Страница:
— Она… необычная.
Мисс Мирика сурово посмотрела на сестру.
Мирта, ты что, просто оставила ее там? Ничего необъяснила? Не предупредила ни о чем?
— Но старые папины вещи такие безобидные…
— Не имеет значения. Мы устроили нашей гостье непредвиденный сюрприз. Это не по правилам хорошего тона.
Мисс Мирта, надувшись, смотрела себе на колени.
— Лунный камень засветился от ее прикосновения, — почти прошептала она.
Мисс Мирика снова внимательно посмотрела на гостью, и глаза опять ярко заблестели, причем теперь дело заключалось не в бренди.
— Милое дитя, этот камень не зажигался много лет. Как ты умудрилась призвать лунный луч, я и представить не могу. А ты не знаешь случайно?
— Нет, — осторожно покачала головой Кариган. — Я… я просто заинтересовалась предметами на столе, и когда взяла красивый кристалл в руки, он засветился. — Она опасалась как-нибудь оскорбить мисс Мирику, но лицо той выражало откровенную радость.
— А что еще ты там видела?
Гостья описала ей приключения с кораблем в бутылке и арфой.
— Они очень странные. — Кариган с содроганием припомнила ураган, которому она была виной, — Я хочу сказать, что они казались такими настоящими… Понимаю, это иллюзия… — Последняя фраза повисла в тишине. — Правда же, иллюзия?
Мисс Мирика не обратила внимания на вопрос, а, наклонившись вперед, продолжила:
— А что еще тебя удивило?
Кариган немного нервно облизала губы.
— Ну, арфа звучала словно человеческими голосами. Совсем не похоже на ту, что у моей подруги Эстрал, а ведь ей достаются лучшие инструменты в Селиуме.
— Милое дитя, магические предметы действительно… необычны. Разумеется, когда ты увидела все вещи на отцовском столе впервые, они показались тебе совершенно нормальными. Подержав их в руках, ты выяснила скрытые свойства. Бутылка, лунный камень и арфа — всего лишь немногие из волшебных предметов, которые отец собрал за годы. Он пытался разобраться в магии и обнаружил, как и ты, что многие зачарованные предметы могут вести себя как живые существа.
У этой арфы очень темная история. Давным-давно ее сделали лучшие мастера на заре Первой эпохи для богатого аристократа. Красотой она превосходила все инструменты тех времен. Ее инкрустировали драгоценными камнями, ограненными ювелирами забытой Кмернии, для которых все их творения были живыми.
Аристократу очень понравился внешний вид инструмента, но только не звучание. Арфа не отличалась от любой другой, добротно сделанной. А заказчик, видимо, желал получить совершенно особенный инструмент. Вспомни, это было темное время. И люди лучше умели пользоваться волшебством. Морнхэвен Черный находился в зените славы, а темная магия имела большое влияние на людей. Так силен был этот колдун, что трудно становилось творить заклинания, в которые не проникла бы хоть капля тьмы.
Мисс Мирика прервалась и сделала глоток бренди. Потом она аккуратно поставила бокал на стол, сцепила руки и наклонилась к Кариган, продолжив рассказ:
— Неизвестно, владел ли магией сам аристократ, или кто-то другой проделал за него работу, но мы знаем одно. Он приказал собрать в свой замок лучших певцов из всех земель, включая эльтов, у которых самые дивные голоса. И тогда неведомыми сегодня способами он лишил бедняг голосов и передал чудное звучание струнам. Дитя, ты слышала голоса, раздававшиеся сотни лет назад.
Кариган ясно припомнилось кристально чистое пение струн… остатки невероятно древнего прошлого, пришедшие в настоящее… как призраки.
— А что случилось с певцами?
Мисс Мирика наклонила голову, печально глядя мимо гостьи.
— Сведений не сохранилось, но, поверь мне, даже если они и выжили, то лишились самого драгоценного для них — своей способности петь.
Чем больше Кариган узнавала про магию, тем меньше она ей нравилась. Кажется, волшебство не приносит ничего, кроме зла и горя.
— А телескоп…
— Ох… — застонала хозяйка. — Только не телескоп. Я думаю, милая Мирта, что нам следует вытащить оттуда линзы и растоптать их башмаками.
— Чепуха, сестра. Отец дорожил этим телескопом больше других сокровищ. Скажи мне дитя, далеко ли ты видела, заглянув в окуляр?
Кариган заметила, что вопрос, смотрела ли она туда, вообще не встал.
— Далеко. Даже слишком далеко.
Девушка описала увиденные картины.
— Да, немного прошлого, настоящего и будущего, — объявила мисс Мирика. — Такая вещь может свести с ума любого, если он слишком часто смотрит в нее. Отцу требовалось огромное усилие воли, чтобы не смотреть туда перед принятием важных решений. Поверь мне, папу тоже манила магия, но он знал, что искушаем не самим телескопом, а простым человеческим любопытством. На самом деле не стоит смертному слишком часто видеть свое прошлое или будущее.
Мисс Мирика устремила на гостью проницательный взгляд.
— Помни, дитя, что будущее — не каменная скала. Все, что тебе показал телескоп, может произойти, если события пойдут своим чередом.
Коли так, подумала Кариган, то это значит, что она не управляет собственной жизнью. Да, идея безрадостная.
— А вы смотрите в телескоп? — спросила девушка.
— О боже, нет, конечно, — ответила мисс Мирика.
— Нам незачем, — подтвердила ее сестра.
Дамы решительно отказались продолжать обсуждать телескоп или другие предметы из библиотеки. Мисс Мирта ненадолго вышла из гостиной и вернулась с деревянной доской и разноцветными фигурками.
— Ты знакома с игрой «Интрига», дитя? — спросила она, расставляя фигурки на столе.
Кариган немедленно узнала игру — в нее постоянно резались в Селиуме. Два королевства сражались за власть, и у каждого была своя армия, а у каждой фигуры — свои способности. Двигая их в определенной последовательности, можно было нападать или защищаться.
В данном случае фигурки выточили из кости и раскрасили в традиционные цвета — красный, зеленый и синий. На доске выстроились короли, посланники, шпионы, солдаты и многие другие. Особенно трудной игра становилась, когда появлялся Триада. Третий игрок вел себя непредсказуемо, не был связан ни с одной, ни с другой стороной. Другие два игрока могли заключать соглашения с ним, но тот мог отказываться и играть только за себя. Именно непредвиденное поведение Триады придавало «Интриге» особенный интерес.
Конечно, если вам нравилась игра. Кариган, например, совсем не любила ее. Она всякий раз проигрывала.
— . Мне случалось играть, но очень редко с Триадой. Эстрал была ее единственной подругой в школе. Так что третьего у них никогда не было.
Мисс Мирта захлопала в ладоши.
— Замечательно! Мы с Мирикой сто лет не играли с Триадой. Ты, дитя, будешь третьей, и если первая игра не протянется долго, то поменяемся.
«Замечательно». Кариган не забыла улыбнуться и сказать приличествующие случаю слова:
— Я польщена.
— Отлично. Первую партию я предлагаю гостье. — Мисс Мирика кивнула, соглашаясь.
Они играли до глубокой ночи, по очереди выступая в качестве третьего. Мягкие, добрые сестры оказались безжалостными противниками, и Кариган, как обычно, едва успевала отбиваться. Мисс Мирика убила ее генерала и трех рыцарей. Мисс Мирта изгнала с доски королеву и раскрыла шпиона. Глядя, как их фигурки движутся через всю доску в форме звезды и уничтожают ее королевство, девушка задумалась — может, они с Эстрал были слишком снисходительны друг к другу. Сестры и не думали уступать там, где школьная подружка покорилась бы.
Беспощадным человеком себя Кариган, конечно же, не считала. Разве что знатоком науки выживания. Трюки с мечом, показанные начальником отцовских торговых экспедиций, истории о бесчисленных опасностях и приключениях купцов в далеких землях, опыт жизни вдали от дома среди аристократов, на таких вещах и училась девушка. И никогда не приходило ей в голову применять безжалостную тактику в безобидной игре «Интрига».
Третий и последний раунды выиграла мисс Мирта. Старушка с довольной улыбкой откинулась на спинку дивана.
— Просто замечательно. Я могла бы играть без конца, но знаю, что уже поздно.
Словно в доказательство ее слов последние угли погасли в камине, и по трубе полетел сноп искр.
Мисс Мирика поджала губы. Она выиграла два или три раза, но, похоже, это ее не слишком порадовало.
— Полагаю, наше милое дитя, ты не всю себя вложила в игру. Может быть, тебе казалось, будто вежливее будет проигрывать?
Кариган вспыхнула, как нередко с ней бывало, отчего-то чувствуя себя виноватой.
— Я старалась…
— Хм… Недостаточно. Ты очень умна для такой молоденькой девочки. Используй свой разум. Многие ситуации, встречающиеся в «Интриге», напоминают настоящую жизнь. И немало аристократов используют игру для обучения своих детей искусству правления. Как знать, может, она и создавалась для этого.
Мисс Мирта возмутилась такой речью сестры.
— Мирика, тебе не следует критиковать нашу гостью.
Та лишь закатила глаза.
— Иногда кто-нибудь должен выходить за рамки приличия и высказывать собственные мысли. — Она ткнула пальцем в Кариган. — Дитя, используй свои мозги. Хорошенько думай. Нас воспитывали вежливыми и сдержанными, но позже нам пришлось понять, что не все таковы. Я полагала, судя по твоему рассказу, что ты знаешь об этом. Взять хотя бы драку с этим… Титносом или как его там звали. Иными словами, дитя, вежливость и порядочность — это прекрасно, но стоит быть бдительной. В настоящей жизни ты никогда не знаешь, кто на самом деле игроки «Интриги» и чьи интересы они поддерживают.
Последние слова все еще звучали в голове Кариган, когда она поднималась вслед за мисс Миртой, несущей лампу, по ступеням на второй этаж. Эта речь мисс Мирики напомнила девушке об учителе боевых искусств, мастере Рэндле. Однажды после тренировки, когда ученица чинила боевое снаряжение в зале, он сказал ей:
— Не ошибайся больше, как тогда с Тимасом, девушка. — Дым от его трубки поднимался над головой к стропилам крыши — Никогда не поворачивайся к врагу спиной, даже если победила его. Ты можешь заплатить за это жизнью.
Иными словами, жди от всех окружающих подвоха. Слова мисс Мирики и учителя боевых искусств заставляли задуматься, но, вспоминая, как Тимаса назвали Титносом, девушка не могла удержаться от смеха.
— Это восточная спальня для гостей, — сообщила мисс Мирта. — Отсюда виден восход, и по утрам в комнате становится тепло и светло. — Хозяйка зажгла лампу для гостьи. — Летиция проветрила здесь и налила свежую воду в кувшин рядом с умывальником. Кроме того, с утра она приготовит тебе горячую ванну.
— Если бы я могла увидеть Летицию, то непременно поблагодарила бы ее за восхитительную еду и прочую заботу. — Кариган снова подумала: как странно, что ни малейших следов слуг она пока не видела, учитывая, как часто упоминают домоправительницу.
— Мы передадим ей теплые слова, если она, конечно, не слышала их до сих пор. А теперь…
Девушка накрыла руку мисс Мирты своей, не успела та продолжить.
— Почему я не могу увидеть Летицию?
Хозяйка откинула с лица седую прядь и удивленно посмотрела на Кариган.
— Ты хочешь знать, почему… почему не встречаешь Летицию? Разве недостаточно, что она здесь и прислуживает тебе?
— Нет. В моем клане слуги фактически становятся частью семьи. Кажется вполне законным лично поблагодарить за помощь.
Мисс Мирта пощелкала языком.
— Боже, боже, — пробормотала она, однако, видя твердую решимость на лице гостьи, продолжила: — Мы не любим рассказывать неприятные истории, дитя, особенно те, в которых замешан отец. Это был несчастный случай.
— Несчастный случай? — нахмурилась Кариган. — Какой еще несчастный случай?
Мисс Мирта принялась нервно теребить край фартука.
— Невидимость Легации была случайностью. Ох, боже. — Старушка огорченно опустилась на стул.
— Она невидима? — Гостья приоткрыла рот от изумления.
— Совсем невидима. До пределов, которых не может достичь твоя брошь, дитя. Совершенно, безвозвратно, до полной прозрачности невидима. Она скорее сродни энергии или призраку, поэтому мы и слышать ее не можем. Но мы знаем, она все еще здесь. Дом остается чистым, хотя ни я, ни Мирика и пальцем не шевелим. Нам готовят еду, и так далее, и так далее. Мы знаем, когда она недовольна, потому что начинает мести лестницу, поднимая клубы пыли. И так не только с Летицией.
— Не только… с Летицией? — Кариган огляделась, думая, сколько же невидимых слуг может находиться в этот миг в комнате. Ей стало не по себе.
— Ну, есть еще Ральф, конюший, и Фарнхам, садовник.
— И они стали невидимыми совершенно случайно?
— Именно так, дитя, — печально кивнула мисс Мирта. — Видишь ли, Летиция вечно бранила отца. Он был вынужден выслушивать ворчание по поводу грязи, притащенной из сада, про магическую пыль в библиотеке, которую пришлось вытирать… Папу занимали исследования и вовсе не волновали проблемы оттирания капель воска со стола и укладки бумаги ровными стопками.
И вот однажды, когда отец, сидя в библиотеке, изучал какое-то очередное колдовство, в дверях появилась Летиция, упирая руки в боки. «Опять вашим делом занялись, профессор? — заявила она. — Вы прольете мерзкую жидкость из стакана и испортите полировку прекрасного стола. И что тогда делать? А ведь Хершел отполировал его заново только месяц назад!»
— А кто такой Хершел? — спросила Кариган.
— Он был мастером на все руки. Кажется, жил с нашей семьей лет сто. Мы думаем, что он умер. Вещи ломаются, а никто их не чинит. — Мисс Мирта грустно вздохнула. — Даже если Хершел лежит где-нибудь мертвый, мы этого не увидим — Старушка помолчала и продолжила рассказ: — Летиция ворчала, пока отец не приказал ей замолчать: «Мне нужна тишина, женщина, а не твои постоянные упреки».
Летиция не из тех, кто будет спокойно сидеть, когда хаос, пыль и кипящие жидкости грозят ее царству порядка и домашнего уюта. Но на этот раз она зашла слишком далеко.
«Сэр, — сказала она, размахивая грязной тряпкой, словно свидетель, представляющий в суде важную улику. — Позвольте вам напомнить, что вы угрожаете санитарному состоянию дома, а ведь у вас две дочери!» За упреком еще последовало цоканье языком. «Тцк, тцк, тцк». И тогда-то это и случилось.
— Это? — спросила Кариган.
Мисс Мирта принялась обмахиваться рукой, как веером.
— Да, это. Она цокнула языком лишний раз, и у отца кончилось терпение. Вспомни, они переругивались таким образом уже долгие годы, и напряжение все росло. Отец закричал: «Слуг должно быть не видно и не слышно!» Этого оказалось достаточно! С тех пор мы не видели и не слышали ни одного из слуг. Ни единого. Но мы знаем, что они здесь.
— Подождите, — подняла руки Кариган. — Ваш отец сказал, что слуг должно быть не видно и не слышно, и Летиция с прочими людьми просто исчезли?
— Ну нет, дитя. Боги свидетели, я не чета Мирике как рассказчик. Я забыла один очень важный факт. «Мерзкая»жидкость, которая могла испортить полировку стола, была волшебной. Поэтому сказанные отцом слова немедленно исполнились. И он не смог ничего изменить.
Кариган пришла в ужас.
— И слуги остались с вами даже после того, как ваш отец. сделал их невидимыми? Разве они не разозлились?
— Разумеется, они огорчились, дитя. Очень огорчились. Но они остались, надеясь, что отец найдет другое заклинание и вернет все на круги своя. Он и искал до изнеможения, загоняя Себя, до самой смерти. Его терзали угрызения совести, и слуги знали это. И да, конечно, они работали у нас. Разве можно найти новое место, если ты невидим?
— И так оно и будет? — спросила девушка. — Летиция и прочие будут невидимыми до конца дней своих?
Мисс Мирта печально кивнула.
— Мы стараемся обращаться с ними хорошо, как только можем, и продолжаем поиски контрзаклятия. От отца мы не много узнали про магию, и все же пока ничто не в силах помочь нашим слугам. Увы, ответа может не быть вообще.
На сей раз Кариган не ответила, а мисс Мирта поднялась со стула и погладила ее по плечу.
— Я же говорю, это грустная история, которая продолжает тяготить нас. Тем временем мы живем как можем, и, — тут она заговорила шепотом, — следим за своими словами. Никогда не знаешь, кто нас слушает!
Полная старушка направилась к двери.
— Если что-нибудь понадобится, только позови. Моя спальня дальше по коридору. Бедняжка Мирика не слишком дружна с лестницами в последнее время, поэтому занимает дальнюю комнату внизу. Спи спокойно. Завтрак подадут, когда ты проснешься.
Кариган осталась одна в комнате, которая, как и все в доме, была меблирована с большим вкусом. На подставке для умывальных принадлежностей стояли чаша и фарфоровый кувшин. Тяжелый резной шкаф, украшенный изображениями сосновых веток и шишек, закрывали вышитые салфетки. В ногах кровати стоял большой кедровый сундук, полный грубых шерстяных одеял. Поверх перины лежало яркое покрывало с узором в виде ромбиков.
Девушка с удовлетворением посмотрела на выстиранную одежду, аккуратно сложенную на краю кровати. Вестница сняла крылатого коня с халата и приколола на безупречно чистый плащ.
Кариган полезла в карман в поисках любовного письма и обнаружила его целым и невредимым. Благодаря чуду, а может, своей дотошности, бдительная Летиция вытащила его перед чисткой из кармана, а потом положила обратно. Сумка с посланием к королю также лежала на кровати. Прежде вестница не осмеливалась открыть ее. Хотя девушка вполне доверяла сестрам, теперь она все же решила проверить, что внутри. Там оказался конверт, запечатанный сургучом с изображением крылатого коня. Значит, все вещи на месте, можно спать спокойно.
В этот миг девушка увидела себя в зеркале у туалетного столика. Вообще-то в длинной ночной рубашке и с распущенными волосами вестница походила на призрака. Кариган подошла поближе. В целом она почти не изменилась за время пути. Разве что щеки немного ввалились.
Под левым глазом обнаружилось пятно. При ближайшем рассмотрении пятно оказалось вовсе не пятном, а покрасневшей царапиной в форме полумесяца, чуть выше скулы и чуть ниже глаза.
Кариган вспомнился Иммерез в телескопе, касание его холодного железного крюка к щеке. Девушка дотронулась до отметины дрожащими пальцами и поспешно отвернулась от серебряного зеркала. Это всего лишь совпадение, твердо решила она. Такая царапина могла появиться после скачки по кустам или от случайного касания ногтя. Или еще откуда-нибудь.
Воображение разыгралось от усталости, решила Кариган, и легла спать, не откладывая. Постель напоминала бабушкину — такая высокая, что даже стульчик приставили для удобства залезания. Кариган улеглась на пуховую перину, закуталась поплотнее в одеяло. Ей не верилось, что она пробыла с сестрами только один день.
Сегодня поздним утром вестница уснула на мху, не вполне понимая, как оказалась в этом месте. А вечером лежит на роскошной перине под прохладными, чистыми простынями, пахнущими свежестью. Кариган погасила лампу и удовлетворенно вздохнула. День получился очень странный, но ничто в этой Уютной комнате и удобной постели не вызывало ни малейшего оттенка подозрительности.
Девушка устроилась поудобнее. Дом затопила тишина, хотя снаружи по-весеннему ворковали голуби. На дереве под окном заухала сова, и Кариган провалилась в сон.
Поутру Конь уже ждал Кариган возле дома. Девушка проснулась от ясного тепла восходящего солнца, как и обещала мисс Мирта, уверенная, что проспала много часов. И все же солнце не успело высоко подняться над горизонтом, когда вестница окончательно встала. Хотя девушка неторопливо мылась и поедала завтрак, приготовленный невидимой Летицией, светило почти сдвинулось с места. Кажется, время в Семи Трубах было… гибким. Гостья как следует выспалась и мешкала на каждом шагу, но все равно тронулась в путь довольно рано.
Конь был оседлан, и седельные сумки до отказа набиты всякой всячиной. Каштановая шкура скакуна блестела на солнце. Кто-то, должно быть, невидимый Рольф, тщательно вымыл жеребца и расчесал, и теперь скакун казалась красивым, невзирая на необычное сложение. Кариган дружески похлопала Коня по холке.
— Перед тем, как ты отправишься в путь, дитя, — проговорила с крыльца мисс Мирика, — мы бы хотели кое-что тебе вручить.
Гостья бросила взгляд на набитые седельные сумки и собственный узелок.
— Вы уже и так дали мне так много — вся эта еда и даже одежда…
— Чепуха, дитя. Это всего лишь провизия. Ты все еще растешь, и мы с Миртой беспокоимся о правильном питании. А вручить мы хотим наши подарки. Совсем простые. — Старушка протянула ветку с темно-зелеными листьями. — Я была названа в честь этого растения. Это мирика, или восковница. Когда тебя покинет решимость, исчезнет надежда или просто охватит тоска по ароматам дикого леса, сорви лист, разотри его между пальцами, и запах освежит тебя. Может быть, ты подумаешь обо мне.
Кариган улыбнулась и приняла ветку. От нее исходило благоухание.
Мисс Мирта робко улыбнулась. На ладони у нее лежал цветок с четырьмя белыми лепестками.
— Мирт, в честь моего имени. За нашим домом как раз растет маленький куст. По весне он расцвел. Если тебе понадобится друг, оторви лепесток и пусти по ветру. Может быть, ты тоже вспомнишь обо мне. Он увянет не скоро, как остается нетленной настоящая дружба.
— И еще одно дитя, — снова вступила мисс Мирика. Она вложила в руку гостьи что-то холодное и гладкое. Из-под пальцев заструились серебряные лучи, яркие даже при утреннем солнце.
— Лунный камень, — восхищенно закричала Кариган. — Я не могу принять его. Он принадлежал вашему отцу.
— Не глупи, — возразила старушка. — Камень сам выбрал тебя. Должна сказать, что для меня или Мирты он никогда не светился. А что касается отца… что ж, уверена, папа самбы подарил тебе камень.
Вторая старушка закивала.
— Бери. Он осветит твой путь и согреет тебя. Говорят, что именно лунные камни удержали силы тьмы во время Долгой войны. Пусть наш дар хорошо тебе послужит, и да осветит луна твою дорогу.
— Спасибо… спасибо. — На глаза Кариган навернулись слезы. — Как я могу отблагодарить вас? Может быть, отвезти послание родственникам в Сакор?
— Да она уже вошла в роль вестника, а, Мирта?
— Определенно. Правда, боюсь, у нас нет родственников в столице. Только кузина на юге, а с ней бы тебе не понравилось встречаться.
— Мисс Мак совершенно ненормальная, и это еще мягко сказано.
— Дитя, не стоит нас благодарить. Мы и так наслаждались твоим обществом, и, как я уже упоминала, Зеленые Всадники немало помогли нашему отцу в его исследованиях магии. Мы всего лишь возвращаем услугу за услугу. Если будешь проезжать мимо еще раз, непременно заходи. Но остерегайся бандитов и воров на дороге.
Кариган считала, что сестры остались в проигрыше, и все же, поскольку дело происходило не на деловых переговорах отца, она промолчала. Девушка еще раз осмотрела поместье, задержала взгляд на окнах, отражающих лес, и дымящих трубах.
— Почему, — спросила гостья, — вы называете этот дом Семь Труб?
— Ты хочешь сказать, что их куда больше, чем семь? — спросила мисс Мирта. Девушка кивнула. — Дело в том, что семь — магическое число, а девять — нет. Отец не согласился бы назвать поместье не волшебным именем.
Кариган рассмеялась и поднялась в седло.
— Я даже не знаю, как добраться отсюда до Сакора.
— Езжай от севера на восток, дитя, — отозвалась мисс Мирика. — От севера на восток, и доберешься туда.
Когда стало ясно, что более подробных разъяснений не последует, вестница неохотно направила Коня к дороге. Бросив взгляд через плечо, она увидела двух сестер, стоящих бок о бок и глядящих ей вслед. Кариган помахала, они ответили тем же.
Увы, слишком скоро Семь Труб и гостеприимные хозяйки исчезли за поворотом дороги, а сама дорога превратилась в оленью тропу. Вестница обернулась, но широкая аллея действительно растворилась в лесу, словно и не существовала никогда. В ее поисках всадница объехала все кусты, но не нашла и следа.
— Дорога не может исчезнуть просто так, — пробормотала Кариган. С другой стороны, девушка и лошадь тоже не могут.
Мирвелл
Мисс Мирика сурово посмотрела на сестру.
Мирта, ты что, просто оставила ее там? Ничего необъяснила? Не предупредила ни о чем?
— Но старые папины вещи такие безобидные…
— Не имеет значения. Мы устроили нашей гостье непредвиденный сюрприз. Это не по правилам хорошего тона.
Мисс Мирта, надувшись, смотрела себе на колени.
— Лунный камень засветился от ее прикосновения, — почти прошептала она.
Мисс Мирика снова внимательно посмотрела на гостью, и глаза опять ярко заблестели, причем теперь дело заключалось не в бренди.
— Милое дитя, этот камень не зажигался много лет. Как ты умудрилась призвать лунный луч, я и представить не могу. А ты не знаешь случайно?
— Нет, — осторожно покачала головой Кариган. — Я… я просто заинтересовалась предметами на столе, и когда взяла красивый кристалл в руки, он засветился. — Она опасалась как-нибудь оскорбить мисс Мирику, но лицо той выражало откровенную радость.
— А что еще ты там видела?
Гостья описала ей приключения с кораблем в бутылке и арфой.
— Они очень странные. — Кариган с содроганием припомнила ураган, которому она была виной, — Я хочу сказать, что они казались такими настоящими… Понимаю, это иллюзия… — Последняя фраза повисла в тишине. — Правда же, иллюзия?
Мисс Мирика не обратила внимания на вопрос, а, наклонившись вперед, продолжила:
— А что еще тебя удивило?
Кариган немного нервно облизала губы.
— Ну, арфа звучала словно человеческими голосами. Совсем не похоже на ту, что у моей подруги Эстрал, а ведь ей достаются лучшие инструменты в Селиуме.
— Милое дитя, магические предметы действительно… необычны. Разумеется, когда ты увидела все вещи на отцовском столе впервые, они показались тебе совершенно нормальными. Подержав их в руках, ты выяснила скрытые свойства. Бутылка, лунный камень и арфа — всего лишь немногие из волшебных предметов, которые отец собрал за годы. Он пытался разобраться в магии и обнаружил, как и ты, что многие зачарованные предметы могут вести себя как живые существа.
У этой арфы очень темная история. Давным-давно ее сделали лучшие мастера на заре Первой эпохи для богатого аристократа. Красотой она превосходила все инструменты тех времен. Ее инкрустировали драгоценными камнями, ограненными ювелирами забытой Кмернии, для которых все их творения были живыми.
Аристократу очень понравился внешний вид инструмента, но только не звучание. Арфа не отличалась от любой другой, добротно сделанной. А заказчик, видимо, желал получить совершенно особенный инструмент. Вспомни, это было темное время. И люди лучше умели пользоваться волшебством. Морнхэвен Черный находился в зените славы, а темная магия имела большое влияние на людей. Так силен был этот колдун, что трудно становилось творить заклинания, в которые не проникла бы хоть капля тьмы.
Мисс Мирика прервалась и сделала глоток бренди. Потом она аккуратно поставила бокал на стол, сцепила руки и наклонилась к Кариган, продолжив рассказ:
— Неизвестно, владел ли магией сам аристократ, или кто-то другой проделал за него работу, но мы знаем одно. Он приказал собрать в свой замок лучших певцов из всех земель, включая эльтов, у которых самые дивные голоса. И тогда неведомыми сегодня способами он лишил бедняг голосов и передал чудное звучание струнам. Дитя, ты слышала голоса, раздававшиеся сотни лет назад.
Кариган ясно припомнилось кристально чистое пение струн… остатки невероятно древнего прошлого, пришедшие в настоящее… как призраки.
— А что случилось с певцами?
Мисс Мирика наклонила голову, печально глядя мимо гостьи.
— Сведений не сохранилось, но, поверь мне, даже если они и выжили, то лишились самого драгоценного для них — своей способности петь.
Чем больше Кариган узнавала про магию, тем меньше она ей нравилась. Кажется, волшебство не приносит ничего, кроме зла и горя.
— А телескоп…
— Ох… — застонала хозяйка. — Только не телескоп. Я думаю, милая Мирта, что нам следует вытащить оттуда линзы и растоптать их башмаками.
— Чепуха, сестра. Отец дорожил этим телескопом больше других сокровищ. Скажи мне дитя, далеко ли ты видела, заглянув в окуляр?
Кариган заметила, что вопрос, смотрела ли она туда, вообще не встал.
— Далеко. Даже слишком далеко.
Девушка описала увиденные картины.
— Да, немного прошлого, настоящего и будущего, — объявила мисс Мирика. — Такая вещь может свести с ума любого, если он слишком часто смотрит в нее. Отцу требовалось огромное усилие воли, чтобы не смотреть туда перед принятием важных решений. Поверь мне, папу тоже манила магия, но он знал, что искушаем не самим телескопом, а простым человеческим любопытством. На самом деле не стоит смертному слишком часто видеть свое прошлое или будущее.
Мисс Мирика устремила на гостью проницательный взгляд.
— Помни, дитя, что будущее — не каменная скала. Все, что тебе показал телескоп, может произойти, если события пойдут своим чередом.
Коли так, подумала Кариган, то это значит, что она не управляет собственной жизнью. Да, идея безрадостная.
— А вы смотрите в телескоп? — спросила девушка.
— О боже, нет, конечно, — ответила мисс Мирика.
— Нам незачем, — подтвердила ее сестра.
Дамы решительно отказались продолжать обсуждать телескоп или другие предметы из библиотеки. Мисс Мирта ненадолго вышла из гостиной и вернулась с деревянной доской и разноцветными фигурками.
— Ты знакома с игрой «Интрига», дитя? — спросила она, расставляя фигурки на столе.
Кариган немедленно узнала игру — в нее постоянно резались в Селиуме. Два королевства сражались за власть, и у каждого была своя армия, а у каждой фигуры — свои способности. Двигая их в определенной последовательности, можно было нападать или защищаться.
В данном случае фигурки выточили из кости и раскрасили в традиционные цвета — красный, зеленый и синий. На доске выстроились короли, посланники, шпионы, солдаты и многие другие. Особенно трудной игра становилась, когда появлялся Триада. Третий игрок вел себя непредсказуемо, не был связан ни с одной, ни с другой стороной. Другие два игрока могли заключать соглашения с ним, но тот мог отказываться и играть только за себя. Именно непредвиденное поведение Триады придавало «Интриге» особенный интерес.
Конечно, если вам нравилась игра. Кариган, например, совсем не любила ее. Она всякий раз проигрывала.
— . Мне случалось играть, но очень редко с Триадой. Эстрал была ее единственной подругой в школе. Так что третьего у них никогда не было.
Мисс Мирта захлопала в ладоши.
— Замечательно! Мы с Мирикой сто лет не играли с Триадой. Ты, дитя, будешь третьей, и если первая игра не протянется долго, то поменяемся.
«Замечательно». Кариган не забыла улыбнуться и сказать приличествующие случаю слова:
— Я польщена.
— Отлично. Первую партию я предлагаю гостье. — Мисс Мирика кивнула, соглашаясь.
Они играли до глубокой ночи, по очереди выступая в качестве третьего. Мягкие, добрые сестры оказались безжалостными противниками, и Кариган, как обычно, едва успевала отбиваться. Мисс Мирика убила ее генерала и трех рыцарей. Мисс Мирта изгнала с доски королеву и раскрыла шпиона. Глядя, как их фигурки движутся через всю доску в форме звезды и уничтожают ее королевство, девушка задумалась — может, они с Эстрал были слишком снисходительны друг к другу. Сестры и не думали уступать там, где школьная подружка покорилась бы.
Беспощадным человеком себя Кариган, конечно же, не считала. Разве что знатоком науки выживания. Трюки с мечом, показанные начальником отцовских торговых экспедиций, истории о бесчисленных опасностях и приключениях купцов в далеких землях, опыт жизни вдали от дома среди аристократов, на таких вещах и училась девушка. И никогда не приходило ей в голову применять безжалостную тактику в безобидной игре «Интрига».
Третий и последний раунды выиграла мисс Мирта. Старушка с довольной улыбкой откинулась на спинку дивана.
— Просто замечательно. Я могла бы играть без конца, но знаю, что уже поздно.
Словно в доказательство ее слов последние угли погасли в камине, и по трубе полетел сноп искр.
Мисс Мирика поджала губы. Она выиграла два или три раза, но, похоже, это ее не слишком порадовало.
— Полагаю, наше милое дитя, ты не всю себя вложила в игру. Может быть, тебе казалось, будто вежливее будет проигрывать?
Кариган вспыхнула, как нередко с ней бывало, отчего-то чувствуя себя виноватой.
— Я старалась…
— Хм… Недостаточно. Ты очень умна для такой молоденькой девочки. Используй свой разум. Многие ситуации, встречающиеся в «Интриге», напоминают настоящую жизнь. И немало аристократов используют игру для обучения своих детей искусству правления. Как знать, может, она и создавалась для этого.
Мисс Мирта возмутилась такой речью сестры.
— Мирика, тебе не следует критиковать нашу гостью.
Та лишь закатила глаза.
— Иногда кто-нибудь должен выходить за рамки приличия и высказывать собственные мысли. — Она ткнула пальцем в Кариган. — Дитя, используй свои мозги. Хорошенько думай. Нас воспитывали вежливыми и сдержанными, но позже нам пришлось понять, что не все таковы. Я полагала, судя по твоему рассказу, что ты знаешь об этом. Взять хотя бы драку с этим… Титносом или как его там звали. Иными словами, дитя, вежливость и порядочность — это прекрасно, но стоит быть бдительной. В настоящей жизни ты никогда не знаешь, кто на самом деле игроки «Интриги» и чьи интересы они поддерживают.
Последние слова все еще звучали в голове Кариган, когда она поднималась вслед за мисс Миртой, несущей лампу, по ступеням на второй этаж. Эта речь мисс Мирики напомнила девушке об учителе боевых искусств, мастере Рэндле. Однажды после тренировки, когда ученица чинила боевое снаряжение в зале, он сказал ей:
— Не ошибайся больше, как тогда с Тимасом, девушка. — Дым от его трубки поднимался над головой к стропилам крыши — Никогда не поворачивайся к врагу спиной, даже если победила его. Ты можешь заплатить за это жизнью.
Иными словами, жди от всех окружающих подвоха. Слова мисс Мирики и учителя боевых искусств заставляли задуматься, но, вспоминая, как Тимаса назвали Титносом, девушка не могла удержаться от смеха.
— Это восточная спальня для гостей, — сообщила мисс Мирта. — Отсюда виден восход, и по утрам в комнате становится тепло и светло. — Хозяйка зажгла лампу для гостьи. — Летиция проветрила здесь и налила свежую воду в кувшин рядом с умывальником. Кроме того, с утра она приготовит тебе горячую ванну.
— Если бы я могла увидеть Летицию, то непременно поблагодарила бы ее за восхитительную еду и прочую заботу. — Кариган снова подумала: как странно, что ни малейших следов слуг она пока не видела, учитывая, как часто упоминают домоправительницу.
— Мы передадим ей теплые слова, если она, конечно, не слышала их до сих пор. А теперь…
Девушка накрыла руку мисс Мирты своей, не успела та продолжить.
— Почему я не могу увидеть Летицию?
Хозяйка откинула с лица седую прядь и удивленно посмотрела на Кариган.
— Ты хочешь знать, почему… почему не встречаешь Летицию? Разве недостаточно, что она здесь и прислуживает тебе?
— Нет. В моем клане слуги фактически становятся частью семьи. Кажется вполне законным лично поблагодарить за помощь.
Мисс Мирта пощелкала языком.
— Боже, боже, — пробормотала она, однако, видя твердую решимость на лице гостьи, продолжила: — Мы не любим рассказывать неприятные истории, дитя, особенно те, в которых замешан отец. Это был несчастный случай.
— Несчастный случай? — нахмурилась Кариган. — Какой еще несчастный случай?
Мисс Мирта принялась нервно теребить край фартука.
— Невидимость Легации была случайностью. Ох, боже. — Старушка огорченно опустилась на стул.
— Она невидима? — Гостья приоткрыла рот от изумления.
— Совсем невидима. До пределов, которых не может достичь твоя брошь, дитя. Совершенно, безвозвратно, до полной прозрачности невидима. Она скорее сродни энергии или призраку, поэтому мы и слышать ее не можем. Но мы знаем, она все еще здесь. Дом остается чистым, хотя ни я, ни Мирика и пальцем не шевелим. Нам готовят еду, и так далее, и так далее. Мы знаем, когда она недовольна, потому что начинает мести лестницу, поднимая клубы пыли. И так не только с Летицией.
— Не только… с Летицией? — Кариган огляделась, думая, сколько же невидимых слуг может находиться в этот миг в комнате. Ей стало не по себе.
— Ну, есть еще Ральф, конюший, и Фарнхам, садовник.
— И они стали невидимыми совершенно случайно?
— Именно так, дитя, — печально кивнула мисс Мирта. — Видишь ли, Летиция вечно бранила отца. Он был вынужден выслушивать ворчание по поводу грязи, притащенной из сада, про магическую пыль в библиотеке, которую пришлось вытирать… Папу занимали исследования и вовсе не волновали проблемы оттирания капель воска со стола и укладки бумаги ровными стопками.
И вот однажды, когда отец, сидя в библиотеке, изучал какое-то очередное колдовство, в дверях появилась Летиция, упирая руки в боки. «Опять вашим делом занялись, профессор? — заявила она. — Вы прольете мерзкую жидкость из стакана и испортите полировку прекрасного стола. И что тогда делать? А ведь Хершел отполировал его заново только месяц назад!»
— А кто такой Хершел? — спросила Кариган.
— Он был мастером на все руки. Кажется, жил с нашей семьей лет сто. Мы думаем, что он умер. Вещи ломаются, а никто их не чинит. — Мисс Мирта грустно вздохнула. — Даже если Хершел лежит где-нибудь мертвый, мы этого не увидим — Старушка помолчала и продолжила рассказ: — Летиция ворчала, пока отец не приказал ей замолчать: «Мне нужна тишина, женщина, а не твои постоянные упреки».
Летиция не из тех, кто будет спокойно сидеть, когда хаос, пыль и кипящие жидкости грозят ее царству порядка и домашнего уюта. Но на этот раз она зашла слишком далеко.
«Сэр, — сказала она, размахивая грязной тряпкой, словно свидетель, представляющий в суде важную улику. — Позвольте вам напомнить, что вы угрожаете санитарному состоянию дома, а ведь у вас две дочери!» За упреком еще последовало цоканье языком. «Тцк, тцк, тцк». И тогда-то это и случилось.
— Это? — спросила Кариган.
Мисс Мирта принялась обмахиваться рукой, как веером.
— Да, это. Она цокнула языком лишний раз, и у отца кончилось терпение. Вспомни, они переругивались таким образом уже долгие годы, и напряжение все росло. Отец закричал: «Слуг должно быть не видно и не слышно!» Этого оказалось достаточно! С тех пор мы не видели и не слышали ни одного из слуг. Ни единого. Но мы знаем, что они здесь.
— Подождите, — подняла руки Кариган. — Ваш отец сказал, что слуг должно быть не видно и не слышно, и Летиция с прочими людьми просто исчезли?
— Ну нет, дитя. Боги свидетели, я не чета Мирике как рассказчик. Я забыла один очень важный факт. «Мерзкая»жидкость, которая могла испортить полировку стола, была волшебной. Поэтому сказанные отцом слова немедленно исполнились. И он не смог ничего изменить.
Кариган пришла в ужас.
— И слуги остались с вами даже после того, как ваш отец. сделал их невидимыми? Разве они не разозлились?
— Разумеется, они огорчились, дитя. Очень огорчились. Но они остались, надеясь, что отец найдет другое заклинание и вернет все на круги своя. Он и искал до изнеможения, загоняя Себя, до самой смерти. Его терзали угрызения совести, и слуги знали это. И да, конечно, они работали у нас. Разве можно найти новое место, если ты невидим?
— И так оно и будет? — спросила девушка. — Летиция и прочие будут невидимыми до конца дней своих?
Мисс Мирта печально кивнула.
— Мы стараемся обращаться с ними хорошо, как только можем, и продолжаем поиски контрзаклятия. От отца мы не много узнали про магию, и все же пока ничто не в силах помочь нашим слугам. Увы, ответа может не быть вообще.
На сей раз Кариган не ответила, а мисс Мирта поднялась со стула и погладила ее по плечу.
— Я же говорю, это грустная история, которая продолжает тяготить нас. Тем временем мы живем как можем, и, — тут она заговорила шепотом, — следим за своими словами. Никогда не знаешь, кто нас слушает!
Полная старушка направилась к двери.
— Если что-нибудь понадобится, только позови. Моя спальня дальше по коридору. Бедняжка Мирика не слишком дружна с лестницами в последнее время, поэтому занимает дальнюю комнату внизу. Спи спокойно. Завтрак подадут, когда ты проснешься.
Кариган осталась одна в комнате, которая, как и все в доме, была меблирована с большим вкусом. На подставке для умывальных принадлежностей стояли чаша и фарфоровый кувшин. Тяжелый резной шкаф, украшенный изображениями сосновых веток и шишек, закрывали вышитые салфетки. В ногах кровати стоял большой кедровый сундук, полный грубых шерстяных одеял. Поверх перины лежало яркое покрывало с узором в виде ромбиков.
Девушка с удовлетворением посмотрела на выстиранную одежду, аккуратно сложенную на краю кровати. Вестница сняла крылатого коня с халата и приколола на безупречно чистый плащ.
Кариган полезла в карман в поисках любовного письма и обнаружила его целым и невредимым. Благодаря чуду, а может, своей дотошности, бдительная Летиция вытащила его перед чисткой из кармана, а потом положила обратно. Сумка с посланием к королю также лежала на кровати. Прежде вестница не осмеливалась открыть ее. Хотя девушка вполне доверяла сестрам, теперь она все же решила проверить, что внутри. Там оказался конверт, запечатанный сургучом с изображением крылатого коня. Значит, все вещи на месте, можно спать спокойно.
В этот миг девушка увидела себя в зеркале у туалетного столика. Вообще-то в длинной ночной рубашке и с распущенными волосами вестница походила на призрака. Кариган подошла поближе. В целом она почти не изменилась за время пути. Разве что щеки немного ввалились.
Под левым глазом обнаружилось пятно. При ближайшем рассмотрении пятно оказалось вовсе не пятном, а покрасневшей царапиной в форме полумесяца, чуть выше скулы и чуть ниже глаза.
Кариган вспомнился Иммерез в телескопе, касание его холодного железного крюка к щеке. Девушка дотронулась до отметины дрожащими пальцами и поспешно отвернулась от серебряного зеркала. Это всего лишь совпадение, твердо решила она. Такая царапина могла появиться после скачки по кустам или от случайного касания ногтя. Или еще откуда-нибудь.
Воображение разыгралось от усталости, решила Кариган, и легла спать, не откладывая. Постель напоминала бабушкину — такая высокая, что даже стульчик приставили для удобства залезания. Кариган улеглась на пуховую перину, закуталась поплотнее в одеяло. Ей не верилось, что она пробыла с сестрами только один день.
Сегодня поздним утром вестница уснула на мху, не вполне понимая, как оказалась в этом месте. А вечером лежит на роскошной перине под прохладными, чистыми простынями, пахнущими свежестью. Кариган погасила лампу и удовлетворенно вздохнула. День получился очень странный, но ничто в этой Уютной комнате и удобной постели не вызывало ни малейшего оттенка подозрительности.
Девушка устроилась поудобнее. Дом затопила тишина, хотя снаружи по-весеннему ворковали голуби. На дереве под окном заухала сова, и Кариган провалилась в сон.
Поутру Конь уже ждал Кариган возле дома. Девушка проснулась от ясного тепла восходящего солнца, как и обещала мисс Мирта, уверенная, что проспала много часов. И все же солнце не успело высоко подняться над горизонтом, когда вестница окончательно встала. Хотя девушка неторопливо мылась и поедала завтрак, приготовленный невидимой Летицией, светило почти сдвинулось с места. Кажется, время в Семи Трубах было… гибким. Гостья как следует выспалась и мешкала на каждом шагу, но все равно тронулась в путь довольно рано.
Конь был оседлан, и седельные сумки до отказа набиты всякой всячиной. Каштановая шкура скакуна блестела на солнце. Кто-то, должно быть, невидимый Рольф, тщательно вымыл жеребца и расчесал, и теперь скакун казалась красивым, невзирая на необычное сложение. Кариган дружески похлопала Коня по холке.
— Перед тем, как ты отправишься в путь, дитя, — проговорила с крыльца мисс Мирика, — мы бы хотели кое-что тебе вручить.
Гостья бросила взгляд на набитые седельные сумки и собственный узелок.
— Вы уже и так дали мне так много — вся эта еда и даже одежда…
— Чепуха, дитя. Это всего лишь провизия. Ты все еще растешь, и мы с Миртой беспокоимся о правильном питании. А вручить мы хотим наши подарки. Совсем простые. — Старушка протянула ветку с темно-зелеными листьями. — Я была названа в честь этого растения. Это мирика, или восковница. Когда тебя покинет решимость, исчезнет надежда или просто охватит тоска по ароматам дикого леса, сорви лист, разотри его между пальцами, и запах освежит тебя. Может быть, ты подумаешь обо мне.
Кариган улыбнулась и приняла ветку. От нее исходило благоухание.
Мисс Мирта робко улыбнулась. На ладони у нее лежал цветок с четырьмя белыми лепестками.
— Мирт, в честь моего имени. За нашим домом как раз растет маленький куст. По весне он расцвел. Если тебе понадобится друг, оторви лепесток и пусти по ветру. Может быть, ты тоже вспомнишь обо мне. Он увянет не скоро, как остается нетленной настоящая дружба.
— И еще одно дитя, — снова вступила мисс Мирика. Она вложила в руку гостьи что-то холодное и гладкое. Из-под пальцев заструились серебряные лучи, яркие даже при утреннем солнце.
— Лунный камень, — восхищенно закричала Кариган. — Я не могу принять его. Он принадлежал вашему отцу.
— Не глупи, — возразила старушка. — Камень сам выбрал тебя. Должна сказать, что для меня или Мирты он никогда не светился. А что касается отца… что ж, уверена, папа самбы подарил тебе камень.
Вторая старушка закивала.
— Бери. Он осветит твой путь и согреет тебя. Говорят, что именно лунные камни удержали силы тьмы во время Долгой войны. Пусть наш дар хорошо тебе послужит, и да осветит луна твою дорогу.
— Спасибо… спасибо. — На глаза Кариган навернулись слезы. — Как я могу отблагодарить вас? Может быть, отвезти послание родственникам в Сакор?
— Да она уже вошла в роль вестника, а, Мирта?
— Определенно. Правда, боюсь, у нас нет родственников в столице. Только кузина на юге, а с ней бы тебе не понравилось встречаться.
— Мисс Мак совершенно ненормальная, и это еще мягко сказано.
— Дитя, не стоит нас благодарить. Мы и так наслаждались твоим обществом, и, как я уже упоминала, Зеленые Всадники немало помогли нашему отцу в его исследованиях магии. Мы всего лишь возвращаем услугу за услугу. Если будешь проезжать мимо еще раз, непременно заходи. Но остерегайся бандитов и воров на дороге.
Кариган считала, что сестры остались в проигрыше, и все же, поскольку дело происходило не на деловых переговорах отца, она промолчала. Девушка еще раз осмотрела поместье, задержала взгляд на окнах, отражающих лес, и дымящих трубах.
— Почему, — спросила гостья, — вы называете этот дом Семь Труб?
— Ты хочешь сказать, что их куда больше, чем семь? — спросила мисс Мирта. Девушка кивнула. — Дело в том, что семь — магическое число, а девять — нет. Отец не согласился бы назвать поместье не волшебным именем.
Кариган рассмеялась и поднялась в седло.
— Я даже не знаю, как добраться отсюда до Сакора.
— Езжай от севера на восток, дитя, — отозвалась мисс Мирика. — От севера на восток, и доберешься туда.
Когда стало ясно, что более подробных разъяснений не последует, вестница неохотно направила Коня к дороге. Бросив взгляд через плечо, она увидела двух сестер, стоящих бок о бок и глядящих ей вслед. Кариган помахала, они ответили тем же.
Увы, слишком скоро Семь Труб и гостеприимные хозяйки исчезли за поворотом дороги, а сама дорога превратилась в оленью тропу. Вестница обернулась, но широкая аллея действительно растворилась в лесу, словно и не существовала никогда. В ее поисках всадница объехала все кусты, но не нашла и следа.
— Дорога не может исчезнуть просто так, — пробормотала Кариган. С другой стороны, девушка и лошадь тоже не могут.
Мирвелл
Томастин II, правитель провинции Мирвелл, устало опустился в старое кожаное кресло перед огромным каменным очагом. Пламя согреет его старые кости. Может быть, утихнет 6оль в суставах — тяжкое наследство долгой жизни, полной охот и войн.
«Проклятая сырость», — подумал он.
Взгляд наткнулся на большой герб Мирвеллов — два боевых молота в алом поле, скрещенные над горой, покрытой трещинами и расселинами. Согласно семейным хроникам, появление герба восходило ко временам образования кланов Сакора перед Долгой войной. Предания рода Мирвелла были полны историй о поверженных противниках, о силе, способной разрушить самые горы. В этой провинции никогда не правил золотой скипетр — только боевой молот.
И все же за долгие года эта окраина Сакоридии стала тихой, почти что сонной. Еще две сотни лет назад все было по-другому. Кланы рвали друг другу глотки за земли и славу. Род Мирвелла отвоевал больше земель, чем потерял, и прославился своей безграничной жестокостью. Тогда люди знали цену славе. Каждый честно высказывал свои мысли, доказывая собственную правоту мечом. Сегодня остались лишь жалкие придворные интриги евнухов, готовых злословить у тебя за спиной.
Верховный король в те времена значил не более чем глава клана. Он сидел на прекрасном троне и смотрел, как его вассалы режут друг другу глотки. Тогда вожди кланов полностью управляли своими землями со всеми жителями. Раз в год в знак примирения они собирались, чтобы подтвердить присягу стране и королю, а заодно и уплатить налоги. На этом все и заканчивалось. Хотя знатные люди рода Мирвелл частенько служили советниками при королях тех времен.
«Проклятая сырость», — подумал он.
Взгляд наткнулся на большой герб Мирвеллов — два боевых молота в алом поле, скрещенные над горой, покрытой трещинами и расселинами. Согласно семейным хроникам, появление герба восходило ко временам образования кланов Сакора перед Долгой войной. Предания рода Мирвелла были полны историй о поверженных противниках, о силе, способной разрушить самые горы. В этой провинции никогда не правил золотой скипетр — только боевой молот.
И все же за долгие года эта окраина Сакоридии стала тихой, почти что сонной. Еще две сотни лет назад все было по-другому. Кланы рвали друг другу глотки за земли и славу. Род Мирвелла отвоевал больше земель, чем потерял, и прославился своей безграничной жестокостью. Тогда люди знали цену славе. Каждый честно высказывал свои мысли, доказывая собственную правоту мечом. Сегодня остались лишь жалкие придворные интриги евнухов, готовых злословить у тебя за спиной.
Верховный король в те времена значил не более чем глава клана. Он сидел на прекрасном троне и смотрел, как его вассалы режут друг другу глотки. Тогда вожди кланов полностью управляли своими землями со всеми жителями. Раз в год в знак примирения они собирались, чтобы подтвердить присягу стране и королю, а заодно и уплатить налоги. На этом все и заканчивалось. Хотя знатные люди рода Мирвелл частенько служили советниками при королях тех времен.