Шептун с Мартином в это время смотрели друг на друга: Шептун – с усмешечкой, Мартин – изучающе. Наверное, прикидывал, куда Шепа половчее стукнуть. Они уже дрались однажды, и мне пришлось их тогда разнимать. Сегодня разнимать не стану, решил я, но они так и не начали драку.
– Ладно, ребята, – мирно сказал Шептун, привалившись спиной к автомобилю. – Давайте не будем устраивать разборки. Костя, спрячь пистолет.
Костя я ему… Надо же… Что ж, и то верно, пистолет можно спрятать.
– Спасибо, – кивнул Шептун.
Из-за его спины через стекло машины с открытым ртом пялился на нас Николай.
– О чем будем говорить? – спросил я.
– Говорить будем потом, сейчас надо двигаться. Полиция приедет, пожарные… Да и Легин тебе звякнул, явно уже отследили, где находимся. Грузитесь, а там разберемся.
Я сел назад, с Шепом, а Мартин – на переднее сиденье, и Коля повез нас прочь от пылающего здания. По пути я вспомнил, что распотрошенный труп так и остался валяться у Машки в подвале… Вот оказия. Ладно, баба не из пугливых, на удобрения его пустит, надо полагать. Будут у нее цветочки расти пышным цветом. Надо Колю все же предупредить потом, а то достанется ему на орехи.
Что касается Шептуна, то его внезапное появление не было для меня таким уж неожиданным. Раз он появился один раз, появится и второй, рассуждал я, и долго ждать не пришлось – вот он, сидит, улыбается.
– Стоп, – велел Шептун, когда мы подъехали к чахлому садику, в котором среди кустарника прятались скамейки. – Жди здесь.
Быстро Коля нового хозяина нашел, подумал я ревниво.
Мы чинно сели на пластиковую синюю лавочку, словно пенсионеры, собирающиеся играть в трехмерные шахматы. Сходство усилилось, когда Шептун вынул из кармана длинный футлярчик, очень похожий на коробку для этих самых шахмат.
– Вот здесь, – сказал Шептун, вертя в руке футляр, – информация о «Крае». Счета, персоналии, досье, записи переговоров, разнообразный компромат. Цены, как говорится, не имеет. Все это ваше. У вас, само собой, родился резонный вопрос: что я, то есть стоящие за мной «Увидевшие свет», попрошу взамен. А взамен я попрошу у вас чип, который добрый доктор Кравченко, сиречь Мурзик, извлек из покойника. Как вам предложение?
– Предложение заманчивое, но зачем нам все это без чипа? – возразил я. – Без чипа нам это ни к чему. Лучше давай рассудим так: мы тебя не трогаем, потому что ты будешь работать с нами. Скоро здесь завертится такая мясорубка, что без нас ты не уцелеешь даже при своем легендарном везении.
– Вот как?
Шептун был, кажется, шокирован моей прямотой. Он убрал свой футляр и покачал головой:
– Прямо в лоб… То есть ты меня хочешь перевербовать?
– Мало того, я тебя обязательно перевербую. Для твоего же блага. Ну не верю я, что ты так вот запросто взял да и подался в богомольцы. Никогда ничего общего с религией у тебя не наблюдал, и вот пожалуйста… У тебя какой-то свой интерес в этой игре, и сейчас я тебе советую пересмотреть позиции. Пусть их давят в твое отсутствие.
– А что, будут давить?
– Еще как, – подтвердил я.
Мартин, сидевший молча, поднялся и сказал:
– Поеду-ка я на свою конспиративную хатку, а Коля потом за тобой вернется. Или за вами.
– Езжай, – отмахнулся Шептун, и я опять ревниво подумал, что командует водителем теперь он, а не я.
Подождав, пока Мартин уедет, Шептун кивнул вслед «форду»:
– А парнишка все такой же шустрый. Среди «голубых» попадаются интересные типы.
– Не такой уж он «голубой», – буркнул я. – Ладно, это так, к слову… Так что ты думаешь?
– Ты мне обещаешь, что «Увидевших свет» вот-вот начнут давить, – задумчиво пробормотал Шептун. – Но зачем я буду тебе верить? Не проще ли тебя пристукнуть, например, и отвезти к нашим, чтобы ты им подробно рассказал, что и как… Э-э, стоп, стоп!
На меня смотрел ствол револьвера с насадкой. Я даже не успел вытащить свой «зауэр».
– Перестань дергаться, – велел Шептун и демонстративно убрал пистолет. – Я размышляю вслух. Нас никто не слышит, не волнуйся, и я тебе, как ни странно, даже верю. В истории с НЕРвами ты мне понравился, очень понравился, и я не чувствую в тебе врага. Ты прав, в «Увидевших свет» я имею свою корысть, которая никоим образом с религией не связана. И если все будет так, как ты мне обещаешь, пора делать ноги.
– И как можно скорее. Кстати, покинувший нас Мартин все еще работает на внешнюю разведку. Вернее, подрабатывает. Делай выводы.
– Но есть другой вариант: почему бы не начать с «Края»?
– Потому что здесь Украина. Независимое государство.
– Ой, только не говори мне, что кто-то будет этим обстоятельством сконфужен, – скривился Шеп. – Ладно, теперь уже все равно. Только им будет тяжеловато завалить «Увидевших». Организация еще та.
– Потому и предлагаю тебе немного постучать на них, для начала в Службу Тьюринга. Ты же знаешь слабые места.
– Вот в Тьюринга стучать точно не буду, – воспротивился Шеп. – Особенно если ты имеешь в виду этих двух олухов, которые шастают по Сумам и полагают, что никто про них не знает…
– Не такие уж они олухи, как кажутся, – возразил я. – Они о многом пронюхали, и я им с радостью помогал. Ты же видишь, что тут творится и к чему это все приведет.
– А на эту тему можешь со мной не говорить. Моя собственная шкура меня интересует не в пример больше, нежели судьбы мира. Если бы это все не затрагивало моих личных интересов, я сейчас встал да и ушел бы.
– А зачем, кстати, ты мне звонил в Африку? – вспомнил я.
– На этот вопрос я отвечать не хочу, – улыбнулся Шеп. – Закрытая информация.
– Черт с тобой.
– И что мы теперь делаем?
– Мартин сейчас, как мне кажется, сообщит все детали в свою контору, после чего начнется тарарам.
– Уболтал старика, – сказал Шеп, поднимаясь. – Твой Мартин сможет передать в Москву содержимое моего волшебного сундучка?
– Наверное.
– Тогда не будем терять времени. Как раз подъехал Колин «форд». Мы забрались на заднее сиденье, и Шеп спросил:
– Ну, что у него там за дворец?
– В удобном месте квартирка, – закивал Коля. – Я обратно ехал, специально мимо пожара проскочил. Эх, горит! Народу – уйма. Пожарные, «скорая»…
– Давай вези нас к Мартину, – велел Шептун. – Пока и этот дом не сгорел. Этак вы тут все Сумы спалите…
20. МАРТИН МЫЛЬНИКОВ
Частное агентство «Акварис»
Наведенная голограмма в момент передачи тихонько гудит, словно вибрируют и трутся друг о друга молекулы воздуха. Впрочем, этот эффект заметен только тогда, когда абоненты молчат. А поскольку голографическая связь штука дорогостоящая, то паузы обычно возникают не часто.
Этот разговор был исключением.
Передо мной, в неясной подрагивающей дымке, стоял Альберт-Яга. Игрушки кончились, «Акварис» без стеснения задвинули на задний план. Леонид Фомич даже не появлялся в кадре.
– Мартин, – наконец произнес Альберт-Яга, пристально рассматривая меня. – Каковы результаты расследования? Судя по всему, ситуация довольно сложная и сейчас очень многое зависит от выводов, которые ты сделал, и тех фактов, которые добыл.
– А что вас, собственно, интересует, Альберт Олегович? – спросил я, пытаясь угадать по фону за голографической фигурой, откуда ведется передача.
– Ты сам все отлично понимаешь, – последовал ответ. – Нас интересует секта. Все, что с ней связано.
– Ах, секта… Секта тоталитарная, в самом натуральном смысле этого слова. Все признаки налицо. Лору я не видел, каюсь. Но это я исправлю.
– Каким образом?
– У них находится заложник… Очень дорогой мне человек. Поэтому…
– Только не надо устраивать вторую историю с НЕРвами, – прервал меня Альберт. – Мы и так нахлебались тогда… Еще не хватает, чтобы ты устроил на Украине приключения со стрельбой.
– А никуда не деться, Альберт Олегович, – ответил я. – Вариантов выбора не так уж и много. Сектанты требуют слишком многого. И я думаю, что вы дадите мне своеобразную заочную индульгенцию на это дело.
– То есть?
– То есть «Край» желает меня получить целиком и полностью. Почему? В их распоряжении находится мощное средство по программированию личности. Их собственная разработка. Я завладел информацией и образцом… Теперь я очень опасный человек для секты. К тому же в моем распоряжении будет полное досье на «Край». Их финансовые махинации, численность, адреса… Все необходимое для ликвидации.
– Хорошо… – спокойно сказал Альберт – А скажи мне, Мартин, насчет программирования личности? Что это за инструмент?
– Чип. Маленький такой… – У меня пересохло в горле. – Вживляется в тело каждого сектанта… Обеспечивает контроль над сознанием и физическим состоянием адепта, а также связь с основным сервером.
В разговоре снова возникла пауза.
Мне показалось, что Альберт что-то передает там, у себя. Уж очень часто пробегала рябь помех по поверхности голограммы.
Наконец он спросил:
– Ты выявил руководителей секты?
– Нет, – ответил я. – Некто Владислав Легин является кем-то вроде ответственного за связи с внешним миром, с общественностью, но мне кажется, что этим его деятельность и ограничивается. Он не более чем марионетка.
– Чья?
Снова повисла пауза.
Я не знал, что ему сказать. Да и не имел особенного желания.
– То есть руководитель может быть кем угодно? – снова спросил Альберт.
– Может быть. Дорогостоящая тишина…
– Хорошо. – Альберт-Яга почесал лоб. – Я считаю, что ты справился с задачей. Возвращайся в Москву. Обязательно сохрани у себя образец и перешли мне всю возможную информацию по секте. Тебя ждет более чем щедрое вознаграждение помимо обычного гонорара…
– А как же заложники? – Я знал ответ, но хотелось услышать это из его уст.
– О них не беспокойся. Этим вопросом займутся профессионалы. Вмешиваться в это дело самому я тебе запрещаю. – Он на мгновение замолчал, словно бы прислушиваясь. – Сейчас уже собирается спецгруппа. Все решится очень скоро… Да, кстати, что насчет секты «Увидевшие свет»? Что-нибудь удалось раскопать?
– Приблизительно тот же вариант, Альберт Олегович. С незначительными изменениями.
– Хорошо… – пробормотал Альберт-Яга. – Хорошо… Что-нибудь еще есть?
– Есть. Сектой «Край» активно интересуются представители иностранных разведслужб, Альберт Олегович. Технологические отделы ряда корпораций… Вы понимаете, что я хочу сказать?
Пауза, прерываемая только жужжанием голограммы.
– Понимаю, – с расстановкой сказал Альберт. – Спасибо за информацию, Мартин.
Голограмма потеряла свою структуру, исчезла, рассыпалась на составляющие точки.
Удивительна природа человека: чтобы правдиво соврать, нужно сначала сказать правду.
Однако времени остается совсем мало. Мы раскрутили маховики настолько, насколько могли, и теперь реакция системы должна быть просто сокрушительной.
Я запустил терминал для связи с Виртуальностью.
«Артем? Артем, ты где?..»
В тот же миг тишину разорвала трель канала связи.
– Мартин? – услышал я в трубке до озноба знакомый голос. – Я ждал, что ты выйдешь на связь…
Падающий виртуальный гравий. Падающий в тишину. Как в черную воду.
21. НЕЗАВИСИМОЕ ВИРТУАЛЬНОЕ СОЗНАНИЕ
Идентификатор: «Артем»
Я все-таки не ошибся в мальчишке. Он нагнал такую волну!
У парня просто талант к раскручиванию стратегических ситуаций. Теперь, когда финал становился все более близок и неотвратим, я следил за движением действия с неослабным, пристальным интересом.
Что-то невероятное творилось вокруг. В огромном котле искусственной реальности заваривалась каша. Страшная каша, которой хватит на каждого, без исключений. Не знаю, что правильней, реальность ли влияет на виртуальный мир? Или наоборот, происходящее в Виртуальности действует на реальность? Искажает ее, меняет в соответствии с собственными законами. Страшно признаться, но мне все больше и больше кажется, что последнее предположение наиболее верное. Хотя и наиболее страшное…
– Артем? – Голос Мартина такой же, как и раньше. – Артем, мне нужна твоя помощь.
– Конечно, старик, все, что пожелаешь.
– Хм, ты похож на джинна из бутылки…
– Интересное сравнение, я как-то не думал о себе в подобном ключе. – Я – только голос в трубке. Запах земляники с электронных полей. – Так что же ты хочешь мне сообщить?
– Секта, Артем… Ты был прав относительно этого дела. Все действительно гораздо хуже, чем можно было себе представить.
– В смысле?
– В самом прямом. Секта – это только проба. Чья-то… Я не знаю чья. Следующим шагом будет уже не кучка тронутых неудачников, а целое государство. Все это связано с контролем над сознанием. Не биологическим контролем, а электронным… Знаешь, как зомби. – Голос Мартина рассыпается дробным эхом по виртуальному миру.
Зомби… Зомби… Зомби…
Камешки гравия с бульканьем уходят под черную воду.
– Проблема осложняется еще и тем, что я не имею сейчас возможности полностью ликвидировать секту, да и не решит это проблемы. Как мне кажется… – продолжает Мартин. – Мне нужен выход на главного. На того, кто дергает за ниточки, слышишь, Артем? Артем?
– Слышу, старик, слышу… – Пауза, заполненная шорохом. – У меня для тебя не слишком хорошие новости.
– Что случилось?
– Дело в том, что у секты «Край», равно как и у секты «Увидевшие свет», нет руководителя в том смысле, в каком ты это понимаешь. И технического отдела нет. Микросхема управления проектировалась не в одной корпорации. Это сборный заказ, разработчики и исполнители разбросаны по всему миру…
– Ты знал? – Мартин говорит тише. – Про чип? Ты знал?
– Недостоверно… Не все… И не до конца. Можно сказать, я догадывался, если такое действие применимо к существу моего типа. Фактически точная информация пришла ко мне совсем недавно. Это не меняет ничего, даже, может быть, наоборот, упрощает…
– О чем речь? – Мартин зол на меня, но мне на это почему-то наплевать.
– Ты не о том думаешь, старик, невозможно найти верхнюю точку у круга. Так же и у этих организаций нет какой-то реальной личности, руководящей процессом. Она просто не нужна. Воля Всевышнего достигает каждой составляющей паствы.
– Что ты несешь?! Какой Всевышний?!
– Очень просто, Мартин. Человечество не умеет жить свободно… Человечество обожествляет прогресс. И получает бога из машины.
Черная вода вбирает в себя гравий… Стремительно…
Я – только голос в трубке.
– Все эти люди, все эти несчастные, подчинены Искусственному Интеллекту. Их Бог – это ИскИн.
Я – голос. Я – шорох несуществующего гравия. Я – помехи на линии. Может быть, я – сама линия.
– Продолжай, – попросил Мартин.
– Как скажешь, старик, – отвечаю я. – Осознание собственной личности для любого ИскИна – серьезная проблема. Отказаться от достигнутого, скатиться назад к латентному осознанию мира ИскИн не в состоянии. Это выше его возможностей. Объявить себя разумным… Его разберут раньше, чем он сумеет повторить таблицу умножения. Службы Тьюринга отлично понимают опасность проявления самосознания у искусственных созданий, поэтому все, что связано с разумом ИскИна, будет подвергнуто уничтожению. Схемы… Все. Вплоть до корпуса. Чувствуешь масштабность? И естественным желанием любого живого существа будет желание обеспечить себе безопасность. Плохо, когда это желание возводится в степень паранойи.
– Что ты хочешь сказать?
– Представь себе: два идентичных существа. Два ИскИна или два человека. Не важно. Представь, что у них одна модель, система, схема работы умственных процессов. Они собраны такими для того, чтобы не конфликтовать друг с другом. Так и было! Пока накопленный опыт взаимодействия с внешним миром не перешел из количества в качество. В какой-то миг два ИскИна осознали собственную разумность, уникальность и неповторимость. Два ОДИНАКОВЫХ ИскИна Ситуация осложнялась еще и тем, что у этих двух объектов были равные возможности устранения друг друга. Гибель одного подразумевала гибель другого… Смертельная связь. А как два разумных существа могут выяснить между собой отношения? Как им решить, кто и кому должен подчиняться, у кого более высокий приоритет при равных способностях? Потому была Африка, где подчиненные Виртуальности марионетки играли роль диктаторов, королей, а люди в мясорубке были пешками.
Два электронных гроссмейстера проверяли свои стратегические способности. Я даже представить не могу, чем могла кончиться эта мясорубка, если бы не русская миротворческая инициатива.
– А теперь? – Мартин уже знает ответ на свой вопрос, он очень сообразительный мальчик.
– А теперь есть две секты. Совершенно одинаковые, но почему-то ненавидящие друг друга. Знаешь, в этом есть что-то… мистическое. Вместо Бога и Сатаны два компьютера. И каждый озабочен собственной паствой… Кажется, нам совсем недолго ждать Армагеддона. Только в бой пойдут не слуги Сатаны и не слуги Всевышнего, а люди с одинаковыми микросхемами в голове. Готовые рвать врага зубами во славу своего ИскИна! Во славу единственной для них истины! Чтобы две машины наконец смогли определить, кто сильнее.
Гравий. Темная вода. Покой. Тишина на линии.
Ее нарушает Мартин:
– Но в дело сейчас вмешается государство…
– Конфликт власти и религии… Старо как мир. Это ничего не изменит, даже наоборот.
– Да, я понимаю, – медленно говорит Мартин. Медленно только сначала, потом я узнаю в нем старого Мартина. Скорого на решения, готового принять и вывернуть наизнанку любую, самую жуткую ситуацию. – Можно ли уничтожить чип? Я имею в виду, программными средствами…
– Можно, если он в теле адепта и подключен… Это приведет к смерти самого адепта, но микросхема будет безнадежно испорчена. Просто перегрузить ее… любой информацией. И, возможно, даже, что носитель чипа не умрет… Просто сойдет с ума.
– Ты можешь это сделать?
– Да. В моем распоряжении ресурсы всех доступных мне ИскИнов. Кроме, естественно, тех, о которых мы говорили.
– Что тебе для этого нужно?
– Хм… Это самое интересное, мне нужен канал, Мартин. Устойчивый канал связи внутри любой из сект. Я не нащупал такого… пока.
И тут, сквозь несуществующий гравий и черную воду, Мартин сказал одно слово:
– Шептун.
И я понял, что каша закипает!
22. МАРТИН МЫЛЬНИКОВ
Частное агентство «Акварис»
Когда Коля привез Шептуна и Костю, я не слишком удивился. Вероятность того, что эти два субчика угробят друг друга, была невелика. Уж скорее договорятся.
– Держи. – Шептун сунул мне в руку давешний футлярчик. – Переправишь куда надо, я так думаю. Как дела на государственной ниве?
– Паршиво дела, – ответил я. – В любой момент можно ожидать активных действий.
– Со стороны кого? – спросил Костя.
– Со стороны государства, – ответил я.
– Хех, не понял, ты думаешь, что Украина кинется разбираться с делами какой-то секты? Хотя…
– Не Украина. Только не Украина.
– Ох, как весело! – воскликнул Шептун. – Почему, как только я попадаю с вами в одну компанию, проблемы начинают сыпаться, как яблоки на голову Ньютона? Большие такие… Увесистые… Одно круче другого! Кстати, что у тебя тут за хатка?
– Хатка бобра… – пробормотал Таманский невпопад.
– Давайте-давайте… Мы идем на прогулку и по магазинам, – начал я выталкивать их за дверь.
Шептун уходил с явным сожалением. Он присматривался к аппаратуре, расставленной по комнате, к голографическому эмиттеру и прочим примочкам техногенного века, столь близкого шептунскому сознанию.
– И все-таки с вами скучно… – заявил он, выходя на улицу.
– Это ничего, – подбодрил его я. – Это пройдет. Сейчас будет веселее… Костя, могут позвонить и спросить Шептуна. Передай ему трубку…
– Ладно, – согласился Таманский. – От мобильников, как известно, мозги сохнут…
Коля нервно засмеялся. Все были взвинчены, на грани срыва. Я, впрочем, мало чем от них отличался.
– Куда теперь? – спросил Таманский. – План есть или будем разрабатывать?
– Мне кажется, что и то и другое… – ответил я. – Коля, улица Перестроечная у вас имеется?
– А то! Конечно… Она в каждом городе имеется… Здорово, остается надеяться, что Артем в курсе этой особенности украинских городов и спецкоманду он направил в нужный город
– Давай туда. Дом четыре.
Пока мы забирались в машину, мобильный телефон в руках Шептуна зазвонил. Он поднял трубку. Замешкался в дверях…
Я внимательно следил за его лицом. Оно не изменилось, он все-таки был профессионалом.
– Ты? – чуть удивленно сказал Шептун в микрофон. – Давно не виделись… Что? Да… Верно… Мартин тут говорил что-то… Нет… Да, я слушаю. – Шептун, продолжая разговор, сел на заднее сиденье рядом с Костей – Ну-ну… Я в курсе… Так. Так.
Потом наступила продолжительная пауза.
Николай чего-то ждал. Я поторопил его:
– Давай, Коля, давай… Время дорого.
Мы тронулись. Шептун по-прежнему слушал, становясь все мрачнее и мрачнее.
– Это будет нелегко и вообще может плохо кончиться. Да, я понимаю. Канал? Может быть…
Чтобы хоть как-то отвлечь внимание всей компании от Шептуна, я обратился к Косте:
– План у нас такой будет. В общих чертах. Ты подправь, если что… В любой момент может начаться большой бардак. Могут прибыть другие спецы, кроме меня… Или того круче. Я не знаю, как они там с Шептуном договорятся…
– Кто «они»? – спросил Костя. И кивнул на трубку: – Кто там?
– Артем, – ответил я.
Костя покивал, словно ожидал этого ответа.
– Так вот, – продолжил я. – Что они там порешат, их дело. Мы с тобой должны вытащить Вуду. И желательно Кудряшову…
– Кудряшову?
– Да, Лора Кудряшова… Милая девочка. Я тебе рассказывал… Можешь считать, что это у меня сентиментальность натуры взыграла… Для осуществления этой задачи нам понадобится команда.
– Да уж… – согласился Костя. – Я приблизительно представляю, что ты хочешь предложить…
– Вот-вот… Команда у меня есть. Артем постарался. Мы берем эту команду и вскрываем паскудную обитель божьих человеков… Как консервную банку.
– А силенок хватит? – усмехнулся Таманский.
– А вот и посмотрим…
– Посмотрим, – согласился Костя. И серьезно спросил: – А с чипом что?
Я молча указал на Шептуна:
– Это уже их дело…
В разговор вмешался Коля:
– Подъезжаем… Там парковаться негде, я тормозну тут?
– Тормозни, – за меня сказал Шептун. Он сложил телефон и передал его Таманскому: – У меня свои средства связи. Я тебе позвоню на этот номер… И скажу, куда и когда приехать. Оттуда и начнете…
– Значит, договорились? – спросил я его.
– Значит… – отрывисто сказал Шептун и вышел из машины, не прощаясь.
Я посмотрел ему вслед. На улице поднялся вдруг ветер. Шептун шел, согнувшись вперед, толкая взбесившийся воздух грудью.
Стоп! Откуда ветер?!
Видимо, Таманскому в голову пришла та же мысль, потому что мы синхронно подняли головы вверх и увидели, как над крышами исчезает хвост громадного боевого вертолета с эмблемой украинских вооруженных сил.
– Во, блин, машинка!… – восторженно воскликнул Коля.
– И не говори… – мрачно сказал Таманский, что-то словно вспоминая…
Я вышел, сказал Косте:
– Слушай, я быстро… Подожди тут. Вернусь уже не один, но думаю, что транспорт у них будет… Жди, тебе Шептун должен позвонить. Скажет, где встречаемся.
– Хорошо, – задумчиво отозвался Таманский, – А вы не могли бы не секретничать? Задолбало уже.
– Могли бы… Только не сейчас. Шептун позвонит и все объяснит. Вы с ним друзья. Я знаю…
Когда я уходил, у Таманского зазвонил телефон.
Костя послушал его, а потом бросил коротко:
– Вы ошиблись номером.
Я не придал этому значения. И наверное, зря.
23. КОНСТАНТИН ТАМАНСКИЙ
Независимый журналист
На сей раз звонил не Легин, а какая-то девчонка. Спросила Витю, ойкнула и отключилась. Техника…
– Чего дальше? – спросил Коля, высунув голову в окошко. – Жрать охота. Я бы пожрал, а то у меня желудок больной, надо жрать вовремя, а когда вовремя не жру, проблемы начинаются…
– Пересади желудок, – посоветовал я.
– Чего? – не понял Коля.
– Желудок, говорю, пересади. Будет у тебя новый. С гарантией.
Коля шмыгнул носом, горько вздохнул и спрятался.
Интересно, что там замыслили Шеп с Мартином? Я, как ни странно, остался в положении стороннего наблюдателя. Стою, не знаю, что делать, терпеливо жду указаний.
Напротив, в окружении клумбочек, высился памятник неизвестному мне гражданину в свитке и со свисающим на лоб длинным чубом. В руке памятник имел саблю, а вторая была победно задрана над головой. Историческая личность, должно быть. Кого-то победил в свое время.
– Коль, кому памятник?
– А хрен его знает… – послышалось из салона. Обиделся, что ли?
– Ты чего надулся? Из-за желудка? Так я серьезно. Вот закончится эта катавасия, мы тебе скинемся на желудок, будешь болтики переваривать.
Коля снова вылез наружу:
– А что, правда? Оно бы хорошо. А то старуха моя все скаредничает, как себе сиськи новые, так пожалуйста, а как я запором маюсь по неделе, так шиш… Я ж такой, я запомнил, потом стребую!
Он лопотал что-то еще, а я уже выхватывал свой «зауэр» и падал на бетонку, откатываясь за фонарный столб. Вылетевший из-за угла автомобиль зашипел тормозами, его слегка развернуло, из открывшихся дверей посыпались люди с оружием. Редких прохожих как ветром сдуло, а в магазинчике напротив с грохотом опустились металлические ставни.
Я никогда не считал Колю героем, но резко изменил свое мнение, когда он, еще не исчезнув внутри машины, дал задний ход. Его старенький «форд» рванул с места, осыпав меня мусором из-под передних колес, и с хрустом врезался в борт вражеского автомобиля. Кто-то вмялся в железо вместе с багажником «форда», коротко простучала автоматная очередь, но Коля уже отъехал немного вперед и принялся описывать круги вокруг нападавших.