Страница:
Симъ знатнымъ людямъ и низшіе подражая, уже въ многихъ домахъ открытые столы завелися, и столы не такіе, какъ были старинные, то есть, что токмо произведенія домостройства своего употреблялись; но уже старались чужестранными приправами придать вкусъ доброт? мясъ и рыбъ.
И конечно въ такомъ народ?, въ которомъ гостепріимство сочиняло всегда отличную доброд?тель, нетрудно было ввести въ обычай таковыхъ открытыхъ столовъ употребленіе; что соединяясь и съ собственнымъ удовольствіемъ общества, и съ лучшимъ вкусомъ кушанья противу стариннаго, самымъ удовольствіемъ утверждалось.
Не непріятель былъ Петръ Великій честному обществу; но хот?лъ чтобы оно безубыточно каждому было. Онъ учредилъ ассамблеи, уа которыя въ назначенные дни множество собиралось. Но симъ ассамблеямъ предписалъ печатными листами правила, что должно на столъ поставлять, и какъ принимать прі?зжихъ, симъ упреждая и излишнюю роскошъ, и тягость высшихъ себ? принимать; ибо общество ни въ опиваніи и обжираніи состоитъ и неможетъ оно быть пріятно гд? н?тъ равности. Самъ часто Государь присутствовалъ въ сихъ ассамблеяхъ и строго наблюдалъ, дабы предписанное исполнялось.
Но слабы были сіи преграды, когда вкусъ, естественное сластолюбіе и роскошъ стараются поставленную преграду разрушить; и гд? неравность чиновъ и надежда получить что отъ вельможъ истребляютъ равность.
Въ присутствіе Государевомъ, учиненныя имъ предписанія сохранялись въ ассамблеяхъ, но въ простомъ житьи роскошъ и униженіе утверждали свои корни.
И подлинно мы видимъ, что тогда зачали уже многіе домы упадать, и упадающіе ожидать отъ милости Государской и отъ защищенія вельможъ своего подкр?пленія. Изъ первыхъ знатныхъ домовъ, мн? случалось, слышать объдом? Князя Ивана Васильевича Одоевскаго, котораго домъ былъ на Тверской, тотъ самый, который посл? его былъ Василья Федоровича Салтыкова, потомъ Строганова, а нын? за Князь Алекс?емъ Борисовичемъ Голицынымъ сосостоитъ, въ приход? у Спаса.
Сей Кн. Одоевскій неум?реннымъ своимъ сластолюбіемъ такъ раззорился.что продавъ вс? деревни, оставилъ себ? токмо н?которое число служителей, которые были музыканты, и сіи ходя въ разныя, м?ста играть и получая плату, т?мъ остальное, время жизни его содержали. Во истину, при древней простот? нравовъ, музыканты ненашли бы довольно въ упражненіи своемъ прибыли, чтобы и себя и господина своего содержать.
Я сказалъ о семъ Кн. Одоевскомъ, яко о раззорившемся челов?к?; но и многіе другіе естли не въ раззореніе отъ сей перем?ны жизни пришли, то по крайней м?р? чувствовали немалую нужду.
Дабы умолчать о прочихъ, Борисъ Петровичь Шереметевъ, Фелдмаршалъ, именитый своими д?лами, обогащенный милостью монаршею, принужденъ однако былъ впередъ Государево жалованье забирать и съ долгомъ симъ скончался яко свид?тельствуетъ сіе самая его духовная. И посл? смерти жена его подавала письмо Государю, что она отъ исковъ и другихъ убытковъ пришла въ раззор?ніе.
Перем?нившійся такимъ образомъ родъ жизни сначала первосановниковъ Государства, а въ подражаніе имъ и другихъ дворянъ, и расходы: достигши до такой степени, что стали доходы превозвышать, начали люди наибол?е привязываться къ Государю и вельможамъ, яко къ источникамъ богатства и награжденій. Страшусь я, чтобы кто несказалъ, что по крайней м?р? сіе добро произвело, что люди наибол?е къ Государю стали привязываться. Несть сію привязанность, несть благо, ибо она неточно къ особ? Государской была, но къ собственнымъ своимъ пользамъ; привязанность сія учинилась непривязанность верныхъ подданныхь, любящихъ Государя и его честь, и соображающихъ все съ пользою Государства; но привязанность рабовъ, наимщиковъ, жертвующихъ все своимъ выгодамъ а обманывающихъ лестнымъ усердіемъ своего Государя.
Грубость нравовъ уменьшилась, но оставленное ею м?сто лестью и самствомъ наполнилось; оттуда произошло рабол?пство, презр?ніе истины, обольщеніе Государя и прочія зла, которыя днесь при двор? царствуютъ, и которыя въ домахъ вельможей возгн?здились.
Не сокрылся сей порокъ отъ остроумнаго Монарха, и сей Государь, строго и справедливо до крайности, старался сколь можно лесть отгонять, яко случилось, какъ я слыхалъ, что одинъ изъ знаемыхъ ему офицеровъ, бывъ съ нимъ на асамблее, выхвалялъ свое усердіе къ Государю, говоря, что онъ во всякомъ случа? готовъ за него умереть. Услышавъ сіе, Государь ему говорилъ, что ни онъ не желаетъ, ни должность его ему неповел?ваетъ, чтобы онъ хот?лъ неразбирая случая для него умереть, но требуетъ токмо того, чтобы въ случа? нужды или опасности его особы, что неможетъ быть несоединено съ пользою государственною, онъ расположенъ былъ пожертвовать своею жизнію. Офицеръ, хотя наибол?е показать свое усердіе, зачалъ паки утверждать, что онъ сіе готовъ учинить всякой часъ, когда угодно будетъ Государю. Острожный Монархъ ничего неотв?чавъ, взявъ его руку, палецъ поднесъ къ горячей св?ч? и зачалъ его жечь; отъ боли офицеръ зачалъ силиться выдернуть руку. Тогда и опустя, сказалъ ему государь, что когда онъ малой боли обозженія пальца вытерп?ть немогь, не по пужд?, но по вол? Государя, то какъ онъ могъ щедро об?щать, съ радостью и все т?ло свое безъ нужды пожертвовать? Другой случай, слышанный же мною: доказуетъ, коль любилъ Государь истину. Захаръ Данилычь Мешуковъ, бывшій порутчикомъ во Флот?, прежд? 1718 году, любимый Государемъ, яко первый русской, въ которомъ онъ довольно знанія мореплаванія нашелъ, и первой, который командовалъ уже Фрегатомъ, бывъ на единомъ пиршеств? съ Государемъ въ Кронштадт? и напившися н?сколько пьянъ, сталъ размышлять о л?тахъ Государя, о оказующемся слабомъ его здоровь? и о насл?дник?, какаго оставляетъ, вдругъ заплакалъ. Удивился Государь возл? котораго онъ сид?лъ о текущихъ его слезахъ, любопытно спрашивалъ причину оныхъ. Мешуковъ отв?тствовалъ, что онъ размышлялъ, что м?сто, гд? они сидятъ, градъ столичный, близь него строенный, флотъ заведенный, множество русскихъ, входящихъ въ мореплаватели, самый онъ служившей въ флотъ и ощущающій его милости, суть д?янія рукъ его; то взирая на сіе и прим?чая, что здоровье его, Государя и благод?теля ослаб?ваетъ, немогі отъ слезъ удержаться, прилагая при томъ простою р?чью: «на каво ты насъ оставишь?» – Отв?тствовалъ Государь: «У меня есть насл?дникъ», разум?я Царевича Алекс?я Петровича. На сіе Мешуковъ сл?по и неосторожно сказалъ: «охъ, в?дь онъ глупъ, все разстроитъ!» При Государ? сказать такъ о его насл?дник?, и сіе не тайно, но предъ множествомъ предс?дящихъ. Чтожъ сд?лалъ Государь? Почувствовалъ онъ вдругъ дерзость, грубость и истину и довольствовался, усм?хнувшись, ударить его въ голову, съ приложеніемъ: « дуракъ сего въ бесед? неговорятъ». Но не взирая на таковое любленіе истины, ни на отвращеніе его отъ лести, немогъ Государь вкрадывающийся сей ядъ искоренить. Большая часть окружающихъ его ни въ чемъ несм?ли ему противур?чить, но паче льстили, хвала все сд?ланное имъ и непротивур?ча его изволеніямъ, а иные и угождая страстямъ его. Хотя онъ знатнымъ образомъ никогда обмаманутъ и небылъ, однако Князь Яковъ Федоровичь Долгоруковъ никогда ненашелъ въ сопротивленіяхъ своихъ Государю въ Сенат? себ? помощниковъ. И тщетно онъ суровыми и справедливыми своими предложеніями два опред?ленія, подписанныя Государемъ, отм?нилъ, о привоз? на перемЬнныхъ лошадяхъ провіанту въ Петербургъ на армію, и о набраніи посохи на содержаніе народномъ для д?ланія Ладожскаго канала. Въ обоихъ сихъ случаяхъ, ни въ другихъ никто соучастникомъ его твердости и справедливости быть нехот?лъ.
Единый самъ Государь терп?лъ его грубыя, но справедливыя предложенія, и хотя съ ст?сненіемъ сердца, превозмогая себя, на оныя соглашался. Я слышалъ отъ очевидныхъ свид?телей и Василиій Никитичъ Татищевъ въ исторіи своей еіе вм?стилъ, что бывши Государь въ Кронштат?, въ единомъ пиршеств? окружающіе его вельможи начали превозносить его хвалами, говоря, что онъ бол?е отца своего. Между таковыхъ похвальныхъ воплей единой Кн. Я. Ф. Долгоруковъ въ молчаніи пребывалъ. Прим?тя сіе, Государь требовалъ его мн?нія. Сей остроумный твердый мужъ не могъ вдругъ отв?тствовать на такой вопросъ гд? состояло сужденіе между царствующаго Государя и его отца, обоихъ отличныхъ ихъ качествами. Взявъ н?сколько времени подумать, сказалъ сл?дующее: исчисливъ онъ все подробно что Петръ Великій сд?лалъ для пользы отечества, исчисливъ его труды и подвиги и наконецъ сказалъ; какъ великъ онъ есть во владыкахъ земныхъ, но продолжая говорилъ: вс? сіи труды, вс? сіи установленія неутверждаютъ еще внутреннего спокойствія государства и безопасность гражданскую въ жизни и им?ніяхъ, отецъ же твой, говорилъ, при тихости нравовъ начиналъ многое, но паче всего что онъ сд?лалъ Уложеніе, которое нын?, при перем?н? обычаевъ, перем?ны требуетъ; когда окончишь ты вс? свои подвиги благими узаконеніями, тогда справедливо можно будетъ сказать, что весьма превзошелъ твоего отца. Государь возчувствовалъ всю справедливость его глаголовъ и согласіемъ своимъ мн?ніе его утвердилъ. Чегоже ради никто другой ни въ бес?дахъ, ни въ Сенат? и нигд? инд? таковой правды неговорилъ, какъ сей, безсмертія достойный Кн. Долгоруковъ? Того ради, что они бол?е желали пріобр?сти милость Государскую, нежели чиновъ и им?ній; ибо въ самомъ д?л? невидно, чтобы любимецъ его Кн. Меншиковъ, когда ему строгую правду представлялъ, чтобы Гаврила Ивановичь Головкинъ, Государственный Канцлеръ отвратилъ его отъ переписки съ Галембурхомъ, съ Горцомъ и съ англійскими и шкотландскими сообщниками претендента; ни Остерманъ, бывшій тогда въ маломъ чину, и написавшій требуемое письмо, несовм?стность сего поступка представилъ; чтобы Иванъ Муссинъ-Пушкинъ его отъ какаго поступка удержалъ, чтобы Адмиралъ Апраксинъ им?ющій такую пов?ренность, что вопреки сказалъ Государю. Но вс? токмо согласіе свое изъявляли и впускали вкореняться лести и рабству, для собственныхъ своихъ прибытковъ, чему и самъ Государь и Кн. Я. Ф. Долгоруковъ противуборствовали. А съ другой стороны духовный чинъ, который его нелюбилъ за отнятія своей власти, гр?мелъ въ храмахъ Божіихъ его панегириками. Между сими Прокоповичь, который изъ духовенства, хотя нелюбви къ Государю неим?лъ, но былъ совершенно осл?пленъ честолюбіемъ, яко въ другія царствованія ясно оказалъ, выспренный свой голосъ на хвалы Государевы вознесъ. – Достоинъ онъ былъ многихъ похвалъ, но желательно бы было, чтобы они не отъ лести происходили, а похвалы Прокоповича сего непостриженнаго монаха, сего честолюбиваго архіерея, жертвующаго законъ изволеніямъ Бирона, сего, иже неустыдился быть судьею Тайной Канцеляріи, бывъ Архипастыремъ Церкви Божіей, были лестны, яко свид?тельствуетъ его собственное сочиненіе «Правда воли Монаршей,» памятникъ лести и подобострастія монашескаго изволенію Государскому.
Сказалъ я, что сластолюбіе и роскошъ могли такое д?йствіе въ сердцахъ произвести; но были еще и другіе причины, ироисходящия отъ самыхъ учрежденій, которыя твердость и добронравіе искореняли. Разрушенное м?стничество (вредное впрочемъ служб? и государству) и незам?ненное никакимъ правомъ знатнымъ родамъ, истребило мысли благородной гордости въ дворянахъ; ибо стали не роды почтенны, а чины и заслуги и выслуги; и тако каждый сталъ добиваться чиновъ, а не всякому удасться прямыя заслуги учинить, то за недостаткомъ заслугъ, стали стараться выслуживаться всякими образами льстя и угождая Государю и вельможамъ; а при Петр? Великомъ введенная служба, въ которую вм?ст? съ холопами ихъ носили на одной степени ихъ господъ въ солдаты, и сіи первые по выслугамъ пристойнымъ ихъ роду людямъ, доходя до офицерскихъ чиновъ, учинились начальниками господамъ своимъ и бивали ихъ палками. Рода дворянскіе стали разд?лены по служб? такъ, что иной однородцовъ своихъ и в?къ не увидитъ.
То могла ли остаться доброд?тель и твердость въ т?хъ, которые въ юности своей отъ палки своихъ начальников дрожали? Которые иначе какъ подслугами почтенія немогли пріобр?сти и бывъ каждый безъ всякой опоры отъ своихъ однодворцевъ, безъ соединенія и защиты, оставался единъ, могущій преданъ быть въ руки сильнаго.
Похвально есть, что Петръ Великій хот?лъ истребить суев?ріе въ закон? ибо въ самомъ д?л? не почтеніе есть Богу и закону суев?ріе, но паче руганіе; ибо прописывать Богу неприличныя ему д?янія сіе есть богохулить.
Въ Россіи бороду образомъ Божіимъ почитали, и за гр?хъ щитали ее брить, а черезъ сіе впадали въ ересь антропоморфитовъ. Чудеса, безъ нужды учиненныя, явленные образы, р?дко доказанные, повсюду прославляли, привлекали суев?рное богомоліе и д?лали доходы развратнымъ священно служителямъ. Все сіе Петръ Великій тщился отвратить; указами повел?лъ брить бороды, и духовнымъ регламентомъ положилъ преграду ложньмъ чудесамъ и явленіямъ, равно какъ и неблагопрнстойнымъ сборамъ при поставленныхъ на распутіяхъ образахъ. Зная, что законъ Божій есть къ сохраненіи рода челов?ческаго, а не къ истребленію его безъ нужды, благословеніемъ отъ Синода и отъ вселенскихъ Патріарховъ учинилъ позволено есть мясо въ посты въ нужд?, а паче въ морской служб?, гд? и безъ рыбы довольно люди къ скорбутин? подвержены, повел?вая самохотно жертвующихъ жизнію своею, таковымъ воздержаніемъ, вовремя приключившихся от болезней, въ воду кидать. Все сіе очень хорошо, окром? что посл?днее несколько сурово.
Но когда онъ сіе учинилъ? Когда народъ былъ еще не просв?щенъ, и тако отнимая суеверіе у непросв?щеннаго народа, онъ самую в?ру къ божественному закону отнималъ. И сіе д?йствіе Петра В. можно прим?нить къ д?йствіи неискустнаго садовника, который у слабаго дерева отр?зываетъ водяныя, пожирающія его сокъ в?тви. Естлибы оно было корнемъ сильно, то сіе обр?зыванье учинило ему произвести хорошиія и плодовитая в?тви; но какъ оно слабо и больно, то урезаніе сихъ в?твей, которыя чрезъ способъ листьевъ своихъ, получающихъ вн?шнюю влагу, питали слабое дерево, отнявъ ее новыхъ плодовитыхъ в?твей непроизвело, ниже сокомъ раны затянуло, и тутъ сод?лались дупла, грозящая погибелью дереву Такъ ур?занье суев?рій и на самыя осповательныя части в?ры вредъ произвело; уменьшились суев?рія, но уменьшилась и в?ра; изчезла рабская боязнь ада, но изчезла и любовь къ Богу и къ святому его закону; и нравы за недостаткомъ другаго просв?щенія, исправляемыя в?рою, потерявъ сію подпору, въ развратъ стали приходить.
Со вс?мъ почтеніемъ, которое я къ сему великому въ монархахъ и великому въ челов?кахъ въ сердц? своемъ сохраняю, совс?мъ чувствіемъ моимъ, что самая польза государственная требовала, чтобы онъ им?лъ окром? царевича Алекс?я Петровича, законныхъ д?тей, пріемниками его престола, – немогу я удержаться, чтобы не охулить разводъ его съ первою его супругой, рожденной Лопухинной, и второй бракъ по постриженіи первой супруги, съ пл?нницею Екатериною Алекс?евною; ибо прим?ръ сей нарушенія таинства супружества, ненарушимаго въ своемъ существ?, показалъ, что безъ наказанія можна его нарушать. Пусть Монархъ им?лъ къ тому сильныя причины, которыя однакожъ я невижу, окром? склонности ея къ Монсовымъ, сопротивленія жены его новымъ установленіемъ. Но подражатели его им?ли-ли государственныя причины подобно д?лать? Павелъ Ивановичь Егузинскій, постригши первую свою жену и женясь на другой, режденной Галевкиной, им?лъ-ли государственныя причины стараться им?ть себ? потомство, въ нарушеніи Божественныхъ законовъ. Многіе и другіе сему подражали и нетокмо изъ вельможъ, но и изъ малочинныхъ людей, яко Князь Борись Сонцевъ – Зас?кинъ сіе учинилъ.
И тако, хотя Россія, чрезъ труды и попеченія сего Государя, пріобр?ла знаемость въ Европ? и в?съ въ д?лахъ; войска ея стали порядочнымъ образомъ учреждены, и флоты Б?лое и Балтійское море покрыли, коими силами поб?дила давныхъ своихъ непріятелей и прежнихъ поб?дителей, поляковъ и Шведовъ, пріобр?ла знатныхъ области и морскія пристанища. Науки, художества и ремесла стали въ ней процв?тать, торговля начала ее обогощать и преобразовались Россіяне изъ бородатыхъ въ гладскіе, изъ долгополыхъ въ короткополые, стали сообщительн?е и позорища благонравныя изв?стны имъ учинились. Но тогда же искренная привязанность къ в?р? стала исчезать, таинства стали впадать въ презреніе, твердость уменьшилась, уступая м?сто нагло стремящейся лести, роскошь и сластолюбіе положили основаніе своей власти, а симъ побужденіемъ и корыстолюбіе къ разрушенію законовъ и ко вреду гражданъ начало проникать въ судебныя м?ста. Таково есть состояніе, въ которомъ (не взирая на вс? преграды, которыя собственною своею особою и своимъ прим?ромъ полагалъ Петръ Великій для отвращенія отъ пороковъ), вразсужденія нравовъ осталася Россія по смерти сего великаго Государя.
Воззримъ теперь колико, при двухъ громкихъ царствованіяхъ Екатерины Первой и Петра Втораго, пороки сд?лали шаговъ, дабы наибол?е утвердится въ Россіи.
Женскій полъ обыкновенно бол?е склоненъ къ роскошамъ, нежели мужской, и тако видимъ мы, что Императрица Екатерина Алекс?евна Первая, еще при жизни супруга своего Петра Великаго, им?ла уже дворъ свой; камергеръ у нея былъ Монсъ, котораго излишная роскошь была первымъ знакомъ, доведшимъ его до поносной смерти; камеръ-юнкеры ея были Петръ и Яковъ Федоровичи Балковы, его племянники, которые также при несчастіи его отъ двора были отогнаны. Любила она и тщилась украшаться разными уборами и простирала сіе хот?ніе до того, что запрещено было другимъ женщинамъ подобные ей украшенія носить, яко то убирать алмазами об? стороны головы, а токмо позволяла убирать л?вую сторону; запрещено стало носить горностаевые м?ха съ хвостиками, которые одна она носила, и сіе не указомъ не закономъ введенное обыкновеніе учинилось почти узаконеніе, присвояющее сіе украшеніе единой Императорской фамиліи тогда какъ въ н?мецкой земл? и м?щанки ею употребляютъ. А. такое тщаніе не показуетъ-ли, что если л?та зачали убавлять ея красоту, то уборами, отличными отъ другихъ, тщилась оную превозвысить. Незнаю справедливо-ли сіе мн?ніе было, и прилично-ли Государю ежечасно подобно какъ въ маскарадномъ платьи передъ подданными своими быть, якобы недоставало ему другихъ украшеній могущихъ его отличить. По возшествіе ея на престолъ, довольно чуднымъ образомъ воспосл?довавшемъ; ибо Петръ Великій не съ т?мъ ее в?нчалъ царскомъ в?нцемъ, чтобы ее насл?дницею своею учинить, ниже когда того желалъ; но умирая, неназнача наследника, – вельможи, а именно: Кн. Меншиковъ, зная слабость Императрицы; Толстой, боясь мщенія отъ сына Царевича Алекс?я Петровича, законнаго насл?дника, за привезеніе и за смерть отца его, вопроса Ивана Ильича Мамонова, подполковника гвардіи, – над?ется-ли онъ на согласіе гвардіи полковъ и получа утвердительный отв?тъ, предъ собранными полками ее самодержцею провозгласили. Тако взошла сіа государыня па всероссійской престолъ: д?йствіе недостатка основательныхъ законовъ.
И Петръ Великій еще неохлод?лъ мертвый а уже неволя его, не право насл?дственное и привязанность къ крови, но самовольное желаніе вельможъ р?шило важн?йшую вещь въ св?тЬ, то есть насл?дство его престола.
Возшествіе ея такимъ образомъ на престолъ сл?дующія д?йствія надъ нравами народными произвело. Она была слаба, роскошна во всемъ пространств? сего названія; вельможи были честолюбивы и жадны; а изъ сего произошло, упражняясь въ повседневныхъ пиршествахъ и роскошахъ, оставила всю власть правительства вельможамъ, изъ которыхъ вскор? взялъ верхъ Князь Меншиковъ. Пышность и сластолюбіе у двора его умножились, упала древняя гордость дворянская, видя себя управляема мужемъ хотя достойнымъ, но изъ подлости произшедшимъ на м?сто ея рабол?пство къ сему вельмож?, могущему все.
Краткое царствованіе сей Императрицы впрочемъ большихъ перем?нъ немогло учинить, окром? что вывозъ разныхъ драгоц?нныхъ уборовъ и винъ весьма умножился, и сластолюбіе сіе во вс? степени людей проникло, умножило нужды, а умножа нужды, умножило исканіе способовъ, безъ разбору, дабы оныя наполнить.
Какое тогда состояніе было сына Царевича Алскс?я Петровича, по несчастію отца своего лишеннаго принадлежащаго ему насл?дія? Онъ былъ въ юныхъ л?тахъ; о воспитаніи его непомышляли, насл?дникомъ престола не признавали и ниже моленія въ церквахъ о здравіе его было, якобы надлежало о произшедшемъ отъ царскаго корня, – и вс? его поступки подозр?ваемы были.
Дабы наибол?е надзирать его поступки и прим?чать слова и движенія, опред?ленъ къ нему былъ младый, умный и честолюбивый челов?къ, Кн. Иванъ Алекс?евичъ Долгоруковъ. Сей, прим?чая жизнь Императрицы Екатерины Алекс?евны и разсуждая, что неуповательно, чтобы дв? дщери Петра, Великая Герцогиня Анна и Цесаревна Елисавета, яко до браку рожденныя, могли на россійской престолъ посл? матери своей взойти, вм?сто чтобы подъ видомъ служенія Князю Петру Алекс?евичу, быть его предателемъ, разсудилъ сыскать его къ себ? милость и пов?ренность. – Въ единый день, нашедъ его единаго, палъ предъ нимъ на кол?ни, изъясняя всю привязанность, какую весь родъ его къ д?ду его, Петру Великому им?етъ и къ его крови, изъяснилъ ему что онъ, по крови, по рожденію и по полу, почитаетъ его законнымъ насл?дникомъ россійскаго престола, прося да ув?рится въ его усердіи и преданности къ нему Таковыя изъясненія тронули сердце младаго, чувствующаго свое положеніе Князя. Тотчасъ дов?ренность посл?довала подозр?ніямъ, а посл? и совершенная дружба, по крайней м?р?, со стороны Петра Алексеевича, сихъ младыхъ людей соединила.
Однако Князь Меншиковъ, видя себя правителемъ Государства – и такъ близко къ престолу, не могь осм?литься желать оный себ? пріобр?сти, зная что никто изъ Россіянъ непотерпитъ, чтобъ им?я еще многихъ царскаго рода, онъ могъ, произшедиши изъ низкихъ людей, похитить себ? престолъ, – обратилъ мысли свои, естьли небыть самому Государемъ, то учиниться его тестемъ. Князь Петръ Алекс?евичь, оставленный отъ вс?хъ и непризнанный насл?дникомъ престола, ему показался быть къ сему удобнымъ орудіемъ. Но прежде онъ хот?лъ, обязаннаго близкимъ родствомъ, В?нскаго Двора мысли о семъ узнать, то есть, чтобы и оный согласился оставить ему правленіе Государства до возрасту Императора и дочь свою за онаго выдать. По бывшимъ переговорамъ съ Графомъ Вратиславомъ, посломъ цесарскимъ, на все сіе согласіе получилъ и Цесарскій Дворъ прислалъ 70 тысячъ рублевъ въ подарокъ Госпож? Крамеръ, Камеръ-Фрау Императрицы Екатерины Алекс?евны, дабы она ее склонила именовать по себ? насл?дникомъ Князя Петра Алексеевича.
И тако въ семъ случа? Россійскій престолъ сталъ покупаться и не близость крови, но избраніе прежде бывшей пл?нницы – внука Петра Великаго и Правнука Царя Алекс?я Михайловича на престолъ столь знатной Имперіи возводило.
Вскор? по именованіи своемъ Насл?дникомъ Россійскаго Престола, Князь Петръ Алекс?евичь, подъ именемъ Императора Петра II взошелъ на престолъ, по смерти Императрицы Екатерины Алекс?евны.
Сила и могущество Князя Меншикова умножились; Государь былъ въ юныхъ л?тахъ, а сей вельможа, хотя небылъ именованъ регентомъ, но д?йствительно таковымъ был.. А сіе самое доказуетъ колико упалъ духъ благородныхъ. При младенчеств? Царя Іоанна Васильевича, законной властью утвержденному сов?ту для управленія вовремя малол?тства Государя, боярамъ, выбраннымъ изъ среды самихъ ихъ, изъ среды знатн?йшихъ родовъ Государства: повиноваться нехот?ли.
И когда въ бол?зни своей царь Іоаннъ Васильевичь хот?лъ утвердить престолъ малол?тнему сыну своему, то, нехотя быть управляемы боярами, сыну Государя своего присягнуть нехот?ли. Во время младенчества самаго Петра Великаго на случай Нарышкиныхъ негодовали; а се нын? изъ подлости произшедшему мужу, безъ всякаго законнаго утвержденія его власти, безспорно повиновались. Да разсудятъ посему в?рность-ли сіе было къ Государю или паденіе духу благороднаго.
Истина заставила меня сіе сказать, поелику мн? изв?стна – непохвалить поступокъ Кн. Меншикова. Онъ честолюбіемъ на м?сто сіе былъ возведенъ; но управленіе его было хорошо, а паче попеченіе его о воспитаніи и наученіи младаго Государя; часы были уставлены для наукъ, для слушанія д?лъ, для разговоровъ и обласканія первосановниковъ Государства, и наконецъ часы для веселія. И можно сказать, что былъ купно Правитель Государства и дядька государевъ. Еще бы похвальнее его поступокъ былъ, естлибы онъ неим?лъ собственныхъ своихъ видовъ, а д?лалъ бы сіе для пользы отечества и въ воздаяніе за то, ч?мъ онъ долженъ Петру Великому, д?ду царствующаго Государя. Но онъ неим?лъ толь героической души и вс? мысли его клонились, чтобы обручить дочь свою за младаго Государя, что наконецъ противу самой склонности Государя исполнено имъ было.
Посемъ приумножилъ свое, стараніе о воспитаніи и наученіи Государя, взявъ его жить въ домъ свой, неотлучно при немъ пребывая, и домъ Князя Меншикова учинился дворецъ Государевъ. Во время сіе сд?лалъ онъ два д?ла, которыя, присоединенныя къ противусклонности Государевой обрученія его съ Княжною Меншиковой, приключили наконецъ падете сего вельможи. Первое, былъ при Государ? учитель, родомъ Венгерецъ, по имени Зеннинъ. Сей противенъ учинился владычествующему Министру и сего онъ втайн? оть Государя удалилъ. Хотя молчанію сіе предалъ Государь, но не оставилъ подозр?вать отъ кого сей его наставникъ былъ удаленъ, несм?я и возпрошать о немъ дабы бол?е ему несчастся неприключить. Второе, принесено было оть купечества н?сколько тысячь червонныхъ къ Государю; были благосклонно приняты; но тогда случившаяся тутъ сестра Государева, Принцесса Наталья Алекс?евна сихъ денегъ къ себ? просила. Государь, который весьма любилъ сестру свою, приказалъ ихъ отнести, еще тогда какъ принесшіе ихъ купцы въ прихожей находились. Встр?тился Князь Меншиковъ съ несомыми сими деньгами въ комнату Принцессы, ихъ немедленно возвратилъ и пришелъ въ комнату Государеву, представлялъ ему, что таковый немедленно учивенный даръ принесенныхъ денегъ купцами показываетъ пр?зреніе къ онымъ и можетъ огорчить его подданныхъ. Можетъ быть, представлялъ ему и правила бережливости какія Петръ Великій им?лъ. Сіе огорчило Государя и сестру его, а подало случай, наедин?, любимцу его, Кн. Ив. Ал. Долгорукову представить ему, коль мала его есть власть. Кажется властолюбіе въ сердцахъ прежде всего родится, а паче въ сердцахъ монаршихъ; и тако сіе оскорбленіе, т?мъ наивящше, что отмстить за него немогъ, на сердц? молодаго Монарха оставалось.
И конечно въ такомъ народ?, въ которомъ гостепріимство сочиняло всегда отличную доброд?тель, нетрудно было ввести въ обычай таковыхъ открытыхъ столовъ употребленіе; что соединяясь и съ собственнымъ удовольствіемъ общества, и съ лучшимъ вкусомъ кушанья противу стариннаго, самымъ удовольствіемъ утверждалось.
Не непріятель былъ Петръ Великій честному обществу; но хот?лъ чтобы оно безубыточно каждому было. Онъ учредилъ ассамблеи, уа которыя въ назначенные дни множество собиралось. Но симъ ассамблеямъ предписалъ печатными листами правила, что должно на столъ поставлять, и какъ принимать прі?зжихъ, симъ упреждая и излишнюю роскошъ, и тягость высшихъ себ? принимать; ибо общество ни въ опиваніи и обжираніи состоитъ и неможетъ оно быть пріятно гд? н?тъ равности. Самъ часто Государь присутствовалъ въ сихъ ассамблеяхъ и строго наблюдалъ, дабы предписанное исполнялось.
Но слабы были сіи преграды, когда вкусъ, естественное сластолюбіе и роскошъ стараются поставленную преграду разрушить; и гд? неравность чиновъ и надежда получить что отъ вельможъ истребляютъ равность.
Въ присутствіе Государевомъ, учиненныя имъ предписанія сохранялись въ ассамблеяхъ, но въ простомъ житьи роскошъ и униженіе утверждали свои корни.
И подлинно мы видимъ, что тогда зачали уже многіе домы упадать, и упадающіе ожидать отъ милости Государской и отъ защищенія вельможъ своего подкр?пленія. Изъ первыхъ знатныхъ домовъ, мн? случалось, слышать объдом? Князя Ивана Васильевича Одоевскаго, котораго домъ былъ на Тверской, тотъ самый, который посл? его былъ Василья Федоровича Салтыкова, потомъ Строганова, а нын? за Князь Алекс?емъ Борисовичемъ Голицынымъ сосостоитъ, въ приход? у Спаса.
Сей Кн. Одоевскій неум?реннымъ своимъ сластолюбіемъ такъ раззорился.что продавъ вс? деревни, оставилъ себ? токмо н?которое число служителей, которые были музыканты, и сіи ходя въ разныя, м?ста играть и получая плату, т?мъ остальное, время жизни его содержали. Во истину, при древней простот? нравовъ, музыканты ненашли бы довольно въ упражненіи своемъ прибыли, чтобы и себя и господина своего содержать.
Я сказалъ о семъ Кн. Одоевскомъ, яко о раззорившемся челов?к?; но и многіе другіе естли не въ раззореніе отъ сей перем?ны жизни пришли, то по крайней м?р? чувствовали немалую нужду.
Дабы умолчать о прочихъ, Борисъ Петровичь Шереметевъ, Фелдмаршалъ, именитый своими д?лами, обогащенный милостью монаршею, принужденъ однако былъ впередъ Государево жалованье забирать и съ долгомъ симъ скончался яко свид?тельствуетъ сіе самая его духовная. И посл? смерти жена его подавала письмо Государю, что она отъ исковъ и другихъ убытковъ пришла въ раззор?ніе.
Перем?нившійся такимъ образомъ родъ жизни сначала первосановниковъ Государства, а въ подражаніе имъ и другихъ дворянъ, и расходы: достигши до такой степени, что стали доходы превозвышать, начали люди наибол?е привязываться къ Государю и вельможамъ, яко къ источникамъ богатства и награжденій. Страшусь я, чтобы кто несказалъ, что по крайней м?р? сіе добро произвело, что люди наибол?е къ Государю стали привязываться. Несть сію привязанность, несть благо, ибо она неточно къ особ? Государской была, но къ собственнымъ своимъ пользамъ; привязанность сія учинилась непривязанность верныхъ подданныхь, любящихъ Государя и его честь, и соображающихъ все съ пользою Государства; но привязанность рабовъ, наимщиковъ, жертвующихъ все своимъ выгодамъ а обманывающихъ лестнымъ усердіемъ своего Государя.
Грубость нравовъ уменьшилась, но оставленное ею м?сто лестью и самствомъ наполнилось; оттуда произошло рабол?пство, презр?ніе истины, обольщеніе Государя и прочія зла, которыя днесь при двор? царствуютъ, и которыя въ домахъ вельможей возгн?здились.
Не сокрылся сей порокъ отъ остроумнаго Монарха, и сей Государь, строго и справедливо до крайности, старался сколь можно лесть отгонять, яко случилось, какъ я слыхалъ, что одинъ изъ знаемыхъ ему офицеровъ, бывъ съ нимъ на асамблее, выхвалялъ свое усердіе къ Государю, говоря, что онъ во всякомъ случа? готовъ за него умереть. Услышавъ сіе, Государь ему говорилъ, что ни онъ не желаетъ, ни должность его ему неповел?ваетъ, чтобы онъ хот?лъ неразбирая случая для него умереть, но требуетъ токмо того, чтобы въ случа? нужды или опасности его особы, что неможетъ быть несоединено съ пользою государственною, онъ расположенъ былъ пожертвовать своею жизнію. Офицеръ, хотя наибол?е показать свое усердіе, зачалъ паки утверждать, что онъ сіе готовъ учинить всякой часъ, когда угодно будетъ Государю. Острожный Монархъ ничего неотв?чавъ, взявъ его руку, палецъ поднесъ къ горячей св?ч? и зачалъ его жечь; отъ боли офицеръ зачалъ силиться выдернуть руку. Тогда и опустя, сказалъ ему государь, что когда онъ малой боли обозженія пальца вытерп?ть немогь, не по пужд?, но по вол? Государя, то какъ онъ могъ щедро об?щать, съ радостью и все т?ло свое безъ нужды пожертвовать? Другой случай, слышанный же мною: доказуетъ, коль любилъ Государь истину. Захаръ Данилычь Мешуковъ, бывшій порутчикомъ во Флот?, прежд? 1718 году, любимый Государемъ, яко первый русской, въ которомъ онъ довольно знанія мореплаванія нашелъ, и первой, который командовалъ уже Фрегатомъ, бывъ на единомъ пиршеств? съ Государемъ въ Кронштадт? и напившися н?сколько пьянъ, сталъ размышлять о л?тахъ Государя, о оказующемся слабомъ его здоровь? и о насл?дник?, какаго оставляетъ, вдругъ заплакалъ. Удивился Государь возл? котораго онъ сид?лъ о текущихъ его слезахъ, любопытно спрашивалъ причину оныхъ. Мешуковъ отв?тствовалъ, что онъ размышлялъ, что м?сто, гд? они сидятъ, градъ столичный, близь него строенный, флотъ заведенный, множество русскихъ, входящихъ въ мореплаватели, самый онъ служившей въ флотъ и ощущающій его милости, суть д?янія рукъ его; то взирая на сіе и прим?чая, что здоровье его, Государя и благод?теля ослаб?ваетъ, немогі отъ слезъ удержаться, прилагая при томъ простою р?чью: «на каво ты насъ оставишь?» – Отв?тствовалъ Государь: «У меня есть насл?дникъ», разум?я Царевича Алекс?я Петровича. На сіе Мешуковъ сл?по и неосторожно сказалъ: «охъ, в?дь онъ глупъ, все разстроитъ!» При Государ? сказать такъ о его насл?дник?, и сіе не тайно, но предъ множествомъ предс?дящихъ. Чтожъ сд?лалъ Государь? Почувствовалъ онъ вдругъ дерзость, грубость и истину и довольствовался, усм?хнувшись, ударить его въ голову, съ приложеніемъ: « дуракъ сего въ бесед? неговорятъ». Но не взирая на таковое любленіе истины, ни на отвращеніе его отъ лести, немогъ Государь вкрадывающийся сей ядъ искоренить. Большая часть окружающихъ его ни въ чемъ несм?ли ему противур?чить, но паче льстили, хвала все сд?ланное имъ и непротивур?ча его изволеніямъ, а иные и угождая страстямъ его. Хотя онъ знатнымъ образомъ никогда обмаманутъ и небылъ, однако Князь Яковъ Федоровичь Долгоруковъ никогда ненашелъ въ сопротивленіяхъ своихъ Государю въ Сенат? себ? помощниковъ. И тщетно онъ суровыми и справедливыми своими предложеніями два опред?ленія, подписанныя Государемъ, отм?нилъ, о привоз? на перемЬнныхъ лошадяхъ провіанту въ Петербургъ на армію, и о набраніи посохи на содержаніе народномъ для д?ланія Ладожскаго канала. Въ обоихъ сихъ случаяхъ, ни въ другихъ никто соучастникомъ его твердости и справедливости быть нехот?лъ.
Единый самъ Государь терп?лъ его грубыя, но справедливыя предложенія, и хотя съ ст?сненіемъ сердца, превозмогая себя, на оныя соглашался. Я слышалъ отъ очевидныхъ свид?телей и Василиій Никитичъ Татищевъ въ исторіи своей еіе вм?стилъ, что бывши Государь въ Кронштат?, въ единомъ пиршеств? окружающіе его вельможи начали превозносить его хвалами, говоря, что онъ бол?е отца своего. Между таковыхъ похвальныхъ воплей единой Кн. Я. Ф. Долгоруковъ въ молчаніи пребывалъ. Прим?тя сіе, Государь требовалъ его мн?нія. Сей остроумный твердый мужъ не могъ вдругъ отв?тствовать на такой вопросъ гд? состояло сужденіе между царствующаго Государя и его отца, обоихъ отличныхъ ихъ качествами. Взявъ н?сколько времени подумать, сказалъ сл?дующее: исчисливъ онъ все подробно что Петръ Великій сд?лалъ для пользы отечества, исчисливъ его труды и подвиги и наконецъ сказалъ; какъ великъ онъ есть во владыкахъ земныхъ, но продолжая говорилъ: вс? сіи труды, вс? сіи установленія неутверждаютъ еще внутреннего спокойствія государства и безопасность гражданскую въ жизни и им?ніяхъ, отецъ же твой, говорилъ, при тихости нравовъ начиналъ многое, но паче всего что онъ сд?лалъ Уложеніе, которое нын?, при перем?н? обычаевъ, перем?ны требуетъ; когда окончишь ты вс? свои подвиги благими узаконеніями, тогда справедливо можно будетъ сказать, что весьма превзошелъ твоего отца. Государь возчувствовалъ всю справедливость его глаголовъ и согласіемъ своимъ мн?ніе его утвердилъ. Чегоже ради никто другой ни въ бес?дахъ, ни въ Сенат? и нигд? инд? таковой правды неговорилъ, какъ сей, безсмертія достойный Кн. Долгоруковъ? Того ради, что они бол?е желали пріобр?сти милость Государскую, нежели чиновъ и им?ній; ибо въ самомъ д?л? невидно, чтобы любимецъ его Кн. Меншиковъ, когда ему строгую правду представлялъ, чтобы Гаврила Ивановичь Головкинъ, Государственный Канцлеръ отвратилъ его отъ переписки съ Галембурхомъ, съ Горцомъ и съ англійскими и шкотландскими сообщниками претендента; ни Остерманъ, бывшій тогда въ маломъ чину, и написавшій требуемое письмо, несовм?стность сего поступка представилъ; чтобы Иванъ Муссинъ-Пушкинъ его отъ какаго поступка удержалъ, чтобы Адмиралъ Апраксинъ им?ющій такую пов?ренность, что вопреки сказалъ Государю. Но вс? токмо согласіе свое изъявляли и впускали вкореняться лести и рабству, для собственныхъ своихъ прибытковъ, чему и самъ Государь и Кн. Я. Ф. Долгоруковъ противуборствовали. А съ другой стороны духовный чинъ, который его нелюбилъ за отнятія своей власти, гр?мелъ въ храмахъ Божіихъ его панегириками. Между сими Прокоповичь, который изъ духовенства, хотя нелюбви къ Государю неим?лъ, но былъ совершенно осл?пленъ честолюбіемъ, яко въ другія царствованія ясно оказалъ, выспренный свой голосъ на хвалы Государевы вознесъ. – Достоинъ онъ былъ многихъ похвалъ, но желательно бы было, чтобы они не отъ лести происходили, а похвалы Прокоповича сего непостриженнаго монаха, сего честолюбиваго архіерея, жертвующаго законъ изволеніямъ Бирона, сего, иже неустыдился быть судьею Тайной Канцеляріи, бывъ Архипастыремъ Церкви Божіей, были лестны, яко свид?тельствуетъ его собственное сочиненіе «Правда воли Монаршей,» памятникъ лести и подобострастія монашескаго изволенію Государскому.
Сказалъ я, что сластолюбіе и роскошъ могли такое д?йствіе въ сердцахъ произвести; но были еще и другіе причины, ироисходящия отъ самыхъ учрежденій, которыя твердость и добронравіе искореняли. Разрушенное м?стничество (вредное впрочемъ служб? и государству) и незам?ненное никакимъ правомъ знатнымъ родамъ, истребило мысли благородной гордости въ дворянахъ; ибо стали не роды почтенны, а чины и заслуги и выслуги; и тако каждый сталъ добиваться чиновъ, а не всякому удасться прямыя заслуги учинить, то за недостаткомъ заслугъ, стали стараться выслуживаться всякими образами льстя и угождая Государю и вельможамъ; а при Петр? Великомъ введенная служба, въ которую вм?ст? съ холопами ихъ носили на одной степени ихъ господъ въ солдаты, и сіи первые по выслугамъ пристойнымъ ихъ роду людямъ, доходя до офицерскихъ чиновъ, учинились начальниками господамъ своимъ и бивали ихъ палками. Рода дворянскіе стали разд?лены по служб? такъ, что иной однородцовъ своихъ и в?къ не увидитъ.
То могла ли остаться доброд?тель и твердость въ т?хъ, которые въ юности своей отъ палки своихъ начальников дрожали? Которые иначе какъ подслугами почтенія немогли пріобр?сти и бывъ каждый безъ всякой опоры отъ своихъ однодворцевъ, безъ соединенія и защиты, оставался единъ, могущій преданъ быть въ руки сильнаго.
Похвально есть, что Петръ Великій хот?лъ истребить суев?ріе въ закон? ибо въ самомъ д?л? не почтеніе есть Богу и закону суев?ріе, но паче руганіе; ибо прописывать Богу неприличныя ему д?янія сіе есть богохулить.
Въ Россіи бороду образомъ Божіимъ почитали, и за гр?хъ щитали ее брить, а черезъ сіе впадали въ ересь антропоморфитовъ. Чудеса, безъ нужды учиненныя, явленные образы, р?дко доказанные, повсюду прославляли, привлекали суев?рное богомоліе и д?лали доходы развратнымъ священно служителямъ. Все сіе Петръ Великій тщился отвратить; указами повел?лъ брить бороды, и духовнымъ регламентомъ положилъ преграду ложньмъ чудесамъ и явленіямъ, равно какъ и неблагопрнстойнымъ сборамъ при поставленныхъ на распутіяхъ образахъ. Зная, что законъ Божій есть къ сохраненіи рода челов?ческаго, а не къ истребленію его безъ нужды, благословеніемъ отъ Синода и отъ вселенскихъ Патріарховъ учинилъ позволено есть мясо въ посты въ нужд?, а паче въ морской служб?, гд? и безъ рыбы довольно люди къ скорбутин? подвержены, повел?вая самохотно жертвующихъ жизнію своею, таковымъ воздержаніемъ, вовремя приключившихся от болезней, въ воду кидать. Все сіе очень хорошо, окром? что посл?днее несколько сурово.
Но когда онъ сіе учинилъ? Когда народъ былъ еще не просв?щенъ, и тако отнимая суеверіе у непросв?щеннаго народа, онъ самую в?ру къ божественному закону отнималъ. И сіе д?йствіе Петра В. можно прим?нить къ д?йствіи неискустнаго садовника, который у слабаго дерева отр?зываетъ водяныя, пожирающія его сокъ в?тви. Естлибы оно было корнемъ сильно, то сіе обр?зыванье учинило ему произвести хорошиія и плодовитая в?тви; но какъ оно слабо и больно, то урезаніе сихъ в?твей, которыя чрезъ способъ листьевъ своихъ, получающихъ вн?шнюю влагу, питали слабое дерево, отнявъ ее новыхъ плодовитыхъ в?твей непроизвело, ниже сокомъ раны затянуло, и тутъ сод?лались дупла, грозящая погибелью дереву Такъ ур?занье суев?рій и на самыя осповательныя части в?ры вредъ произвело; уменьшились суев?рія, но уменьшилась и в?ра; изчезла рабская боязнь ада, но изчезла и любовь къ Богу и къ святому его закону; и нравы за недостаткомъ другаго просв?щенія, исправляемыя в?рою, потерявъ сію подпору, въ развратъ стали приходить.
Со вс?мъ почтеніемъ, которое я къ сему великому въ монархахъ и великому въ челов?кахъ въ сердц? своемъ сохраняю, совс?мъ чувствіемъ моимъ, что самая польза государственная требовала, чтобы онъ им?лъ окром? царевича Алекс?я Петровича, законныхъ д?тей, пріемниками его престола, – немогу я удержаться, чтобы не охулить разводъ его съ первою его супругой, рожденной Лопухинной, и второй бракъ по постриженіи первой супруги, съ пл?нницею Екатериною Алекс?евною; ибо прим?ръ сей нарушенія таинства супружества, ненарушимаго въ своемъ существ?, показалъ, что безъ наказанія можна его нарушать. Пусть Монархъ им?лъ къ тому сильныя причины, которыя однакожъ я невижу, окром? склонности ея къ Монсовымъ, сопротивленія жены его новымъ установленіемъ. Но подражатели его им?ли-ли государственныя причины подобно д?лать? Павелъ Ивановичь Егузинскій, постригши первую свою жену и женясь на другой, режденной Галевкиной, им?лъ-ли государственныя причины стараться им?ть себ? потомство, въ нарушеніи Божественныхъ законовъ. Многіе и другіе сему подражали и нетокмо изъ вельможъ, но и изъ малочинныхъ людей, яко Князь Борись Сонцевъ – Зас?кинъ сіе учинилъ.
И тако, хотя Россія, чрезъ труды и попеченія сего Государя, пріобр?ла знаемость въ Европ? и в?съ въ д?лахъ; войска ея стали порядочнымъ образомъ учреждены, и флоты Б?лое и Балтійское море покрыли, коими силами поб?дила давныхъ своихъ непріятелей и прежнихъ поб?дителей, поляковъ и Шведовъ, пріобр?ла знатныхъ области и морскія пристанища. Науки, художества и ремесла стали въ ней процв?тать, торговля начала ее обогощать и преобразовались Россіяне изъ бородатыхъ въ гладскіе, изъ долгополыхъ въ короткополые, стали сообщительн?е и позорища благонравныя изв?стны имъ учинились. Но тогда же искренная привязанность къ в?р? стала исчезать, таинства стали впадать въ презреніе, твердость уменьшилась, уступая м?сто нагло стремящейся лести, роскошь и сластолюбіе положили основаніе своей власти, а симъ побужденіемъ и корыстолюбіе къ разрушенію законовъ и ко вреду гражданъ начало проникать въ судебныя м?ста. Таково есть состояніе, въ которомъ (не взирая на вс? преграды, которыя собственною своею особою и своимъ прим?ромъ полагалъ Петръ Великій для отвращенія отъ пороковъ), вразсужденія нравовъ осталася Россія по смерти сего великаго Государя.
Воззримъ теперь колико, при двухъ громкихъ царствованіяхъ Екатерины Первой и Петра Втораго, пороки сд?лали шаговъ, дабы наибол?е утвердится въ Россіи.
Женскій полъ обыкновенно бол?е склоненъ къ роскошамъ, нежели мужской, и тако видимъ мы, что Императрица Екатерина Алекс?евна Первая, еще при жизни супруга своего Петра Великаго, им?ла уже дворъ свой; камергеръ у нея былъ Монсъ, котораго излишная роскошь была первымъ знакомъ, доведшимъ его до поносной смерти; камеръ-юнкеры ея были Петръ и Яковъ Федоровичи Балковы, его племянники, которые также при несчастіи его отъ двора были отогнаны. Любила она и тщилась украшаться разными уборами и простирала сіе хот?ніе до того, что запрещено было другимъ женщинамъ подобные ей украшенія носить, яко то убирать алмазами об? стороны головы, а токмо позволяла убирать л?вую сторону; запрещено стало носить горностаевые м?ха съ хвостиками, которые одна она носила, и сіе не указомъ не закономъ введенное обыкновеніе учинилось почти узаконеніе, присвояющее сіе украшеніе единой Императорской фамиліи тогда какъ въ н?мецкой земл? и м?щанки ею употребляютъ. А. такое тщаніе не показуетъ-ли, что если л?та зачали убавлять ея красоту, то уборами, отличными отъ другихъ, тщилась оную превозвысить. Незнаю справедливо-ли сіе мн?ніе было, и прилично-ли Государю ежечасно подобно какъ въ маскарадномъ платьи передъ подданными своими быть, якобы недоставало ему другихъ украшеній могущихъ его отличить. По возшествіе ея на престолъ, довольно чуднымъ образомъ воспосл?довавшемъ; ибо Петръ Великій не съ т?мъ ее в?нчалъ царскомъ в?нцемъ, чтобы ее насл?дницею своею учинить, ниже когда того желалъ; но умирая, неназнача наследника, – вельможи, а именно: Кн. Меншиковъ, зная слабость Императрицы; Толстой, боясь мщенія отъ сына Царевича Алекс?я Петровича, законнаго насл?дника, за привезеніе и за смерть отца его, вопроса Ивана Ильича Мамонова, подполковника гвардіи, – над?ется-ли онъ на согласіе гвардіи полковъ и получа утвердительный отв?тъ, предъ собранными полками ее самодержцею провозгласили. Тако взошла сіа государыня па всероссійской престолъ: д?йствіе недостатка основательныхъ законовъ.
И Петръ Великій еще неохлод?лъ мертвый а уже неволя его, не право насл?дственное и привязанность къ крови, но самовольное желаніе вельможъ р?шило важн?йшую вещь въ св?тЬ, то есть насл?дство его престола.
Возшествіе ея такимъ образомъ на престолъ сл?дующія д?йствія надъ нравами народными произвело. Она была слаба, роскошна во всемъ пространств? сего названія; вельможи были честолюбивы и жадны; а изъ сего произошло, упражняясь въ повседневныхъ пиршествахъ и роскошахъ, оставила всю власть правительства вельможамъ, изъ которыхъ вскор? взялъ верхъ Князь Меншиковъ. Пышность и сластолюбіе у двора его умножились, упала древняя гордость дворянская, видя себя управляема мужемъ хотя достойнымъ, но изъ подлости произшедшимъ на м?сто ея рабол?пство къ сему вельмож?, могущему все.
Краткое царствованіе сей Императрицы впрочемъ большихъ перем?нъ немогло учинить, окром? что вывозъ разныхъ драгоц?нныхъ уборовъ и винъ весьма умножился, и сластолюбіе сіе во вс? степени людей проникло, умножило нужды, а умножа нужды, умножило исканіе способовъ, безъ разбору, дабы оныя наполнить.
Какое тогда состояніе было сына Царевича Алскс?я Петровича, по несчастію отца своего лишеннаго принадлежащаго ему насл?дія? Онъ былъ въ юныхъ л?тахъ; о воспитаніи его непомышляли, насл?дникомъ престола не признавали и ниже моленія въ церквахъ о здравіе его было, якобы надлежало о произшедшемъ отъ царскаго корня, – и вс? его поступки подозр?ваемы были.
Дабы наибол?е надзирать его поступки и прим?чать слова и движенія, опред?ленъ къ нему былъ младый, умный и честолюбивый челов?къ, Кн. Иванъ Алекс?евичъ Долгоруковъ. Сей, прим?чая жизнь Императрицы Екатерины Алекс?евны и разсуждая, что неуповательно, чтобы дв? дщери Петра, Великая Герцогиня Анна и Цесаревна Елисавета, яко до браку рожденныя, могли на россійской престолъ посл? матери своей взойти, вм?сто чтобы подъ видомъ служенія Князю Петру Алекс?евичу, быть его предателемъ, разсудилъ сыскать его къ себ? милость и пов?ренность. – Въ единый день, нашедъ его единаго, палъ предъ нимъ на кол?ни, изъясняя всю привязанность, какую весь родъ его къ д?ду его, Петру Великому им?етъ и къ его крови, изъяснилъ ему что онъ, по крови, по рожденію и по полу, почитаетъ его законнымъ насл?дникомъ россійскаго престола, прося да ув?рится въ его усердіи и преданности къ нему Таковыя изъясненія тронули сердце младаго, чувствующаго свое положеніе Князя. Тотчасъ дов?ренность посл?довала подозр?ніямъ, а посл? и совершенная дружба, по крайней м?р?, со стороны Петра Алексеевича, сихъ младыхъ людей соединила.
Однако Князь Меншиковъ, видя себя правителемъ Государства – и такъ близко къ престолу, не могь осм?литься желать оный себ? пріобр?сти, зная что никто изъ Россіянъ непотерпитъ, чтобъ им?я еще многихъ царскаго рода, онъ могъ, произшедиши изъ низкихъ людей, похитить себ? престолъ, – обратилъ мысли свои, естьли небыть самому Государемъ, то учиниться его тестемъ. Князь Петръ Алекс?евичь, оставленный отъ вс?хъ и непризнанный насл?дникомъ престола, ему показался быть къ сему удобнымъ орудіемъ. Но прежде онъ хот?лъ, обязаннаго близкимъ родствомъ, В?нскаго Двора мысли о семъ узнать, то есть, чтобы и оный согласился оставить ему правленіе Государства до возрасту Императора и дочь свою за онаго выдать. По бывшимъ переговорамъ съ Графомъ Вратиславомъ, посломъ цесарскимъ, на все сіе согласіе получилъ и Цесарскій Дворъ прислалъ 70 тысячъ рублевъ въ подарокъ Госпож? Крамеръ, Камеръ-Фрау Императрицы Екатерины Алекс?евны, дабы она ее склонила именовать по себ? насл?дникомъ Князя Петра Алексеевича.
И тако въ семъ случа? Россійскій престолъ сталъ покупаться и не близость крови, но избраніе прежде бывшей пл?нницы – внука Петра Великаго и Правнука Царя Алекс?я Михайловича на престолъ столь знатной Имперіи возводило.
Вскор? по именованіи своемъ Насл?дникомъ Россійскаго Престола, Князь Петръ Алекс?евичь, подъ именемъ Императора Петра II взошелъ на престолъ, по смерти Императрицы Екатерины Алекс?евны.
Сила и могущество Князя Меншикова умножились; Государь былъ въ юныхъ л?тахъ, а сей вельможа, хотя небылъ именованъ регентомъ, но д?йствительно таковымъ был.. А сіе самое доказуетъ колико упалъ духъ благородныхъ. При младенчеств? Царя Іоанна Васильевича, законной властью утвержденному сов?ту для управленія вовремя малол?тства Государя, боярамъ, выбраннымъ изъ среды самихъ ихъ, изъ среды знатн?йшихъ родовъ Государства: повиноваться нехот?ли.
И когда въ бол?зни своей царь Іоаннъ Васильевичь хот?лъ утвердить престолъ малол?тнему сыну своему, то, нехотя быть управляемы боярами, сыну Государя своего присягнуть нехот?ли. Во время младенчества самаго Петра Великаго на случай Нарышкиныхъ негодовали; а се нын? изъ подлости произшедшему мужу, безъ всякаго законнаго утвержденія его власти, безспорно повиновались. Да разсудятъ посему в?рность-ли сіе было къ Государю или паденіе духу благороднаго.
Истина заставила меня сіе сказать, поелику мн? изв?стна – непохвалить поступокъ Кн. Меншикова. Онъ честолюбіемъ на м?сто сіе былъ возведенъ; но управленіе его было хорошо, а паче попеченіе его о воспитаніи и наученіи младаго Государя; часы были уставлены для наукъ, для слушанія д?лъ, для разговоровъ и обласканія первосановниковъ Государства, и наконецъ часы для веселія. И можно сказать, что былъ купно Правитель Государства и дядька государевъ. Еще бы похвальнее его поступокъ былъ, естлибы онъ неим?лъ собственныхъ своихъ видовъ, а д?лалъ бы сіе для пользы отечества и въ воздаяніе за то, ч?мъ онъ долженъ Петру Великому, д?ду царствующаго Государя. Но онъ неим?лъ толь героической души и вс? мысли его клонились, чтобы обручить дочь свою за младаго Государя, что наконецъ противу самой склонности Государя исполнено имъ было.
Посемъ приумножилъ свое, стараніе о воспитаніи и наученіи Государя, взявъ его жить въ домъ свой, неотлучно при немъ пребывая, и домъ Князя Меншикова учинился дворецъ Государевъ. Во время сіе сд?лалъ онъ два д?ла, которыя, присоединенныя къ противусклонности Государевой обрученія его съ Княжною Меншиковой, приключили наконецъ падете сего вельможи. Первое, былъ при Государ? учитель, родомъ Венгерецъ, по имени Зеннинъ. Сей противенъ учинился владычествующему Министру и сего онъ втайн? оть Государя удалилъ. Хотя молчанію сіе предалъ Государь, но не оставилъ подозр?вать отъ кого сей его наставникъ былъ удаленъ, несм?я и возпрошать о немъ дабы бол?е ему несчастся неприключить. Второе, принесено было оть купечества н?сколько тысячь червонныхъ къ Государю; были благосклонно приняты; но тогда случившаяся тутъ сестра Государева, Принцесса Наталья Алекс?евна сихъ денегъ къ себ? просила. Государь, который весьма любилъ сестру свою, приказалъ ихъ отнести, еще тогда какъ принесшіе ихъ купцы въ прихожей находились. Встр?тился Князь Меншиковъ съ несомыми сими деньгами въ комнату Принцессы, ихъ немедленно возвратилъ и пришелъ въ комнату Государеву, представлялъ ему, что таковый немедленно учивенный даръ принесенныхъ денегъ купцами показываетъ пр?зреніе къ онымъ и можетъ огорчить его подданныхъ. Можетъ быть, представлялъ ему и правила бережливости какія Петръ Великій им?лъ. Сіе огорчило Государя и сестру его, а подало случай, наедин?, любимцу его, Кн. Ив. Ал. Долгорукову представить ему, коль мала его есть власть. Кажется властолюбіе въ сердцахъ прежде всего родится, а паче въ сердцахъ монаршихъ; и тако сіе оскорбленіе, т?мъ наивящше, что отмстить за него немогъ, на сердц? молодаго Монарха оставалось.