Страница:
Макграт кивнул.
– Я иду звонить Гарланду Уэбстеру. По-моему, настала пора отправляться в Монтану.
– Зачем? – спросил Макграт.
На том конце линии наступила небольшая пауза.
– Надо делать за раз по одному шагу, – сказал Уэбстер. – Первым делом нужно разобраться с этим Питером Уэйном Беллом. Так что сначала загляни в Северную Дакоту, хорошо?
– Вы в этом уверены?
– Необходима терпеливая, кропотливая работа, – сказал Уэбстер. – Только так мы сможем добиться успеха. Работай над уликами. Пока что это давало результат, так? Этот твой Броган проделал хорошую работу. Он начинает мне нравиться.
– Что же, идти пешком до самой Монтаны, заглядывая в каждую придорожную канаву?
– Нет смысла торопиться до тех пор, пока мы не выясним хоть что-то, – ответил Уэбстер. – А именно, кто, где и почему. Вот что мы должны установить в первую очередь, Мак.
– Нам уже известно, кто и где, – возразил Макграт. – Бо Боркен. В Монтане. Это же достаточно очевидно, разве не так?
На противоположном конце снова наступила пауза.
– Возможно, – наконец согласился Уэбстер. – Но что насчет «почему»?
Зажав трубку плечом, Макграт закурил новую сигарету.
– Никаких мыслей, – вынужден был признать он.
– Мы изучили снимки, – сказал Уэбстер. – Я отправил их в отдел изучения психологии преступников. С ними ознакомились наши мозговеды.
– И?
– Не знаю. Ребята там собрались толковые, но много ли можно определить, таращась на фотографию?
– Что, никаких заключений? – настаивал Макграт.
– Ну, кое-что есть. Наши специалисты пришли к выводу, что трое из четверых похитителей связаны друг с другом, а большой парень совершенно обособленный от них. Те трое даже внешне чем-то похожи. Ты обратил внимание? Одно и то же прошлое, один и тот же образ жизни, быть может, даже гены общие. Не исключено, они родственники. Этот тип Белл ведь родом из Мохаве, штат Калифорния, так? Как и Бо Боркен. Так что наши ребята считают, что все трое из одних мест. С Западного побережья. Но большой парень совсем непохож на них. Другая одежда, другое поведение, другое физическое развитие. Антропологи из Квантико считают, что он может быть иностранцем, возможно, наполовину или во втором поколении. Светлые волосы и голубые глаза, и у него в лице есть что-то. Возможно, он европеец. И он большой. Не накачался в тренажерных залах, а большой от природы.
– И? – спросил Макграт. – К каким заключениям пришли ваши мозговеды?
– Возможно, это европеец. Большой, сильный парень, возможно, выходец из Европы. Наши специалисты опасаются, что он может оказаться террористом. Или наемником. Сейчас они связались с коллегами за океаном.
– Террорист? Наемник? Что это может означать?
– В том-то все и дело, – сказал Уэбстер. – Именно поэтому нам необходимо как можно скорее пригвоздить ответ на вопрос «почему». Если этот тип действительно террорист, какова его цель? Кто кого нанял? Кто отдает приказы? Ребята Боркена наняли этого террориста или наоборот? То есть, главный он? Он нанял ребят Боркена для грязной работы на территории Штатов?
– Проклятие, что происходит? – спросил Макграт.
– Я вылетаю в «О'Хейр», – объявил Уэбстер. – Буду следить за всем отсюда. Дело слишком серьезное, и у меня нет выбора, так, Мак? Старик ждет от меня именно этого.
– Который из стариков? – угрюмо спросил Макграт.
– Оба.
Трое агентов поднялись на борт небольшого самолета. Трап убрался внутрь, дверь закрылась за ними. Уэбстер провел агентов в салон. Маленький столик, за ним четыре кресла, два напротив двух. Все расселись, Макграт и Броган напротив Уэбстера и Милошевича. Пристегнули ремни. «Лир» снова покатился по рулежной дорожке. Остановился в начале взлетно-посадочной полосы и стал ждать. Затем, задрожав, покатился вперед по длинной бетонной полосе, набирая скорость, и резко подскочил в воздух. Самолет развернулся на северо-запад, и рев двигателей спал до нормального уровня.
– Итак, предлагаю следующую гипотезу, – сказал Уэбстер. – Дочь председателя объединенного комитета начальников штабов похищена какой-то террористической группировкой, имеющей связи с иностранными государствами. Террористы собираются предъявить ее отцу какие-то требования, связанные с его высоким постом в армии.
Макграт покачал головой.
– Ерунда. Они ничего не смогут добиться. Генерала просто сместят с должности. Старых армейских пердунов, желающих просиживать свои толстые задницы в Пентагоне, пруд пруди.
Броган осторожно кивнул.
– Полностью с вами согласен, шеф. Это предположение даже не обсуждается.
Уэбстер кивнул в свою очередь.
– Вот именно. Итого, что у нас остается?
Все молчали. Никто не хотел произносить эти слова.
– Мы нашли место, сэр, где преступники прятались, – сказал он. – Они провели там ночь и двинулись дальше. Тут не может быть никаких сомнений. Это приблизительно в миле от того места, где был обнаружен труп.
Он повез высоких гостей на северо-запад. Два часа машина словно насекомое ползла в сгущающихся сумерках через бесконечные огромные поля овса, пшеницы, фасоли и ячменя. Все хранили напряженное молчание. Наконец агент из Миннеаполиса свернул направо, и свет фар озарил бескрайние пастбища, раскинувшиеся под потемневшим небом. Солнце скрылось на западе. Тщательно повторив все повороты дороги, агент из Миннеаполиса в конце концов подъехал к ограде ранчо. Ограда уходила в темноту, но фары выхватили желтую полицейскую ленту, натянутую между деревьями, и в двадцати ярдах патрульную машину и микроавтобус коронера.
– Труп был обнаружен здесь, – объяснил агент.
Он достал фонарик, однако смотреть особенно было не на что. Обычный ров между полотном дороги и оградой, заросший травой, затоптанной на протяжении десяти ярдов. Сам труп уже увезли, однако судмедэксперт остался, чтобы сообщить подробности.
– Очень странный случай, – сказал врач. – Этого человека задушили. Никаких сомнений. Уткнули лицом во что-то мягкое. Мелкая сыпь по всему лицу и в глазах. Крошечные точечные кровоизлияния, какие сопровождают удушье.
Макграт пожал плечами.
– И что в этом такого странного? Если бы у меня была возможность, я сам бы придушил этого ублюдка.
– Все дело в том, что было до и после, – объяснил врач. – До – жестокое избиение. На мой взгляд, бедолагу со всей силы швырнули спиной в стену или о борт грузовика. У него трещина в затылочной кости и сломаны три ребра. Затем его били ногами. Внутренние органы в жутком состоянии. Превратились в кашу. Поработал человек огромной физической силы, озверевший от ярости. Мне бы не хотелось рассердить такого, это уж точно, черт побери.
– А что было после? – спросил Макграт.
– Тело перетащили. Весь гипостаз нарушен. Получается, кто-то избил бедолагу, задушил его, оставил лежать, а через час передумал и перетащил труп сюда.
Уэбстер, Макграт и Броган дружно кивнули. Милошевич стоял, уставившись в ров. Затем все вернулись на дорогу и постояли, глядя на бескрайние луга, после чего направились к машине.
– Спасибо, – рассеянно поблагодарил врача Уэбстер. – Вы хорошо поработали.
Врач кивнул. Двери машины захлопнулись. Агент из Миннеаполиса завел двигатель и поехал дальше на запад, в ту сторону, где скрылось солнце.
– Музыку заказывает большой парень, – сказал Уэбстер. – Это очевидно, так? Он нанял троих типов из Монтаны, чтобы те выполнили для него грязную работу. Судя по всему, Питер Уэйн Белл нарушил правила. Начал приставать к Холли. Беспомощная, беззащитная женщина, молодая и красивая, – для этого животного она оказалась слишком большим соблазном, так?
– Так, – согласился Броган. – Однако большой парень – профессионал. Наемник, террорист или кто там еще. Подобные шутки с похищенной не входили в его планы. Поэтому он рассердился и прикончил Белла. И тем самым укрепил дисциплину среди своих людей.
Уэбстер кивнул.
– Иного объяснения быть не может. Такое мог совершить только он. Во-первых, потому, что он босс и, следовательно, обладает необходимой властью. И, во-вторых, только он обладает достаточной физической силой, чтобы нанести такие серьезные увечья.
– Значит, большой парень оберегает Холли? – спросил Макграт.
– Точнее, он защищает свои инвестиции, – угрюмо поправил его Уэбстер.
– И все же, будем надеяться, с ней пока что все в порядке.
На это никто не ответил. Проехав где-то с милю, машина резко свернула направо и затряслась на ухабистой дороге. Фары осветили небольшое скопление деревянных строений.
– Похитители остановились вот здесь, – объяснил агент из Миннеаполиса. – Это бывшая конеферма.
– Здесь кто-нибудь живет? – спросил Макграт.
– Жил до вчерашнего дня. Сейчас здесь ни одной живой души.
Машина остановилась перед конюшней. Из нее вылезли пятеро мужчин. Ворота конюшни были распахнуты. Местный агент остался стоять у машины, а Уэбстер, Макграт, Броган и Милошевич зашли внутрь. Включили фонарики. Внутри было темно и сыро. Вымощенный каменными плитами пол, позеленевший ото мха. По обе стороны от центрального прохода стойла. Четверо мужчин прошли по центральному проходу до самого конца. Стойло справа было изрешечено зарядом дроби из ружья. От задней стены почти ничего не осталось. Многие доски вывалились. Повсюду валялись щепки, потемневшие от гнили.
В последнем стойле слева лежал матрас. Через чугунное кольцо на стене была пропущена цепь. Кольцо было прикреплено к стене лет сто назад для того, чтобы держать коня на привязи. Однако вчера ночью оно держало женщину, прикованную за руку. Нагнувшись, Уэбстер поднял с пола сверкающие хромированные наручники, закрепленные на цепи. Броган подобрал с матраса длинные черные волосинки. Затем они вместе с Милошевичем осмотрели остальные стойла. Макграт молча следил за ними. Затем вышел из конюшни. Повернулся лицом на запад, туда, где скрылось за горизонтом солнце. Он стоял, вглядываясь в непроницаемый мрак, словно стараясь проникнуть за пятьсот миль и увидеть Холли.
Глава 23
– Я иду звонить Гарланду Уэбстеру. По-моему, настала пора отправляться в Монтану.
* * *
– Сначала отправляйся в Северную Дакоту, – сказал Уэбстер.– Зачем? – спросил Макграт.
На том конце линии наступила небольшая пауза.
– Надо делать за раз по одному шагу, – сказал Уэбстер. – Первым делом нужно разобраться с этим Питером Уэйном Беллом. Так что сначала загляни в Северную Дакоту, хорошо?
– Вы в этом уверены?
– Необходима терпеливая, кропотливая работа, – сказал Уэбстер. – Только так мы сможем добиться успеха. Работай над уликами. Пока что это давало результат, так? Этот твой Броган проделал хорошую работу. Он начинает мне нравиться.
– Что же, идти пешком до самой Монтаны, заглядывая в каждую придорожную канаву?
– Нет смысла торопиться до тех пор, пока мы не выясним хоть что-то, – ответил Уэбстер. – А именно, кто, где и почему. Вот что мы должны установить в первую очередь, Мак.
– Нам уже известно, кто и где, – возразил Макграт. – Бо Боркен. В Монтане. Это же достаточно очевидно, разве не так?
На противоположном конце снова наступила пауза.
– Возможно, – наконец согласился Уэбстер. – Но что насчет «почему»?
Зажав трубку плечом, Макграт закурил новую сигарету.
– Никаких мыслей, – вынужден был признать он.
– Мы изучили снимки, – сказал Уэбстер. – Я отправил их в отдел изучения психологии преступников. С ними ознакомились наши мозговеды.
– И?
– Не знаю. Ребята там собрались толковые, но много ли можно определить, таращась на фотографию?
– Что, никаких заключений? – настаивал Макграт.
– Ну, кое-что есть. Наши специалисты пришли к выводу, что трое из четверых похитителей связаны друг с другом, а большой парень совершенно обособленный от них. Те трое даже внешне чем-то похожи. Ты обратил внимание? Одно и то же прошлое, один и тот же образ жизни, быть может, даже гены общие. Не исключено, они родственники. Этот тип Белл ведь родом из Мохаве, штат Калифорния, так? Как и Бо Боркен. Так что наши ребята считают, что все трое из одних мест. С Западного побережья. Но большой парень совсем непохож на них. Другая одежда, другое поведение, другое физическое развитие. Антропологи из Квантико считают, что он может быть иностранцем, возможно, наполовину или во втором поколении. Светлые волосы и голубые глаза, и у него в лице есть что-то. Возможно, он европеец. И он большой. Не накачался в тренажерных залах, а большой от природы.
– И? – спросил Макграт. – К каким заключениям пришли ваши мозговеды?
– Возможно, это европеец. Большой, сильный парень, возможно, выходец из Европы. Наши специалисты опасаются, что он может оказаться террористом. Или наемником. Сейчас они связались с коллегами за океаном.
– Террорист? Наемник? Что это может означать?
– В том-то все и дело, – сказал Уэбстер. – Именно поэтому нам необходимо как можно скорее пригвоздить ответ на вопрос «почему». Если этот тип действительно террорист, какова его цель? Кто кого нанял? Кто отдает приказы? Ребята Боркена наняли этого террориста или наоборот? То есть, главный он? Он нанял ребят Боркена для грязной работы на территории Штатов?
– Проклятие, что происходит? – спросил Макграт.
– Я вылетаю в «О'Хейр», – объявил Уэбстер. – Буду следить за всем отсюда. Дело слишком серьезное, и у меня нет выбора, так, Мак? Старик ждет от меня именно этого.
– Который из стариков? – угрюмо спросил Макграт.
– Оба.
* * *
Вечером, через шесть часов после столкновения с иммигрантами из Мексики Броган поехал в аэропорт «О'Хейр». Макграт сидел спереди рядом с ним, Милошевич устроился сзади. Все молчали. Броган оставил «Форд» Бюро на площадке военной базы, за колючей проволокой. Все трое остались сидеть в машине, дожидаясь «Лира» ФБР, вылетевшего с авиабазы Эндрюс. Маленький реактивный самолет приземлился приблизительно через двадцать минут. Быстро подкатился прямо к машине. Остановился, залитый светом прожекторов, и напоследок взвизгнул двигателями. Открылась дверь, опустился трап. В дверях появился Гарланд Уэбстер. Директор ФБР оглянулся по сторонам. Увидел своих сотрудников и махнул рукой, подзывая их. Резкий, нетерпеливый жест. Повторенный дважды.Трое агентов поднялись на борт небольшого самолета. Трап убрался внутрь, дверь закрылась за ними. Уэбстер провел агентов в салон. Маленький столик, за ним четыре кресла, два напротив двух. Все расселись, Макграт и Броган напротив Уэбстера и Милошевича. Пристегнули ремни. «Лир» снова покатился по рулежной дорожке. Остановился в начале взлетно-посадочной полосы и стал ждать. Затем, задрожав, покатился вперед по длинной бетонной полосе, набирая скорость, и резко подскочил в воздух. Самолет развернулся на северо-запад, и рев двигателей спал до нормального уровня.
– Итак, предлагаю следующую гипотезу, – сказал Уэбстер. – Дочь председателя объединенного комитета начальников штабов похищена какой-то террористической группировкой, имеющей связи с иностранными государствами. Террористы собираются предъявить ее отцу какие-то требования, связанные с его высоким постом в армии.
Макграт покачал головой.
– Ерунда. Они ничего не смогут добиться. Генерала просто сместят с должности. Старых армейских пердунов, желающих просиживать свои толстые задницы в Пентагоне, пруд пруди.
Броган осторожно кивнул.
– Полностью с вами согласен, шеф. Это предположение даже не обсуждается.
Уэбстер кивнул в свою очередь.
– Вот именно. Итого, что у нас остается?
Все молчали. Никто не хотел произносить эти слова.
* * *
«Лир» долго гнался за отсветами заходящего солнца и наконец совершил посадку в Фарго, штат Северная Дакота. Там прибывших встретил сотрудник отделения Бюро в Миннеаполисе с машиной. Броган и Милошевич не произвели на него никакого впечатления, и он был слишком горд и не подал вид, что на него произвел впечатление начальник чикагского отделения. Однако Гарланда Уэбстера агент встретил настороженно, полный решимости доказать, что он знает свое дело.– Мы нашли место, сэр, где преступники прятались, – сказал он. – Они провели там ночь и двинулись дальше. Тут не может быть никаких сомнений. Это приблизительно в миле от того места, где был обнаружен труп.
Он повез высоких гостей на северо-запад. Два часа машина словно насекомое ползла в сгущающихся сумерках через бесконечные огромные поля овса, пшеницы, фасоли и ячменя. Все хранили напряженное молчание. Наконец агент из Миннеаполиса свернул направо, и свет фар озарил бескрайние пастбища, раскинувшиеся под потемневшим небом. Солнце скрылось на западе. Тщательно повторив все повороты дороги, агент из Миннеаполиса в конце концов подъехал к ограде ранчо. Ограда уходила в темноту, но фары выхватили желтую полицейскую ленту, натянутую между деревьями, и в двадцати ярдах патрульную машину и микроавтобус коронера.
– Труп был обнаружен здесь, – объяснил агент.
Он достал фонарик, однако смотреть особенно было не на что. Обычный ров между полотном дороги и оградой, заросший травой, затоптанной на протяжении десяти ярдов. Сам труп уже увезли, однако судмедэксперт остался, чтобы сообщить подробности.
– Очень странный случай, – сказал врач. – Этого человека задушили. Никаких сомнений. Уткнули лицом во что-то мягкое. Мелкая сыпь по всему лицу и в глазах. Крошечные точечные кровоизлияния, какие сопровождают удушье.
Макграт пожал плечами.
– И что в этом такого странного? Если бы у меня была возможность, я сам бы придушил этого ублюдка.
– Все дело в том, что было до и после, – объяснил врач. – До – жестокое избиение. На мой взгляд, бедолагу со всей силы швырнули спиной в стену или о борт грузовика. У него трещина в затылочной кости и сломаны три ребра. Затем его били ногами. Внутренние органы в жутком состоянии. Превратились в кашу. Поработал человек огромной физической силы, озверевший от ярости. Мне бы не хотелось рассердить такого, это уж точно, черт побери.
– А что было после? – спросил Макграт.
– Тело перетащили. Весь гипостаз нарушен. Получается, кто-то избил бедолагу, задушил его, оставил лежать, а через час передумал и перетащил труп сюда.
Уэбстер, Макграт и Броган дружно кивнули. Милошевич стоял, уставившись в ров. Затем все вернулись на дорогу и постояли, глядя на бескрайние луга, после чего направились к машине.
– Спасибо, – рассеянно поблагодарил врача Уэбстер. – Вы хорошо поработали.
Врач кивнул. Двери машины захлопнулись. Агент из Миннеаполиса завел двигатель и поехал дальше на запад, в ту сторону, где скрылось солнце.
– Музыку заказывает большой парень, – сказал Уэбстер. – Это очевидно, так? Он нанял троих типов из Монтаны, чтобы те выполнили для него грязную работу. Судя по всему, Питер Уэйн Белл нарушил правила. Начал приставать к Холли. Беспомощная, беззащитная женщина, молодая и красивая, – для этого животного она оказалась слишком большим соблазном, так?
– Так, – согласился Броган. – Однако большой парень – профессионал. Наемник, террорист или кто там еще. Подобные шутки с похищенной не входили в его планы. Поэтому он рассердился и прикончил Белла. И тем самым укрепил дисциплину среди своих людей.
Уэбстер кивнул.
– Иного объяснения быть не может. Такое мог совершить только он. Во-первых, потому, что он босс и, следовательно, обладает необходимой властью. И, во-вторых, только он обладает достаточной физической силой, чтобы нанести такие серьезные увечья.
– Значит, большой парень оберегает Холли? – спросил Макграт.
– Точнее, он защищает свои инвестиции, – угрюмо поправил его Уэбстер.
– И все же, будем надеяться, с ней пока что все в порядке.
На это никто не ответил. Проехав где-то с милю, машина резко свернула направо и затряслась на ухабистой дороге. Фары осветили небольшое скопление деревянных строений.
– Похитители остановились вот здесь, – объяснил агент из Миннеаполиса. – Это бывшая конеферма.
– Здесь кто-нибудь живет? – спросил Макграт.
– Жил до вчерашнего дня. Сейчас здесь ни одной живой души.
Машина остановилась перед конюшней. Из нее вылезли пятеро мужчин. Ворота конюшни были распахнуты. Местный агент остался стоять у машины, а Уэбстер, Макграт, Броган и Милошевич зашли внутрь. Включили фонарики. Внутри было темно и сыро. Вымощенный каменными плитами пол, позеленевший ото мха. По обе стороны от центрального прохода стойла. Четверо мужчин прошли по центральному проходу до самого конца. Стойло справа было изрешечено зарядом дроби из ружья. От задней стены почти ничего не осталось. Многие доски вывалились. Повсюду валялись щепки, потемневшие от гнили.
В последнем стойле слева лежал матрас. Через чугунное кольцо на стене была пропущена цепь. Кольцо было прикреплено к стене лет сто назад для того, чтобы держать коня на привязи. Однако вчера ночью оно держало женщину, прикованную за руку. Нагнувшись, Уэбстер поднял с пола сверкающие хромированные наручники, закрепленные на цепи. Броган подобрал с матраса длинные черные волосинки. Затем они вместе с Милошевичем осмотрели остальные стойла. Макграт молча следил за ними. Затем вышел из конюшни. Повернулся лицом на запад, туда, где скрылось за горизонтом солнце. Он стоял, вглядываясь в непроницаемый мрак, словно стараясь проникнуть за пятьсот миль и увидеть Холли.
Глава 23
А увидеть Холли не мог никто, потому что она находилась в полном одиночестве, запертая в тюрьме, построенной специально для нее. Ее привели сюда с поляны четыре молчаливых женщины в темно-зеленой форме армейского образца, с лицами, выкрашенными камуфляжем, с перекинутыми через плечо автоматическими винтовками, позвякивая подсумками с боеприпасами, закрепленными на поясе. Оторвав Холли от Ричера, они протащили ее в сгущающейся темноте через толпу собравшихся, которые насмехались над ней, провожали ее оскорбительными замечаниями, плевались ей вслед. Молодую женщину заставили с огромным трудом, превозмогая боль, преодолеть милю каменистой тропинки, петляющей среди деревьев, которая привела к большому белому зданию. За всю дорогу женщины не обмолвились с Холли ни словом. Пленницу провели внутрь и, подталкивая в спину, заставили подняться наверх. Открыв массивную, прочную дверь, женщины затолкнули Холли внутрь. Та с трудом взобралась на ступеньку больше фута высотой, потому что пол в комнате был приподнят относительно пола в коридоре. Холли пришлось карабкаться, опустившись на четвереньки. Как только она очутилась внутри, за ней громко захлопнулась дверь и в замке повернулся ключ.
Окон в помещении не было. Лампочка в потолке, закрытая железной решеткой, заливала комнату ярким, горячим желтым светом. Все четыре стены, пол и потолок были обшиты новыми сосновыми досками, необработанными, источающими сильный аромат свежей древесины. В дальнем конце стояла кровать. Простая железная рама и тонкий матрас. Такую можно увидеть в армейском бараке или в тюремной камере. На кровати лежали два комплекта одежды. Две пары брюк и две рубашки защитного цвета. Темно-зеленые, как и те, что были на четверых молчаливых женщинах. Доковыляв до кровати, Холли ощупала одежду. Старая и ношеная, но чистая. Выглаженная. Складки на брюках были острые как бритва.
Обернувшись, Холли осмотрела комнату внимательнее. Помещение было довольно просторным. Площадью около шестидесяти квадратных футов. Однако Холли почувствовала, что на самом деле оно должно было бы быть больше. Пропорции показались ей странными. Она вспомнила приподнятый пол. Находящийся на целый фут выше, чем следовало бы. Холли предположила, что то же самое можно сказать про стены и потолок. Хромая, она с трудом приблизилась к стене и постучала по новым доскам обшивки. Звук был глухой. Значит, внутри пустота. Кто-то встроил эту новую деревянную оболочку внутрь более просторной комнаты. И выполнил работу хорошо. Ровные новые доски были плотно подогнаны друг к другу. Однако в узких щелях скопилась влага. Холли внимательно посмотрела на влагу, принюхалась. В комнате пахло страхом.
Один угол был отделен. Простая перегородка наискосок от стены к стене, в ней дверь. Доковыляв до двери, Холли открыла ее. Туалет. Унитаз, раковина. Мусорный бак с новой пластмассовой окантовкой. И душ над ванной. Дешевая белая керамика, но совершенно новая. Тщательно установленная. Все очень аккуратно. На полочке мыло и шампунь. Прислонившись к дверному косяку, Холли уставилась на душ. Она смотрела на него очень долго. Затем скинула грязный костюм от Армани. Свернула его в комок и бросила в мусорное ведро. Включила душ и шагнула под струи воды. Вымыла голову трижды. Отскребла ноющее тело. Холли стояла под душем почти целый час.
Затем она, хромая, добралась до кровати и выбрала комплект старой формы. Одежда оказалась ей впору. Холли улеглась на кровать и, уставившись в потолок, вслушалась в тишину. Впервые больше чем за шестьдесят часов она осталась совершенно одна.
Всем шестерым было лет по сорок. Все поджарые, бородатые. Уверенно обращающиеся с оружием. Молчаливые. Настороженные. Привыкшие к ночным дежурствам. Это не вызывало сомнений. Мужчины напоминали солдат, оставшихся в живых после гибели пехотного взвода. Казалось, лет двадцать назад они, тогда еще зеленые новобранцы, вошли в лесную чащу ночным дозором и так и не вышли оттуда.
Услышав приближающиеся сзади шаги, охранники вытянулись по стойке «смирно». В ночной тишине шаги прозвучали неестественно громко. Армейские ботинки щелкнули на щебенке. Ладони стиснули приклады. Взглянув на поляну, Ричер увидел приближающегося седьмого мужчину. Он был моложе, лет тридцати пяти. Высокий, гладко выбритый, без камуфляжа на лице, новенькая форма, начищенные до блеска ботинки. Та же полукруглая нашивка на плече. Судя по всему, что-то вроде офицера.
Шесть сорокалетних новобранцев отступили назад и вытянулись в струнку, и новоприбывший остановился лицом к лицу перед Ричером. Он достал из кармана пачку сигарет, вытряхнул из пачки сигарету. Закурил и не стал гасить зажигалку, чтобы осветить лицо Ричера. Долго безучастно разглядывал его в свете дрожащего огонька. Ричер выдержал его взгляд. У этого мужчины были маленькая голова, посаженная на широкие плечи, и узкое, суровое лицо, иссеченное преждевременными морщинами и складками. В резких тенях огонька зажигалки казалось, что у него совсем нет губ. Лишь щель там, где должен быть рот. Холодные глаза, горящие под тонкой кожей, обтянувшей лоб. Армейская стрижка «под ежик», выполненная с неделю назад, только начавшая отрастать. Не отрывая взгляда от лица Ричера, мужчина наконец погасил зажигалку. Провел ладонью по голове. В ночной тишине раздался громкий скрежет щетины.
– Я Делл Фаулер, – представился мужчина. – Я здесь начальник штаба.
Тихий голос. Акцент Западного побережья. Спокойно выдержав взгляд человека по фамилии Фаулер, Ричер медленно кивнул.
– Не хочешь открыть мне, начальником штаба чего ты являешься?
– Разве Лодер не объяснил?
– Лодер ничего не объяснил, – ответил Ричер. – Он был полностью поглощен тем, чтобы только доставить нас сюда.
Фаулер кивнул, и у него на лице появилась леденящая усмешка.
– Лодер идиот. Он совершил пять серьезных ошибок. И ты – одна из них. Лодер вляпался в дерьмо по самые уши. Как и ты.
Он жестом подозвал одного из охранников. Тот подошел и достал из кармана ключ. Пока охранник стоял, держа оружие наготове, Фаулер отпер замок цепи, которой был скован Ричер. Цепь с лязгом сползла по стволу сосны на землю. Металл, скользящий по дереву, – звук далеко разнесся по ночному лесу. Одна из собак, подбежав ближе, принюхалась. В зарослях деревьев произошло какое-то движение. Оторвавшись от ствола, Ричер сжал затекшие руки, восстанавливая кровообращение. Все шестеро охранников шагнули вперед. Вскидывая оружие. Ричер посмотрел на черные дула. Фаулер поймал его запястье и завел руку назад. Снова защелкнул наручники, сковывая руки за спиной. Кивнул. Двое охранников растаяли среди деревьев. Третий ткнул дулом автоматической винтовки Ричеру в спину. Четвертый занял позицию сзади. Двое оставшихся разместились спереди. Фаулер подошел к Ричеру и схватил его за локоть. Повел его через поляну к небольшому бревенчатому домику на противоположной стороне. На открытом месте лунный свет был более ярким. Ричер смог разобрать надпись на нашивке на плече Фаулера. «Вооруженная милиция Монтаны».
– Так это Монтана? – спросил он. – А Лодер сказал, что это совершенно новая страна.
Фаулер на ходу пожал плечами.
– Он поторопился. Пока что это еще Монтана.
Они подошли к домику. Охранники, шедшие спереди, открыли дверь. В темноту выплеснулся желтый свет. Охранник, стоявший за Ричером, ткнул его дулом автомата в спину, заталкивая внутрь. У дальней стены стоял Лодер. Руки у него были скованы за спиной. Его сторожил еще один поджарый бородатый мужчина с автоматом. Этот тип был помоложе остальных новобранцев, и борода у него была более ухоженная. Лоб наискосок пересекал налившийся краской шрам.
Зайдя внутрь, Фаулер сел за простой стол. Указал на стул. Ричер сел, скованный наручниками. Шестеро бойцов остались стоять у него за спиной. Проследив взглядом, как он усаживается, Фаулер повернулся к Лодеру. Ричер сделал то же самое. Когда он в понедельник впервые увидел Лодера, в его жестких глазах светилась спокойная уверенность. Теперь от нее не осталось и следа. Лодер трясся от страха. Наручники, которыми были скованы за спиной его руки, громко звенели. Окинув его взглядом, Ричер пришел к выводу, что бедняга до смерти боится своих начальников.
– Итак, пять ошибок, – сказал Фаулер.
Он по-прежнему говорил очень тихо. И убежденно. Невозмутимо. Спокойная уверенность человека, сознающего свою силу. Когда голос затих, Ричер услышал за спиной скрип деревянных половиц под ботинками.
– Я старался как мог, – сказал Лодер. – Эта сучка ведь здесь, так?
В его голосе прозвучали мольба и отчаяние. Это был голос человека, сознающего, что он по уши в дерьме, но не понимающего, как он туда попал.
– Она ведь здесь, так? – повторил Лодер.
– По какому-то чуду, – возразил Фаулер. – Ты доставил всем массу хлопот. Нашим людям пришлось приложить все силы, чтобы расхлебать последствия твоих глупых поступков.
– Что я сделал не так? – спросил Лодер.
Оторвавшись от стены, со скованными за спиной руками, он шагнул к Ричеру. Бросил на него взгляд, полный отчаяния, словно призывая его в свидетели.
– Пять ошибок, – повторил Фаулер. – Во-первых, ты сжег пикап, и, во-вторых, ты сжег машину. Оставил слишком заметные следы. Почему бы тебе было просто не поместить объявление в газете?
Лодер ничего не ответил. Его рот шевелился, но совершенно беззвучно.
– В-третьих, ты притащил сюда этого типа, – продолжал Фаулер.
Снова взглянув на Ричера, Лодер лихорадочно затряс головой.
– Этот парень – никто. Его не будут искать.
– И тем не менее, ты должен был бы подождать, – сказал Фаулер. – А в-четвертых, ты потерял Питера. Что все-таки сталось с ним?
Лодер снова пожал плечами.
– Не знаю.
– Он перепугался, – ответил за него Фаулер. – Ты совершил столько ошибок, что Питер перепугался и смылся. Вот что произошло. У тебя есть какие-нибудь другие объяснения?
Лодер лишь тупо смотрел перед собой.
– Ну и, в-пятых, вы убили этого чертова зубного врача. Это станет известно всем, так? Операция должна была быть военной, так? Политической. А ты добавил дополнительный фактор.
– Какого еще зубного врача? – спросил Ричер.
Повернувшись к нему, Фаулер изогнул в снисходительной усмешке свой рот, лишенный губ, словно с помощью Ричера он мог еще больше унизить Лодера.
– Эти болваны угнали машину у одного зубного врача, – объяснил Фаулер. – Тот застал их за этим занятием. Им следовало бы дождаться, когда он уйдет.
– Он встал у нас на дороге, – заявил Лодер. – Не могли же мы тащить его с собой, правда?
– Меня-то вы притащили, – заметил Ричер.
Лодер посмотрел на него как на полного кретина.
– Этот тип был еврей, – сказал он. – А здесь не место для евреев.
Ричер обвел взглядом комнату. Прочитал надписи на нарукавных нашивках. «Вооруженная милиция Монтаны». Он кивнул. Ну да, совершенно новая страна.
– Куда вы отвели Холли? – спросил он у Фаулера.
Тот пропустил его слова мимо ушей. Его по-прежнему интересовал только Лодер.
– Завтра ты предстанешь перед трибуналом. Перед особым трибуналом. Председательствовать будет сам командир. Тебе будет предъявлено обвинение в том, что ты подставил под угрозу срыва ответственную операцию. Обвинителем буду выступать я.
– Где Холли? – снова спросил Ричер.
Фаулер пожал плечами. Смерил его холодным взглядом.
– Совсем рядом. Не беспокойся о ней. – Затем он повернулся к охранникам, стоявшим у Ричера за спиной. – Положите Лодера на пол.
Лодер не оказал никакого сопротивления. Просто позволил молодому парню со шрамом схватить себя сзади. Ближайший охранник, развернув винтовку, с размаху ткнул прикладом Лодеру в живот. Ричер услышал, как тот ахнул. Уложив Лодера на пол, молодой парень аккуратно переступил через него. Вышел из домика с сознанием выполненной работы. Дверь громко захлопнулась за ним. Фаулер снова повернулся к Ричеру.
– Теперь давай поговорим о тебе.
Его голос оставался тихим. Тихим и уверенным. Спокойным. Однако почему бы не быть совершенно спокойным человеку, затерявшемуся в глуши у черта на рогах, вместе с шестью подчиненными, окружившими сидящего на стуле мужчину в наручниках? Причем этот мужчина в наручниках только что стал свидетелем неприкрытой демонстрации силы и жестокости.
Ричер пожал плечами.
– А что обо мне говорить? Мое имя вам известно. Я сказал его Лодеру. Тот наверняка передал его вам. Надеюсь, ничего не напутал. Больше говорить особенно не о чем.
Наступила тишина. Фаулер обдумал его слова. Кивнул.
– Решение будет принимать командир.
Окон в помещении не было. Лампочка в потолке, закрытая железной решеткой, заливала комнату ярким, горячим желтым светом. Все четыре стены, пол и потолок были обшиты новыми сосновыми досками, необработанными, источающими сильный аромат свежей древесины. В дальнем конце стояла кровать. Простая железная рама и тонкий матрас. Такую можно увидеть в армейском бараке или в тюремной камере. На кровати лежали два комплекта одежды. Две пары брюк и две рубашки защитного цвета. Темно-зеленые, как и те, что были на четверых молчаливых женщинах. Доковыляв до кровати, Холли ощупала одежду. Старая и ношеная, но чистая. Выглаженная. Складки на брюках были острые как бритва.
Обернувшись, Холли осмотрела комнату внимательнее. Помещение было довольно просторным. Площадью около шестидесяти квадратных футов. Однако Холли почувствовала, что на самом деле оно должно было бы быть больше. Пропорции показались ей странными. Она вспомнила приподнятый пол. Находящийся на целый фут выше, чем следовало бы. Холли предположила, что то же самое можно сказать про стены и потолок. Хромая, она с трудом приблизилась к стене и постучала по новым доскам обшивки. Звук был глухой. Значит, внутри пустота. Кто-то встроил эту новую деревянную оболочку внутрь более просторной комнаты. И выполнил работу хорошо. Ровные новые доски были плотно подогнаны друг к другу. Однако в узких щелях скопилась влага. Холли внимательно посмотрела на влагу, принюхалась. В комнате пахло страхом.
Один угол был отделен. Простая перегородка наискосок от стены к стене, в ней дверь. Доковыляв до двери, Холли открыла ее. Туалет. Унитаз, раковина. Мусорный бак с новой пластмассовой окантовкой. И душ над ванной. Дешевая белая керамика, но совершенно новая. Тщательно установленная. Все очень аккуратно. На полочке мыло и шампунь. Прислонившись к дверному косяку, Холли уставилась на душ. Она смотрела на него очень долго. Затем скинула грязный костюм от Армани. Свернула его в комок и бросила в мусорное ведро. Включила душ и шагнула под струи воды. Вымыла голову трижды. Отскребла ноющее тело. Холли стояла под душем почти целый час.
Затем она, хромая, добралась до кровати и выбрала комплект старой формы. Одежда оказалась ей впору. Холли улеглась на кровать и, уставившись в потолок, вслушалась в тишину. Впервые больше чем за шестьдесят часов она осталась совершенно одна.
* * *
Ричер был не один. Он по-прежнему оставался на поляне в лесу. В двадцати футах от белого «Эконолайна», прикованный к дереву, под охраной шестерых молчаливых мужчин с автоматами. По поляне разгуливали спущенные с привязи собаки. Прислонившись к грубой коре, Ричер внимательно разглядывал своих сторожей. Ему было холодно. Тонкая рубашка липла к смоле. Охранники вели себя очень осторожно. Они стояли, выстроившись в ряд, наведя на него оружие. На вымазанных камуфляжем лицах блестели глаза. Все мужчины были одеты в форму защитного цвета. На плечах какие-то полукруглые нашивки. В темноте Ричер не мог разобрать, что было на них изображено.Всем шестерым было лет по сорок. Все поджарые, бородатые. Уверенно обращающиеся с оружием. Молчаливые. Настороженные. Привыкшие к ночным дежурствам. Это не вызывало сомнений. Мужчины напоминали солдат, оставшихся в живых после гибели пехотного взвода. Казалось, лет двадцать назад они, тогда еще зеленые новобранцы, вошли в лесную чащу ночным дозором и так и не вышли оттуда.
Услышав приближающиеся сзади шаги, охранники вытянулись по стойке «смирно». В ночной тишине шаги прозвучали неестественно громко. Армейские ботинки щелкнули на щебенке. Ладони стиснули приклады. Взглянув на поляну, Ричер увидел приближающегося седьмого мужчину. Он был моложе, лет тридцати пяти. Высокий, гладко выбритый, без камуфляжа на лице, новенькая форма, начищенные до блеска ботинки. Та же полукруглая нашивка на плече. Судя по всему, что-то вроде офицера.
Шесть сорокалетних новобранцев отступили назад и вытянулись в струнку, и новоприбывший остановился лицом к лицу перед Ричером. Он достал из кармана пачку сигарет, вытряхнул из пачки сигарету. Закурил и не стал гасить зажигалку, чтобы осветить лицо Ричера. Долго безучастно разглядывал его в свете дрожащего огонька. Ричер выдержал его взгляд. У этого мужчины были маленькая голова, посаженная на широкие плечи, и узкое, суровое лицо, иссеченное преждевременными морщинами и складками. В резких тенях огонька зажигалки казалось, что у него совсем нет губ. Лишь щель там, где должен быть рот. Холодные глаза, горящие под тонкой кожей, обтянувшей лоб. Армейская стрижка «под ежик», выполненная с неделю назад, только начавшая отрастать. Не отрывая взгляда от лица Ричера, мужчина наконец погасил зажигалку. Провел ладонью по голове. В ночной тишине раздался громкий скрежет щетины.
– Я Делл Фаулер, – представился мужчина. – Я здесь начальник штаба.
Тихий голос. Акцент Западного побережья. Спокойно выдержав взгляд человека по фамилии Фаулер, Ричер медленно кивнул.
– Не хочешь открыть мне, начальником штаба чего ты являешься?
– Разве Лодер не объяснил?
– Лодер ничего не объяснил, – ответил Ричер. – Он был полностью поглощен тем, чтобы только доставить нас сюда.
Фаулер кивнул, и у него на лице появилась леденящая усмешка.
– Лодер идиот. Он совершил пять серьезных ошибок. И ты – одна из них. Лодер вляпался в дерьмо по самые уши. Как и ты.
Он жестом подозвал одного из охранников. Тот подошел и достал из кармана ключ. Пока охранник стоял, держа оружие наготове, Фаулер отпер замок цепи, которой был скован Ричер. Цепь с лязгом сползла по стволу сосны на землю. Металл, скользящий по дереву, – звук далеко разнесся по ночному лесу. Одна из собак, подбежав ближе, принюхалась. В зарослях деревьев произошло какое-то движение. Оторвавшись от ствола, Ричер сжал затекшие руки, восстанавливая кровообращение. Все шестеро охранников шагнули вперед. Вскидывая оружие. Ричер посмотрел на черные дула. Фаулер поймал его запястье и завел руку назад. Снова защелкнул наручники, сковывая руки за спиной. Кивнул. Двое охранников растаяли среди деревьев. Третий ткнул дулом автоматической винтовки Ричеру в спину. Четвертый занял позицию сзади. Двое оставшихся разместились спереди. Фаулер подошел к Ричеру и схватил его за локоть. Повел его через поляну к небольшому бревенчатому домику на противоположной стороне. На открытом месте лунный свет был более ярким. Ричер смог разобрать надпись на нашивке на плече Фаулера. «Вооруженная милиция Монтаны».
– Так это Монтана? – спросил он. – А Лодер сказал, что это совершенно новая страна.
Фаулер на ходу пожал плечами.
– Он поторопился. Пока что это еще Монтана.
Они подошли к домику. Охранники, шедшие спереди, открыли дверь. В темноту выплеснулся желтый свет. Охранник, стоявший за Ричером, ткнул его дулом автомата в спину, заталкивая внутрь. У дальней стены стоял Лодер. Руки у него были скованы за спиной. Его сторожил еще один поджарый бородатый мужчина с автоматом. Этот тип был помоложе остальных новобранцев, и борода у него была более ухоженная. Лоб наискосок пересекал налившийся краской шрам.
Зайдя внутрь, Фаулер сел за простой стол. Указал на стул. Ричер сел, скованный наручниками. Шестеро бойцов остались стоять у него за спиной. Проследив взглядом, как он усаживается, Фаулер повернулся к Лодеру. Ричер сделал то же самое. Когда он в понедельник впервые увидел Лодера, в его жестких глазах светилась спокойная уверенность. Теперь от нее не осталось и следа. Лодер трясся от страха. Наручники, которыми были скованы за спиной его руки, громко звенели. Окинув его взглядом, Ричер пришел к выводу, что бедняга до смерти боится своих начальников.
– Итак, пять ошибок, – сказал Фаулер.
Он по-прежнему говорил очень тихо. И убежденно. Невозмутимо. Спокойная уверенность человека, сознающего свою силу. Когда голос затих, Ричер услышал за спиной скрип деревянных половиц под ботинками.
– Я старался как мог, – сказал Лодер. – Эта сучка ведь здесь, так?
В его голосе прозвучали мольба и отчаяние. Это был голос человека, сознающего, что он по уши в дерьме, но не понимающего, как он туда попал.
– Она ведь здесь, так? – повторил Лодер.
– По какому-то чуду, – возразил Фаулер. – Ты доставил всем массу хлопот. Нашим людям пришлось приложить все силы, чтобы расхлебать последствия твоих глупых поступков.
– Что я сделал не так? – спросил Лодер.
Оторвавшись от стены, со скованными за спиной руками, он шагнул к Ричеру. Бросил на него взгляд, полный отчаяния, словно призывая его в свидетели.
– Пять ошибок, – повторил Фаулер. – Во-первых, ты сжег пикап, и, во-вторых, ты сжег машину. Оставил слишком заметные следы. Почему бы тебе было просто не поместить объявление в газете?
Лодер ничего не ответил. Его рот шевелился, но совершенно беззвучно.
– В-третьих, ты притащил сюда этого типа, – продолжал Фаулер.
Снова взглянув на Ричера, Лодер лихорадочно затряс головой.
– Этот парень – никто. Его не будут искать.
– И тем не менее, ты должен был бы подождать, – сказал Фаулер. – А в-четвертых, ты потерял Питера. Что все-таки сталось с ним?
Лодер снова пожал плечами.
– Не знаю.
– Он перепугался, – ответил за него Фаулер. – Ты совершил столько ошибок, что Питер перепугался и смылся. Вот что произошло. У тебя есть какие-нибудь другие объяснения?
Лодер лишь тупо смотрел перед собой.
– Ну и, в-пятых, вы убили этого чертова зубного врача. Это станет известно всем, так? Операция должна была быть военной, так? Политической. А ты добавил дополнительный фактор.
– Какого еще зубного врача? – спросил Ричер.
Повернувшись к нему, Фаулер изогнул в снисходительной усмешке свой рот, лишенный губ, словно с помощью Ричера он мог еще больше унизить Лодера.
– Эти болваны угнали машину у одного зубного врача, – объяснил Фаулер. – Тот застал их за этим занятием. Им следовало бы дождаться, когда он уйдет.
– Он встал у нас на дороге, – заявил Лодер. – Не могли же мы тащить его с собой, правда?
– Меня-то вы притащили, – заметил Ричер.
Лодер посмотрел на него как на полного кретина.
– Этот тип был еврей, – сказал он. – А здесь не место для евреев.
Ричер обвел взглядом комнату. Прочитал надписи на нарукавных нашивках. «Вооруженная милиция Монтаны». Он кивнул. Ну да, совершенно новая страна.
– Куда вы отвели Холли? – спросил он у Фаулера.
Тот пропустил его слова мимо ушей. Его по-прежнему интересовал только Лодер.
– Завтра ты предстанешь перед трибуналом. Перед особым трибуналом. Председательствовать будет сам командир. Тебе будет предъявлено обвинение в том, что ты подставил под угрозу срыва ответственную операцию. Обвинителем буду выступать я.
– Где Холли? – снова спросил Ричер.
Фаулер пожал плечами. Смерил его холодным взглядом.
– Совсем рядом. Не беспокойся о ней. – Затем он повернулся к охранникам, стоявшим у Ричера за спиной. – Положите Лодера на пол.
Лодер не оказал никакого сопротивления. Просто позволил молодому парню со шрамом схватить себя сзади. Ближайший охранник, развернув винтовку, с размаху ткнул прикладом Лодеру в живот. Ричер услышал, как тот ахнул. Уложив Лодера на пол, молодой парень аккуратно переступил через него. Вышел из домика с сознанием выполненной работы. Дверь громко захлопнулась за ним. Фаулер снова повернулся к Ричеру.
– Теперь давай поговорим о тебе.
Его голос оставался тихим. Тихим и уверенным. Спокойным. Однако почему бы не быть совершенно спокойным человеку, затерявшемуся в глуши у черта на рогах, вместе с шестью подчиненными, окружившими сидящего на стуле мужчину в наручниках? Причем этот мужчина в наручниках только что стал свидетелем неприкрытой демонстрации силы и жестокости.
Ричер пожал плечами.
– А что обо мне говорить? Мое имя вам известно. Я сказал его Лодеру. Тот наверняка передал его вам. Надеюсь, ничего не напутал. Больше говорить особенно не о чем.
Наступила тишина. Фаулер обдумал его слова. Кивнул.
– Решение будет принимать командир.