Страница:
Начало творческого пути писателя критики обычно связывают с появлением в печати его первых рассказов, повестей, выходом книги. Владимир Чивилихин считает началом своей журналистской дороги рабкоровские заметки, статьи. Вероятно, это так и было. Дотошность, одержимость журналиста, которые вели писателя крутыми тропами Алтая, помогали в борьбе за сохранение богатств Сибири и его жемчужины – Байкала, заставившие Чивилихина написать страстную публицистическую книгу «Любит ли она тебя?», начали проявляться уже в скромных заметках рабочего депо и преподавателя техникума. От этих заметок и начался его путь в литературу. Много бессонных ночей пришлось провести ему, человеку с техническим образованием, чтобы подготовиться на журналистский факультет МГУ. А потом В. Чивилихин прошел хорошую школу журналиста, работая в «Комсомольской правде».
После написания статей Чивилихин обычно вместе со своими героями продолжал начатое ими дело. Поэтому и родился цикл статей о Кедрограде: «Месяц в Кедрограде» и книга «Шуми, тайга, шуми!». Его книги, подобно поэме А. Прокофьева «Приглашение к путешествию», звали молодых читателей в далекую дорогу, в путь.
Можно по-разному судить о первых повестях Чивилихина и по-разному их оценивать. Но уже после появления первых произведений было ясно: в литературу пришел художник, чье творческое упорство внушало веру в его писательское будущее.
Вы видели Севера красу?
Костянику ели вы в лесу?
. . . .
Вы стояли под рекой
Луговой, достойной песни?
Если нет и если, если
Вы отправитесь в дорогу, —
Пусть стихи мои помогут
К вам прийти в родимый край.
В мае 1966 года ЦК ВЛКСМ принял постановление о ежегодном присуждении премии комсомола в день рождения комсомольской организации. Первой премии были удостоены: Н. Островский, В. Жалакявичюс, В. Чивилихин, А. Пахмутова, Н. Думбадзе.
В. Чивилихину премия была присуждена за повести «Серебряные рельсы», «Про Клаву Иванову» и «Елки-моталки».
Книги Чивилихина написаны под влиянием любви писателя к родным сибирским и алтайским краям. Познакомимся с его собственным признанием: «Сибирь… Несметные богатства, сильные характеры, средоточие экономических, научных, моральных проблем, ясно слышные шаги будущего, край, которому суждено, как сказал Радищев, „…сыграть великую роль в летописях мира“. Я знаю, что Сибири, когда она развернется вовсю, хватит, чтобы наделить счастьем каждого; она, моя родимая сторонушка, вплотную приблизит сообщество людей, в котором всем будет хорошо…» Чивилихин дальше пишет, что каждую осень неизменно им овладевает особая болезнь «сибирка», которая тянет его в родные края.
Такое пристрастие к родным краям не случайно для творчества многих наших писателей, у которых есть своя «сибирка», неизменно влекущая их к себе. У Г. Маркова, например, это тоже Сибирь, Алтай. Донские места славят М. Шолохов, В. Закруткин и Л. Калинин. Металлурги Донбасса и Таганрога – неизменные герои произведений В. Попова, молодая поэтесса Ольга Фокина, создавая стихи о разнотравье Вологодчины, всегда с любовью пишет о людях этого края. Можно долго продолжать это перечисление, чтобы сделать такой вывод: пристрастие литератора, в лучшем смысле этого слова, заражает и читателя; уверенность писателя, чувствующего себя надежно в родных краях, заставляет и читателя поверить ему. Многочисленные читатели Чивилихина верят ему и любят его за острое чувство современности, за героев, в которых всегда чувствуешь «душу живу» и самого их создателя.
Герои-романтики не громкими словами, а громкими делами славят землю, которую они «пересотворяют»:
Это пишет Эдуард Межелайтис в поэме «Человек», удостоенной Ленинской премии. В поэме выражена тенденция, характерная для многих наших писателей. Герой-преобразователь, дерзновенный мечтатель и в то же время простой, скромный человек – в центре их произведений. Таким мы видим его и в произведениях Владимира Чивилихина. Например, в его повести «Серебряные рельсы».
Подчинилась земля мне, и я
Одарил ее красотой…
Земля сотворила меня,
Я же землю пересотворил —
Новой, лучшей, прекрасной – такой,
Никогда она не была.
После выхода этой повести автор стал получать письма от многочисленных своих читателей. Вот что, например, пишет Ю. Иванов, инженер-геолог, такой же изыскатель, как и герой повести: «Один экземпляр книги я привез из Новосибирска в центр Восточных Саян, где работал наш небольшой изыскательский отряд. И хотя последние пятнадцать километров до лагеря надо было идти пешком и на счету оказывался каждый килограмм груза, я не задумываясь захватил ее с собой. В тайге книгу ждали читатели и продолжатели дела тех, о ком написана повесть. Уже в первый вечер, сгрудившись всем отрядом у керосиновой лампы в палатке, мы читали книгу. Книгу о мужестве. Книгу о нас самих… Как и мы, герои ее были из проектно-изыскательского института Сибгипротранса. Отсюда в суровую зиму 1942 года отправилась экспедиция искать по заданию Родины путь в Саянах для новой магистрали Абакан – Тайшет».
У коммуниста Александра Кошурникова в экспедиции помощников было только двое – комсомольцы Алексей Журавлев и Костя Стофато. Изыскатели погибли, но их имена навсегда остались в памяти людей: на стальной магистрали Абакан – Тайшет есть три станции: Кошурниково, Журавлево, Стофато. Их подвиг останется навсегда и в сердцах читателей, взволнованно, мужественно и просто рассказал о нем Владимир Чивилихин. В основу его повести положен дневник Александра Кошурникова. Этот дневник был найден на дне реки Казыр через год после гибели экспедиции.
Перемежая страницы дневника своим рассказом, Чивилихин создал талантливую повесть, где главное – героика подвига, выявление его истоков. Во имя чего совершается подвиг? Что движет человеком в его невероятно дерзостном походе, когда силы не только на исходе, их просто уже нет, но борьба продолжается.
Сидя у костра, Александр, Костя и Алеша часто беседовали о жизни, о счастье, о книгах. Оставалось несколько дней до катастрофы, когда между геологами произошел такой разговор.
– «Читал я Джека Лондона, – сказал натужным голосом Алеша, – запоем читал. Читал я его безотрывно, а вот сейчас думаю, а что было расписывать этого Беллью? Тоже мне герой, таскает по ровной дороге мешки, и не так уж тяжело… а расписано-то!»
– За золотом лезли, – Кошурников сплюнул в сторону, – как будто счастье в нем.
– Михалыч, а счастье, что это такое?
– У каждого на этот вопрос свои слова, Алеша, – задумчиво произнес Кошурников, – Вот мой отец по-латыни отвечал «Per aspera ad astra».[3]
Да, не ради своего личного благополучия, обогащения, а ради счастья людей на земле стоит жить и бороться. Так раскрывает источник подвига В. Чивилихин. И права писательница Галина Серебрякова, которая высоко оценила эту повесть: «В „Серебряных рельсах“ скупые отрывочные сведения о казырской трагедии подняты до обобщения образа, до художественного произведения о мужестве духа советского человека. Немало героических дел и поступков совершено нашими людьми за последние десятилетия, но нужен талант писателя, чтобы отдельные случаи или ряд событий превратились в книге в вечно живой памятник героям, в произведения, интересные миллионам читателей».
Мысль о непрерывности человеческого деяния, подвига наполняет пафосом повести «Над уровнем моря» и «Пестрый камень».
В послесловии к повести «Над уровнем моря» Чивилихин пишет: «История, заставившая меня написать повесть „Над уровнем моря“, произошла в Горном Алтае 7-17 июля 1964 года. Однако тождества ее героев с живыми участниками столь редкой и столь обыденной сибирской эпопеи нет – я воспользовался своим правом на домысел и отбор».
Герои повести – люди разных профессий, разного общественного положения, разных возрастов. Но многих из них объединяет умение ощутить чужую беду как свою собственную, душевная щедрость и не всегда осознанное, но тем не менее углубленное понятие о долге.
«Пестрый камень» – произведение о юношеской любви, чувстве, таком серьезном и трепетном, что и писать о нем можно только очень серьезно, с подлинной эмоциональной глубиной.
Почему-то именно в книгах о молодых и для молодых авторы порой боятся быть щедрыми, боятся высоких слов. Авторская робость порождает ту же болезнь и у героев произведений, иногда осложняясь еще боязнью и высоких поступков в отношениях с любимым человеком. Нередко авторский произвол заставляет таких героев быть намного скуднее в отношениях к любимой или к любимому. Но, думается, не всегда причина только в авторском произволе. Такое бывает и в жизни, что неизмеримо обиднее.
Трудная любовь у Валерия, трудно рассказать о ней писателю, знакомящему нас только с письмами. Сюжетная замкнутость и односторонность были бы неизбежны, если бы творческий опыт работы над книгой «Над уровнем моря», где рассказы двенадцати человек составляют двенадцать глав повести, не подготовил Чивилихина.
Большая, очень нежная любовь Валерия к Наташе и ее дочери, не заслоняя от него мир, становится частью этого мира, поэтому и нет для него дилеммы: спуститься с гор к любимой женщине или принять трудное назначение – стать начальником метеорологической станции Чаар-Таш.
Страницы, посвященные жизни на станции, где Валерий находит плохо работающий молодежный коллектив, – лучшие в повести по насыщенности материалом. Неожиданно он оказывается в совершенно новой роли воспитателя опустившихся вдали от людей ребят.
И кто знает, что больше всего повлияло на них? Возможно, как раз полное романтической верности чувство Валерия к Наташе. Ребята могли почувствовать свою духовную обедненность рядом с душевно щедрым человеком.
К сожалению, мы ни разу не встретились в повести с Наташей, а письма создают только отрывочное и свидетельствующее далеко не в ее пользу впечатление. Этого ли хотел автор? Неясно. Характер Наташи не «прописан» так ярко, как другие характеры «Пестрого камня».
Десятиклассники, студенты, военнослужащие пишут о том что жизнь Валерия – главного героя повести – стала для них примером. Приведу отрывок из письма военнослужащего Вячеслава Марова: «В Валерии я увидел человека, сильного, смелого, готового отстоять свои убеждения везде и всюду. Хочу быть похожим на него и постараюсь сделать это. Целые дни у меня из головы не выходит образ Валерки, может, я заболел им. Несколько раз перечитывал повесть».
Анатолий Милованов пишет, что «повесть учит оставаться человеком в самых трудных моментах жизни».
Должно быть, секрет такого миропонимания и умения «вооружить» им читателя дается писателю, твердо убежденному в необоримости человеческих стремлений и надежд, в гармонии чувств и долга.
Литература наша, верная подобному убеждению, все чаще и смелее вторгается в сложные жизненные конфликты, ведя откровенный и ответственный разговор с читателем. Свидетельство тому и творчество Владимира Чивилихина, от которого читатель ждет новых талантливых книг.
ПОВЕСТИ
МОСКВА. «МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ». 1972
Художник В. КАРАБУТ