Страница:
Джон громко кашлянул и прикрыл рот рукой - главным образом, чтобы
скрыть улыбку. Бейли подарил его тяжелым взглядом и снова уставился на
меня:
- Розен, здесь я редактор, а ты - репортер. Понятно? Чтобы совсем было
понятно, ты перезвонишь этой леди, как только доберешься до теле...
- Да брось ты. Перл...
- И перестань называть меня этой говенной кличкой, а то ты у меня
полетишь на правку копий быстрее, чем произнесешь "Оксфордский словарь
английского языка"!
В переводе: делай, что говорят, или выметайся. Если мне не хочется
закончить свою карьеру в "Биг мадди" за вычиткой макетов и грамматическим
контролем всего барахла, что пишут нам фриленсеры [независимые
журналисты], то надо как можно быстрее написать про белочек, при этом
расслабиться и попытаться получить удовольствие.
Я ничего не сказал, потому что вся лезущая в голову чушь усадила бы
меня за стол корректора уже в понедельник. Бейли последний раз кинул на
меня кислый взгляд и взялся за свой пиджак.
- До завтра, джентльмены, - бросил он. - Запереть за собой не забудьте.
Сказав последнее слово, он гордо прошествовал между отсеками по
центральному пролету, через главный вход на улицу, где Джах уже разогревал
мотор - везти его домой.
- Перебесится, - шепнул Джон. - Заляг на пару недель на дно и дай ему
остыть. - Он открыл ящик стола, вытащил Дингбэта, проверил, что батарейка
заряжена, и сунул ПТ в нагрудный карман куртки. - Если тебе от этого
легче, то я сожалею, что тебя втянул.
- Не бери в голову, - махнул я ему рукой, прощаясь. - Это моя вина, а
не твоя. - После паузы я добавил: - Предложение остается в силе. Если
хочешь, чтобы я поехал с тобой к Клэнси...
Он качнул головой:
- Лучше не надо. Мне кажется, это я должен сделать сам. Да и твоя
подруга может уйти в раковину, увидев нас вдвоем.
Я молча согласился. Он был прав: важнее всего статья, а не кто ее
написал. Я начал гасить оставшиеся лампочки. Поскольку я жил здесь,
наверху, закрывать офис было моей работой. Джон подхватил шляпу и прошел
мимо меня к двери, но вдруг остановился, будто ему в голову неожиданно
пришла важная мысль.
- Хотя знаешь, сделай мне одолжение, - сказал он. - Дай мне знать, чем
кончилась история с белками.
Я постарался не раздражаться в ответ на то, что казалось
издевательством. Мой друг пытался проявить интерес к моей работе, дать мне
почувствовать, что и она важна. Он шел по следу убийцы, а я встревал в
самую идиотскую историю, которая пойдет мелким шрифтом на первой странице,
если вообще увидит свет.
- Естественно, друг, - вяло ответил я. - Дам обязательно.
- Может быть интересным, - поколебавшись и понимая, что залез не туда,
добавил Джон. - Никогда не знаешь.
- Верно, верно.
Он снова повернулся к выходу:
- Ладно, до завтра.
- Увидимся, - ответил я.
Телефон офиса я переключил, чтобы он звонил у меня наверху, свет
выключил, проверил, что все окна и двери заперты, а потом полез наверх, в
свою берлогу. Ночь была теплая и влажная, а потому я распахнул окна,
разогрел спагетти на плитке, тем временем поймав по телевизору какой-то
старый полицейский детектив. После погони на автомобиле хорошие изловили
плохих - вот, понимаешь, сюрприз. Я понятия не имел, о чем фильм, но он
помог мне забыть, что за мерзость мой ужин.
Пиво кончилось, но я все еще страдал с перепоя после вчерашнего вечера
и потому не пошел за очередным пакетом банок на Двенадцатую улицу. Снаружи
начало моросить, и я на самом деле хотел остаться дома и остаться сухим -
в обоих смыслах.
Бросив тарелку в мойку и пустив воду, я сел за компьютер и попытался
писать всерьез. Переписав раз этак семь один и тот же утомительный абзац,
я понял, что моя муза усвистела на каникулы в Пуэрто-Рико и что Великий
Американский Роман уперся рогом и ни с места. Выключив компьютер, не давая
себе труда сохранить несколько написанных строк, я содрал с себя шмотки и
полез в койку с потрепанным шпионским романом в бумажной обложке.
За чтением я заснул и даже не выключил над собой лампу. По пожарной
лестнице стучал дождик, то нарастая, то стихая, шумели на улице машины,
где-то постукивал вертолетный мотор. Вокруг меня двигался ночной мир;
сквозь сон донесся звук полицейской сирены где-то рядом, я перевернулся и
снова стал глядеть сны - не помню о чем.
Помню, что проснулся от телефонных гудочков. Они сделали то, что не
могли сделать привычные городские шумы - я открыл глаза и, мигая в свете
лампы, стал нашаривать трубку.
- Да? - сказал я, приготовившись выслушать от Марианны очередной втык
за дядю Арни.
Но голос на другом конце линии был мужской.
- Это офис "Биг мадди инкуайрер"?
Мать твою. Надо было включить автоответчик.
- Да, но сейчас у нас закрыто. Вы не могли бы перезвонить утром?
- Кто говорит? - требовательно спросил голос.
- А кто спрашивает?
Пауза. Потом:
- Лейтенант Майкл Фарентино, отдел убийств полиции Сент-Луиса. С кем я
говорю? Вы работник редакции?
Отдел убийств? Что за так твою мать? Я даже чуть больше проснулся. Часы
на столике показывали 21:55.
- Да, я работник редакции. А в чем, собст...
- Как ваше имя? - Я ответил не сразу, и голос требовательно повторил: -
Я спрашиваю: как ва...
- Розен. - У меня по спине потянуло холодком. - Джерри Розен, штатный
сотрудник. Почему вы...
- Мистер Розен, я нахожусь в гриль-баре Клэнси через улицу от вас.
Здесь обнаружен мертвый человек с удостоверением личности на имя некоего
Джона Л.Тьернана, репортера вашей газеты. Не могли бы вы прибыть сюда и
опознать его?
Голубые огни вспыхивали в мокром ночном небе города и вязли в густом
тумане. По невидимой Миссисипи буксир толкал вверх баржи, подавая время от
времени гудок. По тротуарам шаркали подошвы...
Это все было после убийства.
Когда я добрался до гриль-бара Клэнси, копы обложили его кругом: на
Гэйер-стрит торчали три бело-голубых, между ними, как ветчина в бутерброд,
вставились два БТР, и вылезла из этого всего чуть ли не половина всего
личного состава полиции Сент-Луиса. Большинство просто чесали себе задницы
и делали вид, будто знают, что делают. Когда в центре средь бела дня
шлепнут черного беднягу из восточных штатов, на это всем начхать, но убей
белого человека из среднего класса в баре Суларда - и наши доблестные силы
порядка уже в полном составе здесь.
Бар был почти пуст. Ничего удивительного: состав завсегдатаев здесь
такой, что при виде полиции они линяют моментально. Перед дверью торчал
здоровенный полисмен. Он смотрел на тротуар и прислушивался к
наушнику-ракушке у себя в ухе. Я подошел, и он загородил дорогу.
- Извините, приятель, но туда сейчас нельзя. Полиция...
- Отойди с дороги, - буркнул я, пытаясь отодвинуть его в сторону. - Мне
туда надо...
И с этими словами я так полетел назад от тычка в грудь, что не
удержался и упал на двух других копов, стоявших там же на тротуаре. Один
из них, тощий латиноамериканец, поймал меня за пиджак.
- Слушай, друг, - сказал он, отталкивая меня в сторону, - выпей
где-нибудь еще, ладно? Здесь...
- Иди ты на... - Я рванулся в сторону двери. - Там моего друга...
Латиноамериканец схватил меня за руку и вывернул ее за спину. Я
взвизгнул, вынужденный опуститься на колени, и вдруг ничего не стало
видно, кроме полицейских ботинок, а в шею уперлась резиновая палка. Она
пригнула мне голову вниз, а тем временем другой офицер схватил меня за
левую руку и тоже завернул за спину со словами:
- Полегче, приятель! Сбавь обороты!
Да уж, тут не до оборотов. Копы навалились со всех сторон, и, игнорируя
мое сопротивление, надели на меня наручники из липкой ленты. Я добрался
примерно до середины списка слов, за которые ваша матушка пообещала бы
вымыть вам рот с мылом, если еще хоть раз услышит, как вдруг возник новый
голос:
- Симпсон! Кто этот человек?
Симпсон - это был тот первый, на которого я наехал.
- Да какой-то хмырь, лейтенант, считающий, что "нет" - это не ответ. Мы
его попросили уйти, но тут он начал...
- Вы не додумались сперва спросить, как его зовут?
Я пытался взглянуть вверх, но резиновая палка по-прежнему прижимала мою
голову к плитам тротуара.
- Как ваше имя, сэр?
- Розен, - удалось выдохнуть мне. - Джерри Розен. Я из "Биг мадди"...
- Черт. Отпусти его, Д'Анджело.
Хватка слегка ослабла.
- Я сказал "отпустить"! - потребовал лейтенант. - Этого человека вызвал
сюда я, если вы не поняли.
- Слушаюсь, сэр.
Д'Анджело поколебался, а затем отпустил мою руку и помог мне подняться
с коленей. Он вынул ножницы и разрезал на мне наручники, а остальные копы
рассосались, засовывая палки в петли на портупеях, а тазеры - в кобуры.
Моим спасителем оказался тощий и высокий полицейский в штатском, лет
сорока. Одет он был в дождевик телячьей кожи и мягкую шляпу с широкими
полями. Тонкие губы держали сигарету, а лицо, похоже, страдало от
хронических угрей. Он прошел мимо Симпсона и протянул мне руку.
- Майкл Фарентино, отдел убийств, - представился он по всей форме. -
Рад с вами познакомиться, мистер Розен. Извините за грубое обращение.
И руку, и извинения я проигнорировал.
- Вы говорили, что мой друг здесь, у вас. Где он? - спросил я хриплым
голосом, растирая пережатые запястья.
Я стал пропихиваться мимо него, снова направляясь к двери.
- Эй! Постойте! Одну минутку. - Фарентино загородил мне дорогу и взял
меня за плечи. - Сначала парочка вопросов...
- Идите вы с ними на... - рявкнул я. - Где Джон?
Минуту мы поиграли в гляделки, потом Фарентино снял руки с моих плеч.
Вынув изо рта сигарету, он отшвырнул ее на мостовую.
- Ладно. Будь по-вашему. Идите за мной.
К моему удивлению, он не повел меня прямо в бар. Мы прошли мимо входной
двери метров шесть, миновали высокую кирпичную стенку и уперлись в
железную загородку пивной веранды Клэнси. Там еще два копа торчали у
протянутой поперек ворот красной ленты с надписью: "МЕСТО ПРЕСТУПЛЕНИЯ -
НЕ ПОДХОДИТЬ". Они отодвинулись, пропуская нырнувшего под ленту Фарентино,
а потом придержали ленту для меня.
Таких "биргартенов" в Сент-Луисе было много - добрая старая традиция,
принесенная первыми поселенцами из Германии в позапрошлом веке. Хотя этот
садик и щеголял ирландским именем, располагался за трехэтажным домом и был
достаточно старым, чтобы считаться настоящим садом. Легкие летние столы и
стулья стояли среди маленьких голландских вязов и клумб с кирпичным
бордюром; судя по оставленным на столах полупустым бутылкам и кружкам
сегодня у Клэнси было полно клиентов, пока не нагрянул закон.
Но место преступления было все же не здесь. Оно находилось на закрытом
балконе второго этажа. Собравшийся там народ выглядывает на улицу,
переносные юпитеры расставлены по всей балюстраде, и все они светят
куда-то на пол, но на что - мне не было видно.
Фарентино молча вывел меня на балкон по лестнице с сосновыми перилами.
Еще куча копов, два санитара с раскладной каталкой, еще двое каких-то в
штатском из отдела убийств - Фарентино вел меня сквозь толпу, и все
расступались перед нами, пока мы не дошли до балкона, и тут я получил шанс
увидеть, из-за чего сыр-бор.
Тело на полу веранды принадлежало, несомненно, Джону Тьернану. Его
плащ, его галстук и даже его кожаные туфли: именно так он был одет
несколько часов назад. Но лицо его я узнал не сразу.
Потому что оно выглядело так, будто кто-то взял раскаленную кочергу и
ткнул точно посередине лба.
Джон умер так быстро, что даже не закрыл глаза и теперь глядел на
что-то, что видят только мертвые.
Когда я закончил блевать через ограду, Фарентино снова вывел меня в
пивной сад. Посадив меня за столик, с которого не был виден балкон, он дал
мне платок и оставил на пару минут одного. Вернулся он с хорошим бокалом
бурбона в одной руке и бутылкой пива - в другой. Сомнительное преимущество
бара как места совершения преступления.
Я опрокинул в глотку бурбон, не обращая внимания на пиво. Виски обожгло
пищевод и желудок, я резко выдохнул. Сначала кишки взбунтовались, но
выпивка осталась там, куда попала, и наступило некоторое спокойствие. Я
откинулся на стуле и старался не вспоминать только что увиденный ужас.
- Разговаривать готовы? - спросил Фарентино. Я кивнул, он вытащил ПТ и
щелкнул крышкой. - Итак, это Джон Тьернан? Вы это подтверждаете?
Я медленно наклонил голову. Фарентино терпеливо ждал вербального
ответа.
- Да... да, это Джон Тьернан, - сказал я. - Я уверен, что это он.
- О'кей. - Детектив из отдела убийств ввел что-то в компьютер. - Я
знаю, что мы заставили вас пережить неприятные минуты, но нам нужно было
удостовериться. Мы должны были позвонить его семье, и, хоть у него и было
с собой водительское удостоверение, нужно было, чтобы кто-то опознал его,
прежде чем я позвоню его жене. Ваша кандидатура подходила, и вот... вы
меня понимаете.
Я снова кивнул. Бедная Сэнди. Хорошо, что ей не пришлось видеть его
таким.
- Спасибо, лейтенант. Вы хотите, чтобы я ей позвонил?
- Нет, это я и сам могу сделать. - Фарентино вытащил пачку сигарет,
встряхнул и предложил мне сигарету. Я мотнул головой, и он закурил сам.
- Как это ни печально, но я привык к этому аспекту своей работы, -
продолжал он. - Думаю, что лучше уж она от меня узнает, чем от вас. Пусть
она ненавидит меня всю оставшуюся жизнь - это несущественно. Но если она
узнает от вас...
- Понятно.
Он пожал плечами и выдохнув клуб дыма.
- Итак. Когда вы в последний раз видели погибшего?
Мне пришлось напрячься, вспоминая. Вдруг показалось, что прошло много
дней, а не несколько часов с тех пор, как я видел Джона.
- Около шести - шести тридцати вечера - где-то так. Мы с ним сегодня
закрывали офис.
- Угу. - Фарентино набрал еще что-то на клавиатуре. - Вы знали хотя бы
примерно, куда он направлялся?
Я тщательно подбирал слова. Конечно, я знал, куда шел Джон, и почему бы
не... Но я не был уверен, что хочу рассказать Фарентино все.
- Он сказал, что идет сюда, но что он делал на самом деле, я точно не
знаю.
Фарентино продолжал записывать что-то в компьютер.
- Вы знали, что он идет сюда, - спросил Фарентино, - но не знали зачем?
Может быть, он просто хотел выпить, как и большинство из тех, кто идет
после работы в бар?
- М-м... да. За этим, наверное, и пришел...
- Может быть, но я говорил с барменом, и он сообщил, что мистер Тьернан
за все это время почти ничего не заказал. Бармен помнит, что он заказал
кружку пива в... - Фарентино глянул в свои заметки. - ...без четверти
восемь, когда пришел, и все оставшееся время над ней просидел. Я полагаю,
что до этого он заходил куда-то пообедать.
Я отхлебнул пива. Бутылка в руке вдруг стала скользкой.
- Да, наверное. Весьма разумное предположение.
- М-да... хм... - кашлянул сыщик, не отрываясь от миниатюрного экрана.
- Вы не знаете, не был ли он последнее время... как бы это сказать... не
влип ли в какую-нибудь историю? Скажем, завел на стороне подружку втайне
от жены?
Я почувствовал прилив гнева, но постарался сдержаться.
- Я не думаю, что вам есть до этого дело, господин офицер.
- Ну так как? Было что-то такое? - Он равнодушно пожал плечами. - Может
быть, это и не мое дело, но его жена может спросить, когда я ей позвоню...
- Нет, черт возьми! - оборвал его я. - Если он здесь с кем-то
встречался, то наверняка...
Я осекся, сообразив, что случилось. Фарентино умело загнал меня в
ловушку, вынудив самому себе противоречить. Он медленно поднял глаза от
ПТ:
- Я не спрашивал вас, не встречался ли он с кем-нибудь, мистер Розен.
Может быть, вы все же знаете, зачем он сюда пришел?
За стеной сада завыла, приближаясь, сирена. На балконе щелкнул металл -
санитары разложили каталку. Две официантки поглядывали на нас из-за задней
двери, о чем-то вполголоса переговариваясь.
Фарентино собрался сказать еще что-то, когда к нам подошел коп в форме,
держа в руках какие-то предметы в пластиковой обертке.
- Это было у него в карманах, - сказал он, протягивая их детективу. -
Снять отпечатки?
Некоторые из предметов я узнал: ключ от дома, ключ от машины, бумажник,
старомодная авторучка - подарок Сэнди на день рождения, несколько монеток,
неизменная пачка жевательной резинки...
И Дингбэт, в своем собственном футляре.
- А? - Фарентино едва глянул на все это. - Да нет, не стоит. Там только
его собственные пальцы. Оставьте здесь. Я передам жене.
Коп кивнул, аккуратно положил на стол все предметы и ушел. До меня
дошло, что Джон мог ввести что-нибудь в Дингбэта во время разговора с
Берил Хинкли. Если где-то есть намек, почему его могли убить, то они на
флоптике [магнитооптические диски] в его ПТ.
- Ладно, Розен, - перебил ход моих мыслей Фарентино, - давайте откроем
друг другу карты.
- Конечно. - Я старался не смотреть на Дингбэта жадным взглядом. Он
лежал близко - руку протянуть. - Все, что хотите знать, лейтенант.
С этими словами я потянул к себе бутылку пива и стал поднимать ее ко
рту.
В последний момент я разжал пальцы, и бутылка выскользнула.
Она выпала из моей руки, стукнулась об стол, отскочила и пролетела у
меня между ног, разбрызгивая пиво во все стороны, пока не разбилась о
бетон пола.
- Ах ты, ч-черт! - завопил я, подскакивая со стула и глядя на мокрое
пятно на самом интересном месте моих штанов. - Мать твою так и этак...
Когда я хочу уйти от разговора, я могу сам себя превзойти. Пиво стекало
со стола, по полу разлетелось битое стекло. Фарентино вскочил с места,
одновременно и встревоженный, и разозленный.
- Да что это такое, вот несчастье безрукое! - ругал я сам себя. - И как
меня только угораздило... Послушайте, я сейчас съезжу домой переодеться и
тут же вернусь. Это всего...
- Нет-нет, не надо, - ответил Фарентино, уже отходя от стола. - Вы
оставайтесь здесь, о'кей? Сейчас позову кого-нибудь прибрать...
С этими словами он повернулся и пошел к задней двери бара; две
официантки уже побежали внутрь, скорее всего за полотенцами, веником и
тряпкой.
На несколько драгоценных секунд я остался один в саду. Быстро схватив
футляр с Дингбэтом, я открыл "молнию" (поперек нее была наклеена красная
липкая лента, но сейчас было не до того) и вытряхнул ПТ на ладонь, одним
глазом поглядывая на дверь.
Извлечь мини-диск из флоптического дисковода Дингбэта было секундным
делом, и я быстро сунул дискету в карман, а Дингбэта - в футляр и
застегнул футляр. Только я успел положить его на столик, как вместе с
официанткой вернулся Фарентино.
Следующие несколько минут мы вытирали пиво бумажными полотенцами, а
официантка заметала битое стекло. Я делал вид, что поглощен высушиванием
штанов, и искоса поглядывал на стол. В обертке вещественного
доказательства была небольшая щель, которую рано или поздно кто-нибудь
заметит, но я уже буду далеко.
- О'кей, - сказал наконец Фарентино, когда все прибрали и официантка
удалилась. - Случилось вот что...
- Говорите, говорите, - подбодрил его я, одновременно меняя позу так,
чтобы он не мог смотреть одновременно на меня и на вещественные
доказательства.
- Вскоре после того как появился Тьернан, в бар вошла дама, - продолжил
он, понизив голос. - Чернокожая. Похоже, она нервничала. Очевидцы говорят,
что они вместе вышли на балкон и долго разговаривали. Они, видимо, искали
место, где бы их не подслушали. Тьернан поднимался, собираясь уходить, и в
этот миг его застрелили...
- Как? - спросил я. Фарентино замешкался с ответом. - Это не был
выстрел огнестрельного оружия, - продолжал я, восстанавливая виденную
картину. - Если бы это было из винтовки или пистолета, у него мозги
расплескались бы по всей комнате, но крови я не видел.
Фарентино с кислой миной согласился:
- Крови там не было. И выстрела никто не слышал. Свидетели говорят, что
вдруг завопила женщина - и это все. Через секунду отъехал фургон,
припаркованный на той стороне улицы; номера, естественно, никто не
запомнил. Женщина сразу убежала, никто ее не успел остановить.
- Вы не ответили на вопрос, - сказал я. - Как погиб Джон?
- Кое-какие идеи у нас есть, - лапидарно ответил Фарентино. - Мы их
проверяем.
- Потрясающе! Я просто ошеломлен.
- Да бросьте вы изгаляться, - огрызнулся Фарентино. - Не для протокола:
я думаю, что это какое-то лазерное оружие. Помните пару лет назад Черного
Джеди из Чикаго?
У меня по спине пробежал холодок. Конечно, я помнил: это тогда
прогремело на всю страну. Маньяк-убийца - в письме в "Чикаго трибюн" он
назвал себя Черным Джеди - прикончил семь наугад выбранных жертв из мощной
лазерной винтовки. Когда ФБР и полиция штата Иллинойс наконец его
выследили, Черный Джеди оказался старшеклассником из аристократического
пригорода Чикаго. Самое же страшное было в том, что свою винтовку он
построил по указаниям научно-популярного сборничка, который свободно
продавался в книжных магазинах, а материалы закупал по каталогу. На самом
деле федералы его и нашли потому, что прототип своей винтовки он показывал
на какой-то выставке - там его "световая сабля" получила вторую премию.
- Так вы думаете, что это киллер-подражатель?
Фарентино пожал плечами:
- Это возможный вариант, мы пока еще не знаем. Вот все, что я могу вам
сообщить. - Он наставил на меня палец. - Теперь ваша очередь.
- О'кей. - Я сложил руки на груди. - Он мне сказал, что ведет
расследование убийства...
- Кого убили?
- Не знаю, - ответил я. И не соврал.
- Кто эта леди?
- Тоже не знаю.
Здесь соврал.
- Слушайте, Розен...
- Мне известно лишь, что он должен был с кем-то встретиться в восемь
часов у Клэнси и это связано с материалом, над которым он работал. - Я
пожал плечами, глядя на него честными глазами. - Вот что мне известно. Но
я вам говорю, кто бы ни была эта дама, она не его любовница. Джон жену не
обманывал. Это факт.
Темные глаза Фарентино изучали мое лицо. Несколько секунд он помолчал.
Он знал, что я выложил ему не всю информацию о том, что привело к убийству
Джона, но и я знал, что он играет не до конца честно. В этой игре обменов
наступила патовая ситуация.
Я поглядел в сторону входа в биргартен. Пара копов придерживали
открытые ворота. Слышно было, как тяжело клацали по лестнице колесики под
каталкой, которую санитары аккуратно спускали по лестнице с балкона. Еще
минута - и от моего друга ничего не останется, кроме обведенного мелом
силуэта на полу.
- Я вот что вам скажу, - наконец произнес Фарентино. - Можете думать,
что вы об этом знаете много, но я знаю больше. Джон был мне другом...
- В самом деле?
У Джона было много друзей в полиции. Как я понимаю, Фарентино мог быть
важным источником, но это невозможно проверить.
- Я уверен, он был бы рад, если бы знал, что его делом заняты вы.
Фарентино пропустил лесть мимо ушей:
- И он хотел бы, чтобы мы работали вместе и поймали того типа, что его
убил. Так что если вы хотите говорить начистоту и сказать все, что
знаете...
Шум на лестнице прекратился. Каталка спустилась на землю.
- Я буду это иметь в виду, лейтенант, - сказал я, вставая снова. - А
теперь извините меня, я хочу проводить Джона.
Он начал было что-то говорить, но я уже обогнул стол и вышел в садик.
Пару минут я стоял на тротуаре и смотрел, как увозят тело Джона. Труп
был закрыт белой простыней, примотанной к каталке тремя полосами липкой
ленты. Почему-то мне вдруг показалось, что он сейчас сядет, полезет в
карман и спросит, не хочу ли я палочку резинки.
У задней дверцы машины "скорой помощи" санитары остановились, сложили
колеса каталки и подняли ее. А я стоял и вспоминал, как мы надирались на
пьянках в колледже, как бегали на свидания, где нас ждали Сэнди и
Марианна. Как стояли рядом в день получения дипломов и шепотом отпускали
шуточки о только что произнесенной Сэмом Дональдсоном речи, достойной Папы
Римского. Письма и открытки, которые он мне посылал с другого конца
страны; дурацкие свадебные подарки, которыми мы обменялись, женившись на
своих подружках, междугородные разговоры, когда у нас родились дети.
И вот как все кончилось: один из нас смотрит, как другого грузят в
заднюю дверь мясного фургона на этой городской помойке. Я всегда думал,
что он меня переживет...
- Мерзко это, верно? - За мной стоял Майкл Фарентино.
Я невольно дернулся. Понятия не имел, что он там стоит.
- Ага, - буркнул я, не глядя. - Здорово мерзко.
Каталка въехала внутрь, дверца закрылась. Я стал выбираться из толпы к
выходу из заведения Клэнси. С каждым шагом я ждал, что вот раздастся крик
"Стой!" и на меня снова набросится свора копов.
Но этого не случилось. Пройдя квартал, я услышал, как отъехала
труповозка. Но я уже подходил к темнеющей двери офиса "Биг мадди",
ощупывая карман и убеждаясь, что украденный из Дингбэта мини-диск
по-прежнему со мной.
Да, он был там, маленький серебряный кружочек размером со старинную
монету в пятьдесят центов. Я оглянулся на улицу, но детектива, слава Богу,
не видать. Отпустив диск в кармане, я нырнул за угол дома к пожарной
лестнице.
Будет еще время горевать. Сейчас я хотел только найти убийцу - ничего
больше.
Едва успев залезть в окно, я включил компьютер и вставил вынутый из ПТ
Джона мини-диск. Первым делом я снял с него резервную копию.
Считайте меня параноиком, но я точно знал, что очень скоро копы
обнаружат вскрытую обертку вещественного доказательства; и хоть я и сумел
обдурить Фарентино, не стоит рассчитывать, что он и в дальнейшем останется
в дураках. Уже утром здесь может появиться полиция с ордером на обыск. И
потому, сделав копию, я сунул ее в пластиковый мешок, отнес в уборную и
прикрепил изолентой под сливной бачок.
Вернувшись в комнату, я снова загрузил диск-оригинал и скопировал его к
себе на винчестер. Попытавшись вызвать корневую директорию, я узнал, что
для входа в нее нужен пароль. Это проблемы не составило: когда я начинал
работать в "Биг мадди", мы с Джоном решили обменяться паролями, чтобы при
скрыть улыбку. Бейли подарил его тяжелым взглядом и снова уставился на
меня:
- Розен, здесь я редактор, а ты - репортер. Понятно? Чтобы совсем было
понятно, ты перезвонишь этой леди, как только доберешься до теле...
- Да брось ты. Перл...
- И перестань называть меня этой говенной кличкой, а то ты у меня
полетишь на правку копий быстрее, чем произнесешь "Оксфордский словарь
английского языка"!
В переводе: делай, что говорят, или выметайся. Если мне не хочется
закончить свою карьеру в "Биг мадди" за вычиткой макетов и грамматическим
контролем всего барахла, что пишут нам фриленсеры [независимые
журналисты], то надо как можно быстрее написать про белочек, при этом
расслабиться и попытаться получить удовольствие.
Я ничего не сказал, потому что вся лезущая в голову чушь усадила бы
меня за стол корректора уже в понедельник. Бейли последний раз кинул на
меня кислый взгляд и взялся за свой пиджак.
- До завтра, джентльмены, - бросил он. - Запереть за собой не забудьте.
Сказав последнее слово, он гордо прошествовал между отсеками по
центральному пролету, через главный вход на улицу, где Джах уже разогревал
мотор - везти его домой.
- Перебесится, - шепнул Джон. - Заляг на пару недель на дно и дай ему
остыть. - Он открыл ящик стола, вытащил Дингбэта, проверил, что батарейка
заряжена, и сунул ПТ в нагрудный карман куртки. - Если тебе от этого
легче, то я сожалею, что тебя втянул.
- Не бери в голову, - махнул я ему рукой, прощаясь. - Это моя вина, а
не твоя. - После паузы я добавил: - Предложение остается в силе. Если
хочешь, чтобы я поехал с тобой к Клэнси...
Он качнул головой:
- Лучше не надо. Мне кажется, это я должен сделать сам. Да и твоя
подруга может уйти в раковину, увидев нас вдвоем.
Я молча согласился. Он был прав: важнее всего статья, а не кто ее
написал. Я начал гасить оставшиеся лампочки. Поскольку я жил здесь,
наверху, закрывать офис было моей работой. Джон подхватил шляпу и прошел
мимо меня к двери, но вдруг остановился, будто ему в голову неожиданно
пришла важная мысль.
- Хотя знаешь, сделай мне одолжение, - сказал он. - Дай мне знать, чем
кончилась история с белками.
Я постарался не раздражаться в ответ на то, что казалось
издевательством. Мой друг пытался проявить интерес к моей работе, дать мне
почувствовать, что и она важна. Он шел по следу убийцы, а я встревал в
самую идиотскую историю, которая пойдет мелким шрифтом на первой странице,
если вообще увидит свет.
- Естественно, друг, - вяло ответил я. - Дам обязательно.
- Может быть интересным, - поколебавшись и понимая, что залез не туда,
добавил Джон. - Никогда не знаешь.
- Верно, верно.
Он снова повернулся к выходу:
- Ладно, до завтра.
- Увидимся, - ответил я.
Телефон офиса я переключил, чтобы он звонил у меня наверху, свет
выключил, проверил, что все окна и двери заперты, а потом полез наверх, в
свою берлогу. Ночь была теплая и влажная, а потому я распахнул окна,
разогрел спагетти на плитке, тем временем поймав по телевизору какой-то
старый полицейский детектив. После погони на автомобиле хорошие изловили
плохих - вот, понимаешь, сюрприз. Я понятия не имел, о чем фильм, но он
помог мне забыть, что за мерзость мой ужин.
Пиво кончилось, но я все еще страдал с перепоя после вчерашнего вечера
и потому не пошел за очередным пакетом банок на Двенадцатую улицу. Снаружи
начало моросить, и я на самом деле хотел остаться дома и остаться сухим -
в обоих смыслах.
Бросив тарелку в мойку и пустив воду, я сел за компьютер и попытался
писать всерьез. Переписав раз этак семь один и тот же утомительный абзац,
я понял, что моя муза усвистела на каникулы в Пуэрто-Рико и что Великий
Американский Роман уперся рогом и ни с места. Выключив компьютер, не давая
себе труда сохранить несколько написанных строк, я содрал с себя шмотки и
полез в койку с потрепанным шпионским романом в бумажной обложке.
За чтением я заснул и даже не выключил над собой лампу. По пожарной
лестнице стучал дождик, то нарастая, то стихая, шумели на улице машины,
где-то постукивал вертолетный мотор. Вокруг меня двигался ночной мир;
сквозь сон донесся звук полицейской сирены где-то рядом, я перевернулся и
снова стал глядеть сны - не помню о чем.
Помню, что проснулся от телефонных гудочков. Они сделали то, что не
могли сделать привычные городские шумы - я открыл глаза и, мигая в свете
лампы, стал нашаривать трубку.
- Да? - сказал я, приготовившись выслушать от Марианны очередной втык
за дядю Арни.
Но голос на другом конце линии был мужской.
- Это офис "Биг мадди инкуайрер"?
Мать твою. Надо было включить автоответчик.
- Да, но сейчас у нас закрыто. Вы не могли бы перезвонить утром?
- Кто говорит? - требовательно спросил голос.
- А кто спрашивает?
Пауза. Потом:
- Лейтенант Майкл Фарентино, отдел убийств полиции Сент-Луиса. С кем я
говорю? Вы работник редакции?
Отдел убийств? Что за так твою мать? Я даже чуть больше проснулся. Часы
на столике показывали 21:55.
- Да, я работник редакции. А в чем, собст...
- Как ваше имя? - Я ответил не сразу, и голос требовательно повторил: -
Я спрашиваю: как ва...
- Розен. - У меня по спине потянуло холодком. - Джерри Розен, штатный
сотрудник. Почему вы...
- Мистер Розен, я нахожусь в гриль-баре Клэнси через улицу от вас.
Здесь обнаружен мертвый человек с удостоверением личности на имя некоего
Джона Л.Тьернана, репортера вашей газеты. Не могли бы вы прибыть сюда и
опознать его?
Голубые огни вспыхивали в мокром ночном небе города и вязли в густом
тумане. По невидимой Миссисипи буксир толкал вверх баржи, подавая время от
времени гудок. По тротуарам шаркали подошвы...
Это все было после убийства.
Когда я добрался до гриль-бара Клэнси, копы обложили его кругом: на
Гэйер-стрит торчали три бело-голубых, между ними, как ветчина в бутерброд,
вставились два БТР, и вылезла из этого всего чуть ли не половина всего
личного состава полиции Сент-Луиса. Большинство просто чесали себе задницы
и делали вид, будто знают, что делают. Когда в центре средь бела дня
шлепнут черного беднягу из восточных штатов, на это всем начхать, но убей
белого человека из среднего класса в баре Суларда - и наши доблестные силы
порядка уже в полном составе здесь.
Бар был почти пуст. Ничего удивительного: состав завсегдатаев здесь
такой, что при виде полиции они линяют моментально. Перед дверью торчал
здоровенный полисмен. Он смотрел на тротуар и прислушивался к
наушнику-ракушке у себя в ухе. Я подошел, и он загородил дорогу.
- Извините, приятель, но туда сейчас нельзя. Полиция...
- Отойди с дороги, - буркнул я, пытаясь отодвинуть его в сторону. - Мне
туда надо...
И с этими словами я так полетел назад от тычка в грудь, что не
удержался и упал на двух других копов, стоявших там же на тротуаре. Один
из них, тощий латиноамериканец, поймал меня за пиджак.
- Слушай, друг, - сказал он, отталкивая меня в сторону, - выпей
где-нибудь еще, ладно? Здесь...
- Иди ты на... - Я рванулся в сторону двери. - Там моего друга...
Латиноамериканец схватил меня за руку и вывернул ее за спину. Я
взвизгнул, вынужденный опуститься на колени, и вдруг ничего не стало
видно, кроме полицейских ботинок, а в шею уперлась резиновая палка. Она
пригнула мне голову вниз, а тем временем другой офицер схватил меня за
левую руку и тоже завернул за спину со словами:
- Полегче, приятель! Сбавь обороты!
Да уж, тут не до оборотов. Копы навалились со всех сторон, и, игнорируя
мое сопротивление, надели на меня наручники из липкой ленты. Я добрался
примерно до середины списка слов, за которые ваша матушка пообещала бы
вымыть вам рот с мылом, если еще хоть раз услышит, как вдруг возник новый
голос:
- Симпсон! Кто этот человек?
Симпсон - это был тот первый, на которого я наехал.
- Да какой-то хмырь, лейтенант, считающий, что "нет" - это не ответ. Мы
его попросили уйти, но тут он начал...
- Вы не додумались сперва спросить, как его зовут?
Я пытался взглянуть вверх, но резиновая палка по-прежнему прижимала мою
голову к плитам тротуара.
- Как ваше имя, сэр?
- Розен, - удалось выдохнуть мне. - Джерри Розен. Я из "Биг мадди"...
- Черт. Отпусти его, Д'Анджело.
Хватка слегка ослабла.
- Я сказал "отпустить"! - потребовал лейтенант. - Этого человека вызвал
сюда я, если вы не поняли.
- Слушаюсь, сэр.
Д'Анджело поколебался, а затем отпустил мою руку и помог мне подняться
с коленей. Он вынул ножницы и разрезал на мне наручники, а остальные копы
рассосались, засовывая палки в петли на портупеях, а тазеры - в кобуры.
Моим спасителем оказался тощий и высокий полицейский в штатском, лет
сорока. Одет он был в дождевик телячьей кожи и мягкую шляпу с широкими
полями. Тонкие губы держали сигарету, а лицо, похоже, страдало от
хронических угрей. Он прошел мимо Симпсона и протянул мне руку.
- Майкл Фарентино, отдел убийств, - представился он по всей форме. -
Рад с вами познакомиться, мистер Розен. Извините за грубое обращение.
И руку, и извинения я проигнорировал.
- Вы говорили, что мой друг здесь, у вас. Где он? - спросил я хриплым
голосом, растирая пережатые запястья.
Я стал пропихиваться мимо него, снова направляясь к двери.
- Эй! Постойте! Одну минутку. - Фарентино загородил мне дорогу и взял
меня за плечи. - Сначала парочка вопросов...
- Идите вы с ними на... - рявкнул я. - Где Джон?
Минуту мы поиграли в гляделки, потом Фарентино снял руки с моих плеч.
Вынув изо рта сигарету, он отшвырнул ее на мостовую.
- Ладно. Будь по-вашему. Идите за мной.
К моему удивлению, он не повел меня прямо в бар. Мы прошли мимо входной
двери метров шесть, миновали высокую кирпичную стенку и уперлись в
железную загородку пивной веранды Клэнси. Там еще два копа торчали у
протянутой поперек ворот красной ленты с надписью: "МЕСТО ПРЕСТУПЛЕНИЯ -
НЕ ПОДХОДИТЬ". Они отодвинулись, пропуская нырнувшего под ленту Фарентино,
а потом придержали ленту для меня.
Таких "биргартенов" в Сент-Луисе было много - добрая старая традиция,
принесенная первыми поселенцами из Германии в позапрошлом веке. Хотя этот
садик и щеголял ирландским именем, располагался за трехэтажным домом и был
достаточно старым, чтобы считаться настоящим садом. Легкие летние столы и
стулья стояли среди маленьких голландских вязов и клумб с кирпичным
бордюром; судя по оставленным на столах полупустым бутылкам и кружкам
сегодня у Клэнси было полно клиентов, пока не нагрянул закон.
Но место преступления было все же не здесь. Оно находилось на закрытом
балконе второго этажа. Собравшийся там народ выглядывает на улицу,
переносные юпитеры расставлены по всей балюстраде, и все они светят
куда-то на пол, но на что - мне не было видно.
Фарентино молча вывел меня на балкон по лестнице с сосновыми перилами.
Еще куча копов, два санитара с раскладной каталкой, еще двое каких-то в
штатском из отдела убийств - Фарентино вел меня сквозь толпу, и все
расступались перед нами, пока мы не дошли до балкона, и тут я получил шанс
увидеть, из-за чего сыр-бор.
Тело на полу веранды принадлежало, несомненно, Джону Тьернану. Его
плащ, его галстук и даже его кожаные туфли: именно так он был одет
несколько часов назад. Но лицо его я узнал не сразу.
Потому что оно выглядело так, будто кто-то взял раскаленную кочергу и
ткнул точно посередине лба.
Джон умер так быстро, что даже не закрыл глаза и теперь глядел на
что-то, что видят только мертвые.
Когда я закончил блевать через ограду, Фарентино снова вывел меня в
пивной сад. Посадив меня за столик, с которого не был виден балкон, он дал
мне платок и оставил на пару минут одного. Вернулся он с хорошим бокалом
бурбона в одной руке и бутылкой пива - в другой. Сомнительное преимущество
бара как места совершения преступления.
Я опрокинул в глотку бурбон, не обращая внимания на пиво. Виски обожгло
пищевод и желудок, я резко выдохнул. Сначала кишки взбунтовались, но
выпивка осталась там, куда попала, и наступило некоторое спокойствие. Я
откинулся на стуле и старался не вспоминать только что увиденный ужас.
- Разговаривать готовы? - спросил Фарентино. Я кивнул, он вытащил ПТ и
щелкнул крышкой. - Итак, это Джон Тьернан? Вы это подтверждаете?
Я медленно наклонил голову. Фарентино терпеливо ждал вербального
ответа.
- Да... да, это Джон Тьернан, - сказал я. - Я уверен, что это он.
- О'кей. - Детектив из отдела убийств ввел что-то в компьютер. - Я
знаю, что мы заставили вас пережить неприятные минуты, но нам нужно было
удостовериться. Мы должны были позвонить его семье, и, хоть у него и было
с собой водительское удостоверение, нужно было, чтобы кто-то опознал его,
прежде чем я позвоню его жене. Ваша кандидатура подходила, и вот... вы
меня понимаете.
Я снова кивнул. Бедная Сэнди. Хорошо, что ей не пришлось видеть его
таким.
- Спасибо, лейтенант. Вы хотите, чтобы я ей позвонил?
- Нет, это я и сам могу сделать. - Фарентино вытащил пачку сигарет,
встряхнул и предложил мне сигарету. Я мотнул головой, и он закурил сам.
- Как это ни печально, но я привык к этому аспекту своей работы, -
продолжал он. - Думаю, что лучше уж она от меня узнает, чем от вас. Пусть
она ненавидит меня всю оставшуюся жизнь - это несущественно. Но если она
узнает от вас...
- Понятно.
Он пожал плечами и выдохнув клуб дыма.
- Итак. Когда вы в последний раз видели погибшего?
Мне пришлось напрячься, вспоминая. Вдруг показалось, что прошло много
дней, а не несколько часов с тех пор, как я видел Джона.
- Около шести - шести тридцати вечера - где-то так. Мы с ним сегодня
закрывали офис.
- Угу. - Фарентино набрал еще что-то на клавиатуре. - Вы знали хотя бы
примерно, куда он направлялся?
Я тщательно подбирал слова. Конечно, я знал, куда шел Джон, и почему бы
не... Но я не был уверен, что хочу рассказать Фарентино все.
- Он сказал, что идет сюда, но что он делал на самом деле, я точно не
знаю.
Фарентино продолжал записывать что-то в компьютер.
- Вы знали, что он идет сюда, - спросил Фарентино, - но не знали зачем?
Может быть, он просто хотел выпить, как и большинство из тех, кто идет
после работы в бар?
- М-м... да. За этим, наверное, и пришел...
- Может быть, но я говорил с барменом, и он сообщил, что мистер Тьернан
за все это время почти ничего не заказал. Бармен помнит, что он заказал
кружку пива в... - Фарентино глянул в свои заметки. - ...без четверти
восемь, когда пришел, и все оставшееся время над ней просидел. Я полагаю,
что до этого он заходил куда-то пообедать.
Я отхлебнул пива. Бутылка в руке вдруг стала скользкой.
- Да, наверное. Весьма разумное предположение.
- М-да... хм... - кашлянул сыщик, не отрываясь от миниатюрного экрана.
- Вы не знаете, не был ли он последнее время... как бы это сказать... не
влип ли в какую-нибудь историю? Скажем, завел на стороне подружку втайне
от жены?
Я почувствовал прилив гнева, но постарался сдержаться.
- Я не думаю, что вам есть до этого дело, господин офицер.
- Ну так как? Было что-то такое? - Он равнодушно пожал плечами. - Может
быть, это и не мое дело, но его жена может спросить, когда я ей позвоню...
- Нет, черт возьми! - оборвал его я. - Если он здесь с кем-то
встречался, то наверняка...
Я осекся, сообразив, что случилось. Фарентино умело загнал меня в
ловушку, вынудив самому себе противоречить. Он медленно поднял глаза от
ПТ:
- Я не спрашивал вас, не встречался ли он с кем-нибудь, мистер Розен.
Может быть, вы все же знаете, зачем он сюда пришел?
За стеной сада завыла, приближаясь, сирена. На балконе щелкнул металл -
санитары разложили каталку. Две официантки поглядывали на нас из-за задней
двери, о чем-то вполголоса переговариваясь.
Фарентино собрался сказать еще что-то, когда к нам подошел коп в форме,
держа в руках какие-то предметы в пластиковой обертке.
- Это было у него в карманах, - сказал он, протягивая их детективу. -
Снять отпечатки?
Некоторые из предметов я узнал: ключ от дома, ключ от машины, бумажник,
старомодная авторучка - подарок Сэнди на день рождения, несколько монеток,
неизменная пачка жевательной резинки...
И Дингбэт, в своем собственном футляре.
- А? - Фарентино едва глянул на все это. - Да нет, не стоит. Там только
его собственные пальцы. Оставьте здесь. Я передам жене.
Коп кивнул, аккуратно положил на стол все предметы и ушел. До меня
дошло, что Джон мог ввести что-нибудь в Дингбэта во время разговора с
Берил Хинкли. Если где-то есть намек, почему его могли убить, то они на
флоптике [магнитооптические диски] в его ПТ.
- Ладно, Розен, - перебил ход моих мыслей Фарентино, - давайте откроем
друг другу карты.
- Конечно. - Я старался не смотреть на Дингбэта жадным взглядом. Он
лежал близко - руку протянуть. - Все, что хотите знать, лейтенант.
С этими словами я потянул к себе бутылку пива и стал поднимать ее ко
рту.
В последний момент я разжал пальцы, и бутылка выскользнула.
Она выпала из моей руки, стукнулась об стол, отскочила и пролетела у
меня между ног, разбрызгивая пиво во все стороны, пока не разбилась о
бетон пола.
- Ах ты, ч-черт! - завопил я, подскакивая со стула и глядя на мокрое
пятно на самом интересном месте моих штанов. - Мать твою так и этак...
Когда я хочу уйти от разговора, я могу сам себя превзойти. Пиво стекало
со стола, по полу разлетелось битое стекло. Фарентино вскочил с места,
одновременно и встревоженный, и разозленный.
- Да что это такое, вот несчастье безрукое! - ругал я сам себя. - И как
меня только угораздило... Послушайте, я сейчас съезжу домой переодеться и
тут же вернусь. Это всего...
- Нет-нет, не надо, - ответил Фарентино, уже отходя от стола. - Вы
оставайтесь здесь, о'кей? Сейчас позову кого-нибудь прибрать...
С этими словами он повернулся и пошел к задней двери бара; две
официантки уже побежали внутрь, скорее всего за полотенцами, веником и
тряпкой.
На несколько драгоценных секунд я остался один в саду. Быстро схватив
футляр с Дингбэтом, я открыл "молнию" (поперек нее была наклеена красная
липкая лента, но сейчас было не до того) и вытряхнул ПТ на ладонь, одним
глазом поглядывая на дверь.
Извлечь мини-диск из флоптического дисковода Дингбэта было секундным
делом, и я быстро сунул дискету в карман, а Дингбэта - в футляр и
застегнул футляр. Только я успел положить его на столик, как вместе с
официанткой вернулся Фарентино.
Следующие несколько минут мы вытирали пиво бумажными полотенцами, а
официантка заметала битое стекло. Я делал вид, что поглощен высушиванием
штанов, и искоса поглядывал на стол. В обертке вещественного
доказательства была небольшая щель, которую рано или поздно кто-нибудь
заметит, но я уже буду далеко.
- О'кей, - сказал наконец Фарентино, когда все прибрали и официантка
удалилась. - Случилось вот что...
- Говорите, говорите, - подбодрил его я, одновременно меняя позу так,
чтобы он не мог смотреть одновременно на меня и на вещественные
доказательства.
- Вскоре после того как появился Тьернан, в бар вошла дама, - продолжил
он, понизив голос. - Чернокожая. Похоже, она нервничала. Очевидцы говорят,
что они вместе вышли на балкон и долго разговаривали. Они, видимо, искали
место, где бы их не подслушали. Тьернан поднимался, собираясь уходить, и в
этот миг его застрелили...
- Как? - спросил я. Фарентино замешкался с ответом. - Это не был
выстрел огнестрельного оружия, - продолжал я, восстанавливая виденную
картину. - Если бы это было из винтовки или пистолета, у него мозги
расплескались бы по всей комнате, но крови я не видел.
Фарентино с кислой миной согласился:
- Крови там не было. И выстрела никто не слышал. Свидетели говорят, что
вдруг завопила женщина - и это все. Через секунду отъехал фургон,
припаркованный на той стороне улицы; номера, естественно, никто не
запомнил. Женщина сразу убежала, никто ее не успел остановить.
- Вы не ответили на вопрос, - сказал я. - Как погиб Джон?
- Кое-какие идеи у нас есть, - лапидарно ответил Фарентино. - Мы их
проверяем.
- Потрясающе! Я просто ошеломлен.
- Да бросьте вы изгаляться, - огрызнулся Фарентино. - Не для протокола:
я думаю, что это какое-то лазерное оружие. Помните пару лет назад Черного
Джеди из Чикаго?
У меня по спине пробежал холодок. Конечно, я помнил: это тогда
прогремело на всю страну. Маньяк-убийца - в письме в "Чикаго трибюн" он
назвал себя Черным Джеди - прикончил семь наугад выбранных жертв из мощной
лазерной винтовки. Когда ФБР и полиция штата Иллинойс наконец его
выследили, Черный Джеди оказался старшеклассником из аристократического
пригорода Чикаго. Самое же страшное было в том, что свою винтовку он
построил по указаниям научно-популярного сборничка, который свободно
продавался в книжных магазинах, а материалы закупал по каталогу. На самом
деле федералы его и нашли потому, что прототип своей винтовки он показывал
на какой-то выставке - там его "световая сабля" получила вторую премию.
- Так вы думаете, что это киллер-подражатель?
Фарентино пожал плечами:
- Это возможный вариант, мы пока еще не знаем. Вот все, что я могу вам
сообщить. - Он наставил на меня палец. - Теперь ваша очередь.
- О'кей. - Я сложил руки на груди. - Он мне сказал, что ведет
расследование убийства...
- Кого убили?
- Не знаю, - ответил я. И не соврал.
- Кто эта леди?
- Тоже не знаю.
Здесь соврал.
- Слушайте, Розен...
- Мне известно лишь, что он должен был с кем-то встретиться в восемь
часов у Клэнси и это связано с материалом, над которым он работал. - Я
пожал плечами, глядя на него честными глазами. - Вот что мне известно. Но
я вам говорю, кто бы ни была эта дама, она не его любовница. Джон жену не
обманывал. Это факт.
Темные глаза Фарентино изучали мое лицо. Несколько секунд он помолчал.
Он знал, что я выложил ему не всю информацию о том, что привело к убийству
Джона, но и я знал, что он играет не до конца честно. В этой игре обменов
наступила патовая ситуация.
Я поглядел в сторону входа в биргартен. Пара копов придерживали
открытые ворота. Слышно было, как тяжело клацали по лестнице колесики под
каталкой, которую санитары аккуратно спускали по лестнице с балкона. Еще
минута - и от моего друга ничего не останется, кроме обведенного мелом
силуэта на полу.
- Я вот что вам скажу, - наконец произнес Фарентино. - Можете думать,
что вы об этом знаете много, но я знаю больше. Джон был мне другом...
- В самом деле?
У Джона было много друзей в полиции. Как я понимаю, Фарентино мог быть
важным источником, но это невозможно проверить.
- Я уверен, он был бы рад, если бы знал, что его делом заняты вы.
Фарентино пропустил лесть мимо ушей:
- И он хотел бы, чтобы мы работали вместе и поймали того типа, что его
убил. Так что если вы хотите говорить начистоту и сказать все, что
знаете...
Шум на лестнице прекратился. Каталка спустилась на землю.
- Я буду это иметь в виду, лейтенант, - сказал я, вставая снова. - А
теперь извините меня, я хочу проводить Джона.
Он начал было что-то говорить, но я уже обогнул стол и вышел в садик.
Пару минут я стоял на тротуаре и смотрел, как увозят тело Джона. Труп
был закрыт белой простыней, примотанной к каталке тремя полосами липкой
ленты. Почему-то мне вдруг показалось, что он сейчас сядет, полезет в
карман и спросит, не хочу ли я палочку резинки.
У задней дверцы машины "скорой помощи" санитары остановились, сложили
колеса каталки и подняли ее. А я стоял и вспоминал, как мы надирались на
пьянках в колледже, как бегали на свидания, где нас ждали Сэнди и
Марианна. Как стояли рядом в день получения дипломов и шепотом отпускали
шуточки о только что произнесенной Сэмом Дональдсоном речи, достойной Папы
Римского. Письма и открытки, которые он мне посылал с другого конца
страны; дурацкие свадебные подарки, которыми мы обменялись, женившись на
своих подружках, междугородные разговоры, когда у нас родились дети.
И вот как все кончилось: один из нас смотрит, как другого грузят в
заднюю дверь мясного фургона на этой городской помойке. Я всегда думал,
что он меня переживет...
- Мерзко это, верно? - За мной стоял Майкл Фарентино.
Я невольно дернулся. Понятия не имел, что он там стоит.
- Ага, - буркнул я, не глядя. - Здорово мерзко.
Каталка въехала внутрь, дверца закрылась. Я стал выбираться из толпы к
выходу из заведения Клэнси. С каждым шагом я ждал, что вот раздастся крик
"Стой!" и на меня снова набросится свора копов.
Но этого не случилось. Пройдя квартал, я услышал, как отъехала
труповозка. Но я уже подходил к темнеющей двери офиса "Биг мадди",
ощупывая карман и убеждаясь, что украденный из Дингбэта мини-диск
по-прежнему со мной.
Да, он был там, маленький серебряный кружочек размером со старинную
монету в пятьдесят центов. Я оглянулся на улицу, но детектива, слава Богу,
не видать. Отпустив диск в кармане, я нырнул за угол дома к пожарной
лестнице.
Будет еще время горевать. Сейчас я хотел только найти убийцу - ничего
больше.
Едва успев залезть в окно, я включил компьютер и вставил вынутый из ПТ
Джона мини-диск. Первым делом я снял с него резервную копию.
Считайте меня параноиком, но я точно знал, что очень скоро копы
обнаружат вскрытую обертку вещественного доказательства; и хоть я и сумел
обдурить Фарентино, не стоит рассчитывать, что он и в дальнейшем останется
в дураках. Уже утром здесь может появиться полиция с ордером на обыск. И
потому, сделав копию, я сунул ее в пластиковый мешок, отнес в уборную и
прикрепил изолентой под сливной бачок.
Вернувшись в комнату, я снова загрузил диск-оригинал и скопировал его к
себе на винчестер. Попытавшись вызвать корневую директорию, я узнал, что
для входа в нее нужен пароль. Это проблемы не составило: когда я начинал
работать в "Биг мадди", мы с Джоном решили обменяться паролями, чтобы при