— Ты должен одеваться как шотландец, — спокойно сказала она. — Люди всегда будут помнить, что ты враг, если не будешь носить плед.
   Стивен нахмурился.
   — Ты хочешь сказать, что я должен бегать с голыми ногами? Я слышал, что в горах холодно.
   — Конечно, если у тебя не хватит мужества… — Его дерзкий взгляд заставил ее замолчать.
   — Что еще?
   — Ты должен стать МакАрраном, быть МакАрраном. МакГрегоры будут твоими врагами, имя твое будет МакАрран. Ты…
   — Что? — воскликнул Стивен, вскакивая на ноги и наклоняясь над ней. — Сменить имя! Ты хочешь сказать, что я, мужчина, должен взять имя жены? — Он отвернулся от нее. — Глупее я ничего не слышал. Разве ты не знаешь, кто я такой? Я — Монтгомери! Монтгомери пережили сотни войн, множество королей. Другие семьи возвышались и падали, но Монтгомери выжили. Моя семья владеет одной и той же землей больше четырехсот лет. — Он отвернулся от нее и провел рукой по волосам. — И ты ждешь, что я сменю имя Монтгомери на имя своей жены? — Он замолчал, потом усмехнулся. — Мои братья засмеют меня, даже если я просто подумаю об этом.
   Бронуин медленно поднялась и дождалась, когда он замолчит.
   — У тебя есть братья, чтобы передать дальше родовое имя. Разве ты не понимаешь, что произойдет, если я привезу домой англичанина, который даже не пытается понять наши обычаи? Сначала мои люди убьют его, а потом мне придется выбирать нового мужа. Понимаешь ли ты, какой конфликт это вызовет? Есть несколько молодых людей, которые хотели бы жениться на мне. Они будут сражаться между собой.
   — Ах так! Я должен отказаться от своего имени, чтобы ты могла управлять своими людьми? А если они все равно меня не признают? Может, мне еще перекрасить волосы или отрубить себе руку, чтобы доставить им удовольствие? Нет! Или они будут мне повиноваться, или почувствуют мою руку! — Он быстро вытащил меч из ножен.
   Бронуин изумленно глядела на него. Он говорит о том, что убьет ее людей, ее друзей, ее родных, людей, чьи жизни она держит в руках. Она не может вернуться в Шотландию с этим безумцем.
   — Я не могу выйти за тебя замуж, — спокойно сказала она, глядя на него тяжелым серьезным взглядом.
   — Не думаю, чтобы у тебя был выбор, — сказал Стивен, убирая в ножны свое оружие. Он не собирался выходить из себя, но эта женщина должна с самого начала знать, кто из них хозяин… как и шотландцы, которых она зовет «своими» людьми. — Я англичанин, — спокойно сказал он, — и я останусь англичанином, куда бы я ни отправился. Тебе следует это понять. Не думаю, что ты захочешь менять свои шотландские привычки.
   Ее знобило, несмотря на теплый осенний день.
   — Это не одно и то же. Тебе придется жить с моими людьми, день за днем, из года в год. Разве ты не понимаешь, что они не примут тебя, если ты будешь расхаживать в английских нарядах со своим старым английским именем? Всякий раз, как они увидят тебя, то будут вспоминать о своих детях, которых убили англичане, у них будет стоять перед глазами мой отец, погибший молодым.
   Ее мольба тронула Стивена.
   — Я буду носить шотландский костюм, на это я согласен.
   Вдруг холод в теле Бронуин сменил горячий гнев.
   — Так ты согласен носить плед и юбку шафранового цвета? Безусловно, ты будешь рад показать свои красивые сильные ноги моим женщинам.
   У Стивена отвалилась челюсть, и он улыбнулся так широко, что его лицо чуть не раскололось надвое.
   — А я об этом и не подумал, но приятно, что это пришло тебе в голову. — Он поднял ногу и напряг мышцы на бедре. — Думаешь, твои женщины согласятся с тобой? — Его глаза блеснули. — А ты будешь ревновать?
   Бронуин только изумленно смотрела на него. Этот человек ни на минуту не мог оставаться серьезным. Он дразнил ее и смеялся над ней. Но ведь она говорила о жизни и смерти! Девушка подобрала юбки и направилась к ручью.
   — Бронуин! — позвал Стивен. — Подожди! Я не собирался так легкомысленно относиться к тому, что ты говоришь. — Он сразу же понял свою ошибку. Обхватив ее за талию, он развернул девушку лицом к себе. — Пожалуйста, — попросил он с мольбой в глазах. — Я не хотел тебя обидеть. Просто ты так хороша, что я не могу думать о серьезных вещах. Я смотрю на твои волосы, и мне хочется до них дотронуться. Я хочу целовать твои глаза. А у проклятого платья такой глубокий вырез, что ты из него просто вываливаешься, и это сводит меня с ума. Как ты можешь надеяться, что я буду говорить серьезно о спорах между шотландцами и англичанами?
   — О спорах! — зашипела она. — Это скорее война!
   — Война так война, — сказал он, гладя ее руки и не спуская глаз с груди. — Боже мой! Я не могу стоять так близко от тебя и при этом… так далеко. Я слишком долго терпел, это так больно.
   Невольно она опустила взгляд и тут же покраснела. Стивен понимающе засмеялся.
   Бронуин закусила Губу и чуть не зарычала. Он — человек с низкими помыслами и явно считает, что и ей не хватает характера. Она попыталась вырваться из его ищущих рук, но он продолжал крепко держать ее, и тогда она резко оттолкнула его. Стивен не шелохнулся, но столкновение с его крепкой грудью заставило Бронуин потерять равновесие. Она и не думала, что ручей так близко.
   Она упала назад, лихорадочно пытаясь за что-нибудь ухватиться. Стивен протянул руку, чтобы подхватить ее, но стоило ему коснуться ее талии, как она шлепнула по его руке. Он слегка пожал плечами и отступил назад, не желая намокнуть от брызг, которые она поднимет.
   Вода в речье, наверное, стекала с гор, поэтому была очень холодной. Бронуин плюхнулась в воду, и тяжелое шерстяное платье впитало жидкий лед, словно только и дожидалось такого случая. Мгновение она сидела тихо, немного растерянная, и смотрела на Стивена. Он посмеивался над ней, над каплей холодной воды, свешивавшейся у нее с носа. Рэб, стоявший рядом со Стивеном, начал лаять и вилять хвостом, словно радуясь новой игре.
   — Могу я предложить тебе свою помощь? — весело спросил Стивен.
   Бронуин откинула мокрые черные локоны со щеки. В любой момент ее зубы могли застучать от холода, но это пустяки, только бы добраться до камня в нескольких шагах от нее. Но не могла же она ползать у него на глазах!
   — Ко мне, Рэб! — приказала она, и сильный пес быстро прыгнул в воду вслед за хозяйкой.
   Бронуин вытерла с лица воду, старательно избегая смеющегося взгляда Стивена. Опираясь на спину собаки, она начала подниматься. Шерстяное платье, и так чрезвычайно тяжелое, стало неподъемным, когда пропиталось водой. А тут еще скользкие камни под ногами.
   Она почти выпрямилась, на что ушло несколько минут, но в это мгновение ее ноги подогнулись. Рэб отскочил, когда Бронуин снова упала вперед, лицом в воду. Она вынырнула, ловя ртом воздух.
   Первым звуком, который она услышала, был смех Стивена, потом предательский лай Рэба, подозрительно похожий на собачий смех.
   — К черту вас обоих! — прошипела она и подобрала холодную, липкую юбку, которая так унижала ее достоинство.
   Стивен покачал головой и вошел в воду. Прежде чем она успела заговорить, он наклонился и взял ее на руки. Она бы многое отдала, чтобы заставить его упасть в воду вместе с ней, но он слишком крепко стоял на ногах. Ведь когда он наклонился, он согнул не ноги, а только спину, всеми способами стараясь избежать соприкосновения с водой.
   — Я бы предпочла, чтобы ты меня отпустил, — сказала девушка как можно строже.
   Стивен пожал плечами и убрал из-под нее руки. Чтобы снова не упасть в ледяную воду, она охнула и обхватила руками его шею.
   — Вот так-то лучше! — засмеялся он и притянул ее к себе, чтобы она уже не могла разжать рук.
   Он вынес ее на берег и остановился, все еще держа в объятиях.
   — Прежде я никогда не встречал такого сочетания: голубые глаза и черные волосы, — прошептал он, пожирая глазами ее лицо. — Я более чем сожалею, что опоздал на свадьбу.
   Она прекрасно понимала, почему он сожалеет, но это не могло улучшить ее настроения.
   — Я замерзла. Отпусти меня, пожалуйста, — печально проговорила она.
   — Я могу тебя согреть, — сказал он, сжимая зубами мочку ее уха.
   Бронуин почувствовала в руке дрожь, причина которой не имела ничего общего с мокрым платьем. Это ощущение испугало ее.
   — Отпусти меня, пожалуйста, — тихо сказала она.
   Стивен быстро поднял голову и участливо посмотрел на девушку.
   — Ты замерзла. Снимай платье и надевай мой дублет. Разжечь костер?
   — Я бы предпочла, чтобы ты отпустил меня и мы вернулись домой.
   Стивен неохотно опустил ее на землю.
   — Ты вся дрожишь, — сказал он, гладя ее руки. — Ты заболеешь, если не снимешь этого платья.
   Она отступила назад. Мокрое платье прилипло к ногам, рукава тянули к земле.
   Стивен с отвращением посмотрел на нее.
   — Эта проклятая штука такая тяжелая, что ты совсем не можешь идти. Почему женщины носят такие фасоны, выше моего понимания. Оно такое тяжелое, что я не уверен, сможет ли лошадь справиться.
   Бронуин расправила плечи, хотя платье по-прежнему тянуло вниз.
   — Женщины! Это вы, англичане, заставляете ваших женщин носить такие платья. Так вы пытаетесь лишить их свободы, так как недостаточно мужественны, чтобы иметь дело со свободными женщинами. Мне пришлось заказать это платье, чтобы не опозорить свой клан. Англичане слишком часто судят о людях по одежде. — Она показала ему ткань. — Знаешь, сколько оно мне стоило? На эти деньги я могла бы купить сотню голов скота. А ты его совсем испортил.
   — Я? Это твое упрямство его испортило. Как и теперь. Ты дрожишь, потому что предпочитаешь замерзнуть, только бы не послушать моего совета.
   Она насмешливо улыбнулась ему.
   — Ты, однако, небезнадежен. Кое-что понимаешь.
   Стивен усмехнулся.
   — Я понимаю гораздо больше, чем ты можешь себе представить. — Он снял дублет и протянул ей. — Если ты меня боишься, пойди в лес и переоденься.
   — Боюсь! — Бронуин фыркнула и проигнорировала предложенную одежду. Она медленно пошла, пиная на ходу юбку, к лежавшему на земле седлу. Из пристежной сумы она достала шотландский тартан. Девушка не стала даже смотреть на Стивена и направилась в лес, Рэб следовал за ней.
   Она с трудом справилась с застежкой на спине. Когда она разделалась с последним крючком, кожа ее совсем посинела. Она стянула платье с плеч, обрывая последние крючки, уронила его к ногам.
   Тонкая рубашка и некогда крахмальная нижняя юбка были из бледно-розовой бургундской шерсти. Она хотела бы снять и их, но не рискнула, потому что Стивен был рядом. При мысли о нем она оглянулась, желая убедиться, что он не подглядывает, потом приподняла юбку и сняла шелковые чулки. Больше снять она не осмелилась, завернулась в плед и вернулась к ручью.
   Стивена нигде не было.
   — Ты меня ищешь? — спросил он откуда-то сзади.
   Она обернулась. Стивен улыбнулся ей, держа в руках мокрое платье. Он явно прятался где-то и наблюдал, как она переодевается.
   Бронуин бросила на него ледяной взгляд.
   — Ты думаешь, что победил, не так ли? Ты уверен, что я скоро буду у твоих ног, поэтому обращаешься со мной как с игрушкой. Я не игрушка, и тем более — не твоя. Несмотря на все ваше английское тщеславие, я — шотландка и у меня есть кое-какая власть. — Она посмотрела туда, где была привязана вороная кобыла, потом — снова на него. — И всю эту власть я использую!
   Не обращая внимания на его присутствие, она подобрала тартан до колен, схватила кобылу за гриву и, вскочив ей на спину, послала ее вперед. Когда она поравнялась со Стивеном, лошадь уже неслась стремительным галопом.
   Вместо того чтобы остановить ее, он взлетел на неоседланного жеребца и поскакал за ней, решив, что позже пошлет кого-нибудь за седлами.
   Казалось, дорога до дома была бесконечной. Стивен воспринимал боль от острого хребта коня как справедливое наказание за свое поведение. Она гордая женщина, а он плохо с ней обращался. С ним творилось что-то странное. Когда он смотрел на нее, то сразу же терял способность рассуждать здраво. Она пыталась говорить с ним, а он думал лишь о том, как бы затащить ее в постель. Позже, когда они поженятся и у него появится возможность утолить свое желание, он сможет смотреть на нее спокойно.
 
   Бронуин стояла перед зеркалом в своей комнате. Сейчас, после горячей ванны, она чувствовала себя намного лучше. Стивен Монтгомери не тот человек, который может стать ее мужем. Если он будет противостоять ее народу, как противостоит ей, его сразу же убьют, и тогда англичане обрушатся на их головы. Она не может выйти замуж за человека, который спровоцирует войну и междоусобицы.
   Она по-новому уложила волосы, убрав их со лба и свободно распустив по спине. Служанка принесла ей свежесрезанные осенние маргаритки, и Бронуин сплела из них венок.
   На ней было платье изумрудно-зеленого цвета.
   Длинные рукава, подбитые серым беличьим мехом, гармонировали с серым шелком в разрезе юбки.
   — Хочу выглядеть как можно лучше, — сказала Бронуин, заметив в зеркале Мораг. Та хмыкнула.
   — Мне было бы приятно думать, что ты одеваешься, чтобы понравиться сэру Стивену, но сомневаюсь, что это так.
   — Я никогда не буду наряжаться ради него!
   — Насколько я понимаю, ему этого и не надо, он хочет только, чтобы ты разделась, — буркнула Мораг.
   Бронуин не потрудилась ответить. Она запретила себе расстраиваться. То, что она собиралась сделать, затрагивало судьбы сотен людей, и она не могла рисковать.
   Сэр Томас ждал ее в библиотеке. Он встретил ее доброжелательной, но сдержанной улыбкой. Он всем сердцем желал отделаться от этой красавицы, чтобы его люди перестали ссориться из-за нее.
   Сев и отказавшись от вина, Бронуин приступила к главному. Она поняла истинную причину, по которой не может согласиться на брак со Стивеном: он отказался перенять шотландские обычаи. Но сэру Томасу она собиралась дать объяснение, выдержанное в английском духе.
   — Но, дорогая, — сказал он с негодованием. — Стивена выбрал для тебя король Генрих. Бронуин покорно склонила голову.
   — Я рада буду принять мужа, которого для меня выберет английский король, но я — глава клана МакАрранов, а Стивен Монтгомери — всего лишь рыцарь. Мне будет трудно объяснить это моим людям, если я выйду за него замуж.
   — Но ты думаешь, они примут лорда Роджера?
   — После недавней смерти брата он стал графом, это ближе по рангу к вождю.
   Сэр Томас недовольно нахмурился. Он слишком стар для таких вещей. К черту шотландцев, позволяющих женщинам самостоятельно принимать решения. Ничего подобного не произошло бы, если бы Джеми МакАрран не назначил дочь наследницей.
   Он подошел к двери и попросил, чтобы к нему пригласили Стивена и Роджера.
   Когда молодые люди сели по обе стороны от леди Бронуин, сэр Томас рассказал им о ее плане. Он внимательно наблюдал за лицами мужчин. Глаза Роджера загорелись. Сэр Томас отвернулся от него. Стивен сидел спокойно. Бронуин не шелохнулась, зеленое платье делало синеву ее глаз еще глубже, а маргаритки в волосах подчеркивали нежность и невинность.
   Роджер заговорил первым.
   — Леди Бронуин права. Нужно уважать ее титул.
   Стивен вспыхнул.
   — Конечно, ты согласен, так как немало выиграешь от этого решения. — Он повернулся к сэру Томасу. — Король целый год искал мне невесту. Он хотел вознаградить мой род за помощь в охране границ на равнине.
   Бронуин обернулась к нему.
   — Ты имеешь в виду, в грабеже и разбое!
   — Я сказал именно то, что имел в виду, — в охране. Мы никого не убили. — Он скользнул взглядом по ее груди и понизил голос. — И никого не ограбили.
   Бронуин встала.
   — Сэр Томас, вы бывали в горах. — Она не обратила внимания на то, как он вздрогнул от неприятных воспоминаний. — Мои люди будут обесчещены, если я привезу с собой какого-то рыцаря, чтобы он стал их вождем. Король Генрих хочет мира. Этот человек, — она указала на Стивена, — только вызовет новые проблемы, если появится в горах.
   Стивен рассмеялся, подошел к Бронуин, крепко обнял ее за талию и прижал к себе.
   — Тут дело не в дипломатии, а в том, что девочка рассердилась. Я предложил без лишних церемоний завалиться в постель до свадьбы, а она решила, что я ее оскорбил.
   Сэр Томас с облегчением улыбнулся.
   Роджер сделал шаг вперед.
   — Я протестую! Леди Бронуин не из тех, кем можно так легко пренебречь. То, что она говорит, имеет смысл. — Он повернулся к Стивену. — Ты не боишься сразиться за нее?
   Стивен поднял брови.
   — Не думаю, чтобы Монтгомери когда-нибудь оказывались трусами. Что у тебя на уме?
   — Господа! Прошу вас! — крикнул сэр Томас. — Король Генрих заставил леди Бронуин приехать сюда, чтобы сыграть свадьбу. Это такое радостное событие.
   Бронуин вырвалась из объятий Стивена.
   — Радостное! Как вы можете называть радостным мой брак с этим жадным, невыносимым, низким человеком? Клянусь, я убью его спящим, как только представится случай.
   Стивен улыбнулся ей.
   — Если это будет после брачной ночи, я согласен.
   Бронуин усмехнулась.
   — Леди Бронуин! — приказал сэр Томас. — Оставьте нас.
   Она глубоко вздохнула. Высказавшись, она уже больше не желала находиться рядом со Стивеном. Грациозным движением она подобрала юбки и выплыла из комнаты.
   — Стивен, — начал сэр Томас, — мне не хотелось бы стать причиной твоей смерти.
   — Словами женщины меня не испугать.
   Сэр Томас нахмурился.
   — Ты говоришь так по неведению. Ты никогда не был в горах. Там нет правительства, как у нас. Эти вожди правят своими кланами, а вождями не правит никто. Стоит только леди Бронуин выразить недовольство, как все мужчины и женщины ее клана тут же тебя прикончат.
   — Я хочу попытаться.
   Сэр Томас подошел и положил руку Стивену на плечо.
   — Я знал твоего отца и уверен, что он не захотел бы, чтобы я отправил его сына на верную смерть.
   Стивен стряхнул дружескую руку. Его лицо исказилось от гнева.
   — Я хочу эту женщину! У вас нет права забирать ее у меня. — Он повернулся к улыбавшемуся Роджеру. — Я встречусь с тобой на площадке для тренировок и тогда посмотрим, кто из нас больше заслуживает звания вождя.
   — Согласен! — огрызнулся Роджер. — Завтра утром. Победитель женится на ней днем и будет спать с ней ночью.
   — Договорились!
   — Нет, — прошептал сэр Томас, понимая, что проиграл. У этих молодых людей слишком горячая кровь. — Оставьте меня оба. Готовьтесь к бою сами. Я не желаю иметь к этому никакого отношения.

Глава 4

   Стивен стоял рядом со своим жеребцом, с головы до пят одетый в сталь, на доспехах сверкало солнце. Вооружение было очень тяжелым, но он давно уже научился справляться с ним.
   — Милорд, — сказал его оруженосец, — солнце будет слепить глаза.
   Стивен коротко кивнул. Он прекрасно знал об этом.
   — Пусть Чатворт получит все преимущества.
   Они ему пригодятся.
   Мальчик, гордый за своего господина, улыбнулся. На то, чтобы облачить Стивена в ватные и кожаные прокладки, на которые надевались латы, ушло много времени.
   Стивен легко вскочил в седло, забрал у мальчика щит и копье. Не дал себе труда посмотреть направо, где, как он знал, стояла Бронуин, бледная, как ее расшитое золотом платье цвета слоновой кости. Он понимал, что эта женщина будет рада, если он проиграет или даже погибнет, и это не придавало ему бодрости.
   Он вставил нижний конец длинного деревянного копья в стремя. Они с Роджером не разговаривали с прошлой ночи, а сэр Томас оказался верен своему слову: он не обращал внимания на поединок. Поэтому правила не были установлены. Это рыцарский поединок — поединок, в котором победит тот, кто дольше продержится в седле.
   Боевой конь Стивена, массивный вороной жеребец с мохнатыми ногами, нетерпеливо приплясывал. Такие животные выращивались скорее ради силы и выносливости, чем ради скорости.
   Люди Стивена, окружавшие его, разошлись, когда в дальнем конце покрытого песком поля появился Роджер.
   Стивен опустил забрало, оставив только узкую щель для глаз, голова же его была полностью закрыта. Один из дружинников взмахнул флажком, и двое рыцарей с поднятыми копьями атаковали друг друга. Это было испытание не скорости, а силы. Только мужчина в полном расцвете дет мог выдержать удар копья по щиту.
   Стивен крепко сжал бока лошади ногами, когда копье Роджера, врезавшись в его щит, сломалось так же, как и копье Стивена. Стивен направил коня назад, к краю поля.
   — Он сильный, милорд, — сказал один из дружинников Стивена, подавая господину новое копье. — Следите за острием. Я думаю, он собирается просунуть его под щит.
   Стивен коротко кивнул и снова опустил забрало.
   Флаг опустился, отмечая начало второй атаки. Все, что Стивену было нужно, это выбить противника из седла, и тогда, по правилам рыцарского поединка, он победит. Когда Роджер снова атаковал, Стивен опустил щит ниже и успешно отразил удар Роджера. Из-за отдачи Роджер не заметил, как копье Стивена ударило его в бок. Он зашатался и чуть не упал, но все же удержался в седле.
   — Он оглушен, — сказал кто-то рядом со Стивеном. — Ударьте еще раз, и он упадет.
   Стивен снова кивнул.
   Роджер сосредоточился на атаке и забыл о защите. Когда он опустил копье, Стивен снова ударил, на сей раз — гораздо сильнее. Роджер откинулся назад, потом — на бок и наконец тяжело рухнул в грязь под копыта лошади Стивена.
   Тот коротко взглянул на лежащего в пыли противника, потом на Бронуин.
   Но Роджер был не из тех, к кому можно поворачиваться спиной. Он схватил булаву, прикрепленную к седлу, и бросился вперед.
   — Стивен! — крикнул кто-то.
   Стивен отреагировал мгновенно, но было поздно. Булава Роджера обрушилась на его левое бедро. Стальные доспехи прогнулись и впились в тело. Неожиданный удар выбил его из седла, и он упал, тщетно пытаясь уцепиться за луку.
   Стивен поднял голову и увидел, что Роджер снова готов к атаке. Он откатился назад, так что стальные шарниры заскрипели.
   Стивену бросили булаву как раз в тот момент, когда Роджер целился ему в плечо. Стивен застонал и ударил Роджера в бок. Шатаясь, тот отступил. Стивен преследовал его. Он жаждал выиграть это сражение.
   От второго удара — по правому плечу — Роджер растянулся на земле.. Доспехи защитили его тело от ранений, но обрушившиеся удары оглушили.
   Роджер лежал не шевелясь. Стивен вытащил меч, сел на плечи Роджеру и резко поднял его забрало. Держа рукоять обеими руками, он направил на него острие меча.
   Роджер взглянул на своего победителя.
   — Убей меня! Я бы тебя убил. Стивен посмотрел на него.
   — Я победил. Мне этого достаточно. — Он остановился сбоку от неподвижного тела, снял рукавицу и протянул руку распростертому сопернику.
   — Ты оскорбляешь меня! — прошипел Роджер, приподнял голову и плюнул на предложенную Стивеном руку. — Я этого никогда не забуду.
   Стивен провел рукой по доспехам.
   — Я тоже вряд ли забуду.
   Он вернул меч в ножны и направился прямо к Бронуин, стоявшей рядом с Мораг. Девушка замерла. Стивен остановился перед ней, медленно снял шлем и бросил Мораг, с готовностью подхватившей его. Бронуин отступила.
   — Теперь ты не сможешь от меня убежать, — сказал Стивен и, схватив ее за руку, притянул к себе. Одна его рука была сильнее, чем все ее тело.
   Он прижал девушку к своему стальному панцирю. Холод и твердость доспехов заставили Бронуин вздрогнуть.
   — Теперь ты моя, — прошептал Стивен, и его губы коснулись ее лица.
   Бронуин целовалась не впервые. Это уже случалось украдкой во время быстрых рейдов за скотом по вересковым пустошам.
   Но никогда прежде она не испытывала ничего подобного. Поцелуй этот был нежен и сладок, и в то же время, требовал от нее большего. Его рот играл с ее губами, трогая, лаская их, пугая. Бронуин встала на цыпочки, чтобы дотянуться до него, повернула голову и наклонилась. Он, казалось, желал, чтобы она приоткрыла губы, и Бронуин послушалась. Холодно-обжигающее прикосновение кончика его языка заставило ее задрожать. Ее тело стало совсем податливым, голова откинулась, он держал ее в более надежном плену, чем любые цепи.
   Стивен резко отпрянул и, когда Бронуин открыла глаза, дерзко улыбнулся ей. Она понимала, что держится только силой его объятий, что ее тело, сраженное сладостью его поцелуя, обмякло в его руках. Девушка резко выпрямилась, снова ощутив почву под ногами.
   Стивен усмехнулся.
   — Ты моя даже больше, чем думаешь. — Он отпустил ее и подтолкнул к Мораг. — Пойди и приготовься к свадьбе… если в состоянии ждать так долго.
   Бронуин быстро ушла. Она не хотела, чтобы он или еще кто-нибудь увидел ее раскрасневшееся лицо и навернувшиеся слезы. То, чего не смогло сделать ни одно из оскорблений, сделал его поцелуй — она расплакалась.
   — Что ты оплакиваешь? — резко спросила Мораг, едва они остались одни. — Ты выходишь замуж за красивого молодого мужчину. Ты заупрямилась, и ему пришлось драться за тебя. Но он доказал свою силу и стойкость. Чего тебе еще надо?
   — Он обращается со мной как со шлюхой из таверны!
   — Он обращается с тобой как с женщиной.
   Тот, другой, этот Роджер, не замечал тебя из-за твоих земель. Не уверена, что он вообще понимал, что ты женщина.
   — Это не правда! Он совсем… как Айэн! Мораг нахмурилась при мысли о молодом человеке, убитом в двадцать пять лет.
   — Айэн был тебе скорее братом. Ты выросла с ним. И если бы он дожил до вашей свадьбы, то, наверное, чувствовал бы себя виноватым, если бы спал с тобой, — все равно что спать с сестрой.