Страница:
Немного позже они собрались в гостиной номера Блейза и расселись вокруг стола для заседаний, настолько длинного, что за ним смогли с удобствами разместиться два незнакомца, которые пришли в последнюю минуту. На обоих были типичные для этого мира деловые одеяния, не позволявшие определить, кто перед вами – мужчина или женщина, а вместо их голов окружающие могли видеть только две сияющие сферы.
Блейз расположился на одном конце стола, Ана – на другом. Незнакомцы заняли места по обе стороны от нее. В атмосфере комнаты чувствовалась какая-то тревога, как будто прямо над головой Аны и ее соседей сгустилось небольшое грозовое облако. Блейз решил не обращать на это внимания и сразу перешел к делу.
– Ана, вы, кажется, собирались ознакомить нас с нынешней ситуацией?
– Вся планета знала, что вы собираетесь прилететь, – сказала Ана.
– Ничего не поделаешь, – любезно заметил Блейз. – К сожалению, я контролирую лишь небольшую часть тех кораблей, что регулярно совершают рейсы с Ассоциации на Новую Землю. Кроме того, теперь я еще и являюсь на Ассоциации довольно заметной политической фигурой, поскольку избран одним из спикеров Палаты, и, несмотря на то что меня там постоянно представляет мой заместитель, я обязан извещать Палату, когда собираюсь даже ненадолго покинуть планету. Поэтому мое намерение отправиться на Новую Землю у нас на Ассоциации было секретом полишинеля. Значит, об этом очень скоро узнали и здесь, на Новой Земле.
– Как бы то ни было, – сказала Ана, – населению планеты это стало известно почти одновременно с нами, ПСД и Гильдмейстерами. Кстати, позвольте представить вам людей, сидящих рядом со мной.
Она указала на безликую фигуру справа от себя.
– Будем условно называть этого человека Джек, – сказала она. – Джек – Иной, прошедший курс нашей обычной подготовки. Он также является членом клуба ПСД.
Ее палец переместился на фигуру слева.
– А это пусть у нас будет Джилл, – продолжала она. – Джилл тоже член нашей организации и тоже прошла курс обучения. Но она параллельно является и членом Гильдий. Впрочем, они оба занимают довольно высокие посты в своих, – она на мгновение замялась, – вторичных организациях.
– Очень рада познакомиться, – проговорила Джилл.
– Весьма польщен, – вслед за ней произнес Джек. Их голоса практически не отличались. Фильтры настолько искажали их, что невозможно было определить, какой голос мужской, а какой – женский.
– Разумная предосторожность, – заметил Блейз, улыбнувшись и тому и другому.
– Лично я доверяю всем вам, – вмешалась Ана, хотя при этом и бросила мрачный взгляд на Тони, – но эти двое действительно рискуют жизнью. И ПСД и Гильдии тем своим членам, которые уличены в принадлежности к каким-либо другим организациям, выносят только смертные приговоры. Изначально это правило было введено, чтобы избавиться от шпионов среди руководства.
– Но несмотря на это, шпионы наверняка имеются и у тех и у других, ведь так? – заметил Данно.
– Разумеется, – пожала плечами Ана. – И кроме того, в обеих организациях есть еще и наши шпионы. Зато среди нас их шпионов нет, если вы именно это имели в виду. Мы используем свои методы проверки, которые не рискуют применять ни ПСД, ни Гильдии. Однако вернемся к тому, что нам хотели сообщить Джек и Джилл. Можете задавать им любые вопросы по поводу организаций, членами которых они являются.
– Хорошо, – кивнул Блейз. – Тогда ответьте мне оба, как ваши организации в принципе относятся к моему лекционному турне? Думаю, им известно содержание моих лекций из записей, сделанных на Гармонии и Ассоциации?
– Записи ваших лекций пользуются большой популярностью у населения, среди тех, кого принято называть простыми людьми, – сказал Джек. – У нас здесь они называются служащими в отличие от работодателей, как мы называем функционеров ПСД. И у тех и у других есть свои причины искать встречи с вами. – Он замолчал. – Разве не так?
Наступила томительная пауза.
– Прошу прощения, – вдруг снова послышался голос Джека. – Я все время забываю, что вы не видите моего лица. Просто я сейчас смотрел на вас, Джилл, и ждал, что вы ответите относительно Гильдий.
– Гильдии… – Фильтр делал голос Джилл до того похожим на голос Джека, что казалось, это снова заговорил он. Она поколебалась. – Я могла бы повторить то же самое. Понимаете – прошу прощения, Великий Учитель, я сейчас смотрю на вас до недавнего времени ПСД и Гильдии полностью контролировали служащих, но сейчас Гильдии обеспокоены тем, что их члены подпадут под ваше влияние. Это может стать вопросом жизни и смерти, поскольку…
– Наверное, лучше будет, если я сама попробую объяснить, – вмешалась Ана. – Понимаете, Блейз, дело в том…
– Не нужно, – отозвался Блейз. – Думаю, что мне все это и без того известно. Мое мнение таково: Новая Земля, являясь одной из производящих планет, закупает новые технологии на Кассиде и продает новые товары и «ноу-хау» всем остальным Новым Мирам. Но в основе того, чем торгует Кассида, лежат технологии, разработанные на основе научных исследований ньютонианских ученых. Таким образом, цепочка связей будет работать только в том случае, если служащие согласятся производить то, что считают наиболее выгодным лидеры ПСД, Гильдий, правительство Кассиды и ученые Ньютона. Правильно?
– Разумеется, – ответила Ана. – Хорошо. Спрашивайте дальше.
– Мне хотелось бы узнать подробности, – произнес Блейз. – Скажите – все вы, – какие действия в отношении меня готовы предпринять Гильдии и ПСД? Что они планируют?
– Мне кажется, у них пока нет ничего определенного, а вы как считаете, Джек? – сказала Ана. – А вы, Джилл?
– Нет, – хором ответили два одинаковых голоса. Потом Джек добавил:
– Им отлично известно, что здесь они всегда смогут найти вас в любом месте, в любое время. Поэтому они хотят сначала понять, что вы собой представляете.
– Несомненно одно, – пояснила Ана. – ПСД контролируют на этой планете все предприятия, кроме разве что самых мелких. У Гильдий же под контролем люди, работающие на этих предприятиях. И если они решат обрушиться на вас сообща, вы и пальцем двинуть не сможете, не говоря уже о том, чтобы выступать с лекциями. Ну например, достаточно всего одного звонка управляющему этого отеля – и вас вышвырнут отсюда на улицу, и, теоретически, ни одна машина, даже автотакси, не остановится, чтобы подвезти любого из вас.
– А решатся ли они на такое, учитывая общественный интерес ко мне, а также правильность моих соображений в отношении служащих? – спросил Блейз.
– Пока, во всяком, случае – нет, – почти нехотя ответила Ана. – Возможно, Джек и Джилл лучше знают.
– Думаю… – начала Джилл, но замялась. – Джек, может быть, вы первый ответите?
– Пожалуйста, – отозвался Джек. – В любом случае, ПСД поначалу постараются заигрывать с вами. Насколько мне известно, вы сегодня вечером приглашены на ужин руководителями ПСД в городской клуб Новой Земли….
– Я уже сказала ему об этом по пути сюда, поскольку приглашение было передано через меня, – резко перебила его Ана.
– Что ж, примите мои извинения, вы, Ана Вассерлайд, и вы, Великий Учитель, – произнес Джек, хотя в его искаженном фильтром голосе не чувствовалось ни малейшего замешательства. – Люди, с которыми вам предстоит встретиться сегодня вечером, если вы примете приглашение – а с моей точки зрения, если она вас интересует, самым разумным было бы его принять, – самые влиятельные лица на нашей планете. Они представляют собой что-то вроде неофициального правления, определяющего политику ПСД, или, иными словами, куда они – туда и все остальные клубы ПСД и их члены.
– А на что они рассчитывают, приглашая меня на ужин? – поинтересовался Блейз.
– Прежде всего произвести на вас впечатление своим могуществом, – ответил Джек, – и составить впечатление о вас, чтобы понять, станете ли вы плясать под их дудку.
– Они полагают, что смогут воспользоваться вашим авторитетом в своей борьбе против Гильдий, – добавила Джилл.
– Да, – сказала Ана, – между ПСД и Гильдиями уже много лет сохраняется устойчивый баланс сил, но и тем и другим очень хотелось бы получить перевес.
– А может кто-нибудь из них расправиться со мной, когда поймет, что я не намерен сотрудничать? – спросил Блейз.
– Нет, нет! – Даже несмотря на фильтр, в голосе Джилл отчетливо слышалось возмущение.
– Я тоже не думаю, что до этого дойдет, – согласился Джек. – Во всяком случае, при теперешнем положении дел.
– Кассеты с записями ваших предыдущих выступлений продавались на всех планетах – даже на Старой Земле, ведь так? – заметила Джилл. – И они никогда не осмелятся… ну разве только в том случае, если ваши речи будут провоцировать работников на открытое выступление. Кроме того, у вас ведь как будто есть охрана?
– Пятьдесят семь человек, – пояснил Генри, вступая в разговор. – Достаточно, чтобы остановить любого наемного убийцу или даже толпу. Но если придется иметь дело с военными, такого количества людей будет явно недостаточно.
– Ну, так далеко они никогда не зайдут! – В голосе Аны также прозвучало возмущение. – Кроме того, помимо вашей охраны я намерена предоставить вам верных людей из нашей организации. Если хотите, мы даже можем их вооружить…
– Нет, – ответил Блейз.
– Все равно, – продолжала Ана, – хотя ПСД и контролирует все наши военные, полицейские и прочие силы…
– Они не контролируют рядовой состав, – заметила Джилл. – Только командование.
– Это верно, – согласилась Ана, – но я просто хотела подчеркнуть, что на нашей планете уже более сотни лет все вопросы решаются путем переговоров, с помощью взяток и лишь изредка – с привлечением Особых Бригад.
– У меня есть кое-какая информация насчет этих самых Особых Бригад, – заметил Генри, – и возможно, вы, Джек, и вы, Джилл, чуть позже все же рассказали бы мне о них чуть подробнее?
Джек и Джилл тут же охотно согласились.
– Ну тогда, похоже, все самое важное мы обсудили, – констатировал Блейз, – и, с вашего разрешения, я вас покину, а вы тут без меня обсуждайте разные второстепенные вопросы – вроде той информации, которую хотел бы получить Генри от наших явившихся инкогнито гостей. Ана, официальное приглашение на ужин в клуб ПСД у вас?
– Да, – ответила Ана.
– В таком случае, когда совещание закончится, я хотел бы, чтобы вы поподробнее рассказали о людях, с которыми мне предстоит встретиться… или, может быть, Джек с ними лучше знаком?
– Нет, – резко ответила Ана. – Джек в таких кругах не вращается. Потому что из всех Иных – сейчас на этой планете более полумиллиона зарегистрированных членов нашей организации – одна я имею дело с самыми влиятельными людьми.
– Ну что ж, тогда все, – сказал Блейз. – Не возражаете, если мы с Данно обсудим кое-какие вопросы с глазу на глаз?
Присутствующие встали и начали выходить из комнаты. Джек и Джилл сначала пропустили остальных и покинули гостиную последними. Блейз с интересом наблюдал за ними.
– Какая муха укусила Ану? – спросил Блейз у Данно, когда дверь наконец закрылась и они остались наедине.
– Неужели непонятно, – пожал плечами Данно. – Она глава большой, богатой и, главное, легальной организации, человек, вхожий в самые избранные круги ниспровергателей здешних устоев. Теперь же, если какие-нибудь твои слова или действия не понравятся ПСД или Гильдиям, с ее Иными – да и с ней самой – может произойти все, что угодно.
Глава 6
Блейз расположился на одном конце стола, Ана – на другом. Незнакомцы заняли места по обе стороны от нее. В атмосфере комнаты чувствовалась какая-то тревога, как будто прямо над головой Аны и ее соседей сгустилось небольшое грозовое облако. Блейз решил не обращать на это внимания и сразу перешел к делу.
– Ана, вы, кажется, собирались ознакомить нас с нынешней ситуацией?
– Вся планета знала, что вы собираетесь прилететь, – сказала Ана.
– Ничего не поделаешь, – любезно заметил Блейз. – К сожалению, я контролирую лишь небольшую часть тех кораблей, что регулярно совершают рейсы с Ассоциации на Новую Землю. Кроме того, теперь я еще и являюсь на Ассоциации довольно заметной политической фигурой, поскольку избран одним из спикеров Палаты, и, несмотря на то что меня там постоянно представляет мой заместитель, я обязан извещать Палату, когда собираюсь даже ненадолго покинуть планету. Поэтому мое намерение отправиться на Новую Землю у нас на Ассоциации было секретом полишинеля. Значит, об этом очень скоро узнали и здесь, на Новой Земле.
– Как бы то ни было, – сказала Ана, – населению планеты это стало известно почти одновременно с нами, ПСД и Гильдмейстерами. Кстати, позвольте представить вам людей, сидящих рядом со мной.
Она указала на безликую фигуру справа от себя.
– Будем условно называть этого человека Джек, – сказала она. – Джек – Иной, прошедший курс нашей обычной подготовки. Он также является членом клуба ПСД.
Ее палец переместился на фигуру слева.
– А это пусть у нас будет Джилл, – продолжала она. – Джилл тоже член нашей организации и тоже прошла курс обучения. Но она параллельно является и членом Гильдий. Впрочем, они оба занимают довольно высокие посты в своих, – она на мгновение замялась, – вторичных организациях.
– Очень рада познакомиться, – проговорила Джилл.
– Весьма польщен, – вслед за ней произнес Джек. Их голоса практически не отличались. Фильтры настолько искажали их, что невозможно было определить, какой голос мужской, а какой – женский.
– Разумная предосторожность, – заметил Блейз, улыбнувшись и тому и другому.
– Лично я доверяю всем вам, – вмешалась Ана, хотя при этом и бросила мрачный взгляд на Тони, – но эти двое действительно рискуют жизнью. И ПСД и Гильдии тем своим членам, которые уличены в принадлежности к каким-либо другим организациям, выносят только смертные приговоры. Изначально это правило было введено, чтобы избавиться от шпионов среди руководства.
– Но несмотря на это, шпионы наверняка имеются и у тех и у других, ведь так? – заметил Данно.
– Разумеется, – пожала плечами Ана. – И кроме того, в обеих организациях есть еще и наши шпионы. Зато среди нас их шпионов нет, если вы именно это имели в виду. Мы используем свои методы проверки, которые не рискуют применять ни ПСД, ни Гильдии. Однако вернемся к тому, что нам хотели сообщить Джек и Джилл. Можете задавать им любые вопросы по поводу организаций, членами которых они являются.
– Хорошо, – кивнул Блейз. – Тогда ответьте мне оба, как ваши организации в принципе относятся к моему лекционному турне? Думаю, им известно содержание моих лекций из записей, сделанных на Гармонии и Ассоциации?
– Записи ваших лекций пользуются большой популярностью у населения, среди тех, кого принято называть простыми людьми, – сказал Джек. – У нас здесь они называются служащими в отличие от работодателей, как мы называем функционеров ПСД. И у тех и у других есть свои причины искать встречи с вами. – Он замолчал. – Разве не так?
Наступила томительная пауза.
– Прошу прощения, – вдруг снова послышался голос Джека. – Я все время забываю, что вы не видите моего лица. Просто я сейчас смотрел на вас, Джилл, и ждал, что вы ответите относительно Гильдий.
– Гильдии… – Фильтр делал голос Джилл до того похожим на голос Джека, что казалось, это снова заговорил он. Она поколебалась. – Я могла бы повторить то же самое. Понимаете – прошу прощения, Великий Учитель, я сейчас смотрю на вас до недавнего времени ПСД и Гильдии полностью контролировали служащих, но сейчас Гильдии обеспокоены тем, что их члены подпадут под ваше влияние. Это может стать вопросом жизни и смерти, поскольку…
– Наверное, лучше будет, если я сама попробую объяснить, – вмешалась Ана. – Понимаете, Блейз, дело в том…
– Не нужно, – отозвался Блейз. – Думаю, что мне все это и без того известно. Мое мнение таково: Новая Земля, являясь одной из производящих планет, закупает новые технологии на Кассиде и продает новые товары и «ноу-хау» всем остальным Новым Мирам. Но в основе того, чем торгует Кассида, лежат технологии, разработанные на основе научных исследований ньютонианских ученых. Таким образом, цепочка связей будет работать только в том случае, если служащие согласятся производить то, что считают наиболее выгодным лидеры ПСД, Гильдий, правительство Кассиды и ученые Ньютона. Правильно?
– Разумеется, – ответила Ана. – Хорошо. Спрашивайте дальше.
– Мне хотелось бы узнать подробности, – произнес Блейз. – Скажите – все вы, – какие действия в отношении меня готовы предпринять Гильдии и ПСД? Что они планируют?
– Мне кажется, у них пока нет ничего определенного, а вы как считаете, Джек? – сказала Ана. – А вы, Джилл?
– Нет, – хором ответили два одинаковых голоса. Потом Джек добавил:
– Им отлично известно, что здесь они всегда смогут найти вас в любом месте, в любое время. Поэтому они хотят сначала понять, что вы собой представляете.
– Несомненно одно, – пояснила Ана. – ПСД контролируют на этой планете все предприятия, кроме разве что самых мелких. У Гильдий же под контролем люди, работающие на этих предприятиях. И если они решат обрушиться на вас сообща, вы и пальцем двинуть не сможете, не говоря уже о том, чтобы выступать с лекциями. Ну например, достаточно всего одного звонка управляющему этого отеля – и вас вышвырнут отсюда на улицу, и, теоретически, ни одна машина, даже автотакси, не остановится, чтобы подвезти любого из вас.
– А решатся ли они на такое, учитывая общественный интерес ко мне, а также правильность моих соображений в отношении служащих? – спросил Блейз.
– Пока, во всяком, случае – нет, – почти нехотя ответила Ана. – Возможно, Джек и Джилл лучше знают.
– Думаю… – начала Джилл, но замялась. – Джек, может быть, вы первый ответите?
– Пожалуйста, – отозвался Джек. – В любом случае, ПСД поначалу постараются заигрывать с вами. Насколько мне известно, вы сегодня вечером приглашены на ужин руководителями ПСД в городской клуб Новой Земли….
– Я уже сказала ему об этом по пути сюда, поскольку приглашение было передано через меня, – резко перебила его Ана.
– Что ж, примите мои извинения, вы, Ана Вассерлайд, и вы, Великий Учитель, – произнес Джек, хотя в его искаженном фильтром голосе не чувствовалось ни малейшего замешательства. – Люди, с которыми вам предстоит встретиться сегодня вечером, если вы примете приглашение – а с моей точки зрения, если она вас интересует, самым разумным было бы его принять, – самые влиятельные лица на нашей планете. Они представляют собой что-то вроде неофициального правления, определяющего политику ПСД, или, иными словами, куда они – туда и все остальные клубы ПСД и их члены.
– А на что они рассчитывают, приглашая меня на ужин? – поинтересовался Блейз.
– Прежде всего произвести на вас впечатление своим могуществом, – ответил Джек, – и составить впечатление о вас, чтобы понять, станете ли вы плясать под их дудку.
– Они полагают, что смогут воспользоваться вашим авторитетом в своей борьбе против Гильдий, – добавила Джилл.
– Да, – сказала Ана, – между ПСД и Гильдиями уже много лет сохраняется устойчивый баланс сил, но и тем и другим очень хотелось бы получить перевес.
– А может кто-нибудь из них расправиться со мной, когда поймет, что я не намерен сотрудничать? – спросил Блейз.
– Нет, нет! – Даже несмотря на фильтр, в голосе Джилл отчетливо слышалось возмущение.
– Я тоже не думаю, что до этого дойдет, – согласился Джек. – Во всяком случае, при теперешнем положении дел.
– Кассеты с записями ваших предыдущих выступлений продавались на всех планетах – даже на Старой Земле, ведь так? – заметила Джилл. – И они никогда не осмелятся… ну разве только в том случае, если ваши речи будут провоцировать работников на открытое выступление. Кроме того, у вас ведь как будто есть охрана?
– Пятьдесят семь человек, – пояснил Генри, вступая в разговор. – Достаточно, чтобы остановить любого наемного убийцу или даже толпу. Но если придется иметь дело с военными, такого количества людей будет явно недостаточно.
– Ну, так далеко они никогда не зайдут! – В голосе Аны также прозвучало возмущение. – Кроме того, помимо вашей охраны я намерена предоставить вам верных людей из нашей организации. Если хотите, мы даже можем их вооружить…
– Нет, – ответил Блейз.
– Все равно, – продолжала Ана, – хотя ПСД и контролирует все наши военные, полицейские и прочие силы…
– Они не контролируют рядовой состав, – заметила Джилл. – Только командование.
– Это верно, – согласилась Ана, – но я просто хотела подчеркнуть, что на нашей планете уже более сотни лет все вопросы решаются путем переговоров, с помощью взяток и лишь изредка – с привлечением Особых Бригад.
– У меня есть кое-какая информация насчет этих самых Особых Бригад, – заметил Генри, – и возможно, вы, Джек, и вы, Джилл, чуть позже все же рассказали бы мне о них чуть подробнее?
Джек и Джилл тут же охотно согласились.
– Ну тогда, похоже, все самое важное мы обсудили, – констатировал Блейз, – и, с вашего разрешения, я вас покину, а вы тут без меня обсуждайте разные второстепенные вопросы – вроде той информации, которую хотел бы получить Генри от наших явившихся инкогнито гостей. Ана, официальное приглашение на ужин в клуб ПСД у вас?
– Да, – ответила Ана.
– В таком случае, когда совещание закончится, я хотел бы, чтобы вы поподробнее рассказали о людях, с которыми мне предстоит встретиться… или, может быть, Джек с ними лучше знаком?
– Нет, – резко ответила Ана. – Джек в таких кругах не вращается. Потому что из всех Иных – сейчас на этой планете более полумиллиона зарегистрированных членов нашей организации – одна я имею дело с самыми влиятельными людьми.
– Ну что ж, тогда все, – сказал Блейз. – Не возражаете, если мы с Данно обсудим кое-какие вопросы с глазу на глаз?
Присутствующие встали и начали выходить из комнаты. Джек и Джилл сначала пропустили остальных и покинули гостиную последними. Блейз с интересом наблюдал за ними.
– Какая муха укусила Ану? – спросил Блейз у Данно, когда дверь наконец закрылась и они остались наедине.
– Неужели непонятно, – пожал плечами Данно. – Она глава большой, богатой и, главное, легальной организации, человек, вхожий в самые избранные круги ниспровергателей здешних устоев. Теперь же, если какие-нибудь твои слова или действия не понравятся ПСД или Гильдиям, с ее Иными – да и с ней самой – может произойти все, что угодно.
Глава 6
– А почему ты велел им одеться как последним нищим? – спросила Тони.
Они на двух лимузинах ехали на ужин в клуб ПСД. Блейз и Тони находились в первом, где кроме них впереди, рядом с водителем, сидел один из людей Генри. Пятеро других Солдат, включая и самого Генри, следовали за ними во втором. Уже смеркалось, Сириус опускался за горизонт, и палящие белые лучи этой так называемой Собачьей Звезды, чей диск едва достигал двух пятых размера Солнца, заслоняли высокие городские здания. Тем не менее ее свет окрашивал воздух над городом в легкий зеленовато-золотистый цвет, отражаясь от облаков, затянувших небо во второй половине дня.
Тони имела в виду Генри и шестерых Солдат, которых он решил взять с собой. Блейз велел Генри одеть их – и тот выполнил приказ – в поношенные грубые одежду и ботинки, что носят фермеры и рабочие в сельской местности на Гармонии и Ассоциации.
– Это проверка, – ответил Блейз. – Небольшая, хотя очень показательная. Таким образом я надеюсь выяснить, так ли отчаянно ПСД нуждаются во мне. И ради того, чтобы встретиться со мной, им придется поступиться принципами и впустить не только меня, но и Генри с его ребятами.
Он улыбнулся ей какой-то чуть ли не озорной улыбкой.
– К тому же это будет еще и напоминанием о том, что большинство моих верных последователей, как на этой планете, так и на всех остальных, являются людьми труда.
Тони кивнула. Она бросила взгляд в окно на проносящиеся мимо в золотом свете сумерек высокие здания.
– Неужели этот такой упорядоченный и благополучный с виду мир на самом деле раздирают такие противоречия?! – воскликнула она. Блейз сочувственно взглянул на нее. Должно быть, подумал он, ей вспомнилась и постоянная борьба за существование, которую ведет население Квакерских миров на протяжении вот уже трехсот лет.
– Я в последнее время и сам не раз говорил то же самое – имея в виду и не только это, – заметил он. – Беда в том, что Новая Земля, как и все остальные Новые Миры, всегда была чересчур сосредоточена исключительно на своих собственных сиюминутных проблемах. А соответственно, полностью игнорировался прошлый опыт – как свой собственный, так и накопленный за многотысячелетнюю историю Старой Земли. В противном случае они бы давно заметили, что исторические силы неотвратимо влекут Старое и Новое к одной кризисной точке…
Тони улыбнулась.
– В чем дело? – поинтересовался Блейз.
– Ты никогда не замечал, что порой начинаешь говорить слишком напыщенно?
Блейз нахмурился. Перед своими слушателями он готов бы предстать каким угодно, но только не напыщенным. Обращать на это его внимание входило в круг обязанностей Тони.
– Вполне возможно, – кивнул он. – Просто некоторые вещи всегда звучат именно так.
Он замолчал, ожидая ее реакции, но она молчала.
– В любом случае спасибо, что заметила. Я обязательно поработаю над этим.
– Не за что, – отозвалась Тони. – Извини, я тебя перебила.
– Я хотел только сказать, – продолжал Блейз, – что для Новых Миров и Старой Земли это вопрос обретения своего собственного, отличного от Старой Земли облика – например, в плане общественного устройства.
– И все же… – Тони на мгновение запнулась, потом решила сменить тему. – Интересно, как пройдет сегодняшний ужин?
– Полагаю, война нервов, – ответил Блейз, – или, если хочешь, война характеров. Они будут пытаться давить на меня, а я попробую сбить с толку их – по крайней мере настолько, чтобы они хоть ненадолго растерялись и позволили мне прочитать пусть даже несколько лекций и соответственно какое-то время не вмешивались в мои дела.
– Сколько же лекций ты хотел бы успеть прочесть? – поинтересовалась Тони.
– Понятия не имею, – пожал плечами Блейз. – Но даже одной достаточно для того, чтобы вся планета узнала о моем прибытии. Тогда и в ПСД, и в Гильдиях сразу начнется брожение, к которому я буду приспосабливаться уже на ходу. Мое главное преимущество перед подобными организациями в том, что им всегда необходимо время на обсуждение, прежде чем они решатся на конкретные шаги. Я же, пока они дискутируют, могу спокойно заниматься своим делом.
– Понятно, – протянула Тони и замолчала. Потом снова улыбнулась. – По крайней мере, мне не пришлось одеваться как нищей или крестьянке.
– Нет. – Блейз взглянул на нее. – Мы с тобой должны представлять резкий контраст с Генри и остальными. Поэтому очень важным будет и то, примут тебя или нет, – еще один небольшой тест. Но самая главная причина, почему я взял тебя с собой, – потом мы сможем обсудить все, что видели и слышали, с двух независимых точек зрения.
Он не сразу отвел одобрительный взгляд от Тони. Она обладала великолепной подтянутой фигурой, доведенной до совершенства длительными занятиями боевыми искусствами. Сейчас на девушке было роскошное длинное вечернее платье цвета слоновой кости, поверх которого она накинула короткий жакет из черного искусственного меха. Мех соответствовал цвету ее волос и подчеркивал необыкновенную красоту ее внимательных и проникновенных глаз, которые поражали своей темной синевой.
Сам он был одет так, как обычно одевался для выступлений: черный плащ с красной подкладкой, накинутый поверх голубой куртки и узких черных брюк в обтяжку, заправленных в черные же короткие сапоги. Все это, если не считать плаща, вполне соответствовало здешней моде. Они с Тони, особенно на фоне Генри и его людей, казались исключительно хорошо и дорого одетой парой.
Наконец лимузин доставил их к месту назначения. Клуб ПСД находился на углу одного из кварталов в деловой части города. Высокое здание с фасадом, облицованным камнем, похожим на гранит. К этому лишенному окон фасаду вела подъездная дорожка для машин, а та часть здания, которая соседствовала со следующим, не менее высоким, была отделена от него только узенькой пустынной аллейкой. Ее освещал одинокий фонарь, висевший над двойной, скорее всего служебной, дверью, что располагалась метрах в двадцати от начала аллейки.
В отличие от боковой двери, парадный вход был достаточно освещен. К высокой и широкой двери, в которую легко могли одновременно войти хоть четверо, вели пологие ступени.
В дверном проеме никого не было видно, лишь смутно мерцало обычное силовое поле, защищавшее вход от капризов погоды. Два розоволицых молодых здоровяка в голубых ливреях с широкими, обшитыми золотым кантом лацканами стояли в холле по обе стороны от входа, глядя на улицу. Третий молодой человек в такой же ливрее, увидев Блейза, развернулся и исчез в темных недрах клуба.
Блейз подождал, пока Генри и его люди не присоединятся к ним с Тони, чтобы войти в клуб всем вместе. За это время молодой человек успел вернуться; с ним пришел еще один мужчина, которому на вид было то ли под сорок, то ли чуть за сорок, одетый в деловой темно-серый костюм с такими же широкими лацканами, как и у швейцаров. Остановившись в дверях, он несколько мгновений разглядывал прибывших, которые уже начали подниматься по ступеням.
Человек этот был всего сантиметров на десять-двенадцать ниже Блейза, а комплекцией даже превосходил его. Весь его облик – пиджак с огромными лацканами, подчеркивавшими и без того широкие плечи, усы и грива седеющих волос – свидетельствовал, что человек этот занимает очень высокое положение и не привык выслушивать чьи бы то ни было возражения. Но на сей раз хмурое выражение, застывшее на его лице, сменилось чем-то вроде растерянности, когда он понял, что приближающийся к нему Блейз ростом гораздо выше его, а он явно привык всегда возвышаться над другими.
Блейз едва сдерживал улыбку. Он уже давно привык к такой реакции людей высокого роста, которые вдруг замечали, что он выше них. Поравнявшись с человеком в сером костюме, он попросту кивнул ему.
Тому, правда, отчасти удалось вернуть себе властный вид. Очевидно, он наконец догадался, кто пожаловал в гости.
– Блейз Аренс! Большая честь приветствовать вас, большая честь! – воскликнул он. Но после этих слов его взгляд упал на Тони и Генри с его людьми. Он снова взглянул на Блейза. – Меня зовут Уолнер Матиас. Я – управляющий клуба. Уполномочен проводить вас на ужин, который состоится наверху в конфиденциальной обстановке. Но… прошу прощения, приглашение касалось исключительно вас одного, никого больше мы не ждали.
– Эта леди со мной, – заявил Блейз тоном человека, который привык изрекать исключительно неоспоримые истины. – Мы поужинаем вместе. Я уверен, что те, кто меня пригласил, возражать не станут. Что же до остальных моих людей – возможно, у вас найдется для них какая-нибудь боковая комнатка. Это мои ученики, те немногие, кому я время от времени позволяю сопровождать меня. Этим шестерым просто повезло – сегодня вечером я выбрал именно их. Так что мы войдем все вместе.
Управляющий явно колебался.
– Я уверен, что вам нетрудно будет подыскать место для моих учеников. – На этот раз в голосе Блейза уже проскальзывали нотки нетерпения – настолько малозаметные, что никто не смог бы обвинить его в том, что он указывает собеседнику на недопустимость его колебаний, и в то же время как бы намекающие на такую возможность, подобно тому как отдаленный раскат грома за горизонтом может служить предвестником грозы, несмотря на ясное небо.
Через секунду Матиас все же принял решение. Ему явно было не по себе, поскольку он должен был либо впустить их всех, либо дать от ворот поворот Тони, Генри и остальным, либо публично признать, что не уполномочен принимать решения, не проконсультировавшись с хозяевами, пригласившими Блейза. Но тогда пошатнется, очевидно, высоко ценимый им авторитет человека, облеченного в этом заведении непререкаемой властью.
Он повел их всех через просторный холл, куда выходило множество комнат. Через незапертые двери было видно, чем занимаются посетители: сидят, читают, разговаривают или пьют. Обстановка выглядела довольно необычно, как будто устроители клуба хотели, чтобы все здесь напоминало девятнадцатый или двадцатый век Старой Земли.
Вся мебель, конечно, парила в воздухе – пожалуй, единственная дань современности. На полах лежали богатые ковры ручной работы самых разных размеров. Стены и обивка мебели были темных тонов, как будто потемнели от времени. Старинные напольные светильники тускло горели; разумеется, комнаты освещались и вполне современными лампами, скрытыми в потолках.
В конце холла находились еще одни высокие, от пола до потолка, двери из зеленоватого металла, преграждающие дальнейший путь. Однако стоило управляющему приблизиться к ним, как створки автоматически распахнулись. Блейз и его спутники оказались в совершенно иной части здания, вполне современной, освещенной великолепной имитацией лучей Сириуса, лившихся с небес трехмерных пейзажей, что виднелись за оконными экранами, украшавшими стены.
Молодой человек в голубой ливрее увел куда-то Генри и его солдат, и они остались втроем – Блейз, Тони и Матиас.
Матиас подвел Блейза и Тони к одному из окон-экранов. Секция стены вместе с окном скользнула в сторону, и за ней оказалась поджидающая их кабина лифта. Лифт, судя по мягким креслам и небольшому бару, явно персональный. Матиас жестом пригласил их войти. Стена скользнула на место, и кабина двинулась вверх.
Некоторое время они молчали. Матиасу явно нечего было сказать. Тони, как всегда в подобных ситуациях, сохраняла спокойствие. Блейз же погрузился в собственные мысли. Для него уже стало привычным помалкивать о своих планах до поры до времени и не делиться ими ни с кем – даже с Тони и Данно. Сейчас же ему просто нечего было бы рассказывать. Он раздумывал над тем, что скорее всего во время ужина ПСД, кроме всего прочего, еще и попытаются его купить.
Блейз же вовсе не собирался продаваться. Но если он сделает вид, что серьезно обдумывает их предложения, то получит гораздо более четкое представление об их отношении к нему и о том, насколько сильны его позиции. Очевидно, они применят старую как мир тактику кнута и пряника.
Кабина остановилась; они вышли из лифта и оказались в небольшой прихожей перед довольно обширным овальной формы залом – столовой или гостиной, точно определить было невозможно, – также украшенным окнами-экранами. На тех экранах, что Блейз видел из прихожей, был изображен город с высоты птичьего полета.
Управляющий проводил их в овальный зал. Там в креслах с индивидуальными столиками уже сидело около дюжины людей – исключительно мужчины. Заметив Блейза и Тони, они уставились на них с нескрываемым любопытством.
– Подождите здесь, – вполголоса произнес Матиас.
Он прошел вперед и приблизился к креслу, в котором сидел человек лет шестидесяти, когда-то явно отличавшийся мощным телосложением, а теперь изрядно располневший и обрюзгший. Лицо его со все еще яркими голубыми глазами производило впечатление открытости и дружелюбия. Но лоб, изборожденный глубокими морщинами, равно как и глубокие складки вокруг рта, свидетельствовали о дурном нраве и становились все заметнее по мере того, как Матиас продолжал что-то нашептывать ему на ухо. Когда он наконец заговорил, то оказалось, что голос у него очень громкий и сердитый. Похоже, он совершенно не обращал внимания на то, что его слышат и Блейз с Тони.
– Какого черта ты мне теперь все это рассказываешь! Ведь все равно уже впустил! – почти орал ом на Матиаса. – Раньше надо было думать!
Матиас снова начал что-то шептать ему на ухо. Выражение его лица, угодливо изогнутое в полупоклоне тело – все буквально кричало о том неудобстве, которое он испытывает оттого, что ему вдруг пришлось оказаться в роли мальчика для битья, а не управляющего.
– Да пускай остаются, пускай! – Краснолицый раздраженным взмахом руки отослал управляющего прочь и наконец обратил взгляд своих голубых, все еще сердитых глаз на Блейза и Тони.
Они на двух лимузинах ехали на ужин в клуб ПСД. Блейз и Тони находились в первом, где кроме них впереди, рядом с водителем, сидел один из людей Генри. Пятеро других Солдат, включая и самого Генри, следовали за ними во втором. Уже смеркалось, Сириус опускался за горизонт, и палящие белые лучи этой так называемой Собачьей Звезды, чей диск едва достигал двух пятых размера Солнца, заслоняли высокие городские здания. Тем не менее ее свет окрашивал воздух над городом в легкий зеленовато-золотистый цвет, отражаясь от облаков, затянувших небо во второй половине дня.
Тони имела в виду Генри и шестерых Солдат, которых он решил взять с собой. Блейз велел Генри одеть их – и тот выполнил приказ – в поношенные грубые одежду и ботинки, что носят фермеры и рабочие в сельской местности на Гармонии и Ассоциации.
– Это проверка, – ответил Блейз. – Небольшая, хотя очень показательная. Таким образом я надеюсь выяснить, так ли отчаянно ПСД нуждаются во мне. И ради того, чтобы встретиться со мной, им придется поступиться принципами и впустить не только меня, но и Генри с его ребятами.
Он улыбнулся ей какой-то чуть ли не озорной улыбкой.
– К тому же это будет еще и напоминанием о том, что большинство моих верных последователей, как на этой планете, так и на всех остальных, являются людьми труда.
Тони кивнула. Она бросила взгляд в окно на проносящиеся мимо в золотом свете сумерек высокие здания.
– Неужели этот такой упорядоченный и благополучный с виду мир на самом деле раздирают такие противоречия?! – воскликнула она. Блейз сочувственно взглянул на нее. Должно быть, подумал он, ей вспомнилась и постоянная борьба за существование, которую ведет население Квакерских миров на протяжении вот уже трехсот лет.
– Я в последнее время и сам не раз говорил то же самое – имея в виду и не только это, – заметил он. – Беда в том, что Новая Земля, как и все остальные Новые Миры, всегда была чересчур сосредоточена исключительно на своих собственных сиюминутных проблемах. А соответственно, полностью игнорировался прошлый опыт – как свой собственный, так и накопленный за многотысячелетнюю историю Старой Земли. В противном случае они бы давно заметили, что исторические силы неотвратимо влекут Старое и Новое к одной кризисной точке…
Тони улыбнулась.
– В чем дело? – поинтересовался Блейз.
– Ты никогда не замечал, что порой начинаешь говорить слишком напыщенно?
Блейз нахмурился. Перед своими слушателями он готов бы предстать каким угодно, но только не напыщенным. Обращать на это его внимание входило в круг обязанностей Тони.
– Вполне возможно, – кивнул он. – Просто некоторые вещи всегда звучат именно так.
Он замолчал, ожидая ее реакции, но она молчала.
– В любом случае спасибо, что заметила. Я обязательно поработаю над этим.
– Не за что, – отозвалась Тони. – Извини, я тебя перебила.
– Я хотел только сказать, – продолжал Блейз, – что для Новых Миров и Старой Земли это вопрос обретения своего собственного, отличного от Старой Земли облика – например, в плане общественного устройства.
– И все же… – Тони на мгновение запнулась, потом решила сменить тему. – Интересно, как пройдет сегодняшний ужин?
– Полагаю, война нервов, – ответил Блейз, – или, если хочешь, война характеров. Они будут пытаться давить на меня, а я попробую сбить с толку их – по крайней мере настолько, чтобы они хоть ненадолго растерялись и позволили мне прочитать пусть даже несколько лекций и соответственно какое-то время не вмешивались в мои дела.
– Сколько же лекций ты хотел бы успеть прочесть? – поинтересовалась Тони.
– Понятия не имею, – пожал плечами Блейз. – Но даже одной достаточно для того, чтобы вся планета узнала о моем прибытии. Тогда и в ПСД, и в Гильдиях сразу начнется брожение, к которому я буду приспосабливаться уже на ходу. Мое главное преимущество перед подобными организациями в том, что им всегда необходимо время на обсуждение, прежде чем они решатся на конкретные шаги. Я же, пока они дискутируют, могу спокойно заниматься своим делом.
– Понятно, – протянула Тони и замолчала. Потом снова улыбнулась. – По крайней мере, мне не пришлось одеваться как нищей или крестьянке.
– Нет. – Блейз взглянул на нее. – Мы с тобой должны представлять резкий контраст с Генри и остальными. Поэтому очень важным будет и то, примут тебя или нет, – еще один небольшой тест. Но самая главная причина, почему я взял тебя с собой, – потом мы сможем обсудить все, что видели и слышали, с двух независимых точек зрения.
Он не сразу отвел одобрительный взгляд от Тони. Она обладала великолепной подтянутой фигурой, доведенной до совершенства длительными занятиями боевыми искусствами. Сейчас на девушке было роскошное длинное вечернее платье цвета слоновой кости, поверх которого она накинула короткий жакет из черного искусственного меха. Мех соответствовал цвету ее волос и подчеркивал необыкновенную красоту ее внимательных и проникновенных глаз, которые поражали своей темной синевой.
Сам он был одет так, как обычно одевался для выступлений: черный плащ с красной подкладкой, накинутый поверх голубой куртки и узких черных брюк в обтяжку, заправленных в черные же короткие сапоги. Все это, если не считать плаща, вполне соответствовало здешней моде. Они с Тони, особенно на фоне Генри и его людей, казались исключительно хорошо и дорого одетой парой.
Наконец лимузин доставил их к месту назначения. Клуб ПСД находился на углу одного из кварталов в деловой части города. Высокое здание с фасадом, облицованным камнем, похожим на гранит. К этому лишенному окон фасаду вела подъездная дорожка для машин, а та часть здания, которая соседствовала со следующим, не менее высоким, была отделена от него только узенькой пустынной аллейкой. Ее освещал одинокий фонарь, висевший над двойной, скорее всего служебной, дверью, что располагалась метрах в двадцати от начала аллейки.
В отличие от боковой двери, парадный вход был достаточно освещен. К высокой и широкой двери, в которую легко могли одновременно войти хоть четверо, вели пологие ступени.
В дверном проеме никого не было видно, лишь смутно мерцало обычное силовое поле, защищавшее вход от капризов погоды. Два розоволицых молодых здоровяка в голубых ливреях с широкими, обшитыми золотым кантом лацканами стояли в холле по обе стороны от входа, глядя на улицу. Третий молодой человек в такой же ливрее, увидев Блейза, развернулся и исчез в темных недрах клуба.
Блейз подождал, пока Генри и его люди не присоединятся к ним с Тони, чтобы войти в клуб всем вместе. За это время молодой человек успел вернуться; с ним пришел еще один мужчина, которому на вид было то ли под сорок, то ли чуть за сорок, одетый в деловой темно-серый костюм с такими же широкими лацканами, как и у швейцаров. Остановившись в дверях, он несколько мгновений разглядывал прибывших, которые уже начали подниматься по ступеням.
Человек этот был всего сантиметров на десять-двенадцать ниже Блейза, а комплекцией даже превосходил его. Весь его облик – пиджак с огромными лацканами, подчеркивавшими и без того широкие плечи, усы и грива седеющих волос – свидетельствовал, что человек этот занимает очень высокое положение и не привык выслушивать чьи бы то ни было возражения. Но на сей раз хмурое выражение, застывшее на его лице, сменилось чем-то вроде растерянности, когда он понял, что приближающийся к нему Блейз ростом гораздо выше его, а он явно привык всегда возвышаться над другими.
Блейз едва сдерживал улыбку. Он уже давно привык к такой реакции людей высокого роста, которые вдруг замечали, что он выше них. Поравнявшись с человеком в сером костюме, он попросту кивнул ему.
Тому, правда, отчасти удалось вернуть себе властный вид. Очевидно, он наконец догадался, кто пожаловал в гости.
– Блейз Аренс! Большая честь приветствовать вас, большая честь! – воскликнул он. Но после этих слов его взгляд упал на Тони и Генри с его людьми. Он снова взглянул на Блейза. – Меня зовут Уолнер Матиас. Я – управляющий клуба. Уполномочен проводить вас на ужин, который состоится наверху в конфиденциальной обстановке. Но… прошу прощения, приглашение касалось исключительно вас одного, никого больше мы не ждали.
– Эта леди со мной, – заявил Блейз тоном человека, который привык изрекать исключительно неоспоримые истины. – Мы поужинаем вместе. Я уверен, что те, кто меня пригласил, возражать не станут. Что же до остальных моих людей – возможно, у вас найдется для них какая-нибудь боковая комнатка. Это мои ученики, те немногие, кому я время от времени позволяю сопровождать меня. Этим шестерым просто повезло – сегодня вечером я выбрал именно их. Так что мы войдем все вместе.
Управляющий явно колебался.
– Я уверен, что вам нетрудно будет подыскать место для моих учеников. – На этот раз в голосе Блейза уже проскальзывали нотки нетерпения – настолько малозаметные, что никто не смог бы обвинить его в том, что он указывает собеседнику на недопустимость его колебаний, и в то же время как бы намекающие на такую возможность, подобно тому как отдаленный раскат грома за горизонтом может служить предвестником грозы, несмотря на ясное небо.
Через секунду Матиас все же принял решение. Ему явно было не по себе, поскольку он должен был либо впустить их всех, либо дать от ворот поворот Тони, Генри и остальным, либо публично признать, что не уполномочен принимать решения, не проконсультировавшись с хозяевами, пригласившими Блейза. Но тогда пошатнется, очевидно, высоко ценимый им авторитет человека, облеченного в этом заведении непререкаемой властью.
Он повел их всех через просторный холл, куда выходило множество комнат. Через незапертые двери было видно, чем занимаются посетители: сидят, читают, разговаривают или пьют. Обстановка выглядела довольно необычно, как будто устроители клуба хотели, чтобы все здесь напоминало девятнадцатый или двадцатый век Старой Земли.
Вся мебель, конечно, парила в воздухе – пожалуй, единственная дань современности. На полах лежали богатые ковры ручной работы самых разных размеров. Стены и обивка мебели были темных тонов, как будто потемнели от времени. Старинные напольные светильники тускло горели; разумеется, комнаты освещались и вполне современными лампами, скрытыми в потолках.
В конце холла находились еще одни высокие, от пола до потолка, двери из зеленоватого металла, преграждающие дальнейший путь. Однако стоило управляющему приблизиться к ним, как створки автоматически распахнулись. Блейз и его спутники оказались в совершенно иной части здания, вполне современной, освещенной великолепной имитацией лучей Сириуса, лившихся с небес трехмерных пейзажей, что виднелись за оконными экранами, украшавшими стены.
Молодой человек в голубой ливрее увел куда-то Генри и его солдат, и они остались втроем – Блейз, Тони и Матиас.
Матиас подвел Блейза и Тони к одному из окон-экранов. Секция стены вместе с окном скользнула в сторону, и за ней оказалась поджидающая их кабина лифта. Лифт, судя по мягким креслам и небольшому бару, явно персональный. Матиас жестом пригласил их войти. Стена скользнула на место, и кабина двинулась вверх.
Некоторое время они молчали. Матиасу явно нечего было сказать. Тони, как всегда в подобных ситуациях, сохраняла спокойствие. Блейз же погрузился в собственные мысли. Для него уже стало привычным помалкивать о своих планах до поры до времени и не делиться ими ни с кем – даже с Тони и Данно. Сейчас же ему просто нечего было бы рассказывать. Он раздумывал над тем, что скорее всего во время ужина ПСД, кроме всего прочего, еще и попытаются его купить.
Блейз же вовсе не собирался продаваться. Но если он сделает вид, что серьезно обдумывает их предложения, то получит гораздо более четкое представление об их отношении к нему и о том, насколько сильны его позиции. Очевидно, они применят старую как мир тактику кнута и пряника.
Кабина остановилась; они вышли из лифта и оказались в небольшой прихожей перед довольно обширным овальной формы залом – столовой или гостиной, точно определить было невозможно, – также украшенным окнами-экранами. На тех экранах, что Блейз видел из прихожей, был изображен город с высоты птичьего полета.
Управляющий проводил их в овальный зал. Там в креслах с индивидуальными столиками уже сидело около дюжины людей – исключительно мужчины. Заметив Блейза и Тони, они уставились на них с нескрываемым любопытством.
– Подождите здесь, – вполголоса произнес Матиас.
Он прошел вперед и приблизился к креслу, в котором сидел человек лет шестидесяти, когда-то явно отличавшийся мощным телосложением, а теперь изрядно располневший и обрюзгший. Лицо его со все еще яркими голубыми глазами производило впечатление открытости и дружелюбия. Но лоб, изборожденный глубокими морщинами, равно как и глубокие складки вокруг рта, свидетельствовали о дурном нраве и становились все заметнее по мере того, как Матиас продолжал что-то нашептывать ему на ухо. Когда он наконец заговорил, то оказалось, что голос у него очень громкий и сердитый. Похоже, он совершенно не обращал внимания на то, что его слышат и Блейз с Тони.
– Какого черта ты мне теперь все это рассказываешь! Ведь все равно уже впустил! – почти орал ом на Матиаса. – Раньше надо было думать!
Матиас снова начал что-то шептать ему на ухо. Выражение его лица, угодливо изогнутое в полупоклоне тело – все буквально кричало о том неудобстве, которое он испытывает оттого, что ему вдруг пришлось оказаться в роли мальчика для битья, а не управляющего.
– Да пускай остаются, пускай! – Краснолицый раздраженным взмахом руки отослал управляющего прочь и наконец обратил взгляд своих голубых, все еще сердитых глаз на Блейза и Тони.