Дональдсон Стивен. Появление темного и голодного бога. Прыжок во власть

   «Он вставил Морн зонный имплант, чтобы держать её под контролем».
   Саккорсо обращался с ним так, как будто Морн и Дэйвис не были одной и той же личностью.
   «Паскудник сделал сё брюхатой. Это жуткая история. Энгус щёлкал кнопкой пульта, и она высасывала его сперму, как вакуумная присоска, а потом Термопайл затрахивал её до беспамятства. Вот каким был твой папаша, Дэйвис. И вот каким человеком будешь ты».
   И ещё Ник сказал: «Она полюбила эти жуткие оргии. Морн пала настолько низко, что уже не могла обходиться без них. Она желала их, Дэйвис. Пульта не нашли, потому что Энгус отдал его этой сучке. Ей нравилось пользоваться им самостоятельно».
   Саккорсо лгал. И это было не то, что пытался вспомнить Дэйвис. Поток образов мчался сквозь него снежной лавиной, скрывая главное «почему». А ему было нужно именно оно.
   В то же время юношу пугала слепота его сознания. Он не мог избавиться от неё и взять под контроль безумную игру воспоминаний. Отчаянно борясь за здравомыслие, он пытался найти поддержку в настоящем, но нынешняя ситуация вообще не поддавалась логике. Верфи «Купюра» были начинены системами слежения Почему же Билл не реагировал?
   «Я могу сделать нас невидимыми для видеокамер».
   Но как? И сели они действительно невидимы, то зачем Энгус убил охранника?
   Однако тактика Энгуса действовала. Поддерживая друг друга и спотыкаясь, как пьяницы после кутежа, они вошли в огромный холл приёмной зоны. Здесь находились несколько мужчин и женщин, но их внимание было сосредоточено на терминалах. Неподвижно стоявшие охранники казались статуями. Похоже, они сохраняли бодрствующее состояние с помощью сильных стимуляторов
   Энгус заставил спутников пригнуть головы, чтобы их не смогли опознать. Свернув в коридор, ведущий к докам визитёров, они снова оказались одни.
   С одной стороны коридора через равные интервалы располагались проходы к якорным местам. Каждый из них заканчивался подковой сканера. На табло занятых стоянок указывались идентификационные данные кораблей. Увидев название «Мечта капитана», Дэйвис стиснул зубы, чтобы не закричать. Но Морн больше не было. Она уже стала амниони. Зато он мог найти там Саккорсо – человека, который уничтожил её.
   Ник обошёлся с Морн ещё хуже, чем Энгус. Он совершил абсолютное зло. Однако Дэйвис не мог размышлять об этом. Он был Морн Хайленд – той женщиной, которую отдали амнионам. Жажда насилия и боль рвались в его мозг. Фурии подсознания разрывали когтями рассудок. Он постепенно сходил с ума.
   Внезапно Энгус и другой мужчина свернули в проход. Дэйвис быстро взглянул на идентификатор: «Труба». И никакой охраны. Странно. Термопайл считался известным пиратом, и он недавно сбежал из тюрьмы. За каждым его шагом должны были наблюдать охранники – причём через прицелы импульсных винтовок. Неужели Билл не беспокоился о собственной защите? Хотя он тоже был нелегалом. Просто Дэйвис думал как коп – как думала когда-то Морн…
   Перед входом в воздушный шлюз находилась подкова сканера. Теперь Билл точно узнает, где они. Это неизбежно. Сканирующее поле зарегистрирует трёх человек, и любой оператор поймёт, что экипаж «Трубы» привёл кого-то на борт. Однако Энгус не колебался. Протолкнув своих подопечных через подкову сканера, он быстро прошёл следом за ними. На его лице было странное выражение – взгляд человека, глубоко ушедшего в себя, словно он прислушивался к голосам мертвецов. Второй мужчина зашёлся в приступе кашля. Энгус набрал код доступа на внешней панели, и вскоре люк шлюза открылся. Они торопливо поднялись на борт.
   Как только внешний замок защёлкнулся, Энгус оттолкнул от себя своих спутников и торжествующе притопнул. Злость и ярость горели в его глазах. Черты лица исказились. Воздев кулаки к потолку, он закричал:
   – Я сделал это! Я оттрахал тебя, ублюдок!
   Наверное, он имел в виду Билла.
   Дэйвис прислонился к стене, сжимая руками грудь и сдерживая фурий. Второй мужчина с облегчением вздохнул и, взглянув на Термопайла, хрипло сказал:
   – Я этого не понимаю. Не понимаю, как ты это сделал. Но ты придурок, Энгус! Билл появится здесь через пять минут. Он потребует крови за тех охранников, которых ты убил.
   – Нет, он здесь не появится!
   Энгусу хотелось кричать. Ему хотелось сбросить напряжение и излить своё ликование. Приставив указательный палец к виску, он проворчал:
   – Я могу излучать поля помех! Его видеокамеры ослепли. Билл не увидит нас на записи.
   Он ткнул пальцем в сторону люка.
   – И сканер тоже не заметил нас. По сведениям Билла, на нашем судне сейчас нет ни одного человека. Мы потерялись где-то на Круизе! Он потратит часы, разыскивая нас в трущобах.
   Термопайл понизил голос.
   – Мы переключим средства связи на автоматический режим. Если он вызовет нас, бортовой компьютер ответит, что экипаж покинул корабль.
   – Энгус, ты дьявол! – прошептал его компаньон. Он вдыхал атмосферу «Трубы», как сладкий и нежный аромат.
   – Я чуть в штаны не наложил. Ты мог бы сказать мне об этом раньше.
   Энгус хищно оскалился.
   – Почему же ты не заставил меня это сделать?
   Дэйвис больше не мог терпеть стеснения в груди. Чем дольше он боролся с ним, тем сильнее оно становилось. Ему хотелось избить Термопайла, разорвать его на куски, растереть торжествующую улыбку в мелкую пыль. Память матери принуждала его сражаться с Энгусом до последней капли крови. Только так он мог уклониться от главного «почему».
   Энгус и его компаньон были союзниками только внешне. Они противостояли Биллу и помогали Нику Саккорсо, хотя тот предал Термопайла и сдал его службе безопасности Рудной станции. Возможно, они работали на амнионов. Судя по тому, что Дэйвис слышал об отце, злоба Энгуса не имела пределов.
   Однако юноша достиг своей точки излома. Сломавшись теперь, он стал бы хрупким, как мел, и в нём не осталось бы прочности. Ему тоже надо было выпустить напряжение – дать выход своим эмоциям. Пошатываясь от переполнявшего его неистовства, он вышел из воздушного шлюза и по узкому коридору направился к кабине лифта. Ему хотелось быть как можно дальше от Энгуса. Но силы кончились, и, развернувшись, он закричал:
   – Будь ты проклят! Ты насиловал меня!
   Энгус и его спутник замерли на месте, глядя на Дэйвиса как на сумасшедшего.
   – Парнишка уже говорил это прежде, – с тревогой заметил толстый мужчина. – Что он имеет в виду?
   – А мне откуда знать? – пожал плечами Энгус.
   И, сделав шаг вперёд, спросил:
   – О чём ты говоришь? Когда это я тебя насиловал? Ты же мой сын, не так ли? Иначе как бы Морн могла родить ребёнка, похожего на меня? Саккорсо заплатит мне за то, что не рассказал об этом. Но я никогда не видел тебя прежде.
   Неосознанно подражая Энгусу, Дэйвис потряс кулаками.
   – Это из-за таких, как ты, я стал копом. И я сделаю все, чтобы остановить тебя.
   Термопайл выпучил глаза.
   – Подожди! Подожди минуту! Я уже слышал это однажды. Именно эти слова!
   – Энгус, кончай, – вяло вставил его компаньон.
   – Заткнись, Майлс, – рявкнул Термопайл. – Дай мне подумать.
   Внезапно Дэйвис растерял свой гнев. А гнев был важен – он был его последней защитой. И теперь главное «почему» вышло на поверхность. Дэйвис больше не мог хоронить его внутри себя. Непроизвольная дрожь пробежала по телу юноши. Дикая ярость превратилась в бессилие и страх.
   – Что нам говорил капитан Траходав? – спросил Энгус – Амнионы использовали мальчишку в какой-то технологии принудительного роста.
   И, имитируя манеру Ника говорить, он медленно и чётко произнёс:
   – Они сказали, что при насильственном выращивании зародыша любая женщина превращается в растение.
   Но с Морн такого не случилось. Амнионы думали, что это из-за импланта. Они не заинтересовались сю. Им понадобился мальчишка. Они хотели изучить последствия принудительного рождения, при котором мать не потеряла рассудок.
   Глаза Энгуса заблестели.
   – Я ничего не знаю о принудительном росте. Копы не снабдили меня такими сведениями. Но, вероятно, Морн должна была потерять разум, потому что амнионы отдали её воспоминания Дэйвису. Они скопировали в сознание мальчишки её переживания, потому что он не успел развить своё собственное.
   Термопайл захохотал.
   – Дэйвис принимает себя за Морн! Он думает, что я насиловал его! И мальчишка считает, что это он убил сё семью!
   Вот оно – главное «почему»!
   Ник дал ему намёк, но Дэйвис его не понял.
   «После того, как она уничтожила „Повелителя звёзд“, Энгус нашёл её в обломках и спас».
   Она убила всю свою семью.
   Обхватив руками плечи, Дэйвис Хайленд сел на пол и сжался в комочек, как маленький ребёнок.

Энгус

   Реакция юноши напугала Термопайла. Он смотрел на Дэйвиса и озадаченно жевал нижнюю губу. Ему нужны были сведения о принудительном выращивании детей. Он должен был понять, с чем имеет дело. Очевидно, его догадка оказалась верной. Амнионы скопировали сознание Морн в её сына, потому что знания и опыт, в отличие от тела, нельзя развить насильно. Вероятно, какая-то грань этого процесса – скорее всего, зонный имплант – уберегла Морн от потери рассудка при дублировании её памяти. Но у Дэйвиса были блокированы воспоминания, связанные с насилием и страхом. Теперь они возвращались к нему. К его сыну! Термопайл не сомневался, что юноша был его сыном. Однако догадки – даже на сто процентов верные – не помогали. Они объясняли страдания Дэйвиса, но не отвечали на другие важные вопросы.
   «Амнионам понадобился мальчишка. Они хотели изучить последствия принудительного рождения, при котором мать не потеряла рассудок».
   Скорчившись, Дэйвис лежал на полу лифта. Его лоб покрывала засохшая кровь. С губ срывалось хриплое дыхание. В любую минуту он мог начать хныкать. Возможно, пройдёт ещё немного времени, и он примется сосать палец. Захотят ли тогда амнионы ставить над ним опыты? Или он станет для них бесполезным? Но в таком случае Энгус потеряет возможность влиять на события. Ник откажется менять Морн Хайленд на испорченный товар. Тем более что воспоминания, причинившие Дэйвису такой непоправимый вред, были результатом поступков Энгуса.
   Подумав о возможных последствиях, Термопайл зарычал от досады:
   – Маменькин сукин сын!
   – Кто? Он? – спросил Майлс.
   Возвращение на корабль привело его в состояние лёгкой эйфории. И, желая утвердиться в былой самоуверенности, он вступился за Дэйвиса:
   – Ну хватит, Энгус. Оставь его в покое. Он ещё ребёнок. И не его вина, что он похож на тебя.
   Термопайл яростно повернулся к Майлсу и, едва ворочая распухшим языком, прохрипел:
   – Да, не его. Это вина Саккорсо. Твоего капитана Траходава. Неужели ты не понял, Майлс? Это опасная игра. Из-за таких придурков, как вы, я рисковал жизнью. Помоги мне поднять его.
   Он склонился над Дэйвисом.
   – Отнесём его на мостик, а там посмотрим, что с ним делать.
   Но, все ещё опьянённый эйфорией, Майлс не сдвинулся с места. Он рассеянно полез в карман за ником и, не обнаружив пачки, скорчил обиженную гримасу.
   – Скажи мне, – произнёс он тихо, – чего я не понял?
   – Нас обманули.
   Боль во рту придавала Энгусу злости.
   – Как ты думаешь, в какую игру играет Саккорсо?
   Он угрожающе приблизился к Тэвернеру:
   – Или ты тоже участвуешь в ней? Не об этом ли ты шептался с ним, когда мы швартовались в доке? Ну, что молчишь? Говори!
   Майлс примиряюще поднял руку. В его взгляде читался намёк на команды с приоритетом «Иерихон».
   – Почему ты думаешь, что Саккорсо обманул тебя?
   – Потому что он о многом умолчал. Ник не сказал, что Дэйвис – мой сын. И он не сообщил нам, что парню вставили ум Морн. Разве это не похоже на его очередное предательство? Может быть, он хочет нас подставить?
   Если только его обман не был более глубоким и коварным. Тогда все недомолвки в том, что касалось Дэйвиса, служили лишь для отвлечения внимания.
   Майлс пригнул голову, пряча глаза. Он машинально шарил по карманам в поисках ника.
   – Мы с ним говорили не об этом, – через какое-то время ответил он. – Насколько я знаю, Ник честно описал свои проблемы. Он пообещал мальчишку амнионам, но не смог отдать им его.
   Тэвернер медленно поднял голову и посмотрел Энгусу в глаза.
   – Во время той беседы он просил меня о помощи. От отвращения и презрения Энгусу захотелось плюнуть ему в лицо.
   – Мы это скоро выясним, не так ли? – мрачно заметил он. – Если капитан Траходав придёт сюда за Дэйвисом, значит, он не подставил нас. Значит, он плетёт какую-то интригу.
   «Или отвлекает от чего-то другого».
   – Если же он не придёт, то мы будем знать, что попали в переплёт.
   Внезапно Энгус указал на Дэйвиса и сердито закричал:
   – Так ты мне поможешь или будешь стоять и держаться за член, пока он не отвалится?
   На скулах Майлса гневно заходили желваки, однако он удержался от резкого ответа. Пожав плечами, Тэвернер помог поднять юношу с пола.
   Тело Дэйвиса потеряло гибкость. Оковы страданий сжимали его, как крепления из флексостали. Он тяжело дышал сквозь стиснутые зубы, губы едва заметно дрожали, но всё остальное не двигалось. Глаза были закрыты.
   Незнакомая острая боль пронзила сердце Энгуса, когда он понял, какой острый кризис переживал его сын. Он знал, что происходило у мальчишки внутри. Нечто подобное было у Морн после того, как она, будучи во власти гравитационной болезни, уничтожила всю свою семью. Но Дэйвис не участвовал в этом. Болезнь и преступление принадлежали его матери, а не ему. И не он пожинал плоды того поступка. Хотя Морн восприняла эти последствия более стойко, чем сын. Та кровавая резня наполняла её невыносимым ужасом, но она все равно продолжала сражаться за жизнь…
   В каком-то смысле она сама заставила Энгуса дать ей зонный имплант. Без него она погубила бы Термопайла – и при этом убила бы себя. И теперь её сын был сломлен воспоминаниями о том, что она пережила. Сын Морн. Нет, чёрт возьми! Сын Энгуса!
   «Ещё один ребёнок в детской кроватке».
   Это его частичка в Дэйвисе сделала юношу слабее матери. Из-за слабости, унаследованной от отца, он мог сойти с ума. И если это случится, Ник не обменяет его на Морн. А значит, она будет потеряна навеки.
   Зарычав от бессильной злости, Энгус потащил мальчишку на мостик. Если бы не жёсткий контроль зонных имплантов и непоколебимая компьютерная логика, он бы кого-нибудь убил – скорее всего Майлса.
   Когда они принесли юношу к трапу, Термопайл взвалил Дэйвиса на спину компаньона, поднялся до середины лестницы и взял у него тело сына, намертво застывшее в позе эмбриона. Затащив его на мостик, он немного подумал и усадил Дэйвиса в кресло первого помощника. К тому времени, когда Майлс поднялся по трапу, Энгус уже занял своё место и принялся набирать команды для вывода на дисплей всех сообщений, которые были приняты «Трубой» в их отсутствие.
   Экран показал обычную информацию с Башни и сообщение от Ника. За ним последовало безоговорочное требование Билла. В послании говорилось следующее: «Капитану брешь-скаута „Труба“. Энгус Термопайл, свяжись со мной, как только получишь это сообщение. Кто-то нарушил мой покой, и ты сейчас в такой же неприятной ситуации, что и я. Если ты не поможешь мне выяснить, что происходит, я гарантирую тебе тяжёлые и печальные последствия. Это мой космопорт, капитан Термопайл. Я – Билл, которому ты должен. Если ты не окажешь мне услугу или не заплатишь за нанесённый ущерб, то уже никогда не получишь плату от кого-нибудь другого».
   – Черт! – взглянув на экран, воскликнул Майлс – Как он узнал, что это сделали мы?
   – Он ещё не знает, – ответил Энгус. – Если бы он был в этом уверен, то уже резал бы лазером наш воздушный шлюз. Ему известно только то, что мы говорили с капитаном Траходавом, а он у Билла первый кандидат на звание нарушителя спокойствия. И ещё у Билла есть запись твоего идиотского поведения, пока мы находились в гостиничном номере и ожидали сообщения Ника. Даже если у него отсохли мозги, он всё равно о многом догадался Но и это не беда – лишь бы Билл не знал, что мы вернулись на корабль.
   Майлс взглянул на Дэйвиса. Похоже, ему хотелось сбросить юношу со своего кресла.
   – А о нём он знает?
   – Вряд ли, – ответил Энгус – Но скоро узнает. Хотя к тому времени мы уже избавимся от мальчишки.
   Если только Саккорсо не обманул их. И если амнионы согласятся взять Дэйвиса в таком состоянии.
   Неожиданно, как статический разряд, в его уме возникло ещё одно условие если только он сможет продать амнионам собственного сына – маленькую и беззащитную копию его самого Энгус всю жизнь старался отодвинуться от края бездны. Мог ли он бросить сейчас Дэйвиса? Мог ли оставить сына в детской кроватке.
   «… С привязанными к перекладинам тощими запястьями и лодыжками, пока мать наполняла его болью, пихая что-то твёрдое в задний проход, царапая иглой маленький член и задыхаясь в безумном хриплом хохоте?»
   Неужели он откажется от части самого себя?
   Однако программное ядро не оставило ему выбора. Он почувствовал себя таким же слабым, как Тэвернер, и тоже зашептал: «Черт! Черт!», не имея сил и слов для разрешения этой дилеммы.
   – Надеюсь, ты прав, – сказал Майлс. – Чем мы займёмся сейчас?
   Программное ядро Энгуса не замечало его слабостей и чувств. И зонные импланты тоже о них не заботились.
   – Будем ждать, – тихо ответил Термопайл, – пока не получим весточки от капитана Траходава.
   – В таком случае я схожу за ником, – сказал Майлс и направился к трапу.
   «Иди-иди, – равнодушно подумал Энгус – Смоли свои лёгкие. Может, сдохнешь от рака».
   В его голову не приходило никаких хороших идей. Мысли путало затруднённое дыхание Дэйвиса, которое звучало как предсмертный хрип. Слитый воедино с имплантами, чипами и прочим оснащением, Энгус ждал своей минуты, словно дремлющий вулкан.
   Майлс вернулся со склада. И, дымя как факел, стал накручивать круги по мостику мимо дисплеев и выхода на трап, будто его жизненный путь замкнулся на Энгусе и Дэйвисе.
   Через десять минут зазвучал сигнал интеркома. Майлс застыл на полушаге. Энгус поднял голову.
   – Это Ник, – раздался небрежный и доводящий до бешенства голос Саккорсо. – Впустите меня.
   Термопайл дал ему код доступа, и Ник набрал его на контрольной панели воздушного шлюза.
   По телу Дэйвиса пробежали судороги. Дыхание участилось. Глаза оставались плотно закрытыми. Он продолжал свою смертельную битву за рассудок.
   Энгус отключил интерком и проворчал:
   – Я его встречу.
   Внутренний замок воздушного шлюза можно было открыть с командного пульта. Однако Энгус не пожелал этого делать. Встав с кресла, он направился к трапу.
   – Пока этот тип будет на моём корабле, я с него глаз не спущу.
   Время на таймере его компьютера показывало: 04. 11 19. 07. Сбежав по трапу, Термопайл прошёл мимо камбуза, лазарета, оружейных и компьютерных отсеков. Лифт спустил его к шлюзу. Сердце Энгуса стучало, мозг производил молниеносные расчёты.
   Системы слежения Билла могли уловить голос Саккорсо и записать, как он вошёл в воздушный шлюз. То есть Биллу могли доложить, что Ник находится на «Трубе». Но никто на планетоиде не мог вообразить, что Энгус способен излучать поля помех. А значит, Билл будет думать, что Саккорсо хитростью добыл код доступа и проник на борт «Трубы».
   Подойдя к панели управления воздушным шлюзом, Энгус открыл дверь и вернулся к лифту – подальше от видеокамер Билла.
   Саккорсо стоял у внешнего люка – на краю сканирующего поля. Его тёмные ввалившиеся глаза напоминали выдолбленные отверстия, шрамы походили на полоски пепла. Но губы по-прежнему изгибала ухмылка, а руки были опущены, словно он ничего не боялся.
   И Ник был один.
   Энгус выглянул из-за косяка, приложил палец к губам и поманил Саккорсо к себе. Как только внешний люк закрылся, Ник спросил:
   – Вы забрали его?
   Термопайл провёл его в кабину лифта и только потом ответил:
   – Это ты нарываешься на выстрел, а не я. После стольких предательств ты готов подставить даже своих союзников, хотя сам нуждаешься в их помощи.
   Он нажал на кнопку контрольной панели – кабина двинулась вверх.
   – И что означают твои слова? – с кривой усмешкой спросил Саккорсо.
   Энгус ударил бы его сейчас, если бы мог. Но зонные импланты не позволяли ему этого, и он наносил удары словами.
   – Ты не рассказал мне, что Дэйвис мой сын. Ты не рассказал нам, что у него сознание Морн. Это была твоя ошибка, осел, большая ошибка.
   Ник пожал плечами. В глубине его глаз блеснула искра.
   – Значит, вы забрали его?
   Лифт остановился, дверь открылась. Энгус кивком указал на трап.
   – Надо же было как-то отблагодарить тебя.
   Саккорсо хотел о чём-то спросить, но промолчал. Словно наслаждаясь малой силой притяжения, Ник лёгким шагом направился к трапу.
   Энгус неотступно следовал за ним.
   Пока Термопайл сопровождал Саккорсо, Майлс столкнул Дэйвиса с кресла. Юноша, скорчившись, лежал на полу между пультами. Его дыхание участилось – казалось, он задыхался. Глаза по-прежнему были закрыты, а мышцы судорожно напряжены.
   Майлс развалился в кресле и посасывал ник. Увидев поднимавшихся по трапу мужчин, он повернулся к ним, но не посмел взглянуть на Энгуса.
   – Христос на костылях! – воскликнул Ник. – Капитан Термопайл, ты должен был забрать его из камеры, а не пугать до потери сознания.
   Услышав голос Ника, Дэйвис широко открыл глаза. Дикие и белые, они со слепым бешенством смотрели на ботинки Ника. В сердце Энгуса впилась ещё одна заноза.
   – Я тут ни при чём.
   Он сел в своё кресло и положил руки на пульт, готовый в любую секунду выполнить манёвр или открыть огонь из корабельной пушки.
   – Это ты все подстроил. Когда мальчишка меня увидел, у него возник какой-то кризис памяти. Если бы ты предупредил нас, мы могли бы что-то сделать. Но вместо этого я ухудшил ситуацию – я же не знал, что с ним происходит. Амнионы могут не принять его в таком виде. Но мне плевать! Это уже твоя проблема – ты её и решай.
   Мы заключили сделку. Морн за Дэйвиса. Я свои обязательства выполнил.
   Он мрачно посмотрел на Ника.
   – Теперь ты должен выполнить своё обещание. Ник сухо рассмеялся.
   – Не волнуйся, они его возьмут. Он человек, и им всё равно, в каком состоянии препарировать его мозги. Амнионы хотят изучить паренька, посмотреть, как подействовал на него зонный имплант мамаши. Всё в порядке. Они не станут сердиться на меня, если им не понравятся результаты вскрытия. Вот, держи!
   Саккорсо сунул руку в карман и вытащил полицейский жетон на тонкой цепочке.
   – Это сё идентификатор, – произнёс он и печально поджал губы. – Я оставляю его вам в залог. Морн вы получите после того, как я отведу мальчишку в амнионский сектор.
   Жетон действительно когда-то принадлежал Морн: Энгус с первого взгляда узнал чеканную эмблему полиции Концерна. С поразительной скоростью он выхватил цепочку из рук Саккорсо.
   – Не пойдёт!
   Ник пригнулся, словно хотел наброситься на Энгуса, однако тут же отказался от своего намерения. Возможно, его впечатлила скорость рефлексов Энгуса» А Термопайл сжал жетон в кулаке так сильно, что кулак задрожал. Он будто провоцировал Ника, почти просил его броситься в драку.
   – Сначала ты приведёшь её сюда, – хрипло сказал Энгус. – И только тогда я отдам тебе мальчишку.
   Рука Дэйвиса медленно разогнулась. Ладонь прижалась к полу. На щеке Ника забился тик. Мышцы лица стянуло судорогой, отчего улыбка превратилась в жалкую гримасу. Не сводя глаз с Энгуса, Саккорсо спросил:
   – Что происходит, Майлс?
   – Откуда я знаю, – со злостью ответил тот. – Когда мы расстались с тобой, он вышел из-под контроля.
   – Тогда уговори его, – потребовал Ник. – Окажи мне какую-то помощь. Я сделал все, чтобы ты стал богатым.
   И сейчас ты тратишь деньги, которые дал тебе я. Ты обязан мне, Майлс! Он бежал из тюрьмы благодаря тебе. Разве не так? У тебя должны быть какие-то рычаги воздействия. Заставь его подчиниться! Пора платить долги!
   Майлс бросил окурок на пол и вытащил из пачки новый ник – руки его дрожали, как у немощного старика. Однако когда Тэвернер начал отвечать, его голос звучал уверенно и почти спокойно:
   – Капитан Саккорсо, ты уже труп. Только придурки отдают долги мёртвым.
   Тик впился в щеку Ника. Однако вместо ярости им овладело странное спокойствие. Он вновь напомнил Энгусу гадюку – олицетворение гибкого и смертельного коварства. Но в блуждающем взгляде Саккорсо проступало отчаяние. Казалось, он тонул и пытался ухватиться за соломинку. Ник торопливо осматривал мостик, словно искал оружие или повод для перемены темы разговора.
   – Хороший корабль, – заметил он, обращаясь к Энгусу. – Ты не прогадал, когда украл его. Изнутри он выглядит гораздо лучше, чем снаружи.
   И, встретив хмурый взгляд пирата, тихо добавил:
   – Я не доверяю тебе, капитан Термопайл. Да и кто бы тебе доверял при твоей репутации? Откуда мне знать, что ты не предашь меня, когда получишь Морн?
   – Я не предам.
   Сожалея о том, что Ник не принял его вызов, Энгус опустил кулак с жетоном на подлокотник кресла.
   – Хотя ты заслуживаешь худшего отношения. Ты не рассказал мне о Дэйвисе. Не предупредил меня. Он не покинет этот корабль, пока ты не приведёшь сюда Морн Хайленд.
   К тому времени Дэйвис уже смотрел на свою руку, а не на ботинки Ника. Он мучительно медленно разжал окостеневшую от судороги ладонь и приподнял колени.
   Ник протянул руку к щеке, но, видимо, забыл, что хотел растереть сведённые тиком мышцы.