Дункан Дэйв. Изгой (Избранники - 2)

Дункан Дэйв
Изгой (Избранники - 2)

   Дэйв ДУНКАН
   ИЗБРАННИКИ - 2
   ИЗГОИ
   ПРОЛОГ
   - Духи? - пробормотала старуха. Она повыше подняла фонарь и стала вглядываться в темноту. - Что это вы так всполошились, духи?
   Ветер завывал в высоких стропилах, шевеля подрубленными краями пыльных полотнищ, которыми была накрыта мебель. Откуда-то доносился стук оконных створок. Стены зала уходили высоко вверх, к самой крыше дома. Тусклый свет фонаря не мог рассеять царившей здесь тьмы, но старухе это было и ни к чему она знала зал как свои пять пальцев: лестницы, балконы, огромный каменный камин по одну сторону, хоры по другую, грязные окна... Подняв голову к опутанным паутиной невидимым балкам, она почувствовала разлитую в воздухе неясную тревогу.
   - Что это с вами, духи? - прокудахтала она.
   Оконные створки стучали во тьме. Ветер с воем кружил над крышей. Из-под ног выкатывались и тут же исчезали в темноте невесомые комки пыли.
   Старуха поежилась, почувствовав подступивший к груди холодок. Поплотнее запахнув шаль узловатыми пальцами, она засеменила через зал. Золотистый свет фонаря отражался в стеклах высоких окон, по пыльным простыням ползли тени. Сколько пиршеств знал этот зал, сколько видел он веселья, музыки, танцев... Но вот уже много лет по нему ходила только старуха - она одна и больше никто...
   И вновь старуха ощутила их присутствие - они следили за ней, они прислушивались. Она чувствовала их злобу, их гнев.
   - Духи, сегодня сюда никто не придет! - воскликнула она. Ее слабый голосок слился с завываниями ветра. - Там, снаружи, идет снег, духи. Такие снегопады большая редкость, а ведь до зимних Празднеств еще целых три недели! Нет, сегодня он не придет!
   Пронзительные завывания...
   "Ветер", - подумали бы другие, ее же провести было невозможно.
   Старуха склонила голову набок и стала напряженно вслушиваться.
   - Вон как! - воскликнула она. - Колокола, говорите? - Старуха вновь прислушалась, и тут же ветер донес до нее тот же низкий звук. - В этом все дело? Они-то и не дают вам спать? - Она вновь примирительно закудахтала. - Его уже нет. Сегодня его черной душой завладело Зло. Не удивительно, что вы так разволновались, духи!
   Она на миг умолкла и прислушалась.
   - Нет, духи, тот, другой, сегодня не появится. Слишком уж снегу много.
   Новых вопросов не последовало. Тут же успокоившись, старуха захихикала, развернулась и зашаркала прочь, к своему прибежищу, что находилось в цокольном этаже.
   А створки все так же стучали, а ветер все выл и выл...
   ГЛАВА 1
   ГОРЯЩАЯ ПАЛУБА
   1
   Зима и скорбь - тяжелые, словно сапоги иноземного поработителя, опустились на великий город. По пустынным заснеженным улицам медленно пробирался одинокий экипаж. Город тонул в непроглядной тьме...
   Храмовые колокола не смолкали ни на минуту. Еще бы - Эмшандар IV правил Империей пятьдесят один год... Его кончина оставила в сердцах подданных разверстую рану - снести подобную боль могли только импы.
   Внезапный буран лишь усиливал горечь этой скорбной ночи. Даже скрип колес и стук копыт звучали сегодня на удивление глухо. Экипаж ехал без эскорта, хотя во время поездок по столице Ионфо - графа и проконсула - должны были сопровождать преторианские гусары. Этой ночью соображения секретности значили больше, чем защита от разбойников, а волшебство заключало в себе куда большую опасность, чем любая обычная форма насилия.
   Время от времени Рэп поднимался со своего места и через оконце давал указания сидевшему на козлах вознице, ибо темень и кружащий снег то и дело ставили последнего в тупик. При желании он смог бы обойтись и без кучера, направляя лошадей в нужную сторону, однако любое явное обращение к магическим силам в эту зловещую ночь могло обернуться бедой, и потому Рэп воздерживался даже от этого пустякового волшебства.
   Краткий всплеск магических энергий, который он ощутил после смерти императора, уже сошел на нет. Оккультный план вновь исполнился тишины - он стал таким же загадочно безмолвным, как и во время его утомительного сорокадневного путешествия из Кинвэйла. Магической активности не чувствовалось - слабый фон в расчет можно было не брать. Он слагался из излучений волшебных замков, управляемых игральных костей, плащей-невидимок и прочей обычной для столицы забавной мелочи. Этот магический арсенал по большей части принадлежал светским особам. Впрочем, не следовало забывать и о том, что в Хабе всегда пользовались большой популярностью защитные оккультные экраны, под которыми могли скрыться от посторонних глаз целые здания. О том, что происходит в столице на самом деле, можно было только гадать. Тишина же казалась зловещей.
   Этот долгий день, завершавший бесконечную вереницу таких же мучительных дней, утомил его вконец. Он чувствовал себя старым и разбитым. "Тридцать пять - не возраст, - уверял он себя, но тут же возражал: - Молодостью это тоже не назовешь..." Во время предыдущего визита в Хаб он был вдвое моложе...
   Что до спутников, то они были намного старше его. Граф Ионфо скрывал тревогу и усталость под маской учтивой заботы о своей госпоже, спина же его при этом страшно ныла от бесконечной тряски.
   Даже в темноте Рэп видел, что старый аристократ едва не кричит от боли. Ослабить или вовсе снять эту боль значило бы достойно отплатить за то необычайное радушие, с каким граф принял неожиданного гостя. Однако Рэп не осмеливался прибегнуть к силам, которые тут же выдали бы его с головой в тот миг, когда над миром нависло неведомое Зло...
   Претензии графини Эигейз на веселость могли обмануть кого угодно, но только не волшебника. Графиня прекрасно усвоила уроки, некогда преподанные ей иносовской тетушкой Кейд. Назвать Эигейз "полной" можно было разве что из сострадания, при этом она умудрялась оставаться заботливой, жизнерадостной, любящей всех и любимой всеми женщиной, ничуть не тяготившейся своею тучностью. Положив в корзину оставшиеся от очередной трапезы продукты, она извлекла из нее большую коробку шоколадных конфет и не без удовольствия принялась поглощать их одну за другой.
   Разговор прервался сам собой, едва экипаж оказался возле одного из храмов, оглашавших округу тоскливым звоном колоколов. Обсудить следовало очень многое, но сейчас, когда была неясна судьба самой Империи, все темы казались слишком незначительными. Рэп вежливо выслушал новости, касавшиеся различных сторон жизни членов многочисленного семейства его хозяев, при этом - как это и водится у импов - дело не ограничилось одними только детьми и внуками. В свою очередь он поделился с графиней краснегарскими новостями, попутно заметив, что Инос находится в добром здравии, вернее, находилась в таковом шесть недель тому назад. Затем ему пришлось ответить на множество вопросов, касавшихся Кейди, Гэта, Ив и Холи.
   На следующий день близнецам должно было исполниться уже четырнадцать. На сей раз праздник пройдет без него...
   - Теперь недолго, - заметил он, прислушиваясь к затихающему звону колоколов. - Здание с золочеными шпилями - это храм Преуспения, не так ли?
   Он прекрасно знал это - графа, утвердительно кивнувшего в ответ, можно было не беспокоить. Рэп поднялся со своего места и приказал вознице свернуть за угол. Как ему хотелось поддержать магическими силами этого беднягу, который правил сквозь снег и мглу, стараясь не думать о том, что в его карете едет волшебник. Следовало отдать ему должное - с лошадьми возница отлично управлялся. Впрочем, удивляться не приходилось - как и сам Рэп, возница был фавном, а фавн для скота - что масло для булки.
   Путешествие слишком затянулось. Император и не подозревал о том, что Рэп едет в столицу. Если он покинет дом Сагорна до прибытия Рэпа, может произойти все что угодно... Терпение, главное - терпение!
   - Мой господин, - сказал Рэп, - если вы в силах, расскажите мне еще раз о том, что вы видели в Ротонде. Возможно, вам удастся вспомнить какие-то новые детали.
   Эту историю он слышал уже дважды - из вторых и из первых рук. Тем не менее понять в ней что-либо пока не мог.
   Несмотря на крайнюю усталость, старый граф согласно кивнул.
   - С радостью. Вы хотите, чтобы я рассказывал все так, словно вы слышите эту историю в первый раз?
   - Если это возможно.
   - Прекрасно... Пошатнувшееся здоровье императора навело Шанди на мысль о том, что неплохо было бы ввести институт регентства... Мы разыгрывали в лицах церемонию возведения на престол. Шанди - теперь это, разумеется, его величество - сидел на Опаловом троне, проявляя признаки явного нетерпения. Принцесса... императрица... сидела рядом с ним на троне сановника. В Ротонде стоял полумрак - купол был укрыт снежной шапкой.
   - А еще там стоял лютый холод, - вставила Эигейз, взяв очередную конфету.
   - Верно... И тут вдруг нам сообщили о кончине императора.
   - Кто сказал вам об этом? - полюбопытствовал Рэп.
   - Солдат.
   - Центурион Хардграа, - добавила Эигейз. - Начальник охраны Шанди.
   - И, стало быть, его доверенное лицо, - кивнул Рэп, решив про себя, что это обстоятельство не имеет отношения к делу. Волшебник не нуждается в агентах - он знает все и без них. Четверо узнали о том, что сердце Эмшандара остановилось, еще до того, как это поняли медики, дежурившие у кровати старца.
   - Конечно, доверенное, - согласился Ионфо. - Солдат сказал об этом юному Ило. Порой тот может смошенничать, однако это не мешает ему оставаться личным сигнифером Шанди, стало быть, ему тоже можно доверять. Мне непонятны истинные причины этого... Впрочем, не важно. Ило подошел к трону и сообщил о случившемся новому императору. Разумеется, все присутствующие тут же поняли, что это за новость.
   - Еще бы не понять, - заметила вскользь Эигейз.
   - Думаю, все это заняло не больше минуты, - продолжил Ионфо. - Императрица заключила супруга в объятия... Тот что-то сказал королевскому предводителю герольдов... Затем появился маг... Все это продолжалось с минуту - не больше.
   - К какой из сторон света был обращен Опаловый трон?
   - На север... Был день Севера. Четыре трона смотрителей расположены по периметру... Впрочем, вы наверняка знакомы с устройством Ротонды, не так ли?
   Рэп поежился.
   - Еще бы! Однажды я там едва ноги не протянул... Выходит, старшим смотрителем Четверки тогда был Распнекс. Право созывать совет принадлежало именно ему. Но имело ли все это значение, и не помешали бы ему в любом случае? Что могла задумать Четверка? Что происходило в оккультной политике Империи на самом деле? Рэп разочарованно заскрипел зубами. Полночь уже миновала, теперь выполнение обязанностей старшего смотрителя должно было перейти Востоку Чародею Олибино, этому напыщенному идиоту. Впрочем, важно ли это?
   - Все повернулись в его сторону, - продолжал граф. - Я уже говорил о том, как темно было в Ротонде. Белый же трон прямо сиял... вернее, светился. Светился... словно фонарь. Украшавшие его драгоценные каменья так и сверкали. Смотритель стоял на возвышении рядом с троном.
   - С Распнексом я тоже знаком, - кивнул Рэп. - Угрюмый, как и все дварфы, но не скажу, что слишком злой. - Кто знает, что с ним могло произойти за эти восемнадцать лет... - С той поры как он стал смотрителем, прошел год, верно?
   - Немного меньше.
   - А ведь он - маг довольно заурядный... Когда Светлой Воды не стало, оставшиеся три смотрителя могли найти для северного направления и более могущественного чародея - ведьму или, скажем, мага, однако они этого не сделали. Почему?
   Граф принялся рассказывать о том, как Распнекс потребовал немедленного провозглашения нового императора. Он не смог сдержать улыбки, вспомнив растерянность старого герольда и мгновенную реакцию сигнифера Ило, зачитавшего нужный текст по памяти.
   - Похоже, этот малый неплохо соображает, - заметил Рэп. Насколько он помнил, Шанди тоже отличался живостью и сообразительностью. Он ничуть не походил на тех безликих лидеров, которые окружают себя такими же, как и они сами, болванами.
   - Ило - известный прохиндей, - вздохнула Эигейз. - Его мать была моей близкой подругой. Он до сих пор называет меня тетей... Ммм... Вы... вы ведь знаете... он - Иллипо.
   Лицо ее выражало скорбь, которую при свете дня она постаралась бы скрыть.
   - Да. Последний из Иллипов, - поддержал супругу граф.
   - Но кто такие эти ваши Иллипы? - спросил Рэп, немало озадаченный резкой сменой настроения собеседников.
   - Когда-то они были очень богаты, - осторожно ответил Ионфо. - Большой старый клан... Три или четыре года назад случился скандал. Обвинение в измене и так далее. - Еще более осторожно граф добавил: - Эмшандар тогда, похоже, перестраховался. Впрочем, он ведь был уже таким старым...
   Импы не станут дурно отзываться о своих императорах, особенно о тех, которые только что скончались.
   Однако что же это выходит? Из всего клана уцелел один-единственный человек? Рэп на миг задумался и тут же поразился тому обстоятельству, что единственный оставшийся в живых представитель старого рода оказался доверенным лицом внука и наследника Эмшандара. Хорошенькое дельце!
   - Выходит, императором Шанди объявил не кто иной, как его собственный сигнифер, назвавший его Эмшандаром Пятым?
   - Именно так. Эигейз захихикала.
   - При всем при том вся Империя кличет его именем Шанди.
   - Долго это не продлится, - заметил граф. Невнятно извинившись. Рэп вновь поднялся со скамьи и попросил возницу повернуть на улицу Акаций. Дом Сагорна имел несколько входов, но сегодня ничто не мешало им направиться прямиком it парадному подъезду.
   - Почти на месте, - сообщил он, вновь усаживаясь.
   - Остальное вам известно, - со вздохом закончил свою историю граф. - Шанди взял в руки государственные реликвии - щит и меч и вызвал смотрителей. На вызов его ответила одна только Чародейка Грунф.
   - В тот же миг! - заметила Эигейз неодобрительным тоном.
   - Соответственно, всем стало ясно, что прочие смотрители ничего не имеют против его восшествия на престол. Достаточно было согласия и двух из них. С этого момента и до самой своей смерти Шанди будет законным императором.
   Рэпу доводилось встречаться и с Грунф, правда, видел он ее издалека. Она была сильна, но, как и большинство троллей, слишком ленива. Неожиданно он вспомнил о том, что эта крупная женщина вот уже восемнадцать лет находится у власти, и от этой мысли ему стало грустно. В свое время она заняла место мерзавца Зиниксо.
   Рэп чувствовал, что Зло, угрожавшее миру, неким образом было связано именно с Зиниксо. Волшебников же предчувствия редко обманывают.
   Ни Распнекс, ни Грунф не стали бы уничтожать Свод Правил, ибо понимали, что после этого мир неминуемо погрузится в хаос. Что до Олибино, то тот был пустым и глупым позером, если не сказать - идиотом. Ничего не стоило втянуть Смотрителя Востока в любое сколь угодно грязное дело. Югом владел эльф Лит'риэйн, поступки которого не подчинялись обычной логике - эльфов не понимал никто. Почему же эта парочка не появилась в Ротонде, почему она не пришла приветствовать нового императора?
   Экипаж выехал на улицу Акаций. Рэп заметил стоящие вдали три кареты, охранявшиеся двумя десятками гусаров. Кони весело заржали, приветствуя друг друга. Вероятно, теперь свет фонарей мог различить и возница. Интересно, как отнесутся к этому нашествию соседи? Сагорн и его компаньоны явно будут вне себя от ярости, оттого что кто-то посмел нарушить их покой.
   - Жаль, что я не помню последних слов дварфа, - вздохнул Ионфо. - Я ведь мог чего-то и не расслышать. Когда в Ротонде пусто, там сильное эхо; голос же у Распнекса низкий...
   - Насколько я помню, - заметил Рэп, - голос у Распнекса - точь-в-точь гул камнепада. Если вы позволите мне немного оживить вашу память...
   Волшебник заметил на лице графа испуг, однако тон старика при этом оставался таким же спокойным.
   - Конечно, господин. Я буду только рад этому... Силы для этого нужно совсем немного - чуть-чуть больше того, чем располагает балаганный гипнотизер. Воздействовать на чужое сознание - дело нехитрое.
   - О Боги! - воскликнул граф. - Я... Будь я проклят! Э-э-э... Ваше величество, вы не могли бы оживить все мои воспоминания?
   - Не думаю, что это вас обрадовало бы. Как говорится - ничего слишком.
   - Да, да, я понимаю, о какой опасности идет речь... - Все еще щурясь, Ионфо принужденно захихикал и попытался усесться поудобнее. - Перед своим исчезновением Чародей Распнекс сказал следующее: "Бери жену и дитя, спасайся, ибо город таит в себе опасность. Свод Правил нарушен, и Хаос правит Миром!" Я не выпустил и не добавил от себя ни слова.
   Супруга графа неуверенно улыбнулась и погладила его по руке.
   - А потом все четыре трона взорвались, словно их поразило молнией. Смысл этого своеобразного послания не так уж и важен, но уж слишком оно было выразительным...
   - Благодарю вас, - мрачно кивнул Рэп, который и на сей раз не услышал ничего особенно интересного. Вне Свода Правил, регулировавшего прикладные политические аспекты магии, мир неминуемо должен был обратиться во что-то кошмарное.
   Экипаж подъехал к дому и остановился рядом с другими каретами. Одетая в бронзу рука потянулась к дверной ручке.
   2
   Стройные гусары в щеголеватой униформе стояли навытяжку, однако волшебник тут же почувствовал их угрюмое недовольство. Их смущала не столько погода и те отвратительные трущобы, среди которых они оказались, сколько то обстоятельство, что ими командует не преторианец. На начищенном до блеска бронзовом нагрудном доспехе Хардграа был изображен лев, являвшийся, как известно, эмблемой XII легиона. Старый Эмшандар и юный Шанди носили такую же форму.
   Центурион - нескладный увалень с перебитым носом - подозрительно уставился на незнакомца. Стоило Рэпу представиться, как на лице центуриона появилась довольная ухмылка. Воин важно отдал честь высокому гостю. Судя по всему, сообразительности этому детине было не занимать - в выборе телохранителя принц не ошибся.
   - Император будет вам рад, ваше величество, - рявкнул Хардграа.
   - Я с удовольствием возобновлю наше знакомство. Центурион, забудьте о формальностях и поскорее отведите меня к своему господину.
   Выказывая всем своим видом полное согласие со столь разумным отношением к этикету, Хардграа подал руку спускавшейся по обледеневшим ступенькам кареты графине. Гости поднялись к парадному входу. Рэп чувствовал, что жители соседних домов по большей части уже спят, хотя некоторые все еще продолжали свое скорбное бдение. Что касалось особняка Сагорна, то он был скрыт за магическим щитом.
   Дома на этой узкой улочке стояли вплотную друг к другу; однообразность расположения окон и дверей наводила на мысль о подобии их интерьеров, однако мысль эта не соответствовала действительности. В свое время жилище Сагорна чрезвычайно расширилось, поглотив множество комнат и помещений, прежде принадлежавших соседям; оно превратилось в запутанный многоуровневый лабиринт, в невероятно сложную систему лестниц, коридоров и комнат, имевших зачастую самые причудливые формы. Выйти из дома Сагорна можно было не только на улицу Акаций, но и на несколько соседних переулков.
   Поднявшись примерно до середины лестницы. Рэп рискнул заглянуть в будущее. Эффект оказался столь сильным, что он согнулся в три погибели и едва удержался на ногах. Волшебника поразили масштабы надвигающейся катастрофы. Отдаленное Зло, присутствие которого в мире он чувствовал вот уже не одну неделю, теперь заполняло собой весь этот город. Оно присутствовало буквально всюду. Вероятно, и прежние его ощущения определялись этой невиданной доселе активностью магических сил. Исполненный отчаяния внутренний голос заметил, что противостоять натиску истории невозможно. Нервы тут же сжались в комок. "Бежать!" - мелькнуло в голове, да вот только бежать теперь было некуда... На миг Рэпа охватила паника, отчего его бросило в дрожь.
   Его мысленному взору предстали Инос, дети, Краснегар. Вспомнились Божий суд и предостережения. Если уж он до какой-то степени повинен в надвигающейся катастрофе, ему не остается ничего другого, как только попытаться предотвратить ее, сколь бы безнадежной ни казалась эта затея.
   Рэп расправил плечи и шагнул к двери. Все еще трепеща от ужаса, он ступил под магический щит. Внешний мир тут же исчез из поля видения.
   а мысленному взору предстал запутанный лабиринт, состоявший из бесконечной вереницы комнат, коридоров и лестниц. Все обитатели этого дома собрались в комнате, находившейся на верхнем этаже, остальные комнаты были пусты.
   Поднимаясь вслед за своими спутниками по узкой скрипучей лестнице. Рэп отметил, что за прошедшие восемнадцать лет место это не стало лучше. Напротив - оно стало еще более грязным и запущенным. Похоже, каждый из пяти живших здесь холостяков старался переложить работы по дому на своих товарищей.
   И все-таки здесь, за экраном. Рэп мог чувствовать себя в безопасности. Впервые за несколько последних недель он мог расслабиться и забыть об избыточном самоконтроле. Для начала он избавился от чувства физической усталости и постарался снять боль в спине старого графа, медленно поднимавшегося по лестнице прямо перед ним. Магия вызывала к жизни массу проблем этического свойства, но она же первой могла стать и подлинным благословением.
   Вслед за спутниками он переступил через порог людной комнаты, и в тот же миг его представили присутствующим. Душная, освещенная неярким пламенем свечей комната больше всего походила на свинарник. Здесь стояло всего три кресла, хотя присутствующих набралось одиннадцать человек. Окно было наглухо закрыто ставнями, решетка забита немыслимым сором.
   Рэп тут же нашел глазами императора, пусть в облике последнего и не было ничего особенно примечательного - обычный молодой человек в коротком камзоле и плаще. Маленький щуплый мальчонка превратился в довольно заурядного молодого человека с прыщавым лицом, что для мужчин-импов не редкость. Впрочем, неожиданно свалившееся на него бремя королевской власти не могло не сказаться на состоянии его души. Волшебник выделил его среди прочих именно по характерной яркости натуры. Император смотрел на Рэпа, взвешивая все возможные "за" и "против", оценивая вероятность обмана, подлога, измены...
   - Рэп? - прошептал он. - Рэп, неужели это ты? Волшебник усмехнулся.
   - Шанди, ну ты и вырос! Могу побиться об заклад - теперь ты ни за что не сможешь пройти в двери Императорской библиотеки!
   - Рэп!
   Император поспешил навстречу волшебнику и заключил своего старинного приятеля в объятия.
   Да, этот молодой человек был талантливым правителем и воителем - с одной стороны, он был предельно осмотрительным, с другой - умел принимать быстрые решения. Этим даром он обладал даже в бытность свою ребенком. Рэп лишний раз убедился в своей правоте. Если уж новый император вызывает у него симпатию, значит, они смогут поладить, что бы при этом ни происходило в мире.
   Впрочем, то обстоятельство, что Шанди не уехал из столицы, свидетельствовало об известном его упрямстве - ведь он тем самым проигнорировал предупреждение чародея. Рэп должен был как можно быстрее склонить императора к единственно правильному в этой ситуации решению... Но как это сделать? Необходимой для этого светской властью он не обладал, навязывать свою волю другим с помощью магии было противно, пусть в данном случае подобный шаг и представлялся вполне оправданным.
   Маленькая принцесса Майа спала на коленях у матери. Императрица Эшиала даже не привстала с кресла. Бросив на гостя хмурый взгляд, она протянула руку для поцелуя. Императрица была очень молода, на удивление красива и до смерти перепугана. Впрочем, ей удавалось скрыть свое внутреннее состояние от окружающих.
   Рэп учтиво поклонился, поцеловал ей руку и пробормотал положенные в таких случаях приветственные слова. И как это Шанди не замечал того, что его жена находится на грани нервного срыва? Боги! Как трудно быть волшебником! Конечно же, он мог помочь Эшиале, но сейчас у него не было для этого времени.
   Лицо императрицы казалось ему странно знакомым. Возможно, все объяснялось ее совершенной классической красотой, но Рэп не мог избавиться от ощущения, что где-то уже виделся с нею. Конечно же, в Краснегаре она не бывала... Может быть, он встречался с ней в Кинвэйле? Она явно не относилась к той категории женщин, которых забывают, едва расставшись с ними...
   Рэп повернулся к Сагорну. В комнате, полной импов, старый етун возвышался, словно ель среди зарослей ежевики, - он был на голову выше всех прочих. На его морщинистом белом как снег лице застыла знакомая саркастическая усмешка, голубые льдинки глаз, поблескивая, смотрели из-под нелепого пыльного берета, прикрывавшего его тонкие седые волосы. Морщины в уголках рта за эти годы стали глубже, поношенный, видавший виды домашний халат - излюбленное одеяние Сагорна - еще грязнее. И все-таки казалось, что за прошедшие восемнадцать лет етун нисколько не постарел, в чем, конечно же, не последнюю роль сыграло волшебство Рэпа.
   Товарищи Шанди молча ожидали распоряжений. Сильные и слабые стороны доверенных лиц нового императора как нельзя лучше свидетельствовали о его способностях и возможностях. Первый из приближенных, хорошо одетый толстяк, нервно косился на знаменитого волшебника. Вместо того чтобы представить Рэпу своего слугу, Шанди принялся убеждать волшебника в том, что ему, императору, следовало бы вернуться во дворец.
   Что и говорить - подобный ход был бы не только смертельно опасным, он вверг бы их в болото дворцовой помпезности и этикета, в которое Рэпу страшно не хотелось погружаться. Шанди явно был рожден для порфиры, королю же Краснегара, бывшему конюху, помогли взойти на престол единственно его магические способности... И все-таки в настоящей ситуации ему не оставалось ничего другого, как сыграть роль старшего. Он должен был убедить Шанди в своей правоте - иного выхода попросту не существовало.