Страница:
Варварские германские племена готов не столько «вымерли», как выражается ваша сотрудница, сколько растворились в невероятной этнической мешанине, оставшейся на руинах Римской империи. Остроготы в Италии, к примеру, или бургунды в долине Роны, визиготы в Иберии (Испании). Этими территориями они продолжали править, в некоторых случаях, веками.
Максимиллиан на этом основании и предполагает, что послы «визиготы» — на самом деле испанцы. Однако меня это объяснение не удовлетворило. ЧММ считает, что с восьмого века Испания была разделена между рыцарской аристократией визиготов и арабскими династиями, переселившимися на земли, завоеванные вторжением 711 г.
Немногочисленные мусульмане и визиготская аристократия правят огромными массами иберийских и мавританских крестьян. Поскольку — рассуждает Максимиллиан — такие «визиготы» дожили до пятнадцатого века в Испании, в те времена могли ходить слухи, что то ли у этих христиан — визиготов, то ли у «язычников-сарацин» сохранилось наследство римской технологии — «машины и двигатели».
В самом деле, только спустя пятнадцать лет после смерти Аш последние мусульмане-арабы покинули побережье Иберии, изгнанные Реконкистой 1488 — 1492 гг. Таким образом, можно предположить, что визиготские послы явились ко двору Фридриха из Иберии.
Однако меня насторожило то обстоятельство, что текст «Аш» прямо говорит — они явились из поселения на берегу Африки (кроме того, из описания ясно видно, что это не арабы).
Автор издания 1939 г. Воган Дэвис, основывая свою теорию, в сущности, исключительно на мелькнувшем в тексте именовании североевропейцев «франками», рассматривает визиготов как стандартных сарацинских рыцарей из Артуровского цикла легенд. «Сарацин», как их представляли средневековые европейцы, смешивая знания об арабской культуре с народными сказаниями о крестовых походах в Святую землю. Не думаю, чтоб Дэвис проводил по этому поводу какую бы то ни было научную работу.
Теперь появляется новая проблема — Карфаген! Первоначальный Карфаген, основанный на северном побережье Африки финикийцами, в самом деле был уничтожен. Римляне отстроили город на прежнем месте.
Интересное обстоятельство: после низложения последнего римского императора в 476 г. господство над римскими территориями в Северной Африке захватили вандалы — а вандалы, как и визиготы, относятся к германской группе племен.
Они представляли на этих землях немногочисленную военную элиту, правящую и пожинающую плоды великого Африканского царства под властью первого короля Гейзериха. Оставаясь несколько «германизированным», Гейзерих в то же время ввел христианство в форме арианской ереси, сделал государственным языком латынь и выстроил немало римских бань. Карфаген вандалов снова стал крупным морским портом. Гейзерих не только контролировал все Средиземноморье, но кое в чем мог поспорить с самим Римом.
Как видите, это уже несколько напоминает «Готский Тунис». Последний король (узурпатор) Гелимер в три месяца сдал Африку вандалов Византийской империи в 530 г. (и вскоре стал известен как владелец нескольких богатых византийских поместий). Византийские христиане, в свою очередь, были изгнаны окрестными берберами в 630-х годах.
Все следы готской культуры стерлись, и в мавританской культуре не сохранилось даже нескольких слов их языка.
Задайте себе вопрос, где могла сохраниться готская германская культура после 630 годов? — В Иберии, неподалеку от Северной Африки: у визиготов.
Как вам известно, я считаю, что публикация «Аш» вызовет переворот во всей истории северной Европы.
Кратко: я намерен доказать, что еще в конце пятнадцатого века на северном побережье Африки существовала колония визиготов.
Что их «переселение» произошло намного позже появления вандалов в северной Африке, уже в конце Раннего средневековья, а пятнадцатый век — период их расцвета в военном отношении.
Я намерен доказать, что в 1476 г. существовал реальный, исторический город, населенный потомками римских визиготов — без всяких «големов» и легенд о «сумрачных странах».
Я предполагаю, что его население составляли иберийцы-визиготы из испанских «тайфа» (пограничных государств). Такую мысль подсказывают описания расового типа населения. В тексте «Фраксинус» это поселение именуется «Карфагеном» и, возможно, действительно располагалось на территории финикийского, римского или вандальского Карфагена.
Я полагаю, что эта колония, под влиянием арабской культуры (в текстах дель Гиза и Анжелотти много арабских военных терминов), стала совершенно уникальным явлением. И я считаю, что не столько существование этого поселения, сколько его влияние на европейскую культуру в немалой степени определило облик мира, в котором мы живем.
Следовательно, необходимо будет предисловие или послесловие, которое, будучи опубликованным вместе с документами «Аш», ясно определит эту теорию. Такая статья мной еще не закончена.
Прошу прощения, что развел по этому поводу такую таинственность, Анна. Я опасаюсь, что кто-нибудь опередит меня с публикацией. Я просто не могу поверить, что никто до меня не прочел манускрипт «Фраксинус», и иногда меня преследует кошмар: я открывают номер «Гардиан», и вижу отзыв о чьем-то новом переводе.
В данный момент я предпочел бы не посыпать полное изложение своей теории по электронной связи, откуда ее можно скачать. На самом деле, пока я не закончу и не отшлифую перевод и не сделаю хотя бы черновик послесловия, мне бы не хотелось обсуждать эту теорию в издательстве.
Прошу Вас, потерпите. Все должно быть выверено и надежно, иначе меня с насмешкой изгонят из общества — по крайней мере, из академического.
А пока, вот моя первая попытка переслать вам перевод текста дель Гиза: часть II «Жизнеописания» дель Гиза.
— Пирс.
Адресат: #12 (Пирс Рэтклиф)
Тема: Аш, историческая теория
Дата: 04.11.00 14:19
От: Лонгман@
<Заметки на полях>Формат-адрес и прочие детали невосстановимо уничтожены
Пирс.
Вандалы — ладно, но я не сумела найти ни намека — ни в книгах по европейской, ни по арабской истории — ЧТО за визиготы в Северной Африке? Вы уверены, что не ошиблись?
Откровенно говоря, любые сомнения в научности книги чрезвычайно нежелательны, *Пожалуйста*, уверьте меня в этом. Если можно, сегодня же.
Адресат: #19 Анна Лонгман
Тема: Аш, историческая теория
Дата: 04.11 00 18:37
От: Рэткпиф@
<Заметки на полях>Формат-адрес и прочие детали невосстановимо уничтожены
Анна.
Я сам вначале сомневался, так же как и Вы. К пятнадцатому веку и о вандалах-то в Исламском Тунисе уже девять столетий как забыли.
Видите ли, я сперва предположил, что объяснение надо искать в образе мысли средневекового человека. Сейчас объясню: для них история — не прогресс, не последовательность событий. Художники в пятнадцатом веке изображали участников крестового похода двенадцатого века в современных им костюмах. Томас Мэлпори в своей «Mort D'Arthur», написанной в 1460-х годах, одевает рыцарей шестого века в доспехи времен войн Алой и Белой Роз, и говорят они, как говорили рыцари в 1460 годах. История для них *сейчас*. История — это моральный образец для настоящего времени.
Настоящее время документов «Аш» — 1470-е годы.
Именно поэтому я сначала решил, что под «визиготами» в манускриптах подразумеваются турки.
Нам трудно даже представить, насколько «терроризированы» были европейские страны, когда огромная Османская империя (для нас — турки!) осадила и захватила в 1453 г. Константинополь — «самый христианский город». Для них это был буквально конец света. Два столетия, до момента, когда оттоманских турок отбросили от ворот Вены в семнадцатом веке, Европа жила в постоянном страхе перед вторжением с востока — своеобразный период «холодной войны».
Так что я сначала не нашел ничего удивительного в том, что биографы Аш (просто на том основании, что она прославилась, как военачальник) приписали ей участие в спасении беззащитной Европы от турецкой угрозы. Как и в том, что, испытывая ужас перед Османской империей, они предпочитали скрыть его под ложным именем — отсюда «визиготы».
Позже, конечно, мне, как Вы знаете, пришлось пересмотреть это объяснение.
— Пирс Рэтклиф, др. фил.
Адресат: #14 (Пирс Рэтклиф)
Тема: Аш
Дата: 05.11.00 08:43
От: Лонгман@
<Заметки на полях>Формат-адрес и прочие детали невосстановимо уничтожены
Пирс.
Не представляю, как я стану объяснять своим издателям, не говоря уж об отделе продаж и маркетинга, что визиготы — на самом деле турки и что вся эта история — нагромождение лжи!
Адресат: #20 (Анна Лонгман)
Тема: Аш
Дата: 05.11.00 09:18
От: Рэткпиф@
<Заметки на полях>Формат-адрес и прочие детали невосстановимо уничтожены
Анна.
Да нет же, они НЕ турки! Я так думал сначала. Но я ОШИБАЛСЯ!
Моя теория утверждает, что на североафриканском побережье действительно существовала община визиготов. *Суть* моей теории в том, что свидетельства этого были выпороты из ковра академических представлений.
Такое случается — такое не раз случалось в исторической науке. Не только сознательное вычеркивание из истории неугодных людей или событий — как при сталинизме, — порой они, кажется, сами собой выпадают из поля зрения, когда время настроено против них. В качестве примера, я мог бы привести историю самой Аш. Она, как и большинство женщин, избравших ремесло солдата, не упоминалась вовсе во времена господства патриархата, и даже в более либеральные времена ее склонны воспринимать скорее как «воина-символ», не участвующего в реальном смертоубийстве.
В свое время меня заинтересовал сам ПРОЦЕСС — как это происходит, и в то же время подробности «вычеркнутых» событий. Может быть, не попади ко мне в руки «Аш» Чарльза Мэпллори Максимиллиана — кажется, книгу дала мне прабабушка, которая получила за нее школьную награду в 1892 г., — я не провел бы два десятка лет за исследованиями «пропавших» историй. И наконец я нашел — нашел «пропавший» кусок, столь важный, что его открытие может составить мне имя в науке.
Я обязан этому «Фраксинус». Чем больше я его изучаю, тем более уверяюсь, что его связь с семейством Вэйд несомненна — сундук, в котором был найден манускрипт, привезен из богомолья в какой-то андалузский монастырь. История средневековой Испании сложна, отдаленна и полна очарования; и если потомки визиготов — из рода тех римских варваров, что составляли здесь правящую элиту, — в самом деле существовали, то свидетельства о них нужно искать именно в малоизвестных средневековых манускриптах.
Естественно, в манускриптах «Аш» найдутся и ошибки, и преувеличения, из наряду с этим — подлинная история, правдивая в своей основе. На побережье северной Африки БЫЛ город визиготов, а возможно, существовала и его военная гегемония!
— Пирс.
Адресат: #18 (Пирс Рэткпиф)
Тема: Аш, теория
Дата: 05.11.00 16:21
От: Лонгман@
<Заметки на полях>Формат-адрес и прочие детали невосстановимо уничтожены
Пирс.
Прекрасно. ДОПУСТИМ. Но как могла «деталь» такой величины бесследно исчезнуть из истории???
— Анна.
Адресат: #21 (Анна Лонгман)
Тема: Аш
Дата: 06.11.00 04:07
От: Рэтклиф@
<Заметки на полях>Формат-адрес и прочие детали невосстановимо уничтожены
Анна.
Прошу прощения за автоответчик — я оставил эту линию переключенной на факс. Я хотел бы успокоить Вас, но…
Видите ли, дело в том, что исчезнуть из истории ЛЕГКО. БУРГУНДИЯ исчезла, видит Бог. Вот она в 1476 году — самое богатое, самое цивилизованное государство Европы, с самой сильной армией. Но в 1477 году гибнет герцог, и — Чарльз Мэллори Максимиллиан прав — О БУРГУНДИИ БОЛЬШЕ НИКТО НИКОГДА НЕ НАПИШЕТ.
Нет, нет, это не совсем точно. Но даже в представлении самых образованных людей история северо-запада Европы состоит из истории Франции и Германии и начинается с падения Римской империи. Слово «Бургундия» вызывает в памяти только вино.
Понимаете, я вот что хочу сказать: на самом деле Бургундия продержалась еше целое поколение. Мария — единственная наследница Карла, вышла замуж за Максимиллиана Австрийского, и они положили начало австро-венгерской пинии Габсбургов, которая просуществовала по Первой мировой войны, но ДЕЛО В ТОМ, что если не знать, что Бургундия была главной силой в Европе и ЧУТЬ не заняла место Франции в пятисотлетней истории Европы, — так вот, если вы этого не знаете — так и не узнаете. Целое государство ЗАБЫТО с той минуты, когда Карл Смелый пал мертвым на поле под Нанси.
И никто не может этого толком объяснить. Просто не все попадает в историю.
Я думаю, что с поселением визиготов произошло то же самое.
И вот, я трещу тут клавишами, когда приличные люди видят седьмой сон, и Вы сочтете меня придурком.
Простите, пожалуйста. Я вымотался. У меня билет на самолет из Хитроу, всего час на сборы, сейчас должно прийти такси — и тут я решаю проверить автоответчик и обнаруживаю Ваше последнее послание.
Анна, случилось невероятное, потрясающее событие! Моя коллега доктор Изабель Напиер-Грант мне позвонила. Она ведет раскопки под Тунисом — в «Гардиан» недавно о них писали, может, Вы видели — и она нашла что-то, похожее на «глиняного человека» из текста дель Гиза!
Она считает, это «может оказаться» действительно «передвигающийся» образчик технологии!!! Возможно, средневековой — пост-романской… или полная чепуха, какая-нибудь штуковина из викторианской эпохи, с их манией изобретательства — подделка, не пролежавшая в земле и сотни лет.
Тунис — это ведь недалеко от исторических руин римского Карфагена.
Такси пришло. Если эта чертовщина сработает, пересылаю следующую часть перевода Аш. Позвоню, как только вернусь из Туниса.
Анна, если голем — правда, то что еще может оказаться правдой?
Часть вторая. 1 июля — 22 июля 1476. Nam sub axe Legismus, Hecuba reginanote 33
— Который час?
Филиберт принял у нее шлем:
— Закат.
Моей первой брачной ночи.
Маленький паж, с помощью более опытного Рикарда, отстегнул крючки бригандина, развязал кольчужный воротник, снял с нее оружие и доспехи. Когда надеваешь доспехи — они не особенно тяжелы, через десять минут уже просто ничего не весят, но к тому времени, как их снимаешь, кажутся свинцовыми.
Рейнская баржа оказалась немалой проблемой: двести человек, откомандированных из отряда, по вполне законному требованию Фернандо дель Гиза, для сопровождения отставленных послов, двигались из Кельна через швейцарские кантоны, чтобы перевалив Альпы, выйти в Геную. Стало быть, приходилось заниматься погрузкой двух сотен человек с конями и снаряжением, а заместитель командира остался с основной частью отряда: на этот раз она, единоличным решением, оставила за себя Анжелотти с Гереном аб Морганом.
Снаружи слышались ворчливые приказы, что-то тяжелое волочили по палубе: заканчивалась погрузка. Торопливые шаги, плеск воды — из кожаных ведер окатывают палубу, смывая кровь и обрывки шкур после работы мясников.
— Что будете есть, капитан? — Рикард нетерпеливо переминался с ноги на ногу: парню хотелось на палубу — туда, где пьют и играют в кости мужчины, смеются и подмигивают шлюхи.
— Хлеба и вина, — коротко приказала Аш. — Фили мне принесет. Я позову тебя, если понадобишься.
Филиберт подал ей глиняное блюдо, и Аш, меряя шагами крошечную каюту, на ходу бросала в рот кусочки хлеба, жевала, выплевывала крошки и запивала вином — и все хмурилась и ходила, вспоминая Кельн и Констанцу, похожую на длинноногого мальчика.
— Я приказывала собрать офицеров. Где они?
— Синьор Фернандо перенес сбор на утро.
— О, вот как? — Аш мрачно усмехнулась. Потом улыбка поблекла. — Сказал: «не сегодня» и отпустил пошлую шуточку по поводу брачной ночи — так?
— Нет, капитан. — На лице Фили была боль. — Не он. Его друзья — Маттиас и Отго. Капитан, Маттиас дал мне сладкий пирожок, а потом спрашивал, чем занимается капитан-шлюха. Я ему не сказал. Можно, в следующий раз я что-нибудь навру?
— Ври, пока не посинеешь, коль охота, — Аш заговорщицки усмехнулась в ответ на довольную ухмылку мальчишки. — И оруженосцу Фернандо — этому Отто, тоже. Пусть погадают, малыш.
«Чем. занимается капитан-шлюха? Ну, и чем же я занимаюсь?
Стать вдовой. Покаяться, отбыть епитимью. Не я первая…»
— В Бога душу! — Аш бросилась на койку.
Баржа тихонько поскрипывала. От невидимой воды тянуло сквозняком, под полотняной крышей каюты царила приятная прохлада. Краем сознания Аш отмечала скрип веревок, стук копыт беспокойно переминавшихся коней, голос пьяницы, расхваливавшего вино, чью-то благоговейную молитву святой Катерине, плеск воды под днищами соседних барж — звуки длинного каравана, тянувшегося вверх по течению к югу от Кельна.
— Бля!!!
Филиберт, чистивший песком поржавевший нагрудник, поднял голову.
— Все и так достаточно паршиво, да еще!.. да еще никто толком не понимает, чьих приказов слушаться — моих или его… Ничего, не обращай внимания, — последнее обращено к оруженосцу.
Аш медленно сняла камзол, не замечая детских пальцев, помогавших со шнуровкой, стянула штаны и, оставшись в одной рубахе, раскинулась на койке. На палубе раздался громкий взрыв хохота. Аш бессознательно съежилась, натянула рубаху на голые колени.
— Лампу зажечь? — Фили тер кулаками глаза.
— Да. — Аш смотрела и не видела, как растрепанный паж развешивал на крюках фонари. Маслянистый желтый свет залил богато убранную комнатушку: шелковые подушечки, меха, постель с бортиками, полотняный балдахин, на котором цвета дель Гизов — зеленый с серебром — соседствовали с цветами Габсбургов.
В каюте было тесно от многочисленных сундуков. Фернандо не позаботился даже закрыть крышки — камзолы свисали через край; всюду, где только можно, было раскидано барахло.
Аш автоматически составляла мысленную опись: кошелек, сапожный рожок, шило, лепешка красного воска, сапожная дратва; мелок, капюшон с шелковой подкладкой, золоченая кожаная перевязь; пачка пергамента; столовый ножик с рукояткой слоновой кости…
— Хотите, я вам спою?
Она потянулась свободной рукой и похлопала мальчугана по колену:
— Давай.
Паренек стянул плотный капюшон и встал под фонарем. Встрепанные вихры торчали во все стороны. Он плотно зажмурился и запел:
Дрозд поет из огня.
Королева, погибель моя…
— Только не эту, — Аш перекинула ноги через бортик и села на койке. — К тому же ты начал с конца. Ладно, ты устал. Ложись-ка спать.
Мальчик смотрел на нее упрямыми темными глазами:
— Мы с Рикардом хотим лечь здесь, как всегда. Она с тринадцати лет не спала одна.
— Нет. Лягте с оруженосцами.
Он убежал. Ковровая тяжелая занавесь взметнулась, на секунду впустив палубный гам, и снова упала.
На палубе распевали песенку — гораздо более живописную и точную с точки зрения физиологии, чем старинная сельская баллада Филиберта. «Небось слова этой он не спутает, — подумала Аш. — Право, мальчишка с самого утра ходит вокруг, точно я сделана из венецианского стекла. С утра? Со сцены в соборе?».
На палубе послышались шаги. Аш узнала походку: по коже пробежали мурашки. Она снова откинулась на матрас.
Фернандо дель Гиз откинул занавесь, бросил через плечо какое-то замечание, от которого Маттиас — не слишком благородный приятель, по мнению Аш, — прямо взвыл от смеха — и застыл, прикрыв глаза, перед упавшей на место ковровой занавеской. Аш лежала неподвижно.
Занавесь больше не колыхалась. Ни пажа, ни друзей — шумных рыцарей из императорской свиты. Аристократические традиции требуют множества свидетелей первой брачной ночи.
Но только не в этом случае!
Кому это надо: вывешивать у дверей простыню без следа девственной крови и слушать шепоток — «он взял в жены шлюху»?
— Фернандо…
Его длинные пальцы уже расстегивали бархатный камзол с рукавами-пуфами. Он спустил камзол с плеч, усмехнулся многозначительно:
— Для вас — «супруг».
Прядь его желтых волос прилипла к потному лбу. Он распутывал шнуровку на талии, не закончив, бросил, стащил сорочку — послышался треск ткани. При всей юношеской угловатости, говорившей, что парень еще растет, он показался Аш большим — грудь мужчины, тело мужчины, твердые мышцы бедер — ноги рыцаря, целые дни проводящего в седле.
Он не стал возиться с клапаном гульфика, просто засунул руку в штаны и вытащил наружу напряженный член. Помогая себе свободной рукой, забрался к ней на койку. В желтом свете фонаря его кожа отливала золотом. Аш вздохнула. Он пах мужчиной и еще чистым бельем, сушившимся на ветру. Она сама подняла рубашку, открыв свое обнаженное тело.
Он сжал в кулаке багровый напряженный член, другой рукой приподнял ее бедра, неумело направляя.
Она была готова с той секунды, как узнала его шаги на палубе. Она приняла его в себя, задрожала, в жару, нетерпеливо шевельнулась, ощущая его твердую плоть.
Его лицо склонилось к ней. Она увидела по его глазам — он почувствовал влажность ее тела. Он пробормотал:
— Шлюха…
Он водил большим пальцем по шрамам на скулах, по старому шраму в основании шеи, по темным синякам под мышкой, оставшимся после Нейса, когда нагрудник отразил удар и врезался в тело. Срывающийся молодой голос прошептал:
— У тебя мужское тело!
Шнуровка его штанов и гульфика натянулась, тонкая ткань затрещала, распоролась, обнажая мускулистые ляжки. Он навалился всем телом. Аш задыхалась под ним. Она с силой вцепилась в выпуклые мышцы на его плечах. Кожа под ее пальцами была такой нежной — шелк на стали.
Его тело приподнялось, опустилось: раз, другой. Ее влажная, пульсирующая вагина удерживала его, она расслабилась, предчувствуя, ощущая, как открывается, растворяется ее тело…
Он дернулся пару раз, как кролик под ножом, и горячее семя потекло по ее бедрам. Он тяжело навалился на ее грудь.
Она почуяла густой аромат немецкого пива. Обмякший член выскользнул из ее тела.
— Ты пьян! — сказала Аш.
— Нет. Тебе бы этого хотелось. И мне бы хотелось, — он смутно смотрел на нее. — Я свою обязанность исполнил. Это все, мадам супруга. Теперь вы принадлежите мне, что скреплено кровью…
Аш сухо заметила:
— Не думаю.
Он изменился в лице. Аш не могла разобрать, что оно выражает. Высокомерие? Отвращение? Недоумение? Простое себялюбивое желание скрыться отсюда — с этой баржи, с этой постели, от этой непонятной женщины-солдата?
«Будь это мой офицер, я бы легко в нем разобралась — что это со мной?»
Фернандо дель Гиз откатился в сторону, распростерся, полуголым, ничком, на матрасе. Пятна на простыне остались только от его влажного семени.
— Вы уже познали мужчину до меня. Я надеялся, что слухи все же окажутся лживыми, что на самом деле вы не шлюха. Как Дева короля Франции. Но вы не девственница.
Аш повернулась к нему, моргнула, объяснила спокойно, не без юмора:
— Я с шести лет не девственница. В восемь лет меня первый раз изнасиловали, а дальше я кормилась тем, что торговала собой. — Она искала в его лице понимания — и не находила. — А вы никогда не использовали маленьких девочек?
Он побагровел от корней волос до загривка:
— Нет!
— Маленькую девочку лет девяти-десяти. Просто удивительно, как много мужчин любят таких. Правда, иным все равно — женщина, ребенок, мужчина или овца — лишь бы сунуть в теплое и влажное…
— Господь и все Его ангелы! — Откровенное, неприкрытое потрясение. — Заткнись!
Аш успела почувствовать движение воздуха и перехватить удар кулака предплечьем, приняв его на мускулистую часть руки. Все же костяшки пальцев скользнули по шраму на скуле, заставив ее откинуть голову.
— Заткнись, заткнись, заткнись…
— Эй! — Аш, с блестящими от непролитых слез глазами, задыхающаяся, отшатнулась от Фернандо. От его теплой шелковистой кожи, покрывающей твердые мышцы, от тела, к которому так хотелось прижаться.
Он сказал, как сплюнул:
— Как ты могла? — с высоты своего аристократического происхождения.
— Проще простого. — Это был голос командира: холодный, деловитый, с нотками иронии. Аш тряхнула головой, разгоняя туман. — Лучше жить шлюхой, чем такой девственницей, какой ты бы хотел меня видеть. Когда поймешь, почему, тогда и поговорим.
— Говорить? С женщиной?!
Скажи он: «с тобой», пусть даже тем же тоном — она могла бы простить, но это «с женщиной» заставило ее гневно скривить губы.
— Вы забыли, кто я такая! Я — Аш. Я — Лазоревый Лев.
— Была.
Аш покачала головой.
— Ну давай, еби же меня. Как-никак, брачная ночь.
Она уже думала, что достала его, готова была поклясться, что не больше толщины тетивы отделяет ее от взрыва смеха или от той щедрой приятельской улыбки, которую она видела на его лице под Нейсом, — но он снова раскинулся на койке, прикрыв ладонью глаза и восклицая:
Максимиллиан на этом основании и предполагает, что послы «визиготы» — на самом деле испанцы. Однако меня это объяснение не удовлетворило. ЧММ считает, что с восьмого века Испания была разделена между рыцарской аристократией визиготов и арабскими династиями, переселившимися на земли, завоеванные вторжением 711 г.
Немногочисленные мусульмане и визиготская аристократия правят огромными массами иберийских и мавританских крестьян. Поскольку — рассуждает Максимиллиан — такие «визиготы» дожили до пятнадцатого века в Испании, в те времена могли ходить слухи, что то ли у этих христиан — визиготов, то ли у «язычников-сарацин» сохранилось наследство римской технологии — «машины и двигатели».
В самом деле, только спустя пятнадцать лет после смерти Аш последние мусульмане-арабы покинули побережье Иберии, изгнанные Реконкистой 1488 — 1492 гг. Таким образом, можно предположить, что визиготские послы явились ко двору Фридриха из Иберии.
Однако меня насторожило то обстоятельство, что текст «Аш» прямо говорит — они явились из поселения на берегу Африки (кроме того, из описания ясно видно, что это не арабы).
Автор издания 1939 г. Воган Дэвис, основывая свою теорию, в сущности, исключительно на мелькнувшем в тексте именовании североевропейцев «франками», рассматривает визиготов как стандартных сарацинских рыцарей из Артуровского цикла легенд. «Сарацин», как их представляли средневековые европейцы, смешивая знания об арабской культуре с народными сказаниями о крестовых походах в Святую землю. Не думаю, чтоб Дэвис проводил по этому поводу какую бы то ни было научную работу.
Теперь появляется новая проблема — Карфаген! Первоначальный Карфаген, основанный на северном побережье Африки финикийцами, в самом деле был уничтожен. Римляне отстроили город на прежнем месте.
Интересное обстоятельство: после низложения последнего римского императора в 476 г. господство над римскими территориями в Северной Африке захватили вандалы — а вандалы, как и визиготы, относятся к германской группе племен.
Они представляли на этих землях немногочисленную военную элиту, правящую и пожинающую плоды великого Африканского царства под властью первого короля Гейзериха. Оставаясь несколько «германизированным», Гейзерих в то же время ввел христианство в форме арианской ереси, сделал государственным языком латынь и выстроил немало римских бань. Карфаген вандалов снова стал крупным морским портом. Гейзерих не только контролировал все Средиземноморье, но кое в чем мог поспорить с самим Римом.
Как видите, это уже несколько напоминает «Готский Тунис». Последний король (узурпатор) Гелимер в три месяца сдал Африку вандалов Византийской империи в 530 г. (и вскоре стал известен как владелец нескольких богатых византийских поместий). Византийские христиане, в свою очередь, были изгнаны окрестными берберами в 630-х годах.
Все следы готской культуры стерлись, и в мавританской культуре не сохранилось даже нескольких слов их языка.
Задайте себе вопрос, где могла сохраниться готская германская культура после 630 годов? — В Иберии, неподалеку от Северной Африки: у визиготов.
Как вам известно, я считаю, что публикация «Аш» вызовет переворот во всей истории северной Европы.
Кратко: я намерен доказать, что еще в конце пятнадцатого века на северном побережье Африки существовала колония визиготов.
Что их «переселение» произошло намного позже появления вандалов в северной Африке, уже в конце Раннего средневековья, а пятнадцатый век — период их расцвета в военном отношении.
Я намерен доказать, что в 1476 г. существовал реальный, исторический город, населенный потомками римских визиготов — без всяких «големов» и легенд о «сумрачных странах».
Я предполагаю, что его население составляли иберийцы-визиготы из испанских «тайфа» (пограничных государств). Такую мысль подсказывают описания расового типа населения. В тексте «Фраксинус» это поселение именуется «Карфагеном» и, возможно, действительно располагалось на территории финикийского, римского или вандальского Карфагена.
Я полагаю, что эта колония, под влиянием арабской культуры (в текстах дель Гиза и Анжелотти много арабских военных терминов), стала совершенно уникальным явлением. И я считаю, что не столько существование этого поселения, сколько его влияние на европейскую культуру в немалой степени определило облик мира, в котором мы живем.
Следовательно, необходимо будет предисловие или послесловие, которое, будучи опубликованным вместе с документами «Аш», ясно определит эту теорию. Такая статья мной еще не закончена.
Прошу прощения, что развел по этому поводу такую таинственность, Анна. Я опасаюсь, что кто-нибудь опередит меня с публикацией. Я просто не могу поверить, что никто до меня не прочел манускрипт «Фраксинус», и иногда меня преследует кошмар: я открывают номер «Гардиан», и вижу отзыв о чьем-то новом переводе.
В данный момент я предпочел бы не посыпать полное изложение своей теории по электронной связи, откуда ее можно скачать. На самом деле, пока я не закончу и не отшлифую перевод и не сделаю хотя бы черновик послесловия, мне бы не хотелось обсуждать эту теорию в издательстве.
Прошу Вас, потерпите. Все должно быть выверено и надежно, иначе меня с насмешкой изгонят из общества — по крайней мере, из академического.
А пока, вот моя первая попытка переслать вам перевод текста дель Гиза: часть II «Жизнеописания» дель Гиза.
— Пирс.
Адресат: #12 (Пирс Рэтклиф)
Тема: Аш, историческая теория
Дата: 04.11.00 14:19
От: Лонгман@
<Заметки на полях>Формат-адрес и прочие детали невосстановимо уничтожены
Пирс.
Вандалы — ладно, но я не сумела найти ни намека — ни в книгах по европейской, ни по арабской истории — ЧТО за визиготы в Северной Африке? Вы уверены, что не ошиблись?
Откровенно говоря, любые сомнения в научности книги чрезвычайно нежелательны, *Пожалуйста*, уверьте меня в этом. Если можно, сегодня же.
Адресат: #19 Анна Лонгман
Тема: Аш, историческая теория
Дата: 04.11 00 18:37
От: Рэткпиф@
<Заметки на полях>Формат-адрес и прочие детали невосстановимо уничтожены
Анна.
Я сам вначале сомневался, так же как и Вы. К пятнадцатому веку и о вандалах-то в Исламском Тунисе уже девять столетий как забыли.
Видите ли, я сперва предположил, что объяснение надо искать в образе мысли средневекового человека. Сейчас объясню: для них история — не прогресс, не последовательность событий. Художники в пятнадцатом веке изображали участников крестового похода двенадцатого века в современных им костюмах. Томас Мэлпори в своей «Mort D'Arthur», написанной в 1460-х годах, одевает рыцарей шестого века в доспехи времен войн Алой и Белой Роз, и говорят они, как говорили рыцари в 1460 годах. История для них *сейчас*. История — это моральный образец для настоящего времени.
Настоящее время документов «Аш» — 1470-е годы.
Именно поэтому я сначала решил, что под «визиготами» в манускриптах подразумеваются турки.
Нам трудно даже представить, насколько «терроризированы» были европейские страны, когда огромная Османская империя (для нас — турки!) осадила и захватила в 1453 г. Константинополь — «самый христианский город». Для них это был буквально конец света. Два столетия, до момента, когда оттоманских турок отбросили от ворот Вены в семнадцатом веке, Европа жила в постоянном страхе перед вторжением с востока — своеобразный период «холодной войны».
Так что я сначала не нашел ничего удивительного в том, что биографы Аш (просто на том основании, что она прославилась, как военачальник) приписали ей участие в спасении беззащитной Европы от турецкой угрозы. Как и в том, что, испытывая ужас перед Османской империей, они предпочитали скрыть его под ложным именем — отсюда «визиготы».
Позже, конечно, мне, как Вы знаете, пришлось пересмотреть это объяснение.
— Пирс Рэтклиф, др. фил.
Адресат: #14 (Пирс Рэтклиф)
Тема: Аш
Дата: 05.11.00 08:43
От: Лонгман@
<Заметки на полях>Формат-адрес и прочие детали невосстановимо уничтожены
Пирс.
Не представляю, как я стану объяснять своим издателям, не говоря уж об отделе продаж и маркетинга, что визиготы — на самом деле турки и что вся эта история — нагромождение лжи!
Адресат: #20 (Анна Лонгман)
Тема: Аш
Дата: 05.11.00 09:18
От: Рэткпиф@
<Заметки на полях>Формат-адрес и прочие детали невосстановимо уничтожены
Анна.
Да нет же, они НЕ турки! Я так думал сначала. Но я ОШИБАЛСЯ!
Моя теория утверждает, что на североафриканском побережье действительно существовала община визиготов. *Суть* моей теории в том, что свидетельства этого были выпороты из ковра академических представлений.
Такое случается — такое не раз случалось в исторической науке. Не только сознательное вычеркивание из истории неугодных людей или событий — как при сталинизме, — порой они, кажется, сами собой выпадают из поля зрения, когда время настроено против них. В качестве примера, я мог бы привести историю самой Аш. Она, как и большинство женщин, избравших ремесло солдата, не упоминалась вовсе во времена господства патриархата, и даже в более либеральные времена ее склонны воспринимать скорее как «воина-символ», не участвующего в реальном смертоубийстве.
В свое время меня заинтересовал сам ПРОЦЕСС — как это происходит, и в то же время подробности «вычеркнутых» событий. Может быть, не попади ко мне в руки «Аш» Чарльза Мэпллори Максимиллиана — кажется, книгу дала мне прабабушка, которая получила за нее школьную награду в 1892 г., — я не провел бы два десятка лет за исследованиями «пропавших» историй. И наконец я нашел — нашел «пропавший» кусок, столь важный, что его открытие может составить мне имя в науке.
Я обязан этому «Фраксинус». Чем больше я его изучаю, тем более уверяюсь, что его связь с семейством Вэйд несомненна — сундук, в котором был найден манускрипт, привезен из богомолья в какой-то андалузский монастырь. История средневековой Испании сложна, отдаленна и полна очарования; и если потомки визиготов — из рода тех римских варваров, что составляли здесь правящую элиту, — в самом деле существовали, то свидетельства о них нужно искать именно в малоизвестных средневековых манускриптах.
Естественно, в манускриптах «Аш» найдутся и ошибки, и преувеличения, из наряду с этим — подлинная история, правдивая в своей основе. На побережье северной Африки БЫЛ город визиготов, а возможно, существовала и его военная гегемония!
— Пирс.
Адресат: #18 (Пирс Рэткпиф)
Тема: Аш, теория
Дата: 05.11.00 16:21
От: Лонгман@
<Заметки на полях>Формат-адрес и прочие детали невосстановимо уничтожены
Пирс.
Прекрасно. ДОПУСТИМ. Но как могла «деталь» такой величины бесследно исчезнуть из истории???
— Анна.
Адресат: #21 (Анна Лонгман)
Тема: Аш
Дата: 06.11.00 04:07
От: Рэтклиф@
<Заметки на полях>Формат-адрес и прочие детали невосстановимо уничтожены
Анна.
Прошу прощения за автоответчик — я оставил эту линию переключенной на факс. Я хотел бы успокоить Вас, но…
Видите ли, дело в том, что исчезнуть из истории ЛЕГКО. БУРГУНДИЯ исчезла, видит Бог. Вот она в 1476 году — самое богатое, самое цивилизованное государство Европы, с самой сильной армией. Но в 1477 году гибнет герцог, и — Чарльз Мэллори Максимиллиан прав — О БУРГУНДИИ БОЛЬШЕ НИКТО НИКОГДА НЕ НАПИШЕТ.
Нет, нет, это не совсем точно. Но даже в представлении самых образованных людей история северо-запада Европы состоит из истории Франции и Германии и начинается с падения Римской империи. Слово «Бургундия» вызывает в памяти только вино.
Понимаете, я вот что хочу сказать: на самом деле Бургундия продержалась еше целое поколение. Мария — единственная наследница Карла, вышла замуж за Максимиллиана Австрийского, и они положили начало австро-венгерской пинии Габсбургов, которая просуществовала по Первой мировой войны, но ДЕЛО В ТОМ, что если не знать, что Бургундия была главной силой в Европе и ЧУТЬ не заняла место Франции в пятисотлетней истории Европы, — так вот, если вы этого не знаете — так и не узнаете. Целое государство ЗАБЫТО с той минуты, когда Карл Смелый пал мертвым на поле под Нанси.
И никто не может этого толком объяснить. Просто не все попадает в историю.
Я думаю, что с поселением визиготов произошло то же самое.
И вот, я трещу тут клавишами, когда приличные люди видят седьмой сон, и Вы сочтете меня придурком.
Простите, пожалуйста. Я вымотался. У меня билет на самолет из Хитроу, всего час на сборы, сейчас должно прийти такси — и тут я решаю проверить автоответчик и обнаруживаю Ваше последнее послание.
Анна, случилось невероятное, потрясающее событие! Моя коллега доктор Изабель Напиер-Грант мне позвонила. Она ведет раскопки под Тунисом — в «Гардиан» недавно о них писали, может, Вы видели — и она нашла что-то, похожее на «глиняного человека» из текста дель Гиза!
Она считает, это «может оказаться» действительно «передвигающийся» образчик технологии!!! Возможно, средневековой — пост-романской… или полная чепуха, какая-нибудь штуковина из викторианской эпохи, с их манией изобретательства — подделка, не пролежавшая в земле и сотни лет.
Тунис — это ведь недалеко от исторических руин римского Карфагена.
Такси пришло. Если эта чертовщина сработает, пересылаю следующую часть перевода Аш. Позвоню, как только вернусь из Туниса.
Анна, если голем — правда, то что еще может оказаться правдой?
Часть вторая. 1 июля — 22 июля 1476. Nam sub axe Legismus, Hecuba reginanote 33
1
Баржа чуть заметно покачивалась на мелкой волне Рейна. Аш, задрав подбородок, возилась с застежкой салада.— Который час?
Филиберт принял у нее шлем:
— Закат.
Моей первой брачной ночи.
Маленький паж, с помощью более опытного Рикарда, отстегнул крючки бригандина, развязал кольчужный воротник, снял с нее оружие и доспехи. Когда надеваешь доспехи — они не особенно тяжелы, через десять минут уже просто ничего не весят, но к тому времени, как их снимаешь, кажутся свинцовыми.
Рейнская баржа оказалась немалой проблемой: двести человек, откомандированных из отряда, по вполне законному требованию Фернандо дель Гиза, для сопровождения отставленных послов, двигались из Кельна через швейцарские кантоны, чтобы перевалив Альпы, выйти в Геную. Стало быть, приходилось заниматься погрузкой двух сотен человек с конями и снаряжением, а заместитель командира остался с основной частью отряда: на этот раз она, единоличным решением, оставила за себя Анжелотти с Гереном аб Морганом.
Снаружи слышались ворчливые приказы, что-то тяжелое волочили по палубе: заканчивалась погрузка. Торопливые шаги, плеск воды — из кожаных ведер окатывают палубу, смывая кровь и обрывки шкур после работы мясников.
— Что будете есть, капитан? — Рикард нетерпеливо переминался с ноги на ногу: парню хотелось на палубу — туда, где пьют и играют в кости мужчины, смеются и подмигивают шлюхи.
— Хлеба и вина, — коротко приказала Аш. — Фили мне принесет. Я позову тебя, если понадобишься.
Филиберт подал ей глиняное блюдо, и Аш, меряя шагами крошечную каюту, на ходу бросала в рот кусочки хлеба, жевала, выплевывала крошки и запивала вином — и все хмурилась и ходила, вспоминая Кельн и Констанцу, похожую на длинноногого мальчика.
— Я приказывала собрать офицеров. Где они?
— Синьор Фернандо перенес сбор на утро.
— О, вот как? — Аш мрачно усмехнулась. Потом улыбка поблекла. — Сказал: «не сегодня» и отпустил пошлую шуточку по поводу брачной ночи — так?
— Нет, капитан. — На лице Фили была боль. — Не он. Его друзья — Маттиас и Отго. Капитан, Маттиас дал мне сладкий пирожок, а потом спрашивал, чем занимается капитан-шлюха. Я ему не сказал. Можно, в следующий раз я что-нибудь навру?
— Ври, пока не посинеешь, коль охота, — Аш заговорщицки усмехнулась в ответ на довольную ухмылку мальчишки. — И оруженосцу Фернандо — этому Отто, тоже. Пусть погадают, малыш.
«Чем. занимается капитан-шлюха? Ну, и чем же я занимаюсь?
Стать вдовой. Покаяться, отбыть епитимью. Не я первая…»
— В Бога душу! — Аш бросилась на койку.
Баржа тихонько поскрипывала. От невидимой воды тянуло сквозняком, под полотняной крышей каюты царила приятная прохлада. Краем сознания Аш отмечала скрип веревок, стук копыт беспокойно переминавшихся коней, голос пьяницы, расхваливавшего вино, чью-то благоговейную молитву святой Катерине, плеск воды под днищами соседних барж — звуки длинного каравана, тянувшегося вверх по течению к югу от Кельна.
— Бля!!!
Филиберт, чистивший песком поржавевший нагрудник, поднял голову.
— Все и так достаточно паршиво, да еще!.. да еще никто толком не понимает, чьих приказов слушаться — моих или его… Ничего, не обращай внимания, — последнее обращено к оруженосцу.
Аш медленно сняла камзол, не замечая детских пальцев, помогавших со шнуровкой, стянула штаны и, оставшись в одной рубахе, раскинулась на койке. На палубе раздался громкий взрыв хохота. Аш бессознательно съежилась, натянула рубаху на голые колени.
— Лампу зажечь? — Фили тер кулаками глаза.
— Да. — Аш смотрела и не видела, как растрепанный паж развешивал на крюках фонари. Маслянистый желтый свет залил богато убранную комнатушку: шелковые подушечки, меха, постель с бортиками, полотняный балдахин, на котором цвета дель Гизов — зеленый с серебром — соседствовали с цветами Габсбургов.
В каюте было тесно от многочисленных сундуков. Фернандо не позаботился даже закрыть крышки — камзолы свисали через край; всюду, где только можно, было раскидано барахло.
Аш автоматически составляла мысленную опись: кошелек, сапожный рожок, шило, лепешка красного воска, сапожная дратва; мелок, капюшон с шелковой подкладкой, золоченая кожаная перевязь; пачка пергамента; столовый ножик с рукояткой слоновой кости…
— Хотите, я вам спою?
Она потянулась свободной рукой и похлопала мальчугана по колену:
— Давай.
Паренек стянул плотный капюшон и встал под фонарем. Встрепанные вихры торчали во все стороны. Он плотно зажмурился и запел:
Дрозд поет из огня.
Королева, погибель моя…
— Только не эту, — Аш перекинула ноги через бортик и села на койке. — К тому же ты начал с конца. Ладно, ты устал. Ложись-ка спать.
Мальчик смотрел на нее упрямыми темными глазами:
— Мы с Рикардом хотим лечь здесь, как всегда. Она с тринадцати лет не спала одна.
— Нет. Лягте с оруженосцами.
Он убежал. Ковровая тяжелая занавесь взметнулась, на секунду впустив палубный гам, и снова упала.
На палубе распевали песенку — гораздо более живописную и точную с точки зрения физиологии, чем старинная сельская баллада Филиберта. «Небось слова этой он не спутает, — подумала Аш. — Право, мальчишка с самого утра ходит вокруг, точно я сделана из венецианского стекла. С утра? Со сцены в соборе?».
На палубе послышались шаги. Аш узнала походку: по коже пробежали мурашки. Она снова откинулась на матрас.
Фернандо дель Гиз откинул занавесь, бросил через плечо какое-то замечание, от которого Маттиас — не слишком благородный приятель, по мнению Аш, — прямо взвыл от смеха — и застыл, прикрыв глаза, перед упавшей на место ковровой занавеской. Аш лежала неподвижно.
Занавесь больше не колыхалась. Ни пажа, ни друзей — шумных рыцарей из императорской свиты. Аристократические традиции требуют множества свидетелей первой брачной ночи.
Но только не в этом случае!
Кому это надо: вывешивать у дверей простыню без следа девственной крови и слушать шепоток — «он взял в жены шлюху»?
— Фернандо…
Его длинные пальцы уже расстегивали бархатный камзол с рукавами-пуфами. Он спустил камзол с плеч, усмехнулся многозначительно:
— Для вас — «супруг».
Прядь его желтых волос прилипла к потному лбу. Он распутывал шнуровку на талии, не закончив, бросил, стащил сорочку — послышался треск ткани. При всей юношеской угловатости, говорившей, что парень еще растет, он показался Аш большим — грудь мужчины, тело мужчины, твердые мышцы бедер — ноги рыцаря, целые дни проводящего в седле.
Он не стал возиться с клапаном гульфика, просто засунул руку в штаны и вытащил наружу напряженный член. Помогая себе свободной рукой, забрался к ней на койку. В желтом свете фонаря его кожа отливала золотом. Аш вздохнула. Он пах мужчиной и еще чистым бельем, сушившимся на ветру. Она сама подняла рубашку, открыв свое обнаженное тело.
Он сжал в кулаке багровый напряженный член, другой рукой приподнял ее бедра, неумело направляя.
Она была готова с той секунды, как узнала его шаги на палубе. Она приняла его в себя, задрожала, в жару, нетерпеливо шевельнулась, ощущая его твердую плоть.
Его лицо склонилось к ней. Она увидела по его глазам — он почувствовал влажность ее тела. Он пробормотал:
— Шлюха…
Он водил большим пальцем по шрамам на скулах, по старому шраму в основании шеи, по темным синякам под мышкой, оставшимся после Нейса, когда нагрудник отразил удар и врезался в тело. Срывающийся молодой голос прошептал:
— У тебя мужское тело!
Шнуровка его штанов и гульфика натянулась, тонкая ткань затрещала, распоролась, обнажая мускулистые ляжки. Он навалился всем телом. Аш задыхалась под ним. Она с силой вцепилась в выпуклые мышцы на его плечах. Кожа под ее пальцами была такой нежной — шелк на стали.
Его тело приподнялось, опустилось: раз, другой. Ее влажная, пульсирующая вагина удерживала его, она расслабилась, предчувствуя, ощущая, как открывается, растворяется ее тело…
Он дернулся пару раз, как кролик под ножом, и горячее семя потекло по ее бедрам. Он тяжело навалился на ее грудь.
Она почуяла густой аромат немецкого пива. Обмякший член выскользнул из ее тела.
— Ты пьян! — сказала Аш.
— Нет. Тебе бы этого хотелось. И мне бы хотелось, — он смутно смотрел на нее. — Я свою обязанность исполнил. Это все, мадам супруга. Теперь вы принадлежите мне, что скреплено кровью…
Аш сухо заметила:
— Не думаю.
Он изменился в лице. Аш не могла разобрать, что оно выражает. Высокомерие? Отвращение? Недоумение? Простое себялюбивое желание скрыться отсюда — с этой баржи, с этой постели, от этой непонятной женщины-солдата?
«Будь это мой офицер, я бы легко в нем разобралась — что это со мной?»
Фернандо дель Гиз откатился в сторону, распростерся, полуголым, ничком, на матрасе. Пятна на простыне остались только от его влажного семени.
— Вы уже познали мужчину до меня. Я надеялся, что слухи все же окажутся лживыми, что на самом деле вы не шлюха. Как Дева короля Франции. Но вы не девственница.
Аш повернулась к нему, моргнула, объяснила спокойно, не без юмора:
— Я с шести лет не девственница. В восемь лет меня первый раз изнасиловали, а дальше я кормилась тем, что торговала собой. — Она искала в его лице понимания — и не находила. — А вы никогда не использовали маленьких девочек?
Он побагровел от корней волос до загривка:
— Нет!
— Маленькую девочку лет девяти-десяти. Просто удивительно, как много мужчин любят таких. Правда, иным все равно — женщина, ребенок, мужчина или овца — лишь бы сунуть в теплое и влажное…
— Господь и все Его ангелы! — Откровенное, неприкрытое потрясение. — Заткнись!
Аш успела почувствовать движение воздуха и перехватить удар кулака предплечьем, приняв его на мускулистую часть руки. Все же костяшки пальцев скользнули по шраму на скуле, заставив ее откинуть голову.
— Заткнись, заткнись, заткнись…
— Эй! — Аш, с блестящими от непролитых слез глазами, задыхающаяся, отшатнулась от Фернандо. От его теплой шелковистой кожи, покрывающей твердые мышцы, от тела, к которому так хотелось прижаться.
Он сказал, как сплюнул:
— Как ты могла? — с высоты своего аристократического происхождения.
— Проще простого. — Это был голос командира: холодный, деловитый, с нотками иронии. Аш тряхнула головой, разгоняя туман. — Лучше жить шлюхой, чем такой девственницей, какой ты бы хотел меня видеть. Когда поймешь, почему, тогда и поговорим.
— Говорить? С женщиной?!
Скажи он: «с тобой», пусть даже тем же тоном — она могла бы простить, но это «с женщиной» заставило ее гневно скривить губы.
— Вы забыли, кто я такая! Я — Аш. Я — Лазоревый Лев.
— Была.
Аш покачала головой.
— Ну давай, еби же меня. Как-никак, брачная ночь.
Она уже думала, что достала его, готова была поклясться, что не больше толщины тетивы отделяет ее от взрыва смеха или от той щедрой приятельской улыбки, которую она видела на его лице под Нейсом, — но он снова раскинулся на койке, прикрыв ладонью глаза и восклицая: