Страница:
Штык пригодился как нельзя лучше. Умелые руки Джона быстро взрезали свечное сало, и скоро их глазам предстали два изящных предмета на тяжелых, широких основаниях, все еще вымазанных воском.
Мистер Маккей узнал их сразу.
— «И светодержцы под землей». Подсвечники! Молодые люди принялись перебирать соскобленный воск, мистер Брейтуэйт озабочено следил за ними.
— И это… э-э-э… всё? Ни надписей, ни пергаментов?
— Может быть, следующее указание нацарапано на дне основания подсвечников, как было с крестом?
Джон вручил оба подсвечника сержанту.
— Поставьте их в таз с горячей водой, воск растает, и тогда мы сможем разглядеть их, как следует.
Мистер Брейтуэйт, хлопая испачканным подолом своей черной мантии, пошел помогать сержанту.
— Прекрасно… прекрасно… э… э… э… офицер, того… осторожней! Смотрите… это… не разбейте! Драгоценная находка… э… э… э… в буквальном смысле драгоценная!
Когда подсвечники вымыли в горячей воде с мылом, оказалось, что эти красивые вещицы — позолоченные стройные колонки, опирающиеся на широкие элегантные подставки — являются достойным дополнением к алтарной чаше и кресту. Каждый из подсвечников был украшен тремя красными как кровь рубинами величиной с голубиное яйцо. Мистер Брейтуэйт сиял от счастья и поглаживал кончиками пальцев тонкую византийскую резьбу, видневшуюся на тяжелых золотых изделиях. Но когда библиотекарь перевернул подсвечники, днища оснований оказались совершенно гладкими — ни буквы, ни знака, ни малейшего намека не было.
Наступила тишина. Ее нарушала лишь Делия, ударявшая иногда копытом по булыжникам. Все шестеро сидели молча, не отрывая глаз от сокровища Святого Матфея — подсвечники блестели на солнце, а рубины, вделанные в них, пылали огнем.
Бен прервал молчание и заявил своим горько разочарованным друзьям:
— Слушайте, мы можем хоть весь день сидеть здесь, глядя на эти подсвечники, но проку от этого не будет! А мы столько трудились, что обязаны разгадать тайну. Так не будем же унывать!
Фермер Уилл приподнялся, чтобы поправить мешок с овсом на морде Делии.
— Ты прав, приятель, но что нам делать дальше? Мистер Маккей перестал счищать с костюма глину и пружинисто встал на ноги.
— Предлагаю еще раз внимательно осмотреть все вещественные доказательства. Еще раз переворошим воск. Кто-то один останется здесь и изучит поверхность подсвечников сантиметр за сантиметром. Разумеется, если вы со мной согласны?
Эйлин вынула из двуколки ведерко и пошла за водой для Делии.
— Хороший план! Без труда ничего стоящего в руки не дается. Ты, Бен, займись подсвечниками. Уилл, бери с собой Джона и возвращайтесь к яме. А вы, мистер Брейтуэйт, и вы, мистер Маккей, поглядите, может удастся найти какие-нибудь пометки на этом бронзовом ведре. Мы же с тобой, Алекс, еще раз покопаемся в воске.
— А я-то что же, миссис Драммонд? — напомнила о себе Эми.
— Ой, милочка, про тебя я и забыла! Оставайся помогать Бену с подсвечниками. И гляди, чтоб он снова не хлопнулся в обморок. Ну, вперед, за дело! Шевелитесь, друзья.
Лабрадор сообщил Бену: «Леди забыла про меня! Я останусь здесь, с тобой и с Эми. Только на секунду отлучусь — хлебну водицы из ведра моей Делии».
Глава 38
Глава 39
Глава 40
Мистер Маккей узнал их сразу.
— «И светодержцы под землей». Подсвечники! Молодые люди принялись перебирать соскобленный воск, мистер Брейтуэйт озабочено следил за ними.
— И это… э-э-э… всё? Ни надписей, ни пергаментов?
— Может быть, следующее указание нацарапано на дне основания подсвечников, как было с крестом?
Джон вручил оба подсвечника сержанту.
— Поставьте их в таз с горячей водой, воск растает, и тогда мы сможем разглядеть их, как следует.
Мистер Брейтуэйт, хлопая испачканным подолом своей черной мантии, пошел помогать сержанту.
— Прекрасно… прекрасно… э… э… э… офицер, того… осторожней! Смотрите… это… не разбейте! Драгоценная находка… э… э… э… в буквальном смысле драгоценная!
Когда подсвечники вымыли в горячей воде с мылом, оказалось, что эти красивые вещицы — позолоченные стройные колонки, опирающиеся на широкие элегантные подставки — являются достойным дополнением к алтарной чаше и кресту. Каждый из подсвечников был украшен тремя красными как кровь рубинами величиной с голубиное яйцо. Мистер Брейтуэйт сиял от счастья и поглаживал кончиками пальцев тонкую византийскую резьбу, видневшуюся на тяжелых золотых изделиях. Но когда библиотекарь перевернул подсвечники, днища оснований оказались совершенно гладкими — ни буквы, ни знака, ни малейшего намека не было.
Наступила тишина. Ее нарушала лишь Делия, ударявшая иногда копытом по булыжникам. Все шестеро сидели молча, не отрывая глаз от сокровища Святого Матфея — подсвечники блестели на солнце, а рубины, вделанные в них, пылали огнем.
Бен прервал молчание и заявил своим горько разочарованным друзьям:
— Слушайте, мы можем хоть весь день сидеть здесь, глядя на эти подсвечники, но проку от этого не будет! А мы столько трудились, что обязаны разгадать тайну. Так не будем же унывать!
Фермер Уилл приподнялся, чтобы поправить мешок с овсом на морде Делии.
— Ты прав, приятель, но что нам делать дальше? Мистер Маккей перестал счищать с костюма глину и пружинисто встал на ноги.
— Предлагаю еще раз внимательно осмотреть все вещественные доказательства. Еще раз переворошим воск. Кто-то один останется здесь и изучит поверхность подсвечников сантиметр за сантиметром. Разумеется, если вы со мной согласны?
Эйлин вынула из двуколки ведерко и пошла за водой для Делии.
— Хороший план! Без труда ничего стоящего в руки не дается. Ты, Бен, займись подсвечниками. Уилл, бери с собой Джона и возвращайтесь к яме. А вы, мистер Брейтуэйт, и вы, мистер Маккей, поглядите, может удастся найти какие-нибудь пометки на этом бронзовом ведре. Мы же с тобой, Алекс, еще раз покопаемся в воске.
— А я-то что же, миссис Драммонд? — напомнила о себе Эми.
— Ой, милочка, про тебя я и забыла! Оставайся помогать Бену с подсвечниками. И гляди, чтоб он снова не хлопнулся в обморок. Ну, вперед, за дело! Шевелитесь, друзья.
Лабрадор сообщил Бену: «Леди забыла про меня! Я останусь здесь, с тобой и с Эми. Только на секунду отлучусь — хлебну водицы из ведра моей Делии».
Глава 38
А в пятидесяти милях к югу от чапелвейлского полицейского участка по проселочной дороге шел к себе домой на ферму небольшой мальчуган. Вдруг этот восьмилетний крепыш замер при виде удивительного зрелища. Прямо на него, вихляя из стороны в сторону и оглашая окрестности неистовыми сигналами, двигался автомобиль! Один из тех недавно появившихся автомобилей, которые заправлялись бензином, — ярко-зеленый, с откидным кожаным верхом.
Мальчик успел отскочить в сторону и ухватился за живую изгородь, машина пронеслась мимо и со скрежетом остановилась. В ней сидело четверо мужчин. Один из них в длинном плаще, перчатках с крагами и в кепи, надетом задом наперед, выбрался на дорогу. Приближаясь к мальчику, он поднял с глаз на шапку очки с темными стеклами. Мальчик вжался поглубже в кусты, когда лицо незнакомца оказалось прямо над ним.
— Привет, малявка! Это Чапелвейл?
И он указал рукой на церковный шпиль в отдалении. Мальчик отрицательно замотал головой.
Мужчина поскреб заросший грубой щетиной подбородок.
— Ага, понятно, ну а это место как называется?
— Церковь, — только и смог вымолвить мальчик. Незнакомца это, по всей видимости, рассердило.
— Без тебя вижу, что церковь, скажи лучше, как называется деревня при этой церкви?
Мальчик с минуту поразмыслил:
— Это не Чапелвейл!
Из машины вышел второй незнакомец, этот был в ярко-зеленом клетчатом костюме, с тонкими, будто карандашом наведенными усиками и припомаженными волосами, расчесанными на прямой пробор.
— Поехали, Хват, не связывайся с малявкой! Поехали! — закричал он своему спутнику.
Хват собрался было что-то крикнуть в ответ, но тут на ферме, находившейся чуть дальше по дороге, открылись ворота, и появился внушительного вида хозяин с загорелыми ручищами. Он воинственно направился к тому, кого называли Хватом, грозя ему толстым пальцем и на ходу закатывая рукава.
— Эй, вы! Оставьте моего сына в покое! Хват поспешил отступить.
— Да что я ему худого сделал? Просто спрашиваю, как проехать в Чапелвейл.
Мальчик кинулся к отцу и прижался к его ноге. Ферме]) взъерошил ему волосы и обратился к Хвату:
— Откуда Джорджи знать? Он же малый ребенок.
Хват попытался приятно улыбнуться, но ухмылка получилась кривая.
— Может, тогда ты, приятель, скажешь, где этот Чапелвейл?
Фермеру незнакомцы определенно не нравились. Он сжал кулаки:
— Какой я тебе приятель? Не знаю я ничего! Давай, отправляйся, езжай своей дорогой!
Хват с достоинством повернулся и зашагал обратно к машине, мотор которой еще работал. Но подойдя к автомобилю, он крикнул фермеру:
— Болван, деревенщина! Спорю, не знаешь, где у тебя собственный зад!
Фермер нагнулся и поднял с обочины камень. Хват затолкал своего задиристого компаньона в машину, прыгнул туда сам, и автомобиль, набирая скорость, понесся по дороге.
Хват сидел на шоферском месте. Причудливо одетый господин рядом с ним имел вполне соответствующую кличку — Чудила. На задних местах восседали тяжеловесный джентльмен с тупым выражением лица, именуемый Тумба, в тесном костюме, который был на три размера меньше, чем нужно, и в серебристо-сером цилиндре, сдвинутом на бритый затылок, а рядом с ним — Болтун, маленький, смахивающий на хорька человечек в домашнем сюртуке и в чересчур свободных для него полосатых брюках. На шее, там, где полагалось выглядывать рубашке или воротничку, у него был повязан некогда белый шелковый платок. Болтун обычно высмеивал всех и вся, вот и сейчас, едва они удалились на безопасное расстояние от метателя камней, он принялся глумиться над своим приятелем:
— Хи-хи-хи! Заблудились! А ведь я говорил! Верно, Хват? Хи-хи-хи!
Покрепче вцепившись руками в блестящий руль, Хват не отрывал взгляда от дороги.
— Заткни пасть, Болтун! А то дам по уху! Клянусь, двину!
Но угомонить Болтуна было непросто.
— А Хват говорит мне: «Зачем швырять деньги на поезд? Придержим денежки и украдем машину! Предоставьте все это мне! Я найду Чапелвейл». И когда же ты его найдешь? На будущей неделе? Хе… хе!
Тут Хват, не справившись с крутым поворотом, дал машине съехать под заросший травой откос, и все они повалились друг на друга. Он громко выругался от досады:
— Ты, Тумба, заткни ему глотку, двинь, как следует, этому пустомеле!
Тумба обхватил худую шею Болтуна громадной лапой, и тот беспомощно замер.
— Куда ему съездить, Хват? Дать в глаз?
— Нет, нет, не бейте, не трогайте меня! — заныл Болтун.
— Нет, ты у меня получишь! — грозно рявкнул Хват. — Тумба, съезди ему покрепче!
«Съездить» Тумба всегда предпочитал по носу. У Болтуна как раз нос был длинный и загнутый, так что Тумба съездил ему по носу от всей души. Болтун только пискнул и откинулся на спинку сиденья — из носа так и хлынула кровь. Он прижал к лицу грязный шелковый шарф.
— Дачем ды дак? Слобал дос! — загнусавил несчастный.
Тумбе нисколько не было жаль Болтуна, но и злых чувств к нему он не испытывал.
— Сделал, что Хват велел. Верно, Хват?
— Точно! — Хват не отрывал глаз от дороги. — Теперь, по крайней мере, он заткнется.
Чудила заметил мильный камень:
— Эй, Хват, на камне написано: «полмили до „Церковного прибежища“». Верно, это место впереди так называется.
Они въехали в деревню и остановились у почты. Хват вошел внутрь, узнать, как проехать в Чапелвейл, и вышел оттуда с приветливой, седой с серебряным отливом, старенькой служащей, она была готова им помочь.
— Чапелвейл, сэр? Господи, да еще ехать и ехать! Вы откуда путь держите?
Хват уже терял терпение, но старался говорить вежливо.
— Из Лондона, мэм. Ну, так где же Чапелвейл?
Старая леди грустно покачала головой.
— Я в Лондоне никогда не была, но слыхала, что это удивительный город: собор Святого Павла, Букингемский дворец… Как, наверно, хорошо жить в столице! Ее величество королеву Викторию вы когда-нибудь видели?
Чудила высунулся из автомобиля.
— Да сто раз, дорогуля! Только на той неделе встречались! Верно, Хват?
Хват ответил ему злобным взглядом, но поддержал компаньона, продолжая разговор:
— Да мы как раз и посланы ее королевским величеством, потому-то нам и надо срочно попасть в Чапелвейл. Так как насчет дороги? Куда нам ехать?
Почтмейстерша была рада-радешенька помочь королевским курьерам.
— Сейчас покажу. Поезжайте прямо по Верхней дороге, а внизу, когда дорога закончится, поверните налево. Это будет дорога в Большое Сатли, потом Сатли-на-Болоте. Дальше поверните направо и выедете к Ветчли-на-Пустоши. А оттуда… Хват сел в машину.
— Ну ладно, на месте спросим. Спасибо, мадам! Она заметила на заднем сиденье Болтуна и вскрикнула:
— Господи! У вашего друга весь нос в крови! С ним что-то случилось?
Хват спустил очки со лба на глаза.
— Нет, все в порядке, мэм. Он, знаете ли, плохо переносит быструю езду на автомобиле. А мы всю дорогу едем со скоростью двадцать пять миль в час. Вот у него кровь носом и пошла.
— Двадцать пять миль в час! — ахнула старушка. — Да как вы все живы-то остались! Подождите, я сейчас вынесу бедняге чистое полотенце и воды.
Она скользнула в здание почты. Хват, не слушая причитаний Болтуна, тронулся с места.
— Хват, ты что совсем озверел? Уже и попить нельзя! Споря друг с другом, они в облаках выхлопного газа протарахтели по булыжникам Верхней дороги.
— Забудь ты о питье! Не можем мы весь день здесь торчать!
— Из-за этого доса я истек кровью! Надо бодождать леди! Пусть бедя посмотрит!
— Заткнись, Болтун! А то я остановлю машину и двину тебе еще разок. Эй, Чудила, где она велела повернуть налево? В Сатли-на-Пустоши или — как его там — Ветчли-на-Болоте?
— Не знаю, я думал, ты ее слушаешь. Ну-ка, Тумба, перекинь нам один из сандвичей, что тебе жена дала в дорогу. Слышишь, Тумба!
— Она их для меня делала! Так что не разевайте пасть. Все равно я их уже прикончил. Оттого и пить хочу!
— Грязная свинья! Слыхал, Хват? Сожрал все пирожки, вот мешок с жиром!
— Заткнитесь, все трое! Не мешайте думать! Заткнитесь!
— Небось, думаешь, откуда тут забор взялся? Посреди дороги? Да потому что старуха тебе сказала, повернуть налево, а ты поворотил направо! Теперь надо назад ехать.
— Не поедет чертова машина назад! Не знаю, как ее поворачивать! Ну-ка, вылезайте все! Толкайте ее назад! Быстро, черт возьми!
Пока остальные рассматривали воск и яму, Эми с Беном внимательнейшим образом изучала один из подсвечников — от основания до верхушки. Приглядываясь к затейливой резьбе, Нед ткнулся носом во второй подсвечник. Тот упал и покатился с края дороги вниз по травянистому откосу. Лабрадор помчался за ним и схватил за верхушку. В это время Эйлин копалась в воске, а Алекс бросил ей помогать — он уже один раз перебирал всю эту кучу. И тут он увидел, что Нед тащит в зубах их драгоценную находку. Кинувшись к нему, мальчик схватил подсвечник за основание и попробовал вытащить его из пасти Лабрадора.
— Куда ты это тащишь? Нехороший пес, отдай мне! Пусти, Нед!
Но Лабрадор не желал разнимать зубы. Он уперся передними лапами в траву и тянул подсвечник из рук Алекса, а сам призывал Бена: «Вот упрямец! Эй, друг, прикажи ему отстать! Его дело искать в воске! Подсвечники — это наша задача! Скажи ему, Бен!» Бен повернулся посмотреть, что происходит, и увидел, как Алекс и Нед вырывают друг у друга подсвечник. Вдруг что-то хлопнуло, будто пробка из бутылки вылетела, и соперники бухнулись наземь — каждый со своей половиной подсвечника!
— Нашли! Мы нашли! — на вопли Бена и Алекса сбежались все.
Лабрадор отдал Бену верхнюю половину подсвечника, а сам сердито упрекнул хозяина: «Нашли? Это вы-то нашли? И не стыдно? Нашел я!»
Бен потрепал Неда по шее и ответил: «Ну, конечно, ты, дружище! Погоди, вернемся домой, скажу Уинни, чтобы угостила тебя на славу!»
Пес лизнул Бена в щеку: «Вот это другой разговор, приятель!»
Мистер Маккей заглянул в полую половину подсвечника, отнятого у Неда.
— Ага, ага, вот оно — крошечный бумажный свиток. Я бы смог его вынуть, будь у меня щипчики.
— Разрешите, я попробую, — сказала Эми.
Адвокат передал половину подсвечника ей. Запустив внутрь тонкий пальчик с крепким длинным ногтем, она быстро извлекла маленький свиток из тончайшей, почти прозрачной бумаги. Эми передала его старому моряку, тот осторожно расправил бумагу, остальные затаили дыхание.
Уилл склонился над плечом Джона и вгляделся в бумажку. Все услышали, как он разочарованно вздохнул:
— Никаких указаний, одни только маленькие черточки.
Вскоре сержант Паттерсон снова позвал их пить чай. Мистер Брейтуэйт всматривался в крошечный клочок бумаги, лежащий на конторке.
— Хм… хм… штришки и точки. Расположены э… э… довольно своеобразно… Хм!
Казалось, никакой связи между точками и штрихами нет.
Сержант, раздавая кружки, тоже бросил взгляд на листок.
— Какая-то неразбериха, друзья! Верно? Как вам кажется?
— Мне кажется, на этот раз перед нами, и правда, настоящая головоломка! — объявил Бен, не отрывая глаз от бумажки.
Мальчик успел отскочить в сторону и ухватился за живую изгородь, машина пронеслась мимо и со скрежетом остановилась. В ней сидело четверо мужчин. Один из них в длинном плаще, перчатках с крагами и в кепи, надетом задом наперед, выбрался на дорогу. Приближаясь к мальчику, он поднял с глаз на шапку очки с темными стеклами. Мальчик вжался поглубже в кусты, когда лицо незнакомца оказалось прямо над ним.
— Привет, малявка! Это Чапелвейл?
И он указал рукой на церковный шпиль в отдалении. Мальчик отрицательно замотал головой.
Мужчина поскреб заросший грубой щетиной подбородок.
— Ага, понятно, ну а это место как называется?
— Церковь, — только и смог вымолвить мальчик. Незнакомца это, по всей видимости, рассердило.
— Без тебя вижу, что церковь, скажи лучше, как называется деревня при этой церкви?
Мальчик с минуту поразмыслил:
— Это не Чапелвейл!
Из машины вышел второй незнакомец, этот был в ярко-зеленом клетчатом костюме, с тонкими, будто карандашом наведенными усиками и припомаженными волосами, расчесанными на прямой пробор.
— Поехали, Хват, не связывайся с малявкой! Поехали! — закричал он своему спутнику.
Хват собрался было что-то крикнуть в ответ, но тут на ферме, находившейся чуть дальше по дороге, открылись ворота, и появился внушительного вида хозяин с загорелыми ручищами. Он воинственно направился к тому, кого называли Хватом, грозя ему толстым пальцем и на ходу закатывая рукава.
— Эй, вы! Оставьте моего сына в покое! Хват поспешил отступить.
— Да что я ему худого сделал? Просто спрашиваю, как проехать в Чапелвейл.
Мальчик кинулся к отцу и прижался к его ноге. Ферме]) взъерошил ему волосы и обратился к Хвату:
— Откуда Джорджи знать? Он же малый ребенок.
Хват попытался приятно улыбнуться, но ухмылка получилась кривая.
— Может, тогда ты, приятель, скажешь, где этот Чапелвейл?
Фермеру незнакомцы определенно не нравились. Он сжал кулаки:
— Какой я тебе приятель? Не знаю я ничего! Давай, отправляйся, езжай своей дорогой!
Хват с достоинством повернулся и зашагал обратно к машине, мотор которой еще работал. Но подойдя к автомобилю, он крикнул фермеру:
— Болван, деревенщина! Спорю, не знаешь, где у тебя собственный зад!
Фермер нагнулся и поднял с обочины камень. Хват затолкал своего задиристого компаньона в машину, прыгнул туда сам, и автомобиль, набирая скорость, понесся по дороге.
Хват сидел на шоферском месте. Причудливо одетый господин рядом с ним имел вполне соответствующую кличку — Чудила. На задних местах восседали тяжеловесный джентльмен с тупым выражением лица, именуемый Тумба, в тесном костюме, который был на три размера меньше, чем нужно, и в серебристо-сером цилиндре, сдвинутом на бритый затылок, а рядом с ним — Болтун, маленький, смахивающий на хорька человечек в домашнем сюртуке и в чересчур свободных для него полосатых брюках. На шее, там, где полагалось выглядывать рубашке или воротничку, у него был повязан некогда белый шелковый платок. Болтун обычно высмеивал всех и вся, вот и сейчас, едва они удалились на безопасное расстояние от метателя камней, он принялся глумиться над своим приятелем:
— Хи-хи-хи! Заблудились! А ведь я говорил! Верно, Хват? Хи-хи-хи!
Покрепче вцепившись руками в блестящий руль, Хват не отрывал взгляда от дороги.
— Заткни пасть, Болтун! А то дам по уху! Клянусь, двину!
Но угомонить Болтуна было непросто.
— А Хват говорит мне: «Зачем швырять деньги на поезд? Придержим денежки и украдем машину! Предоставьте все это мне! Я найду Чапелвейл». И когда же ты его найдешь? На будущей неделе? Хе… хе!
Тут Хват, не справившись с крутым поворотом, дал машине съехать под заросший травой откос, и все они повалились друг на друга. Он громко выругался от досады:
— Ты, Тумба, заткни ему глотку, двинь, как следует, этому пустомеле!
Тумба обхватил худую шею Болтуна громадной лапой, и тот беспомощно замер.
— Куда ему съездить, Хват? Дать в глаз?
— Нет, нет, не бейте, не трогайте меня! — заныл Болтун.
— Нет, ты у меня получишь! — грозно рявкнул Хват. — Тумба, съезди ему покрепче!
«Съездить» Тумба всегда предпочитал по носу. У Болтуна как раз нос был длинный и загнутый, так что Тумба съездил ему по носу от всей души. Болтун только пискнул и откинулся на спинку сиденья — из носа так и хлынула кровь. Он прижал к лицу грязный шелковый шарф.
— Дачем ды дак? Слобал дос! — загнусавил несчастный.
Тумбе нисколько не было жаль Болтуна, но и злых чувств к нему он не испытывал.
— Сделал, что Хват велел. Верно, Хват?
— Точно! — Хват не отрывал глаз от дороги. — Теперь, по крайней мере, он заткнется.
Чудила заметил мильный камень:
— Эй, Хват, на камне написано: «полмили до „Церковного прибежища“». Верно, это место впереди так называется.
Они въехали в деревню и остановились у почты. Хват вошел внутрь, узнать, как проехать в Чапелвейл, и вышел оттуда с приветливой, седой с серебряным отливом, старенькой служащей, она была готова им помочь.
— Чапелвейл, сэр? Господи, да еще ехать и ехать! Вы откуда путь держите?
Хват уже терял терпение, но старался говорить вежливо.
— Из Лондона, мэм. Ну, так где же Чапелвейл?
Старая леди грустно покачала головой.
— Я в Лондоне никогда не была, но слыхала, что это удивительный город: собор Святого Павла, Букингемский дворец… Как, наверно, хорошо жить в столице! Ее величество королеву Викторию вы когда-нибудь видели?
Чудила высунулся из автомобиля.
— Да сто раз, дорогуля! Только на той неделе встречались! Верно, Хват?
Хват ответил ему злобным взглядом, но поддержал компаньона, продолжая разговор:
— Да мы как раз и посланы ее королевским величеством, потому-то нам и надо срочно попасть в Чапелвейл. Так как насчет дороги? Куда нам ехать?
Почтмейстерша была рада-радешенька помочь королевским курьерам.
— Сейчас покажу. Поезжайте прямо по Верхней дороге, а внизу, когда дорога закончится, поверните налево. Это будет дорога в Большое Сатли, потом Сатли-на-Болоте. Дальше поверните направо и выедете к Ветчли-на-Пустоши. А оттуда… Хват сел в машину.
— Ну ладно, на месте спросим. Спасибо, мадам! Она заметила на заднем сиденье Болтуна и вскрикнула:
— Господи! У вашего друга весь нос в крови! С ним что-то случилось?
Хват спустил очки со лба на глаза.
— Нет, все в порядке, мэм. Он, знаете ли, плохо переносит быструю езду на автомобиле. А мы всю дорогу едем со скоростью двадцать пять миль в час. Вот у него кровь носом и пошла.
— Двадцать пять миль в час! — ахнула старушка. — Да как вы все живы-то остались! Подождите, я сейчас вынесу бедняге чистое полотенце и воды.
Она скользнула в здание почты. Хват, не слушая причитаний Болтуна, тронулся с места.
— Хват, ты что совсем озверел? Уже и попить нельзя! Споря друг с другом, они в облаках выхлопного газа протарахтели по булыжникам Верхней дороги.
— Забудь ты о питье! Не можем мы весь день здесь торчать!
— Из-за этого доса я истек кровью! Надо бодождать леди! Пусть бедя посмотрит!
— Заткнись, Болтун! А то я остановлю машину и двину тебе еще разок. Эй, Чудила, где она велела повернуть налево? В Сатли-на-Пустоши или — как его там — Ветчли-на-Болоте?
— Не знаю, я думал, ты ее слушаешь. Ну-ка, Тумба, перекинь нам один из сандвичей, что тебе жена дала в дорогу. Слышишь, Тумба!
— Она их для меня делала! Так что не разевайте пасть. Все равно я их уже прикончил. Оттого и пить хочу!
— Грязная свинья! Слыхал, Хват? Сожрал все пирожки, вот мешок с жиром!
— Заткнитесь, все трое! Не мешайте думать! Заткнитесь!
— Небось, думаешь, откуда тут забор взялся? Посреди дороги? Да потому что старуха тебе сказала, повернуть налево, а ты поворотил направо! Теперь надо назад ехать.
— Не поедет чертова машина назад! Не знаю, как ее поворачивать! Ну-ка, вылезайте все! Толкайте ее назад! Быстро, черт возьми!
Пока остальные рассматривали воск и яму, Эми с Беном внимательнейшим образом изучала один из подсвечников — от основания до верхушки. Приглядываясь к затейливой резьбе, Нед ткнулся носом во второй подсвечник. Тот упал и покатился с края дороги вниз по травянистому откосу. Лабрадор помчался за ним и схватил за верхушку. В это время Эйлин копалась в воске, а Алекс бросил ей помогать — он уже один раз перебирал всю эту кучу. И тут он увидел, что Нед тащит в зубах их драгоценную находку. Кинувшись к нему, мальчик схватил подсвечник за основание и попробовал вытащить его из пасти Лабрадора.
— Куда ты это тащишь? Нехороший пес, отдай мне! Пусти, Нед!
Но Лабрадор не желал разнимать зубы. Он уперся передними лапами в траву и тянул подсвечник из рук Алекса, а сам призывал Бена: «Вот упрямец! Эй, друг, прикажи ему отстать! Его дело искать в воске! Подсвечники — это наша задача! Скажи ему, Бен!» Бен повернулся посмотреть, что происходит, и увидел, как Алекс и Нед вырывают друг у друга подсвечник. Вдруг что-то хлопнуло, будто пробка из бутылки вылетела, и соперники бухнулись наземь — каждый со своей половиной подсвечника!
— Нашли! Мы нашли! — на вопли Бена и Алекса сбежались все.
Лабрадор отдал Бену верхнюю половину подсвечника, а сам сердито упрекнул хозяина: «Нашли? Это вы-то нашли? И не стыдно? Нашел я!»
Бен потрепал Неда по шее и ответил: «Ну, конечно, ты, дружище! Погоди, вернемся домой, скажу Уинни, чтобы угостила тебя на славу!»
Пес лизнул Бена в щеку: «Вот это другой разговор, приятель!»
Мистер Маккей заглянул в полую половину подсвечника, отнятого у Неда.
— Ага, ага, вот оно — крошечный бумажный свиток. Я бы смог его вынуть, будь у меня щипчики.
— Разрешите, я попробую, — сказала Эми.
Адвокат передал половину подсвечника ей. Запустив внутрь тонкий пальчик с крепким длинным ногтем, она быстро извлекла маленький свиток из тончайшей, почти прозрачной бумаги. Эми передала его старому моряку, тот осторожно расправил бумагу, остальные затаили дыхание.
Уилл склонился над плечом Джона и вгляделся в бумажку. Все услышали, как он разочарованно вздохнул:
— Никаких указаний, одни только маленькие черточки.
Вскоре сержант Паттерсон снова позвал их пить чай. Мистер Брейтуэйт всматривался в крошечный клочок бумаги, лежащий на конторке.
— Хм… хм… штришки и точки. Расположены э… э… довольно своеобразно… Хм!
Казалось, никакой связи между точками и штрихами нет.
— Какая-то неразбериха, друзья! Верно? Как вам кажется?
— Мне кажется, на этот раз перед нами, и правда, настоящая головоломка! — объявил Бен, не отрывая глаз от бумажки.
Глава 39
А тем временем мать Уилла с маленьким внуком после обеда отправилась к миссис Уинн. Старая леди, обеспокоенная долгим отсутствием Бена и его друзей, была весьма рада гостям. Они пили чай со сдобными пышками, при этом Уиллум решил сдобрить свою пышку земляничным вареньем. Весь перемазанный, он, сияя, восседал на ковре, но завидев Горация, ползком бросился за ним, пытаясь схватить кота липкими пальцами:
— Кис! Киса! Мяу!
Тут как раз подоспела и еще одна гостья — служанка Смизерсов — Хэтти Салливан.
Миссис Уинн поспешила долить чайник и стала подогревать пышки. Хэтти сразу взялась за дело — спасла Горация от липких объятий маленького Уиллума, и выставила кота в сад.
— А… а… а! Хочет мяу! Хочет кис! — упрямо протестовал Уиллум, пока Хэтти мокрой тряпкой оттирала от варенья его мордашку и руки.
Все три леди только что снова уселись за чай, как на дороге послышался топот копыт. Миссис Уинн в шутливом отчаянии воздела руки:
— Боже милостивый! Сегодня просто какое-то нашествие! Сейчас ввалится целая гурьба!
Но Хэтти видела, что на самом деле старая леди очень рада гостям, хотя был и не праздник.
— Сидите, сидите, миссис Уинн, я их встречу, — сказала служанка Смизерсов.
Миссис Уинн сделала попытку встать, но передумала.
— Спасибо, Хэтти! Боюсь только, мы все пышки съели. Но в шкафчике остался кекс данди[20] и булочки с корицей. Да, и поставьте, пожалуйста, чайник побольше!
Вытерев о дверной коврик грязные ботинки, Бен и вся компания вошли в комнату. Жена фермера с радостной улыбкой подхватила на руки Уиллума и принялась его тютюшкать.
— Ах ты, негодник! Вот уж не ожидала встретить тебя здесь!
Старая леди порозовела, и, когда она пожимала руку Бену, на щеках у нее играл бледный румянец.
— Как вас много, дружок! Ну что, есть успехи?
Юноша подмигнул Эми:
— Покажи миссис Уинн!
Эми торжественно водрузила на стол подсвечники.
— Сокровище от Святого Матфея: «И светодержцы под землей».
Миссис Уинн сжала руки, будто боясь притронуться к чудесной находке.
— Боже мой! Невероятно! Как они великолепны! Мистер Брейтуэйт поднял один из подсвечников и рукавом вытер с него след, оставшийся от пальцев.
— Э… э… действительно великолепны, мадам. Византийская работа… нда. Утраченный секрет мастерства… Хм… красота…
Мистер Маккей заложил руки назад, под фалды фрака, и прежде, чем начать свою речь, несколько раз обошел вокруг стола.
— Мадам, к сожалению, нам до сих пор не удалось найти документы, подтверждающие ваши права на землю. Сейчас в наших руках находятся три предмета, которые, по моим предположениям, были присланы сюда епископом Певерилом, состоявшем при дворе короля Эдуарда Третьего, — чаша, крест и подсвечники, предназначенные для украшения алтаря прежней церкви, на месте которой теперь Дом призрения. Но для нашего дела первостатейную важность имеют документы на землю. А их нет! Каждая новая находка давала нам указания, где искать следующую, — так мы и шли: от Луки к Иоанну, а от Иоанна к Матфею. Но к сожалению, должен сказать, что указание, обнаруженное нами в подсвечниках, совершенно неясно и слишком загадочно, неизвестно, как дальше продолжать поиски. Что весьма прискорбно, ибо крайний срок для нас — завтрашнее утро, — и мистер Маккей изрек в заключение: — Если к завтрашнему утру у нас не будет документов, Чапелвейл перейдет в руки заводчиков!
Миссис Уинн опустила чашку на стол.
— Где вы нашли эти подсвечники?
— Под землей, на заднем дворе полицейского участка, — ответил Алекс. — Констебль Джадмен не хотел нас пускать, но сержант Паттерсон разрешил провести раскопки. Даже сам помогал.
— Все из-за этих Смизерсов, — сказала Хэтти, вкатывая в гостиную передвижной столик с чашками и кексом. — А сержант Паттерсон хороший полицейский. Сам-то он где?
— Остался в участке, — ответил Алекс, откусывая большой кусок кекса. — Там как раз затарахтела машинка с кнопками.
— Ты имеешь в виду телеграф, — вмешалась его сестра. — Сержант обещал зайти сюда, как только примет телеграмму.
Матери Уилла все это было не интересно.
— Ладно, а где же ваше непонятное указание? Покажете вы его нам когда-нибудь?
— Вот оно, Сара, пожалуйста. Взгляните, может, что и придет в голову? — корабельный плотник вручил ей тонкий листок.
Мать Уилла прищурила глаза и рассматривала листок совсем недолго, а потом передала миссис Уинн.
— Точки да черточки, ничего не понять, — сказала она, и в это время в дверь постучался сержант.
Пока Хэтти наливала ему чай, Паттерсон вынул из кармана телеграмму.
— Только я собрался наведаться на станцию проверить, как там орудует Джадмен, и вдруг меня вызвал к себе мистер Толбот и дал телеграмму, полученную от почтмейстерши из «Церковного прибежища», а это от нас миль за пятьдесят. В телеграмме говорится, что сегодня рано утром через их деревню проследовали четыре королевских курьера. Похоже, что незадачливые путешественники заблудились. Но, во всяком случае, они быстро укатили, не дослушав объяснений, как проехать сюда. Мне это кажется подозрительным.
— Вы думаете, это как-то связано с нашей деревней?
Паттерсон складывал телеграмму, раздумывая, что ответить Уиллу.
— Понимаете, я уверен, что королева о нашей деревне и не слыхивала. Насколько мне известно, королевские курьеры в Чапелвейл испокон веку не заглядывали. А если б и решили их к нам послать, Лондон в первую очередь связался бы с полицейским участком, а не с почтой. Но меня из Лондона никто ни о чем не извещал. Ясно? — Он снова спрятал телеграмму в карман. — Не нравится мне все это. Пойду сейчас в деревню и разведаю, как идут дела.
— Можно и я с вами, сержант? — вскочил Бен, сразу насторожившийся, когда Паттерсон упомянул про Лондон. — Понимаете, Джон, мне надо кое о чем поговорить с сержантом. А вы все тут собрались такие головастые, что к моему возвращению загадка будет разгадана. Ручаюсь! Мистер Брейтуэйт, не давайте им лениться!
Старый ученый, растерянно заморгав, потеребил рукава, глядя вслед Бену, выходившему вместе с сержантом и Недом из гостиной.
— Что? Не давать лениться? Хм, хм… прекрасно, мои молодые друзья, хм!
Когда дверь за ушедшими закрылась, мать Уилла, которую так и распирало от любопытства, спросила:
— И где вы нашли этот листок, Уилл?
— В одном из подсвечников. А что?
— В котором?
— По-моему, в этом, — показала Эйлин.
— Нет, нет, в другом, — возразил Алекс. — Нед его слегка поцарапал зубами. Я заметил царапины, когда составлял половинки. Вот! — Он показал на неясный след на втором подсвечнике.
Миссис Уинн подлила себе чая.
— В этом-то и был спрятан листок, Джон?
— Да, да, в этом, мадам. Она отпила из чашки.
— А почему вы не заглянули в другой? Он разве не разнимается?
Благодушная Эйлин звонко рассмеялась:
— Ха-ха-ха! Вот умница, Уинни, а мы-то — тупоголовые — не удосужились пошевелить мозгами!
Джон и Уилл взялись за подсвечник с двух сторон и, словно дети рождественскую хлопушку, потянули каждый к себе. Подсвечник раскрылся так легко, что Уилл, потеряв равновесие, шлепнулся на спину, а Джон налетел на адвоката. Однако извиняться он не стал, не до того было, ибо все уставились на маленький бумажный свиток, вылетевший из подсвечника на пол.
— Кис! Киса! Мяу!
Тут как раз подоспела и еще одна гостья — служанка Смизерсов — Хэтти Салливан.
Миссис Уинн поспешила долить чайник и стала подогревать пышки. Хэтти сразу взялась за дело — спасла Горация от липких объятий маленького Уиллума, и выставила кота в сад.
— А… а… а! Хочет мяу! Хочет кис! — упрямо протестовал Уиллум, пока Хэтти мокрой тряпкой оттирала от варенья его мордашку и руки.
Все три леди только что снова уселись за чай, как на дороге послышался топот копыт. Миссис Уинн в шутливом отчаянии воздела руки:
— Боже милостивый! Сегодня просто какое-то нашествие! Сейчас ввалится целая гурьба!
Но Хэтти видела, что на самом деле старая леди очень рада гостям, хотя был и не праздник.
— Сидите, сидите, миссис Уинн, я их встречу, — сказала служанка Смизерсов.
Миссис Уинн сделала попытку встать, но передумала.
— Спасибо, Хэтти! Боюсь только, мы все пышки съели. Но в шкафчике остался кекс данди[20] и булочки с корицей. Да, и поставьте, пожалуйста, чайник побольше!
Вытерев о дверной коврик грязные ботинки, Бен и вся компания вошли в комнату. Жена фермера с радостной улыбкой подхватила на руки Уиллума и принялась его тютюшкать.
— Ах ты, негодник! Вот уж не ожидала встретить тебя здесь!
Старая леди порозовела, и, когда она пожимала руку Бену, на щеках у нее играл бледный румянец.
— Как вас много, дружок! Ну что, есть успехи?
Юноша подмигнул Эми:
— Покажи миссис Уинн!
Эми торжественно водрузила на стол подсвечники.
— Сокровище от Святого Матфея: «И светодержцы под землей».
Миссис Уинн сжала руки, будто боясь притронуться к чудесной находке.
— Боже мой! Невероятно! Как они великолепны! Мистер Брейтуэйт поднял один из подсвечников и рукавом вытер с него след, оставшийся от пальцев.
— Э… э… действительно великолепны, мадам. Византийская работа… нда. Утраченный секрет мастерства… Хм… красота…
Мистер Маккей заложил руки назад, под фалды фрака, и прежде, чем начать свою речь, несколько раз обошел вокруг стола.
— Мадам, к сожалению, нам до сих пор не удалось найти документы, подтверждающие ваши права на землю. Сейчас в наших руках находятся три предмета, которые, по моим предположениям, были присланы сюда епископом Певерилом, состоявшем при дворе короля Эдуарда Третьего, — чаша, крест и подсвечники, предназначенные для украшения алтаря прежней церкви, на месте которой теперь Дом призрения. Но для нашего дела первостатейную важность имеют документы на землю. А их нет! Каждая новая находка давала нам указания, где искать следующую, — так мы и шли: от Луки к Иоанну, а от Иоанна к Матфею. Но к сожалению, должен сказать, что указание, обнаруженное нами в подсвечниках, совершенно неясно и слишком загадочно, неизвестно, как дальше продолжать поиски. Что весьма прискорбно, ибо крайний срок для нас — завтрашнее утро, — и мистер Маккей изрек в заключение: — Если к завтрашнему утру у нас не будет документов, Чапелвейл перейдет в руки заводчиков!
Миссис Уинн опустила чашку на стол.
— Где вы нашли эти подсвечники?
— Под землей, на заднем дворе полицейского участка, — ответил Алекс. — Констебль Джадмен не хотел нас пускать, но сержант Паттерсон разрешил провести раскопки. Даже сам помогал.
— Все из-за этих Смизерсов, — сказала Хэтти, вкатывая в гостиную передвижной столик с чашками и кексом. — А сержант Паттерсон хороший полицейский. Сам-то он где?
— Остался в участке, — ответил Алекс, откусывая большой кусок кекса. — Там как раз затарахтела машинка с кнопками.
— Ты имеешь в виду телеграф, — вмешалась его сестра. — Сержант обещал зайти сюда, как только примет телеграмму.
Матери Уилла все это было не интересно.
— Ладно, а где же ваше непонятное указание? Покажете вы его нам когда-нибудь?
— Вот оно, Сара, пожалуйста. Взгляните, может, что и придет в голову? — корабельный плотник вручил ей тонкий листок.
Мать Уилла прищурила глаза и рассматривала листок совсем недолго, а потом передала миссис Уинн.
— Точки да черточки, ничего не понять, — сказала она, и в это время в дверь постучался сержант.
Пока Хэтти наливала ему чай, Паттерсон вынул из кармана телеграмму.
— Только я собрался наведаться на станцию проверить, как там орудует Джадмен, и вдруг меня вызвал к себе мистер Толбот и дал телеграмму, полученную от почтмейстерши из «Церковного прибежища», а это от нас миль за пятьдесят. В телеграмме говорится, что сегодня рано утром через их деревню проследовали четыре королевских курьера. Похоже, что незадачливые путешественники заблудились. Но, во всяком случае, они быстро укатили, не дослушав объяснений, как проехать сюда. Мне это кажется подозрительным.
— Вы думаете, это как-то связано с нашей деревней?
Паттерсон складывал телеграмму, раздумывая, что ответить Уиллу.
— Понимаете, я уверен, что королева о нашей деревне и не слыхивала. Насколько мне известно, королевские курьеры в Чапелвейл испокон веку не заглядывали. А если б и решили их к нам послать, Лондон в первую очередь связался бы с полицейским участком, а не с почтой. Но меня из Лондона никто ни о чем не извещал. Ясно? — Он снова спрятал телеграмму в карман. — Не нравится мне все это. Пойду сейчас в деревню и разведаю, как идут дела.
— Можно и я с вами, сержант? — вскочил Бен, сразу насторожившийся, когда Паттерсон упомянул про Лондон. — Понимаете, Джон, мне надо кое о чем поговорить с сержантом. А вы все тут собрались такие головастые, что к моему возвращению загадка будет разгадана. Ручаюсь! Мистер Брейтуэйт, не давайте им лениться!
Старый ученый, растерянно заморгав, потеребил рукава, глядя вслед Бену, выходившему вместе с сержантом и Недом из гостиной.
— Что? Не давать лениться? Хм, хм… прекрасно, мои молодые друзья, хм!
Когда дверь за ушедшими закрылась, мать Уилла, которую так и распирало от любопытства, спросила:
— И где вы нашли этот листок, Уилл?
— В одном из подсвечников. А что?
— В котором?
— По-моему, в этом, — показала Эйлин.
— Нет, нет, в другом, — возразил Алекс. — Нед его слегка поцарапал зубами. Я заметил царапины, когда составлял половинки. Вот! — Он показал на неясный след на втором подсвечнике.
Миссис Уинн подлила себе чая.
— В этом-то и был спрятан листок, Джон?
— Да, да, в этом, мадам. Она отпила из чашки.
— А почему вы не заглянули в другой? Он разве не разнимается?
Благодушная Эйлин звонко рассмеялась:
— Ха-ха-ха! Вот умница, Уинни, а мы-то — тупоголовые — не удосужились пошевелить мозгами!
Джон и Уилл взялись за подсвечник с двух сторон и, словно дети рождественскую хлопушку, потянули каждый к себе. Подсвечник раскрылся так легко, что Уилл, потеряв равновесие, шлепнулся на спину, а Джон налетел на адвоката. Однако извиняться он не стал, не до того было, ибо все уставились на маленький бумажный свиток, вылетевший из подсвечника на пол.
Глава 40
Иметь дело с сержантом Паттерсоном было легко. Бен рассказал ему, как узнал о том, что гостья Смизерсов, Мод Боу, попросила отца снарядить из Лондона четырех вышибал, чтобы они припугнули миссис Уинн и заставили ее уехать из деревни.
Когда они приближались к площади, сержант, не глядя на Бена, спросил:
— А что же ты, парень, раньше не доложил мне об этих планах?
Юноша помолчал, хорошенько обдумывая ответ:
— Ну, я ведь не знал вас до сегодняшнего дня. А вот когда я услышал про эту телеграмму и про четырех курьеров из Лондона, я сразу решил, что лучше бы и вам знать о том, что мне известно, потому я с вами и пошел.
— Ну что ж, понятно, — кивнул сержант. — Надеюсь, ты не обидишься, если я спрошу, а как ты сам собирался с ними справиться? Если, конечно, все, что Хэтти сказала миссис Уинн, окажется правдой, а не пустыми сплетнями?
— О, я бы что-нибудь придумал, — сузил глаза Бен. — Не одно, так другое.
— А ты кому-нибудь еще говорил об этом? — сержант продолжал расспросы. — Ну, например, Джону или Уиллу?
— Нет, вам первому говорю.
— И ты собирался решить это дело в одиночку? — сержант не скрывал своего восхищения храбрым юношей.
Бен остановился и, широко раскрыв глаза, уставился на полицейского.
— Мы с Недом управились бы!
И в том, как большой черный пес прижался к ноге своего хозяина, и в решительном блеске голубых глаз юноши было что-то, столь убедительное, что сержант Паттерсон улыбнулся:
— Готов держать пари, что справились бы! Но теперь нас трое, и я представляю закон. У меня за плечами четыре года службы констеблем в Ист-Лондоне, и думаю, сынок, лучше тебе не отказываться от моей помощи, — Паттерсон протянул Бену руку, — идет?
— Согласен, сержант, — потряс его руку Бен. — А ты как считаешь, Нед?
К великому удивлению сержанта, черный Лабрадор подал ему лапу. Паттерсон крепко пожал ее и рассмеялся:
— Ха-ха-ха! Ну и умник же твой пес!
«И ты, сержант, тоже не дурак», — Неду пришелся по душе этот служитель закона.
На почте довольный почтмейстер Сет Толбот доложил им свежие новости:
— Только что поступило сообщение из Дрейкхэмп-тона. Видимо, эти четверо в автомобиле сами не знают, кто они такие. Расспрашивали у тамошнего почтмейстера, как проехать в Чапелвейл, и объяснили, что едут покупать скаковых лошадей. А когда отъезжали, чуть не задавили старичка, переходившего дорогу.
Сержант повернулся к Бену.
— Не сходишь ли вместо меня на железнодорожную станцию? А я хочу воспользоваться телеграфом, узнать у почтмейстера в Дрейкхэмптоне, как выглядят эти четверо и их автомобиль. А потом свяжусь с лондонской полицией и наведу справки об этих путешественниках.
Констебль Джадмен отлично справлялся с заданием. Не выпуская из рук велосипед, он неподвижно стоял перед объявлением «Разгрузка запрещается», которое сам и прицепил к платформе с грузом. Он заверил Бена, что покинет свой пост только по приказанию сержанта, и добавил:
— Передай сержанту, что, если потребуется, я простою здесь и день, и ночь!
Когда Бен с Недом вернулись на почту, сержант Паттерсон весь сиял. Лабрадор сообщил Бену свое мнение: «Наверно, я так же выгляжу, когда мне перепадает большая мозговая кость!»
Бен не мог удержаться от улыбки: «Точно так же».
Но сержант прервал их молчаливую беседу.
— Ну, парень, ты был прав! Это известные негодяи: Джордж Пирсон, он же Хват, Фредерик Ллойд — он же Чудила, Чарлз Хайланд по кличке Тумба и Эрик Уордл, прозванный Болтуном. Едут на автомобиле с номером БЛХ 98. Машину угнали вчера вечером в Лондоне у полковника Басби Хитса Симмонса из Южного Хэмпстеда.
Когда они приближались к площади, сержант, не глядя на Бена, спросил:
— А что же ты, парень, раньше не доложил мне об этих планах?
Юноша помолчал, хорошенько обдумывая ответ:
— Ну, я ведь не знал вас до сегодняшнего дня. А вот когда я услышал про эту телеграмму и про четырех курьеров из Лондона, я сразу решил, что лучше бы и вам знать о том, что мне известно, потому я с вами и пошел.
— Ну что ж, понятно, — кивнул сержант. — Надеюсь, ты не обидишься, если я спрошу, а как ты сам собирался с ними справиться? Если, конечно, все, что Хэтти сказала миссис Уинн, окажется правдой, а не пустыми сплетнями?
— О, я бы что-нибудь придумал, — сузил глаза Бен. — Не одно, так другое.
— А ты кому-нибудь еще говорил об этом? — сержант продолжал расспросы. — Ну, например, Джону или Уиллу?
— Нет, вам первому говорю.
— И ты собирался решить это дело в одиночку? — сержант не скрывал своего восхищения храбрым юношей.
Бен остановился и, широко раскрыв глаза, уставился на полицейского.
— Мы с Недом управились бы!
И в том, как большой черный пес прижался к ноге своего хозяина, и в решительном блеске голубых глаз юноши было что-то, столь убедительное, что сержант Паттерсон улыбнулся:
— Готов держать пари, что справились бы! Но теперь нас трое, и я представляю закон. У меня за плечами четыре года службы констеблем в Ист-Лондоне, и думаю, сынок, лучше тебе не отказываться от моей помощи, — Паттерсон протянул Бену руку, — идет?
— Согласен, сержант, — потряс его руку Бен. — А ты как считаешь, Нед?
К великому удивлению сержанта, черный Лабрадор подал ему лапу. Паттерсон крепко пожал ее и рассмеялся:
— Ха-ха-ха! Ну и умник же твой пес!
«И ты, сержант, тоже не дурак», — Неду пришелся по душе этот служитель закона.
На почте довольный почтмейстер Сет Толбот доложил им свежие новости:
— Только что поступило сообщение из Дрейкхэмп-тона. Видимо, эти четверо в автомобиле сами не знают, кто они такие. Расспрашивали у тамошнего почтмейстера, как проехать в Чапелвейл, и объяснили, что едут покупать скаковых лошадей. А когда отъезжали, чуть не задавили старичка, переходившего дорогу.
Сержант повернулся к Бену.
— Не сходишь ли вместо меня на железнодорожную станцию? А я хочу воспользоваться телеграфом, узнать у почтмейстера в Дрейкхэмптоне, как выглядят эти четверо и их автомобиль. А потом свяжусь с лондонской полицией и наведу справки об этих путешественниках.
Констебль Джадмен отлично справлялся с заданием. Не выпуская из рук велосипед, он неподвижно стоял перед объявлением «Разгрузка запрещается», которое сам и прицепил к платформе с грузом. Он заверил Бена, что покинет свой пост только по приказанию сержанта, и добавил:
— Передай сержанту, что, если потребуется, я простою здесь и день, и ночь!
Когда Бен с Недом вернулись на почту, сержант Паттерсон весь сиял. Лабрадор сообщил Бену свое мнение: «Наверно, я так же выгляжу, когда мне перепадает большая мозговая кость!»
Бен не мог удержаться от улыбки: «Точно так же».
Но сержант прервал их молчаливую беседу.
— Ну, парень, ты был прав! Это известные негодяи: Джордж Пирсон, он же Хват, Фредерик Ллойд — он же Чудила, Чарлз Хайланд по кличке Тумба и Эрик Уордл, прозванный Болтуном. Едут на автомобиле с номером БЛХ 98. Машину угнали вчера вечером в Лондоне у полковника Басби Хитса Симмонса из Южного Хэмпстеда.