Страница:
Мистер Маккей отвесил присутствующим легкий поклон:
— Не сомневаюсь, что без вашей беспримерной находчивости, леди, у него бы дальше ничего не вышло.
Эми, Эйлин и миссис Уинн и не помышляли о сне, так они были взвинчены. Они показали результаты своих трудов мужчинам, а те доложили им о поимке лондонских головорезов.
Бен, рассмотрев надпись, перевел взгляд на помеченную четырьмя точками старую карту.
— Здесь значится Истпас, где это?
Даже при слабом свете лампы было видно, как зарделась Эйлин.
— О, это маленькая улочка. Мы с Уиллом обычно встречались там, когда он за мной ухаживал.
— Да, да, Истпас, — добавил адвокат. — Ну-ка поправьте меня, Джон, если я что-нибудь путаю, по-моему, прежде это была дорога, по которой въезжал на площадь почтовый дилижанс.
— Да, да, — подтвердил Джон, — это та самая улица. Потом проложили новую дорогу из Хэдфорда, экипажи стали ездить по ней, а Истпас совсем забросили. Ну, ясно, все это было чуть не сто лет назад. Сейчас эта Истпас так заросла, что я даже не знаю, как там отыскать мильный камень.
— Отыщем, не сомневайтесь! — кивнул Уилл. — Помню, я однажды напоролся на него, когда куда-то бежал, и растянул ногу.
— Небось гнался за Эйлин, — улыбнулась Эми.
— Ничего подобного! Это я вечно гонялась за Уиллом! — добродушная плотная Эйлин так подтолкнула Эми локтем, что та чуть не упала.
Мистер Маккей с официальным видом прокашлялся, чтобы пресечь эти романтические воспоминания.
— Хм! Значит, нам потребуются лопаты, фонари и все такое прочее. Не следует ли приступить к делу? Времени у нас в обрез!
Черный Лабрадор поделился мыслями со своим хозяином, который сидел и гладил его: «Жаль ту несчастную, что вздумает гоняться за этим сухарем!»
Двуколку нагрузили и собрались в путь. Бен остановился в дверях с миссис Уинн. У старой леди был очень усталый вид. Юноша нежно ее обнял.
— Идите и прилягте, миссис Уинн. Обещаю, как только мы найдем что-нибудь, сразу же вернемся сюда.
Нед, по всей видимости, обменивался мыслями с Горацием. Когда забирались в двуколку, Бен спросил пса: «О чем это вы там секретничали?»
Черный Лабрадор уткнулся носом в колени Бену: «Я просил его присмотреть за домом, пока нас не будет».
Бен почесал пса за ухом. «А он в ответ наговорил тебе кучу глупостей про сардины, бабочек и мышей? Бедненький Гораций, у него в мозгу, поди, всего одна извилина».
Нед покачал головой: «Нет, представь себе, он обещал стеречь дом, и если что не так, кликнуть меня. По-моему, этот Гораций понемножку входит в ум. И давно пора — нельзя же всю жизнь набивать голову бреднями о сардинках, бабочках и мышах!»
Делия покорно везла своих пассажиров по затихшей деревне; проехав мимо Дома призрения, она вступила на заросшую травой дорогу. Здесь стало совсем темно из-за развесистых деревьев. Бен представил себе эту дорогу в прежние времена: почтовые дилижансы, кареты, телеги, а возможно, здесь и разбойники водились. Ван-дердеккену и его свирепой команде — вот кому пришлось бы по сердцу грабить на большой дороге.
Вдруг Эми толкнула его — двуколка остановилась.
— Не спи, Бен! Похоже, приехали!
Джон зажег три захваченных с собой фонаря и роздал их своим молодым друзьям.
— Держите, юнги! Вы в ответе за карты и освещение. Мистер Маккей, встаньте к ним поближе, а мы с Уиллом будем копать. Куда делся Уилл?
Эйлин распрягла Делию и пустила ее попастись на траве.
— Вон Уилл, — показала она, — на той стороне дороги с Хэтти. — Ну что, нашли? — крикнула она мужу.
— Пока нет, милая, — отозвался фермер. — Ух!
Слышно было, как рассмеялась Хэтти:
— Вот и нашел, Уилл! Наскочил прямо на камень. Никак снова растянул ногу?
Уилл порадовался, что вокруг темно — от конфуза его бросило в краску.
— Ничего подобного! Эй, молодежь, несите сюда фонари!
На эту часть дороги падала тень огромного старого дуба. Под его раскидистыми ветвями уже не одно столетие лежал полузаросший мильный камень. Бен поднес к нему фонарь.
— Вот он! Смотрите: «Чапелвейл, одна миля». А под буквой «м» в «миле» стрелка показывает вниз!
Лабрадор поделился с Беном своими сомнениями: «Вниз ли? А может, в сторону, как на том дереве над разрушенной кузницей?»
Бен поднял глаза на адвоката:
— Как вы думаете, сэр, означает ли эта стрелка, что надо копать здесь, или она направляет нас к какому-то другому месту?
Маккей надел пенсне и вгляделся в надпись на камне.
— Понимаете, я тоже не уверен. Как по-вашему, Джон?
Старый моряк опустил на землю принесенные из двуколки лопаты и лом.
— Кто его знает, сэр! Но тут ни словечка нет насчет того, сколько надо сделать шагов в сторону, если копать в другом месте.
Разрешила спор Хэтти. Служанка Смизерсов вынула из кармана фартука монету.
— Вот что я вам скажу — положимся на судьбу. Бросим монету! Если орел — копаем здесь, выпадет решка — начнем копать где-то рядом.
Она подбросила монетку. Алекс осветил фонарем то место, где она упала.
— Орел!
Глава 44
Глава 45
Глава 46
— Не сомневаюсь, что без вашей беспримерной находчивости, леди, у него бы дальше ничего не вышло.
Эми, Эйлин и миссис Уинн и не помышляли о сне, так они были взвинчены. Они показали результаты своих трудов мужчинам, а те доложили им о поимке лондонских головорезов.
Бен, рассмотрев надпись, перевел взгляд на помеченную четырьмя точками старую карту.
— Здесь значится Истпас, где это?
Даже при слабом свете лампы было видно, как зарделась Эйлин.
— О, это маленькая улочка. Мы с Уиллом обычно встречались там, когда он за мной ухаживал.
— Да, да, Истпас, — добавил адвокат. — Ну-ка поправьте меня, Джон, если я что-нибудь путаю, по-моему, прежде это была дорога, по которой въезжал на площадь почтовый дилижанс.
— Да, да, — подтвердил Джон, — это та самая улица. Потом проложили новую дорогу из Хэдфорда, экипажи стали ездить по ней, а Истпас совсем забросили. Ну, ясно, все это было чуть не сто лет назад. Сейчас эта Истпас так заросла, что я даже не знаю, как там отыскать мильный камень.
— Отыщем, не сомневайтесь! — кивнул Уилл. — Помню, я однажды напоролся на него, когда куда-то бежал, и растянул ногу.
— Небось гнался за Эйлин, — улыбнулась Эми.
— Ничего подобного! Это я вечно гонялась за Уиллом! — добродушная плотная Эйлин так подтолкнула Эми локтем, что та чуть не упала.
Мистер Маккей с официальным видом прокашлялся, чтобы пресечь эти романтические воспоминания.
— Хм! Значит, нам потребуются лопаты, фонари и все такое прочее. Не следует ли приступить к делу? Времени у нас в обрез!
Черный Лабрадор поделился мыслями со своим хозяином, который сидел и гладил его: «Жаль ту несчастную, что вздумает гоняться за этим сухарем!»
Двуколку нагрузили и собрались в путь. Бен остановился в дверях с миссис Уинн. У старой леди был очень усталый вид. Юноша нежно ее обнял.
— Идите и прилягте, миссис Уинн. Обещаю, как только мы найдем что-нибудь, сразу же вернемся сюда.
Нед, по всей видимости, обменивался мыслями с Горацием. Когда забирались в двуколку, Бен спросил пса: «О чем это вы там секретничали?»
Черный Лабрадор уткнулся носом в колени Бену: «Я просил его присмотреть за домом, пока нас не будет».
Бен почесал пса за ухом. «А он в ответ наговорил тебе кучу глупостей про сардины, бабочек и мышей? Бедненький Гораций, у него в мозгу, поди, всего одна извилина».
Нед покачал головой: «Нет, представь себе, он обещал стеречь дом, и если что не так, кликнуть меня. По-моему, этот Гораций понемножку входит в ум. И давно пора — нельзя же всю жизнь набивать голову бреднями о сардинках, бабочках и мышах!»
Делия покорно везла своих пассажиров по затихшей деревне; проехав мимо Дома призрения, она вступила на заросшую травой дорогу. Здесь стало совсем темно из-за развесистых деревьев. Бен представил себе эту дорогу в прежние времена: почтовые дилижансы, кареты, телеги, а возможно, здесь и разбойники водились. Ван-дердеккену и его свирепой команде — вот кому пришлось бы по сердцу грабить на большой дороге.
Вдруг Эми толкнула его — двуколка остановилась.
— Не спи, Бен! Похоже, приехали!
Джон зажег три захваченных с собой фонаря и роздал их своим молодым друзьям.
— Держите, юнги! Вы в ответе за карты и освещение. Мистер Маккей, встаньте к ним поближе, а мы с Уиллом будем копать. Куда делся Уилл?
Эйлин распрягла Делию и пустила ее попастись на траве.
— Вон Уилл, — показала она, — на той стороне дороги с Хэтти. — Ну что, нашли? — крикнула она мужу.
— Пока нет, милая, — отозвался фермер. — Ух!
Слышно было, как рассмеялась Хэтти:
— Вот и нашел, Уилл! Наскочил прямо на камень. Никак снова растянул ногу?
Уилл порадовался, что вокруг темно — от конфуза его бросило в краску.
— Ничего подобного! Эй, молодежь, несите сюда фонари!
На эту часть дороги падала тень огромного старого дуба. Под его раскидистыми ветвями уже не одно столетие лежал полузаросший мильный камень. Бен поднес к нему фонарь.
— Вот он! Смотрите: «Чапелвейл, одна миля». А под буквой «м» в «миле» стрелка показывает вниз!
Лабрадор поделился с Беном своими сомнениями: «Вниз ли? А может, в сторону, как на том дереве над разрушенной кузницей?»
Бен поднял глаза на адвоката:
— Как вы думаете, сэр, означает ли эта стрелка, что надо копать здесь, или она направляет нас к какому-то другому месту?
Маккей надел пенсне и вгляделся в надпись на камне.
— Понимаете, я тоже не уверен. Как по-вашему, Джон?
Старый моряк опустил на землю принесенные из двуколки лопаты и лом.
— Кто его знает, сэр! Но тут ни словечка нет насчет того, сколько надо сделать шагов в сторону, если копать в другом месте.
Разрешила спор Хэтти. Служанка Смизерсов вынула из кармана фартука монету.
— Вот что я вам скажу — положимся на судьбу. Бросим монету! Если орел — копаем здесь, выпадет решка — начнем копать где-то рядом.
Она подбросила монетку. Алекс осветил фонарем то место, где она упала.
— Орел!
Глава 44
Лучи утреннего солнца заглядывали в спальню Мод Боу, которая, сидя перед зеркалом, закрепляла последней шпилькой свою замысловатую прическу. С тех пор как юного сорвиголову Уилфреда в сопровождении матери отправили в интернат, в доме Смизерсов наступил мир и покой. Миссис Смизерс собиралась снять себе комнаты неподалеку от школы сына и пожить там, пока ее дорогой Уилфрид не освоится в новом месте.
Мод улыбнулась своему отражению в зеркале. Сегодня она проводит в Чапелвейле последний день, больше ей не придется торчать в этой захолустной дыре!
— Хэтти! Хэтти! Черт возьми! Куда она провалилась? Где мой завтрак?
В столовой Мод обнаружила разъяренного мистера Смизерса, лицо его было багровым.
— А, мисс Боу, вы не видели служанку? Она что, убирает наверху?
— Нет, там ее нет, — Мод проскользнула мимо мистера Смизерса на кухню. — Но будь она хоть за милю отсюда, она бы услышала ваши вопли, сэр!
Смизерс проследовал за Мод в кухню и увидел, что она, поставив на огонь чайник, намазывает маслом кусок хлеба.
— Что это вы делаете, мисс?
Разрезав хлеб на треугольные кусочки, Мод положила их на тарелку.
— По-моему, понятно — готовлю себе завтрак. Даже вам должно быть ясно — Хэтти сегодня почему-то не пришла.
Смизерс бестолково замахал руками.
— Но как же? Стол не накрыт, мой костюм из шкафа не вынут, ничего не готово: ни скатерти нет, ни бокалов, ни графина с вином, ни блюд! Где это все? Я же сегодня устраиваю прием для судьи, планировщиков и других деловых людей, они съедутся из разных мест, чтобы обсудить наши дальнейшие планы!
— Что ж, придется отменить встречу, — Мод бросила щепотку чая в заварочный чайник. — Я вам не подмога, в служанки не нанималась!
Смизерс вытер пот с красного лба.
— Разве кусок хлеба с маслом и чашка чая — это завтрак для делового человека, если ему предстоит тяжелый день? — но встретив ледяной взгляд Мод, он заморгал глазами.
— Что ж, сварите себе что-нибудь, а мой завтрак меня вполне устраивает!
Заварив чай, Мод поставила чайник на поднос, рядом тарелку с бутербродами и удалилась в сад. Через несколько минут к ней присоединился Смизерс, жующий толстый кусок хлеба, густо намазанный клубничным вареньем; хлеб он запивал молоком, налитым в пивную кружку. Он сердито плюхнулся рядом с Мод на скамью у железного садового столика.
— Выгоню эту Хэтти вон, выброшу со всеми ее манатками!
При виде того, как молоко из кружки стекает по подбородку Смизерса, Мод брезгливо поморщилась. Он утерся рукавом:
— Что это вы задираете нос, мисс воображала? Ах, какие мы чистенькие и аккуратненькие, да? А куда запропастились ваши бывалые парни из Лондона? Их нет и в помине! Все равно, явятся они или нет, мы сегодня начинаем! Вот увидите, мисс, у меня все на мази, обойдемся без вашей помощи!
Мод только собралась поставить своего хозяина на место, как у калитки появился возчик в фартуке и громко крикнул:
— Эй! Мистер Смизерс, мы доставили из Хэдфорда то, что вы заказывали. С полседьмого ждем на площади. Как вы скажете, что с этим делать?
Смизерс вынул из жилетного кармана массивные часы.
— Сейчас двадцать минут восьмого. Ладно, мне пора! Послушайте, мисс, надо бы вам к десяти минутам десятого быть на станции, чтобы встретить прибывающих из Лондона. Смотрите не опоздайте!
— Вряд ли я опоздаю на встречу с собственным отцом, — Мод спугнула со своей тарелки воробья.
— С отцом? — застыл как вкопанный Смизерс. — Вы не говорили мне, что он тоже приедет!
Мод внимательно разглядывала свои наманикюренные ногти.
— Он едет с другими вкладчиками из Лондона проверить, как будут выплачивать деньги жителям деревни. И приедут они сюда в восемь пятьдесят. Они хотят встретиться с судьей и землемерами, которые приедут в десять минут десятого. Я провожу их на площадь, а вы позаботьтесь, чтобы там все было готово.
Мод показалось, что Обадию Смизерса сейчас хватит удар. Он страшно покраснел и затрясся.
— Он едет проверить, сколько будут выплачивать деревенским? Значит, мне не доверяют? В чем дело?
Мод с удовлетворением убедилась, что маникюр у нее идеальный, и холодно ответила Смизерсу:
— Когда речь идет о делах, мой отец не доверяет никому.
В пятнадцать минут девятого Блодуин Эванс открыла двери чайной лавки и принялась подметать крыльцо. Увидев, что на площади какая-то толчея, она остановилась. Прямо к доске объявлений подкатили две повозки. Из них начали выгружать стол, стулья и что-то вроде маленького шатра с открытым передом. Смизерс руководил двумя мужчинами, показывая, куда вешать большую вывеску. Блодуин крикнула мужу:
— Дей, иди сюда, смотри, что тут делается!
Из лавки, отряхивая с рук муку, вышел Дей Эванс и печально вздохнул.
— Ага! Только поглядите! На нашей площади полно чужого народа! Прочти мне это объявление, Блодуин, я не надел очки.
Блодуин медленно и громко прочла: «Компания Прогрессивных Застройщиков с ограниченной ответственностью. Здесь выплачиваются компенсации за землю и другую недвижимость в пределах деревни Чапелвейл. Все желающие получить указанную компенсацию обязаны представить документы на право владения землей и недвижимостью, иначе компенсация выплачиваться не будет».
Блодуин громко высморкалась в подол фартука и вытерла им глаза.
— До чего же жалко нашу деревню, Дей! Не думала я, что доживу до такого дня.
Дей обнял жену.
— Ничего, ничего, милая, пойди, выпей чайку. А я схожу за нашими документами.
Блодуин, увидев, что к ним направляется Смизерс, крикнула мужу через плечо:
— Бумаги на верху гардероба, в синей шляпной коробке!
Смизерс приближался бодрым шагом, весь сияя. Он весело поднес руку к полям шляпы.
— Доброе утро, мадам! Опять хороший денек выдался, верно? Не слишком ли я рано? Хочу заказать завтрак и большой чайник чая.
Блодуин выпрямилась во весь свой немаленький рост и с высоты верхней ступеньки крыльца сверкнула глазами:
— Ступите хоть одной ногой на наше крыльцо, и я сломаю метлу об вашу башку!
Смизерс поспешно ретировался на площадь, где начал шпынять и обличать своих помощников. Блодуин еще несколько минут постояла в той же воинственной позе, но потом, тяжело вздохнув, опустила метлу и оперлась на нее. Чапелвейл, эта маленькая деревушка, которую она так любила, будет уничтожена! Совсем скоро площадь опустеет, почта, лавки — мясная, мануфактурная, продовольственная, посудная, — все эти небольшие, чистенькие магазинчики, с затейливо разложенными за чисто вымытыми окнами товарами, закроются, будут ждать, когда их снесут, а их владельцы переселятся кто куда.
Колеса прогресса сравняют с землей даже Дом призрения, дремлющий в тени высоких развесистых деревьев. Сколько детей, зажав в кулаке монетки, весело прибегали в чайную лавку за мороженым! А как часто наведывались сюда пожилые леди посидеть и поболтать за чашкой индийского или китайского чая с пирожными или горячими сдобными булочками… Все они вскоре станут лишь воспоминанием. Но каким сладостным для нее! Блодуин Эванс уткнулась в подол фартука и зарыдала, оплакивая потерю своего дома!
Мод улыбнулась своему отражению в зеркале. Сегодня она проводит в Чапелвейле последний день, больше ей не придется торчать в этой захолустной дыре!
— Хэтти! Хэтти! Черт возьми! Куда она провалилась? Где мой завтрак?
В столовой Мод обнаружила разъяренного мистера Смизерса, лицо его было багровым.
— А, мисс Боу, вы не видели служанку? Она что, убирает наверху?
— Нет, там ее нет, — Мод проскользнула мимо мистера Смизерса на кухню. — Но будь она хоть за милю отсюда, она бы услышала ваши вопли, сэр!
Смизерс проследовал за Мод в кухню и увидел, что она, поставив на огонь чайник, намазывает маслом кусок хлеба.
— Что это вы делаете, мисс?
Разрезав хлеб на треугольные кусочки, Мод положила их на тарелку.
— По-моему, понятно — готовлю себе завтрак. Даже вам должно быть ясно — Хэтти сегодня почему-то не пришла.
Смизерс бестолково замахал руками.
— Но как же? Стол не накрыт, мой костюм из шкафа не вынут, ничего не готово: ни скатерти нет, ни бокалов, ни графина с вином, ни блюд! Где это все? Я же сегодня устраиваю прием для судьи, планировщиков и других деловых людей, они съедутся из разных мест, чтобы обсудить наши дальнейшие планы!
— Что ж, придется отменить встречу, — Мод бросила щепотку чая в заварочный чайник. — Я вам не подмога, в служанки не нанималась!
Смизерс вытер пот с красного лба.
— Разве кусок хлеба с маслом и чашка чая — это завтрак для делового человека, если ему предстоит тяжелый день? — но встретив ледяной взгляд Мод, он заморгал глазами.
— Что ж, сварите себе что-нибудь, а мой завтрак меня вполне устраивает!
Заварив чай, Мод поставила чайник на поднос, рядом тарелку с бутербродами и удалилась в сад. Через несколько минут к ней присоединился Смизерс, жующий толстый кусок хлеба, густо намазанный клубничным вареньем; хлеб он запивал молоком, налитым в пивную кружку. Он сердито плюхнулся рядом с Мод на скамью у железного садового столика.
— Выгоню эту Хэтти вон, выброшу со всеми ее манатками!
При виде того, как молоко из кружки стекает по подбородку Смизерса, Мод брезгливо поморщилась. Он утерся рукавом:
— Что это вы задираете нос, мисс воображала? Ах, какие мы чистенькие и аккуратненькие, да? А куда запропастились ваши бывалые парни из Лондона? Их нет и в помине! Все равно, явятся они или нет, мы сегодня начинаем! Вот увидите, мисс, у меня все на мази, обойдемся без вашей помощи!
Мод только собралась поставить своего хозяина на место, как у калитки появился возчик в фартуке и громко крикнул:
— Эй! Мистер Смизерс, мы доставили из Хэдфорда то, что вы заказывали. С полседьмого ждем на площади. Как вы скажете, что с этим делать?
Смизерс вынул из жилетного кармана массивные часы.
— Сейчас двадцать минут восьмого. Ладно, мне пора! Послушайте, мисс, надо бы вам к десяти минутам десятого быть на станции, чтобы встретить прибывающих из Лондона. Смотрите не опоздайте!
— Вряд ли я опоздаю на встречу с собственным отцом, — Мод спугнула со своей тарелки воробья.
— С отцом? — застыл как вкопанный Смизерс. — Вы не говорили мне, что он тоже приедет!
Мод внимательно разглядывала свои наманикюренные ногти.
— Он едет с другими вкладчиками из Лондона проверить, как будут выплачивать деньги жителям деревни. И приедут они сюда в восемь пятьдесят. Они хотят встретиться с судьей и землемерами, которые приедут в десять минут десятого. Я провожу их на площадь, а вы позаботьтесь, чтобы там все было готово.
Мод показалось, что Обадию Смизерса сейчас хватит удар. Он страшно покраснел и затрясся.
— Он едет проверить, сколько будут выплачивать деревенским? Значит, мне не доверяют? В чем дело?
Мод с удовлетворением убедилась, что маникюр у нее идеальный, и холодно ответила Смизерсу:
— Когда речь идет о делах, мой отец не доверяет никому.
В пятнадцать минут девятого Блодуин Эванс открыла двери чайной лавки и принялась подметать крыльцо. Увидев, что на площади какая-то толчея, она остановилась. Прямо к доске объявлений подкатили две повозки. Из них начали выгружать стол, стулья и что-то вроде маленького шатра с открытым передом. Смизерс руководил двумя мужчинами, показывая, куда вешать большую вывеску. Блодуин крикнула мужу:
— Дей, иди сюда, смотри, что тут делается!
Из лавки, отряхивая с рук муку, вышел Дей Эванс и печально вздохнул.
— Ага! Только поглядите! На нашей площади полно чужого народа! Прочти мне это объявление, Блодуин, я не надел очки.
Блодуин медленно и громко прочла: «Компания Прогрессивных Застройщиков с ограниченной ответственностью. Здесь выплачиваются компенсации за землю и другую недвижимость в пределах деревни Чапелвейл. Все желающие получить указанную компенсацию обязаны представить документы на право владения землей и недвижимостью, иначе компенсация выплачиваться не будет».
Блодуин громко высморкалась в подол фартука и вытерла им глаза.
— До чего же жалко нашу деревню, Дей! Не думала я, что доживу до такого дня.
Дей обнял жену.
— Ничего, ничего, милая, пойди, выпей чайку. А я схожу за нашими документами.
Блодуин, увидев, что к ним направляется Смизерс, крикнула мужу через плечо:
— Бумаги на верху гардероба, в синей шляпной коробке!
Смизерс приближался бодрым шагом, весь сияя. Он весело поднес руку к полям шляпы.
— Доброе утро, мадам! Опять хороший денек выдался, верно? Не слишком ли я рано? Хочу заказать завтрак и большой чайник чая.
Блодуин выпрямилась во весь свой немаленький рост и с высоты верхней ступеньки крыльца сверкнула глазами:
— Ступите хоть одной ногой на наше крыльцо, и я сломаю метлу об вашу башку!
Смизерс поспешно ретировался на площадь, где начал шпынять и обличать своих помощников. Блодуин еще несколько минут постояла в той же воинственной позе, но потом, тяжело вздохнув, опустила метлу и оперлась на нее. Чапелвейл, эта маленькая деревушка, которую она так любила, будет уничтожена! Совсем скоро площадь опустеет, почта, лавки — мясная, мануфактурная, продовольственная, посудная, — все эти небольшие, чистенькие магазинчики, с затейливо разложенными за чисто вымытыми окнами товарами, закроются, будут ждать, когда их снесут, а их владельцы переселятся кто куда.
Колеса прогресса сравняют с землей даже Дом призрения, дремлющий в тени высоких развесистых деревьев. Сколько детей, зажав в кулаке монетки, весело прибегали в чайную лавку за мороженым! А как часто наведывались сюда пожилые леди посидеть и поболтать за чашкой индийского или китайского чая с пирожными или горячими сдобными булочками… Все они вскоре станут лишь воспоминанием. Но каким сладостным для нее! Блодуин Эванс уткнулась в подол фартука и зарыдала, оплакивая потерю своего дома!
Глава 45
В окне адвокатской конторы часы показывали половину десятого. На чапелвейлской площади собралось много народа. Как и предсказывал Смизерс, день выдался хороший — ветерок едва чувствовался, а солнце улыбалось на безоблачном голубом небе. Однако на площади, хотя здесь и собрались почти все жители деревни, царила тишина.
Персивал Боу стоял под руку со своей дочкой Мод. Понизив голос, они беседовали с судьей, землемером и своими юристами. Немного в стороне собрались инженеры — проектировщики и основные держатели акций, прибывшие из Лондона. Эти тоже тихо переговаривались, то и дело бросая из-под тента взгляды на встревоженные, опечаленные, враждебные лица жителей деревни.
Смизерс чувствовал себя обойденным и не у дел, он пытался присоединиться к беседующим под тентом, но тщетно. Нервно потирая руки, он подошел к мистеру Боу.
— К сожалению, чайная лавка сегодня закрыта, а то я послал бы за освежающими напитками, — сказал Смизерс, но под холодными взглядами Мод и ее отца сразу стушевался. Потирая толстым пальцем вспотевшую под воротничком шею, Смизерс с извиняющимся видом добавил:
— Я собирался пригласить всех к себе, но служанке, знаете ли, вздумалось взять день отдыха… Ха, ха!
Звучному голосу мистера Боу позавидовали бы многие распорядители похорон.
— Это я вижу, сэр! По вашим письмам я не так себе представлял сегодняшнюю встречу! Сколько сейчас времени?
Смизерс угодливо вытащил из кармана жилета свои громадные часы:
— Без двадцати десять, Перси… О, мистер Боу! Без двадцати десять, сэр!
Персивал Боу поправил жемчужную булавку в галстуке.
— Эти деревенские простаки так и будут торчать здесь на площади целый день и пялиться на нас как стадо баранов. Не думаете ли, что следует их взбодрить? Я имею в виду, что они будут рады получить выплату за свою собственность сегодня. Пусть даже это маленькие деньги.
Кроме Смизерса, обратиться к собравшимся было некому.
Смущенный до крайности, чувствуя, как ухмыляются за его спиной приехавшие из Хэдфорда рабочие и возчик, он вышел из-под тента, встал перед толпой и прочистил горло. Затем, словно выступающий на политическом митинге, поднес обе руки рупором ко рту.
— Э… э… доброе утро… э… э… прошу меня выслушать. Предлагаю вам выстроиться в очередь, ха… ха… Не устраивайте давки и толчеи. Мы начинаем выплату денег тем, кто имеет при себе соответствующие бумаги и документы.
В толпе никто не шевельнулся. Жители Чапелвейла молчали.
Смизерс заговорил снова, на этот раз в его голосе звучали заискивающие нотки.
— Ну, давайте, двигайтесь. Это для вашей же пользы! Прямо здесь, передо мной, выстраивайтесь в очередь. Давайте начнем! Кто первый?
Из чайной лавки раздался голос Блодуин Эванс:
— Для нашей пользы, Смизерс? Уж не в родстве ли ты с Иудой? Он продал Господа за тридцать сребреников! — выкрикнула она в окно своей спальни.
Рабочие из Хэдфорда громко захохотали, кто-то захлопал в ладоши.
Смизерс бросил злобный взгляд наверх, в окно Блодуин, и вернулся под тент.
— Они и не думают строиться в очередь, — встал он перед мистером Боу. — Может, вы что-нибудь предпримете?
Боу через плечо Смизерса еще раз оглядел собравшихся на площади. Мужчины, женщины, многие с детьми на руках — никто не шевелился.
— Подождем еще полчаса. А потом я попрошу одного из моих лондонских юристов зачитать официальное объявление. Если кто-то из этих тупиц так ничего и не поймет, пусть стоят здесь хоть до ночи. Тем временем приедет судебный пристав с помощниками, он будет раздавать еще не выплаченные деньги, а потом приступит к выселению. Если потребуется — силой!
И мистер Боу повернулся к Смизерсу спиной. Тут он заметил на площади какое-то движение.
Девушка и мальчик вели под уздцы лошадь. В двуколке сидели четыре женщины, одна — с младенцем на руках. За двуколкой следовали четверо мужчин, юноша и громадный черный Лабрадор. Немного поодаль от этой странной процессии шагал полицейский сержант и дружески раскланивался с жителями деревни.
У мистера Боу отлегло от сердца. Наконец-то эта деревенщина зашевелилась. Он прошел к столу, стоящему перед тентом, и поманил своих коллег.
— Займите ваши места, джентльмены, идут наши первые клиенты.
Два юриста, судья и чиновник заняли свои места за столом. У чиновника в руках был портфель с бухгалтерской книгой и пачкой заверенных почтовых денежных переводов. Мод Боу попыталась что-то прошептать отцу, но он не стал ее слушать. Изобразив на лице фальшивую любезную улыбку, мистер Боу обратился к вновь прибывшим:
— Очень приятно видеть разумных рассудительных людей! Надеюсь, ваши документы при вас?
Не обращая внимания на мистера Боу, Маккей прошел мимо него к столу. Адвокат выглядел щеголем — свежевыбритое лицо, накрахмаленная белая рубашка, тщательно отутюженные брюки и фрак. Положив на стол кожаную папку, он раскрыл ее и вынул большой, очень древний на вид свиток.
Глядя поверх стекол пенсне, он учтиво обратился к сидящим за этим столом:
— Кто из вас судья?
Судья посмотрел на него поверх очков.
— Я, сэр. Назовите свое имя и с чем вы пришли.
Хотя накрахмаленный мистер Маккей с трудом сдерживал нетерпение и обуревавший его азарт, он громким и ясным голосом, слышным во всех уголках площади, объявил.
— Сэр, мое имя Филипп Тисдейл Маккей, я стряпчий и дипломированный член коллегии юристов, являюсь адвокатом миссис Уиннифрид Уинн, проживающей в Чапелвейле. От ее имени я уполномочен заявить, что вышеупомянутая леди предъявляет свои права на всю деревню, все земли в пределах ее границ, на все жилые дома и деловые помещения, а также на все земельные участки, примыкающие к оным.
Наступила такая тишина, что, оброни кто-нибудь булавку, все услышали бы. Затем судья спросил:
— Полагаю, сэр, у вас есть доказательства, подтверждающие столь необычное заявление?
Мистер Маккей ни на секунду не отрывал взгляда от пораженного представителя закона. Картинным жестом он протянул назад правую руку с открытой ладонью. Вперед выступили Эми с Алексом, они подняли тяжелый свиток, развернули его и вложили в блиставшую аккуратным маникюром руку адвоката. Свиток был длинный, из тончайшего пергамента, с него свисали разноцветные шелковые ленты: синие, золотые и пурпурные. Ленты были скреплены печатями из красного воска, украшенными золотыми медальонами.
Маленький мистер Маккей словно стал выше ростом. Его голос торжественно разнесся по площади, будто призывы городского глашатая:
«Да будет известно всем моим подданным — дворянству, вассалам и йоменам, что сим я воздаю должное доблестным деяниям моего вассала капитана Кэрэна де Уинн, при пленении французского флота и нашей победе при Слейсе. Капитан де Уинн преданно и честно служил своему государю и стране и храбростью многих превзошел.
Сим жалую его многими землями нашей доброй Англии, которые отныне надлежит именовать Чапелвейл. Кэрэн де Уинн, его сыновья, дочери и все последующие, носящие имя де Уинн. да будут господами этих земель и владеют ими без пошлин и десятин до тех пор, пока живет и здравствует наше Королевство. И да служит род де Уиннов Богу и Англии во веки веков.
Подписано моей рукой, сегодня, в день ламмас, [21] в год Господа нашего 1341.
Милостью Божьей Эдуард III Король Англии».
Вопли восторга, крики «ура» зазвенели над площадью. В воздух взлетели шляпы, булыжники заходили ходуном под приплясывающими ногами. Люди радостно целовались, заключали друг друга в объятия. На площади царило всеобщее ликование. Черный лабрадор благоразумно укрылся в безопасное местечко под повозкой, в то время как Бена обступили его друзья. Уилл и Джон жали руку юноше, а миссис Уинн и Эми обняли Бена и расцеловали в обе щеки. Мистер Брейтуэйт хлопал юношу по спине и кричал:
— Дело сделано, дружище! Наша взяла! Переведя дух, Бен крикнул в ответ:
— Это все вы, друзья! Это вы победили! Мы с Недом только начали поиски. «Меня, пожалуйста, не упоминай, — из-под двуколки упрекнул своего хозяина лабрадор, — мне ни к чему, чтоб меня давили, тискали и топтали!»
Когда Бен отбился от поздравляющих, он увидел, что целая компания подростков окружила Алекса. Среди поздравляющих мальчика Бен заметил и Регину Вудворси, и других членов бывшей «Амбарной шайки».
— Взгляни-ка на моего брата, — стиснула руку Бена Эми, — да он герой дня! И все это благодаря тебе, Бен!
Бен вырвался из нежных объятий Эйлин и маленького Уиллума, который перепачкал ему лицо яблочным джемом, полученным из чьих-то добрых рук.
— Да хватит меня благодарить! Посмотрите лучше на Неда! Вот кто сразу залез в безопасное место — под телегу! Полезли и мы туда, Эми!
И они забрались под двуколку, со смехом наблюдая, как Блодуин Эванс, высунувшись из окна своей спальни, размахивает флагом «Юнион Джек» и уэльским флагом с красным драконом, крича во все горло:
— Дей, открывай лавку и сунь обратно в шляпную коробку документы на дом!
И без того бледное лицо мистера Боу стало иссиня-серым, когда он обратил испепеляющий взор на Обадию Смизерса.
— Вот, значит, как? Старая леди нам не помеха, да? Идиот! Зачем только я прислушивался к вам и вашим дурацким замыслам! Вы представляете себе, во что все это обойдется моей компании?
Смизерс, с вытаращенными от пережитого потрясения глазами, упал на первый подвернувшийся стул:
— Я разорен!
Боу склонился над ним и, злобно тыкая пальцем в его руку, чтобы подчеркнуть значение своих слов, прошипел:
— А если бы вы не разорились, сэр, я бы все сделал, чтоб пустить вас по миру! Радуйтесь, если сможете торговать спичками на улицах, когда я с вами разделаюсь!
И, выпрямившись, Боу предложил руку дочери.
— А с тобой, Мод, мы поговорим в Лондоне. Поспешим, а то опоздаем на поезд.
Они повернулись к выходу, но столкнулись лицом к лицу с полицейским сержантом, который сухо и официально объявил:
— Мистер Персивал Боу и мисс Мод Боу, прошу вас проследовать со мной в полицейский участок.
Мистер Боу попытался было обойти сержанта, но сильная рука Паттерсона опустилась на его плечо, и предприниматель изменился в лице.
Сержант доверительно шепнул ему на ухо:
— Не стоит упрямиться, сэр, вы же не хотите, чтоб на вас все смотрели? Идите спокойно со мной, и вы, и молодая леди тоже. У меня в участке четверо ваших служащих, они задержаны за угон автомобиля. И обвиняют во всем вашу фирму. Убежден, что они заблуждаются, но вам придется пройти в участок, чтобы помочь следствию.
Мистер Маккей снова свернул свиток и вручил его старому моряку. Миссис Уинн взяла своего поверенного под руку.
— Ну, раз дело сделано, пора всем и перекусить. Миссис Эванс приглашает нас к себе в чайную лавку на праздничный ленч! — и старая леди помахала перчаткой своим молодым друзьям. — Идемте, идемте! И Неда захватите. Сегодня мороженое для всех бесплатно!
— Одну минуту, — поправил воротничок адвокат и повернулся к судье. — Извините, сэр, но, может быть, и вы к нам присоединитесь?
— С удовольствием, сэр! — и судья покинул компанию держателей акций.
Персивал Боу стоял под руку со своей дочкой Мод. Понизив голос, они беседовали с судьей, землемером и своими юристами. Немного в стороне собрались инженеры — проектировщики и основные держатели акций, прибывшие из Лондона. Эти тоже тихо переговаривались, то и дело бросая из-под тента взгляды на встревоженные, опечаленные, враждебные лица жителей деревни.
Смизерс чувствовал себя обойденным и не у дел, он пытался присоединиться к беседующим под тентом, но тщетно. Нервно потирая руки, он подошел к мистеру Боу.
— К сожалению, чайная лавка сегодня закрыта, а то я послал бы за освежающими напитками, — сказал Смизерс, но под холодными взглядами Мод и ее отца сразу стушевался. Потирая толстым пальцем вспотевшую под воротничком шею, Смизерс с извиняющимся видом добавил:
— Я собирался пригласить всех к себе, но служанке, знаете ли, вздумалось взять день отдыха… Ха, ха!
Звучному голосу мистера Боу позавидовали бы многие распорядители похорон.
— Это я вижу, сэр! По вашим письмам я не так себе представлял сегодняшнюю встречу! Сколько сейчас времени?
Смизерс угодливо вытащил из кармана жилета свои громадные часы:
— Без двадцати десять, Перси… О, мистер Боу! Без двадцати десять, сэр!
Персивал Боу поправил жемчужную булавку в галстуке.
— Эти деревенские простаки так и будут торчать здесь на площади целый день и пялиться на нас как стадо баранов. Не думаете ли, что следует их взбодрить? Я имею в виду, что они будут рады получить выплату за свою собственность сегодня. Пусть даже это маленькие деньги.
Кроме Смизерса, обратиться к собравшимся было некому.
Смущенный до крайности, чувствуя, как ухмыляются за его спиной приехавшие из Хэдфорда рабочие и возчик, он вышел из-под тента, встал перед толпой и прочистил горло. Затем, словно выступающий на политическом митинге, поднес обе руки рупором ко рту.
— Э… э… доброе утро… э… э… прошу меня выслушать. Предлагаю вам выстроиться в очередь, ха… ха… Не устраивайте давки и толчеи. Мы начинаем выплату денег тем, кто имеет при себе соответствующие бумаги и документы.
В толпе никто не шевельнулся. Жители Чапелвейла молчали.
Смизерс заговорил снова, на этот раз в его голосе звучали заискивающие нотки.
— Ну, давайте, двигайтесь. Это для вашей же пользы! Прямо здесь, передо мной, выстраивайтесь в очередь. Давайте начнем! Кто первый?
Из чайной лавки раздался голос Блодуин Эванс:
— Для нашей пользы, Смизерс? Уж не в родстве ли ты с Иудой? Он продал Господа за тридцать сребреников! — выкрикнула она в окно своей спальни.
Рабочие из Хэдфорда громко захохотали, кто-то захлопал в ладоши.
Смизерс бросил злобный взгляд наверх, в окно Блодуин, и вернулся под тент.
— Они и не думают строиться в очередь, — встал он перед мистером Боу. — Может, вы что-нибудь предпримете?
Боу через плечо Смизерса еще раз оглядел собравшихся на площади. Мужчины, женщины, многие с детьми на руках — никто не шевелился.
— Подождем еще полчаса. А потом я попрошу одного из моих лондонских юристов зачитать официальное объявление. Если кто-то из этих тупиц так ничего и не поймет, пусть стоят здесь хоть до ночи. Тем временем приедет судебный пристав с помощниками, он будет раздавать еще не выплаченные деньги, а потом приступит к выселению. Если потребуется — силой!
И мистер Боу повернулся к Смизерсу спиной. Тут он заметил на площади какое-то движение.
Девушка и мальчик вели под уздцы лошадь. В двуколке сидели четыре женщины, одна — с младенцем на руках. За двуколкой следовали четверо мужчин, юноша и громадный черный Лабрадор. Немного поодаль от этой странной процессии шагал полицейский сержант и дружески раскланивался с жителями деревни.
У мистера Боу отлегло от сердца. Наконец-то эта деревенщина зашевелилась. Он прошел к столу, стоящему перед тентом, и поманил своих коллег.
— Займите ваши места, джентльмены, идут наши первые клиенты.
Два юриста, судья и чиновник заняли свои места за столом. У чиновника в руках был портфель с бухгалтерской книгой и пачкой заверенных почтовых денежных переводов. Мод Боу попыталась что-то прошептать отцу, но он не стал ее слушать. Изобразив на лице фальшивую любезную улыбку, мистер Боу обратился к вновь прибывшим:
— Очень приятно видеть разумных рассудительных людей! Надеюсь, ваши документы при вас?
Не обращая внимания на мистера Боу, Маккей прошел мимо него к столу. Адвокат выглядел щеголем — свежевыбритое лицо, накрахмаленная белая рубашка, тщательно отутюженные брюки и фрак. Положив на стол кожаную папку, он раскрыл ее и вынул большой, очень древний на вид свиток.
Глядя поверх стекол пенсне, он учтиво обратился к сидящим за этим столом:
— Кто из вас судья?
Судья посмотрел на него поверх очков.
— Я, сэр. Назовите свое имя и с чем вы пришли.
Хотя накрахмаленный мистер Маккей с трудом сдерживал нетерпение и обуревавший его азарт, он громким и ясным голосом, слышным во всех уголках площади, объявил.
— Сэр, мое имя Филипп Тисдейл Маккей, я стряпчий и дипломированный член коллегии юристов, являюсь адвокатом миссис Уиннифрид Уинн, проживающей в Чапелвейле. От ее имени я уполномочен заявить, что вышеупомянутая леди предъявляет свои права на всю деревню, все земли в пределах ее границ, на все жилые дома и деловые помещения, а также на все земельные участки, примыкающие к оным.
Наступила такая тишина, что, оброни кто-нибудь булавку, все услышали бы. Затем судья спросил:
— Полагаю, сэр, у вас есть доказательства, подтверждающие столь необычное заявление?
Мистер Маккей ни на секунду не отрывал взгляда от пораженного представителя закона. Картинным жестом он протянул назад правую руку с открытой ладонью. Вперед выступили Эми с Алексом, они подняли тяжелый свиток, развернули его и вложили в блиставшую аккуратным маникюром руку адвоката. Свиток был длинный, из тончайшего пергамента, с него свисали разноцветные шелковые ленты: синие, золотые и пурпурные. Ленты были скреплены печатями из красного воска, украшенными золотыми медальонами.
Маленький мистер Маккей словно стал выше ростом. Его голос торжественно разнесся по площади, будто призывы городского глашатая:
«Да будет известно всем моим подданным — дворянству, вассалам и йоменам, что сим я воздаю должное доблестным деяниям моего вассала капитана Кэрэна де Уинн, при пленении французского флота и нашей победе при Слейсе. Капитан де Уинн преданно и честно служил своему государю и стране и храбростью многих превзошел.
Сим жалую его многими землями нашей доброй Англии, которые отныне надлежит именовать Чапелвейл. Кэрэн де Уинн, его сыновья, дочери и все последующие, носящие имя де Уинн. да будут господами этих земель и владеют ими без пошлин и десятин до тех пор, пока живет и здравствует наше Королевство. И да служит род де Уиннов Богу и Англии во веки веков.
Подписано моей рукой, сегодня, в день ламмас, [21] в год Господа нашего 1341.
Милостью Божьей Эдуард III Король Англии».
Вопли восторга, крики «ура» зазвенели над площадью. В воздух взлетели шляпы, булыжники заходили ходуном под приплясывающими ногами. Люди радостно целовались, заключали друг друга в объятия. На площади царило всеобщее ликование. Черный лабрадор благоразумно укрылся в безопасное местечко под повозкой, в то время как Бена обступили его друзья. Уилл и Джон жали руку юноше, а миссис Уинн и Эми обняли Бена и расцеловали в обе щеки. Мистер Брейтуэйт хлопал юношу по спине и кричал:
— Дело сделано, дружище! Наша взяла! Переведя дух, Бен крикнул в ответ:
— Это все вы, друзья! Это вы победили! Мы с Недом только начали поиски. «Меня, пожалуйста, не упоминай, — из-под двуколки упрекнул своего хозяина лабрадор, — мне ни к чему, чтоб меня давили, тискали и топтали!»
Когда Бен отбился от поздравляющих, он увидел, что целая компания подростков окружила Алекса. Среди поздравляющих мальчика Бен заметил и Регину Вудворси, и других членов бывшей «Амбарной шайки».
— Взгляни-ка на моего брата, — стиснула руку Бена Эми, — да он герой дня! И все это благодаря тебе, Бен!
Бен вырвался из нежных объятий Эйлин и маленького Уиллума, который перепачкал ему лицо яблочным джемом, полученным из чьих-то добрых рук.
— Да хватит меня благодарить! Посмотрите лучше на Неда! Вот кто сразу залез в безопасное место — под телегу! Полезли и мы туда, Эми!
И они забрались под двуколку, со смехом наблюдая, как Блодуин Эванс, высунувшись из окна своей спальни, размахивает флагом «Юнион Джек» и уэльским флагом с красным драконом, крича во все горло:
— Дей, открывай лавку и сунь обратно в шляпную коробку документы на дом!
И без того бледное лицо мистера Боу стало иссиня-серым, когда он обратил испепеляющий взор на Обадию Смизерса.
— Вот, значит, как? Старая леди нам не помеха, да? Идиот! Зачем только я прислушивался к вам и вашим дурацким замыслам! Вы представляете себе, во что все это обойдется моей компании?
Смизерс, с вытаращенными от пережитого потрясения глазами, упал на первый подвернувшийся стул:
— Я разорен!
Боу склонился над ним и, злобно тыкая пальцем в его руку, чтобы подчеркнуть значение своих слов, прошипел:
— А если бы вы не разорились, сэр, я бы все сделал, чтоб пустить вас по миру! Радуйтесь, если сможете торговать спичками на улицах, когда я с вами разделаюсь!
И, выпрямившись, Боу предложил руку дочери.
— А с тобой, Мод, мы поговорим в Лондоне. Поспешим, а то опоздаем на поезд.
Они повернулись к выходу, но столкнулись лицом к лицу с полицейским сержантом, который сухо и официально объявил:
— Мистер Персивал Боу и мисс Мод Боу, прошу вас проследовать со мной в полицейский участок.
Мистер Боу попытался было обойти сержанта, но сильная рука Паттерсона опустилась на его плечо, и предприниматель изменился в лице.
Сержант доверительно шепнул ему на ухо:
— Не стоит упрямиться, сэр, вы же не хотите, чтоб на вас все смотрели? Идите спокойно со мной, и вы, и молодая леди тоже. У меня в участке четверо ваших служащих, они задержаны за угон автомобиля. И обвиняют во всем вашу фирму. Убежден, что они заблуждаются, но вам придется пройти в участок, чтобы помочь следствию.
Мистер Маккей снова свернул свиток и вручил его старому моряку. Миссис Уинн взяла своего поверенного под руку.
— Ну, раз дело сделано, пора всем и перекусить. Миссис Эванс приглашает нас к себе в чайную лавку на праздничный ленч! — и старая леди помахала перчаткой своим молодым друзьям. — Идемте, идемте! И Неда захватите. Сегодня мороженое для всех бесплатно!
— Одну минуту, — поправил воротничок адвокат и повернулся к судье. — Извините, сэр, но, может быть, и вы к нам присоединитесь?
— С удовольствием, сэр! — и судья покинул компанию держателей акций.
Глава 46
Чайная лавка Эванса закатила настоящий пир. Дей сдвинул четыре стола, чтобы друзья уселись все вместе. Блодуин носила поднос за подносом: сандвичи, кексы, мороженое, чай и отказывалась от платы.
— Да что вы! Это и так самая малость, чем отблагодарить вас за спасение деревни! Очень вас прошу, спрячьте деньги! Да только за то, чтобы полюбоваться на вытянутую рожу Обадии Смизерса, никаких денег не жалко. Ради всего святого, расскажите, как вы отыскали этот свиток?
Мистер Брейтуэйт запустил пальцы в свою курчавую гриву.
— Вас интересует …э… э… э… свиток, мадам? э… э… э… боюсь, не смогу пролить на это свет. Я, видите ли… спал на диване у э… э… миссис Уинн. Кто-нибудь… э… э… э… другой пусть расскажет…
Эми отодвинула в сторону мороженое.
— Это все долгая история, но в общем мы догадались, что надо искать документы на землю под старым мильным камнем, на дороге в Истпас. Я и не знала, что эти мильные камни такие большие — из-под земли у него выглядывала только самая верхушка.
— Да уж, этот мильный камень совсем древний, и о нем давно все забыли, — поддержал Эми Уилл. — Огромный плоский гранит, круглый, как колесо, со сквозной дырой посередине. И нам с Джоном пришлось его выкапывать, представляете? Мы довольно основательно подрыли землю вокруг него, но нам самим надо было скорее выскакивать из вырытой ямы — камень уже начал шевелиться. И не успели мы выбраться, как он перевернулся и закрыл все, что мы отрыли! Не знаю, что бы мы делали, если бы Бену не пришла в голову блестящая мысль.
«Так, так, — окликнул из-под стола своего хозяина Лабрадор, — это оказывается тебе пришла в голову блестящая мысль?»
У Бена сверкнули глаза, и он сунул под стол своему любимцу бутерброд с ветчиной. «Ну уж и не твоя это заслуга, дружище! Вспомни-ка, по-моему, ты сам дал мне знать, что помочь нам вытащить камень предложила Делия».
Лабрадор немного обиженно принялся за бутерброд. «Верно, Делия! Но если бы не я, откуда бы ты узнал, что у нее в мыслях? Очень умная кобыла, эта Делия. Можешь мне поверить».
— Да что вы! Это и так самая малость, чем отблагодарить вас за спасение деревни! Очень вас прошу, спрячьте деньги! Да только за то, чтобы полюбоваться на вытянутую рожу Обадии Смизерса, никаких денег не жалко. Ради всего святого, расскажите, как вы отыскали этот свиток?
Мистер Брейтуэйт запустил пальцы в свою курчавую гриву.
— Вас интересует …э… э… э… свиток, мадам? э… э… э… боюсь, не смогу пролить на это свет. Я, видите ли… спал на диване у э… э… миссис Уинн. Кто-нибудь… э… э… э… другой пусть расскажет…
Эми отодвинула в сторону мороженое.
— Это все долгая история, но в общем мы догадались, что надо искать документы на землю под старым мильным камнем, на дороге в Истпас. Я и не знала, что эти мильные камни такие большие — из-под земли у него выглядывала только самая верхушка.
— Да уж, этот мильный камень совсем древний, и о нем давно все забыли, — поддержал Эми Уилл. — Огромный плоский гранит, круглый, как колесо, со сквозной дырой посередине. И нам с Джоном пришлось его выкапывать, представляете? Мы довольно основательно подрыли землю вокруг него, но нам самим надо было скорее выскакивать из вырытой ямы — камень уже начал шевелиться. И не успели мы выбраться, как он перевернулся и закрыл все, что мы отрыли! Не знаю, что бы мы делали, если бы Бену не пришла в голову блестящая мысль.
«Так, так, — окликнул из-под стола своего хозяина Лабрадор, — это оказывается тебе пришла в голову блестящая мысль?»
У Бена сверкнули глаза, и он сунул под стол своему любимцу бутерброд с ветчиной. «Ну уж и не твоя это заслуга, дружище! Вспомни-ка, по-моему, ты сам дал мне знать, что помочь нам вытащить камень предложила Делия».
Лабрадор немного обиженно принялся за бутерброд. «Верно, Делия! Но если бы не я, откуда бы ты узнал, что у нее в мыслях? Очень умная кобыла, эта Делия. Можешь мне поверить».