Страница:
– Ну нет!
– Пожалуйста!
– Ну ладно. Этот замечательный капитан Кинкейд уделил мне столько внимания вчера! Он едва не сбил меня с ног только ради того, чтобы познакомиться со мной. Он чуть не вывернул руку нашему брату Сирилу, чтобы получить разрешение навестить меня сегодня вечером.
Это признание было встречено возгласами восторга других дам и большим удивлением Пейшенс. Она чуть было не выронила ложку из рук. Хорас также весь обратился в слух, заслышав имя своего дяди.
– Но это еще не история, – добавила другая мисс Нортгемптон.
Лицо Эмили скривилось в злой усмешке.
– Да, Аманда, ты права. Настоящая история началась, когда мы пошли освежиться в дамскую комнату.
– Там была эта странная мисс Перселл, – вставила ее сестрица. – Она читала книгу.
Девушки злобно расхохотались.
– Да она никто. Вечно ходит, уткнув нос в книгу.
– Просто дочь сквайра, хотя Торпу кажется, что она хорошенькая...
– Но она старая. Ей не меньше двадцати двух лет. Она никогда не найдет себе мужа.
– Да нет же, разве вы не слышали она нашла свою настоящую любовь. Она обручена с сельским проповедником.
Вновь раздался взрыв смеха.
– Должна признать, дорогие, что в этой простушке скрывается нечто большее, чем кажется на первый взгляд, – заметила Эмили надменным тоном.
– Что ты имеешь в виду?
– Расскажи же, Эмили.
– Пожалуйста, Эм!
Эмили поправила прическу, оперла свой остренький подбородок о руку, облаченную в перчатку, и объявила:
– Наша мисс Перселл читает неприличные книги. – Девушки разом всплеснули руками и зашумели от восторга.
– Откуда ты знаешь?
– Расскажи нам все по порядку. С самого начала. – Эмили повертела в руках серебряную ложечку.
– Мы видели книгу.
– Она была такая отвратительная! – поморщилась ее сестра.
– Неприличная книга была у нее с собой? О Боже!
– Никогда бы не подумала...
– И... – Эмили сделала паузу, дожидаясь, пока все обратят на нее внимание. – И книга рассказывала о Востоке и о каком-то ненормальном культе, о котором, кажется, ей все известно. Мы сами листали эту книгу. В ней полно неприличных изображений мужчин и женщин – всех без одежды – в самых невероятных позах.
– Боже милостивый!
– И она пыталась впутать в это капитана Кинкейда. – Эмили самодовольно улыбнулась. – Как будто он захотел бы общаться с такой скучной простушкой, как эта мисс Перселл.
Пейшенс спокойно проглотила большой цветок из взбитых сливок. В отличие от мисс Эмили Нортгемптон ей хорошо была известна причина такого интереса Брендана к мисс Перселл и мисс Нортгемптон. Вне всяких сомнений, они являлись двумя его кандидатурами, выбранными для первой стадии игры.
– Впутать капитана? Разве у них есть что-то общее? – нервно захихикала одна из девиц.
Эмили криво усмехнулась:
– Разумеется, нет. Даже сама идея смешна. Просто эта странная Перселл сказала, что капитан после стольких лет, проведенных в Индии, разумеется, знает об этом ужасном культе.
А вот в это Пейшенс поверить было несложно. Сестра Эмили добавила:
– Мисс Перселл осмелилась утверждать, что капитан знает все об этом и что будет ожидать от английской леди...
– Аманда, не будь такой ханжой. Уверена, Торпу это не понравится. Возможно, тебе следует взять у мисс Перселл книгу на несколько дней и почерпнуть оттуда что-нибудь новое.
Эмили откинулась в кресле, на ее кукольном лице появилась самодовольная улыбка.
– Если капитан захочет, чтобы я занялась с ним чем-либо в индийском или любом другом стиле, я отказываться не буду.
Под аккомпанемент взвизгов и криков, последовавших за этим заявлением, Пейшенс строго посмотрела на своего слишком внимательного сына.
– Хорри! Ты должен немедленно забыть все, что только что услышал.
Молодой Хорас Даутрайт-четвертый тупо уставился в свою пустую тарелку.
Брендан стоял на крыльце резиденции Хэнкоков. Прошлым вечером, когда миссис Филиппа Хэнкок отчитала его за то, что он послал эротический предмет искусства ее племяннице вместе с двусмысленной запиской, он ничего не понял. Сегодня же, после визита к полковнику Хингстон, многое начало проясняться для него.
– Сожалею, приятель, – проговорил общительный полковник Хингстон, – что вас в чем-то заподозрили. Но нас насторожил анонимный донос. И еще то, что в последние несколько дней на лондонском рынке древностей появилось несколько чрезвычайно ценных вещей.
При этих словах Брендан напрягся.
– Украденные индийские ценности? – Полковник утвердительно кивнул:
– Очень ценные вещи. Они были украдены в течение последних восемнадцати месяцев в Бенгалии.
– И кто-то послал вам анонимное сообщение, которое наводило на мысль о том, что я как-то замешан в этих кражах?
– Да не просто наводило на мысль, а прямо указывало на это. И судя по всему, человек, написавший это письмо, знаком с Индией. И с вами. Он знал достаточно, чтобы мы могли заподозрить, что вы что-то замышляете.
Брендан был рад последовать приказу миссис Хэнкок – явиться в ее дом и забрать золотую статую. Следовало удостовериться, что капитан Хэнкок никогда об этом не узнает. Обнаружения статуи будет достаточно, чтобы он оказался за решеткой.
– Сэр? – Отворивший парадную дверь Джейке внимательно посмотрел на Брендана.
– Добрый день. Я капитан Брендан Кинкейд. Миссис Хэнкок попросила меня зайти сегодня и забрать нечто... – Брендан умолк, не зная, как назвать то, за чем он пришел.
Брови Джейкса едва заметно приподнялись.
– Да, сэр, – проговорил он с чопорностью, отворил пошире дверь и пропустил Брендана внутрь. – Миссис Хэнкок сейчас нет дома. Я спрошу у мисс Перселл, где эта статуя находится теперь. – И Джейкc исчез.
Подождав какое-то время, Брендан заметил, что незаметно для себя начал мерить зал шагами. Неужели он нервничает из-за возможной встречи с мисс Перселл? Конечно, ему нравилось ее общество, да и целоваться с ней тоже приятно. Flo прошлым вечером в театре она была слишком холодна и подозрительна.
С другой стороны, какие у нее были основания ему верить?
Брендан взглянул наверх. Мисс Перселл, одетая в простое хлопчатобумажное платье цвета морской пены, спускалась по лестнице. Их взгляды встретились, но ее лицо осталось равнодушным.
Брендан же, наоборот, почувствовал, как учащенно забилось его сердце.
– Добрый день, капитан Кинкейд. – Генриетта остановилась на почтительном расстоянии от Брендана. – Я так понимаю, что вы приехали забрать статую. – Она быстро оглядела его, и на ее щеках появился легкий румянец. Однако когда она опять взглянула Брендану в лицо, ее глаза пылали гневом. – Ту статую, которую вы прислали.
Брендан огляделся вокруг. Похоже, они были здесь совершенно одни.
– Я ничего вам не посылал, мисс Перселл.
– Разумеется, нет, – язвительно проговорила Генриетта, поджав губы в тонкую линию.
– Вы ведь не верите мне, правда? – напрямик спросил Брендан.
Повисла неловкая пауза. Брендан с интересом смотрел; как на глазах меняется Генриетта. Ее пухлые губы слегка приоткрылись, взгляд значительно потеплел.
– Нет, верю, – вздохнула она. Брендан шагнул вперед.
– Кажется, кто-то хочет надо мной подшутить. Сегодня меня вынудили нанести визит некоему полковнику Хингстону. Он отвечает за поиск военных, замешанных в контрабанде индийского антиквариата.
– Но почему кто-то хочет причинить вам вред? – спросила Генриетта, слегка нахмурив свои изящно очерченные брови.
Брендан обратил внимание на пульсирующую жилку у нее на шее. Затем против его воли взгляд скользнул вниз, к аккуратному бюсту, плотно обтянутому тонкой материей.
Усилием воли Брендан заставил себя оторвать взгляд от этого волнующего зрелища.
– Кто-то послал полковнику анонимное письмо, в котором говорилось, что я вор, – проговорил он, глядя Генриетте в глаза.
Мисс Перселл задумчиво закусила нижнюю губу, и в тот же миг Брендан почувствовал, как напряглась его плоть. Однако он постарался не замечать этого.
– Вы думаете, – продолжала Генриетта, – что это тот же самый человек, кто послал нам эту статую?
– Похоже на то. В любом случае мне нужно поскорее забрать ее. Вне всяких сомнений, он даст полковнику знать о местонахождении статуи. И если полковник обыщет дом и найдет ее здесь, я окажусь на гауптвахте.
– Я помогу вам, – решительно заявила Генриетта. Брендан удивленно поднял бровь.
– Почему? У меня создалось впечатление, что вы испытываете ко мне такое же почтение, какое обычно испытывают к червяку.
Генриетта весело засмеялась, и Брендану вдруг страстно захотелось обнять ее, прижать к себе и поцеловать прямо в сладкие малиновые губы.
– Я хочу помочь вам, – пробормотала Генриетта. – Потому что не могу видеть, как невинный человек попадет в тюрьму. А сейчас уходите. – Она оглянулась назад и еще больше понизила голос: – Ждите меня по ту сторону парка. Наймите крытую повозку и задерните все шторки. Я принесу статую.
– Я не хочу впутывать вас в это дело, – возразил Брендан, хотя перспектива оказаться в карете наедине с мисс Перселл (к тому же с задернутыми шторками) выглядела очень привлекательно.
Генриетта отчаянно затрясла головой:
– Слишком поздно. Я уже впутана.
Брендан хотел было возразить, но тут вошел Джейкc.
– Мисс, вам нужна моя помощь? – Дворецкий смерил Брендана презрительным взглядом.
– Капитан Кинкейд уже уходит, Джейкc. – Генриетта подняла ладонь вверх, расставив пальцы, одними губами произнесла:
– Пять минут. – И поспешила вверх по лестнице.
Мисс Перселл, облаченная в нежно-розовую мантилью, уже поджидала Брендана, когда нанятая им карета остановилась у дальнего конца парка. Все шторки из черного бархата были задернуты, и любой, кому случилось бы увидеть мисс Перселл садящейся в карету с небольшим свертком в руках, ни за что не догадался бы, куда она едет и с кем.
Генриетта села напротив Брендана, и он заметил, что она вся дрожит от волнения. От одной мысли, что участие в чем-то запретном возбуждало ее, Брендан сам оживился. У него было такое чувство, что они стали партнерами, правда, партнерами в чем именно, ему пока не хотелось уточнять. Если он вел мисс Перселл по пути к погибели, ему не хотелось сознаваться в этом даже перед самим собой. Она была слишком хорошенькой, слишком возбужденной, и Брендану не хотелось задавать ей какие-то вопросы.
– Вам нельзя хранить статую у себя дома, капитан Кинкейд, – проговорила Генриетта, пытаясь восстановить дыхание. – Эти военные могут вернуться. Но у меня созрел план. Мы отвезем ее в банковское хранилище моей матери, где она держит драгоценности, доставшиеся ей от матери и двоюродной бабушки. Она не была там больше года и вряд ли в ближайшем будущем поедет, поскольку мне теперь не нужны тиары и жемчужные ожерелья, чтобы поражать воображение самцов.
Да уж, подумал Брендан, глядя на Генриетту с откровенным восхищением, ей не нужно ничего, ни украшений, ни шелковых одеяний, чтобы быть красивой. Вот если бы она избавилась от украшений (включая одежду), то наверняка затмила бы всех женщин на планете.
– Банкир знает меня и... – продолжала Генриетта. Она взмахнула своей маленькой сумочкой и заговорщически улыбнулась. – У меня есть ключ.
– Думаю, этот план ничуть не хуже любого другого, – согласился Брендан. – Но мне не хотелось бы вовлекать вас в это дело.
– Вы доверяете мне, сэр? – Генриетта вопросительно посмотрела на капитана своими огромными влажными глазами.
– Да, но...
– Тогда, пожалуйста, позвольте мне помочь вам. – Генриетта назвала банк, а Брендан, в свою очередь, сообщил его вознице, и карета тронулась.
Она катилась по вымощенным брусчаткой улицам, а Брендан смотрел на коробку, которую Генриетта сжимала в руках.
– Позвольте? – спросил он. И когда она подалась вперед, чтобы передать коробку, Брендан уловил легкий сладкий аромат, похожий на запах зеленого яблока. На мгновение их руки соприкоснулись, и, несмотря на то что оба были в перчатках, Брендан почувствовал, как между ними проскочила искра.
Он отклонился назад, откинул крючок и открыл маленькие дверцы коробки. Неторопливыми движениями человека, чей худший кошмар вот-вот подтвердится, он вытащил клочки ткани и бумаги. В темноте кареты статуя засияла теплым светом.
– О Боже! – выдохнул Брендан.
– Вы узнаете ее?
– Каждый дюйм. Я даже зарисовывал ее. – Черт! Как же у него это вырвалось?
– Да? В одной из книг Феликса Блэкстона есть изображение этой статуи. – Генриетта подозрительно посмотрела на капитана.
– Вы читали «Индийский тантризм»? – изумленно спросил Брендан. Очевидно, мисс Перселл не так проста, как кажется на первый взгляд.
Генриетта слегка покраснела:
– Разумеется! Я хочу сказать, что прочитала все его книги. – Мисс Перселл, участвующая в исполнении тантрических обрядов – такая волнующая картинка возникла перед мысленным взором Брендана. Он выпрямился и провел рукой по волосам.
– Я предоставлял рисунки для гравировщика. Я помогал Феликсу. Светлый ум, но художник из него никудышный.
Даже в сумраке кареты лицо мисс Перселл засияло так, будто шторы внезапно отдернули, чтобы впустить солнечный свет. Генриетта вся подалась вперед.
– Значит, вы знакомы с мистером Блэкстоном? – оживившись, спросила она.
Брендан стал лихорадочно соображать, что ему делать. Сказать правду? Он глубоко вздохнул:
– Да, я знаю его очень хорошо.
– Расскажите мне о нем. Какой он? Где живет?
– Блэкстон ведет уединенный образ жизни. Не думаю, что ему понравится, если я буду разглашать информацию о нем.
Мисс Перселл умоляюще посмотрела на капитана:
– Только скажите, живет он в Англии или за границей? И женат ли он?
– Женат ли он? – переспросил Брендан. Генриетта слегка нахмурилась:
– Мне просто интересно. – Брендан пожал плечами.
– Насколько мне известно, в данный момент мистер Блэкстон живет где-то на Британских островах. Жены у него нет.
Генриетта расплылась в ослепительной улыбке.
– Это просто замечательно! – Затем лицо ее потемнело, а губы вытянулись в тонкую линию. – Но он не указал вас в своей книге в качестве иллюстратора.
Брендан удрученно вздохнул. Уж не думала ли она, что он врет?
– У нас была договоренность. Он разрешил мне иллюстрировать его различные находки. В обмен я получал удовольствие видеть свою работу напечатанной.
– О!..
– Кроме того, – поспешил добавить Брендан, – Феликс не слишком часто выезжает. Он, знаете ли, калека.
Генриетта от изумления раскрыла рот.
– Не может быть, – прошептала она. – Все эти приключения...
– Именно так он и пострадал. Несчастный случай. – Брендан потер бровь, пытаясь скрыть стыд. – Он упал с навьюченного мула и скатился по каменистому обрыву.
Генриетта в ужасе прикрыла ладонью рот, на глазах у нее заблестели слезы.
Решив, что пора сменить тему разговора, Брендан указал па коробку, лежавшую у него на коленях:
– Эта статуя обладает огромной культурной ценностью для монахов, присматривавших за ней и жителей близлежащих деревень. Я помню, как она исчезла из монастыря около года назад. Это чуть не вызвало мятеж. Монахи подозревали, что это дело рук англичанина. Думаю, они были правы.
– Ее стоимость, наверное, выходит за пределы разумного. – Генриетта старалась сохранять спокойствие, но Брендан видел, с каким трудом ей это удается.
– Конечно. В ней столько золота, что его хватит на целое состояние. А историческую ценность этой статуи вообще трудно определить.
– Но зачем кому-то понадобилось красть ее, ввозить в страну, а затем посылать мне? Не вижу в этом никакого смысла.
– На первый взгляд его нет.
– Должно быть, кто-то очень сильно вас ненавидит, раз готов расстаться с такой ценной вещью, только чтобы навредить вам.
Брендан молча кивнул в ответ.
Карета остановилась.
В банке Брендана и Генриетту отвели в подвальное помещение, где целую стену занимали частные ячейки.
Мисс Перселл вытащила ключ из сумочки и трясущимися руками вставила его в скважину. Он легко повернулся в замке. Генриетта заглянула в темноту, затем взяла один из двух маленьких кожаных футляров, что лежали внутри, и заглянула в него. Нахмурившись, она захлопнула крышку и сказала быстро:
– Давайте кладите ее туда поглубже.
Брендан аккуратно положил ящик со статуей в дальний угол ячейки. Генриетта заперла ячейку и вскоре вместе с Бренданом покинула банк.
Сев в карету, оба хранили молчание какое-то время. Карета неслась обратно по улицам Лондона. Брендана не покидало ощущение того, что только что они с Генриеттой совершили что-то такое, что связало их вместе навеки.
– Ну вот и все, – сухо проговорила мисс Перселл, взглянув на Брендана. – Теперь вы в безопасности. Никто ее там не найдет.
Она прикусила губу и стала смотреть в щелочку между занавесками.
– Вас что-то беспокоит, мисс Перселл? – спросил Брендан, заметив, как вдруг опечалилась Генриетта. И ему оставалось только надеяться, что причиной тому был не он.
Генриетта намеревалась что-то сказать, но вдруг передумала и решительно покачала головой. Встретившись взглядом с Бренданом, она улыбнулась ему.
Он не знал, что на него нашло, но внезапно он рванулся к Генриетте, обхватил ее рукой за шею и впился поцелуем в ее губы.
Глава 9
– Пожалуйста!
– Ну ладно. Этот замечательный капитан Кинкейд уделил мне столько внимания вчера! Он едва не сбил меня с ног только ради того, чтобы познакомиться со мной. Он чуть не вывернул руку нашему брату Сирилу, чтобы получить разрешение навестить меня сегодня вечером.
Это признание было встречено возгласами восторга других дам и большим удивлением Пейшенс. Она чуть было не выронила ложку из рук. Хорас также весь обратился в слух, заслышав имя своего дяди.
– Но это еще не история, – добавила другая мисс Нортгемптон.
Лицо Эмили скривилось в злой усмешке.
– Да, Аманда, ты права. Настоящая история началась, когда мы пошли освежиться в дамскую комнату.
– Там была эта странная мисс Перселл, – вставила ее сестрица. – Она читала книгу.
Девушки злобно расхохотались.
– Да она никто. Вечно ходит, уткнув нос в книгу.
– Просто дочь сквайра, хотя Торпу кажется, что она хорошенькая...
– Но она старая. Ей не меньше двадцати двух лет. Она никогда не найдет себе мужа.
– Да нет же, разве вы не слышали она нашла свою настоящую любовь. Она обручена с сельским проповедником.
Вновь раздался взрыв смеха.
– Должна признать, дорогие, что в этой простушке скрывается нечто большее, чем кажется на первый взгляд, – заметила Эмили надменным тоном.
– Что ты имеешь в виду?
– Расскажи же, Эмили.
– Пожалуйста, Эм!
Эмили поправила прическу, оперла свой остренький подбородок о руку, облаченную в перчатку, и объявила:
– Наша мисс Перселл читает неприличные книги. – Девушки разом всплеснули руками и зашумели от восторга.
– Откуда ты знаешь?
– Расскажи нам все по порядку. С самого начала. – Эмили повертела в руках серебряную ложечку.
– Мы видели книгу.
– Она была такая отвратительная! – поморщилась ее сестра.
– Неприличная книга была у нее с собой? О Боже!
– Никогда бы не подумала...
– И... – Эмили сделала паузу, дожидаясь, пока все обратят на нее внимание. – И книга рассказывала о Востоке и о каком-то ненормальном культе, о котором, кажется, ей все известно. Мы сами листали эту книгу. В ней полно неприличных изображений мужчин и женщин – всех без одежды – в самых невероятных позах.
– Боже милостивый!
– И она пыталась впутать в это капитана Кинкейда. – Эмили самодовольно улыбнулась. – Как будто он захотел бы общаться с такой скучной простушкой, как эта мисс Перселл.
Пейшенс спокойно проглотила большой цветок из взбитых сливок. В отличие от мисс Эмили Нортгемптон ей хорошо была известна причина такого интереса Брендана к мисс Перселл и мисс Нортгемптон. Вне всяких сомнений, они являлись двумя его кандидатурами, выбранными для первой стадии игры.
– Впутать капитана? Разве у них есть что-то общее? – нервно захихикала одна из девиц.
Эмили криво усмехнулась:
– Разумеется, нет. Даже сама идея смешна. Просто эта странная Перселл сказала, что капитан после стольких лет, проведенных в Индии, разумеется, знает об этом ужасном культе.
А вот в это Пейшенс поверить было несложно. Сестра Эмили добавила:
– Мисс Перселл осмелилась утверждать, что капитан знает все об этом и что будет ожидать от английской леди...
– Аманда, не будь такой ханжой. Уверена, Торпу это не понравится. Возможно, тебе следует взять у мисс Перселл книгу на несколько дней и почерпнуть оттуда что-нибудь новое.
Эмили откинулась в кресле, на ее кукольном лице появилась самодовольная улыбка.
– Если капитан захочет, чтобы я занялась с ним чем-либо в индийском или любом другом стиле, я отказываться не буду.
Под аккомпанемент взвизгов и криков, последовавших за этим заявлением, Пейшенс строго посмотрела на своего слишком внимательного сына.
– Хорри! Ты должен немедленно забыть все, что только что услышал.
Молодой Хорас Даутрайт-четвертый тупо уставился в свою пустую тарелку.
Брендан стоял на крыльце резиденции Хэнкоков. Прошлым вечером, когда миссис Филиппа Хэнкок отчитала его за то, что он послал эротический предмет искусства ее племяннице вместе с двусмысленной запиской, он ничего не понял. Сегодня же, после визита к полковнику Хингстон, многое начало проясняться для него.
– Сожалею, приятель, – проговорил общительный полковник Хингстон, – что вас в чем-то заподозрили. Но нас насторожил анонимный донос. И еще то, что в последние несколько дней на лондонском рынке древностей появилось несколько чрезвычайно ценных вещей.
При этих словах Брендан напрягся.
– Украденные индийские ценности? – Полковник утвердительно кивнул:
– Очень ценные вещи. Они были украдены в течение последних восемнадцати месяцев в Бенгалии.
– И кто-то послал вам анонимное сообщение, которое наводило на мысль о том, что я как-то замешан в этих кражах?
– Да не просто наводило на мысль, а прямо указывало на это. И судя по всему, человек, написавший это письмо, знаком с Индией. И с вами. Он знал достаточно, чтобы мы могли заподозрить, что вы что-то замышляете.
Брендан был рад последовать приказу миссис Хэнкок – явиться в ее дом и забрать золотую статую. Следовало удостовериться, что капитан Хэнкок никогда об этом не узнает. Обнаружения статуи будет достаточно, чтобы он оказался за решеткой.
– Сэр? – Отворивший парадную дверь Джейке внимательно посмотрел на Брендана.
– Добрый день. Я капитан Брендан Кинкейд. Миссис Хэнкок попросила меня зайти сегодня и забрать нечто... – Брендан умолк, не зная, как назвать то, за чем он пришел.
Брови Джейкса едва заметно приподнялись.
– Да, сэр, – проговорил он с чопорностью, отворил пошире дверь и пропустил Брендана внутрь. – Миссис Хэнкок сейчас нет дома. Я спрошу у мисс Перселл, где эта статуя находится теперь. – И Джейкc исчез.
Подождав какое-то время, Брендан заметил, что незаметно для себя начал мерить зал шагами. Неужели он нервничает из-за возможной встречи с мисс Перселл? Конечно, ему нравилось ее общество, да и целоваться с ней тоже приятно. Flo прошлым вечером в театре она была слишком холодна и подозрительна.
С другой стороны, какие у нее были основания ему верить?
Брендан взглянул наверх. Мисс Перселл, одетая в простое хлопчатобумажное платье цвета морской пены, спускалась по лестнице. Их взгляды встретились, но ее лицо осталось равнодушным.
Брендан же, наоборот, почувствовал, как учащенно забилось его сердце.
– Добрый день, капитан Кинкейд. – Генриетта остановилась на почтительном расстоянии от Брендана. – Я так понимаю, что вы приехали забрать статую. – Она быстро оглядела его, и на ее щеках появился легкий румянец. Однако когда она опять взглянула Брендану в лицо, ее глаза пылали гневом. – Ту статую, которую вы прислали.
Брендан огляделся вокруг. Похоже, они были здесь совершенно одни.
– Я ничего вам не посылал, мисс Перселл.
– Разумеется, нет, – язвительно проговорила Генриетта, поджав губы в тонкую линию.
– Вы ведь не верите мне, правда? – напрямик спросил Брендан.
Повисла неловкая пауза. Брендан с интересом смотрел; как на глазах меняется Генриетта. Ее пухлые губы слегка приоткрылись, взгляд значительно потеплел.
– Нет, верю, – вздохнула она. Брендан шагнул вперед.
– Кажется, кто-то хочет надо мной подшутить. Сегодня меня вынудили нанести визит некоему полковнику Хингстону. Он отвечает за поиск военных, замешанных в контрабанде индийского антиквариата.
– Но почему кто-то хочет причинить вам вред? – спросила Генриетта, слегка нахмурив свои изящно очерченные брови.
Брендан обратил внимание на пульсирующую жилку у нее на шее. Затем против его воли взгляд скользнул вниз, к аккуратному бюсту, плотно обтянутому тонкой материей.
Усилием воли Брендан заставил себя оторвать взгляд от этого волнующего зрелища.
– Кто-то послал полковнику анонимное письмо, в котором говорилось, что я вор, – проговорил он, глядя Генриетте в глаза.
Мисс Перселл задумчиво закусила нижнюю губу, и в тот же миг Брендан почувствовал, как напряглась его плоть. Однако он постарался не замечать этого.
– Вы думаете, – продолжала Генриетта, – что это тот же самый человек, кто послал нам эту статую?
– Похоже на то. В любом случае мне нужно поскорее забрать ее. Вне всяких сомнений, он даст полковнику знать о местонахождении статуи. И если полковник обыщет дом и найдет ее здесь, я окажусь на гауптвахте.
– Я помогу вам, – решительно заявила Генриетта. Брендан удивленно поднял бровь.
– Почему? У меня создалось впечатление, что вы испытываете ко мне такое же почтение, какое обычно испытывают к червяку.
Генриетта весело засмеялась, и Брендану вдруг страстно захотелось обнять ее, прижать к себе и поцеловать прямо в сладкие малиновые губы.
– Я хочу помочь вам, – пробормотала Генриетта. – Потому что не могу видеть, как невинный человек попадет в тюрьму. А сейчас уходите. – Она оглянулась назад и еще больше понизила голос: – Ждите меня по ту сторону парка. Наймите крытую повозку и задерните все шторки. Я принесу статую.
– Я не хочу впутывать вас в это дело, – возразил Брендан, хотя перспектива оказаться в карете наедине с мисс Перселл (к тому же с задернутыми шторками) выглядела очень привлекательно.
Генриетта отчаянно затрясла головой:
– Слишком поздно. Я уже впутана.
Брендан хотел было возразить, но тут вошел Джейкc.
– Мисс, вам нужна моя помощь? – Дворецкий смерил Брендана презрительным взглядом.
– Капитан Кинкейд уже уходит, Джейкc. – Генриетта подняла ладонь вверх, расставив пальцы, одними губами произнесла:
– Пять минут. – И поспешила вверх по лестнице.
Мисс Перселл, облаченная в нежно-розовую мантилью, уже поджидала Брендана, когда нанятая им карета остановилась у дальнего конца парка. Все шторки из черного бархата были задернуты, и любой, кому случилось бы увидеть мисс Перселл садящейся в карету с небольшим свертком в руках, ни за что не догадался бы, куда она едет и с кем.
Генриетта села напротив Брендана, и он заметил, что она вся дрожит от волнения. От одной мысли, что участие в чем-то запретном возбуждало ее, Брендан сам оживился. У него было такое чувство, что они стали партнерами, правда, партнерами в чем именно, ему пока не хотелось уточнять. Если он вел мисс Перселл по пути к погибели, ему не хотелось сознаваться в этом даже перед самим собой. Она была слишком хорошенькой, слишком возбужденной, и Брендану не хотелось задавать ей какие-то вопросы.
– Вам нельзя хранить статую у себя дома, капитан Кинкейд, – проговорила Генриетта, пытаясь восстановить дыхание. – Эти военные могут вернуться. Но у меня созрел план. Мы отвезем ее в банковское хранилище моей матери, где она держит драгоценности, доставшиеся ей от матери и двоюродной бабушки. Она не была там больше года и вряд ли в ближайшем будущем поедет, поскольку мне теперь не нужны тиары и жемчужные ожерелья, чтобы поражать воображение самцов.
Да уж, подумал Брендан, глядя на Генриетту с откровенным восхищением, ей не нужно ничего, ни украшений, ни шелковых одеяний, чтобы быть красивой. Вот если бы она избавилась от украшений (включая одежду), то наверняка затмила бы всех женщин на планете.
– Банкир знает меня и... – продолжала Генриетта. Она взмахнула своей маленькой сумочкой и заговорщически улыбнулась. – У меня есть ключ.
– Думаю, этот план ничуть не хуже любого другого, – согласился Брендан. – Но мне не хотелось бы вовлекать вас в это дело.
– Вы доверяете мне, сэр? – Генриетта вопросительно посмотрела на капитана своими огромными влажными глазами.
– Да, но...
– Тогда, пожалуйста, позвольте мне помочь вам. – Генриетта назвала банк, а Брендан, в свою очередь, сообщил его вознице, и карета тронулась.
Она катилась по вымощенным брусчаткой улицам, а Брендан смотрел на коробку, которую Генриетта сжимала в руках.
– Позвольте? – спросил он. И когда она подалась вперед, чтобы передать коробку, Брендан уловил легкий сладкий аромат, похожий на запах зеленого яблока. На мгновение их руки соприкоснулись, и, несмотря на то что оба были в перчатках, Брендан почувствовал, как между ними проскочила искра.
Он отклонился назад, откинул крючок и открыл маленькие дверцы коробки. Неторопливыми движениями человека, чей худший кошмар вот-вот подтвердится, он вытащил клочки ткани и бумаги. В темноте кареты статуя засияла теплым светом.
– О Боже! – выдохнул Брендан.
– Вы узнаете ее?
– Каждый дюйм. Я даже зарисовывал ее. – Черт! Как же у него это вырвалось?
– Да? В одной из книг Феликса Блэкстона есть изображение этой статуи. – Генриетта подозрительно посмотрела на капитана.
– Вы читали «Индийский тантризм»? – изумленно спросил Брендан. Очевидно, мисс Перселл не так проста, как кажется на первый взгляд.
Генриетта слегка покраснела:
– Разумеется! Я хочу сказать, что прочитала все его книги. – Мисс Перселл, участвующая в исполнении тантрических обрядов – такая волнующая картинка возникла перед мысленным взором Брендана. Он выпрямился и провел рукой по волосам.
– Я предоставлял рисунки для гравировщика. Я помогал Феликсу. Светлый ум, но художник из него никудышный.
Даже в сумраке кареты лицо мисс Перселл засияло так, будто шторы внезапно отдернули, чтобы впустить солнечный свет. Генриетта вся подалась вперед.
– Значит, вы знакомы с мистером Блэкстоном? – оживившись, спросила она.
Брендан стал лихорадочно соображать, что ему делать. Сказать правду? Он глубоко вздохнул:
– Да, я знаю его очень хорошо.
– Расскажите мне о нем. Какой он? Где живет?
– Блэкстон ведет уединенный образ жизни. Не думаю, что ему понравится, если я буду разглашать информацию о нем.
Мисс Перселл умоляюще посмотрела на капитана:
– Только скажите, живет он в Англии или за границей? И женат ли он?
– Женат ли он? – переспросил Брендан. Генриетта слегка нахмурилась:
– Мне просто интересно. – Брендан пожал плечами.
– Насколько мне известно, в данный момент мистер Блэкстон живет где-то на Британских островах. Жены у него нет.
Генриетта расплылась в ослепительной улыбке.
– Это просто замечательно! – Затем лицо ее потемнело, а губы вытянулись в тонкую линию. – Но он не указал вас в своей книге в качестве иллюстратора.
Брендан удрученно вздохнул. Уж не думала ли она, что он врет?
– У нас была договоренность. Он разрешил мне иллюстрировать его различные находки. В обмен я получал удовольствие видеть свою работу напечатанной.
– О!..
– Кроме того, – поспешил добавить Брендан, – Феликс не слишком часто выезжает. Он, знаете ли, калека.
Генриетта от изумления раскрыла рот.
– Не может быть, – прошептала она. – Все эти приключения...
– Именно так он и пострадал. Несчастный случай. – Брендан потер бровь, пытаясь скрыть стыд. – Он упал с навьюченного мула и скатился по каменистому обрыву.
Генриетта в ужасе прикрыла ладонью рот, на глазах у нее заблестели слезы.
Решив, что пора сменить тему разговора, Брендан указал па коробку, лежавшую у него на коленях:
– Эта статуя обладает огромной культурной ценностью для монахов, присматривавших за ней и жителей близлежащих деревень. Я помню, как она исчезла из монастыря около года назад. Это чуть не вызвало мятеж. Монахи подозревали, что это дело рук англичанина. Думаю, они были правы.
– Ее стоимость, наверное, выходит за пределы разумного. – Генриетта старалась сохранять спокойствие, но Брендан видел, с каким трудом ей это удается.
– Конечно. В ней столько золота, что его хватит на целое состояние. А историческую ценность этой статуи вообще трудно определить.
– Но зачем кому-то понадобилось красть ее, ввозить в страну, а затем посылать мне? Не вижу в этом никакого смысла.
– На первый взгляд его нет.
– Должно быть, кто-то очень сильно вас ненавидит, раз готов расстаться с такой ценной вещью, только чтобы навредить вам.
Брендан молча кивнул в ответ.
Карета остановилась.
В банке Брендана и Генриетту отвели в подвальное помещение, где целую стену занимали частные ячейки.
Мисс Перселл вытащила ключ из сумочки и трясущимися руками вставила его в скважину. Он легко повернулся в замке. Генриетта заглянула в темноту, затем взяла один из двух маленьких кожаных футляров, что лежали внутри, и заглянула в него. Нахмурившись, она захлопнула крышку и сказала быстро:
– Давайте кладите ее туда поглубже.
Брендан аккуратно положил ящик со статуей в дальний угол ячейки. Генриетта заперла ячейку и вскоре вместе с Бренданом покинула банк.
Сев в карету, оба хранили молчание какое-то время. Карета неслась обратно по улицам Лондона. Брендана не покидало ощущение того, что только что они с Генриеттой совершили что-то такое, что связало их вместе навеки.
– Ну вот и все, – сухо проговорила мисс Перселл, взглянув на Брендана. – Теперь вы в безопасности. Никто ее там не найдет.
Она прикусила губу и стала смотреть в щелочку между занавесками.
– Вас что-то беспокоит, мисс Перселл? – спросил Брендан, заметив, как вдруг опечалилась Генриетта. И ему оставалось только надеяться, что причиной тому был не он.
Генриетта намеревалась что-то сказать, но вдруг передумала и решительно покачала головой. Встретившись взглядом с Бренданом, она улыбнулась ему.
Он не знал, что на него нашло, но внезапно он рванулся к Генриетте, обхватил ее рукой за шею и впился поцелуем в ее губы.
Глава 9
Заводная кукла
Она ответила на его поцелуй. Брендану ее поцелуй показался сладким, как первая мартовская почка или глоток прохладной воды после долгого перехода в пустыне. Ей не хватало практики, но ее врожденные нежность и любопытство с лихвой заменяли ее. Брендан почувствовал, как напряглась его плоть.
– Боже, мисс Перселл, – прошептал он, прижимаясь губами к щеке Генриетты, – что вы со мной делаете?
Он стал стаскивать с себя пиджак и одновременно пытался целовать Генриетту. Он был вне себя от нетерпения, как безусый юнец со своей первой женщиной.
Генриетта слегка отодвинулась назад, глаза ее горели, как звезды. И Брендан с облегчением заметил, что во взгляде мисс Перселл не было ни стыда, ни злости, ни страха. Он широко улыбнулся, отбросил пиджак в сторону и снова прильнул к губам Генриетты.
– Если вы еще раз меня так поцелуете, – проговорила она чуть охрипшим от волнения голосом, – то вам придется называть меня по имени.
– Как хочешь, Генриетта, – ответил Брендан и заглянул ей в глаза.
Они прижались друг к другу в наслаждении.
Брендан торопливо расстегнул пуговицы на пелерине и стянул ее с плеч Генриетты. Он опускался все ниже и ниже, осыпая поцелуями ее шею, плечи. Обеими руками он стянул лиф и раздвинул полы батистовой сорочки, обнажая шелковистую кожу. В луче света, проникающего сквозь щель между занавесками, она казалась отливающей особенным цветом. Не в силах совладать с собой, Брендан дернул лиф вниз и обнажил грудь Генриетты. Ее форма была совершенной, а цвет напоминал жемчужины Южного моря.
– Ты богиня, – прошептал Брендан, наклоняясь еще ниже. Его плоть уже изнывала от желания. Он коснулся языком ее соска, твердого, как вишневая косточка. Генриетта сладостно застонала, выгнувшись на подушках.
Этот звук прозвучал как песня сирены, вызвав переворот в мыслях Брендана. Он вдруг осознал, что не следует забывать о некоторых вещах (например, о приличиях), но он уже не владел своими чувствами. Инстинкты управляли им.
Торопливо пошарив рукой, он подхватил подол ее платья и стал поднимать его вверх. Мозолистая кожа на руке цеплялась за тонкий шелк чулка. Вскоре он нащупал подтяжку.
Генриетта распахнула глаза. Ей вдруг подумалось о том, что она должна хранить верность Феликсу. Пусть он и калека, но он не перестал быть мужчиной ее мечты. Если подумать, в этом было что-то очень романтичное.
Но это... Ей было так хорошо! Как может что-то быть столь прекрасным и одновременно неправильным? Й как можно хранить верность человеку, которого ты никогда не видела?
Генриетта вновь закрыла глаза и вся отдалась своим новым ощущениям.
Рука Брендана лежала у нее на бедре. Круговыми движениями он ласкал кожу, от этого становилось так жарко... Руки поднималась по ноге все выше и выше, к тому месту, котoрое стало уже мокрым и жаждало прикосновений...
Генриетта гладила Брендана по густым волосам, н вдруг замерла. Она почувствовала под рукой узкое длинное углубление.
Осторожно проведя пальцами дальше, Генриетта нащупала широкий огрубевший шрам. Он заканчивался посреди шеи, лишь чуть-чуть не доходя до позвоночника.
– Не трогай, – попросил Брендан, убирая руку Генриетты со своей головы.
– Что это? – спросила встревоженная Генриетта. Брендан вытащил руку из-под юбок.
– Просто несчастный случай, ничего более.
– Несчастный случай? – с сомнением в голосе переспросилa Генриетта. – Больше похоже на то, что кто-то попытался снять с вас скальп, сэр.
– Скорее, голову, – невесело улыбнулся Брендан. – Жители Индии и Бирмы охотятся за головами, а не за скальпами. Один молодой воин решил, что моя голова будет неплохо смотреться на его пике.
Генриетта в порыве чувств схватила Брендан за руку. Она представила его лежащим лицом вниз в грязи, в то время как какой-то полуголый маленький человечек пытается отпилить ему голову.
– Это просто ужасно. Как же вам удалось убежать?
– Мне не удалось. Его отец, вождь племени, остановил его после первого же удара. Видите ли, этот молодой воин был еще новичком. Будь он обращенным, меня бы уже не было в живых.
– И уж разумеется, потом вы хорошо посмеялись над этой историей за ужином? – в раздражении произнесла Генриетта. От одной мысли о том, что Брендан мог умереть, ей становилось не по себе.
– Едва ли. Я был серьезно болен несколько недель. Вождь поместил меня в своем доме, и его жена ухаживала за мной. Над проломленной головой в тропиках смеяться не следует.
Генриетта попыталась посмотреть на шею Брендана сзади.
– Поэтому вы носите такие длинные немодные волосы? Чтобы скрыть ту часть шрама, которую иначе видно?..
Он одарил ее одной из своих чарующих улыбок и притянул ее к себе.
– А вы сообразительная маленькая обезьянка. – И ткнулся носом в ее лицо, путаясь поцеловать еще раз.
Генриетта увернулась от поцелуя. Да, отрицать это было сложно. В мужских объятиях она таяла как воск. Брендан хотел обладать ею, но и она ничуть не меньше хотела отдаться ему. Это пугало Генриетту.
Но она не могла этого сделать, ведь ее сердце принадлежало Феликсу.
Генриетта постучала в крышу, подавая таким образом кучеру сигнал остановиться. Они уже должны были быть недалеко от парка: Оставшееся расстояние до дома Хэнкоков она могла пройти и пешком. Когда карета остановилась, Генриетта подняла мантилью, взяла сумочку и спрыгнула на землю.
– Я сказал что-то не то? – спросил Брендан. В голосе его слышалась насмешка. Или сарказм? – Вы рассердились, что я назвал вас обезьянкой? – Он тоже выпрыгнул из кареты и следовал за Генриеттой.
О Боже! Она смотрела прямо перед собой. Они оба ужасно выглядели, одежда в беспорядке, волосы спутаны, оба без верхней одежды. Люди на улице начинали коситься на них.
Брендан догнал ее и схватил за руку.
– Почему вы убегаете от меня?
– Вы не можете меня больше целовать, – прошипела Генриетта и вырвала руку.
– Почему нет? Я же знаю, что вам нравится, когда я к вам прикасаюсь.
– Просто...
– Просто – что? – Брендан опять зло смотрел на Генриетту, и от этого ей становилось не по себе. Он был такой большой и грозный.
Но она должна сказать ему правду.
– Я люблю другого человека, – тихим голосом проговорила Генриетта.
– А у меня создалось впечатление, что вы и этот преподобный Туакер...
– О Боже. Это не он!
– Тогда кто же? – резким тоном спросил Брендан. Казалось, он готов прямо сейчас разыскать наглеца и врезать ему как следует.
– Я не могу сказать вам.
– У вас есть тайный любовник? – Брендан говорил громко, в его голосе слышалась издевка, и уже несколько людей хихикали, показывая на них пальцами. Не обращая на них внимания, он схватил Генриетту за плечи и слегка встряхнул. – Скажите мне, кто он, черт бы его побрал!
– Отпустите меня! Мне больно! – взвизгнула Генриетта.
– Скажите мне, кто он!
– Феликс Блэкстон, – выдохнула она и, скинув с себя руки Брендана, оставила его одного.
– Послушай, Туакер! Ты никогда не добьешься своего, если будешь скрываться и прятаться. Иди и возьми ее. Да, просто возьми ее!
Сесил Туакер и сквайр Перселл сидели в библиотеке городского дома Перселлов.
Не то чтобы хозяин дома когда-либо читал книги. Туакер быстро обнаружил, что большинство томов на полках всего лишь коробки, выглядевшие как книги. Сквайр хранил в них бутылки бренди и рома про запас.
– Вы хотите сказать, – продолжил Туакер, скривив губу в презрении, – что я должен просто взять вашу дочь силой?
– А почему бы и нет, сынок? Я так и сделал, когда женился на ее матери.
Сквайр Перселл довольно хрюкнул, вновь наполняя ромом свой стакан.
– Но я же все-таки священник. – Туакер покраснел, вспомнив о своем поведении в доме Хэнкоков.
– Но ты же мужчина, не так ли? – Туакер молчал.
– Послушай, ты, чертов священник! Я собираюсь отдать тебе свое поместье. Этот слабак, которого я зову сыном, никогда не подарит мне наследника. Я пообещал тебе все – все, что у меня есть, если ты женишься на моей дочери и произведешь мне наследника. Иначе линия Перселлов исчезнет быстрее, чем этот ром. – И в качестве иллюстрации своих слов сквайр опрокинул в себя содержимое бокала.
– Боже, мисс Перселл, – прошептал он, прижимаясь губами к щеке Генриетты, – что вы со мной делаете?
Он стал стаскивать с себя пиджак и одновременно пытался целовать Генриетту. Он был вне себя от нетерпения, как безусый юнец со своей первой женщиной.
Генриетта слегка отодвинулась назад, глаза ее горели, как звезды. И Брендан с облегчением заметил, что во взгляде мисс Перселл не было ни стыда, ни злости, ни страха. Он широко улыбнулся, отбросил пиджак в сторону и снова прильнул к губам Генриетты.
– Если вы еще раз меня так поцелуете, – проговорила она чуть охрипшим от волнения голосом, – то вам придется называть меня по имени.
– Как хочешь, Генриетта, – ответил Брендан и заглянул ей в глаза.
Они прижались друг к другу в наслаждении.
Брендан торопливо расстегнул пуговицы на пелерине и стянул ее с плеч Генриетты. Он опускался все ниже и ниже, осыпая поцелуями ее шею, плечи. Обеими руками он стянул лиф и раздвинул полы батистовой сорочки, обнажая шелковистую кожу. В луче света, проникающего сквозь щель между занавесками, она казалась отливающей особенным цветом. Не в силах совладать с собой, Брендан дернул лиф вниз и обнажил грудь Генриетты. Ее форма была совершенной, а цвет напоминал жемчужины Южного моря.
– Ты богиня, – прошептал Брендан, наклоняясь еще ниже. Его плоть уже изнывала от желания. Он коснулся языком ее соска, твердого, как вишневая косточка. Генриетта сладостно застонала, выгнувшись на подушках.
Этот звук прозвучал как песня сирены, вызвав переворот в мыслях Брендана. Он вдруг осознал, что не следует забывать о некоторых вещах (например, о приличиях), но он уже не владел своими чувствами. Инстинкты управляли им.
Торопливо пошарив рукой, он подхватил подол ее платья и стал поднимать его вверх. Мозолистая кожа на руке цеплялась за тонкий шелк чулка. Вскоре он нащупал подтяжку.
Генриетта распахнула глаза. Ей вдруг подумалось о том, что она должна хранить верность Феликсу. Пусть он и калека, но он не перестал быть мужчиной ее мечты. Если подумать, в этом было что-то очень романтичное.
Но это... Ей было так хорошо! Как может что-то быть столь прекрасным и одновременно неправильным? Й как можно хранить верность человеку, которого ты никогда не видела?
Генриетта вновь закрыла глаза и вся отдалась своим новым ощущениям.
Рука Брендана лежала у нее на бедре. Круговыми движениями он ласкал кожу, от этого становилось так жарко... Руки поднималась по ноге все выше и выше, к тому месту, котoрое стало уже мокрым и жаждало прикосновений...
Генриетта гладила Брендана по густым волосам, н вдруг замерла. Она почувствовала под рукой узкое длинное углубление.
Осторожно проведя пальцами дальше, Генриетта нащупала широкий огрубевший шрам. Он заканчивался посреди шеи, лишь чуть-чуть не доходя до позвоночника.
– Не трогай, – попросил Брендан, убирая руку Генриетты со своей головы.
– Что это? – спросила встревоженная Генриетта. Брендан вытащил руку из-под юбок.
– Просто несчастный случай, ничего более.
– Несчастный случай? – с сомнением в голосе переспросилa Генриетта. – Больше похоже на то, что кто-то попытался снять с вас скальп, сэр.
– Скорее, голову, – невесело улыбнулся Брендан. – Жители Индии и Бирмы охотятся за головами, а не за скальпами. Один молодой воин решил, что моя голова будет неплохо смотреться на его пике.
Генриетта в порыве чувств схватила Брендан за руку. Она представила его лежащим лицом вниз в грязи, в то время как какой-то полуголый маленький человечек пытается отпилить ему голову.
– Это просто ужасно. Как же вам удалось убежать?
– Мне не удалось. Его отец, вождь племени, остановил его после первого же удара. Видите ли, этот молодой воин был еще новичком. Будь он обращенным, меня бы уже не было в живых.
– И уж разумеется, потом вы хорошо посмеялись над этой историей за ужином? – в раздражении произнесла Генриетта. От одной мысли о том, что Брендан мог умереть, ей становилось не по себе.
– Едва ли. Я был серьезно болен несколько недель. Вождь поместил меня в своем доме, и его жена ухаживала за мной. Над проломленной головой в тропиках смеяться не следует.
Генриетта попыталась посмотреть на шею Брендана сзади.
– Поэтому вы носите такие длинные немодные волосы? Чтобы скрыть ту часть шрама, которую иначе видно?..
Он одарил ее одной из своих чарующих улыбок и притянул ее к себе.
– А вы сообразительная маленькая обезьянка. – И ткнулся носом в ее лицо, путаясь поцеловать еще раз.
Генриетта увернулась от поцелуя. Да, отрицать это было сложно. В мужских объятиях она таяла как воск. Брендан хотел обладать ею, но и она ничуть не меньше хотела отдаться ему. Это пугало Генриетту.
Но она не могла этого сделать, ведь ее сердце принадлежало Феликсу.
Генриетта постучала в крышу, подавая таким образом кучеру сигнал остановиться. Они уже должны были быть недалеко от парка: Оставшееся расстояние до дома Хэнкоков она могла пройти и пешком. Когда карета остановилась, Генриетта подняла мантилью, взяла сумочку и спрыгнула на землю.
– Я сказал что-то не то? – спросил Брендан. В голосе его слышалась насмешка. Или сарказм? – Вы рассердились, что я назвал вас обезьянкой? – Он тоже выпрыгнул из кареты и следовал за Генриеттой.
О Боже! Она смотрела прямо перед собой. Они оба ужасно выглядели, одежда в беспорядке, волосы спутаны, оба без верхней одежды. Люди на улице начинали коситься на них.
Брендан догнал ее и схватил за руку.
– Почему вы убегаете от меня?
– Вы не можете меня больше целовать, – прошипела Генриетта и вырвала руку.
– Почему нет? Я же знаю, что вам нравится, когда я к вам прикасаюсь.
– Просто...
– Просто – что? – Брендан опять зло смотрел на Генриетту, и от этого ей становилось не по себе. Он был такой большой и грозный.
Но она должна сказать ему правду.
– Я люблю другого человека, – тихим голосом проговорила Генриетта.
– А у меня создалось впечатление, что вы и этот преподобный Туакер...
– О Боже. Это не он!
– Тогда кто же? – резким тоном спросил Брендан. Казалось, он готов прямо сейчас разыскать наглеца и врезать ему как следует.
– Я не могу сказать вам.
– У вас есть тайный любовник? – Брендан говорил громко, в его голосе слышалась издевка, и уже несколько людей хихикали, показывая на них пальцами. Не обращая на них внимания, он схватил Генриетту за плечи и слегка встряхнул. – Скажите мне, кто он, черт бы его побрал!
– Отпустите меня! Мне больно! – взвизгнула Генриетта.
– Скажите мне, кто он!
– Феликс Блэкстон, – выдохнула она и, скинув с себя руки Брендана, оставила его одного.
– Послушай, Туакер! Ты никогда не добьешься своего, если будешь скрываться и прятаться. Иди и возьми ее. Да, просто возьми ее!
Сесил Туакер и сквайр Перселл сидели в библиотеке городского дома Перселлов.
Не то чтобы хозяин дома когда-либо читал книги. Туакер быстро обнаружил, что большинство томов на полках всего лишь коробки, выглядевшие как книги. Сквайр хранил в них бутылки бренди и рома про запас.
– Вы хотите сказать, – продолжил Туакер, скривив губу в презрении, – что я должен просто взять вашу дочь силой?
– А почему бы и нет, сынок? Я так и сделал, когда женился на ее матери.
Сквайр Перселл довольно хрюкнул, вновь наполняя ромом свой стакан.
– Но я же все-таки священник. – Туакер покраснел, вспомнив о своем поведении в доме Хэнкоков.
– Но ты же мужчина, не так ли? – Туакер молчал.
– Послушай, ты, чертов священник! Я собираюсь отдать тебе свое поместье. Этот слабак, которого я зову сыном, никогда не подарит мне наследника. Я пообещал тебе все – все, что у меня есть, если ты женишься на моей дочери и произведешь мне наследника. Иначе линия Перселлов исчезнет быстрее, чем этот ром. – И в качестве иллюстрации своих слов сквайр опрокинул в себя содержимое бокала.