Страница:
– Остановитесь! – приказал Джек. – Что это вы вычеркиваете?
Немного помедлив, Белинда оторвала взгляд от сценария. Будто не замечая Форда, она обратилась к Масционе:
– Сколько строчек вычеркнуть?
– От восьми до десяти. Но постарайтесь, чтобы текст не утратил связности, милочка.
Белинда кивнула, просмотрела текст всей сцены и снова взглянула на него:
– Готово.
– Что-то слишком быстро, – саркастически заметил Форд, вздернув бровь.
Он протянул руку и, даже не попросив разрешения, взял сценарий у нее из рук. Возмущенная Белинда едва удержалась от резких слов. Он перелистал страницы. На его виске билась жилка. Потом Форд перевел взгляд зеленых глаз на Белинду.
«Ну вот, начинается, – подумала она. – Ядерная война».
Свернув сценарий в трубочку, Форд бросил его ей на колени, попав как раз между ног. Свернутый сценарий показался ей похожим по форме на фаллос, и Белинда подумала, уж не умышленно ли он бросил его таким образом. Встретившись с ним взглядом, она поняла, что так оно и есть. В его взгляде был явный и несомненный сексуальный вызов. В фургончике было прохладно. Ее соски немедленно затвердели, но не от холода.
Форд окинул ее дерзким взглядом:
– Неплохо.
– Угу, – пробормотала Белинда, не менее дерзко посмотрев ему в область паха.
Форд распахнул дверь своей спальни.
– Пришлите за мной в девять.
Белинда откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Сердце у нее бешено билось. Каков, а?
Глава 42
Глава 43
Глава 44
Глава 45
Глава 46
Глава 47
Немного помедлив, Белинда оторвала взгляд от сценария. Будто не замечая Форда, она обратилась к Масционе:
– Сколько строчек вычеркнуть?
– От восьми до десяти. Но постарайтесь, чтобы текст не утратил связности, милочка.
Белинда кивнула, просмотрела текст всей сцены и снова взглянула на него:
– Готово.
– Что-то слишком быстро, – саркастически заметил Форд, вздернув бровь.
Он протянул руку и, даже не попросив разрешения, взял сценарий у нее из рук. Возмущенная Белинда едва удержалась от резких слов. Он перелистал страницы. На его виске билась жилка. Потом Форд перевел взгляд зеленых глаз на Белинду.
«Ну вот, начинается, – подумала она. – Ядерная война».
Свернув сценарий в трубочку, Форд бросил его ей на колени, попав как раз между ног. Свернутый сценарий показался ей похожим по форме на фаллос, и Белинда подумала, уж не умышленно ли он бросил его таким образом. Встретившись с ним взглядом, она поняла, что так оно и есть. В его взгляде был явный и несомненный сексуальный вызов. В фургончике было прохладно. Ее соски немедленно затвердели, но не от холода.
Форд окинул ее дерзким взглядом:
– Неплохо.
– Угу, – пробормотала Белинда, не менее дерзко посмотрев ему в область паха.
Форд распахнул дверь своей спальни.
– Пришлите за мной в девять.
Белинда откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Сердце у нее бешено билось. Каков, а?
Глава 42
Шустрые парни из личной охраны выставили ее вон.
Мэри была вне себя от ярости.
Она вошла в здание без проблем. Поднялась в лифте на верхний этаж тоже без проблем. Секретарша посмотрела на нее как на кучу дерьма и холодно осведомилась:
– Вам назначена встреча?
– Нет, но…
Секретарша заявила, что ей придется уйти. Мэри отказалась и хотела проследовать мимо нее, но поняла, что не знает, куда идти. Она наугад повернула направо.
Тут-то ее и сцапали два верзилы из личной охраны и вышвырнули вон.
Мэри сделала вид, что уходит, но тут же вернулась к входу в здание и уселась на скамейку. Если понадобится, она будет ждать хоть целый день.
Ждать пришлось действительно долго, но наконец он появился.
Эйб Глассман спускался по ступеням – высокий, широкоплечий, всем своим видом олицетворяющий большие деньги. Глассман направлялся к ожидающему его серебряному лимузину. Вот оно, это мгновение! Сейчас или никогда. Мэри бросилась к нему и преградила путь.
На ней были джинсы в обтяжку и трикотажный топ, туго облегающий пышную грудь. Длинные волосы ниспадали на плечи. Он увидел ее и широко улыбнулся, не спуская глаз с подпрыгивающих на бегу грудей. То, что Глассман видел, ему явно нравилось.
«Грязный старикан», – подумала она.
– Мистер Глассман, прошу вас, подождите!
Он удивился, но улыбнулся еще шире:
– Мы с вами знакомы?
Мэри замедлила шаг. У него был горячий взгляд – удивительно горячий для такого старика.
– Я хочу поговорить с вами о вашей дочери, о Белинде, – с отчаянием пробормотала Мэри.
– О Белинде? – Глассман всмотрелся в лицо Мэри и снова улыбнулся: – Время выбрано очень удачно. Позвольте мне подвезти вас.
Мэри не могла поверить, что ей так повезло и что он так любезен. Не то что его противная секретарша. Водитель открыл перед Мэри дверцу, и она села в машину. Эйб расположился рядом с ней. Дверца закрылась. Мэри закусила губу, сложила руки, взглянула на него.
Его теплый взгляд ласкал ее. Она затрепетала. Соски напряглись и затвердели – наверное, от прикосновения к грубому трикотажу, – а Глассман не сводил с них взгляда. «Я ему, кажется, понравилась», – подумала Мэри. И мысль эта доставила ей удовольствие. Этот человек – один из самых влиятельных людей в стране. И он хочет ее.
– Кто вы такая?
– Мэри. Мэри Спаццио.
– Что я могу для вас сделать? – спросил он, и лимузин тронулся с места.
– У вашей дочери любовная интрижка с моим мужем.
– А кто ваш муж?
– Винс Спаццио, плотник, работает на генерального подрядчика Джо Батлера.
– Это очень интересно, Мэри. – Эйб нажал кнопку. Деревянная панель перед ним отодвинулась, обнаружив встроенный бар. – Хотите выпить, Мэри?
– С удовольствием.
Налив Мэри бокал белого вина, а себе пива, он снова взглянул на нее горячими черными глазами.
– Глупец ваш Винс, – усмехнулся Эйб.
Мэри покраснела.
– Не могли бы вы остановить ее? Он всего лишь плотник, а она богатая женщина. Для нее это развлечение… но рушится мой брак.
– Наверное, мог бы. – Эйб снова улыбнулся и отхлебнул пива. – Но зачем мне это делать?
– Прошу вас. Ведь ваша дочь – богатая наследница… что, если они поженятся?
Эйб расхохотался:
– Не поженятся. Вам нужно привести более вескую причину для того, чтобы я остановил их.
Мэри, пытаясь сосредоточиться, посмотрела в окошко. Потом почувствовала его руку на своем бедре и чуть не уронила бокал с вином. Эйб склонился к ней.
– Заставь меня захотеть остановить их, – сказал он хриплым шепотом.
Мэри бросила взгляд на его пах. У старого греховодника была эрекция, да еще какая сильная! Теплая, влажная волна прокатилась по ее телу, сосредоточившись между ног.
– Я ничего не делаю даром, – пояснил Эйб. Рука его скользнула вверх по ее бедру и остановилась. Растопыренные пальцы почти касались промежности, где ощущалась пульсация.
Мэри открыла рот, хотела было что-то сказать, но не сказала ни слова.
Он усмехнулся.
– У тебя необычайно соблазнительное тело, Мэри. – Рука Эйба коснулась ее груди. Он начал ласкать мягкую нежную плоть, и Мэри закрыла глаза, откинув голову на спинку сиденья.
– Доставь мне удовольствие, Мэри, – попросил Эйб, – и я с радостью помогу решить твою маленькую проблему.
Она открыла глаза. Его пальцы поигрывали с соском, и у нее совершенно промокли трусики. К ужасу Мэри, она невероятно возбудилась и отчаянно хотела этого старика. Этого всесильного, богатого человека.
Эйб задрал вверх топ, обнажив роскошные груди, уткнулся лицом в ложбинку между ними и втянул воздух. Потом взял в рот твердый, остренький сосок и начал посасывать его.
Мэри опустила руку, чтобы прикоснуться к нему. Она ощутила под пальцами длинное, пульсирующее, твердое, как камень, утолщение. «В его-то возрасте? Невероятно!» – подумала она.
– Да, – поощрял ее Эйб, – о да, крошка, прикоснись к нему, выпусти его на свободу. – Он расстегнул молнию на брюках, и его пенис – горячий и твердый – упруго выскочил в ее руку.
Он наклонил Мэри и потерся головкой напряженного члена сначала об один, потом о другой сосок. Мэри казалось, что она достигнет оргазма еще до того, как он войдет в нее. Она возилась с застежкой своих джинсов, но Эйб спустил их одним движением, словно освободил конфету от обертки.
– О бэби, – пробормотал он, схватив ее за ягодицы и раздвигая ноги коленом.
Он вошел в нее. Эйб Глассман, один из самых богатых, самых влиятельных людей страны. Оргазм, который она ощутила, был подобен по силе землетрясению.
Мэри была вне себя от ярости.
Она вошла в здание без проблем. Поднялась в лифте на верхний этаж тоже без проблем. Секретарша посмотрела на нее как на кучу дерьма и холодно осведомилась:
– Вам назначена встреча?
– Нет, но…
Секретарша заявила, что ей придется уйти. Мэри отказалась и хотела проследовать мимо нее, но поняла, что не знает, куда идти. Она наугад повернула направо.
Тут-то ее и сцапали два верзилы из личной охраны и вышвырнули вон.
Мэри сделала вид, что уходит, но тут же вернулась к входу в здание и уселась на скамейку. Если понадобится, она будет ждать хоть целый день.
Ждать пришлось действительно долго, но наконец он появился.
Эйб Глассман спускался по ступеням – высокий, широкоплечий, всем своим видом олицетворяющий большие деньги. Глассман направлялся к ожидающему его серебряному лимузину. Вот оно, это мгновение! Сейчас или никогда. Мэри бросилась к нему и преградила путь.
На ней были джинсы в обтяжку и трикотажный топ, туго облегающий пышную грудь. Длинные волосы ниспадали на плечи. Он увидел ее и широко улыбнулся, не спуская глаз с подпрыгивающих на бегу грудей. То, что Глассман видел, ему явно нравилось.
«Грязный старикан», – подумала она.
– Мистер Глассман, прошу вас, подождите!
Он удивился, но улыбнулся еще шире:
– Мы с вами знакомы?
Мэри замедлила шаг. У него был горячий взгляд – удивительно горячий для такого старика.
– Я хочу поговорить с вами о вашей дочери, о Белинде, – с отчаянием пробормотала Мэри.
– О Белинде? – Глассман всмотрелся в лицо Мэри и снова улыбнулся: – Время выбрано очень удачно. Позвольте мне подвезти вас.
Мэри не могла поверить, что ей так повезло и что он так любезен. Не то что его противная секретарша. Водитель открыл перед Мэри дверцу, и она села в машину. Эйб расположился рядом с ней. Дверца закрылась. Мэри закусила губу, сложила руки, взглянула на него.
Его теплый взгляд ласкал ее. Она затрепетала. Соски напряглись и затвердели – наверное, от прикосновения к грубому трикотажу, – а Глассман не сводил с них взгляда. «Я ему, кажется, понравилась», – подумала Мэри. И мысль эта доставила ей удовольствие. Этот человек – один из самых влиятельных людей в стране. И он хочет ее.
– Кто вы такая?
– Мэри. Мэри Спаццио.
– Что я могу для вас сделать? – спросил он, и лимузин тронулся с места.
– У вашей дочери любовная интрижка с моим мужем.
– А кто ваш муж?
– Винс Спаццио, плотник, работает на генерального подрядчика Джо Батлера.
– Это очень интересно, Мэри. – Эйб нажал кнопку. Деревянная панель перед ним отодвинулась, обнаружив встроенный бар. – Хотите выпить, Мэри?
– С удовольствием.
Налив Мэри бокал белого вина, а себе пива, он снова взглянул на нее горячими черными глазами.
– Глупец ваш Винс, – усмехнулся Эйб.
Мэри покраснела.
– Не могли бы вы остановить ее? Он всего лишь плотник, а она богатая женщина. Для нее это развлечение… но рушится мой брак.
– Наверное, мог бы. – Эйб снова улыбнулся и отхлебнул пива. – Но зачем мне это делать?
– Прошу вас. Ведь ваша дочь – богатая наследница… что, если они поженятся?
Эйб расхохотался:
– Не поженятся. Вам нужно привести более вескую причину для того, чтобы я остановил их.
Мэри, пытаясь сосредоточиться, посмотрела в окошко. Потом почувствовала его руку на своем бедре и чуть не уронила бокал с вином. Эйб склонился к ней.
– Заставь меня захотеть остановить их, – сказал он хриплым шепотом.
Мэри бросила взгляд на его пах. У старого греховодника была эрекция, да еще какая сильная! Теплая, влажная волна прокатилась по ее телу, сосредоточившись между ног.
– Я ничего не делаю даром, – пояснил Эйб. Рука его скользнула вверх по ее бедру и остановилась. Растопыренные пальцы почти касались промежности, где ощущалась пульсация.
Мэри открыла рот, хотела было что-то сказать, но не сказала ни слова.
Он усмехнулся.
– У тебя необычайно соблазнительное тело, Мэри. – Рука Эйба коснулась ее груди. Он начал ласкать мягкую нежную плоть, и Мэри закрыла глаза, откинув голову на спинку сиденья.
– Доставь мне удовольствие, Мэри, – попросил Эйб, – и я с радостью помогу решить твою маленькую проблему.
Она открыла глаза. Его пальцы поигрывали с соском, и у нее совершенно промокли трусики. К ужасу Мэри, она невероятно возбудилась и отчаянно хотела этого старика. Этого всесильного, богатого человека.
Эйб задрал вверх топ, обнажив роскошные груди, уткнулся лицом в ложбинку между ними и втянул воздух. Потом взял в рот твердый, остренький сосок и начал посасывать его.
Мэри опустила руку, чтобы прикоснуться к нему. Она ощутила под пальцами длинное, пульсирующее, твердое, как камень, утолщение. «В его-то возрасте? Невероятно!» – подумала она.
– Да, – поощрял ее Эйб, – о да, крошка, прикоснись к нему, выпусти его на свободу. – Он расстегнул молнию на брюках, и его пенис – горячий и твердый – упруго выскочил в ее руку.
Он наклонил Мэри и потерся головкой напряженного члена сначала об один, потом о другой сосок. Мэри казалось, что она достигнет оргазма еще до того, как он войдет в нее. Она возилась с застежкой своих джинсов, но Эйб спустил их одним движением, словно освободил конфету от обертки.
– О бэби, – пробормотал он, схватив ее за ягодицы и раздвигая ноги коленом.
Он вошел в нее. Эйб Глассман, один из самых богатых, самых влиятельных людей страны. Оргазм, который она ощутила, был подобен по силе землетрясению.
Глава 43
Рик стоял, прислонившись спиной к дереву, на автомобильной стоянке. Он находился в нескольких ярдах от сверкающего красного «порше». «Порше» принадлежал Фроту и был совсем новенький. В тени дерева Рика было почти не видно. Он инстинктивно потер болезненно-чувствительное место на животе.
Сначала Рик услышал смех Патти. Они с Фротом рука об руку шли по направлению к «порше». Уроки закончились минут сорок назад. «Интересно, чем они занимались все это время?» – подумал Рик. Он представил себе Патти в объятиях Фрота. Он страстно целует девчонку, ее соблазнительное тело прижалось к нему. Фрот одной рукой ласкает ее грудь. Рик сердито тряхнул головой, отгоняя это видение.
Вслед за ними шел Дейл с подружкой Патти. Рик, прищурившись, наблюдал за ними.
Фрот открыл дверцу машины, и обе девчонки уселись на заднее сиденье. Дейл стоял возле багажника и ждал. Рик выскочил из тени, схватил Фрота за плечо, развернул к себе лицом и стукнул ногой прямо по яйцам.
Фрот со стоном рухнул на землю.
Тут к Рику подскочил Дейл и нанес короткий боковой удар правой. Рик увернулся и с дикой ухмылкой сильно саданул Дейла в челюсть. Голова Дейла резко откинулась назад, и он на мгновение потерял равновесие. Рик ударил снова, на сей раз в живот. Дейл согнулся пополам, получил еще удар коленом в физиономию и рухнул на землю. Для ровного счета Рик ударил его по ребрам – удар ощутимый, но не настолько сильный, чтобы сломать ребра. Рик был не дурак. Он давно постиг правило: когда дерешься, не поворачивайся к противнику спиной, пока не убедишься, что враг повержен и недееспособен. Сейчас он убедился, что и Фрот, и Дейл недееспособны, и расслабился.
Фрот лежал на земле и со стоном ощупывал себя. Повернув к Рику побледневшее как смерть лицо, он прошипел:
– Ты еще пожалеешь!
Рик усмехнулся:
– Никогда больше не вздумай шутить со мной.
Когда драка закончилась, Патти вылезла из машины и опустилась на колени возле Фрота. Она удивленно взглянула на Рика. Тот, бросив на нее презрительный взгляд, повернулся и зашагал прочь.
О том, что будет завтра, он старался не думать.
Он не трус и никогда не был трусом. Он будет драться, пока они не прикончат его.
Сначала Рик услышал смех Патти. Они с Фротом рука об руку шли по направлению к «порше». Уроки закончились минут сорок назад. «Интересно, чем они занимались все это время?» – подумал Рик. Он представил себе Патти в объятиях Фрота. Он страстно целует девчонку, ее соблазнительное тело прижалось к нему. Фрот одной рукой ласкает ее грудь. Рик сердито тряхнул головой, отгоняя это видение.
Вслед за ними шел Дейл с подружкой Патти. Рик, прищурившись, наблюдал за ними.
Фрот открыл дверцу машины, и обе девчонки уселись на заднее сиденье. Дейл стоял возле багажника и ждал. Рик выскочил из тени, схватил Фрота за плечо, развернул к себе лицом и стукнул ногой прямо по яйцам.
Фрот со стоном рухнул на землю.
Тут к Рику подскочил Дейл и нанес короткий боковой удар правой. Рик увернулся и с дикой ухмылкой сильно саданул Дейла в челюсть. Голова Дейла резко откинулась назад, и он на мгновение потерял равновесие. Рик ударил снова, на сей раз в живот. Дейл согнулся пополам, получил еще удар коленом в физиономию и рухнул на землю. Для ровного счета Рик ударил его по ребрам – удар ощутимый, но не настолько сильный, чтобы сломать ребра. Рик был не дурак. Он давно постиг правило: когда дерешься, не поворачивайся к противнику спиной, пока не убедишься, что враг повержен и недееспособен. Сейчас он убедился, что и Фрот, и Дейл недееспособны, и расслабился.
Фрот лежал на земле и со стоном ощупывал себя. Повернув к Рику побледневшее как смерть лицо, он прошипел:
– Ты еще пожалеешь!
Рик усмехнулся:
– Никогда больше не вздумай шутить со мной.
Когда драка закончилась, Патти вылезла из машины и опустилась на колени возле Фрота. Она удивленно взглянула на Рика. Тот, бросив на нее презрительный взгляд, повернулся и зашагал прочь.
О том, что будет завтра, он старался не думать.
Он не трус и никогда не был трусом. Он будет драться, пока они не прикончат его.
Глава 44
«Мы не друзья, Дерек, и никогда не были друзьями».
На съемочную площадку опустилась полная тишина, не нарушаемая даже птичьим щебетом. Форд застыл в напряженной позе с грозным взглядом потемневших глаз. «Настоящий герой», – подумала Белинда. «То, что надо! – вопил Масционе. – Великолепно! Фантастично!» Белинде пришлось признать, что Форд сыграл Райдера безупречно.
После мимолетной встречи утром он ни разу не взглянул на нее, а было уже около часа дня.
Уж не превратилась ли она в невидимку?
Солнце стояло почти в зените, и, как это обычно бывает в пустыне, стало по-весеннему тепло. Белинда давно сбросила куртку и закатала рукава свитера. Она видела, как Форд направляется к своему фургончику, а рядом семенит Масционе, что-то торопливо говоря и жестикулируя. Потом оба скрылись в фургончике.
Белинда впервые за день вздохнула с облегчением. Она чувствовала, как напряжение – эмоциональное, физическое, сексуальное – мало-помалу покидает ее. Следует посмотреть правде в глаза: она оказалась в опасном положении. Форд проведет на съемочной площадке всего две недели, а потом все разъедутся на каникулы. Но если Белинда не сумеет взять под контроль свою реакцию на него, это будут очень долгие две недели.
Взять под контроль?
Как, черт возьми, можно взять под контроль адское пламя?
– Эй, Белинда! – крикнула ей ассистентка директора. – Король зовет.
Белинда, только что собравшаяся купить себе сандвич, застыла.
– Прошу прощения?
– Вас требуют ко двору Короля, – усмехнувшись, пояснила ассистентка. Она была лесбиянкой, а поэтому одной из немногих женщин, невосприимчивых к притягательной силе Форда. Она указывала на его фургончик.
– Меня зовет Масционе? – уточнила Белинда. В горле у нее пересохло.
– Не-а, – покачала головой помощница ассистента. – Онзовет вас.
Масционе ушел.
Джек ощущал странное напряжение и внутреннее беспокойство. В нем бурлила энергия, готовая перелиться через край. Так было целый день, с того самого момента, как она утром вошла в его фургончик.
Так, значит, она писательница.
Кто бы мог подумать!
Писательница. Сценарист. Голливудский сценарист. Это означает, что она знала, кто он такой, – знала еще тогда, на приеме, устроенном «Северной звездой». Значит, она уже тогда затеяла игру. И продолжала играть в эту игру сейчас. Что, черт возьми, она о себе возомнила?
Джек снял рубаху, скатал в комок и швырнул в угол. Где ее черти носят? Он двадцать минут назад сказал ассистентке Масционе, что хочет видеть ее.
Он сказал помощнице ассистента, что хочет обсудить с Белиндой диалог. Правильно, сказал. Сценарий раскрыт и ждет на столе. Но Форд хотел, чтобы это она была раскрыта и ждала, раздвинув ножки. Ждала его. Ему стало жарко, и он начал открывать окна. Следовало найти выход физическому напряжению. Придется быть осторожнее, иначе можно разбить окно.
Черт возьми! Она делает это нарочно. Дразнит и заводит его. Однако Джека не проведешь, он безошибочно знает, когда ему дают зеленую улицу. Именно так, как Белинда сделала это тогда, на вечеринке у Маджориса. Может, она от этого получает удовольствие? Разжигает мужика, а потом бросает, как дурачка с вымытой шеей?
Это просто испорченная девица.
Но невероятно сексуальная.
Во всей этой истории есть одна положительная сторона. Ее присутствие заставило Джека играть, как никогда раньше. Никогда еще он не был так хорош, так убедителен на сцене.
«Хотел бы я устроить представление для нее одной, – мрачно подумал Джек. – В постели».
Она постучала в дверь.
Джек помедлил, но лишь долю секунды. Каждый мускул его тела напрягся. Он открыл дверь. В его глазах появилось насмешливое выражение – правда, смеялся он главным образом над самим собой.
Белинда взглянула на него.
Насмешливое выражение исчезло. Она знала, как взглянуть на мужчину. Их взгляды встретились. Джек пожалел, что снял рубаху. Он ощутил эрекцию, притом набирающую силу. Небрежным жестом Джек указал на стол.
– Хочу обсудить с вами один диалог.
Войдя в фургончик, Белинда сразу же заметила на столе раскрытый сценарий.
– У вас возникла проблема? – спросила она, повернувшись к нему.
У него вспыхнули глаза.
– Можно и так сказать.
Белинда знала, что произойдет дальше – и это не имело никакого отношения к сценарию. Но Белинда умела играть в эту игру. Она достала из-под мышки собственный экземпляр сценария и вновь почувствовала сексуальный смысл, который они старались ему придать. Белинда взглянула на свернутый сценарий и представила себе Джека – голого, возбужденного, склонившегося над ней.
Он пристально смотрел на свернутый сценарий в ее руке, и их взгляды снова встретились. Белинда ничуть не сомневалась в том, что они думают об одном.
– У вас проблема с диалогом? – спросила она.
– Можно и так сказать. – Губы Джека чуть дрогнули в насмешливой улыбке.
– На какой странице? – Белинда открыла сценарий.
И тут у него сдали нервы. Он выхватил сценарий из ее рук.
– Ты, черт возьми, отлично знаешь, что ни на какой странице там этого нет, ведь ты сама его написала!
– Не смей выхватывать сценарий!
Джек швырнул сценарий на кушетку.
– Ты уже на приеме знала, кто я такой!
– Знала, ну и что?
– Ты лгала. Ты затеяла какую-то игру со мной, и ты лгала!
– Почему, черт возьми, тебе так важно, знала я или нет?
– Потому что ты ведешь какую-то игру!
– А ты не любишь игры?
Он напряженно замер, потом неожиданно улыбнулся и грубо схватил ее за плечи. Белинда оцепенела, понимая, что не сможет освободиться, пока он сам не отпустит ее. Неприятно улыбаясь, Джек притянул ее к себе так близко, что их тела почти соприкоснулись.
– Я люблю игры, – тихо сказал он. – А ты, значит, хочешь поиграть?
Белинда чувствовала его теплое дыхание.
– Я не играю, – с трудом вымолвила она.
– Ладно. В таком случае я тоже. – Джек сделал неуловимое движение, и Белинда оказалась всем телом – от колен до груди – прижатой к нему. Горячие, очень горячие токи пробежали между ними. Ей стали тесны джинсы, она чувствовала жар, исходящий от его огромного, возбужденного члена, тесно прижатого к ее паху.
– Так зачем ты притворялась, будто не знаешь, кто я такой? – хрипло спросил Джек.
Она пылала в огне. Закрыв глаза, Белинда прижалась к нему всем телом.
– Прикоснись ко мне, – попросила она.
Его пальцы скользнули между ее ног. Белинда лихорадочно глотнула воздух. Его губы – горячие, нетерпеливые – коснулись ее губ. Белинда застонала.
В это мгновение открылась дверь.
– Джек? – раздался голос Мелоди.
Испуганно охнув, она закрыла дверь.
На съемочную площадку опустилась полная тишина, не нарушаемая даже птичьим щебетом. Форд застыл в напряженной позе с грозным взглядом потемневших глаз. «Настоящий герой», – подумала Белинда. «То, что надо! – вопил Масционе. – Великолепно! Фантастично!» Белинде пришлось признать, что Форд сыграл Райдера безупречно.
После мимолетной встречи утром он ни разу не взглянул на нее, а было уже около часа дня.
Уж не превратилась ли она в невидимку?
Солнце стояло почти в зените, и, как это обычно бывает в пустыне, стало по-весеннему тепло. Белинда давно сбросила куртку и закатала рукава свитера. Она видела, как Форд направляется к своему фургончику, а рядом семенит Масционе, что-то торопливо говоря и жестикулируя. Потом оба скрылись в фургончике.
Белинда впервые за день вздохнула с облегчением. Она чувствовала, как напряжение – эмоциональное, физическое, сексуальное – мало-помалу покидает ее. Следует посмотреть правде в глаза: она оказалась в опасном положении. Форд проведет на съемочной площадке всего две недели, а потом все разъедутся на каникулы. Но если Белинда не сумеет взять под контроль свою реакцию на него, это будут очень долгие две недели.
Взять под контроль?
Как, черт возьми, можно взять под контроль адское пламя?
– Эй, Белинда! – крикнула ей ассистентка директора. – Король зовет.
Белинда, только что собравшаяся купить себе сандвич, застыла.
– Прошу прощения?
– Вас требуют ко двору Короля, – усмехнувшись, пояснила ассистентка. Она была лесбиянкой, а поэтому одной из немногих женщин, невосприимчивых к притягательной силе Форда. Она указывала на его фургончик.
– Меня зовет Масционе? – уточнила Белинда. В горле у нее пересохло.
– Не-а, – покачала головой помощница ассистента. – Онзовет вас.
Масционе ушел.
Джек ощущал странное напряжение и внутреннее беспокойство. В нем бурлила энергия, готовая перелиться через край. Так было целый день, с того самого момента, как она утром вошла в его фургончик.
Так, значит, она писательница.
Кто бы мог подумать!
Писательница. Сценарист. Голливудский сценарист. Это означает, что она знала, кто он такой, – знала еще тогда, на приеме, устроенном «Северной звездой». Значит, она уже тогда затеяла игру. И продолжала играть в эту игру сейчас. Что, черт возьми, она о себе возомнила?
Джек снял рубаху, скатал в комок и швырнул в угол. Где ее черти носят? Он двадцать минут назад сказал ассистентке Масционе, что хочет видеть ее.
Он сказал помощнице ассистента, что хочет обсудить с Белиндой диалог. Правильно, сказал. Сценарий раскрыт и ждет на столе. Но Форд хотел, чтобы это она была раскрыта и ждала, раздвинув ножки. Ждала его. Ему стало жарко, и он начал открывать окна. Следовало найти выход физическому напряжению. Придется быть осторожнее, иначе можно разбить окно.
Черт возьми! Она делает это нарочно. Дразнит и заводит его. Однако Джека не проведешь, он безошибочно знает, когда ему дают зеленую улицу. Именно так, как Белинда сделала это тогда, на вечеринке у Маджориса. Может, она от этого получает удовольствие? Разжигает мужика, а потом бросает, как дурачка с вымытой шеей?
Это просто испорченная девица.
Но невероятно сексуальная.
Во всей этой истории есть одна положительная сторона. Ее присутствие заставило Джека играть, как никогда раньше. Никогда еще он не был так хорош, так убедителен на сцене.
«Хотел бы я устроить представление для нее одной, – мрачно подумал Джек. – В постели».
Она постучала в дверь.
Джек помедлил, но лишь долю секунды. Каждый мускул его тела напрягся. Он открыл дверь. В его глазах появилось насмешливое выражение – правда, смеялся он главным образом над самим собой.
Белинда взглянула на него.
Насмешливое выражение исчезло. Она знала, как взглянуть на мужчину. Их взгляды встретились. Джек пожалел, что снял рубаху. Он ощутил эрекцию, притом набирающую силу. Небрежным жестом Джек указал на стол.
– Хочу обсудить с вами один диалог.
Войдя в фургончик, Белинда сразу же заметила на столе раскрытый сценарий.
– У вас возникла проблема? – спросила она, повернувшись к нему.
У него вспыхнули глаза.
– Можно и так сказать.
Белинда знала, что произойдет дальше – и это не имело никакого отношения к сценарию. Но Белинда умела играть в эту игру. Она достала из-под мышки собственный экземпляр сценария и вновь почувствовала сексуальный смысл, который они старались ему придать. Белинда взглянула на свернутый сценарий и представила себе Джека – голого, возбужденного, склонившегося над ней.
Он пристально смотрел на свернутый сценарий в ее руке, и их взгляды снова встретились. Белинда ничуть не сомневалась в том, что они думают об одном.
– У вас проблема с диалогом? – спросила она.
– Можно и так сказать. – Губы Джека чуть дрогнули в насмешливой улыбке.
– На какой странице? – Белинда открыла сценарий.
И тут у него сдали нервы. Он выхватил сценарий из ее рук.
– Ты, черт возьми, отлично знаешь, что ни на какой странице там этого нет, ведь ты сама его написала!
– Не смей выхватывать сценарий!
Джек швырнул сценарий на кушетку.
– Ты уже на приеме знала, кто я такой!
– Знала, ну и что?
– Ты лгала. Ты затеяла какую-то игру со мной, и ты лгала!
– Почему, черт возьми, тебе так важно, знала я или нет?
– Потому что ты ведешь какую-то игру!
– А ты не любишь игры?
Он напряженно замер, потом неожиданно улыбнулся и грубо схватил ее за плечи. Белинда оцепенела, понимая, что не сможет освободиться, пока он сам не отпустит ее. Неприятно улыбаясь, Джек притянул ее к себе так близко, что их тела почти соприкоснулись.
– Я люблю игры, – тихо сказал он. – А ты, значит, хочешь поиграть?
Белинда чувствовала его теплое дыхание.
– Я не играю, – с трудом вымолвила она.
– Ладно. В таком случае я тоже. – Джек сделал неуловимое движение, и Белинда оказалась всем телом – от колен до груди – прижатой к нему. Горячие, очень горячие токи пробежали между ними. Ей стали тесны джинсы, она чувствовала жар, исходящий от его огромного, возбужденного члена, тесно прижатого к ее паху.
– Так зачем ты притворялась, будто не знаешь, кто я такой? – хрипло спросил Джек.
Она пылала в огне. Закрыв глаза, Белинда прижалась к нему всем телом.
– Прикоснись ко мне, – попросила она.
Его пальцы скользнули между ее ног. Белинда лихорадочно глотнула воздух. Его губы – горячие, нетерпеливые – коснулись ее губ. Белинда застонала.
В это мгновение открылась дверь.
– Джек? – раздался голос Мелоди.
Испуганно охнув, она закрыла дверь.
Глава 45
Мэри ощущала себя сексуально привлекательной.
И чувствовала себя великолепно.
Теперь она сумеет отомстить.
Мэри полулежала на огромной кровати Эйба, даже не прикрыв простыней обнаженную грудь. Из ванной доносился шум воды. Господи, кто бы мог подумать? Она впервые в жизни достигла оргазма с мужчиной – и с каким мужчиной!
– Я опаздываю, – сказал Эйб, появляясь из ванной в трусах и застегивая сорочку. – Из-за тебя, куколка. – Он усмехнулся.
Она улыбнулась в ответ.
– Можешь оставаться здесь, сколько захочешь. – Эйб взял со стола запонки. – Черт побери, как бы мне хотелось, чтобы сегодня не нужно было лететь в Нью-Йорк. Или чтобы можно было взять с собой тебя.
– Когда ты вернешься? – простодушно спросила Мэри.
– Хочешь еще, а? – Явно довольный, Эйб подошел ближе, чтобы приласкать ее груди.
Мэри охватило невероятно острое желание.
– Я хочу увидеться с тобой, как только в следующий раз появлюсь в городе. Дай мне номер твоего телефона.
Мэри продиктовала ему номер. Видит Бог, она мечтала снова встретиться с ним.
– У тебя лучшие в мире сиськи. – Эйб нехотя оторвался от ее груди.
– Эйб, подожди! А как насчет Белинды?
– В этом положись на меня. – Он сверкнул белозубой улыбкой, подмигнул Мэри и ушел.
Месть. Секс. Эйб Глассман. Господи, как ей хорошо!
И чувствовала себя великолепно.
Теперь она сумеет отомстить.
Мэри полулежала на огромной кровати Эйба, даже не прикрыв простыней обнаженную грудь. Из ванной доносился шум воды. Господи, кто бы мог подумать? Она впервые в жизни достигла оргазма с мужчиной – и с каким мужчиной!
– Я опаздываю, – сказал Эйб, появляясь из ванной в трусах и застегивая сорочку. – Из-за тебя, куколка. – Он усмехнулся.
Она улыбнулась в ответ.
– Можешь оставаться здесь, сколько захочешь. – Эйб взял со стола запонки. – Черт побери, как бы мне хотелось, чтобы сегодня не нужно было лететь в Нью-Йорк. Или чтобы можно было взять с собой тебя.
– Когда ты вернешься? – простодушно спросила Мэри.
– Хочешь еще, а? – Явно довольный, Эйб подошел ближе, чтобы приласкать ее груди.
Мэри охватило невероятно острое желание.
– Я хочу увидеться с тобой, как только в следующий раз появлюсь в городе. Дай мне номер твоего телефона.
Мэри продиктовала ему номер. Видит Бог, она мечтала снова встретиться с ним.
– У тебя лучшие в мире сиськи. – Эйб нехотя оторвался от ее груди.
– Эйб, подожди! А как насчет Белинды?
– В этом положись на меня. – Он сверкнул белозубой улыбкой, подмигнул Мэри и ушел.
Месть. Секс. Эйб Глассман. Господи, как ей хорошо!
Глава 46
Вчера все его мысли были заняты только Белиндой.
Сегодня он без конца думал о Мэри.
Где она, черт возьми, шлялась всю ночь?
Убить ее мало.
В два часа ночи Винс позвонил Бет. Та понятия не имела, где Мэри, но сразу встревожилась. Винс выпытал у нее все, что ей было известно. Вчера Мэри отправилась в Лос-Анджелес, чтобы встретиться с Эйбом Глассманом. При мысли об этом Винс пришел в ужас. Она совсем спятила!
Бет сказала, что Мэри хотела упросить Эйба уговорить Белинду оставить Винса в покое.
Винс пришел в ярость. Никому не удастся заставить его держаться подальше от женщины, которую он любит, даже Эйбу Глассману.
Нет, Мэри действительно убить мало.
В отличие от Бет Винс был почти уверен, что с Мэри ничего не случилось. Наверное, напилась в каком-нибудь баре и отключилась. Но если она отключилась после того, как развлекалась с каким-нибудь парнем, он из нее душу вытрясет!
Винс не хотел анализировать овладевшее им чувство, но это было не что иное, как ревность.
Днем на работе он хватил молотком по большому пальцу. При других обстоятельствах Винс посмеялся бы над собой. Но сейчас ему было не до смеха. Он помчался домой – насколько позволяла скорость транспортного потока, составлявшая не более пяти миль в час. Мэри дома не было.
Винс ходил из угла в угол и ругался. Он в ярости стукнул кулаком по стене. Было больно, но он не обратил на это внимания.
Потом Винс услышал звук ее «фольксвагена».
Он встретил ее на пороге.
– Где, черт возьми, ты была?
В руках у Мэри был пакет с продуктами, и она улыбалась.
– Ходила в магазин. Умираю с голоду.
Винс выхватил пакет у нее из рук и швырнул на кушетку.
– Где ты шлялась всю ночь, Мэри?
– Не твое дело, Винс, – нежным голоском ответила она.
Он изо всех сил сжал кулаки, чтобы не ударить ее, хотя понимал, что имеет на это полное право, поскольку она сознательно провоцирует его. Собрав рассыпавшиеся продукты, Мэри понесла их на кухню.
– Я хочу знать, где ты провела ночь. – Винс последовал за ней.
Мэри повернулась к нему:
– А тебе что за дело, любовничек? У тебя есть твоя мисс Богачка.
– Ты моя жена, – отрезал Винс.
– А ты мой муж. – Она встряхнула густой гривой каштановых волос.
Винс схватил ее за плечи, и Мэри поморщилась.
– Ты с кем-нибудь переспала прошлой ночью? Отвечай! – Он был в бешенстве. Винс никогда еще не был так зол, но и с такой проблемой ему никогда еще не приходилось сталкиваться: ведь его жена, возможно, обманывала его!
– Нет, – быстро ответила Мэри. – Я люблю тебя, Винс, и буду ждать твоего возвращения, когда эта сучка тебя бросит – а она тебя бросит, вот увидишь.
Что-то непривычное в ее глазах мешало ему поверить ей. Взяв в ладони лицо Мэри, он поцеловал ее со злостью, крепко, до боли. Потом, одной рукой обхватив жену за талию, другой грубо схватил за грудь. Она ответила на его поцелуй.
Толкнув Мэри на пол в кухне, Винс расстегнул ее джинсы. Она побледнела – то ли от удивления, то ли от страха. Ему было все равно. Сильно возбужденный, Винс чувствовал себя в полной готовности утвердить свою власть над ней. Содрав с жены джинсы, он коленом раздвинул ее ноги, схватил за ягодицы и одним рывком вошел в нее.
Это походило на спаривание животных, и все закончилось очень быстро.
Мэри, поднявшись с пола, спокойно начала готовить ужин.
Сегодня он без конца думал о Мэри.
Где она, черт возьми, шлялась всю ночь?
Убить ее мало.
В два часа ночи Винс позвонил Бет. Та понятия не имела, где Мэри, но сразу встревожилась. Винс выпытал у нее все, что ей было известно. Вчера Мэри отправилась в Лос-Анджелес, чтобы встретиться с Эйбом Глассманом. При мысли об этом Винс пришел в ужас. Она совсем спятила!
Бет сказала, что Мэри хотела упросить Эйба уговорить Белинду оставить Винса в покое.
Винс пришел в ярость. Никому не удастся заставить его держаться подальше от женщины, которую он любит, даже Эйбу Глассману.
Нет, Мэри действительно убить мало.
В отличие от Бет Винс был почти уверен, что с Мэри ничего не случилось. Наверное, напилась в каком-нибудь баре и отключилась. Но если она отключилась после того, как развлекалась с каким-нибудь парнем, он из нее душу вытрясет!
Винс не хотел анализировать овладевшее им чувство, но это было не что иное, как ревность.
Днем на работе он хватил молотком по большому пальцу. При других обстоятельствах Винс посмеялся бы над собой. Но сейчас ему было не до смеха. Он помчался домой – насколько позволяла скорость транспортного потока, составлявшая не более пяти миль в час. Мэри дома не было.
Винс ходил из угла в угол и ругался. Он в ярости стукнул кулаком по стене. Было больно, но он не обратил на это внимания.
Потом Винс услышал звук ее «фольксвагена».
Он встретил ее на пороге.
– Где, черт возьми, ты была?
В руках у Мэри был пакет с продуктами, и она улыбалась.
– Ходила в магазин. Умираю с голоду.
Винс выхватил пакет у нее из рук и швырнул на кушетку.
– Где ты шлялась всю ночь, Мэри?
– Не твое дело, Винс, – нежным голоском ответила она.
Он изо всех сил сжал кулаки, чтобы не ударить ее, хотя понимал, что имеет на это полное право, поскольку она сознательно провоцирует его. Собрав рассыпавшиеся продукты, Мэри понесла их на кухню.
– Я хочу знать, где ты провела ночь. – Винс последовал за ней.
Мэри повернулась к нему:
– А тебе что за дело, любовничек? У тебя есть твоя мисс Богачка.
– Ты моя жена, – отрезал Винс.
– А ты мой муж. – Она встряхнула густой гривой каштановых волос.
Винс схватил ее за плечи, и Мэри поморщилась.
– Ты с кем-нибудь переспала прошлой ночью? Отвечай! – Он был в бешенстве. Винс никогда еще не был так зол, но и с такой проблемой ему никогда еще не приходилось сталкиваться: ведь его жена, возможно, обманывала его!
– Нет, – быстро ответила Мэри. – Я люблю тебя, Винс, и буду ждать твоего возвращения, когда эта сучка тебя бросит – а она тебя бросит, вот увидишь.
Что-то непривычное в ее глазах мешало ему поверить ей. Взяв в ладони лицо Мэри, он поцеловал ее со злостью, крепко, до боли. Потом, одной рукой обхватив жену за талию, другой грубо схватил за грудь. Она ответила на его поцелуй.
Толкнув Мэри на пол в кухне, Винс расстегнул ее джинсы. Она побледнела – то ли от удивления, то ли от страха. Ему было все равно. Сильно возбужденный, Винс чувствовал себя в полной готовности утвердить свою власть над ней. Содрав с жены джинсы, он коленом раздвинул ее ноги, схватил за ягодицы и одним рывком вошел в нее.
Это походило на спаривание животных, и все закончилось очень быстро.
Мэри, поднявшись с пола, спокойно начала готовить ужин.
Глава 47
Душ был очень горячий и принес желанное облегчение ее усталому телу. «Слава Богу, – думала Белинда, выключая краны, – слава Богу, что рыженькая вовремя прервала нас».
Белинда начала яростно растирать тело полотенцем. Она уже знала, что эта женщина – менеджер Форда и его личная ассистентка (похоже, в Голливуде каждый имеет ассистентку?). То, что она не была ни подружкой, ни последней любовницей Форда, порадовало ее. Очень. Хотя только полный идиот не заметил бы, что Мелоди относится к своему боссу покровительственно, по-хозяйски и ревниво. «Наверное, Форд постоянно нуждается во внимании такого рода», – решила Белинда.
«Почему вы решили, что я болезненно самолюбив?» – вспомнила она его слова.
Белинда улыбнулась, надевая шелковые шорты и маечку – и то и другое черного цвета с отделкой из белого кружева.
Она чуть не совершила серьезную ошибку. Серьезную, если не фатальную. Спать с Фордом во время съемок, когда в его власти обеспечить ей успех или сломать ее карьеру? Она еще не лишилась рассудка. Ишь, что он себе позволяет! Приказывает явиться в его фургончик, чтобы, видите ли, обсудить какой-то диалог! Форд сделал это с единственной целью – залезть к ней в трусики! Белинда ни минуты не сомневалась в этом.
Как ни минуты не сомневалась в том, что если хочет до конца принимать участие в съемках фильма, то должна держаться подальше от Форда.
По возможности дальше.
«Какой бы притягательной силой ни обладал этот мужчина для тебя и для миллиона других женщин. Включая твою мать», – сказала себе Белинда, расчесывая влажные волосы.
Ну что ж, до того как они разъедутся на рождественские каникулы, осталось продержаться всего тринадцать дней, а когда они соберутся снова, звезды с ними уже не будет. Как ни странно, Белинде было трудно представить себе съемочную площадку без него – такого яркого, властного. Выпадали довольно продолжительные периоды, когда Форд не говорил ни слова, а потом – р-раз! – словно опускался топор. Освещение никуда не годится. Камера не под тем углом. Мизансцена расписана неправильно. Тот-то и тот должен двигаться не вправо, а влево. Когда говорил Король, все замолкали и только слушали. Потом Масционе вносил изменения.
Справедливости ради Белинда признала, что сегодня Форд всего дважды выступил в роли диктатора – и, похоже, в обоих случаях знал, что говорит. И все же было ясно: все, включая Масционе, ходили перед ним на задних лапках. Все, кроме нее.
После эпизода в его фургончике Форд ни разу не взглянул на нее. Белинда сознавала, что это раздражает ее, хотя и внушает уважение.
В дверь постучали. Наверное, принесли заказанный ужин. Как раз вовремя, она проголодалась. Накинув халатик, Белинда направилась к двери, открыла ее и замерла.
В дверях стоял улыбающийся Джек Форд.
– Не ожидала? – Его теплый взгляд медленно, уверенно обвел ее с головы до ног.
– Вы, наверное, попали по ошибке не в ту комнату, – сказала Белинда, готовая прикусить себе язык. Неужели хоть раз в жизни она не может вести себя дипломатично?
– Я попал туда, куда хотел.
Она широко раскрыла глаза от удивления, когда Джек с невероятной самоуверенностью проследовал мимо нее в спальню.
– А-а, понимаю. Вы хотите обсудить со мной диалог.
Он одарил ее умопомрачительной улыбкой:
– Диалог подождет. Иди сюда, Белинда.
Перед его вкрадчивым голосом было трудно устоять.
– Завтра у нас назначен сбор в шесть утра, – едва дыша, отозвалась Белинда.
Джек не сводил глаз с ее груди.
– У тебя невероятно красивое тело. – Он заглянул ей в глаза. – Мы кое-что не закончили. Иди сюда.
Все могло бы быть так просто… Белинда закрыла дверь и, опустив руки, прислонилась к стене, позволяя ему с восхищением разглядывать ее ноги под распахнувшимся халатиком. Горячий взгляд Джека ласкал ее, гладил… Когда их взгляды снова встретились, в улыбке Джека было обещание и предвкушение, а также уверенность в том, что она капитулировала.
– Почему я? – спросила вдруг Белинда. – Почему не какая-нибудь другая из сотни женщин, присутствующих на съемках?
Джек улыбнулся еще шире:
– Глупый вопрос. Почему ты задаешь глупые вопросы, Белинда? Ты знаешь, я хочу тебя с того самого момента, как впервые увидел. Я тоже знаю, что ты хочешь меня с тех же самых пор. И что хочешь меня сейчас.
Белинда начала яростно растирать тело полотенцем. Она уже знала, что эта женщина – менеджер Форда и его личная ассистентка (похоже, в Голливуде каждый имеет ассистентку?). То, что она не была ни подружкой, ни последней любовницей Форда, порадовало ее. Очень. Хотя только полный идиот не заметил бы, что Мелоди относится к своему боссу покровительственно, по-хозяйски и ревниво. «Наверное, Форд постоянно нуждается во внимании такого рода», – решила Белинда.
«Почему вы решили, что я болезненно самолюбив?» – вспомнила она его слова.
Белинда улыбнулась, надевая шелковые шорты и маечку – и то и другое черного цвета с отделкой из белого кружева.
Она чуть не совершила серьезную ошибку. Серьезную, если не фатальную. Спать с Фордом во время съемок, когда в его власти обеспечить ей успех или сломать ее карьеру? Она еще не лишилась рассудка. Ишь, что он себе позволяет! Приказывает явиться в его фургончик, чтобы, видите ли, обсудить какой-то диалог! Форд сделал это с единственной целью – залезть к ней в трусики! Белинда ни минуты не сомневалась в этом.
Как ни минуты не сомневалась в том, что если хочет до конца принимать участие в съемках фильма, то должна держаться подальше от Форда.
По возможности дальше.
«Какой бы притягательной силой ни обладал этот мужчина для тебя и для миллиона других женщин. Включая твою мать», – сказала себе Белинда, расчесывая влажные волосы.
Ну что ж, до того как они разъедутся на рождественские каникулы, осталось продержаться всего тринадцать дней, а когда они соберутся снова, звезды с ними уже не будет. Как ни странно, Белинде было трудно представить себе съемочную площадку без него – такого яркого, властного. Выпадали довольно продолжительные периоды, когда Форд не говорил ни слова, а потом – р-раз! – словно опускался топор. Освещение никуда не годится. Камера не под тем углом. Мизансцена расписана неправильно. Тот-то и тот должен двигаться не вправо, а влево. Когда говорил Король, все замолкали и только слушали. Потом Масционе вносил изменения.
Справедливости ради Белинда признала, что сегодня Форд всего дважды выступил в роли диктатора – и, похоже, в обоих случаях знал, что говорит. И все же было ясно: все, включая Масционе, ходили перед ним на задних лапках. Все, кроме нее.
После эпизода в его фургончике Форд ни разу не взглянул на нее. Белинда сознавала, что это раздражает ее, хотя и внушает уважение.
В дверь постучали. Наверное, принесли заказанный ужин. Как раз вовремя, она проголодалась. Накинув халатик, Белинда направилась к двери, открыла ее и замерла.
В дверях стоял улыбающийся Джек Форд.
– Не ожидала? – Его теплый взгляд медленно, уверенно обвел ее с головы до ног.
– Вы, наверное, попали по ошибке не в ту комнату, – сказала Белинда, готовая прикусить себе язык. Неужели хоть раз в жизни она не может вести себя дипломатично?
– Я попал туда, куда хотел.
Она широко раскрыла глаза от удивления, когда Джек с невероятной самоуверенностью проследовал мимо нее в спальню.
– А-а, понимаю. Вы хотите обсудить со мной диалог.
Он одарил ее умопомрачительной улыбкой:
– Диалог подождет. Иди сюда, Белинда.
Перед его вкрадчивым голосом было трудно устоять.
– Завтра у нас назначен сбор в шесть утра, – едва дыша, отозвалась Белинда.
Джек не сводил глаз с ее груди.
– У тебя невероятно красивое тело. – Он заглянул ей в глаза. – Мы кое-что не закончили. Иди сюда.
Все могло бы быть так просто… Белинда закрыла дверь и, опустив руки, прислонилась к стене, позволяя ему с восхищением разглядывать ее ноги под распахнувшимся халатиком. Горячий взгляд Джека ласкал ее, гладил… Когда их взгляды снова встретились, в улыбке Джека было обещание и предвкушение, а также уверенность в том, что она капитулировала.
– Почему я? – спросила вдруг Белинда. – Почему не какая-нибудь другая из сотни женщин, присутствующих на съемках?
Джек улыбнулся еще шире:
– Глупый вопрос. Почему ты задаешь глупые вопросы, Белинда? Ты знаешь, я хочу тебя с того самого момента, как впервые увидел. Я тоже знаю, что ты хочешь меня с тех же самых пор. И что хочешь меня сейчас.