– В своем офисе.
   – То есть здесь, в городе?
   – Нет, в Лос-Анджелесе.
   – Понятно. Вы обычно приезжаете домой в середине дня?
   Джек пристально взглянул на него.
   – Что, черт возьми, происходит? К чему эти глупые вопросы?
   – Мистер Форд, я лишь выполняю свою работу. Прошу вас ответить на вопрос.
   Джек стиснул зубы.
   – Я не живу вместе с Белиндой – с моей женой – в Лагуна-Бич. Я живу в Вествуде.
   – Понятно. Что вы там делали?
   – Она моя жена… я приехал к ней. – Джек едва сдерживал ярость. – А вы допрашиваете меня здесь, тогда как этот мерзавец насильник разгуливает на свободе! Я правильно понимаю?
   – Адама Гордона привезут на допрос, – сказал Перес. – Вы разошлись с женой?
   – Да. Но если вы полагаете, что я изнасиловал и избил свою жену, то ошибаетесь.
   – Я этого не говорил. Был ли кто-нибудь вместе с вами в вашем офисе после полудня?
   – Да, – сердито буркнул Джек. – Моя секретарша.
   Перес записал ее имя.
   – Извините, но мне необходимо получить информацию. В каких отношениях находится ваша жена с Адамом Гордоном?
   – Не знаю, – напряженно ответил Джек.
   Перес взглянул на него с сочувствием.
   Джеку хотелось как следует треснуть кулаком этого болвана. Но он сдержался и ответил на остальные вопросы. Ожидание тянулось бесконечно. Им овладела тревога. Прошло уже более полутора часов. Как там Белинда? Господи, лишь бы с ней все было в порядке!
   Прошло еще тридцать минут, и появилась докторша в белом халате, которая представилась как доктор Пейдж.
   – Как она? – спросил Джек.
   – С ней все в порядке…
   – А ребенок?
   Доктор Пейдж улыбнулась:
   – И ребенок в порядке. Кстати, когда ваша жена поступила сюда, подозрения на выкидыш не было. У нее несколько ушибов, но они быстро пройдут. Сломан нос. Но у нас в больнице есть очень хороший специалист по пластической хирургии, хотя иногда пациенты предпочитают воспользоваться услугами собственного доктора. Против вашей жены совершен насильственный содомский акт. Разорваны ткани анального отверстия, мне пришлось наложить несколько швов. Несколько дней она будет ощущать некоторый дискомфорт. Через неделю ваша жена должна явиться ко мне, чтобы снять швы.
   Джек кивнул.
   – Можно ее увидеть?
   – Через несколько минут, – ответила доктор Пейдж. – Сейчас у нее консультант из Центра помощи жертвам изнасилования.
   Джек застонал и отвернулся. Несколько минут растянулись до сорока пяти. К нему подошел Перес.
   – Когда вашей жене станет лучше, пусть она заедет в полицейский участок и сделает официальное заявление.
   Джек кивнул, и Перес ушел.
   – Сэр, можете увидеться со своей женой.
   – Спасибо. – Джек помчался, обогнав сестру, в палату.
   Белинда выглядела ужасно слабой и разбитой на больничной койке: в опухшем лице ни кровинки, переносица заклеена пластырем. Джек взял ее за руку. Она открыла глаза.
   – Эй, – сказал он, чуть улыбнувшись. – Готова поехать домой?
   – Да, да.
   Джек ободряюще сжал ее руку. Белинда подняла на него взгляд. В глазах ее застыла боль. Ему хотелось поскорее избавить ее от боли, но он не знал, как это сделать.
   При выписке снова возникли проблемы. Пришлось заполнить кучу каких-то формуляров. Джек старался изо всех сил, удивляясь тому, что он, оказывается, очень мало знает о своей жене. Потом Джек вышел, подозвал такси и вернулся в приемную за Белиндой. Она была в полусонном состоянии, все еще находясь под воздействием болеутоляющих средств.
   Когда они добрались до дома, он помог ей лечь на большую викторианскую кровать.
   – Что я могу для тебя сделать? – спросил Джек.
   Белинда протянула к нему руки. Он присел на край кровати, и она крепко обняла его.
   – Я люблю тебя, – сказал он. – Я очень, очень люблю тебя.
   Джек поразился, когда Белинда впилась в его губы, и попытался воспротивиться. Она больно вцепилась в его волосы и снова поцеловала, вторгаясь языком в его рот. Это можно было бы счесть страстным поцелуем, но это было не так. Уж Джек-то знал разницу. Озадаченный, он не понимал, зачем она это делает.
   Белинда откинула голову, оторвавшись от него. Глаза у нее были ясные, отнюдь не затуманенные страстью. Она сбросила с себя сорочку.
   – Займись со мной любовью. Сейчас же, – сказала Белинда и снова впилась в его губы.
   Джек не был возбужден и чувствовал, что она тоже не возбуждена. Он предпочел бы держать ее в руках, успокаивать, утешать. Но Белинда, словно в нее вселился бес, тянула его к себе, вцепившись ногтями в спину, и до боли целовала в губы. Впервые в жизни Джек не ощутил эрекции.
   – Белинда…
   – Черт бы тебя побрал! – воскликнула она. – Ты не хочешь меня! – Белинда перекатилась на другую сторону кровати.
   – Милая, – сказал Джек, – это неправда. – Он прикоснулся к ее плечу, но она сбросила его руку. – Белинда, я боюсь причинить тебе боль… и причинить вред нашему ребенку.
   Он услышал всхлипывания, плечи ее вздрагивали. Джек сзади обнял ее.
   – Поплачь. Тебе сейчас нужно выплакаться.
   И Белинда заплакала. Она повернулась к нему, спрятала лицо у него на груди и плакала. Джек гладил ее, ласкал, шептал нежные слова, говорил, как сильно любит ее. Рыдания и дрожь постепенно прекратились. Он поцеловал ее в лоб, пригладил волосы. Притихшая, теплая, Белинда лежала рядом с ним.
   Джек поцеловал ее висок, погладил спину. Перецеловал все ее ссадины и синяки, как будто пытаясь вылечить их. Она с закрытыми глазами подняла к нему лицо, полураскрыла губы. Он нежно поцеловал их, осторожно обвел языком по контуру. Белинда прижала к себе его голову. Джек почувствовал, как в ней нарастает желание, и одновременно ощутил, как нарастает желание в нем.
   – Я люблю тебя, – сказал он.
   – Джек?
   Он с нежностью посмотрел на нее. В глазах ее было недоумение.
   – Он изнасиловал меня.
   – Я это знаю.

Глава 126

   К счастью, Джеку не пришлось убивать Адама Гордона.
   Гордона той же ночью арестовали.
   Когда Белинда заснула, Джек позвонил Эйбу Глассману, только что вернувшемуся из Лас-Вегаса.
   – Что тебе надо, Форд? – насмешливо спросил Глассман.
   – Вашу дочь – мою жену – избили и изнасиловали сегодня утром.
   Последовала тяжелая пауза.
   – Кто это сделал?
   – Адам Гордон.
   Снова пауза.
   – Ты уверен?
   – Так утверждает Белинда.
   – Я хочу поговорить с ней.
   – Она спит, и, Глассман, ей нужен сон.
   – Как она?
   – Синяки и ссадины на лице. Сломан нос. Разорваны ткани анального отверстия.
   Снова молчание.
   – Я подумал, что следует сказать вам об этом. – Джек повесил трубку.
   Адама выпустили под залог.
   Две недели спустя, когда были преданы гласности сведения о его сексуальных извращениях, он лишился работы.
   А ровно через пять недель после изнасилования его нашли в собственной квартире с размозженной головой и пистолетом в руке.
   Полиция зарегистрировала самоубийство.
   Наверное, так оно и было.

Глава 127

   Сто способов умереть.
   Уилл Хейуорд сидел во взятой напрокат машине и следил за подъездом дома в Вествуде, из которого вышел Эйб Глассман и направился к поджидавшему его лимузину. Лимузин медленно отъехал от дома.
   Уилл включил зажигание и тронулся за ним следом.

Глава 128

   – Как ты себя чувствуешь сегодня? – нежно спросил Джек на следующее утро после изнасилования, появляясь на пороге спальни с подносом в руках.
   – Чувствую себя больной. – Белинда оперлась спиной на подушки. – Наверное, я представляю собой жалкое зрелище.
   – Милая, у тебя на лице ссадины, но скоро они заживут. – Джек приблизился к ней.
   – Я чувствую свой любимый запах.
   – И приготовлено это твоим любимым парнем, – добавил он, поставив поднос поперек ее вытянутых ног.
   Белинда была в его рубашке. Вчера вечером она захотела надеть ее.
   – Спасибо, – робко сказала она.
   Белинда позавтракала с аппетитом. Джек счел это хорошим признаком. Когда она закончила завтрак, он убрал поднос, а Белинда встала и пошла в ванную. Джек услышал, как она открыла душ. Он пошел следом, чтобы предложить помощь. Белинда выставила его, сказав, что руки и ноги у нее целы.
   – Извини, – сокрушенно сказал Джек, – хотел помочь.
   Потом она вышла из ванной в его рубашке и снова забралась в постель. Джек помыл посуду и пришел посидеть с ней.
   – Что я могу сделать?
   – Едва ли мне чем-то можно помочь. – Белинда улыбнулась. – Лицо у меня болит. Зад тоже. Обезболивающие средства я больше не хочу принимать. Из-за них я чувствую себя усталой.
   – Не изображай из себя героиню.
   Она взглянула на него:
   – Вчера ты был героем.
   Джек промолчал.
   – Ты был рядом, когда я нуждалась в тебе. Я всегда буду благодарна тебе за это. – Белинда посмотрела ему в глаза.
   – Я рассчитываю на нечто большее, чем благодарность.
   Она молча смотрела на него.
   – Я хочу вернуть твою любовь, Белинда.
   – Ты ее никогда не терял.
   Обрадовавшись, Джек схватил ее за руки и нежно поцеловал.
   – Хотел бы я приехать к тебе раньше. – Он прикоснулся пальцами к ее уху. – Белинда, позволь объяснить тебе происхождение этого порнофильма. – Он отвел взгляд.
   – Джек, по-моему, снимок, помещенный в «Плейгерл», просто великолепен.
   Он заметил, что Белинда с трудом сдерживает улыбку, и вздохнул с огромным облегчением:
   – Спасибо тебе. Я боялся, что ты будешь меня презирать.
   – Джек, то, что ты подрабатывал в качестве порнозвезды, меня не касается. Это было до меня. Меня бесит другое. Не догадываешься, что именно?
   – Нет. А что это? – испуганно спросил он.
   – Поведение моего папаши.
   Джек озадаченно взглянул на нее, а Белинда продолжала:
   – Наверное, я понимала, что все, о чем ты рассказал в Тахо, правда. Но я, черт возьми, слишком горда, к тому же ты использовал меня, чтобы насолить ему, поэтому я не желала тебя слушать. Но Эйб теперь нападает не только на тебя, он вмешивается в мою жизнь, а до того, как это отразится на мне, ему нет никакого дела. Он меня бесит до такой степени, что я готова убить его. Джек, ты мой муж. Мы с тобой одна команда. И мы должны отвечать ему ударом на удар. Если мы победим, то победим вместе. А если проиграем – ну что ж, значит, проиграем тоже вместе.
   Джек крепко обнял ее.
   – Твоя поддержка очень важна для меня. Ты знаешь, «Северная звезда» возбудила против меня судебное преследование за нарушение условий контракта.
   – Да, ты говорил мне. Я горжусь тем, что ты вступил в единоборство с Эйбом.
   – Борьба будет грязной. – Джек взглянул на нее. – Но я готов идти до конца. Пусть копаются в моих прошлых прегрешениях, но вместе со мной будет втоптан в грязь и твой отец.
   – Отлично, – сказала Белинда. – У тебя нет выбора . У наснет выбора.
   – Белинда, мне не хотелось бы втягивать тебя. Он твой отец.
   – О, Джек, я уже втянута. Как-нибудь я расскажу тебе, какие ужасные вещи проделывал он со мной долгие годы, как манипулировал мной, как заставлял подчиняться его воле. Знаешь, что является последним примером его бессовестных манипуляций? Сговор с Адамом Гордоном!
   – О чем ты?
   – Адам и мой отец договорились о том, что Адам женится на мне.
   – Я что-то не понимаю.
   – С тех пор как мне исполнился двадцать один год, Эйб хотел, чтобы я вышла замуж и родила ему внука. Но жениха для меня он решил выбрать сам. И его выбор пал на Адама.
   Джек стиснул зубы.
   – Белинда, надеюсь, он не знает, что ты беременна?
   – Нет.
   У Джека засверкали глаза.
   – Мне теперь надо думать о безопасности своей семьи. Полагаешь, Эйб не причинит вреда ребенку?
   – Нет, по крайней мере физически. Но он уже заявил, что наш ребенок не получит от него ни гроша.
   – Ну, это меня совершенно не волнует, – сказал Джек, потом спросил, заглянув ей в глаза: – Когда ты собиралась сказать мне о ребенке?
   Белинда глубоко вздохнула:
   – Я боялась, Джек. До нашей женитьбы я боялась, что ты подумаешь, будто я пытаюсь шантажировать тебя. А потом, уже решив сказать тебе, я узнала о видеокассете и так разозлилась, что пообещала себе молчать.
   Джек озадаченно посмотрел на нее.
   – До нашей женитьбы? Но как ты могла знать об этом до нашей женитьбы?
   – Джек, – прикоснулась к его руке Белинда, – в ту первую ночь, которую мы провели вместе в Аспене, я не предохранялась. Мы с тобой оба знаем, что я достаточно благоразумна и не склонна забывать о подобных вещах. Поэтому не стану лгать: я сделала это намеренно. Я хотела забеременеть. Хотела родить ребенка от тебя. Потому что люблю тебя.
   Джек замер на мгновение, потом схватил ее в объятия.
   – Ты понимаешь, как обрадовала меня? – Он поцеловал ее. – Белинда, что бы ни случилось дальше – пусть даже на моей актерской карьере придется поставить крест, – важнее всего то, что мы вместе.
   Она улыбнулась:
   – Кстати, я всегда мечтала стать писательницей.
   Белинда знала, как поддержать его.

Глава 129

   Он видел его приближение и оцепенел.
   Что-то большое, зеленое, расплывчатое начало вдруг приобретать отчетливые очертания. Оно надвигалось, все увеличивая скорость. Это был зеленый седан. «Господи, – подумал он, – эта машина сейчас врежется в меня!» Эйб услышал, как за спиной взвизгнула Мэри.
   Удар.
   Боль.
   А дальше – пустота.

Глава 130

   Белинду разбудил телефон. Она не обратила на звонок внимания, не желая покидать уютное гнездышко в объятиях Джека. Телефон перестал звонить, автоответчик записывал сообщение. Она придвинулась поближе к теплому телу Джека, он шевельнулся во сне, и к ее бедру прижался его соблазнительно напрягшийся член. Окончательно проснувшись, Белинда поцеловала мужа в шею, переполненная любовью и возбуждением – самым великолепным сочетанием чувств в мире. Он что-то проворчал во сне.
   Она легонько прикусила мочку его уха, потом обвела языком ухо. Белинда уловила момент, когда Джек проснулся, и рассмеялась, глядя в широко распахнутые зеленые глаза. Он сонно улыбнулся, взял ее за талию, перекатился на спину и усадил верхом на себя.
   – Я люблю тебя, – прошептал Джек, закрыв глаза и вздохнув.
   – Просыпайся и займись со мной любовью.
   – Гм-м, пожалуй, ты сама займись со мной любовью.
   Она уже собралась было схватить то, что нужно, и направить туда, куда следует, как снова зазвонил телефон. Белинда нахмурилась:
   – Подожди, Джек. Кажется, это что-то важное. – Она потянулась за телефонной трубкой. – Алло? Это ты, мама?
   Нэнси говорила сбивчиво, ее с трудом можно было понять.
   – С Эйбом произошел несчастный случай. Он в больнице «Льюис мемориал». Ох, Белинда, его сбила машина!
   – Встретимся там, – сказала Белинда и, повесив трубку, вскочила с кровати. Схватив джинсы, она в мгновение ока натянула их.
   – Что случилось? – спросил Джек, спуская ноги с кровати.
   – Эйба сбила машина. Мне придется поехать в больницу. Мама совсем потеряла голову.
   Джек натягивал белые джинсы.
   – Он сильно пострадал?
   – Не знаю.
   Джек заправил в джинсы рубаху.
   – Еду с тобой.
   – Ты не обязан.
   – Я знаю.

Глава 131

   – Как он?
   – Ох, Белинда! – жалобно воскликнула бледная, с покрасневшими глазами Нэнси. – У него сотрясение мозга и сломана нога, а меня к нему не пускают.
   Нэнси повисла на ее руках, и Белинда неловко обняла ее.
   – Как это произошло, мама?
   – Машина врезалась в его машину и скрылась с места происшествия, – дрожа всем телом, рассказала Нэнси. – А он ведь уже не юноша, Белинда.
   – Ничего, выкарабкается, – утешая мать, сказала Белинда.
   Подошел Джек с чашкой кофе в руках. Нэнси оглянулась, увидела его, и глаза ее сверкнули гневом.
   – Что он здесь делает?
   – Хотите чашечку кофе, Нэнси? – спокойно спросил Джек.
   Нэнси, как ужаленная, обернулась к дочери:
   – Белинда, как ты могла выйти за него замуж? Неужели ты не понимаешь? Он сломает тебя и разобьет твою жизнь.
   – Этого не случится, Нэнси, – возразил Джек. – Дело в том, что я люблю вашу дочь. Она для меня самое дорогое существо в целом мире. Я чуть не испортил все, пытаясь отомстить вашему мужу. Но слава Богу, Белинда простила меня.
   – Ты испортил мою жизнь, – прошипела Нэнси, – а теперь принялся за Белинду!
   Лицо Джека потемнело от гнева.
   – Это неправда, Нэнси. Пора нам все расставить по своим местам. Вы не первая замужняя женщина, которая завела любовную интрижку и была застигнута врасплох. Но не надо перекладывать на мои плечи вину за бесчеловечные поступки вашего маньяка-мужа. Ведь по приказанию Эйба меня тогда избили латунными кастетами. Когда вы лежали в больнице, я тоже находился в больнице, где провалялся полгода, причем долгое время был на волосок от смерти.
   – Боже мой! – воскликнула Нэнси.
   – Не я, а Эйб разрушил вашу жизнь, Нэнси. Пора вам узнать, кто настоящий виновник ваших бед.
   – Мама, я знаю, что ты долго ненавидела Джека, – вставила Белинда. – Пора положить этому конец. Сделай это ради меня. И ради нашего ребенка.
   Нэнси изумленно взглянула на нее.
   – У вас будет внук или внучка, – тихо сказал Джек.
   Нэнси опустилась на стул и заплакала.
   В это время в приемную вошла Мэри Спаццио.

Глава 132

   – Что ты здесь делаешь? – глазам своим не веря, спросила Белинда.
   Мэри тряхнула волосами.
   – Я имею полное право находиться здесь, – заявила она, засунув руки в карманы пиджачка фирмы «Монтана». Мэри смотрела не на Белинду, а на Нэнси, которая сидела в углу, сморкаясь в платочек.
   – Это она?
   – Это моя мать, – сказала Белинда, проследив за ее взглядом.
   Мэри скорчила гримасу. Значит, это и есть жена Эйба Глассмана? Она произвела в уме детальную инвентаризацию: туфли от Феррагамо, сумочка и костюм от Шанель, парочка изумрудов. Мэри пренебрежительно вздернула подбородок.
   – Как он себя чувствует?
   – Кто? – в недоумении спросила Белинда.
   – Эйб.
   – Эйб? Откуда ты знаешь Эйба?
   Мэри усмехнулась:
   – Наверное, можно сказать, что мы друзья. – Она отошла, отлично сознавая, что озадачила Белинду, и направилась прямо к Нэнси.
   Нэнси подняла на нее взгляд, вытирая покрасневший распухший нос бумажной салфеткой. Она боялась, что не переживет этот день. Столько всего обрушилось на нее! Эйб попал в аварию, стал жертвой какого-то сумасшедшего лихача. Белинда и Джек поженились. Белинда беременна. Беременна! При мысли об этом у Нэнси больно защемило сердце и вместе с тем возник заманчивый образ белокурой малышки в белом кружевном платьице с розовыми ленточками, бегущей навстречу ей с криком: «Бабуся! Бабуся!» Образ ее внучки.
   Нэнси взглянула на хорошенькую пышнотелую брюнетку в малиновом костюме фирмы «Монтана». Девица презрительно усмехалась. Интересно, что ей нужно и кто она такая? Нэнси видела, что она разговаривала с ее дочерью.
   – Вы подруга Белинды? – спросила она.
   – Я подруга Эйба.
   Нэнси удивилась, но, как женщина неглупая, все поняла.
   Мэри продолжала самодовольно ухмыляться. Она тут же решила, что станет следующей миссис Глассман. Эта старуха ей не соперница. Эйб быстренько отправит старую каргу на свалку – Мэри в этом не сомневалась.
   Нэнси внимательно оглядела Мэри с головы до ног и вздохнула. Еще одна любовница – пышногрудая и безмозглая. Неужели Эйб никогда не образумится? Впрочем, ее давным-давно перестали интересовать сексуальные авантюры мужа…
   – Рада познакомиться с вами, – вежливо сказала она.
   Мэри рот раскрыла от удивления, потом, кажется, разозлилась.
   Нэнси не видела в ней ни малейшей угрозы для себя.

Глава 133

   – Что он здесь делает? – заорал Эйб.
   Белинда и Джек стояли бок о бок возле больничной койки. Нэнси примостилась в изголовье, пытаясь успокоить его:
   – Эйб, умоляю, не расстраивайся.
   – Этот мерзавец является сюда с моей дочерью, а ты говоришь, чтобы я не расстраивался! – орал Эйб. – Как у него хватает наглости?
   – Перестань, Эйб, – сказала Белинда, почувствовав, что они с отцом как бы поменялись ролями: она была взрослым человеком, а Эйб – ребенком, охваченным раздражением. – Джек мой муж. Он здесь потому, что я здесь.
   Эйб откинулся на подушки. Лицо его побагровело, он с трудом переводил дыхание.
   – После всего, что он сделал с тобой, крошка, мы в мгновение ока добьемся расторжения брака!
   – Мы не собираемся расторгать брак, – сурово произнес Джек. – И разводиться не намерены. Так что расслабьтесь.
   Эйб взглянул на Белинду.
   – Джек мой муж, – повторила она. – Я люблю его. Он любит меня. Как ты себя чувствуешь, Эйб?
   Эйб вытаращил глаза так, что они чуть не вылезли из орбит.
   – Что, черт возьми, с тобой происходит? – прорычал он. – Снова думаешь своим сладким местом? Он всего лишь использует тебя, чтобы посчитаться со мной!
   – Использовал, – поправила его Белинда. – Это было раньше.
   – Я был втянут в вашу игру и вынужден играть по вашим правилам, – вступил в разговор Джек. – Но это не мой стиль. И даже тогда, когда я играл, я был влюблен в вашу дочь. Теперь ваша игра окончена. Теперь я устанавливаю правила. А по этим правилам я могу сразиться с вами, не утратив любовь своей жены.
   – Ты женился на моей дочери и думаешь, что это тебе сойдет с рук? Ишь какой прыткий!
   – Я уже не желторотый юнец, Эйб. На вашем месте я бы подумал об этом. Я не боюсь. И не собираюсь убегать. Вы зашли слишком далеко. Так что берегитесь!
   – Отлично! – усмехнулся Эйб. – Обожаю драку.
   – Неужели ты никогда не повзрослеешь, Эйб? – спросила Белинда. – Ради меня расстанься со своей навязчивой идеей уничтожить Джека. Сделай это ради меня.
   – А что ты сделала ради меня? – заорал Эйб. – Всю жизнь ты противоречила мне. Уехала в Калифорнию, зарабатываешь на жизнь писательским трудом, словно какая-то жалкая хиппи! Что ты сделала ради меня?
   Белинда, поражаясь собственной выдержке, спокойно возразила:
   – Скажи, Эйб, ты подумал обо мне, когда решил прекратить съемки «Возмущения», чтобы загнать в угол Джека? Подумал о том, что можешь причинить мне боль?
   Эйб расхохотался:
   – Право, Белинда, иногда благоразумие изменяет тебе. Меньше всего на свете я хотел бы, чтобы твоя карьера состоялась.
   – Я не верю тебе.
   – А ты поверь. Как, черт возьми, я заставил бы тебя остепениться, если бы ты стала популярным сценаристом? Остепениться и родить мне наследника? А? У меня и без этого хватало проблем с тем, чтобы держать тебя в узде. А теперь вот еще онпоявился на мою голову!
   – Ну что ж, если ты не можешь отказаться от своей бредовой идеи ради меня, откажись от нее ради моего ребенка – и твоего внука.
   Эйб изумленно вытаращил глаза.
   – Нашего ребенка, – уточнила Белинда.
   – Наша дочь беременна, дорогой, – суетливо вмешалась Нэнси.
   – Заткнись! – грубо оборвал ее Эйб. – Не может быть! Ушам своим не верю!
   Джек, не обращая больше внимания на разъяренного Эйба, сидящего на больничной койке, обнял Белинду за плечи.
   – Пойдем, Белинда. Он чувствует себя хорошо. Нет смысла оставаться здесь.
   – Одну минутку, – попросила она и снова обратилась к отцу: – Неужели ты будешь продолжать лелеять свою злобу против Джека – против отца своего внука?
   То, что она услышала в ответ, разочаровало ее.
   – Он думает, что победит! – воскликнул Эйб. – Он и тебя обрюхатил только для того, чтобы насолить мне. Но ему не победить меня – не на того напал! Ты не получишь ни единого цента! И твой ребенок – тоже!
   – Вы не поверите, – сказал Джек, – но мы и не хотим ни единого цента.
   – Мне жаль тебя, – усмехнулась Белинда. – Потому что, желая досадить другому, ты готов действовать во вред себе.
   – Убирайся! – рявкнул Эйб. – Уходи сию же минуту!
   – Эйб, ты мой отец. И что бы ты ни сделал – сейчас или прежде, – я не могу этого исправить. Более того, несмотря ни на что, я люблю тебя. Хотя ответной любви я от тебя не получала. А мне так нужна была твоя любовь – не лошадка, не игрушки, не книги, а просто твоя любовь. Я люблю тебя, но Джека и нашего еще не родившегося ребенка я люблю больше. И я буду ждать, когда ты прозреешь и решишь простить и забыть. Тогда, возможно, мы сможем начать наши отношения с новой страницы.
   Джек взял жену за руку, и, уже выходя, они услышали голос Эйба:
   – Это тебе следует прозреть, Белинда. И чем скорее, тем лучше!

Эпилог

    Март 1988 года Нью-Йорк
   Солнечные лучи тщетно пытались пробиться сквозь густые облака.
   Несмотря на теплое шерстяное пальто, Белинда дрожала от холода. Джек обнял ее за плечи. Холод от промерзшей земли проникал сквозь подошвы ботинок. Белинда переступала с ноги на ногу. Джек притянул ее поближе. Порыв ледяного ветра коснулся их лиц.
   – Уже недолго осталось, – шепнул Джек. – Ты выдержишь?
   – Это всего-навсего холод, Джек, – прошептала она, прислоняясь к его теплому сильному телу. – Я всего-навсего беременна, а не смертельно больна.
   Ему было не до шуток.
   – Как только все закончится, мы зайдем куда-нибудь выпить кофе. Хотя тебе придется удовольствоваться кофе без кофеина.
   Джек говорил это так серьезно, что Белинда улыбнулась. Этот человек явно вознамерился до конца беременности окружать ее всемерной заботой. Ладно, зачем кривить душой: Белинде это даже нравилось.
   Они видели, как гроб опустили в землю.
   Когда церемония завершилась, Белинда встретилась взглядом с отцом, стоявшим по другую сторону могилы. Он пристально посмотрел на нее. Она ответила ему таким же пристальным взглядом. Джек хотел было отвести жену к такси, но она схватила его за руку.
   – Пойдем поздороваемся, – сказала Белинда.
   – Ты уверена, что это нужно?
   – Да.
   Прошел целый месяц после их злополучной встречи в больнице, и хотя Белинда частенько беседовала с матерью по телефону, с Эйбом она не говорила ни разу. Опираясь на руку Джека, Белинда осторожно ступала по промерзшей земле, направляясь к родителям. Пошел снег.
   – Привет, мама, привет, Эйб.
   Эйб бросил презрительный взгляд на Джека, потом посмотрел на дочь.
   – Привет, Белинда.
   – Не могу поверить, что Уилл умер. Какой странный несчастный случай, – сказала Белинда.
   Эйб пожал плечами:
   – Да уж, действительно странный.
   – Ты говоришь так, словно тебе это безразлично. Уилл был твоим лучшим другом. Он познакомил тебя с Нэнси.
   – Да нет, мне это не безразлично. – Эйб чуть заметно усмехнулся. – Но даже я, при всех моих возможностях, не в силах воскресить его.
   Повисло неловкое молчание.
   – Ну ладно, – сказала Белинда, – мы только хотели поздороваться.
   – Как ты себя чувствуешь? – спросил Эйб.
   – Отлично. Просто превосходно. Все идет как нельзя лучше.
   Эйб нахмурился:
   – Значит, с ребенком все в порядке?
   Молчание неестественно затянулось. Наконец Джек нарушил его:
   – С ребенком все в полном порядке.
   Эйб взглянул на Джека:
   – А ты действительно наглец, если думаешь, что можешь расторгнуть контракт.
   – Я его расторг.
   – Прошу вас, не начинайте все сначала, – вмешалась Белинда.
   – Извини. – Джек пожал руку жены.
   Эйб, у которого вспыхнули глаза во время короткой перепалки с Джеком, овладел собой.
   – Гм-м. – Он откашлялся. – Когда должен родиться ребенок?
   – Почему тебя это интересует? – спросила Белинда.
   – Я имею право знать.
   – Вот как?
   – Имею полное право. Как-никак он твой сын, а значит, мой внук.
   Белинда улыбнулась:
   – В середине сентября. Очень подходящий месяц для рождения ребенка, согласен?
   – Я подумал, что даже если ты совсем спятила, – он сердито взглянул на Джека, – то это, видимо, мой единственный шанс получить наследника, так что какого черта… – Эйб снова бросил на Джека укоризненный взгляд. – А с тобой, – сказал он ему, – мы встретимся в суде.
   – Ты ему веришь? – спросила Белинда, когда они возвращались на такси в Манхэттен.
   – Эйб продолжает свою игру, – пожал плечами Джек. – Ему хочется драться со мной. Эйб наслаждается этим.
   – Ты прав, – улыбнулась Белинда, – он действительно наслаждается этим. Джек, ты обратил внимание: он признает ребенка!
   – Еще бы! Эйб был бы полным идиотом, если бы не признал. А его дураком не назовешь.
   – Я и не думала, что отец когда-нибудь смирится. Разве ты не понимаешь, что это только начало!
   Джек рассмеялся и закрыл ей рот поцелуем.
   – Я люблю тебя.
   – Даже когда я выгляжу как супоросая свиноматка?
   Джек фыркнул:
   – Господи, ну и словечки ты откапываешь! Кто же тогда я?
   – Похотливый хряк.
   – Хряк? Не бык?
   – А в чем дело? Тебя это не устраивает?
   Джек застонал:
   – Думаю, мне нужен толковый словарь. И почему я женился на писательнице?
   – Потому что любишь меня.
   – Всем сердцем. – Рука Джека легла на ее бедро, губы прикоснулись к мочке уха. Белинда замерла, почувствовав теплое дыхание на своей шее. – Мне не терпится поскорее доказать, что я соответствую эпитетам, которыми ты меня награждаешь.
   – И почему я вышла замуж за этого сексуально озабоченного жеребца? – пробормотала она, обнимая его.
   – Потому что любишь меня?
   – Всем сердцем.
   Они дружно рассмеялись.