Джойс Бренда. Любовники и лжецы

   – Я никогда не хотел причинить тебе боль, Белинда. Поверь мне.
   – Ты заставил меня влюбиться в тебя, чтобы свести счеты с моим отцом, а теперь убеждаешь меня, что не хотел причинить мне боль?
   – Наверное, я не продумал все до конца. Я не ожидал, что он запишет наш разговор на пленку. Эти слова предназначались для него, а не для тебя.
   Белинда хотела презрительно фыркнуть, но вместо этого получилось что-то похожее на всхлипывание. Джек накрыл рукой ее руки. Она попыталась вырваться, он не отпустил ее.
   – Я люблю тебя, – тихо сказал Джек. – Я не хотел влюбляться в тебя, но влюбился…
   Белинда вырвала у него руки и вскочила.
   – Как ты смеешь! – крикнула она. – Как ты смеешь продолжать лгать мне?
   Джек тоже поднялся.
   – Я не лгу! Наверное, я влюбился в тебя с первого взгляда, но просто не решался признаться себе в этом, Белинда! Черт возьми, мне трудно говорить, когда ты стоишь, повернувшись ко мне спиной!
   – Не знаю, зачем ты затеял этот разговор. Не для того ли, чтобы набрать дополнительные очки в игре против Эйба? – К ужасу Белинды, голос у нее дрожал.
   – Нет-нет! – Усевшись рядом с ней на небольшую кушетку, Джек взял ее за плечи и повернул к себе лицом. – Белинда, прости меня. Я очень люблю тебя и жалею о том, что сделал.
   – Твои пять минут почти истекли, Джек.
   – Значит, их будет десять! Сиди спокойно и слушай – слушай, черт побери, иначе я никогда не уйду.
   Белинда стиснула зубы и уставилась в пол. Джек взял ее сцепленные руки.
   – Семнадцать лет назад я работал у твоего отца в Нью-Йорке.
   «Начало многообещающее, – подумала она. – Интересно, скажет ли он наконец правду?»
   – Я работал у него шофером. Мне был двадцать один год, и я вынужден был подрабатывать, изучая актерское мастерство.
   Белинда слышала громкие удары своего сердца.
   Джек встал и, махнув рукой, воскликнул:
   – Все это было семнадцать лет назад!
   Белинда не шевельнулась.
   – Белинда, твоя мать была одинока и прекрасна, а мне был двадцать один год, и такого похотливого парня свет еще не видывал. Я даже не помню, как это случилось, но это был естественный ход событий, все вело к тому. А для меня, уличного мальчишки, это было сбывшейся мечтой.
   – Что было сбывшейся мечтой, Джек?
   – То, что мы с твоей матерью сблизились. У нас была интрижка. Она длилась всего пару недель. И было это семнадцать лет назад.
   Белинда сквозь слезы пристально взглянула на него.
   – В тебе заговорила совесть? – с горечью спросила она. – Или это потому, что ты приперт к стенке и не можешь придумать очередную ложь в свое оправдание?
   – Белинда…
   – Я все это знаю, Джек. Я узнала об этом в тот вечер, когда мы впервые встретились на вечеринке у Маджориса. Нэнси мне все рассказала. Именно поэтому я не пришла на встречу с тобой в тот вечер.
   – И ты вышла за меня замуж, зная, что я скрываю от тебя это?
   – Нэнси предупреждала меня! Она говорила, что ты используешь меня и причинишь мне боль – так и случилось! Она ждала тебя, Джек, когда лежала в больнице – униженная, больная, одинокая. Эйб тогда возненавидел Нэнси, потому что она потеряла его ребенка. А ты даже ни разу не навестил ее – хотя бы не как любовник, а просто из человеческого сочувствия. Или тебе неведомо сочувствие?
   – Я ничего не знал.
   – Как ты мог ничего не знать?
   Джек схватил ее за руки и притянул к себе.
   – Я не мог знать об этом. Слушай меня. Твой отец узнал о нас. – Он замолчал, чтобы перевести дух. – Белинда, понятия не имею, все ли тебе известно о твоем отце, но ты взрослый человек – и моя жена, – так что я не стану опускать подробности, чтобы пощадить твои чувства. Я по его приказанию развозил по определенным адресам взятки – грязные деньги. Конверты с деньгами, предназначенными для подкупа. В них было вложено по пятьдесят тысяч, иногда даже больше. Однажды вечером, после того как ты застала нас с твоей матерью, Эйб послал меня отвезти конверт в Куинз. Это была ловушка. Меня там почти до смерти избили латунными кастетами. Сломали нос, челюсть, отбили почки и разорвали селезенку. Я провалялся в больнице полгода. Вот почему я не навестил твою мать, Белинда.
   – О Господи! – Белинда была ошеломлена.
   – Это был конец июля семьдесят первого года. Я никогда не забуду этого времени. Но у этой истории есть продолжение.
   Белинда, обхватив руками колени, сидела на кушетке, напряженная, боясь пропустить хоть слово. Джек продолжал:
   – Когда я вышел из нью-йоркской больницы, твой отец позаботился о том, чтобы я не нашел работу – даже места официанта. У меня не было денег, не было крыши над головой. По его милости я оказался на улице. У меня не было выбора. Я встречался с женщинами – богатыми, много старше меня. Они мне платили. Заработав таким образом, я добрался до Лос-Анджелеса. В Лос-Анджелесе история повторилась. Я был молод, голоден и обладал привлекательной внешностью, которая позволяла мне заработать на кусок хлеба. Я работал в так называемой эскорт-службе, но работа эта была всегда связана с сексом. Мне это не нравилось, но я не позволял себе задумываться над этим. Были бы выпивка и наркотики, а в таком состоянии все женщины казались мне привлекательными. В конце концов я оказался в лечебнице, где быстро пришел в себя. Я встретил своего менеджера, Мелоди, она нашла мне агента Сандерсона. С его помощью я получил свою первую роль. – Джек замолчал и повернул Белинду к себе. – Ты меня слушаешь?
   – Да.
   – Это была главная роль в сериале. Она сразу же принесла славу, успех. Ну, ты все это знаешь. Когда сериал перестал сниматься, я заключил эксклюзивный контракт на участие в трех фильмах с «Северной звездой». Моя первая роль получилась превосходно. «Беренджер». Потом Глассман прибрал «Северную звезду» к рукам. Белинда, твой отец, чтобы навредить мне, запретил выпускать на экраны превосходный фильм. Он потерял на этом несколько миллионов. И все с одной целью – уничтожить меня. И это не домыслы. Я, не выдержав, спросил у него самого, и он признался в этом.
   Белинда в полном изумлении смотрела на него.
   – Я знаю, о чем ты думаешь, – сказал Джек. – Этот человек – ненормальный. Ведь он делает это не только потому, что я спал с его женой семнадцать лет назад. В то время я даже не знал, что она беременна. Нэнси не сказала мне. Все из-за выкидыша, это был мальчик, и Глассман почему-то обвиняет меня, утверждая, будто я убил его сына!
   Белинда молчала.
   – Прекращены съемки «Возмущения», – сказал он, и Белинда ахнула от неожиданности. – Да, Белинда, это решено окончательно и бесповоротно, Эйб сам сказал мне. Он так хочет уничтожить меня, что не остановится ни перед чем – даже если при этом пострадает его дочь. А я связан по рукам и ногам эксклюзивным контрактом с «Северной звездой». Не снявшись у них еще в двух фильмах, я не имею права работать в другом месте. А Эйб не допустит, чтобы я снялся хотя бы в одном фильме для «Северной звезды». Это означает одно: на моей карьере можно поставить крест. Я собираюсь расторгнуть контракт и заключить другой – на съемки в каком-нибудь телевизионном сериале, теперь это единственная работа, которую мне удастся получить. Пока об этом еще никто не знает, и мой адвокат убьет меня, если пронюхает, что я рассказал об этом тебе.
   Он горько рассмеялся и продолжил:
   – «Северная звезда» начнет против меня судебное преследование. Насколько я понимаю, терять мне нечего. Если я не буду бороться, мне конец. Мы надеемся привлечь к этой грязной истории внимание общественности. Во мне увидят жертву несправедливости и сделают из меня героя, и моя звезда снова засияет на небосклоне. Но чтобы это получилось, надо быть во всеоружии и драться с Эйбом не на жизнь, а на смерть. Придется пустить в ход все средства и ничего не скрывать.
   Их взгляды встретились. Если бы не железная воля Белинды, если бы она не заставила себя вспомнить о лжи, которая опутала их брак, и не сказала себе, что это, возможно, новый поворот все той же игры, она склонилась бы к Джеку, положила голову ему на плечо и обняла его. Но вместо этого Белинда встала с кушетки.
   Джек с надеждой взглянул на нее:
   – Ты не хочешь мне что-нибудь сказать?
   – Хочу. – Белинда повернулась к нему. – Дверь находится там. До свидания, Джек.
   – Белинда, я хочу вернуть тебя!
   Не глядя на него, она подошла к двери и открыла ее.
   – Прости меня, – сказал он. – Значит, ты даже не подумаешь об этом?
   Белинда не ответила, не посмотрела, как Джек выходит из двери, не подняла глаз, когда он помедлил, давая ей возможность ответить. Она не могла этого сделать.
   И не сделала.

Глава 121

   Стоя в очереди к кассе в местном супермаркете, Лансинг неожиданно заметил на стенде выставленную на самом видном месте газету с огромной фотографией Джека Форда. Вглядевшись повнимательнее, он прочел заголовок: ТАЙНАЯ ЖИЗНЬ ДЖЕКА ФОРДА – ПОРНОЗВЕЗДЫ.
   Выругавшись себе под нос, Лансинг схватил со стенда газету и прочел статью. В газете порочащих фотографий больше не было, зато в журнале под названием «Хард таймс» они занимали десяток страниц. Несколько фотографий была напечатаны в журнале «Плейгерл». Статья была посвящена тому периоду жизни Джека, когда он был порнозвездой, до того, как его пригласили сниматься в сериале. В статье говорилось также, что жена Джека, с которой он тайно обвенчался две недели назад, пришла в ярость, узнав о его прошлом, покинула мужа и уже подала на развод. Статья сопровождалась фотографией Белинды Глассман.
   Выйдя из супермаркета, Лансинг купил в киоске оба журнала. В «Плейгерл» Джек был изображен один, голый и с внушительной эрекцией. Фотографии в «Хард таймс» были еще более бесстыдными и разнообразными: Джек с одной, а то и сразу с двумя женщинами демонстрирует самые разнообразные способы совокупления, а в довершение ко всему – Джек с мужчиной. Хотя сам акт содомии не был показан, но он подразумевался.
   Лансинг пришел в бешенство.
   Как частный детектив, он не верил в совпадения.
   Поскольку эти кадры видеопленки долгие годы пролежали на полке и всплыли на поверхность только после того, как он выкрал пленку для Мелоди, напрашивался всего один логический вывод.
   Нарушая все ограничения скорости, Лансинг вел машину к офису Джека. Он явился без предварительного звонка. Мелоди, сидевшая за столом в приемной, удивленно взглянула на него.
   Лансинг швырнул на ее стол газету и журналы.
   Она перевела взгляд на них.
   – Твоих рук дело? – спросил Питер.
   Мелоди широко распахнула невинные глазки:
   – Не понимаю. Что ты имеешь в виду?
   – Если ты к этому не причастна, это невероятное совпадение, бэби!
   – О чем ты, Питер?
   – Я выкрал по твоей просьбе видеокассету. Чтобы защитить Джека – как ты сказала! – орал он. – А через несколько дней эти фотографии красуются по всему городу! Почему, Мелоди? Почему?
   Она отодвинула стул и поднялась, побагровев от ярости. Питер удивился: перед ним стояла совершенно незнакомая женщина – такой он ее никогда не видел.
   – Убирайся, Питер! Я не намерена выслушивать все это!
   Потрясенный Питер инстинктивно попятился.
   – Убирайся! – прошипела она.
   – Ах ты, сучка, значит, это все-таки твоих рук дело?
   – Да! Я продала кассету Эйбу Глассману.
   – Но почему? Как ты могла? Я-то думал, что Джек твой друг.
   – Я ненавижу его! – заявила она. – Он эгоистичный мерзавец. Джек получил то, что заслуживает. Кстати, я ничего не выдумала – все это правда!
   Мелоди была безобразна в своем злорадстве.
   Лансингу стало противно. Противно, потому что его бессовестно использовали и он стал орудием сведения счетов с другим человеком.
   Питер направился к двери, ведущей в офис Джека.
   – Куда это ты идешь? – крикнула Мелоди.
   Он не ответил ей. Ему было тошно видеть ее. Лансинг постучал.

Глава 122

   Казалось, больше ничто не имело значения.
   Джек равнодушно взглянул на обложку журнала под названием «Хард таймс». Так же равнодушно посмотрел на свое изображение – где был лет на десять моложе, но, несомненно, это он, голый, с очень сильной эрекцией, склонился над роскошным телом какой-то женщины, тогда как другая сексапильная кошечка с полуоткрытым ротиком прижимала пышные груди к его ягодицам.
   Он не знал, кто прислал ему эти журналы, да и не очень интересовался этим.
   Сейчас Джек думал об одном: Белинда вернулась в Лагуна-Бич.
   Он не сомневался в этом. Он не разговаривал с ней, но звонил несколько раз. Правда, ему каждый раз отвечал автоответчик, но обращения Белинды звучали по-разному. Значит, она вернулась. Последний раз Джек виделся с ней более недели назад. Он с горечью рассмеялся.
   Хотелось бы ему знать, что она думает. Неужели Белинда все еще ненавидит его? Или, возможно, она теперь ненавидит его еще больше, поскольку он активно включился в судебный процесс против «Северной звезды», который, как знала Белинда, был всего лишь предлогом для того, чтобы принять вызов ее отца и сразиться с ним не на жизнь, а на смерть?
   Если бы она вернулась, а ему было бы все равно.
   Если бы Джеку захотелось уложить к себе в постель ту бимбо, которая липла к нему вчера вечером.
   Если бы… если бы… если бы…
   В дверь постучали.
   – Войдите, – сказал Джек.
   Вошел Питер Лансинг, за которым по пятам следовала Мелоди. Лица у обоих были злые.
   – Что происходит? – спросил Джек, с радостью отвлекаясь от своих мыслей.
   – Джек, не знаю, как тебе сказать…
   – Что происходит? – повторил Джек.
   – Мелоди попросила меня об одной услуге: выкрасть у Барта Шелли видеокассету, на которую снимали тебя. По ее словам, она хотела защитить тебя и попросила не говорить об этом тебе, чтобы не тревожить. На днях я передал ей видеокассету. – Лансинг выразительно взглянул на письменный стол Джека, где лежали раскрытые журналы.
   Джек проследил за его взглядом.
   Мелоди тоже.
   Все трое молчали.
   – Я что-то не понимаю. – Джек озадаченно взглянул на Лансинга, потом на Мелоди.
   – Это не совпадение. – Лансинг бросил суровый взгляд на Мелоди.
   Джек, совершенно ошеломленный, тоже посмотрел на нее.
   – Я все-таки не понимаю…
   Мелоди с вызовом шагнула вперед.
   – Давай, выкладывай ему остальное, – злобно сказала она. – Я продала видеокассету Глассману, Джек.
   Он не верил своим ушам.
   – А теперь я ухожу! – заявила Мелоди, нарушив тягостное молчание.
   – Ты… продала кассету… Глассману?
   – Да. – На ее глазах выступили слезы. Однако это были не слезы раскаяния. Это были злые слезы.
   И тут Джек понял: предательство! Еще одно предательство.
   Мелоди повернулась и ушла.
   Джек опустился на стул и взглянул на Лансинга.
   – Почему она это сделала?
   Лансинг пожал плечами:
   – Она любила вас.
   – Любила меня? Но я тоже любил ее. Мелоди была моим лучшим другом. Как она могла так поступить со мной?
   – От оскорбленной женщины можно ждать чего угодно. Я очень сожалею, Джек.
   Джек сидел опустив голову. Он слышал, как ушел Лансинг. Зазвонил телефон, и Джек моментально поднял трубку.
   – Черт возьми, Джек! – сказал Брет Барон. – Ты видел газеты? Это не фальсификация?
   – Я получил газеты.
   – Господи, неужели это еще не все?
   – Думаю, Господь не имеет к этому никакого отношения.
   – Как ты можешь шутить, Джек, когда на десятой странице красуется твоя фотография с возбужденным членом длиной в десять дюймов?
   – Чего ты от меня хочешь?
   – Час твоего времени – желательно сейчас же.
   – Ладно, – без особого энтузиазма ответил Джек.
   Последовала пауза. Потом снова заговорил Барон:
   – Это правда? Потому что если это правда, то нам придется еще и с этим дерьмом разбираться.
   – О чем ты?
   – О том, что ты женился на Белинде, а она бросила тебя из-за участия в порносъемках! Об этом написано в «Репортере».
   – Нет, это неправда! – Джек швырнул трубку. Он не позволит втянуть во все это Белинду…
   Мгновение спустя Джек уже бежал к «феррари». В киоске на углу он купил «Репортер» и быстро пробежал глазами статью. Джек дочитал до абзаца, где говорилось о том, что у его жены брали интервью. У Джека сжалось сердце. Потом его охватила мрачная решимость. Он должен объясниться.
   Должен.

Глава 123

   Вопреки предположениям Белинде некоторые фотографии очень понравились.
   Особенно в «Плейгерл».
   Джек выглядел там великолепным самцом.
   Снимки возбудили в ней гнев.
   Белинда позвонила отцу, но ей сказали, что он в Лас-Вегасе. Черт бы его побрал! Она знала, что эта публикация – его рук дело. Иначе и быть не могло. Как он смеет! Как смеет Эйб нападать на Джека!
   Это несправедливо.
   Джек ничего подобного не заслуживал.
   И этим подтверждалось то, что все отвратительные вещи, которые Джек рассказывал о ее отце, были правдой! Выходит, Эйб маньяк. Насколько помнила Белинда из курса психологии в колледже, для определения человека, лишенного каких бы то ни было моральных принципов и преследующего исключительно личные цели, имеется специальный термин: социопат. Психическое заболевание. Социопаты убеждены: все, что они делают, имеет оправдание. Даже избиение до полусмерти молодого мужчины. Даже разрушение карьеры того же человека семнадцать лет спустя.
   Господи! Что же ей делать?
   Белинда, чуть не плача, ходила из угла в угол. Она то и дело посматривала на телефон. Ей хотелось позвонить Джеку. Мужу. Разве она не имеет права? Но Белинда не могла. Гордость не позволяла.
   Не то чтобы ей хотелось с ним помириться…
   Ей так не хватало Джека! Она просто спросит его как бы мимоходом, по-дружески, все ли у него в порядке.
   Но Джек такой самоуверенный. Он наверняка решит, что она сдается.
   Ну что ж, пора признать, что так оно и есть.

Глава 124

   Белинда выпустила пса гулять, и он с радостным лаем носился по пляжу, иначе она сразу же услышала бы, что кто-то звонит в дверь.
   Белинда неохотно направилась к двери. Только посетителей ей сейчас и не хватало!
   На пороге стоял Адам Гордон.
   Она изумленно взглянула на него.
   Он был в ярости.
   Белинда отступила назад.
   – Адам?
   Она была не готова к удару. Особенно к сокрушительному. Адам ударил ее по лицу с такой силой, что сбил с ног, и Белинда упала навзничь в прихожей. Из носа хлынула кровь.
   – Сучка!
   Она хотела убежать и уже поднялась на колени. Адам рывком схватил ее за волосы и грубо притянул к себе. Белинда вяло хлопнула его по щеке, но удар скользнул по челюсти.
   Он больно вцепился пальцами в ее лицо.
   – Богатая сучка!
   Белинда до крови расцарапала ему лицо ногтями.
   Схватив Белинду за запястье, Адам заломил ей руки за спину и прижал к себе. Почувствовав, что он возбужден, Белинда пришла в ужас.
   – Адам, прошу тебя! Я ничего не понимаю. – Она не узнала свой голос, настолько жалобно он звучал от страха.
   Он приблизил к ней свою физиономию.
   – Я! Предполагалось, что это буду я!
    Заставь его говорить.
   – Ты? А что предполагалось?
   – Предполагалось, что я женюсь на тебе.
   Белинда не лишилась чувств. Но овладела собой. Сосредоточилась. Сколько же в нем ненависти!
   – Н-но, Адам. Ведь мы с тобой всего лишь встречались…
   – Мы с твоим отцом все спланировали. Я должен был стать его зятем.
   – Ты делаешь мне больно, – заметила Белинда.
   – Так и надо.
   – Адам, мы с Джеком разошлись. Брак был ошибкой. Наверняка тебе известно о том, что мы разошлись!
   – Лживая шлюха! – прошипел он, повалив ее на пол.
   Не может быть, чтобы это происходило на самом деле. Адам перехватил одной рукой ее запястье, а другой начал расстегивать джинсы.
   Белинда вырывалась, но силы были неравны.
   – Нет! Нет, мерзавец! – кричала она, пока крик не перешел в рыдание.
   – Сучка. Проститутка. Шлюха. – Адам снова ударил Белинду, но ей удалось вовремя увернуться.
   На ней были очень узкие джинсы. Он выругался, потому что ему никак не удавалось спустить их одной рукой. Адам отпустил на мгновение ее запястья и двумя руками спустил джинсы. Воспользовавшись тем, что он освободил ее руки, Белинда нацелилась ему в глаза острыми ноготками.
   Но промахнулась, потому что Адам нагнулся.
   Спустив с нее джинсы, он отшвырнул их.
   Пока Адам возился с джинсами, Белинда нанесла ему коленом ощутимый удар под подбородок. Послышался треск. Он застонал. Она откатилась в сторону и попыталась на четвереньках уползти от него. Адам схватил ее за щиколотки и рывком приподнял ноги, так что Белинда сильно ударилась подбородком о сосновые доски пола. Он содрал с нее трусики.
   Она почувствовала, как к ягодицам прикасается его напряженный пенис. Потом его рука скользнула между ягодиц и его пальцы вторглись в анальное отверстие.
   Белинду охватил ужас…

Глава 125

   Когда Джек свернул на подъездную дорожку к коттеджу Белинды, оттуда выезжал «мерседес». За рулем был Адам Гордон. Он сразу узнал его.
   Джек выключил зажигание и некоторое время сидел, не выходя из машины. Его охватила невыносимая ревность. Черт с ней! Он включил зажигание и дал задний ход. Потом помедлил, снова вернулся на стоянку, выключил мотор и выскочил из машины.
   Он имеет полное право поговорить с Белиндой. Они женаты, не так ли?
   Джек взбежал по ступенькам. Черный пес с лаем подбежал к нему, вынырнув откуда-то из-за дома.
   – Привет, приятель, – сказал Джек и протянул руку.
   Пес перестал лаять и завилял хвостом, ожидая его у двери. Джек не постучал. Дверь была распахнута настежь.
   Белинда лежала ничком на полу между прихожей и гостиной.
   На ней были только рубашка и носки.
   – Белинда, что?.. – закричал Джек и опустился рядом с ней на колени.
   Он заметил, что ее лицо побагровело и распухло. Под носом запеклась кровь.
   – О Господи, – бормотал он, гладя ее спину. – Это я, любовь моя.
   Она застонала и отвернулась от него.
   Джек наклонился, обхватил ее руками и зарылся лицом в волосы.
   – Теперь все будет хорошо, Белинда! Это я, Джек. Белинда? Что с тобой произошло, любимая?
   Она не ответила, а только тихо и жалобно заскулила, словно маленький щенок, которому страшно и больно.
   Джек вскочил, вызвал по телефону полицию и «скорую помощь», потом, схватив плед с дивана, просунул его под Белинду. Заметив кровь между ее ног, Джек рассвирепел. Он убьет этого Адама Гордона!
   – Белинда? Это сделал Адам?
   Она впервые взглянула ему в глаза, кивнула и попыталась что-то сказать, но издала лишь жалобный стон. Потом приподнялась и прижалась к нему. Джек покачивал ее, уговаривая, как ребенка:
   – Все будет в порядке, дорогая. Все пройдет. – Он почувствовал, что она дрожит.
   – Джек…
   – Что, дорогая? – Он прижимал ее к себе, бормоча всякие пустяки тихим, теплым голосом, но не переставая при этом думать, что непременно убьет Адама. Чем скорее, тем лучше. Но только не сейчас. Сейчас он не мог оставить Белинду.
   – Джек… ребенок.
   Он подумал, что неправильно понял то, что она сказала.
   – Наш ребенок, – повторила она. – Я не хочу потерять нашего ребенка. – Белинда заплакала.
   У него замерло сердце. Потом начало так бешено колотиться, будто он сделал сумасшедший рывок на беговой дорожке к олимпийскому золоту.
   – Белинда, почему ты не сказала мне?
   Она плакала, уткнувшись лицом в его грудь.
   Джек был ошеломлен. Потом его охватил ужас, ведь он своими глазами видел кровь… Где эта чертова «скорая помощь»? Почему не едет? Господи, Белинда может потерять ребенка!
   Они наконец приехали. С ними вместе подъехали две патрульные машины.
   – Думаю, у нее выкидыш, – в отчаянии сказал Джек санитарам.
   Они не удостоили его ответом. Полицейские задали несколько вопросов. Белинда, когда ее укладывали на носилки, вцепилась в руку Джека:
   – Поедем вместе со мной.
   Взбешенный Джек сказал полицейским:
   – Это сделал адвокат из Лос-Анджелеса по имени Адам Гордон.
   Он поехал с Белиндой в заднем отсеке санитарной машины, держа ее за руку и обдумывая пытки, которым подвергнет Адама Гордона, прежде чем убить. И молясь за невинную душу их ребенка. Белинду ввезли на каталке в приемный покой больницы южного побережья, и она исчезла в глубине коридора, а ему не разрешили следовать за ней.
   – Но я хочу пойти с ней! – закричал Джек санитарке, преградившей ему путь.
   – Боюсь, туда нельзя, – заявила миниатюрная санитарка. Очевидно, узнав Джека, она с благоговением уставилась на него.
   – Это моя жена! Я хочу быть с ней! Что происходит? – возмущенно кричал он.
   – В приемный покой нельзя, мистер Форд, – объяснила санитарка с профессиональным спокойствием. – Доктор Пейдж сделает все возможное, чтобы спасти вашего ребенка.
   Джек выругался.
   – Успокойтесь, мистер Форд, – сказал лейтенант полиции Перес. – Присядьте, пожалуйста. Я должен задать вам еще несколько вопросов.
   Джек уселся на стул.
   – В случаях изнасилования необходимо следовать определенной процедуре. Ваша жена не мылась после этого, не так ли?
   – Нет, черт возьми, что за дурацкие вопросы? – Джек возмущенно вскочил на ноги и начал ходить из угла в угол.
   – Полицию вызвали вы? – спросил Перес.
   – Да.
   – Сразу же, как только увидели ее?
   – Да.
   – Где вы нашли жену?
   Джек рассказал ему, не сводя взгляда с коридора, по которому увезли Белинду.
   – Она была одна?
   – Да.
   – А где находились вы после полудня?