Энок Сюзанна. Не устоять!

   – Лис, – тихо сказал он и наклонился ближе к ней, – ты останешься здесь, в Фортон-Холле, со мной? Фелисити, ты выйдешь за меня замуж?
   – Я… не понимаю, – пролепетала она в ответ. – Когда?.. Почему ты передумал?
   Рейф криво усмехнулся, подумав, кто будет над ним хохотать громче – Куин или отец. Еще чуть-чуть, и он станет помещиком.
   – Когда понял, что не смогу сказать тебе «до свидания». Она так долго молча на него смотрела, что Рейф начал бояться получить отказ. Наконец глаза ее снова наполнились слезами, и Фелисити кивнула:
   – Да. Да, Рейф Бэнкрофт, я выйду за вас замуж.
   Не скрывая облегчения, он расплылся в счастливой улыбке, привлек Лис к себе, чтобы поцеловать ее прямо в дрожащие губы.
   – Лис, я тебя люблю.
   – Я тебя тоже люблю! – горячо ответила она. – А ты уверен…
   – Уверен. Ты для меня гораздо важнее, чем Китай.
   – Ей-богу, у Фортон-Холла теперь есть новый хозяин! – воскликнул Грэм и от души хлопнул Рейфа мозолистой ладонью по спине. От сильного, хотя и дружеского шлепка Рейф поморщился. Он, должно быть, был очень влюблен, потому в ином случае его поведение ничем, кроме острого умопомешательства, объяснить было невозможно.
   Фелисити наблюдала, как мистер Грэм заботливо накладывает на руку Рейфу тугую повязку. Порой ей казалось, что все это сон. За последние недели таких снов она насмотрелась предостаточно, чтобы не усомниться в том, что это один из них. Рейф захотел на ней жениться, больше того – он останется в Фортон-Холле!
   Мэй заколотила кулачком в закрытую кухонную дверь:
   – Меня, наконец, впустят?
   Грэм кивнул Салли, та сдвинула щеколду и открыла дверь.
   Щека у Мэй была немного поцарапана, но все остальное, по всей видимости, было в порядке. Сегодня им всем немыслимо повезло.
   – Думаю, теперь все у тебя будет в порядке, Бэнкрофт, – заметил фермер, завязывая последний узел.
   – Премного благодарен, – поблагодарил Рейф, с опаской сгибая и разгибая руку.
   Мэй подошла поближе, с любопытством разглядывая повязку.
   – Ты правда хорошо себя чувствуешь? – спросила она и опасливо притронулась пальчиком к повязке.
   – Да, малыш, правда, – улыбнулся Рейф и шутливо щелкнул ее по носу.
   Фелисити немного пришла в себя и безуспешно попыталась убрать с лица глупую, счастливую улыбку. Получится очень нехорошо, если Мэй узнает новость от Салли или еще от кого-нибудь. Вон кухарку так и распирает от желания выложить новости… Надо поспешить, пока не поздно.
   – Мистер Грэм, Салли, извините, вы нас не оставите на пару минут? – попросила Фелисити.
   – Конечно, о чем разговор! – с готовностью кивнул фермер. – День проходит, нечего время терять.
   Несмотря на то что Салли явно хотелось остаться, отец крепко взял ее за руку и повел за собой к выходу. Мэй подозрительно посмотрела на сестру: – Воспитывать будешь?
   Рейф покачал головой:
   – Нет. Требуется твое разрешение… на кое-что.
   – Мое разрешение?
   – Да, именно так.
   Рейф посмотрел на Фелисити, и та не сумела удержаться от счастливой улыбки. Только так и можно было завоевать сердечко Мэй – быть с ней на равных во всех серьезных делах. Впрочем, Рейф покорил ее сестру чуть ли не в самый первый день их встречи.
   – Ладно, говори. Рейф откашлялся.
   – Мэй, мне нужно твое разрешение на то, чтобы жениться на твоей сестре. Если у тебя есть возражения…
   Девочка как по мановению волшебной палочки взлетела ему на колени и обвила руками его за шею, не дав договорить.
   – Ура! Ура! – завопила она во все горло.
   – Боже мой, – только и смог пробормотать Рейф. Смеющаяся Фелисити оттащила от него сестру.
   – Дорогая, ты его задушишь!
   – Я знала, что ты это сделаешь! Знала! – Мэй повернулась к Фелисити и теперь обняла ее. – Скорей бы поехать в Пелфорд и сказать миссис Денуорт, что вы не развратные любовники!
   – Что?! – Фелисити понятия не имела, что ее репутация обсуждается в таких малоприятных выражениях, да еще так широко, что об этом знает даже ее младшая сестра.
   Рейф встал со стула.
   – Я тебе потом все расскажу, – пообещал он Фелисити, заключая ее в объятия и целуя.
   Это было глупо, но ей хотелось поблагодарить его за очень многое. За то, что он стал ее якорем спасения и опорой, за то, что полюбил ее так сильно, что смог отказаться от мечты своей жизни. Фелисити слегка отстранилась от него и заглянула в любимые глаза. Даже сейчас она слегка сомневалась, а до конца ли все продумал ее вожак пиратов, действительно ли он имел в виду то, о чем только что сказал.
   – Что ты? – тихо спросил Рейф, встретившись с ней взглядом.
   – Я просто очень счастлива.
   – Тогда поцелуй меня еще раз, – улыбнулся он.
   Она обвила руками его сильные широкие плечи и потянулась навстречу нетерпеливым губам. Если это все-таки сон, пусть она никогда не просыпается. Мисс Харрингтон, граф Дирх…
   – Убери от нее руки! – Джеймс Барлоу отпихнул в сторону изумленного Бикса, подлетел к целующейся паре и грубо оттолкнул Рейфа от Фелисити. – Негодяй! Подонок! Как ты посмел приставать к леди, да еще в присутствии ребенка!
   Встревоженная Фелисити встала между мужчинами.
   – Милорд, это вовсе не…
   Рейф стремительно и прицельно выбросил здоровую руку вперед. Фелисити и глазом моргнуть не успела, как он уже держал графа за ворот и яростно выволакивал в прихожую.
   – Не сметь накидываться на меня в моем собственном доме! – прорычал он таким тоном, от которого у Фелисити мурашки побежали по коже. Таким разъяренным она Рейфа еще не видела. – Мисс Харрингтон и Мэй больше не нуждаются ни в твоей опеке, ни в твоих домогательствах!
   Он вытолкал Дирхерста в коридор и потащил к двери. Фелисити заспешила следом, боясь, что Рейф и в самом деле прибьет графа. Джеймс судорожно цеплялся за руку Рейфа, которая стальной хваткой держала его за горло, и что-то хрипел – возможно, ругательства, – однако поделать ничего не мог.
   – Харрингтоны, по-видимому, считали тебя своим другом, – продолжал рычать Рейф. – Если захочешь и дальше посещать этот дом с визитами, то будешь делать это надлежащим и уважительным образом, как и подобает гостю. Бикс! – взревел Рейф.
   Дворецкий молча обошел их и так же молча распахнул парадные двери.
   – В любом ином случае, – продолжил Рейф, – твои посещения не будут приветствоваться. Мисс Харрингтон согласилась стать моей женой. – С этими словами он наконец отпустил графа. – Все ясно? – чуть спокойнее спросил он.
   Граф зашатался и, чтобы не упасть, оперся об открытую створку двери.
   – Я член палаты лордов, – просипел он, наливаясь кровью. – Я не спущу тебе такого обращения!
   – Ты все понял? – холодно повторил Рейф.
   Граф бочком заковылял к выходу.
   – Это правда, Фелисити? Вы на самом деле собираетесь замуж за этого… человека?
   Она сумела утвердительно кивнуть в ответ. В любом случае ей вовсе не хотелось обретать в лице Джеймса врага. Они были знакомы бог знает сколько лет, и Дирхерст никогда не скрывал своего желания на ней жениться.
   – Джеймс, пожалуйста, постарайтесь понять…
   – Он что… принудил вас… с ним…
   – Убирайся вон! – проревел Рейф и сделал шаг вперед. Фелисити успела схватить его за руку, прежде чем он стиснул горло графа.
   – Джеймс, думаю, вам сейчас лучше уйти, – настойчиво проговорила она. Когда все немного успокоятся, она собиралась все уладить, все ему объяснить. Но не сейчас.
   – Я жду! – не отставал Рейф, сверля лицо графа тяжелым взглядом.
   Прошипев под нос грязное ругательство, Дирхерст отступил. Едва он перешагнул порог, Бикс быстрым движением захлопнул дверь и запер ее.
   – Что-нибудь еще, мастер Рейфел? – ровным голосом поинтересовался дворецкий.
   – Нет. На сегодня хватит.
   – Рейф, Рейф! – Фелисити наконец решилась на него посмотреть. Ярость, которую в нем вызвал в свое время Роберт Филдс, была просто несопоставима с тем, чему она была только что свидетельницей.
   Он вздрогнул, помотал головой и наконец посмотрел на нее.
   – Чертов хлыщ!
   Мэй с горящими от восторга глазами схватила себя руками за горло:
   – Ух ты!
   – Приношу извинения, Мэй, – пробормотал Рейф. – Я малость вышел из себя.
   – Это было изумительно! А какой это по счету способ убийства человека?
   – Тринадцатый, – коротко ответил он.
   – Мэй, оставь нас на минутку, ладно? – попросила Фелисити.
   Бикс снова шагнул вперед:
   – Идемте, мисс Мэй, будьте так любезны. Полагаю, что джентльмены, которые трудятся снаружи, соскучились по прохладительным напиткам.
   Когда они вышли, Фелисити, наконец, перевела дух.
   – Граф Дирхерст теперь твой сосед, – заметила она. – Друга в нем ты не приобрел.
   – Очень на это надеюсь. – Рейф поднес к губам ее руку и поцеловал. – Впрочем, я весьма доволен.
   – Ты мечтал устроить ему трепку чуть не с первого дня вашего знакомства!
   – Ты права. Но я выкинул его за порог нашего дома вовсе не поэтому.
   Боже мой, она не ослышалась? Нашего дома! Эти два слова звучали у нее в ушах божественной музыкой.
   – Тогда в чем же причина?
   Он прищурился, обернулся к входной двери, как если бы там продолжал стоять Дирхерст.
   – Он уже второй раз заявил, что я мог обидеть тебя или Мэй. – Рейф повернулся к ней лицом. – А я, черт возьми, никогда – понимаешь, никогда! – не смог бы этого сделать!
   – Я знаю.
   – Чем быстрее он это поймет, тем будет лучше для него.
   – Рейф, а ты уверен, что…
   Он заставил ее замолчать поцелуем.
   – Не стоит об этом. Просто скажи, на какой день назначить свадьбу, но особенно не тяни.
   – Мне и приглашать-то некого, – задумчиво проговорила Фелисити. – А твоя семья? Твой отец наверняка захочет об этом узнать…
   Рейф помрачнел.
   – Я женюсь на той, кого выбрал сам, Лис. Родители смогут приехать нас поздравить, как только Фортон-Холл будет приведен в полный порядок.
   – Ты имеешь в виду, что герцог будет возражать, поэтому не хочешь никого предупреждать?
   Рейф неопределенно пожал плечами:
   – Понимаешь, в моем семействе это что-то вроде традиции. Так какой день ты выбираешь?
   Фелисити залилась краской. Значит, он на самом деле решил на ней жениться. А как только они поженятся, любовная близость между ними станет не только допустимой – это будет ее обязанностью как жены!
   – Может быть, завтра? – запнувшись, предложила она. – Нет, это слишком быстро.
   – Ближайшие три воскресенья в церквях будут зачитывать оглашение. Боюсь, я недоглядел и перед отъездом в Чешир не выправил себе специального разрешения на вступление в брак…
   Фелисити сочувственно положила ладонь на его перевязанную руку.
   – Как насчет второй половины дня в третье воскресенье? Сон, сладкий сон продолжался.
   – Да, – прошептала она и с какой-то новой для себя нежностью поцеловала его.
   Дирхерст расхаживал из угла в угол своей библиотеки и никак не мог остановиться… Подонок чуть его не задушил! Так просто ему с рук это не сойдет! Он мог быть сколь угодно знатного происхождения, но отсюда до Лондона и Стаффордшира ох как далеко, и все эти знаменитые фамилии здесь мало кого волнуют.
   У него оставалось по крайней мере три недели для ответного удара. Хотя оглашение помолвки в церкви светом презиралось чуть ли не в открытую, в Чешире это действо оставалось весьма популярным. Как бы Бэнкрофту ни хотелось добиться своего, пойти против традиций он в любом случае не решится.
   Джеймс остановился у эркера и бросил взгляд на свой сад. Если раньше у него возникали сомнения, стоит ли убивать Бэнкрофта, пока этот тип не обнаружил, что владеет еще и поместьем Дирхерст, то теперь они были отброшены. Искушение было слишком велико, даже если от содеянного он ничего не обрел бы. Но следовало поторопиться. Если Бэнкрофт умрет после свадьбы, Фелисити будет в глубоком трауре шесть месяцев. Дирхерст не хотел давать ей столько времени, чтобы ускользнуть от него. Помимо острого желания владеть тем, что ему должно было принадлежать по праву рождения, он желал владеть и телом этой блистательной женщины. Сил на это было затрачено чертовски много, и он не мог позвонить себе проиграть.
   От малышки Мэй тоже мало радости… Он вздохнул. Ничего, на свете есть школы-интернаты, если девчонка случайно не испустит дух вслед за Бэнкрофтом. Губы Джеймса медленно растянулись в зловещую улыбку. Надо сказать об этом парням, которых он послал работать к Бэнкрофту. Такой поворот событий был бы просто замечательным. Как бы то ни было, Рейфел Бэнкрофт должен умереть. И чем раньше, тем лучше.
   Фелисити проснулась среди ночи, будто кто-то ее толкнул. Отбросив одеяло, она с колотящимся сердцем рывком села на кровати. За окнами стояла кромешная тьма, было тихо, лишь верещали сверчки да квакали лягушки в пруду. Однако в душе у нее царило смятение. Она с самого начала знала, что все это слишком замечательно, чтобы быть правдой, и слишком прекрасно, чтобы длиться долго.
   Фелисити вылезла из постели, набросила старый халат, вышла в коридор и спустилась в холл. Возле двери в угловую комнату она остановилась, постучалась и, не дожидаясь ответа, распахнула дверь и вошла.
   Рейф с взлохмаченной головой сел на кровати.
   – Что такое? – пробормотал он, не замечая, что одеяло соскользнуло с его плеч.
   Полунагой, хотя и сонный, Рейфел Бэнкрофт несколько поколебал решимость Фелисити. Великий Боже, до чего же он красивый! Она перевела дыхание.
   – Зачем ты хочешь на мне жениться? – требовательно спросила Фелисити, закрыв за собой дверь и обхватив себя руками, будто вдруг озябла.
   – Что?! – более ясным голосом проговорил он, запуская руку в спутанную шевелюру. – Фелисити, это… Черт, так темно, не увидишь, который час!
   Рейф явно не относился к ранним пташкам. Стараясь и успокоиться после ночного кошмара, который, собственно говоря, ее разбудил, и не поддаться притягательности сидевшего на кровати обнаженного мужчины, она прошла к ночному столику и зажгла свечу.
   – Вот так. Три часа утра. Полегчало?
   В мерцающем желтоватом свете он вгляделся в ее лицо.
   – Ты вся дрожишь, – мягко произнес он. – Сядь. Рейф подвинулся на кровати, отчего одеяло сползло еще ниже, дотянулся до ее руки и силой усадил рядом с собой.
   – Мне приснился сон, – призналась Фелисити.
   – Расскажи. – Он ласково пропустил сквозь пальцы длинную прядь ее волос.
   – Мне приснилось, что вернулся Найджел.
   – И что? – помолчав, спросил Рейф.
   – Он предложил плыть вместе с тобой в Китай, а ты вскочил на Аристотеля и ускакал так быстро, что даже сюртук не успел надеть! – По ее щеке поползла слезинка. – А Мэй стояла у дороги и все махала рукой тебе вслед, а ты крикнул, что пришлешь из Китая ей куклу.
   – Лис, это всего лишь сон. – Он с нежностью обнял ее и осторожно привлек к себе.
   – Знаю. – Вслед за первой слезинкой по щеке поползла вторая. – Но такое уже случалось.
   – Ты уже была замужем?
   – Бога ради, тише! Ты же понимаешь, о чем я. Что Найджел, что мой отец – оба мастера строить грандиозные планы.
   Взяв Фелисити за плечо, Рейф осторожно, но настойчиво повернул ее к себе лицом.
   – Я не Найджел и тем более не твой отец, – сказал он, глядя ей прямо в глаза.
   Она склонила голову ему на грудь.
   – Я знаю, знаю. Но я знаю и то, как ты хочешь отправиться путешествовать, побывать в разных местах, и я прекрасно понимаю, что это желание никуда не делось, оно здесь, с тобой.
   – Ты гораздо интереснее всех стран и континентов. Что ты хочешь, чтобы я тебе сказал, Лис? Я люблю тебя. И более захватывающего приключения я до сих пор не испытывал.
   – Просто скажи, что все будет хорошо и что мне не о чем больше волноваться.
   Он неожиданно для нее рассмеялся.
   – Боже мой, Лис. Меня о таких вещах не просили ни разу за всю мою жизнь. – Он крепче обнял ее и прижал к себе – Все – слышишь? – все будет хорошо. Тебе не о чем волноваться, Лис, – жарким шепотом проговорил он ей прямо в ухо.
   – Ты уверен? – Она чуть расслабилась. При всем своем желании Фелисити не могла представить, что вот так же свободно смогла бы сидеть с Джеймсом, делиться своими ночными кошмарами. С Рейфом было удивительно легко разговаривать, и она это почувствовала едва ли не в первый момент их встречи. «Интересно, – подумала она, – не тогда ли я в него влюбилась?
   – Безусловно, я в этом уверен, – вновь тихо рассмеялся он. – Обязанность переживать и беспокоиться за нас обоих теперь возьму на себя я. Все еще собираешься выйти за меня замуж?
   Фелисити повернула голову и поцеловала его в подбородок.
   – Да.
   – Может быть, останешься со мной до утра?
   Она медленно и с явной неохотой отодвинулась от него.
   – Нет. Всего три недели, Рейф.
   – Тебе легко говорить.
   – Вовсе нет, – рассмеялась она.
   Поцеловав его на прощание, Фелисити вернулась к себе в спальню и забралась под одеяло. Вопросы, само собой, оставались, и поводов для беспокойства было предостаточно. Но одно она теперь знала наверняка – Рейф ее любит.
   – Мастер Рейфел, – озабоченно проговорил Бикс, – я обязан повторить вам мое предложение: сообщите герцогу и герцогине о вашем намерении вступить в брак с мисс Харрингтон.
   Рейф посмотрел на дворецкого, но пилить доску не прекратил.
   – Это добровольное, высказанное по собственной инициативе мнение, Бикс? Волнуетесь, что скажет его светлость?
   – Именно это меня и беспокоит, сэр.
   – Если вас беспокоит только это, можете не волноваться – я готов стать отрезанным ломтем. В любом случае его светлость не очень-то настроен что-либо вообще мне оставить из семейной собственности. Не подержите доску вот за этот конец?
   Бикс взял раскачивавшийся конец доски.
   – На самом деле, сэр, больше всего меня беспокоит мое место – не хотелось бы раньше времени с ним расставаться.
   Со сдержанным смешком Рейф отер тыльной стороной ладони пот со лба и потянулся за следующей доской.
   – Я уже вам говорил, что здесь для вас всегда найдется место. И я полагаю, с Куином у вас тоже имеется некая договоренность.
   Дворецкий откашлялся.
   – Для меня весьма желательным было бы сохранить прежнее место в семейном доме Бэнкрофтов. С последним движением пилы доска благополучно развалилась надвое, и Рейф бросил более длинную часть в груду уже напиленных досок.
   – Не вижу причины для беспокойства. Я обещаю, что обязательно доведу до сведения родителей ваши рьяные протесты.
   Бикс отшвырнул в сторону оставшуюся короткую деревяшку.
   – Поймите меня правильно, мастер Рейфел. Мое возражение имеет отношение только к пути, который вы избираете, но вовсе не к бракосочетанию как таковому!
   Рейф выпрямился.
   – Клянусь Богом, Бикс, вы вновь меня удивили. Спасибо. – Лишь теперь он начал ощущать, что решение его было правильным. Дополнительная поддержка со стороны Бикса по меньшей мере указывала, что он еще не окончательно спятил.
   – Очень хорошо. – Со столь редкой для него скупой улыбкой дворецкий повернулся, чтобы уйти.
   – Бикс…
   – Сэр?
   – Вы умеете управляться с молотком? Дворецкий вздохнул и остановился.
   – Полагаю, в этом деле у меня имеется определенный опыт, – с достоинством ответил он. – А как насчет моих обязанностей по дому?
   Рейф расплылся в улыбке:
   – Я вот о чем подумал: прежде чем вы присоединитесь к нашей строительной бригаде, надо бы кое-что предпринять. Так как я намерен поселиться в Фортон-Холле, думаю, пора иметь в усадьбе нормальную прислугу.
   – Замечательная мысль, сэр.
   – Был бы весьма признателен, если бы вы наняли для Фелисити и Мэй горничную, лакея и еще служанку на первый этаж. По возможности за умеренную плату.
   Последнюю фразу Рейф произнес с трудом – его долг Куину шел уже на тысячи.
   На обычно бесстрастном и подчеркнуто невозмутимом лице дворецкого вдруг появился проблеск радостного предвкушения. Я займусь этим немедленно, мастер Рейфел. Могу я полагать, что речь идет о замене Рональда, сэр?
   – Нет, не можете полагать. Не будьте таким снобом, Бикс.
   – Да, сэр.
   Когда дворецкий удалился, Рейф выпрямился, чтобы дать отдых затекшей пояснице, и окинул взглядом результаты их многодневных трудов. Снаружи конюшня была почти готова, не хватало только дверей и покраски. Внутри были закончены примерно половина стойл и сеновал. Дело было за сеном и лошадьми.
   Рейф присел на низкий штабель кирпичей, который он использовал как рабочий стол. Многолетнее небрежение лишило Фортон-Холл практически самого необходимого для ведения хозяйства. Чтобы все снова заработало, требовались весьма солидные средства, труд, напряженные усилия и знание, за что браться в первую очередь. Последнего у Рейфа как раз и не было, потому что такими делами он никогда в жизни не занимался. Но, даже собрав все необходимые средства и силы, он все еще был намного ближе к банкротству, чем к первой прибыли.
   Тем не менее он не мог отрицать, что новая конюшня выглядит впечатляюще: удобная, просторная и даже в чем-то живописная. А ведь это придумал он сам! Начертил план и построил ее. Конюшня была его творением, а не просто принадлежала ему и этим отличалась от всего, чем он владел до сих пор.
   – Как красиво!
   Он с улыбкой обернулся на голос Фелисити.
   – Правда?
   Молодая женщина встала рядом с ним.
   – По сравнению с тем, что стояло здесь раньше, это просто царица конюшен!
   – Спасибо, миледи, – в глубоком поклоне склонился Рейф.
   Он начал привыкать к мысли о своей женитьбе, особенно после того, как Фелисити позапрошлой ночью ворвалась к нему в спальню. Лис принадлежала ему даже полнее, чем Фортон-Холл, хотя честнее было бы признать, что он воспользовался благоприятной возможностью зацепиться за Фортон-Холл и остаться в ее жизни.
   – Если мы доделаем конюшню сегодня, то завтра с утра можно будет заняться западным крылом твоего дома.
   – Твоего дома, Рейф. Перестань, пожалуйста!
   – Что перестать?
   Она повернула голову, посмотрела на него и пододвинулась ближе.
   – Ты как-то сказал, что не собираешься позволить Дирхерсту купить меня по цене поместья. – Она понизила голос. – А сам не то же ли самое сделал?
   – Нет, – возразил он, хотя и не вполне искренне. Нельзя было думать о ней, не думая о Фортон-Холле. Он взял Фелисити за руку. – Скоро я попрошу тебя присоединиться к нам с Мэй, когда мы соберемся в экспедицию в Арктику.
   Фелисити напряглась, потом улыбнулась.
   – В таком случае отправляйтесь хотя бы летом.
   – Угу, обязательно. – Он изучающе вгляделся в ее лицо. – Так что ты собиралась мне сказать, Лис?
   – Ничего, просто я…
   – Думаю, что это не так.
   Она посмотрела на него открытым взглядом.
   – Я собиралась сказать, что мы не можем себе позволить путешествие в Арктику, но потом решила, что вдалбливать тебе в голову очевидные вещи и поздно, и не нужно.
   Выходит, ее все еще волновало, останется ли он с ней или пет. В некотором роде это обнадеживало.
   – В любом случае намного лучше долбить мою голову очевидными вещами, чем чайником, моя практичная леди.
   По правде говоря, каждого из них мучила одна и та же мысль. Ему не нужно было лишний раз напоминать, от чего он отказывался или к чему ему придется привыкать. Рейф никогда не тревожился без веских на то причин, однако сейчас начинал ценить отдельные тонкие моменты этого состояния.
   Что-то, наверное, отразилось у него на лице, потому что Фелисити вдруг наклонилась и поцеловала его в щеку.
   – Я люблю тебя, Рейфел, – прошептала она и густо покраснела.
   – Кто бы мог подумать, что пари в «Гареме Иезавели» приведет меня к тебе?
   – Если бы ты знал об этом, побился бы об заклад раз? Да, – ответил Рейф и потянулся всем телом. – Не посмотришь еще раз вместе со мной новый план этажа? Это твоя последняя возможность договориться о том, какой должна быть библиотека.
   – Я просто предлагала сделать ее чуть больше, – запротестовала Фелисити.
   Рейф выразительно поднял вверх три пальца и кашлянул.
   – В три раза больше, моя дорогая. Лис сердито оттолкнула его руку.
   – Я люблю книги!
   – Очень хорошо, у тебя теперь масса места, куда их можно будет складывать.
   – Зато ты не поскупился на бильярдную!
   – Мне нравится играть в бильярд. И Мэй тоже, она сама мне сказала.
   – Не смеши меня! – рассмеялась Фелисити. – Да она бильярдного шара в жизни не видела!
   Слава Богу, она снова улыбалась.
   – Тогда понятно, отчего юная леди считает, что игра в бильярд как-то связана с игрой в салки.
   К ним направлялся Бикс, держа в руке поднос с корреспонденцией.
   – К вам посетитель, мастер Рейфел, – торжественно сообщил дворецкий.
   Рейф взял с подноса визитную карточку.
   – Джон Гиббс, – прочел он вслух и посмотрел на Фелисити: – Это мой адвокат-солиситор.
   – С чем же он пожаловал?
   – Не знаю, – пожал плечами Рейф. – Возможно, хочет узнать, отчего я отозвал все объявления о продаже Фортон-Холла. Лучше раз и навсегда прояснить это дело. Извини, я тебя ненадолго оставлю.
   Джон Гиббс дожидался Рейфа, сидя на диване в гостиной с объемистым портфелем на коленях. При виде входившего Рейфа он поспешно вскочил на ноги, уронил портфель и суетливо наклонился, чтобы поднять его с пола.
   – Добрый день, Гиббс, – поздоровался Рейф, пожимая руку солиситору.