Страница:
— Но ты ведь так не думаешь? — Ричард достал из холодильника банку колы, но Саманта отрицательно помотала головой:
— Его не так-то легко поймать.
— А у него был напарник?
Саманта слегка улыбнулась:
— Нет, он любил работать непосредственно с заказчиком.
— Вы уверены, что это он украл камень и заложил бомбу? — спросил Том.
Саманта рассеянно глядела в пустоту, явно думая о чем-то своем, и улыбалась. Несмотря на улыбку, она выглядела очень грустной и одинокой, так что Ричард с трудом подавил желание подойти и обнять ее.
— Во-первых, он позвонил мне и практически сознался. Во-вторых, как я уже говорила Аддисону, воров такого уровня, как Этьен, можно пересчитать по пальцам, — начала она. — Но я все равно хотела бы просмотреть записи, сделанные камерами видеонаблюдения в северной части поместья.
— Посмотрим перед уходом, — пообещал Ричард.
— И куда же это вы собрались? — осведомился Том.
— Так мы вам и расскажем, — огрызнулась Саманта.
— Мы едем на экскурсию, — перебил Ричард, усаживаясь на стул. — Что еще?
— Предварительная оценка ущерба. Данте сейчас принесет список утраченных экспонатов, чтобы я мог сравнить рыночную стоимость с тем, что предлагает страховая компания. Кроме того, у меня с собой статистические данные по каналу Даблю-эн-би-ти. Их прислал Коннор после того, как ты отменил встречу. Кажется, боится, что ты передумаешь.
— А ему не приходило в голову, что у меня могут быть какие-то личные дела? В конце концов, мой дом только что взорвали.
— Видимо, нет, — улыбнулся Том.
— Тогда он сам виноват в том, что из-за задержки цена может снизиться.
Саманта со вздохом отошла от окна.
— Все это очень интересно, но не думаю, что мое присутствие так уж необходимо.
— Куда ты собралась? — спросил Ричард, приготовившись привязать девушку к стулу, если она не признается.
Она пожала плечами.
— Я обещала, что ничего не трону в этом доме, — сказала она, взявшись за ручку двери, — но у тебя ведь соседи имеются?
Ричард вскочил со стула:
— Саманта! Не вздумай превращать мой дом в тренировочный полигон! И не лезь к моим соседям!
Она посмотрела на него со смешанным чувством раздражения и снисхождения.
— Я пошутила, я умею держать себя в руках. Посижу у бассейна. — Открыв дверь, она вдруг остановилась. — Но ты, Аддисон, думай, с кем говоришь. Наше соглашение распространяется исключительно в пределах твоего поместья, а за его стенами я могу делать все, что захочу. Пара стейков и банка колы не дают тебе права приказывать мне.
Когда за Самантой закрылась дверь, Ричард с рассерженным видом сел на стул.
— Проклятие!
— Она воровка, Рик. Ты нашел ей хорошее применение, но все же…
— Что, Том? — взорвался Ричард. — Думаешь, горбатого могила исправит? Полагаешь, я занимаюсь благотворительностью?
— Ты по жизни филантроп, Рик, и в этом твоя беда.
Выдавив улыбку, Ричард взял со стола папку с документами, которые принес Том.
— Не только Саманта умеет держать себя в руках. И я тоже буду делать что хочу.
— Не стоит изливать на меня свой гнев. Я всего лишь твой подчиненный.
— Знаю, знаю. По телефону ты сказал, что выяснил что-то о ее отце.
Проблема заключалась не в Доннере и даже не в Саманте Джеллико. Чем ближе он узнавал девушку, тем усиленнее искал оправдания ее поступкам: у нее было трудное детство; она отдавала весь свой заработок бедным; кто-то путем шантажа заставил ее преступить закон. В то же время он понимал, что все это ерунда. Саманта стала воровкой, потому что ей нравилось это дело и она отлично с ним справлялась.
Чем бы ни занимался ее отец — а судя по реакции Кастильо, он успел совершить немало выдающегося за свою воровскую карьеру, — Саманта — очень сообразительная девушка. Если бы она хотела сделать иную карьеру, она бы ее сделала.
— Ладно. Я навел справки в спецслужбах и узнал, что некий Мартин Джеллико умер, отсидев пять из тридцати положенных лет в тюрьме строгого режима. — Том достал очередную папку и быстро пролистал ее. — Думаю, его поместили в тюрьму строгого режима, потому что из остальных он сбегал. Три раза.
— Чем он занимался?
— Воровал ценные вещи, причем по всему миру. Существует мнение, что он совершил в реальности гораздо больше краж, чем известно суду. Власти Рима и Флоренции составили совместное прошение об экстрадиции в 2002 году, которое впоследствии отозвали.
— Почему?
— Потому что в тот год он умер в тюрьме. Вскрытие констатировало сердечный приступ, — сказал Доннер. — Помнишь историю с неудавшимся похищением «Джоконды» два года назад?
— Это был он? Господи! — Внезапная догадка захолодила сердце Ричарда. — Это точно был он, а не она?
— Во всяком случае, это дело ему тоже приписали. Кстати, а сколько лет мисс Джеллико? Двадцать четыре, двадцать пять? Не думаю, что она занимается воровством с шестнадцати лет, Рик. Следователи подозревали, что в некоторых случаях он работал с напарником, но Джеллико так и не признался. Если это была она, то, надо отдать ей должное, это было непросто.
— Естественно.
— Рик, я серьезно. Они крали вещи у многих богатых и могущественных людей. И с тех пор об этих предметах искусства ни слуху ни духу: королевские драгоценности, картины Моне, бортовой журнал «Мейфлауэра».
Ричард откинулся на спинку стула и посмотрел в окно. Она сидела возле бассейна и крошила хлеб рыбам и уткам. Сказав, что восхищен ею, Ричард не покривил душой: дело было не в профессии Саманты, а в ее профессионализме и силе духа.
— Так вот, я хочу сказать, что когда все закончится и ты добьешься снятия обвинений, эта девушка не станет на путь добродетели.
— Хватит, Том.
— Когда она в следующий раз сворует что-нибудь, ты будешь виноват в этом.
— Том, прекрати. — Ричард сделал глубокий вдох. — Надо решать проблемы по мере их поступления.
— Хорошо, тогда взгляни вот на это. — Доннер протянул ему номер «Палм-Бич пост». — Страница три.
Ричард заранее знал, что увидит на этой странице: там всегда печатались фотографии богатых и знаменитых людей, приезжавших в Палм-Бич, и рассказывалось о том, чем они занимаются в городе. После развода Ричарда таблоиды по всему миру каждый день печатали его фотографии с разными женщинами, даже если они едва знали друг друга или просто переходили улицу в одно и то же время. После того как Доннер выиграл дюжину судебных исков, репортеры стали вести себя осторожнее. Правда, в течение последующих полутора лет его личная жизнь давала немало поводов для газетных публикаций. Развод не сделал из него монаха.
Фотография отличалась хорошим качеством, учитывая, на каком расстоянии от лимузина находился репортер. Доннер стоял, прислонившись спиной к машине, а Ричард с улыбкой на лице разговаривал с «таинственной незнакомкой», которая, слава Богу, была снята со спины.
— Не говори ей об этом.
— Я не собираюсь ничего ей рассказывать, ты сам это сделаешь.
Бросив последний взгляд на фото, Ричард закрыл газету и вернул ее Тому.
— Ясно, а теперь покажи отчет страховой компании.
Изучив предварительные цифры страховых выплат, они занялись подсчетом стоимости ремонта поврежденных стен и пола галереи, когда в дверь постучал Данте.
— Рик, Том, — сказал он, усаживаясь за стол и кивая в знак приветствия, — я сделал новое отк…
— Кроме каменной таблички, пропало еще что-то? — перебил его Ричард. Если украдено что-то еще, то правила игры с Самантой придется слегка изменить. Он начал доверять ей — во всяком случае, в том, что касалось ее отношения к работе. Если она солгала…
— Нет, пропала только табличка, но многие другие экспонаты сильно повреждены. Я…
— Подожди минутку.
Ричард встал со стула и подошел к окну. Больше ничего не пропало. Слава Богу. Странно, что он испытывал такое облегчение; Том правильно сказал — она причинила много вреда другим людям, но ему все-таки стало легче.
Ричард знал, что Саманту еще ни разу не арестовывали, но ему также был известен тот факт, что она совершила многое из того, в чем обвинял ее Том. Эта девушка действовала слишком профессионально для того, чтобы Ричард наивно поверил в то, что это ее первое дело. Какой смысл закрывать глаза на реальность?
Он открыл окно.
— Саманта!
Девушка бросила на него взгляд через плечо.
— Поднимись к нам!
Кивнув, она поспешно встала и исчезла на ведущей к дому тропинке. Все, что он так или иначе узнал о ней, может подождать. В конце концов, нужно уметь держать слово. Как он сказал Доннеру, надо решать проблемы по мере их поступления. Когда все закончится, можно будет подумать о том, что делать с Самантой.
Люди имеют полное право охранять свою собственность и испытывать неудовольствие от того, что кто-то пытается влезть туда без спроса. Этьен, конечно, отличался высокомерием и жадностью, но он прекрасно знал этот закон и последствия, которые могло повлечь за собой его нарушение.
Точно так же, как и Саманта. Тот факт, что из океана выловили его изрешеченное пулями тело, не означал смерть как таковую, пусть даже в воровской карьере. Это просто убийство, которое не является частью чьей-то игры. Кстати сказать, играть в последнее время стало довольно опасно.
— Ты выяснил новые подробности об Этье… — начала было Саманта, войдя в кабинет. Заметив третьего человека, она осеклась. — Вы, видимо, Данте.
Верный британскому воспитанию, Ричард встал, когда она вошла в комнату.
— Саманта, позволь представить тебе моего менеджера по предметам искусства, Данте Партино. Данте, это мой консультант по вопросам безопасности, Саманта Джеллико.
Господи, ну почему он всем называет ее полное имя? Ей это каждый раз было как ножом по сердцу.
— Привет, — поздоровалась она, усаживаясь рядом с Аддисоном. — Что здесь происходит?
— Данте составил список поврежденных предметов искусства. Я хочу, чтобы ты с ним тоже ознакомилась.
— Хочешь, чтобы я почувствовала себя виноватой? — пробормотала Саманта.
— Нет, это же не ты заложила бомбу. Мне интересно твое мнение.
Саманта не понимала, почему его может интересовать ее мнение. Она беспокоилась исключительно о том, кто мог заложить бомбу и украсть табличку, а также о том, кто убил Этьена Девора. Но она на всякий случай кивнула и приготовилась слушать.
— Консультант по вопросам безопасности? — повторил Данте, глядя на девушку точно так же, как Доннер во время первой встречи. — Вы из «Майерсон — Шмидт»?
— Нет, она сама по себе, — ответил Аддисон, взглянув на Саманту с плохо скрываемым весельем. — Мисс Джеллико специализируется на охране ценностей. Продолжай.
Партино зачитал весь список, сопровождая название каждой вещи фотографией, затем назвал примерную рыночную стоимость всех экспонатов, объем причиненного ущерба и сумму, в которую может обойтись ремонт. Видно было, что этот человек знает свое дело. Саманта вспомнила о том, что у Ричарда по меньшей мере три поместья в разных частях света и что все они буквально напичканы антиквариатом и предметами искусства. Для нее это было бы Рождество, Четвертое июля и День благодарения в одном флаконе.
При всем при этом Саманте было весьма трудно сосредоточиться на монологе Партино, потому что Аддисон сидел настолько близко, что она могла ощущать тепло его тела. Интересно, как он отреагирует, если она вдруг возьмет и на глазах у всех поцелует его в эти чувственные, серьезно сжатые губы?
Он затеял эту игру, но для Саманты ставки оказались гораздо выше. «Не обращай на него внимания, — приказала она себе. — У тебя и так проблем хватает. Раз Этьена убили, то же самое может случиться и с тобой». Саманта слегка придвинулась к Ричарду, чтобы взглянуть на бумагу, которую он держал в руках. То же самое может случиться и с ним.
— Что тебя интересует? — спросил Ричард, искоса взглянув на девушку.
Сэм моргнула.
— Да нет, ничего, все эти вещи можно перепродать. Они имеют примерно одинаковую стоимость. За исключением каменной таблички, которую кто-то явно очень сильно хотел.
— Мисс Джеллико, — раздался голос Партино, — при всем уважении к вашему опыту я должен заметить, что настоящий коллекционер каждый экспонат считает бесценным.
— Скажите это тому парню, который заполучил одну вещь и спокойно взорвал все остальные.
Партино нервно поерзал на стуле.
— Я никогда не советую покупать вещи низкого качества. Все экспонаты в коллекции мистера Аддисона уникальны в своем роде.
— Вы всем готовы нагрубить, — заметил Доннер. Саманта не выдержала:
— Кто бы говорил: какой-то адвокатишка, неспособный отличить Рембрандта от Дега!
— Знаете что, — прошипел Доннер, — я не позволю…
— Вы сами пригласили меня на заседание, — фыркнула Саманта, поднимаясь со стула, — но теперь заканчивайте без меня.
Выйдя из кабинета и направившись по коридору к своим апартаментам, она надеялась, что Аддисон позовет ее обратно. Кто-то, видимо Рейнальдо, поставил на кофейный столик вазу с фруктами. Саманта взяла яблоко и, подбрасывая его одной рукой, другой взяла пульт дистанционного управления и включила домашний кинотеатр.
Пощелкав каналы, она нашла тот самый Дабл-ю-эн-би-ти, который собирался прикупить Ричард. На экране возник знакомый силуэт Годзиллы, крушащей Токио, на сей раз в компании монстра Икса и Родана. Прекрасно.
Минут через двадцать она услышала, как щелкнул замок и открылась входная дверь. Саманта знала, кто это, но привычка и обостренное чувство самосохранения заставили ее обернуться.
— Когда ты покупаешь телевизионный канал, ты формат меняешь?
Заперев дверь, Аддисон уселся рядом с девушкой и выставил на кофейный столик две банки с колой.
— Не всегда, а что?
— Во-первых, почему ты не пользуешься подставками? — спросила она, наклонившись и засунув под банки две подставки цветочной расцветки эпохи королевы Виктории. — Это же георгианский стол. Ему двести пятьдесят лет.
— Двести тридцать один, — уточнил Ричард.
— Во-вторых, это единственный канал в округе, по которому показывают классику. — Рукой с огрызком она указала на экран. — Например, на этой неделе крутят все серии «Годзиллы».
— Вижу, — сказал Ричард, откусив кусочек персика. По подбородку потек сок, и Ричард стер его большим пальцем, который потом облизал. — «Годзилла» — это, конечно, классика.
«Тоже мне, сноб», — подумала Саманта.
— Я говорю в общем. Знаешь, многие считают Годзиллу чем-то вроде экологического мстителя. По-моему, это глупо. В конце концов, чудовище — это побочный продукт ядерных испытаний. Оно по природе своей должно быть плохим.
— Почему ты занимаешься воровством? — неожиданно спросил Ричард, не отрывая глаз от экрана.
Любопытство не порок, но чем больше Ричард узнавал о ней, тем опаснее становилось иметь с ним дело.
— А почему ты женился на Патриции? — парировала она. Аддисон поерзал на стуле.
— Рано или поздно ты будешь доверять мне настолько, чтобы рассказать об этом, — бесстрастно проговорил он.
— Рано или поздно ты выполнишь свое обещание, и я уйду, — отозвалась Саманта, швырнув огрызок в мусорное ведро у двери. Два очка.
— Ты хочешь уйти?
— Сейчас?
— Да, сейчас. Сегодня. Сию минуту. Хочешь? Нет.
— Единственное, чего мне хочется, — медленно проговорила Саманта, которой вдруг стало тяжело выдерживать взгляд серых глаз, — так это поехать в Баттерфлай-Уорлд.
Встав со стула, Ричард протянул руку и помог ей подняться.
— Отлично, тогда поехали, чтобы у нас осталось немного времени для осмотра тамошних достопримечательностей.
— Ты такой странный, — заметила Саманта, не сдержав улыбки.
— Я загадочный, — поправил он. — Тебе следует ценить меня больше.
Если она будет ценить его больше, то вместо того, чтобы заняться делом, они будут все время проводить в постели. И к черту последствия.
Глава 11
— Его не так-то легко поймать.
— А у него был напарник?
Саманта слегка улыбнулась:
— Нет, он любил работать непосредственно с заказчиком.
— Вы уверены, что это он украл камень и заложил бомбу? — спросил Том.
Саманта рассеянно глядела в пустоту, явно думая о чем-то своем, и улыбалась. Несмотря на улыбку, она выглядела очень грустной и одинокой, так что Ричард с трудом подавил желание подойти и обнять ее.
— Во-первых, он позвонил мне и практически сознался. Во-вторых, как я уже говорила Аддисону, воров такого уровня, как Этьен, можно пересчитать по пальцам, — начала она. — Но я все равно хотела бы просмотреть записи, сделанные камерами видеонаблюдения в северной части поместья.
— Посмотрим перед уходом, — пообещал Ричард.
— И куда же это вы собрались? — осведомился Том.
— Так мы вам и расскажем, — огрызнулась Саманта.
— Мы едем на экскурсию, — перебил Ричард, усаживаясь на стул. — Что еще?
— Предварительная оценка ущерба. Данте сейчас принесет список утраченных экспонатов, чтобы я мог сравнить рыночную стоимость с тем, что предлагает страховая компания. Кроме того, у меня с собой статистические данные по каналу Даблю-эн-би-ти. Их прислал Коннор после того, как ты отменил встречу. Кажется, боится, что ты передумаешь.
— А ему не приходило в голову, что у меня могут быть какие-то личные дела? В конце концов, мой дом только что взорвали.
— Видимо, нет, — улыбнулся Том.
— Тогда он сам виноват в том, что из-за задержки цена может снизиться.
Саманта со вздохом отошла от окна.
— Все это очень интересно, но не думаю, что мое присутствие так уж необходимо.
— Куда ты собралась? — спросил Ричард, приготовившись привязать девушку к стулу, если она не признается.
Она пожала плечами.
— Я обещала, что ничего не трону в этом доме, — сказала она, взявшись за ручку двери, — но у тебя ведь соседи имеются?
Ричард вскочил со стула:
— Саманта! Не вздумай превращать мой дом в тренировочный полигон! И не лезь к моим соседям!
Она посмотрела на него со смешанным чувством раздражения и снисхождения.
— Я пошутила, я умею держать себя в руках. Посижу у бассейна. — Открыв дверь, она вдруг остановилась. — Но ты, Аддисон, думай, с кем говоришь. Наше соглашение распространяется исключительно в пределах твоего поместья, а за его стенами я могу делать все, что захочу. Пара стейков и банка колы не дают тебе права приказывать мне.
Когда за Самантой закрылась дверь, Ричард с рассерженным видом сел на стул.
— Проклятие!
— Она воровка, Рик. Ты нашел ей хорошее применение, но все же…
— Что, Том? — взорвался Ричард. — Думаешь, горбатого могила исправит? Полагаешь, я занимаюсь благотворительностью?
— Ты по жизни филантроп, Рик, и в этом твоя беда.
Выдавив улыбку, Ричард взял со стола папку с документами, которые принес Том.
— Не только Саманта умеет держать себя в руках. И я тоже буду делать что хочу.
— Не стоит изливать на меня свой гнев. Я всего лишь твой подчиненный.
— Знаю, знаю. По телефону ты сказал, что выяснил что-то о ее отце.
Проблема заключалась не в Доннере и даже не в Саманте Джеллико. Чем ближе он узнавал девушку, тем усиленнее искал оправдания ее поступкам: у нее было трудное детство; она отдавала весь свой заработок бедным; кто-то путем шантажа заставил ее преступить закон. В то же время он понимал, что все это ерунда. Саманта стала воровкой, потому что ей нравилось это дело и она отлично с ним справлялась.
Чем бы ни занимался ее отец — а судя по реакции Кастильо, он успел совершить немало выдающегося за свою воровскую карьеру, — Саманта — очень сообразительная девушка. Если бы она хотела сделать иную карьеру, она бы ее сделала.
— Ладно. Я навел справки в спецслужбах и узнал, что некий Мартин Джеллико умер, отсидев пять из тридцати положенных лет в тюрьме строгого режима. — Том достал очередную папку и быстро пролистал ее. — Думаю, его поместили в тюрьму строгого режима, потому что из остальных он сбегал. Три раза.
— Чем он занимался?
— Воровал ценные вещи, причем по всему миру. Существует мнение, что он совершил в реальности гораздо больше краж, чем известно суду. Власти Рима и Флоренции составили совместное прошение об экстрадиции в 2002 году, которое впоследствии отозвали.
— Почему?
— Потому что в тот год он умер в тюрьме. Вскрытие констатировало сердечный приступ, — сказал Доннер. — Помнишь историю с неудавшимся похищением «Джоконды» два года назад?
— Это был он? Господи! — Внезапная догадка захолодила сердце Ричарда. — Это точно был он, а не она?
— Во всяком случае, это дело ему тоже приписали. Кстати, а сколько лет мисс Джеллико? Двадцать четыре, двадцать пять? Не думаю, что она занимается воровством с шестнадцати лет, Рик. Следователи подозревали, что в некоторых случаях он работал с напарником, но Джеллико так и не признался. Если это была она, то, надо отдать ей должное, это было непросто.
— Естественно.
— Рик, я серьезно. Они крали вещи у многих богатых и могущественных людей. И с тех пор об этих предметах искусства ни слуху ни духу: королевские драгоценности, картины Моне, бортовой журнал «Мейфлауэра».
Ричард откинулся на спинку стула и посмотрел в окно. Она сидела возле бассейна и крошила хлеб рыбам и уткам. Сказав, что восхищен ею, Ричард не покривил душой: дело было не в профессии Саманты, а в ее профессионализме и силе духа.
— Так вот, я хочу сказать, что когда все закончится и ты добьешься снятия обвинений, эта девушка не станет на путь добродетели.
— Хватит, Том.
— Когда она в следующий раз сворует что-нибудь, ты будешь виноват в этом.
— Том, прекрати. — Ричард сделал глубокий вдох. — Надо решать проблемы по мере их поступления.
— Хорошо, тогда взгляни вот на это. — Доннер протянул ему номер «Палм-Бич пост». — Страница три.
Ричард заранее знал, что увидит на этой странице: там всегда печатались фотографии богатых и знаменитых людей, приезжавших в Палм-Бич, и рассказывалось о том, чем они занимаются в городе. После развода Ричарда таблоиды по всему миру каждый день печатали его фотографии с разными женщинами, даже если они едва знали друг друга или просто переходили улицу в одно и то же время. После того как Доннер выиграл дюжину судебных исков, репортеры стали вести себя осторожнее. Правда, в течение последующих полутора лет его личная жизнь давала немало поводов для газетных публикаций. Развод не сделал из него монаха.
Фотография отличалась хорошим качеством, учитывая, на каком расстоянии от лимузина находился репортер. Доннер стоял, прислонившись спиной к машине, а Ричард с улыбкой на лице разговаривал с «таинственной незнакомкой», которая, слава Богу, была снята со спины.
— Не говори ей об этом.
— Я не собираюсь ничего ей рассказывать, ты сам это сделаешь.
Бросив последний взгляд на фото, Ричард закрыл газету и вернул ее Тому.
— Ясно, а теперь покажи отчет страховой компании.
Изучив предварительные цифры страховых выплат, они занялись подсчетом стоимости ремонта поврежденных стен и пола галереи, когда в дверь постучал Данте.
— Рик, Том, — сказал он, усаживаясь за стол и кивая в знак приветствия, — я сделал новое отк…
— Кроме каменной таблички, пропало еще что-то? — перебил его Ричард. Если украдено что-то еще, то правила игры с Самантой придется слегка изменить. Он начал доверять ей — во всяком случае, в том, что касалось ее отношения к работе. Если она солгала…
— Нет, пропала только табличка, но многие другие экспонаты сильно повреждены. Я…
— Подожди минутку.
Ричард встал со стула и подошел к окну. Больше ничего не пропало. Слава Богу. Странно, что он испытывал такое облегчение; Том правильно сказал — она причинила много вреда другим людям, но ему все-таки стало легче.
Ричард знал, что Саманту еще ни разу не арестовывали, но ему также был известен тот факт, что она совершила многое из того, в чем обвинял ее Том. Эта девушка действовала слишком профессионально для того, чтобы Ричард наивно поверил в то, что это ее первое дело. Какой смысл закрывать глаза на реальность?
Он открыл окно.
— Саманта!
Девушка бросила на него взгляд через плечо.
— Поднимись к нам!
Кивнув, она поспешно встала и исчезла на ведущей к дому тропинке. Все, что он так или иначе узнал о ней, может подождать. В конце концов, нужно уметь держать слово. Как он сказал Доннеру, надо решать проблемы по мере их поступления. Когда все закончится, можно будет подумать о том, что делать с Самантой.
Люди имеют полное право охранять свою собственность и испытывать неудовольствие от того, что кто-то пытается влезть туда без спроса. Этьен, конечно, отличался высокомерием и жадностью, но он прекрасно знал этот закон и последствия, которые могло повлечь за собой его нарушение.
Точно так же, как и Саманта. Тот факт, что из океана выловили его изрешеченное пулями тело, не означал смерть как таковую, пусть даже в воровской карьере. Это просто убийство, которое не является частью чьей-то игры. Кстати сказать, играть в последнее время стало довольно опасно.
— Ты выяснил новые подробности об Этье… — начала было Саманта, войдя в кабинет. Заметив третьего человека, она осеклась. — Вы, видимо, Данте.
Верный британскому воспитанию, Ричард встал, когда она вошла в комнату.
— Саманта, позволь представить тебе моего менеджера по предметам искусства, Данте Партино. Данте, это мой консультант по вопросам безопасности, Саманта Джеллико.
Господи, ну почему он всем называет ее полное имя? Ей это каждый раз было как ножом по сердцу.
— Привет, — поздоровалась она, усаживаясь рядом с Аддисоном. — Что здесь происходит?
— Данте составил список поврежденных предметов искусства. Я хочу, чтобы ты с ним тоже ознакомилась.
— Хочешь, чтобы я почувствовала себя виноватой? — пробормотала Саманта.
— Нет, это же не ты заложила бомбу. Мне интересно твое мнение.
Саманта не понимала, почему его может интересовать ее мнение. Она беспокоилась исключительно о том, кто мог заложить бомбу и украсть табличку, а также о том, кто убил Этьена Девора. Но она на всякий случай кивнула и приготовилась слушать.
— Консультант по вопросам безопасности? — повторил Данте, глядя на девушку точно так же, как Доннер во время первой встречи. — Вы из «Майерсон — Шмидт»?
— Нет, она сама по себе, — ответил Аддисон, взглянув на Саманту с плохо скрываемым весельем. — Мисс Джеллико специализируется на охране ценностей. Продолжай.
Партино зачитал весь список, сопровождая название каждой вещи фотографией, затем назвал примерную рыночную стоимость всех экспонатов, объем причиненного ущерба и сумму, в которую может обойтись ремонт. Видно было, что этот человек знает свое дело. Саманта вспомнила о том, что у Ричарда по меньшей мере три поместья в разных частях света и что все они буквально напичканы антиквариатом и предметами искусства. Для нее это было бы Рождество, Четвертое июля и День благодарения в одном флаконе.
При всем при этом Саманте было весьма трудно сосредоточиться на монологе Партино, потому что Аддисон сидел настолько близко, что она могла ощущать тепло его тела. Интересно, как он отреагирует, если она вдруг возьмет и на глазах у всех поцелует его в эти чувственные, серьезно сжатые губы?
Он затеял эту игру, но для Саманты ставки оказались гораздо выше. «Не обращай на него внимания, — приказала она себе. — У тебя и так проблем хватает. Раз Этьена убили, то же самое может случиться и с тобой». Саманта слегка придвинулась к Ричарду, чтобы взглянуть на бумагу, которую он держал в руках. То же самое может случиться и с ним.
— Что тебя интересует? — спросил Ричард, искоса взглянув на девушку.
Сэм моргнула.
— Да нет, ничего, все эти вещи можно перепродать. Они имеют примерно одинаковую стоимость. За исключением каменной таблички, которую кто-то явно очень сильно хотел.
— Мисс Джеллико, — раздался голос Партино, — при всем уважении к вашему опыту я должен заметить, что настоящий коллекционер каждый экспонат считает бесценным.
— Скажите это тому парню, который заполучил одну вещь и спокойно взорвал все остальные.
Партино нервно поерзал на стуле.
— Я никогда не советую покупать вещи низкого качества. Все экспонаты в коллекции мистера Аддисона уникальны в своем роде.
— Вы всем готовы нагрубить, — заметил Доннер. Саманта не выдержала:
— Кто бы говорил: какой-то адвокатишка, неспособный отличить Рембрандта от Дега!
— Знаете что, — прошипел Доннер, — я не позволю…
— Вы сами пригласили меня на заседание, — фыркнула Саманта, поднимаясь со стула, — но теперь заканчивайте без меня.
Выйдя из кабинета и направившись по коридору к своим апартаментам, она надеялась, что Аддисон позовет ее обратно. Кто-то, видимо Рейнальдо, поставил на кофейный столик вазу с фруктами. Саманта взяла яблоко и, подбрасывая его одной рукой, другой взяла пульт дистанционного управления и включила домашний кинотеатр.
Пощелкав каналы, она нашла тот самый Дабл-ю-эн-би-ти, который собирался прикупить Ричард. На экране возник знакомый силуэт Годзиллы, крушащей Токио, на сей раз в компании монстра Икса и Родана. Прекрасно.
Минут через двадцать она услышала, как щелкнул замок и открылась входная дверь. Саманта знала, кто это, но привычка и обостренное чувство самосохранения заставили ее обернуться.
— Когда ты покупаешь телевизионный канал, ты формат меняешь?
Заперев дверь, Аддисон уселся рядом с девушкой и выставил на кофейный столик две банки с колой.
— Не всегда, а что?
— Во-первых, почему ты не пользуешься подставками? — спросила она, наклонившись и засунув под банки две подставки цветочной расцветки эпохи королевы Виктории. — Это же георгианский стол. Ему двести пятьдесят лет.
— Двести тридцать один, — уточнил Ричард.
— Во-вторых, это единственный канал в округе, по которому показывают классику. — Рукой с огрызком она указала на экран. — Например, на этой неделе крутят все серии «Годзиллы».
— Вижу, — сказал Ричард, откусив кусочек персика. По подбородку потек сок, и Ричард стер его большим пальцем, который потом облизал. — «Годзилла» — это, конечно, классика.
«Тоже мне, сноб», — подумала Саманта.
— Я говорю в общем. Знаешь, многие считают Годзиллу чем-то вроде экологического мстителя. По-моему, это глупо. В конце концов, чудовище — это побочный продукт ядерных испытаний. Оно по природе своей должно быть плохим.
— Почему ты занимаешься воровством? — неожиданно спросил Ричард, не отрывая глаз от экрана.
Любопытство не порок, но чем больше Ричард узнавал о ней, тем опаснее становилось иметь с ним дело.
— А почему ты женился на Патриции? — парировала она. Аддисон поерзал на стуле.
— Рано или поздно ты будешь доверять мне настолько, чтобы рассказать об этом, — бесстрастно проговорил он.
— Рано или поздно ты выполнишь свое обещание, и я уйду, — отозвалась Саманта, швырнув огрызок в мусорное ведро у двери. Два очка.
— Ты хочешь уйти?
— Сейчас?
— Да, сейчас. Сегодня. Сию минуту. Хочешь? Нет.
— Единственное, чего мне хочется, — медленно проговорила Саманта, которой вдруг стало тяжело выдерживать взгляд серых глаз, — так это поехать в Баттерфлай-Уорлд.
Встав со стула, Ричард протянул руку и помог ей подняться.
— Отлично, тогда поехали, чтобы у нас осталось немного времени для осмотра тамошних достопримечательностей.
— Ты такой странный, — заметила Саманта, не сдержав улыбки.
— Я загадочный, — поправил он. — Тебе следует ценить меня больше.
Если она будет ценить его больше, то вместо того, чтобы заняться делом, они будут все время проводить в постели. И к черту последствия.
Глава 11
Суббота, 1 час 18 минут пополудни
— Мы не поедем на твоем лимузине, — сказала Саманта, скрестив руки на груди.
Ричард с трудом сдерживал смех, не понимая, что она имеет против лимузина.
— А я не говорил, что мы поедем на нем, милочка.
— Ты же сказал Бену подогнать машину.
В этот момент из-за угла дома выехал желтый «мерседес-бенц» и резко затормозил у крыльца.
— Да, но не уточнил, какую именно.
— Разве Джеймс Бонд ездит не на «БМВ»? — осведомилась Саманта, усаживаясь на пассажирское сиденье, в то время как Ричард сел за руль. — Желтая машина как нельзя лучше подходит для целей конспирации.
— Я не Джеймс Бонд.
На самом деле машина Саманте понравилась: Ричард видел в ее улыбке искреннее одобрение. И еще она провела рукой по приборной доске, что тоже являлось хорошим знаком. Похоже, осязание — это ее основное из пяти чувств. Интересно, в постели она ведет себя так же? Ричард смущенно поерзал на сиденье. «Думай о холодном душе», — приказал он сам себе.
Саманта наконец пристегнулась и с улыбкой посмотрела на него:
— А можно опустить верх?
Ричард послушно нажал кнопку на приборной доске. Багажник открылся, крыша приподнялась и одним движением сложилась в багажник.
— Так лучше?
— Здорово.
Полицейские по-прежнему стояли у ворот, но теперь на их лицах читалась скука, а не надежда поймать преступника.
Они, бедняги, не догадываются, что взрывателя-то давно уже выловили из океана. Ричард бросил взгляд на Саманту, которая оперлась рукой об окно и положила на нее подбородок.
— Полиция опознала Девора и внесла его в список подозреваемых, — проговорил он, — но от поисков женщины они не отказались.
— Они наверняка считают, что он работал в паре с кем-то. Меня им, разумеется, не поймать, но обвинений это с меня не снимает. Пока, — уточнила девушка, бросив взгляд на Ричарда.
— Он раньше пользовался взрывчаткой?
— Я не в курсе всех его дел, но думаю, что да. Этьен не стал бы звонить мне, если бы речь шла о простой краже, — пожала плечами Саманта. — Он и раньше занимался кражами ценностей, но вечно жаловался, что в этом нет никакого драйва. Люди передвигаются и подставляют себя под удар, а вещи лежат на одном месте, надо только подойти и взять их.
— А вы с Девором когда-нибудь были… партнерами?
Откинувшись на спинку сиденья, Саманта включила магнитолу.
— О Господи! — поморщилась она, услышав музыку Моцарта. — Ты хочешь знать, были ли мы партнерами по воровству и в постели? По воровству — нет.
Вцепившись в руль в приступе неожиданной глупой ревности, Ричард кивнул:
— В таком случае мне жаль вдвойне.
— Да ладно, это не твоя вина. Люди постоянно то появляются в моей жизни, то исчезают. Я к этому привыкла.
— А ты, оказывается, очень цинична.
— Я стараюсь заниматься тем, что у меня хорошо получается. И потом чего тебе жаловаться? На данный момент ты как раз в моей жизни.
«Насколько, интересно», — подумал Ричард.
— Это была констатация факта, а не жалоба.
Саманта одарила его своей фирменной улыбкой.
— Хорошо. Я надеюсь, что Стоуни знает, кто был заказчиком Этьена. В противном случае мы окажемся в том же положении, что и полиция. — Ветер постоянно забрасывал длинные каштановые волосы в лицо девушке, так что она в конце концов достала из сумочки заколку и сделала хвост.
— Я думал, мы собирались маскироваться, — заметил Ричард. — Зачем же ты взяла такую дорогую сумочку?
— Это все, что у меня есть. Кроме того, с ней я буду похожа на настоящую туристку. Надеюсь, ты захватил мятую бейсболку или что-нибудь в этом роде?
— Прости, я забыл утром порыться в мятом белье.
Саманта несколько секунд изучала его профиль, пока он делал вид, что следит за дорогой. Слава Богу, машин было немного.
— Тогда надень темные очки. Ты не в костюме, так что очки могут помочь. Купим тебе панамку.
— Ни за что.
Саманта замолчала, глядя на магнитолу с такой тоской, что Ричарду стало смешно.
— Ты сказал своему телохранителю Доннеру, куда мы поехали?
— Я доверяю ему, Саманта, и…
— А я нет. Никогда не доверяй человеку, который знает, сколько у тебя денег.
— Все знают, сколько у меня денег.
— Да, но не все имеют к ним такой доступ, как он, — заметила Саманта, постукивая пальцами по стеклу. — Твоя смерть сулит ему громадную прибыль.
Ричард нахмурился и постарался выкинуть эту мысль из головы. Он считал Тома Доннера своим ближайшим другом. Сама мысль о том, что он может желать ему смерти, казалась смешной. Кроме того, Ричард всегда был предельно осторожен в общении с людьми, за исключением, пожалуй, этой девушки.
— Я доверяю ему, — повторил Ричард. — Хватит.
— Хорошо. Если тебе от этого будет легче, я скажу, что на твоем месте ни за что не поехала бы никуда со мной, не предупредив близкого человека. Я только не выбрала бы на роль доверенного лица Доннера.
Этот неуклюжий комплимент доставил Ричарду удовольствие.
— Если хочешь, можешь поменять диск, — сказал он, — но…
Саманта нажала кнопку на магнитоле. Вместо Моцарта зазвучал Бетховен, затем Гайдн. Откинувшись на сиденье, она сердито сложила руки на груди.
— Ты слушаешь только мертвых парней?
— Ты же любишь антиквариат. Я думал, тебе нравится классическая музыка.
— Да, но только не в кабриолете а-ля Джеймс Бонд.
— Никакой я не Джеймс…
Одним движением Саманта выключила диск и стала переключать радиостанции, пока наконец динамик не начали сотрясать тяжелые барабаны и электрические гитары, сопровождаемые каким-то скрипом. Увеличив звук, Саманта откинулась на спинку сиденья. Ричард рассмеялся:
— Что это, черт возьми, такое?
— Какая разница? Все равно это подходит больше, чем Моцарт.
Положив подбородок на руку, Саманта подставила лицо теплому ветерку. Она любила Флориду. Конечно, Европа обогнала весь мир по количеству живописных деревушек, затерянных среди бескрайних зарослей дуба и сосны, но ничто не могло сравниться с США по контрастности пейзажей. За окном машины пролетали обширные топи, посреди которых виднелись редкие домики в стороне от магистрали с проржавевшими автомобильчиками на лужайке перед входом, которые сменялись небольшими рощицами двухсотлетних вязов и плакучих ив по берегам мелких речушек, сквозь их прозрачные кроны виднелись отдаленные башни из стекла и стали в деловых районах.
А Палм-Бич, даже без огромного количества миллионеров на квадратный километр рая, завораживал ее еще больше. Смесь красоты, старины и современности — мечта для профессионального вора. Она бросила взгляд на Ричарда. В ее профессии сюрпризы неминуемо влекли за собой опасность. А она не переставала удивляться с тех пор, как проникла в Солано-Дорадо.
Сэм слегка наклонила голову, чтобы получше видеть то, что отражалось в боковом зеркале.
— Перестройся, — сказала она.
— Зачем?
Напомнив себе, что Ричард — бизнесмен, а не вор, она спокойно пояснила:
— Я хочу посмотреть, будет ли перестраиваться та машина, которая едет за нами.
— Бежевый седан? — спросил Ричард, не отрывая глаз от дороги.
— Ты заметил? — От удивления она даже выпрямилась на сиденье.
Аддисон кивнул:
— Он едет за нами с тех самых пор, как мы выехали на автостраду. Правда, это главная дорога, дорогуша.
— Ладно, ладно, ты очень наблюдателен. Но теперь потренируйся играть роль параноика. Перестройся. Сделай вид, что собираешься свернуть.
— С тобой часто такое происходит?
Саманта улыбнулась:
— Только последнюю неделю. Обычно никто не знает, кто я такая.
— Слишком поздно. — Взглянув в зеркало заднего вида, Ричард увидел, что седан перестроился следом за ними.
— Это может быть простым совпадением, — пробормотал Ричард, не отрывая глаз от зеркала и перестраиваясь в крайний левый ряд. Машина сделала то же самое. — Или нет.
— Видишь, паранойя может спасти жизнь. Пропусти его.
— Хочешь узнать, кто за рулем?
— Господи, Аддисон, ты разве не знаешь, что любопытной Варваре на базаре нос оторвали? Так вот, я Варвара.
— А я нет, — сказал Ричард, нажав на тормоз.
Каковы бы ни были тормоза на этой роскошной машине, шины все равно задымились от резкой остановки. Шоссе, конечно, было почти свободно, но водитель объехавшего их грузовика счел своим долгом посигналить и сделать соответствующий знак рукой.
— Ничего себе.
У седана таких тормозов не было. Машина с визгом развернулась и, едва не задев «мерседес», съехала на обочину. Водитель вовремя успел крутануть руль, так что седан не забуксовал в густой траве. Сразу было видно, что за рулем профессионал. Седан остановился примерно в двенадцати ярдах от них на другой стороне шоссе.
— Voila[1]. — Аддисон нажал на газ и через секунду остановился возле седана.
— Надеюсь, этот человек не вооружен.
Аддисон отстегнул ремень безопасности и вытащил из бардачка небольшой пистолет.
— Я привык быть готовым ко всему.
— Никакого оружия, — возразила Саманта, в свою очередь, отстегнувшись и выйдя из машины. — Тебя могут арестовать.
Пассажирская дверца седана со скрипом открылась.
— Мы не поедем на твоем лимузине, — сказала Саманта, скрестив руки на груди.
Ричард с трудом сдерживал смех, не понимая, что она имеет против лимузина.
— А я не говорил, что мы поедем на нем, милочка.
— Ты же сказал Бену подогнать машину.
В этот момент из-за угла дома выехал желтый «мерседес-бенц» и резко затормозил у крыльца.
— Да, но не уточнил, какую именно.
— Разве Джеймс Бонд ездит не на «БМВ»? — осведомилась Саманта, усаживаясь на пассажирское сиденье, в то время как Ричард сел за руль. — Желтая машина как нельзя лучше подходит для целей конспирации.
— Я не Джеймс Бонд.
На самом деле машина Саманте понравилась: Ричард видел в ее улыбке искреннее одобрение. И еще она провела рукой по приборной доске, что тоже являлось хорошим знаком. Похоже, осязание — это ее основное из пяти чувств. Интересно, в постели она ведет себя так же? Ричард смущенно поерзал на сиденье. «Думай о холодном душе», — приказал он сам себе.
Саманта наконец пристегнулась и с улыбкой посмотрела на него:
— А можно опустить верх?
Ричард послушно нажал кнопку на приборной доске. Багажник открылся, крыша приподнялась и одним движением сложилась в багажник.
— Так лучше?
— Здорово.
Полицейские по-прежнему стояли у ворот, но теперь на их лицах читалась скука, а не надежда поймать преступника.
Они, бедняги, не догадываются, что взрывателя-то давно уже выловили из океана. Ричард бросил взгляд на Саманту, которая оперлась рукой об окно и положила на нее подбородок.
— Полиция опознала Девора и внесла его в список подозреваемых, — проговорил он, — но от поисков женщины они не отказались.
— Они наверняка считают, что он работал в паре с кем-то. Меня им, разумеется, не поймать, но обвинений это с меня не снимает. Пока, — уточнила девушка, бросив взгляд на Ричарда.
— Он раньше пользовался взрывчаткой?
— Я не в курсе всех его дел, но думаю, что да. Этьен не стал бы звонить мне, если бы речь шла о простой краже, — пожала плечами Саманта. — Он и раньше занимался кражами ценностей, но вечно жаловался, что в этом нет никакого драйва. Люди передвигаются и подставляют себя под удар, а вещи лежат на одном месте, надо только подойти и взять их.
— А вы с Девором когда-нибудь были… партнерами?
Откинувшись на спинку сиденья, Саманта включила магнитолу.
— О Господи! — поморщилась она, услышав музыку Моцарта. — Ты хочешь знать, были ли мы партнерами по воровству и в постели? По воровству — нет.
Вцепившись в руль в приступе неожиданной глупой ревности, Ричард кивнул:
— В таком случае мне жаль вдвойне.
— Да ладно, это не твоя вина. Люди постоянно то появляются в моей жизни, то исчезают. Я к этому привыкла.
— А ты, оказывается, очень цинична.
— Я стараюсь заниматься тем, что у меня хорошо получается. И потом чего тебе жаловаться? На данный момент ты как раз в моей жизни.
«Насколько, интересно», — подумал Ричард.
— Это была констатация факта, а не жалоба.
Саманта одарила его своей фирменной улыбкой.
— Хорошо. Я надеюсь, что Стоуни знает, кто был заказчиком Этьена. В противном случае мы окажемся в том же положении, что и полиция. — Ветер постоянно забрасывал длинные каштановые волосы в лицо девушке, так что она в конце концов достала из сумочки заколку и сделала хвост.
— Я думал, мы собирались маскироваться, — заметил Ричард. — Зачем же ты взяла такую дорогую сумочку?
— Это все, что у меня есть. Кроме того, с ней я буду похожа на настоящую туристку. Надеюсь, ты захватил мятую бейсболку или что-нибудь в этом роде?
— Прости, я забыл утром порыться в мятом белье.
Саманта несколько секунд изучала его профиль, пока он делал вид, что следит за дорогой. Слава Богу, машин было немного.
— Тогда надень темные очки. Ты не в костюме, так что очки могут помочь. Купим тебе панамку.
— Ни за что.
Саманта замолчала, глядя на магнитолу с такой тоской, что Ричарду стало смешно.
— Ты сказал своему телохранителю Доннеру, куда мы поехали?
— Я доверяю ему, Саманта, и…
— А я нет. Никогда не доверяй человеку, который знает, сколько у тебя денег.
— Все знают, сколько у меня денег.
— Да, но не все имеют к ним такой доступ, как он, — заметила Саманта, постукивая пальцами по стеклу. — Твоя смерть сулит ему громадную прибыль.
Ричард нахмурился и постарался выкинуть эту мысль из головы. Он считал Тома Доннера своим ближайшим другом. Сама мысль о том, что он может желать ему смерти, казалась смешной. Кроме того, Ричард всегда был предельно осторожен в общении с людьми, за исключением, пожалуй, этой девушки.
— Я доверяю ему, — повторил Ричард. — Хватит.
— Хорошо. Если тебе от этого будет легче, я скажу, что на твоем месте ни за что не поехала бы никуда со мной, не предупредив близкого человека. Я только не выбрала бы на роль доверенного лица Доннера.
Этот неуклюжий комплимент доставил Ричарду удовольствие.
— Если хочешь, можешь поменять диск, — сказал он, — но…
Саманта нажала кнопку на магнитоле. Вместо Моцарта зазвучал Бетховен, затем Гайдн. Откинувшись на сиденье, она сердито сложила руки на груди.
— Ты слушаешь только мертвых парней?
— Ты же любишь антиквариат. Я думал, тебе нравится классическая музыка.
— Да, но только не в кабриолете а-ля Джеймс Бонд.
— Никакой я не Джеймс…
Одним движением Саманта выключила диск и стала переключать радиостанции, пока наконец динамик не начали сотрясать тяжелые барабаны и электрические гитары, сопровождаемые каким-то скрипом. Увеличив звук, Саманта откинулась на спинку сиденья. Ричард рассмеялся:
— Что это, черт возьми, такое?
— Какая разница? Все равно это подходит больше, чем Моцарт.
Положив подбородок на руку, Саманта подставила лицо теплому ветерку. Она любила Флориду. Конечно, Европа обогнала весь мир по количеству живописных деревушек, затерянных среди бескрайних зарослей дуба и сосны, но ничто не могло сравниться с США по контрастности пейзажей. За окном машины пролетали обширные топи, посреди которых виднелись редкие домики в стороне от магистрали с проржавевшими автомобильчиками на лужайке перед входом, которые сменялись небольшими рощицами двухсотлетних вязов и плакучих ив по берегам мелких речушек, сквозь их прозрачные кроны виднелись отдаленные башни из стекла и стали в деловых районах.
А Палм-Бич, даже без огромного количества миллионеров на квадратный километр рая, завораживал ее еще больше. Смесь красоты, старины и современности — мечта для профессионального вора. Она бросила взгляд на Ричарда. В ее профессии сюрпризы неминуемо влекли за собой опасность. А она не переставала удивляться с тех пор, как проникла в Солано-Дорадо.
Сэм слегка наклонила голову, чтобы получше видеть то, что отражалось в боковом зеркале.
— Перестройся, — сказала она.
— Зачем?
Напомнив себе, что Ричард — бизнесмен, а не вор, она спокойно пояснила:
— Я хочу посмотреть, будет ли перестраиваться та машина, которая едет за нами.
— Бежевый седан? — спросил Ричард, не отрывая глаз от дороги.
— Ты заметил? — От удивления она даже выпрямилась на сиденье.
Аддисон кивнул:
— Он едет за нами с тех самых пор, как мы выехали на автостраду. Правда, это главная дорога, дорогуша.
— Ладно, ладно, ты очень наблюдателен. Но теперь потренируйся играть роль параноика. Перестройся. Сделай вид, что собираешься свернуть.
— С тобой часто такое происходит?
Саманта улыбнулась:
— Только последнюю неделю. Обычно никто не знает, кто я такая.
— Слишком поздно. — Взглянув в зеркало заднего вида, Ричард увидел, что седан перестроился следом за ними.
— Это может быть простым совпадением, — пробормотал Ричард, не отрывая глаз от зеркала и перестраиваясь в крайний левый ряд. Машина сделала то же самое. — Или нет.
— Видишь, паранойя может спасти жизнь. Пропусти его.
— Хочешь узнать, кто за рулем?
— Господи, Аддисон, ты разве не знаешь, что любопытной Варваре на базаре нос оторвали? Так вот, я Варвара.
— А я нет, — сказал Ричард, нажав на тормоз.
Каковы бы ни были тормоза на этой роскошной машине, шины все равно задымились от резкой остановки. Шоссе, конечно, было почти свободно, но водитель объехавшего их грузовика счел своим долгом посигналить и сделать соответствующий знак рукой.
— Ничего себе.
У седана таких тормозов не было. Машина с визгом развернулась и, едва не задев «мерседес», съехала на обочину. Водитель вовремя успел крутануть руль, так что седан не забуксовал в густой траве. Сразу было видно, что за рулем профессионал. Седан остановился примерно в двенадцати ярдах от них на другой стороне шоссе.
— Voila[1]. — Аддисон нажал на газ и через секунду остановился возле седана.
— Надеюсь, этот человек не вооружен.
Аддисон отстегнул ремень безопасности и вытащил из бардачка небольшой пистолет.
— Я привык быть готовым ко всему.
— Никакого оружия, — возразила Саманта, в свою очередь, отстегнувшись и выйдя из машины. — Тебя могут арестовать.
Пассажирская дверца седана со скрипом открылась.