Фетцер Эми. Ты так прекрасна!

Глава 28

   Было что-то мальчишеское в том, как нетерпеливо вертелся Крис на стуле, когда Абигайл отправилась за десертом. Виктории даже почудилось, что он вот-вот начнет яростно барабанить кулаками по столу, и ее сердце вмиг наполнилось нежностью к этому большому ребенку.
   Стоило домоправительнице появиться в комнате, как Крис вскочил и, не дожидаясь, пока блюдо поставят на стол, выхватил глазированное шоколадное пирожное с вишнями. Аби-гайл тотчас хлопнула «воспитанника» по руке.
   — Веди себя прилично, Кристофер! Комната наполнилась раскатистым мужским смехом. Виктория повернула голову к сидящим за столом работникам. Было видно, что — эта сцена их очень позабавила.
   — Не знала, что ты такой сладкоежка, Крис, — заметила она.
   — Сладкоежка — не то слово, — произнес Кэлеб Пи-боди, застенчивый молодой ковбой. Стоило гостье бросить на него заинтересованный взгляд, как он тут же опускал глаза.
   — Кто бы говорил, — хмыкнул Свифт.
   — Да, это моя слабость, — смущенно признался ковбой.
   Крис откусил пирожное и поймал внимательный взгляд Абигайл: та ожидала оценки. Закатив глаза и зачмокав от восхищения, он стал нарочито медленно двигать челюстями, чтобы продлить удовольствие.
   — Как всегда, великолепно, Абби! — Он приподнялся со стула, чтобы поцеловать домоправительницу в щеку, а затем, полностью забыв об окружающих, погрузился в поглощение кулинарного чуда из сахара и вишен.
   — Странно, есть столько сладкого и не толстеть. — Джокин похлопал себя по круглому животу. — Очень несправедливо.
   — Да, — согласилась Виктория, передавая пирожное Лаки. — Мне, чтобы не прибавить в весе от этого пирожного, потребуется пробежать миль двадцать. Ешь, — кивнула она мальчику. — Дети должны любить сладкое.
   — И взрослые, — возразил Крис.
   — Но Лаки пробегает в день больше двадцати миль. Он ее скомпенсирует физической нагрузкой.
   — У меня тоже есть физическая нагрузка, — лукаво заметил шериф.
   Виктория зарделась, а сдавленные смешки за столом смутили ее еще больше. Даже Рэндел, чопорный, невозмутимый Рэндел, поджал губы, чтобы не улыбнуться. Гостье ничего не оставалось, как самой изобразить некое подобие улыбки и в то же самое время что было сил пнуть обидчика под столом. Тот подпрыгнул от неожиданности, и комната так и взорвалась от хохота.
   — Мне нравится мисс Вик! — объявил вдруг Лаки с набитым ртом.
   — Вот как? — с деланным удивлением произнес Крис.
   — Она здорово дралась с шерифом. Я смотрел это.
   — Я видел это, — машинально поправила его Виктория. — Интересно, где?
   — В горах.
   Только этого еще не хватало! Собеседница опустила голову, не решаясь встретиться с кем-либо взглядом.
   — У поезда.
   Она едва сдержала вздох облегчения.
   — И как, она вас побила тогда, шериф? — спросил Лаки.
   Глаза всех работников устремились на владельца ранчо.
   — Ну, не совсем так… — начала Виктория.
   — Да, она меня побила.
   — Кристофер!
   Крис повернул голову к изумленной Абигайл.
   — Правда, правда. Она сделала из меня отбивную. Виктория снова пнула его под столом. Но на сей раз Свифт не отреагировал.
   — Вы и представить не можете, как она дерется! Особенно ногами.
   Виктория сердито посмотрела на обидчика и заявила:
   — Я еще многое умею. Могу продемонстрировать.
   Крис удивленно повернулся к ней и, наткнувшись на укоризненный взгляд, сразу все понял. Она не хотела, чтобы знали о ее работе. Ей очень нравилось платье, нравилось, как оно сидит, хотелось хоть ненадолго почувствовать себя леди.
   А он только что разрушил этот образ.
   — Извини.
   — Который раз за день ты извиняешься?
   — И который раз ты меня прощаешь? Виктория, помолчав, глубоко вздохнула и еле заметно улыбнулась.
   — Так я прощен?
   — Конечно. А ты разве сомневался? Наклонившись к ней, Крис коснулся ее щеки, затем поцеловал в губы.
   Кто-то из работников присвистнул.
   — Слушай, Кристофер, — строго произнесла Абигайл. — Здесь дети!
   Лаки смотрел на обоих с большим интересом.
   — Вы самая поцелуйная пара во всем Колорадо, — хохотнул Пибоди.
   Смущенно кашлянув, Свифт опустился на стул и принялся дожевывать пирожное, уже без всякого удовольствия.
   Несмотря на то что щеки ее пылали, Виктория попыталась перевести разговор на нейтральную тему и немало обрадовалась, когда ей это удалось. А если бы еще Крис не буравил ее глазами, мысленно раздевая донага, она вела бы эту беседу куда непринужденнее!
   — Интересно, почему вас зовут «железным человеком»? — поинтересовалась она у Гэррета.
   Тот положил вилку на стол и приложил к губам салфетку; каждое его движение было размеренным, неторопливым. .Крис рассказывал ей, что Гэррет служил в армии пушкарем, его и впрямь нетрудно было представить рядом с пушкой — с его черной повязкой на глазу, шрамом на щеке, длинными волосами до плеч и густыми вислыми усами.
   — «Железным человеком» называют того, кто клеймит скот, мвм.
   — Прошу вас, зовите меня Виктория. Единственный глаз бывшего пушкаря, голубой, как бирюза, вопросительно взглянул на хозяина. Тот согласно кивнул.
   — Мисс Виктория, — почтительно поправил ее Гэррет. Она возражать не стала, ибо пререкаться ей не хотелось.
   — Я никогда не видела, как клеймят скот. Мы разводили кур.
   — Кур? — изумился Крис. Она кивнула:
   — Я родилась на ферме, где разводили кур. Надо сказать, занятие с запашком…
   Шериф слушал очень внимательно, на его губах играла удивленная полуулыбка. Как мало он еще о ней знает! Ладно, все впереди…
   — Кур клеймить не надо.
   — Думаю, от этого они бы в момент изжарились, мэм, — изрек вдруг Рэндел, опуская на стол блюдо с дичью.
   Округлив глаза от удивления, Виктория озадаченно моргнула. Она никогда прежде не слышала его голоса, и теперь нашла, что у дворецкого приятный баритон.
   — Эти трое, — Гэррет показал пальцем на Пибоди, Джокина и пока что не издавшего ни звука Батисту, индейца навахо, — пригоняют ко мне скот, а я ставлю на него клеймо.
   Виктория налила стакан молока и протянула его Лаки. Он опустошил стакан в мгновение ока, на щеках, правда, остались белые усы. Гостья заботливо вытерла их ладонью.
   — Но лошадей клеймить не просто, их еще нужно поймать. Кто этим занимается? Джокин поднял руку.
   — Я их особо не ловлю, мэм. Они сами ко мне идут.
   — Все, кроме Цезаря, — ухмыльнулся Крис. — Он предпочитает общество Виктории.
   — Что?! — воскликнули сразу несколько человек.
   — Она на нем ездит.
   — О, мисс Виктория, это опасно! — прошептала Аби-гайл громким шепотом.
   — Да уж, скотина мерзкая, — мрачно прошипел Гэррет.
   — У меня до сих пор шрамы от этого зверя, — добавил, почесывая плечо, Пибоди.
   — Поостерегитесь, сеньорита, рано или поздно он покажет свои зубы.
   — Ерунда, — хмыкнула Виктория. Ковбои разом притихли, но смотрели настороженно. — Цезарь — парень, он не может не любить девушек.
   Батиста расплылся в улыбке.
   — Я тоже, — прошептал Крис.
   — В самом деле? — повернула к нему голову Виктория. -
   А я и не заметила.
   — На веранде вас ждет кофе, — объявила Абигайл. Ковбои, отяжелев от обильной пищи, стали медленно подниматься.
   — Чудесный обед, Абигайл! Давайте помогу убрать.
   — Ни в коем случае!
   Домоправительница почти вытолкала Викторию и Криса за дверь.
   — Мне идти тоже? — спросил Лаки, дергая Абигайл за юбку.
   Глянув вниз, та улыбнулась.
   — Да. Можешь попить кофе со всеми, но спать ляжешь вовремя.
   Покорно кивнув, малыш первым скользнул в дверь.
   «Надо же, как сильно изменился Лаки за последние дни», — подумал Крис. В чистой одежде, сытый и вымытый, он совсем не напоминал прежнего оборвыша. Непокорный когда-то, он повиновался Виктории беспрекословно и с большой охотой. Каждый раз, едва заметив, какими глазами Лаки смотрит на нее, шериф вспоминал свою давнюю мечту иметь много детей. После разрыва с Камиллой он выбросил эту мысль из головы, но теперь…
   — Ты как-то странно на меня смотришь, — заметила Виктория, когда они шли по коридору.
   — Восхищаюсь твоим терпением с этим сорванцом.
   — Стараюсь. — Ее лицо на миг исказилось от душевной боли. — Мою дочь ведь тоже похитили. С детьми вообще нужно ангельское терпение: они просто еще не понимают окружающий мир. Окриками ничему не научишь, они только сильнее замкнутся.
   Взяв ее за подбородок, Крис нежно коснулся ее губ своими, словно пытаясь стереть боль воспоминаний.
   Они вышли на веранду. Лаки уже вовсю раскачивался в кресле-качалке, Джокин, примостив на коленях гитару, лениво перебирал струны. Немного погодя появились Абигайл и Рэндел с кофе. Рэндел протянул поднос Виктории.
   — С молоком и без сахара, мисс, — произнес он, когда та взяла чашку с подноса.
   — Спасибо, Рэндел.
   Сыграть на гитаре Джокину никак не удавалась, и не мудрено, поскольку у него отсутствовали три пальца на одной руке и два на другой. И все же Виктория не могла не отметить, как старается ради нее ковбой.
   — Лучше два такта взять пониже, а потом вернуться обратно, — заметила она.
   Все головы разом повернулись к ней.
   — Вы умеете играть, сеньорита? Черт! Проболталась.
   — Немного.
   Джокин протянул ей гитару, но Виктория отрицательно покачала головой.
   — Давай, Вик. Джокин играет для нас уже много месяцев.
   — Они уже устали от моей музыки, сеньорита. Прошу вас!
   Виктория вопросительно взглянула на Криса и увидела в его глазах неподдельный интерес. Внезапно она с ужасом поняла, что ее песни совсем не этого века. Принимая гитару из рук Джокина, она лихорадочно пыталась найти выход.
   — Вы знаете «Клементину»? — спросил Пибоди.
   — Нет. — Она тронула струны, настраивая инструмент.
   — Ты жила на ранчо, — произнес шериф, — играешь на гитаре. Чем еще ты меня удивишь?
   «Тем, как сильно я тебя люблю», — мысленно ответила Виктория, а вслух произнесла:
   — Я вспомнила одну хорошую песню.
   Ковбои довольно загудели, Лаки радостно захлопал в ладоши.
   Виктория скользнула взглядом по их лицам. Единственная женщина в мужском обществе. Что бы она сейчас ни запела, успех обеспечен. Вот только уж очень давно это было, когда она последний раз играла и пела, да и то лишь для себя. К тому же ее слушатели имели довольно примитивное представление о музыке.
   Впрочем, что она так боится спеть песню двадцатого века? Здесь ведь нет записывающих устройств, песня растает в воздухе навсегда. Но что для них самое подходящее? «Что-
   нибудь ковбойское, медленное, печальное», — решила Виктория.
   Она взяла первый аккорд, и это словно послужило всем командой откинуться на спинки стульев.
   Она затянула грустную балладу Джеймса Теймора двадцатилетней давности.
   — «Жил-был на свете один ковбой, на ранчо работал он. Друзья его — коровы и конь, и больше никого…»
   Крис вслушивался в ее голос, наслаждаясь густой его окраской, красивым тембром, и это было так приятно, что он улыбнулся.
   — «В седле проводил день он, спал на земле, мечтал лишь только о том, чтобы лето сменило зиму быстрей, справившись со снегом и льдом…»
   Она не заметила, как на веранде появились Абигайл и Рзндел, а двое проезжих остановили лошадей.
   — «Лишь скатится солнце за край земли, ковбой костер разжигал. О девушке той, что осталась вдали, ковбой тогда вспоминал…»
   На обветренных лицах работников заиграли улыбки.
   Крис смотрел на Викторию, поражаясь перемене, произошедшей с ней в считанные часы. И дело было отнюдь не в платье, а в том, что куда-то исчезло непроницаемо-сосредоточенное выражение лица частного детектива, и перед ним предстала живая женщина. По лицам слушателей было видно, что она и их очаровала.
   Взгляд шерифа мешал Виктории петь. И потому, когда в воздухе растаял последний аккорд и аплодисментов не последовало, она не удивилась.
   Но гробовое молчание длилось лишь секунду.
   — Клянусь коровами, мисс Виктория, я никогда не слышал ничего подобного!
   Тут все разом загалдели, раздались громкие восхищенные возгласы, восторженный свист и аплодисменты, столь бурные, как будто исполнительницу забросали бриллиантами и те, скатываясь, стучали по полу. Лаки выл от восторга, и Виктория, поблагодарив всех поклоном, бросила на него многозначительный взгляд: мол, пора бы и спать отправляться. Следующую песню она посвятила Крису.
   — «Секрет жизни прост — радуйся каждому ее мигу…»
   Мягкий задушевный голос словно обволакивал его, чувствовалось, что Виктория вкладывает в песню всю душу. Глаза ее сияли в полумраке веранды, она вся словно светилась. «Радуйся каждому ее мигу». Она знала, что здесь ненадолго.
   Боже, как же ей, должно быть, тяжело разрываться между двумя мирами! Но Крис не сомневался, что она принадлежит его времени. Наверное, великие духи перенесли ее сюда, чтобы восстановить справедливость.
   Когда Виктория закончила и украдкой смахнула слезу, с минуту все молчали, а потом захлопали — тихо, задумчиво.
   Лаки, прикорнув в кресле, спал, громко посапывая. Вернув гитару Джокину, Виктория направилась к малышу, но Крис, опередив ее, подхватил его на руки.
   Оба исчезли в двери, и на веранде прошелестел дружный вздох.
   — Я думаю, у фермы «Две стрелы» наконец появилась хозяйка, — произнес кто-то.
   Абигайл и Рэндел обменялись довольными взглядами.
   Оказавшись в детской, Крис положил спящего Лаки на кровать, а Виктория сняла с него ботинки и носки, раздела мальчика и прикрыла одеялом. И не удержалась от того, чтобы не присесть на кровать и, откинув волосы у него со лба, не всмотреться в детское спокойное личико.
   — Пора бы ему постричься, — сорвалось с ее губ.
   — Стоит Абигайл только заикнуться об этом, как он немедленно улепетывает из дома. Виктория рассмеялась:
   — Могу себе представить!
   — Странно, что он так изменился, буквально за день.
   — Наверное, я очень похожа на его мать, — задумчиво произнесла Виктория. — Он вовсе не обязан меня слушаться, но как видишь.
   — Может, чувствует, что ты хочешь ему добра? На глаза Виктории тут же навернулись слезы, но она все-таки посмотрела на Криса.
   — Иногда мне невыносимо вспоминать о Трише.
   Встав с кровати, Виктория обняла его. Стало ясно, что ей просто хочется опереться на него в эту трудную минуту, словно он утолял ее боль и печаль.
   — Обычно я не позволяю себе быть слабой, — прошептала она, склонив голову ему на грудь.
   — Знаю.
   — Не понимаю, что со мной?
   Крис улыбнулся, он понимал.
   — У тебя был очень длинный и богатый событиями день.
   — Да уж, богатый, — лукаво взглянула на Криса Виктория.
   Он тотчас принялся осыпать ее лицо поцелуями.
   — Не напоминай, а то я сойду с ума, прямо здесь!
   Она томно вздохнула и крепче прижалась к пылающему страстью мужчине. Руки его, скользнув вниз, задержались на соблазнительных выпуклостях.
   — Я весь вечер сидела как на иголках, зная, что на тебе нет нижнего белья, — прошептала она.
   — Да, но никто здесь его не носит.
   Виктория коснулась рельефной груди, провела по животу…
   — Боже, как я тебя хочу!
   Он едва не задохнулся, услышав такое. Поспешно вы-скочив из комнатки Лаки, Крис совсем обезумел: затащил любимую в нишу под лестницей и, прислонив к стене и беспрестанно целуя, задрал подол ее платья. Его горячая ладонь обожгла ей бедро, двинулась выше, к спине, затем движения стали беспорядочными… Внезапно рядом кто-то деликатно кашлянул.
   Выругавшись, Крис резко отстранился и повернулся. К нему тотчас приблизился Рэндел, лицо дворецкого было столь непроницаемо, что Виктория не испытала ни малейшего смущения.
   — Прошу прощения, милорд, послание из города. Опять перестрелка…
   — Дкж и Бадди?
   — Похоже, снова раздобыли где-то дробь, и мистер Бичем послал к вам за помощью.
   — Черт побери! — Крис страдальчески взглянул на любимую. — Вик, мы увидимся утром.
   Она кивнула и, поцеловав ее щеку, шериф метнулся к выходу. Дворецкий двинулся следом.
   — Рэндел! — окликнула его Виктория. Слуга повернул обратно.
   — Мисс?
   — Почему вы зовете его милорд?
   — Таков его статус, мисс. — Увидев недоумение на лице гостьи, он пояснил: — Мистер Кристофер Свифт — пзр королевства, мисс.
   — То есть у него есть титул? — изумилась она. — Английский титул?
   Заметив, как она ошарашена, Рэндел спохватился, что раскрыл фамильную тайну, но тем не менее продолжил:
   — Его светлость принадлежит к дому Клэйборнов.
   — А я думала, что его отец — вождь племени шайеннов.
   — Верно, но его мать — леди Кэтрин Вэйторн, единственная наследница титула.
   — Тогда почему он не в Англии? — удивилась Виктория.
   — Он отказался от титула, мисс, когда был еще совсем юным. И напрасно: его отказ стал скандалом столетия.
   — Вот как?
   — У звания лорда было одно существенное преимущество.
   — Иметь дворецкого? Рэндел чуть улыбнулся:
   — Титул давал ему возможность приобретать земли. Индейцы такого права не имеют.
   — Индейцы не имеют права покупать свою же землю? Не странно ли это?
   Губы дворецкого снова дрогнули в улыбке.
   — Вы правы, мисс.
   Хлопнула входная дверь. Значит, Крис покинул дом. Виктории вдруг нестерпимо захотелось отправиться вместе с ним, но появиться в городе без маски?.. Нет, она не готова.
   Детектив направилась в свою комнату, но ровный голос Рэндела остановил ее:
   — Может быть, желаете горячего шоколада или молока, чтобы быстрее уснуть, мисс?
   «Какой внимательный дворецкий!» — подумала Виктория.
   — Нет, спасибо. Думаю, я усну, как только доберусь до постели. Идите спать.
   Рэндел молча кивнул. Видимо, его светлость неплохо сегодня потрудились, раз гостья так сильно устала.

Глава 29

   Ноубл с трудом сдержал улыбку, увидев, с каким недовольством шериф слезает с лошади.
   — Я обскакал весь город, Бичем, и не заметил ничего такого, ради чего меня надо было вытаскивать из дома…
   — …От мисс Мэйсон, — закончил за него помощник. Крис на миг нахмурился, но тотчас пригладил рукой волосы и чистосердечно признался:
   — Да, именно.
   Ноубл кивнул на контору шерифа.
   — Я запер этих идиотов — Бадди и его братца.
   — Раненые есть?
   Ноубл отрицательно покачал головой. Шериф зашагал по улице, Бичем держался рядом. Конь неторопливо следовал за ними.
   — Ты в салун?
   — Да, хочу кое-что разузнать.
   — Знаешь, я всегда недолюбливал этого хлыща.
   — Владельца? С чего бы это? Ноубл пожал плечами.
   — Слишком уж он лощеный. Появился невесть откуда и объявил, что на него напали. Так я ему и поверил! — Крис бросил удивленный взгляд на своего помощника. — Где он взял деньги, чтобы сделать большую ставку в покер, если на него напали?
   Шериф резко остановился.
   — Он продал портсигар.
   — Да этих денег хватило лишь доктору заплатить! Чтобы играть против Шона Гэллоуэя и Алекса Тревора, нужно иметь мешочек с золотом.
   Шон и Алекс были самыми состоятельными людьми в городе, хотя Шон всячески пытался приуменьшить свое богатство. Третьим играл Гэйтс, прежний владелец «Жемчужины». Если его ставкой был салун, значит, у прочих игроков ставки должны были быть не меньше.
   «Откуда же, в самом деле, у Бэкета взялась такая сумма?» — задумался Крис. Он явился из будущего, деньги.
   которые показала Виктория, выглядят совсем по-другому. Может, он убил или ограбил какого-нибудь путешественника?
   Крис огляделся. Вот промчались ковбои, раздавая горожанам приглашения на грандиозный пикник, и при этом никто даже не улыбнулся. Что-то тревожное носилось в воздухе. Только что прошли похороны Велвет, и ее таинственная смерть и странный наряд породили немало слухов.
   Оставив Ноубла на улице, Крис перешагнул порог «Жемчужины», и шум в салуне мгновенно стих. Похоже, шериф здесь — не самый желанный гость. Впрочем, он не часто навещал салун.
   Провожаемый приглушенным шепотом и любопытными взглядами, Свифт направился к столику Шона.
   Тот медленно поднял глаза. Казалось, смерть Келли состарила его на добрый десяток лет.
   — Я давно хотел поблагодарить тебя, Крис. Шериф вопросительно поднял брови.
   — За то, что ты раскрыл, как все произошло.
   — Спасибо Джейку. — Крис заметно помрачнел, вспомнив, каким беспомощным он был, расследуя тот случай.
   — Если увидишь его, передай мою благодарность. — Шон подвинулся, и шериф опустился на стул. Удивительно, но Шон пил не виски, а молоко. Большой стакан молока.
   К Крису подскочил было официант, но тот отрицательно покачал головой, и официант, пожав плечами, вернулся на место.
   — Ты часто здесь бываешь?
   — Почти каждый вечер. Дома теперь очень одиноко. — Шон залпом ополовинил стакан.
   — Ты все еще хочешь убить Рэйфа? Гэллоуэй зло уставился на Криса.
   — Да, хочу. Тупость Рэйфа лишила меня жены. Этого я ему никогда не смогу простить.
   Свифт поправил:
   — Ты просто не хочешь простить. Шон откинулся на спинку стула.
   — Слушай, зачем ты сюда пришел? За все пять лет, что я здесь, ты появлялся в салуне только во время драк.
   «Если такой вопрос возник у Шона, он наверняка возникнет и у других, в том числе и у Бэкета», — подумал Крис. Он задумчиво вынул из кармана кисет и бумагу, свернул сигарету, закурил.
   — Я решил немного отдохнуть.
   — От нее? — Свифт бросил быстрый взгляд на собеседника. В зеленых глазах Гэллоуэя плясали веселые чертики — в первый раз за все это время. — Говорят, у тебя дома появилось настоящее сокровище, — продолжил Шон.
   Крис поспешно затянулся.
   — Кто тебе сказал?
   — Да уж слышал. У тебя полно работников, ничего не скроешь.
   — И что говорят?
   Шон отпил из стакана, вытер губы и, желая поддразнить шерифа, секунду помолчал.
   — Что она высокая, хорошенькая, с отличной фигурой. — Он усмехнулся, заметив, как Крис сжал кулаки. — И ты от нее без ума.
   Свифт поник головой.
   — Слухи соответствуют истине?
   Крис ответил не сразу. Только выпустив изо рта кольца дыма, он произнес:
   — Не всему верь, что слышишь.
   Шон придвинулся ближе и понизил голос:
   — Я также слышал кое-что о Велвет. Говорят, она шла на поезд, на нее напали, ограбили и убили.
   — Думаешь, так оно и было5
   Гэллоуэй стиснул зубы.
   — Знаешь, я не смотрел по сторонам — я оплакивал Келли, — он на мгновение смолк, — но все же кое-что заметил. Знаешь что? Поберегись. В самом деле, поберегись.
   Крис кивнул. И несмотря на то что считал Шона своим другом, решил не раскрывать ему все карты.
   Собеседник приблизился к самому уху шерифа:
   — Если тебе понадобится помощь, дай только знать.
   Тот снова кивнул. В глазах Шона вспыхнул живой интерес: значит, шериф кого-то подозревает?
   Свифт оглядел комнату, пытаясь отыскать Бэкета. Тот как раз вышел из кабинета и начал свой ежедневный обход, обмениваясь рукопожатиями и улыбками. Ровно в десять тридцать, как и говорила Виктория.
   У большого зеркала он на миг задержался. Поправив галстук и отвороты сюртука, хозяин салуна быстро взглянул на посетителей — зеркало позволяло оглядеть почти весь зал. Перехватив взгляд Криса, он почтительно наклонил голову и тут же повернулся к подошедшей к нему Ди. Глаза Ди светились негой и ожиданием, но Бэкет ответил ей ледяным взглядом, и она тотчас стала заигрывать с ковбоем.
   Наблюдая за Бэкетом, Крис качнулся на стуле, устраиваясь поудобнее. Тот взял себе виски, опустошил стаканчик и направился прямо к Свифту.
   — Шериф?
   Крис глубоко затянулся.
   — Я вижу, ваш бизнес по-прежнему процветает.
   — После того как нас покинула Велвет? Да.
   «Покинула». Мягко сказано, если учесть, что ты с ней сделал», — подумал Свифт, медленно поднимаясь из-за столика.
   — Говорят, ее комната недолго пустовала. — В комнате Велвет уже поселилась Ди.
   — Не делать же музей из комнаты шлюхи, презрительно фыркнул Бэкет, зло сверкнув глазами.
   — Шлюхи? Это все, чем она была для вас? Хозяин салуна заметно смутился:
   — Ну, служащей моего предприятия.
   — Вы говорили, что она — основное ваше богатство. Бэкет нехотя кивнул, соглашаясь.
   — Тогда почему не предложили ей сопровождающего в дороге?
   — Она отказалась.
   — Истинный джентльмен, каким вы представляетесь, настоял бы на своем.
   Крис с удовольствием отметил, что спокойствие дается Бэкету с трудом. Значит, нервы у владельца салуна не железные. Вот и хорошо.
   — Вы когда-либо пробовали уговорить Велвет? И потом, у нее было оружие.
   Шериф сложил руки на груди и, словно раздумывая, спросил:
   — Как вы думаете, она могла ранить своего убийцу? Преступник пожал плечами и поправил обшлага костюма.
   — Не могу сказать, поскольку меня там не было. Бросив взгляд на руки убийцы, Крис заметил следы ссадин.
   — А я был. — (Бэкет поднял глаза, они были пустыми.) — Я нашел ее.
   Хозяин салуна так же бесстрастно взялся за трость.
   — Вот как? — Он не выказал никакого интереса, машинально скользя взглядом по посетителям салуна.
   Криса душила злость. Перед ним — само воплощение порока! Человек с благородным лицом и приятными манерами — чудовище, способное убить мать в публичном доме, зарабатывающую деньги на содержание ребенка, чудовище, у которого воспоминания о жертве не вызывают даже никаких эмоций!
   — Сдается мне, кто-то охотится на беззащитных женщин. Бэкет бросил на него быстрый взгляд, его губы растянулись в вежливой улыбке.