Филлипс Сьюзен Элизабет. Поцелуй ангела

   Она повернулась к Алексу спиной, чтобы дать себе время подумать, и в этот миг заметила, что синие шторы на окне не задернуты Сомнительно, конечно, что кто-нибудь появится у окна в такую погоду, но задержка была бы кстати Дейзи бросилась к окну и, придерживая одной рукой лиф, принялась задергивать занавеску.
   Позади раздался приглушенный стон.
   — Ловко придумано, радость моя.
   Сначала она не поняла, о чем он говорит, но в следующую секунду Алекс подошел к ней, положил руки на ее оголенную попку и стал жадно ласкать затянутую в сетчатую материю плоть Кожа вспыхнула неведомым огнем, а соски напряглись Дейзи вдруг заволновалась. Ведь она не имела опыта даже в обычном половом сношении, не говоря уже о какой-то экзотике.
   Палец Алекса скользнул в складку между ягодицами. Закусив губу, чтобы не закричать от наслаждения, Дейзи почувствовала, как палец опускается все ниже и ниже.
   Не в силах больше выдержать сладкой пытки, Дейзи повернулась к нему.
   — Я… я хочу еще поцеловаться.
   Он застонал.
   — Твои поцелуи я больше, не могу выдержать. — Он поправил узел на полотенце, и Дейзи заметила, что оно уже не так плотно прилегает к его туловищу.
   У девушки пересохло во рту.
   — И в-все-таки я хочу поцеловаться.
   — Давай договоримся так — ты расстегнешь крючки на костюме, и будем целоваться дальше.
   Неохотно оторвав взгляд от полотенца, Дейзи подняла руки и расстегнула крючки, лиф скользнул вниз, и Дейзи пришлось поддержать его руками.
   Алекс наклонился к ней, коснулся губами ее губ и крепко взял жену за запястья Его язык проник в рот Дейзи, и в этот момент костюм соскользнул вниз, обнажив грудь. Прижав ее к стене, он завел ее руки над головой.
   — Это нечестно, — выдохнула она ему прямо в рот. — Ты же сильнее меня — Настала моя очередь играть.
   Крепко держа ее руки, Алекс принялся возбуждать Дейзи языком, покусывая нежные мочки ушей и гибкую шею. Его губы ласково касались ее ключицы и основания горла. Потом он отпрянул, чтобы получше рассмотреть ее.
   Руки Дейзи были подняты вверх, и груди вызывающе торчали, дразня и распаляя Алекса. Он ласкал их, целовал, и от прикосновений губ к соскам Дейзи ощутила, что ее жжет непереносимый огонь желания.
   — Постой, — выдохнула она. — Отпусти меня.
   Он немедленно отпустил ее руки.
   — Я делаю тебе больно?
   — Нет, но… ты все делаешь очень быстро.
   — Быстро? — Он криво усмехнулся. — Тебе не нравится моя техника?
   — О нет, у тебя прекрасная техника! — Она с таким серьезным и знающим видом выпалила эти слова, что Алекс не смог сдержать улыбки. Смутившись, Дейзи отвела взгляд и стала рассматривать губы мужа. Тут до нее дошло, что если она хочет добиться любви этого сильного и гордого человека, то должна ответить ему силой на силу.
   Подняв голову, она храбро посмотрела ему в глаза.
   — Я не хочу, чтобы ты взял надо мной верх. Позже — может быть, но не сейчас.
   — Иными словами, ты хочешь немного поруководить?
   Она кивнула. Плевать на волнение — ничто в мире не помешает ей узнать, что за тайна скрывается под полотенцем!
   — Но с одним условием, ангелочек. — Он выразительно посмотрел на костюм, спущенный на талию. — Только ты и колготки Все остальное долой.
   У Дейзи перехватало дыхание. Под колготками не было трусиков. Ткань обтягивала ее от пояса до кончиков пальцев ног, а блестки едва прикрывали самые пикантные места.
   Алекс отпустил Дейзи и присел на край кровати.
   — Я хочу посмотреть, как ты разденешься.
   Это было уж слишком. Она откашлялась и заговорила со всей развязностью, на которую была способна:
   — Ты хочешь, чтобы я разделась прямо сейчас, при свете?
   — Ты слишком медлишь, стягивай с себя эту шелуху, но не спеши.
   Надо было держать марку, и Дейзи собрала все свое мужество.
   — Надеюсь, ты понимаешь, что твое полотенце тоже должно быть снято?
   — Я разденусь после тебя.
   Наклонившись вперед, чтобы скрыть от него наготу, Дейзи принялась снимать костюм. Материя застряла на щиколотках.
   Медля, Дейзи рассеянно прислушивалась к шуму дождя.
   — Нет, так дело не пойдет, — усмехнулся Алекс. — Выпрямись, а костюм оставь на полу.
   Язвительные нотки в его голосе едва не выбили Дейзи из колеи. Руки ее задрожали, но она повиновалась.
   — Прекрасно, — прошептал он, глядя на обнаженную жену, представшую перед ним. Колготки больше подчеркивали, нежели скрывали нижнюю часть ее тела.
   Дейзи решила, что настало время испытать его.
   — Ляг на кровать, — нежно пробормотала она.
   Мгновение поколебавшись, Алекс лег на бок и, приподнявшись на локте, взглянул на Дейзи:
   — Так?
   — О нет. Так дело не пойдет. На спину, пожалуйста.
   К ее восторгу, он безропотно сделал то, о чем она просила Правда, чтобы ничего не пропустить, предусмотрительно положил под голову две подушки.
   Облизнув пересохшие губы, Дейзи на мгновение засомневалась, сможет ли до конца выдержать взятую на себя роль, но потом решилась. Будь что будет, она сделает все, что в ее силах.
   — Подними руки и прижми их к стене. Алекс, что бы я ни делала, они должны остаться на месте.
   От его ленивой царственной улыбки сердце Дейзи предательски екнуло.
   — Ты правда этого хочешь?
   — Правда.
   Он подчинился, и Дейзи охватила гордость. Она медленно приблизилась к мужу. Его глаза с такой страстью прожигали ее грудь и живот, что в колготках Дейзи почувствовала себя более голой, чем без них. Все тело горело от возбуждения и предчувствия любви. На мгновение снова мелькнула мысль о кнутах, спрятанных под кроватью, но она отогнала ее как непрошеного гостя.
   Она посмотрела на Алекса, лежавшего на кровати и прикованного к стене воображаемой цепью. «Он мой пленник», — подумала Дейзи. Пока он будет так лежать, она сможет исследовать каждый квадратик его тела, включая внушительный холм, приподнявший полотенце. Она отвела взгляд и присела на край кровати.
   — Запомни, что я сказала, — прошептала она. — Не смей двигаться.
   — Если ты немного раздвинешь ножки, я сделаю все, что ты захочешь.
   Ну что ж, это честно, решила Дейзи, слегка раздвинув ноги.
   Правая рука Алекса дрогнула, словно он собрался нарушить договор, но спустя мгновение он успокоился.
   Дейзи опустилась к кровати и, склонившись над мужем, стала чуть покусывать его мощную грудь — твердую и мускулистую. Она-с наслаждением ощущала густые волосы и ставшую влажной гладкую кожу Прикоснулась губами к коричневым соскам, стала ласкать подмышки… Кожа Алекса покрылась маленькими пупырышками, а из горла вырвался нечленораздельный звук. Подняв голову, Дейзи заглянула ему в глаза.
   — Сейчас я сниму с тебя полотенце.
   — Уже?
   Плотоядное выражение его глаз сказало Дейзи, что она играет с огнем. Но она была не намерена отступать и упрямо потянулась к полотенцу. Одним аккуратным движением она развязала узел и отбросила полотенце в сторону.
   — О! — Он был великолепен. Протянув руку, Дейзи впервые в жизни с любопытством коснулась мужского естества, стараясь познать его кончиками нежных пальцев. Алекс едва не соскочил с кровати, и Дейзи отдернула руку. Лицо мужа исказилось, словно от пытки.
   — Тебе больно?
   — В твоем распоряжении шестьдесят секунд, — прохрипел он, — а потом я освобожу руки.
   Дейзи пронзила волна сладкого наслаждения, когда она поняла, что это тоже часть игры, а не страшная угроза.
   — Ты не двинешь даже пальцем, пока я не разрешу, — сурово произнесла она.
   — Пятьдесят секунд, — сказал он в ответ.
   Она поспешила снова потрогать его, стараясь обследовать как можно больше за отпущенное ей время.
   — Двадцать секунд, — простонал он.
   — Не так быстро.
   Усмехнувшись, он снова застонал, чем немало позабавил Дейзи, — она улыбнулась. Но улыбка тут же исчезла с ее лица Готово ли ее маленькое тело к такому испытанию? Она отчаянно махнула рукой.
   — Все!
   Не успев ничего понять, Дейзи оказалась лежащей на спине, а Алекс всем своим весом прижимал ее к постели.
   — Теперь тебе придется попробовать собственного лекарства. Прими позу, — Какую?
   — Руки к стене.
   Поперхнувшись, Дейзи невольно вспомнила о кнутах. Кажется, ее потуги сыграть роковую женщину увенчались успехом — Алекс принял ее за опытную даму.
   — Алекс?!
   — Разговора не будет, пока я не увижу, что ты умеешь повиноваться.
   Дейзи медленно подняла руки к подушке.
   — Я же сказал — к стене.
   Дейзи подчинилась — никогда еще не была столь беззащитной и одновременно столь жаждущей. Упершись костяшками пальцев в тонкую обшивку стены, она испытывала неудобство и сильнейшее сексуальное желание. Ее душу раздирали противоречивые чувства — хотелось небывалой нежности и первобытной мужской грубости.
   Под взглядом Алекса она ощущала себя скованной по рукам и ногам пленницей — не важно, что на ней не было пут. Алекс был настолько сильнее ее, что мог делать, что ему заблагорассудится, не встречая никакого сопротивления. Возникшая тревога улетучилась под напором невиданного сладостного возбуждения, охватившего Дейзи, когда Алекс принялся пальцем водить по коже вокруг ее пупка, — ей захотелось громко кричать от неизведанного доселе восторга. Алекс коснулся завитка волос внизу живота.
   — Откройся, радость моя.
   Она послушалась, но Алексу было мало этого: взявшись ладонями за ее бедра, он нежно раздвинул их в стороны.
   Колготки были слишком ненадежной преградой на его пути, и Дейзи почувствовала себя открытой и незащищенной. Непроизвольно она оторвала кулачок от стены.
   — Руки на место, — тихо прошептал он, нежно лаская открывшиеся места.
   Дейзи застонала от блаженства, откинувшись на спину и чувствуя, как пальцы Алекса касаются влажной тонкой ткани. Он склонил голову, и Дейзи, не в силах сдержать страстный крик, забарабанила кулачками по стене, чувствуя, как Алекс языком прикасается к ее самым потаенным местам. Из горла вырвался сдавленный стон наслаждения. Ажурная ткань сковывала ее, врезаясь в нежную мягкую плоть.
   Раздвинув плечами ее колени, Алекс положил ладонь на грудь Дейзи. В крышу вагончика стучал дождь, словно стараясь проникнуть в металлическое чрево, которое спрятало их обоих от всего мира. Ударил гром, и вибрация стен, передавшись телу Дейзи, сотрясала все ее существо. Спина девушки выгнулась, и она испытала сладостное, мучительное наслаждение — это была вершина любви.
   Тело Дейзи содрогалось от страсти, и Алекс продолжал крепко ее обнимать. Придя в себя, она почувствовала, что между ее ног появился какой-то чужеродный предмет. Алекс прижался к ней всем телом.
   — Ты порвал мне колготки, — глупо произнесла Дейзи, обняв Алекса за плечи и растворяясь в его мощном теле.
   В ответ он поцеловал ее в висок.
   — Клянусь, я куплю тебе новые. — При этом он попытался мягко войти в нее.
   Первая попытка кончилась неудачей.
   Дейзи оцепенела: предчувствия ее не обманули — ее органы атрофировались от длительного бездействия.
   Улыбаясь, Алекс несколько отстранился от нее, но по напряжению его тела Дейзи понимала, что он едва владеет собой.
   — Мне показалось, что ты готова, радость моя, но кажется, я плохо старался. — Он снова принялся ласкать ее.
   Временами Дейзи казалось, что голос Алекса доносится откуда-то издалека.
   — Ты так напряжена, моя прелесть. Наверное, у тебя давно никого не было?
   Дейзи вонзила ногти в его плечи.
   — Да… Возможно, я… — В теле появились какие-то новые ощущения. — Я… немного зажата.
   Он застонал и прижался к ней.
   — Давай попробуем еще раз. — С этими словами он вошел в нее.
   Дейзи вскрикнула, не поняв толком, что она хочет сделать — то ли оттолкнуть его, то ли привлечь к себе. Ее тело горело от сладкой боли и выгибалось в мучительно-сладкой судороге. Взяв ее за ягодицы, Алекс вошел еще глубже. Губы его в жадном поцелуе, кажется, готовы были поглотить Дейзи. Обладание было стремительным и мощным, но по напряжению его тела Дейзи поняла, что Алекс продолжает сдерживаться. Этого она не могла понять, пока не услышала страстный шепот:
   — Ну давай же, дорогая, давай.
   Тут она поняла, что он ждет от нее отклика, и снова взлетела над краем сладостной пропасти.
   Придя в себя, Дейзи ощутила под своими ладонями его влажную кожу, тело было напряжено, как натянутая струна, но Алекс оказался благородным и щедрым любовником.
   — Еще, радость моя, еще.
   — Нет, я…
   — Да, да, да.
   Он снова глубоко погрузился в ее тело.
   За стенами вагончика гремел гром, а здесь, в тепле, Дейзи начала понимать, что такое любовь. На этот раз все получилось как нельзя лучше.
   Время текло незаметно. Они лежали неподвижно, все еще слившись воедино.
   Этого ощущения она не забудет никогда. Столько напастей привели ее сюда, в постель Алекса, но близость оказалась так пленительна, что она всегда будет благодарна Алексу за эти не сравнимые ни с чем минуты.
   Дейзи приникла губами к его груди И погладила ладонями по спине. Вот это и произошло.
   — Я больше не девственница.
   Она почувствовала, как мгновенно напряглось тело Алекса.
   Только теперь, с некоторым опозданием, она поняла, что брякнула лишнее.

Глава 11

   — Что ты сказала? — спросил Алекс отпрянув.
   Господи, ну почему она опять не сумела вовремя прикусить язык? Всегда ляпнет что-нибудь невпопад. Любовная истома лишила ее остатков разума.
   — Н-ничего, — заикаясь, пробормотала она. — Я ничего не сказала.
   — Но я же слышал.
   — Зачем же тогда спрашиваешь?
   — Ты сказала, что больше не девственница.
   — В самом деле?
   — Дейзи… — В голосе Алекса появились угрожающие нотки. — Я должен понимать это буквально?
   Дейзи постаралась сказать с чувством собственного достоинства:
   — Тебя это не касается.
   — Вот черт!
   Алекс стремительно соскочил с кровати и натянул на себя джинсы, решив поставить между собой и Дейзи хоть Какой-то барьер. Одевшись, снова подбежал к постели.
   — Что за дурацкую игру ты ведешь?
   Против воли она заметила, что Алекс забыл застегнуть молнию, и Дейзи не могла оторвать взгляда от треугольника, открывшего мускулистый живот.
   — Я не хочу говорить на эту тему.
   — Ты думаешь, я всерьез поверю, что ты девственница?
   — Конечно, я не девственница. Мне ведь уже двадцать шесть лет.
   Ероша волосы, Алекс принялся расхаживать взад и вперед по тесной комнате, вслух разговаривая сам с собой, не замечая присутствия Дейзи.
   — Ты была очень напряжена, и я думал, что это от большого перерыва, но мне и в голову не пришло, что ты вообще никогда не трахалась.
   Дейзи выпрямилась, упершись кулачками в подушку.
   — Не стоит употреблять такие выражения, и я требую, чтобы ты немедленно передо мной извинился за грубость.
   Алекс посмотрел на жену, как на умалишенную. Она ответила ему тем же. Если Алекс думает, что она сдастся, он ошибается. За время жизни с Лейни она наслушалась ругательств на всю оставшуюся жизнь и не собирается терпеть их.
   — Я жду.
   — Ответь на мой вопрос!
   — Только после того, как извинишься.
   — Прости, пожалуйста! — крикнул он, потеряв хваленое самообладание. — А теперь отвечай, да говори правду, иначе я задушу тебя твоими же колготками и выброшу труп в канаву.
   Извинение было весьма сомнительным, но Дейзи решила удовлетвориться — большего от Алекса было трудно ждать.
   — Я не девственница, — осторожно вымолвила Дейзи.
   Волнение Алекса несколько улеглось, но он все же посмотрел на жену с подозрением:
   — Сейчас-то ты наверняка не девственница, но была ли ты ею, входя в этот трейлер?
   — Возможно, и так, — пробормотала Дейзи.
   — Только возможно?
   — Нет, точно, — решилась она.
   — Я тебе не верю! Нельзя выглядеть, как ты, и дожить до такого возраста и не…
   Она остановила его словоизвержение горящим взглядом.
   — …и не сделать этого, — закончила она его фразу. — Но почему ты так в этом уверен? — Она нервно комкала в руке простыню — Дверь в спальню моей матери была открыта для любого встречного.
   — Какое отношение это имело к тебе?
   — Расти в обстановке вульгарного промискуитета — не самое лучшее детство, это ужасно, и я восстала.
   — Восстала?
   — Решила стать полной противоположностью своей матери.
   Алекс присел в изножье кровати.
   — Дейзи, иметь время от времени любовников — это не промискуитет и не разврат. Ты же очень страстная женщина и вполне заслуживаешь настоящей сексуальной любви.
   — Но я была не замужем.
   — И что из этого?
   — Алекс, я не признаю половую жизнь вне брака.
   Он тупо посмотрел на жену.
   — Я не признаю половую жизнь вне брака, — упрямо повторила она. — Для женщин Впрочем, для мужчин тоже.
   — Ты неудачно шутишь.
   — Я не осуждаю внебрачную любовь, но считаю, что ее не должно быть. Так я чувствую. Если тебе смешно, можешь смеяться сколько тебе угодно.
   — Как можно в наше время так относиться к жизни, тем более в твоем возрасте?
   — Алекс, я же незаконнорожденная, а это обстоятельство всегда омрачает будущее. Наверное, ты думаешь, что я ханжа, но по-другому я не могу.
   — После того, что сегодня произошло между нами, я вряд ли смогу назвать тебя ханжой. — Алекс наконец улыбнулся. — Где же ты выучилась всем этим штучкам?
   — Штучкам?
   — Ну всяким там «руки к стене» и прочее.
   — А, это… — Дейзи почувствовала, что неудержимо краснеет. — Я читала несколько грязных книжонок.
   — Ты просто молодец.
   Дейзи внезапно нахмурилась, уловив в его голосе едва заметную иронию.
   — Тебе не понравилось? Я открыта для разумной конструктивной критики. Я должна всему научиться, и ты просто обязан сказать мне правду.
   — Мне все очень понравилось.
   — Может быть, для тебя все это было не слишком изобретательно — Она вдруг вспомнила о кнутах. — Если говорить честно, то на большее я, видимо, не способна. И, как ты понимаешь, я не слишком-то жажду испытывать физическую боль.
   Он озадаченно посмотрел на Дейзи и усмехнулся.
   — Кажется, кнуты задели тебя за живое?
   — Мне трудно не думать о них, если они лежат под кроватью.
   — Мне будет очень трудно поверить, что могут существовать склонные к разврату дамы с весьма строгой моралью.
   — Я не сказала, что склонна к разврату, я просто попыталась вести себя так, чтобы мы лучше поняли друг друга А что касается моей строгой морали. Знаешь, незадолго до смерти у моей матери были любовники моложе тебя. Я их ненавидела.
   Алекс поднялся.
   — Почему Ты с самого начала не сказала мне, что ты девственница?
   — От этого что-нибудь бы изменилось?
   — Не знаю Возможно, что и изменилось бы. Я не вел бы себя столь жестоко.
   У Дейзи расширились глаза.
   — Так ты был нарочно жесток?
   Упрямые складки вокруг рта Алекса немного разгладились.
   Он присел рядом с Дейзи и нежно провел пальцем по ее губам.
   — Что же мне с тобой делать?
   — Я знаю что; но боюсь, моя идея тебе не понравится.
   — Говори.
   — Мы можем — я, правда, не знаю, сколько времени ты восстанавливаешься — но, если ты…
   — Ты пытаешься сказать мне, что хочешь еще?
   — Да, пожалуйста.
   Он улыбнулся, но вид у него был несколько встревоженный.
   — Хорошо, радость моя Действительно, мне кажется, что после стольких лет воздержания ты должна наверстать упущенное.
   Она раскрыла губы, ожидая страстного поцелуя, но Алекс сдернул с нее простыню и заявил, что не станет ничего делать, пока не убедится, что с Дейзи все в порядке Не обращая внимания на ее протесты, он раздел ее догола, сбросил с себя джинсы и ринулся в постель. Дождь гулко барабанил по железной крыше трейлера, и когда они закончили, Дейзи впервые за несколько месяцев уснула глубоким целительным сном.
 
   На следующее утро, едва они выехали с прежней стоянки, как Алекс начал пилить Дейзи И все потому, что он упустил одну маленькую деталь. Это она виновата — отвлекла его своим очарованием.
   — Как я мог! Боже, какой осел! Воистину я заслужил, чтобы жениться именно на тебе. Как я мог подумать, что это ты сделала правильно, если ты за всю свою жизнь не сделала ничего путного.
   После нежного волшебства прошедшей ночи его нападки были для Дейзи болезненными вдвойне Когда они впервые встретились, его гнев был ледяным, но теперь, казалось, предохранительный клапан сорвался.
   — Ты не могла довести до конца свои объяснения? — бесновался он. — Ну конечно же, нет. Для тебя это было бы слишком логично.
   Дейзи моргала глазами и ругала себя за то, что не способна накричать в ответ.
   — Когда ты начала рассказывать о противозачаточных таблетках, которые ты якобы принимала, почему не сказала, что не принимаешь их в течение последнего месяца? Ведь ты можешь забеременеть, черт бы тебя побрал! Почему ты не сказала, Дейзи?
   Чтобы не расплакаться, она вонзила ногти в ладони, проклиная себя за то, что позволяет обходиться с собой подобным образом.
   — Отвечай сейчас же!
   Возникший в горле ком мешал говорить.
   — Я б-была с-слишком охвачена страстью.
   Алекс обмяк. Перестав, давить на акселератор, он воззрился на Дейзи и сердито спросил:
   — Ты плачешь?
   Вскинув подбородок, она отрицательно покачала головой, хотя слезы текли по щекам. Она ненавидела себя за то, что плачет у него на глазах. Ну почему она никогда не может удержать эти проклятые слезы?
   Алекс притормозил. Тон его смягчился.
   — Прости меня, Дейзи. — Посмотрев в боковое зеркало, Алекс свернул к обочине.
   — Не смей останавливаться, — вскрикнула она.
   Взвизгнули тормоза, шины зашуршали по гравию, и Алекс остановил машину, не обращая внимания на протесты жены. Он протянул руку к Дейзи, но она живо отпрянула.
   — Я не нытик! — возмутилась она, сердито вытирая с лица непрошеные слезы.
   — Я этого не говорил, — Но ты так подумал. Я не виновата, что из меня так текут слезы. Я плачу, но это ровным счетом ничего не значит. Я не собираюсь шантажировать тебя своими слезами. Я хочу, чтобы ты извинился, потому что ты ведешь себя, как чурбан, а не потому что я плачу и заставляю тебя почувствовать себя виноватым.
   — Я действительно веду себя как чурбан.
   — Я никогда не могу сдержать слез, слишком эмоциональна. Вид новорожденного, реклама сотового телефона, песенка в стиле кантри — я смотрю или, слышу это и в следующий момент…
   — Дейзи, я и так извиняюсь изо всех сил. Можешь плакать сколько тебе угодно, только ничего не говори, ладно?
   Она шмыгнула носом и полезла в сумочку за платком.
   — Ладно.
   — Я не имел права на тебя кричать. Просто я страшно разозлился на себя, а накричал на тебя. Я так набросился на тебя вчера, что у тебя не осталось времени на объяснения. Это моя вина. Я никогда в жизни не поступал столь безответственно, не знаю, почему я вчера потерял над собой контроль. Наверное, я… — Он заколебался.
   Дейзи вытерла нос.
   — Был охвачен страстью?
   Алекс улыбнулся.
   — Кажется, это такая же подходящая причина, как и любая другая. Но, Дейзи, если ты забеременела из-за моей глупости…
   Страх, который она уловила в его голосе, чуть было снова не заставил ее расплакаться. Вместо этого она шумно высморкалась.
   — Уверена, что я не забеременею. Сейчас не время.
   Дейзи физически почувствовала, какое облегчение испытал Алекс, и это обидело ее еще больше. Не то чтобы она хотела забеременеть, нет. Но ей очень не понравилось, что его так напугала сама возможность стать отцом.
   Он провел пальцами по волосам.
   — Когда речь идет о моем отцовстве, я схожу с ума и ничего не могу с собой поделать. Я не хочу иметь детей, Дейзи.
   — Не беспокойся. Две недели назад Амелия показала меня своему гинекологу.
   — Это хорошо. Не могу даже выразить, как много это для меня значит. Когда я говорю, что не хочу иметь детей, то говорю совершенно искренне. Из меня выйдет ужасный отец, ни один ребенок не заслуживает такого. Пообещай мне принимать противозачаточные таблетки.
   — Я буду их принимать, и, знаешь, честно говоря, мне надоело, что ты обращаешься со мной, как с недоумком.
   Алекс снова взглянул в боковое зеркало и выехал на дорогу.
   — Пожалуй, до следующего месяца мне придется пользоваться презервативом, пока мы не убедимся, что ты не забеременела.
   Дейзи страшно не понравилось, что Алекс принимает как само собой разумеющееся, что она и дальше будет спать с ним.
   — Мне кажется, в этом не будет необходимости.
   Алекс недоуменно посмотрел на жену:
   — Что ты хочешь сказать?
   — Ты так себя ведешь, словно то, что произошло в прошлую ночь, повторится и в последующие.
   — Уверяю тебя, точно повторится.
   Его самоуверенность покоробила Дейзи.
   — Я в этом не уверена.
   — Не притворяйся, что не получила никакого удовольствия.
   Кстати, я тоже там был, помнишь?
   — Я не притворяюсь. И в самом деле было замечательно. Я ни разу в жизни не испытывала большего наслаждения. Только мне кажется, твое отношение к любви оставляет желать лучшего.
   — Что тебе не нравится в моем отношении?
   — Оно неприлично, взять хотя бы твой лексикон. Какие слова ты употребляешь!
   — Не согласен.
   — Любовь — это священное чувство.
   — А я думаю, что это грязь, пот и похоть.
   — Возможно, это и так, но само чувство свято.
   — Свято? — Он недоверчиво посмотрел на нее. — И это говорит человек, выросший среди социальных паразитов и балующихся дурью рок-звезд. Откуда такая добродетель?