Филлипс Сьюзен Элизабет. Поцелуй ангела

   — Конечно.
   Хедер усмехнулась и выпятила вперед грудь.
   — Он сказал: «Черт возьми. Хедер, убери свои причиндалы с дивана. Хоть я и люблю тебя, но это не значит, что мне нравится, когда твои мазилки прилипают к моей заднице».
   Шеба рассмеялась.
   — Красиво выражается твой старик.
   — В тот день… в аэропорту… — Хедер поморгала глазами. — Он чуть не плакал.
   — Он очень тебя любит.
   — Теперь-то я это знаю. — Хедер сникла. — Я чувствую себя виноватой: у меня все хорошо, я счастлива, а Дейзи страдает. Она просто не в себе. Вчера я при ней сказала «дерьмо», а она этого даже не заметила.
   Шеба в сердцах швырнула на стол кухонное полотенце.
   — Все кругом говорят только о Дейаи. Мне это начинает надоедать.
   — Потому, что ты ее не любишь, и я не понимаю почему. Я хочу сказать, что знаю — раньше ты была с Алексом и все такое, но теперь он тебе не нужен, а Дейзи такая грустная. Зачем ты так?
   — Она поступает так, потому что не переносит, когда ее обходят. — В дверях неслышно появился Брэйди.
   Шеба буквально взвилась.
   — Ты когда-нибудь научишься стучаться?
   Хедер вздохнула:
   — Опять начнете ругаться?
   — Я не ругаюсь. Это она.
   — Ха! Он воображает, что может мной командовать, но у него ничего не выйдет!
   — Он то же самое говорит о тебе, — терпеливо начала Хедер. Ужасаясь собственным словам, она продолжила:
   — Если вы поженитесь, то забудете обо всех — станете выяснять, кто из вас главнее.
   — Я ни за что не выйду за него замуж!
   — Да я и сам на тебе не женюсь, даже если на свете не останется ни одной женщины, кроме тебя!
   — Тогда вам нельзя спать вместе. — Хедер заговорила с интонациями Дейзи. — Я же знаю, что ты тайком ходишь сюда почти каждую ночь, папа, а половая связь без духовной аморальна.
   Шеба сделалась пунцовой. Отец, открыв и закрыв пару раз рот, словно выброшенная на берег рыба, обрел наконец голос и взорвался:
   — г — Что ты несешь?! Мы с Шебой просто друзья. У нее сломался водяной бак, и я…
   Хедер широко открыла глаза.
   — Не считай меня идиоткой!
   — Послушай…
   — Какой вы оба подаете мне пример? Только вчера я читала школьный урок по подростковой психологии и нашла для себя два отягчающих обстоятельства.
   — Что еще за обстоятельства?
   — Я лишилась матери и, — следовательно, являюсь продуктом разрушения семьи. А второе — вижу перед собой пример поведения двух взрослых людей, которые оказывают на меня наибольшее влияние. Такой пример — путь к подростковой беременности.
   Брови Брэйди от удивления взлетели чуть не до потолка, а глаза едва не выскочили из орбит. Хедер перестала бояться отца после разговора в аэропорту, но сочла за благо ретироваться.
   — Я пошла. До свидания, ребятки.
   Она с грохотом захлопнула за собой дверь трейлера.
   — Чертова кукла!
   — Угомонись, — сказала Шеба. — Она просто хочет расставить все по местам.
   — По каким местам?
   — Хочет, чтобы мы поженились. — Шеба сунула в рот кусок мяса. — Девочка научилась разбираться в реальном мире.
   — В этом ты права.
   — Но она не понимает, насколько мы с тобой несовместимы.
   — Кроме этого дела. — Брэйди кивнул в сторону спальни.
   — Да, пожалуй… — На лице Шебы заиграла усмешка. — Даже из такой деревенщины, как ты, можно извлечь определенную пользу.
   — Вот давай и извлечем. — Брэйди обнял Шебу, и она послушно приникла к нему.. Он начал было целовать ее, но, вовремя вспомнив, что у них полно дел, отстранился — стоило им начать, как остановиться было уже невозможно.
   В глазах Шебы появилась озабоченность.
   — Сезон заканчивается. Еще пара недель, и будем в Тампе.
   — Ничего, зимой мы будем видеться.
   — Кто тебе сказал, что я хочу с тобой видеться?
   Она лгала, и оба прекрасно это понимали. Они оба были нужны друг другу как воздух, однако у Брэйди было смутное чувство, что она хочет от него чего-то большего, того, чего он не может ей дать.
   Он прикоснулся губами к ее волосам, — Шеба, ты мне очень нравишься. Думаю, что я даже тебя люблю. Но жениться на тебе я не могу. У меня тоже есть гордость, а ты все время пытаешься ее растоптать.
   Она напряглась и отстранилась, глядя на Брэйди огненным взором, и брезгливо, словно перед ней был таракан, отдернула руки.
   — Никто не просит тебя жениться.
   Брэйди был плохим оратором, но сейчас он изо всех сил старался найти подходящие слова, чтобы сказать Шебе то, что так давно его мучило.
   — Я очень хочу жениться на тебе. Но мне тяжело связать жизнь с женщиной, которая всегда хочет положить меня на лопатки.
   — Что ты болтаешь? Ты сам все время кладешь меня на лопатки!
   — Может быть, но я не думаю об этом, а ты думаешь. Это большая разница. Ты считаешь, что ты лучше всех. Полагаешь, что ты само совершенство.
   — Я никогда этого не говорила.
   — Тогда скажи, что у тебя не так?
   — Я не могу выступать, как прежде.
   — Это не то, о чем я говорю. Я думаю о том, что у тебя не так внутри. У всех в душе бывают неполадки.
   — У меня внутри все в порядке, — и я не понимаю, о чем ты говоришь.
   Брэйди грустно покачал головой.
   — Я знаю, что ты не понимаешь, детка. И пока не поймешь, наше с тобой дело безнадежно.
   Отпустив Шебу, Брэйди собрался уходить. Но не успел он сделать и шага, как женщина разразилась криком:
   — Ты вообще ничего не понимаешь! Я жестко себя веду, но это не значит, что я плохой человек! Черт возьми, я хороший человек!
   — И вообще ты сноб, — спокойно произнес Брэйди обернувшись. — Никогда не думаешь о чувствах других. Тебя волнует только твой собственный пуп. Ты все время обижаешь людей и одержима прошлым. Ты самая упрямая из всех, кого я знаю.
   Мгновение Шеба стояла неподвижно, но затем ее прорвало.
   — Ты лжешь! Я хорошая! Хорошая!
   От этого яростного крика по спине Брэйди пробежал холодок.
   — Повторяй это почаще, детка, может быть, тогда и сама поверишь.
   Брэйди понимал, что она ответит на вызов, и ухитрился захлопнуть дверь раньше, чем об нее с грохотом разбилась брошенная Шебой тарелка.
 
   Бродя вечером по площадке, Дейзи поймала себя на мысли, что не прочь была бы продолжить выступать с Алексом Во всяком случае, хоть какое-то занятие. Когда он объявил, что ей больше не надо выходить на арену, Дейзи не испытала ни разочарования, ни обиды — ей было абсолютно все равно. Та боль, которую она чувствовала последние полтора месяца, была куда сильнее боли от удара кнутом.
   Из шапито хлынула толпа. Усталые дети жались к юбкам матерей, отцы несли на руках малышей с вымазанными конфетами рожицами. Не так давно при виде таких сцен на глаза Дейзи наворачивались слезы умиления — она представляла себе, как Алекс несет их будущего ребенка. Но теперь глаза ее были сухи — она потеряла способность плакать.
   В эту ночь цирк не переезжал, рабочих отпустили, и они разбрелись кто куда в поисках выпивки и развлечений. На площадке было тихо и безлюдно. Пока Алекс обихаживал Мишу, Дейзи, надев один из старых свитеров мужа, отправилась в слоновник, к Картофелине. Опустившись на колени, она устроилась между ногами слоненка, который осторожно обнял ее хоботом.
   Дейзи поплотнее закуталась в свитер. Мягкая шерсть хранила неповторимый запах мужа — смесь ароматов мыла, солнца и кожи. Она никогда не забудет этот запах. Неужели она лишится всего, что любила когда-то?
   Донесся звук неторопливых шагов. Слоненок переступил задними ногами. Перед глазами Дейзи возникла пара сапог, которые невозможно было спутать ни с какими другими.
   Алекс присел рядом на корточки, положив руки на бедра.
   Муж выглядел таким измотанным, что Дейзи на мгновение стало его жалко.
   — Прошу тебя, пойдем отсюда, — прошептал он. — Ты так мне нужна.
   Дейзи прислонилась щекой к шершавой ноге Картофелины.
   — Я хочу побыть здесь еще немного.
   Алекс ссутулился, задумчиво поковырял пальцем в земле.
   — У меня… большой дом. Там есть комната для гостей — окна выходят на юг в старый сад.
   — Что-то сегодня холодно, — едва слышно выдохнула Дейзи. — Осень…
   — Я думаю, там можно устроить детскую. Это очень красивая комната, с громадным окном — мы поставим там вращающееся кресло.
   — Мне всегда нравилась осень…
   Животные шевелились и всхрапывали во сне. Слоненок обвил хоботом плечи Алекса.
   — Ты никогда не простишь меня, да? — В тихом голосе Маркова явственно звучала горечь.
   Она не ответила.
   — Я люблю тебя, Дейзи, люблю до боли.
   Дейзи чувствовала, как он страдает, и хотя было ясно, что это страдание вызвано лишь чувством вины, она сама испытала в последнее время такую душевную боль, что не хотела переносить ее на человека, который, несмотря ни на что, все еще так много для нее значил.
   — Ты же не знаешь, что такое любовь, Алекс, — произнесла она со всей нежностью, на какую была способна.
   — Может быть, раньше так оно и было, но не теперь, — горячо возразил он.
   То ли уютное тепло, исходящее от Картофелины, то ли боль, которую испытывал Алекс, сделали свое дело, но Дейзи вдруг почувствовала, что ледяной барьер, который она воздвигла между собой и мужем, стал таять. Она лгала себе и ему, что не любит его больше. Нет, несмотря ни на что, ее любовь к Алексу осталась жива. Он навеки будет властелином ее сердца. Но вместе с этим пришло и отрезвление. Если она еще раз позволит себе пасть жертвой любви, то это приведет ее к гибели, а ведь ей надо думать о ребенке.
   — Разве ты не понимаешь, что это не любовь, а чувство вины?
   — Это не правда.
   — Ты гордый человек. Ты нанес удар своей чести, и теперь пытаешься искупить вину. Я прекрасно это понимаю и не позволю уговорить себя словами, которые в действительности ничего для тебя не значат. Мой ребенок для меня важнее всего на свете.
   — Он так же важен и для меня.
   Дейзи отшатнулась от мужа.
   — Пожалуйста, не говори больше таких слов.
   — Я бы доказал тебе свою любовь, если бы знал, как это сделать.
   — Отпусти меня. Я понимаю, что это уязвит твою гордость, и прошу за это прощения, но жить вместе так, как мы живем, очень трудно.
   Алекс молчал. Дейзи прикрыла глаза и постаралась укрыться за барьером, но он уже не был столь надежным.
   — Пожалуйста, Алекс, — прошептала она, — отпусти меня.
   — Ты действительно этого хочешь? — чуть слышно спросил он.
   Дейзи утвердительно кивнула.
   Она никогда не думала, что увидит Алекса признавшим свое поражение, но в эту секунду в его глазах погас огонь былой неукротимости.
   — Хорошо, — произнес он хрипло. — Я сделаю, как ты хочешь.
   Мучительная боль пронзила Дейзи, когда она поняла, что все кончено. Она с трудом подавила рыдание, увидев, как Алекс поднялся. Но почему так больно, если она сама этого хочет?
   В стороне от них мелькнула чья-то тень, но Дейзи и Алекс были настолько заняты своим несчастьем, что не заметили, что их сугубо личный разговор слышал кто-то третий.

Глава 24

   — Алекс!
   Услышав в голосе давно знакомые интонации, Алекс оторвался от двигателя автопогрузчика и поднял голову. Вспыхнула безумная надежда: может, ничего непоправимого не произошло и Дейзи не разлюбила его, все, что было сказано ею две ночи назад, рассеется, как кошмар, и его жена не сядет сегодня в самолет, который унесет ее в Нью-Йорк.
   Он бросил гаечный ключ и взглянул в лицо Дейзи — надежда мгновенно погасла.
   — Синджун пропал! Сейчас разгрузили животных, но его нет. Трей ничего не знает.
   Из-за автопогрузчика вышел Брэйди, помогавший Алексу.
   — Это проделки Шебы, ручаюсь!
   Дейзи побледнела от волнения.
   — Она ничего тебе не говорила?
   — Нет, но в последние дни она словно взбесилась.
   Дейзи перевела взгляд на Алекса, и впервые после встречи в зоопарке он почувствовал, что на этот раз она видит его, а не пустое место.
   — А ты тоже ничего не знаешь?
   — Нет, она мне ничего не сказала.
   — Она же знает, как ты относишься к, этому тигру, — вмешался в разговор Брэйди. — Вот и решила его тайком продать.
   — Она не могла этого сделать, ведь это мой тигр! — крикнула Дейзи, но тут же прикусила язык — на самом-то деле Синджун не принадлежал ей.
   — Я уже искал Шебу, — сказал Брэйди, — но она еще не показывалась. Шорти уже пригнал ее трейлер, а «кадиллака» до сих пор нет.
   Дейзи в ярости сжала кулачки.
   — Я знаю, она сделала с ним что-то ужасное Алекс хотел успокоить Дейзи, но его самого мучило подозрение, что жена права.
   — Пожалуй, я позвоню в несколько мест, наведу справки, а вы пока расспросите рабочих, может быть, они что-то видели.
   Но все было напрасно — за два часа Дейзи и Брэйди переговорили со всеми, кого смогли найти, — Шебу никто не видел со вчерашнего дня.
   Дейзи всполошилась не на шутку. Где Синджун? Что сделала с ним Шеба? Дейзи довольно неплохо разбиралась в рынке диких животных и понимала, что у престарелого тигра нет шансов попасть в престижный зоопарк. Что же будет со зверем?
   Время шло, Дейзи уже давно опоздала на самолет. Алекс уговорил ее поехать к отцу и пожить у него, пока она будет решать, что делать дальше, но теперь вопрос об отъезде отпал сам собой. Дейзи не порадовал даже жемчужно-серый «лексус» — прощальный дар Алекса. С безучастным видом сидела она у задней двери старенького черного пикапа, на котором полгода назад отправилась в странное путешествие, приведшее ее к этому безнадежному серому октябрьскому вечеру. Пустыми глазами смотрела молодая женщина на цирковую стоянку.
   Закончилось утреннее представление, потом вечернее. Из шапито повалила толпа. То была последняя двухдневная гастроль перед отъездом в Тампу. Рабочие по этому случаю ушли в город, прихватив с собой ассистенток. Повсюду царило ощущение заброшенности. Дейзи замерзла, но, прежде чем вернуться в трейлер, подождала, пока Алекс переоденется и пойдет навестить Мишу.
   Чемодан сиротливо лежал на кровати. Пройдя мимо него, она сняла с вешалки старый серый свитер Алекса. Быстро надев его, она собиралась выйти на улицу, но передумала, задержавшись возле стенного шкафа, где Алекс хранил свою одежду. Присев на корточки, Дейзи выдвинула нижний ящик и вынула оттуда старые джинсы, чтобы еще раз полюбоваться на свою неожиданную находку — дешевенькую синюю погремушку, желтую утку, крекеры в виде фигурок животных, слюнявчик с кроликом и брошюру доктора Спока.
   Дейзи обнаружила эти вещи два дня назад, когда начала собираться, но сам Алекс о них и словом не обмолвился. Сейчас, трогая пальцами погремушку, она силилась понять, зачем он все это купил Если бы она могла поверить…
   Нет, она не поддастся чувству — слишком высоки ставки.
   Она закрыла шкаф и направилась обратно к пикапу. Выйдя на улицу, она сразу увидела припаркованный к трейлеру Шебы «кадиллак» и услышала громкие сердитые голоса из шапито. Алекс тоже услышал перебранку, и они с Дейзи бегом бросились к шатру. Столкнулись они у служебного входа.
   — Может быть, тебе лучше остаться здесь? — спросил Алекс.
   Дейзи пропустила вопрос мимо ушей и вышла на арену.
   Изнутри шатер был тускло освещен несколькими лампочками, светившими в середину круга. Все остальное пространство было погружено в непроглядный мрак. Дейзи вдохнула ставший родным запах опилок, животных и лежалого поп-корна. Как ей будет не хватать всего этого, пронеслось в голове.
   Брэйди и Шеба стояли на краю арены. Пеппер был в неописуемой ярости и крепко держал Шебу за руку.
   — Дейзи в жизни не сделала тебе ничего худого, за что ты на нее ополчилась?
   Шеба рывком отдернула руку.
   — Я делаю что хочу — сыновья мясников мне не указ!
   — Когда ты наконец устанешь быть такой сукой?
   Шеба собралась достойно ответить, но слова замерли на ее губах.
   — Смотри-ка, кто к нам пожаловал!
   Дейзи бросилась вперед, словно в атаку:
   — Что ты сделала с Синджуном?
   Шеба ответила не сразу — ей хотелось показать свою власть и насладиться ею.
   — Синджун готовится к переезду на новое место. Уссурийские тигры — очень ценные животные, ты же знаешь об этом?
   Даже старые экземпляры очень дороги. — Она села на ограждение арены и небрежно закинула ногу на ногу. — Я не могла и предположить, сколько мне за него предложат.
   — Кто его купил? — вступил в разговор Алекс, становясь рядом с Дейзи. — Где найти этого человека?
   — Пока его никто не купил Этот джентльмен заберет его завтра утром.
   — Где ты держишь тигра?
   — В надежном месте. С ним Трей.
   Алекс потерял остатки терпения.
   — Кончай тянуть резину! Кому ты его продала?
   — Им интересовались многие, но Рекс Уэбли предложил больше всех.
   — Господи — От появившегося на лице Алекса выражения по спине Дейзи пробежал холодок.
   — Кто такой Рекс Уэбли? — спросила она.
   Прежде чем Шеба успела ответить, вмешался Алекс:
   — Ни слова больше, Шеба. Пусть это останется между нами.
   Шеба снисходительно посмотрела на Алекса и повернулась к Дейзи:
   — Уэбли — хозяин охотничьего парка в Техасе.
   — Охотничьего парка? — не поняла Дейзи.
   — Люди платят Уэбли деньги за право охотиться в его парке, — с отвращением произнес Брэйди.
   Дейзи перевела взгляд на Пеппера.
   — Охотиться? Никто не имеет права охотиться на тигров.
   Этот вид находится под угрозой исчезновения.
   Шеба встала и вышла на середину арены.
   — Это делает тигров еще более привлекательными в глазах богатых людей, которым осточертела обычная охота и которым плевать на закон.
   Когда слова Шебы дошли до Дейзи, она испытала невероятный страх.
   — Ты продала Синджуна, чтобы на него охотились и в конце концов убили?
   В мозгу вихрем пронеслись страшные картины. Синджун не обладал нормальным для диких тигров страхом перед человеком.
   Он не поймет, что человек, идущий к нему с ружьем, собирается его убить. Она ясно увидела, как пули навылет пробивают царственное тело Синджуна. Видела, как он лежит в траве и его шкура покрывается пятнами крови. Дейзи вне себя бросилась к Шебе:
   — Я не позволю, тебе это сделать! Я обращусь к властям!
   Они запретят тебе это сделать!
   — Все они мне позволят, — ответила Шеба. — В продаже тигра нет ничего противозаконного. Уэбли сказал мне, что собирается демонстрировать Синджуна в своем охотничьем домике.
   Это не противоречит никакому закону.
   — Но он не собирается его демонстрировать! Собирается подставить его под пули. — Дейзи чувствовала, что задыхается. — Я обязательно обращусь к властям. Точно обращусь. Они тебя остановят.
   — Очень в этом сомневаюсь. Уэбли много лет обходит законы. Потребуются свидетели убийства тигра, а я уверена, что таковые не отыщутся. Кроме того, будет уже поздно, не правда ли? — издевательским тоном поинтересовалась Шеба.
   Никогда еще Дейзи не испытывала такой ненависти.
   — Как ты можешь творить такое? Если ты ненавидишь меня, то причини зло мне, а не вымещай его на Синджуне!
   Алекс вышел на середину арены.
   — Я заплачу тебе вдвое больше, чем Уэбли.
   — Оставь свои деньги при себе, Алекс. На этот раз они бесполезны. То, что у тебя прошло с Гленной, не получится с Синджуном, я специально оговорила это в договоре.
   Дейзи вскинула голову, как от удара. Алекс не говорил ей, что выкупил Гленну. Она знала только, что он оформил ее пере-" вод в Брукфилдский зоопарк, но не знала, что он заплатил за это свои деньги Горилла оказалась в просторном вольере только благодаря ему.
   — Ты все предусмотрела, не так ли? — угрожающе спросил Алекс.
   — Люди Уэбли заберут Синджуна на рассвете. — На лице Шебы появилось хитрое выражение. — Я еще не подписала договор и могу передумать.
   — Вот теперь мы добрались до сути, правда, Шеба? — тихо прошептал Алекс.
   Шеба посмотрела на Дейзи, стоявшую рядом с Брэйди — Если я прекращу все это, то без участия Дейзи, хорошо?
   Я могу расторгнуть договор. Для этого достаточно одного телефонного звонка.
   — Понятно, — буркнул Алекс. — И что я должен сделать, чтобы та позвонила?
   Шеба в упор посмотрела на Алекса, словно Брэйди и Дейзи перестали существовать. Шеба Квест и Алекс Марков остались одни в центре арены, для которой они были рождены на свет. Мелкими шажками, томно, как любовница, хотя в ее глазах не было и намека на любовь, Шеба приблизилась к Алексу.
   — Ты знаешь, что должен сделать.
   — Говори.
   Шеба повернулась к Брэйди и Дейзи:
   — Оставьте нас одних. Это касается только Алекса и меня.
   Брэйди взорвался:
   — Дерьмо — вот что это такое! Если бы я знал, что у тебя на уме, то вытряс бы из тебя душу!
   Шеба не обратила ни малейшего внимания на эту вспышку ярости.
   — Если ты и Дейзи не выйдете отсюда — тигру конец.
   — Делайте, что она сказала, — произнес Алекс.
   Дейзи испытующе посмотрела на мужа, но он смотрел только на Шебу, не замечая ничего вокруг.
   У Брэйди был такой вид, словно рухнуло все, во что он верил. Когда он обратился к Алексу, в голосе его прозвучала горечь.
   — Не дай ей одурачить себя. Она очень этого хочет, но ты не поддавайся!
   — Я не собираюсь поддаваться, — ответил Алекс.
   — Пошли отсюда, Дейзи. — Брэйди обнял молодую женщину за плечи и повел к выходу. Наученная за последние несколько месяцев драться за свои интересы, Дейзи попыталась сопротивляться, но потом сникла, поняв, что Алекс теперь последняя надежда Синджуна.
   На улице, вдохнув холодного воздуха, Дейзи задрожала.
   — Мне очень жаль, Дейзи, но я не думал, что она зайдет так далеко, — обняв ее, прошептал Брэйди.
   Из-за нейлоновой стенки шатра раздавался презрительный, слегка приглушенный голос Алекса.
   — Ты деловая женщина, Шеба. Ты не пожалеешь, если продашь Синджуна мне. Назови цену.
   Дейзи и Брэйди словно приросли к месту — оба понимали, что надо отойти, но были не в силах это сделать. Пеппер схватил Дейзи за руку и потащил в тень тамбура служебного входа, откуда можно было, оставаясь невидимыми, наблюдать за центром арены.
   Дейзи увидела, как Шеба хлопнула Алекса по руке.
   — Мне не нужны твои деньги, и ты это знаешь. Мне нужна твоя гордость.
   Алекс торопливо отдернул руку, не в силах вынести прикосновение Шебы.
   — Так какого черта тебе надо?
   — Если ты хочешь заполучить назад тигра, тебе придется хорошенько меня об этом попросить.
   — Иди к дьяволу.
   — Великий Алекс Марков упадет на колени и будет просить Шебу Квест оставить тигра в живых.
   — Прежде тебе придется меня убить.
   — Ты не сделаешь этого?
   — Никогда. — Он подбоченился. — Можешь делать все, что угодно с этим проклятым тигром, но на колени я не встану.
   — Я удивлена. Я думала, ты готов на все ради этой маленькой простушки. Значит, ты не можешь ее по-настоящему любить. — Оглядев затемненные ряды сидений, она снова посмотрела на Алекса. — Я подозревала, что все будет именно так, и мне следовало послушаться внутреннего голоса. Как ты можешь ее любить? Для этого ты слишком хладнокровен.
   — Что ты можешь знать о чувствах, которые я испытываю к Дейзи?
   — Я знаю, что ты любишь ее недостаточно для того, чтобы встать на колени и просить за нее. Итак, я выиграла. Я выиграю в любом случае. — Она самодовольно посмотрела на Алекса.
   — Ты ненормальная.
   — Зато ты слишком нормален. Вот я однажды встала на колени и молила о любви, и я этого не забыла.
   — Господи, Шеба, не делай этого.
   Голос Шебы зазвенел.
   — Это надо сделать. Никто не смеет унизить Шебу Квест и спокойно уйти. Так или иначе, но сегодня ты проиграешь. Ты уверен, что не передумаешь?
   — Уверен.
   Дейзи поняла, что потеряла Синджуна. Алекс был не обычным человеком из плоти и крови — он сработан из стали, мужества и гордости. Если Алекс унизится, то он перестанет существовать как личность. Дейзи захотела уйти, но Брэйди не пустил ее.
   Алекс заговорил — ясно и твердо:
   — ; А знаешь, в чем заключается вся ирония? Дейзи не задумываясь сделала бы то, что ты просишь. Она бы не стала раздумывать. — Он коротко, невесело рассмеялся. — Она уже через секунду упала бы на колени, своим сердцем она способна спасти весь мир. Ей было бы наплевать и на честь, и на гордость, если бы речь шла о жизни дорогих ей существ.
   — Ну и что из этого? — презрительно проронила Шеба. — Речь не о ней, речь о тебе. Что важнее, Алекс? Честь или тигр?
   Готов ли ты пожертвовать всей этой ерундой ради любви или станешь цепляться за то, что ты считаешь для себя важнее жизни?
   Под пологом шапито наступила тягостная тишина. Слезы заструились по лицу Дейзи — она поняла, что надо уходить. Она оттолкнула Брэйди, но застыла на месте, услышав, как он выругался яростным шепотом:
   — Какова стерва!
   Она резко обернулась и увидела, что Алекс, отпрыск Романовых и Марковых, по-прежнему стоит с гордо поднятой головой, но его колени, могучие колени начали сгибаться. Алекс медленно опускался на опилки арены, но никогда еще Дейзи не видела своего мужа столь надменным, столь непокорным.
   — Проси. — Шеба перешла на шепот.
   — Нет! — Крик вырвался из самой глубины души Дейзи.
   Она не позволит Шебе так обойтись с Алексом, ни за что, даже ради Синджуна! Что хорошего сохранить величественного тигра, но вместо этого убить другого, такого же? Она выбежала на арену, взметая вихрь опилок, и бросилась к мужу. Схватив его за руку, она попыталась оторвать его от земли. — Вставай, Алекс!
   Не делай этого! Не позволяй ей издеваться над собой.
   Алекс не отрывал от Шебы горящих глаз.
   — Ты как-то очень верно сказала, Дейзи, — человек может унизить себя только сам.