Флэш Билл. Бэтмен 1-2

   - Ты - чудовище, и меня не интересует, как и почему ты им стал. Но ты - монстр, и поэтому должен умереть!
   - А! - саркастически захохотал Пингвин.
   Он уже не старался убежать или наброситься. Он просто разговаривал, и было видно, что разговор этот его очень интересует.
   - Вот это великолепное слово! "Чудовище"! "Монстр"! Ты знаешь, Шрекк тоже так говорил...
   - Шрекк?
   - Шрекк, Шрекк. Мистер Макс Шрекк - самый уважаемый человек Готэма. Монстр в законе!
   - Вы с ним, кажется, были дружны?!
   - Да. Он помог мне, а я помог ему. И сначала все было честно.
   - Честно?
   - Да, да! Сначала все было честно. - Пингвин вдруг радостно улыбнулся и закричал: - Макс! Я ведь говорил тебе, что если у меня не получится со вторым планом, то... Ха-ха-ха!
   - Так что же все-таки было честно?
   - Он хотел заменить мэра, чтобы построить свою электростанцию. Тебя интересует это?
   - Я это знаю!
   - Нет, мистер Бэтмен, ты этого не знаешь. Ты не знаешь того, что эта электростанция - вовсе не электростанция, а такое хитрое воровское приспособление для богатых и очень богатых людей.
   - Что ты хочешь этим сказать?
   - То, что я хочу сказать, я обязательно скажу. Эта электростанция должна была не давать энергию городу, а забирать ее и запасать.
   - Но это, как я понимаю, пока только проект. И вообще, прочему я должен тебе верить?
   - Ты должен верить не мне, а своим глазам! Ты знаешь, что у него нет очистных сооружений на его текстильной фабрике? Ты не можешь не видеть, что вся гадость оттуда льется в город, отравляя его каждую минуту. Так что это не я убийца ваших детей...
   - О! Это уже интересно, но об этом знают все, а документов, подтверждающих это...
   - Есть документы, - успокоил Бэтмена Пингвин. - И я даже знаю, где они лежат. А кроме того, я знаю то, чего не знает никто!
   - Что же это? После того, что я сейчас услышал, я уверен, что ты меня удивишь!
   - Удивлю. Никто ведь точно не знает, куда пропал Фред Эткинс.
   - А кто это?
   - Тебе надо только поинтересоваться. Так что? Неужели я тебя не убедил? Он - чудовище, и намного более опасен, чем я. Так что мои маленькие пингвиньи забавы...
   - Забавы? Ты не умеешь забавляться, мистер Кобблпот!
   - Напротив, это моя слабость...
   Он хотел еще что-то сказать, но слова застряли у него в горле. К нему медленно приближался человек Летучая Мышь, и его взгляд не сулил ничего хорошего.
   - Ты хочешь убить меня? - заорал Пингвин.
   Истерика начала бить его с новой силой.
   - За что? Ведь я помогаю тебе избавить город от настоящего монстра!
   - Ты не имеешь права на жизнь!
   - Почему?
   - Ты не человек, но ты и не зверь. Ты - мразь.
   С этими словами Бэтмен схватил человека-птицу. Пингвин попытался освободиться, схватив противника за широкий металлический пояс и резко дернув вперед, но эта его попытка не увенчалась успехом. Тот стоял, как гранитная скала, а рука-ласта Пингвина лишь сбила небольшую, черного пластика, коробочку с разноцветными кнопками.
   - О-о-о, - радостно взревел Пингвин, - у тебя всегда есть игрушка посильнее моих. Но теперь я забрал ее себе!
   Он вытянул руку в направлении Бэтмена и нажал маленькую черную клавишу. Коробка слабо завибрировала, на крышке вспыхнула и замигала красная лампочка. Глаза-пуговицы зажмурились, в ожидании, что из черного пластика что-нибудь вылетит и убьет ненавистного противника. Но ничего не произошло.
   Испуг и недоумение возникли на толстом носатом лице.
   Бэтмен разжал пальцы и быстро отошел от Пингвина.
   - Так это все-таки бомба? - с восторгом спросил Пингвин.
   - Да, бомба. Твоя бомба, - кивнул Бэтмен.
   Чувство самообладания вернулось к человеку-птице. Он поклонился, расплываясь в улыбке и нажал красную кнопку.
   Ловко провернувшись на одной ноге, как метатель диска, он бросил коробочку в Бэтмена и семенящей походной заспешил к павильону, собираясь, по-видимому, спрятаться там от взрыва.
   - Подожди, куда ты? Мы с тобой же еще не договорили! - закричал ему вслед Бэтмен.
   Он спокойно подобрал коробку. Пингвин обернулся. Бэтмен стоял возле своего бэткатера и держал над головой эту фальшивую бомбу.
   - Проклятье! - прошипел Пингвин, понимая, что совершил непоправимую ошибку.
   Бэтмен повернул голову, осматривая большие сугробы. На снегу появились резко кричащие бело-черные птицы с ракетами за спинами. Они столпились вокруг.
   - Мои малютки! - вскричал Пингвин.
   Он все дальше и дальше отступал к большому черному окну, находившемуся за его спиной в потолке подземного павильона.
   Пингвины замерли. Морозный воздух наполнил шум загорающихся запалов, и в небо взлетели сотни ракет, оставляя позади себя длинные шлейфы. Ракеты пронеслись в небе яркими метеоритами, обрушиваясь на ветхие сооружения старого зоопарка. Белое лицо Пингвина стало землисто-серым. Обхватив голову руками и громко причитая, он завыл, перекрывая грохот стартующих ракет.
   Бэтмен открыл маленький люк на остром носу лодки. Из ее чрева выпорхнуло с полсотни летучих мышей-вампиров. С пронзительным писком они набросились на Пингвина, ударами крыльев подталкивая его к окну.
   - Передай привет принцессе, - посоветовал Бэтмен, увидев, что враг, дико крича и отбиваясь от жаждущих крови голодных тварей, быстро пятится назад.
   Зацепившись ногой за вросший в землю тонкий карниз, Пингвин потерял равновесие. Пятерка мышей, как штурмовики-истребители, врезалась ему в грудь. Судорожно размахивая руками, Пингвин рухнул на гнилую раму окна. Тело его разнесло стекло вдребезги и полетело вниз, к мутной глади бассейна. Оно упало в воду, подняв в воздух огромный бордово-черный столб...
   Вертлявая обезьянка испуганно смотрела на мистера Макса Шрекка, тараща маленькие глазки и поднимая подковки бровей. Мистер Шрекк, сидящий в клетке, подвешенной над бассейном, вдохновенно строил маленькой обезьянке рожи и подпрыгивал. Обезьянка никак не могла понять, что ему нужно.
   Этот интересный человек общался с нею, как не общался больше ни одни человек на свете. Он вытягивал губы в трубочку, что-то бесшумно кричал, шипел. Короче, веселил, как мог.
   Мартышка была просто удивлена и шокирована. От удивления она подняла лапки, протягивая их к Максу, и позвенела зажатыми в кулачке массивными ключами, только что украденными у самого Пингвина.
   Макс попытался подманить ее, просунув сквозь прутья руку с расправленным белым платком. Обезьянка очень обрадовалась. Еще никто и никогда не дарил ей такой прекрасной вещицы. Она что-то сказала на своем языке и, разбежавшись, прыгнула в клетку, крепко цепляясь лапками за ржавые прутья.
   Макс ловко выхватил из ее лапки связку и стало подбирать ключ к замку, которым была закрыта его клетка. Мартышка обиженно заверещала и заметалась возле него. Она очень нехорошо о нем подумала.
   Сверху, с потолка упало что-то тяжелое. Макс едва успел разглядеть, что это Пингвин. Он упал в воду и больше не показался на ее поверхности.
   - Все-таки я был прав, - объяснил мистер Макс Шрекк маленькой обезьянке, указывая на расходящиеся по воде круги.
   Гигантский пожар бушевал в зоопарке, пожирая все новые и новые павильоны. Ракеты беснующимися стаями носились в воздухе, поражая все новые и новые цели. Рушились бетонные арки, горели и распадались гнилые деревянные помосты, рассыпались в пыль маленькие кирпичные домики.
   Смерть и разрушение праздновали свой безумный шабаш на безжизненном пространстве среди мертвых каменных изваяний животных. Мощный взрыв потряс бетонные своды павильона севера, сбрасывая с портала скульптуру белого медведя с поднятыми вверх лапами. Белый гипсовый исполин оседал в провале крыши, увлекая за собой ветхие обломанные пики ледяных скал, сложенных из белого кирпича.
   Макс распахнул дверь клетки и повис на прутьях. Прилагая нечеловеческие усилия, он принялся раскачивать огромную клетку, чтобы, улучив момент, спрыгнуть на пол площадки, не угодив в отравленную воду. Ноги его зависли над бассейном, и...
   Тонкий язык длинного хлыста обвил ногу Макса, как удав набрасывает свои кольца не выбранную им жертву. Петля затянулась. Черное плетеное тело хлыста напряглось, увлекая потерявшего равновесие человека за собой. Разрывая перчатки и руки о ржавые прутья, Макс полетел в вонючую жижу бассейна и мгновенно ушел на дно. Одежда вмиг промокла, впитав в себя кисельную начинку канализации, и превратилась в свинцовые доспехи, не дающие пошевелиться.
   Макс отчаянным усилием попытался всплыть на поверхность, но обрывки падишахского плаща зацепились за что-то в мутной воде. Легкие готовы были разорваться от недостатка кислорода. Макс открыл в жгучей, почти непрозрачной воде глаза и стал расстегивать замок бляхи, освобождаясь от смертельного якоря карнавального костюма.
   Материал тяжелым покрывалом опустился на дно. Пуская пузыри и судорожно дергая руками, Шрекк выскочил на поверхность, пыхтя, кашляя и хватая широко открытым ртом кажущийся чистейшим воздух - на самом деле зловонный смрад.
   Тяжелый удар хлыста лег в нескольких дюймах от его головы. Резкий, разрывающий барабанные перепонки щелчок раскроил воду, вздымая высокие буруны.
   Макс снова нырнул, отплывая в сторону от мечущегося по воде языка бешеной плети. Из мутного бордового мрака на него смотрели широко раскрытые глаза толстого клоуна. На его белой размалеванной физиономии застыло выражение испуга и удивления. На мгновение Макс даже забыл, что он под водой, и попытался сделать глубокий вдох, чтобы отдышаться от испуга.
   Рядом с головой клоуна лежал большой блестящий никелированный револьвер. Макс подхватил оружие и, запихнув его во внутренний карман пиджака, вынырнул.
   Очевидно оттого, что вода была ядовитой, он почти ничего не видел. В глазах стоял белесый туман, и казалось, что в них насыпали перца или залили уксуса. Выплевывая горькую, как хинин, воду, и преодолевая позывы к рвоте, Макс глубоко вздохнул.
   Кто-то, ухватив его за ворот пиджака, с силой рванул вверх. Усилие было огромным, и, вылетев на бетон, он катился еще несколько ярдов, пока не рухнул на горячие трубы масляного охлаждения трансформатора, при этом сильно ударившись затылком. На несколько мгновений Макс потерял сознание, стало совсем темно.
   Прилагая неимоверные усилия, Макс поднялся на ноги и попытался протереть глаза.
   Перед ним, приседая и подпрыгивая на полусогнутых ногах, пританцовывала женщина-Кошка. Из-под разодранной ушастой маски во все стороны торчали пряди золотых кудрей. В прорехах разорванного на плечах и груди блестящего глянца комбинезона виднелось голое тело. Бешено шипя, она ходила вокруг Макса, в неистовом танце раскручивая над головой длинный хлыст.
   Кошка сделала резкий выпад, вытягивая вперед руку с зажатым в ней оружием. Обжигающая боль впилась в икры ног, и Макс рухнул на колени, выставляя вперед руки.
   - Мяу! - сказала она, подтягивая хлыст к своим ногам.
   - Кто вы? - Макс, тяжело дыша, поднялся.
   Пытаясь рассмотреть лицо Кошки, он снова протер глаза, но белый туман не исчез, превращая ее голову в размытое пятно.
   - Мяу! - ответила Кошка.
   - Ну, хорошо, хорошо, - тяжело дыша, проговорил он.
   Макс пятился назад с перекошенным от ужаса лицом и не опуская выставленные вперед руки.
   - Я не знаю, кто вы. Не знаю, что вам нужно.
   - Мяу!
   Хлыст описал петлю в воздухе и лизнул раздвоенным языком плечо Макса. Ушибленная рука мгновенно онемела, повиснув, как плеть.
   - Вам нужны деньги? - глотая стон, спросил он.
   - Мяу!
   Новая петля просвистела в воздухе, и из рассеченной брови заструилась кровь.
   - Что же?! Драгоценности?
   - Мяу!
   Новый удар. Боль разрывала грудную клетку, прерывая и так сбившееся дыхание. Макс, превозмогая боль во всем теле, вскочил и бросился бежать. Но метнувшаяся по площадке Кошка настигла беглеца, вновь выбросив вперед длинный хвост хлыста.
   На этот раз удар пришелся по горлу. Кожаная удавка затянулась на шее тугой петлей. Макс вскрикнул и рухнул навзничь, пытаясь пропустить пальцы под душащее ожерелье. Он чувствовал, что силы покидают его с каждым ударом сердца.
   На висках вздулись голубые бугры вен, в ушах застучала кровь, наполняя голову ватой. Кошка схватила его за ворот и резко поставила на ноги.
   - Что вам нужно? - прохрипел из последних сил теряющий сознание Шрекк.
   Кошка слегка ослабила петлю и прошептала ему на ухо:
   - Кровь, Макс.
   - Кровь?
   - Да, кровь, - шипела Кошка.
   Пытаясь прийти в себя, Макс старался выиграть время, в надежде, что опять появится Бэтмен или кто-нибудь еще.
   - Я уже сдавал кровь!
   - Да? - облизав пересохшие губы, заинтересованно мурлыкнула кошка.
   - Конечно, я - донор!
   Макс попытался развернуться к собеседнице, но она подтянула петлю, громко шипя.
   - Мне не нужна какая-то жалкая унция твоей крови, Макс. Мне нужна она вся!
   - Ну зачем тебе моя кровь? Зачем тебе моя жизнь? - жалобно запричитал он.
   - Нет! Смерть за смерть, Макс, - шипела рассерженная Кошка за его спиной.
   Тонкая стальная игла врезалась в стену, перебрасывая звенящий, как струна, трос через все пространство павильона. Кошка подняла глаза. В разбитой раме, под потолком, на фоне оранжево-красных языков пламени и снопов искр, показался черный силуэт Бэтмена.
   Большое черное тело, распластав огромные крылья плаща, плавно парило под сводами зала, беззвучно приближаясь к стоящим на площадке.
   - Бэтмен! - тихонько прошептала Кошка и выгнула дугой спину.
   - Бэтмен! - вырвался ликующий вопль из ноющей груди Макса.
   Ожерелье на его горле распалось.
   Извиваясь и фыркая, Кошка отлетела от Шрекка, как бешеная, колотя хвостом хлыста по скользкому полу.
   Макс понял, что он спасен. Человек, который явился сюда, восстановит справедливость и положит конец беззаконию. Счастье переполнило его. Позабыв о полученных ранах, он, прихрамывая, заспешил навстречу Бэтмену. Разведя широко руки, мистер Шрекк произнес голосом священника на проповеди:
   - Мистер Бэтмен! Вы не только спасаете жизнь, вы...
   Макс не договорил. Пола черного плаща отошла, выпуская из своего укрытия крепкую сильную руку в перчатке. Словно атакующая кобра, она молниеносным движением впилась в лицо Шрекка, втягивая его в свою жадную ладонь, как заглатываемую пищу. Макс опешил. Рука с силой оттолкнула его назад, и он, поскользнувшись на мокром полу и резко взмахнув руками, полетел на холодный бетон, растянувшись на нем всем телом.
   - Заткнись! - голос Бэтмена гремел, как гром. - Ты сядешь в тюрьму!
   - Господи! - простонал Макс, пытаясь подняться. - За что это мне?
   - Ты еще спрашиваешь? - обличительный голос Бэтмена надвигался на него все ближе и ближе. - Ты совершил тяжкие преступления против своего города и народа, но, самое главное, ты совершил тяжкое преступление против своей совести. И за это тебя будут судить. Ты сядешь, - интимно добавил он, - и я постараюсь, чтобы ты сел надолго. Может быть, даже навсегда.
   - У тебя нет никаких доказательств моей вины. Я сам - жертва, запротестовал Макс.
   - Тебя нужно судить! - поддержала Бэтмена Кошка.
   Она вновь медленно приближалась к мистеру Шрекку.
   - Только тюрьма, - продолжала она, - не смоет с твоей поганой душонки той крови, что ты пролил. Мне нужна кровь.
   Шрекк всем телом вжался в теплый вибрирующий металл кожуха трансформатора.
   - Если вы убьете меня, вам тоже не поздоровится, - попытался пригрозить он.
   - Тебя убьем не мы, а закон. Ты преступник, Макс, - настаивал Бэтмен.
   Язык хлыста лизнул броню на груди Бэтмена, заставив попятиться. Пританцовывая, Кошка стала надвигаться на него. Ее брови были опущены, нос вздернут: поднимая губу, она скалила острые зубы.
   - Без глупостей! Сейчас закон не касается ни его, ни нас.
   Кошка на полусогнутых ногах приближалась к Бэтмену, выставив вперед руку с выпущенными когтями.
   - Ты не права! - он попытался приблизиться к ней, но хлыст снова лизнул его бронированное тело, заставляя отступить.
   - Мне плевать! - разъяренно шипела она. - Я убью Шрекка, и никто не сможет мне помешать в этом. Понятно? Такая мразь не должна жить на свете. Его место в аду!
   Хлыст вновь ожил в ее руке, со свистом разрезая воздух и завершая свой полет на теле Макса. Он дико взвыл, упал на колени и закрыл голову руками.
   - Зачем ты это делаешь? - Бэтмен снова двинулся навстречу Кошке.
   - Его место в аду, - снова повторила она.
   - Мы не имеем права творить правосудие. Мы лишь обязаны поддерживать его.
   - Мы обязаны содействовать свершению правосудия!
   - Это самосуд.
   - Я никому ничем не обязана, - огрызнулась Кошка.
   Хлыст продолжал плясать в ее руке.
   - Давай вместе отведем его в полицию, и тогда...
   - И тогда все начнется сначала, - шипела она, сжимая и разжимая кулак с острыми когтями, - и неизвестно, сколько все это еще продлится.
   - Нет. Я доверяю нашему суду. Поверь, он по-лучит свое сполна. Он не ускользнет.
   - Как хорошо, что ты еще веришь во что-то, - улыбнулась хищница. - Я уже давно забыла, когда делала это в последний раз.
   Она возбужденно щелкнула хлыстом, и ее лицо вновь по-звериному оскалилось.
   - Отойди, иначе мне придется убить тебя!
   - Это глупо! Доверься мне, и тогда мы сможем пойти домой. Вместе...
   Голос Бэтмена стал очень тихим; он не говорил, а скорее шептал слова, в которых улавливалась глубокая тоска, перемешанная с любовью.
   Придя в себя, Макс медленно поднялся на ноги и протирая горящие огнем глаза, стал смотреть и слушать этот странный диалог двух собеседников, одетых в странные карнавальные костюмы.
   Это походило на сцену из мелодрамы. Глядя на беснующуюся Кошку и на пытавшегося привести ее в чувство Бэтмена, он на минуту забыл, что вся сцена разворачивается именно вокруг него самого. Что его смерть уже стояла где-то совсем рядом, ожидая, когда кто-нибудь из этих двоих призовет ее.
   В чувство Макс привела последняя фраза, сказанная Бэтменом. Хитрый Шрекк сразу понял, что это, возможно, ключ к спасению.
   - Селина! - проговорил человек в маске. - Мы с тобой - одно целое. Просто по нелепой случайности разделенное пополам.
   Бэтмен сделал еще шаг ей навстречу, но острые когти коснулись брони на его груди. Тем не менее, он произнес:
   - Неужели тебе не надоело это?
   Кошка молча стояла перед ним и, тяжело дыша, пожирала маску огненным взглядом.
   - Селина, - повторил Бэтмен, - я прошу тебя...
   Он медленно поднес руки к своей маске и, взявшись за края, резко сорвал ее с головы.
   - Игра окончена, Селина. Давай уйдем вместе.
   Ее лицо исказилось испугом, рука задрожала, когти заскользили по броне костюма Вейна. Зеленые колодцы ее больших глаз наполнились влагой. Слезы покатились по щекам, смывая с лица макияж.
   - Брюс! - прошептала Селина. - Я очень люблю тебя, но... Нет... Пойми... Прости мне сейчас... Я бы с радостью согласилась жить с тобой в твоем замке.
   Она опустила голову, глядя на неподвижную гладь бассейна. В ее голове, как в синематографе, поплыли цветные и пестрые картинки ее жизни с Брюсом. Легкая улыбка на миг коснулась ее губ.
   - Это все было бы, как в волшебной сказке. Мы были бы счастливы с тобой. У нас были бы дети. Много детей. И так бы продолжалось долгие-долгие годы, и умерли бы мы в один день.
   Селина сжала виски руками и закрыла глаза.
   "Очень интересно было бы взглянуть на этих монстров - гибрид кошки и летучей мыши". - подумал мельком Макс Шрекк.
   - Селина, милая...
   Брюс протянул руку и коснулся закованными в бронированную перчатку пальцами ее щеки, смахивая накатившуюся слезу.
   - Я не смогу жить сама с собой в этом мире, так что не думай, что это счастливый конец, - прошипела Кошка.
   Хлыст вновь ожил в ее руке, извиваясь в такт плавным движениям ее тела.
   - Господи, Селина, опомнись, - воскликнул Брюс.
   Она развернулась, как будто Вейна больше здесь не было, и опять начала приближаться к вжавшемуся в металл Шрекку.
   Макс услышав знакомые имена, сообразил, кто эти странные люди, стоящие здесь в масках и так странно беседующие. Щурясь, он тихо, но уверенно проговорил:
   - Селина? Селина Кайл!?
   Кошка сорвала с головы маску и отшвырнула ее в сторону.
   - Нет, Макс! Это не Селина! Это твоя смерть!
   - Ты уволена, сука! - сказал он, и брезгливое выражение проступило на его лице.
   Брюс начал потихоньку подбираться к Кошке сзади с намерением схватить ее за плечи.
   - Брюс Вейн? Странная встреча. Что вы делаете в костюме Бэтмена?
   - Он и есть Бэтмен, идиот! - прошипела Кошка, не прекращая подкрадываться к Максу.
   Тот запустил руку под пиджак и извлек найденный под водой револьвер. Кошка замерла. Шрекк нагло улыбнулся и направил ствол в пятно, которое, по всей видимости, должно было быть Брюсом.
   - Он был Бэтменом! - злорадно произнес он.
   Грохот выстрела разнесся по пустому залу, сливаясь с шумом гудящего над бетонной оболочкой павильона пожаром. Брюс пошатнулся, вскинул вверх руки, и стал медленно оседать на пол. Большие крылья его плаща на мгновение распахнулись и тут же сложились, укрывая упавшее тело черным саваном.
   Кошка-Селина бросила испуганный взгляд на Макса. Тот сделал шаг вперед, направляя дымящийся ствол на нее.
   Странное чувство возникло во всем теле Кошки-Селины. Казалось, что кожа начинает прирастать к черному глянцу костюма и выбрасывать короткую густую шерсть, которая пробивает тонкий пластик. Позвоночник стал растягиваться и выгибаться в горб, разрывая не успевшие растянуться сухожилия и мышцы. Тело подалось вперед, к Максу, поднимая руки с выпущенными когтями.
   - Стоять! - прошипел Макс, взводя собачку револьвера:
   - Не надо! - фыркнула Кошка-Селина. - Тебе не надоело убивать меня? Нет?
   Палец Макса лег на спусковой крючок и слегка надавил на него. Истерический смех вырвался из груди девушки.
   - Ты убивал меня! Пингвин убивал меня! Бэтмен убивал меня! - кричала она, размахивая хлыстом. - Три жизни! Три! Но у кошки их девять! Ты не сможешь убить меня, Макс. А я тебя убью!
   - Сейчас посмотрим, - ехидно заметил Шрекк и нажал курок.
   Пуля врезалась в грудь, разрывая материал, пробивая теплую плоть, круша кости ребер. Кошка-Селина отлетела назад и, кувыркаясь, рухнула на бетон в нескольких ярдах от тела Брюса.
   Макс нерешительно подошел е девушке. Тонкая струйка крови вытекала из раны в груди.
   - Вот видишь, у меня получилось, - почти нежно улыбнулся он.
   Носок сапога с силой врезался в руку Шрекка, выбивая из нее револьвер. Провернувшись вокруг и подобрав с пола хлыст, Кошка встала и, слегка пошатываясь, начала наступать на оцепеневшего от удивления Шрекка. Он бросился к револьверу. Язык хлыста лизнул руку, и кожа перчатки разошлась под ударом.
   Максу все-таки удалось подобрать оружие. И вновь раздался выстрел.
   Кошка сделала шаг и рухнула на колени. Простреленное навылет бедро зияло рваной дырой.
   - Это не считается, Макс, - зашипела Кошка, подняв на него глаза.
   Револьвер в руках Макса снова дернулся. Третья пуля попала в живот. Взвизгнув, Кошка сложилась напополам, прикрывая руками новую страшную рану.
   Макс снова нажал на курок, но выстрела не последовало. Бесполезный револьвер полетел в воду.
   Хриплый, срывающийся хохот запрыгал по павильону. Кошка разогнулась.
   - М-м-м-я-я-я-у! - протянула она, медленно поднимаясь на ноги. - Раз, два, три, четыре, пять, будем в девочек стрелять!
   Ее побледневшее лицо расплылось в ехидной улыбке. Макс медленно отходил назад, не понимая, что происходит.
   - У меня еще четыре жизни. Четыре! А у тебя одна.
   Прихрамывая, она приближалась к нему, вытягивая вперед окровавленные руки.
   - Это рождественский бред! - процедил сквозь зубы Макс, чувствуя, что начинает сходить с ума.
   - Да, - кивнула Кошка-Селина. - Путь к тебе стоил мне всего две жизни. Что тебе подарить на Рождество, Макс?
   - На это Рождество? - глупо улыбаясь, спросил он.
   - Нет, на следующее Рождество, Макс. Не знаешь? Я тоже. А пока, может, поцелуемся?..
   Брюс откинул с головы плащ и приподнялся на руках. Голова ныла тупой нудной болью, в глазах плыли алые круги. Он осмотрелся. Первое, что он увидел, было то, как Селина метнулась к Максу и жадным поцелуем впилась его губы. Тот обнял ее за талию и притянул к себе. Нежная лапка Кошки улизнула с плеча Макса и медленно поползла вверх. Пальцы погладили стальными коготками теплое железо, коснулись фарфора изоляторной стойки и поползли выше.
   - Селина! Нет!
   Брюс вскочил на ноги и бросился к ней.
   Лапка ощутила холодное покалывание и вцепилась в толстый многожильный кабель токопровода. Ослепительная вспышка гигантской молнии поразила стоящие рядом сплетенные тела.
   Жутким ревом взвыли трансформаторы и оборудование обслуживания. Лопнули и рассыпались в пыль пирамиды белоснежных изоляторов. Исполинские змеи голубого пламени, разбрасывая фонтаны слепящих искр, заметались над площадкой. Взрывались, рушились балки и рамы конструкций. Над головой проносились горящие обломки.
   В эту секунду весь павильон вздрогнул от мощного взрыва где-то там, наверху. Бетонные стены покрылись трещинами, и с потолка упали первые мелкие камушки. Еще один толчок - и вот уже целый водопад бетонных и кирпичных осколков посыпался на площадку, в воду, комкая безупречное доселе бордово-черное зеркало.
   Обломки бетона падали на трансформаторы. Их корпуса не выдерживали разрушительной силы каменных ударов и лопались. Из образовавшихся дыр хлынули потоки горячего трансформаторного масла. Они тут же вспыхивали кроваво-красными языками пламени. Клубы черного едкого дыма заволокли павильон. Рев пламени поглотил все остальные звуки.