Фомичев Алексей Сергеевич. Цель оправдывает средства

   – Излучение нельзя обнаружить обычным средствами контроля, и оно не создает помех прохождению радиосигналов…
   Инженер Невед Харким, старший группы техников, закончил пояснения и посмотрел на нас.
   – И сколько эта штука проработает? – поинтересовался Марк.
   – Минимально – лет на пятьсот. Блоки вырабатывают энергию самостоятельно, используя гравитационные поля планеты.
   – Здорово. Если бы они еще гарантировали пятьсот лет спокойной жизни – цены бы им не было,
   Харким пожал плечами:
   – Точно такие же стоят и у нас. Пока они надежно защищают Годиан от обнаружения.
   – Вот именно, что пока, – ворчливо произнес Сергей. – Ладно. Что надо делать?
   – Блоки необходимо разместить в недоступном для людей месте и включить. Минимальное расстояние между ними должно быть двести километров. После этого ваш мир станет невидимым для систем сканирования.
   – Недоступные места… – задумчиво проговорил Марк. – в лес их, что ли, увезти.
   – Или в реке утопить, – подсказал Антон.
   – Тогда лучше в болоте. Лесном, – высказался Толик. – На дне. Чтобы точно никто не достал.
   От обсуждения характеристик аппаратуры мы плавно перешли к выбору мест закладки. Благо таких в Рязанской области было много.
   В конце концов остановились на двух вариантах. В тех краях мы бывали, знали их хорошо, и подыскать подходящую точку не составит труда.
   – Два часа туда, два обратно. Плюс часа три-четыре на работу. Добавим время на дорожные проблемы и вероятные поломки… – прикинул я. – Итого двенадцать часов чистого времени. Завтра утром вы вернетесь обратно.
   – У нас пройдет десять суток, – подсчитал Харким. – Большая разница. Ваш мир действительно странный.
   – Ничего, привыкнешь. Чай, не последний раз на Земле.
   Инженер пожал плечами и неуверенно улыбнулся.
 
   Установка сверхсложной, сверхтонкой и сверхсекретной аппаратуры, имеющей огромное значение для всей Земли, проходила обыденно, монотонно и скучно. И еще очень грязно. По причине копания в грязи…
   Через час после совещания из города выехали две машины. Толик, Антон, Сергей и Харким взяли курс на запад области. Мы с Марком и двумя техниками – на юг.
   Добрались без приключений, места нашли довольно быстро. А дальше был ударный труд по рытью ям. Требовалось зарыть блоки на глубину не менее пяти метров.
   Но не это было самым трудным. И не уничтожение следов нашего пребывания. Трудно было отстирать потом одежду от грязи. Места мы выбирали глухие, нетореные, а такие отыскались неподалеку от лесных болот. Почва там сырая, на дне ямы воды по колено. Так что, в каком виде мы были после работы, понятно. На стирку ушел еще час.
   После возвращения Харким при нас включил и настроил аппаратуру, по экрану сканера отследил характеристики полей и удовлетворенно кивнул. Блокировка работала!
   – Это пульт управления аппаратурой, – протянул он мне устройство, по размерам и форме напоминающее книгу. – Для связи с Годианом достаточно набрать код и задать сигнал вызова. В свою очередь, и мы сообщим вам, что хотим выйти на связь. Теперь у нас есть постоянное сообщение. Питание пульта от аккумулятора.
   – Ясно.
   – Держите при себе.
   На ночь мы устроили техников в одной комнате, а сами расположились на кухне. Посидеть, поговорить, обсудить планы на дальнейшее. Да и отметить мое оживление. А то ведь утром не успели…
   – …Все это полумеры, – сказал в конце разговора Сергей. – Защита никогда не приносила окончательной победы. Если есть вероятность проникновения сквозь блокировку, противник рано или поздно это сделает. Надо бить самим.
   – Как? Атаковать Анкивар? Впятером? Взять приступом столицу и диктовать свои условия?
   – Не знаю. Что касается способа действий, тут нам должен помочь твой Битрая.
   – Он не мой.
   – Оборот речи такой. Он эти установки создавал, он и подскажет, как нейтрализовать врага.
   – Если знает.
   – Пусть узнает. Как я понимаю, Годиан тоже под ударом, так что это и в их интересах.
   – Разумно. Поэтому завтра утром мы перейдем на Годиан вместе с Харкимом.
   – Все, что ли? – недоуменно спросил Толик.
   – Конечно. Это ведь всех касается. Там на месте и будем решать, что делать. Сразу, как говорится, не отходя от кассы.
   Марк, большую часть вечера просидевшей молча, наконец подал голос:
   – Думаешь, за это время там нашли способ решения проблемы?
   – Вот заодно и узнаем. Харким же передал приглашение. Хотя, честно говоря, у меня ни единой толковой мысли по этому поводу нет. Только если застрелиться…
   – Думаю, такое предложение не пройдет, – мрачно пошутил Антон. – Проще взять штурмом Анкивар. Результат тот же, и совесть чиста – сделали все, что могли…
 
   После того как сотая попытка восстановить связь с Землей-2 провалилась, директора Института сопряженных пространств Оксила Батука вызвал шеф-ордер ГТП.
   – Почему мы не можем вернуть настройку? – раздраженно спросил Апиян. – Ведь точные координаты известны?
   – Не знаю. Мы систематически повторяем одни и те же действия, и каждый раз установка дает отказ. Она не видит Землю.
   – Как это может быть?
   Батук устало пожал плечами. За последние дни он спал не более десяти часов и сейчас мечтал только о том, чтобы лечь в постель. Изнурительная работа, многократные расчеты и настройки, бесконечные наладки, поиск ошибок и упущений опустошили его. Нервы не выдерживали такого темпа. Организм начал сдавать.
   – Наука хоть как-то это объясняет?
   – Нет.
   – И другого обоснования нет?
   – Почему? Есть.
   – Какое же? – подал вперед корпус Апиян.
   – Это воля богов.
   Батук переждал, пока судорога, скрутившая лицо шеф-ордера, пройдет, и добавил:
   – Теб, я не знаю, что происходит. Земля вне пределов досягаемости, но как, черт возьми, это могло произойти, тебе не скажет ни один ученый!
   Наедине Батук называл высокопоставленного чиновника по имени. Директор института был единственным человеком в Анкиваре, кроме жены Апияна, который мог сказать тому «ты». Все остальные, включая главу правительства, говорили «вы».
   – А интуиция тебе что говорит? – спросил Апиян.
   – Интуиция? Она у меня благоразумно молчит. Да и слушать ее не хочу.
   – Почему?
   – Потому что тогда придется бросить работу и идти подстригать кустарники у своего особняка. И быть подальше от этого сумасшествия.
   Шеф-ордер нахмурил брови и пару минут сидел молча, глядя на встроенный в стену аквариум. Глаза следили за двумя изумрудно-золотистыми рыбками, величаво плывущими вдоль стекла.
   Невероятно красивые рыбки, стоившие астрономических денег и считавшиеся признаком изысканного вкуса. Апиян только после приобретения узнал, что крохотный мешочек под роскошным хвостом рыбки содержит яд, от которого человек умирает в течение пяти минут.
   – О схватке на Ротобусе слышал? – спросил шеф-ордер гостя.
   Тот кивнул. Происшествие на одном из морских курортов полиция постаралась замять, но посвященные лица знали подробности.
   – Они прорывались к Битрае. В одном из пансионов эксперты отыскали остатки некоего устройства, опознанного как установка ПСД. Как видно, знаменитый ученый жив и здоров. Да еще очень активен. Я так понимаю, все эти годы он успешно держал связь с Арнией. И у него здесь полно сторонников.
   Батук промолчал. О том, что Битрая не утерял связь с Родным миром, он догадывался. Его друг и наставник – гений. Чтобы такой человек и не нашел способ восстановить контакт!
   По совести говоря, Батук был немного обижен на Битраю. Тот ни разу не пытался выйти на него. Видимо, не доверял. Посчитал, что пост директора института перевел бывшего товарища в стан врагов.
   – Попытки отыскать убежище Битраи и его сторонников до сих пор ни к чему не привели, – сказал Апиян. – А ты не думал, что профессор мог уйти на Землю?
   Батук взглянул на шеф-ордера.
   – Да-да. Это не шутка. Взял и отыскал Землю. И ушел туда. Поэтому все наши попытки восстановить связь с тем миром терпят крах.
   – Если бы он ушел туда, мы бы никогда не наладили контакт с Землей, – отозвался Батук. – И потом, разведка не обнаружила никаких признаков действующей установки. И за исключением того парня никого не засекла. Так что твое предположение…
   – Это версия, – поправил директора Апиян. – Версия, а не предположение. Я вполне допускаю, что Битрая на Земле. Или по крайней мере имеет с ней связь.
   Апиян наклонил корпус вперед, приблизив лицо к лицу Батука.
   – Я хочу, чтобы ты понял, Оксил. Ситуация крайне сложна. Мы имеем аномальный мир с неизвестными возможностями и мятежного ученого, способного натворить много дел. Мы, весь Анкивар, находимся под угрозой удара. Неизвестно с какой стороны. Чем грозит такой удар, мы тоже не знаем. Но думаю, он будет поопаснее, чем Равитан с Датлаем, вместе взятые.
   – Зачем ты мне это говоришь? Я понимаю обстановку не хуже тебя.
   – Затем, чтобы ты осознал ситуацию. И перестал сочувствовать Битрае. Я знаю, ты жалел, что не ушел с ним. Ты и не скрывал никогда своих взглядов! Я ценю откровенность и честность, но сейчас говорю: Битрая враг! Перестань ему сочувствовать. И сделай все, чтобы отыскать их прибежище. А заодно и Землю. Пока мы имеем таких противников, мы не сможем чувствовать себя в безопасности. Не я, не ты, не полиция, а все мы! Весь Анкивар!
   Батук встал, покривил губы, словно сдерживая усмешку, и почти прошептал:
   – Я всегда работаю с полной отдачей. Невзирая на былые и настоящие привязанности. Работаю с отдачей и сейчас. Уж кто-кто, а ты это знаешь. Так что намекать на некие… нюансы не стоит.
   Он сделал несколько шагов к выходу, тронул ручку двери и вдруг обернулся.
   – За тридцать три года Битрая ни разу не побеспокоил нас. Ни разу не угрожал Анкивару. То же касается и Земли. Коли они раньше не лезли к нам, не полезут и сейчас. Я думаю, ты ждешь удара не с той стороны, Теб. Возможно, это самая большая ошибка ГПТ. Подумай, не ищем ли мы врага там, где его нет.
   – Это твое мнение, Оксил, – отозвался Апиян. – А у меня точные данные. И факты. Я привык доверять им.
   Батук кивнул и вышел. Подождав, пока закроется дверь, Апиян вызвал помощника и приказал:
   – Отследите контакты Батука. Особенно меня интересует, имел ли он связь с теми, кто исчез в Ротобусе. Если найдете, немедленно сообщите.
   – Есть, – склонил голову помощник. – Взять директора на особый учет?
   – Нет. Никаких слежек, проверок, никакого технического контроля. Даже не подходите. Только былые контакты. И докладывать лично мне.
   – Понял.
   «Вот так, наставник, – подумал Апиян. – Я не сомневаюсь в тебе, я только хочу знать, стоит ли за твоей симпатией к Битрае что-то еще, кроме слов. И если я ошибаюсь, то попрошу извинения».
   Что он будет делать, если подозрения подтвердятся, шеф-ордер думать не хотел…
 
   – Мы не можем противостоять Анкивару в открытую, – казал Битрая. – У нас нет ни сил, ни средств. А уничтожение ПСД-установок на Арнии ничего не даст. Да это и невозможно. Только в столице Анкивара Плаеде больше шести станций. На планетах солнечной системы еще два десятка. Они всегда смогут создать дублирующую сеть.
   – А если уничтожить саму Арнию? – предположил Антон.
   – Это как? Да и зачем?
   – Зачем понятно. Ликвидировать угрозу. А вот как?.. Переправить туда с десяток термоядерных зарядов и одновременно подорвать,
   Битрая растерянно развел руками и переглянулся с Эгенвортом. Это предложение их явно выбило из колеи.
   – На планете живет около семи миллиардов жителей. Вы предлагаете их… всех?..
   – Не жителей, профессор, – сказал Марк. – А врагов. Ведь они при случае распылят Землю на атомы. Да и Годиан тоже. Невзирая на детей, женщин и стариков. Разве не так?
   – Так… Вы правы. Просто мне ни разу не приходила такая мысль в голову.
   – Моральный аспект здесь ни при чем, – вставил Эгенворт. – У нас больше нет связи с Арнией. А использовать установки Анкивара невозможно. Вы об этом уже знаете – та самая система «б-контуров», что предотвращает проникновение любых посторонних «грузов». Заряды просто не дойдут до цели.
   – Жаль…
   – И потом, не забывайте, Анкивар – это не одна планета. Это уния многих планет и миров. Гибель одной планеты сильно ослабит, но не уничтожит противника.
   Теперь мы с парнями обменялись взглядами и замолчали. Идеи иссякли, а новых пока не было. Разговор зашел в тупик.
   – И все-таки надо что-то предпринимать, – сказал я, глядя Битрае в глаза.
   – У нас есть запасной вариант на случай внезапного нападения на Годиан. Один мир в этом же секторе.
   – Вы предлагаете бегать от противника по мирам? Но сколько? Рано или поздно он загонит вас в угол.
   – Есть еще один план, – сказал Битрая. – Хотя это довольно рискованный вариант…
   Он осекся, встретив наши напряженные взгляды, а потом добавил:
   – Лучше показать это наглядно…
 
   На огромном, во всю стену, экране было изображено ветвистое дерево. С непропорционально тонким стволом, такими же тонкими ветвями и небольшими кругами на них. Одни ветви были черного цвета, другие синего. В основании дерева краснел большой круг.
   Со стороны это творение походило на художество четырехлетнего мальца, решившего изобразить березку на листе бумаги. Впечатление портили цифры и надписи возле ветвей и кругов. Малые дети, даже если они обучены грамоте, такого никогда не напишут.
 
   – Вот Земля. Вот Годиан. Оба расположены во втором пространстве. Здесь же по крайней мере еще пять или шесть миров, открытых Анкиваром, Датлаем и Равитаном. Видите синюю линию? Узловая точка пространства – Кламиго. Это как бы входные ворота в него. Вся сеть связи с пространством строится через Кламиго. Также через узловые точки строят связь и с другими пространствами. Или, как мы говорим, с другими секторами. Чтобы прервать связь со вторым сектором, необходимо уничтожить установку ПСД на Кламиго. Но чтобы гарантированно перекрыть весь сектор – надо уничтожить установки на всех мирах этого сектора. И поставить в каждом – в каждом! – мире блокировку, аналогичную той, что стоит на Годиане или на Земле. То есть создать кольцо безопасности.
   Битрая обвел курсором овал вокруг выделенной синей ветви на экране и повернулся к нам.
   – Каждое пространство содержит двенадцать сопряжений. В сопряжении, по последним сведениям, от десяти до четырнадцати миров. Считайте сами. Выходит около ста пятидесяти миров.
   – Зачем ставить блокировки в каждом мире? Недостаточно перекрыть узловую точку? – спросил я.
   – Нет. Связь со своими станциями Анкивар сможет восстановить из соседнего пространства. И вообще отыскать любой мир в нем. Этого пока никто не делал. Это только теория. Но Анкивар вполне способен воплотить ее в жизнь. Там достаточно талантливых ученых.
   – А ставя блокировку на каждый мир, мы разве закроем пространство?
   – Да. Для сравнения. Чтобы сорвать яблоко, надо залезть на ветку, где оно висит, или на соседнюю. С земли сшибать трудно. Ставя блокировку на каждый мир, мы не только обрубаем все ветки, но и как бы прячем «яблоко». Понятно?
   – Вполне. На первый взгляд это выглядит не очень сложно.
   – Да. Однако есть одно «но».
   – Что за «но»?
   За Битраю ответил Эгенворт:
   – На нескольких, мирах этого сектора уже есть станции Анкивара и других сторон. Прежде чем там ставить аппаратуру, надо эти станции… уничтожить. А это, как вы понимаете…
   – Война, – закончил за него Сергей. – Это вы хотели сказать?
   – Да.
 
   – …Установки ПСД в колониальных мирах подразделяются на два типа. Первый – большие «контуры», с размерами активной площади триста на четыреста метров. Их зачастую ставят не на земле, а в космосе на дальних орбитах. «Контуры» способны пропускать орбитальные станции целиком, а не по частям, как раньше. Понятно, что установки находятся под особой защитой. Именно такие «контуры» стоят в так называемых узловых мирах. Зачастую эти миры – спорные. То есть на них претендуют сразу несколько сторон.
   – И на планете идет война?
   – Совершенно верно. Последние годы боевые действия приобрели больший масштаб, зачастую с обеих сторон участвуют до двухсот тысяч человек. Огромное количество техники и тяжелого вооружения. Но даже в мирах, занятых одной стороной, станция ПСД под надежной охраной. Там экспансия идет полным ходом, силы вторжения практически берут планету под контроль.
   – И как же бы предполагаете проводить захват установок? – задал вопрос Сергей.
   Теперь в основном отвечал Эгенворт. Как специалист в военных вопросах. Битрая брал слово, только если разговор сворачивал на научные рельсы. В середине разговора к нам присоединился еще один человек – командор Оскольт. Среднего роста плечистый жилистый мужчина лет сорока. Хотя на самом деле ему уже перевалило за семьдесят. На загорелом почти дочерна лице выделялись только светло-серые глаза и излишне пухлые губы. Видимо, их форма не устраивала командора, потому что тот постоянно поджимал их, отчего и без того серьезное лицо принимало вовсе сердитый вид.
   – Мы не планируем проводить операции в узловых мирах. У нас другая идея.
   Эгенворт вытянул руку с небольшим цилиндриком, выполняющим здесь роль компьютерной мыши.
   – В большей части миров, особенно открытых сравнительно недавно, Анкивар, как и остальные, держит только разведывательные группы.
   – Это как на Земле-1? – спросил я.
   – Нет. Там действовала стационарная база с развернутой системой безопасности. Сейчас таких уже нет. Разведывательная группа – это от четырех до восьми человек. Они прекрасно подготовлены и имеют полный комплект снаряжения для автономных действий. Связь со своим миром поддерживают с помощью установки ПСД второго типа. Это переносная модель на аккумуляторах. Весит сто с небольшим килограммов. Так как в основном разведгруппы работают в мирах второй и третьей категории, то они зачастую имеют соответствующую маскировку.
   – Что за категории?
   – Третья категория подразумевает уровень развития цивилизации от начального периода возникновения человечества до пятнадцатого века. Вторая – от шестнадцатого до девятнадцатого. Первая – от двадцатого и до… максимума.
   – Чем обусловлено такое деление? – поинтересовался Толик.
   – Уровнем развития цивилизации и уровнем военной техники, – ответил за Эгенворта Битрая. – Как нетрудно понять, легче всего работать в мирах третьей категории.
   – Я продолжу. – Эгенворт вновь повернулся к экрану. – Разведгруппы в силу своей малочисленности трудно обнаружимы. Они могут кочевать по материкам или сидеть на месте. Их оружие позволяет легко отражать любое нападение аборигенов. В то же время они способны обнаружить появление противника и дать сигнал своим.
   – Какие же функции выполняют разведгруппы?
   – Они проводят разведку мира. Ресурсы, полезные ископаемые, приблизительный объем, легкость добычи. Выясняют пригодность аборигенов к вербовке в качестве волонтеров. Проверяют состояние светила и соседних планет. По результатам исследований в центре принимают решение – осваивать планету в полном объеме, в частичном или вообще не трогать. После изменения политики колонизации третий вариант бывает все чаще. Силы Анкивара не беспредельны, распылять их на все вновь открываемые миры нельзя. Хотя Анкивар стремится иметь в каждом пространстве хотя бы две колонии.
   Эгенворт кашлянул, прочищая горло, взял со стола бутылку воды и сделал несколько глотков.
   – В качестве примера мы приводим Анкивар, – воспользовался паузой для пояснения Битрая. – Но все сказанное справедливо и для Датлая и Равитана.
   – Это понятно, – вздохнул я. – Все… акции придется проводить против трех сторон.
   – Ничего не поделаешь, – кивнул Битрая. – Снимать со счета кого-либо было бы верхом легкомыслия.
   Я услышал саркастическое хмыканье Сергея. Замечание о легкомыслии позабавило его. Особенно в свете последних событий.
   – Таким образом, – вернулся к рассказу Эгенворт, – именно разведгруппы являются целью нашей операции. Необходимо захватить хотя бы одну установку. В целости и сохранности.
   – Для чего?
   – Позвольте мне, – сказал Битрая. – Это касается технической стороны вопроса.
   Подождав, пока Эгенворт сядет в кресло, профессор убрал карту пространства с экрана и вывел на него заставку с лесным пейзажем.
   – Мы действительно не имеем сил для захвата установки в узловом мире. А ее необходимо уничтожить в первую очередь. Поэтому мы разработали другой вариант. Захватив установку второго типа в каком-либо мире, мы по ней передадим на узловой «контур» заряд.
   – Заряд? В смысле взрывное устройство?
   – Почти. Это не только заряд, но и программа. Внутренняя связь каждой из сторон защищена от любых попыток вторжения извне. Но не имеет защиты от своих. Поэтому мы спокойно зарядим «посылку» на узловую станцию. Дойдя до адресата, она активируется в момент приема и разнесет не только установку, но и всю аппаратуру. Конечно, Анкивар, потеряв связь с колонией, попытается наладить ее вновь. Но мы не позволим, поставив в этом мире аппаратуру блокировки. После чего Анкивар может делать что угодно.
   – А если в колонии все же восстановят установку?
   – Это невозможно. У них нет ни соответствующей техники, ни специалистов, ни мощностей. Некоторые блоки установки содержат столь уникальные сплавы и компоненты, что воспроизвести их даже в высокоразвитой колонии практически невозможно.
   Битрая обвел нас внимательным взглядом и едва заметно улыбнулся:
   – Ну, как вам идея?
   Мы зашевелились, бросая друг на друга вопросительные взгляды и пожимая плечами. Неплохо задумано. Но это на бумаге. А что будет в реальности?
   – Скажите, профессор, – спросил Сергей, – реально ли таким образом уничтожить установки во всех подконтрольных Анкивару мирах этого пространства, а не только в узловых?
   – Нет. Разведка включает свои установки эпизодически, только для плановой связи с центром. В случае обрыва контакта с узловыми точками они, согласно инструкции, самостоятельно восстанавливать связь не могут.
   План выглядел привлекательно. Как-никак его разрабатывали создатель установок ПСД и его команда. Но они учитывали только техническую сторону дела. А вот военную…
   – Если я правильно понял, – произнес Антон, – надо проникнуть в один из миров, где работает разведка Анкивара, захватить установку в целости и сохранности и по ней переслать заряд на узловую станцию. Как только она взлетит на воздух, надо перейти в этот мир и поставить блокировку. После чего повторить операцию с узловыми станциями Равитана и Датлая. А уж потом спокойно ставить блокировки на все полторы сотни миров, попутно зачищая те, где есть чья-либо разведка.
   – Верно, – кивнул Битрая.
   – А если не трогать их?
   – Исключено. Рано или поздно разведка попробует наладить связь с центром. Их установка пробить блокировку не сможет. Но может стать маяком для Анкивара. Ведь те никогда не успокоятся и будут искать потерянные миры. Используя установки в соседних пространствах.
   – Ясно. Итак, надо провести силовые акции в общей сложности на десяти – пятнадцати мирах. А на остальных осуществить установку аппаратуры.
   – Да.
   – Простой подсчет показывает, что на это уйдет масса времени. И сил. Разведгруппа, даже малая, – это отлично подготовленные специалисты. Да еще прекрасно вооруженные. Для проведения операции надо иметь достаточно сил. Кто будет участвовать, кроме нас? Сколько бойцов можете выставить вы?
   – А вот тут компетенция командора Оскольта. Он командует нашими вооруженными силами.
   – У меня, – хрипловатым тенором произнес Оскольт, – тридцать девять бойцов. Три дежурные группы по двенадцать человек, два оператора связи и мой зам. Вместе со мной – сорок человек. Каждая группа заступает на суточное дежурство и помимо индивидуального оружия обслуживает несколько комплексов тяжелого вооружения. В крайнем случае… в крайнем случае я смогу снять с дежурства только двух человек. Итого шесть бойцов. Снимать больше – значит ослабить оборону Годиана до предела. Задача групп – обеспечить защиту от вторжения в первые минуты. Здесь каждый человек на счету.
   – Но если блокировка пространства будет установлена, надобность в них отпадет? – удивился Антон.
   – Да. Но только после постановки всей защиты. До этого вероятность обнаружения Годиана сохраняется.
   Эгенворт кашлянул, привлекая к себе внимание.
   – Возможно… имеет смысл изменить расписание дежурств. Привлечь резервистов. Среди последней группы переселенцев есть несколько бывших военных. После переподготовки они смогут заменить бойцов.
   – Это опасно, – покачал головой Оскольт. – Наши парни универсалы. Свои обязанности они знают отменно. Многократно отрабатывали все возможные варианты развития событий. Они проведут бой с закрытыми глазами. Чтобы добиться от новичков такого автоматизма, необходимо тренировать их не один месяц.
   Эгенворт поморщился. Такой поворот дела его не устраивал. Как и Битраю. Профессор хмурил брови и массировал подбородок, глядя исподлобья на Оскольта. Видимо, они еще не рассматривали эту часть плана и испытали затруднение, встретив препятствие.
   «Шесть человек – немного. У них проблемы с численностью населения и каждый человек на счету. Потому-то и профессиональных солдат мало. А резервисты в таком деле наломают дров…»