Фреза Роберт А. Синдром МакЛендона

   — А остальные вроде как ушли в отставку, — признался Бабба.
   — Когда законодательство решило досадить губернатору, они издали закон о создании профсоюза Сил Гражданской Обороны, и тех, кто не являлся его членом, перестали брать на работу, — объяснил Кимболл. — Офицерам и многим солдатам это пришлось не по душе. Губернатор и законодатели друг друга сильно недолюбливают. '
   — Так сколько же человек у вас осталось, капрал? — в лоб спросил я.
   — Одиннадцать или двенадцать. Не помню. — Брисколл почесал затылок.
   — Одиннадцать, — уверенно уточнил Кимболл.
   — И что же, остальные двести человек ушли в отставку?
   — Эти прохвосты ушли как раз тогда, когда пришло время платить первые профсоюзные взносы, — вздохнул Бабба. — А что, им трудно было заплатить? Ведь тогда, если бы они выразили свое недовольство чем-либо, мы бы отстаивали их интересы. А они сыграли на руку угнетателям и эксплуататорам. Ну и ладно, скатертью дорога. Все равно профсоюзных активистов из них бы не вышло. Э-э… прошу прощения, господин мичман.
   — Ну что ж, одиннадцать человек все же лучше, чем ничего. — Я потер переносицу. — Сколько времени потребуется, чтобы собрать ваш расчет?
   — Для чего собрать? Куда вы нас хотите отправить? — сразу насторожился Брисколл.
   — Лучше всего нанести удар по Грызунам до того, как они войдут в атмосферу, так что, если нам удастся раздобыть какое-нибудь космическое оружие…
   — Нет! Нет, сэр, ни в коем случае, — покачал головой Брисколл. — Только не в космосе. Это не входит в наш контракт.
   — Законодательство приняло поправку к закону о профсоюзах, в которой Силы Гражданской Обороны освобождаются от несения внепланетной службы, а следовательно, их нельзя послать за пределы планеты, — проконсультировал меня Кимболл. — Если, разумеется, планету не завоюют.
   — Кроме того, мы сейчас бастуем, пока не удовлетворят все наши требования, — яростно выпалил Бабба. — Мы этим кровопийцам капиталистам покажем. Работаем мы в ужасных условиях, зарплата грошовая — вы знаете, нам даже не платят сверхурочных! Это… это же… неприкрытая эксплуатация рабочего класса! — Он потряс кулаком. — Мы победим!
   — Сколько же времени вы уже бастуете? — осведомился я.
   — Сколько — пять месяцев, Родж?
   — Около того, — подтвердил Кимболл.
   — Мы и пальцем не шевельнем, пока не удовлетворят наши законные требования, — твердым голосом произнес Бабба.
   — То есть если мы призовем вас встать на защиту планеты, вы не явитесь? — спокойно уточнил я.
   — Что, выйти из пикетов? Ни в коем случае, сэр! Никто не сможет сказать, что моя мать вырастила штрейкбрехера! — резко ответил он. Он с подозрением поглядел на меня. — Это что, какая-нибудь уловка, чтобы ущемить наши права на требование удовлетворить наши жалобы? — Он погрозил мне пальцем. — Если это так, передайте им, что ваша хитрость не сработала! Рабочий народ никогда не склонит головы перед диктатурой правящего класса! Э-э… прошу прощения у господина мичмана.
   Больше говорить было, по-видимому, не о чем.
   — Спасибо, капрал. Вы свободны, — вежливо сказал я.
   — Э-э… есть, сэр. — Бабба вышел из комнаты. Я заметил, что он слегка прихрамывает.
   — Что у него с ногой?
   — У Баббы есть небольшой физический недостаток, — сухо ответил Кимболл.
   Я на мгновение прикрыл глаза.
   — Это же боевая пехотная рота.
   — Законодательство приняло постановление, по которому действие Акта о гражданских правах инвалидов распространяется и на Службу Гражданской Обороны. Если не будут представлены доказательства того, что Бабба не в состоянии исполнять свои обязанности и ему не могут быть созданы подходящие условия, то Бабба остается служить. А с этой забастовкой никто точно не знает, в чем же состоят обязанности Баббы, и меньше всех — он сам.
   — Понял: губернатор и законодатели плохо ладят.
   — Вообще-то капрал Брисколл — один из самых умеренных в профсоюзе, — продолжал Кимболл. — Возможно, следовало бы послать ему письменное уведомление, прежде чем пригласить его сюда, но боюсь, что он мог бы его опротестовать. А что касается привлечения Сил Гражданской Обороны к военной службе, в профсоюзе, конечно, и думать не могли, что наступят такие обстоятельства, но… э-э…
   — Понятно, — буркнул я.
   — Я подумал, что проще будет вам это самому увидеть, — завершил он извиняющимся тоном.
   — Ладно, а что теперь? Вы можете связаться с полковником Шином?
   Кивнув, Кимболл набрал номер и жестом предложил мне пройти туда, откуда было видно экран. Трубку подняла девушка.
   — Дорис, это по делам гражданской обороны, — обратился к ней Кимболл. — Ты можешь соединить меня с Харви? Это очень важно.
   Она бодро кивнула, и экран погас. Через минуту на нем появился полковник Шин.
   Шин производил приятное впечатление — высокий, аристократической внешности, виски чуть тронуты сединой — ну настоящий полковник. Впечатление рассеялось, как только он раскрыл рот.
   — Фу-ты, Родж. Что это ты мне трезвонишь спозаранку?
   — Иначе нельзя было, Харви. — Кимболл показал на меня. — Это мичман Маккей с космофлота. Он здесь по официальному делу.
   — О Боже! — Шин прикрыл рот ладонями. — Меня никто не предупреждал об инспекции!
   — Никак нет, сэр, — вмешался я. — Я здесь не для того, чтобы вас проверять. Грызуны объявили войну. На следующей неделе они собираются напасть на планету. Мне нужно знать, на что способна Служба Гражданской Обороны.
   — М-да, вот так проблема, — задумался Шин. — Но я не знаю, чем могу вам помочь. — Своей нерешительностью он напомнил мне Берни.
   — Сэр, я уже разговаривал с капралом Брисколлом. Его надо или просто отстранить от дел, или привлечь к ответственности.
   — Ох, черт, только не это. Я не могу так поступить с Баббой. Он покупает галлон молока в неделю, — растерянно проговорил Шин.
   — Полковник Шин держит бакалейную лавку тут поблизости, — бесстрастным голосом пояснил Кимболл.
   — Сэр, в таком случае нам вряд ли стоит рас— считывать на действующий состав Сил Гражданской Обороны. Но Грызуны собираются завоевать планету, и нам нужны люди, чтобы их остановить. Господин Кимболл сообщил мне, что совсем недавно многие подали в отставку. Думаю, мы можем на них положиться. Мне нужно, чтобы вы связались с ними и убедили организовать оборону, и еще мне нужно, чтобы вы убедили губернатора подписать указ о чрезвычайном положении. Шин был явно выбит из колеи.
   — Я… я не могу этого сделать. Тогда эти люди станут штрейкбрехерами. То есть законодатели меня за это осудят. А нельзя ли подождать до выборов?
   — Сэр! — Я поглядел ему прямо в глаза. — Грызуны будут здесь на следующей неделе.
   — Я… я не знаю. Родж, мне надо подумать. Я тебе перезвоню. Сегодня вечером или завтра. — Экран внезапно погас.
   — Сколько времени он прослужил в действующей армии? — задумчиво поинтересовался я.
   Кимболл почесал затылок.
   — По-моему, пару месяцев в звании лейтенанта. Мне следует вам сказать, что законодатели приняли акт, запрещающий губернатору объявлять чрезвычайное положение, если они не одобрят этого в объединенной резолюции, а у законодателей сейчас перерыв между сессиями. Это называется «Акт о военных полномочиях». Мне кажется, что, даже если бы вам удалось уговорить их созвать чрезвычайное заседание, из-за этих выборов им потребуется куча времени, чтобы собрать кворум.
   — Чудесно. Я только хотел бы узнать, кто все это будет объяснять Грызунам. — Я окинул Кимболла пристальным взглядом. — А как у вас с оружием?
   — Да, в общем, так же, как и с людьми. — Он поднялся и, открыв железную дверь, за которой был склад оружия, махнул рукой, указывая на содержимое. — Когда винтовки типа «М-20» были объявлены устаревшими, законодатели постановили распродать почти все в качестве спортивного оружия. Они разошлись по тирам и стрелковым клубам. Потом законодательное собрание отказалось выделить деньги, чтобы заменить их новыми. — Он ухмыльнулся. — А штаб военно-космических сил по какой-то причине убрал с планеты все тяжелые орудия, а возвращать их не торопится.
   Я подошел к двери и заглянул внутрь.
   — У меня есть порядка тридцати винтовок и к ним тысяча патронов, а еще у меня есть миномет пятидесятимиллиметрового калибра, но без снарядов, — доложил Кимболл. — Вот, собственно, и все.
   — Да, космические корабли этим не остановишь, — вздохнув, заметил я. — Как вы думаете, Служба Гражданской Обороны может нам еще что-нибудь предложить?
   — Разумеется — меня. У меня двойной статус — резервиста и гражданского техника. И я неплохой специалист по артиллерии, если для такого найдется какая-нибудь работа. Хотя, если у вас не из чего стрелять, я бы предпочел, чтобы вы обошлись без меня.
   — Понимаю. — Я пожал ему руку. — Спасибо, я дам вам знать, если вы понадобитесь.
   Вернувшись, я застал у себя Пайпер.
   — Ну и как твои впечатления? — осведомилась она.
   — Не очень. По Службе Гражданской Обороны можно поминки справлять, а на складе — ничего, кроме кучки винтовок. Зато есть хороший техник. А у тебя какие впечатления?
   — Тоже не очень. — Пайпер поправила выбившуюся прядь волос. — Мы два раза все перепроверили, но поблизости от Мира Шайлера в ближайшее время не пролетит ни одно военное судно, которое могло бы вовремя прийти нам на помощь. Мы можем выслать почтовый корабль, но, если не произойдет чуда, подмога прибудет не раньше чем через три недели. А еще нас осчастливил своим присутствием капитан-лейтенант Штемм, наш военный атташе на Мире Деннисона, прибывший вместе с Быстрым Эдди.
   — Ты говоришь так, будто знакома с ним, — заметил я.
   — Разумеется. Честолюбивый ублюдок. К счастью, его так протрясло во время поездки на почтовом корабле, что он еще день-два будет приходить в себя. Давай за завтраком встретимся с Катариной. Может, у нее появились какие-нибудь соображения. У меня лично — никаких.
   Мы нашли Катарину в ресторане отеля «Атлантик», где она допивала «Кровавую Мэри» без водки.
   — Что будете есть? — спросила она. — В свете последних событий я угощаю.
   — Мне, пожалуйста, бенедиктин, — попросил я. — Бим?
   — Мне тоже, — присоединилась ко мне Пайпер. — Ты говорила с доктором Бобром?
   Катарина кивнула:
   — Он надеется, что все будет хорошо.
   — Ну и какие у тебя будут предложения? Бежать мы не можем. «Шпигат» — наш единственный корабль, а при его теперешнем состоянии пытаться пролететь сквозь черную дыру равносильно не очень аккуратному самоубийству. Воевать мы с ними тоже не можем, поскольку воевать нам нечем. Они примут капитуляцию? Не казнив нас на месте, хочу я сказать.
   — Баки считает, что не примут, — спокойно ответила Катарина. — Генхис к подобному, очевидно, не склонен. — Она взглянула на часы. — Капитан Хиро назначил на девять часов совещание. Они сейчас беседуют с Баки. Он жаждет битвы.
   — Хотела бы я знать как, — проворчала Пайпер.
   — По-моему, это называется системой планетарной обороны Тинкербелла, — вмешался я. — Возможно, если мы все поднатужимся, то что-нибудь из этого и выйдет. Можно мне перелить водку из твоей «Кровавой Мэри» в свой коктейль?
   Лицо Хиро, открывшего собрание офицеров, носило болезненно-озабоченное выражение. Капитан уже успел поговорить с Баки, и чем больше он слышал о его полубрате Генхисе, тем меньше тот ему нравился.
   Как самый младший по званию из присутствующих, я закрыл дверь, и Хиро начал:
   — Капитан-лейтенант Штемм, прибывший на почтовом корабле, еще не пришел в себя. По предложению лейтенанта Линдквист я попросил присутствовать на нашем заседании доктора Бобра, несмотря на то, что он является представителем враждебного государства. — У капитана был невыспавшийся вид, и на лице четко обозначились ранее невидимые морщины. — Это не по уставу, но при сложившихся обстоятельствах вряд ли кому придет в голову возражать. Ситуация вам всем известна. Какие будут предложения?
   Я толкнул Пайпер локтем, и она в ответ пожала плечами.
   — Ладно, — поморщился я, — есть у меня одна мысль, правда, вряд ли она всем придется по душе. В первую очередь, мы все заберемся на мой корабль.
   «Шпигат» сейчас для полетов не годен, но в этой системе есть еще семь планет и полно лун и всякой другой космической дребедени, так что мы можем поиграть в прятки с Генхисом и его штурмовой эскадрой, пока нам не пришлют настоящих кораблей. Что вы об этом думаете?
   На Баки был бордовый пиджак с помятым воротником и бежевый в полоску жилет. Моргнув, он вежливо кашлянул.
   — К сожалению, я вынужден полагать, что тогда мой полубрат Генхис со своими солдатами высадится на планету и захватит граждан Мира Шайлера в качестве заложников и будет угрожать им расстрелом, если вы немедленно не сдадитесь. Мой полубрат благородством не отличается.
   — Следовательно, он и в самом деле способен их расстрелять. Я просто высказал свою мысль, — вставил я.
   — Другие мысли у кого-нибудь есть? — мрачно поинтересовался Хиро.
   — Должен еще заметить, что я особо опасаюсь за последствия в том случае, если солдатам моего брата позволят завоевать планету, — сказал Баки. — Они, возможно, не захотят потом возвращаться домой.
   — Не понимаю. Почему не захотят? — нахмурился Хиро. Логичный вопрос, учитывая, что за планетка Мир Шайлера.
   — Это, видимо, во многом связано с нашей планетарной психологией, — пояснил Баки. — В каждом из нас живет мечта заделаться скромным фермером и выращивать на своем участке земли брюссельскую капусту.
   — Брюссельскую капусту? — тупо переспросил я.
   — Изысканное лакомство, не так ли? Не понимаю, почему люди ее так мало выращивают.
   — Возможно, у нас другие вкусы, — прервала его Катарина. — Значит, вы говорите, что этим Грызунам обещали здесь землю?
   — Конечно, без сомнения. — Бобр уверенно кивнул. — Зачем же им тогда было покидать свои дома? Обо всем этом четко сказано в послании Чивса.
   Пайпер чуть было не задохнулась, услышав эти слова.
   — Чивс передал нам послание? — тихо спросила Катарина. — Можно на него взглянуть?
   — Да-да, разумеется. — Бобр похлопал себя по карманам. — У меня где-то есть распечатка.
   — Послушайте, — предложил я, — оставьте пока это послание в покое. Если мы не найдем космического оружия, мы — мертвецы. А мы пока что ходим вокруг да около.
   — Мичман прав, — вздохнул Хиро. — Нам необходимо оружие. Военный космофлот еще ни одной планеты не сдал без боя. — Он помолчал. — Не припомню, чтобы кто-нибудь нас раньше об этом просил, но нельзя создавать прецедент. — Он решительно хлопнул ладонью по столу. — Должен быть какой-то выход. Нам необходимо найти оружие.
   — Ах, как неудачно, — промолвил Бобр. Его усики дернулись. — Чивс передал, что штурмовая эскадра появится здесь в следующую пятницу, так что у нас ровно неделя на поиски. Не представляю, где нам раздобыть оружие, разве что в том грузе, что Адольф должен был забрать из космопорта, что-нибудь найдется.
   — В каком грузе? — в один голос выкрикнули мы с Пайпер.
   — По-моему, он числится как сельскохозяйственное оборудование, — сообщил Бобр. — Чивс в своем послании извиняется, что не разобрался с ним до отъезда. Хотя вряд ли кто-нибудь станет посылать на мою планету сельскохозяйственное оборудование…
   Не дослушав его, мы с Пайпер опрометью выбежали за дверь, предоставив Катарине объясняться с капитаном Хиро.
   В таможне сидела молодая девушка с заплетенными в косички обесцвеченными волосами. Она жевала бутерброд и листала журнал мод со свадебными нарядами.
   Пайпер облокотилась на ее терминал и вежливо осведомилась, где находится груз с корабля Адольфа.
   — Слушайте, у меня обеденный перерыв, — буркнула девушка.
   — Я лейтенант военно-космического флота Пайпер. Это чрезвычайно важно. Вашу планету собираются завоевать, и нам необходимо проверить этот груз. — Она показала на меня пальцем. — Вот мичман Маккей просто в отчаянии.
   — Вот как… — Девушка прожевала то, что у нее было во рту, и задумалась. — Я вам ничего сказать не могу. Вам, наверное, нужно обратиться к таможенному инспектору.
   — А где таможенный инспектор? — спросил я и, отставив в сторону коробку с исходящей корреспонденцией, присел на краешек ее стола.
   — Вы знаете, он здесь только подрабатывает. Наверное, он на своей основной работе, — задумчиво проговорила она, глядя на меня снизу вверх. — Но знаете, я почти уверена, что то, что вам нужно, там наверху, на орбитальной платформе. — Она показала на потолок.
   — Похоже на то, — согласился я. — Слишком дорого было бы спускать груз сюда, чтобы тут же опять отправлять его наверх.
   — Дайте-ка я проверю. — Она что-то набрала на клавиатуре. — Вот он! — торжествующе вскричала она.
   — Спасибо, вы нам здорово помогли, — заверила ее Пайпер, схватив меня за рукав.
   — Что теперь будем делать? — спросил я.
   — Где пилот с челнока? — вновь обратилась Пайпер к девушке. — Я полечу туда и все выясню.
   Девушка выразительно пожала плечами.
   — Сколько раз я его ни видел, у него все время сиеста и он дрыхнет где придется, — поделился своими наблюдениями я, отыскивая глазами дверь к водородным хранилищам. — Он наверняка где-то здесь, но ему еще нужно будет заправиться. Пускай лучше с тобой поедет Кимболл, техник с базы Службы Гражданской Обороны. Давай я ему позвоню.
   Пайпер кивнула и развернула к себе монитор, чтобы посмотреть, что сообщил Адольф в своей грузовой декларации.
   — Ух ты, здорово, — восхищенно произнесла девушка. — Меня что, снимают скрытой камерой? — Она помахала рукой. — Привет, мамочка!
   Я схватил со стола телефон и позвонил Кимболлу, который в ответ сказал, что мигом раздобудет скафандр и инструменты и срочно приедет. Девушка достала свою сумочку, вынула из нее косметику и нарисовала на своем лице ослепительную улыбку. Потом один за другим тщательно обследовала в комнате все углы. Потом снова помахала, на этот раз не так уверенно.
   В комнату не спеша вошел пилот челнока по прозвищу Калифорнийский Козлик.
   — Нам следует срочно заправиться, — распорядился я. — На вашу планету ожидается нападение, и лейтенанту Пайпер нужно подняться на орбиту.
   Козлик кивнул.
   — Потрясающе. — И в той же неторопливой манере вышел вон.
   — Он тоже вместе с вами? — восхищенно промолвила девушка.
   — Ты читала когда-нибудь «Демографию колониальных миграций» Тамаркина? — спросил я Пайпер. — Колонизаторы характеризуются у него как «отбросы общества, инстинктивно отправляющиеся на поиски таких мест, где их единственные соперники — такие же неудачники, как и они сами».
   Пайпер поглядела на меня:
   — А как еще можно с твоим кораблем заработать на жизнь?
   — Верно, — согласился я. — Я подожду здесь Кимболла, а ты поезжай соберись в полет.
   Когда Пайпер укатила, я, перегнувшись через терминал, заверил сидевшую за столом девушку:
   — Все нормально. На нас и в самом деле собираются напасть.
   Она направилась в туалет, вероятно для того, чтобы закатить пробную истерику, а я тем временем позвонил Катарине и рассказал ей про наш план.
   Ее изображение на экране без особого энтузиазма кивнуло.
   — У капитана Хиро сейчас, возможно, закружится голова от радости, но даже если Бим найдет там оружие и даже если нам удастся привести его в рабочее состояние, Генхис-то все равно заявится сюда на крейсере класса «Феникс». — Она поморщилась. — Из-за ложного понятия о чести Баки вызвался сопровождать нас в качестве наблюдателя.
   — Ого, — вырвалось у меня.
   — Тебе не приходило в голову, что единственные два объекта, куда можно установить орудия, — это твой корабль и орбитальная станция?
   — Нет, — медленно проговорил я, — но со временем я бы обязательно до этого додумался. И если не возражаешь, давай переменим тему. Знаешь, во всей этой суматохе я совсем забыл спросить, а не вычислила ли ты уже, кто руководил контрабандой наркотиков?
   Лицо ее напряглось.
   — Возможно. Тебя кто-нибудь слышит?
   Я прислушался к журчанию воды в туалете и убавил громкость телефона.
   — Нет.
   — Месяц назад во Втором Банке Шенектади появилось четыре шестизначных счета на предъявителя.
   — Погоди минутку. Что такое «счет на предъявителя»?
   — По сути говоря, это счет, владелец которого не зарегистрирован. Им может воспользоваться любой при наличии соответствующего удостоверения.
   — Не очень-то честно, — заметил я.
   — Очень удобный способ быстренько прополоскать и просушить грязные деньги, — подтвердила Катарина. — Банк не платит процентов по вкладам, так что их это устраивает. Такое официально разрешено еще на пяти-шести планетах.
   — А почему счета на предъявителя? Разве Дэви и Берни платили не драгоценностями?
   — Дэви и Берни — да. Но это не лучший способ. Ты когда-нибудь пытался сбыть с рук краденые драгоценности?
   — Нет. Это трудно?
   — Весьма. На них, как правило, сложно найти покупателя, а с помощью изотопного анализа они легко идентифицируются. Если ты чем-то не угодишь покупателю, он может без труда обесценить плату, передав местным властям подробное описание драгоценностей. Так что лучше производить расчеты через банк. Так вот, с двух самых больших счетов на предъявителя деньги уже сняли.
   — Кто бы это ни был, ему далеко не уйти.
   — Он уже ушел. — Катарина вздохнула. — Это был Чивс.
   — Чивс? Быть такого не может! Ты уверена?
   — Сколько на планете Грызунов метрового роста? — резонно спросила она. — Он у меня заснят на камеру.
   — Зачем Чивсу это понадобилось? Она снова вздохнула.
   — Не знаю. Может, из-за денег. Это всегда достаточно сильный мотив. Мне приходит в голову и еще более отвратительная мысль: Чивс — двоюродный брат Баки. И ему не так уж далеко до престола.
   — Не могу понять. Если Чивс не на нашей стороне, зачем же ему было сообщать об оружии в грузе Адольфа?
   — Кен, а что ты собираешься делать, если Пайпер не найдет там оружия?
   Я с минуту подумал.
   — У «Шпигата» даже со сломанными решетками есть пятьдесят процентов вероятности добраться до Новой Бразилии.
   У Катарины был очень усталый вид.
   — Кен, Капитан Хиро хочет сражаться, если мы хоть что-нибудь для этого найдем. Военный космофлот на то и существует. Но — я не шучу, Кен, — что бы там Адольф ни припрятал, наши шансы выбраться из этой переделки гораздо меньше чем пятьдесят на пятьдесят.
   — Ты хочешь сказать, что Чивс нас подставил?
   — Вполне возможно, — вздохнула она. — Ты не хочешь произвести качественный анализ ситуации?
   — Ну что ж, давай посмотрим. — Я запустил пятерню в волосы и немного подумал. — Что мы имеем? Возможны три варианта: либо Генхис нас уничтожает, а Баки он устраивает несчастный случай благодаря информации Чивса, либо мы уничтожаем Генхиса, либо мы уничтожаем друг друга.
   — И во всех трех случаях Чивс становится богаче, ближе к трону и, безусловно, остается в прекрасных отношениях с теми, кто выживет, — заключила Катарина.
   — Не нравится мне все это, — пожаловался я. Катарина послала мне воздушный поцелуй и исчезла.
   Четверть часа спустя подъехал Кимболл с вещмешком и ящиком инструментов размером почти с него самого. Затормозив у здания таможни, он высунул голову из окна машины.
   — Могу я здесь припарковаться?
   — Разумеется. Вы ничего не забыли захватить? — Я старался не смотреть на ящик с инструментами.
   — Я взял с собой зубную щетку и одежду на смену. Разве еще что-нибудь нужно?
   — Нет, все нормально, — успокоил я техника.
   Тем временем примчалась и Пайпер, глаза ее сверкали, я ни разу не видел, чтобы она была так возбуждена. Я представил их друг другу.
   — Кен, ты говорил с капитаном Хиро? — первым делом спросила она.
   — Нет, но я звонил Катарине.
   — Сойдет. — Она кивнула Кимболлу. — Ладно. Мы с Кимболлом во всем разберемся. Если окажется, что Адольф оставил там наверху годное к употреблению оружие, мы попробуем или установить его на твой корабль, или развернуть прямо на станции. Если нам что-нибудь понадобится, мы позвоним и скажем. Не забудь сообщить на корабль, что происходит. — Она вынула ключи и переложила их в мой карман. — Вот, возьми мою машину.
   — Договорились. — Я подмигнул ей. — Мы будем ждать от вас известий с надеждой и молитвой.
   — Надеяться будешь ты, а молиться предоставь Катарине. — Она наградила меня быстрым шлепком. — Пожелай нам удачи. Пошли, Козлик.
   Кимболл и Козлик послушно последовали за ней. Пайпер была вся на взводе — на некоторых людей оружие действует подобным образом. Я подождал, пока челнок не взлетит, проводил его взглядом и вернулся в офис.
   Там меня поджидала Катарина.
   — Операция «Надежда и молитва» с успехом начата, — провозгласил я. — Пайпер и Кимболл уже в пути.
   — Операция «Надежда и молитва»? — улыбнулась Катарина.
   Прежде чем она ответила, я сообразил, что сморозил глупость.
   — Нет-нет. У тебя, наверное, язык чешется скаламбурить?
   Она сдержанно кивнула.
   — Что, сильно чешется? Катарина продолжала кивать.
   — Но я по-прежнему думаю, что каламбур — это самая примитивная форма юмора. Что, если я выйду и снова войду и мы оба притворимся, что этого разговора не было?
   Она сдержанно склонила голову.
   — Ты помнишь ночь, когда мы повстречались?
   — Отлично помню. — Я поморщился. — Каламбур на каламбуре и каламбуром погоняет.
   — О-хо-хо, — вздохнула она. — Я— думаю, это было началом восхитительной дружбы, хотя и весьма непродолжительной.