Страница:
Однако через миг Уэйн отвернулся. И Спок понял почему. Дрин не обязательно знал, что администратор был частью команды Пайка. Выдать этот факт означало подвергнуть жизнь Уэйна опасности – и лишить «Энтерпрайз» ценного союзника на планете.
– А, – сказал владетель, – мои друзья колонисты. – Он посмотрел на
Уэйна в упор. – Я подумал, вам захочется на это взглянуть. – Он указал на Спока. – Позвольте представить вам Спока, первого офицера «Энтерпрайза». Он здесь, чтобы «спасти» вас.
Вулканец не проронил ни слова и не изменил выражения лица. Он
вынужден был позволить Дрину развлекаться за счет его достоинства. Самым важным было не показать, что он знаком с администратором.
Дрин подошел к Споку, протянул длинный палец к его подбородку и
слегка повернул его голову в сторону.
– Герой, а? Как плохо, что его усилия были обречены на провал. – Он
прищелкнул языком. – Как будет обречена любая попытка вас спасти.
Уэйн нахмурился. Возможно, захватчики не знали, насколько вулканцы
не выносили прикосновений, но он-то знал.
– Зачем, – спросил он Дрина, – вы нам это показываете?
Мерканец поднял взгляд на Уэйна. На миг, Спок испугался, что он
прикажет его убить. Но миг прошел, а Уэйн по-прежнему стоял здесь.
– Потому что, – дружелюбно объяснил он, – я хочу избавить вас от
бесплодных надежд, которые вы, вероятно, питаете. Я хотел показать вам, как на самом деле ограничены ваши возможности.
Спок знал, что причина была не в этом. Он просто старался как можно
сильнее унизить вулканца, получить как можно больше с их сделки.
Внезапно Дрин повернулся к Балаку.
– Мои мезирии, – сказал он. – Почему их до сих пор нет?
Мерканец снова исключил коммуникатор. Мезирии? Споку было
незнакомо это слово. И он не смог понять его значения из кратких реплик Балака, связавшегося с флагманом…
– Владетель хочет знать, прочему его мезирии до сих пор не доставлены. – Пауза. – Ясно.
Дрин посмотрел на него.
– Ну?
Балак вернул взгляд.
– Похоже, – пояснил он, – с животными возникли проблемы. Это случилось по дороге в транспортационную.
Глаза Дрина засверкали.
– С ними что-то случилось? – рявкнул он.
Балак энергично потряс головой.
– Нет, не с мезирии. Но те, кто их сопровождал, были покалечены. Один серьезно; он лишится руки.
Дрин заметно расслабился.
– А. Что же, видно, этого следовало ожидать. С конце концов, их пора было кормить.
Спок начал понимать, что это были за мезирии – и какую роль они
могли сыграть в планах владетеля относительно него. Перспектива была не из приятных.
И по- прежнему оставалась возможность, что его жертва будет
напрасной. Если бы он только мог знать наверняка, что Ухура сможет передать сообщение, что их план сработает.
Это было горькой иронией: человек, с которым он хотел связаться,
стоял в менее чем двадцати шагах от него, а он не мог ему передать даже то короткое сообщение, которое он придумал.
Хотя, почему не мог? Сообщение было составлено так, чтобы
расшифровать его было невозможно. А если ему казалось, что его нельзя просто произнести вслух, так это потому, что Спок владел английскими идиомами, а Дрин – нет.
– День рождения Бойса, – сказал он громко.
Дрин посмотрел на него.
– Что вы сказали?
– День рождения Бойса, – небрежно повторил вулканец, глядя прямо
на владетеля. Он не смел смотреть в направлении Уэйна, опасаясь, что его намерение станет ясно.
Дрин слегка склонил голову вбок.
– И что это значит, Первый Офицер?
Спок пожал плечами, стараясь припомнить, как Кирк «продавал»
подобные вещи в прошлом. Ему в голову пришел случай с «Фезариусом», когда капитан успешно провел идею, что на «Энтерпрайзе» установлена система саморазрушения, якобы основанная на корбомите – несуществующем материале.
Вдохновленный воспоминаниями о проделках Кирка, первый офицер объяснил:
– Это просто выражение.
– Какое выражение?
Вулканца по-прежнему не радовало, что придется в открытую лгать.
Но, похоже, это было неизбежно, учитывая обстоятельства.
Но его опередили – Уэйн заговорил первым.
– Мы это говорим, когда кто-нибудь серьезно пострадал – как, в
данном случае, этот покалеченный парень. Это способ выразить сочувствие.
Дрин не отрывал глаз от Спока.
– Я разговариваю, – сказал он, слегка повысив голос, – с вулканцем.
Мистер Спок, вы знаете, что тот, про кого вы это сказали – мерканец, такой же, как те, кто держат вас здесь под прицелом? Ваше сочувствие распространяется так далеко?
– Мое сочувствие распространяется не только на моих друзей, –
правдиво ответил первый офицер.
Дрин смотрел на него с, похоже, неподдельным любопытством.
– Да ну. Я не знал этого о вас, Спок. И что, все вулканцы такие?
– Большинство, – сказал Спок.
– А это ваше выражение – «День рождения Бойса» – это вулканская поговорка? Или ее придумали люди?
– На звездолете можно выучить много выражений, принадлежащих различным культурам. – Снова правда.
Владетель, похоже, был склонен и дальше продолжать беседу на эту
тему, но тут на площади появилась ярко-красная дымка. Вскоре из нее проявились четыре фигуры – два мерканца и пара лоснящихся белых четвероногих. Мерканцы, казалось, нервничали – по меньшей мере. И были более чем рады, когда звери мягко затрусили в сторону Дрина.
Балак щелкнул по коммуникатору.
– Они здесь, – просто сказал он. Через секунду или две, эскорт животных снова исчез.
Владетель опустился на одно колено, он был явно рад видеть мезирии.
Похоже, чувство было взаимным. Какое-то время мерканец и животные терлись носами.
Затем Дрин поднял глаза на Спока. Он снова улыбался, какой-то хищной улыбкой. Смертоносной улыбкой.
Кивком головы он указал на вершины холмов, что виднелись за одно – и двухэтажными зданиями колонии, на севере.
– Видите эти горы, Первый Офицер?
Вулканец кивнул. Холмы, казалось, были совсем рядом, но это могло
быть иллюзией, порожденной чистым, холодным воздухом.
– Через минуту вас транспортируют туда, – вы будете далеко от этой
площади, далеко от колонии, – в месте, где вам никто не сможет помочь. Часом спустя я тоже переправлюсь на то же самое место. Затем, я буду охотиться на вас с помощью моих зверей, и, когда они вас загонят, я вас прирежу как животное. Что, если вы поразмыслите об этом столько, сколько это делал я, – не более, чем вы заслуживаете.
Среди колонистов раздались приглушенные возгласы ужаса. Уэйн запротестовал:
– Не можете же вы это сделать, владетель.
Дрин резко встал и глянул на него.
– Могу, мистер Уэйн, – и сделаю. И, хотя я склонен проявлять по
отношению к вам терпение за всю ту помощь, которую вы мне оказали, вы испытали это терпение уже дважды за последние несколько минут. Подумайте хорошенько, прежде чем еще раз сделать это.
Уэйн закусил губу. Больше он ничего не мог сделать, и Спок это прекрасно понимал.
– Не беспокойтесь, – сказал вулканец. – Я знал, чего ожидать, когда я
заключил эту сделку.
– Идите сюда, – сказал владетель своим зверям. – Вот этот.
Познакомьтесь с ним.
Мезирии приблизились к нему, высунув длинные черные языки. Они
обнюхали его брюки, поглядывая на него своими большими золотыми глазами и глухо рыча. Их дыхание вырывалось из пасти клубящимися облачками.
Вулканец мог видеть их зубы – длинные, острые, устрашающе
выглядящие. Он вспомнил, что Дрин сказал о пропущенном кормлении.
– Тихо, – сказал им владетель. – Он снова взглянул на Спока. – Мы же
не хотим, чтобы погоня закончилась, не успев и начаться, а? – Он хлопнул рукой по бедру, и мезирии вернулись к нему.
– А теперь –запомните, – сказал Дрин, – наша сделка действует только
пока длится ваш визит. Как только вы умрете, он закончен, так что если вас и в самом деле беспокоит благополучие этих людей, в ваших интересах оставаться в живых как можно дольше.
– Уверяю вас, – ответил Спок, – это было бы моим намерением в любом случае.
Владетель осклабился.
– Это вы сейчас так говорите. Но по ходу дела вы можете изменить мнение.
Он кивнул Балаку, и Балак снова связался с кораблем.
– Отправляйте вулканца по заданным координатам, – велел он.
Когда Спок почувствовал покалывание – побочный эффект
мерканского транспортатора –он понял, что очень рад, что не пустил доктора Маккоя на планету – или объектом охоты мезирии мог оказаться не один офицер Звездного Флота, а два.
– Доктор? Доктор Маккой?
Он открыл глаза. На него глазела хорошенькая молодая брюнетка.
Если это сон, подумал он, я не хочу просыпаться. Дайте мне его
посмотреть.
А затем он вспомнил.
– Не двигайтесь, – посоветовала брюнетка. На ней был форма офицера
охраны. – Я вызвала доктора.
– К чертям, – хрипло сказал он, поднимаясь на ноги. – Я и сам доктор
– и чувствую себя прекрасно. – Они были в открытом турболифте. Шагнув в коридор, он огляделся. Это была не транспортационная палуба. И…
– Где, черт возьми, Спок?
Женщина смотрела, как он нажимает кнопки на контрольной панели
лифта. Она покачала головой, когда двери закрылись и лифт пришел в движение.
– Мистер Спок, сэр? Он транспортировался вниз, на территорию
колонии, добрых пятнадцать минут назад.
Глаза Маккоя сузились.
– Он – что?
– Что-то не так, сэр? Тогда я должна доложить…
Доктор фыркнул.
– Не так – еще бы! Сукин… – Задохнувшись от ярости, он вынужден
был на миг замолчать. – Он провел со мной этот вулканский зажим нерва, и смылся один.
Женщина, похоже, приняла решение.
– Думаю, я должна об этом доложить, – сказала она.
– Докладывайте все, что хотите, – сказал он ей. – Я от этого
остроухого компьютера так просто не отстану. – Когда лифт остановился, он уверенно устремился в направлении транспортационной.
Офицер охраны поспешила за ним.
– Доктор, вы были без сознания. Вы не думаете, что было бы неплохо…
– Он резко повернулся к ней.
– Хватит. Когда я вернусь, я буду счастлив сообщить мистеру Лесли о
вашей прекрасной работе. Но сейчас, черт побери, отстаньте от меня. Мне еще сегодня на этом потрясном самоубийстве присутствовать.
Она осталась стоять на месте, сконфуженная. Он бросился по коридору
и в транспортационный отсек, едва дав двери открыться перед ним.
Мистер Кайл, увидев Маккоя, уставился на него во все глаза.
– Доктор Маккой?…
– Мне некогда объяснять, – рявкнул доктор. – У вас сохранились координаты отправки Спока?
Офицер по транспортатору кивнул.
– Да, сэр. Но мистер Спок сказал…
– Неважно, что он сказал. Отправь меня вниз – немедленно. – И, для
пущей убедительности, он шагнул к транспортационной платформе и поднялся на нее.
Все еще колеблясь, Кайл активировал оборудование.
– Это займет секунду-две, – сказал он. Закончив, он поднял глаза. – Вы уверены, что знаете, что делаете? – спросил он доктора.
Маккой скривился. Это был хороший вопрос. Тем не менее, он ответил:
– Проклятье, еще бы не уверен. Вы давайте, валяйте, что ли. Знаете, запускайте и все такое.
– Как скажете, сэр.
Доктор скрипнул зубами. Он ненавидел транспортаторы; можно бы
было – он бы отправился в колонию пешком. Но он был нужен Споку.
Через миг, он был захвачен эффектом транспортатора – и было слишком поздно поворачивать.
Глава 16
Спок материализовался на гребне бесплодного холма среди других бесплодных холмов. Ландшафт, похоже, был совершенно одинаков, куда ни посмотри – вплоть до горизонта.
Здесь было холоднее, чем на площади. Но он этого ожидал. Он сделал глубокий вдох, стараясь привести свои мысли в порядок. Чем тщательнее он все продумает сейчас, пока у него есть возможность, тем лучше. Позже у него может не оказаться времени для такой роскоши.
Первый офицер знал, что находится к северу от колонии – то есть узнал это еще на площади. По положению солнца на небе и исходя из собственного знания о вращении планеты, почерпнутого в библиотеке «Энтерпрайза», Спок определил, что север был… там. Что означало, что горные разработки были в противоположной стороне – на севере.
О возвращении в колонию, пусть даже кружным путем, не могло быть и речи. Куда лучше направиться на север, уводя Дрина от колонистов, которые могли тем временем заняться его планом, и уменьшив вероятность того, что он неожиданно нагрянет к ним.
Конечно, это при том, что Уэйн понял его ссылку на день рождения Бойса. И что он сможет применить ее к текущей ситуации. И, конечно, что Спок не упустил чего-нибудь, что сможет помешать выполнению плана.
Однако, думать об этом теперь не имело смысла. Изменить здесь что-либо было уже не в его власти. Все, что он мог сделать сейчас – это продлить погоню, – словами Дрина, – «оставаться в живых как можно дольше». При прочих равных условиях, он знал, что, пока он жив – колонисты в безопасности.
Сколько времени он мог надеяться выгадать? Сколько до того, как мезирии его настигнут?
Трудно сказать. Это зависело от многих факторов. Расстояние, которое он сможет организовать между собой и этим местом за следующий час, было весьма существенно. Но еще более важно, насколько он сможет поддерживать контроль над своим метаболизмом, учитывая предстоящую – значительную – физическую нагрузку.
Готовясь к броску – вполне возможно, самому последнему в его жизни, – он вдруг подумал, что, возможно, он собрался двигаться в совершенно неверном направлении. Устанавливая последнее, он полагался на то, что мерканский техник транспортатора отправил его именно туда, куда указал Дрин. Если его транспортировали куда-то в другое место, скажем, к югу от колонии, или к востоку, или западу…
Нет. Пускаться в бесплодные размышления было неразумно. Он определил наиболее вероятный расклад обстоятельств; у него не было другого выбора кроме как действовать в соответствии с ними до логического завершения.
Пустившись в путь бегом, – небыстро, чтобы сэкономить силы, – Спок направился к северу вдоль хребта. Земля поплыла мимо него и назад; впереди, он знал, должен быть склон.
В те дни, когда Сурак еще не принес им свою философию мира-через-логику, вулканцы совершили немало жестокостей во имя завоеваний. Однако, насколько Споку было известно, они никогда не охотились друг на друга. Даже его наиболее воинственные и кровожадные предки не опускались так низко, чтобы обращаться с себе подобными как со зверями.
Но конечно, даже в самые черные времена на свете не было вулканца такого же жестокого, как Хэймсаад Дрин.
Брэдфорд Уэйн ударил кулаком по контрольной консоли мобиля.
– Черт. Что же Спок пытался мне сказать?
Гросс положил ладонь на руку Уэйна.
– Успокойся, Брэд. Хочешь прибить нас тут?
Уэйн посмотрел на партнера, потом на шахту впереди и нахмурился.
Гросс был прав. Вряд ли их гибель помогла бы делу.
Он начал внимательнее следить за изгибами туннеля, затем сказал:
– Ладно, я спокоен.
– Тогда давай прокрутим это еще раз, – предложил Гросс – С начала.
Администратор кивнул, он был рад, что сегодня снова пошел в смену
вместе с геологом. У Гросса была хорошая голова, и именно это ему сейчас было нужно.
– Еще раз. – Он глубоко вдохнул. – Бойс был главным врачом на
«Энтерпрайзе». Мы служили вместе несколько лет. Три года, наверное. Но его день рождения мы праздновали только раз.
– Потому что ему не нравилось делать из этого событие, – продолжил
Гросс. – Он терпеть не мог разговоров о своем возрасте.
– Да, верно. Однако, тогда это был сюрприз – идея капитана Пайка.
Отличная вечеринка. И Бойс неплохо провел время, даже если он не хотел это признать.
– И это все?
Администратор пожал плечами.
– Это все, что я помню. Как я уже сказал, я не мог остаться до конца. Мне пришлось подняться на мостик.
Уэйн направил механизм за поворот, кабина накренилась. Уголком глаза он мог видеть, как Гросс качает головой.
– Да, задачка, – заметил геолог. – И все же, это должно что-то означать, иначе зачем бы твой друг стал так рисковать, говоря это?
Действительно, зачем? Администратор сосредоточился, но в голову ему по-прежнему ничто не приходило.
Сейчас Спок рисковал своей головой там, в холмах, без сомнения,
пытаясь дать им время на выполнение его плана. А Уэйн не принял пас.
– Ты упомянул торт, – Продолжал Гросс. – На нем было что-нибудь написано?
Уэйн покачал головой.
– Просто «С днем рождения» или что-то вроде этого. – Он вздохнул. – Хотя, это был лучший торт, который я когда-либо видел. Это я прекрасно помню. И я его так и не попробовал.
Гросс откинулся на спинку кресла.
– Может, что-нибудь существенное случилось, после того как ты ушел?
Администратор пожал плечами.
– Да нет, не думаю. А что?
– Мне пришло в голову, – ответил геолог, – что Спок может не помнить, что ты ушел раньше. Он может ссылаться на что-нибудь, чего ты не знаешь, потому что ушел раньше.
Уэйн замычал.
– Миленький вариант.
Гросс повернулся к нему.
– Или, может, он помнит, что вам пришлось уйти. И именно об этом
он и говорил, – об обстоятельствах вашего отбытия. –Его глаза сузились. –Там было что-нибудь необычное?
Вообще-то да, было, – теперь, когда администратор подумал об этом, –
он вспомнил.
– Это была не моя смена. Там было какое-то ЧП. И рулевой, который был на вахте, заболел.
– От чего? – подтолкнул его геолог.
Уэйн снова задумался. Внезапно он вспомнил.
– В вентиляционную систему пошел газ. Густой и желтый, и он
временно вывел из строя пару офицеров на мостике. – Он кивнул, теперь уверенный. – Да, теперь помню. Дюрохлористая кислота из контейнера попала на груз – сырой тюрацит, который мы перевозили. Из комбинации кислоты с рудой и получился этот газ. – Внезапно его осенило. Он понял, что Спок хотел, чтобы они сделали.
– Брэд? Что такое?
– Проклятье, я понял. Я знаю, что имел в виду Спок. – Уэйн закусил
губу, уже обдумывая способ претворить это в жизнь. – Слушай, нам понадобится помощь. Джоанссон, Пинелла – может, кто-то еще из тех, что доставляют руду на производственную площадку. – Он неприятно улыбнулся. – Мерканцы спят и видят, как наложить руки на нашу руду. Что же, мы им дадим даже больше, чем они собирались тут взять.
Кирк потянулся вниз и ухватил Оуэнса за руку. Поднатужившись, он вытащил его на поверхность джунглей.
Затем капитан и Отри отступили от края, а Каррас помогла Оуэнсу выпутаться из страховки, которую они сплели из лиан. Поднявшись, как смог, на ноги, Оуэнс бросил взгляд на провал.
– Черт, – сказал он – отсюда это даже проблемнее выглядит.
Отри счищал с рук кору лиан. @
– Проблемнее, чем тебе кажется, – сказал офицер охраны.
Кирк согласно кивнул.
– В следующий раз, мистер Оуэнс, хорошенько подумайте, прежде чем ломать ногу. Ради нас хотя бы.
Оуэнс грустно улыбнулся.
– Поверьте мне, сэр, я последую вашему совету. В следующий раз – непременно.
– Вот и хорошо, – сказал капитан. – Тем временем – устраивайтесь поудобнее. Если не произойдет чего-нибудь непредвиденного, мы довольно скоро вернемся.
Оуэнс посмотрел на него.
– Прошу прощения, сэр?
Кирк знал, конечно, что Оуэнс расстроится. Но он думал об этом
целую ночь, и все же решил, что Оуэнсу не имеет смысла идти с ними. Он бы только замедлял их продвижение.
Кроме того, кому-нибудь надо было здесь остаться. Они сигналили кораблю с этого места около двух дней назад. Если Скотти все же послал спасательную команду, более чем вероятно, что он послал ее сюда.
Так капитан и сказал. И у Оуэнса не было выбора кроме как согласиться.
Отри повернулся к Кирку.
– Сэр, прошу разрешения тоже остаться. Если что-нибудь случится – новое проседание земли или еще что – а у Оуэнса такая нога и…
Капитан поднял руку.
– Достаточно. Я собирался просить вас либо Каррас составить Оуэнсу компанию. – он хлопнул Отри по плечу. – Поскольку вы вызвались, выбор сделан.
Отри кивнул – и, поскольку здесь все было устроено, капитан взглянул на Каррас.
– Идемте, мичман. Время не ждет.
Она вернула взгляд.
– Да, сэр.
И они двинулись в джунгли, направляясь к западу – это, согласно их
подсчетам, было направление на участок, где произошел обвал. Солнечный свет струился через ветви чужих деревьев. Ветер доносил до них резкие, сильные ароматы. При всей неуверенности их положения, Кирк не мог не отметить томную красоту местности.
– Капитан?
Он повернулся на оклик Каррас и попытался не задерживаться взглядом на игре светотени на ее лице.
– Да, мичман?
Похоже, что-то было у нее на уме. Что-то серьезное.
– Я снова просмотрела эти иероглифы прошлой ночью. – Пауза. – Помните, как вы сказали, что в такой работе большинство сюрпризов бывает в начале?
– Помню.
– Ну, – сказала она, – Думаю, я нашла еще один. То есть еще сюрприз.
Кирк отвел в сторону низкую ветку, что преграждала им путь.
– И?
– Возможно, я нашла способ помочь мистеру Споку.
Это стоили внимания. Он резко остановился.
– Говорите, мичман. Я слушаю.
Каррас протянула ему трикодер, показывая запись нескольких иероглифов на экране устройства.
– Помните вот эти знаки? – спросила она.
Капитан присмотрелся.
– Иероглифы, обозначающие это создание, верно?
– Верно. А теперь посмотрите на это. – Она увеличила изображение. – Видите эти значки? Прямо рядом со знаками животного?
Кирк кивнул.
– И что это?
– Эти знаки означают болезнь – это те, о которых я вам вчера
говорила. Если вы заметили, у каждого такого знака есть спутник – другой значок рядом с ним, который выглядит точно так же, как знак болезни, только лежащий на боку.
Капитан смотрел на запись.
– Я очень внимательно вас слушаю.
– Сначала, – сказала Каррас, – я подумала, что эти значки-спутники –
просто другой вариант знака болезни – знаете, для усиления смысла. Но затем я еще покопалась в этимологии Домбраату. А там, если что-нибудь изображено вот так на боку, – это, похоже, противоположность изначальному значению.
Кирк поднял взгляд от экрана трикодера.
– Не-болезнь. Лечение.
– Да. И оно исходит от самого этого создания. Если я не ошибаюсь – оно должно ужалить второй раз.
– Второй раз? – недоверчиво повторил капитан.
– Да. – Она показала ему еще несколько высеченных знаков, поменьше. – Видите? Событие, приводящее к болезни и к «не-болезни», одно и то же. Идентично.
– Второй раз, – пробурчал он. – И это и есть это чертово лечение.
Мичман кивнула. Она посмотрела ему в глаза – и ее взгляд задержался там, будто она была поймана и не могла освободиться. И, похоже, что она и не хотела освободится.
Кирк и сам неожиданно для себя засмотрелся на игру света в ее
волосах, на полные губы и зеленую глубину ее глаз.
А вокруг был тропический лес, с его экзотическими запахами, и
теплым бризом, что струился мимо них, заставляя листья трепетать как от возбуждения.
Что- то здесь происходило –что-то, чему он не мог позволить продолжаться. Капитан кашлянул и взял себя в руки.
– Неплохая работа, – сказал он, так официально, как только смог. И
внутренне вздрогнул. Он совсем не это хотел сказать. Но они по-прежнему были в экспедиции – на работе.
Каррас смотрела на него еще секунду или две. Затем, очевидно,
разочарованная и приведенная в замешательство –а, может, еще и смущенная – отвела глаза.
– Думаю, нам пора идти дальше, – сказала она твердо.
– Конечно, – ответил он. – Черт. Это будто какой-нибудь замшелый
адмирал произнес, а не Джим Кирк. Но он просто не знал, что еще сказать. Ах, чего не сделаешь ради Звездного Флота!
И, не сказав более ни слова, они продолжили свой путь через Октавианские джунгли.
Дрин глянул на Маккоя через стол администратора колонии.
– А зачем, позвольте спросить, Споку нужен врач?
Маккай прочистил горло, думая о вооруженных мерканцах, что стояли за его спиной. Продавай, сказал он себе, продавай.
Мерканец сдвинул брови.
– Я задал вопрос.
Доктор нахмурился.
– Спок болен, владетель. Он очень болен.
Дрин был заинтересован.
– Да? И чем же?
Маккой поведал ему о субстанции в крови Спока и каким образом это
на него влияло.
– Таким образом, – закончил он, – он не продержится долго, куда там
вы его послали. Так что, если вас интересует именно месть, вы можете оказаться разочарованы. Это вряд ли удовлетворит вашим ожиданиям. Не тогда, когда Спок в таком состоянии.
Мерканец кивнул.
– Так что вы последовали за ним сюда – рискуя собственной жизнью –
в попытке обеспечить мне больший вызов и интерес. Как мило с вашей стороны так обо мне заботиться. Настоящий альтруизм.
Доктор покачал головой.
– Это вовсе не альтруизм, владетель. Вы заключили сделку. Вы сказали,
что, пока Спок исполняет ваши желания, вы не причините вреда колонистам – а Спок не прибыл бы сюда, если бы думал, что вы не сдержите свое слово.
Дрин провел пальцем по подбородку.
– То есть вы хотите помочь колонистам. Поддержав способность
Спока ускользать от меня.
– А, – сказал владетель, – мои друзья колонисты. – Он посмотрел на
Уэйна в упор. – Я подумал, вам захочется на это взглянуть. – Он указал на Спока. – Позвольте представить вам Спока, первого офицера «Энтерпрайза». Он здесь, чтобы «спасти» вас.
Вулканец не проронил ни слова и не изменил выражения лица. Он
вынужден был позволить Дрину развлекаться за счет его достоинства. Самым важным было не показать, что он знаком с администратором.
Дрин подошел к Споку, протянул длинный палец к его подбородку и
слегка повернул его голову в сторону.
– Герой, а? Как плохо, что его усилия были обречены на провал. – Он
прищелкнул языком. – Как будет обречена любая попытка вас спасти.
Уэйн нахмурился. Возможно, захватчики не знали, насколько вулканцы
не выносили прикосновений, но он-то знал.
– Зачем, – спросил он Дрина, – вы нам это показываете?
Мерканец поднял взгляд на Уэйна. На миг, Спок испугался, что он
прикажет его убить. Но миг прошел, а Уэйн по-прежнему стоял здесь.
– Потому что, – дружелюбно объяснил он, – я хочу избавить вас от
бесплодных надежд, которые вы, вероятно, питаете. Я хотел показать вам, как на самом деле ограничены ваши возможности.
Спок знал, что причина была не в этом. Он просто старался как можно
сильнее унизить вулканца, получить как можно больше с их сделки.
Внезапно Дрин повернулся к Балаку.
– Мои мезирии, – сказал он. – Почему их до сих пор нет?
Мерканец снова исключил коммуникатор. Мезирии? Споку было
незнакомо это слово. И он не смог понять его значения из кратких реплик Балака, связавшегося с флагманом…
– Владетель хочет знать, прочему его мезирии до сих пор не доставлены. – Пауза. – Ясно.
Дрин посмотрел на него.
– Ну?
Балак вернул взгляд.
– Похоже, – пояснил он, – с животными возникли проблемы. Это случилось по дороге в транспортационную.
Глаза Дрина засверкали.
– С ними что-то случилось? – рявкнул он.
Балак энергично потряс головой.
– Нет, не с мезирии. Но те, кто их сопровождал, были покалечены. Один серьезно; он лишится руки.
Дрин заметно расслабился.
– А. Что же, видно, этого следовало ожидать. С конце концов, их пора было кормить.
Спок начал понимать, что это были за мезирии – и какую роль они
могли сыграть в планах владетеля относительно него. Перспектива была не из приятных.
И по- прежнему оставалась возможность, что его жертва будет
напрасной. Если бы он только мог знать наверняка, что Ухура сможет передать сообщение, что их план сработает.
Это было горькой иронией: человек, с которым он хотел связаться,
стоял в менее чем двадцати шагах от него, а он не мог ему передать даже то короткое сообщение, которое он придумал.
Хотя, почему не мог? Сообщение было составлено так, чтобы
расшифровать его было невозможно. А если ему казалось, что его нельзя просто произнести вслух, так это потому, что Спок владел английскими идиомами, а Дрин – нет.
– День рождения Бойса, – сказал он громко.
Дрин посмотрел на него.
– Что вы сказали?
– День рождения Бойса, – небрежно повторил вулканец, глядя прямо
на владетеля. Он не смел смотреть в направлении Уэйна, опасаясь, что его намерение станет ясно.
Дрин слегка склонил голову вбок.
– И что это значит, Первый Офицер?
Спок пожал плечами, стараясь припомнить, как Кирк «продавал»
подобные вещи в прошлом. Ему в голову пришел случай с «Фезариусом», когда капитан успешно провел идею, что на «Энтерпрайзе» установлена система саморазрушения, якобы основанная на корбомите – несуществующем материале.
Вдохновленный воспоминаниями о проделках Кирка, первый офицер объяснил:
– Это просто выражение.
– Какое выражение?
Вулканца по-прежнему не радовало, что придется в открытую лгать.
Но, похоже, это было неизбежно, учитывая обстоятельства.
Но его опередили – Уэйн заговорил первым.
– Мы это говорим, когда кто-нибудь серьезно пострадал – как, в
данном случае, этот покалеченный парень. Это способ выразить сочувствие.
Дрин не отрывал глаз от Спока.
– Я разговариваю, – сказал он, слегка повысив голос, – с вулканцем.
Мистер Спок, вы знаете, что тот, про кого вы это сказали – мерканец, такой же, как те, кто держат вас здесь под прицелом? Ваше сочувствие распространяется так далеко?
– Мое сочувствие распространяется не только на моих друзей, –
правдиво ответил первый офицер.
Дрин смотрел на него с, похоже, неподдельным любопытством.
– Да ну. Я не знал этого о вас, Спок. И что, все вулканцы такие?
– Большинство, – сказал Спок.
– А это ваше выражение – «День рождения Бойса» – это вулканская поговорка? Или ее придумали люди?
– На звездолете можно выучить много выражений, принадлежащих различным культурам. – Снова правда.
Владетель, похоже, был склонен и дальше продолжать беседу на эту
тему, но тут на площади появилась ярко-красная дымка. Вскоре из нее проявились четыре фигуры – два мерканца и пара лоснящихся белых четвероногих. Мерканцы, казалось, нервничали – по меньшей мере. И были более чем рады, когда звери мягко затрусили в сторону Дрина.
Балак щелкнул по коммуникатору.
– Они здесь, – просто сказал он. Через секунду или две, эскорт животных снова исчез.
Владетель опустился на одно колено, он был явно рад видеть мезирии.
Похоже, чувство было взаимным. Какое-то время мерканец и животные терлись носами.
Затем Дрин поднял глаза на Спока. Он снова улыбался, какой-то хищной улыбкой. Смертоносной улыбкой.
Кивком головы он указал на вершины холмов, что виднелись за одно – и двухэтажными зданиями колонии, на севере.
– Видите эти горы, Первый Офицер?
Вулканец кивнул. Холмы, казалось, были совсем рядом, но это могло
быть иллюзией, порожденной чистым, холодным воздухом.
– Через минуту вас транспортируют туда, – вы будете далеко от этой
площади, далеко от колонии, – в месте, где вам никто не сможет помочь. Часом спустя я тоже переправлюсь на то же самое место. Затем, я буду охотиться на вас с помощью моих зверей, и, когда они вас загонят, я вас прирежу как животное. Что, если вы поразмыслите об этом столько, сколько это делал я, – не более, чем вы заслуживаете.
Среди колонистов раздались приглушенные возгласы ужаса. Уэйн запротестовал:
– Не можете же вы это сделать, владетель.
Дрин резко встал и глянул на него.
– Могу, мистер Уэйн, – и сделаю. И, хотя я склонен проявлять по
отношению к вам терпение за всю ту помощь, которую вы мне оказали, вы испытали это терпение уже дважды за последние несколько минут. Подумайте хорошенько, прежде чем еще раз сделать это.
Уэйн закусил губу. Больше он ничего не мог сделать, и Спок это прекрасно понимал.
– Не беспокойтесь, – сказал вулканец. – Я знал, чего ожидать, когда я
заключил эту сделку.
– Идите сюда, – сказал владетель своим зверям. – Вот этот.
Познакомьтесь с ним.
Мезирии приблизились к нему, высунув длинные черные языки. Они
обнюхали его брюки, поглядывая на него своими большими золотыми глазами и глухо рыча. Их дыхание вырывалось из пасти клубящимися облачками.
Вулканец мог видеть их зубы – длинные, острые, устрашающе
выглядящие. Он вспомнил, что Дрин сказал о пропущенном кормлении.
– Тихо, – сказал им владетель. – Он снова взглянул на Спока. – Мы же
не хотим, чтобы погоня закончилась, не успев и начаться, а? – Он хлопнул рукой по бедру, и мезирии вернулись к нему.
– А теперь –запомните, – сказал Дрин, – наша сделка действует только
пока длится ваш визит. Как только вы умрете, он закончен, так что если вас и в самом деле беспокоит благополучие этих людей, в ваших интересах оставаться в живых как можно дольше.
– Уверяю вас, – ответил Спок, – это было бы моим намерением в любом случае.
Владетель осклабился.
– Это вы сейчас так говорите. Но по ходу дела вы можете изменить мнение.
Он кивнул Балаку, и Балак снова связался с кораблем.
– Отправляйте вулканца по заданным координатам, – велел он.
Когда Спок почувствовал покалывание – побочный эффект
мерканского транспортатора –он понял, что очень рад, что не пустил доктора Маккоя на планету – или объектом охоты мезирии мог оказаться не один офицер Звездного Флота, а два.
– Доктор? Доктор Маккой?
Он открыл глаза. На него глазела хорошенькая молодая брюнетка.
Если это сон, подумал он, я не хочу просыпаться. Дайте мне его
посмотреть.
А затем он вспомнил.
– Не двигайтесь, – посоветовала брюнетка. На ней был форма офицера
охраны. – Я вызвала доктора.
– К чертям, – хрипло сказал он, поднимаясь на ноги. – Я и сам доктор
– и чувствую себя прекрасно. – Они были в открытом турболифте. Шагнув в коридор, он огляделся. Это была не транспортационная палуба. И…
– Где, черт возьми, Спок?
Женщина смотрела, как он нажимает кнопки на контрольной панели
лифта. Она покачала головой, когда двери закрылись и лифт пришел в движение.
– Мистер Спок, сэр? Он транспортировался вниз, на территорию
колонии, добрых пятнадцать минут назад.
Глаза Маккоя сузились.
– Он – что?
– Что-то не так, сэр? Тогда я должна доложить…
Доктор фыркнул.
– Не так – еще бы! Сукин… – Задохнувшись от ярости, он вынужден
был на миг замолчать. – Он провел со мной этот вулканский зажим нерва, и смылся один.
Женщина, похоже, приняла решение.
– Думаю, я должна об этом доложить, – сказала она.
– Докладывайте все, что хотите, – сказал он ей. – Я от этого
остроухого компьютера так просто не отстану. – Когда лифт остановился, он уверенно устремился в направлении транспортационной.
Офицер охраны поспешила за ним.
– Доктор, вы были без сознания. Вы не думаете, что было бы неплохо…
– Он резко повернулся к ней.
– Хватит. Когда я вернусь, я буду счастлив сообщить мистеру Лесли о
вашей прекрасной работе. Но сейчас, черт побери, отстаньте от меня. Мне еще сегодня на этом потрясном самоубийстве присутствовать.
Она осталась стоять на месте, сконфуженная. Он бросился по коридору
и в транспортационный отсек, едва дав двери открыться перед ним.
Мистер Кайл, увидев Маккоя, уставился на него во все глаза.
– Доктор Маккой?…
– Мне некогда объяснять, – рявкнул доктор. – У вас сохранились координаты отправки Спока?
Офицер по транспортатору кивнул.
– Да, сэр. Но мистер Спок сказал…
– Неважно, что он сказал. Отправь меня вниз – немедленно. – И, для
пущей убедительности, он шагнул к транспортационной платформе и поднялся на нее.
Все еще колеблясь, Кайл активировал оборудование.
– Это займет секунду-две, – сказал он. Закончив, он поднял глаза. – Вы уверены, что знаете, что делаете? – спросил он доктора.
Маккой скривился. Это был хороший вопрос. Тем не менее, он ответил:
– Проклятье, еще бы не уверен. Вы давайте, валяйте, что ли. Знаете, запускайте и все такое.
– Как скажете, сэр.
Доктор скрипнул зубами. Он ненавидел транспортаторы; можно бы
было – он бы отправился в колонию пешком. Но он был нужен Споку.
Через миг, он был захвачен эффектом транспортатора – и было слишком поздно поворачивать.
Глава 16
Спок материализовался на гребне бесплодного холма среди других бесплодных холмов. Ландшафт, похоже, был совершенно одинаков, куда ни посмотри – вплоть до горизонта.
Здесь было холоднее, чем на площади. Но он этого ожидал. Он сделал глубокий вдох, стараясь привести свои мысли в порядок. Чем тщательнее он все продумает сейчас, пока у него есть возможность, тем лучше. Позже у него может не оказаться времени для такой роскоши.
Первый офицер знал, что находится к северу от колонии – то есть узнал это еще на площади. По положению солнца на небе и исходя из собственного знания о вращении планеты, почерпнутого в библиотеке «Энтерпрайза», Спок определил, что север был… там. Что означало, что горные разработки были в противоположной стороне – на севере.
О возвращении в колонию, пусть даже кружным путем, не могло быть и речи. Куда лучше направиться на север, уводя Дрина от колонистов, которые могли тем временем заняться его планом, и уменьшив вероятность того, что он неожиданно нагрянет к ним.
Конечно, это при том, что Уэйн понял его ссылку на день рождения Бойса. И что он сможет применить ее к текущей ситуации. И, конечно, что Спок не упустил чего-нибудь, что сможет помешать выполнению плана.
Однако, думать об этом теперь не имело смысла. Изменить здесь что-либо было уже не в его власти. Все, что он мог сделать сейчас – это продлить погоню, – словами Дрина, – «оставаться в живых как можно дольше». При прочих равных условиях, он знал, что, пока он жив – колонисты в безопасности.
Сколько времени он мог надеяться выгадать? Сколько до того, как мезирии его настигнут?
Трудно сказать. Это зависело от многих факторов. Расстояние, которое он сможет организовать между собой и этим местом за следующий час, было весьма существенно. Но еще более важно, насколько он сможет поддерживать контроль над своим метаболизмом, учитывая предстоящую – значительную – физическую нагрузку.
Готовясь к броску – вполне возможно, самому последнему в его жизни, – он вдруг подумал, что, возможно, он собрался двигаться в совершенно неверном направлении. Устанавливая последнее, он полагался на то, что мерканский техник транспортатора отправил его именно туда, куда указал Дрин. Если его транспортировали куда-то в другое место, скажем, к югу от колонии, или к востоку, или западу…
Нет. Пускаться в бесплодные размышления было неразумно. Он определил наиболее вероятный расклад обстоятельств; у него не было другого выбора кроме как действовать в соответствии с ними до логического завершения.
Пустившись в путь бегом, – небыстро, чтобы сэкономить силы, – Спок направился к северу вдоль хребта. Земля поплыла мимо него и назад; впереди, он знал, должен быть склон.
В те дни, когда Сурак еще не принес им свою философию мира-через-логику, вулканцы совершили немало жестокостей во имя завоеваний. Однако, насколько Споку было известно, они никогда не охотились друг на друга. Даже его наиболее воинственные и кровожадные предки не опускались так низко, чтобы обращаться с себе подобными как со зверями.
Но конечно, даже в самые черные времена на свете не было вулканца такого же жестокого, как Хэймсаад Дрин.
Брэдфорд Уэйн ударил кулаком по контрольной консоли мобиля.
– Черт. Что же Спок пытался мне сказать?
Гросс положил ладонь на руку Уэйна.
– Успокойся, Брэд. Хочешь прибить нас тут?
Уэйн посмотрел на партнера, потом на шахту впереди и нахмурился.
Гросс был прав. Вряд ли их гибель помогла бы делу.
Он начал внимательнее следить за изгибами туннеля, затем сказал:
– Ладно, я спокоен.
– Тогда давай прокрутим это еще раз, – предложил Гросс – С начала.
Администратор кивнул, он был рад, что сегодня снова пошел в смену
вместе с геологом. У Гросса была хорошая голова, и именно это ему сейчас было нужно.
– Еще раз. – Он глубоко вдохнул. – Бойс был главным врачом на
«Энтерпрайзе». Мы служили вместе несколько лет. Три года, наверное. Но его день рождения мы праздновали только раз.
– Потому что ему не нравилось делать из этого событие, – продолжил
Гросс. – Он терпеть не мог разговоров о своем возрасте.
– Да, верно. Однако, тогда это был сюрприз – идея капитана Пайка.
Отличная вечеринка. И Бойс неплохо провел время, даже если он не хотел это признать.
– И это все?
Администратор пожал плечами.
– Это все, что я помню. Как я уже сказал, я не мог остаться до конца. Мне пришлось подняться на мостик.
Уэйн направил механизм за поворот, кабина накренилась. Уголком глаза он мог видеть, как Гросс качает головой.
– Да, задачка, – заметил геолог. – И все же, это должно что-то означать, иначе зачем бы твой друг стал так рисковать, говоря это?
Действительно, зачем? Администратор сосредоточился, но в голову ему по-прежнему ничто не приходило.
Сейчас Спок рисковал своей головой там, в холмах, без сомнения,
пытаясь дать им время на выполнение его плана. А Уэйн не принял пас.
– Ты упомянул торт, – Продолжал Гросс. – На нем было что-нибудь написано?
Уэйн покачал головой.
– Просто «С днем рождения» или что-то вроде этого. – Он вздохнул. – Хотя, это был лучший торт, который я когда-либо видел. Это я прекрасно помню. И я его так и не попробовал.
Гросс откинулся на спинку кресла.
– Может, что-нибудь существенное случилось, после того как ты ушел?
Администратор пожал плечами.
– Да нет, не думаю. А что?
– Мне пришло в голову, – ответил геолог, – что Спок может не помнить, что ты ушел раньше. Он может ссылаться на что-нибудь, чего ты не знаешь, потому что ушел раньше.
Уэйн замычал.
– Миленький вариант.
Гросс повернулся к нему.
– Или, может, он помнит, что вам пришлось уйти. И именно об этом
он и говорил, – об обстоятельствах вашего отбытия. –Его глаза сузились. –Там было что-нибудь необычное?
Вообще-то да, было, – теперь, когда администратор подумал об этом, –
он вспомнил.
– Это была не моя смена. Там было какое-то ЧП. И рулевой, который был на вахте, заболел.
– От чего? – подтолкнул его геолог.
Уэйн снова задумался. Внезапно он вспомнил.
– В вентиляционную систему пошел газ. Густой и желтый, и он
временно вывел из строя пару офицеров на мостике. – Он кивнул, теперь уверенный. – Да, теперь помню. Дюрохлористая кислота из контейнера попала на груз – сырой тюрацит, который мы перевозили. Из комбинации кислоты с рудой и получился этот газ. – Внезапно его осенило. Он понял, что Спок хотел, чтобы они сделали.
– Брэд? Что такое?
– Проклятье, я понял. Я знаю, что имел в виду Спок. – Уэйн закусил
губу, уже обдумывая способ претворить это в жизнь. – Слушай, нам понадобится помощь. Джоанссон, Пинелла – может, кто-то еще из тех, что доставляют руду на производственную площадку. – Он неприятно улыбнулся. – Мерканцы спят и видят, как наложить руки на нашу руду. Что же, мы им дадим даже больше, чем они собирались тут взять.
Кирк потянулся вниз и ухватил Оуэнса за руку. Поднатужившись, он вытащил его на поверхность джунглей.
Затем капитан и Отри отступили от края, а Каррас помогла Оуэнсу выпутаться из страховки, которую они сплели из лиан. Поднявшись, как смог, на ноги, Оуэнс бросил взгляд на провал.
– Черт, – сказал он – отсюда это даже проблемнее выглядит.
Отри счищал с рук кору лиан. @
– Проблемнее, чем тебе кажется, – сказал офицер охраны.
Кирк согласно кивнул.
– В следующий раз, мистер Оуэнс, хорошенько подумайте, прежде чем ломать ногу. Ради нас хотя бы.
Оуэнс грустно улыбнулся.
– Поверьте мне, сэр, я последую вашему совету. В следующий раз – непременно.
– Вот и хорошо, – сказал капитан. – Тем временем – устраивайтесь поудобнее. Если не произойдет чего-нибудь непредвиденного, мы довольно скоро вернемся.
Оуэнс посмотрел на него.
– Прошу прощения, сэр?
Кирк знал, конечно, что Оуэнс расстроится. Но он думал об этом
целую ночь, и все же решил, что Оуэнсу не имеет смысла идти с ними. Он бы только замедлял их продвижение.
Кроме того, кому-нибудь надо было здесь остаться. Они сигналили кораблю с этого места около двух дней назад. Если Скотти все же послал спасательную команду, более чем вероятно, что он послал ее сюда.
Так капитан и сказал. И у Оуэнса не было выбора кроме как согласиться.
Отри повернулся к Кирку.
– Сэр, прошу разрешения тоже остаться. Если что-нибудь случится – новое проседание земли или еще что – а у Оуэнса такая нога и…
Капитан поднял руку.
– Достаточно. Я собирался просить вас либо Каррас составить Оуэнсу компанию. – он хлопнул Отри по плечу. – Поскольку вы вызвались, выбор сделан.
Отри кивнул – и, поскольку здесь все было устроено, капитан взглянул на Каррас.
– Идемте, мичман. Время не ждет.
Она вернула взгляд.
– Да, сэр.
И они двинулись в джунгли, направляясь к западу – это, согласно их
подсчетам, было направление на участок, где произошел обвал. Солнечный свет струился через ветви чужих деревьев. Ветер доносил до них резкие, сильные ароматы. При всей неуверенности их положения, Кирк не мог не отметить томную красоту местности.
– Капитан?
Он повернулся на оклик Каррас и попытался не задерживаться взглядом на игре светотени на ее лице.
– Да, мичман?
Похоже, что-то было у нее на уме. Что-то серьезное.
– Я снова просмотрела эти иероглифы прошлой ночью. – Пауза. – Помните, как вы сказали, что в такой работе большинство сюрпризов бывает в начале?
– Помню.
– Ну, – сказала она, – Думаю, я нашла еще один. То есть еще сюрприз.
Кирк отвел в сторону низкую ветку, что преграждала им путь.
– И?
– Возможно, я нашла способ помочь мистеру Споку.
Это стоили внимания. Он резко остановился.
– Говорите, мичман. Я слушаю.
Каррас протянула ему трикодер, показывая запись нескольких иероглифов на экране устройства.
– Помните вот эти знаки? – спросила она.
Капитан присмотрелся.
– Иероглифы, обозначающие это создание, верно?
– Верно. А теперь посмотрите на это. – Она увеличила изображение. – Видите эти значки? Прямо рядом со знаками животного?
Кирк кивнул.
– И что это?
– Эти знаки означают болезнь – это те, о которых я вам вчера
говорила. Если вы заметили, у каждого такого знака есть спутник – другой значок рядом с ним, который выглядит точно так же, как знак болезни, только лежащий на боку.
Капитан смотрел на запись.
– Я очень внимательно вас слушаю.
– Сначала, – сказала Каррас, – я подумала, что эти значки-спутники –
просто другой вариант знака болезни – знаете, для усиления смысла. Но затем я еще покопалась в этимологии Домбраату. А там, если что-нибудь изображено вот так на боку, – это, похоже, противоположность изначальному значению.
Кирк поднял взгляд от экрана трикодера.
– Не-болезнь. Лечение.
– Да. И оно исходит от самого этого создания. Если я не ошибаюсь – оно должно ужалить второй раз.
– Второй раз? – недоверчиво повторил капитан.
– Да. – Она показала ему еще несколько высеченных знаков, поменьше. – Видите? Событие, приводящее к болезни и к «не-болезни», одно и то же. Идентично.
– Второй раз, – пробурчал он. – И это и есть это чертово лечение.
Мичман кивнула. Она посмотрела ему в глаза – и ее взгляд задержался там, будто она была поймана и не могла освободиться. И, похоже, что она и не хотела освободится.
Кирк и сам неожиданно для себя засмотрелся на игру света в ее
волосах, на полные губы и зеленую глубину ее глаз.
А вокруг был тропический лес, с его экзотическими запахами, и
теплым бризом, что струился мимо них, заставляя листья трепетать как от возбуждения.
Что- то здесь происходило –что-то, чему он не мог позволить продолжаться. Капитан кашлянул и взял себя в руки.
– Неплохая работа, – сказал он, так официально, как только смог. И
внутренне вздрогнул. Он совсем не это хотел сказать. Но они по-прежнему были в экспедиции – на работе.
Каррас смотрела на него еще секунду или две. Затем, очевидно,
разочарованная и приведенная в замешательство –а, может, еще и смущенная – отвела глаза.
– Думаю, нам пора идти дальше, – сказала она твердо.
– Конечно, – ответил он. – Черт. Это будто какой-нибудь замшелый
адмирал произнес, а не Джим Кирк. Но он просто не знал, что еще сказать. Ах, чего не сделаешь ради Звездного Флота!
И, не сказав более ни слова, они продолжили свой путь через Октавианские джунгли.
Дрин глянул на Маккоя через стол администратора колонии.
– А зачем, позвольте спросить, Споку нужен врач?
Маккай прочистил горло, думая о вооруженных мерканцах, что стояли за его спиной. Продавай, сказал он себе, продавай.
Мерканец сдвинул брови.
– Я задал вопрос.
Доктор нахмурился.
– Спок болен, владетель. Он очень болен.
Дрин был заинтересован.
– Да? И чем же?
Маккой поведал ему о субстанции в крови Спока и каким образом это
на него влияло.
– Таким образом, – закончил он, – он не продержится долго, куда там
вы его послали. Так что, если вас интересует именно месть, вы можете оказаться разочарованы. Это вряд ли удовлетворит вашим ожиданиям. Не тогда, когда Спок в таком состоянии.
Мерканец кивнул.
– Так что вы последовали за ним сюда – рискуя собственной жизнью –
в попытке обеспечить мне больший вызов и интерес. Как мило с вашей стороны так обо мне заботиться. Настоящий альтруизм.
Доктор покачал головой.
– Это вовсе не альтруизм, владетель. Вы заключили сделку. Вы сказали,
что, пока Спок исполняет ваши желания, вы не причините вреда колонистам – а Спок не прибыл бы сюда, если бы думал, что вы не сдержите свое слово.
Дрин провел пальцем по подбородку.
– То есть вы хотите помочь колонистам. Поддержав способность
Спока ускользать от меня.