Фридман Майкл. Наследие

   Но ведь ее всегда интересовали технические предметы, и особенно –коммуникационные системы. Она бы никогда не смогла стать хорошим капитаном.
   С другой стороны, Зулу и Чехов, сидящие сейчас здесь же, – тоже прошли курс обучения в Академии, надеясь когда-нибудь сами стать капитанами. И они преуспели не более, чем Ухура, в разработке адекватной стратегии.
   Со всей честностью, это была крайне непростая ситуация. Согласно компьютерным файлам, этот Хэймсаад Дрин был способен практически на все. Он убивал не задумываясь. Малейшая провокация могла подвигнуть его на массовое истребление людей.
   Должен был быть способ как-то уладить это дело и удержать Дрина от дальнейших убийств. Должен быть. Но какой?
   В этом месте ее размышлений двери турболифта открылись и кто-то вышел оттуда. Она сидела лицом в другом направлении и сначала не видела, кто это был. Но когда прибывший приблизился к капитанскому креслу, она невольно подняла на него глаза – и вскрикнула от удивления.
   – Мистер Спок! –вскрикнул Скотт. Он вскочил на ноги, глядя во все глаза, как будто увидел призрак. – Какого дьявола вы здесь делаете?
   Вулканец как будто пришел в замешательство.
   – Я – офицер «Энтерпрайза». В мои обязанности входит работа на мостике.
   Ухура невольно вытаращила глаза. Это было чудом. Когда они подняли Спока на борт с Октавиуса Четыре, предполагалось, что он и далее будет находиться под воздействием сильных седативных, чтобы ослабить действие яда, разрушавшего его организм. Сейчас он не выказывал ни малейшего знака, что он отравлен или находится под действием успокоительных.
   – Н-не понимаю, – сказал Скотти, – ежли вы собрались сюда, наверх, чего ж мне не сказали?
   Спок поднял бровь.
   – Что нужно было говорить? Я здесь.
   Главный инженер на секунду задумался и что-то пробормотал.
   – Эт’ так, – он улыбнулся. – Ток не думайте, что я не рад вас видеть.
   Вас уже поставили в известность насчет Бета Кабрини?
   Вулканец кивнул.
   – Да. Я в некоторой степени знаком с ситуацией.
   Ухура широко улыбнулась. Если Спок займется этим делом – уже легче. Она почувствовала себя лучше. В первого офицера она верила почти так же, как в капитана. Стиль Спока был несколько иной, но это уже было неважно.
   Она почувствовала, что как-нибудь они спасут этих несчастных колонистов. Как-нибудь уладят все это.
   – Ну, – сказал Скотт, – я так понимаю, вы теперь принимаете командование, а? – он сделал движение, чтобы освободить капитанское кресло.
   Но Спок не двинулся, чтобы занять его.
   – Вообще-то, мистер Скотт, я был бы вам обязан, если бы вы пока оставались за главного. Я должен провести некоторое исследование, ввиду предстоящей миссии.
   Скотт глянул удивленно, но он, очевидно, был готов помочь всем, чем только можно.
   – Конечно, мистер Спок. Я останусь здесь, сколь пожелаете.
   – Благодарю вас, – сказал первый офицер. И, не прибавив ни слова, он двинулся в сторону турболифта. Через миг лифтовые двери закрылись за ним.
   Когда Скотти снова устроился в капитанском кресле, он встретился глазами с Ухурой. Их глаза встретились и они одновременно улыбнулись.
   Хорошо, что Спок снова с ними.
   Маккой был в ярости, когда они с М’Бенгой вошли в турболифт. Не заботясь, слышат его или нет, он разразился потоком проклятий.
   – Легче, – сказал ему М’Бенга, – мы найдем его, сэр.
   Главный врач уставился на двери лифта, желая, чтобы они скорее открылись.
   – Достаточно скверно, – прорычал он, – что он встал и покинул лазарет, не сказав никому ни слова. Затем ему приспичило посетить мостик и прикинуться, что ничто во всем мире его не беспокоит. А теперь он заставляет нас носиться за ним по всему этому чертову кораблю!
   М’Бенга вздохнул.
   – Не думаю, что таково было его намерение.
   – Намерение или нет, – ругался Маккой, – но он это делает, не так? Только попадись он мне на глаза, я…
   Тут двери открылись, являя взгляду коридор. Двери в библиотеку были в его дальнем конце.
   Маккой начал красться по закругляющемуся коридору, полностью готовый к тому, что никакого Спока в библиотеке не окажется. Он представил себе, как через минуту он изливает свой гнев на пустое помещение.
   Когда библиотечные двери открылись, и Спок обнаружился сидящим в первом же кубикуле, доктор на время потерял дар речи. Повернув голову, так, как будто появление доктора его совершенно не заинтересовало, первый офицер взглядом дал понять, что заметил появление докторов, и вернулся к созерцанию терминала компьютера.
   Стараясь держать себя в руках, Маккой шагнул к вулканцу, М’Бенга за ним. Мельком он взглянул на экран терминала, на котором находился подробная выкладка о колонии Бета Кабрини, дополненная архитектурными и инженерными деталями.
   – Ты, жалкий трус, – прошипел Маккой.
   Спок оторвался от экрана и поднял на него взгляд.
   – Вы ко мне обращаетесь, доктор?
   – Будь уверен, – сказал Боунз, распаляясь еще больше. – Ты выскользнул из лазарета, как вор в ночи, – и по одной причине: у тебя кишка тонка противостоять мне в открытую.
   Вулканец чуть пожал плечами – или, скорее, подумал Маккой, это было движение лицевых мускулов, чем плеч. Он наблюдал это достаточно много раз, чтобы знать, что это такое.
   – Вряд ли логично было оставаться там дольше, чем требовалось, – начал Спок. – Проще говоря, я более не нуждался в ваших услугах.
   – Черта с два – не нуждались! Может, я и просчитался с дозой, чтобы вы оставались в кровати. Но это не дает вам права болтаться по кораблю в то время, как вы находитесь под лечением.
   Спок холодно посмотрел на него.
   – Возможно, вы недооцениваете здоровье вулканцев по многим параметрам. Вы не допускаете возможности, что я действительно поправился? Что я излечил сам себя?
   Маккой нахмурися.
   – Да ладно тебе, Спок. Кого ты хочешь обдурить? Я и раньше видел, как ты скрывал физическое недомогание.
   М’Бенга выбрал этот момент, чтобы ввязаться в драку.
   – Если быть точным, вулканцы не то чтобы скрывают физическое недомогание, – сказал он, – они им управляют. Конечно, в данном случае, мистер Спок делает даже большее – он контролирует свой метаболизм. Но точка зрения доктора Маккоя тем не менее остается в силе, коммандер. Вы поражены очень серьезным недугом, и никакой контроль разума не может этого изменить.
   – Я способен выполнять свои обязанности, – настаивал Спок.
   – Как же! – не унимался Маккой.
   Черты лица вулканца стали жесткими.
   – Доктор, я должен продолжать свое исследование.
   – Конечно, – сказал главный врач, – а когда вы тут все изучите, вы отправитесь обратно на мостик, верно?
   – Таково было мое намерение, да.
   Маккой покачал головой.
   – Ничего не выйдет, друг мой. Насколько я могу судить, вы не в состоянии командовать кораблем. А мы оба знаем, что вы не можете сесть в капитанское кресло без моего на то благословения.
   Спок медленно вдохнул, потом выдохнул. Наконец он сказал:
   – Что вы от меня хотите?
   – Хочу? – главный врач издал сухой смешок. – Просто чтобы вы были здоровы, и только. Но это потребует времени. Пока у вас эта инородная субстанция в крови, я не могу вам позволить подвергаться какой-либо дополнительной нагрузке. С тем, что мне известно, простой быстрой прогулки может быть достаточно, чтобы убить вас.
   Вулканец едва заметно нахмурился.
   – Что же, – сказал он, – я признаю, что для контроля метаболизма требуются некоторые усилия.
   В первый раз Боунз мельком увидел, чего стоило Споку поддерживать этот контроль, – но только мельком – и тут же видимость нормы снова стала совершенна.
   – Тем не менее, – продолжал вулканец, – я должен оставаться на месте командира «Энтерпрайза».
   – А почему бы это? – спросил Маккой, склонив набок голову.
   Спок раздул ноздри.
   – Я служил на «Энтерпрайзе» под командованием капитана Пайка, когда мы впервые повстречались с Хэймсаадом Дрином. – Пауза. – Я знаю его, доктор. Я знаю, на что он способен. И имею представление о технологиях его расы, побывав однажды на одном из их кораблей.
   – Вы побывали на одном из их кораблей? – спросил пораженный М’Бенга.
   Первый офицер кивнул.
   – Да. Это было необходимым компонентом плана капитана Пайка. Собственно говоря, я был гостем Дрина.
   Главный врач уставился на него.
   – Объясни.
   Спок объяснил. Он рассказал им всю историю, от начала до конца.
   Когда он закончил, воцарилось молчание. И Маккой был вынужден рассмотреть проблему в новом свете.
   Ему страшно не хотелось позволять пациенту лечиться самостоятельно – или не лечиться вовсе. Но в этой колонии было почти три сотни человек. А здесь – один Спок.
   Если вулканец имеет представление о кораблях захватчиков, и как эти захватчики мыслят…особенно, как мыслит Дрин…
   – Ладно, – сказал он. – Ты выиграл, Спок. Если ты хочешь оставаться на месте командующего кораблем, я не буду тебе мешать. – Он ухватился за спинку кресла, в котором сидел первый офицер, и наклонился вперед. – Но если я только увижу, что твой контроль ослабевает – что эта штука внутри тебя снова берет верх – то ты и глазом не успеешь моргнуть, как снова окажешься на койке в лазарете. Идет?
   Спок кивнул.
   – Можете не беспокоиться, доктор. У меня нет желания становиться мучеником.
   На этот счет у Маккоя были свои сомнения. Но пока что он должен был поймать вулканца на слове.
   – Одна просьба, – добавил первый офицер, – я бы предпочел, чтобы команда не была осведомлена о моей… проблеме. Важно, чтобы ввиду предстоящей задачи они считали, что со мной все в порядке.
   Доктор видел, что желание Спока логично. Он неохотно согласился.
 

Глава 8

 
   Что- то было не так. Кирк нутром это чуял.
   Совершенно непонятно, почему Скотти нужно было столько времени, чтобы ответить. Около получаса прошло с тех пор, как забросил коммуникатор Оуэнса наверх, в джунгли. К этому времени они должны были уже вернуться на судно и подвергаться осмотру команды доктора Маккоя, пытающегося удостовериться, что они чувствуют себя лучше, чем выглядят.
   Капитан сел, прислонившись к молодому деревцу, обвел взглядом утесы, и вздохнул. Почему Скотти не принял сигнал? Может, Кирк что-то упустил? Что-то не принял в расчет?
   Он попробовал поставить себя на место Скотти. Что бы он стал делать, шаг за шагом, начиная с известия, что команда капитана пропала?
   Он бы послал группу Зулу исследовать место высадки и они бы нашли там яму, забитую обломками породы, и скалами, и сломанными деревьями.
   Они бы начали раскапывать ее с помощью фазеров, если даже только для того, чтобы найти тела. Как глубоко? Достаточно глубоко, чтобы…
   Он негромко выругался. Достаточно глубоко, чтобы потревожить то существо – или другое такое же? Могло ли это быть? Может, на группу Зулу напали так же, как на Спока? И на мостике теперь были озабочены в основном их спасением, и не заметили сигнала коммуникатора?
   Капитан покачал головой. Это была чепуха. Даже если что-то случилось с Зулу, скажем, до того, как Ухура могла заметить сигнал, с тех пор уже прошло некоторое время. К этому времени, ситуация так или иначе должна была уже разрешиться. И кто-нибудь должен был уже понять, что они здесь, внизу.
   Значит, дело в чем-то другом. Что-нибудь в атмосфере препятствует связи? Дистантное исследование ничего такого не выявило, но…
   Были и другие возможности, конечно, и не самой неправдоподобной было то, что корабль был отозван. Направлен куда-то, чтобы справиться с какой-нибудь катастрофой, невзирая на тот факт, что его капитан и три члена команды пропали. Это было бы не первым случаем такого рода.
   Ему хотелось знать, в чем было дело. Очень бы хотелось.
   В любом случае, они этого не узнают, сидя в этой дыре. Если на его вопросы существовали ответы, они находились на поверхности. Наверху, в джунглях. Как-нибудь они должны найти способ добраться до них.
   Пока что, однако, он будет держать свои заботы при себе. Если окажется, что его страхи необоснованны, не имело смысла разводить панику среди других. Черт, они прошли через…
   – Капитан?
   Кирк повернулся на оклик Оуэнса. Раненый по-прежнему сидел возле Каррас.
   – Что такое? –спросил Кирк, глядя в их направлении.
   – Каррас обнаружила кое-что, – ответил Оуэнс. – Что-то довольно интересное.
   – Да? – сказал капитан, останавливаясь возле мичмана.
   Каррас подняла на него взгляд. Она выглядела немного отрешенно. Через миг, однако, она сосредоточилась.
   – Мичман? – поторопил ее Кирк.
   – Дело в иероглифах, – объяснила она наконец, – после того как я записала их, я с помощью трикодера провела некоторый анализ. Знаете, ничего особенного. Простое основное сравнение с данными других примитивных культур – для перевода. Но я ничего не нашла даже отдаленно напоминающего эти знаки. – Пауза. – Затем я стала сравнивать их с данными современных культур. И я нашла.
   Оуэнс оказался прав. Это было интересно.
   – И кто же? – спросил капитан.
   – Домбраату, – сказала Каррас. – Древняя цивилизация, когда-то распространившаяся в пространстве. Мы находили ее следы на по крайней мере дюжине планет класса М, но только не в пределах тридцати световых лет от этой системы.
   Кирку была известна эта культура.
   – И никто так и не смог найти их родную планету, правда?
   Мичман покачала головой.
   – Но если это действительно реликты, оставленные древними домбраату… – она многозначительно замолчала.
   Капитан разглядывал надписи, теперь совсем с другим чувством.
   – То это может быть местом рождения цивилизации Домбраату, – закончил он.
   – Верно, – сказала Каррас.
   – Но домбраату путешествовали в космосе, – сказал Кирк, – Почему же здесь нет других свидетельств, что они жили здесь? Технологических свидетельств, как в других мирах Домбраату?
   – Это хороший вопрос, – согласилась Каррас, – Народы не становятся путешественниками в пространстве за две недели. – Она взглянула на Кирка. – Но у меня нет ответа.
   Капитан услышал в голосе мичмана намек. Он решил не пропускать его.
   – У нас нет ответа – пока, – поправил он. Он пробежал пальцами по иероглифам. – Но, может, это сможет нам ответить.
   Каррас с надеждой уставилась на него.
   – Значит ли это, что я могу попробовать перевод? – спросила она.
   – Именно это и значит, – подтвердил Кирк. – В самом деле, – продолжал он, – Вы можете рассматривать это как ваше назначение, пока я не припишу вас куда-нибудь еще.
   Она широко улыбнулась. Это была одна из самых красивых улыбок, какие капитан когда-либо видел.
   – Спасибо, сэр.
   Он поднялся на ноги.
   – Если хотите показать, на что вы способны, мичман, покажите мне какие-нибудь результаты.
   Каррас кивнула.
   – Да, сэр.
   Кирк посмотрел мимо нее на окружающие их утесы. Теперь бы найти выход отсюда…
   Двери библиотеки скользнули в сторону, и Спок крутанулся в кресле, оказавшись лицом к входу. Миг спустя, в комнату вошел мистер Зулу.
   – Вы звали, сэр?
   – Да. – Вулканец указал на кресло как раз напротив его. – Пожалуйста, садитесь.
   Человек подошел к креслу и сел. Сложив руки на груди, он выжидательно посмотрел на старшего офицера.
   – Когда я несколько ранее говорил с мистером Скоттом на мостике, – сказал Спок, – он спросил меня, в курсе ли я ситуации на Бета Кабрини. – Он чуть приподнял подбородок, даже теперь чувствуя себя некомфортно от полулжи. – Возможно, я не высказался открыто относительно моего владения данными по этому поводу.
   Зулу понимающе улыбнулся.
   – Понимаю, сэр. Вы хотите, чтобы я заполнил пробелы?
   – Поскольку мистер Скотт нужен на мостике, а он сказал мне, что вы так же в курсе относящихся к делу сведений, как и он… да, я был бы вам очень признателен.
   Рулевой собрался с мыслями. Это потребовало времени, но он описал бедственное положение колонистов в деталях.
   – Это, возможно, больше, чем вы хотели знать, – извинился он, когда закончил. – Но я не хотел пропустить что-нибудь важное.
   Спок кивнул.
   – В данном случае, я предпочитаю иметь как можно больше информации. Благодарю вас.
   Он уже начал поворачиваться к монитору компьютера, когда Зулу сказал:
   – Прошу прощения, сэр, но могу я вас кое о чем попросить? Видите ли, компьютер достаточно поверхностен в истории о том, как капитан Пайк перехитрил Дрина.
   Вулканец кивнул.
   – Это правда, – согласился он. – Вы хотите, чтобы я дополнил
   компьютерное резюме?
   – Да, сэр.
   Cпок окинул рулевого взглядом.
   – Очень хорошо, – сказал он, откидываясь в кресле. – Это началось тогда, как и в этот раз, с сигнала бедствия. Однако он пришел не из колонии, а с судна – именно, с веганского корабля «Лизандер», направленного на Гамма Каталинас с грузом крайне необходимых на планете редких медикаментов. Он был окружен тремя мерканискими рейдерами – триадой; похоже, что они часто путешествуют в таком составе. Мерканцы уже начали перегружать добычу с «Лизандера», когда появился «Энтерпрайз».
   Капитан Пайк связался напрямую с предводителем мерканцев, Хэймсаадом Дрином. Дав понять, что ему надоело его занятие и он не против обогатится, капитан предложил предоставлять Дрину служебную информацию относительно легкой добычи в Федерации в обмен на долю в прибыли. Но сначала, мерканцы должны были оставить «Лизандер». Иначе капитану пришлось бы нелегко, когда он стал бы объяснять Звездному флоту, почему он не вступил в сражение с кораблями Дрина.
   Это, очевидно, имело смысл для Дрина. Перспектива большей выгоды в будущем охладила его желание немедленной наживы. Однако же он не собирался просто так отпустить «Лизандер», без какого-либо определенного свидетельства о намерениях капитана Пайка.
   – Он хотел получить от него конкретный кус, причем сразу в рот, –
   предложил Зулу.
   – Образно выражаясь, да, – Спок снова сконцентрировался на
   прошлом. – Чтобы показать пирату, где находятся его приоритеты, капитан пообещал переправить к нему на борт запасы дилитиума с «Энтерпрайза» – который, конечно, был распознаваем сенсорами Дрина. Все, что последний должен был сделать – это опустить щиты, чтобы помощник капитана Пайка мог транспортироваться на борт корабля вместе с дилитиумом.
   Рулевой недоверчиво нахмурил брови.
   – Не вы же, сэр?
   Спок кивнул.
   – Не кто иной. Кто более достоин доверия, чем вулканец? Тем не
   менее, Дрин подозрительно отнесся к предложению. Он предложил, чтобы транспортировку осуществляли его люди, – что потребовало бы, чтобы «Энтерпрайз» опустил щиты. Очевидно, мерканцы знали, что капитану было нелегко согласиться на это.
   Однако, капитан Пайк был рисковым человеком. В конечном счете, он согласился с требованием Дрина. Когда тот увидел, что щиты «Энтерпрайза» опускаются, он поверил, что капитан ведет честную игру, и переправил меня на борт вместе с дилитиумом. Но Дрин не учел способностей нашего главного офицера-транспортника, человека по имени Эбделнэби. В то время как Дрин показывал мне его корабль, пытаясь вытянуть из меня информацию про капитана Пайка, Эбделнэби единовременно переправил нашего первого офицера и команду офицеров охраны в инженерный центр мерканского флагмана, где они могли установить контроль над судном.
   К тому времени, как Дрин обнаружил, что дилитиум, который я доставил на борт, дилитиумом вовсе не являлся, было уже поздно. В конечном итоге, мерканцы были вынуждены отправиться домой без «Лизандера» и без орудийной системы корабля, которую капитан Пайк привел в негодность, прежде чем отпустить их.
   Землянин покачал головой в неприкрытом восхищении.
   – Этот Пайк, похоже, был порядочный плут, а?
   – Я слышал такое мнение, – признал Спок. Но ничего более не
   добавил. Разговор такого рода был роскошью сейчас, когда им следовало заняться разработкой планов.
   Зулу, похоже, понял намек.
   – Неплохая история, сэр. Но теперь мне следует отправиться обратно на мостик.
   – Да, – согласился вулканец. – Благодарю за помощь.
   Зулу только пожал плечами. И вышел, в то время как Спок снова
   повернулся к терминалу.
   Администратор колонии Брэдфорд Уэйн обычно был доброжелательным и легким в общении человеком. Но при виде Хэймсаада Дрина у него перехватывало в горле от гнева.
   Когда Уэйн вошел в свой бывший офис, ноги Дрина покоились на администраторском столе. Его длинные черные ботинки заменили собой фотографию жены и детей Уэйна. Разбитая рамка с фотографией теперь лежала на полу.
   При приближении администратора, зажатого между двумя высокими мерканцами из охраны, Дрин поднял глаза от монитора компьютера, где он, без сомнения, уже долгое время изучал цифры производительности колонии. Дрин оглядел Уэйна своими темными, холодными глазами и заправил прядь волос за ухо.
   – А! администратор. Можете подойти ближе.
   Один из мерканцев подтолкнул его вперед. Сжав зубы, чтобы не
   взорваться, Уэйн сделал еще пару шагов.
   – В чем дело? – спросил он.
   Дрин склонил голову набок, отчего его длинные черные волосы упали
   ему на плечо.
   – Скажите, – произнес он, и его мертвенные черты скривились в
   выражение любопытства, – я что, неясно изложил мои намерения? Не выразился настолько определенно, насколько это возможно?
   Это была игра, причем жестокая. Уэйн это знал – они уже в нее играли. Если бы он попытался отклониться от правил, Дрин мог решить отыграться на его родных. Так что, потворствуя мерканцу, он начал играть по его правилам.
   – Вы достаточно ясно выразились, владетель. Должен ли я понимать
   это так, что произошел какой-то инцидент?
   Дрин фыркнул.
   – Можете и так это назвать. Похоже, парочка ваших людей не горели
   желанием помочь ускорению процесса. – Он повернулся к монитору и ввел команду с клавиатуры. – На дюраниевом заводе. – Мерканец снова взглянул на Уэйна. – Само собой, их устранили.
   Администратор сдержался, чтобы не рявкнуть в ответ. Он сдержался,
   чтобы не прыгнуть через стол и вцепиться Дрину в горло. Но он ничего не мог сделать со своим запылавшим лицом.
   К счастью, мерканцы не обратили на это внимания. Они никогда не обращали. У них была серая кожа – что они могли знать о покрасневшем лице?
   – Владетель, – начал Уэйн, – во всем этом насилии нет необходимости.
   Вам стоит только связаться со мной, когда вы полагаете, что столкнулись с сопротивлением, и я все улажу.
   Уголок рта Дрина скривился.
   – В самом деле, администратор. Вы что думаете, у меня есть время на
   подобную ерунду? Если вы хотите избежать насилия, лучше старайтесь побудить ваших людей к сотрудничеству.
   Повернувшись к одному из охранников Уэйна, он издал
   последовательность звуком на своем языке. Оба охранника засмеялись.
   – Они сотрудничают, – сказал землянин. Он не собирался говорить, это
   просто вырвалось.
   Глаза Дрина снова обратились к Уэйну и сузились.
   – Полагаю, это вопрос интерпретации, – сказал он. Его голос стал как
   будто весомее, значительнее. – В данном случае, однако, учитывается единственно моя интерпретация. – Он замолчал. – Вы согласны?
   Уэйн закусил губу. Настаивать на своем было просто самоубийственно. И, быть может, будут убиты и другие. Звездный флот знает об их положении, и в этой ситуации им скорее нужно было время, чем бесполезная бравада.
   Он посмотрел Дрину в глаза.
   – Я согласен, владетель.
   Мерканец кивнул.
   – Хорошо. Теперь идите и делайте свою работу.
   Склонив голову, Уэйн повернулся и позволил охране вывести его из
   комнаты. Терпение, сказал он себе. Нужно выждать.
   Не это ли Крис Пайк говорил ему, в те дни, когда он служил на звездолете? Убаюкай врага перед тем как нанести удар? Черт, и не так ли Пайк взял верх над Дрином в первый раз?
   Одно лишь воспоминание о его бывшем капитане немного успокоило Уэйна, когда он вышел из своего офиса и шагал по коридору.
   Выход должен быть, сказал себе Кирк. Должен быть.
   Он сидел на одном месте, казалось, уже несколько часов. Солнце некоторое время назад исчезло за кромкой утесов, но небо некоторое время оставалось все того же интенсивного, пронзительного синего цвета. Теперь оно начинало понемногу темнеть, склоняясь к индиго, а он все никак не мог сделать прогресса в «Как-убраться-к-черту-отсюда».
   Капитан гордился своей изобретательностью, своей способностью сделать что-нибудь из ничего. Но здесь, похоже, его находчивость встретила равного противника.
   Он снова прикинул прочность тонких деревьев, что росли в центре провала. Если разрезать их вдоль на четыре части, можно было бы их связать и использовать как трос.
   Это бы им пригодилось, если бы кто-нибудь оказался наверху, чтобы вытащить остальных. Или если бы там было что-нибудь, за что можно было бы зацепить трос. Или если бы у них было что-то вроде якоря, достаточно легкого, чтобы забросить его на пятьдесят футов вверх и достаточно тяжелого, чтобы задержаться наверху, будучи заброшенным туда.
   К несчастью, они не располагали ни одним из этих преимуществ. В данный момент, трос был для них так же полезен, как незаряженный фазер Оуэнса.
   Здесь были обломки скал, но не в таком количестве, чтобы соорудить кучу в пятьдесят футов высотой. И даже если бы их хватало, было бы почти невозможно это осуществить.
   Кирк подумал даже о возвращении назад по туннелю, что привел их сюда. Теперь обломки, вовлеченные в обвал, должно быть, уже устоялись и тот участок был уже стабилен. И через какое-то время они могли бы прорыть ход на поверхность.