Галанина Юлия Евгеньевна. Волчий замок

   – Госпожа Жанна, не будьте ребенком! – попросил рыжий. – Все мы в том деле, куда случайно затянуло и Вас, кто убегал и кто догонял – представители одной корпорации. Какой, извините, смысл штурмовать «Козочку», нарываясь на неприятности если там пусто? Месть слишком дорогое чувство для бедных пиратов, они выходят на промысел не ради высоких идей, а ради прибыли. И рискуют только тогда, когда это оправдано грядущими барышами. Здесь было чистое дело, никто ни к кому личных претензий не имел. Поскольку вас он за борт не спустил, а если вы были, спустил бы обязательно и значительно раньше денег, преследователи убедились, что «Козочка» чиста, как корзинка с рукоделием, а у команды остался самый ценный в мире капитал – их жизни, и оборонять они это добро будут не на шутку. Так что три капитана помахали друг другу и разошлись.
   – А дальше? – словно слушая сказку, попросила Жаккетта.
   – Дальше я решил узнать, куда же вас занесло. Хотя на Родосе мне жгло пятки, уж очень эти крестоносцы-иоанниты серьезные люди, но я узнал, что Вы решили осчастливить своим присутствием Рим.
   Ну и двинулся туда же.
   А вот в Риме… В Риме я узнал много интересного.
   Рыжий выразительно посмотрел на Жанну.
   Жанна невольно покраснела.
   – Оказывается, в Вечный город скромно прибыла графиня де Монпез? в сопровождении камеристки, а покинули город госпожа Жанна и госпожа Нарджис, беглянки из гарема загадочного шейха, и все это на фоне таких приключений, от которых даже у меня, человека побывавшего во многих передрягах, волосы встали дыбом и слезу прошибло!
   Особенно радовала участь загадочной госпожи Нарджис, чуть ли не принцессы, малюткой попавшей к жестоким арабам и томившейся там под страшным игом роли любимицы шейха, но отважно скинувшей оковы и заблиставшей в римских гостиных.
   Что ты, маленькая, так гневно смотришь на меня?
   – А что ты издеваешься? – прошипела Жаккетта.
   – Да что ты, бог с тобой, я восхищаюсь! – подбил подушку рыжий. – Госпожа Жанна так нагло из ничего сляпала хватающую за душу историю, а ты так талантливо ее воплотила в жизнь, что у вас, мои прелестные девицы, могут поучиться многие государи, весь век свой положившие на политические козни и интриги.
   Перед вашей фантазией прикрыла бы свой прелестный ротик Шахерезада, и Шахрияру не удалось бы получит от нее двух детей!
   – Вы бы попали в наше положение! – теперь уже шипела Жанна. – Легко Вам говорить!
   – Нет, нет, я не могу! – замахал руками рыжий. – У меня фигура не та! Никто ведь не поверит, что грозный султан валялся у моей двери, умоляя ответить на его любовь.
   В общем, из Рима я двинулся по вашему пути во Флоренцию. Там я увидел наглядное подтверждение Ваших подвигов – некто маэстро Гирландайо в поте лица выписывает вас на полотне, не сказать, чтобы живо, зато очень старательно.
   Кроме этого радостного события, во Флоренции же я наткнулся на давнего знакомца, каирского купца, умудряющегося в обход венецианцев вести дела в республике ^[12], герцогстве ^[13]и Папской области.
   Он одолжил мне немного людей, снаряжение и лошадей, чтобы путешествовать я мог со всеми удобствами.
   Этих четырех, что со мной, зовут Ахмед, Али, Махмуд и Саид.
   Я практически нагонял вас, вы плелись с черепашьей скоростью, но виконт похитил двух красавиц раньше, чем я догнал.
   Вот тут пришлось поломать голову. Мы исколесили здешние места вдоль и поперек, пока не стало известно, что вы в Шатолу.
   – А откуда Вам стало известно? – спросила Жанна. – Это ведь тайна виконта!
   – Господь с Вами, милая Жанна, – потянулся рыжий, – ну какая тайна? О чем, Вы думаете, судачат на всех постоялых дворах и харчевнях округи? Ваше пребывание в Волчьем Замке – излюбленная тема разговоров, очень скрасивших местным жителям долгие скучные вечера.
   – Но почему же тогда благодетель нас не выручил? – заломив брови, жалобно спросила Жанна.
   – Это тот господин, что пригрел вас? – уточнил рыжий. – А как Вы представляете себе Вашего изысканного маркиза в простой харчевне? Вот он и остался в полном неведении.
   – И, значит, Вы решили представить себя посланником несуществующего шейха?
   – Ну уж раз вы занялись сочинением невероятных историй, почему бы и мне не дописать строчку-другую в этой сказке? – заметил рыжий. – Но рана продолжает оставаться открытой: как нам отсюда выбраться? Попасть в Шатолу куда проще, чем покинуть.
   – Да, но сделать это надо как можно быстрее! – воскликнула Жанна. – Этот бесноватый хочет установить опеку над Жаккеттой, а на мне жениться!
   – О-о, поздравляю! – приподнялся рыжий. – Госпожа Жанна, не меняйтесь в лице, пожалуйста! Ну что взять с грубого пирата? Невежа… Не бойтесь, в случае чего мы похитим Вас из-под венца. Представляете, как сказочно это будет? Маленькая церквушка в ближней деревне, кюре при всех перьях, лес свечей и прочие чудеса… Голодные гости томятся в ожидании пира, и тут Вас, томную и скорбную, со ступенек паперти похищают (прямо из рук гарцующего от нетерпения жениха) и увозят на горячей арабской лошади в спасительную даль! Даже кандидат, кажется, есть. Подходил ко мне один юнец. Только арабская лошадь у него отсутствует, а все остальное наготове.
   Сжав губы, Жанна смотрела на свои обтянутые рубашкой колени.
   – Не юродствуй! – одернула рыжего Жаккетта. – Жильбер обещал помочь, вот и помогает. Он отличный парень, без него нам бы совсем туго пришлось.
   – Все осознал, не буду! – легко пообещал рыжий. – Но пока ясного плана нет. Главное, для чего я сегодня появился у вас, неотразимые жемчужины гарема, это предупредить, чтобы вы не впадали в панику. Так или иначе, Шатолу вы покинете. Ну разве…
   – Погоди, оборвала его Жаккетта. – Не слышите, идет кто-то? Опять виконта дьявол принес?
   Шаги остановились у двери. Убегать было поздно.
   Рыжий сориентировался молниеносно и с головой нырнул в постель, а Жанна с Жаккеттой устроились по обеим сторонам от него, маскируя собой третье тело на ложе.
   Вошел Волчье Солнышко, увидел девиц, прижавшихся друг к другу и рявкнул:
   – Это еще что за новости? Госпожа Нарджис, Вы почему не у себя?!
   – Я боюсь!!! – завопила Жаккетта. – Там двери нет! Мне страшно!
   – Идите сюда! – сухо приказал Волчье Солнышко.
   Жаккетта аккуратно выскользнула из-под одеяла и, обойдя ложе, нехотя подошла к виконту.
   – Раз Вам страшно, переночуете со мной, – подхватил ее на руки виконт.
   Жаккетта, растерявшись, молчала.
   Виконт ногой открыл дверь и вышел.
   После его ухода рыжий выбрался из постели и задумчиво сказал:
   – Кажется, я начинаю ревновать!

* * *

   Жаккетте вовсе не улыбалось провести эту ночь с виконтом.
   Силы не те после недавних бурных событий. Если убегать придется, то надолго резвости не хватит.
   Волчье Солнышко нес ее по тускло освещенным коридорам и переходам, а плечи у него были костлявые и находится на его руках было неуютно.
   – У меня живот боли-и-ит!.. – принялась ныть Жаккетта, надеясь поколебать решимость Волчьего Солнышка провести с ней совместную ночь.
   – Я Вас вылечу! – пообещал виконт.
   Жаккетта немного струхнула: лечение виконта могло быть не менее опасным, чем его любовь, – но продолжала канючить:
   – Да-а-а, Вам легко говорить, а у меня все внутри крутит! Меня обратно надо!
   – Поздно, моя красавица!
   Волчье Солнышко внес ее в свою спальную, коленом согнал с ложа собаку и положил на ее место Жаккетту.
   – Сейчас приступим, – пообещал он.
   – Не надо, у меня все прошло! – стала отнекиваться Жаккетта. – Живот – дело тонкое, его с наскока лечить нельзя… Вот если бы голова болела – дело другое, а живот нет… К животу подход нужен. Не может живот без подхода, а подход дело тонкое, как и живот и с наскока никак не получится…
   – Успокойтесь, будет подход к Вашему животу! – отрезал Волчье Солнышко и достал бутыль.
   «Крысиный яд!» – ужаснулась Жаккетта.
   – Ай! – взвизгнула она. – Я не буду!
   – Не капризничайте, – виконт наполнил объемистый бокал до краев. – Пейте до дна!
   Жалобно сморщив лицо, Жаккетта приняла бокал и осторожно понюхала.
   Пахло вином.
   – Пейте залпом! – навис над Жаккеттой Волчье Солнышко.
   Жаккетта отчаянно выпила. И зажмурилась.
   Вино было крепкое и жидкий огненный шар ухнул в ее внутренности.
   Волчье Солнышко опять наполнил бокал.
   – Пейте!
   Теперь внутри Жаккетты плескалось огненное озерцо.
   Виконт налил в третий раз.

* * *

   …Неизвестно, как сказалось подобное лечение на состояние живота Жаккетты, но опьянела она капитально.
   «Тоже хорошо!» – успела подумать Жаккетта. – «Неужели виконт опустится до того, чтобы спать с вдрызг пьяной женщиной?»
   – Прошло? – наклонился к ней виконт.
   Жаккетта видела его как-то странно, нечетко. Лицо виконта качалось перед ее глазами, словно маятник.
   – Да! – согласилась она и икнула.
   Волчье Солнышко не обратил на этот звук внимания, а зря, потому что икота Жаккетты стремительно набирала силу.
   Пьяной девушке море было по колено.
   Время от времени икая, Жаккетта начала докапываться до Волчьего Солнышка.
   – А скажите, пожалуйста, господин виконт, – старательно выговаривала она слова заплетающимся языком, – чем Вы локоны завиваете? На гррячий гвоздь?
   – Ничем! – рассеянно отрезал виконт, убирающий бутыль.
   – Нно Вы же их подкрашиваете? – не унималась Жаккетта. – У итальянских мальчиков научились? Ик!
   Волчье Солнышко бросил бутыль, повернулся и внимательно посмотрел на Жаккетту. Та икнула ему прямо в лицо и, счастливо улыбаясь, сообщила:
   – А у Вас глаза разные! Один глаз больше, другой меньше. Левый, нет, правый, это мне левый!
   Она подняла трясущийся палец, намереваясь ткнуть им в нужный виконтов глаз.
   Волчье Солнышко увернулся.
   – Ой, куда Вы! – огорчилась Жаккетта. – Я же Вам не показала! Вы приказывайте рисовать себя в профиль тем глазом, который больше, так никто из потомков не догадается. А Вы любите пончики?
   – Какие пончики? – оторопел Волчье Солнышко.
   – В масле! – объяснила Жаккетта. – Пухлые такие, медом политые. А куда Вы прячете золотые браслеты?
   – В сундук, – коротко сказал Волчье Солнышко.
   Он принес трехногий табурет, более уместный в кухне, чем в спальне хозяина замка, и уселся рядом с кроватью, желая понаблюдать за распоясавшейся наложницей.
   – Нет у Вас никаких браслетов! – обиделась Жаккетта. – Врете Вы все! Госпожа Фатима говорила, что настоящий мужчина своей любимой по браслету за ночь любви дарит, но это у нас, на Востоке! Здесь надо в оба смотреть, как бы кавалер не спер чего! Ой, а у Вас шов на спине лопнул!
   Виконт купился и потрогал пальцем спину.
   – Шутка!!! – взвизгнула Жаккетта. – А ппочему лицо у Вас печальное? У Вас тоже живот болит? Давайте, теперь я Вас буду лечить! Только я лечу по-другому! Надо на живот горячий булыжник положить, тогда пройдет. Пойдемте, выдерем один из мостовой внизу, нам маленький нужен!
   Жаккетта соскочила, схватила виконта за руку и принялась тянуть его к двери.
   – Да чего Вы боитесь, это же все равно Ваши камни, а какая разница, будет один из них в площади или у Вас на животе?! Никто и слова худого никто не скажет, мы с краю выковыряем. У Вас есть кирка?
   Виконт молча встал с табурета, взял Жаккетту под мышки и переместил обратно на постель.
   – Не хотите камнем лечиться? – икнув, разочарованно спросила Жаккетта. – Есть и другой способ. Надо полизать холодную жабу – боль, как рукой, снимет! У Вас есть холодная жаба?
   – Госпожа Нарджис, не валяйте дурака! – сухо сказал Волчье Солнышко. – Какая жаба?
   Жаккетта подтянула к себе концы громадного, подстать ложу, покрывала шириной туазов этак шесть и завернулась в него.
   – Никого я не валяю! – убежденно сказала она. – Вы же на табурете сидите, так что какие могут быть претензии? А вообще, что Вы там сидите? Идите сюда, мы поиграем, в «кто быстрей ползает на карачках, держа в зубах оловянное блюдо»! А Вы умеете ногой ухо достать? Нет? А я умею!
   Жаккетта выпуталась из покрывала, обхватила руками ногу, подняла ее и дотронулась большим пальцем ноги до мочки уха.
   – Видали? – гордо сказала она. – А теперь Вы попробуйте!
   – Да, я, пожалуй, перелечил… – сделал неутешительный вывод Волчье Солнышко. – Наигибчайшая моя госпожа Нарджис, идите ко мне, я отнесу Вас в Ваши покои.
   – А я не хочу! – заявила Жаккетта и, таща за собой покрывало, на четвереньках добралась до изголовья кровати и уселась на подушку. – Мне здесь нравится, псиной пахнет…
   Она подтянула складку покрывала поближе и прикрыла ею ноги.
   – А давайте я буду здесь, а Вы идите в мою комнату. Только одеяло на двери не зацепите, – оборвется. А я его долго вешала. И все равно сквозняк гуляет. Надо ковер повесить. Вы же не будете против, если я из зала один ковер позаимствую? Там много. А то спину продует, ни согнуться, ни разогнуться. А зачем Вы сюда ползете?
   Размеры ложа не позволяли Волчьему Солнышку дотянуться до сидящей посередине его Жаккетты.
   Ложе построили его предки в то доброе время, когда почетных гостей во имя святых законов гостеприимства укладывали спать вместе с хозяевами.
   Не обращая внимания на глупые вопросы, Волчье Солнышко молча добрался до Жаккетты. И зря.
   Жаккетта, весело смеясь, треснула его подушкой по голове и быстро уползла в изножье.
   – Не поймали! Не поймали! – взвизгивала она.
   Виконт предпринял новую попытку и ему удалось схватить Жаккетту за лодыжку.
   – Ой, у Вас руки холодные! – визжала Жаккетта. – Щекотно, отпустите, я не то лягну!
   Волчье Солнышко сгреб Жаккетту в кучу и решительно понес обратно.
   Всю дорогу Жаккетта ритмично икала.
   – А хотите я Вам спою? – от чистого сердца предложила она. – Я тихонечко, душевно…
   – Спасибо, драгоценный Вы мой соловей, – отказался виконт. – В другой раз. Люди спят.
   – Я к нему со всей душой… – скривилась Жаккетта. – А он «люди спят, люди спят». Ну проснутся, ну испугаются, делов-то!
   Но они уже дошли, это избавило виконта от пения госпожи Нарджис.
   Волчье Солнышко с облегчением выгрузил Жаккетту на ее постель. Укрыл одеялом, поправил подушку и сбежал.

ГЛАВА XVI

   Бывают моменты, когда случай или, если угодно, судьба совершают то, что мы никак совершить не можем. То дела нам мешают, то еще что-нибудь…

* * *

   Возвращаясь к себе (уже второй раз за ночь) виконт подвернул ногу.
   Может быть утомился, перетаскивая Жаккетту туда-сюда, а может в предвкушении сладкого сна бежал, не разбирая дороги, но эта ночь стала для Волчьего Солнышка роковой.
   Утро хозяин замка Шатолу встретил прикованным к постели распухшей ногой.
   Волчье Солнышко придерживался того же жизненного принципа, что и Жанна: если мне плохо, почему всем окружающим должно быть хорошо?
   И первым делом он велел доставить к нему наложниц.
   Перепуганные слуги выполнили этот приказ с такой быстротой, что менять счастливое выражение лица на скорбное девицам пришлось уже у постели больного.
   – Обязанность любой дамы, – высунув нос из одеяла назидательно сообщил Волчье Солнышко, – состоит в том, чтобы облегчать страдания раненого рыцаря. Госпожа Нарджис, у Вас голова с похмелья не болит?
   Жаккетта покачала головой.
   – Вот и прекрасно! Берите книгу и читайте вслух.
   Еще толком не проснувшаяся Жаккетта послушно взяла толстый фолиант, раскрыла и вдруг с удивлением сказала:
   – Ой, а я ведь читать не умею!
   – И давно Вы об этом узнали? – даже приподнялся Волчье Солнышко. – Вы серьезно?
   – Конечно, – обиделась Жаккетта. – Зачем мне врать?
   – И писать?
   – И писать, – подтвердила Жаккетта.
   – Госпожу Нарджис некому было учить читать и писать, – быстро пояснила Жанна. – Ее кормилица была безграмотна, а арабскому языку госпожу Нарджис специально не учили.
   – Ах, я и забыл, что у госпожи Нарджис все не так, как у нормальных людей! Надеюсь Вы, госпожа Жанна, воспитывались без отклонений? Берите книгу!
   Так что отдуваться пришлось Жанне.
   Она принялась добросовестно читать, четко и с выражением, как учили в монастыре.
   Заложена книга была на странице, с которой начиналась длиннейшая история о некоем городе и поразившем его за грехи драконе.
   Жанна читала уже больше часа, а ситуация в этом городе пока и не думала проясняться…
   Зверь-дракон методично жрал горожан по очереди, в точном соответствии с их социальным статусом, а герой-драконоборец пока и не собирался появляться на публике и сообщать о намерении совершить подвиг во имя спасения отечества.
   Окружавшие ложе повелителя люди, оторванные от привычных занятий, – лекарь, управляющий, главный конюший, главный ловчий, секретарь, – сладко дремали под дамское чтение.
   Не отставала от них и предательница Жаккетта, бросившая госпожу одну бодрствовать в королевстве спящих.
   Зараза виконт крепился, буровил Жанну дикими глазами, отчего она вздрагивала и запиналась.
   Но в конце концов выразительное чтение вслух уморило и его.
   Окруженная поголовно спящими людьми, Жанна, боясь хозяина, безнадежно читала и читала.
   Не отошедшую от вчерашнего запоя Жаккетту так разморило, что она даже всхрапнула.
   Этот посторонний звук вывел Волчье Солнышко из дремоты.
   – Госпожа Нарджис, перестаньте храпеть! – недовольно заявил он. – Слушать мешаете!
   От голоса виконта проснулись и остальные.
   Жаккетта зевала в рукав.
   – Благодарю Вас, госпожа Жанна, на сегодня достаточно! – решил Волчье Солнышко.
   Видимо убаюканный историей, он решил поспать дальше.
   – Все свободны! – сообщил он. – Да, передайте нашим восточным гостям, что свое решение по их вопросу я сообщу после выздоровления. Пусть отдыхают.

* * *

   Неожиданная болезнь виконта осложнила жизнь не только Жанне и Жаккетте, но и его собственным людям.
   Сообразившие, что так, пожалуй, хозяину понравиться блажь отрывать каждый день занятых людей от важных дел и мучить слушанием нравоучительных историй, лица, считавшиеся не последними в замке, надавили на лекаря.
   Лекарь тоже страдал от живого нрава пациента, поэтому он легко поддался давлению и сварганил для больного сильное успокоительное, дабы виконт лишний раз не дергался, а лежал бы себе спокойненько под одеялом в приятной полудреме и выздоравливал, не терзая капризами челядь.

* * *

   Благодаря частичному обезвреживанию виконта распорядок дня в Шатолу стал более свободным.
   Хотя до выздоровления хозяина мост был поднят, ворота закрыты и решетка опущены, но внутри замка жить стало не в пример легче.
   Пользуясь явным попустительством ударившейся в загул челяди (когда же еще подобный случай подвернется, здоровье у хозяина просто бычье и такие подарки судьбы негоже упускать!) заговорщикам удалось вполне открыто встретиться.
   Раз уж конные прогулки стали недоступны, Жанна и Жаккетта отправились посмотреть на щенят.
   Рыжий вдруг тоже ощутил острый приступ любопытства и принялся изучать устройство псового двора Шатолу.
   Ну и Жерар, конечно, совершенно случайно оказался в этом же углу замка.
   Девицы настроились на серьезный разговор с обсуждением деталей побега и взаимными уверениями в том, что все надо делать тихо и быстро…
   Но рыжий не захотел компрометировать себя открытым разговором с наложницами виконта и отправил их погулять по фруктовому саду.
   О чем они договорились, ни Жанна, ни Жаккетта не узнали. Оставалось просто безоговорочно верить, что их спасут.
   И на том, как говорится, спасибо…

* * *

   Но увы, даже искусному лекарю не удалось обуздать нрав буйного виконта.
   Вторая порция успокоительного, которую поднес он хозяину, будучи выбитой из рук лекаря, выплеснулась бедолаге прямо в лицо.
   – Я тебе уши отрежу, и поджарю, если так шалить будешь! – пообещал Волчье Солнышко эскулапу. – Ты думаешь, я позволю тебе из меня бревно делать? Вина, госпожу Жанну, госпожу Нарджис и нашего восточного гостя сюда! Быстро!
   Не ждавшие – не гадавшие девицы и рыжий очутились около постели пришедшего в себя виконта. Словно растерянные родственники у ложа вовремя умиравшего, но вдруг подло выздоровевшего богатого дядюшки.
   – Безумно рад видеть! – заявил Волчье Солнышко. – Мое нынешнее положение просто располагает к непринужденному общению. Будем разговаривать. Как, дорогой господин Сен-Лоран, Вы чувствуете себя в замке? Мои люди не причиняют Вас невольных неудобств?
   – Что Вы, – галантно отозвался рыжий. – Наоборот, я со всех сторон чувствую их неусыпное внимание. Очень трогает, очень. Со своей стороны хочу осведомиться, когда же разрешиться вопрос, по которому я прибыл сюда?
   – Куда же спешить… – заметил Волчье Солнышко. – Я серьезно обдумываю предложение Вашего господина и уже близок к тому, чтобы дать ответ.
   – Надежда с новой силой засияла во мне… – склонил голову рыжий.
   Жаккетта сидела, слушала и недоумевала, зачем их-то сюда выдернули?
   Виконт и рыжий с упоением поливают друг друга сладким ядом. И собеседники, похоже, им совсем не нужны…
   Но тут Волчье Солнышко обратил внимание и на нее.
   – А будь Ваша воля, несравненная моя госпожа Нарджис, что бы сделали?
   – Вернулась бы к господину! – вызывающе заявила Жаккетта.
   – Так Вы же, если мне не изменяет память, от него сбежали? – коварно поинтересовался Волчье Солнышко.
   – А теперь поняла, какого счастья лишилась! – с надрывной слезой в голосе сообщила Жаккетта. – Да господин во мне души не чаял, пылинки сдувал, золотые браслеты дарил, кормил сладостями до упаду!
   Она шумно высморкалась и продолжала:
   – На дурацкой лошади ездить не заставлял, дверь не снимал! Прежде чем самому прийти, евнуха посылал предупредить, нежданно-негаданно не сваливался! Белого верблюда подарил – это надо же представить!! Да такому господину ноги целовать надо было! Но задним-то умом все крепки, это я теперь поняла.
   – Значит вашу страстную речь надо понимать так, что я хуже шейха? – спросил Волчье Солнышко.
   – Конечно! – презрительно фыркнула Жаккетта. – У Вас же нет белого верблюда!
   – Понятно, значит госпожа Нарджис охотно вернулась бы туда, откуда она столь героически сбежала. А Вы госпожа Жанна, что думаете?
   Жанна замялась.
   Скажи только, что не хочешь возвращаться, – и виконт с радостью объявит, что поскольку ее желания нет, он отказывает посланцу шейха и оставляет госпожу де Монпез? в замке.
   А скажи, что хочешь вернуться, – тут же поинтересуется, зачем же надо было убегать?
   – Я не буду говорить! – заявила она. – Мое единственное желание Вам известно.
   – Разве? – удивился Волчье Солнышко. – Что-то не припоминаю. Господин де Сен-Лоран, а почему Ваш господин обязательно хочет вернуть именно этих дам, а не купит за ту же цену новых, свежих девушек?
   – Вы очень любезны, господин виконт! – не сдержалась Жанна. – Значит мы уже не свежие. Спасибо!
   – У каждого свои причуды… – пожал плечами рыжий. – Предположим, он к ним привязался…
   – Быть может, и я привязался… – полностью проигнорировал восклицание Жанны Волчье Солнышко.
   – А почему бы Вам на те деньги, что готов заплатить шейх, не купить новых девушек? – спросил рыжий.
   – Я, знаете ли, привык сам решать, что мне делать, – виконт, недовольно морщась, поудобнее устроил больную ногу.
   – Вот и мой господин предпочитает делать то же самое. Господин виконт, у меня одна просьба. Нет ли в замке хорошего брадобрея? – неожиданно спросил рыжий.
   – Найдется, а Вам он зачем?
   – Хочу сбрить бороду, надоела.
   – А как воспримут Ваше безбородое лицо там, где борода и мужчина неразличимы? – с любопытством спросил Волчье Солнышко.
   – Я думаю, значительно лучше, если бы там появилась моя борода без меня, – отшутился рыжий и предложил: – Хотите, оставлю Вам на память?
   – Спасибо, не стоит, – отказался от бороды рыжего виконт.
   Жаккетте не нравилось это непринужденное общение.
   Судя по настроению, Волчье Солнышко сегодня был вполне нормальным, безумствовать не собирался.
   Но и беседовать на приятные темы тоже. Хорошо, хоть про любимых волков речь не завел, держится пока в рамках приличия.
   – О чем Вы задумались, госпожа Нарджис? – спросил виконт.
   – О том, что господина Сен– Лорана зовут Жан, – ни с того, ни с сего, заявила Жаккетта.
   – Ну и что тут странного? – слегка удивился виконт.
   – Ничего! – с вызовом сказала Жаккетта. – Просто. В самом деле, какой Жан?
   Не было понятно, вспомнил ли Волчье Солнышко ту ночь, когда он чуть не придушил Жаккетту, ревнуя ее к неведомому Жану, он просто сказал:
   – У меня такое чувство, что Вы по мне соскучились.
   «Вы себе льстите…» – кисло подумала Жаккетта.

ГЛАВА XVII

   Волчье Солнышко, лишний раз показывая, что он не настоящий кавалер и рыцарь, взял, да и выздоровел!

* * *

   В том же самом зале, в том же одеянии он давал ответ посланцу загадочного шейха.
   В том, что ответ не будет положительным, практически никто не сомневался.
   – Передайте Вашему господину мои заверения в совершеннейшем к нему почтении! – гремел голос виконта над залом. – Но дамы останутся в Шатолу. На территории Франции всякие вопросы о праве собственности на людей иностранного лица просто нелепы!