Галанина Юлия Евгеньевна. Волчий замок

   Мимолетно проносилась мысль: «А каково сейчас тем, кто снаружи? Тем кто мокнет на дороге, прячется под деревьями или спешит добрести до какого-нибудь укрытия?»
   Но эта мысль проскакивала лишь для того, чтобы еще уютнее стало под полостью, еще слаще пришли сны.

* * *

   А Жаккетта окончательно проголодалась.
   Поборовшись с собой немножко, она мудро решила пойти на компромисс. И подкрепиться чем-нибудь, чтобы дотянуть до нормальной еды.
   Уверенными движениями она разворошила новый ящик с разными мелочами и безошибочно наткнулась на мешочек с засахаренными фруктами, что презентовали ей во Флоренции.
   Кусочек за кусочком – и скоро весь мешочек был съеден.
   Теперь Жаккетте было тепло и спокойно.
   Она поудобнее расположила накидки и шубки и тоже заснула.

Часть вторая
ВОЛЧИЙ ЗАМОК

ГЛАВА I

   Даже самое длительное путешествие имеет окончание.
   Альпы, Швейцария, большая часть французских земель остались позади.
   Обоз благодетеля уже пересек Луару и углубился в лесные массивы прибретонских земель.
   До столицы Бретонского герцогства оставалось совсем немного.

* * *

   …Жанна проснулась оттого, что экипаж стоял и кругом царила тишина.
   «На привал не похоже!» – подумала, зевая, она. – «Наверное, впереди что-то…»
   Было еще рано.
   От утреннего холода, сочившегося в щели экипажа, слипались веки.
   «Хорошо, хоть дождя нет…» – подумала Жанна и опять заснула.

* * *

   Второй раз Жанна проснулась далеко за полдень.
   За окошком экипажа щебетали птицы, в щелки между шторками бил солнечный свет. В его полосе плясали свой бесконечный танец пылинки.
   Напротив сидела на ложе Жаккетта и терла спросонья глаза.
   – Как-то странно снаружи… – сказала она.
   – Как странно? – не поняла Жанна.
   – А Вы послушайте…
   Жанна прислушалась и поняла, что удивило Жаккетту.
   Не было тех привычных звуков, что сопровождали их все путешествие и к которым они настолько привыкли, что даже не замечали. Но теперь их отсутствие резало ухо. Не было фырканья лошадей, легкого переступания копыт, скрипов и стуков.
   Жанне стало немного неприятно.
   – Переспали мы, вот и мерещится всякая чушь! – резко и громко сказала она, прогоняя тишину. – Вставай!
   Жаккетта встала и принялась одевать Жанну.
   Жанна нарочно не торопилась, всячески оттягивая выход из экипажа.
   Погода поменялась. Поднялся ветер и солнце спряталось.
   За стенкой глухо шумели деревья.
   Одетая Жанна выжидала, пока приведет себя в порядок Жаккетта.
   Та оделась, как подобает госпоже Нарджис, и вопросительно уставилась на Жанну.
   Дальше тянуть время было нельзя.
   Жанна поднялась и открыла дверцу экипажа.

* * *

   …На обочине дороги росли чахлые, заморенные ромашки.
   По ее сторонам, приступая почти вплотную, стояли старые, темные ели.
   Дорога петляла по ельнику и оба ее конца скрывались совсем рядом за лапчатыми угрюмыми конусами.
   Экипаж Жанны и Жаккетты одиноко стоял на этой непонятной дороге. Ни лошадей, ни людей, ни других повозок рядом не было…

* * *

   У Жанны стало зябко на сердце.
   Особенно пугала тишина вокруг. Похоже, что лес тянулся во все стороны на многие лье.
   Жаккетта тоже выбралась на дорогу. Обошла экипаж кругом.
   – Может, у нас поломка какая-нибудь? – сказала она. – А впереди постоялый двор большой? Они нас оставили на время, а сейчас со свежими лошадьми вернуться?
   – Где впереди? – мягко поинтересовалась Жанна.
   Экипаж стоял поперек дороги и следов колес ни с той, ни с другой стороны не было.
   Складывалось страшноватое впечатление, что экипаж перенесли по воздуху и здесь поставили.
   – А какая разница где? – мудро сказала Жаккетта. – Пешком же мы не пойдем? Так что давайте поедим для начала.
   И она начала разводить костерок.
   Когда на собранных Жаккеттой сучьях заплясали огоньки, Жанна очнулась от оцепенения и подошла к огню. С ним стало легче на душе, огонь почему-то вселил уверенность, пообещал защиту.
   Разогревать на костре было особо нечего, да и не в чем.
   Жаккетта закончила есть первая и ворошила палочкой угля, поглядывая по сторонам.
   Жанна смотрела на носки своих башмаков, выглядывающих из-под юбки.
   А солнце уже скатывалось за ели.
   – Там запад, – сказала Жаккетта и бросила веточку в огонь.
   Она встала и вышла на дорогу.
   – Далеко не уходи… – попросила Жанна.
   – Я рядом! – пообещала Жаккетта.
   Она прошла по дороге немного вперед и назад, внимательно присматриваясь к колеям и, возвратившись, сказала:
   – Мы приехали оттуда.
   – Ну и что? – вздохнула Жанна. – Мы же все равно не знаем, где находимся… Где-то между Луарой и Виленом.
   – Завтра с утра, если благодетель не вернется, пешком пойдем обратно, откуда приехали. Другого выхода нет… – сказал Жаккетта.
   – А будет оно? Завтра? – бросила Жанна.
   Ели по бокам дороги давили на нее, казалось, они с Жаккеттой сидят на дне ущелья.
   Темнело. И темнело быстро…
   Девушки забрались обратно в экипаж, готовясь провести тягостную ночь.
   На столике Жаккетта зажгла одинокую свечу. Она стояла в широкой металлической плошке.
   Жанна плотно задернула все шторки и туго завязала их завязки.
   За гранью света темнота была совсем черной, а рука Жанны, когда она подносила ее к огоньку – молочно-розовой, опаловой, и казалось, просвечивала насквозь.
   Они выспались днем и сон теперь совершенно не шел.
   А вот липкий страх, казалось, начал выползать из всех углов и щелей, и подбираться ближе, намереваясь намертво прилипнуть к душе.
   Жанна молчала, молчала и Жаккетта.
   Тишина становилась вязкой и было невыносимо страшно.
   И тут уши Жанны уловили слабый звук. Она вздрогнула всем телом. Источник звука был пока далеко, но похоже, приближался.
   Выли волки.
   Этот вой прорвал вязкую тишину и Жанна почувствовала, как увеличивается внутри нее огненный ком ужаса, заполняя все.
   – Жаккетта, я боюсь! – всхлипнула она, вцепляясь в руку камеристки. – Я сейчас умру!
   Жаккетте тоже было очень страшно. И самое обидное, что никакого оружия под рукой: хлипкий кинжал, да и только.
   – Жаккетта, Жаккетта! – вдруг затормошила ее Жанна. – Они придут сюда, непременно придут, я знаю! Нам нельзя здесь оставаться!!!
   Словно в подтверждение ее слов, вой стал заметно громче.
   – А куда же мы денемся? – резонно заметила Жаккетта. – Здесь хоть какие-то стены.
   Жанна резко вскочила и, не выпуская ладонь Жаккетты, потянула камеристку к выходу.
   – Давай заберемся на дерево! – лепетала она. – Скорее, скорее!
   – Не думаю, что нам это удастся… – мрачно заметила Жаккетта, увлекаемая Жанной.
   Но что-то делать было легче, чем просто сидеть.

* * *

   Снаружи было не так уж темно.
   Светила почти полная луна и ели отбрасывали резкие тени.
   Жанне стало немного легче. Она, не раздумывая, кинулась к раскидистой громадине неподалеку.
   Не будь ель такая большая и старая, им не удалось бы подняться на нее и на пару локтей. Дамские платья не самая удобная одежда для лазания по деревьям.
   Но крона этой ели была не такая плотная, ветви отстояли друг от друга на довольно приличном расстоянии, да и хвоя внизу была уже не свежая зеленая, а серая, легко осыпающаяся.
   Страх придал силы и, оставляя на сучьях клочки юбки, Жанна забралась достаточно высоко. Во всяком случае, никто четвероногий, не лазающий по деревьям, добраться бы теперь до нее не смог.
   Внизу пыхтела поднимающаяся вслед за Жанной Жаккетта.
   То ли она была испугана меньше, то ли более толстая попа не давала ей так быстро взлетать от ветки к ветке, но она затратила на подъем в два раза больше времени.
   Внизу, на перечерченной еловыми тенями дороге стоял брошенный ими экипаж. Свечу они не погасили и теплый янтарный свет пробивался из щелей.
   Жанна с приоткрытым ртом и расширенными глазами вслушивалась в завывание.
   – А вдруг это оборотни? – шепнула она.
   – Вы умеете подбодрить! – отозвалась Жаккетта.
   Она жалела, что впопыхах не надела перчаток и руки теперь у нее в смоле и чешуйках коры, да еще ссажены кое-где о сучки. А уж сколько набилось за шиворот иголок – не сосчитать! И колются, Аллах бы их побрал!
   Жанна прижалась щекой к смолистому, шершавому стволу.
   В отличие от Жаккетты она не чувствовала ничего, ни содранных рук, ни хвои в волосах и платье. Зато слышала, как стучит собственное сердце.
   Лицо ее горело, на щеках выступил странный пот. А руки закоченели…
   Сколько они провели на дереве, – было непонятно. Время остановилось.
   Очень скоро стало холодно и тело затекло от сидения на ветке.
   Но Жанна была полна решимости дождаться рассвета.
   – Госпожа Жанна! – внезапно сказала Жаккетта. – Огонь приближается!
   Жанна вздрогнула и посмотрела в ту сторону, куда показывала Жаккетта. Там двигались огоньки.
   Сначала она ничего не поняла, но потом стало видно, что с факелами в руках по дороге скачут всадники в сопровождении своры. Собаки не перелаивались, как обычно, а молчали.
   Жанна и Жаккетта, как испуганные птицы, замерли на своей ели, чувствуя еще больший страх, чем когда услышали вой.
   Всадники окружили брошенный экипаж.
   Один из них соскочил и распахнул дверцу.
   – Тут пусто!
   – Что за черт? Свеча горит? Собак спусти.
   Спустили со сворки собак.
   Собаки, конечно же, сразу подвели всадников к ели.
   Жанна вцепилась в ствол и постаралась сделаться незаметной, невидимой, слиться с корой. Жаккетта была с ней солидарна.
   Спешившись, всадники подошли к дереву.
   Жанна зажмурилась.
   – Госпожа Жанна, госпожа Нарджис! – донеслось снизу. – Вы живы?
   Жаккетте показался знакомым голос спрашивающего.
   – Господин виконт, это Вы? – недоверчиво спросила она.
   – Да я, с моими людьми! Спускайтесь, я отвезу Вас в более безопасное место, чем эта ель! – крикнул снизу виконт.
   – Я не могу спуститься… – шепнула Жанна.
   – Госпожа Жанна не может! – крикнула вниз Жаккетта. – И я, похоже, тоже…

* * *

   Соединенными усилиями нескольких человек девиц сняли с дерева.
   Жанна к этому моменту еле стояла на ногах.
   Жаккетта держалась, всеми силами делая вид, что ночное лазанье по елкам – дело дня нее вполне привычное.
   Ее поразил блеск глаз виконта в неровном, рвущемся свете факелов.
   – Едем! – приказал он своему маленькому отряду.

* * *

   «Почему их факелы так чадят?» – кисло думала на скаку Жаккетта, вцепившись в ремень всадника, который ее вез.
   Ехать было неприятно, везде кололось.
   «И приспичило же госпоже на елку залезть, не могла другое дерево поискать. Такое чувство, что даже в попе иголки! Могу изображать ежа на представлении.»
   Ельник кончился, пошел более приятный, широколиственный лес.
   По нему они ехали довольно долго, но лес кончился и впереди вырвался из земли небольшой скалистый массив.
   На этой скале, как на постаменте утвердился замок. К нему вела извилистая дорога, заканчивающаяся у рва.
   Подъемный мост сразу поднялся, чуть ли не за копытами последнего скакуна.
   Они проскакали под сводами толстой надвратной башни, затем узкой площадью между двумя рядами угрюмых зданий.
   Через новые ворота попали на открытое пространство, по правую руку был разбит фруктовый сад. Обогнули стену, за которой стояла круглая башня-донжон. Новая стена.
   Опять миновали ворота и мостик надо рвом, проходящим внутри замка.
   Еще одна надвратная башня и наконец замкнутая, вымощенная плитами площадь непонятной формы, образованная вплотную сомкнутыми зданиями, сходящимися друг к другу под прямыми или острыми углами. Кое-где цепь зданий соединяли квадратные башни.
   Всадники остановились у неприметного входа.
   Измученные, исколотые хвоей, растрепанные и расцарапанные, испачканные в липкой смоле девицы поднялись вслед за виконтом по узенькой лестнице и очутились в маленькой сводчатой комнате.
   – Спокойной ночи, дамы! – виконт вручил Жаккетте свечу и, не говоря больше ни слова, удалился.
   Первое и единственное, что увидела Жанна – была кровать. Она, не раздеваясь, рухнула на нее.
   Жаккетта пыталась выдрать из волос иголки и прочую труху, но руки, да и ноги, утомленные лазаньем по елкам, отказывались повиноваться.
   Тогда Жаккетта провела быстрый осмотр комнаты. Столик, зеркало, два скромных креслица.
   Кровать была только одна, зато широкая.
   Поэтому Жаккетта без церемоний забралась на нее, улеглась рядом с госпожой и уснула.

ГЛАВА II

   День был холодным и серым.
   Жанна проснулась оттого, что ее что-то немилосердно кололо под левой лопаткой.
   Недовольно морщась, она разлепила припухшие веки. Рядом посапывала Жаккетта.
   Жанна сделала попытку спихнуть ее с кровати на пол.
   Жаккетта лишь лениво отмахнулась во сне.
   Жанна попыталась опять, но под лопаткой закололо совсем нестерпимо.
   Жанна поняла, что ей придется встать, а Жаккетта будет спать. Обидно, но деваться некуда. Поэтому она оставила попытки спихнуть камеристку и рывком села.
   Хвоя так набилась в платье, что достать все хвоинки никак не удавалось.
   Пришлось раздеться.
   Жанна трясла платье и злилась.
   «Ну очень интересно получается! Ехали, ехали, все было прекрасно и на тебе – куда-то делся благодетель со своим обозом. Совершенно одни очутились в каком-то жутком лесу. Хорошо, хоть виконт подвернулся. Значит, он живет здесь? И быстро же он добрался до дома, надо было с ним ехать, а не с благодетелем».
   В рубашку иголки тоже набились.
   Жанна сняла и ее и хорошенько встряхнула. Хвоинки дождиком посыпались на пол.
   Страстно захотелось забраться в ванну, смыть липкий ночной страх.
   На кровати зашевелилась Жаккетта.
   – Вставай, чудовище! – потребовала Жанна. – Всякий страх потеряла!
   – А чего? – более изысканного выражения голова Жаккетты спросонок никак не выдавала.
   – Ничего! – отрезала Жанна. – Вставай, говорю, а не то хуже будет!

* * *

   Жаккетта нехотя поднялась и первым делом подошла к окну.
   Как оказалось, сделала она это совершенно напрасно – из окна открывался прекрасный вид на крепостную стену.
   Крепостная стена была добротной, ничего не скажешь. И по своему красивой. Но Жаккетта ожидала увидеть что-нибудь менее монолитное.
   Но смотреть в комнату, на надутую госпожу, хотелось еще меньше, чем на каменную кладку и Жаккетта, уставившись в окно, принялась выбирать мусор из волос.
   Жанна, надув губы, сама, без помощи камеристки надевала рубашку и готовилась залиться слезами жалости к себе.
   Жуткая обида на весь мир переполняла ее:
   «Ну в самом деле, что это такое, как земли конфисковывать – у нашей семьи, инквизиция цеплялась тоже ко мне, и нижнюю юбку чуть в Риме не украли, а рыжий пират, сволочь, наврал, сколько не мазали кожу салом, все равно обветрилась! На локте ссадина, волосы в смоле, а эта корова у окна даже не шевелится! И вообще никому никакого дела!»
   В дверь постучали.
   Вошел слуга, поклонился и сказал:
   – Господин виконт желает Вам доброго утра и приглашает Вас, госпожа графиня и вас, госпожа Нарджис разделить с ним утреннюю трапезу. Девушка, которая оденет Вас к завтраку, сейчас подойдет. Господин виконт заранее просит прощения, но она немая.
   – Бедняжка! – всхлипнула расчувствовавшаяся Жанна. – Передайте виконту, что мы с радостью разделим с ним завтрак.
   Вслед за слугой явилась обещанная немая девушка и первым дело показала жестами, что надо пройти в соседнюю комнату. Жанна и Жаккетта даже не заметили указанную дверь, терявшуюся на фоне пестрой шпалеры.
   Как оказалось, за дверью в небольшой комнате находились две сидячие ванны с горячей водой.
   Жанна раздумала рыдать и забралась в ванну.

* * *

   Девицы с интересом рассматривали неожиданного спасителя, узнавая и не узнавая спутника по путешествию до Флоренции.
   Высокий. Довольно узкоплечий и при этом широкобедрый. Это обстоятельство умело скрадывалось широкими рукавами одежды и обтягивающими штанами.
   Относительно прямой нос, карие глаза, прямые брови, бледный рот, тяжелый подбородок виконта по отдельности были вполне нормальны, но вместе составляли не очень приятное сочетание, не было в нем гармонии.
   Но зато украшали его, придавая облику что-то от сказочного принца или сэра Ланселота, возлюбленного королевы Гвиневеры, длинные, до плеч, вьющиеся, с золотой искрой волосы.
   Одет виконт был щеголевато, подстать своим кудрям. Его темно-зеленый жакет с широкими, просто богатырскими плечами, был заткан золотыми узорами. Узкие черные штаны-шоссы на правом бедре были тоже украшены золотой вышивкой. В таком костюме виконт вполне мог не ограничиваться скромным завтраком с дамами, а смело отправляться на прием к королю.

* * *

   За завтраком виконт просто источал радушие.
   – Боже, я глазам не поверил! – уверял он девиц. – Когда увидел на дороге знакомый экипаж, да еще совершенно одинокий, без людей и лошадей. И это в наших-то краях! Да я сам, хозяин этих мест, не рискую ездить по здешним дорогам без сопровождения полсотни вооруженных людей! Разбой захлестывает округу. Война Бретани и Франции разорила многих, и на большую дорогу выходят деревнями. Да и волки расплодились – ужас какой-то! Говорят, они специально теперь следуют за армиями в надежде попировать на полях сражений!
   Жанну передернуло и она опустила вилку. Виконт легко улыбнулся.
   Жаккетта охотно кивнула, не прекращая жевать.
   Проглотив кусочек она сказала:
   – Вы совершенно правы, господин виконт! Волки там соперничают с воронами. А тех хлебом не корми, дай у трупа глаза выклевать!
   Теперь вилку опустил, почему-то, сам виконт и улыбка сползла с его лица.
   Не обращая внимания на наступившую тишину, Жаккетта с аппетитом уничтожала содержимое тарелки.
   – Дорогой виконт, Вы нас спасли! – сделав над собой усилие, сказала Жанна. – Но как Вы думаете, почему мы оказались здесь?
   – Вы знаете, я теряюсь в догадках… – задумчиво произнес виконт. – Хотя… Нет, милые дамы, давайте не будем о том, что прошло. Я счастлив видеть Вас здесь и это главное.
   – А как называется Ваш замок? – спросила Жанна.
   – О, самым банальным образом. Шатолу. С утра я послал людей за Вашим экипажем и скоро они его доставят.
   – А когда мы попадем в Ренн? – спросила Жаккетта, отодвигая тарелку.
   – Вы так рветесь в чужой город, госпожа Нарджис… – заметил виконт.
   – Да не рвусь я в чужой город, мне просто путешествовать надоело! – запротестовала Жаккетта.
   – А путешествовать, драгоценная госпожа Нарджис, Вам и не придется! – улыбнулся виконт. – Видите ли, у меня есть маленькая слабость – пристрастие к Востоку. Поэтому Вы, госпожа Нарджис и очаровательная госпожа Жанна задержитесь здесь. Общими усилиями мы воссоздадим кусочек горячей, страстной Ливии в этих северных местах!
   Жанна поперхнулась.
   Жаккетта внимательно смотрела на виконта, стараясь понять, шутит ли он или говорит серьезно.
   – Когда я увидел Вас в Риме, госпожа Нарджис, я понял, что сделаю Вас гостьей своего замка.
   Жаккетта молча придвинула к себе отодвинутую было тарелку и положила еще еды.
   Жанна, онемевшая при словах виконта и звериным чутьем сообразившая, что ничего хорошего их здесь не ждет, вцепилась в последние слова виконта.
   – Ваше желание поближе узнать госпожу Нарджис вполне извинительно – растянула она в деревянной улыбке губы. – Она покоряет на своем пути сердца. Ей ведь и вправду все равно куда ехать, Франция для нее пока чужая страна, но меня в Ренне, увы, ждут неотложные дела. Может быть Вы останетесь в обществе госпожи Нарджис, а я поеду домой?
   – Ну что Вы, божественная госпожа Жанна! – в улыбке виконта было больше зубов, чем в улыбке Жанны. – Какой же гарем состоит из одной красавицы? Вы тоже разделите нашу компанию и, уверяю Вас, нам будет очень весело.
   Лицо Жанны окаменело.
   – Ваши рассказы о гареме настолько возбудили меня, что я позволил себе это маленькое происшествие и две прекрасных жемчужины гарема наконец-то согреют ложе бедного холостяка.
   «Ну что, довертела попой?!» – прошипела сквозь стиснутые зубы Жанна.
   В ее шепоте было даже какое-то горькое удовлетворение, словно это не она придумала и воплотила в жизнь звезду Востока, загадочную красавицу Нарджис.
   – И большое ложе придется греть? – невозмутимо поинтересовалась Жаккетта, дожевывая грудку холодной утки.

* * *

   По счастью, виконт не собирался реализовывать свои планы сразу же после завтрака.
   – Увы, мои прекрасные пери, придется подождать, – сказал он. – Левое крыло здания скоро докончат отделывать в турецком стиле, и тогда прекрасная сказка Востока начнет воплощаться в жизнь. Уверяю Вас, султан Константинополя позеленеет от зависти, узнав, какую жизнь мы начнем вести среди ковров и подносов с халвой! А пока любое ваше разумное желание для меня свято!
   «Он сумасшедший… – глядя в ясные глаза виконта, сообразила Жаккетта. – Как есть помешанный! То-то шевалье с ним тогда сталкиваться не захотел. С сумасшедшим кому надо? Вот попали!»
   – Благодарю Вас за завтрак! – сказала она, видя, что от впавшей в какую-то нехорошую задумчивость Жанны толка не будет. – С вашего позволения мы удалимся. Ночь, проведенную в платье, набитом еловыми иглами, нельзя назвать спокойной. Очень хочется спать!
   «Вот, не хуже госпожи справилась!» – довольно подумала Жаккетта. – «Как по писаному!»
   – Отдыхайте! – не то разрешил, не то приказал виконт.

* * *

   – Да что ты несешь! – не верила Жанна. – Какой он полоумный, это ты с ума сошла, ей богу!
   Они сидели в одних рубашках на кровати.
   Жаккетта расчесывала волосы, Жанна теребила кисть темно-вишневого балдахина.
   – Да не полоумный, – терпеливо объясняла Жаккетта. – А помешанный. Полоумный – это когда дурак дураком, ни говорить нормально, не вести себя, как положено, не может. А помешанный – он все соображает, и поумнее нас с Вами может быть, вот только на чем-нибудь упрется – и вот тут он точно ненормальный. Вот и виконт со своим Востоком. Такие ох и опасными бывают! А вот интересно, не в родстве ли он с душегубом Жилем де Ре?
   – Это тебе интересно? – взвилась Жанна. – А как выбраться отсюда тебе не интересно?! Что с нами здесь будет, тебе не интересно? Сегодня он решит, что он султан, а завтра, что палач?
   – Я все понимаю, госпожа Жанна… – вздохнула Жаккетта. – Но пока как мы выберемся, я даже не знаю. Мы не то что округи, замка еще не знаем. А может быть правду ему сказать? Что я никакая не госпожа Нарджис, а обыкновенная прислуга?
   – Ну уж нет! – взвизгнула Жанна. – Легко отделаться хочешь! Чтобы я одна отдувалась? Была госпожой Нарджис и будешь ею! И даже не думай увиливать!
   – Ну как скажете! – разочарованно протянула Жаккетта. – Я хотела лишь как лучше! Давайте-ка, правда, поспим. От всех этих катавасий у меня в голове жужжит…
   – Скоро у тебя зажужжит не только в голове! – мрачно напророчествовала Жанна, бросила трепать кисть, натянула одеяло до носа и с горя сразу уснула.
   Она в плену у сумасшедшего?
   Неизвестно в какой глуши?
   Ей, графине де Монпез? приходится делить кровать с собственной служанкой?
   А-а, плевать! Все одно теперь по уши в помоях!
   Жаккетта неторопливо расчесала последнюю прядь. И легла с другого края кровати.
   Засыпая, она ехидно подумала: похоже, виконт начал готовить их к осуществлению своих затей.
   Сейчас они спят с госпожой вдвоем, а там, глядишь, придется и втроем…

ГЛАВА III

   Как показали последующие дни, виконт был очаровательным, милым в общении человеком, но почему-то вызывал лютый ужас у всей округи.
   Челядь его отличалась поголовной неразговорчивостью и всеми силами уклонялась от общения с появившимися в замке дамами.

* * *

   Гулять по замку Жанне и Жаккетте не воспрещалось.
   Виконт лично провел их по крепостной стене, показывая свои владения. Там было что посмотреть.
   Для начала они крытым переходом вышли на круглую сторожевую башню, врезанную в стену.
   До следующей башни, квадратной, вела крепостная стена с таким же дощатым навесом над зубцами. С левой стороны был утоптанный промежуток между стеной и зданием, справа, на небольшом расстоянии от стены уходил вниз обрыв, сверху казавшийся совершенно неприступным.
   Они миновали квадратную башню и дальше прошли отрезок стены без навеса, упиравшийся в приземистую надвратную башню. Именно в этом месте резал территорию замка надвое солидный овраг-ров.
   Жаккетта узнала мостик, что видела ночью.
   Крепостная стена заполняла овраг словно плотина и они перешли по ее верху на другую сторону. В этом месте навеса над стеной не было. Перейдя внутренний ров, они попали на территорию, примыкающую к единственным воротам.
   Эта часть замка выглядела старше, чем та, в которой они были вынуждены теперь жить.
   Две высокие башни возвышались там, одна на краю, противоположном тому месту, на котором они стояли, другая в центре. Здесь у виконта размещались различные службы и подсобные хозяйства, псовый двор, коровники и свинарники.
   Крепостная стена заворачивала под прямым углом налево, затем направо и приводила к воротам с подвесным мостом. Мост был поднят.
   Жанна внимательно смотрела по сторонам, но все ее попытки обнаружить второй выход к успеху не привели.