— О’кей! Но помните, я приехала сюда на такси после того, как провела ночь в Санта-Барбаре.
— Не говорите им, где вы провели ночь, — предостерег он, — отказывайтесь отвечать на этот вопрос, пока не проконсультируетесь со мной.
— Это чревато неприятностями? — спросила она.
— Еще какими! — ответил он. — Поэтому все, что вы можете сделать, это отложить неприятности на потом. Скажите им, что то, где вы провели ночь, не имеет ни малейшего отношения к убийству, но напрямую связано с бизнесом вашего дяди. Но только помните, что рано или поздно вас приведут к присяге, и тогда вам придется выложить всю правду.
— Почему?
— Потому что иначе они привлекут вас к ответственности за дачу ложных показаний.
— О Боже… Тогда я вообще ничего не буду им говорить.
— Верно, — улыбнулся он, — не говорите им ничего.
— Но вы меня не бросите?
— Любой информацией, которую они выколотят из меня, вы можете смело тыкать им в глаза… Все, я пошел звонить.
Он отправился в телефонную кабинку.
— Делла, — сказал он, когда услышал в трубке ее голос, — здесь кое-что произошло. Найди Пола Дрейка, пусть прихватит парочку надежных ребят и едет к нам. Они, возможно, его сюда не пустят, но он может послоняться поблизости и выудить столько, сколько сможет… Что слышно из Санта-Барбары?
— Джексон звонил несколько минут назад. Он сообщил, что они по очереди с мистером Харрисом наблюдали за домом Дорис Кент всю ночь. Она никуда не выходила, но Джексон хотел кое-что сообщить тебе лично. Сказал, что не может говорить об этом по телефону.
— А что такое?
— Говорит, что это слишком взрывоопасно.
— Кто сейчас следит за домом?
— Думаю, мистер Харрис. Джексон сказал, что находился на посту до полуночи, когда его сменил Харрис, и что теперь пора бы сменить и Харриса.
— Вот что надо сделать, Делла. Думаю, у агентства Дрейка есть свой человек в Сайта-Барбаре. Надо достать фотографии миссис Кент и ее словесный портрет. Тогда этот человек сможет войти в контакт с Харрисом и взять на себя слежку за ней. Я хочу знать, когда она покинет дом и если возможно, то куда отправится. Передай Джексону, чтобы он заполучил окончательное решение о разводе как можно быстрее. Пусть постоянно держит связь с тобой. Я буду получать информацию через тебя. Все поняла?
— Да, — ответила она, — а что у вас?
— Разделочный нож оказался в пятнах крови, — сообщил Мейсон. На момент настала тишина, нарушаемая шелестом в трубке, прижатой к его уху. Затем он услышал:
— Понимаю.
— Славная девочка, — ответил ей Мейсон и повесил трубку. Он покинул кабину и нашел Эдну Хаммер в прихожей.
— Все в порядке? — спросила она. Он кивнул.
— Удалось вам добиться того, чтобы дядя Питер мог жениться?
— Всегда пытаюсь делать все, что могу, для своего клиента.
В глазах, устремленных на него, Мейсон прочитал желание увидеть его насквозь.
— Вы ведь хороший адвокат, не так ли?
— А в чем дело? — ответил он вопросом на вопрос.
— Мне известно, — заявила она, — что по законам этого штата жена не имеет права давать показания против мужа. Если дядя Питер и Люсилл Мейс поженятся, она не сможет выступать свидетелем против него.
Мейсон поднял брови:
— Я не знаю, что бы она могла показать против… Сюда направляется сержант Голкомб.
— Скажите мне, — спросила она, сжимая запястье Перри Мейсона холодными пальцами, — вы собираетесь отстаивать дядю Питера?
— Я всегда отстаиваю клиента.
— Насколько далеко вы можете в этом зайти?
— Если ваш дядя Питер совершил хладнокровное преднамеренное убийство, я намерен сказать ему, чтобы он или признал вину, или искал себе другого адвоката. Если он убил человека в состоянии лунатизма, то я готов сделать для него все возможное. Вас это удовлетворяет?
— Но предположим, что он действительно совершил хладнокровное и преднамеренное, как вы это называете, убийство?
— Повторяю, он должен или признать вину, или пригласить для своей защиты другого адвоката.
— А кто будет решать, совершил ли он хладнокровное убийство или нет?
— Я.
— Но вы не будете делать поспешных выводов? Обещайте, что не будете!
— Я никогда не тороплюсь принимать решения, — ответил он, ухмыляясь. — Доброе утро, сержант Голкомб!
Сержант Голкомб, который направлялся к ним по коридору, перевел взгляд с Перри Мейсона на Эдну Хаммер. В его глазах явно читалось подозрение.
— Смахивает на то, — сказал он, — что вы подсказываете этой девушке, что говорить.
— Как часто видимость обманчива, сержант, — уклончиво ответил Перри Мейсон. — Мисс Хаммер, позвольте представить вам сержанта Голкомба.
Сержант не обратил ни малейшего внимания на то, что его представили.
— Каким образом вы оказались здесь? — спросил он Перри Мейсона.
— Присутствую на переговорах по поводу соглашения между парнем по имени Мэддокс и мистером Питером Кентом.
— А где же мистер Кент?
— Не могу ответить вам с полной уверенностью.
— Это почему же?
— Потому что это означало бы предать интересы клиента.
— Чушь и треп!
Мейсон отвесил поклон:
— А для меня это нарушение профессиональной этики по отношению к клиенту, сержант. Правда, небольшое расхождение во взглядах нередко имеет место между нами.
— Ну вот вы и высказались, — заметил сержант, — а что дальше?
— Дальше ничего, я почти закончил.
— Ну и где Кент?
— Не вызывает сомнения, — улыбнулся Мейсон, — что, кроме меня, вы располагаете еще и другими источниками информации.
Голкомб резко повернулся к Эдне Хаммер:
— Вы племянница Кента?
— Да!
— Где сейчас ваш дядя?
— Уверена, что не вправе вам это сообщить. Лицо Голкомба побагровело от ярости.
— Я послал за Сэмом Блэйном, помощником окружного прокурора. Вы оба пройдите в гостиную. — Сержант Голкомб развернулся на каблуках и, широко шагая, направился по коридору в сторону упомянутой им комнаты.
— Вам, — обратился Перри Мейсон к Эдне Хаммер, — лучше бы говорить им правду.
— Я не могу.
Он пожал плечами, взял ее под руку и повел в гостиную. Они обнаружили там всех остальных, сбившихся в настороженную притихшую группу. Сержант Голкомб взглянул на свои часы и объявил:
— Сэм Блэйн, помощник окружного прокурора, будет здесь с минуты на минуту. Я хотел бы задать несколько вопросов. Кто был убитый?
— Фил Риз, сводный брат Питера Кента, — ответил Мэддокс.
— А вы кто?
— Фрэнк Б. Мэддокс. Деловой партнер мистера Кента, президент «Мэддокс манифэкчуринг компани» в Чикаго.
— Что вы делаете здесь?
— Улаживаю некоторые разногласия с мистером Кентом, а это мистер Дункан, мой адвокат.
— Вы тот самый, с кем имеет дело Мейсон? — спросил Голкомб.
— Мистер Мейсон, — напыщенно заметил Дункан, — представляет мистера Кента. Он провел эту ночь в доме. С ним был врач, доктор Келтон, так, полагаю, его имя.
Голкомб повернулся к Мейсону и спросил:
— Где Келтон?
— У него несколько важных вызовов. Он не мог ждать. Естественно, вы сможете найти его, как только пожелаете.
Мэддокс решился на заявление.
— Этот человек, Мейсон, — начал он, — доктор Келтон и мисс Хаммер знали о том, что кто-то был убит. Правда, не знали — кто. Они ко всем нам поочередно заглянули этим утром. Они думали, что я тот самый, кому предназначался этот нож.
— Как вы узнали, что кто-то убит, Мейсон? — поинтересовался сержант Голкомб.
Мейсон сделал удивленные глаза:
— Я не знал.
Дверь открылась, и Артур Каултер, дворецкий, впустил щеголеватого молодого человека, с очков которого свисала длинная черная лента.
— Вот и Сэм Блэйн, — объявил сержант Голкомб, — он примет участие в расследовании.
Блэйн, свежевыбритый, с начищенными до блеска ботинками, в ослепительно белой рубашке, одарил собравшихся улыбкой и заметил:
— Прошу подождать немного, пока я войду в курс дела.
Он отвел сержанта Голкомба в угол, где они оба тихонько переговаривались в течение нескольких минут. Когда с этим было покончено, Блэйн вернулся, придвинул стул к столу, извлек из кейса блокнот и спросил:
— Слышал ли кто-нибудь из вас этой ночью что-либо подозрительное?
Дункан с важностью откашлялся.
— Думаю, что могу рассказать вам, что произошло, — заявил он.
— Кто вы? — спросил Блэйн.
— Джон Дункан, адвокат.
— Слушаю вас, — поощрил его Блэйн.
— Вскоре после двенадцати кто-то прошел мимо окон. Светила луна. На меня упала тень. Вообще-то я сплю очень чутко. Думаю, что этот кто-то был босиком.
— Что вы сделали?
— Эти окна выходят на цементированный портик. Я вскочил на ноги, бросился к окнам и тут заметил лунатика.
— Откуда вы узнали, что это лунатик? — спросил Блэйн.
— По тому, как он был одет, и по походке. На нем была ночная рубашка. Голова была запрокинута назад. Я тут же понял, что это лунатик.
— Кто это был: мужчина или женщина?
— Э… э… ну, видите ли, в лунном свете и…
— Ладно, тогда постарайтесь ответить на следующий вопрос, — прервал его Блэйн, — что делала эта особа?
— Прошлась по патио, покрутилась вокруг одного из кофейных столиков, подняла крышку. Затем исчезла через дверь на северном конце патио… та дверь, которая выходит в коридор.
— Вы видели это?
— Очень отчетливо.
— Как вы определили время?
— По часам, которые стоят возле кровати.
— И который же был час?
— Четверть первого ночи. После этого я долго не мог заснуть. Блэйн обратился к Эдне:
— Вы мисс Эдна Хаммер?
— Да.
— Что вам известно о происшедшем прошлой ночью?
— Ничего.
— Видели ли вы, как кто-нибудь заходил в вашу комнату?
— Нет, не видела.
— Была ли ваша дверь закрыта на замок?
— Да. Мне бывает страшновато по ночам. Почти месяц назад я вставила особый пружинный замок в дверь спальни. Ключ к нему — только у меня.
— Этим утром вы знали, что кто-то убит?
— Конечно нет.
— Вы покидали свою комнату прошлой ночью?
Она смешалась, потом сказала:
— Где я была прошлой ночью, не имеет к делу никакого отношения.
Блэйн спросил:
— А где Питер Кент?
— Обратитесь с этим вопросом к Перри Мейсону, — сказал сержант Голкомб, — он должен знать.
Мейсон ответил:
— Мой клиент мистер Кент отсутствует по делам, которые никоим образом не связаны с нынешней ситуацией.
— Когда он уехал?
— Эта информация носит доверительный характер.
— А когда вернется?
— Думаю, что могу пообещать, что он вернется или сегодня поздно ночью, или завтра утром.
— Где он сейчас? Мейсон, дело не шуточное! Не пытайтесь водить нас за нос. Мы хотим допросить вашего клиента.
Мейсон пожал плечами и промолчал.
— Если вы не откопаете своего клиента сейчас сами, — пригрозил Блэйн, — мы разыщем его и притащим сюда и без вас.
— Валяйте, — ответил Мейсон, — и тащите его, если найдете.
— Кто знает, где он? — спросил Блэйн.
На момент воцарилась тишина, затем Мэддокс сказал: — Я случайно узнал, что мистер Джерри Харрис, мисс Эдна Хаммер и мисс Эллен Уорингтон, секретарша мистера Кента, отправились прошлой ночью в какую-то таинственную поездку. Думаю, в Санта-Барбару. Есть шанс, что мистер Кент отбыл вместе с ними.
— Санта-Барбара? Что им делать в Санта-Барбаре? — удивился Блэйн.
— Вот на это я не могу ответить. Блэйн повернулся к сержанту Голкомбу:
— Не думаю, что мы чего-нибудь добьемся, действуя подобным образом. Лучше спросить всех по одному, прислугу тоже. Будьте добры, объявите им, что они могут покинуть эту комнату, но должны оставаться в пределах досягаемости.
Сержант Голкомб важно кивнул.
— Патио, — громко заявил он, — самое подходящее место. Пройдите все в патио, да не вздумайте переговариваться… Не лучше ли допросить Перри Мейсона, прежде чем он присоединится к остальным? Он же представляет Кента. Возможно, из него удастся выудить больше, если насядем на него как следует, — сказал Голкомб, понизив голос.
— Неплохая мысль, — согласился Блэйн. — Так что вы знаете обо всем этом, Мейсон?
Мейсон выждал, когда затихнет шум удаляющихся шагов, и ответил:
— Я присутствовал на переговорах между Кентом и Мэддоксом. По причинам, в обсуждение которых я не буду вдаваться, было решено отложить переговоры. Я спал в комнате на верхнем этаже, которую нам отвели вместе с доктором Келтоном. Питер Кент утром отбыл в деловую поездку. Не буду скрывать, что он предпринял ее по моему совету, но в мои намерения не входит сообщать вам, куда он отправился. После его отъезда мисс Хаммер обратила мое внимание на тот факт, что из буфета исчез разделочный нож. Но к тому времени я уже знал, что Питер Кент разгуливает во сне. Уверен, что это зафиксировано в деле, как и то, что он взял нож.
— Где это зафиксировано? — прервал его Блэйн.
— В деле о разводе, возбужденном против него женой Дорис Салли Кент.
— Где было возбуждено дело?
— В Санта-Барбаре.
— Продолжайте.
— Я прошел вместе с мисс Хаммер в спальню мистера Кента, приподнял подушку на его кровати и обнаружил под ней нож.
— Под подушкой! — воскликнул Блэйн. Мейсон холодно кивнул:
— Нож и сейчас там, под подушкой на кровати мистера Кента. После этого я разбудил доктора Келтона и вместе с ним и мисс Хаммер совершил обход гостей. Мы обнаружили мистера Риза, лежащего на кровати, под простынями. По-видимому, он был зарезан через простыни. Я не делал тщательного осмотра. Сразу же, как обнаружил тело, позвонил в управление полиции.
— Какого же дьявола вы не сообщили об этом сержанту Голкомбу прежде?
— Он занимался осмотром тела. Когда я попытался войти, он приказал мне держаться подальше.
Блэйн повернулся к сержанту Голкомбу:
— Пошлите пару людей заглянуть под эту подушку. Не позволяйте никому дотрагиваться до ножа, пока эксперт не снимет отпечатки пальцев с рукоятки… Как долго вы находились здесь, сержант?
— Около десяти минут, прежде чем позвонил вам, — был ответ.
— А я прибыл через десять-пятнадцать минут, — заметил Блэйн. — Все это вместе взятое составляет менее получаса… Кстати, как имя этого законника… ах да, Дункан. Я прихвачу его и взгляну на этот кофейный столик.
Блэйн отправился в патио. Сержант Голкомб вызвал двух человек и бросился вверх по лестнице в спальню Кента. Мейсон, последовавший за Блэйном, увидел, как он разговаривает с Дунканом. Они направились в патио. Дункан постоял в нерешительности, подошел к одному из кофейных столиков, покачал головой и направился к другому, тому самому, под крышкой которого Эдна Хаммер оставила кофейную чашку с блюдем.
— Этот столик? — спросил Блэйн.
— Думаю, что да.
— Вы сказали, что крышка поднимается?
— Казалось, что так. — Он попытался поднять то, что казалось крышкой, но вместо этого поднял весь столик и с шумом поставил его обратно.
Блэйн осмотрел столик и сказал:
— Похоже, под крышкой стола должна быть пища… Обождите минуту, здесь защелка.
Он освободил защелку и поднял крышку стола.
— Ничего здесь нет, — разочарованно заметил он, — только чашка с блюдцем.
— Тем не менее это то самое место, — настаивал Дункан. Эдна Хаммер сказала бы как невзначай:
— Я заберу чашку обратно на кухню.
Она протянула руку, но Блэйн схватил ее за запястье:
— Обождите минуту. Мы попробуем что-то выяснить об этой чашке с блюдцем. На них могут быть отпечатки пальцев.
— Ну и что это даст? — спросила она.
Голос дворецкого донесся от небольшой группы людей, собравшихся поодаль:
— Прошу прощения, сэр, но, кажется, я узнаю эту чашку и блюдце… По меньшей мере, блюдце. Видите, оно немножко отколото. Я уронил его сегодня утром.
— В какое время?
— Было чуть больше пяти. Я готовил завтрак для мистера Кента, мисс Люсилл Мейс и мистера Мейсона.
— Что вы делали потом?
— Я подогнал «паккард», и мистер Кент, мисс Мейс и мистер Мейсон уехали. Спустя час или около этого мистер Мейсон вернулся на этой же машине.
— Вы не знаете, куда они направились?
— Нет, сэр, но думаю, что собирались пожениться.
— А что вы можете сказать про эту чашку с блюдцем?
— Это блюдце, сэр, было подано вместе с чашкой, из которой мистер Мейсон пил свой кофе. У меня не было времени заменить отколотое блюдце. Они, по-видимому, немного торопились, и мистер Кент распорядился, чтобы завтрак был готов точно в двадцать минут шестого. Он в высшей степени пунктуален.
— Итак, вы пили из этого блюдца, Мейсон? — спросил Блэйн. Мейсон покачал головой:
— Конечно нет.
— Вы не пили.
— Нет, — подтвердил Мейсон, — я никогда не пью из блюдца, когда бываю в гостях.
Блэйн вспыхнул:
— Я имею в виду не только блюдце, но и чашку. Если вдаваться в детали, то вы пили из чашки.
— Это утверждает дворецкий, — ответил Мейсон, — что до меня, то я вряд ли отличу одну чашку от другой. Признаю, что в это утро пил из какой-то чашки.
— Что же произошло потом?
— Прошу прощения, сэр, — ответил дворецкий, — мистер Мейсон вышел с чашкой и блюдцем. Я не нашел их потом и спросил, что он с ними сделал, и он не мог вспомнить, но думает, что оставил их где-то в патио.
— В пять двадцать утра?
— Приблизительно это было в пять тридцать или пять сорок.
— Что он мог делать в патио в пять тридцать? Дворецкий пожал плечами.
Блэйн повернулся к Мейсону и спросил:
— Что вы делали в патио в пять тридцать?
— Возможно, я и вышел из дома, — проговорил Мейсон медленно, — но конкретнее ответить не могу: не придал тогда значения.
— Это вы поставили чашку с блюдцем под крышку столика?
— Нет, не я.
— Тогда кто?
— Я думаю, — ответил Мейсон, — что вы делаете из мухи слона. Нашли отколотое блюдце и тратите драгоценное время, выясняя, из него ли я пил кофе и куда его потом поставил, когда необходимо выяснить, кто вонзил нож…
— Это и делается, — прервал его Блэйн, — я вполне способен и без подсказки заниматься расследованием. Мейсон пожал плечами.
— Было бы не лишним для вас припомнить, — продолжил Блэйн многозначительно, — что, согласно показаниям незаинтересованного свидетеля, мистер Питер Кент, который, кстати, ваш клиент, поместил что-то сюда, под крышку, в полночь. А вот сейчас мы обнаружили, что та вещь исчезла, и на ее месте — чашка и блюдце, которые, как вы признали, находились у вас.
— Я не признал этого, — возразил Мейсон. — Это могли быть, а могли и не быть чашка и блюдце, которыми я пользовался. Как я уже упоминал, для меня все чашки выглядят одинаково, а Дункан, кстати, не идентифицировал лунатика как Питера Кента.
— Это блюдце отколото, что выделяет его из остальных, — уточнил Блэйн.
Мейсон зажег сигарету и улыбнулся. Блэйн продолжал:
— Очень хорошо, мистер Мейсон. Думаю, мы возьмем у вас показания перед Большим жюри. Я знаю вас слишком хорошо! Мы зайдем в никуда, пытаясь задавать вам вопросы, не обладая вескими аргументами, чтобы заставить вас отвечать на них. Вы стараетесь отвлечь нас. Или, точнее, заставляете топтаться на месте.
— Значит ли это, что вы со мной закончили?
— Известно ли вам еще что-нибудь об убийстве?
— Больше ничего.
— Тогда с вами пока все. Когда вы нам понадобитесь, мы знаем, где вас искать, и, — тут он выдержал многозначительную паузу, — вручим повестку в суд.
Мейсон отвесил поклон и сказал:
— Всем желаю доброго утра!
Он поймал взгляд Эдны Хаммер и увидел, что она словно молит его о чем-то. Он двинулся было к ней, но Блэйн пресек его поползновения.
— Кажется, я сказал, что с вами пока все, — напомнил он. — Думаю, что расследование пойдет намного быстрее и с большим успехом, если мы опросим остальных свидетелей прежде, чем они получат возможность воспользоваться вашими драгоценными советами.
Мейсон улыбнулся и насмешливо поклонился:
— Что ж, желаю вам удачи!
Глава 11
— Не говорите им, где вы провели ночь, — предостерег он, — отказывайтесь отвечать на этот вопрос, пока не проконсультируетесь со мной.
— Это чревато неприятностями? — спросила она.
— Еще какими! — ответил он. — Поэтому все, что вы можете сделать, это отложить неприятности на потом. Скажите им, что то, где вы провели ночь, не имеет ни малейшего отношения к убийству, но напрямую связано с бизнесом вашего дяди. Но только помните, что рано или поздно вас приведут к присяге, и тогда вам придется выложить всю правду.
— Почему?
— Потому что иначе они привлекут вас к ответственности за дачу ложных показаний.
— О Боже… Тогда я вообще ничего не буду им говорить.
— Верно, — улыбнулся он, — не говорите им ничего.
— Но вы меня не бросите?
— Любой информацией, которую они выколотят из меня, вы можете смело тыкать им в глаза… Все, я пошел звонить.
Он отправился в телефонную кабинку.
— Делла, — сказал он, когда услышал в трубке ее голос, — здесь кое-что произошло. Найди Пола Дрейка, пусть прихватит парочку надежных ребят и едет к нам. Они, возможно, его сюда не пустят, но он может послоняться поблизости и выудить столько, сколько сможет… Что слышно из Санта-Барбары?
— Джексон звонил несколько минут назад. Он сообщил, что они по очереди с мистером Харрисом наблюдали за домом Дорис Кент всю ночь. Она никуда не выходила, но Джексон хотел кое-что сообщить тебе лично. Сказал, что не может говорить об этом по телефону.
— А что такое?
— Говорит, что это слишком взрывоопасно.
— Кто сейчас следит за домом?
— Думаю, мистер Харрис. Джексон сказал, что находился на посту до полуночи, когда его сменил Харрис, и что теперь пора бы сменить и Харриса.
— Вот что надо сделать, Делла. Думаю, у агентства Дрейка есть свой человек в Сайта-Барбаре. Надо достать фотографии миссис Кент и ее словесный портрет. Тогда этот человек сможет войти в контакт с Харрисом и взять на себя слежку за ней. Я хочу знать, когда она покинет дом и если возможно, то куда отправится. Передай Джексону, чтобы он заполучил окончательное решение о разводе как можно быстрее. Пусть постоянно держит связь с тобой. Я буду получать информацию через тебя. Все поняла?
— Да, — ответила она, — а что у вас?
— Разделочный нож оказался в пятнах крови, — сообщил Мейсон. На момент настала тишина, нарушаемая шелестом в трубке, прижатой к его уху. Затем он услышал:
— Понимаю.
— Славная девочка, — ответил ей Мейсон и повесил трубку. Он покинул кабину и нашел Эдну Хаммер в прихожей.
— Все в порядке? — спросила она. Он кивнул.
— Удалось вам добиться того, чтобы дядя Питер мог жениться?
— Всегда пытаюсь делать все, что могу, для своего клиента.
В глазах, устремленных на него, Мейсон прочитал желание увидеть его насквозь.
— Вы ведь хороший адвокат, не так ли?
— А в чем дело? — ответил он вопросом на вопрос.
— Мне известно, — заявила она, — что по законам этого штата жена не имеет права давать показания против мужа. Если дядя Питер и Люсилл Мейс поженятся, она не сможет выступать свидетелем против него.
Мейсон поднял брови:
— Я не знаю, что бы она могла показать против… Сюда направляется сержант Голкомб.
— Скажите мне, — спросила она, сжимая запястье Перри Мейсона холодными пальцами, — вы собираетесь отстаивать дядю Питера?
— Я всегда отстаиваю клиента.
— Насколько далеко вы можете в этом зайти?
— Если ваш дядя Питер совершил хладнокровное преднамеренное убийство, я намерен сказать ему, чтобы он или признал вину, или искал себе другого адвоката. Если он убил человека в состоянии лунатизма, то я готов сделать для него все возможное. Вас это удовлетворяет?
— Но предположим, что он действительно совершил хладнокровное и преднамеренное, как вы это называете, убийство?
— Повторяю, он должен или признать вину, или пригласить для своей защиты другого адвоката.
— А кто будет решать, совершил ли он хладнокровное убийство или нет?
— Я.
— Но вы не будете делать поспешных выводов? Обещайте, что не будете!
— Я никогда не тороплюсь принимать решения, — ответил он, ухмыляясь. — Доброе утро, сержант Голкомб!
Сержант Голкомб, который направлялся к ним по коридору, перевел взгляд с Перри Мейсона на Эдну Хаммер. В его глазах явно читалось подозрение.
— Смахивает на то, — сказал он, — что вы подсказываете этой девушке, что говорить.
— Как часто видимость обманчива, сержант, — уклончиво ответил Перри Мейсон. — Мисс Хаммер, позвольте представить вам сержанта Голкомба.
Сержант не обратил ни малейшего внимания на то, что его представили.
— Каким образом вы оказались здесь? — спросил он Перри Мейсона.
— Присутствую на переговорах по поводу соглашения между парнем по имени Мэддокс и мистером Питером Кентом.
— А где же мистер Кент?
— Не могу ответить вам с полной уверенностью.
— Это почему же?
— Потому что это означало бы предать интересы клиента.
— Чушь и треп!
Мейсон отвесил поклон:
— А для меня это нарушение профессиональной этики по отношению к клиенту, сержант. Правда, небольшое расхождение во взглядах нередко имеет место между нами.
— Ну вот вы и высказались, — заметил сержант, — а что дальше?
— Дальше ничего, я почти закончил.
— Ну и где Кент?
— Не вызывает сомнения, — улыбнулся Мейсон, — что, кроме меня, вы располагаете еще и другими источниками информации.
Голкомб резко повернулся к Эдне Хаммер:
— Вы племянница Кента?
— Да!
— Где сейчас ваш дядя?
— Уверена, что не вправе вам это сообщить. Лицо Голкомба побагровело от ярости.
— Я послал за Сэмом Блэйном, помощником окружного прокурора. Вы оба пройдите в гостиную. — Сержант Голкомб развернулся на каблуках и, широко шагая, направился по коридору в сторону упомянутой им комнаты.
— Вам, — обратился Перри Мейсон к Эдне Хаммер, — лучше бы говорить им правду.
— Я не могу.
Он пожал плечами, взял ее под руку и повел в гостиную. Они обнаружили там всех остальных, сбившихся в настороженную притихшую группу. Сержант Голкомб взглянул на свои часы и объявил:
— Сэм Блэйн, помощник окружного прокурора, будет здесь с минуты на минуту. Я хотел бы задать несколько вопросов. Кто был убитый?
— Фил Риз, сводный брат Питера Кента, — ответил Мэддокс.
— А вы кто?
— Фрэнк Б. Мэддокс. Деловой партнер мистера Кента, президент «Мэддокс манифэкчуринг компани» в Чикаго.
— Что вы делаете здесь?
— Улаживаю некоторые разногласия с мистером Кентом, а это мистер Дункан, мой адвокат.
— Вы тот самый, с кем имеет дело Мейсон? — спросил Голкомб.
— Мистер Мейсон, — напыщенно заметил Дункан, — представляет мистера Кента. Он провел эту ночь в доме. С ним был врач, доктор Келтон, так, полагаю, его имя.
Голкомб повернулся к Мейсону и спросил:
— Где Келтон?
— У него несколько важных вызовов. Он не мог ждать. Естественно, вы сможете найти его, как только пожелаете.
Мэддокс решился на заявление.
— Этот человек, Мейсон, — начал он, — доктор Келтон и мисс Хаммер знали о том, что кто-то был убит. Правда, не знали — кто. Они ко всем нам поочередно заглянули этим утром. Они думали, что я тот самый, кому предназначался этот нож.
— Как вы узнали, что кто-то убит, Мейсон? — поинтересовался сержант Голкомб.
Мейсон сделал удивленные глаза:
— Я не знал.
Дверь открылась, и Артур Каултер, дворецкий, впустил щеголеватого молодого человека, с очков которого свисала длинная черная лента.
— Вот и Сэм Блэйн, — объявил сержант Голкомб, — он примет участие в расследовании.
Блэйн, свежевыбритый, с начищенными до блеска ботинками, в ослепительно белой рубашке, одарил собравшихся улыбкой и заметил:
— Прошу подождать немного, пока я войду в курс дела.
Он отвел сержанта Голкомба в угол, где они оба тихонько переговаривались в течение нескольких минут. Когда с этим было покончено, Блэйн вернулся, придвинул стул к столу, извлек из кейса блокнот и спросил:
— Слышал ли кто-нибудь из вас этой ночью что-либо подозрительное?
Дункан с важностью откашлялся.
— Думаю, что могу рассказать вам, что произошло, — заявил он.
— Кто вы? — спросил Блэйн.
— Джон Дункан, адвокат.
— Слушаю вас, — поощрил его Блэйн.
— Вскоре после двенадцати кто-то прошел мимо окон. Светила луна. На меня упала тень. Вообще-то я сплю очень чутко. Думаю, что этот кто-то был босиком.
— Что вы сделали?
— Эти окна выходят на цементированный портик. Я вскочил на ноги, бросился к окнам и тут заметил лунатика.
— Откуда вы узнали, что это лунатик? — спросил Блэйн.
— По тому, как он был одет, и по походке. На нем была ночная рубашка. Голова была запрокинута назад. Я тут же понял, что это лунатик.
— Кто это был: мужчина или женщина?
— Э… э… ну, видите ли, в лунном свете и…
— Ладно, тогда постарайтесь ответить на следующий вопрос, — прервал его Блэйн, — что делала эта особа?
— Прошлась по патио, покрутилась вокруг одного из кофейных столиков, подняла крышку. Затем исчезла через дверь на северном конце патио… та дверь, которая выходит в коридор.
— Вы видели это?
— Очень отчетливо.
— Как вы определили время?
— По часам, которые стоят возле кровати.
— И который же был час?
— Четверть первого ночи. После этого я долго не мог заснуть. Блэйн обратился к Эдне:
— Вы мисс Эдна Хаммер?
— Да.
— Что вам известно о происшедшем прошлой ночью?
— Ничего.
— Видели ли вы, как кто-нибудь заходил в вашу комнату?
— Нет, не видела.
— Была ли ваша дверь закрыта на замок?
— Да. Мне бывает страшновато по ночам. Почти месяц назад я вставила особый пружинный замок в дверь спальни. Ключ к нему — только у меня.
— Этим утром вы знали, что кто-то убит?
— Конечно нет.
— Вы покидали свою комнату прошлой ночью?
Она смешалась, потом сказала:
— Где я была прошлой ночью, не имеет к делу никакого отношения.
Блэйн спросил:
— А где Питер Кент?
— Обратитесь с этим вопросом к Перри Мейсону, — сказал сержант Голкомб, — он должен знать.
Мейсон ответил:
— Мой клиент мистер Кент отсутствует по делам, которые никоим образом не связаны с нынешней ситуацией.
— Когда он уехал?
— Эта информация носит доверительный характер.
— А когда вернется?
— Думаю, что могу пообещать, что он вернется или сегодня поздно ночью, или завтра утром.
— Где он сейчас? Мейсон, дело не шуточное! Не пытайтесь водить нас за нос. Мы хотим допросить вашего клиента.
Мейсон пожал плечами и промолчал.
— Если вы не откопаете своего клиента сейчас сами, — пригрозил Блэйн, — мы разыщем его и притащим сюда и без вас.
— Валяйте, — ответил Мейсон, — и тащите его, если найдете.
— Кто знает, где он? — спросил Блэйн.
На момент воцарилась тишина, затем Мэддокс сказал: — Я случайно узнал, что мистер Джерри Харрис, мисс Эдна Хаммер и мисс Эллен Уорингтон, секретарша мистера Кента, отправились прошлой ночью в какую-то таинственную поездку. Думаю, в Санта-Барбару. Есть шанс, что мистер Кент отбыл вместе с ними.
— Санта-Барбара? Что им делать в Санта-Барбаре? — удивился Блэйн.
— Вот на это я не могу ответить. Блэйн повернулся к сержанту Голкомбу:
— Не думаю, что мы чего-нибудь добьемся, действуя подобным образом. Лучше спросить всех по одному, прислугу тоже. Будьте добры, объявите им, что они могут покинуть эту комнату, но должны оставаться в пределах досягаемости.
Сержант Голкомб важно кивнул.
— Патио, — громко заявил он, — самое подходящее место. Пройдите все в патио, да не вздумайте переговариваться… Не лучше ли допросить Перри Мейсона, прежде чем он присоединится к остальным? Он же представляет Кента. Возможно, из него удастся выудить больше, если насядем на него как следует, — сказал Голкомб, понизив голос.
— Неплохая мысль, — согласился Блэйн. — Так что вы знаете обо всем этом, Мейсон?
Мейсон выждал, когда затихнет шум удаляющихся шагов, и ответил:
— Я присутствовал на переговорах между Кентом и Мэддоксом. По причинам, в обсуждение которых я не буду вдаваться, было решено отложить переговоры. Я спал в комнате на верхнем этаже, которую нам отвели вместе с доктором Келтоном. Питер Кент утром отбыл в деловую поездку. Не буду скрывать, что он предпринял ее по моему совету, но в мои намерения не входит сообщать вам, куда он отправился. После его отъезда мисс Хаммер обратила мое внимание на тот факт, что из буфета исчез разделочный нож. Но к тому времени я уже знал, что Питер Кент разгуливает во сне. Уверен, что это зафиксировано в деле, как и то, что он взял нож.
— Где это зафиксировано? — прервал его Блэйн.
— В деле о разводе, возбужденном против него женой Дорис Салли Кент.
— Где было возбуждено дело?
— В Санта-Барбаре.
— Продолжайте.
— Я прошел вместе с мисс Хаммер в спальню мистера Кента, приподнял подушку на его кровати и обнаружил под ней нож.
— Под подушкой! — воскликнул Блэйн. Мейсон холодно кивнул:
— Нож и сейчас там, под подушкой на кровати мистера Кента. После этого я разбудил доктора Келтона и вместе с ним и мисс Хаммер совершил обход гостей. Мы обнаружили мистера Риза, лежащего на кровати, под простынями. По-видимому, он был зарезан через простыни. Я не делал тщательного осмотра. Сразу же, как обнаружил тело, позвонил в управление полиции.
— Какого же дьявола вы не сообщили об этом сержанту Голкомбу прежде?
— Он занимался осмотром тела. Когда я попытался войти, он приказал мне держаться подальше.
Блэйн повернулся к сержанту Голкомбу:
— Пошлите пару людей заглянуть под эту подушку. Не позволяйте никому дотрагиваться до ножа, пока эксперт не снимет отпечатки пальцев с рукоятки… Как долго вы находились здесь, сержант?
— Около десяти минут, прежде чем позвонил вам, — был ответ.
— А я прибыл через десять-пятнадцать минут, — заметил Блэйн. — Все это вместе взятое составляет менее получаса… Кстати, как имя этого законника… ах да, Дункан. Я прихвачу его и взгляну на этот кофейный столик.
Блэйн отправился в патио. Сержант Голкомб вызвал двух человек и бросился вверх по лестнице в спальню Кента. Мейсон, последовавший за Блэйном, увидел, как он разговаривает с Дунканом. Они направились в патио. Дункан постоял в нерешительности, подошел к одному из кофейных столиков, покачал головой и направился к другому, тому самому, под крышкой которого Эдна Хаммер оставила кофейную чашку с блюдем.
— Этот столик? — спросил Блэйн.
— Думаю, что да.
— Вы сказали, что крышка поднимается?
— Казалось, что так. — Он попытался поднять то, что казалось крышкой, но вместо этого поднял весь столик и с шумом поставил его обратно.
Блэйн осмотрел столик и сказал:
— Похоже, под крышкой стола должна быть пища… Обождите минуту, здесь защелка.
Он освободил защелку и поднял крышку стола.
— Ничего здесь нет, — разочарованно заметил он, — только чашка с блюдцем.
— Тем не менее это то самое место, — настаивал Дункан. Эдна Хаммер сказала бы как невзначай:
— Я заберу чашку обратно на кухню.
Она протянула руку, но Блэйн схватил ее за запястье:
— Обождите минуту. Мы попробуем что-то выяснить об этой чашке с блюдцем. На них могут быть отпечатки пальцев.
— Ну и что это даст? — спросила она.
Голос дворецкого донесся от небольшой группы людей, собравшихся поодаль:
— Прошу прощения, сэр, но, кажется, я узнаю эту чашку и блюдце… По меньшей мере, блюдце. Видите, оно немножко отколото. Я уронил его сегодня утром.
— В какое время?
— Было чуть больше пяти. Я готовил завтрак для мистера Кента, мисс Люсилл Мейс и мистера Мейсона.
— Что вы делали потом?
— Я подогнал «паккард», и мистер Кент, мисс Мейс и мистер Мейсон уехали. Спустя час или около этого мистер Мейсон вернулся на этой же машине.
— Вы не знаете, куда они направились?
— Нет, сэр, но думаю, что собирались пожениться.
— А что вы можете сказать про эту чашку с блюдцем?
— Это блюдце, сэр, было подано вместе с чашкой, из которой мистер Мейсон пил свой кофе. У меня не было времени заменить отколотое блюдце. Они, по-видимому, немного торопились, и мистер Кент распорядился, чтобы завтрак был готов точно в двадцать минут шестого. Он в высшей степени пунктуален.
— Итак, вы пили из этого блюдца, Мейсон? — спросил Блэйн. Мейсон покачал головой:
— Конечно нет.
— Вы не пили.
— Нет, — подтвердил Мейсон, — я никогда не пью из блюдца, когда бываю в гостях.
Блэйн вспыхнул:
— Я имею в виду не только блюдце, но и чашку. Если вдаваться в детали, то вы пили из чашки.
— Это утверждает дворецкий, — ответил Мейсон, — что до меня, то я вряд ли отличу одну чашку от другой. Признаю, что в это утро пил из какой-то чашки.
— Что же произошло потом?
— Прошу прощения, сэр, — ответил дворецкий, — мистер Мейсон вышел с чашкой и блюдцем. Я не нашел их потом и спросил, что он с ними сделал, и он не мог вспомнить, но думает, что оставил их где-то в патио.
— В пять двадцать утра?
— Приблизительно это было в пять тридцать или пять сорок.
— Что он мог делать в патио в пять тридцать? Дворецкий пожал плечами.
Блэйн повернулся к Мейсону и спросил:
— Что вы делали в патио в пять тридцать?
— Возможно, я и вышел из дома, — проговорил Мейсон медленно, — но конкретнее ответить не могу: не придал тогда значения.
— Это вы поставили чашку с блюдцем под крышку столика?
— Нет, не я.
— Тогда кто?
— Я думаю, — ответил Мейсон, — что вы делаете из мухи слона. Нашли отколотое блюдце и тратите драгоценное время, выясняя, из него ли я пил кофе и куда его потом поставил, когда необходимо выяснить, кто вонзил нож…
— Это и делается, — прервал его Блэйн, — я вполне способен и без подсказки заниматься расследованием. Мейсон пожал плечами.
— Было бы не лишним для вас припомнить, — продолжил Блэйн многозначительно, — что, согласно показаниям незаинтересованного свидетеля, мистер Питер Кент, который, кстати, ваш клиент, поместил что-то сюда, под крышку, в полночь. А вот сейчас мы обнаружили, что та вещь исчезла, и на ее месте — чашка и блюдце, которые, как вы признали, находились у вас.
— Я не признал этого, — возразил Мейсон. — Это могли быть, а могли и не быть чашка и блюдце, которыми я пользовался. Как я уже упоминал, для меня все чашки выглядят одинаково, а Дункан, кстати, не идентифицировал лунатика как Питера Кента.
— Это блюдце отколото, что выделяет его из остальных, — уточнил Блэйн.
Мейсон зажег сигарету и улыбнулся. Блэйн продолжал:
— Очень хорошо, мистер Мейсон. Думаю, мы возьмем у вас показания перед Большим жюри. Я знаю вас слишком хорошо! Мы зайдем в никуда, пытаясь задавать вам вопросы, не обладая вескими аргументами, чтобы заставить вас отвечать на них. Вы стараетесь отвлечь нас. Или, точнее, заставляете топтаться на месте.
— Значит ли это, что вы со мной закончили?
— Известно ли вам еще что-нибудь об убийстве?
— Больше ничего.
— Тогда с вами пока все. Когда вы нам понадобитесь, мы знаем, где вас искать, и, — тут он выдержал многозначительную паузу, — вручим повестку в суд.
Мейсон отвесил поклон и сказал:
— Всем желаю доброго утра!
Он поймал взгляд Эдны Хаммер и увидел, что она словно молит его о чем-то. Он двинулся было к ней, но Блэйн пресек его поползновения.
— Кажется, я сказал, что с вами пока все, — напомнил он. — Думаю, что расследование пойдет намного быстрее и с большим успехом, если мы опросим остальных свидетелей прежде, чем они получат возможность воспользоваться вашими драгоценными советами.
Мейсон улыбнулся и насмешливо поклонился:
— Что ж, желаю вам удачи!
Глава 11
Мейсон нашел Пола Дрейка в автомобиле, припаркованном у обочины за полквартала от резиденции Кента.
— Пытался проникнуть туда, — сказал Дрейк, — но они меня завернули. Я прихватил пару ребят, готовых работать, как только копы снимут оцепление. Что стряслось?
— Убит человек по имени Риз. Его зарезали в постели, очевидно, пока он спал. Простыни были натянуты до подбородка. Ночь была довольно теплой, и у него было всего два легких одеяла. Нож вонзили сквозь них.
— Мотив?
Мейсон понизил голос и ответил:
— Чертовски много всякой всячины, которая указывает на моего клиента, Питера Кента.
— Где он сейчас?
— Сделал ручкой.
— Имеешь в виду, в бегах?
— Нет, уехал по делам.
— Ты собираешься сдать его полиции?
— Это зависит… Хочу сначала выяснить, виновен ли он. Если «да», я не буду путаться с этим делом. Полагаю, что он лунатик. Тогда постараюсь его отмазать.
— Что за тип был тот, кого убили?
— Немного «того». Очень беспокоился о своем здоровье.
— Были ли у Кента особые причины его убивать?
— Нет, но у него была масса причин для убийства того типа, в кровати которого оказался этот бедолага.
Детектив тихонько присвистнул.
— Выходит, ошибочка получилась? — спросил он.
— Не знаю. Пооколачивайся поблизости и покопайся — может, что найдешь. — Мейсон взглянул на часы, открыл дверцу автомобиля Дрейка и спросил: — Можешь подкинуть меня до бульвара? Там я поймаю такси.
— В офис?
— Пока не знаю.
— Ты же был здесь, — спросил Дрейк, трогая машину, — разве у тебя не было шанса сделать что-либо, пока не нагрянула полиция?
— Никакого. Здесь околачивался адвокат — та еще птичка — по имени Дункан.
Дрейк ловко уклонился от автомобиля, который выскочил наперерез, нажал на педаль газа, чтобы проскочить на светофоре, и заметил:
— Дункан смешал твои карты, так что ли?
— Угадал. Этот старый крючок начал во все лезть и путаться под ногами. Более того, он утверждает, что видел, как мой клиент рыскал в полночь.
Дрейк предостерег:
— Умерь прыть, Перри!
— Чем вызваны твои слова?
— Вижу твои глаза. Похоже, ты собираешься рвануть с места в карьер.
Мейсон ухмыльнулся:
— Осторожность не мой конек. Я как жонглер на сцене, который держит в воздухе сразу шесть бильярдных шаров, но я жонглирую не шарами, а бомбами, начиненными динамитом. Поневоле будешь шевелиться.
— Откопаю все, что смогу, — пообещал Дрейк. — Между прочим, ты хотел, чтобы я поставил на пост человека, чтобы сменить того парня, который наблюдает за домом в Санта-Барбаре. Я отрядил одного из своих ребят на эту работу, и все теперь там тип-топ. Просто подумал, что следует поставить тебя в известность, не дожидаясь, пока спросишь сам.
Мейсон кивнул и заметил:
— Отличная работа, Дрейк. Хорошо бы послать туда еще одного человека ему на подмогу. Я хочу, чтобы за ней следили и чтобы это было на профессиональном уровне. И установи слежку за всяким, кто покинет усадьбу Кента после того, как полицейские закончат там копаться… Останови-ка! Вон там такси, и я его возьму. Можешь звонить из бакалейной лавчонки, которая находится на углу.
Мейсон сделал знак таксисту, как только Дрейк подрулил к тротуару. Водитель оказался шустрым и опытным, и Мейсон добрался до офиса в десять минут десятого.
Делла Стрит, улыбающаяся и свежая, как лист салата, уселась на угол стола Мейсона и изливала на него поток информации, пока он мыл руки, причесывался и поправлял галстук перед зеркалом.
— Джексон звонил несколько минут назад. У одного из судей — процесс с участием присяжных в половине десятого и еще одно текущее дело. Поэтому он назначил суд на полдевятого, но Джексон объяснил все обстоятельства ему и получил его подпись под окончательным решением о разводе. Я звонила в отель «Уинслоу» в Юме, чтобы поговорить с мистером Кентом, но его там еще нет. В суде тоже ничего не слышали о Кенте. Никакого разрешения на брак для него не выдавали этим утром и…
— Подожди минуту, — перебил Мейсон, — эта информация не имеет особого значения. Здание суда открылось всего несколько минут назад. Сейчас чуть немногим больше девяти и…
Она прервала его, заявив с издевкой:
— Там уже немногим больше десяти. В Юме другой часовой пояс.
Мейсон закрыл дверцу встроенного шкафа, где находились туалетные принадлежности и аптечка, отвесил ей легкий поклон и произнес:
— Ваша взяла, мисс Деловитость. Что еще?
— Я позвонила в аэропорт, узнала номер самолета, который Кент нанял до Юмы, и связалась с офисом Дрейка, чтобы направить их оперативника в Юме в аэропорт проверить, приземлился ли самолет. С минуту на минуту ожидаю звонка.
— Не знаю, почему бы мне не поручить тебе вести дела, — сказал ей Мейсон. — Ты управляешься с ними гораздо быстрей и эффективней, чем я.
Она улыбнулась в ответ и продолжала докладывать:
— Еще стараются изо всех сил заполучить вас на дело о завещании эти Анструттеры. Я сказала им, что сама ничего не решаю, но если вы заинтересуетесь…
— Кто-нибудь настаивает, чтобы я занялся этим делом?
— Адвокат, который представляет тех, кто оспаривает завещание. Он ждет, чтобы вы подключились к делу. Говорит, что все уже подготовил и вам надо только ознакомиться с доказательствами и представить дело присяжным…
Мейсон прервал ее:
— Ничего не выйдет! Дело должно слушаться на этой неделе, не так ли?
— Пытался проникнуть туда, — сказал Дрейк, — но они меня завернули. Я прихватил пару ребят, готовых работать, как только копы снимут оцепление. Что стряслось?
— Убит человек по имени Риз. Его зарезали в постели, очевидно, пока он спал. Простыни были натянуты до подбородка. Ночь была довольно теплой, и у него было всего два легких одеяла. Нож вонзили сквозь них.
— Мотив?
Мейсон понизил голос и ответил:
— Чертовски много всякой всячины, которая указывает на моего клиента, Питера Кента.
— Где он сейчас?
— Сделал ручкой.
— Имеешь в виду, в бегах?
— Нет, уехал по делам.
— Ты собираешься сдать его полиции?
— Это зависит… Хочу сначала выяснить, виновен ли он. Если «да», я не буду путаться с этим делом. Полагаю, что он лунатик. Тогда постараюсь его отмазать.
— Что за тип был тот, кого убили?
— Немного «того». Очень беспокоился о своем здоровье.
— Были ли у Кента особые причины его убивать?
— Нет, но у него была масса причин для убийства того типа, в кровати которого оказался этот бедолага.
Детектив тихонько присвистнул.
— Выходит, ошибочка получилась? — спросил он.
— Не знаю. Пооколачивайся поблизости и покопайся — может, что найдешь. — Мейсон взглянул на часы, открыл дверцу автомобиля Дрейка и спросил: — Можешь подкинуть меня до бульвара? Там я поймаю такси.
— В офис?
— Пока не знаю.
— Ты же был здесь, — спросил Дрейк, трогая машину, — разве у тебя не было шанса сделать что-либо, пока не нагрянула полиция?
— Никакого. Здесь околачивался адвокат — та еще птичка — по имени Дункан.
Дрейк ловко уклонился от автомобиля, который выскочил наперерез, нажал на педаль газа, чтобы проскочить на светофоре, и заметил:
— Дункан смешал твои карты, так что ли?
— Угадал. Этот старый крючок начал во все лезть и путаться под ногами. Более того, он утверждает, что видел, как мой клиент рыскал в полночь.
Дрейк предостерег:
— Умерь прыть, Перри!
— Чем вызваны твои слова?
— Вижу твои глаза. Похоже, ты собираешься рвануть с места в карьер.
Мейсон ухмыльнулся:
— Осторожность не мой конек. Я как жонглер на сцене, который держит в воздухе сразу шесть бильярдных шаров, но я жонглирую не шарами, а бомбами, начиненными динамитом. Поневоле будешь шевелиться.
— Откопаю все, что смогу, — пообещал Дрейк. — Между прочим, ты хотел, чтобы я поставил на пост человека, чтобы сменить того парня, который наблюдает за домом в Санта-Барбаре. Я отрядил одного из своих ребят на эту работу, и все теперь там тип-топ. Просто подумал, что следует поставить тебя в известность, не дожидаясь, пока спросишь сам.
Мейсон кивнул и заметил:
— Отличная работа, Дрейк. Хорошо бы послать туда еще одного человека ему на подмогу. Я хочу, чтобы за ней следили и чтобы это было на профессиональном уровне. И установи слежку за всяким, кто покинет усадьбу Кента после того, как полицейские закончат там копаться… Останови-ка! Вон там такси, и я его возьму. Можешь звонить из бакалейной лавчонки, которая находится на углу.
Мейсон сделал знак таксисту, как только Дрейк подрулил к тротуару. Водитель оказался шустрым и опытным, и Мейсон добрался до офиса в десять минут десятого.
Делла Стрит, улыбающаяся и свежая, как лист салата, уселась на угол стола Мейсона и изливала на него поток информации, пока он мыл руки, причесывался и поправлял галстук перед зеркалом.
— Джексон звонил несколько минут назад. У одного из судей — процесс с участием присяжных в половине десятого и еще одно текущее дело. Поэтому он назначил суд на полдевятого, но Джексон объяснил все обстоятельства ему и получил его подпись под окончательным решением о разводе. Я звонила в отель «Уинслоу» в Юме, чтобы поговорить с мистером Кентом, но его там еще нет. В суде тоже ничего не слышали о Кенте. Никакого разрешения на брак для него не выдавали этим утром и…
— Подожди минуту, — перебил Мейсон, — эта информация не имеет особого значения. Здание суда открылось всего несколько минут назад. Сейчас чуть немногим больше девяти и…
Она прервала его, заявив с издевкой:
— Там уже немногим больше десяти. В Юме другой часовой пояс.
Мейсон закрыл дверцу встроенного шкафа, где находились туалетные принадлежности и аптечка, отвесил ей легкий поклон и произнес:
— Ваша взяла, мисс Деловитость. Что еще?
— Я позвонила в аэропорт, узнала номер самолета, который Кент нанял до Юмы, и связалась с офисом Дрейка, чтобы направить их оперативника в Юме в аэропорт проверить, приземлился ли самолет. С минуту на минуту ожидаю звонка.
— Не знаю, почему бы мне не поручить тебе вести дела, — сказал ей Мейсон. — Ты управляешься с ними гораздо быстрей и эффективней, чем я.
Она улыбнулась в ответ и продолжала докладывать:
— Еще стараются изо всех сил заполучить вас на дело о завещании эти Анструттеры. Я сказала им, что сама ничего не решаю, но если вы заинтересуетесь…
— Кто-нибудь настаивает, чтобы я занялся этим делом?
— Адвокат, который представляет тех, кто оспаривает завещание. Он ждет, чтобы вы подключились к делу. Говорит, что все уже подготовил и вам надо только ознакомиться с доказательствами и представить дело присяжным…
Мейсон прервал ее:
— Ничего не выйдет! Дело должно слушаться на этой неделе, не так ли?