Геммел Дэвид. Яростный Клинок (Риганты - 1)

   В основном люди были дружелюбны, только однажды, в самом начале пути, Конн почувствовал угрозу. Пять мрачных всадников в черных плащах перегородили им дорогу.
   - Спокойно, Конн, - тихо велел Бануин.
   Он приветственно поднял руку и тронул коня; его спутник последовал за ним. У пятерых неизвестных были кривые кавалерийские сабли и короткие охотничьи луки. Конн знал, что Бануин умеет сражаться без оружия, поскольку они с Иноземцем провели не один вечер, упражняясь в рукопашном бою, но пятеро вооруженных мужчин - не шутка.
   - Доброе утро, - возгласил Бануин. - Да улыбнется Даан всадникам-гатам, а особенно тем, кто родом из деревни Гудри.
   - Я знаю тебя, Синяя Шляпа, - сказал главный, молодой мужчина с висячими светлыми усами и волосами, заплетенными в косы. - Ты тот купец, который привозил медовые конфеты зимой.
   - А ты парень, который сидел на дереве, - ответил Бануин. - Оста? Так ведь?
   Тот рассмеялся.
   - Остаран, Остой меня называют друзья. Ты не везешь медовых конфет?
   - Увы, сейчас нет, друг мой. А вы далеко от своей деревни. Там все хорошо?
   Двое мужчин некоторое время поговорили. Конн видел, что всадники расслабились. Когда они наконец отъехали, Бануин вздохнул с облегчением.
   - Пронесло...
   - Они хотели нас ограбить?
   - Конечно.
   - Как ты узнал, что они из Гудри?
   - По застежкам плащей - в форме дубовой ветки.
   - Значит, знание застежек может спасти жизнь, - заметил Конн.
   - Всякое знание полезно, друг мой. Но в данном случае смерть грозила бы нам, только начни мы драться. Гаты не славятся любовью к бессмысленным убийствам.
   - Тебе не приходило в голову носить оружие? - улыбнулся Коннавар. - В один прекрасный день ты можешь не опознать застежку.
   - Я знаю все застежки. Но скажи мне, Конн: что бы ты сделал, попытайся они нас ограбить?
   - Заколол бы человека слева от главного, - быстро ответил юноша.
   - А почему его?
   - Потому что ты погнал бы коня на главаря, и он метнулся бы вправо, загораживая дорогу другим. Значит, единственный, кто мог реально вытащить оружие и атаковать тебя, был всадник слева.
   Бануин глубоко вздохнул.
   - Верная оценка ситуации. Ты быстро учишься. А теперь поедем дальше.
   ГЛАВА 8
   Первые пять дней путешественники ночевали под открытым небом, а на шестой остановились в маленькой деревне, хорошо знакомой Бануину. Несколько десятков людей построили домики на берегу широкой реки и зарабатывали на жизнь ловлей рыбы или буксировкой барж в Гориазу. Люди были смуглые и темноволосые, и Иноземец сказал, что давным-давно, много сотен лет назад, они пришли сюда с восточных гор, где вели бродячую жизнь.
   Жители деревни оказались приветливы и пригласили Конна и Бануина присоединиться к общей трапезе в длинном деревянном зале, крытом сухой травой. После еды - черного хлеба с тушеной рыбой - принесли несколько музыкальных инструментов, и худой рыбак запел глубоким баритоном. Когда песни иссякли, люди затопали ногами в знак благодарности, а потом отправились по домам. Конн и Бануин остались в обществе старосты деревни, хорошо сложенного чернобородого человека по имени Камоэ. Его молодые жены убрали посуду, и он предложил гостям кувшин с пивом. Напиток был несвежий и выдохшийся, и Конн едва смог его пить.
   - Далеко отправляетесь? - спросил Камоэ.
   - До самого Каменного Города, - ответил Бануин.
   - Вам придется проехать через опасные земли. Тургонская армия наступает на кердинов. Думаю, близятся большие сражения.
   - Меня хорошо знают среди кердинов. Их король, Алеа, мой старый друг.
   - Алеа мертв. Говорят, утонул.
   - Печально слышать. Он был хорошим человеком. А кто наследовал ему?
   - Не знаю, - пожал плечами Камоэ. - Говорят, что они собрали сто тысяч бойцов, которые жаждут вырвать сердца у людей Каменного Города. Думаю, им это не удастся. Мне кажется, что Джасарей - воплощение дьявола.
   - Он не дьявол, - сказал Бануин, - а хитроумный и способный генерал.
   - Сколько пройдет времени до того, как они придут на наши земли?
   Баунин развел руками.
   - Два года, может быть. Но тебя они не тронут, Камоэ. Будут покупать у тебя рыбу.
   - Они тронут нас всех. Я - гат. И буду сражаться, когда меня призовут. - Он перевел взгляд на небольшой мешок рядом с Бануином. - От этого пива только в брюхе урчит. Помню, у нас как-то был добрый улов красной нерки, и мы прикупили несколько кувшинов напитка янтарного цвета. Хорошие были дни.
   - Так получилось, - проговорил Иноземец, - что я запомнил, как ты его любишь.
   Сунув руку в мешок, он извлек на свет два кувшина с вином, завернутых в солому, и передал один Камоэ. Староста деревни сломал восковую печать, поднес сосуд к губам и сделал несколько глотков.
   - Чудесно, - проговорил он. - Великолепно льется в глотку. Сколько я должен?
   - Ни медной монетки, друг мой. Приятно видеть тебя снова. В мешке есть второй кувшин, и ты можешь наслаждаться им после нашего отъезда.
   Камоэ наклонился и похлопал Бануина по плечу.
   - Ты слишком хорош для человека Каменного Города. Тебя, часом, не подбросили в детстве?
   Путешественники спали ту ночь в зале, а потом продолжили путь на восток. Чем дальше они ехали, тем больше слышали о продвижении армии Камня. Джасарей собрал пятнадцать тысяч человек. Кердины сильно превосходили их числом.
   - Может, тургонцев сокрушат, и угроза перестанет существовать, предположил Конн.
   - Сомневаюсь, - ответил Бануин, натягивая поводья и спешиваясь, чтобы дать лошади передохнуть. Коннавар последовал его примеру.
   - А как будет спланирована битва? Бануин задумался.
   - Пятнадцать тысяч - это пять Пантер и один фланг кавалерии. Каждая Пантера состоит из трех тысяч пеших солдат. Кавалерию составят союзники, племена, которые враждуют с кердинами. Джасарей вторгнется на территорию племени и попытается столкнуться с противником лицом к лицу. Они разобьются о его войско, как волны о скалу.
   - А что, если они не атакуют его в лоб?
   - Тогда он сровняет с землей их деревни, продаст их жен и детей в рабство. Вытопчет их посевы и сожжет урожай. Им придется сражаться с ним.
   Бануин не забывал по пути учить Конна тургонскому языку и истории Каменного Города. Давным-давно, побежденные в забытой войне, их предки бежали через море, чтобы основать новый город. Тогда они увидели сияющий знак в небе - огромный камень явился из облаков, горя на лету. Он упал на лесистый холм и снес все деревья. На этой земле они построили храм, а вокруг раскинулся деревянный город, окруженный стеной. Шли годы; тургонцы подавляли соседние племена и становились все сильнее. Постепенно деревянный город стал каменным с высокими стенами, акведуками, храмами и школами.
   Конн слушал сосредоточенно, но особое внимание уделял разговорам о войне и стратегии, о народах, побежденных за последние двадцать лет.
   - Я ненавижу их, - сказал Конн. - Они творят зло.
   - А в чем заключается это зло? - спросил Бануин. Путники поднимались на очередной холм, ведя вереницу из шести лошадей.
   Конн указал на маленькую деревню у реки.
   - У тех людей есть своя жизнь, в которой каждый зависит от искусств соседа. Они образуют сообщество, трудятся и преуспевают. Это хорошая жизнь, потому что так же живут риганте. Они заботятся друг о друге. Люди Камня захватят плоды их трудов грубой силой. Разве это не зло?
   - Вопрос надо ставить куда шире, - ответил Иноземец, осаживая коня. Поехали, мы сделаем небольшой крюк через холмы.
   - Зачем?
   - Тебе надо кое-что увидеть, - улыбнулся Бануин.
   Они ехали в гору все утро и полдень. Обоим всадникам пришлось накинуть плащи, потому что ветер на высоте был куда холоднее. К сумеркам они достигли скального гребня, поросшего редким лесом. Бануин спешился и завел лошадей в неглубокую пещеру, разжег там костер и приготовил на ужин тушеное мясо. В свете костра Конн увидел, что стены покрыты изображениями - оленями и бизонами, львами и медведями. То здесь, то там, виднелись выцветшие красные отпечатки рук, крупных рук с длинным большим пальцем.
   - Кто сделал это? - спросил он.
   - Древние. Некоторые из них до сих пор живут в горах, прячась от мира. Их осталось очень мало, не больше сотни. Они похожи на нас и в то же время не похожи. У них низкие лбы и большие челюсти.
   - Ах да, - улыбнулся Конн. - Уродливый Народ. Они некогда жили около сидских лесов. Наши легенды говорят, что они воровали детей и пожирали их. Их уничтожил Элгарет сотни лет назад.
   Бануин покачал головой.
   - Они не питались детьми, Конн. Этот народец был - и остается примитивным, орудия труда у них из кремня. Они питались листьями и корнями. Порой умудрялись убить оленя и съедали его сырым. Но каннибалами не были никогда. Это добрые люди, не знающие жестокости, которая живет в наших сердцах.
   - Значит, ты привел меня сюда показывать картинки?
   - Не только картинки. Я хотел, чтобы ты задумался о людях, которые тысячелетиями бродили по этим землям свободными, не ведя войн. Потом в один прекрасный день появилась новая раса с мечами из бронзы и луками, убивающими на расстоянии. Они уничтожали этот народ, загоняя их в горы, в холод. Даже теперь, если пришельцы встречают прежних обитателей этих земель, немедленно начинают охоту на них. Новый народ захватил земли прежнего, строя фермы и деревни. Понимаешь?
   - А теперь, - кивнул Конн, - пришел новый народ с железными мечами.
   - Именно так. А через несколько сотен лет другое племя - или группа племен - нападет на миролюбивый и добросердечный народ Каменного Города. И юноша вроде тебя восстанет против зла и несправедливости.
   - Ему следует так поступить, - сказал Конн твердо. - Человек должен сражаться за свою землю и свой народ. Кто мы будем, если не сделаем так? Когда волк нападает на наши стада, мы убиваем его. Мы защищаем свое. Именно это делает нас мужчинами.
   - Конечно, - согласился Бануин. - Но до человека волк делал стада сильными. Убивая слабых и старых, контролируя их численность, чтобы быки не съели всю траву.
   - Замечательно, - рассмеялся Конн, - позволить грабителю, пришедшему в дом, взять все мое. Позволить изнасиловать жену, убить детей и украсть вещи. Нет, эту философию я не могу принять.
   - Я тоже, - сказал Иноземец. - Теперь-то мы и подходим к самому главному. Я не говорю - не сражайся. Я говорю - не стоит ненавидеть. Не война приводит к смертельным последствиям, а ненависть. Так исчезают с лица земли целые города, целые деревни. Ненависть подобна чуме. Она поглощает все и передается от человека к человеку. Враги превращаются в демонов, их жены - в матерей демонов, дети - в крошечных демонят. Понимаешь? Мы рассказываем истории о том, что наши враги едят младенцев, и верим собственным выдумкам. В сердца прокрадывается тьма, и мы жестоко караем тех, кого ненавидим. Но это чувство так просто не исчезает. Подчиняясь ему, мы сажаем все новые семена. Убей человека, и сын его вырастет и захочет отомстить. Когда он достигнет своей цели, твой сын начнет ненавидеть его. Понимаешь?
   - Нет, - признался Конн. - Врагов надо ненавидеть. Иначе как мы сможем их убивать?
   Бануин вздохнул, и юноша почувствовал, что он разочарован. Они посидели в тишине, доедая тушеное мясо. Иноземец помыл посуду и убрал ее в мешок. Конн расстелил одеяла и улегся у огня.
   Маленький торговец тоже ненадолго присел к огню.
   - Есть три способа разобраться с врагом, - сказал он. - Уничтожить его, сбежать или подружиться. Человек, который ненавидит тебя, никогда не откроет сердце для дружбы.
   Он тоже лег и укрылся одеялом.
   Конн повернулся на бок и принялся рассматривать картины на стене в неверном свете костра.
   Он знал только одну неизменную правду: сильные побеждают слабых.
   Когда придут армии Камня, думал юноша, риганте будут сильными.
   Восемь дней спустя путники достигли внешней границы земель гатов. На северо-западе располагались поселения остров.
   - Мы зайдем к ним на обратном пути. Остры рождены для торговли, нет для них большего удовольствия, чем часами спорить о цене. - Улыбка Бануина померкла. - А теперь мы должны пробраться через земли кердинов.
   Впереди простиралась река, за ней высились лесистые холмы. После полудня друзья подъехали на усталых конях к поселению на берегу. На той стороне мутных вод виднелся причаленный к берегу паром, и никаких следов перевозчика. Конн перевел взгляд на деревню. Одиннадцать домов были построены небрежно - некоторые из зеленой древесины, которая, высыхая, деформировалась. Образовавшиеся щели забили глиной. За хижинами виднелось более прочное сооружение из крупных бревен. Рядом располагался загон для лошадей. Бануин подъехал к нему.
   - Этим людям нельзя доверять, среди них много разбойников. И они очень вспыльчивы. Следуй за мной, и будь осторожен в словах и поступках.
   - Наверное, нам стоило заночевать в холмах, - предположил Конн.
   - Нас заметили вчера. Здесь опасно везде, но мне не хотелось, чтобы на нас напали в открытом месте. - Бануин выдавил улыбку. - Не беспокойся, друг мой. Я уже проезжал тут без приключений. Просто предупреждаю, что нам следует быть осторожными.
   Конн промолчал. Он видел, что маленький торговец напряжен. А ведь Бануин был храбрым человеком, не подверженным беспочвенным страхам...
   В грязи возле реки возились дети, на камне неподалеку сидела женщина, пришивая заплатку на изношенный плащ. На ней было простое платье, когда-то синее, а теперь вылинявшее почти до серого цвета. Грязные длинные волосы, сухая кожа - все говорило о бедности и безнадежности.
   Бануин жестом велел другу следовать за ним, и они вошли в бревенчатое строение. В проеме, заменявшем дверь, висела воловья шкура. Откинув ее, путники попали в единственную комнату. За столом сидело четверо мужчин, играя в кости. Один из них поднял взгляд. Его большая голова совсем облысела.
   - Вам, конечно, нужен паром, - сказал он. - Довис с братом отправились продавать скот на рынок. До завтра не вернутся.
   - Спасибо, - сказал Бануин, дружелюбно улыбаясь.
   - Хочешь сыграть?
   - Может быть, позже. А сейчас нам надо заняться нашими лошадьми.
   - Я видел их, - проговорил человек, поднимаясь со стула и потягиваясь. Он был ростом шесть футов с небольшим, а куртка из медвежьей шкуры придавала ему еще более внушительный вид. - Они тяжелогруженые. Ты купец Бануин.
   - Да. Мы встречались?
   - Нет. Я узнал тебя по синей шляпе. Присоединяйся к нам, это будет по-дружески. Неужели ты не хочешь проявить дружелюбие?
   - Я всегда дружелюбен, - ответил Бануин. - Но я очень плохой игрок. Мне не везет. - Отвернувшись, он направился к двери.
   - Может быть, твоя девушка захочет сыграть? Мы давненько не видели таких красоток, - сказал лысый. Прочие рассмеялись.
   - С удовольствием, - отозвался Конн с улыбкой. - Среди моего народа очень популярна эта игра. - Он подошел к большому человеку и продолжил легко и непринужденно: - Прежде чем начать игру, нам следует понять друг друга. Я здесь впервые и не привык к вашим обычаям, но учусь я быстро. Так вот, мы встретились в первый раз, а ты меня оскорбляешь. Дома я убил бы такого, как ты. - Юноша улыбнулся и постучал пальцем по его груди. Вырезал бы твое сердце. Однако следует учитывать, что я в незнакомых землях. Здесь, очевидно, принято поддразнивать незнакомцев. Я прав, жирная, уродливая куча навоза?
   У человека отвисла челюсть от изумления, а глаза сузились. Грязно выругавшись, он бросился на риганте. Конн не отступил. Вместо этого он нанес противнику сильный удар в левую скулу, а следом и в правую - так, что тот отлетел на стол и перевернул его. Кости и медные монетки полетели в грязь. Лысый быстро поднялся, но юноша был уже рядом и врезал ему в правый глаз. Мужчина схватил юношу за тунику и попытался, прижав к себе, сломать ему ребра.
   Конн ударил его головой в нос. Противник вскрикнул и отлетел на шаг. Юноша нанес ему еще два удара слева, а потом правый апперкот в живот. Воздух со свистом вырвался из легких лысого, и он согнулся пополам, подставляясь под удар коленом.
   Человек упал на пол без сознания.
   Один из оставшихся вскочил на ноги, а потом замер на месте - нож Конна уперся ему в горло, проколов кожу. На грязную рубашку потела тоненькая струйка крови.
   - Там, откуда я родом, - любезным тоном сообщил Конна-вар, - считается мудрым узнать человека, прежде чем делать из него врага. Здесь, в этой выгребной яме, вы, очевидно, считаете по-другому. Вопрос в следующем: перерезать тебе горло и убить твоих друзей или заняться моими лошадьми? Что ты думаешь на эту тему, вонючка? - Нож вонзился чуть глубже.
   - Заняться... лошадьми? - прохрипел человек.
   Конн с улыбкой обернулся к остальным, которые застыли на месте, не сводя с него глаз.
   - А вы что думаете? Не согласны? - Они дружно покачали головой.
   - Чудесно! Значит, мы понимаем друг друга. - Конн спрятал кинжал в ножны и подошел к Бануину.
   Когда они оказались снаружи, он глянул на своего спутника.
   - Прости, Иноземец, я плохой дипломат.
   - Тебе не за что извиняться. Дипломатия всегда должна подкрепляться силой. Ты хорошо вышел из ситуации. Другого пути не было. Им хотелось подраться. А теперь, если позволишь, немного критики. Первый правый удар был плох. Ты нанес его из неправильной стойки. В итоге он получился слабым. Я думал, что ты лучше усвоил мои уроки.
   - Что бы я делал без тебя, учитель? - рассмеялся Конн.
   - Справился бы без особого труда, судя по тому, что я видел, - ответил Бануин.
   Расседлав и развьючив лошадей, они почистили их, дали им сена и принесли воды из реки. Потом Иноземец разложил под раскидистым дубом костер. Ночь была холодная, звезды ярко светили.
   Вскоре к путникам подошла неимоверно худая молодая женщина, одетая в лохмотья. За еду она предложила "ублажить" их обоих.
   - Очень мило с твоей стороны, - ответил Бануин, - присоединяйся к нам в любом случае. Мы рады гостям.
   Она помолчала, а потом нерешительно проговорила:
   - У меня есть ребенок.
   - И его неси сюда.
   Девушка скрылась в ближайшей хибаре и вернулась с сыном. Бануин сварил бульон, приправил его специями, достал два пресных хлеба, которые они купили за день до того в деревне. За едой гостья молчала. Конн обратил внимание, что сначала она покормила малыша и только потом набросилась на пищу.
   - Давно здесь живешь? - спросил Бануин.
   - Кажется, два года.
   - А где отец мальчика?
   - Ушел однажды ночью, И не вернулся.
   - Откуда ты родом?
   - Из Длинной Ветви. Это кердинское поселение.
   - Знаю его, - заметил Бануин. - Оно меньше, чем в трех днях пешего пути отсюда. Почему ты не вернулась домой?
   Ребенок, наевшись, задремал в ее руках. Мать устало поглядела на мужчин.
   - Я готова платить, - сказала она.
   - Не надо, дитя. Уложи своего сына в кровать. И если хочешь, поехали с нами. Я отвезу тебя в Длинную Ветвь.
   - Там меня никто не ждет, - проговорила девушка. - Меня никто нигде не ждет. Только мой малютка. - Поцеловав ребенка в лоб, молодая мать поднялась и ушла.
   - Она не старше меня, - сказал Конн.
   - Но уже познала скорбь... - заметил Бануин. - Я собираюсь поспать. Растолкай меня через четыре часа, и я буду сторожить. Если они придут, буди меня раньше. Не пытайся разобраться один.
   - Они не придут, - сказал Конн. - Я прочел страх в их глазах.
   - Следует быть уверенным, но не самонадеянным, - произнес Бануин, заворачиваясь в одеяло.
   Земли кердинов располагались в гористой местности, поросшей лесом, что радовало Конна, поскольку он чувствовал себя почти как дома. Сказать правду, юноша тосковал по Каэр Друагу и жаркому огню в домах риганте. Но Бануин волновался все сильнее и, с тех пор как они пересекли реку, постоянно оглядывался.
   - Что ты высматриваешь? - спросил Конн.
   - Неприятности, - коротко ответил Иноземец.
   Он не был расположен к беседам, и почти все утро путники ехали в молчании. Ближе к сумеркам Конн принялся искать место для ночлега. Они ненадолго остановились в полдень и доели остатки хлеба. В закатном свете юноша увидел огромный дубовый лес; вдали виднелась сияющая в последних лучах солнца лента ручья. Подъехав к Бануину, он указал на долину.
   - Хорошее место для стоянки? Иноземец покачал головой.
   - Это леса Талис - так кердины называют сидов. Туда никто не ходит. Рассказывают, что некогда один воин зашел в лес утром, а вечером вышел оттуда глубоким стариком. Мы поедем дальше. Здесь есть ферма, я знаю ее хозяина. Он пустит нас переночевать.
   Через час они и в самом деле добрались до деревянного дома. Увы, тот был пуст. Распахнутая дверь висела на кожаных петлях.
   Бануин спешился и зашел внутрь, распахнул ставни. Он отыскал огарок свечи, зажег его и осмотрел главную комнату. Никакой мебели, кроме пустых полок. Медленно пройдя через остальные три, Иноземец увидел, что из них унесли все ценное. Валялся сломанный стул, а на кухне лежали черепки горшков. Конн подошел к нему.
   - Думаешь, их ограбили? Бануин покачал головой.
   - Нет. Этот человек всегда боялся, что в его края придет война. Думаю, он уехал отсюда. Печально, мой друг любил эту землю...
   У северной стены располагался каменный очаг, и Иноземец разжег его, пока Конн возился с лошадьми. Перекусив, друзья сели на земляной пол у огня.
   - Скажи, что тебя тревожит? - спросил юноша. Бануин снял шляпу и коснулся пальцами ее деревянной основы.
   - С кердинами очень трудно иметь дело. Они непостоянные, вспыльчивые и надменные. Это племя главенствовало над соседями много сотен лет. Остры и гаты платят им дань, поэтому на них нападают не слишком часто. Я подружился с их королем, Алеа, но его семья меня не любит. Особенно брат, Карак. Он купил у меня товары пять лет назад, а потом подослал людей, чтобы выкрасть заплаченные за них деньги. Не вышло. Тогда он заявил, что я его обманул, и приказал бы меня убить, не бойся он гнева короля Алеа.
   - А теперь Алеа мертв, - сказал Конн. - Он оставил сына?
   - Да, одного. Славный мальчик. Ему было бы семнадцать.
   - Было бы?
   - Сомневаюсь, что ему хватило сил и искусства, чтобы победить Карака. Скорее всего он мертв - ритуально задушен. Так поступают кердины.
   - Задушить собственного племянника? Что за человек этот Карак?
   - Жизнь правителей не такова, как у простых людей. История кердинов пестрит печальными случаями детоубийства, отцеубийства, братоубийства и инцеста. Карак даже женился на собственной сестре, чтобы упрочить притязания на трон.
   - Похоже, мы не будем торговать в его столице.
   - Торговать не будем. Но мне придется туда отправиться, там меня ждут дела. У одного купца мои деньги, а они мне очень понадобятся для новой жизни с Ворной, Я пойду туда в темноте и уйду из города до рассвета. Город большой - почти как Гориаза. Меня не заметят.
   - Без синей шляпы?
   - Я оставлю ее тебе, - рассмеялся Бануин.
   - Когда мы доберемся до города?
   - Завтра к вечеру. До границы отсюда четыре дня пути на восток, а там начнутся каменные дороги. Тогда мы будем двигаться куда быстрее.
   На следующее утро с севера пришла буря и сильный дождь не позволил им уехать. Они сидели в домике и говорили о предстоящем пути. Бануину не терпелось показать Конну чудеса Каменного Города, чтобы тот лучше понял, какую угрозу представляют его жители.
   Ближе к вечеру Конн вышел на крыльцо. Там, под навесом, стояла грубая деревянная скамья, и юноша долго сидел на ней, глядя на дождь и прислушиваясь к завыванию ветра. В нем разрасталось недоброе предчувствие, которое он никак не мог в себе подавить. Неожиданно пришли мысли о Риамфаде, о дружбе с ним. Теперь это время представлялось ему счастливым, ведь он не знал тогда, что жить Риамфаде считанные недели...
   Дождь стих, на западе сквозь разрывы в тучах начали пробиваться лучи солнца. Свет его казался чудом после темного и сырого дня. Унылый зелено-коричневый цвет дальнего мокрого леса сменился ярко-изумрудным, и мрачный луг засиял под этими лучами. Когда облака ушли еще дальше, свет залил и ферму, и Конн в первый раз заметил синие цветы возле леса.
   Из дома вышел Бануин, дыша полной грудью.
   - Разве не чудесно пахнет воздух? Люблю природу... - Он хлопнул Конна по плечу. - Пора в путь.
   Два дня спустя Конн сидел у костерка в укромной лощине и ждал возвращения купца из города Алин. Близился рассвет, и молодой воин волновался все сильнее. Он уговаривал своего друга позволить отправиться с ним, но Бануин был непреклонен.
   - Если мне грозит опасность, лучше разобраться с ней одному. Честное слово. Да и кто присмотрит за лошадьми? Если оставить их одних, они станут добычей первого попавшегося вора или волков. Нет. Жди здесь и учись терпению.
   - Ас кем ты собираешься встретиться?
   - С купцом по имени Диатка. У него хранится больше двух сотен золотых монет.
   - И ты ему веришь?
   - Купцы вынуждены верить друг другу, Конн. Мы не можем разъезжать по миру с сундуками, полными золота. Жди. Я вернусь, когда первые лучи солнца коснутся горных вершин.
   Время тянулось убийственно медленно. Конн поднес руки к огню и поглядел на восток. Светало. Поднявшись на ноги, он взобрался на обрыв и поглядел на город, расположившийся в полумиле. Ворота были закрыты. Двое часовых ходили по деревянным укреплениям.