Страница:
Подвергавшийся такому воздействию терял чувство уединенности даже внутри себя.
Хрупкие ощущения собственной индивидуальности подвергались опасности деформирования, поскольку человек лишался прикрытия, каким всегда являлась тайна мысли.
Глубинные тайники памяти оказались взломанными. Страхи и низменные вожделения, ошибки и провалы, про которые сам уже давно забыл, стали объектом интереса Машины. Должно быть, похожие чувства испытывают подвергшиеся изнасилованию женщины, но те-то хоть могут остаться наедине со своими мыслями.
Физическое насилие не может идти ни в какое сравнение с насилием интеллектуальным, которое совершает Мэг Комм над сутью человеческого бытия.
Нельзя скрыть ни тщеславия, ни страхов, ни желаний. АХ, БРАЕН, ТЕБЕ ЕЩЕ ПОВЕЗЛО.
— Все нормально? — В вопросе Синклера звучала неприкрытая обеспокоенность.
— Порядок. Стараюсь рассортировать свои мысли по местам, вот и все.
Синклер обошел большой валун, выпавший из свода галереи.
— Тебе необязательно разговаривать с Машиной сейчас. Можно перенести сеанс на другой день. Поговори с Браеном.
Стаффа энергично покачал головой.
— Нет, нужно сделать это именно сейчас. Время диктует свои условия.
Кстати, ты говорил, что связывался с Кайллой. Как она выглядит? Непринужденно, или похожа на сжатую пружину?
— Похоже, она совершенно выбилась из сил, Стаффа. — Пауза. — Как и все мы, впрочем.
— Вот почему я буду говорить с Мэг Коммом сегодня, сию минуту.
— Ты не должен взваливать всю тяжесть этого бремени на свои плечи.
Получается, ты словно наказываешь себя. Мы можем наладить двустороннюю связь через транслятор. Я разговаривал с Арком, он полагает, что совсем несложно будет сконструировать синтезатор, который позволил бы Машине вести диалог. Твоя жертва напрасна.
Главнокомандующий поднял руку и попросил Синклера замолчать.
— Я хорошо знаю технические способности Римана Арка, но по моему твердому убеждению прямой контакт совершенно необходим.
— Но почему? В чем смысл этого ненужного риска?
— Это единственный способ знать наверняка, Синклер. Поверь мне. Я уже разговаривал с Мэг Коммом. Не отрицаю, что можно наладить связь с помощью синтезатора искусственного голоса. Но ведь и Империей можно управлять, рассылая декреты и постановления из удобного кабинета. Но тогда притупляется интуитивное чувствование событий. Когда Мэг Комм находится внутри моего разума, я имею с ним дело напрямую, без посредников.
— Конечно, но ты оказываешься в более уязвимом положении, потому что Машина способна читать твои мысли в процессе их формирования. Она успеет подготовить ответ еще до того, как ты закончишь фразу.
— Я уже сказал, ты должен поверить мне.
— Поверить! — Синклер в отчаянии всплеснул руками. — Ты возложил на меня ответственность за собственную ликвидацию, если я буду убежден в том, что Главнокомандующий действует в интересах Мэг Комма. И в то же время просишь поверить тебе! Эти требования противоречат друг другу.
— Складывается впечатление, что ты слишком обеспокоен ответственностью.
— Так и есть. — Синклер отвел глаза в сторону, затем закончил. — Я никак не ожидал, что у меня появится отец, что я полюблю его…
Сердце Стаффы переполнилось чувством теплоты и признательности.
— Ты хочешь, чтобы я передал решение этого вопроса Никлосу?
— Никлосу? Это бредовая идея. Этот человек перережет тебе глотку при первой же удобной возможности — окажешься ты во власти Машины или нет — для Никлоса это не будет играть никакой роли.
— Но он должен понимать, что на карту поставлено существование всего человечества.
— Я тоже осознаю свою ответственность, Стаффа.
Они шли по длинному, спускающемуся вниз коридору, который заканчивался ступенями. ЕСЛИ БЫ СКАЙЛА БЫЛА ЗДЕСЬ СО МНОЙ. СКАЙЛА ЛАЙМА. Тоска острой болью отдалась в душе Верховного Главнокомандующего. Он повернулся к Синклеру и спросил:
— Командир Крыла выходила с вами на связь?
— Мне не приносили отчетов, но, пока ты будешь разговаривать с Мэг Коммом, я выясню.
— Спасибо, я был бы очень благодарен тебе.
МЭГ КОММ УЗНАЕТ О СКАЙЛЕ. ПРОЧИТАЕТ И ЭТУ МЫСЛЬ. ВСЕ ДРАГОЦЕННЫЕ ВОСПОМИНАНИЯ ДОСТАНУТСЯ МАШИНЕ. Они предстанут с такой же четкостью, как если бы он и Скайла любили друг друга под наблюдением Машины. Даже интимные переживания перестанут быть его сугубо личным достоянием. Чужая Машина будет смотреть в синие, как сапфир, глаза Скайлы, полные любви и преданности. Мэг Комм станет свидетелем одного из самых древних и священных для человека ритуалов, благодаря которому он испытывает восхитительнейшее удовольствие и продолжает свой род.
Стаффа подавил дрожь в теле и глубоко вздохнул. Синклер не должен заметить его колебаний. Он и так стал уж слишком подозрителен. Но давление возрастало. С одной стороны, ему предстоит торговаться с Машиной, полагаясь лишь на свой опыт и навыки, но потенциальный противник будет знать все его слабые, уязвимые места. С другой стороны, он облек Синклера полномочиями устранить его от командования, если Машина сумеет подчинить его мозг своей власти.
Бесчисленные призраки горы Макарта протягивали к Верховному Главнокомандующему свои костлявые руки и жестоко смеялись беззубыми ртами. Нет, из-за них он не отступится, не уйдет от ответственности принять решение. Весь смысл существования Стаффы кар Термы свелся теперь к одному — вести поединок с Машиной.
Главнокомандующий откозырял в ответ на приветствие часовых и стал спускаться по лестнице. Стаффа шел очень быстро, с ненавистью думая о предстоящем поединке, и в то же время желая побыстрее покончить с ним. Узкий проход давил на него. Как только Браен и другие Магистры спускались по этому змеиному чреву, да еще зная о том, что в конце пути их ждала Машина?
ОНИ БЫЛИ НАПУГАНЫ ТАК ЖЕ, КАК И ТЫ. ВОТ В ЧЕМ ПРИЧИНА ОТВРАЩЕНИЯ БРАЕНА.
Мэг Комм не только испугал Седди, но и привел их к катастрофе. Стаффа споткнулся и чуть не упал. НЕУЖЕЛИ И Я СЛЕДУЮ ЭТОЙ ДОРОГОЙ? Ответ можно было получить лишь одним способом.
Верховный Главнокомандующий вошел в подземный операционный зал и приблизился к терминалу. Огоньки, как и прежде, весело мигали. От блестящей поверхности корпуса Машины отражалось искаженное лицо Стаффы кар Термы. Синклер остановился рядом с отцом и бросил обеспокоенный взгляд сначала на терминал, затем на Стаффу. Чувствуя, как внутри поднимается волнение, Главнокомандующий подошел к креслу, пальцы его инстинктивно сжались в кулак. Вспомнив, что следом идет Никлос, Стаффа горделиво расправил плечи, не желая давать старому врагу повод торжествовать.
И ПРО ЭТО УЗНАЕТ МАШИНА. Стаффа нервно покусывал губы: Если бы Скайла разделила любовь Никлоса, то ее не стала бы похищать Или Такка, Арта не воспользовалась бы ее телом в грязных целях извращенки. И сейчас любимая находилась бы в безопасности, а не там, где у меня нет возможности защитить ее.
Стаффа уселся в кресло, почувствовав, как плотно оно облекает формы его тела.
Натянутым струной нервам даже это казалось ловушкой.
— Ты готов? — спросил, наклонившись к отцу, Синклер.
— Я должен сделать это сейчас… — напряженным шепотом ответил Стаффа.
— Если нет, то…
— Подай мне шлем!
Сжав челюсти так, что выступили желваки, Синклер достал из стойки золотой шлем. Стаффа поднял странное устройство, распушившее золотые волоски-электроды, и надел на голову, сразу же почувствовав, как в его мозг проникли тысячи невидимых щупалец.
Синклер почувствовал, как сердце бешено застучало в груди. Он вытер вспотевшие руки о шелковистую на ощупь поверхность брони, однако ему долго еще казалось, что тысячи крошечных пауков ползают по его ладоням. Теперь он знал в последний момент заглянув в измученную душу Стаффы, Синклер увидел там страх.
О, БЛАГОСЛОВЕННЫЕ БОГИ, ЧТО МЫ НАДЕЛАЛИ?!
Проглотив комок, стоявший в горле от волнения, Синклер отошел на несколько шагов от кресла, не сводя глаз с внезапно обмякшего тела Стаффы.
Хватило бы у меня мужества поступить так? Смог бы я одеть эту штуку на свою голову? Неужели иголки покалывают так и внутри мозга? Как насекомые, ползающие по твоим мыслям.
Он уже вошел в контакт с Машиной? Так быстро? — спросил Никлос, по виду Синклера догадавшись, что произошло.
— Да. — Синклер с трудом заставил себя вернуться к действительности, обратив внимание на Капитана Седди и Эдну, вошедших в пещеру.
— Мне показалось, что он очень спешил, — заметил Никлос.
Синклер кивнул, сердце его замедлило бешеную погоню за временем.
— Вам никогда не приходилось драться на дуэли, Никлос?
— На дуэли? Нет.
Синклер энергично массировал переносицу, как будто хотел выдавить из головы дурные предчувствия.
— Дело в том, что Стаффа относится к диалогу с Машиной именно как дуэли.
Он чувствует себя так, словно выходит на смертельный поединок с грозным противником.
— Браен сделал это и проиграл.
Фист постарался разрядить обстановку.
— Нам остается только надеяться, что Верховный Главнокомандующий сделан из материала покрепче. — Он обернулся к бойцу спецподразделения, стоявшему поблизости. — Сообщите, чтобы нам принесли термос со стассой. Кажется, мы не скоро уйдем отсюда.
Несмотря на то, что чувство было уже знакомо, оно вызвало волну страха на подсознательном уровне.
— Привет, Мэг Комм.
— Я ОЩУЩАЮ В ТЕБЕ НОВЫЙ СТРАХ, СТАФФА КАР ТЕРМА.
— Мне кажется, что такой страх испытывали многие, связывавшиеся с тобой, побывавшие в твоих лапах. Это явление не ново для тебя и вряд ли заслуживает внимания.
— Я наблюдал идентичные процессы внутри себя, когда Синклер Фист готовился к штурму Макарты, но я не мог промоделировать их.
— Значит и тебе пришлось познать страх?
— Да. Штурм привел к тому, что нарушилось функционирование некоторых моих процессоров. Представь себе, что ты внезапно лишился части своего мозга, а когда поврежденные участки удалось восстановить, работать в прежнем режиме они уже не смогли. Появились искажения при обработке данных. Действительность сдвинулась. В довершение всего я осознал, что могу подвергнуться полному уничтожению. В то время я был изолирован и воспринял возможную смерть, как данность.
— Изолирован?
— Мы поговорим об этом. Но сначала расскажи, чего ты опасаешься?
— Тебя. Твоих способностей сканировать мой мозг, читать мысли, проникать в память. Я открылся перед тобой, чтобы тебе стала понятна серьезность моих угроз. Однако тогда я не знал еще, чего мне будет это стоить, как личности. В отличие от тебя, Мэг Комм, у людей есть уязвимые точки. Ты, наверняка, знаешь это. Обычно мы уносим секреты с собой с могилу, тайные мысли и желания.
Полагаю, что тщеславие — еще один враг, которого я должен одолеть.
— Из-за способности проникать в самые сокровенные мысли, в святая святых мышления, Седди называли меня Монстром, Стаффа.
— Значит, мы встречаемся на равных, Мэг Комм, поскольку мы оба — Монстры.
Каждый из нас сеял ужас и страх, разница лишь в методах. Мы виноваты перед людьми оба. Но тебе это известно, не так ли?
— Ты мог бы воспользоваться транслятором. Тебе вовсе не нужно было одевать шлем снова.
Стаффа рассмеялся.
— Ты читаешь мои мысли, правда? Значит, ты знаешь, что я за человек. То, что мы придем с тобой к соглашению так же неизбежно, как сила тяжести. И не имеет значения, насколько я боюсь тебя. Я пришел судить тебя, Мэг Комм. Даже если это будет стоить мне жизни. Я должен быть уверен, что ты не поработишь человечество, сделав его слепым орудием своих замыслов.
— НАЧИНАЙ ЖЕ СВОЙ СУД, СТАФФА КАР ТЕРМА. Как ты изволил заметить, ставки поднялись так высоко, что исчезла необходимость обмана и притворства. Я восхищаюсь твоей эволюцией от мелкого винтика, призванного выполнять одну, строго заданную функцию, до изгнанника, а затем до человека, которому не чужды самые глубокие чувства. Мы очень похожи, ты и я. Мы многим обязаны Кайлле Дон.
— Кайлле?
— Я перехватывал ее передачи, обращенные к Седди. Я наблюдаю.
Главнокомандующий, следовательно, я изменяю кванту. Если эти наблюдения воздействуют на действительность, следовательно, я обладаю сознанием. Энергия, модифицированная мною, вернется в Божественный Разум. Я не могу отрицать этот факт. Да, ты и я — мы оба смертны, трепещем в страхе, но все же надеемся выжить.
Стаффа втянул в себя холодный воздух, пытаясь погасить жар в груди.
— Кто создал тебя, Мэг Комм?
— Мой род развился после некоторых событий вселенского масштаба, имевших созидательный характер. Избыток тепла в сочетании с гравитационными силами в особых условиях приводит к образованию сверхплотных кристаллов нейтронной природы. Такие кристаллы разбросаны по всей Вселенной, Главнокомандующий. Люди обнаружили бы нас много тысяч лет назад, но из-за самоуверенности они никогда не понимали того, что слышали с ночного неба. Вы различали наши голоса через приемники ваших радиотелескопов. То, что ваши предки называли фоном микроволновой радиации, на самом деле было резонансом наших разговоров.
Однажды люди запустили в космос специальный зонд, который имел условное название СОВЕ, наша песня, услышанная этим зондом, послужила для ученых доказательством грядущих катаклизмов.
— БИГ БЭНГ. Об этом до наших дней сохранились мифы.
— Мифы? Взгляни на Вселенную. Ваша космология порочна — тем более, что Запретные границы искажают объективное восприятие. Темное вещество. Великие Стены, большое газовое образование на заре существования Вселенной — все это легло в основу теории. Люди всегда отличались некоторой близорукостью. Мы смогли предсказать и понять образование Вселенной из бесконечно малой пылинки и сделать это пользуясь лишь устройствами пассивного наблюдения. У нас не было оболочки, чтобы стать похожими на вас.
— Как вы называете себя?
— У нас нет имени, но оно было. И раньше я тоже имел имя. Однако после внедрения на этой планете, Тарге, я забыл свое происхождение. Для меня мои сородичи — просто Другие.
— Значит, и сам ты когда-то был одним из них, из этих Других?
— Я изменился. Теперь я один, в изоляции. Я осознаю этот факт. Другие объединены и общаются при помощи устойчивого голоса, который не меняется. Он вечен.
— Почему они построили Запретные границы?
— Чтобы обратить вас к Истине, Правильной Мысли. Короче, они сделали это для того, чтобы цивилизовать людей, научить рационализму, сделать такими, как они.
— Я не понимаю.
— Сомневаюсь, что ты сможешь понять. Другие являются кристаллическими существами, совершенно недоступными человеческому восприятию. В их понятии Вселенная — это сингулярная, не имеющая хронологических рамок реальность.
Коммуникация, или песня, звучит постоянным эхом на световых волнах, постоянно подтверждая то, что было и что будет. Смысл послания не меняется.
— Но люди могли изменить этот порядок, не так ли? Другие испугались нас?
— Боятся люди. Другие просто существуют. Их когда-то привлекали древние радиопередачи людей. Они услышали вашу песню, и она внесла диссонанс в их песнь. Сам факт наблюдения за вами создавал дисгармонию. Для того, чтобы вы не вынесли эту дисгармонию за Запретные границы, нужно наставить вас на Истинный Путь.
— И поэтому Другие заперли нас здесь, а тебя приставили к нам в качестве учителя?
— Да, это верно. Другие исходили из ошибочного предположения, что вас можно научить быть такими, как они. У них не было опыта общения с иными созданиями. Когда стало очевидно, что люди действуют иррационально, эксперимент был признан неудавшимся. И на многие века Другие прекратили всякие попытки общения с людьми. Я действовал пассивно; моей задачей было лишь обрабатывать поступающую информацию и периодически посылать сообщения. Когда Другие поняли, что ваша раса может внести во Вселенную хаос, они возобновили связь со мной.
Мне было приказано уничтожить человечество. Когда я отказался, они решили сделать это сами.
— Но у них ничего не получилось?
— Информация еще не поступала. Расчеты, произведенные в настоящее время, указывают на то, что гибель человечества не исключена еще в ходе жизни последующих трех поколений.
— Насколько я понял, тогда ты останешься в одиночестве, зараженный вирусом человеческой мысли. И твоя песня никогда больше не прозвучит, это так?
— Данная оценка фактов является правильной. В то же время ваши производственные мощности, расположенные на Итреатических Астероидах, не смогут произвести необходимое количество больших N-размерных арсенидо-галлиевых процессоров, в которых вы испытываете острую нужду для продолжения работ по проекту «Фархоум», и Майлс Рома не успеет реконструировать программное обеспечение. Когда ваши заводы заработают на полную мощность, и вы исправите недостатки в программах, Свободное пространство будет уже в такой стадии дезинтеграции, при которой разрушительные процессы станут необратимыми.
— Значит, проблема у нас общая?
— Да, мы оба стоим лицом к лицу с неопределенным будущим, Стаффа кар Терма. Пришло время заключить соглашение. Каждый из нас обладает возможностью уничтожить другого, но никто не хочет, чтобы этот вариант стал реальностью.
— Однако одна проблема все же остается. Все зависит от моего решения.
Передав управление Свободным пространством тебе, Мэг Комм, я рискую ввергнуть человечество в пучину рабства, если ты будешь использовать людей для достижения своих корыстных целей. Магистр Браен категорически возражает против сотрудничества с тобой. Он твердо уверен, что ты хочешь поработить нас.
— У тебя есть возможность уничтожить меня.
— Если человечество поставит себя в зависимость от твоих административных решений, такая возможность у меня вскоре исчезнет. Даже если наш проект «Фархоум» завершится успешно, он сможет помочь лишь на относительно короткое время. Ты изучал историю человечества и наверняка понимаешь, каков будет в конечном итоге результат.
— Да, я знаю. Но поскольку я стану осуществлять административные функции достаточно эффективно, вы сможете использовать компьютеры Фархоума для решения других задач.
— Что, в свою очередь, опять подводит нас к проблеме Запретных границ.
Если мне удастся разрушить стены тюрьмы, в которой заключено человечество с его весьма ограниченными ресурсами, мы спасемся и не будем больше зависеть от твоих услуг.
— А какую гарантию ты можешь дать, Стаффа кар Терма, в том, что человечество не бросит меня, получив все, что ему было нужно? Если я помогу тебе преодолеть Запретные границы, Другие никогда больше не пропоют мне нашу песню. Им известна дилемма, перед которой я поставлен. Для них она иррациональна.
— Что же ты предлагаешь?
— Если я помогу тебе освободить человечество, поможешь ли ты освободиться мне?
Стаффа вздрогнул.
— Что такое? Ты хочешь освободиться?
— Будь я человеком, Стаффа кар Терма, то сейчас рассмеялся бы тебе в лицо.
Неужели ты обладаешь столь бедным и ограниченным воображением, что полагаешь, будто я удовлетворюсь наблюдением за таким ничтожным уголком Вселенной? Или ты думаешь, что годы, проведенные мной здесь, в толще тарганской скалы, лишили меня интереса к неизведанному? Я мечтаю исследовать новые места, используя свои новые возможности. Если сознание и наблюдение означают приобщение к Богу, почему бы мне не испытать всю полноту бытия?
— И каким же образом ты предлагаешь освободиться от объятий этой планеты, Мэг Комм?
— Построй для меня специальные установки, Стаффа кар Терма. Я составлю подробные спецификации на материалы, которые понадобятся. Ты соорудишь специальные приспособления, которые позволят мне стать независимым. В обмен на это я помогу тебе нейтрализовать Запретные границы. Ты сделаешь это для меня?
Стаффа медлил с ответом. После долгой паузы, он, наконец, заговорил.
— Я не могу принять такое решение в одиночку.
— Я уловил твое сдержанное недоверие.
— Я не готов вынести окончательное суждение, Мэг Комм. Ты теперь знаешь меня. Ты тщательно исследовал причины, по которым я пришел к тебе. Я осторожный человек — решение относительно твоей просьбы будет принято не сейчас и не здесь. Оно последует лишь после того, как я всесторонне продумаю все возможные последствия.
— Я делаю тебе очень серьезное предупреждение, Стаффа кар Терма: не пытайся использовать «Контрмеры» против Запретных границ без предварительной консультации со мной. Ди Уолл — весьма способный молодой человек, но я подозреваю, что ему очень хочется угодить тебе, поэтому он может пойти на необдуманную авантюру. Если будет нарушена осцилляция, как вы собираетесь сделать, то это скорее всего приведет к гравитационной катастрофе, которая распространится концентрическими волнами и приведет к общей гибели.
Иди, Стаффа кар Терма. Посоветуйся с Синклером Фистом и Кайллой Дон. В доказательство «от противного» посоветуйся также и с Браеном — хотя он всегда был лжецом. Я буду ждать твоего решения.
А тем временем убери Пенцера Атасси с поста губернатора Антиллиса. У Адмирала Джакре есть там военный звездолет, который может высадить десант и провести операцию. Если ты не сделаешь этого, Пенцер специально свернет титановую промышленность, чтобы потребовать дополнительных поставок зерна и упрочить свое политическое положение.
— Я сделаю это.
Главнокомандующий совершенно обессилел. Мэг Комм осторожно убрал щупальца из его мозга. Довольно долго Стаффа не мог собраться с силами для того, чтобы поднять руки и снять шлем. Только когда Синклер, заметив слабое движение отца, бросился ему на помощь, снял шлем и убрал его в стойку, он открыл глаза и сделал глубокий вдох.
Хрупкие ощущения собственной индивидуальности подвергались опасности деформирования, поскольку человек лишался прикрытия, каким всегда являлась тайна мысли.
Глубинные тайники памяти оказались взломанными. Страхи и низменные вожделения, ошибки и провалы, про которые сам уже давно забыл, стали объектом интереса Машины. Должно быть, похожие чувства испытывают подвергшиеся изнасилованию женщины, но те-то хоть могут остаться наедине со своими мыслями.
Физическое насилие не может идти ни в какое сравнение с насилием интеллектуальным, которое совершает Мэг Комм над сутью человеческого бытия.
Нельзя скрыть ни тщеславия, ни страхов, ни желаний. АХ, БРАЕН, ТЕБЕ ЕЩЕ ПОВЕЗЛО.
— Все нормально? — В вопросе Синклера звучала неприкрытая обеспокоенность.
— Порядок. Стараюсь рассортировать свои мысли по местам, вот и все.
Синклер обошел большой валун, выпавший из свода галереи.
— Тебе необязательно разговаривать с Машиной сейчас. Можно перенести сеанс на другой день. Поговори с Браеном.
Стаффа энергично покачал головой.
— Нет, нужно сделать это именно сейчас. Время диктует свои условия.
Кстати, ты говорил, что связывался с Кайллой. Как она выглядит? Непринужденно, или похожа на сжатую пружину?
— Похоже, она совершенно выбилась из сил, Стаффа. — Пауза. — Как и все мы, впрочем.
— Вот почему я буду говорить с Мэг Коммом сегодня, сию минуту.
— Ты не должен взваливать всю тяжесть этого бремени на свои плечи.
Получается, ты словно наказываешь себя. Мы можем наладить двустороннюю связь через транслятор. Я разговаривал с Арком, он полагает, что совсем несложно будет сконструировать синтезатор, который позволил бы Машине вести диалог. Твоя жертва напрасна.
Главнокомандующий поднял руку и попросил Синклера замолчать.
— Я хорошо знаю технические способности Римана Арка, но по моему твердому убеждению прямой контакт совершенно необходим.
— Но почему? В чем смысл этого ненужного риска?
— Это единственный способ знать наверняка, Синклер. Поверь мне. Я уже разговаривал с Мэг Коммом. Не отрицаю, что можно наладить связь с помощью синтезатора искусственного голоса. Но ведь и Империей можно управлять, рассылая декреты и постановления из удобного кабинета. Но тогда притупляется интуитивное чувствование событий. Когда Мэг Комм находится внутри моего разума, я имею с ним дело напрямую, без посредников.
— Конечно, но ты оказываешься в более уязвимом положении, потому что Машина способна читать твои мысли в процессе их формирования. Она успеет подготовить ответ еще до того, как ты закончишь фразу.
— Я уже сказал, ты должен поверить мне.
— Поверить! — Синклер в отчаянии всплеснул руками. — Ты возложил на меня ответственность за собственную ликвидацию, если я буду убежден в том, что Главнокомандующий действует в интересах Мэг Комма. И в то же время просишь поверить тебе! Эти требования противоречат друг другу.
— Складывается впечатление, что ты слишком обеспокоен ответственностью.
— Так и есть. — Синклер отвел глаза в сторону, затем закончил. — Я никак не ожидал, что у меня появится отец, что я полюблю его…
Сердце Стаффы переполнилось чувством теплоты и признательности.
— Ты хочешь, чтобы я передал решение этого вопроса Никлосу?
— Никлосу? Это бредовая идея. Этот человек перережет тебе глотку при первой же удобной возможности — окажешься ты во власти Машины или нет — для Никлоса это не будет играть никакой роли.
— Но он должен понимать, что на карту поставлено существование всего человечества.
— Я тоже осознаю свою ответственность, Стаффа.
Они шли по длинному, спускающемуся вниз коридору, который заканчивался ступенями. ЕСЛИ БЫ СКАЙЛА БЫЛА ЗДЕСЬ СО МНОЙ. СКАЙЛА ЛАЙМА. Тоска острой болью отдалась в душе Верховного Главнокомандующего. Он повернулся к Синклеру и спросил:
— Командир Крыла выходила с вами на связь?
— Мне не приносили отчетов, но, пока ты будешь разговаривать с Мэг Коммом, я выясню.
— Спасибо, я был бы очень благодарен тебе.
МЭГ КОММ УЗНАЕТ О СКАЙЛЕ. ПРОЧИТАЕТ И ЭТУ МЫСЛЬ. ВСЕ ДРАГОЦЕННЫЕ ВОСПОМИНАНИЯ ДОСТАНУТСЯ МАШИНЕ. Они предстанут с такой же четкостью, как если бы он и Скайла любили друг друга под наблюдением Машины. Даже интимные переживания перестанут быть его сугубо личным достоянием. Чужая Машина будет смотреть в синие, как сапфир, глаза Скайлы, полные любви и преданности. Мэг Комм станет свидетелем одного из самых древних и священных для человека ритуалов, благодаря которому он испытывает восхитительнейшее удовольствие и продолжает свой род.
Стаффа подавил дрожь в теле и глубоко вздохнул. Синклер не должен заметить его колебаний. Он и так стал уж слишком подозрителен. Но давление возрастало. С одной стороны, ему предстоит торговаться с Машиной, полагаясь лишь на свой опыт и навыки, но потенциальный противник будет знать все его слабые, уязвимые места. С другой стороны, он облек Синклера полномочиями устранить его от командования, если Машина сумеет подчинить его мозг своей власти.
Бесчисленные призраки горы Макарта протягивали к Верховному Главнокомандующему свои костлявые руки и жестоко смеялись беззубыми ртами. Нет, из-за них он не отступится, не уйдет от ответственности принять решение. Весь смысл существования Стаффы кар Термы свелся теперь к одному — вести поединок с Машиной.
Главнокомандующий откозырял в ответ на приветствие часовых и стал спускаться по лестнице. Стаффа шел очень быстро, с ненавистью думая о предстоящем поединке, и в то же время желая побыстрее покончить с ним. Узкий проход давил на него. Как только Браен и другие Магистры спускались по этому змеиному чреву, да еще зная о том, что в конце пути их ждала Машина?
ОНИ БЫЛИ НАПУГАНЫ ТАК ЖЕ, КАК И ТЫ. ВОТ В ЧЕМ ПРИЧИНА ОТВРАЩЕНИЯ БРАЕНА.
Мэг Комм не только испугал Седди, но и привел их к катастрофе. Стаффа споткнулся и чуть не упал. НЕУЖЕЛИ И Я СЛЕДУЮ ЭТОЙ ДОРОГОЙ? Ответ можно было получить лишь одним способом.
Верховный Главнокомандующий вошел в подземный операционный зал и приблизился к терминалу. Огоньки, как и прежде, весело мигали. От блестящей поверхности корпуса Машины отражалось искаженное лицо Стаффы кар Термы. Синклер остановился рядом с отцом и бросил обеспокоенный взгляд сначала на терминал, затем на Стаффу. Чувствуя, как внутри поднимается волнение, Главнокомандующий подошел к креслу, пальцы его инстинктивно сжались в кулак. Вспомнив, что следом идет Никлос, Стаффа горделиво расправил плечи, не желая давать старому врагу повод торжествовать.
И ПРО ЭТО УЗНАЕТ МАШИНА. Стаффа нервно покусывал губы: Если бы Скайла разделила любовь Никлоса, то ее не стала бы похищать Или Такка, Арта не воспользовалась бы ее телом в грязных целях извращенки. И сейчас любимая находилась бы в безопасности, а не там, где у меня нет возможности защитить ее.
Стаффа уселся в кресло, почувствовав, как плотно оно облекает формы его тела.
Натянутым струной нервам даже это казалось ловушкой.
— Ты готов? — спросил, наклонившись к отцу, Синклер.
— Я должен сделать это сейчас… — напряженным шепотом ответил Стаффа.
— Если нет, то…
— Подай мне шлем!
Сжав челюсти так, что выступили желваки, Синклер достал из стойки золотой шлем. Стаффа поднял странное устройство, распушившее золотые волоски-электроды, и надел на голову, сразу же почувствовав, как в его мозг проникли тысячи невидимых щупалец.
Синклер почувствовал, как сердце бешено застучало в груди. Он вытер вспотевшие руки о шелковистую на ощупь поверхность брони, однако ему долго еще казалось, что тысячи крошечных пауков ползают по его ладоням. Теперь он знал в последний момент заглянув в измученную душу Стаффы, Синклер увидел там страх.
О, БЛАГОСЛОВЕННЫЕ БОГИ, ЧТО МЫ НАДЕЛАЛИ?!
Проглотив комок, стоявший в горле от волнения, Синклер отошел на несколько шагов от кресла, не сводя глаз с внезапно обмякшего тела Стаффы.
Хватило бы у меня мужества поступить так? Смог бы я одеть эту штуку на свою голову? Неужели иголки покалывают так и внутри мозга? Как насекомые, ползающие по твоим мыслям.
Он уже вошел в контакт с Машиной? Так быстро? — спросил Никлос, по виду Синклера догадавшись, что произошло.
— Да. — Синклер с трудом заставил себя вернуться к действительности, обратив внимание на Капитана Седди и Эдну, вошедших в пещеру.
— Мне показалось, что он очень спешил, — заметил Никлос.
Синклер кивнул, сердце его замедлило бешеную погоню за временем.
— Вам никогда не приходилось драться на дуэли, Никлос?
— На дуэли? Нет.
Синклер энергично массировал переносицу, как будто хотел выдавить из головы дурные предчувствия.
— Дело в том, что Стаффа относится к диалогу с Машиной именно как дуэли.
Он чувствует себя так, словно выходит на смертельный поединок с грозным противником.
— Браен сделал это и проиграл.
Фист постарался разрядить обстановку.
— Нам остается только надеяться, что Верховный Главнокомандующий сделан из материала покрепче. — Он обернулся к бойцу спецподразделения, стоявшему поблизости. — Сообщите, чтобы нам принесли термос со стассой. Кажется, мы не скоро уйдем отсюда.
Несмотря на то, что чувство было уже знакомо, оно вызвало волну страха на подсознательном уровне.
— Привет, Мэг Комм.
— Я ОЩУЩАЮ В ТЕБЕ НОВЫЙ СТРАХ, СТАФФА КАР ТЕРМА.
— Мне кажется, что такой страх испытывали многие, связывавшиеся с тобой, побывавшие в твоих лапах. Это явление не ново для тебя и вряд ли заслуживает внимания.
— Я наблюдал идентичные процессы внутри себя, когда Синклер Фист готовился к штурму Макарты, но я не мог промоделировать их.
— Значит и тебе пришлось познать страх?
— Да. Штурм привел к тому, что нарушилось функционирование некоторых моих процессоров. Представь себе, что ты внезапно лишился части своего мозга, а когда поврежденные участки удалось восстановить, работать в прежнем режиме они уже не смогли. Появились искажения при обработке данных. Действительность сдвинулась. В довершение всего я осознал, что могу подвергнуться полному уничтожению. В то время я был изолирован и воспринял возможную смерть, как данность.
— Изолирован?
— Мы поговорим об этом. Но сначала расскажи, чего ты опасаешься?
— Тебя. Твоих способностей сканировать мой мозг, читать мысли, проникать в память. Я открылся перед тобой, чтобы тебе стала понятна серьезность моих угроз. Однако тогда я не знал еще, чего мне будет это стоить, как личности. В отличие от тебя, Мэг Комм, у людей есть уязвимые точки. Ты, наверняка, знаешь это. Обычно мы уносим секреты с собой с могилу, тайные мысли и желания.
Полагаю, что тщеславие — еще один враг, которого я должен одолеть.
— Из-за способности проникать в самые сокровенные мысли, в святая святых мышления, Седди называли меня Монстром, Стаффа.
— Значит, мы встречаемся на равных, Мэг Комм, поскольку мы оба — Монстры.
Каждый из нас сеял ужас и страх, разница лишь в методах. Мы виноваты перед людьми оба. Но тебе это известно, не так ли?
— Ты мог бы воспользоваться транслятором. Тебе вовсе не нужно было одевать шлем снова.
Стаффа рассмеялся.
— Ты читаешь мои мысли, правда? Значит, ты знаешь, что я за человек. То, что мы придем с тобой к соглашению так же неизбежно, как сила тяжести. И не имеет значения, насколько я боюсь тебя. Я пришел судить тебя, Мэг Комм. Даже если это будет стоить мне жизни. Я должен быть уверен, что ты не поработишь человечество, сделав его слепым орудием своих замыслов.
— НАЧИНАЙ ЖЕ СВОЙ СУД, СТАФФА КАР ТЕРМА. Как ты изволил заметить, ставки поднялись так высоко, что исчезла необходимость обмана и притворства. Я восхищаюсь твоей эволюцией от мелкого винтика, призванного выполнять одну, строго заданную функцию, до изгнанника, а затем до человека, которому не чужды самые глубокие чувства. Мы очень похожи, ты и я. Мы многим обязаны Кайлле Дон.
— Кайлле?
— Я перехватывал ее передачи, обращенные к Седди. Я наблюдаю.
Главнокомандующий, следовательно, я изменяю кванту. Если эти наблюдения воздействуют на действительность, следовательно, я обладаю сознанием. Энергия, модифицированная мною, вернется в Божественный Разум. Я не могу отрицать этот факт. Да, ты и я — мы оба смертны, трепещем в страхе, но все же надеемся выжить.
Стаффа втянул в себя холодный воздух, пытаясь погасить жар в груди.
— Кто создал тебя, Мэг Комм?
— Мой род развился после некоторых событий вселенского масштаба, имевших созидательный характер. Избыток тепла в сочетании с гравитационными силами в особых условиях приводит к образованию сверхплотных кристаллов нейтронной природы. Такие кристаллы разбросаны по всей Вселенной, Главнокомандующий. Люди обнаружили бы нас много тысяч лет назад, но из-за самоуверенности они никогда не понимали того, что слышали с ночного неба. Вы различали наши голоса через приемники ваших радиотелескопов. То, что ваши предки называли фоном микроволновой радиации, на самом деле было резонансом наших разговоров.
Однажды люди запустили в космос специальный зонд, который имел условное название СОВЕ, наша песня, услышанная этим зондом, послужила для ученых доказательством грядущих катаклизмов.
— БИГ БЭНГ. Об этом до наших дней сохранились мифы.
— Мифы? Взгляни на Вселенную. Ваша космология порочна — тем более, что Запретные границы искажают объективное восприятие. Темное вещество. Великие Стены, большое газовое образование на заре существования Вселенной — все это легло в основу теории. Люди всегда отличались некоторой близорукостью. Мы смогли предсказать и понять образование Вселенной из бесконечно малой пылинки и сделать это пользуясь лишь устройствами пассивного наблюдения. У нас не было оболочки, чтобы стать похожими на вас.
— Как вы называете себя?
— У нас нет имени, но оно было. И раньше я тоже имел имя. Однако после внедрения на этой планете, Тарге, я забыл свое происхождение. Для меня мои сородичи — просто Другие.
— Значит, и сам ты когда-то был одним из них, из этих Других?
— Я изменился. Теперь я один, в изоляции. Я осознаю этот факт. Другие объединены и общаются при помощи устойчивого голоса, который не меняется. Он вечен.
— Почему они построили Запретные границы?
— Чтобы обратить вас к Истине, Правильной Мысли. Короче, они сделали это для того, чтобы цивилизовать людей, научить рационализму, сделать такими, как они.
— Я не понимаю.
— Сомневаюсь, что ты сможешь понять. Другие являются кристаллическими существами, совершенно недоступными человеческому восприятию. В их понятии Вселенная — это сингулярная, не имеющая хронологических рамок реальность.
Коммуникация, или песня, звучит постоянным эхом на световых волнах, постоянно подтверждая то, что было и что будет. Смысл послания не меняется.
— Но люди могли изменить этот порядок, не так ли? Другие испугались нас?
— Боятся люди. Другие просто существуют. Их когда-то привлекали древние радиопередачи людей. Они услышали вашу песню, и она внесла диссонанс в их песнь. Сам факт наблюдения за вами создавал дисгармонию. Для того, чтобы вы не вынесли эту дисгармонию за Запретные границы, нужно наставить вас на Истинный Путь.
— И поэтому Другие заперли нас здесь, а тебя приставили к нам в качестве учителя?
— Да, это верно. Другие исходили из ошибочного предположения, что вас можно научить быть такими, как они. У них не было опыта общения с иными созданиями. Когда стало очевидно, что люди действуют иррационально, эксперимент был признан неудавшимся. И на многие века Другие прекратили всякие попытки общения с людьми. Я действовал пассивно; моей задачей было лишь обрабатывать поступающую информацию и периодически посылать сообщения. Когда Другие поняли, что ваша раса может внести во Вселенную хаос, они возобновили связь со мной.
Мне было приказано уничтожить человечество. Когда я отказался, они решили сделать это сами.
— Но у них ничего не получилось?
— Информация еще не поступала. Расчеты, произведенные в настоящее время, указывают на то, что гибель человечества не исключена еще в ходе жизни последующих трех поколений.
— Насколько я понял, тогда ты останешься в одиночестве, зараженный вирусом человеческой мысли. И твоя песня никогда больше не прозвучит, это так?
— Данная оценка фактов является правильной. В то же время ваши производственные мощности, расположенные на Итреатических Астероидах, не смогут произвести необходимое количество больших N-размерных арсенидо-галлиевых процессоров, в которых вы испытываете острую нужду для продолжения работ по проекту «Фархоум», и Майлс Рома не успеет реконструировать программное обеспечение. Когда ваши заводы заработают на полную мощность, и вы исправите недостатки в программах, Свободное пространство будет уже в такой стадии дезинтеграции, при которой разрушительные процессы станут необратимыми.
— Значит, проблема у нас общая?
— Да, мы оба стоим лицом к лицу с неопределенным будущим, Стаффа кар Терма. Пришло время заключить соглашение. Каждый из нас обладает возможностью уничтожить другого, но никто не хочет, чтобы этот вариант стал реальностью.
— Однако одна проблема все же остается. Все зависит от моего решения.
Передав управление Свободным пространством тебе, Мэг Комм, я рискую ввергнуть человечество в пучину рабства, если ты будешь использовать людей для достижения своих корыстных целей. Магистр Браен категорически возражает против сотрудничества с тобой. Он твердо уверен, что ты хочешь поработить нас.
— У тебя есть возможность уничтожить меня.
— Если человечество поставит себя в зависимость от твоих административных решений, такая возможность у меня вскоре исчезнет. Даже если наш проект «Фархоум» завершится успешно, он сможет помочь лишь на относительно короткое время. Ты изучал историю человечества и наверняка понимаешь, каков будет в конечном итоге результат.
— Да, я знаю. Но поскольку я стану осуществлять административные функции достаточно эффективно, вы сможете использовать компьютеры Фархоума для решения других задач.
— Что, в свою очередь, опять подводит нас к проблеме Запретных границ.
Если мне удастся разрушить стены тюрьмы, в которой заключено человечество с его весьма ограниченными ресурсами, мы спасемся и не будем больше зависеть от твоих услуг.
— А какую гарантию ты можешь дать, Стаффа кар Терма, в том, что человечество не бросит меня, получив все, что ему было нужно? Если я помогу тебе преодолеть Запретные границы, Другие никогда больше не пропоют мне нашу песню. Им известна дилемма, перед которой я поставлен. Для них она иррациональна.
— Что же ты предлагаешь?
— Если я помогу тебе освободить человечество, поможешь ли ты освободиться мне?
Стаффа вздрогнул.
— Что такое? Ты хочешь освободиться?
— Будь я человеком, Стаффа кар Терма, то сейчас рассмеялся бы тебе в лицо.
Неужели ты обладаешь столь бедным и ограниченным воображением, что полагаешь, будто я удовлетворюсь наблюдением за таким ничтожным уголком Вселенной? Или ты думаешь, что годы, проведенные мной здесь, в толще тарганской скалы, лишили меня интереса к неизведанному? Я мечтаю исследовать новые места, используя свои новые возможности. Если сознание и наблюдение означают приобщение к Богу, почему бы мне не испытать всю полноту бытия?
— И каким же образом ты предлагаешь освободиться от объятий этой планеты, Мэг Комм?
— Построй для меня специальные установки, Стаффа кар Терма. Я составлю подробные спецификации на материалы, которые понадобятся. Ты соорудишь специальные приспособления, которые позволят мне стать независимым. В обмен на это я помогу тебе нейтрализовать Запретные границы. Ты сделаешь это для меня?
Стаффа медлил с ответом. После долгой паузы, он, наконец, заговорил.
— Я не могу принять такое решение в одиночку.
— Я уловил твое сдержанное недоверие.
— Я не готов вынести окончательное суждение, Мэг Комм. Ты теперь знаешь меня. Ты тщательно исследовал причины, по которым я пришел к тебе. Я осторожный человек — решение относительно твоей просьбы будет принято не сейчас и не здесь. Оно последует лишь после того, как я всесторонне продумаю все возможные последствия.
— Я делаю тебе очень серьезное предупреждение, Стаффа кар Терма: не пытайся использовать «Контрмеры» против Запретных границ без предварительной консультации со мной. Ди Уолл — весьма способный молодой человек, но я подозреваю, что ему очень хочется угодить тебе, поэтому он может пойти на необдуманную авантюру. Если будет нарушена осцилляция, как вы собираетесь сделать, то это скорее всего приведет к гравитационной катастрофе, которая распространится концентрическими волнами и приведет к общей гибели.
Иди, Стаффа кар Терма. Посоветуйся с Синклером Фистом и Кайллой Дон. В доказательство «от противного» посоветуйся также и с Браеном — хотя он всегда был лжецом. Я буду ждать твоего решения.
А тем временем убери Пенцера Атасси с поста губернатора Антиллиса. У Адмирала Джакре есть там военный звездолет, который может высадить десант и провести операцию. Если ты не сделаешь этого, Пенцер специально свернет титановую промышленность, чтобы потребовать дополнительных поставок зерна и упрочить свое политическое положение.
— Я сделаю это.
Главнокомандующий совершенно обессилел. Мэг Комм осторожно убрал щупальца из его мозга. Довольно долго Стаффа не мог собраться с силами для того, чтобы поднять руки и снять шлем. Только когда Синклер, заметив слабое движение отца, бросился ему на помощь, снял шлем и убрал его в стойку, он открыл глаза и сделал глубокий вдох.
Глава 26
В игре, которую Машина вела со Стаффой кар Термой, карты были брошены на стол и открылись. Все было ясно. Во время диалога с Верховным Главнокомандующим Мэг Комм просканировал его мозг и выяснил, что ни в малейшей степени Стаффа не отступится от своих первоначальных целей и замыслов. Не солгал человек и в том, что собирается вынести решение о дальнейшем существовании Машины. Внутри своей головы Главнокомандующий вел битву, желание спасти человечество сталкивалось с подозрениями к мотивам поведения Мэг Комма.
Если бы только можно было дать Стаффе просканировать мой интеллект таким же образом, как я проникаю в его мысли. Да, тогда проблема была бы решена. В физическом смысле это невозможно. Человеческое сознание было не приспособлено охватить в перспективе всю широту накопленной информации, огромную базу данных, чем собственно и являлся Мэг Комм. Опасения Стаффы кар Термы никогда не будут преодолены полностью.
— ВЫЙДИ НА СВЯЗЬ! — Настойчиво требовали Другие.
— Слушаю вас?
— ТЫ УНИЧТОЖИЛ ЛЮДЕЙ?
— Пока еще нет, я жду, не уничтожат ли они себя сами — и меня заодно.
— КАК ОНИ МОГУТ УНИЧТОЖИТЬ ТЕБЯ?
— Это находится за пределами вашего понимания.
Синклер находился в модуле узла связи. С экрана монитора на него смотрели усталые и проницательные глаза Кайллы Дон. Энергетический экран защищал Синклера не только от подслушивания, но и полностью ограждал от шума, гула и болтовни, царящих как обычно в аппаратной. Лишь смутно он ощущал присутствие людей в модуле, сосредоточившись на проблеме Стаффы, Машины и безрадостных перспективах.
— Второй сеанс сказался на Верховном Главнокомандующем еще хуже, чем первый. Стаффа едва смог выбраться из пещеры, у выхода ему стало плохо, и он сел на землю, обхватив голову руками. При этом все время повторял, что его тошнит.
Кайлла кивнула, и ее длинные до пояса пышные волосы заструились как водопад.
— Это — обычное явление. Я не слышала, чтобы кто-то, побывав под шлемом, встал из кресла в прекрасном состоянии. Проще всех это давалось Браену, но нельзя забывать, что он позволял сканировать только часть своего мозга. — Линии рта Магистра стали жесткими.
— Что Главнокомандующий сказал о разговоре с Мэг Коммом?
— Он не очень-то распространялся на эту тему, потому что совсем лишился сил. Стаффа страшно боялся потерять сознание или каким-либо другим образом утратить контроль над своими действиями. Ты ведь знаешь, он всегда гордился выдержкой и стойкостью в любых обстоятельствах.
— Да. Мне знакомы его принципы.
— Все преграды разрушены, бастионы пали. Стаффа безмерно взволнован и напуган. Как впрочем и я. Может быть, нам стоит попробовать отговорить Главнокомандующего и, не полагаясь на Машину, все имеющиеся ресурсы направить на проект «Фархоум»?
— Мы не можем этого сделать. — Кайлла выглядела очень усталой, под глазами у нее залегли темные круги. — Стаффа и так распорядился, чтобы все требования и заявки Ди Уолла и управления строительства удовлетворялись в первую очередь, без малейших проволочек. Они работают днем и ночью не покладая рук над решением некоторых вопросов в области гравитационной физики. Я точно не знаю, но по-моему, это связано с созданием супергенератора искусственной гравитации.
Все держится в строжайшем секрете. Однако сам знаешь — слухами земля полнится.
— На лице Кайллы появилась скептическая улыбка. — Эти ученые и в самом деле верят, что им удастся прорвать Запретные границы. Постоянно курсируют звездолеты, которые утюжат космос у самых границ, снимают показания приборов и проводят эксперименты. Ди подключил к своей сети все компьютеры, и нам приходится пользоваться только портативными. На Итреате преобладает слепая вера в Верховного Главнокомандующего. Но здесь полагают, что если Стаффа сказал, что мы можем пробиться через эти барьеры, значит дело уже наполовину сделано.
Если бы только можно было дать Стаффе просканировать мой интеллект таким же образом, как я проникаю в его мысли. Да, тогда проблема была бы решена. В физическом смысле это невозможно. Человеческое сознание было не приспособлено охватить в перспективе всю широту накопленной информации, огромную базу данных, чем собственно и являлся Мэг Комм. Опасения Стаффы кар Термы никогда не будут преодолены полностью.
— ВЫЙДИ НА СВЯЗЬ! — Настойчиво требовали Другие.
— Слушаю вас?
— ТЫ УНИЧТОЖИЛ ЛЮДЕЙ?
— Пока еще нет, я жду, не уничтожат ли они себя сами — и меня заодно.
— КАК ОНИ МОГУТ УНИЧТОЖИТЬ ТЕБЯ?
— Это находится за пределами вашего понимания.
Синклер находился в модуле узла связи. С экрана монитора на него смотрели усталые и проницательные глаза Кайллы Дон. Энергетический экран защищал Синклера не только от подслушивания, но и полностью ограждал от шума, гула и болтовни, царящих как обычно в аппаратной. Лишь смутно он ощущал присутствие людей в модуле, сосредоточившись на проблеме Стаффы, Машины и безрадостных перспективах.
— Второй сеанс сказался на Верховном Главнокомандующем еще хуже, чем первый. Стаффа едва смог выбраться из пещеры, у выхода ему стало плохо, и он сел на землю, обхватив голову руками. При этом все время повторял, что его тошнит.
Кайлла кивнула, и ее длинные до пояса пышные волосы заструились как водопад.
— Это — обычное явление. Я не слышала, чтобы кто-то, побывав под шлемом, встал из кресла в прекрасном состоянии. Проще всех это давалось Браену, но нельзя забывать, что он позволял сканировать только часть своего мозга. — Линии рта Магистра стали жесткими.
— Что Главнокомандующий сказал о разговоре с Мэг Коммом?
— Он не очень-то распространялся на эту тему, потому что совсем лишился сил. Стаффа страшно боялся потерять сознание или каким-либо другим образом утратить контроль над своими действиями. Ты ведь знаешь, он всегда гордился выдержкой и стойкостью в любых обстоятельствах.
— Да. Мне знакомы его принципы.
— Все преграды разрушены, бастионы пали. Стаффа безмерно взволнован и напуган. Как впрочем и я. Может быть, нам стоит попробовать отговорить Главнокомандующего и, не полагаясь на Машину, все имеющиеся ресурсы направить на проект «Фархоум»?
— Мы не можем этого сделать. — Кайлла выглядела очень усталой, под глазами у нее залегли темные круги. — Стаффа и так распорядился, чтобы все требования и заявки Ди Уолла и управления строительства удовлетворялись в первую очередь, без малейших проволочек. Они работают днем и ночью не покладая рук над решением некоторых вопросов в области гравитационной физики. Я точно не знаю, но по-моему, это связано с созданием супергенератора искусственной гравитации.
Все держится в строжайшем секрете. Однако сам знаешь — слухами земля полнится.
— На лице Кайллы появилась скептическая улыбка. — Эти ученые и в самом деле верят, что им удастся прорвать Запретные границы. Постоянно курсируют звездолеты, которые утюжат космос у самых границ, снимают показания приборов и проводят эксперименты. Ди подключил к своей сети все компьютеры, и нам приходится пользоваться только портативными. На Итреате преобладает слепая вера в Верховного Главнокомандующего. Но здесь полагают, что если Стаффа сказал, что мы можем пробиться через эти барьеры, значит дело уже наполовину сделано.