Страница:
Спустя 10 лет после основания учреждения в качестве преподавателя теоретической медицины Московского университета приступил к работе профессор Семен Герасимович Зыбелин (1735–1802 годы). Получив диплом доктора философии в Первопрестольной, молодой ученый несколько месяцев работал и учился под руководством Ломоносова в Петербургской академии, а затем уехал на стажировку в Лейден.
О вы, которых ожидает
Отечество от недр своих
И видеть таковых желает,
Каких зовет от стран чужих,
О ваши дни благословенны!
Дерзайте ныне ободренны
Раченьем вашим показать,
Что может собственных Платонов
И быстрых разумом Ньютонов
Российская земля рождать.
В 1764 году он получил степень доктора медицины, вернулся на родину и начал читать курс физиологии и патологии с общей терапией в Московском университете. Лекции Зыбелина пользовались огромной популярностью, потому что впервые читались на русском языке. «Многие причины преждевременной гибели человечества находятся в двух источниках — физическом и политическом», — утверждал профессор в то время, когда занимался тяжелыми проблемами предотвращения эпидемий, детской смертности, гигиены и санитарии.
Присваивать ученые степени дозволялось ранее только Медицинской коллегии. В 1791 году это право получил Московский университет. Первым русским диссертантом, защитившимся в его стенах, стал выпускник Ф. И. Барсук-Моисеев (1786–1811 годы). Почти одновременно со степенью доктора медицины молодой ученый получил звание профессора и должность преподавателя в alma mater. Со второй половины XIX века доктора медицины отличались специальным серебряным знаком, носившимся на правой стороне груди, ниже всех наград. В феврале 1897 года был утвержден лекарский знак, также изготовленный из серебра, а докторский с того времени делался из золота.
К окончанию правления Екатерины II в России действовали два высших медицинских учебных заведения. На медицинском факультете Московского университета отдавалось преимущество вопросам общей патологии, терапии и физиологии. Медико-хирургическая академия в Петербурге готовила высококлассных врачей на основе углубленного изучения анатомии, топографической анатомии и хирургии. В течение 50 лет открылись еще 6 университетов в разных городах страны, включившие в свой состав медицинские факультеты. В 1802 году начал работу университет в Дерпте (Тарту), затем в Вильно (1803), Казани (1804), Харькове (1805), Киеве (1841).
В первые годы после создания российские университеты действовали на основании собственных уставов, разработанных по европейскому образцу и предусматривавших демократичность внутренних порядков. Наряду с выборами ректора, деканов и преподавателей, студентом позволялось высказывать недовольства по поводу всего, что относилось к учебе.
В начале XIX века университеты были центрами свободомыслия и самых передовых идей. Постепенно накапливавшееся недовольство властей вылилось в ряд репрессивных мер, первой из которых была ревизия Казанского университета в 1820 году. Проводивший проверку попечитель округа М. Магницкий вскрыл множество «неблаговидных фактов», традиционно начав с анатомирования. С гневом восприняв «безобразия, творившиеся в морге», он запретил аутопсии, приказал закрыть анатомические театр и музей. Все трупы, а также отдельные препараты были отпеты и похоронены по христианскому обряду. При Николае I университеты подчинялись новому уставу, отменившему автономию. Кроме того, управление высшими учебными заведениями передавалось попечителям, в свою очередь подчинявшимся царскому правительству. С отменой крепостного права в 1863 году независимость университетов была восстановлена и вновь отменена через 20 лет.
По воле императора Александра II с 1869 года высшее образование стало доступно женщинам. Первые высшие женские курсы, где готовили врачей и учителей, были открыты в Санкт-Петербурге (Аларчинские) и в Москве (Лубянские). Самые знаменитые Бестужевские курсы действовали в Санкт-Петербурге с 1878 года. Учебное заведение называлось по имени главы — прославленного историка К. Н. Бестужева-Рюмина. Не менее известны московские женские курсы профессора В. И. Герье, основанные в 1872 году. Высшие учебные заведения для женщин принимали слушательниц до 1917 года, не прерывая работу во время войн и народных волнений.
Несмотря на высокий уровень подготовки, женские курсы решали вопрос образования лишь отчасти, потому как выпускницы имели статус лекаря. Университеты, степень доктора медицины и научная деятельность стали доступны женщинам только в XX веке. В царское время это не удавалось почти никому, хотя желающих было достаточно. Известно, что дамам разрешалось присутствовать на лекциях В. Грубера, С. Боткина, И. Сеченова. Немногие профессора позволяли женщинам посещать занятия в клиниках, привлекали их к научной работе. Однако подобная практика существовала полулегально, а ученица не имела права называться врачом.
Первой русской женщиной-доктором с университетским образованием стала Надежда Прокофьевна Суслова (1843–1918 годы). Три года обучения в университете Цюриха, успешная защита диссертации позволили ей получить степень доктор медицины, хирургии и акушерства.
Российское образование первой получила Варвара Александровна Кашеварова-Руднева (1842–1899 годы). Окончив акушерские курсы, в 1862 году отважная девушка добилась разрешения посещать лекции Медико-хирургической академии в Петербурге и прошла полный курс. Она являлась единственной женщиной — ученицей И. Сеченова, Н. Якубовича, М. Руднева. Ее наставниками были академик Н. Зимин и А. Бородин, успешно совмещавший сочинение опер с преподаванием химии. Получив диплом, Варвара Александровна около 6 лет служила лекарем в Башкирском казачьем войске. Кашеварова-Руднева успела начать обучение до 1863 года, когда указом правительства женщинам был запрещен доступ в университеты даже в качестве вольнослушательниц. Более того, согласно новому университетскому уставу, дамам не разрешалось переступать порог высшего учебного заведения.
Некоторое смягчение участи представительниц прекрасной половины человечества последовало вслед за царским указом 1872 года. Обеспокоенный усилением движения за равноправие женщин, Александр II принял решение об открытии «Особого женского курса для образования ученых акушерок» при Медико-хирургической академии. Несмотря на юридическую обособленность, слушательницы получали полноценное высшее медицинское образование, следовательно, могли заниматься наукой и в работе признавались наравне с мужчинами. В царствование Николая II медицинские факультеты открылись в университетах Саратова и Новороссийска. Кроме того, подготовкой профессиональных лекарей занимались Варшавский университет, Психоневрологический институт в Петербурге, высшие женские курсы в Киеве и Одессе. В начале XX века слушателей любого пола и сословия принимали в Медико-хирургическую академию, к тому времени переименованную в Военно-медицинскую академию.
Анатомическая школа
Вплоть до начала XIX века анатомия (от греч. anatome — «рассечение») не считалась самостоятельной дисциплиной. Наука о внутреннем строении организма долгое время объединялась с физиологией, патологией и патологической физиологией. Изучение всех направлений проходило в тесной связи с хирургией. Оттого выдающиеся анатомы прошлого являлись одновременно превосходными терапевтами, хирургами, физиологами. В настоящее время различается анатомия животных и анатомия растений. Самостоятельным разделом выступает анатомия человека, в свою очередь, разделяющаяся на нормальную и патологическую анатомию. Кроме того, существует такая дисциплина, как сравнительная анатомия животных. Анатомическая школа появилась в России и прославилась на весь мир благодаря Петру I, правильно понимавшему глубокий смысл фразы «врач не анатом не только бесполезен, но и вреден». Император всегда проявлял большой интерес к медицине, способствовал развитию медицинского дела как на практике, так и в теоретической области. Часто бывая за границей, он имел возможность встречаться с самыми знаменитыми учеными Европы: А. ван Левенгуком, Г. Бурхааве, И. Ньютоном. Пётр I внимательно изучал методы работы Лейденского и Оксфордского университетов. Во время пребывания в Голландии познакомился с Ф. Рюйшем, неоднократно посещал его лекции, интересовался экспонатами знаменитого Анатомического музея. Отметив интерес русского царя к медицине, нидерландский анатом позволил ему присутствовать на операциях и вскрытиях. В здании, где проходили аутопсии, специально для Петра I была устроена тайная дверь, через которую император мог пройти незаметно, предварительно получив извещение от Рюйша.
Пётр I Великий
Сразу после возвращения на родину в 1699 году воодушевленный император устроил для придворных своеобразные курсы по анатомии. По негласному правилу «советы» и «приглашения» монарха считались строго обязательными, потому бояре безропотно посещали лекции и вскрытия, вынужденно взирая на невиданное до того «трупоразодрание».
Сам император принимал непосредственное участие в анатомировании, «редко пропуская такой случай, чтоб не присутствовать при оном, и часто даже помогал операциям. Co временем приобрел он в том столько навыку, что весьма искусно умел анатомировать тело, пускать кровь, вырывать зубы, делая то с великою охотою».
В 1717 году Пётр I купил анатомический кабинет Рюйша, положив начало Кунсткамере, первому русскому музею редкостей. В настоящее время петровская коллекция размещена в Санкт-Петербурге, в здании Музея антропологии и этнографии Российской академии наук. По указу императора с 1718 года пополнение коллекции стало заботой не только ученых, но и каждого российского гражданина.
Преподавание медицины во времена Петра I проходило строго в естественно-научном направлении. Слушатели анатомических лекций, помимо «Врачевской анатомии» Е. Славинецкого, пользовались учебниками иностранных авторов на латинском и немецком языках.
В начале XVIII века по заказу Петра I на русский был переведен рукописный анатомический атлас Готфрида Бидлоо «Анатомия человеческого тела в 105 таблицах» (1685). Если профессор Готфрид прославился в России как автор превосходного учебника, то его племянник Николас ван Бидлоо стал «ближним доктором», или лейб-медиком, императора, а позже руководителем госпитальной школы за Яузой. Его рукописное руководство «Наставление для изучающих хирургию в анатомическом театре» в печатном варианте впервые увидело свет только в 1979 году.
Книга русского доктора Мартына Ивановича Шеина (1712–1762 годы) также создавалась на латинском языке. Атлас анатомии «Словник, или иллюстрированный указатель всех частей человеческого тела» (1744) сыграл немалую роль в развитии отечественной анатомии и хирургии. Книга проиллюстрирована самим автором. В 1757 году он лично перевел на русский язык «Сокращенную анатомию, все дело анатомическое кратко в себе заключающую» Л. Гейстера, таким образом предоставив российским медикам практическое руководство по анатомии на родном языке.
Одной из многочисленных заслуг Шеина стали долгожданные переводы анатомических и медицинских терминов. До него русской медицинской терминологии не существовало. Искренне веря в светлое будущее отечественной науки, доктор повторял: «География, навигация, архитектура, медицина и прочие знания, которые прежде всего в России мало известны были, ныне столько нам открыты. Мы уже имеем пригодных российских географов, мореплавателей, архитекторов и медиков и, может быть, в краткое время потомки наши увидят все оное в гораздо большем совершенстве». Среди анатомов, одними из первых преподававшими медицину на русском языке, наиболее известны К. Щепин (1728–1770 годы) и ученик М. Ломоносова академик А. Протасов (1724–1796 годы).
Научная анатомическая школа сформировалась на базе Петербургской медико-хирургической академии под руководством физиолога и анатома Петра Андреевича Загорского (1764–1846 годы). Являясь приверженцем функционального, эволюционного взгляда на анатомию, он оставил потомкам работы по анатомическим аномалиям и механизму их возникновения, серьезно занимался сравнительной анатомией. Продолжая дело, начатое Шеиным и Протасовым, профессор апробировал русскую анатомическую терминологию в своей книге «Сокращенная анатомия» (1802). Переиздававшийся более 5 раз фундаментальный труд Загорского представлял собой своеобразное руководство по анатомии, предназначенное для врачей русского происхождения. К сожалению, прекрасно изложенный материал не был проиллюстрирован.
Среди преемников Загорского заметный след в истории отечественной медицины оставили первый русский профессор Московского университета С. Зыбелин и автор статьи «О строении почек» А. Шумлянский (1748–1795 годы). Создатель «Курса анатомии» К. Мухин (1766–1850 годы), всю жизнь преподававший в Московском университете, был непосредственным учеником Загорского и его продолжателем по кафедре анатомии Петербургской медико-хирургической академии.
Российский анатом, академик Илья Васильевич Буяльский (1798–1866 годы) прославился как основатель топографической анатомии — прикладной к хирургии науки, изучающей взаиморасположение органов и их отношение к кровеносным сосудам и нервам. Заслугой Буяльского является создание анатомо-хирургических таблиц, разработка методик оперативного лечения сосудистых аневризм, способов бальзамирования и замораживания трупов. Уже первые его труды получили мировую известность. В 1828 году вышли в свет «Анатомико-хирургические таблицы», состоявшие из 36 рисунков и 14 таблиц, причем органы представлялись в натуральную величину.
«Издание сие можно назвать великолепным, и оно делает честь не только сочинителю, но и всей российской хирургии», — отозвался о работе Буяльского репортер «Военно-медицинского журнала». Огромная научная ценность «Таблиц» заключалась именно в прекрасных иллюстрациях, так как почти все ранние учебники рисунков не имели. Работы Буяльского объединили в себе сведения по топографической анатомии и оперативной хирургии. Историки называют «Анатомико-хирургические таблицы» первым в России отечественным атласом по оперативной хирургии. В 1844 году слушатели и преподаватели медицинских факультетов получили еще один учебник — «Краткую общую анатомию тела человеческого». Предназначение книги, опубликованной в 1860 году, понятно из названия: «Анатомические записки для обучающихся живописи и скульптуре в императорской академии художеств».
Будучи искусным хирургом, доктор сконструировал и внедрил в практику множество новых инструментов. В качестве анатома-практика предложил новые способы изготовления тонких коррозионных анатомических препаратов. Некоторые из них, например препараты почек, были приготовлены в 1863 году и сохранились до нашего времени. В качестве практикующего хирурга Буяльский одним из первых применил наркоз. При проведении операций использовал крахмальную повязку и самые современные тогда антисептики. Ему принадлежит авторство методик проведения операций на верхней челюсти, кровеносных сосудах. В 1866 году в честь И. В. Буяльского была отлита памятная золотая медаль.
С деятельностью Н. И. Пирогова связан высший расцвет практической анатомии. Великий российский хирург, педагог, общественный деятель, основатель военно-полевой хирургии и анатомо-экспериментального направления в медицине убедительно доказал основную роль анатомии в клинической медицине. Пирогов логично завершил начинания Буяльского, утвердив топографическую анатомию как самостоятельную науку. В его трудах представлены методы так называемой ледяной анатомии, включающей разнообразные способы распила замороженных трупов.
Окончание XIX столетия в российской науке ознаменовалось появлением нескольких научных анатомических школ. На базе Московского университета действовала школа Д. Н. Зернова (1834–1917 годы). Теории этого ученого основывались на анатомии центральной нервной системы. Многолетние исследования головного мозга позволили российскому анатому представить доказательства ошибочности теории Чезаре Ломброзо о врожденных человеческих качествах (преступности или гениальности). В Киеве славилась школа гистолога В. А. Беца (1834–1894 годы). Являясь создателем оригинального учения об архитектонике коры головного мозга, Бец в 1874 году описал гигантские пирамидные клетки, позже названные его именем.
Петербургский анатом Петр Францевич Лесгафт (1837–1909 годы) известен каждому россиянину как инициатор научного подхода к физическому воспитанию в государственных масштабах. Наряду с исследованиями в теоретической анатомии, великий педагог и врач занимался разработкой функционального направления в медицине. К оценке физической культуры он пришел от анатомии. Согласно Лесгафту, «форма непрерывно изменяется под влиянием функций и условий питания, следовательно, совершенная форма здорового организма находится в прямой зависимости от активного воздействия на него упражнений, разработанных на научной основе». Разработав четкую систему физического образования и врачебно-педагогического контроля, Лесгафт образно проложил мост между анатомией и физической культурой населения России.
Внедрение методик высокотехнологичного XX века расширило возможности научной анатомии, еще более приблизив ее к практической медицине. Например, открытия Рентгена, а далее, как следствие, создание рентгеноанатомии предоставили возможность использовать рентгенодиагностику для постановки диагноза. В настоящее время распознавание заболеваний на основе рентгенологических данных осуществляется посредством рентгеноскопии и рентгенографии.
Сразу после возвращения на родину в 1699 году воодушевленный император устроил для придворных своеобразные курсы по анатомии. По негласному правилу «советы» и «приглашения» монарха считались строго обязательными, потому бояре безропотно посещали лекции и вскрытия, вынужденно взирая на невиданное до того «трупоразодрание».
Сам император принимал непосредственное участие в анатомировании, «редко пропуская такой случай, чтоб не присутствовать при оном, и часто даже помогал операциям. Co временем приобрел он в том столько навыку, что весьма искусно умел анатомировать тело, пускать кровь, вырывать зубы, делая то с великою охотою».
В 1717 году Пётр I купил анатомический кабинет Рюйша, положив начало Кунсткамере, первому русскому музею редкостей. В настоящее время петровская коллекция размещена в Санкт-Петербурге, в здании Музея антропологии и этнографии Российской академии наук. По указу императора с 1718 года пополнение коллекции стало заботой не только ученых, но и каждого российского гражданина.
Преподавание медицины во времена Петра I проходило строго в естественно-научном направлении. Слушатели анатомических лекций, помимо «Врачевской анатомии» Е. Славинецкого, пользовались учебниками иностранных авторов на латинском и немецком языках.
В начале XVIII века по заказу Петра I на русский был переведен рукописный анатомический атлас Готфрида Бидлоо «Анатомия человеческого тела в 105 таблицах» (1685). Если профессор Готфрид прославился в России как автор превосходного учебника, то его племянник Николас ван Бидлоо стал «ближним доктором», или лейб-медиком, императора, а позже руководителем госпитальной школы за Яузой. Его рукописное руководство «Наставление для изучающих хирургию в анатомическом театре» в печатном варианте впервые увидело свет только в 1979 году.
Книга русского доктора Мартына Ивановича Шеина (1712–1762 годы) также создавалась на латинском языке. Атлас анатомии «Словник, или иллюстрированный указатель всех частей человеческого тела» (1744) сыграл немалую роль в развитии отечественной анатомии и хирургии. Книга проиллюстрирована самим автором. В 1757 году он лично перевел на русский язык «Сокращенную анатомию, все дело анатомическое кратко в себе заключающую» Л. Гейстера, таким образом предоставив российским медикам практическое руководство по анатомии на родном языке.
Одной из многочисленных заслуг Шеина стали долгожданные переводы анатомических и медицинских терминов. До него русской медицинской терминологии не существовало. Искренне веря в светлое будущее отечественной науки, доктор повторял: «География, навигация, архитектура, медицина и прочие знания, которые прежде всего в России мало известны были, ныне столько нам открыты. Мы уже имеем пригодных российских географов, мореплавателей, архитекторов и медиков и, может быть, в краткое время потомки наши увидят все оное в гораздо большем совершенстве». Среди анатомов, одними из первых преподававшими медицину на русском языке, наиболее известны К. Щепин (1728–1770 годы) и ученик М. Ломоносова академик А. Протасов (1724–1796 годы).
Научная анатомическая школа сформировалась на базе Петербургской медико-хирургической академии под руководством физиолога и анатома Петра Андреевича Загорского (1764–1846 годы). Являясь приверженцем функционального, эволюционного взгляда на анатомию, он оставил потомкам работы по анатомическим аномалиям и механизму их возникновения, серьезно занимался сравнительной анатомией. Продолжая дело, начатое Шеиным и Протасовым, профессор апробировал русскую анатомическую терминологию в своей книге «Сокращенная анатомия» (1802). Переиздававшийся более 5 раз фундаментальный труд Загорского представлял собой своеобразное руководство по анатомии, предназначенное для врачей русского происхождения. К сожалению, прекрасно изложенный материал не был проиллюстрирован.
Среди преемников Загорского заметный след в истории отечественной медицины оставили первый русский профессор Московского университета С. Зыбелин и автор статьи «О строении почек» А. Шумлянский (1748–1795 годы). Создатель «Курса анатомии» К. Мухин (1766–1850 годы), всю жизнь преподававший в Московском университете, был непосредственным учеником Загорского и его продолжателем по кафедре анатомии Петербургской медико-хирургической академии.
Российский анатом, академик Илья Васильевич Буяльский (1798–1866 годы) прославился как основатель топографической анатомии — прикладной к хирургии науки, изучающей взаиморасположение органов и их отношение к кровеносным сосудам и нервам. Заслугой Буяльского является создание анатомо-хирургических таблиц, разработка методик оперативного лечения сосудистых аневризм, способов бальзамирования и замораживания трупов. Уже первые его труды получили мировую известность. В 1828 году вышли в свет «Анатомико-хирургические таблицы», состоявшие из 36 рисунков и 14 таблиц, причем органы представлялись в натуральную величину.
«Издание сие можно назвать великолепным, и оно делает честь не только сочинителю, но и всей российской хирургии», — отозвался о работе Буяльского репортер «Военно-медицинского журнала». Огромная научная ценность «Таблиц» заключалась именно в прекрасных иллюстрациях, так как почти все ранние учебники рисунков не имели. Работы Буяльского объединили в себе сведения по топографической анатомии и оперативной хирургии. Историки называют «Анатомико-хирургические таблицы» первым в России отечественным атласом по оперативной хирургии. В 1844 году слушатели и преподаватели медицинских факультетов получили еще один учебник — «Краткую общую анатомию тела человеческого». Предназначение книги, опубликованной в 1860 году, понятно из названия: «Анатомические записки для обучающихся живописи и скульптуре в императорской академии художеств».
Будучи искусным хирургом, доктор сконструировал и внедрил в практику множество новых инструментов. В качестве анатома-практика предложил новые способы изготовления тонких коррозионных анатомических препаратов. Некоторые из них, например препараты почек, были приготовлены в 1863 году и сохранились до нашего времени. В качестве практикующего хирурга Буяльский одним из первых применил наркоз. При проведении операций использовал крахмальную повязку и самые современные тогда антисептики. Ему принадлежит авторство методик проведения операций на верхней челюсти, кровеносных сосудах. В 1866 году в честь И. В. Буяльского была отлита памятная золотая медаль.
С деятельностью Н. И. Пирогова связан высший расцвет практической анатомии. Великий российский хирург, педагог, общественный деятель, основатель военно-полевой хирургии и анатомо-экспериментального направления в медицине убедительно доказал основную роль анатомии в клинической медицине. Пирогов логично завершил начинания Буяльского, утвердив топографическую анатомию как самостоятельную науку. В его трудах представлены методы так называемой ледяной анатомии, включающей разнообразные способы распила замороженных трупов.
Окончание XIX столетия в российской науке ознаменовалось появлением нескольких научных анатомических школ. На базе Московского университета действовала школа Д. Н. Зернова (1834–1917 годы). Теории этого ученого основывались на анатомии центральной нервной системы. Многолетние исследования головного мозга позволили российскому анатому представить доказательства ошибочности теории Чезаре Ломброзо о врожденных человеческих качествах (преступности или гениальности). В Киеве славилась школа гистолога В. А. Беца (1834–1894 годы). Являясь создателем оригинального учения об архитектонике коры головного мозга, Бец в 1874 году описал гигантские пирамидные клетки, позже названные его именем.
Петербургский анатом Петр Францевич Лесгафт (1837–1909 годы) известен каждому россиянину как инициатор научного подхода к физическому воспитанию в государственных масштабах. Наряду с исследованиями в теоретической анатомии, великий педагог и врач занимался разработкой функционального направления в медицине. К оценке физической культуры он пришел от анатомии. Согласно Лесгафту, «форма непрерывно изменяется под влиянием функций и условий питания, следовательно, совершенная форма здорового организма находится в прямой зависимости от активного воздействия на него упражнений, разработанных на научной основе». Разработав четкую систему физического образования и врачебно-педагогического контроля, Лесгафт образно проложил мост между анатомией и физической культурой населения России.
Внедрение методик высокотехнологичного XX века расширило возможности научной анатомии, еще более приблизив ее к практической медицине. Например, открытия Рентгена, а далее, как следствие, создание рентгеноанатомии предоставили возможность использовать рентгенодиагностику для постановки диагноза. В настоящее время распознавание заболеваний на основе рентгенологических данных осуществляется посредством рентгеноскопии и рентгенографии.
Бабичьи дела
По древней традиции на Руси родовспоможением и женскими недугами занимались повитухи (повивальные бабки), которых нельзя причислить к знахарями или колдуньям в силу их профессионализма.
Повивальное искусство во все времена относилось к истинной медицине, свободной от предрассудков и религиозности, потому как во время родов помогал не Всевышний, а женщина, владевшая хирургическими приемами.
Являясь единственной сферой врачевания, где властвовали женщины, в качестве научной дисциплины акушерство обязано мужчинам. Первым представителем сильной половины человечества, обратившим внимание на женские проблемы, был Павел Захарович Кондоиди. По его инициативе в 1757 году в Москве и Петербурге открылись бабичьи школы, где русских «присяжных бабок» обучали иноземные профессора.
Создание системы подготовки акушерок началось только через 3 года после выхода постановления Сената, решившегося наконец «упорядочить бабичьево дело в пользу общества» (1574). Наряду с основными положениями, касавшимися организации обучения, Сенат утвердил своеобразную клятву Гиппократа, обязательную для произношения каждой выпускницей повивальной школы: «Когда востребована буду, днем и ночью немедленно ходить, всякую возможную прилежность и усердие оказывать. Если роды продолжительны будут, к муке напрасно не склонять и не принуждать, а буду ожидать настоящего времени, при том браных слов, клятв, пьянства, непристойных шуток, неучтивых речей и от прочего совершенно удерживаться».
В первоначальном варианте курс родовспоможения предусматривал только теоретическое обучение. Лекции читали преподаватели-иностранцы — один профессор повивальных наук и акушер, не имевший степени доктора медицины. В 1764–1771 годах теория дополнилась практикой в родильных отделениях Московского и Петербургского воспитательных домов. Специально для воспитанниц повивальной школы из Европы было выписано несколько экземпляров руководства по акушерству. В первые годы имелись немалые трудности с набором. Например, в 1757 году в столице учились 11, а в Москве — лишь 4 повитухи. За первые 20 лет Московская бабичья школа выпустила 5 акушерок из «прирожденных россиян» и 30 иностранок.
С приходом в школу Нестора Максимовича Максимовича-Амбодика (1744–1812 годы) преподавание повивального искусства достигло европейского уровня. Новый руководитель обладал степенью доктора медицины и славой первого русского акушера, удостоенного звания профессора. Окончив Петербургскую госпитальную школу в 1770 году, он получил государственную стипендию для продолжения образования на медицинском факультете Страсбургского университета. Во Франции Максимович-Амбодик защитил докторскую диссертацию, представив работу на тему «О печени человека». Акушерство не стало единственным увлечением молодого доктора. Впоследствии его назовут основоположником научной педиатрии и фармакогнозии (от греч. pharmakon — «лекарство» и gnosis — «знание») — науки, изучающей лекарственное сырье и продукты его первичной переработки.
Возвратившись в Россию, Максимович-Амбодик закупил современные акушерские инструменты и учебные пособия. Во время работы в госпитале он первым в России решился применить акушерские щипцы. Читая лекции на русском языке, доктор сопровождал слова показами на муляже и у постели рожениц. Муляж, воспроизводящий размеры и форму женского таза, деревянный младенец, стальные щипцы («клещи») и серебряный катетер заказывались лучшим мастерам по эскизам Максимовича-Амбодика. Изогнутые и прямые, с деревянными рукоятками «клещи» знаменитого акушера использовались медиками многих поколений.
Открытие Н. М. Максимовича-Амбодика: а — акушерские щипцы; б — метод наложения акушерских щипцов
Изображения инструментария с подробным описанием его использования, а также теория акушерства и мысли о его месте в отечественной науке представлены в книге «Искусство повивания, или Наука о бабичьем деле». Фундаментальный труд стал первым истинно российским руководством по акушерству и педиатрии. По примеру Максимовича-Амбодика многие русские акушеры занялись конструированием «клещей». Широкая практика их применения значительно снизила смертность как рожениц, так и младенцев. В медицинских архивах сохранились зарисовки щипцов харьковского доктора И. П. Лазаревича (1829–1902 годы). Его инструмент отличался небольшой тазовой кривизной, отсутствием перекреста ложек и, по оценке специалистов, был удобен только для создателя.
Во второй половине XVIII века в стране началось быстрое развитие научного родовспоможения. Центрами российского акушерского искусства стали в единой мере Москва и Петербург. В 1797 году столичных женщин принимали в новом родильном госпитале на 20 коек. Здесь же работала Повивальная школа, рассчитанная на 22 воспитанницы. В настоящее время на месте госпиталя располагается Институт акушерства и гинекологии Российской академии медицинских наук (РАМН).
Большим событием в отечественной медицине стало открытие в 1798 году Медико-хирургических академий в Москве и Петербурге. Первым профессором кафедры акушерства в Московской медико-хирургической академии был Г. Фрезе. Соответственно в Петербурге в подобном качестве выступил И. Конради. В то время лекции читались на русском языке и русскими преподавателями. Слушатели пользовались лучшими учебниками отечественных и зарубежных авторов.
При высоком уровне теоретической подготовки практическое обучение акушеров довольно долго оставляло желать лучшего. В 1790 году кафедру повивального искусства в Московском университете возглавил известный клиницист Вильгельм Михайлович Рихтер (1783–1822 годы). Получив образование в Москве, он защищал диссертацию в Баварии, выступая перед профессорами Эрлангенского университета. На родине Рихтер проявил активность как организатор, добившись учреждения Повивального института на 3 койки при Клиническом институте Московского университета. Через 20 лет число коек увеличилось в 2 раза.
Последующие десятилетия отмечены введением наркоза: эфирного в 1846 году и хлороформа в 1847 году. Начало профилактики родильной горячки относится к тому же году. Огромное значение в деле снижения смертности имело повсеместное введение антисептики и асептики. Вместе с достижениями в области физиологии женского организма эти открытия содействовали развитию гинекологии с дальнейшим отделением ее от акушерства.
Основоположником российской гинекологии считается ученик Н. Пирогова, одаренный хирург Александр Александрович Китер (1813–1879 годы). Более 10 лет он занимал должность главы кафедры акушерства Петербургской медико-хирургической академии. Специализируясь в области женских и детских болезней, профессор Китер написал первый в стране учебник по гинекологии. Книга под названием «Руководство к изучению женских болезней» была опубликована в 1858 году, после того как автор произвел успешную операцию по удалению матки у больной раком.
Оперативная гинекология конца XIX века развивалась благодаря практической деятельности акушера Антона Яковлевича Крассовского (1821–1898 годы). Воспитанник знаменитого Китера неоднократно и с успехом производил операции по удалению матки, постоянно улучшая технику. По его предложению в университетах была введена классификация форм узкого таза с четким разделением понятия «анатомически узкий таз» и «клинически узкий таз». Такое разграничение позволило доктору разработать четкие показания для наложения акушерских щипцов, практически отменив их применение при узком тазе. «Курс практического акушерства», созданный Крассовским, в течение многих лет считался лучшим учебником по гинекологии. Его заботами в Петербурге начало действовать акушерско-гинекологическое научное общество и одновременно вышел в свет первый номер «Журнала акушерства и женских болезней» (1887). Достойным преемником Крассовского стал известный в России гинеколог Владимир Фёдорович Снегирёв (1847–1916 годы). По его инициативе гинекология окончательно определилась как независимая наука. С 1884 года преподавание этого предмета велось по руководству Снегирёва, назвавшего свой труд «Маточные кровотечения».
Повивальное искусство во все времена относилось к истинной медицине, свободной от предрассудков и религиозности, потому как во время родов помогал не Всевышний, а женщина, владевшая хирургическими приемами.
Являясь единственной сферой врачевания, где властвовали женщины, в качестве научной дисциплины акушерство обязано мужчинам. Первым представителем сильной половины человечества, обратившим внимание на женские проблемы, был Павел Захарович Кондоиди. По его инициативе в 1757 году в Москве и Петербурге открылись бабичьи школы, где русских «присяжных бабок» обучали иноземные профессора.
Создание системы подготовки акушерок началось только через 3 года после выхода постановления Сената, решившегося наконец «упорядочить бабичьево дело в пользу общества» (1574). Наряду с основными положениями, касавшимися организации обучения, Сенат утвердил своеобразную клятву Гиппократа, обязательную для произношения каждой выпускницей повивальной школы: «Когда востребована буду, днем и ночью немедленно ходить, всякую возможную прилежность и усердие оказывать. Если роды продолжительны будут, к муке напрасно не склонять и не принуждать, а буду ожидать настоящего времени, при том браных слов, клятв, пьянства, непристойных шуток, неучтивых речей и от прочего совершенно удерживаться».
В первоначальном варианте курс родовспоможения предусматривал только теоретическое обучение. Лекции читали преподаватели-иностранцы — один профессор повивальных наук и акушер, не имевший степени доктора медицины. В 1764–1771 годах теория дополнилась практикой в родильных отделениях Московского и Петербургского воспитательных домов. Специально для воспитанниц повивальной школы из Европы было выписано несколько экземпляров руководства по акушерству. В первые годы имелись немалые трудности с набором. Например, в 1757 году в столице учились 11, а в Москве — лишь 4 повитухи. За первые 20 лет Московская бабичья школа выпустила 5 акушерок из «прирожденных россиян» и 30 иностранок.
С приходом в школу Нестора Максимовича Максимовича-Амбодика (1744–1812 годы) преподавание повивального искусства достигло европейского уровня. Новый руководитель обладал степенью доктора медицины и славой первого русского акушера, удостоенного звания профессора. Окончив Петербургскую госпитальную школу в 1770 году, он получил государственную стипендию для продолжения образования на медицинском факультете Страсбургского университета. Во Франции Максимович-Амбодик защитил докторскую диссертацию, представив работу на тему «О печени человека». Акушерство не стало единственным увлечением молодого доктора. Впоследствии его назовут основоположником научной педиатрии и фармакогнозии (от греч. pharmakon — «лекарство» и gnosis — «знание») — науки, изучающей лекарственное сырье и продукты его первичной переработки.
Возвратившись в Россию, Максимович-Амбодик закупил современные акушерские инструменты и учебные пособия. Во время работы в госпитале он первым в России решился применить акушерские щипцы. Читая лекции на русском языке, доктор сопровождал слова показами на муляже и у постели рожениц. Муляж, воспроизводящий размеры и форму женского таза, деревянный младенец, стальные щипцы («клещи») и серебряный катетер заказывались лучшим мастерам по эскизам Максимовича-Амбодика. Изогнутые и прямые, с деревянными рукоятками «клещи» знаменитого акушера использовались медиками многих поколений.
Изображения инструментария с подробным описанием его использования, а также теория акушерства и мысли о его месте в отечественной науке представлены в книге «Искусство повивания, или Наука о бабичьем деле». Фундаментальный труд стал первым истинно российским руководством по акушерству и педиатрии. По примеру Максимовича-Амбодика многие русские акушеры занялись конструированием «клещей». Широкая практика их применения значительно снизила смертность как рожениц, так и младенцев. В медицинских архивах сохранились зарисовки щипцов харьковского доктора И. П. Лазаревича (1829–1902 годы). Его инструмент отличался небольшой тазовой кривизной, отсутствием перекреста ложек и, по оценке специалистов, был удобен только для создателя.
Во второй половине XVIII века в стране началось быстрое развитие научного родовспоможения. Центрами российского акушерского искусства стали в единой мере Москва и Петербург. В 1797 году столичных женщин принимали в новом родильном госпитале на 20 коек. Здесь же работала Повивальная школа, рассчитанная на 22 воспитанницы. В настоящее время на месте госпиталя располагается Институт акушерства и гинекологии Российской академии медицинских наук (РАМН).
Большим событием в отечественной медицине стало открытие в 1798 году Медико-хирургических академий в Москве и Петербурге. Первым профессором кафедры акушерства в Московской медико-хирургической академии был Г. Фрезе. Соответственно в Петербурге в подобном качестве выступил И. Конради. В то время лекции читались на русском языке и русскими преподавателями. Слушатели пользовались лучшими учебниками отечественных и зарубежных авторов.
При высоком уровне теоретической подготовки практическое обучение акушеров довольно долго оставляло желать лучшего. В 1790 году кафедру повивального искусства в Московском университете возглавил известный клиницист Вильгельм Михайлович Рихтер (1783–1822 годы). Получив образование в Москве, он защищал диссертацию в Баварии, выступая перед профессорами Эрлангенского университета. На родине Рихтер проявил активность как организатор, добившись учреждения Повивального института на 3 койки при Клиническом институте Московского университета. Через 20 лет число коек увеличилось в 2 раза.
Последующие десятилетия отмечены введением наркоза: эфирного в 1846 году и хлороформа в 1847 году. Начало профилактики родильной горячки относится к тому же году. Огромное значение в деле снижения смертности имело повсеместное введение антисептики и асептики. Вместе с достижениями в области физиологии женского организма эти открытия содействовали развитию гинекологии с дальнейшим отделением ее от акушерства.
Основоположником российской гинекологии считается ученик Н. Пирогова, одаренный хирург Александр Александрович Китер (1813–1879 годы). Более 10 лет он занимал должность главы кафедры акушерства Петербургской медико-хирургической академии. Специализируясь в области женских и детских болезней, профессор Китер написал первый в стране учебник по гинекологии. Книга под названием «Руководство к изучению женских болезней» была опубликована в 1858 году, после того как автор произвел успешную операцию по удалению матки у больной раком.
Оперативная гинекология конца XIX века развивалась благодаря практической деятельности акушера Антона Яковлевича Крассовского (1821–1898 годы). Воспитанник знаменитого Китера неоднократно и с успехом производил операции по удалению матки, постоянно улучшая технику. По его предложению в университетах была введена классификация форм узкого таза с четким разделением понятия «анатомически узкий таз» и «клинически узкий таз». Такое разграничение позволило доктору разработать четкие показания для наложения акушерских щипцов, практически отменив их применение при узком тазе. «Курс практического акушерства», созданный Крассовским, в течение многих лет считался лучшим учебником по гинекологии. Его заботами в Петербурге начало действовать акушерско-гинекологическое научное общество и одновременно вышел в свет первый номер «Журнала акушерства и женских болезней» (1887). Достойным преемником Крассовского стал известный в России гинеколог Владимир Фёдорович Снегирёв (1847–1916 годы). По его инициативе гинекология окончательно определилась как независимая наука. С 1884 года преподавание этого предмета велось по руководству Снегирёва, назвавшего свой труд «Маточные кровотечения».