Гришем Джон. Партнер

   Далеко не худшее из возможных мест. Ева находится там в отдельной камере, и жизни ее ничто не угрожает. При благоприятном стечении обстоятельств утром ей позволят воспользоваться телефоном.
   Сэнди заметил, что особой спешки хлопотать об освобождении нет, поскольку кое-кто на свободе сгорает от желания как можно быстрее найти ее. Берк сказал, что попытается утром увидеться с подопечной. Гонорар его составит десять тысяч долларов.
   На последнее Сэнди согласился сразу же.
   Кладя трубку, он заметил, как в кафе вошел Каттер и уселся за пустующий у окна столик.
   Сэнди выбрался из машины и направился внутрь.

* * *

   Ужин представлял собой стандартный готовый набор в бумажном пакете, разогретый в микроволновой печи и уложенный на покрытый множеством царапин старый пластиковый поднос. Несмотря на голод, Ева почувствовала нечто вроде отвращения. Доставили ужин в ее камеру со стенами из шлакоблочных кирпичей две одетые в форму тучные женщины; у их поясов болтались связки ключей. Одна спросила, как идут дела. Ева пробормотала что-то на португальском, и обе вышли. В толстой металлической двери имелся небольшой квадратный глазок, сквозь который время от времени доносились голоса других заключенных женщин. В целом же здесь было тихо.
   Ей не приходилось прежде бывать в тюрьме даже в качестве адвоката. За исключением Патрика она не могла припомнить из числа своих друзей ни одного, кого бы лишили свободы. Изначальное потрясение сменилось страхом, уступившим место унижению: сидеть в клетке, подобно пойманному животному! В течение нескольких первых часов сил придавали только мысли об отце – ему сейчас, без всяких сомнений, намного хуже, чем ей. Господи, только бы его там не мучили!
   Общаться с Богом в камере оказалось даже легче. Ева молилась за отца и за Патрика, подавляя в себе искушение обвинить во всех бедах Лэнигана. Давалось это с трудом.
   Большая часть ответственности лежала, как ни крути, и на ней. Слишком уж быстро поддалась она панике и ударилась в бега. Патрик ведь учил, как действовать, не оставляя следов, учил растворяться в воздухе. Ошибка была ее виной, а не его.
   Подложный паспорт – в общем-то чепуха, подумала она, и проблема решится довольно просто. В стране, где такой уровень насилия и ощущается явная нехватка тюремных камер, столь незначительное нарушение закона далекой от всяких преступных помыслов женщиной закончится штрафом и быстрой депортацией.
   Мысль о деньгах успокаивала. Завтра она потребует адвоката, и хорошего. В кабинетах ответственных бразильских чиновников раздадутся звонки: имена и номера телефонов ей известны. Денег хватит на то, чтобы купить кого угодно.
   Очень скоро она выйдет отсюда и отправится домой на помощь отцу. Спрячется в Рио – это несложно.
   В камере тепло, дверь заперта на ключ и охраняется множеством вооруженных мужчин – здесь безопасно.
   Люди, пытавшие Патрика и захватившие ее отца, сюда не проникнут.
   Ева выключила забранную на потолке металлической сеткой лампочку и вытянулась на узкой койке. ФБР непременно сообщит Патрику о ее задержании, может, он уже знает об этом. Он наверняка мысленно перебрал не менее десятка способов ее освобождения и не заснет до тех пор, пока не сведет свой список к трем наиболее перспективным.
   “Удовольствие заключается в том, чтобы все спланировать”, – много раз повторял он.
   Каттер заказал стакан содовой и небольшой жареный пирожок. Поскольку рабочий день уже закончился, темный костюм и белоснежную сорочку он сменил на джинсы и рубашку с короткими рукавами. Самодовольная улыбка казалась на его лице совершенно естественной. Сейчас, когда девчонка найдена и заперта в камере, чувство превосходства вполне закономерно.
   Сэнди моментально уничтожил сандвич с ветчиной. Часы показывали почти девять вечера, а обедал он с Патриком уже давно.
   – Нам необходимо серьезно поговорить. – Посетителей вокруг хватало, поэтому сказано это было негромко.
   – Я слушаю вас, – ответил Каттер.
   Сэнди вытер губы и склонился над столиком.
   – Не поймите меня превратно, но мы должны подключить к делу новых людей.
   – Например?
   – Например, тех, кто стоит над вами. Людей в Вашингтоне.
   Глядя на проезжавшие за окном машины, Каттер некоторое время размышлял.
   – Пожалуй, – согласился он. – Но я должен им что-то сказать.
   Сэнди оглянулся по сторонам: ни одна живая душа не смотрела в их сторону.
   – А если я смогу доказать, что иск Арициа к “Платт энд Роклэнд” – чистейшей воды фикция, что Арициа сговорился с фирмой Богена надуть правительство… и в заговор входил двоюродный брат Богена, сенатор, который за свою помощь должен был получить несколько миллионов долларов?
   – Дивная история.
   – Я в состоянии доказать все это.
   – И, поверив вам, мы должны будем восстановить мистера Лэнигана в правах и позволить ему с достоинством удалиться?
   – Может быть.
   – Не так быстро. Остается еще проблема того мертвеца. – Каттер положил в рот кусочек пирожка и принялся задумчиво жевать. – Какого рода ваши доказательства?
   – Документы, записи телефонных разговоров и прочее.
   – И суд примет их?
   – Большую часть.
   – Этого будет достаточно для вынесения обвинительного заключения?
   – Безусловно. В моем распоряжении целая коробка бумаг и кассет.
   – Где она?
   – В багажнике.
   Каттер непроизвольно повернул голову к окну, через которое можно было видеть автостоянку, затем перевел взгляд на Сэнди.
   – Это то, что собрал Патрик до своего побега?
   – Совершенно верно. Он узнал о сделке с Арициа. Партнеры намеревались выставить его за дверь, поэтому он скрупулезно и очень терпеливо собирал материалы.
   – Неудавшаяся семейная жизнь и прочее, прочее… В общем, Лэниган схватил деньги и сбежал.
   – Нет. Сначала он сбежал, а потом уже схватил деньги.
   – Какая разница? Значит, сейчас он готов пойти на сделку, так?
   – Да. А вы?
   – Что скажете насчет убийства?
   – Это дело штата, вас оно не касается. Займемся им позже.
   – Можно повернуть так, что оно коснется и нас.
   – Боюсь, ничего не выйдет. Вы уже подготовили его обвинение в краже девяноста миллионов долларов. С обвинением в убийстве выступил штат Миссисипи. К вашему глубокому сожалению, ФБР опоздало и не может теперь заняться еще и убийством.
   Вот за что Каттер ненавидел юристов – блефовать с ними было трудно. Сэнди между тем продолжал:
   – Послушайте, этот разговор не более чем формальность.
   Я просто решил пройти все ступеньки, не перепрыгивая.
   Тем не менее я готов завтра с утра позвонить в Вашингтон.
   Мне просто казалось, что мы с вами тут поболтаем и вы убедитесь в серьезности наших намерений договориться. Если нет – буду завтра звонить.
   – С кем вы хотите иметь дело?
   – С тем, кто в состоянии принимать решения в ФБР или министерстве юстиции. Сядем в просторной и светлой комнате, и я выложу на стол свои бумаги.
   – Мне нужно переговорить с Вашингтоном. Будем надеяться, что сделка состоится.
   Они обменялись сдержанным рукопожатием.
   Сэнди вышел.

Глава 31

   Миссис Стефано спала. Причинявшие беспокойство молодые люди в одинаковых темных костюмах с улицы исчезли, и соседи перестали изводить ее дотошными вопросами. Муж казался спокойным.
   Ее крепкий сон потревожил раздавшийся в половине шестого утра телефонный звонок. Она поднесла к уху трубку:
   – Алло?
   – Будьте добры, Джека Стефано, – прозвучал низкий решительный голос.
   – Кто это? – спросила она, глядя на тревожно шевельнувшегося под одеялом мужа.
   – Гамильтон Джейнс, ФБР, – ответил человек.
   – О Боже! – сорвалось у миссис Стефано, и, прикрыв трубку рукой, она с ужасом сказала:
   – Джек, это опять ФБР.
   Включив свет, Стефано посмотрел на часы и взял трубку.
   – С кем я говорю?
   – Доброе утро, Джек. Это Гамильтон Джейнс, извини за столь ранний звонок.
   – Могли бы и не звонить.
   – Я хотел сообщить, что мы нашли даму, Еву Миранду.
   Она у нас, в полной безопасности, так что можешь отзывать свою свору.
   Сидевший, свесив ноги, на постели Стефано поднялся.
   Потеряна последняя надежда. Погоня за деньгами закончилась.
   – Где она? – Точного ответа он не ожидал.
   – У нас, Джек. Она у нас.
   – Поздравляю.
   – Послушай, Джек, я послал людей в Рио, чтобы они на месте уточнили ситуацию с ее отцом. В твоем распоряжении двадцать четыре часа. Если завтра он не будет освобожден к пяти тридцати утра, я выписываю ордер на арест тебя и мистера Арициа. Черт побери, я еще, может быть, арестую и Аттерсона из “Монарх-Сьерры” вместе с Джиллом из “Нозерн кейс мьючуэл” просто так, чтобы ты не скучал, Джек.
   Мне давно хотелось поговорить с ними, как, впрочем, и с Арициа.
   – Вам нравится поднимать бурю в стакане воды, не правда ли, Гамильтон?
   – Обожаю это дело. Мы поможем бразильцам с экстрадицией ваших парней, нам понадобится на это пара месяцев. И никаких освобождений под залог, так что Рождество проведешь со своими ребятами в тюремной камере. Не знаю, что получится с экстрадицией, возможно, и тебе придется слетать в Рио. Говорят, там великолепные пляжи. Эй, Джек, слышишь меня?
   – Да, слышу.
   – Двадцать четыре часа. – Джейнс положил трубку.
   Миссис Стефано заперлась в ванной комнате, слишком расстроенная для того, чтобы хоть что-то сказать мужу. Джек спустился на первый этаж и сварил кофе. Сидя в полутьме у кухонного стола, он ждал восхода солнца и с ненавистью думал о Бенни Арициа.
   В конце концов, наняли его для розысков Патрика Лэнигана, а не для того, чтобы искать деньги. Суть взаимоотношений Арициа с “Платт энд Роклэнд” была ему известна только в общих чертах, и Джек всегда подозревал, что дело нечисто. Несколько раз он осторожно попробовал выяснить у Арициа кое-какие детали, однако тот не проявил ни малейшего интереса к разговору о событиях, предшествовавших исчезновению Лэнигана.
   С самого начала у Джека было ощущение, что “жучки” в фирме установлены по двум причинам. Первая – собрать компрометирующий материал на партнеров и их клиентов, в особенности на Арициа. Вторая – вывести Патрика к деньгам. Неизвестным для всех, кроме, пожалуй, Арициа и партнеров, оставалось то, сколько секретной информации удалось Патрику записать и сохранить. Стефано считал, что более чем достаточно.
   Когда миллионы пропали и Стефано приступил к розыскам Лэнигана, от участия в его консорциуме фирма отказалась. Несмотря на то что дело касалось больших денег, они предпочли забраться в свои норы и зализывать раны.
   Нежелание присоединиться фирма объяснила отсутствием денег. Партнеры стояли на грани банкротства, ситуация обещала стать еще хуже, и они просто не могли позволить себе сколь-нибудь значительных затрат. В то время подобная позиция имела определенный смысл, однако Стефано чувствовал и скрытое нежелание этих людей заниматься поисками Патрика.
   Что-то важное было на его пленках. Видимо, Лэниган сумел поймать их. Находясь в самом жалком состоянии духа, партнеры как огня опасались его поимки.
   То же и с Арициа. Но через час Джек непременно позвонит ему.

* * *

   К половине седьмого в кабинете Гамильтона Джейнса уже толпились люди. Сидя на диване, двое сотрудников просматривали последние сообщения своих агентов из Рио.
   Третий стоял у стола Джейнса и ждал момента, чтобы вручить ему уточненные данные о местонахождении Арициа тот пока не покинул снятый в Билокси дом.
   Четвертый держался поблизости со справкой о Еве Миранде. Секретарша внесла картонную коробку с папками.
   Не обращая ни на кого внимания, сбросивший пиджак Джейнс сидел в кресле и разговаривал по телефону.
   В кабинет вошел Каттер, усталый и изможденный. До рейса на Вашингтон ему удалось подремать лишь несколько часов в зале ожидания аэропорта Атланты. Подняв голову, Джейнс велел всем выйти.
   – Принесите нам кофе, и побольше, – попросил он секретаршу.
   Кабинет опустел, и Каттер позволил себе сесть, не дожидаясь приглашения высокого начальства. Падая с ног от недосыпания, он прилагал все силы, чтобы казаться бодрым. До этого ему не приходилось бывать даже рядом с личным кабинетом заместителя директора.
   – Слушаю! – рявкнул Джейнс.
   – Лэниган предлагает сделку. Говорит, у него есть материалы, изобличающие Арициа, бывших партнеров и не названного по имени сенатора Соединенных Штатов.
   – Что за материалы?
   – Целый ящик, набитый бумагами и магнитофонными записями. Все собрано до его побега.
   – Вы видели этот ящик?
   – Нет. Макдермотт сказал, что он в багажнике автомобиля.
   – А деньги?
   – Про них ни слова. Адвокат хочет встретиться с вами и кем-нибудь из министерства юстиции, чтобы обсудить детали. У меня сложилось впечатление, что он уверен в возможности вытащить своего клиента.
   – Такая возможность всегда существует, когда речь идет о краже денег, добытых мошенническим путем. Где он рассчитывает организовать встречу?
   – Там, в Билокси.
   – Позвоню-ка я Спролингу из министерства юстиции, – негромко сказал Джейнс и снял трубку.
   Секретарша принесла кофе.

* * *

   Постукивая дорогой ручкой по длинному столу в комнате для посетителей центра временно задержанных, Марк Берк терпеливо ждал. Не было еще и девяти – слишком рано для встречи адвоката с клиентом, но Берк объяснил работавшему в администрации приятелю, что этот случай не терпит отлагательства. Невысокие перегородки делили стол на ряд кабинок, а вдоль его оси до самого потолка высилась панель из толстого стекла. Разговор мог вестись через небольшие, забранные частой сеткой отверстия. После тридцатиминутного ожидания Берк начал нервничать. Наконец из-за угла коридора появился охранник, а с ним – молодая женщина в ярко-желтом спортивном костюме с выцветшими черными буквами на груди. Охранник снял наручники, и женщина с наслаждением потерла кисти.
   Их оставили вдвоем. Женщина опустилась на стул и изучающе посмотрела на Берка, сунувшего в узкую прорезь под зарешеченным отверстием свою визитную карточку.
   – Меня прислал Патрик, – сказал он. – С вами все в порядке?
   Опершись на локти, она подалась к отверстию:
   – В полном. Спасибо за то, что пришли. Когда меня выпустят?
   – Не раньше, чем через несколько дней. У ФБР имеются две возможности. Первая заключается в том, что вас могут обвинить в проникновении в страну по фальшивому паспорту. Однако даст им это весьма немного: вы – иностранка и ничего криминального не совершили. Вторая возможность – высылка из Штатов, и вы еще дадите им обещание никогда больше не въезжать сюда. На принятие того или другого решения потребуется несколько дней. Провести это время здесь вы вынуждены потому, что мы не можем прибегнуть к освобождению под залог.
   – Я поняла.
   – Патрик очень беспокоится о вас.
   – Знаю. Передайте, что у меня все хорошо и я тоже беспокоюсь о нем.
   Берк раскрыл блокнот.
   – Кроме того, Патрику нужен детальный отчет о том, как вас задержали.
   Ева улыбнулась, ее напряжение начало спадать. Она предполагала, что Патрик захочет узнать подробности. Глядя в зеленые глаза Берка, мисс Миранда принялась неторопливо излагать свою историю.

* * *

   Пляж в Билокси всегда вызывал у Бенни чувство смеха: узенькая полоска песка между автострадой, пересечь которую решились бы немногие, и скучно-коричневой водой, слишком жирной на вид, чтобы вызвать желание окунуться. Летом здесь можно было видеть лишь совсем бедных людей, а по выходным сюда приходили студенты – побросать друг другу пластмассовые тарелки фрисби или прокатиться на водных лыжах. Не помогло и открытие казино: туристов стало больше, однако на пляже они показывались редко, предпочитая проводить время за столами, обтянутыми зеленым сукном.
   Остановив машину у пирса, Бенни закурил длинную сигару, разулся и зашагал по пустынному пляжу, ставшему, правда, после появления казино, значительно чище. Вдали от берега качалось несколько рыбачьих лодок.
   Утро было испорчено позвонившим около часа назад Стефано. Звонок этот оказался решающим для Арициа. Если феды держат девчонку у себя, о возвращении денег можно забыть. Теперь она не сможет привести его к ним, да и чтобы нажать на Лэнигана, ее тоже не используешь.
   Обвинительное заключение на Патрика у федов готово, но он располагает деньгами и весьма ценной информацией.
   Одно вполне можно обменять на другое, тогда Арициа окажется под перекрестным огнем. Боген и его приятели, эти толстозадые юристы, под давлением улик запоют в унисон.
   Бенни превосходно сознавал, что является для них абсолютно посторонним человеком, он понял это давно. Его мечтой было найти деньги и испариться с ними так, как до него сделал Лэниган.
   Но мечта рассеялась как дым. В распоряжении Арициа оставался последний миллион. За рубежом, правда, еще имелись друзья и связи.

* * *

   На десятичасовую встречу с Т.Л. Пэрришем в его кабинете Сэнди все же решил пойти, несмотря на то что испытывал сильнейшее желание перенести ее и посвятить утро работе с документами. Покидая в половине девятого офис, Сэнди оставил в нем обоих партнеров и всех сотрудников, которые были заняты копированием и увеличением самых важных страниц.
   Настоял на встрече сам окружной прокурор, и Сэнди был уверен, что знает причину. В проведенном силами штата следствии зияли дыры, и теперь, когда вызванное поимкой Лэнигана волнение улеглось, наступило время поговорить всерьез. Прокуроры предпочитают процессы надежные и беспроигрышные. Взяться же за громкое дело и обнаружить, что многое в нем шито белыми нитками, – значит нарваться на серьезные неприятности.
   Пэрришу не терпелось уехать на рыбалку, однако он не пожалел времени для того, чтобы попытаться произвести впечатление на Макдермотта. Нигде, заметил прокурор, жюри присяжных не будет симпатизировать юристу, решившемуся на убийство из-за любви к деньгам. Поначалу Сэнди лишь слушал. Пэрриш перешел к излюбленной теме – статистике приведенных в исполнение приговоров. С особым удовлетворением он напомнил, что еще ни разу не проиграл дела об умышленном убийстве и отправил на электрический стул восемь негодяев.
   Сэнди ждали дела куда более важные. Разговор с Пэрришем так или иначе должен был состояться, но только не сегодня. Сначала он осведомился, каким образом прокурор рассчитывает доказать, что убийство состоялось на территории округа Гаррисон, затем поинтересовался причиной смерти сгоревшего человека: какими уликами обвинение располагает в этом вопросе? Не надеется ли уважаемый прокурор на помощь Патрика Лэнигана? И самое главное – кто пал жертвой убийства? Согласно поднятым Сэнди архивам, в штате никогда и никому не предъявлялось обвинения в совершении умышленного убийства неизвестной личности.
   Пэрриш приложил максимум усилий, чтобы дать самые общие ответы на эти щекотливые вопросы.
   – Ваш клиент не рассматривал возможности сделать чистосердечное признание? – спросил он, изобразив на лице глубокое сочувствие.
   – Нет.
   – И не собирается?
   – Нет.
   – Почему?
   – Это вы опрометью бросились к большому жюри с обвинением в умышленном убийстве. Вы размахивали его постановлением о возбуждении дела перед журналистами. Так доказывайте свою правоту. Ждать или искать каких-либо доказательств вам не захотелось. Ни о каком чистосердечном признании не может быть речи.
   – Тогда я буду говорить просто об убийстве! – разъяренно бросил Пэрриш. – Это потянет лет на двадцать.
   – Может, и так, – небрежно пожал плечами Сэнди. – Однако обвинение моему клиенту предъявлено другое.
   – Новое я оформлю завтра же.
   – Валяйте. Переделайте умышленное убийство в простое, тогда и поговорим.

Глава 32

   У номера “люкс” было свое название – “Камилла”, и занимал он целую треть верхнего этажа “Самородка Билокси” – недавно выстроенного в стиле Лас-Вегаса самого роскошного и наиболее прибыльного на побережье казино. Владельцы заведения посчитали остроумным назвать банкетные залы и лучшие номера именами ураганов, обрушивавшихся на побережье. Для обыкновенного парня, явившегося с улицы и не желавшего снимать тесную комнатенку, “люкс” стоил семьсот пятьдесят долларов в день. Именно столько согласился выложить и Сэнди. Прилетевшему издалека прожигателю жизни номер пришелся бы по вкусу. Однако не жажда азарта привела Сэнди в город. Его клиент, находившийся менее чем в трех километрах от казино, одобрил подобную трату. В “Камилле” было две спальни, кухня, просторный холл и две гостиные – вполне достаточно места, чтобы принять толпу посетителей. В номере имелись четыре телефонных линии, факс и видеомагнитофон. Вместе с бумагами на Арициа помощник Сэнди привез из Нового Орлеана персональный компьютер и другую оргтехнику.
   Первым визитером временной штаб-квартиры мистера Сэнди Макдермотта стал Дж. Мюррей Ридлтон, окончательно побежденный адвокат Труди. С покорным видом он вручил Сэнди проект соглашения об имущественных правах. Документ обсудили во время обеда. Условия были продиктованы Патриком. Чувствуя себя хозяином положения, Сэнди не стеснялся делать замечания.
   – Очень неплохой черновик, – приговаривал он, расставляя на полях щедрые красные пометки.
   Собрав волю в кулак, Ридлтон из последних сил пытался сохранять достоинство и оспаривал каждую поправку, хотя оба прекрасно понимали: решающее слово принадлежит Лэнигану – анализ ДНК и сцены на фотографиях говорили сами за себя.
   Вторым был Тэлбот Миме, юрист “Нозерн кейс мьючуэл”, бодрый и жизнерадостный мужчина, приехавший в комфортабельном автомобиле: кожаная обивка салона и сидений, рабочий стол, два телефона, факс, телевизор, видео, ноутбук, персональный компьютер и небольшая кушетка, хотя Миме нуждался в отдыхе только после самых ожесточенных баталий в зале суда. Он прихватил с собой секретаршу и помощника, из карманов которых торчали сотовые телефоны, а также своего коллегу – все это компания поставит клиенту в счет.
   Четверка вошла в номер, где одетый в джинсы Сэнди предложил им чего-нибудь выпить из мини-бара. Все ответили отказом; секретарша и помощник тут же с озабоченным видом принялись нажимать кнопки своих телефонов.
   Сэнди провел Мимса и его непредставившегося коллегу в гостиную. Сели у огромного окна, откуда открывался вид на паркинг и первые стальные конструкции возводимого по соседству еще одного казино.
   – Я позволю себе перейти непосредственно к сути дела, – заявил Сэнди. – Вам известен человек по имени Джек Стефано?
   – Нет, – последовал мгновенный ответ Мимса.
   – Сомневаюсь. Это частный детектив из Вашингтона, нанятый Арициа, “Нозерн кейс мьючуэл” и “Монарх-Сьеррой” для розысков Патрика Лэнигана.
   – И что же?
   – Взгляните. – Сэнди с улыбкой протянул Мимсу пачку цветных снимков, и тот разложил их перед собой.
   На каждом были запечатлены производившие тягостное впечатление ожоги Лэнигана.
   – Это то, что было в газетах? – спросил Миме.
   – В газетах было не все.
   – Понятно. Предъявив иск ФБР, вы разослали фотографии по редакциям.
   – Ожоги нанесены моему клиенту не людьми из ФБР, мистер Миме.
   – Ах вот как… – Оставив снимки, он выжидательно посмотрел на Сэнди.
   – Не ФБР нашло Патрика.
   – Чем в таком случае вызван ваш иск?
   – Стремлением вызвать у общественности сочувствие к моему клиенту.
   – Это не сработало.
   – С вами – да, но ведь вы не входите в жюри присяжных, или я ошибаюсь? Эти раны – результат длительной пытки, осуществленной людьми Джека Стефано. Стефано работал на нескольких клиентов, одним из которых оказалась “Нозерн кейс мьючуэл” – компания с весьма солидной репутацией и активами в шесть миллиардов долларов.
   Тэлбот Миме отличался редкой практичностью – этого требовала его должность. С тремя сотнями незаконченных дел в офисе, с восемнадцатью крупными страховыми компаниями в качестве клиентов у него просто не оставалось времени на примитивные игры.
   – Два вопроса, – проронил он. – Первый: вы можете доказать это?
   – Да. ФБР подтвердит.
   – Второй: чего вы хотите?
   – Мне нужно, чтобы высокопоставленный сотрудник “Нозерн кейс мьючуэл” прибыл сюда завтра утром. Кто-нибудь обладающий бесспорными полномочиями.
   – У нас работают очень занятые люди.
   – Все мы – занятые люди. Не собираясь угрожать судебным иском, я думаю о том, насколько неприятной для компании может стать эта история.
   – А по мне – это все-таки угроза.
   – Воспринимайте мои слова, как вам будет угодно.
   – В какое время дня завтра?
   – В четыре после обеда.
   – Мы приедем.
   Поднявшись, Миме протянул Сэнди на прощание руку и стремительно вышел, сопровождаемый свитой.
   Команда самого Сэнди прибыла во второй половине дня.
   Секретарша тут же занялась беспрерывно звонившим телефоном. Сэнди связался с Каттером, Т.Л. Пэрришем, шерифом Суини, Марком Берком в Майами, Карлом Хаски, несколькими адвокатами в Билокси и прокурором Морисом Мастом.
   Дважды он разговаривал с женой о том, как обстоят дела дома, а потом позвонил еще и в школу, где учились дети.