Страница:
— Я и сам не в восторге от этой темы, так что можешь быть спокойна. Это все?
— А… Гарет не говорил тебе… ничего такого?
— Какого? Уточни. Мы говорили о многом.
— Да нет, это так, ерунда. Глупо было даже упоминать об этом.
Открученная пуговица упала и покатилась по полу. Джерри, осененный неожиданной мыслью, впился взглядом в живот Рэй.
— Ты носишь моего ребенка, Рыжая?!
— Как тебе такое пришло в голову! — Девушка вскочила. — Разве тогда я сказала бы, что это ерунда? И не называй меня больше Рыжей!
— А собственно, почему? Когда я называю тебя Рыжей, все возмущаются, потому что такое прозвище пристало шлюхе, но никак не женщине из семейства Маклеллан. Тогда чего ради тебя назвали Рахаб? Если мне не изменяет память, это была пресловутая библейская блудница. Требую объяснений!
— О дьявол! — вскричала Рэй. — Салем и Гарет вместе выбрали это имя. Оно показалось им звучным. Они не ведали, что творят, потому что одному было десять лет, а другому восемь. Если некий Джерри Смит от рождения знал, что такое блудница, то мои братья не имели об этом ни малейшего понятия!
— Что, и родители тоже? — полюбопытствовал Джерри, давясь смехом.
— Мама тяжело перенесла роды, отец сильно за нее переживал, так что им обоим было не до того. Когда они разобрались, в чем дело, имя уже было внесено в метрики. Думаешь, почему все зовут меня Рэй? А на твоем месте я бы не стала лопаться от хохота, не то разойдутся швы! Хочу напомнить, что воля Господа помогла Рахаб спастись из Иерихона! Прошу запомнить это, Джерико Смит!
Рэй, выпрямившись в струнку, покинула беседку маршевым шагом. Джерри следил за ней, пока она не скрылась в доме. На его губах застыла улыбка, полная нежности и тоски. Как ему недоставало пылкой, острой на язык Рыжей!
— Дьявол и вся преисподняя! — прошипела Рэй. Девушка прыгала на одной ноге, держась за черную гриву и пытаясь избавиться от камешка, застрявшего в трещине подошвы.
Сказанное предназначалось лишь для ее собственных ушей, однако гнедой жеребец, словно разделяя возмущение хозяйки, потряс головой и всхрапнул.
— Мы с тобой вполне друг другу подходим, правда, Лазарь? Обоим нужно заботиться о ногах, а заодно и поднять настроение.
Камешек наконец выпал на пыльную дорогу. Рэй ласково потрепала животное по холке и зашагала к дому, прихрамывая на ногу, поврежденную острым краем куска щебенки. Рядом хромал жеребец: он тоже обзавелся камешком в подкове левой передней ноги, который так и не удалось извлечь.
Джерри подумал: если бы и он, ковыляя на своих двоих, присоединился к ним, картина стала бы полной и по-своему гармоничной. Он тихонько засмеялся, натягивая поводья. Его горячая гнедая кобыла затанцевала на месте, словно высмеивая хромоту бедняги Лазаря.
— Не обращай на них внимания, — громко обратилась Рэй к жеребцу. — Афина слишком молода, чтобы помнить о хороших манерах, а у ее всадника их отродясь не было.
Джерри повернул кобылу и пристроился рядом с ковыляющей парой. Сарказм Рэй не смутил его. Со дня их разговора в беседке прошла неполная неделя, и девушка заметно оттаяла. Она уже не бросалась прочь со всех ног при одном его появлении. А Ной даже утверждал, что однажды он лично видел, как они мирно проговорили двенадцать минут, прежде чем подначки Джерри заставили Рэй повернуться к нему спиной. Это было высказано за ужином и развеселило всех Маклелланов, а Рэй не только не рассердилась, сообразив, что они с Джерри развлекают весь дом, а, наоборот, улыбнулась. Ей и в голову не пришло, что эти поддразнивания были частью общей стратегии.
Джерри перегнулся с седла, размышляя, как бы поддеть Рэй, и решил, что наилучшей провокацией был бы страстный поцелуй. По его мнению, девушке этого сильно недоставало. Бархатная шапочка криво сидела у нее на голове, перья забавно дергались при каждом неровном шаге. Руки чесались сорвать это нелепое творение моды, отбросить в сторону, зарыться пальцами в рыжую гриву и как следует ее растрепать. Если намотать эти густые пряди на кулак, Рэй волей-неволей замрет, и тогда можно будет запрокинуть ее лицо для поцелуя…
— Ты не слышал ни слова! — возмутилась девушка и посмотрела на Джерри. К счастью, он уже успел вернуться к реальности.
— Отчего же, прекрасно слышал. Ты говорила о камешке в подкове у Лазаря.
— Слава Богу! Я думала, что говорю в пустоту. Даже хотела повторить сказанное, для начала как следует подтолкнув тебя локтем.
Она обиженно надула губы, что выглядело как приглашение к поцелую.
— Давно ты идешь пешком?
— Примерно полчаса. Сегодня на прогулке я забралась дальше, чем хотела. День так хорош для верховой езды…
— И пешей ходьбы.
— И для этого тоже, поэтому глупо его терять. Не за горами снегопады и метели. Ты заметил, с каждым днем становится все холоднее?
— Зачем эта светская беседа?
— А затем, — ответила Рэй после короткого раздумья, — что я не желаю давать тебе повод к насмешкам. Ты только и делаешь, что изощряешься в остроумии. Сегодня у меня не то настроение.
— Знаешь, какая черта твоего характера меня особенно восхищает? Привычка всегда говорить то, что думаешь. А если я пообещаю не дразнить тебя, ты сядешь ко мне в седло? Афина — лошадка крепкая, она сможет везти нас обоих.
Для пущей убедительности Джерри подвинулся назад и постучал по седлу перед собой. Рэй скептически оглядела его, прежде чем принять протянутую руку. Тогда, на шхуне, она вела себя бесшабашно, теперь же поступала с оглядкой, но кто мог бы обвинить ее после всего, что принесла ее неосмотрительность?
Приняв дополнительный груз, Афина громко фыркнула. Свободного места в седле оказалось меньше, чем казалось. К тому же, чтобы держать поводья, Джерри пришлось заключить Рэй в нечто вроде живой клетки. У самой лошадиной спины тела их не просто соприкасались, а прижимались куда плотнее, чем предписывали приличия. Сама поза предлагала ей откинуться назад и сделать контакт еще теснее. Во всем этом было приятное чувство защищенности, но оно и тревожило, почти пугало.
— Джерри, мне кажется, не стоит…
— Тсс! Дело сделано.
Голос прозвучал над самым ухом, так близко, что у виска Щекотно затрепетала выбившаяся прядь. Рэй сладко содрогнулась, смутилась и глянула через плечо, чтобы удостовериться, что Джерри ничего не заметил. Вот это уже было явной ошибкой, потому что губы их оказались совсем рядом и ею овладело желание поцелуя.
— Рэй!
— Что?
— Если я тебя поцелую, ты ведь не сочтешь это поддразниванием?
— Смотря в каком смысле…
Губы соприкоснулись на один короткий миг, разделились и приблизились снова, уже приоткрываясь. Афина вдруг затанцевала на ходу. Джерри автоматически напряг ноги, как всегда, когда хотел успокоить лошадь. На этот раз, однако, они сжались вокруг бедер Рэй. Девушка нервно облизнула губы.
— Все-таки мне не стоило…
— Лучше обними меня за шею.
В шепоте Джерри было что-то завораживающее, и она позволила околдовать себя, хотя и сознавала, что позже будет раскаиваться. Позже, когда рассудок проснется и возьмет верх. Но в этот момент их желания совпадали, поэтому Рэй обвила руками шею Джерри и первой потянулась к его губам. Трудно сказать, как далеко завел бы этот поцелуй. Однако интимный момент был прерван, так и не начавшись. Что-то заставило их обоих бросить взгляд на дорогу. Они заметили всадника на жалкой кляче, с блудливой ухмылкой на губах. Возможно, он давно уже любовался ими.
Рэй отпрянула, словно обожженная. Вид незнакомца не понравился ей с первого взгляда. Было трудно судить о его росте. Но казалось, что это был коротышка, и притом наглец, что нередко свойственно людям, которым нечем похвастаться. Обратив на нее не больше внимания, чем на пустое место, что тоже не располагало в его пользу, незнакомец обратился к Джерри:
— Прошу прощения, добрый господин!
При этом он пошевелил бровями и ухмыльнулся еще шире, как бы давая знать, что понимает, что к чему.
— Здесь такой крутой поворот, что я чуть было на вас не наткнулся, когда, значит, из-за него выехал. Выехал, значит, да и говорю себе: «Сэм Джадж…» Сэм Джадж — это будет мое имя. «Сэм Джадж, поезжай-ка ты потихоньку мимо, потому как добрые господа тебя все равно не заметят». Но дуреха Берри…
Он так потрепал свою клячу, что та в негодовании затрясла головой. Джадж возвел глаза к небесам, словно говоря: ну что с ней поделаешь? Рэй невольно подумала, что на месте лошади сбросила бы такого седока.
— Берри, значит, не из тех лошадок, что потихоньку проедут мимо. Самое время сдать ее на живодерню!
Рэй не нужно было оглядываться, чтобы понять: Джерри тоже проделал мысленную оценку Сэма Джаджа и его глаза сейчас холодны как лед. Тем не менее поразил его любезный ответ:
— Куда держите путь, сэр?
— Кабы я знал! В том-то и вся загвоздка, добрый господин. Еду я, значит, в какой-то Лэндинг, не то Маккувертов, не то Маквергартов… язык сломаешь! Вообще-то мне нужна мисс Эшли Линн, но в Норфолке сказали, что таких тут не водится, а есть только миссис Эшли Мак… Мак… тьфу ты, ей-богу! Эх, если бы не пакет, повернул бы я назад, а так пришлось сесть на паром и тащиться, значит, к черту на рога, чтоб проверить, та ли это мисс Эшли.
— Та самая, — ровно произнесла Рэй. — Это я. Линн — мое девичье имя.
Джерри проклял свои недавние мысли о том, что Рэй в конце концов научилась осторожности.
— А я — Иерусалим Маклеллан, муж этой дамы, — сказал он с мысленным вздохом.
— Слыхала, Берри?! Мы с тобой думали, что едем к уличной девке, а она, значит, выбилась в жены! Что ж, дело хорошее, нужное… хотя бы и пришлось стоять у алтаря, когда пузо уже лезет на нос.
От гнева Рэй бросило в жар. Что за гнусный тип! Обозвать Эшли уличной девкой! Если Джерри не свернет ему челюсть, это с радостью сделает она — если только сумеет высвободиться из стальных тисков. Что это с ним? Какой-то прощелыга ощупывает ее взглядом, а он и не думает выбить ему сразу оба глаза!
— А что за пакет? — осведомился Джерри.
Сэм Джадж расстегнул на своем пыльном сюртуке пару пуговиц, сунул руку за пазуху и извлек толстый, накрест перевязанный бечевкой пакет. Узел был залит печатью.
— Вот, целехонька! — объявил он, подъезжая вплотную, и протягивая его в руки Рэй. — Это чтобы вы, значит, ничего такого не подумали.
Девушка вцепилась в пакет левой рукой, а правой примерилась заехать наглецу в глаз — опять-таки если Джерри догадается ослабить хватку. Вместо этого он высвободил ноги из стремян и сильно обвил ее лодыжки. Со стороны они, должно быть, выглядели как два голубка.
— Вы очень добры, мистер Джадж, — сказала Рэй, сдерживая злость. — Не желаете ли доехать с нами до Маклеллан-Лэндинга? — Про себя она добавила: «Чтобы мои братья могли задать вам хорошую трепку». — Наверняка вам не терпится передохнуть с дороги? — «А лично я вышибу вам пару зубов».
— Это он, ваш Лэндинг? — спросил Сэм Джадж и ткнул пальцем в западное крыло дома, частично видимое с дороги.
— Да, это он, — ответил Джерри. — Так вы поедете с нами или нет?
Джадж повозился в седле. Он явно был не в восторге от любезного приглашения в дом и в конце концов сделал вид, что изучает небо на горизонте.
— Нет, добрый господин. Я бы рад заехать к вам на часок-другой — перекусить, а может, и выпить рюмочку, — но похоже, с севера засинивает. Не разыгралась бы к ночи метель! К тому же старушка Берри терпеть не может чужие конюшни.
Интересно, подумала Рэй, как бы он выкрутился, если бы горизонт не был обложен снеговыми тучами?
— А что нам метель! — Она пожала плечами. — В доме тепло и места хватит на всех. Переждете непогоду и тогда уже пуститесь в обратный путь.
— По правде сказать, я не большой любитель новых знакомств. — Джадж стукнул свою клячу пятками, демонстрируя готовность немедленно повернуть назад. — Знали бы вы, как я рад, что встретил вас вот так, на полдороге. Ну до свиданьица! Надеюсь, в этом пакете нет ничего неприятного. — С этим он удалился, приговаривая на ходу: — Ну скажи, Берри, разве не славные люди? А уж как он прижал ее. Не часто встретишь мужа, который, значит, так тискает жену…
— Боже мой, мне от него уже дурно! — прошипела Рэй, извиваясь в объятиях Джерри.
— Перестань возиться! Надо возвращаться, да поскорее. Твой жеребец доберется сам?
— Доберется, конечно, но когда? Он едва ковыляет. Так не хочется бросать его здесь одного. Скажи, почему ты не поставил точку на его бессмысленном существовании?
— Чьем? Лазаря? — удивился Сэм, трогая лошадь.
— При чем здесь Лазарь? Я говорю об этом гнусном типе!
— Ах, о Сэме Джадже! Прости, но сегодня я, как нарочно, оставил дома свой верный меч, поэтому дракон и улизнул живым и невредимым. А ты для прекрасной дамы чересчур кровожадна.
— Опять изощряешься в остроумии! А ведь знаешь, какого сорта этот человек.
— Как раз поэтому я и не стал с ним связываться. Когда держишь в объятиях женщину, сто раз подумаешь, прежде чем размахивать руками. Ты не слишком наблюдательна, Рыжая, иначе заметила бы выпуклость у него под сюртуком. Сэм Джадж путешествует с огнестрельным оружием у пояса, и могу побиться об заклад, что оружие это заряжено. Когда доходит до стычки, такие не долго думая начинают стрелять. Сдается мне, ему нужна Эшли, а раз Эшли — это ты, он бы забрал тебя с собой, если бы не я.
— Я-то думала, ты вел тонкую политику, а ты просто пользовался мной как живым щитом!
— Отчасти, отчасти, — усмехнулся Джерри. — Ты поразительно догадлива. Кстати, о догадливости. Чего ради ты решила назваться Эшли?
— Сама не знаю. Какое-то шестое чувство. Хотелось первой заглянуть в этот загадочный пакет. Только Найдхел может иметь наглость подослать кого-то к племяннице после того, как отказывался признать ее брак. Видишь, он и теперь адресовал пакет Эшли Линн — намеренная колкость! Я не позволю этому человеку снова вмешаться в ее жизнь… в жизнь всех нас! — Рэй перевела взволнованное дыхание. — А зачем ты назвался Салемом?
— А что мне оставалось делать? Если бы Сэм Джадж застал Эшли в объятиях постороннего, он бы с восторгом известил ее дядю, что в самом деле доставил пакет уличной девке. Не начни ты эту игру, мне не пришлось бы подыгрывать.
— Да… верно. Но что же делать теперь?
— Давай вскроем послание, — сказал Джерри и направил Афину в сторону от дома, к беседке. — Надеюсь, Эшли не застанет нас врасплох.
У входа он помог Рэй спуститься на землю, потом последовал ее примеру. Джерри неплохо владел раненой ногой и прихрамывал уже куда меньше. Афине он дал шлепка по крупу, отчего она затрусила на конюшню.
На этот раз вместо того, чтобы усесться как можно дальше, Рэй прижалась к Джерри. Она просто хотела согреться. Ветер набирал силу и свежел, а тучи, замеченные еще Сэмом Джаджем, уже клубились почти над их головами. Очередной порыв наклонил перья на шапочке Рэй так, что их кончики попали в глаза. Девушка с досадой сорвала шапочку, не сводя глаз с пакета, который Джерри внимательно изучал.
— Тебе знакома эта печать?
В центре была сложная, с завитками, буква «L», а по периметру шла надпись на латыни, которой Рэй не знала.
— Это печать Линнов. Эшли как-то показала ее мне и назвала девиз, но я его не помню.
— Vestiga nulla retrosum, — задумчиво произнес Джерри. — Это означает «Ни шагу назад». Тебе не кажется, что в этом весь Найджел? Он упрям как осел!
Девушка так резко вскинула голову, что закрученные в косу волосы упали на плечо.
— Сейчас для этого не время, но будь уверен, я узнаю, где и когда ты изучил латынь! Высокообразованный человек из низов! И он еще придирался к шлюхе, которая умеет читать!
— Не начинай, Рэй! — попросил Джерри. — Скажи лучше, это тот самый девиз или нет?
— Тот самый.
Печать сломалась с легким треском. В пакете оказалось несколько писем, каждое из них было тоже запечатано. Джерри заколебался.
— Не раздумывай, ломай и эти.
Рэй взяла верхнее и вскоре уже разворачивала дорогую и плотную писчую бумагу. Пока Джерри распечатывал другое письмо, она прочла написанное и уронила листок на колени, заметно побледнев. Пробежав глазами другое послание, Джерри стиснул зубы так, что на скулах выступили желваки.
— Он одержим навязчивым желанием вернуть племянницу в Линфилд, — тихо произнесла Рэй. — В письме нет ничего, кроме просьб вернуться.
— В моем не только просьбы, но и угрозы, на мой взгляд, довольно гнусные.
— Про этого человека не скажешь, что он в здравом уме.
Джерри молча отложил оставшиеся письма на свою сторону скамьи, не желая, чтобы Рэй к ним прикасалась, однако выражение его лица при чтении говорило само за себя. Очевидно, в каждом было одно и то же: просьбы пополам с угрозами. В конце концов все было заново уложено в пакет и перевязано бечевкой.
— Первое написано два года назад, последнему меньше месяца. Дети упомянуты тоже. Он пытается шантажировать Эшли, угрожая детям.
— Боже мой!
— Он знает и о тебе. Должно быть, получал регулярные отчеты обо всем, что происходит в нью-йоркском доме Салема. Хотелось бы мне знать, почему твой брат ничего не предпринял еще пять лет назад, когда…
— Думаю, что-то он предпринял, — тихо возразила девушка.
Ей было больно при мысли о том, как Эшли дорога Джерри. Без сомнения, он знал, что Салем принял меры, чтобы защитить жену, но они не казались ему достаточными.
— Он не так уж много мог, Джерри. Не забывай, шла война. По-твоему, надо было отправить в Англию наемного убийцу?
— Нет, отправиться самому и убить этого негодяя!
— Эшли никогда не допустила бы такого. Она не позволит Салему приблизиться к ее дяде на милю, не то чтобы на расстояние выстрела. Ты не знаешь, как она ненавидит все, что с ним связано, в том числе поместье, где выросла. Отец подозревает, что она — единственная наследница всех земель и состояния Линнов, что Найджел был вычеркнут из завещания, но она молчит на этот счет. Пойми, Джерри, этот человек — чудовище! По крайней мере за океаном Эшли в безопасности и…
— Рэй, послушай! — перебил Джерри, стиснув пакет так, что побелели костяшки пальцев. — Как ты можешь говорить о какой-то безопасности после того, как прочла эти письма? Ты хочешь отмахнуться от угроз детям? Допустим, ты можешь за себя постоять, но как насчет Кортни и Трентона?
— Не говори так! — крикнула девушка, впиваясь ногтями ему в руку. — Даже мысленно не допускай такого! Говорю тебе, здесь мы в безопасности!
Джерри понял, что Рэй уже все для себя решила и намерена стоять насмерть, защищая свою точку зрения. Он предпочел бы видеть с ее стороны растерянность, колебания, даже страх.
— Я закопаю пакет. — сказал он угрюмо. — Прятать его в доме неосторожно: рано или поздно кто-нибудь на него наткнется.
— Как скажешь, — кивнула девушка, чувствуя, как на нее наваливается оцепенение.
Джерри обогнул беседку и скрылся. Рэй закрыла глаза и просидела так, пока он не вернулся.
— Опять земля под ногтями. Ненавижу это!
Она лишь истерически хихикнула. Джерри привлек Рэй к себе и ощутил, как она дрожит. Ее руки были холоднее дерева беседки. С минуту он пытался согреть их растиранием, потом просто спрятал себе под куртку.
— Не переживай так, милая. Все будет хорошо, обещаю.
— Но почему, Джерри? — спросила Рэй. — Почему герцог отправил все эти письма именно сейчас?
Ответа не последовало. Тогда она отстранилась и заглянула Джерри в лицо. Взгляд его был тяжелым, мрачным, вокруг стиснутых губ залегли морщинки.
— Этот Сэм Джадж… ты думаешь, он и впрямь мог пустить в ход пистолет? Убить тебя или, скажем, Салема?
— Все зависит от того, что ему приказано. Если на уме у Найджела новая попытка похищения, его люди не остановятся перед убийством. Сэм Джадж не слишком подходит для такого поручения — комплекция не та, но согласись, он не простой курьер.
— Жаль, что не удалось заманить его в дом. Как бы он, по-твоему, поступил, если бы не встретил нас?
— Постучал бы в парадную дверью, спросил Эшли и вручил ей пакет. На вопросы, которые, без сомнения, были бы заданы, он ответил бы, что знать не знает никакого герцога Линфилда, что был нанят третьим лицом или что-нибудь в этом духе. Пришлось бы отпустить его.
Джерри был прав, и Рэй невольно содрогнулась.
— Пора вернуться в дом. После обеда я переговорю с твоим отцом и братьями.
Глава 14
— А… Гарет не говорил тебе… ничего такого?
— Какого? Уточни. Мы говорили о многом.
— Да нет, это так, ерунда. Глупо было даже упоминать об этом.
Открученная пуговица упала и покатилась по полу. Джерри, осененный неожиданной мыслью, впился взглядом в живот Рэй.
— Ты носишь моего ребенка, Рыжая?!
— Как тебе такое пришло в голову! — Девушка вскочила. — Разве тогда я сказала бы, что это ерунда? И не называй меня больше Рыжей!
— А собственно, почему? Когда я называю тебя Рыжей, все возмущаются, потому что такое прозвище пристало шлюхе, но никак не женщине из семейства Маклеллан. Тогда чего ради тебя назвали Рахаб? Если мне не изменяет память, это была пресловутая библейская блудница. Требую объяснений!
— О дьявол! — вскричала Рэй. — Салем и Гарет вместе выбрали это имя. Оно показалось им звучным. Они не ведали, что творят, потому что одному было десять лет, а другому восемь. Если некий Джерри Смит от рождения знал, что такое блудница, то мои братья не имели об этом ни малейшего понятия!
— Что, и родители тоже? — полюбопытствовал Джерри, давясь смехом.
— Мама тяжело перенесла роды, отец сильно за нее переживал, так что им обоим было не до того. Когда они разобрались, в чем дело, имя уже было внесено в метрики. Думаешь, почему все зовут меня Рэй? А на твоем месте я бы не стала лопаться от хохота, не то разойдутся швы! Хочу напомнить, что воля Господа помогла Рахаб спастись из Иерихона! Прошу запомнить это, Джерико Смит!
Рэй, выпрямившись в струнку, покинула беседку маршевым шагом. Джерри следил за ней, пока она не скрылась в доме. На его губах застыла улыбка, полная нежности и тоски. Как ему недоставало пылкой, острой на язык Рыжей!
— Дьявол и вся преисподняя! — прошипела Рэй. Девушка прыгала на одной ноге, держась за черную гриву и пытаясь избавиться от камешка, застрявшего в трещине подошвы.
Сказанное предназначалось лишь для ее собственных ушей, однако гнедой жеребец, словно разделяя возмущение хозяйки, потряс головой и всхрапнул.
— Мы с тобой вполне друг другу подходим, правда, Лазарь? Обоим нужно заботиться о ногах, а заодно и поднять настроение.
Камешек наконец выпал на пыльную дорогу. Рэй ласково потрепала животное по холке и зашагала к дому, прихрамывая на ногу, поврежденную острым краем куска щебенки. Рядом хромал жеребец: он тоже обзавелся камешком в подкове левой передней ноги, который так и не удалось извлечь.
Джерри подумал: если бы и он, ковыляя на своих двоих, присоединился к ним, картина стала бы полной и по-своему гармоничной. Он тихонько засмеялся, натягивая поводья. Его горячая гнедая кобыла затанцевала на месте, словно высмеивая хромоту бедняги Лазаря.
— Не обращай на них внимания, — громко обратилась Рэй к жеребцу. — Афина слишком молода, чтобы помнить о хороших манерах, а у ее всадника их отродясь не было.
Джерри повернул кобылу и пристроился рядом с ковыляющей парой. Сарказм Рэй не смутил его. Со дня их разговора в беседке прошла неполная неделя, и девушка заметно оттаяла. Она уже не бросалась прочь со всех ног при одном его появлении. А Ной даже утверждал, что однажды он лично видел, как они мирно проговорили двенадцать минут, прежде чем подначки Джерри заставили Рэй повернуться к нему спиной. Это было высказано за ужином и развеселило всех Маклелланов, а Рэй не только не рассердилась, сообразив, что они с Джерри развлекают весь дом, а, наоборот, улыбнулась. Ей и в голову не пришло, что эти поддразнивания были частью общей стратегии.
Джерри перегнулся с седла, размышляя, как бы поддеть Рэй, и решил, что наилучшей провокацией был бы страстный поцелуй. По его мнению, девушке этого сильно недоставало. Бархатная шапочка криво сидела у нее на голове, перья забавно дергались при каждом неровном шаге. Руки чесались сорвать это нелепое творение моды, отбросить в сторону, зарыться пальцами в рыжую гриву и как следует ее растрепать. Если намотать эти густые пряди на кулак, Рэй волей-неволей замрет, и тогда можно будет запрокинуть ее лицо для поцелуя…
— Ты не слышал ни слова! — возмутилась девушка и посмотрела на Джерри. К счастью, он уже успел вернуться к реальности.
— Отчего же, прекрасно слышал. Ты говорила о камешке в подкове у Лазаря.
— Слава Богу! Я думала, что говорю в пустоту. Даже хотела повторить сказанное, для начала как следует подтолкнув тебя локтем.
Она обиженно надула губы, что выглядело как приглашение к поцелую.
— Давно ты идешь пешком?
— Примерно полчаса. Сегодня на прогулке я забралась дальше, чем хотела. День так хорош для верховой езды…
— И пешей ходьбы.
— И для этого тоже, поэтому глупо его терять. Не за горами снегопады и метели. Ты заметил, с каждым днем становится все холоднее?
— Зачем эта светская беседа?
— А затем, — ответила Рэй после короткого раздумья, — что я не желаю давать тебе повод к насмешкам. Ты только и делаешь, что изощряешься в остроумии. Сегодня у меня не то настроение.
— Знаешь, какая черта твоего характера меня особенно восхищает? Привычка всегда говорить то, что думаешь. А если я пообещаю не дразнить тебя, ты сядешь ко мне в седло? Афина — лошадка крепкая, она сможет везти нас обоих.
Для пущей убедительности Джерри подвинулся назад и постучал по седлу перед собой. Рэй скептически оглядела его, прежде чем принять протянутую руку. Тогда, на шхуне, она вела себя бесшабашно, теперь же поступала с оглядкой, но кто мог бы обвинить ее после всего, что принесла ее неосмотрительность?
Приняв дополнительный груз, Афина громко фыркнула. Свободного места в седле оказалось меньше, чем казалось. К тому же, чтобы держать поводья, Джерри пришлось заключить Рэй в нечто вроде живой клетки. У самой лошадиной спины тела их не просто соприкасались, а прижимались куда плотнее, чем предписывали приличия. Сама поза предлагала ей откинуться назад и сделать контакт еще теснее. Во всем этом было приятное чувство защищенности, но оно и тревожило, почти пугало.
— Джерри, мне кажется, не стоит…
— Тсс! Дело сделано.
Голос прозвучал над самым ухом, так близко, что у виска Щекотно затрепетала выбившаяся прядь. Рэй сладко содрогнулась, смутилась и глянула через плечо, чтобы удостовериться, что Джерри ничего не заметил. Вот это уже было явной ошибкой, потому что губы их оказались совсем рядом и ею овладело желание поцелуя.
— Рэй!
— Что?
— Если я тебя поцелую, ты ведь не сочтешь это поддразниванием?
— Смотря в каком смысле…
Губы соприкоснулись на один короткий миг, разделились и приблизились снова, уже приоткрываясь. Афина вдруг затанцевала на ходу. Джерри автоматически напряг ноги, как всегда, когда хотел успокоить лошадь. На этот раз, однако, они сжались вокруг бедер Рэй. Девушка нервно облизнула губы.
— Все-таки мне не стоило…
— Лучше обними меня за шею.
В шепоте Джерри было что-то завораживающее, и она позволила околдовать себя, хотя и сознавала, что позже будет раскаиваться. Позже, когда рассудок проснется и возьмет верх. Но в этот момент их желания совпадали, поэтому Рэй обвила руками шею Джерри и первой потянулась к его губам. Трудно сказать, как далеко завел бы этот поцелуй. Однако интимный момент был прерван, так и не начавшись. Что-то заставило их обоих бросить взгляд на дорогу. Они заметили всадника на жалкой кляче, с блудливой ухмылкой на губах. Возможно, он давно уже любовался ими.
Рэй отпрянула, словно обожженная. Вид незнакомца не понравился ей с первого взгляда. Было трудно судить о его росте. Но казалось, что это был коротышка, и притом наглец, что нередко свойственно людям, которым нечем похвастаться. Обратив на нее не больше внимания, чем на пустое место, что тоже не располагало в его пользу, незнакомец обратился к Джерри:
— Прошу прощения, добрый господин!
При этом он пошевелил бровями и ухмыльнулся еще шире, как бы давая знать, что понимает, что к чему.
— Здесь такой крутой поворот, что я чуть было на вас не наткнулся, когда, значит, из-за него выехал. Выехал, значит, да и говорю себе: «Сэм Джадж…» Сэм Джадж — это будет мое имя. «Сэм Джадж, поезжай-ка ты потихоньку мимо, потому как добрые господа тебя все равно не заметят». Но дуреха Берри…
Он так потрепал свою клячу, что та в негодовании затрясла головой. Джадж возвел глаза к небесам, словно говоря: ну что с ней поделаешь? Рэй невольно подумала, что на месте лошади сбросила бы такого седока.
— Берри, значит, не из тех лошадок, что потихоньку проедут мимо. Самое время сдать ее на живодерню!
Рэй не нужно было оглядываться, чтобы понять: Джерри тоже проделал мысленную оценку Сэма Джаджа и его глаза сейчас холодны как лед. Тем не менее поразил его любезный ответ:
— Куда держите путь, сэр?
— Кабы я знал! В том-то и вся загвоздка, добрый господин. Еду я, значит, в какой-то Лэндинг, не то Маккувертов, не то Маквергартов… язык сломаешь! Вообще-то мне нужна мисс Эшли Линн, но в Норфолке сказали, что таких тут не водится, а есть только миссис Эшли Мак… Мак… тьфу ты, ей-богу! Эх, если бы не пакет, повернул бы я назад, а так пришлось сесть на паром и тащиться, значит, к черту на рога, чтоб проверить, та ли это мисс Эшли.
— Та самая, — ровно произнесла Рэй. — Это я. Линн — мое девичье имя.
Джерри проклял свои недавние мысли о том, что Рэй в конце концов научилась осторожности.
— А я — Иерусалим Маклеллан, муж этой дамы, — сказал он с мысленным вздохом.
— Слыхала, Берри?! Мы с тобой думали, что едем к уличной девке, а она, значит, выбилась в жены! Что ж, дело хорошее, нужное… хотя бы и пришлось стоять у алтаря, когда пузо уже лезет на нос.
От гнева Рэй бросило в жар. Что за гнусный тип! Обозвать Эшли уличной девкой! Если Джерри не свернет ему челюсть, это с радостью сделает она — если только сумеет высвободиться из стальных тисков. Что это с ним? Какой-то прощелыга ощупывает ее взглядом, а он и не думает выбить ему сразу оба глаза!
— А что за пакет? — осведомился Джерри.
Сэм Джадж расстегнул на своем пыльном сюртуке пару пуговиц, сунул руку за пазуху и извлек толстый, накрест перевязанный бечевкой пакет. Узел был залит печатью.
— Вот, целехонька! — объявил он, подъезжая вплотную, и протягивая его в руки Рэй. — Это чтобы вы, значит, ничего такого не подумали.
Девушка вцепилась в пакет левой рукой, а правой примерилась заехать наглецу в глаз — опять-таки если Джерри догадается ослабить хватку. Вместо этого он высвободил ноги из стремян и сильно обвил ее лодыжки. Со стороны они, должно быть, выглядели как два голубка.
— Вы очень добры, мистер Джадж, — сказала Рэй, сдерживая злость. — Не желаете ли доехать с нами до Маклеллан-Лэндинга? — Про себя она добавила: «Чтобы мои братья могли задать вам хорошую трепку». — Наверняка вам не терпится передохнуть с дороги? — «А лично я вышибу вам пару зубов».
— Это он, ваш Лэндинг? — спросил Сэм Джадж и ткнул пальцем в западное крыло дома, частично видимое с дороги.
— Да, это он, — ответил Джерри. — Так вы поедете с нами или нет?
Джадж повозился в седле. Он явно был не в восторге от любезного приглашения в дом и в конце концов сделал вид, что изучает небо на горизонте.
— Нет, добрый господин. Я бы рад заехать к вам на часок-другой — перекусить, а может, и выпить рюмочку, — но похоже, с севера засинивает. Не разыгралась бы к ночи метель! К тому же старушка Берри терпеть не может чужие конюшни.
Интересно, подумала Рэй, как бы он выкрутился, если бы горизонт не был обложен снеговыми тучами?
— А что нам метель! — Она пожала плечами. — В доме тепло и места хватит на всех. Переждете непогоду и тогда уже пуститесь в обратный путь.
— По правде сказать, я не большой любитель новых знакомств. — Джадж стукнул свою клячу пятками, демонстрируя готовность немедленно повернуть назад. — Знали бы вы, как я рад, что встретил вас вот так, на полдороге. Ну до свиданьица! Надеюсь, в этом пакете нет ничего неприятного. — С этим он удалился, приговаривая на ходу: — Ну скажи, Берри, разве не славные люди? А уж как он прижал ее. Не часто встретишь мужа, который, значит, так тискает жену…
— Боже мой, мне от него уже дурно! — прошипела Рэй, извиваясь в объятиях Джерри.
— Перестань возиться! Надо возвращаться, да поскорее. Твой жеребец доберется сам?
— Доберется, конечно, но когда? Он едва ковыляет. Так не хочется бросать его здесь одного. Скажи, почему ты не поставил точку на его бессмысленном существовании?
— Чьем? Лазаря? — удивился Сэм, трогая лошадь.
— При чем здесь Лазарь? Я говорю об этом гнусном типе!
— Ах, о Сэме Джадже! Прости, но сегодня я, как нарочно, оставил дома свой верный меч, поэтому дракон и улизнул живым и невредимым. А ты для прекрасной дамы чересчур кровожадна.
— Опять изощряешься в остроумии! А ведь знаешь, какого сорта этот человек.
— Как раз поэтому я и не стал с ним связываться. Когда держишь в объятиях женщину, сто раз подумаешь, прежде чем размахивать руками. Ты не слишком наблюдательна, Рыжая, иначе заметила бы выпуклость у него под сюртуком. Сэм Джадж путешествует с огнестрельным оружием у пояса, и могу побиться об заклад, что оружие это заряжено. Когда доходит до стычки, такие не долго думая начинают стрелять. Сдается мне, ему нужна Эшли, а раз Эшли — это ты, он бы забрал тебя с собой, если бы не я.
— Я-то думала, ты вел тонкую политику, а ты просто пользовался мной как живым щитом!
— Отчасти, отчасти, — усмехнулся Джерри. — Ты поразительно догадлива. Кстати, о догадливости. Чего ради ты решила назваться Эшли?
— Сама не знаю. Какое-то шестое чувство. Хотелось первой заглянуть в этот загадочный пакет. Только Найдхел может иметь наглость подослать кого-то к племяннице после того, как отказывался признать ее брак. Видишь, он и теперь адресовал пакет Эшли Линн — намеренная колкость! Я не позволю этому человеку снова вмешаться в ее жизнь… в жизнь всех нас! — Рэй перевела взволнованное дыхание. — А зачем ты назвался Салемом?
— А что мне оставалось делать? Если бы Сэм Джадж застал Эшли в объятиях постороннего, он бы с восторгом известил ее дядю, что в самом деле доставил пакет уличной девке. Не начни ты эту игру, мне не пришлось бы подыгрывать.
— Да… верно. Но что же делать теперь?
— Давай вскроем послание, — сказал Джерри и направил Афину в сторону от дома, к беседке. — Надеюсь, Эшли не застанет нас врасплох.
У входа он помог Рэй спуститься на землю, потом последовал ее примеру. Джерри неплохо владел раненой ногой и прихрамывал уже куда меньше. Афине он дал шлепка по крупу, отчего она затрусила на конюшню.
На этот раз вместо того, чтобы усесться как можно дальше, Рэй прижалась к Джерри. Она просто хотела согреться. Ветер набирал силу и свежел, а тучи, замеченные еще Сэмом Джаджем, уже клубились почти над их головами. Очередной порыв наклонил перья на шапочке Рэй так, что их кончики попали в глаза. Девушка с досадой сорвала шапочку, не сводя глаз с пакета, который Джерри внимательно изучал.
— Тебе знакома эта печать?
В центре была сложная, с завитками, буква «L», а по периметру шла надпись на латыни, которой Рэй не знала.
— Это печать Линнов. Эшли как-то показала ее мне и назвала девиз, но я его не помню.
— Vestiga nulla retrosum, — задумчиво произнес Джерри. — Это означает «Ни шагу назад». Тебе не кажется, что в этом весь Найджел? Он упрям как осел!
Девушка так резко вскинула голову, что закрученные в косу волосы упали на плечо.
— Сейчас для этого не время, но будь уверен, я узнаю, где и когда ты изучил латынь! Высокообразованный человек из низов! И он еще придирался к шлюхе, которая умеет читать!
— Не начинай, Рэй! — попросил Джерри. — Скажи лучше, это тот самый девиз или нет?
— Тот самый.
Печать сломалась с легким треском. В пакете оказалось несколько писем, каждое из них было тоже запечатано. Джерри заколебался.
— Не раздумывай, ломай и эти.
Рэй взяла верхнее и вскоре уже разворачивала дорогую и плотную писчую бумагу. Пока Джерри распечатывал другое письмо, она прочла написанное и уронила листок на колени, заметно побледнев. Пробежав глазами другое послание, Джерри стиснул зубы так, что на скулах выступили желваки.
— Он одержим навязчивым желанием вернуть племянницу в Линфилд, — тихо произнесла Рэй. — В письме нет ничего, кроме просьб вернуться.
— В моем не только просьбы, но и угрозы, на мой взгляд, довольно гнусные.
— Про этого человека не скажешь, что он в здравом уме.
Джерри молча отложил оставшиеся письма на свою сторону скамьи, не желая, чтобы Рэй к ним прикасалась, однако выражение его лица при чтении говорило само за себя. Очевидно, в каждом было одно и то же: просьбы пополам с угрозами. В конце концов все было заново уложено в пакет и перевязано бечевкой.
— Первое написано два года назад, последнему меньше месяца. Дети упомянуты тоже. Он пытается шантажировать Эшли, угрожая детям.
— Боже мой!
— Он знает и о тебе. Должно быть, получал регулярные отчеты обо всем, что происходит в нью-йоркском доме Салема. Хотелось бы мне знать, почему твой брат ничего не предпринял еще пять лет назад, когда…
— Думаю, что-то он предпринял, — тихо возразила девушка.
Ей было больно при мысли о том, как Эшли дорога Джерри. Без сомнения, он знал, что Салем принял меры, чтобы защитить жену, но они не казались ему достаточными.
— Он не так уж много мог, Джерри. Не забывай, шла война. По-твоему, надо было отправить в Англию наемного убийцу?
— Нет, отправиться самому и убить этого негодяя!
— Эшли никогда не допустила бы такого. Она не позволит Салему приблизиться к ее дяде на милю, не то чтобы на расстояние выстрела. Ты не знаешь, как она ненавидит все, что с ним связано, в том числе поместье, где выросла. Отец подозревает, что она — единственная наследница всех земель и состояния Линнов, что Найджел был вычеркнут из завещания, но она молчит на этот счет. Пойми, Джерри, этот человек — чудовище! По крайней мере за океаном Эшли в безопасности и…
— Рэй, послушай! — перебил Джерри, стиснув пакет так, что побелели костяшки пальцев. — Как ты можешь говорить о какой-то безопасности после того, как прочла эти письма? Ты хочешь отмахнуться от угроз детям? Допустим, ты можешь за себя постоять, но как насчет Кортни и Трентона?
— Не говори так! — крикнула девушка, впиваясь ногтями ему в руку. — Даже мысленно не допускай такого! Говорю тебе, здесь мы в безопасности!
Джерри понял, что Рэй уже все для себя решила и намерена стоять насмерть, защищая свою точку зрения. Он предпочел бы видеть с ее стороны растерянность, колебания, даже страх.
— Я закопаю пакет. — сказал он угрюмо. — Прятать его в доме неосторожно: рано или поздно кто-нибудь на него наткнется.
— Как скажешь, — кивнула девушка, чувствуя, как на нее наваливается оцепенение.
Джерри обогнул беседку и скрылся. Рэй закрыла глаза и просидела так, пока он не вернулся.
— Опять земля под ногтями. Ненавижу это!
Она лишь истерически хихикнула. Джерри привлек Рэй к себе и ощутил, как она дрожит. Ее руки были холоднее дерева беседки. С минуту он пытался согреть их растиранием, потом просто спрятал себе под куртку.
— Не переживай так, милая. Все будет хорошо, обещаю.
— Но почему, Джерри? — спросила Рэй. — Почему герцог отправил все эти письма именно сейчас?
Ответа не последовало. Тогда она отстранилась и заглянула Джерри в лицо. Взгляд его был тяжелым, мрачным, вокруг стиснутых губ залегли морщинки.
— Этот Сэм Джадж… ты думаешь, он и впрямь мог пустить в ход пистолет? Убить тебя или, скажем, Салема?
— Все зависит от того, что ему приказано. Если на уме у Найджела новая попытка похищения, его люди не остановятся перед убийством. Сэм Джадж не слишком подходит для такого поручения — комплекция не та, но согласись, он не простой курьер.
— Жаль, что не удалось заманить его в дом. Как бы он, по-твоему, поступил, если бы не встретил нас?
— Постучал бы в парадную дверью, спросил Эшли и вручил ей пакет. На вопросы, которые, без сомнения, были бы заданы, он ответил бы, что знать не знает никакого герцога Линфилда, что был нанят третьим лицом или что-нибудь в этом духе. Пришлось бы отпустить его.
Джерри был прав, и Рэй невольно содрогнулась.
— Пора вернуться в дом. После обеда я переговорю с твоим отцом и братьями.
Глава 14
Поговорить с мужчинами наедине оказалось не так-то легко. В Маклеллан-Лэндинге было не принято заканчивать трапезу в разных комнатах: женщинам — за кофе и ликерами, мужчинам — за бутылкой бренди и сигарами. Если бы не Рэй, Джерри в этот вечер так и не удалось бы начать разговор. Девушка на ходу изобрела какую-то «музыкальную паузу в чисто женском кругу» и буквально вытолкала мать, сестер и невесток из столовой. Один взгляд на многозначительное лицо Джерри заставил мужчин остаться за столом, хотя Гарет и сделал попытку последовать за беременной женой.
— В чем дело, Смит? — спросил Роберт, наливая себе портвейна.
Он был уверен, что Джерри решил попросить руки Рэй, и ничуть не возражал против этого, хотя и находил несколько эксцентричным то, что это произойдет в столь широком кругу, а не наедине с ним.
— Дело в герцоге Линфилде. Он снова угрожает Эшли.
Роберт поперхнулся портвейном. Рука Салема застыла на полпути к графину. Гарет и Ной просто выпятили челюсти. Один только Трой, муж Лии, не понял смысла сказанного.
— Как именно он ей угрожает? — осведомился Салем.
Джерри пересказал недавние события. Когда рассказ был окончен, в столовой повисла тягостная тишина. Ее нарушил Салем:
— Я обещал Эшли, что не стану опускаться до уровня Найджела, но вижу, иного пути нет. Причина, по которой он прислал эти письма, по-моему, ясна: нанести оскорбление. В то время как все мы уверены в безопасности Эшли, Найджел находит эту уверенность наивной и дает нам это понять. Но больше всего меня бесит то, что он посмел коснуться имен Кортни и Трентона!
— И Рэй, — вставил Джерри.
— И нашей сестры, у которой недостает ума, чтобы понять все масштабы опасности. Назваться Эшли! Думаю, каждому из нас ясно, что надо покончить с этим негодяем раз и навсегда. Пока он существует, нам придется жить с оглядкой. Я отправляюсь в Линфилд!
Все хором запротестовали, даже Джерри. Салем нахмурился — он не привык к возражениям.
— А что, есть другие предложения? Я готов их обсудить.
На этот раз все дружно промолчали. Салем улыбнулся с оттенком горечи.
— Ну вот, сами видите.
— А как ты собираешься добраться до герцога? — вдруг спросил Роберт. — Просто войдешь и назовешься? В этом случае твоя песенка будет спета. Ему достаточно только заметить тебя, чтобы сразу принять меры. Гарета и Ноя он не знает в лицо, и они, пожалуй, могли бы к нему подобраться, но вспомните о фамильном сходстве! Найджел хитер и теперь, когда вызов брошен, будет вдвойне внимателен.
— Может быть, я?.. — начал Трой.
— Не обижайся, но для такой работы нужны определенные навыки. — Роберт помолчал, разглядывая свои ладони. — Можно попробовать выманить герцога из его норы… но он, конечно, не так глуп, чтобы переплыть океан и добровольно отдаться нам в руки.
Вновь повисла тишина.
— А почему бы, — снова начал Трой, — не нанять кого-нибудь? Человека, который нажмет на герцога, а если нужно, и отправит его на тот свет?
Салем медленно покачал головой. Сама идея показалась ему достаточно разумной, но не хотелось посвящать в семейные дела постороннего человека.
— Поручить другому то, что я должен был сделать еще несколько лет назад? К тому же у нас нет подходящей кандидатуры.
— Разве? — негромко спросил Джерри.
У него на губах застыла едва заметная улыбка. И если все были во власти тревоги, то Смит излучал спокойствие. Он сидел, отодвинувшись от стола, вытянув ноги, и выглядел так, словно все уже было решено.
— Ты?! — изумился Салем.
— А что такого? В ближайшее время военные действия вряд ли возобновятся, так что дезертиром меня не сочтут. Нога моя почти зажила. К тому же я не связан никакими узами. — Про себя он подумал: «Прости, Рэй!» — Навыки, о которых только что упомянул мистер Маклеллан, у меня имеются, да и сноровки не занимать. Ну, Салем, что скажешь? Смогу я сойти за своего среди сливок английского общества?
Все засмеялись, больше для того, чтобы разрядить невыносимое напряжение. Джерри не мешал им веселиться, он лишь усмехнулся и еще удобнее устроился на своем стуле.
— Прости, Джерри, но у меня есть кое-какие доводы против твоего великодушного предложения, — сказал Салем, вновь став серьезным. — Да, ты именно тот человек, которому я мог бы без колебания доверить это деликатное поручение. Я самого высокого мнения о твоих навыках и сноровке, но… герцог угадает в тебе янки уже через минуту!
Слова Салема отрезвили собравшихся.
— Мне вполне хватит и минуты, — сказал Джерри.
— Но ты должен быть представлен, приглашен к нему в дом! Когда-то мы сошлись с герцогом на почве любви к чистокровным лошадям. Не думаю, чтобы с тех пор он хоть раз впустил к себе американца.
— Ты хоть понимаешь, что приводишь доводы в первую очередь против того, чтобы ехать самому? У меня есть соображения насчет того, как добраться до герцога минуя его интерес к лошадям.
— В чем дело, Смит? — спросил Роберт, наливая себе портвейна.
Он был уверен, что Джерри решил попросить руки Рэй, и ничуть не возражал против этого, хотя и находил несколько эксцентричным то, что это произойдет в столь широком кругу, а не наедине с ним.
— Дело в герцоге Линфилде. Он снова угрожает Эшли.
Роберт поперхнулся портвейном. Рука Салема застыла на полпути к графину. Гарет и Ной просто выпятили челюсти. Один только Трой, муж Лии, не понял смысла сказанного.
— Как именно он ей угрожает? — осведомился Салем.
Джерри пересказал недавние события. Когда рассказ был окончен, в столовой повисла тягостная тишина. Ее нарушил Салем:
— Я обещал Эшли, что не стану опускаться до уровня Найджела, но вижу, иного пути нет. Причина, по которой он прислал эти письма, по-моему, ясна: нанести оскорбление. В то время как все мы уверены в безопасности Эшли, Найджел находит эту уверенность наивной и дает нам это понять. Но больше всего меня бесит то, что он посмел коснуться имен Кортни и Трентона!
— И Рэй, — вставил Джерри.
— И нашей сестры, у которой недостает ума, чтобы понять все масштабы опасности. Назваться Эшли! Думаю, каждому из нас ясно, что надо покончить с этим негодяем раз и навсегда. Пока он существует, нам придется жить с оглядкой. Я отправляюсь в Линфилд!
Все хором запротестовали, даже Джерри. Салем нахмурился — он не привык к возражениям.
— А что, есть другие предложения? Я готов их обсудить.
На этот раз все дружно промолчали. Салем улыбнулся с оттенком горечи.
— Ну вот, сами видите.
— А как ты собираешься добраться до герцога? — вдруг спросил Роберт. — Просто войдешь и назовешься? В этом случае твоя песенка будет спета. Ему достаточно только заметить тебя, чтобы сразу принять меры. Гарета и Ноя он не знает в лицо, и они, пожалуй, могли бы к нему подобраться, но вспомните о фамильном сходстве! Найджел хитер и теперь, когда вызов брошен, будет вдвойне внимателен.
— Может быть, я?.. — начал Трой.
— Не обижайся, но для такой работы нужны определенные навыки. — Роберт помолчал, разглядывая свои ладони. — Можно попробовать выманить герцога из его норы… но он, конечно, не так глуп, чтобы переплыть океан и добровольно отдаться нам в руки.
Вновь повисла тишина.
— А почему бы, — снова начал Трой, — не нанять кого-нибудь? Человека, который нажмет на герцога, а если нужно, и отправит его на тот свет?
Салем медленно покачал головой. Сама идея показалась ему достаточно разумной, но не хотелось посвящать в семейные дела постороннего человека.
— Поручить другому то, что я должен был сделать еще несколько лет назад? К тому же у нас нет подходящей кандидатуры.
— Разве? — негромко спросил Джерри.
У него на губах застыла едва заметная улыбка. И если все были во власти тревоги, то Смит излучал спокойствие. Он сидел, отодвинувшись от стола, вытянув ноги, и выглядел так, словно все уже было решено.
— Ты?! — изумился Салем.
— А что такого? В ближайшее время военные действия вряд ли возобновятся, так что дезертиром меня не сочтут. Нога моя почти зажила. К тому же я не связан никакими узами. — Про себя он подумал: «Прости, Рэй!» — Навыки, о которых только что упомянул мистер Маклеллан, у меня имеются, да и сноровки не занимать. Ну, Салем, что скажешь? Смогу я сойти за своего среди сливок английского общества?
Все засмеялись, больше для того, чтобы разрядить невыносимое напряжение. Джерри не мешал им веселиться, он лишь усмехнулся и еще удобнее устроился на своем стуле.
— Прости, Джерри, но у меня есть кое-какие доводы против твоего великодушного предложения, — сказал Салем, вновь став серьезным. — Да, ты именно тот человек, которому я мог бы без колебания доверить это деликатное поручение. Я самого высокого мнения о твоих навыках и сноровке, но… герцог угадает в тебе янки уже через минуту!
Слова Салема отрезвили собравшихся.
— Мне вполне хватит и минуты, — сказал Джерри.
— Но ты должен быть представлен, приглашен к нему в дом! Когда-то мы сошлись с герцогом на почве любви к чистокровным лошадям. Не думаю, чтобы с тех пор он хоть раз впустил к себе американца.
— Ты хоть понимаешь, что приводишь доводы в первую очередь против того, чтобы ехать самому? У меня есть соображения насчет того, как добраться до герцога минуя его интерес к лошадям.