Страница:
— Неужели ты с тех самых пор живешь одна и сама добываешь себе кусок хлеба? — удивился он с ноткой сочувствия в голосе.
— Не смейте меня жалеть! — яростно накинулась она на него, с размаху опуская тяжелый утюг на подставку. — Я этого терпеть не могу! Да, я жила одна с десяти с половиной лет, сама добывая себе пропитание, и, поверьте, у меня это неплохо получалось! Знаете, чему меня научила жизнь? О, это очень простая истина — что бы ни болтали люди, как бы они ни призывали бороться за свободу, человек без денег и без благородной родословной никогда не будет по-настоящему свободен!
— Я согласен с тобой, — кивнул Джон, — если речь идет о монархии. А если народ будет сам управлять собой, без короля?
— Без короля? Нет, это невозможно!
— Но почему? — наклонился он к ней через стол, буравя горящими глазами. — Почему ты говоришь «невозможно», даже не задумываясь о том, что мы можем сами выбирать себе правителей? Как ты не понимаешь, Кэти, в этом-то и заключается самое главное! Если мы получим возможность выбирать себе правителей, то люди всех сословий будут жить гораздо лучше, чем сейчас.
Поддавшись силе его убеждения, Кэти представила себе, как хорошо будет без короля, когда у кормила власти вместо чванливых аристократов встанут люди, избранные народом, и в ее сердце зажглась искра надежды, правда, только на мгновение.
— Такого никогда не будет! — сказала она уверенно, сняла со стола выглаженную простыню и аккуратно сложила ее. — Положение в обществе, деньги, воспитание и связи — только это имеет значение в жизни. Короли правят нами потому, что у них самая большая мошна, самое лучшее воспитание и самое высокое положение в обществе, и вы хоть соловьем пойте, но ни за что не убедите меня, что может быть иначе — честнее и справедливей. Кому, как не мне, знать, как несправедлива жизнь к тем, кто не принадлежит к привилегированному классу. Таким, как я, приходится лезть вон из кожи, чтобы не подохнуть с голоду, и так будет всегда!
Она положила на стол отглаженную простыню и вышла из кухни, даже не оглянувшись на Джона Смита, — она презирала его за то, что он поманил ее несбыточной надеждой. Подумать только, он сказал, что народ может управлять собою сам! Что за бредни! Нет, виконт Лоуден — вот единственный человек, который в силах дать ей свободу, и об этом ни в коем случае нельзя забывать!
Прошло уже больше недели с того дня, как Кэти стала служанкой в «Русалке», но пока ей так и не удалось добыть никакой сколько-нибудь ценной информации. Все это время девушка почти не выходила из кухни, без устали моя посуду, отчищая закопченные горшки, поддерживая в очаге огонь, и Джона Смита видела мельком, всего два-три раза. Она понимала, что так продолжаться не может: если и дальше торчать в кухне, того и гляди провалишь секретное задание виконта! На следующий день ей предстояла встреча с капитаном Уортом на Норт-сквер, а что она ему скажет, какими сведениями о тайном противнике блеснет? Кроме того, даже отпроситься на эту встречу у хозяйки под благовидным предлогом будет не так-то просто!
Обо всем этом Кэти размышляла, перемывая очередную стопку грязной посуды, принесенной из зала. Смахнув с тарелки объедки в ведро, девушка с горечью подумала о том, что совсем недавно, когда она работала на ферме Джеймса Уиллоуби в Виргинии, такие отбросы показались бы ей самой желанной пищей — ее хозяин был очень скуп, когда дело касалось кормежки для почти дармовых слуг, зато очень щедр на тумаки и подзатыльники. Слава богу, что теперь он далеко и является Кэти только в кошмарных снах! Но если она не добудет для Лоудена действительно ценной информации, кошмар может стать явью! При воспоминании о прежнем хозяине Кэти задрожала от страха, однако быстро взяла себя в руки. Виконт, конечно, переоценил ее способности, рассчитывая на успех в такой короткий срок, но она верила в удачу…
Надо постараться разнюхать еще что-нибудь! Похоже, что задняя комната таверны служила местом тайных встреч Джона Смита со своими сообщниками. По крайней мере, они собрались там в ту ночь, когда Кэти появилась в «Русалке»: она видела собственными глазами, как в заднюю комнату вошли Смит, Эндрю Фрейзер и еще два человека, плотно прикрыв за собою дверь.
Они пробыли там несколько часов, притворяясь, что собрались на дружескую вечеринку. Разыгрывать этот спектакль им помогала Молли, то и дело носившая в заднюю комнату подносы, уставленные кружками с элем. Но Кэти не проведешь! На следующее утро она осмотрела землю под окном этой комнаты и обнаружила там лужу замерзшего за ночь эля. Похоже, Джон Смит и его товарищи вовсе не пьянствовали, а передавали друг другу секретную информацию и обсуждали планы мятежа против короля! Если бы ей удалось пробраться тайком в заднюю комнату, можно было бы подслушать их разговоры! Конечно, это еще не улика против Смита, но полученные таким путем сведения помогут раздобыть и улики.
Пожалуй, надо напроситься в помощницы к Молли, которая разносит посетителям эль. Мунро наверняка не станет возражать — первые несколько дней славный трактирщик, как ему и положено, поглядывал на Кэти подозрительно, опасаясь за сохранность своего добра, но, убедившись, что ничего не пропало и даже его драгоценные запасы спиртного остались в целости, он проникся к новой служанке большой симпатией. К тому же она пустила в ход свои чары, и к концу недели простодушный Дэвид был уже полностью в ее руках.
Погрузившись в размышления, Кэти перестала скрести грязную тарелку и уставилась в кухонное окно невидящим взглядом. Странная птица этот Джон Смит — одевается как безработный рыбак, а манеры, весь его облик выдают в нем джентльмена. Как и от кого он получает информацию, которую передает сообщникам в задней комнате «Русалки»? Это надо непременно выяснить, но как? Если начать расспрашивать о Джоне Смите хозяев и посетителей, это обязательно вызовет подозрение.
— Ты что, спишь на ходу, Кэти? — прервал ее размышления удивленный голос Молли. — Я жду чистые тарелки.
— О, простите, — вдрогнув, ответила девушка. — Я просто задумалась. Этого больше не повторится!
— Сполосни-ка и это, милая, — сказала хозяйка, водружая на стол возле Кэти поднос с оловянными кружками. — Бедная девочка, вымыть такую прорву посуды! Кто-кто, а уж я-то знаю, какое это муторное занятие, — немудрено, что ты немного отвлеклась. Ну, и о чем же ты тут мечтаешь, скажи на милость?
— Ни о чем… — пожала плечами Кэти, кладя одну из кружек в тазик с мыльной водой, и вдруг замолчала — ей в голову пришла замечательная мысль о том, как побольше разузнать о загадочном Джоне Смите, не вызывая подозрений: надо прикинуться влюбленной в него. Добрая болтливая Молли наверняка выложит всю его подноготную. — Вообще-то я… гм-м… думала о Джоне Смите, мэм… — умело разыгрывая смущение, добавила Кэти.
— Вот как? Тогда мне понятно, почему у тебя такой мечтательный вид, — хихикнула Молли, взяв полотенце, чтобы вытереть вымытые кружки. — Джон видный мужчина!
— И такой славный, — опустив голову и пряча глаза, как влюбленная дурочка, сказала Кэти.
— Джона Смита можно назвать каким угодно, но уж никак не славным! — расхохоталась хозяйка.
— По крайней мере, мне он показался славным…
— Правда? — переспросила Молли, заглядывая Кэти в глаза.
— Да! Но он всегда выглядит таким грустным и одиноким… У него есть семья?
— Если и есть, то я ничего о ней не знаю, девонька.
— Очень жаль, — пробормотала Кэти, — ведь он и Мунро закадычные друзья.
— Да, они дружат уже много лет, — согласилась Молли.
— И Дэнни его просто боготворит…
— Верно, — ответила добрая женщина со вздохом, — но я не уверена, что это хорошо.
— Почему?
— Джон очень замкнутый человек, он ни с кем не сходится накоротке, а дети ведь очень бесцеремонны — им невдомек, что в дела взрослых им не следует совать свой нос. Джон, например, не любит распространяться о себе.
— Он такой странный и загадочный, — продолжала начатую игру Кэти.
— Можно и так сказать, — ответила Молли и замолчала.
Кэти ждала, что она продолжит разговор, однако пауза затягивалась — хозяйка явно не желала обсуждать щекотливую тему.
Но девушка была не из тех, кто легко сдается.
— А сегодня Джон придет в «Русалку»? — спросила она.
— Да, — сказала хозяйка, — и на сей раз немного раньше обычного. Я обещала приготовить его любимые рыбные котлеты. Джон… — Молли запнулась: видимо, хотела что-то добавить, но передумала и сказала только: — …Обожает рыбные котлеты по моему рецепту.
— Вот и хорошо! — обрадованно заметила Кэти. — Пусть хоть раз поест как следует, по-домашнему. Все эти его приходы и уходы ни свет ни заря — он наверняка питается как придется и очень мало спит.
Лицо Молли прибрело озабоченное выражение.
— Ты слишком много о нем думаешь, — заметила она с тревогой. — Ты что, всерьез в него влюбилась? Сейчас же выброси его из головы! Джон, конечно, мужчина красивый, но он не из тех, кого можно на себе женить, заруби себе на носу!
— Что вы, да у меня этого и в мыслях не было. Я только беспокоюсь о его здоровье! — принялась разубеждать ее Кэти с таким жаром, что простодушная Молли окончательно уверилась в прямо противоположном. — И потом, он такой загадочный, что поневоле возбуждает любопытство!
— Вот-вот, а любопытство, как тебе, должно быть, известно, сгубило кошку. Вот что я тебе скажу, девонька: такие, как Джон Смит, совершенно не годятся в мужья. Многие девицы увивались вокруг него, и ничего путного у них не вышло. Вот тебе мой совет: если не хочешь остаться с разбитым сердцем, найди себе хорошего, надежного парня, а не вертопраха, который приходит и уходит, когда ему вздумается!
Надеясь, что ей удалось наставить на путь истинный глупую девчонку, добрая женщина откинулась на спинку стула и добавила:
— Что-то я с тобой заболталась. Пожалуй, пора вернуться в зал. Кстати, завтра поутру мне придется идти на рынок за продуктами, так что сегодня вечером мы с тобой составим список покупок. Ох и не люблю я ходить на рынок! Совершенно не умею торговаться, а тут еще нехватка продуктов из-за Портового указа, и цены растут не по дням, а по часам — просто ужас!
У Кэти перехватило дыхание от радости — само провидение посылало ей возможность отправиться завтра на Норт-сквер для встречи с Уортом.
— Почему же вы ходите на рынок, если так его не любите? — спросила она у хозяйки с самым невинным видом.
— А что делать? Кто согласится сделать это за меня?
— Я могла бы сходить на Норт-сквер вместо вас.
— Вот как? — удивленно подняла брови хозяйка и рассмеялась. — С какой это стати мне посылать за продуктами для пивной девушку, которая обожает таскать у людей из карманов часы и деньги?
— Я куплю все, что нужно, по гораздо более выгодной цене, мэм, вот с какой стати. Я умею торговаться, как никто! — заявила Кэти.
— Откуда такая самоуверенность? — раздался позади них знакомый мужской голос.
Обе женщины обернулись — это был тот, о ком они только что говорили, — Джон Смит. Он стоял, непринужденно прислонившись к дверному косяку со скрещенными на груди руками, и с холодным интересом смотрел на девушку. Прежде чем Кэти успела ответить, он насмешливо добавил:
— Впрочем, ясно, откуда — дает себя знать богатый опыт. Знаешь, Молли, эта особа права: она заставит торговцев сбавить цены, потому что может заговорить зубы и вскружить голову самому королю Георгу. Так что отпусти ее на рынок, но ни в коем случае не доверяй ей денег, иначе не дождешься ни денег, ни продуктов, ни новой помощницы!
От холодного огонька в его глазах Кэти захотелось съежиться. Этот странный человек, всегда появлявшийся, как чертик из коробочки, смотрел на нее так, словно знал про нее абсолютно все, в том числе и все до одной уловки из ее обширнейшего арсенала. «Проклятие, — подумала девушка с дрожью, каждой клеточкой ощущая исходившие от Смита флюиды опасности, — неужели он догадывается, что я за ним шпионю? Нет, не может быть! На самом деле ему ничего обо мне не известно, он только делает вид, что знает о моей тайне».
Но как Кэти себя ни уговаривала, в душе она понимала, что очень рискует. Если Смит и впрямь задался целью во что бы то ни стало выяснить, кто она такая, это могло поставить под угрозу не только ее задание, но и саму жизнь.
5
— Не смейте меня жалеть! — яростно накинулась она на него, с размаху опуская тяжелый утюг на подставку. — Я этого терпеть не могу! Да, я жила одна с десяти с половиной лет, сама добывая себе пропитание, и, поверьте, у меня это неплохо получалось! Знаете, чему меня научила жизнь? О, это очень простая истина — что бы ни болтали люди, как бы они ни призывали бороться за свободу, человек без денег и без благородной родословной никогда не будет по-настоящему свободен!
— Я согласен с тобой, — кивнул Джон, — если речь идет о монархии. А если народ будет сам управлять собой, без короля?
— Без короля? Нет, это невозможно!
— Но почему? — наклонился он к ней через стол, буравя горящими глазами. — Почему ты говоришь «невозможно», даже не задумываясь о том, что мы можем сами выбирать себе правителей? Как ты не понимаешь, Кэти, в этом-то и заключается самое главное! Если мы получим возможность выбирать себе правителей, то люди всех сословий будут жить гораздо лучше, чем сейчас.
Поддавшись силе его убеждения, Кэти представила себе, как хорошо будет без короля, когда у кормила власти вместо чванливых аристократов встанут люди, избранные народом, и в ее сердце зажглась искра надежды, правда, только на мгновение.
— Такого никогда не будет! — сказала она уверенно, сняла со стола выглаженную простыню и аккуратно сложила ее. — Положение в обществе, деньги, воспитание и связи — только это имеет значение в жизни. Короли правят нами потому, что у них самая большая мошна, самое лучшее воспитание и самое высокое положение в обществе, и вы хоть соловьем пойте, но ни за что не убедите меня, что может быть иначе — честнее и справедливей. Кому, как не мне, знать, как несправедлива жизнь к тем, кто не принадлежит к привилегированному классу. Таким, как я, приходится лезть вон из кожи, чтобы не подохнуть с голоду, и так будет всегда!
Она положила на стол отглаженную простыню и вышла из кухни, даже не оглянувшись на Джона Смита, — она презирала его за то, что он поманил ее несбыточной надеждой. Подумать только, он сказал, что народ может управлять собою сам! Что за бредни! Нет, виконт Лоуден — вот единственный человек, который в силах дать ей свободу, и об этом ни в коем случае нельзя забывать!
Прошло уже больше недели с того дня, как Кэти стала служанкой в «Русалке», но пока ей так и не удалось добыть никакой сколько-нибудь ценной информации. Все это время девушка почти не выходила из кухни, без устали моя посуду, отчищая закопченные горшки, поддерживая в очаге огонь, и Джона Смита видела мельком, всего два-три раза. Она понимала, что так продолжаться не может: если и дальше торчать в кухне, того и гляди провалишь секретное задание виконта! На следующий день ей предстояла встреча с капитаном Уортом на Норт-сквер, а что она ему скажет, какими сведениями о тайном противнике блеснет? Кроме того, даже отпроситься на эту встречу у хозяйки под благовидным предлогом будет не так-то просто!
Обо всем этом Кэти размышляла, перемывая очередную стопку грязной посуды, принесенной из зала. Смахнув с тарелки объедки в ведро, девушка с горечью подумала о том, что совсем недавно, когда она работала на ферме Джеймса Уиллоуби в Виргинии, такие отбросы показались бы ей самой желанной пищей — ее хозяин был очень скуп, когда дело касалось кормежки для почти дармовых слуг, зато очень щедр на тумаки и подзатыльники. Слава богу, что теперь он далеко и является Кэти только в кошмарных снах! Но если она не добудет для Лоудена действительно ценной информации, кошмар может стать явью! При воспоминании о прежнем хозяине Кэти задрожала от страха, однако быстро взяла себя в руки. Виконт, конечно, переоценил ее способности, рассчитывая на успех в такой короткий срок, но она верила в удачу…
Надо постараться разнюхать еще что-нибудь! Похоже, что задняя комната таверны служила местом тайных встреч Джона Смита со своими сообщниками. По крайней мере, они собрались там в ту ночь, когда Кэти появилась в «Русалке»: она видела собственными глазами, как в заднюю комнату вошли Смит, Эндрю Фрейзер и еще два человека, плотно прикрыв за собою дверь.
Они пробыли там несколько часов, притворяясь, что собрались на дружескую вечеринку. Разыгрывать этот спектакль им помогала Молли, то и дело носившая в заднюю комнату подносы, уставленные кружками с элем. Но Кэти не проведешь! На следующее утро она осмотрела землю под окном этой комнаты и обнаружила там лужу замерзшего за ночь эля. Похоже, Джон Смит и его товарищи вовсе не пьянствовали, а передавали друг другу секретную информацию и обсуждали планы мятежа против короля! Если бы ей удалось пробраться тайком в заднюю комнату, можно было бы подслушать их разговоры! Конечно, это еще не улика против Смита, но полученные таким путем сведения помогут раздобыть и улики.
Пожалуй, надо напроситься в помощницы к Молли, которая разносит посетителям эль. Мунро наверняка не станет возражать — первые несколько дней славный трактирщик, как ему и положено, поглядывал на Кэти подозрительно, опасаясь за сохранность своего добра, но, убедившись, что ничего не пропало и даже его драгоценные запасы спиртного остались в целости, он проникся к новой служанке большой симпатией. К тому же она пустила в ход свои чары, и к концу недели простодушный Дэвид был уже полностью в ее руках.
Погрузившись в размышления, Кэти перестала скрести грязную тарелку и уставилась в кухонное окно невидящим взглядом. Странная птица этот Джон Смит — одевается как безработный рыбак, а манеры, весь его облик выдают в нем джентльмена. Как и от кого он получает информацию, которую передает сообщникам в задней комнате «Русалки»? Это надо непременно выяснить, но как? Если начать расспрашивать о Джоне Смите хозяев и посетителей, это обязательно вызовет подозрение.
— Ты что, спишь на ходу, Кэти? — прервал ее размышления удивленный голос Молли. — Я жду чистые тарелки.
— О, простите, — вдрогнув, ответила девушка. — Я просто задумалась. Этого больше не повторится!
— Сполосни-ка и это, милая, — сказала хозяйка, водружая на стол возле Кэти поднос с оловянными кружками. — Бедная девочка, вымыть такую прорву посуды! Кто-кто, а уж я-то знаю, какое это муторное занятие, — немудрено, что ты немного отвлеклась. Ну, и о чем же ты тут мечтаешь, скажи на милость?
— Ни о чем… — пожала плечами Кэти, кладя одну из кружек в тазик с мыльной водой, и вдруг замолчала — ей в голову пришла замечательная мысль о том, как побольше разузнать о загадочном Джоне Смите, не вызывая подозрений: надо прикинуться влюбленной в него. Добрая болтливая Молли наверняка выложит всю его подноготную. — Вообще-то я… гм-м… думала о Джоне Смите, мэм… — умело разыгрывая смущение, добавила Кэти.
— Вот как? Тогда мне понятно, почему у тебя такой мечтательный вид, — хихикнула Молли, взяв полотенце, чтобы вытереть вымытые кружки. — Джон видный мужчина!
— И такой славный, — опустив голову и пряча глаза, как влюбленная дурочка, сказала Кэти.
— Джона Смита можно назвать каким угодно, но уж никак не славным! — расхохоталась хозяйка.
— По крайней мере, мне он показался славным…
— Правда? — переспросила Молли, заглядывая Кэти в глаза.
— Да! Но он всегда выглядит таким грустным и одиноким… У него есть семья?
— Если и есть, то я ничего о ней не знаю, девонька.
— Очень жаль, — пробормотала Кэти, — ведь он и Мунро закадычные друзья.
— Да, они дружат уже много лет, — согласилась Молли.
— И Дэнни его просто боготворит…
— Верно, — ответила добрая женщина со вздохом, — но я не уверена, что это хорошо.
— Почему?
— Джон очень замкнутый человек, он ни с кем не сходится накоротке, а дети ведь очень бесцеремонны — им невдомек, что в дела взрослых им не следует совать свой нос. Джон, например, не любит распространяться о себе.
— Он такой странный и загадочный, — продолжала начатую игру Кэти.
— Можно и так сказать, — ответила Молли и замолчала.
Кэти ждала, что она продолжит разговор, однако пауза затягивалась — хозяйка явно не желала обсуждать щекотливую тему.
Но девушка была не из тех, кто легко сдается.
— А сегодня Джон придет в «Русалку»? — спросила она.
— Да, — сказала хозяйка, — и на сей раз немного раньше обычного. Я обещала приготовить его любимые рыбные котлеты. Джон… — Молли запнулась: видимо, хотела что-то добавить, но передумала и сказала только: — …Обожает рыбные котлеты по моему рецепту.
— Вот и хорошо! — обрадованно заметила Кэти. — Пусть хоть раз поест как следует, по-домашнему. Все эти его приходы и уходы ни свет ни заря — он наверняка питается как придется и очень мало спит.
Лицо Молли прибрело озабоченное выражение.
— Ты слишком много о нем думаешь, — заметила она с тревогой. — Ты что, всерьез в него влюбилась? Сейчас же выброси его из головы! Джон, конечно, мужчина красивый, но он не из тех, кого можно на себе женить, заруби себе на носу!
— Что вы, да у меня этого и в мыслях не было. Я только беспокоюсь о его здоровье! — принялась разубеждать ее Кэти с таким жаром, что простодушная Молли окончательно уверилась в прямо противоположном. — И потом, он такой загадочный, что поневоле возбуждает любопытство!
— Вот-вот, а любопытство, как тебе, должно быть, известно, сгубило кошку. Вот что я тебе скажу, девонька: такие, как Джон Смит, совершенно не годятся в мужья. Многие девицы увивались вокруг него, и ничего путного у них не вышло. Вот тебе мой совет: если не хочешь остаться с разбитым сердцем, найди себе хорошего, надежного парня, а не вертопраха, который приходит и уходит, когда ему вздумается!
Надеясь, что ей удалось наставить на путь истинный глупую девчонку, добрая женщина откинулась на спинку стула и добавила:
— Что-то я с тобой заболталась. Пожалуй, пора вернуться в зал. Кстати, завтра поутру мне придется идти на рынок за продуктами, так что сегодня вечером мы с тобой составим список покупок. Ох и не люблю я ходить на рынок! Совершенно не умею торговаться, а тут еще нехватка продуктов из-за Портового указа, и цены растут не по дням, а по часам — просто ужас!
У Кэти перехватило дыхание от радости — само провидение посылало ей возможность отправиться завтра на Норт-сквер для встречи с Уортом.
— Почему же вы ходите на рынок, если так его не любите? — спросила она у хозяйки с самым невинным видом.
— А что делать? Кто согласится сделать это за меня?
— Я могла бы сходить на Норт-сквер вместо вас.
— Вот как? — удивленно подняла брови хозяйка и рассмеялась. — С какой это стати мне посылать за продуктами для пивной девушку, которая обожает таскать у людей из карманов часы и деньги?
— Я куплю все, что нужно, по гораздо более выгодной цене, мэм, вот с какой стати. Я умею торговаться, как никто! — заявила Кэти.
— Откуда такая самоуверенность? — раздался позади них знакомый мужской голос.
Обе женщины обернулись — это был тот, о ком они только что говорили, — Джон Смит. Он стоял, непринужденно прислонившись к дверному косяку со скрещенными на груди руками, и с холодным интересом смотрел на девушку. Прежде чем Кэти успела ответить, он насмешливо добавил:
— Впрочем, ясно, откуда — дает себя знать богатый опыт. Знаешь, Молли, эта особа права: она заставит торговцев сбавить цены, потому что может заговорить зубы и вскружить голову самому королю Георгу. Так что отпусти ее на рынок, но ни в коем случае не доверяй ей денег, иначе не дождешься ни денег, ни продуктов, ни новой помощницы!
От холодного огонька в его глазах Кэти захотелось съежиться. Этот странный человек, всегда появлявшийся, как чертик из коробочки, смотрел на нее так, словно знал про нее абсолютно все, в том числе и все до одной уловки из ее обширнейшего арсенала. «Проклятие, — подумала девушка с дрожью, каждой клеточкой ощущая исходившие от Смита флюиды опасности, — неужели он догадывается, что я за ним шпионю? Нет, не может быть! На самом деле ему ничего обо мне не известно, он только делает вид, что знает о моей тайне».
Но как Кэти себя ни уговаривала, в душе она понимала, что очень рискует. Если Смит и впрямь задался целью во что бы то ни стало выяснить, кто она такая, это могло поставить под угрозу не только ее задание, но и саму жизнь.
5
Словно почувствовав напряжение, возникшее между Смитом и Кэти, Молли занервничала.
— Гм… — кашлянула она, переводя взгляд то на него, то на девушку, — ладно, так уж и быть, голубушка. Если ты берешься купить продукты подешевле, отправляйся завтра на рынок, посмотрим, удастся ли тебе сдержать обещание.
Она махнула рукой и направилась к двери, которая вела в зал. Джон Смит посторонился, давая дорогу.
— Я скажу Дэвиду, что вы здесь, — сказала ему Молли и вышла из кухни.
Кэти вновь занялась грязной посудой, надеясь, что нежданный гость тоже уйдет. Но он все стоял в дверях, и девушка ощущала на спине его обжигающий взгляд. Наконец, не выдержав, она обернулась и спросила:
— Почему вы всегда так странно на меня смотрите?
— Да вот, хочу понять, что ты за птица.
— Это еще зачем? — спросила она, чувствуя, как у нее от ужаса холодеют руки. — Что вам от меня надо?
— Пока не знаю, — улыбнулся он уголком рта. — Но что-нибудь придумаю.
— Вот как? — кисло улыбнулась Кэти, прекрасно понимая, что он играет с ней, как кошка с мышью. Ей такие игры решительно не нравились. — Когда надумаете, будьте добры, сообщите.
— Конечно, сообщу, можешь не волноваться, — заверил он, отрываясь от косяка, но по-прежнему не двигаясь с места. — А теперь признайся, зачем ты обо мне расспрашивала Молли?
Сердце Кэти испуганно замерло.
— Я вовсе не расспрашивала… — начала было она, понимая, впрочем, что отрицать бессмысленно, потому что он слышал по крайней мере часть их с Молли разговора. Она растерялась: Джон Смит вряд ли поверит ее объяснениям. Но почему его недоверие так ее пугает? — Мне просто было интересно.
— Правда? — проговорил он все с той же кривой полуулыбкой и неторопливо направился к девушке. — Что же во мне такого интересного?
Кэти неосознанно сделала шаг назад и, наткнувшись на край стола, замерла, с сильно бьющимся сердцем наблюдая, как приближается Смит. Под его пристальным взглядом у нее моментально вылетел из головы план, по которому она должна была разыгрывать влюбленность, мысли лихорадочно заметались в поисках более или менее убедительного довода, но, увы, безрезультатно.
Подойдя к ней так близко, что Кэти ощутила тепло его тела, хотя он и не прикасался к ней, Джон Смит остановился. Глядя на него во все глаза, Кэти вдруг ощутила неодолимое желание узнать о нем все-все, каждую мельчайшую подробность его жизни, и вовсе не потому, что этого требовало ее шпионское задание. Впрочем, она и сама не смогла бы объяснить почему.
— Кто вы, Джон Смит? — прошептала она. — Кто вы на самом деле?
Он близко склонился к ней, слегка оцарапав небритой щетиной щеку.
— Если тебе интересно, — сказал он тоже шепотом, обдавая теплым дыханием ее ухо, — я отвечу на все твои вопросы, при условии, что ты тоже будешь со мной откровенна!
Кэти испуганно дернулась: очень ясный намек! Ее смятение только усилилось, когда она почувствовала, как его губы коснулись ее уха. Ох, как близко подошла она к опасному краю, надо бы остановиться, подумать, как быть дальше, но Кэти уже была не в состоянии думать…
Этот странный человек совершенно не походил на других мужчин, которых довелось ей встретить на своем пути. На него совершенно не действовали ее трюки, с помощью которых она с легкостью манипулировала другими представителями сильного пола. Джон Смит не верил ее вполне правдоподобным выдумкам, лести и невинному виду, напротив, он сам, Кэти была уверена, мог бы научить ее таким хитростям, которых еще не было в ее арсенале.
Подняв руки, он запустил пальцы в ее короткие волосы и заставил откинуть голову назад. Кэти поняла, что он хочет ее поцеловать, и по ее телу пробежала дрожь возбуждения, какого она еще никогда не испытывала от прикосновения мужчины. Отдавшись этому сладостному ощущению, она закрыла глаза. Тори, виги, виконт Лоу-ден — все они в этот миг перестали для нее существовать, она забыла, что Джон Смит ее враг, что он мятежник, а она лазутчица, которая должна его разоблачить. От волнения Кэти едва дышала.
Он медленно, нежно коснулся губами ее рта, и эта сводящая с ума ласка заставила Кэти окончательно позабыть обо всем. Она приникла к нему всем телом, прося продолжать, впитывая каждое мгновение этой восхитительной близости.
— Если ты и дальше будешь мне отвечать с такой готовностью, — прошептал он, отведя губы от ее рта, — то узнаешь меня в полном смысле этого слова и выбросишь из головы все свои вопросы!
Кэти, уже совсем было потерявшую над собой власть в его объятиях, как током ударило: он потешается над ней! От сладостной неги не осталось и следа, девушку охватила ярость: как он смеет?! И сама она тоже хороша — так забыться! Чувствуя себя полной дурой, она попыталась оттолкнуть Смита, но не тут-то было: он крепко сжимал ее в объятиях.
— Как, милочка, ты не хочешь принять мое предложение? — спросил он, со снисходительной улыбкой наблюдая за ее тщетными попытками освободиться. — Кэти, ты ранишь меня своим отказом.
— Сожалею, но это так, — ответила она, бросив на него яростный взгляд, — а теперь отпустите меня!
Улыбка тотчас сошла с его лица, оно приобрело обычное жесткое выражение, но, к удивлению Кэти, Джон Смит подчинился ее требованию и разжал руки.
— Думаю, мы хорошо поняли друг друга, — сказал он негромко, отступая назад. — С этого дня попридержи свое любопытство и оставь свои вопросы при себе. Не вздумай больше совать свой нос в мои дела!
Он резко развернулся и вышел. Кэти проводила его взглядом, ругая себя за то, что так глупо поддалась на его провокацию. Да, никудышная из нее вышла шпионка, если какой-то повеса так легко, одним поцелуем, смог заставить ее забыть о задании виконта.
Джон Смит и вправду оказался настоящим повесой, умеющим вскружить женщине голову. Но он еще и мятежник, может быть, даже один из лидеров вигов, хотя никто, по-видимому, ничего о нем толком не знает. Это очень странно, ведь у подавляющего большинства людей есть семьи, друзья, знакомые, которые могут о них рассказать, да и сами люди не прочь переброситься парой слов о своих делах, чтобы получить совет или просто поговорить. Джон Смит, однако, не принадлежит к их числу.
Кэти упрямо сжала зубы — пережитое унижение только подзадорило ее. Что ж, мистер Смит ловок, ничего не скажешь, но и она не лыком шита! Тем, что она еще жива, она обязана своим хитрым, изворотливым мозгам, и уж она ими воспользуется, чтобы вывести этого типа на чистую воду! И если он думает, что одного поцелуя и приказа не совать нос в его дела достаточно, чтобы сохранить в тайне его секреты, то Джону Смиту предстоит пережить жестокое разочарование.
— У меня такое впечатление, что твой модный повар бессовестно морит тебя голодом! — с напускным негодованием проговорила Молли, удовлетворенно наблюдая, с каким аппетитом сидевший за столом Итан уплетал уже вторую порцию рыбных котлет с гарниром из сакоташа[10].
— Ты, как всегда, права, — ответил он, не прерывая своего занятия. — Но мой бедняга-повар переживает трудные времена — из-за Портового указа в городе невозможно достать ни устриц, ни омаров, а запасы масла так оскудели, что он не в состоянии готовить свои изысканные соусы. И потом, подумай сама, ну какой повар, пусть и самый модный, сможет приготовить такие замечательные рыбные котлеты, как ты?
— А сегодня котлеты жарила не я, — призналась Молли. — а наша новая служанка Кэти.
Увидев, что лицо Джона Смита вытянулось от удивления, добродушная хозяйка рассмеялась.
— Пока ты разговаривал с Дэвидом, — пояснила она, — я дала девчушке урок кулинарии. Кэти знала, что мы ждем тебя к ужину сегодня вечером, и попросила научить ее готовить твое любимое блюдо. Вот я и показала ей, как делать котлеты из трески. — Молли повернулась, чтобы помешать рыбный суп, варившийся в котле, и, искоса глянув на собеседника, добавила: — Знаешь, по-моему, бедняжка втюрилась в тебя, как кошка!
— Господи, ну сколько можно! — рассмеялся Итан. — То ты говорила, что в меня влюблена Дороти Макэлви из «Белого лебедя», а теперь, по-твоему, и эта маленькая воровка от меня без ума.
— Да, Дороти в тебя влюблена, — кивнула Молли, — я от своих слов не отказываюсь. Ты думаешь, она помогает нам из-за идеи? Как бы не так! Она просто по уши в тебя влюблена.
— Хватит фантазировать, дорогая Молли, — поморщился Итан. — Послушать тебя, так ко мне неравнодушны все женщины Бостона.
— Не все, — ухмыльнулась хозяйка. — Я, например, в тебя не влюблена, это уж точно. И я давно хотела тебе по-дружески сказать: ты слишком легкомысленно относишься к чувствам бедных девушек, а ведь их сердца так ранимы.
— Может быть, может быть… — ответил Итан — Но вот насчет Кэти ты ошибаешься.
— Я ошибаюсь? Да что ты! Я вижу эту девушку насквозь, у меня глаз наметанный. Ей здорово досталось в этой жизни, поэтому она может показаться ожесточенной, даже грубоватой, но у нее нежная душа. Знаешь, она о тебе расспрашивала.
— Это-то и кажется мне подозрительным.
— Господи, да тебе всегда все кажется подозрительным! — воскликнула Молли.
— Ты права, — вздохнул Итан и, отщипнув поджаристый краешек рыбной котлеты, лежавшей перед ним на тарелке, с удовольствием отправил его в рот. — Мне и впрямь везде чудятся лазутчики губернатора.
— Надеюсь, про Кэти ты так не думаешь? Эта девушка не может быть лазутчицей. К тому же она расспрашивала только про тебя, больше ее никто не интересовал.
— Вот как? — насторожился Итан. Он придвинулся к сидевшей рядом женщине и негромко попросил: — Ну-ка, припомни как можно точнее, какие именно вопросы она задавала?
— Самые невинные, какие ей и в голову бы не пришли, будь она шпионкой, если ты это имеешь в виду, — так же тихо ответила Молли. — Во-первых, ее совершенно не интересовало, о чем вы с Дэвидом и другими ведете разговоры в задней комнате. Не задавала она и вопросов о политических взглядах — твоих или кого-либо другого. Бедняжка только спросила, есть ли у тебя время на сон, — беспокоилась, что ты всегда выглядишь таким утомленным, — и есть ли у тебя близкие и друзья, потому что ей показалось, что о тебе плохо заботятся. Согласись, что это вряд ли могло бы заинтересовать шпионку!
— Твоя правда. — Он замолчал, вспоминая, как податливо прильнула к его груди Кэти, когда он обнял ее, с какой нежностью ответила она на его поцелуй. Богатый опыт сердцееда подсказывал Итану, что она не притворялась. Если Молли не ошибается и Кэти действительно влюбилась в него, тогда вполне естественно, что ей захотелось побольше узнать о предмете своей страсти. И все-таки смутное беспокойство не оставляло Итана — уж слишком эта красотка была себе на уме.
Постучав поварешкой по краю котла, хозяйка «Русалки» положила ее на стол и снова посмотрела на собеседника.
— Ты ведь не думаешь, что это несчастное создание, оборванное и истощенное, шпионит на губернатора? — спросила она. — Бедная, она едва стояла на ногах от слабости, когда мы впервые ее увидели.
— Нет, я не думаю, что она соглядатай Гейджа, — ответил Итан. — Губернатор — человек порядочный, не чуждый сострадания, он бы не унизил себя, послав сюда шпионить голодную нищенку. Если бы она стала работать на него, он бы сначала ее подкормил и приодел. К тому же я навел о ней справки и не нашел ничего, что бы хоть как-то указывало на ее связь с Гейджем. Так что не волнуйся, оснований для подозрений действительно нет никаких.
— Значит, ты все-таки подозревал ее, раз навел справки?
— Ну разумеется! Я не был бы самим собой, если бы этого не сделал. Знаешь, кто она? Сосланная воровка, проданная одному землевладельцу из Виргинии, который сообщил властям, что она сбежала. Я не уверен, конечно, но мне кажется, что она появилась в Бостоне всего за несколько дней до того, как ворвалась в «Русалку», спасаясь от мести капитана Уорта. Не представляю, откуда она могла бы знать Гейджа или его людей, да и времени на то, чтобы наняться к ним в лазутчики, у нее практически не было.
— Бедный ты, бедный, — покачала головой Молли, горестно глядя на Итана. — В тебя влюбилась очаровательная девушка, а ты думаешь только о том, шпионка она или нет. Любой другой на твоем месте просто приударил бы за ней как следует.
— Напрасно ты думаешь, что я такой сухарь, — ухмыльнулся Итан. — Я ее уже один раз поцеловал.
— Вот как? — вытаращила глаза Молли, не ожидавшая такой прыти от вечно занятого Джона Смита. — Когда же ты успел?
— Да пару часов назад!
— Гм… — кашлянула она, переводя взгляд то на него, то на девушку, — ладно, так уж и быть, голубушка. Если ты берешься купить продукты подешевле, отправляйся завтра на рынок, посмотрим, удастся ли тебе сдержать обещание.
Она махнула рукой и направилась к двери, которая вела в зал. Джон Смит посторонился, давая дорогу.
— Я скажу Дэвиду, что вы здесь, — сказала ему Молли и вышла из кухни.
Кэти вновь занялась грязной посудой, надеясь, что нежданный гость тоже уйдет. Но он все стоял в дверях, и девушка ощущала на спине его обжигающий взгляд. Наконец, не выдержав, она обернулась и спросила:
— Почему вы всегда так странно на меня смотрите?
— Да вот, хочу понять, что ты за птица.
— Это еще зачем? — спросила она, чувствуя, как у нее от ужаса холодеют руки. — Что вам от меня надо?
— Пока не знаю, — улыбнулся он уголком рта. — Но что-нибудь придумаю.
— Вот как? — кисло улыбнулась Кэти, прекрасно понимая, что он играет с ней, как кошка с мышью. Ей такие игры решительно не нравились. — Когда надумаете, будьте добры, сообщите.
— Конечно, сообщу, можешь не волноваться, — заверил он, отрываясь от косяка, но по-прежнему не двигаясь с места. — А теперь признайся, зачем ты обо мне расспрашивала Молли?
Сердце Кэти испуганно замерло.
— Я вовсе не расспрашивала… — начала было она, понимая, впрочем, что отрицать бессмысленно, потому что он слышал по крайней мере часть их с Молли разговора. Она растерялась: Джон Смит вряд ли поверит ее объяснениям. Но почему его недоверие так ее пугает? — Мне просто было интересно.
— Правда? — проговорил он все с той же кривой полуулыбкой и неторопливо направился к девушке. — Что же во мне такого интересного?
Кэти неосознанно сделала шаг назад и, наткнувшись на край стола, замерла, с сильно бьющимся сердцем наблюдая, как приближается Смит. Под его пристальным взглядом у нее моментально вылетел из головы план, по которому она должна была разыгрывать влюбленность, мысли лихорадочно заметались в поисках более или менее убедительного довода, но, увы, безрезультатно.
Подойдя к ней так близко, что Кэти ощутила тепло его тела, хотя он и не прикасался к ней, Джон Смит остановился. Глядя на него во все глаза, Кэти вдруг ощутила неодолимое желание узнать о нем все-все, каждую мельчайшую подробность его жизни, и вовсе не потому, что этого требовало ее шпионское задание. Впрочем, она и сама не смогла бы объяснить почему.
— Кто вы, Джон Смит? — прошептала она. — Кто вы на самом деле?
Он близко склонился к ней, слегка оцарапав небритой щетиной щеку.
— Если тебе интересно, — сказал он тоже шепотом, обдавая теплым дыханием ее ухо, — я отвечу на все твои вопросы, при условии, что ты тоже будешь со мной откровенна!
Кэти испуганно дернулась: очень ясный намек! Ее смятение только усилилось, когда она почувствовала, как его губы коснулись ее уха. Ох, как близко подошла она к опасному краю, надо бы остановиться, подумать, как быть дальше, но Кэти уже была не в состоянии думать…
Этот странный человек совершенно не походил на других мужчин, которых довелось ей встретить на своем пути. На него совершенно не действовали ее трюки, с помощью которых она с легкостью манипулировала другими представителями сильного пола. Джон Смит не верил ее вполне правдоподобным выдумкам, лести и невинному виду, напротив, он сам, Кэти была уверена, мог бы научить ее таким хитростям, которых еще не было в ее арсенале.
Подняв руки, он запустил пальцы в ее короткие волосы и заставил откинуть голову назад. Кэти поняла, что он хочет ее поцеловать, и по ее телу пробежала дрожь возбуждения, какого она еще никогда не испытывала от прикосновения мужчины. Отдавшись этому сладостному ощущению, она закрыла глаза. Тори, виги, виконт Лоу-ден — все они в этот миг перестали для нее существовать, она забыла, что Джон Смит ее враг, что он мятежник, а она лазутчица, которая должна его разоблачить. От волнения Кэти едва дышала.
Он медленно, нежно коснулся губами ее рта, и эта сводящая с ума ласка заставила Кэти окончательно позабыть обо всем. Она приникла к нему всем телом, прося продолжать, впитывая каждое мгновение этой восхитительной близости.
— Если ты и дальше будешь мне отвечать с такой готовностью, — прошептал он, отведя губы от ее рта, — то узнаешь меня в полном смысле этого слова и выбросишь из головы все свои вопросы!
Кэти, уже совсем было потерявшую над собой власть в его объятиях, как током ударило: он потешается над ней! От сладостной неги не осталось и следа, девушку охватила ярость: как он смеет?! И сама она тоже хороша — так забыться! Чувствуя себя полной дурой, она попыталась оттолкнуть Смита, но не тут-то было: он крепко сжимал ее в объятиях.
— Как, милочка, ты не хочешь принять мое предложение? — спросил он, со снисходительной улыбкой наблюдая за ее тщетными попытками освободиться. — Кэти, ты ранишь меня своим отказом.
— Сожалею, но это так, — ответила она, бросив на него яростный взгляд, — а теперь отпустите меня!
Улыбка тотчас сошла с его лица, оно приобрело обычное жесткое выражение, но, к удивлению Кэти, Джон Смит подчинился ее требованию и разжал руки.
— Думаю, мы хорошо поняли друг друга, — сказал он негромко, отступая назад. — С этого дня попридержи свое любопытство и оставь свои вопросы при себе. Не вздумай больше совать свой нос в мои дела!
Он резко развернулся и вышел. Кэти проводила его взглядом, ругая себя за то, что так глупо поддалась на его провокацию. Да, никудышная из нее вышла шпионка, если какой-то повеса так легко, одним поцелуем, смог заставить ее забыть о задании виконта.
Джон Смит и вправду оказался настоящим повесой, умеющим вскружить женщине голову. Но он еще и мятежник, может быть, даже один из лидеров вигов, хотя никто, по-видимому, ничего о нем толком не знает. Это очень странно, ведь у подавляющего большинства людей есть семьи, друзья, знакомые, которые могут о них рассказать, да и сами люди не прочь переброситься парой слов о своих делах, чтобы получить совет или просто поговорить. Джон Смит, однако, не принадлежит к их числу.
Кэти упрямо сжала зубы — пережитое унижение только подзадорило ее. Что ж, мистер Смит ловок, ничего не скажешь, но и она не лыком шита! Тем, что она еще жива, она обязана своим хитрым, изворотливым мозгам, и уж она ими воспользуется, чтобы вывести этого типа на чистую воду! И если он думает, что одного поцелуя и приказа не совать нос в его дела достаточно, чтобы сохранить в тайне его секреты, то Джону Смиту предстоит пережить жестокое разочарование.
— У меня такое впечатление, что твой модный повар бессовестно морит тебя голодом! — с напускным негодованием проговорила Молли, удовлетворенно наблюдая, с каким аппетитом сидевший за столом Итан уплетал уже вторую порцию рыбных котлет с гарниром из сакоташа[10].
— Ты, как всегда, права, — ответил он, не прерывая своего занятия. — Но мой бедняга-повар переживает трудные времена — из-за Портового указа в городе невозможно достать ни устриц, ни омаров, а запасы масла так оскудели, что он не в состоянии готовить свои изысканные соусы. И потом, подумай сама, ну какой повар, пусть и самый модный, сможет приготовить такие замечательные рыбные котлеты, как ты?
— А сегодня котлеты жарила не я, — призналась Молли. — а наша новая служанка Кэти.
Увидев, что лицо Джона Смита вытянулось от удивления, добродушная хозяйка рассмеялась.
— Пока ты разговаривал с Дэвидом, — пояснила она, — я дала девчушке урок кулинарии. Кэти знала, что мы ждем тебя к ужину сегодня вечером, и попросила научить ее готовить твое любимое блюдо. Вот я и показала ей, как делать котлеты из трески. — Молли повернулась, чтобы помешать рыбный суп, варившийся в котле, и, искоса глянув на собеседника, добавила: — Знаешь, по-моему, бедняжка втюрилась в тебя, как кошка!
— Господи, ну сколько можно! — рассмеялся Итан. — То ты говорила, что в меня влюблена Дороти Макэлви из «Белого лебедя», а теперь, по-твоему, и эта маленькая воровка от меня без ума.
— Да, Дороти в тебя влюблена, — кивнула Молли, — я от своих слов не отказываюсь. Ты думаешь, она помогает нам из-за идеи? Как бы не так! Она просто по уши в тебя влюблена.
— Хватит фантазировать, дорогая Молли, — поморщился Итан. — Послушать тебя, так ко мне неравнодушны все женщины Бостона.
— Не все, — ухмыльнулась хозяйка. — Я, например, в тебя не влюблена, это уж точно. И я давно хотела тебе по-дружески сказать: ты слишком легкомысленно относишься к чувствам бедных девушек, а ведь их сердца так ранимы.
— Может быть, может быть… — ответил Итан — Но вот насчет Кэти ты ошибаешься.
— Я ошибаюсь? Да что ты! Я вижу эту девушку насквозь, у меня глаз наметанный. Ей здорово досталось в этой жизни, поэтому она может показаться ожесточенной, даже грубоватой, но у нее нежная душа. Знаешь, она о тебе расспрашивала.
— Это-то и кажется мне подозрительным.
— Господи, да тебе всегда все кажется подозрительным! — воскликнула Молли.
— Ты права, — вздохнул Итан и, отщипнув поджаристый краешек рыбной котлеты, лежавшей перед ним на тарелке, с удовольствием отправил его в рот. — Мне и впрямь везде чудятся лазутчики губернатора.
— Надеюсь, про Кэти ты так не думаешь? Эта девушка не может быть лазутчицей. К тому же она расспрашивала только про тебя, больше ее никто не интересовал.
— Вот как? — насторожился Итан. Он придвинулся к сидевшей рядом женщине и негромко попросил: — Ну-ка, припомни как можно точнее, какие именно вопросы она задавала?
— Самые невинные, какие ей и в голову бы не пришли, будь она шпионкой, если ты это имеешь в виду, — так же тихо ответила Молли. — Во-первых, ее совершенно не интересовало, о чем вы с Дэвидом и другими ведете разговоры в задней комнате. Не задавала она и вопросов о политических взглядах — твоих или кого-либо другого. Бедняжка только спросила, есть ли у тебя время на сон, — беспокоилась, что ты всегда выглядишь таким утомленным, — и есть ли у тебя близкие и друзья, потому что ей показалось, что о тебе плохо заботятся. Согласись, что это вряд ли могло бы заинтересовать шпионку!
— Твоя правда. — Он замолчал, вспоминая, как податливо прильнула к его груди Кэти, когда он обнял ее, с какой нежностью ответила она на его поцелуй. Богатый опыт сердцееда подсказывал Итану, что она не притворялась. Если Молли не ошибается и Кэти действительно влюбилась в него, тогда вполне естественно, что ей захотелось побольше узнать о предмете своей страсти. И все-таки смутное беспокойство не оставляло Итана — уж слишком эта красотка была себе на уме.
Постучав поварешкой по краю котла, хозяйка «Русалки» положила ее на стол и снова посмотрела на собеседника.
— Ты ведь не думаешь, что это несчастное создание, оборванное и истощенное, шпионит на губернатора? — спросила она. — Бедная, она едва стояла на ногах от слабости, когда мы впервые ее увидели.
— Нет, я не думаю, что она соглядатай Гейджа, — ответил Итан. — Губернатор — человек порядочный, не чуждый сострадания, он бы не унизил себя, послав сюда шпионить голодную нищенку. Если бы она стала работать на него, он бы сначала ее подкормил и приодел. К тому же я навел о ней справки и не нашел ничего, что бы хоть как-то указывало на ее связь с Гейджем. Так что не волнуйся, оснований для подозрений действительно нет никаких.
— Значит, ты все-таки подозревал ее, раз навел справки?
— Ну разумеется! Я не был бы самим собой, если бы этого не сделал. Знаешь, кто она? Сосланная воровка, проданная одному землевладельцу из Виргинии, который сообщил властям, что она сбежала. Я не уверен, конечно, но мне кажется, что она появилась в Бостоне всего за несколько дней до того, как ворвалась в «Русалку», спасаясь от мести капитана Уорта. Не представляю, откуда она могла бы знать Гейджа или его людей, да и времени на то, чтобы наняться к ним в лазутчики, у нее практически не было.
— Бедный ты, бедный, — покачала головой Молли, горестно глядя на Итана. — В тебя влюбилась очаровательная девушка, а ты думаешь только о том, шпионка она или нет. Любой другой на твоем месте просто приударил бы за ней как следует.
— Напрасно ты думаешь, что я такой сухарь, — ухмыльнулся Итан. — Я ее уже один раз поцеловал.
— Вот как? — вытаращила глаза Молли, не ожидавшая такой прыти от вечно занятого Джона Смита. — Когда же ты успел?
— Да пару часов назад!