Хант Уолтер. Темное Крыло

   Землянам вновь пришлось подождать, пока компрессоры выровняют давление по обе стороны диафрагменной двери. Крышка люка, декорированная узором из хРни'и, отползла вверх, и вся группа землян ступила на палубу чужого корабля.
   Навстречу им, освещенный тусклым красноватым светом, вышел один из зоров. Он был одет точно так же, как командир базы, за исключением того, что его пояс был того же багрового цвета, что и у Ррита. Такие пояса носили экстрасенсы. На поясе висел причудливо украшенный меч.
   - Мы приветствуем тебя, се эсХу'ур, и тех, кто пришел из твоего Гнезда, - почти без акцента сказал зор на стандартном земном. - Я - Казу'у м'Хар из Гнезда ХэЙен. Добро пожаловать на наш скромный корабль.
   Марэ так же вежливо поприветствовал зора и представил ему своих капитанов.
   - Я сочту за честь проводить вас к командиру нашей базы, - продолжил зор. - Это Хиос эхн м'Хар из Гнезда ХэЙен, с которым вы уже знакомы. Се Хиос будет рад оказать тебе и твоим офицерам достойный прием за своим столом.
   Марэ снова ответил вежливой фразой. Зор повернулся, отдал распоряжение ожидающим поодаль другим зорам в военной форме и повел землян по наклонному коридору, стены которого украшала гравировка из хРни'и, образовывавшая почти неразличимый узор.
   Они еще шли по коридору, когда в портативной рации Сергея раздался сигнал вызова. Чан сообщил, что "зеленый свет", открытый зорами для землян, продолжал действовать и пока никаких проблем не возникало. Но вежливый прием и парадная форма не смогли избавить его от озабоченности по поводу коварства зоров, пусть перед ними и был сам Темное Крыло.
   Коридор сделал поворот и окончился широкой лестницей. Медленно взлетев на следующий уровень, зор пригласил своих гостей подняться. Земляне, более проворные и ловкие в условиях пониженной гравитации, последовали за ним.
   На втором уровне освещение было еще более тусклым. Судя по всему, желая сделать любезность победителям, зоры поярче осветили нижнюю палубу. Кроме того, в воздухе здесь стоял специфический запах плесени. Зор подвел землян к темной арке полукруглого люка, пройдя через которую, они увидели двух своих морпехов, чувствовавших себя далеко не лучшим образом во враждебном окружении. Не произнеся больше ни слова, Казу'у оставил землян одних в отсеке.
   Если кто-то из них до сих пор не верил в то, что корабли зоров имеют странный, чуждый облик, то пребывание в этом отсеке быстро расставило все точки над i. Это было просторное помещение с высоким потолком и многоярусной компоновкой, включавшей в себя установленный на трехметровой высоте насест и слегка заглубленную нишу с несколькими диванами и низкими столиками в центре. Задняя стена была частично перекрыта большим, висевшим под потолком тороидом.
   Заметив, как Крис Бойд вздрогнул при виде тороида, Сергей решил, что на досуге над этим еще надо будет поразмышлять. После этого он жестом приказал морпехам занять позиции по периметру отсека.
   Их хозяин вошел в отсек через узкую дверь в правой стене. В руке он держал передатчик. Поприветствовав кивком головы гостей, он положил передатчик на инкрустированный столик, вмонтированный прямо в дверь.
   - ЭсХу'ур, - сказал зор. - Для меня... большая честь. Могу ли я предложить вам прохладительные напитки? - Он тщательно выговаривал каждое слово, однако по всему было ясно, что языком землян он владеет намного лучше, чем Казу'у, встретивший Марэ и его свиту у входа. То, что Хиос выбрал для общения язык своих врагов, указывало на его стремление поддерживать дух примирения, которого зоры решили придерживаться с самого начала церемонии.
   Зор предложил землянам сесть на мягкие диваны в нише, а сам, наполнив редкие по красоте бокалы голубоватым ликером и передав их гостям, умастился на насесте.
   - За успех наших переговоров, - произнес Хиос. - Это х'геРу, слабый алкогольный напиток, приготовленный из особого вида орехов, которые произрастают только на планете Зор'а. Мы точно знаем, что землянам он не причинит вреда.
   Сергей посмотрел на Марэ, а потом перевел взгляд на стоявшего возле двери Бойда. Бойд успокаивающе кивнул, и Сергей сделал осторожный глоток из своего бокала. У напитка был приятный миндальный аромат и едва заметный привкус алкоголя. Графин, из которого Хиос налил ликер, обладал охлаждающим свойством, благодаря чему вкус напитка чувствовался еще лучше.
   - Се Хиос, нам предстоит многое обсудить, - Марэ поставил свой бокал на низкий столик и положил руки на колени. - Поскольку в наших переговорах должны быть учтены требования дипломатического протокола, я должен знать, какое место вы занимаете в иерархии вашего народа. Другими словами, сэр, понадобится ли нам дополнительно встречаться и с вашим Верховным Правителем?
   - Повелитель эсХу'ур, я происхожу из Гнезда ХэЙен, Высшего Гнезда зоров. Верховный Правитель Ссе'е ХэЙен - это отпрыск старшего брата моего отца и приходится мне кузеном.
   Вести переговоры со мной - это значит вести переговоры с Высшим Гнездом. Мои полномочия распространяются на все, что связано с базой; но так же, как и Верховный Правитель, я имею право завершить эту войну Наше соглашение будет заключено, - он указал на тороид за своей спиной, - в присутствии Великого эсЛи.
   Марэ задумчиво покачал головой. На переговорах произошла почти незаметная, но весьма ощутимая смена психологических акцентов. С того момента, как зор Хиос вошел в отсек, он оставался в центре общего внимания. Теперь неожиданно общее внимание сфокусировалось на адмирале.
   - Се Хиос, - начал Марэ, - я готов принять полную капитуляцию всех объектов, относящихся к вашей базе. Хотя мы оба понимаем, что я не обязан давать гарантии безопасности в отношении каких-то лиц или материальных ценностей, я дам такие гарантии, если получу то, о чем прошу.
   Я надеюсь, что вы пойдете мне навстречу, и мы договоримся об аналогичных условиях капитуляции в отношении ваших Исконных Миров. Я вовсе не хочу, чтобы вы обесчестили свое имя, я просто хочу, чтобы вы помогли мне завершить эту войну на точно таких же условиях, которых мы достигнем здесь.
   Альтернативой для вашего народа будет полная аннигиляция ваших миров. Промежуточного решения в этом вопросе не существует.
   Зор взял когтистой рукой бокал со столика. Не спуская глаз с Марэ, он медленно отпил голубоватую жидкость, а затем осторожно поставил бокал на прежнее место.
   - Се эсХу 'ур, для народа зоров нелегко чувствовать себя в подобной ситуации - как поодиночке, так и всем вместе. Все мы... Вся наша цивилизация базируется на сознании того, что наш Повелитель и Создатель эсЛи построил эту Вселенную для нашего блага, исключительно и безоговорочно. Наша религия утверждает, что другие разумные существа, если мы встретим их, могут быть только слугами Повелителя Изгоев - эсГа'уЙала. - Заметив, что Марэ при этом слове понимающе кивнул, зор сделал паузу. - Нашим долгом и правом было искоренять эти существа, как недостойные Круга Совершенного Света эсЛи. Если бы мы не преуспели в этом, то стали бы орудиями Коварного эсГа 'у.
   Мы не могли предположить, что этот путь может быть неверным. Получилось, что сам эсЛи ослепил нас.
   Борьба между вашей расой и народом зоров всегда была для нас священной войной, Повелитель эсХу'ур. Мы верили, что эсЛи ведет нас на уничтожение землян и очищение Вселенной - нашей Вселенной - от земной скверны.
   Капитаны недовольно переглянулись, но Марэ сохранил полное спокойствие.
   - Да, Повелитель эсХу'ур, мы никогда не сомневались, что одержим полную победу над вами. Невзирая на то, сколько воинов падало под тенью Темного Крыла, мы каждый раз делали новый шаг к вашему поражению.
   Мы никогда не верили в то, что наступит время и один из вас одержит победу над нами, - Хиос тяжело вздохнул, и это вполне земное проявление уныния заставило гостей на мгновение забыть о его неземной природе. - Народ зоров просто трактует смысл поражения. Тот, кто потерпел поражение и остался в живых, должен стать иджу. Так было всегда.
   - Сейчас возникли некоторые новые обстоятельства, се Хиос.
   - Я согласен с тобой, Повелитель эсХу'ур. Мы по-прежнему не можем отделить поражение от бесчестия. Но непреложная истина заключается и в том, что нет смысла бороться с неизбежным. Каждый зор, как бы честолюбив он ни был, знает, что не способен победить эсХу'ура. Рано или поздно, но от Темного Крыла все равно не будет спасения.
   Задолго до того как ты прибыл на эту базу, мы знали, что у нас есть два пути. Мы могли сражаться, несмотря на перспективу неминуемого поражения, или стать расой иджу.
   Последняя фраза, судя по всему, не оставила Марэ равнодушным. Явно преодолевая волнение, он спросил:
   - И каковы же будут последствия этого бесчестия?
   - Это предстоит решать не мне, Повелитель эсХу'ур. Наш Верховный Правитель лучше понимает, какой ценой мы должны отплатить. Но все же в этой ситуации есть одно достойное решение.
   Мы должны... отдать свои жизни.
   - Извините, сэр, - подался вперед Марк Хадсон. - Я прошу прощения и у вас, адмирал. Так что, это значит, что вся ваша раса пойдет на самоубийство?
   - Если мы придем к выводу, что это единственное решение, то так и поступим.
   - Я не могу понять этого, сэр. Трудно поверить, что разумная раса скорее уничтожит себя, чем изменит свои верования. Сначала вы не могли смириться с фактом нашего существования, теперь с тем, что мы победили вас. Вы предпочитаете покончить с собой, нежели жить с осознанием вашего поражения. Покончить с собой навсегда. Но, сэр, подобное упрямство, как мне кажется, не дает никаких преимуществ в смысле эволюции вашей расы.
   После этих слов стало заметно, что зор напрягся. Его пальцы сжались в кулак, а в глазах появился гневный блеск, разом напомнивший о различии между двумя расами.
   - Если мы придем к выводу, что это единственное решение, то выбирать не придется. Если Верховный Правитель... или эсХу'ур повелит нам сделать это, то народ зоров закончит свое существование.
   - Но я никогда не отдам такой приказ, се Хиос.
   - Ты уже отдал его своими действиями, се адмирал. Ты же сам сказал нам: если мы не сдадимся Темному Крылу, то будем уничтожены. В чем же здесь разница? Одним крылом ты обрекаешь нас на смерть от когтей своих слуг, а другим приказываешь нам выйти за рамки Внешнего Порядка. В обоих случаях нас ждет один и тот же конец.
   Марэ не смог или не захотел что-либо возражать зору и просто подождал, пока он продолжит.
   - Для нас изменить нашему кодексу чести - это порвать всю ткань нашего общества. Это разрушит нашу веру и основы нашего общественного порядка: небо - это земля, земля - это небо. Среди нас найдется много таких, кто не примет бесчестья поражения. Они продолжат сражаться, поколение за поколением, они будут сопротивляться, пока их не уничтожат.
   Когда мы начали эту войну, нам говорили, что эсЛи отвернулся от нас и мы не удостоимся его благосклонности до тех пор, пока не уничтожим наших врагов. Мы верили, что наша воля и расположение эсЛи позволят нам одержать победу.
   О поражении никто не думал. Никто не был готов к нему. Теперь, когда поражение стало фактом, многие считают, что милость Повелителя Изгоев ничуть не лучше массового самоубийства. В принципе для нас не так уж важно, уничтожите ли вы нас или мы сами сделаем это. Мы уже избрали направление полета: неизбежное должно свершиться.
   Прежде чем ответить Хиосу, Марэ смерил его долгим взглядом.
   - Командир народа зоров, чтобы прибыть сюда, я проделал очень долгий путь - в прямом и переносном смысле. Я избрал это направление полета. Как уже сказал капитан Хадсон, вашему народу нельзя переступать пределы Внешнего Порядка, поскольку это равноценно бесчестью. Некоторые посчитают это неприемлемым, прежде всего, те, кто воспримет горечь поражения особенно близко к сердцу.
   Если вы и в самом деле желаете такого исхода - а я, так же, как и мои подчиненные не вижу причин, почему его должна желать целая раса, - я готов предоставить вам свободу поступать так, как вы захотите. Если ваше Высшее Гнездо не согласится на условия капитуляции, пусть оно возьмет моральную ответственность за судьбу всех своих подданных, за исключением тех лиц, кто уже принял мое предложение и поэтому находится под моей защитой.
   Итак, что, по-вашему, надо сделать, прежде чем я приму решение?
   Зор изменил положение своих крыльев, сложив их наподобие мантии, потом взял свой бокал и сделал маленький глоток из него.
   - Все это перекликается с "Элегией Вершины", эсХу'ур... В этой древней поэме Светлое Крыло был пленен эсГа'у и был заточен им в пещеру за Горами Ночи. эсГа'у хотел с помощью этого навсегда повелевать миром.
   Слушая Хиоса, Марэ понимающе кивнул.
   - Но эсГа 'у не может постичь всей мудрости эсЛи. ЭсЛи знает, что и Светлое Крыло, и Темное Крыло являются частью Сущего Мира и что один не может существовать без другого. Поэтому, несмотря на то, что они антагонисты, Темное Крыло вернет Светлое Крыло из заточения, и Мир изменится.
   Когда великий герой Цю'у отправился на поиски плененного Светлого Крыла, он понял, что у него не хватит сил для его освобождения. Он не смог спасти даже самого себя. Для героя не так просто признать, что вся его храбрость, сила духа и ум не принесут должного результата. Но Цю'у пришлось признать свою беспомощность. Именно его печальная песнь-жалоба и дала название этой поэме, и ее мы сейчас должны повторить.
   Верховный Правитель видел вещий сон. В этом сне ты явился к нему и сообщил, что пришло то время, о котором ты сейчас говоришь. Мне было приказано, чтобы, встретив вас, я поприветствовал тебя особым знаком, и, если ты распознаешь его, значит, ты действительно Темное Крыло. Ты распознал этот знак, и теперь я должен признать, что бессилен противостоять тебе. Я бессилен предотвратить крушение цивилизации зоров. Для зоров нет смысла сражаться, если им противостоит Темное Крыло.
   И все же Всемогущий эсЛи не оставил нас. Хотя я не могу приказывать тебе, я настаиваю на том, чтобы ты, эсХу'ур, отправился на планету Зор'а и встретился там с Верховным Правителем Ссе'е ХэЙеном. Именно он решает, какое направление полета изберут зоры, а ты сможешь повлиять на его решение.
   Только так можно спасти честь нашего народа.
   ГЛАВА 15
   - По-моему, я впервые встретил Томаса Стоуна в 2307 году.
   Марэ взял из отсека автоматической кухни графин с фруктовым соком и вновь сел в кресло. Сергей сидел, наклонившись вперед и облокотившись на колени, и внимательно слушал рассказ адмирала. Электронный блокнот адмирала вел запись их беседы.
   - Это произошло после инцидента с "Боливаром". Как офицер штаба я был включен в команду по стратегическому планированию адмирала де Сайа и направлен в приграничные районы Империи.
   Вы, наверное, знаете, что уже тогда существовал план нападения на базу А'анену, но мирные переговоры на Эфале не позволили осуществить его. Когда я думаю, что нынешняя война могла быть начата и, возможно, выиграна намного раньше, меня охватывает досада.
   - Но вы говорили о Стоуне, сэр...
   - О Стоуне. Да. Он был довольно неопытным офицером, почти без послужного списка. У него было рекомендательное письмо от коммодора космической базы на Мотхалле, аристократа по фамилии Уиллис. Кроме того, его лично рекомендовал мне мой брат Стефан, командовавший военно-космическим комплексом на Тьюэне. Он был - или казался мне - человеком из низов, самостоятельно сделавшим карьеру и не имевшим влиятельного патрона или связей при дворе.
   - Нас таких немало, адмирал.
   Марэ заглянул в свою кружку, словно в ней могла оказаться его следующая фраза.
   - Я не вкладывал в свои слова никакого уничижительного смысла, Торрихос, а просто хотел описать вам Стоуна. Подобно многим таким офицерам, он имел не лучшие перспективы продвижения по службе. Кроме Yoro, он был патологически скромен и обладал качествами, незаменимыми для хорошего помощника.
   - Например, эйдетической памятью.
   - Да, это так. У него даже был соответствующий сертификат института в Нью-Чикаго. Но дело не только в этом: работая со мной в группе адмирала де Сайа, он оказывал мне бесценную помощь. Казалось, он угадывал мои мысли. В общем, к началу серьезных мирных переговоров он уже выполнял обязанности моего личного референта.
   Вернувшись в штаб после Эфаля, я сумел получить для него капитанскую должность, - адмирал улыбнулся, словно перед его глазами возникла какая-то картина из далекого прошлого. - Тогда мы оба получали половинное жалование и были всего лишь двумя офицерами без особых перспектив. Для меня деньги не были проблемой. Но вместо того, чтобы просто выйти в отставку и заняться семейным бизнесом, я начал проявлять интерес к истории нашего конфликта с зорами.
   Цивилизацией зоров я начал заниматься за много лет до этого, еще когда учился в университете. Несколько месяцев спустя после подписания Эфальского мирного договора мы смогли получить дипломатические визы для путешествия в миры зоров по нашу сторону Разлома Антареса. Мы хотели познакомиться с их древними манускриптами и другими культурными памятниками в первоисточнике. Сделать это оказалось не трудно. Хотя война только закончилась, зоры оказались на удивление любезными. Я полагаю, что они терпеливо относились к нашему присутствию, прежде всего, потому, что считали нас не более чем эсХара'у, варварами, невежественными слугами Повелителя Изгоев, которые были неспособны что-то оценить и чему-то научиться. Хотя, зная зоров так, как я знаю их сейчас, я думаю, что они могли считать нас воплощениями Шрну'у ХэГа'у.
   - Шрну'у ХэГа'у?
   - Это герой легенд, военачальник. Он служил Изменнику, но пытался втереться в доверие к зорам, и в результате против него обратился его собственный меч. Так что зоры, должно быть, ожидали, что мы в любой момент можем быть уничтожены и обращены в прах,
   Сергею потребовалось несколько секунд, чтобы осмыслить всю эту информацию, после, чего он задал следующий вопрос.
   - Когда вы начали писать свою книгу, сэр?
   - Как раз примерно в то время, - Марэ поставил свою чашку на стол. - Мы провели в мирах зоров четыре месяца и вернулись на Мотхаллу. Чтобы получить консультации в их превосходной библиотеке. В процессе нашего исследования стало ясно, что у зоров совершенно неземная, скажем так, точка зрения на войну. Сказать, что в понимании зоров война - это противоборство добра и зла, значит, ничего толком не объяснить. Там было что-то совершенно другое, настолько другое, что мы поняли: не найдя объяснения этой точки зрения, нельзя будет выработать и эффективной политики в отношении зоров.
   Мы как бы получили возможность взглянуть на историю с противоположной стороны. И все встало на свои места: почему они первым делом напали на Элайю, из каких соображений они нарушали мирные договоры и как долго продлится мир, заключенный на Эфале. Проанализировав шесть десятилетий конфликта, мы поняли, что слушали их слова, но никогда полностью не понимали, что же они хотели сказать на самом деле.
   - Мы не могли понимать язык их крыльев.
   - Да. Конечно, сейчас мы присматриваемся к ним, но раньше об этом никто и не думал. Зоры должны были сделать вывод, что мы просто игнорируем их - а на самом деле так оно и было.
   В общем, за шесть месяцев мы написали "Абсолютную победу". За это я получил суровый выговор от Первого лорда Адмиралтейства. Если бы я находился на действительной службе, то, безусловно, был бы уволен в запас за призывы к пересмотру тактики Космического флота - по крайней мере, за пределами закрытого совещания. Вместе с тем любой мало-мальски мыслящий человек на флоте понимал, что у Эфальского договора будет та же самая судьба, что и у его предшественников. Он был обречен на то, чтобы его выбросили за борт, и все знали это.
   На книгу обратил внимание известный издатель, и она стала широко доступной. Я не буду скрывать, что в ее распространение я вложил и кое-какие личные средства. Но я не рассчитывал, что она попадет в руки императору. Ведь, ко всему прочему, я обвинил правительство Его Величества в попустительстве агрессорам.
   - И все же она попала к императору, - заметил Сергей. - Правда, не по вашей воле.
   - Нет, коммодор. В то время у Стоуна были кое-какие связи при дворе.
   - Хотя когда вы встретили его, он такими связями не обладал.
   - Да, это так, - после паузы согласился Марэ. - Но я точно помню, он говорил мне, что знает кого-то при Дворе, кто имеет доступ к ушам Его Величества. Меня заинтересовала такая возможность, поскольку отзыв Императора - прежде всего положительный, но в принципе любое внимание двора способствовало бы росту продаж книги. Мою семью хорошо знали - и знают - в императорской резиденции на Оаху, так что для меня было бы вполне естественным получить аудиенцию, возможно, по какому-то другому, официальному поводу. Но в реальности все произошло совсем иначе.
   - Именно так, милорд. Если вы позволите мне забежать немного вперед, то вы, сэр, похоже, обязаны капитану Стоуну тем, что он провернул важное дело.
   - Что вы имеете в виду?
   - Я не имел в виду ничего оскорбительного, милорд. На деле подтвердив свои смелые призывы, вы оказались здесь. Мы близки к завершению той кампании, которую вы описали в своей книге - той самой книге, которая, нравится это Его Величеству или нет, дала повод для вашего назначения на высшую командную должность. Своим сегодняшним положением вы, конечно, обязаны не капитану Стоуну, но, скорее, тому пути, по которому он предложил следовать.
   - Не Стоун писал эту книгу, Торрихос. Ее написал я.
   - Но он помог вам сформулировать описанную вами концепцию. И он способствовал тому, чтобы книга попала в руки императора Александра.
   В глазах Марэ блеснула ярость.
   - Он был всего лишь орудием в моих руках, Торрихос. И ничем больше.
   - Он покинул мой корабль во время прыжка, милорд. Во время прыжка! Это полная мистика. Имел место выброс энергии и физический феномен, который не под силу объяснить всему научному персоналу "Ланкастера". Как только я заинтересовался мотивами его странного поведения, он исчез с корабля, сделав то, что все мы считали невероятным.
   Может быть, за двадцать лет службы на флоте я стал скептиком, параноиком или даже хуже. Может быть, я склонен что-то видеть там, где ничего нет. Но я не могу игнорировать тот бесспорный факт, что, кем бы ни был - или остается - капитан Стоун, он ведет двойную игру. Каюта, в которой он жил, находилась не за пределами корпуса корабля, он не мог шагнуть прямо в космос! Мы не обнаружили следов взрыва или аннигиляции антивещества. После него не осталось ни молекулы, ни джоуля энергии.
   Кем бы ни был Стоун, каким бы способом он ни появился на нашем горизонте, ясно одно: он попал на этот корабль не случайно.
   В общем, адмирал, не сочтите это проявлением неуважения, но, по-моему, орудием был не он, а вы. Мне трудно сделать такой вывод, сэр. Я испытываю глубокое и искреннее уважение к вам и к той цели, ради которой мы пришли сюда. Но я просто теряюсь в догадках, не понимая, с чем мы имеем дело.
   Марэ все еще не мог избавиться от охватившей его ярости.
   - Но, даже если вы правы, Торрихос, что все это значит?
   Сергей внутренне был готов к этому вопросу, но все же ему потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с духом.
   - Я не знаю точно, адмирал. Но, поразмыслив над всем этим, могу сказать одно: капитану Стоуну под силу такое, чего не можем мы. Возможно, некто неизвестный и направил Стоуна сюда, использовав при этом вас или кого-то еще. Его деятельность помогла вам стать адмиралом. Возможно, он верил в то, что ваши убеждения и таланты, ваша - как бы лучше сказать? - воля помогут привести в исполнение его замысел.
   - Выиграть войну?
   - В самом конечном итоге, сэр. Анализируя мои отношения с капитаном Стоуном в последние несколько месяцев, я прихожу к выводу, что он интересовался религией зоров в одном-единственном аспекте: насколько она поможет флоту расправиться с противником.
   - Но он помог написать мне книгу, разве не так? Он читал все то, что читал я.
   - Но я не думаю, что вы приходили к одним и тем же выводам. Проанализируйте его поступки - он затыкает рот офицерам, у которых есть свое мнение, старается возбудить недоверие по отношению к пленному зору и сержанту Бойду. Мне кажется, что он вообще старался помешать любым попыткам прийти к взаимопониманию у нас на корабле. Что касается этой войны, то он не разделял идеи завоевания космоса. Он хотел только одного - истребления зоров.
   - Но мы все знали, что такой возможности нельзя исключать.
   - Да, сэр, это так. Мы всегда имели в виду, что нам придется пойти на уничтожение противника, если с ним не удастся договориться. Но как я понял, капитан Стоун с самого начала видел в этом главную цель войны. Готов спорить, что, если бы Стоун остался с нами, он бы уговаривал вас не принимать капитуляцию. Он бы сказал, что это ловушка.
   - И чего же он хотел добиться всем этим?
   - Если бы я знал, сэр! Но позвольте мне, в свою очередь, спросить вас: если кто-то неизвестный явно хочет, чтобы мы уничтожили зоров, не лучше ли лишний раз подумать, прежде чем пойти на это?
   Он показал охраннику свой пропуск, однако другой охранник потребовал сканирования сетчатки глаза. В Лэнгли был усиленный режим безопасности. И неудивительно - эта база, так же, как и все другие объекты на Каллисто, находилась в исключительном ведении Имперской разведки. На базу вообще было сложно попасть, но проникнуть в эту часть огромного комплекса могли лишь избранные - во всей Империи было не больше двух десятков людей, имевших доступ к тому, что находилось за этими дверями.