Хауптманн Габи. Ищу импотента для совместной жизни

   Кармен падает на диван и начинает обдумывать ситуацию. Давид придет завтра утром, поэтому всем остальным она должна отказать. С Давидом пока не ясно – захочет ли он поехать с ней к ее родителям. Скорее всего, нет. Петеру нечего совать свой нос в ее жизнь! Стаканчик вина с Феликсом? Наверное, им было бы весело, но, как и Фредерику, ему придется отказать. Оливер – туда-сюда. Она берется за телефон. Сначала звонит Штефану. Его еще нет дома, потому оставляет сообщение. Потом звонит всем остальным. На это уходит не много времени, поскольку везде натыкается на автоответчики. Она даже рада этому. Естественно, в субботний вечер мало кого можно застать дома. Очередь доходит до Фредерика. Он сильно разочарован, но надежда не оставляет его:
   – Я могу еще как-нибудь к тебе прийти? Мы могли бы даже провести вместе ночь…
   Кармен хочется подарить ему немного тепла, и ей искренне жаль его, но все мысли ее – о Давиде. Да и вообще, это была бы еще та картина – в десять часов в дверь звонит Давид, а Фредерик выходит встречать его в своих боксерских трусах. Кармен совсем не хочет этого.
   – Не сердись, Фредерик, но слишком много событий произошло в последние дни, и мне очень нужно побыть наедине с собой. Давай увидимся во вторник? Ты мог бы встретить меня в шесть часов у офиса?
   – А почему не в понедельник?
   – Потому что… – Она и сама не знает, почему сказала про вторник.
   Может, потому, что понедельник уже послезавтра. Нет, знает.
   – Лаура завтра вечером прилетает из Бразилии, и в понедельник мы будем вместе ужинать, как это принято у хороших подруг.
   Фредерик ехидно замечает:
   – Как, однако, все изменилось в этом мире! Раньше мои ми конкурентами были мужики, а теперь – женщины!
   – Ах, – Кармен смеется, – это особый случай. Лаура понравится тебе, я уверена. Но позволь нам этот вечер провести вдвоем. А во вторник – все мое внимание тебе!
   – Да-да, понимаю… Никому я не нужен!
   – Да что же с тобой случилось? Ты никогда не был таким!
   – Похоже, мое время кончилось!
   Кармен смеется:
   – Ну, не отчаивайся… Наступит вторник, и мы устроим что-нибудь сумасшедшее!
   – Да? И что же?
   – Будем рвать клочья тумана, обрывать листья, брызгать друг в друга дождевыми каплями, ну, я не знаю, что еще нам придет в голову!
   – Ты даешь мне слово?
   – Уверяю тебя, Фредерик, так и будет, а сейчас – спокойной ночи!
   Она не успевает положить трубку, как телефон звонит снова. О Господи, опять Фредерик! Он забыл спросить, как чувствует себя Эльвира. Стало ей хоть чуточку лучше? И что можно для нее сделать? Кармен советует послать ей несколько цветочков, это порадует старушку. А какая будет реакция, Кармен сообщит во вторник.
   Кармен направляется в постель. Вторник – для Фредерика. Завтра же – ее день! И Давида Франка!
 
   Ровно в десять Кармен стоит в ожидании возле окна. На ней джинсы и светлый вязаный пуловер, это выглядит прилично и не очень вызывающе. Волосы недавно вымыты и спадают на плечи. Из бижутерии она позволила себе только маленькие серьги, да еще на ее запястье красуются золотые часики, которые родители подарили ей по окончании школы. Только где же кавалер? Ясно, что это не Штефан Кальтенштейн, но более чем двадцатиминутное опоздание непозволительно даже Давиду Франку. Она отходит прочь от окна. Может, на всякий случай еще разок сходить в туалет? Раздается звонок. Сердце начинает биться чаще, она нажимает кнопку домофона и одновременно открывает дверь квартиры. И тут же испуганно отступает назад.
   – Внизу уже было открыто, – произносит молодой светловолосый мужчина.
   В первый момент Кармен кажется, что он меньше ростом, чем огромная собака, которая стоит рядом с ним.
   – Это Каин. Я должен был взять с собой на прогулку пса, – поясняет мужчина.
   Кармен ищет подходящие слова.
   – Я Давид. Очень рад с тобой познакомиться!
   Давид протягивает ей руку, и только теперь Кармен начинает рассматривать его. Что-то в ее голове срабатывает, будто сигнал тревоги, но она не может понять почему.
   – Очень приятно, я рада. Я – Кармен. Входи же!
   Она пропускает их в квартиру и смотрит на мужчину сзади. Если собаку вытянуть во весь рост, то она, пожалуй, будет даже больше ростом, чем ее хозяин. Таких огромных собак Кармен вообще еще никогда не видела.
   – Мы совсем не собирались задерживаться здесь, только хотели забрать тебя с собой! – Давид не переступает порог гостиной.
   – Я прошу тебя, – Кармен делает жест рукой в сторону дивана, – мы только выпьем по стаканчику за знакомство! Каин пьет шампанское или ему лучше предложить лимонад?
   Давид смеется:
   – Он тебя не очень пугает? Пес вполне самодостаточен. Он принадлежит одному из моих друзей. У меня нет собаки, к сожалению, но я решился прихватить с собой этот экземпляр!
   – Тебе нравятся вещи гигантских размеров? – осторожно спрашивает Кармен, вспомнив о громадном конверте с посланием Давида и вчерашнем букете.
   – Ну, это все мои нынешние возможности. Раньше я предавался любовным утехам сверх меры. Теперь могу только создавать сверхбольшие вещи.
   Кармен не находит что ответить.
   Очевидно, она еще совсем не разгадала мужскую натуру. Ясно, что Штефан Кальтенштейн не из тех типов, которых можно заставить говорить о собственной импотенции. Ну как минимум после двух встреч. Фредерик убедительно продемонстрировал ей, что импотент, но ни разу не заговорил с ней об этом. А вот Давид перешел к этой теме со второго предложения.
   – Ты жалеешь об этом? – спрашивает она и наполняет бокалы.
   Давид сидит на диване, Каин расположился рядом на ковре. Он и сам выглядит, как слегка растрепавшийся ковер в хижине у берберов.
   – Я с большим удовольствием занимался сексом. Любил ласкать женщину, целовать ее, а потом овладевать ею, когда она становилась готова к этому.
   У Кармен пересохло в горле. На трезвую голову, честно говоря, трудно вести разговор со столь интимными подробностями. Но она задала вопрос, поэтому придется выслушать ответ. Кармен берет бутылку «Эльзасского» из бара, возвращается к дивану, передает шампанское Давиду и садится напротив.
   – И как же ты компенсируешь отсутствие потенции? – спрашивает она, чтобы не дать ему отойти от темы.
   – Ах, я и сейчас могу полюбить женщину! Просто теперь не сплю с ними. Но есть же масса способов и без секса доказать свою любовь.
   Он откупоривает бутылку, наполняет бокалы. Кармен оценивающе смотрит на него. Он выглядит хорошо, слишком хорошо, чтобы свободно бегать легкоатлетические дистанции.
   И, несмотря на глубокую осень, выглядит очень загорелым. Волосы модно подстрижены, и их цвет контрастирует с коричневым загаром. Глаза у него бирюзового цвета. Так по край ней мере кажется Кармен – может, просто потому, что на нем бирюзовый свитер. Под свитером легко разглядеть хорошо тренированную фигуру. Почти как у Фредерика, даже, пожалуй, более рельефная мускулатура. Правда, росточком не вышел. Не мешало бы прибавить сантиметров десять.
   – Давай выпьем за жизнь. – Он подносит бокал Кармен.
   Его бирюзовые глаза будто ощупывают ее.
   – Да, и за таланты! – Кармен кивает на маленький телефонный столик у стены.
   Там стоит конверт, который прислал ей Давид.
   – У тебя выдающиеся таланты! Или все это придумано и сделано твоим компьютером?
   Давид смеется, его глаза блестят. «Тип, в которого все влюбляются, – заключает Кармен. – Мужчина для скачек. А вдруг он и ее сможет?..»
   – У нас с компьютером роли расписаны четко. – В уголках его глаз затаились смешинки. – Я – господин в доме!
   – Ага! А как же твой друг?
   – Мартин?
   – Я не знаю, как его зовут. Он такой черноволосый!
   – Ну, здесь функции тоже распределены. Разве он тебе не сказал? Он более приспособлен для домашней работы, а я – больше по девочкам!
   Давид самодовольно ухмыляется. Каин кладет голову на диван. Давид гладит его по затылку, легко треплет за ушами.
   – Да-да, – кивает Кармен. – Он довольно крепок. Но мне не показалось, будто он так сильно увлечен домашним хозяйством. И вообще я нахожу, что все это довольно странно!
   Давид смеется. Смех у него открытый, сердечный, не надрывный. Ей нравится его смех. Давид легко щелкает Каина по носу:
   – Пойдем, мой друг, пора! – И обращается уже к Кармен: – Я обещал ему долгую прогулку по лесу, а не унылое сидение в городской квартире. А обещания надо выполнять.
   – О’кей, – соглашается Кармен, – какая нас ждет программа?
   – Следует надеть ботинки на толстой подошве, теплую куртку, часы и помаду оставляем дома. Они не понадобятся!
   Каин поднимается и отряхивается. Он радостно виляет хвостом, радуясь предстоящей прогулке.
   Давид тоже встает. Широкие плечи, узкие бедра. «Этот мужчина не импотент, – делает вывод Кармен, – такого просто не может быть!»
   – Момент, сейчас вернусь! – кричит она, бежит в спальню, достает из шкафа толстый пуховик и меховые ботинки. – Ну вот, я готова.
   Каин радостно бросается к ней, ставит лапы на грудь и пытается лизнуть. Она легко отталкивает его, громко смеется:
   – Ну все, пошли, пошли! – И, указав на свитер Давида, спрашивает: – Тебе не будет холодно в этом?
   – Не беспокойся, у меня все в машине! Ну, в путь, в путь, мои дорогие!..
   Давид открывает дверь, и Каин выскакивает на площадку, несется по вымытым деревянным ступеням вниз, но на полпути останавливается и громко лает, призывая Кармен и Давида поторопиться.
   – Все, все, дружище, мы уже идем!
   Давид легко берет Кармен под руку, а ей вдруг захотелось прижаться к нему. Ах, как хочется!..
   Да что это на нее нашло? Она все же позволяет себе легко склонить голову к плечу Давида. От него хорошо пахнет. Запах терпкий – это запах луговой травы, летнего дождя, запах настоящего мужчины. Лосьон после бритья не перебивает запаха тела. Всего лишь легкий, почти неуловимый аромат, очень подходящий ему. Так они спускаются по лестнице. Кармен пару раз звонит в дверь Эльвиры – это знак, что она уходит, а через два часа будет уже у родителей, – на случай, если вдруг возникнет необходимость в ее помощи.
   – Тайный сигнал? – спрашивает Давид.
   – Да, с этого момента я начну сыпать за собой хлебные крошки, чтобы меня могли найти, если ты вдруг задумаешь похитить девушку!
   Он смеется и прижимает ее сильнее к себе. Ей теперь кажется, что она знает его целую вечность. Откуда такое чувство?
   – Green Eye, ^[3]– нежно шепчет она.
   – Как? – спрашивает он и открывает перед ней и Каином дверь подъезда.
   – Я про себя уже окрестила тебя Green Eye! Потому что у тебя и впрямь зелено-бирюзовые глаза.
   – Здорово! – радуется он. – Мне это по душе!
   Перед дверью подъезда, аккурат на том же самом месте, где несколько дней назад парковал свой «ягуар» Штефан, стоит черный джип.
   – Каин, вперед! – Давид открывает заднюю дверь.
   Но пес не торопится запрыгнуть внутрь машины. Он лишь ставит передние лапы на подножку и так замирает. При этом его голова почти достает до крыши джипа.
   – Каин, не дури! Ты должен ехать именно здесь! – Давид похлопывает ладонью по толстому коврику, специально постеленному для собаки в заднем отсеке.
   Каин вертит хвостом, однако не двигается. Кармен подходит к ним:
   – Как же ты запихнул его, когда ехал сюда?
   – Там его хозяин сказал ему какое-то волшебное слово. А я забыл поинтересоваться, какое именно. Гоп, Каин, давай же, вперед!
   Каин дружелюбно помахивает хвостом, но не понимает, что от него хотят.
   – Может, ему не нравится твоя машина?
   – Но сейчас я не могу предложить ему ничего другого. Что же мне, подогнать сюда прицеп для перевозки лошадей!
   Кармен откровенно веселит эта ситуация:
   – А что это за порода такая?
   – Ирландский волкодав. По-моему, самая большая из всех существующих на свете собак. У них очень большие головы, они интеллигентны и наверняка знают, что в автомобилях следует ездить, когда есть возможность встать в полный рост, а не скрючившись в три погибели!
   Каин положил голову на крышу машины, и это выглядит так, словно он показывает, что крыша ему низковата.
   – Позволь мне. – Кармен забирается в машину. – Иди ко мне, Каин, мы уже уезжаем, давай быстрее, залезай!
   Каин смотрит на нее сверху вниз, но остается неподвижен.
   – Ну же, мальчик, заходи! Мы уезжаем! Ты понимаешь меня? Скорее! Заходи, я помогу тебе.
   Каин опускает передние лапы с подножки и стоит теперь всеми четырьмя на асфальте. Кармен манит его пальцем. Пес ставит внутрь машины сначала одну переднюю лапу, потом другую. Огромная морда оказывается перед лицом Кармен, только задние лапы все еще снаружи. Давид с усилием толкает пса сзади, пытаясь приподнять. С ахами и стонами они все же загружают Каина в машину.
   – Как старый дед, – смеется Кармен. – Но ты сделал это.
   Она гладит пса и похлопывает по его мощной шее. Давид закрывает дверь, садится за руль, качая головой:
   – Пекинесы мне не очень симпатичны, но следует признать, что они намного практичнее!
   Кармен ласково треплет Каина за нос. Давид заводит мо тор, и они, наконец, трогаются.
   Из окон джипа мир выглядит совершенно по-другому. В такой машине Кармен, наверное, чувствовала бы себя королевой автотрасс.
   – Прекрасный вкус. – Палец Кармен скользит по черной коже салона.
   – И главное – удобно! – утвердительно кивает Давид. – Только при поездках на дальние расстояния потребляет много бензина. Но в этих случаях я меняюсь с Мартином. Его «БМВ» хоть и не вездеход, но ездит намного быстрее!
   «Да, «БМВ» – машины для прагматиков, – думает Кармен. – Все ездят на них, потому что они практичные и быстрые, но никто из-за того, что это приятно сердцу. Надо будет купить себе что-нибудь другое. Автомобиль с характером. Такой, который просто не тронется с места, если что-то будет ему не по нраву. Как Каин».
   Давид едет достаточно быстро, но осторожно. Он мельком поглядывает на нее, но тут ему приходится тормозить. Каин начинает скользить вперед, Кармен пытается удержать его обеими руками, чтобы он не снес передние сиденья. Они останавливаются на перекрестке. Давид пропускает машину, движущуюся наперерез, потом снова трогается с места:
   – Прости, ради Бога, за неудобство. Надо было, видно, поставить для Каина сетку в багажный отсек или оборудовать машину ремнями безопасности!
   – Он принадлежит Мартину?
   – Кто? Каин? Нет, это соседская собака!
   – Того, что имеет старинную виллу?
   Давид, улыбаясь, кивает:
   – Ты хорошо успела сориентироваться… Да!
   – Еще бы! – ухмыляется Кармен.
   Ясно же, что на вилле Кунтербунта может обитать только такое чудовище.
   – Мы далеко едем?
   – Двадцать минут отсюда, в парк Рабенвальд. Есть какие-то проблемы?
   – Нет, просто я должна быть в двенадцать у родителей. У меня совсем вылетело из головы.
   Его взгляд красноречивее любых слов – сразу ясно, что он подумал в этот момент.
   – Давид, не сердись. Все было оговорено еще до твоего письма! Я с удовольствием возьму тебя с собой!
   Он выглядит удивленным.
   – Ну, правда, Давид! Мои старики – очень милые люди!
   – Кармен, не издевайся надо мной. Я хочу быть только с тобой. Конечно, очень любезно, что ты в первый же день хочешь познакомить меня с родителями, но думаю, что пока рановато. Мне хотелось немного побыть с тобой, погулять, выпить чаю в Рабенхорсте. Но за то время, что у нас есть до званого oбеда у твоих родителей, мы никак не успеем это сделать.
   – Да, я понимаю, но изменить ничего не могу. Мама уже приготовила обед и ждет меня. Отказать ей я не в силах!
   Он вздыхает. «О, – пугается Кармен, – кажется, я его потеряла, так и не успев завоевать. И все из-за моих родителей!»
   Давид легко щиплет ее пальцами за щеку:
   – Не будем драматизировать ситуацию. У меня есть решение. Сейчас я отвезу тебя к родителям, а потом, когда обед кончится, заберу оттуда. Скажем, часа в два?
   Как же хорошо, что он это сказал!
   – Ты правда сделаешь это? Супер! У меня просто камень с души! – Она посылает ему воздушный поцелуй.
   – Ну да! – Он морщит лоб. – Но все время после обеда и весь вечер ты подаришь мне!
   Кармен сияет:
   – Отлично! Мы сможем тогда… – В этот миг она вспоминает о Лауре.
   Улыбка сползает с ее лица. Да что же за день сегодня!
   – Что такое?
   «Сейчас он разозлится, – думает Кармен. – И что теперь гово рить?»
   – Моя подруга Лаура прилетает сегодня в половине шестого из Рио. И я обещала встретить ее!
   Давид качает головой:
   – Хорошенькая история. И какой же промежуток времени ты выделишь мне? Между двумя и пятью часами?
   – Ах, пожалуйста, – просит Кармен.
   Слезы вот-вот брызнут у нее из глаз.
   – Я не знаю, что мне делать. Мне так хоте лось с тобой познакомиться, а ты даже не попросил меня позвонить. И это мне показалось просто потрясающим. Но откуда мне было знать о твоих планах? А остальные встречи были запланированы намного раньше!
   – Спокойно, спокойно…
   Он останавливает машину. «Сейчас он выкинет меня на улицу», – предполагает Кармен. Нет – они стоят на светофоре. Кармен снова поворачивается к нему. Он внимательно смотрит на девушку. Взгляд зелено-бирюзовых глаз завораживает ее. У Кармен возникает странное волнующее ощущение – тревога и радость от ожидания перемен.
   – Не проблема… – Он уже спокоен.
   Загорается зеленый свет, машина трогается.
   – Совершенно ясно, что я проявил себя полным эгоистом. Логично. Вообразил тебя такой, какой хотел видеть. А сейчас я просто счастлив, Кармен, понимаешь, счастлив! Ты отодвинула эту чертову импотенцию в сторону. При других условиях я бы начал с тобой игру в прятки. Всегда уступать, если ситуация принимает серьезный оборот, а я не знаю, как ты станешь реагировать. Теперь мне все ясно. Ты действительно ищешь импотента! Пожалуйста, он перед тобой!..
   Не удержавшись, Кармен тянется к нему, кладет руки на плечи, нежно целует в щеку. Она снова чувствует его запах. Он слегка притормаживает.
   – Я счастлива, что ты оказался именно тем, кто мне нужен! – шепчет она ему, уткнувшись лицом в шею.
   Он гладит свободной рукой ее волосы, перебирая пальцами рыжие локоны.
   – Знаешь, – продолжает она, – когда я получила письмо, сразу поняла это!
   – Что ты поняла?
   – Что это ты, Давид, ты тот мужчина, которого я ищу!
   Его пальцы скользят по ее затылку, он прижимает ее к себе и целует в лоб.
   – Ведь и я тебе написал потому, что меня что-то привлекло в тебе. И чувства меня не обманули! Но все происходит так быстро!
   – Точно! – Кармен чувствует себя так надежно в его руках, – Ты прав, чересчур быстро. Но чувства и не должны подчиняться каким-то правилам!
   Некоторое время они молчат, Лишь двигатель машины тихо урчит, из приемника льется тихая музыка. Каин поло жил голову на спинку сиденья и спит.
   – Давид, как случилось, что ты стал импотентом?
   Кармен собрала все свое мужество, чтобы задать этот вопрос. Так прямо она еще никого не спрашивала об этом. Наверное, и он не захочет распространяться на эту тему…
   – Понимаешь, Кармен, это не следствие напряженных отношений с женой-стервой, не психологическая травма из-за чрезмерной материнской любви. Три года назад я разбился во время гонок на мотоцикле. Мне повезло – я остался жив. Но долгое время был парализован. Ноги отнялись, но после нескольких операций они стали двигаться. Остальное – нет. Вот такая история…
   – Ты… тогда… сильно покалечился? Я имею в виду, тебе что-то удалили?
   Он удивленно смотрит на нее и начинает смеяться:
   – Нет, это было не так страшно, как во времена Александра Великого, когда его слугам отрезали все!
   – Правда? Тогда ты должен быть счастлив, что у тебя как минимум все органы на месте. А когда ты понял, что стал импотентом?
   – Сперва вообще не думал об этом. Я писал тебе, что до трагедии был гиперактивен по части секса, постоянно менял женщин, мог заниматься любовью по три раз в день с тремя разными женщинами. Но сейчас, когда вспоминаю об этом, очень не нравлюсь себе. Я был ограниченным человеком, все мои помыслы сосредоточивались лишь на одном…
   Он ведет машину по лесной дороге. Джип переваливается с кочки на кочку. Каин поднял голову и то и дело ударяется ею о крышу машины.
   – Моя болезнь помогла многое переосмыслить. Может, даже это случилось в нужный момент, чтобы я, наконец, понял, что, помимо маленького друга, у меня есть еще и голова. Но, тем не менее, я надеюсь, что процесс становления меня как личности еще продолжается и я получу свой «аттестат зрелости»!
   – Ты полагаешь, твой случай поддается лечению?
   – А ты бы хотела этого?
   Он испытующе смотрит на нее. Она ненавидит такие вопросы. Скажи она сейчас «да», он почувствует себя неполноценным, потому что подумает, будто ей хочется того, чего не может быть. А если сказать «нет», он сочтет себя непонятым.
   – Смотри же, Давид, я скажу тебе правду.
   Машина останавливается. Кармен осматривается кругом. Сквозь деревья виднеется маленькое лесное озеро. Кроме них, в лесу нет ни души.
   Он прерывает ее:
   – Давай выйдем здесь. Я специально выбрал наиболее короткий маршрут для прогулки, чтобы ты успела к родителям. Ведь они живут недалеко?
   Кармен такой расклад устраивает. Каин, бедняга, скрюченный, стоит позади нее, не в силах сделать ни шагу. Буквально перед этим Давид едва предотвратил его попытку выбраться из машины через водительскую дверь. В этом случае пес неминуемо застрял бы в машине навсегда. Пока Кармен не давала собаке просунуть голову между передними сиденьями, Давид обежал вокруг машины и открыл заднюю дверь. Дополняя свои усилия крепкими выражениями, он с трудом вытащил Каина на улицу. Кармен поплотнее запахнула пуховик. Давид тоже надел теплую куртку бордового цвета, которая очень идет ему. Особенно к светлым волосам и бирюзовым глазам.
   – А собаку надо держать на поводке? – спрашивает Кармен.
   – Я не могу представить, что этот нерасторопный пес способен за кем-то погнаться, разве что наперегонки с ежиком?
   Кармен смеется, прижимается к Давиду. Потом, держась за руки, они идут в сторону озера. Каин бежит впереди.
   – Прости, я не хотел прерывать тебя… – Давид хочет вернуться к начатому еще в машине разговору.
   – Да… – Кармен останавливается, теребит мыском ботинка мелкий гравий на дорожке.
   – Ты хочешь быть до конца честной, – помогает ей Давид.
   – Да, я хотела сказать, что твоя болезнь стала предпосылкой для нашего знакомства. И не только потому, что ты ответил на мое объявление. Я попытаюсь объяснить тебе это. Встреть я тебя где-то случайно, у меня, скорее всего, сложилось бы впечатление, что ты обыкновенный плейбой, причем, уж извини, в негативном смысле этого слова. Я восприняла бы тебя как мачо, вечно ищущего свою добычу, который несется по жизни с членом на изготовку. Прости, что так резко…
   Лесная тропка подходит к озеру, деревья расступаются, и они оказываются на небольшой поляне на берегу. Налетает легкий ветерок, теребит опавшую листву у них под ногами.
   – Нет-нет, не извиняйся, – говорит Давид. – Ты совершенно права. Хотя твои слова меня удивляют. Неужели я и вправду действую так напористо?
   – Мне так показалось, во всяком случае!
   – Когда мы с Каином ворвались к тебе? – Давид прижимает ее к себе на ходу.
   Она не отстраняется, ей даже приятна эта близость, она хорошо чувствует себя рядом с ним.
   – Да!
   – А почему тебе пришла в голову идея искать импотента? Ну, я-то, конечно, очень рад теперь, но, наверное, этому предшествовало какое-то потрясение?
   Каин подбегает к ним. Давид поднимает с земли палку и бросает далеко вперед. Пес с воодушевлением кидается за ней. Кармен раздумывает, что ответить.
   – Нет, – после некоторой паузы произносит она, – нет, не было какого-то потрясающего события. Скорее сумма разного рода мелочей, стечение обстоятельств… И я подумала: сколько же я буду терпеть одно и то же, ведь нельзя же только из вежливости выносить присутствие рядом с собой мужиков, у которых на уме лишь одно, а об этой самой вежливости и приличиях в отношениях с женщиной они вообще не имеют понятия. Я поняла, что именно меня раздражало на протяжении многих лет. И не просто раздражало, а мешало нормально жить! И вот однажды я подумала: почему я должна играть по их правилам? В меня словно бес вселился! И решила освободиться от этих пут! А так как в лесбиянки подаваться мне не хотелось, я сочла, что лучший выход – просто исключить из игры этот секс!