Хенке Ширл. Огонь в крови

   Ты бы просто стоял здесь и позволил пристрелить себя, обвиняюще прошептала она.
   — Я уже говорил, он имел полное право. Я отнюдь не горжусь тем, что сделал, но, по крайней мере, готов платить.
   Голос был таким же бесстрастным, как лицо. Даже если это означает женитьбу на мне?
   Лисса дрожащими руками надела ботинки и вновь взглянула на Джесса. Тот был занят лошадьми и ничего не ответил.
   — Или предпочел бы смерть от руки отца.
   — То, что предпочел бы я, никогда не играло особой роли в моей жизни, Лисса, — устало сказал он, вручая ей поводья Литл Бита и, взяв ее за талию, без особых усилий поднял в седло и потом вскочил на Блейза.
   Несколько часов они ехали молча. Теплый воздух позднего лета был напоен запахом сосны; вдалеке, на пастбищах блеяли телята, густая мелкая пыль поднималась от копыт коней, окутывая всадников, как мучное облако, когда Уксусный Джо делал лепешки. Лисса, сдерживая слезы, пыталась думать о будущем. Как они только поженятся, все уладится.
   Свадьба… Она мечтала об этом дне с тех пор, как попала в Сент-Луис, представляя блестящего поклонника, дорогое обручальное кольцо, пышную церемонию венчания в лютеранской церкви Святого Стефана. Лисса оглядела пыльную юбку для верховой езды и ботинки. Прекрасный наряд для невесты… Но, посмотрев на чеканный профиль Джесса, она неожиданно поняла, что все эти безделушки не имеют значения — главное, что она выходит замуж за человека, которого любит… и который не желает ответить ей взаимностью.
   Я заставлю полюбить себя, Джесс Роббинс, клянусь, что заставлю.
   К тому времени, как они оказались в Шайенне, последние багровые золотые лучи исчезали за вершинами гор.
   — Нужно снять номера в отеле, а завтра найти священника, — наконец выговорил Джесс, заслышав пьяные крики из салуна на окраине города.
   Номера. Не номер. Лисса улыбнулась, заметив такое беспокойство за ее репутацию.
   — Я знаю, где живет судья Спрэг. Он старый друг нашей семьи и может поженить нас прямо сейчас, — тихо ответила она.
   — Куда ехать?
   Выслушав объяснения Лиссы, Джесс повернул Блейза к боковой улочке, обсаженной деревьями. Все эти часы он терзал себя безумной идеей взять Лиссу с собой в Техас. Она будет принадлежать ему, и только он получит право прикасаться к ней, он, а не этот негодяй-управляющий или президент Ассоциации с его огромными ручищами. Все мысли о том, что он может танцевать с Лиссой, дотрагиваться до нее, сводили Джесса с ума. Но старый Маркус был прав. Ни один белый в Вайоминге не захочет ее после случившегося скандала.
   Он хотел верить, что этот брак будет прочным… но не мог представить Лиссу в своем маленьком, убогом одноэтажном домике на ранчо. Джесс понимал, что она быстро возненавидит все это… и его! Жизнь в Техасе нелегка для женщин, даже с детства привыкших к бедности. Для Лиссы, выросшей в роскоши, такое существование станет невыносимым. Она быстро превратится в рано состарившуюся измученную тень с потухшими глазами и седыми прядями в когда-то роскошных волосах. Джесс видел множество таких несчастных, одетых в грубые платья из домотканной материи, обвешанных детали, бедняг с худыми осунувшимися лицами, потерявших надежду, мечты и радости.
   Лиссе лучше вернуться на Восток, где она выросла, и взять с собой ребенка. Там на смешанную кровь не смотрят с таким презрением, а если малыш будет похож на мать, никто ничего не заподозрит. Через некоторое время она сможет развестись и выйти замуж, а может, сам Джесс окажет ей услугу, получив пулю в сердце и оставив ее вдовой. Так или иначе, он никогда больше не увидит Лиссу… и собственного ребенка.
   Боль, не испытанная доселе, разрывала душу Джесса, и, когда они остановились перед элегантным кирпичным домом, он помог ей спешиться, изо всех сил подавляя желание схватить ее в объятия. Вместо этого… Джесс постарался отстранить Лиссу, и оба молча поднялись на крыльцо. Джесс поднял тяжелый медный молоток и постучал.
   — Добрый вечер, — вежливо приветствовал слуга, приоткрыв дверь.
   Когда взгляд бесцветных глаз упал на Лиссу, тон голоса немедленно изменился.
   — Мисс Джейкобсон! Что привело вас в Шайенн? — осведомился он с улыбкой, осветившей суровое сморщенное лицо, и распахнул дверь, с подозрением оглядывая вооруженного, опасного на вид незнакомца.
   — Я приехала к судье по делу, Мортон. Он дома?
   — Сюда, пожалуйста. Отдохните в гостиной, пока я доложу, — суетился Мортон, провожая гостей через темный, роскошно обставленный холл — маленькую комнату с резной дубовой мебелью. Картины английских художников, изображающие пасторальные сцены, висели на стенах, оклеенных темно-красными обоями, поглощавших свет хрустальных бра. Повсюду были расставлены фотографии. Лисса взяла один снимок.
   — Это миссис Спрэг. Она умерла, когда я была маленькой. Судья так больше и не женился, — тоскливо вздохнула она, ставя рамку на стол с мраморной крышкой.
   Джесс взглянул на девушку, чувствующую себя так естественно в этой уютной комнате.
   — Твое место здесь, — категорично объявил он.
   — Что ты имеешь в виду?
   Прежде чем Джесс успел ответить, порог переступил пухлый человечек с широко расставленными карими глазами и коротко остриженными седыми волосами.
   — Мортон сказал, что ты здесь, Лисса, дитя мое. Надеюсь, с твоим отцом ничего не случилось?
   Он любовно похлопал ее по рукам огромными лапищами.
   — Нет. Папа на ранчо.
   Лисса нервно сглотнула и набрала в грудь побольше воздуха.
   — Судья Спрэг, познакомьтесь, это Джесс Роббинс. Мы хотим, чтобы вы нас поженили.
   Джесс кивнул судье, который, как он заметил, не позаботился протянуть руку. Угрюмая усмешка рассекла его лицо, когда судья, сжав ладошку Лиссы, пролепетал:
   — А разве вы не наем… не человек, которого нанял Маркус? Но Лисса…
   — Отец дал согласие, судья, — перебила девушка, отодвигаясь от него и беря под руку Джесса, взглядом умоляя Спрэга, чтобы тот не допытывался больше. Острые глаза старика уже успели оценить этого зловеще выглядевшего полукровку.
   Хайрем Спрэг подозревал, что глупая девчонка, выросшая на Востоке, может посчитать Роббинса красивым, романтичным, неотразимым мужчиной.
   — Надеюсь, ты не сбежала из дому? Это разобьет сердце твоего отца, Лисса, — возразил он.
   — Боюсь, так оно и есть. Видите ли, судья, мы должны пожениться.
   Лисса подчеркнула последние слова, ощущая, как краска заливает щеки. Спрэг, побледнев, взглянул на Джесса.
   — Она говорит правду, ваша честь. Если вы не пожените нас, придется ждать до утра и найти священника, — спокойно, бесстрастно вмешался Роббинс.
   Старик недоверчиво оглядел молодых людей, внимательно присматриваясь к ним.
   Господи, помоги им, это так и есть!
   — Удивляюсь, что Маркус не убил вас, — хрипло выдавил он.
   Еле заметная усмешка коснулась губ Джесса.
   — Не потому, что не хотел, — признался он.
   — Подождите, я принесу книгу, — сухо бросил Спрэг.
   Через несколько минут они уже давали обеты вечной верности перед нахмуренным неприязненным судьей. Когда дело дошло до обмена кольцами, Лисса с удивлением увидела, как Джесс вынимает из кармана тоненькое, по-видимому очень старое золотое колечко. Он надел его на палец новобрачной, повторяя слова за судьей таким холодным, невыразительным тоном, что Лиссе захотелось плакать.
   Судья Спрэг объявил их мужем и женой и со стуком захлопнул книгу. Джесс решил было заплатить расстроенному старику, но тут же понял, что делать этого не стоит. Спрэг наверняка наотрез откажется. Он взял Лиссу за руку, и та поспешно оперлась на него.
   — Нам нужно еще найти место для ночлега, ваша честь, — сказал Джесс, кивнув старику, стоявшему со сложенными на животе руками.
   Лисса тихо попрощалась, обрадованная тем, что может избавиться от присутствия чужого человека, еще недавно бывшего другом.
   Когда они вышли в прохладную полутьму, Лисса дотронулась до кольца, повернула его на пальце. Оно сидело так, будто было сделано для нее.
   — Где ты взял кольцо, Джесс?
   — Оно принадлежало моей матери.
   — У тебя совсем не осталось родственников? — спросила она, поняв, что тоже стала отверженной.
   — Родители умерли. Остался младший брат. Больше он не хотел ничего объяснить и повернул коня к центру города, думая, что снять номер на ночь вряд ли удастся. Если этот чистюля портье в «Метрополитен» пытался отказать ему, когда он был без дамы, что же устроит теперь, когда Джесс появится с белой женщиной. Женой. Она принадлежала ему. Он может взять ее в последний раз, хотя бы однажды все будет по закону. Это его право. Но настолько труднее будет расставаться после этого!
   Погруженный в свои мучительные мысли, Джесс не расслышал вопроса Лиссы, пока она не повторила его.
   — Как зовут твоего брата?
   — Джонах, — слегка усмехнулся Джесс при мысли о порывистом двадцатилетнем юноше.
   Он живет в Техасе?
   Они оказались неподалеку от респектабельного отеля на Семнадцатой улице. Джесс спрыгнул с коня.
   — Оставь, Лисса. Я не желаю говорить о своей семье, — мрачно предупредил он.
   Лисса поджала губы, но ничего не ответила и молча пошла за ним в вестибюль. Портье суженными глазами оглядел их, но прежде чем успел что-то возразить, Джесс сунул ему журнал для приезжающих, в котором успел расписаться, вместе с довольно большой суммой наличными.
   — Нам понадобится два номера, — сообщил он вкрадчивым зловещим тоном, заставившим портье мгновенно побледнеть. Не глядя на Лиссу, тот вручил Джессу ключи. /
   — Наверху, в конце коридора. Джесс отдал один ключ Лиссе.
   — Закажи ванну и ужин в номер. Я должен послать телеграмму.
   — Я закажу на двоих, Джесс, — хрипловато объявила Лисса. — Не задерживайся. Нам нужно кое-что обсудить, многозначительно добавила она.
   — Хорошо, — вздохнул Джесс. — Давай поднимемся и потолкуем. Я могу и позже успеть на телеграф, — сухо согласился он, смерив недобрым взглядом крупнолицего портье, мгновенно переставшего подслушивать и склонившего голову над счетными книгами.
   Ее номер оказался довольно скромным, по сравнению, с апартаментами в «Метрополитен-отеле», но и цены были значительно ниже. К снастью, Джессу удалось на прошлой неделе получить месячное жалованье, иначе он не смог бы заплатить за отель, обеды и билет на поезд, как намеревался.
   Лисса подошла к окну, выходящему на улицу, и, зябко охватив себя руками, вгляделась во тьму. Она казалась такой прелестной и беззащитной сейчас.
   — Почему две комнаты, Джесс? Не слишком ли поздно соблюдать приличия?
   — Тебе будет легче развестись, если существует доказательство того, что брак не был осуществлен.
   Лисса сжалась.
   — Значит, ты все-таки хочешь бросить меня? Оставить ребенка еще до того, как он родится?
   Она повернулась к Джессу, гневно сверкая глазами, но, заметив, с какой нескрываемой тоской он глядит на нее, проглотила запальчивые необдуманные слова, рвущиеся с языка.
   — Отец обязательно простит тебя. Кроме того, не забывай о своих родственниках в Сент-Луисе. Там не смотрят свысока на ребенка с индейской кровью… — Голос его прервался, и, тихо выругавшись, Джесс пошел к двери. — Я куплю тебе билет и посажу на поезд. Доберешься до «Джей Бар», а там Маркус доставит тебя на станцию «Скво Крик».
   Лисса ничего не ответила, только молча стояла у окна, пока он не ушел, одинокая, маленькая, несчастная. Джесс оставил ключ от ее номера на столе. Она медленно подошла, взяла его и, чему-то улыбнувшись, позвонила рассыльному.
   Джесс поставил лошадь в конюшню, купил билет и не спеша пошел к отелю. Остановившись у двери своей комнаты, он снова подумал о прелестном теле Лиссы. Номер напротив совсем близко. Если постучать, она, конечно, примет его…
   Собрав все силы, Джесс открыл замок и ступил во мрак. Немедленно его инстинкты, отточенные годами полной опасностей жизни, подсказали, что он не один. Джесс, выхватив пистолет, замер, вглядываясь в черноту. Но тут загорелась спичка, осветив лицо Лиссы.
   — Ты зря потратил деньги на лишний номер, Джесс, — прошептала она, зажигая лампу.

Глава 16

   Лисса подошла к нему, словно крадущаяся тигрица, одетая в тонкое батистовое белье, почти прозрачное в мягком свете.
   — Я твоя жена. Сможешь меня оттолкнуть? — тихо спросила она. — Сможешь пересилить себя?
   Прорычав проклятье, Джесс начал лихорадочно сбрасывать одежду, обрывая пуговицы рубашки, швырнув пояс с пистолетом на стул, пинком отбросив сапоги и брюки.
   — Будь ты проклята, Лисса… Мне придется пойти на все, чтобы освободить тебя, но сегодня ты моя.
   Его губы накрыли ее рот с буйной жадностью, терзая и впиваясь с бешеной, почти неодолимой силой. Лисса, прижавшись к нему, таяла в этих стальных объятиях, молча, нежно, отдавая всю себя. Тела их слились, нераздельно, неразрывно, только руки неустанно гладили, ласкали, скользили по коже. Пальцы Джесса нашли кружевные шлейки на ее лифе, оттянули с плеч, обнажив ее груди.
   Когда его горячий ищущий рот накрыл ноющий кончик бледно-розового соска, Лисса, тихо застонав, выгнулась. Ее груди из-за беременности стали за последнее время невероятно чувствительны и очень набухли. Пальцы Лиссы скользнули в копну черных волос и запутались в густых блестящих прядях.
   Джесс сжал ее груди, изумляясь, словно чуду, их полноте и округлости. Как он мог не заметить изменений, происходивших с ее телом? Потому что был настолько охвачен вожделением, что ничего вокруг не видел? Ни одна женщина не сводила его с ума так, как Лисса. Его ладони погладили слегка припухший живот, развязывая тесемки панталон, сдвигая их все ниже.
   Лисса ногой отбросила тонкий батист; Джесс, чуть нагнувшись, подхватил ее на руки и понес к постели.
   Они покатились по мягкому покрывалу, перепутавшись руками и ногами и осыпая друг друга страстными поцелуями, лизали, кусались, ласкали шею и плечи друг друга. Лисса ощутила, как давит на живот твердый напряженный фаллос, и дерзко погладила его. Из груди Джесса вырвалось тихое рычание, он вздрогнул и, приподнявшись, навис над ней. Лисса раздвинула ноги и с тихим задушевным вскриком направила ищущий входа мощный отросток в гнездышко под треугольником темно-рыжих волос.
   Сначала Джесс двигался быстрыми резкими толчками, любя ее без слов, с яростью и забвением отчаяния, потом замер, крепко прижимая ее к себе, осознав, что это будет их последней ночью, последними часами, проведенными вместе.
   Лисса, казалось, почувствовала перемену в его настроении, когда Джесс снова стал ласкать ее, медленно, задумчиво, нежно.
   — Никогда не оставляй меня, Джесс, никогда… — Задыхающийся голос на мгновение замер.-…Я… люблю… тебя… Я… люблю… тебя.
   И в тот момент, когда волна сладостного облегчения захлестнула ее, Джесс прошептал чте-то неразборчивое, почти неслышное. Было ли это ответным признанием? Лисса не поняла.
   Его естество набухло глубоко в ней и вздрогнуло, раз, другой, еще… пока оба не очутились в мерцающем чудесном мире экстаза, где так часто оказывались вместе. Но на этот раз оба испытывали нечто вроде сладостно-горького потрясения. Ослепительное блаженство ушло…
   Лисса ощутила, как он обмяк на ней, и, тяжело Дыша, прижал к себе, стараясь прийти в себя. Ее руки скользнули по мускулистой спине, обводя контуры мышц и лопаток влажными от пота кончиками пальцев, словно стремясь запомнить каждый дюйм этого великолепного тела, хранить в памяти, чтобы облегчить тяжесть потери. Джесс, казалось, тоже изучает ее. Он поднес к лицу непокорный локон, потер о щеку. — Словно шелк, — выдохнул он.
   Теплый летний воздух, напоенный тяжелым запахом любовных объятий и слабым ароматом флердоранжа, окутал их.
   Они лежали тихо, едва прикасаясь друг к другу, чуть уставшие от пережитого потрясения, и постепенно тлеющий огонек разгорелся вновь, бушуя в крови, требуя выхода. Лисса почувствовала, как его естество, по-прежнему скрытое в ее теле, ожило, пробудилось, и выгнулась навстречу его ищущему телу, сжимая ляжками его бедра, молча, настойчиво, требовательно, заставляя его возобновить прежний ритм.
   Лихорадочное отчаяние, казалось, завладело обоими. Охваченные безумием вожделения, они на этот раз быстро и жадно обрели экстаз.
   Они провели ночь, попеременно сплетаясь в любовной горячке и засыпая в объятиях друг друга, чтобы проснуться и вновь погрузиться в блаженство. Наконец слабое розовое рассветное свечение озарило небосклон, первые золотистые лучи робко проникали в комнату, окончательно пробудив Джесса. Он еще раз взглянул на спящую, прильнувшую к его груди Лиссу. Под густыми ресницами, лежавшими на щеках, виднелись темные тени следы усталости. Лисса выглядела такой молодой и беззащитной, что у него сжалось сердце.
   Она была его женой, матерью его ребенка, а он бросает ее. Самым легким выходом было бы уйти потихоньку, пока она все еще спала, оставив записку и железнодорожный билет, но Джесс не мог это сделать. Он подпер голову рукой, чтобы лучше рассмотреть спящую женщину. Чувство обладания волной захватило Джесса. Лисса — его жена, и неожиданно все благородные намерения относительно ее вторичного брака показались немыслимыми. Другой мужчина будет растить его ребенка… и, скорее всего, ненавидеть его, и обращаться с ним так же, как обращались с самим Джессом, и только за то, что белые считали пороком индейскую и мексиканскую кровь. Может ли Джесс позволить такое? Если родится мальчик, он всегда сумеет вернуться и забрать сына, но что, если это будет девочка? Нельзя подвергать дочь трудностям жизни на ранчо, отказался же он взять Лиссу с собой.
   «Оставь ненужные мечты, Джесс», — упрекнул он себя.
   Почувствовав, что муж не спит, Лисса открыла глаза, и их взгляды встретились.
   — Волшебные серебряные глаза, — тихо сказала она, проведя рукой по заросшей щетиной щеке.
   — О чем ты думаешь, Джесс?
   В ожидании ответа Лисса затаила дыхание.
   — Пора прощаться.
   — Нет!
   Лисса порывисто села, не замечая, что простыня сползла до талии.
   — Мы женаты. Ты не можешь уйти сейчас!
   — Все уже сказано, Лисса, — ответил Джесс, вставая и собирая разбросанную по полу одежду.
   — Неужели для тебя это так просто — взять и уехать, оставив меня в окружении людей, которые будут презирать и ненавидеть меня и ребенка.
   Лисса, словно защищаясь, прижала к груди скомканную простыню.
   — Ты прекрасно понимаешь, что это не так! — бешено рявкнул Джесс. — Уезжай из Вайоминга. Возвращайся на Восток, где есть возможность все начать сначала.
   — В качестве разведенной женщины? — оскорбленно-пренебрежительно бросила Лисса.
   Руки Джесса, запихивающие сорочку в брюки, остановились.
   — Ты пришла сюда прошлой ночью. Это моя комната, леди. Ты только сейчас уничтожила все возможности аннулировать брак. Или хочешь, чтобы я поскорее потерял голову и сделал ошибку…
   — Прекрати!
   Лисса заткнула уши пальцами, чтобы отсечь мерзкие слова.
   — Одевайся. Я сейчас велю прислать тебе завтрак, — пообещал он.
   Как только Джесс вышел, Лисса отбросила одеяло и ринулась к умывальному тазику.
   — Забудь о завтраке! — завопила она как раз перед тем, как ее вывернуло наизнанку.
   Джесс сидел в безлюдном салуне, задумчиво вертя в руках чашку с крепким кофе и бессмысленно уставившись в тарелку с жирным жареным картофелем, который так и не смог проглотить. В этот час лишь немногие заходили за отвратительной едой или стаканчиком виски.
   Слухи о его вчерашней женитьбе на Лиссе Джейкобсон уже успели распространиться по городу. Большинство полупьяных посетителей исподтишка рассматривали его, некоторые с явным неодобрением, остальные — с недоверчивым любопытством. Неженка-задавала, дочь старого Маркуса, воспитанная на Востоке, сбежала с наемным убийцей, полукровкой! Да можно ли представить такое?! Ни у кого не хватало смелости подойти к опасному чужаку и расспросить его насчет этой невероятной истории.
   Никто… кроме Камеллии Альварес, увидевшей, как Джесс выходит из салуна. Певица быстро пересекла улицу, чтобы встретиться с ним лицом к лицу.
   — Доброе утро, Джесс, — встревоженно поздоровалась она.
   Джесс оглядел помятое красное платье и распущенные по плечам черные локоны.
   Ты обычно встаешь гораздо позже, Кэмми. Женщина печально улыбнулась.
   — Лори Тай Берг так спешила сообщить мне новость, что едва не сломала ногу. Это правда, так ведь?
   Джесс отвел глаза, осматривая оживленную улицу:
   — Здесь не место для разговоров.
   Так или иначе, он собирался попрощаться с ней перед отъездом. Взяв певицу за руку, Джесс отвел ее в боковую аллею между лавкой и салуном. Это правда.
   Кэмми изучала друга проницательными глазами.
   — Не могу поверить, что такой человек, как Джейкобсон, позволил ей выйти за тебя, если только не…
   — Именно так, — горько повторил он. — Никому не нужен ублюдок полукровки.
   — Собираешься взять ее на «Дабл Р»?
   — Нет, черт возьми. Эта жизнь убьет такую девушку, как Лисса.
   — Думаешь, здесь ей легче придется? — возразила Кэмми.
   — У нее родственники на Востоке, — начал обороняться Джесс. Но тут же сцепил зубы, разозлившись, что вообще открыл рот.
   — Что хочет сама Лисса?
   У Камеллы всегда была прекрасно развита интуиция, и выражение лица Джесса подтверждало это.
   — Она считает, для того чтобы выжить, достаточно любви, — скривился он.™ Избалованная, испорченная девчонка вроде нее… Что Лисса знает о существовании жены мелкого ранчеро в таком месте, как Западный Техас?
   — Может, ты просто недостаточно веришь в нее. Лисса сможет научиться. Как, впрочем, большинство женщин. Мы умеем приспосабливаться — бедные или богатые.
   Джесс покачал головой.
   — Слушай, Кэмми. Я отправляю ее домой поездом, отсылаю к папаше. Думаю, она вполне может остаться там.
   — А если он ей не позволит? Возьмет и выкинет из дому. Такое бывает, и довольно часто, — возразила Кэмми.
   — Что бы там ни было, Лисса его единственная дочь. Маркус примет ее. Но вряд ли захочет малыша…
   Джесс начал заикаться. Мой ребенок!
   — Если старик устроит скандал… или если… если Лисса захочет уехать на Восток без малыша…
   — Я помогу ей, Джесс, — вызвалась Кэмми, прежде чем он успел попросить. — Но она не бросит ребенка, милый. В конце концов он все, что у нее останется от тебя.
   В глубине души Джесс тоже не верил в это, но нужно было предусмотреть все возможное.
   — У меня немного денег… и я могу выслать телеграфом еще, если тебе понадобится для Лиссы.
   Он вынул из кармана пачку банкнот и протянул певице.
   — Не стоит, Джесс, тебе они сейчас больше нужны. Я знаю адрес Джонаха на случай, если Лиссе понадобится помощь.
   Кэмми силой сунула деньги в карман его куртки и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала его.
   — Ты хороший друг, Кэмми. Спасибо.
   Она стояла в узкой аллее, не обращая внимания на беспощадное солнце, глядя вслед Джессу. С Богом, дорогой!
   Когда Джесс вернулся в отель, Лисса уже успела одеться и сидела на краю неубранной постели. Она была бледна, но спокойна, глаза сухие. Но как только Джесс переступил порог, Лисса взметнулась и встала как вкопанная, высоко подняв голову, выпрямившись, словно королева в ожидании казни.
   — Поезд приходит около одиннадцати. Нам пора собираться, — тихо сказал он и, взглянув на поднос с завтраком, поднял брови: — Ты ничего не ела?
   — Я не голодна, — безжизненно пробормотала Лисса, направляясь к двери.
   Джесс молча посторонился.
   Только не думай об этой постели…
   Они спустились вниз, прошли через вестибюль, безмолвно игнорируя взгляды собравшейся толпы, одновременно любопытствующие и неприязненные. Вслед несся тихий шепоток, но никто не заговорил, не осмелился встать на пути наемника с жесткими глазами. Лисса вцепилась в его руку, глядя прямо перед собой.
   Пожалуйста, Господи, дай мне пройти через это.
   Когда они добрались до вокзала, Джесс почувствовал, как дрожит Лисса.
   — Еще несколько минут, Лисса.
   Она не ответила. Они стояли в тени нового здания компании «Юнион Пэсифик», рядом с перроном, ожидая, пока подойдет поезд. Послышался свист пара, и огромная машина замерла.
   Настало время прощаться.
   После того как поезд исчез из вида, Джесс спустился с одинокого наблюдательного пункта на вершине холма и послал Блейза в ровный галоп. Он пытался ни о чем не думать, не вспоминать о Лиссе, о ребенке, о том, что она будет делать, чтобы покончить с этим браком. Ничего не получалось.
   Погрузившись в невеселые размышления, Джесс почти не слышал топота копыт, пока всадник не поравнялся с ним. Джесс развернулся в седле, выхватывая винтовку из чехла. Но, распознав Тейта Шеннона, натянул поводья.
   — Хороший способ получить пулю в лоб, — проворчал он, втискивая винтовку обратно. — Куда это ты так летишь, Тейт?
   Огромный негр скинул шляпу и вытер лоб рукавом.
   — Конечно, сегодня жарко, но тебе придется еще жарче, если появится Парди и пошлет тебя в лучший мир.
   Джесс кивнул с усталой покорностью судьбы.
   — Джейкобсон нанял его убить меня.
   — Предложил ему и его людям те деньги, что должен был заплатить тебе за разгром шайки — они прикончат тебя и вернут мисс Лиссу.
   Вопрос остался незаданным, но влажные карие глаза негра изучали Джесса.
   — Лисса в поезде. Приедет на Скво Крик сегодня вечером. Я сообщил старику, чтобы встретил ее.
   Шеннон неверяще приподнял брови.