Хенке Ширл. Огонь в крови

   — Какого дьявола ты проболталась Лиссе о моем ранчо?
   Кэмми, улыбнувшись, подождала, пока Джесс заказал у бармена выпивку.
   Она пришла за помощью, а ты просил меня сделать, что смогу!
   Джесс залпом проглотил виски.
   — Послала бы за мной, вот и все, незачем было разыскивать!
   — Она хочет уехать на юг, да?
   — Нет, — сухо объявил он, налив еще стакан. — Просто… еще одно лишнее недоразумение.
   — Видел сына? — печально улыбнулась Кэмми. — Бьюсь об заклад, настоящий богатырь.
   — Не знаю. Слушай, Кэмми, мне нужны кое-какие сведения.
   — Конечно, Джесс, я всегда рада быть тебе полезной.
   Певица видела, как мучается и тоскует Джесс… но говорить об этом не имеет смысла. Он вернулся, пока и этого достаточно.
   — Что ты хочешь знать?
   Кэмми едва не предложила подняться в ее спальню, но тут же сообразила, что гнусные слухи мгновенно дойдут до Лиссы, и поэтому показала на дальний столик, откуда не была видна сцена. Джесс удивленно поднял брови.
   — С каких это пор ты так осторожничаешь, Кэмми?
   — Со дня твоей свадьбы, дорогой, — отпарировала она, пытаясь втиснуться на неудобный стул, что было не очень легко в такой узкой юбке, несмотря на смелый разрез сбоку до самой талии.
   Не обращая внимания на колкость, Джесс рассказал о мышьяке и своих подозрениях.
   — Значит, думаешь, что Мэтис пытается разорить «Джей Бар»?
   Кэмми, прищурив темные глаза, сосредоточенно постукивала пальцами по выщербленному столу.
   — Он всегда мечтал жениться на Лиссе и заполучить «Джей Бар», а поскольку это не вышло, возможно, хочет разорить или вынудить продать ранчо, чтобы самому купить по дешевке…
   — Но это не объясняет прошлогодних грабежей. Тогда Мэтис был уверен, что женится на Лиссе, — возразила Кэмми.
   — Может, задумал план, с целью оказать давление на старика, потому что тот хотел найти кого-то, способного избавить ранчо от набегов. Черт возьми, не знаю.
   Он угрюмо уставился в янтарную жидкость в стакане.
   — Только гляди в оба и, если что узнаешь, сообщи.
   Джесс допил виски и вновь плеснул из бутылки в стакан.
   — В вине ответов не найдешь, дорогой.
   — Зато отыщу забвение. Пока и этого достаточно.
   — Тебе нужно ехать домой, к жене и сыну. Лисса хочет, чтобы ты вернулся.
   В горле у Кэмми саднило от непрошеных слез.
   — Тогда она еще большая дура, чем я, — бросил Джесс, осушил стакан и молча налил еще.

Глава 20

   Ранним утром, когда Джесс отправил телеграмму в Нью-Мексико с требованием подкрепления и старался лишний раз не поворачивать голову, тяжелую после вчерашнего похмелья, словно чугунный котел, Лемюэл Мэтис подъехал к большому дому на ранчо и успел спешиться, пройдя несколько шагов по ступенькам крыльца, когда из-за угла вылетел Кормах, совершавший утреннюю прогулку. Овчарка, тихо зарычав, остановилась и угрожающе ощерила зубы.
   Из окна до Лиссы донеслись громкий лай и льстивые уговоры. Она тут же сбежала вниз, одновременно пытаясь успокоить Кормака, пригладить волосы и застегнуть платье, и подоспела как раз в тот момент, когда пес, прижав Мэтиса к стене, положил ему на плечи огромные лапы и хищно оскалился.
   — Уберите этого волчину в собачьей шкуре, или мне придется пристрелить его, Лисса.
   По щекам Лемюэля градом катился пот. Судя по пепельно-серому лицу и тому, с какой силой он прижимался к стене, казалось невероятным, чтобы он сумел достать пистолет, не говоря уже о каких-то выстрелах.
   — Лемюэл, я никогда не понимала, почему Кормак относится к вам подобным образом, — заявила Лисса, понимая, что собака просто решила порезвиться.
   Собственно говоря, было довольно забавно наблюдать, как напыщенный Лемюэл Мэтис, общественный деятель, известное в Шайенне лицо, распластался по стене, отворачивая физиономию от зловонного дыхания Кормака.
   Вынудив себя сохранить беспристрастный вид, Лисса строго велела собаке убираться. Пес, убедившись, что хозяйка не шутит, с сожалением забыл об игре и затрусил прочь, предоставляя Мэтису счищать пыль и штукатурку. Вся спина коричневого пиджака была в белых пятнах, но Лисса решила не упоминать об этом факте.
   — Прекрасная встреча старых друзей, Лисса, нечего сказать! — сухо бросил Лемюэл, рассерженно устремляясь К входной двери.
   И хотя Лисса никогда не включала Мэтиса в число друзей, все же решила промолчать и на этот счет.
   — Что привело вас к нам в такой ранний час? — осведомилась она, провожая посетителя в гостиную.
   Громкий веселый визг Джонни долетел из кухни, где Клер кормила малыша овсянкой. Лисса заметила выражение ярости, мгновенно исказившее лицо Мэтиса, но тут же исчезнувшее.
   — Я знаю, что у вас неприятности с ковбоями с тех пор, как Маркус умер, — начал он.
   — Да. Вот уже несколько месяцев мне не хватает людей, — кивнула Лисса, стараясь говорить как можно спокойнее.
   «К чему он клонит?»
   — Ну что ж, я не хотел бы, чтобы вы потеряли «Джей Бар» из-за грабежей и прочего… — посочувствовал Лемюэл.
   Черта с два не хочешь!
   — Я и не собираюсь терять ранчо, поэтому послала за Джессом.
   Лисса со всевозрастающей неловкостью наблюдала, как Мэтис расплывается в ехидной усмешке.
   — Это одна из причин моего приезда, Лисса. Я видел вашего… мужа вчера вечером в городе.
   Мэтис произнес слово «муж» с очевидным отвращением.
   Джесс собирался послать телеграмму о помощи и нанять еще ковбоев, — пояснила Лисса.
   — И также успел набраться в «Ройял Тиетр», — заметил Лемюэл, со злорадным удовлетворением, видя, как сжалась Лисса.
   — А вы, конечно, не могли дождаться, пока сможете доложить мне, — холодно бросила она, вставая.
   — Он провел ночь с этой мексиканской шлюхой, Камеллой Альварес.
   Лисса побелела.
   — Я вам не верю.
   Мэтис тоже поднялся, соболезнующе кивнул:
   — О, это так, дорогая. Такая шваль всегда ищет себе подобных. Я считаю, вы должны знать… впрочем, всем в Шайенне это уже известно. Если не хотите слушать меня, можете расспросить у знакомых дам, миссис Уоттсон, например, — предложил Лемюэл, прекрасно зная, что Луэлла никогда Лиссу на порог не пустит.
   Лисса с упавшим сердцем осознала, что Лемюэл не шутит — слишком легко проверить его слова, для этого, всего-навсего, нужно отправиться в любую лавку и хорошенько навострить уши. Не желая показывать, как задевает ее фальшивое сочувствие Лемюэла, Лисса спокойно ответила:
   — Спасибо, что побеспокоились приехать, но все, что происходит между мной и Джессом, касается только нас двоих.
   — Разведитесь с ним, Лисса, — умоляюще попросил Лемюэл. — Он вас не стоит. Таково было последнее желание Маркуса.
   — Его последним желанием было заставить меня отказаться от сына и отдать вам «Джей Бар». Не дождетесь, Лемюэл, — горько пробормотала молодая женщина. — Ранчо — наследство Джонни, и я сделаю все, чтобы он его сохранил. Вы, мой отец и Джесс заодно можете катиться ко всем чертям!
   Мэтис злобно воззрился на Лиссу, но сдержался и, выпрямившись, направился к двери:
   — Когда залезете в долги настолько, что потребуется занять еще денег, можете приехать ко мне. Вероятно, к тому времени поумнеете и будете способны прислушаться к разумным доводам..
   Он переступил порог и с силой хлопнул дверью.
   В этот момент Лисса ужасно пожалела, что не дала Кормаку полакомиться Мэтисом.
   Жермен Шанно с презрением рассматривала готовые платья.
   — Дешевка, жалкие тряпки, — бормотала она себе под нос.
   Кроме платьев, лишь соломенные шляпки вносили некоторое разнообразие в убогую обстановку лавки, заваленной всякой всячиной — от рулонов тканей до консервных банок и мотков колючей проволоки. В пыльном воздухе висели запахи табака, заплесневевшей материи и прокисшего кофе.
   Делая вид, что поглощена покупками, Жермен исподтишка наблюдала за суетившимися посетителями, выискивая человека, которого позвала сюда. Наконец она обнаружила его в посудном отделе, подошла и, притворяясь, что рассматривает тяжелую железную сковородку, сделала ему знак и скользнула в дальний угол, где никто не мог их видеть.
   — Где ты был, черт возьми? Я жду целую вечность, — прошипела она, чувствуя непреодолимое желание огреть его тяжелой посудиной.
   — Может, тебе не известно, но дорога сюда занимает довольно много времени. И говори потише. Здесь народу полно. Я отравил воду, как мы и собирались. Думаю, управляющий за эту неделю успеет отогнать стада, и мы в два счета успеем угнать скот. Все очень просто.
   — Ты так считаешь? — Жермен огляделась, но, не увидев никого рядом, продолжила; — У меня для тебя новость. Этот ублюдок Роббинс вернулся.
   Собеседник грязно выругался, и Жермен горько улыбнулась.
   — Видишь, не так все просто. Он может разрушить наши планы.
   — Нет. Я смогу справиться с грязным инджуном. Дьявол, да он еще наполовину мексикашка! Совсем никчемная тварь!..
   — Именно так и думал Конерс и остальные идиоты. Поэтому они и мертвы сейчас. Не смей делать ничего поспешного, ясно?
   Красная от работы рука с поразительной силой сжала запястье мужчины.
   — Ясно, ясно, — раздраженно огрызнулся он.
   — Прекрасно. Я подумаю, как справиться с Джессом Роббинсом. А пока будь очень осторожен, если соберемся угнать скот. Вчера он вызвал телеграммой своих дружков.
   — Было бы лучше, избавься мы от него до их приезда, — бросил он.
   Жермен коротко, отстраняюще взмахнула рукой.
   — Дай мне подумать. Я найду способ отделаться от негодяя.
   Собеседник хищно ощерился:
   — Тогда Лисса и этот мальчишка — наши.
   Джесс добрался до ранчо только к полудню и направился прямо в конюшню, где и застал Тейта, чистившего скребницей лошадь.
   Улыбка гиганта ослепительно блеснула в полумраке.
   Выглядишь как живой мертвец, — жизнерадостно объявил негр, заметив налитые кровью глаза и измученное лицо Джесса.
   — Пока ты был в городе, к мисс Лиссе приезжал гость.
   Джесс снял с Блейза седло и повесил на деревянную ограду.
   — Кто именно?
   — Не кто иной, как Лемюэл Мэтис. Явился с первыми петухами, но удрал так поспешно, словно хвост горел. Ну, что скажешь насчет этого?
   — Я виделся с ним вчера. Покинул свой шикарный клуб и примчался в «Ройял», только чтобы потолковать со мной. Хотел бы я знать, что у него на уме?
   Шеннон мгновенно стал серьезным.
   — Встречался с Кэмми?
   Джесс смерил его раздраженным взглядом и начал растирать Блейза.
   — Мэтис по-прежнему пристает к Лиссе, требует, чтобы развелась с тобой и вышла за него, — заметил Тейт, видя, что Джесс молчит.
   — Может, ей так и стоило поступить. Так или иначе, я в ближайшие дни точно узнаю», связан ли он с грабителями. Если нет…
   При мысли о Мэтисе, обнимающем Лиссу, к горлу подступала тошнота, но он постарался пересилить себя.
   — Ты глуп, как осел, Джесс, знаешь это? Такой бездушный паршивец недостоин растить твоего сына. Не говоря уже о том…
   — Лисса сумеет защитить мальчика, — сухо перебил Джесс.
   — У малыша есть имя, имя твоего отца, У него есть такое же право иметь этого самого отца… как и у тебя, у любого, если желаешь знать мое мнение.
   — А я, черт возьми, не желал и не желаю знать, что ты об этом думаешь! — с бешенством выпалил Джесс, швырнув на пол скребницу, и повел в стойло огромного черного жеребца.
   — Чертов дурак! Мул упертый! — донеслось до него бормотанье Тейта.
   Лисса, выглянув из окна, заметила идущего к кухне Джесса. Обида и гнев, бурлившие в ней весь день, сейчас грозили выплеснуться наружу. Не дожидаясь, пока Джесс откроет дверь, она направилась в библиотеку, куда муж рано или поздно обязательно заглянет, уселась за счетные книги и попыталась еще раз подсчитать столбцы цифр. Но мысли были далеко; Лисса ни на чем не могла сосредоточиться, в ушах звенели обвинения Мэтиса.
   Пожалуйста. Джесс, скажи, что я ошибаюсь.
   За дверью библиотеки послышались тихие шаги. Джесс постучал и, услышав разрешение войти, переступил порог.
   — Должно быть, у тебя в городе полно дел! Неужели целых два дня ушло на то, чтобы телеграмму отправить?! Кстати, и новых ковбоев что-то не приметила, — ехидно процедила она в знак приветствия, почему-то очень обрадованная, что Клер отнесла Джонни наверх.
   Джесс окинул жену взглядом, заметив низко склоненную над бумагами и гроссбухами голову. Должно быть, Мэтис все-таки распустил грязные сплетни, невзирая на все усилия Кэмми держаться в рамках приличия.
   — Я нашел двух человек и отправил их к Моссу. Мне и без того есть о чем позаботиться.
   Лисса поднялась и, обойдя вокруг стола, приблизилась к мужу:
   — Тебе нужно побриться и вымыться.
   И демонстративно потянув носом, добавила: Так и несет дешевыми духами! Камелла?
   — Я слишком мучился от похмелья, чтобы рискнуть побриться, — холодно ответил Джесс. — Что же касается духов…
   Он пожал плечами. Кэмми обняла его на прощанье вчера вечером, прежде чем втащить в номер отеля и оставить там.
   Должно быть, еще не выветрились. Старый Лемюэл наверняка так спешил передать тебе сплетню, что только разве ногу не сломал!
   Лживый ублюдок!
   Джесс потянулся за графином с виски, налил немного в дорогой хрустальный стакан.
   Лисса подождала, пока Джесс опрокинет в себя спиртное, чувствуя, как глубоко внутри что-то завяло и умерло.
   — Ты… подонок… как только мог… и именно с ней…
   Джесс криво усмехнулся:
   — Интересно, сколько, по-твоему, женщин человек, подобный мне, может заполучить в Вайоминге?
   Лисса чисто инстинктивно размахнулась и ударила его по лицу. В наступившей тишине звук отдался с таким треском, словно что-то разбилось. Ее сердце.
   Джесс увидел, какая ярость бушует в этих янтарных глазах, и поспешно схватил ее за запястья. Потеряв от неожиданности равновесие, Лисса почти упала на него, тяжело дыша, прижавшись грудью к его груди, и тут же попыталась оттолкнуть его, ударить ногой, обутой в тонкую туфельку.
   — Пусти меня, несчастный, распутный… — прошипела она, подняв другую руку.
   Пытаясь защититься, Джесс сжал тонкие пальцы.
   — Успокойся, Лисса. Сейчас не время для истерик. Я думал, ты хочешь убедить меня, что достаточно повзрослела! — рявкнул он и ощутил, как она застыла в его объятиях.
   Лисса гордо подняла подбородок и взглянула в его глаза, переливающиеся серебром в угасающем солнечном свете, глаза, выдающие напряженность тех чувств, которые он так старался скрыть.
   Джесс почувствовал запах флердоранжа, знакомое давление этих мягких роскошных грудей… ставших заметно полнее за последние месяцы. Сознавая, что теряет над собой контроль, Джесс отстранил Лиссу и отпустил ее руки.
   — Все, что я делаю в городе… и с кем… не твое дело, Лисса. Я уже говорил, старого не вернешь. Как только ранчо будет спасено, я уеду, а в следующий раз, если попадешь в беду, придется попросить кого-нибудь другого тебя выручать.
   Он говорил тихо, бесстрастно, ощущая, как с каждым словом тоска все больше сжимает сердце.
   И хотя лицо Джесса тоже было непроницаемо-жестким, когда он оттолкнул Лиссу, та поняла, что он едва сдерживает дрожь.
   — Для мужчины, который только что провел ночь с такой чувственной женщиной, как Камелла, ты почему-то кажешься весьма неудовлетворенным, Джесс, — вызывающе бросила она, подвигаясь ближе.
   Джесс отступил. Лисса улыбнулась. Он поспешно налил еще виски.
   — Как я уже сказала, тебе нужна ванна. Сейчас попрошу Клер согреть воды.
   Она повернулась и выплыла из комнаты, но у порога остановилась и добавила:
   — Кстати, ванная в конце коридора напротив моей спальни.
   Джесс коротко кивнул, желая обидеться, но жара, похмелье и ужасное настроение не позволили противиться. Искушение, которое, как он знал, заключало в себе не просто обещание прохлады и свежести.
   Позже, услыхав шаги горничной, несущей наверх воду, он закрыл счетные книги и шагнул в коридор.
   — Я сам отнесу ведра. Они слишком велики для такой женщины, как вы, — сказал он Клер.
   Та взглянула на покрытое синяками лицо и едва не уронила ведра с дымящимся кипятком.
   — Да, сэр, мистер Роббинс…
   Покорно наклонив голову, Клер поспешила в кухню с такой скоростью, словно у нее горели юбки, задержавшись, только чтобы выпалить:
   — На плите есть еще вода.
   Джесс наполнил ванну, нашарил в шкафчиках мыло, принадлежавшее, по-видимому, Маркусу, — простое, самое дешевое. Бросив рядом с ванной большое мохнатое полотенце, Джесс мрачно подошел к двери, повернул в замке ключ. Такой решительной женщины, как Лисса, ему еще не приходилось встречать.
   Правда, Джессу удалось заставить ее поверить в то, что он провел ночь с Кэмми… но за последнее время она стала удивительно проницательной… или он, кажется, омерзительно понятным и простым.
   Пробормотав проклятья, Джесс стащил сапоги, повесил пояс с оружием и разделся.
   Какая белая сверкающая ванна, просторная, по всей видимости, специально изготовленная для Джейкобсона! Старик, должно быть, в могиле переворачивается, если видит, что Джесс грязнит его ванну своей мексикано-индейской кровью! Именно кровью. Джесс поморщился, когда горячая вода обожгла раны и порезы. Хорошо еще, никто в городе не затеял ссоры — его руки почти не действуют.
   Откинув голову на бортик ванны, Джесс блаженно вытянулся, размышляя, как избавиться от грабителей, и стараясь не думать о Лиссе и своем сыне.
   Наконец он намылился с ног до головы и начал так усердно плескаться, что не слыхал, как повернулся ключ. Только когда открылась дверь, Джесс резко поднял голову, так, что брызги полетели в разные стороны, и прищурился, стараясь разглядеть вошедшего, хотя глаза ужасно жгло.
   — Ты забыл принести воды, чтобы облиться, — спокойно заметила Лисса, ставя на пол большое ведро прохладной воды.
   На ней был всего-навсего тонкий халатик персикового цвета, туго подпоясанный, но без пуговиц, поэтому при ходьбе полы расходились до самых колен, открывая стройные ножки.
   — Встань на колени, я промою тебе голову.
   — Как, спрашивается, ты сюда…
   — У меня ключ ко всем замкам, — самодовольно объявила Лисса.
   — На будущее запомню. Оставь ведра и иди. Я сам могу помыться.
   Он смотрел на нее, выбитый из колеи, похожий на мокрого кота. Лисса не двигалась с места, пожирая глазами каждый дюйм его великолепного тела, широкие плечи, грудь, белую узкую ленточку шрама на бронзовой коже.
   — Ты так и не рассказал, как удалось снять мои швы, — неожиданно охрипшим голосом пробормотала она.
   — Я разрезал их вот этим.
   Он показал на зловеще длинный охотничий нож, прикрепленный к поясу с оружием.
   — Ну что, уйдешь отсюда, прежде чем мыло пересохнет и пойдет трещинами? — выдавил он.
   — А я-то собиралась предложить потереть тебе спину, — выдохнула Лисса.
   — Ну ладно, как хочешь.
   Она подняла ведро, переставила его поближе к ванне. Выплеснувшаяся вода намочила перед халатика. Прозрачная ткань облепила груди, обнаружив, что под халатом ничего не надето.
   Лисса смахнула предательские капли. Соски под тонким шелком мгновенно затвердели.
   — Ну и неуклюжая же я!
   Подняв голову, она прочла в его глазах нескрываемое желание и покраснела.
   — Уверен, что не хочешь, чтобы я тебя облила? Вода прохладная… — многозначительно добавила, она.
   — Убирайся, Лисса, — проскрипел Джесс сквозь зубы, сопровождая просьбу фейерверком цветистых эпитетов.
   — Как скажешь, Джесс.
   Лисса встала и, приняв чопорный вид, удалилась, отвернувшись, чтобы скрыть широкую улыбку.
   Ужин будет готов часам к семи, — сказала она, не оборачиваясь.
   И хотя Лисса поджарила великолепные бифштексы с картофелем соломкой и ломкой фасолью, Джесс не остался к ужину. Пока она хлопотала на кухне, он выскользнул из дома и, вскочив в седло, помчался куда глаза глядят, словно сам дьявол за ним гнался.
   Глядя ему вслед, Лисса пробормотала:
   — Мог бы, по крайней мере, приложить сырой бифштекс к фонарю под глазом. Чудак!
   Она швырнула ложку, которой помешивала фасоль. И в довершение всех несчастий Джонни хлопнул пухлым кулачком по тарелке со своим картофельным торе, так что брызги полетели: на стол, на пол и даже на бедняжку Клер, которая в этот момент держала извивавшегося мальчишку. Лисса устремила строгий взгляд на весело воркующего малыша.
   — Извини, Клер. Сейчас возьму его.
   — Ничего, миссис, он такая прелесть! Мне не тяжело.
   Клер уговаривала, льстила и обхаживала сорванца, пока не впихнула в него большую часть содержимого тарелки.
   С тех пор, как грабежи участились и ковбои начали увольняться, молоко у постоянно нервничающей Лиссы стало пропадать. Она могла кормить ребенка грудью раз или два в день, так что Джонни пришлось довольно рано познакомиться с другой едой. Еще хорошо, что зубки у него появлялись один за другим. По крайней мере, хоть с одним мужчиной из рода Роббинсов можно было договориться.
   Лисса улыбнулась перепачканному до ушей малышу, которого пыталась обмыть Клер.
   — Давай его мне, — вздохнула она, — а ты подавай на стол, пока я переодену этого негодника. Нет смысла дожидаться его папаши.
   Джесс гнал лошадь, сам не зная куда, и когда совсем стемнело, обнаружил, что находится на берегу пруда, служившего прошлым летом местом их свиданий. Соскользнув с седла, он подошел к самому берегу.
   — Именно то, чего мне не хватало… ледяной водички… немного остыть.
   И немедленно проклял себя — надо же было очутиться именно здесь, словно он нуждался в напоминаниях о том, как отчаянно хотел ее! Лисса снова играла с ним, дразнила и искушала… совсем как тогда. Только теперь не было Маркуса Джейкобсона, чтобы прервать идиллию. Они муж и жена. И Лисса любит его, Джесс сознавал это почти с благоговейным страхом, но не мог видеть, как день за днем будет умирать эта чудесная любовь. Он был уверен, что, если они останутся вместе, любовь обязательно погибнет. Их будут постоянно оскорблять, отталкивать, обходить стороной. Нельзя жить в полной изоляции. А мальчик, его сын, станет таким же отверженным, как он сам, и когда-нибудь, возможно, возненавидит отца за проклятие крови. Джесс знал: если он останется на «Джей Бар» и будет жить в доме Маркуса, он начнет презирать себя все больше, с каждым разом, как увидит отвращение в глазах первого встречного. Он не мог жить на деньги женщины, иначе Лисса не полюбила бы его. Выбора не было. Жена с сыном не могут жить на крошечном техасском ранчо в убогом домишке. Такая перспектива казалась еще менее радужной.
   — Нужно покончить с грабителями и поскорее убираться отсюда, — рявкнул он, взбешенный ее упрямой решительностью заманить его в сети еще раз. Хорошо еще, что Лисса не пыталась заставить его повидаться с сыном. Джесс не был уверен, сможет ли перенести такое.
   — Хорошая выпивка — вот что мне сейчас нужно! Вспомнив, что Уксусный Джо всегда держал в запасе бутылку дешевого, но крепкого виски, Джесс отправился на ранчо. Ему позарез требовалось надежное снотворное.
   Этой ночью Лисса не могла уснуть, не зная, куда исчез Джесс. Может, она слишком поспешила. Неужели он вот так уедет и не вернется?! Она так металась, что разбудила малыша. Пришлось взять его на руки.
   — Ты наверное голоден, правда? Давай посмотрим, осталось ли у мамы молочко…
   Лисса начала расстегивать ворот сорочки, но остановилась, решив спуститься вниз и взять книгу, которую читала днем. Может, если заняться чем-нибудь, отвлечься от мыслей о Джессе, она успокоится и сумеет покормить Джонни.
   Она отнесла ребенка вниз, выпила по пути стакан молока, зашла в библиотеку и, взяв «Тома Сойера», удобно устроилась у окна так, чтобы свет падал на книгу. Потом поднесла Джонни к груди, и малыш тут же начал жадно почмокивать. Гладя мягкие темные волосики, Лисса впервые за много месяцев ощутила блаженный покой.
   — Значит, кое-что для тебя все-таки осталось, крошка, — тихо сказала она и, открыв книгу, начала искать место, на котором остановилась.
   Джесс вышел из конюшни и направился к дому. Несколько порций виски Уксусного Джо отнюдь не помогли унять томительное желание, но, по крайней мере, дом казался погруженным в молчание. По-видимому, все спали. Возможно, Джесс нашел временное решение — каждый вечер уезжать на несколько часов, пока Лисса и ребенок не улягутся.
   Удовлетворенно кивнув, Джесс снял в кухне сапоги и зашагал было по коридору, но тут же изменил направление: пожалуй, стоит зайти в библиотеку выпить немного хорошего виски, чтобы заглушить вкус отравы Уксусного Джо.
   Дверь была приоткрыта, сквозь щель пробивался мягкий свет керосиновой лампы.
   Джесс приблизился к креслу с высокой спинкой, не подозревая о том, что оно уже занято. Лисса, со своей стороны, думая, что она в комнате одна, прижала Джонни к груди.
   Только резкий звук, раздавшийся сзади, заставил ее выпрямиться и повернуть голову.
   — Джесс!
   Джесс стоял словно прикованный, мгновенно онемев при виде ошеломляющей картины: Лисса, с расстегнутым лифом, окруженная золотистым сиянием, и его темноволосый сын, удовлетворенно посапывающий у белой тяжелой груди.

Глава 21

   Джесс просто онемел — он мог только тупо глядеть на чудесное видение. Но гневные слова Лиссы в два счета вывели его из оцепенения.
   — Ты пьян!
   Она прижала Джонни к плечу, погладила по спинке.
   — Хотел бы я напиться, — уныло пробормотал он.
   — Именно в таком состоянии ты и способен встретиться лицом к лицу с собственной плотью и кровью?!