Страница:
— Если бы она только не настроилась на эти чертовы танцы, — пробормотал он.
На следующий день они отправились в Шайенн в лучшем фургоне, вместе с Клер, сидевшей в задке со всеми вещами. Лисса, держа на руках Джонни, «вскарабкалась на высокое сиденье рядом с Джессом. Когда они въехали в город, Лисса всем существом ощутила направленные со всех сторон взгляды. Лишь некоторые мужчины, касаясь пальцами полей шляп, быстро отводили глаза; наиболее дерзкие глядели злобно, враждебно. Женщины величественно проплывали мимо, подхватывая юбки, словно боясь запачкаться столь непристойным соседством. И все с различной степенью неприязни смотрели на темноволосого ребенка, мирно спавшего на коленях у матери.
— Говорил же тебе, что так и будет, сказал Джесс, заметив, как судорожно Лисса прижала Джонни к груди.
Она подняла подбородок.
— Мне все равно. Они не что иное, как свора невежественных кретинов!
Джесс завернул за угол Пятнадцатой стрит, на Фергюсон-стрит и остановился перед «Метрополитен-отелем».
— Будет еще хуже, — мрачно предсказал он, спрыгивая на землю.
— Тогда давай дадим им настоящую пищу для сплетен!
Лисса наклонилась, и, пока Джесс снимал ее с сиденья, припала губами к его губам.
Когда она, приподняв подол платья, ступила на деревянный тротуар, взгляд ее упал на холодное, искаженное яростью лицо Янси Брюстера.
Лисса почувствовала, как Джесс мгновенно застыл, но ничего не сказал, просто стоял рядом, натянутый, как струна, небрежно положив руку на кольт. Брюстер напряженно уставился на Лиссу и ребенка налитыми кровью глазами. Лицо небритое, кожа неприятно бледная, хотя по-прежнему обветренная. Он выглядел так, словно спал в грязной помятой одежде или всю ночь пил и играл. После нескольких невыносимых минут Янси презрительно сплюнул и, спотыкаясь, побрел прочь.
— Сайрус уволил его несколько месяцев назад из-за постоянных карточных долгов и пьянства на работе. Деллия была безутешна, когда отец разорвал помолвку с Янси. Она так надеялась выйти замуж.
Лисса вздрогнула от омерзения, вспомнив, как Брюстер когда-то ухаживал за ней.
— Деллии Ивере лучше умереть старой девой, чем выйти за него, — ответил Джесс. Только уверившись, что Янси ушел, он помог Клер спуститься и проводил женщин в отель.
За стойкой портье по-прежнему восседал Ной. Увидев Джесса с Лиссой и малышом, он побледнел.
— Подождите здесь, — велел Джесс, усаживая дам в мягкие кресла под огромной пальмой в горшке.
— Добрый день, Ной. Мне нужно два номера. Думаю, тот, в котором всегда останавливался старый Джейкобсон, вполне сойдет для миссис Роббинс и для меня. А соседний оставьте для горничной и моего сына.
Он говорил тихо, вкрадчиво, но холодные глаза пронзали несчастного портье словно серебряными клинками.
— Свободных номеров нет, — ответил Ной, захлопнув рот, как обозленная черепаха.
Джесс перегнулся через стойку и схватил книгу посетителей:
— Странно. Неужели все эти гости забыли расписаться? спросил он, разглядывая страницу, и протянул руку за пером, которое портье держал железной хваткой.
— Меня из-за вас уволят.
Джесс подождал, пока Ной сдастся и обречено протянет перо, расписался в книге и протянул руку, — Ной молча вручил ему ключи.
— Там на улице рессорный фургон с нашими вещами. Вели его разгрузить. И пришли побольше горячей воды для дам, — добавил Джесс, улыбаясь одним ртом.
Ной, кипя яростью, позвонил рассыльному, но возражать не осмелился.
Устроив Клер и Джонни и дождавшись, пока принесут багаж, Лисса направилась в ванную.
— Помню, как впервые увидела тебя здесь. — И, лукаво сверкнув глазами, добавила: — С ног до головы.
Лицо Джесса расплылось в невольной улыбке.
— Ну, ты не слишком задержалась тогда, чтобы увидеть меня с ног до головы. Насколько я припоминаю, попросту повернулась и сбежала, когда я попытался выйти из ванны.
Лисса взглянула в сторону огромной ванны на подставках в виде звериных лап.
— На этот раз обещаю не сбежать. Давай примем ванну вместе.
И, смерив на глаз размеры, заверила:
— Поместимся!
Джесс критически поднял бровь:
— Старика Ноя удар хватит, если вода просочится сквозь его роскошный пол.
— Что, слабо?
Джесс, криво усмехаясь, подошел к жене, поднял к губам тонкую руку:
— Боюсь, ты слишком опрометчива, мадам.
Он нежно поцеловал ее ладонь. Лисса погладила мужа по щеке, прижалась к нему. Но в этот момент кто-то постучал.
— Это, должно быть, принесли воду.
— Наслаждайся своей ванной, а у меня дела. Потом зайду к «Рими», помоюсь и переоденусь.
— Какие дела? — вскинулась Лисса.
— Нужно зайти на телеграф и кое-куда еще. Говорил же тебе, не стоило приезжать!
Он открыл дверь и впустил Криса, коренастого рассыльного, с двумя огромными ведрами дымящейся воды.
Пока Крис наполнял ванну, Лисса последовала за Джессом в гостиную.
— Успеешь вернуться, чтобы повести меня в ресторан или мне заказать ужин в номер?
— Будь готова к семи, — ответил он, поднимая небольшой саквояж с одеждой.
Лукавая улыбка заиграла в уголках губ Лиссы:
— Ну, а теперь кто струсил?!
Джесс что-то проворчал и вышел. Как только за ним закрылась дверь, Лисса постучалась к Клер.
— Успела вынуть? — взволнованно спросила она. Маленькая горничная поспешила к высокому кофру, внесенному рассыльным.
— Нужно погладить, миссис. Пришлось сложить его, чтобы надежно спрятать.
Она вытащила дорогой фрак прекрасного покроя из темной шерсти.
— О, Клер, это просто великолепно, — воскликнула Лисса, рассматривая костюм, дошитый горничной только вчера вечером.
— Пойду прикажу, чтобы его погладили. «Возможно, это даже к лучшему, что Джесса не будет весь вечер», — думала она, сбегая по ступенькам черного хода с фраком в руках. Встречаться с Ноем не хотелось, но нужно было отыскать мать Криса, Айрис, главную экономку большого отеля, Никто лучше Айрис Грейвс не умел так тщательно отглаживать вещи.
Уже через несколько минут Лисса освободилась и направилась к себе, но, приближаясь к площадке второго этажа, услыхала голоса — знакомые голоса, заставившие ее замереть на месте.
Двое говорили шепотом.
— Ты снова пил, Янси! — осуждающе заметила Криделлия.
— Всего несколько глотков. Я целую ночь не спал, Деллия, ожидал, пока ты придешь. И выиграл достаточно денег, чтобы мы смогли пожениться в Лареми. Гляди!
Лисса осторожно заглянула за угол. Брюстер размахивал железнодорожными билетами перед бледным лицом Деллии. Может, следует подойти к ним? Но прежде чем она смогла принять решение, Деллия с восторженным воплем ринулась в его объятия.
— О, Янси, дорогой! Я знала, ты вернешься за мной! Мы можем пожениться в Лареми сегодня же вечером и успеть к большому завтрашнему балу! К тому времени я уже буду миссис Янси Брюстер!
— Ш-ш-ш! Не так громко/Мы должны быть осторожны. Знаешь ведь, как твой па ко мне относится!
Делия взглянула в его осунувшееся лицо.
— Я знаю, как тебе трудно приходится, милый, но как только мы поженимся, все будет по-другому.
Она замолчала, осторожно втягивая воздух.
— У… у тебя… не найдется чистой одежды, дорогой? Чтобы надеть в дорогу…
— Сейчас нет времени прихорашиваться. После свадьбы можно использовать кредит твоего папочки и купить что-нибудь помоднее в Лареми… разве только у тебя с собой есть немного денег.
Совсем мало…
Голос Деллии нерешительно дрогнул.
Пойди принеси. Встретимся на вокзале. Поезд отходит через час. Возьми билет.
Схватив Деллию в объятия, он грубо, коротко впился в ее губы, потом повернулся и направился к ступенькам. Лисса подобрав юбки, слетела вниз, спряталась под лестницей и подождала, пока пройдет Брюстер. Не заметив ее, он вышел через боковую дверь. Лисса облегченно вздохнула и пошла к себе, размышляя, что предпринять.
Попытаться все объяснить Деллии? Безнадежно. Глупышка по уши влюбилась в Янси едва ли не с первого взгляда, когда тот только появился на «Даймонд Е». Из-за его назойливых ухаживаний за Лиссой Деллия возненавидела бывшую подругу… если их отношения вообще можно было назвать дружбой.
Но нельзя же отойти в сторону и позволить Деллии разрушить собственную жизнь, как бы злобно ни вела себя девушка по отношению к ней. Янси — пьяница и грубое животное, и Лисса была уверена, что после свадьбы он превратит жизнь бедной одурманенной Деллии в сущий ад. Но Сай Ивере сейчас в «Шайенн-клаб». Он всегда был добр к Лиссе, и она просто обязана предупредить старика о готовящемся побеге.
Она почти бегом направилась в номер, чтобы написать записку. Может, Сайрусу удастся помешать дочери совершить самую большую в ее жизни ошибку.
— Уведем сразу пятьсот голов — это совсем нетрудно, особенно теперь, когда гурты перегонят к чистой воде.
Тень, падавшая от здания вокзала, скрывала его лицо.
— Отравить пруд было неплохой идеей, но нельзя теперь ограничиваться простыми кражами, — ответила Жермен, стараясь перекричать гудок останавливающегося у перрона поезда.
— Что ты имеешь в виду? — настороженно осведомился мужчина. — По-моему, слишком рано, Роббинс…
— Надеюсь, ты не боишься какого-то грязного полукровку?
— Сама знаешь, что нет! — вскинулся мужчина. — Просто считал, что это ты беспокоишься за меня.
Вчера Роббинсу прислали телеграмму, которую он, несомненно, получит сегодня. В ней говорится, что наемники скоро прибудут. Хорошо еще, что служащий на телеграфе терпеть не может индейцев. Он так помог мне!
Глаза Жермен злобно блеснули:
— Нужно действовать сейчас, пока Роббинс не получил помощи. К счастью, он пока остается в городе, и если узнает, что скот угнали, значит, наш план удался! Послушай внимательно, ты должен сделать вот что…
Проснувшись на рассвете, Лисса обнаружила, что Джесс уже встал и бреется в ванной. Она накинула халат и потихоньку подкралась к двери, чтобы понаблюдать за священным ритуалом. Но Джесс спросил:
— Почему ты так рано встала? Я-то думал, что утомил тебя настолько, что проспишь до полудня.
Лисса покраснела при воспоминании о прошедшей ночи.
— Меня довольно трудно утомить, да будет тебе известно, — ответила она, ощущая, как непроизвольно сжимаются мышцы живота при виде бритвы, скользившей по челюсти.
На Джессе было только небрежно завязанное на талии полотенце.
Наконец Лисса переступила порог ванной комнаты и, подойдя к мужу, погладила его по спине, груди, обводя кончиками пальцев островки темных вьющихся волос.
— Женщину очень возбуждает вид бреющегося мужчины, — хрипловато прошептала она.
— Чертовски неудобно для этого самого мужчины, — проворчал Джесс.
— В твоей семье у всех мужчин такие густые бороды?
Он по-прежнему не желал говорить о прошлом, несмотря на все усилия Лиссы узнать о муже как можно больше.
Джесс замедлил движения, оглядел жену холодными серебристыми глазами и снова начал бриться.
— Видимо, да, хотя отец был блондином, совсем как Джонах. Родственников матери я не знал — все умерли к тому времени, как я стал достаточно взрослым, чтобы кого-нибудь запомнить.
— Но ты образованнее многих в Вайоминге…
— Для этого не нужно долго сидеть за партой, — невесело рассмеялся Джесс.
— Кто учил тебя? Мать?
Джесс отложил бритву, вытер остатки пены.
— Уж очень ты любопытна, — бросил он, направляясь в спальню, чтобы достать чистую сорочку.
— Я тебе все рассказала о себе, а ты — нет! Боишься, что, если узнаю слишком много, приобрету какую-то власть над тобой? Заставлю остаться, когда захочешь уйти?
Она попала не в бровь, а в глаз. Но, не желая признаваться даже себе, насколько она близка к правде, Джесс натянул штаны и потянулся за рубашкой.
— Может быть, — нехотя ответил он, но все-таки добавил: — Мать была неграмотной, как большинство мексиканских крестьян-бедняков, которых привез в Техас Ричард Кинг. Это па любил читать. Он и научил нас всему, что мы знаем.
Джесс остановился, ошеломленной остротой воспоминаний, нахлынувших из туманов прошлого.
— Когда мне было восемь или десять, совсем немного, мистер Кинг обнаружил, что я умею читать. Почему-то я ему понравился, может, из-за того, что ма работала в его большом доме. Он позволил мне пользоваться его библиотекой. Для нищего мексиканского мальчишки открылся целый мир.
— Почему… почему… если у тебя была возможность… — нерешительно спросила Лисса, боясь все испортить несвоевременным вмешательством.
— Война… нашей семье нелегко пришлось, — печально пробормотал Джесс и, ничего не добавив, застегнул пояс с револьвером.
— Сколько тебе было, когда ты записался во Французский легион?
— Когда ты перестанешь задавать вопросы? — в свою очередь осведомился он, явно желая сменить тему. — Мне нужно повидаться кое с кем. Это насчет клеймения.
— Подожди, Джесс. Позволь мне пойти с тобой.
— Ты искренне считаешь, что Лемюэл Мэтис захочет видеть нас вместе?
Лисса покачала головой.
Не Лемюэл. Я знаю, он откажется. Нам нужно потолковать с Сайрусом Иверсом и Джейми Макферсоном — они меня послушают.
— Мэтис выслушал меня, когда я в последний раз обратился к нему. С ним я справлюсь, — твердо объявил Джесс.
— А если нет, что тогда? Пристрелишь его? Не глупи, Джесс. В Ассоциации слишком много членов, со всеми не справишься. Кроме того, Сайрус мне обязан.
Она наспех объяснила, как сумела помешать Деллии сбежать с Янси Брюстером.
— Я слыхала, Сай привез ее назад и поставил у двери охранника.
— Почему ты не рассказала об этом вчера вечером?
Джесс внимательно всмотрелся в лицо жены, и она сразу же поняла, что он думает о том дне, когда Маркус застал их, точно так же, как Сай — свою дочь.
Но Лисса спокойно встретила его взгляд:
— Понимаю, о чем ты думаешь, Джесс. Но я, поверь, просто не хотела давать тебе лишней причины снова покинуть нас.
Джесс обреченно вздохнул:
Черт… ну хорошо, одевайся. Поедем к Иверсу.
— Может, лучше я сама… — запнулась Лисса.
— Нет, — категорично оборвал он. — Не собираюсь прятаться за твоими юбками. Либо едем вместе, либо вообще не едем.
Лисса сцепила зубы, чтобы не высказать все, что думала о дурацкой мужской гордости, и поспешила закончить утренний туалет.
Ивере и Макферсон остановились в «Шайенн-клаб».
В ответной записке Сай соглашался встретиться с ними в полдень, в ресторане «Метрополитен-отель». Когда они вошли в зал, Ивере уже сидел за тем столиком, который обычно оставляли для Маркуса. Сладостно-горькие воспоминания о счастливых днях с отцом мгновенно нахлынули на Лиссу.
Ивере встал, кивнул супругам, хотя выглядел при этом мрачным и чем-то смущенны»: Официантам, очевидно, приказано держаться подальше и не надоедать.
— Я крайне обязан тебе за Деллию, — сухо заявил Сай Лиссе.
Надеюсь, с ней все в порядке, — ответила та.
— Обнаружил их на вокзале. Дожидалась ночного поезда на Лареми. Пришлось избить Брюстера до полусмерти зашвырнуть в поезд — пусть катится подальше, — добавил он, хмуро глядя на Джесса.
— Конечно, Деллия все еще рыдает, но ничего, переживет. Об этом все. В записке упоминалось, что у вас какое-то дело ко мне и Джейми.
— «Джей Бар» собирается присоединиться к осеннему клеймению, — начал Джесс.
— Это Ассоциации решать.
Проницательные карие глаза Сая изучающе глядели на Джесса.
— У вас и Джейми самые большие, кроме «Джей Бар», ранчо в юго-восточном Вайоминге. Если позволите ковбоям с «Джей Бар» участвовать в клеймении, все остальные члены Ассоциации последуют вашему примеру. Даже Мэтис.
— У Лемюэла личные причины отказать мне, вы же понимаете, — вмешалась Лисса.
Обветренное морщинистое лицо старика покраснело:
— Я поговорю с Джейми… думают нужно вернуть тебе долг.
— Буду весьма обязана, Сай. Мы с Джессом приедем сегодня на бал, может, там и договоримся обо всем, — спокойно, деловым тоном ответила Лисса, поднимаясь из-за стола.
Мужчины последовали ее примеру.
Глава 23
На следующий день они отправились в Шайенн в лучшем фургоне, вместе с Клер, сидевшей в задке со всеми вещами. Лисса, держа на руках Джонни, «вскарабкалась на высокое сиденье рядом с Джессом. Когда они въехали в город, Лисса всем существом ощутила направленные со всех сторон взгляды. Лишь некоторые мужчины, касаясь пальцами полей шляп, быстро отводили глаза; наиболее дерзкие глядели злобно, враждебно. Женщины величественно проплывали мимо, подхватывая юбки, словно боясь запачкаться столь непристойным соседством. И все с различной степенью неприязни смотрели на темноволосого ребенка, мирно спавшего на коленях у матери.
— Говорил же тебе, что так и будет, сказал Джесс, заметив, как судорожно Лисса прижала Джонни к груди.
Она подняла подбородок.
— Мне все равно. Они не что иное, как свора невежественных кретинов!
Джесс завернул за угол Пятнадцатой стрит, на Фергюсон-стрит и остановился перед «Метрополитен-отелем».
— Будет еще хуже, — мрачно предсказал он, спрыгивая на землю.
— Тогда давай дадим им настоящую пищу для сплетен!
Лисса наклонилась, и, пока Джесс снимал ее с сиденья, припала губами к его губам.
Когда она, приподняв подол платья, ступила на деревянный тротуар, взгляд ее упал на холодное, искаженное яростью лицо Янси Брюстера.
Лисса почувствовала, как Джесс мгновенно застыл, но ничего не сказал, просто стоял рядом, натянутый, как струна, небрежно положив руку на кольт. Брюстер напряженно уставился на Лиссу и ребенка налитыми кровью глазами. Лицо небритое, кожа неприятно бледная, хотя по-прежнему обветренная. Он выглядел так, словно спал в грязной помятой одежде или всю ночь пил и играл. После нескольких невыносимых минут Янси презрительно сплюнул и, спотыкаясь, побрел прочь.
— Сайрус уволил его несколько месяцев назад из-за постоянных карточных долгов и пьянства на работе. Деллия была безутешна, когда отец разорвал помолвку с Янси. Она так надеялась выйти замуж.
Лисса вздрогнула от омерзения, вспомнив, как Брюстер когда-то ухаживал за ней.
— Деллии Ивере лучше умереть старой девой, чем выйти за него, — ответил Джесс. Только уверившись, что Янси ушел, он помог Клер спуститься и проводил женщин в отель.
За стойкой портье по-прежнему восседал Ной. Увидев Джесса с Лиссой и малышом, он побледнел.
— Подождите здесь, — велел Джесс, усаживая дам в мягкие кресла под огромной пальмой в горшке.
— Добрый день, Ной. Мне нужно два номера. Думаю, тот, в котором всегда останавливался старый Джейкобсон, вполне сойдет для миссис Роббинс и для меня. А соседний оставьте для горничной и моего сына.
Он говорил тихо, вкрадчиво, но холодные глаза пронзали несчастного портье словно серебряными клинками.
— Свободных номеров нет, — ответил Ной, захлопнув рот, как обозленная черепаха.
Джесс перегнулся через стойку и схватил книгу посетителей:
— Странно. Неужели все эти гости забыли расписаться? спросил он, разглядывая страницу, и протянул руку за пером, которое портье держал железной хваткой.
— Меня из-за вас уволят.
Джесс подождал, пока Ной сдастся и обречено протянет перо, расписался в книге и протянул руку, — Ной молча вручил ему ключи.
— Там на улице рессорный фургон с нашими вещами. Вели его разгрузить. И пришли побольше горячей воды для дам, — добавил Джесс, улыбаясь одним ртом.
Ной, кипя яростью, позвонил рассыльному, но возражать не осмелился.
Устроив Клер и Джонни и дождавшись, пока принесут багаж, Лисса направилась в ванную.
— Помню, как впервые увидела тебя здесь. — И, лукаво сверкнув глазами, добавила: — С ног до головы.
Лицо Джесса расплылось в невольной улыбке.
— Ну, ты не слишком задержалась тогда, чтобы увидеть меня с ног до головы. Насколько я припоминаю, попросту повернулась и сбежала, когда я попытался выйти из ванны.
Лисса взглянула в сторону огромной ванны на подставках в виде звериных лап.
— На этот раз обещаю не сбежать. Давай примем ванну вместе.
И, смерив на глаз размеры, заверила:
— Поместимся!
Джесс критически поднял бровь:
— Старика Ноя удар хватит, если вода просочится сквозь его роскошный пол.
— Что, слабо?
Джесс, криво усмехаясь, подошел к жене, поднял к губам тонкую руку:
— Боюсь, ты слишком опрометчива, мадам.
Он нежно поцеловал ее ладонь. Лисса погладила мужа по щеке, прижалась к нему. Но в этот момент кто-то постучал.
— Это, должно быть, принесли воду.
— Наслаждайся своей ванной, а у меня дела. Потом зайду к «Рими», помоюсь и переоденусь.
— Какие дела? — вскинулась Лисса.
— Нужно зайти на телеграф и кое-куда еще. Говорил же тебе, не стоило приезжать!
Он открыл дверь и впустил Криса, коренастого рассыльного, с двумя огромными ведрами дымящейся воды.
Пока Крис наполнял ванну, Лисса последовала за Джессом в гостиную.
— Успеешь вернуться, чтобы повести меня в ресторан или мне заказать ужин в номер?
— Будь готова к семи, — ответил он, поднимая небольшой саквояж с одеждой.
Лукавая улыбка заиграла в уголках губ Лиссы:
— Ну, а теперь кто струсил?!
Джесс что-то проворчал и вышел. Как только за ним закрылась дверь, Лисса постучалась к Клер.
— Успела вынуть? — взволнованно спросила она. Маленькая горничная поспешила к высокому кофру, внесенному рассыльным.
— Нужно погладить, миссис. Пришлось сложить его, чтобы надежно спрятать.
Она вытащила дорогой фрак прекрасного покроя из темной шерсти.
— О, Клер, это просто великолепно, — воскликнула Лисса, рассматривая костюм, дошитый горничной только вчера вечером.
— Пойду прикажу, чтобы его погладили. «Возможно, это даже к лучшему, что Джесса не будет весь вечер», — думала она, сбегая по ступенькам черного хода с фраком в руках. Встречаться с Ноем не хотелось, но нужно было отыскать мать Криса, Айрис, главную экономку большого отеля, Никто лучше Айрис Грейвс не умел так тщательно отглаживать вещи.
Уже через несколько минут Лисса освободилась и направилась к себе, но, приближаясь к площадке второго этажа, услыхала голоса — знакомые голоса, заставившие ее замереть на месте.
Двое говорили шепотом.
— Ты снова пил, Янси! — осуждающе заметила Криделлия.
— Всего несколько глотков. Я целую ночь не спал, Деллия, ожидал, пока ты придешь. И выиграл достаточно денег, чтобы мы смогли пожениться в Лареми. Гляди!
Лисса осторожно заглянула за угол. Брюстер размахивал железнодорожными билетами перед бледным лицом Деллии. Может, следует подойти к ним? Но прежде чем она смогла принять решение, Деллия с восторженным воплем ринулась в его объятия.
— О, Янси, дорогой! Я знала, ты вернешься за мной! Мы можем пожениться в Лареми сегодня же вечером и успеть к большому завтрашнему балу! К тому времени я уже буду миссис Янси Брюстер!
— Ш-ш-ш! Не так громко/Мы должны быть осторожны. Знаешь ведь, как твой па ко мне относится!
Делия взглянула в его осунувшееся лицо.
— Я знаю, как тебе трудно приходится, милый, но как только мы поженимся, все будет по-другому.
Она замолчала, осторожно втягивая воздух.
— У… у тебя… не найдется чистой одежды, дорогой? Чтобы надеть в дорогу…
— Сейчас нет времени прихорашиваться. После свадьбы можно использовать кредит твоего папочки и купить что-нибудь помоднее в Лареми… разве только у тебя с собой есть немного денег.
Совсем мало…
Голос Деллии нерешительно дрогнул.
Пойди принеси. Встретимся на вокзале. Поезд отходит через час. Возьми билет.
Схватив Деллию в объятия, он грубо, коротко впился в ее губы, потом повернулся и направился к ступенькам. Лисса подобрав юбки, слетела вниз, спряталась под лестницей и подождала, пока пройдет Брюстер. Не заметив ее, он вышел через боковую дверь. Лисса облегченно вздохнула и пошла к себе, размышляя, что предпринять.
Попытаться все объяснить Деллии? Безнадежно. Глупышка по уши влюбилась в Янси едва ли не с первого взгляда, когда тот только появился на «Даймонд Е». Из-за его назойливых ухаживаний за Лиссой Деллия возненавидела бывшую подругу… если их отношения вообще можно было назвать дружбой.
Но нельзя же отойти в сторону и позволить Деллии разрушить собственную жизнь, как бы злобно ни вела себя девушка по отношению к ней. Янси — пьяница и грубое животное, и Лисса была уверена, что после свадьбы он превратит жизнь бедной одурманенной Деллии в сущий ад. Но Сай Ивере сейчас в «Шайенн-клаб». Он всегда был добр к Лиссе, и она просто обязана предупредить старика о готовящемся побеге.
Она почти бегом направилась в номер, чтобы написать записку. Может, Сайрусу удастся помешать дочери совершить самую большую в ее жизни ошибку.
— Уведем сразу пятьсот голов — это совсем нетрудно, особенно теперь, когда гурты перегонят к чистой воде.
Тень, падавшая от здания вокзала, скрывала его лицо.
— Отравить пруд было неплохой идеей, но нельзя теперь ограничиваться простыми кражами, — ответила Жермен, стараясь перекричать гудок останавливающегося у перрона поезда.
— Что ты имеешь в виду? — настороженно осведомился мужчина. — По-моему, слишком рано, Роббинс…
— Надеюсь, ты не боишься какого-то грязного полукровку?
— Сама знаешь, что нет! — вскинулся мужчина. — Просто считал, что это ты беспокоишься за меня.
Вчера Роббинсу прислали телеграмму, которую он, несомненно, получит сегодня. В ней говорится, что наемники скоро прибудут. Хорошо еще, что служащий на телеграфе терпеть не может индейцев. Он так помог мне!
Глаза Жермен злобно блеснули:
— Нужно действовать сейчас, пока Роббинс не получил помощи. К счастью, он пока остается в городе, и если узнает, что скот угнали, значит, наш план удался! Послушай внимательно, ты должен сделать вот что…
Проснувшись на рассвете, Лисса обнаружила, что Джесс уже встал и бреется в ванной. Она накинула халат и потихоньку подкралась к двери, чтобы понаблюдать за священным ритуалом. Но Джесс спросил:
— Почему ты так рано встала? Я-то думал, что утомил тебя настолько, что проспишь до полудня.
Лисса покраснела при воспоминании о прошедшей ночи.
— Меня довольно трудно утомить, да будет тебе известно, — ответила она, ощущая, как непроизвольно сжимаются мышцы живота при виде бритвы, скользившей по челюсти.
На Джессе было только небрежно завязанное на талии полотенце.
Наконец Лисса переступила порог ванной комнаты и, подойдя к мужу, погладила его по спине, груди, обводя кончиками пальцев островки темных вьющихся волос.
— Женщину очень возбуждает вид бреющегося мужчины, — хрипловато прошептала она.
— Чертовски неудобно для этого самого мужчины, — проворчал Джесс.
— В твоей семье у всех мужчин такие густые бороды?
Он по-прежнему не желал говорить о прошлом, несмотря на все усилия Лиссы узнать о муже как можно больше.
Джесс замедлил движения, оглядел жену холодными серебристыми глазами и снова начал бриться.
— Видимо, да, хотя отец был блондином, совсем как Джонах. Родственников матери я не знал — все умерли к тому времени, как я стал достаточно взрослым, чтобы кого-нибудь запомнить.
— Но ты образованнее многих в Вайоминге…
— Для этого не нужно долго сидеть за партой, — невесело рассмеялся Джесс.
— Кто учил тебя? Мать?
Джесс отложил бритву, вытер остатки пены.
— Уж очень ты любопытна, — бросил он, направляясь в спальню, чтобы достать чистую сорочку.
— Я тебе все рассказала о себе, а ты — нет! Боишься, что, если узнаю слишком много, приобрету какую-то власть над тобой? Заставлю остаться, когда захочешь уйти?
Она попала не в бровь, а в глаз. Но, не желая признаваться даже себе, насколько она близка к правде, Джесс натянул штаны и потянулся за рубашкой.
— Может быть, — нехотя ответил он, но все-таки добавил: — Мать была неграмотной, как большинство мексиканских крестьян-бедняков, которых привез в Техас Ричард Кинг. Это па любил читать. Он и научил нас всему, что мы знаем.
Джесс остановился, ошеломленной остротой воспоминаний, нахлынувших из туманов прошлого.
— Когда мне было восемь или десять, совсем немного, мистер Кинг обнаружил, что я умею читать. Почему-то я ему понравился, может, из-за того, что ма работала в его большом доме. Он позволил мне пользоваться его библиотекой. Для нищего мексиканского мальчишки открылся целый мир.
— Почему… почему… если у тебя была возможность… — нерешительно спросила Лисса, боясь все испортить несвоевременным вмешательством.
— Война… нашей семье нелегко пришлось, — печально пробормотал Джесс и, ничего не добавив, застегнул пояс с револьвером.
— Сколько тебе было, когда ты записался во Французский легион?
— Когда ты перестанешь задавать вопросы? — в свою очередь осведомился он, явно желая сменить тему. — Мне нужно повидаться кое с кем. Это насчет клеймения.
— Подожди, Джесс. Позволь мне пойти с тобой.
— Ты искренне считаешь, что Лемюэл Мэтис захочет видеть нас вместе?
Лисса покачала головой.
Не Лемюэл. Я знаю, он откажется. Нам нужно потолковать с Сайрусом Иверсом и Джейми Макферсоном — они меня послушают.
— Мэтис выслушал меня, когда я в последний раз обратился к нему. С ним я справлюсь, — твердо объявил Джесс.
— А если нет, что тогда? Пристрелишь его? Не глупи, Джесс. В Ассоциации слишком много членов, со всеми не справишься. Кроме того, Сайрус мне обязан.
Она наспех объяснила, как сумела помешать Деллии сбежать с Янси Брюстером.
— Я слыхала, Сай привез ее назад и поставил у двери охранника.
— Почему ты не рассказала об этом вчера вечером?
Джесс внимательно всмотрелся в лицо жены, и она сразу же поняла, что он думает о том дне, когда Маркус застал их, точно так же, как Сай — свою дочь.
Но Лисса спокойно встретила его взгляд:
— Понимаю, о чем ты думаешь, Джесс. Но я, поверь, просто не хотела давать тебе лишней причины снова покинуть нас.
Джесс обреченно вздохнул:
Черт… ну хорошо, одевайся. Поедем к Иверсу.
— Может, лучше я сама… — запнулась Лисса.
— Нет, — категорично оборвал он. — Не собираюсь прятаться за твоими юбками. Либо едем вместе, либо вообще не едем.
Лисса сцепила зубы, чтобы не высказать все, что думала о дурацкой мужской гордости, и поспешила закончить утренний туалет.
Ивере и Макферсон остановились в «Шайенн-клаб».
В ответной записке Сай соглашался встретиться с ними в полдень, в ресторане «Метрополитен-отель». Когда они вошли в зал, Ивере уже сидел за тем столиком, который обычно оставляли для Маркуса. Сладостно-горькие воспоминания о счастливых днях с отцом мгновенно нахлынули на Лиссу.
Ивере встал, кивнул супругам, хотя выглядел при этом мрачным и чем-то смущенны»: Официантам, очевидно, приказано держаться подальше и не надоедать.
— Я крайне обязан тебе за Деллию, — сухо заявил Сай Лиссе.
Надеюсь, с ней все в порядке, — ответила та.
— Обнаружил их на вокзале. Дожидалась ночного поезда на Лареми. Пришлось избить Брюстера до полусмерти зашвырнуть в поезд — пусть катится подальше, — добавил он, хмуро глядя на Джесса.
— Конечно, Деллия все еще рыдает, но ничего, переживет. Об этом все. В записке упоминалось, что у вас какое-то дело ко мне и Джейми.
— «Джей Бар» собирается присоединиться к осеннему клеймению, — начал Джесс.
— Это Ассоциации решать.
Проницательные карие глаза Сая изучающе глядели на Джесса.
— У вас и Джейми самые большие, кроме «Джей Бар», ранчо в юго-восточном Вайоминге. Если позволите ковбоям с «Джей Бар» участвовать в клеймении, все остальные члены Ассоциации последуют вашему примеру. Даже Мэтис.
— У Лемюэла личные причины отказать мне, вы же понимаете, — вмешалась Лисса.
Обветренное морщинистое лицо старика покраснело:
— Я поговорю с Джейми… думают нужно вернуть тебе долг.
— Буду весьма обязана, Сай. Мы с Джессом приедем сегодня на бал, может, там и договоримся обо всем, — спокойно, деловым тоном ответила Лисса, поднимаясь из-за стола.
Мужчины последовали ее примеру.
Глава 23
После ухода Иверса Джесс с потрясенным выражением лица обернулся к Лиссе:
— Я ведь не собирался ни на какие танцы. У меня и вечернего костюма нет.
Так и знала, что ты попытаешься улизнуть под этим предлогом. Пойдем, у меня для тебя небольшой сюрприз.
Лисса ловко пробралась через забитый посетителями зал ресторана к лестнице, ведущей в номер. Джесс неохотно плелся сзади. Свежевыглаженный фрак висел в шкафу.
— Клер сняла мерки с твоей одежды. Она великолепная портниха. Ну, что ты думаешь? — взволнованно спросила Лисса, с таким нетерпеливым ожиданием в глазах, что Джесс не нашел в себе сил отказаться.
— Я попросила ее сшить и шелковую сорочку и выбрала галстук, но если тебе не нравится каштановый цвет, есть и темно-синий, и…
— Каштановый вполне сойдет, Лисса, — мягко ответил Джесс, забирая у нее костюм. Лучшего подарка он в жизни не получал… разве что, кроме того случая, когда богатая молодая вдова в Нью-Ормане купила ему золотые карманные часы. Но Джесс решил, что рассказывать об этом жене — по меньшей мере невежливо.
Моя жена…
Волна чувств неожиданно нахлынула на Джесса, когда он коснулся тонкой темно-серой шерстяной ткани. Подкладка была из серебристой парчи, в тон жилету, а работа была попросту великолепной. Настоящая одежда богатого скотовода, уважаемого столпа общества.
Джесс серьезно поглядел на Лиссу и хрипловато пробормотал.
— Фрак… танцы… балы для членов Ассоциации… Ты пытаешься ввести меня в мир, полностью мне недоступный, и боюсь… именно из-за того, что я из себя представляю, этот мир закроет ворота и для тебя.
Лисса покачала головой и погладила его по щеке.
— Дорогой муженек, твое благородство начинает действовать мне на нервы. Либо нас примут вместе, либо не желаю иметь с ними ничего общего, — решительно заявила она.
Джесс охотно вступил бы в спор, но крик Джонни из соседней комнаты заставил их забыть обо всем. Джесс готовился к празднику, словно осужденный к казни. Самому ему было все равно, если бал закончится неприятной сценой. Жизнь изгоя приучила его к изоляции от светского общества. Но Лисса была частью этого привилегированного круга, и Джесс знал: теперь этот круг закроется и для нее.
Джесс стоял в дверях ванной, наблюдая за Лиссой, прижимавшей к груди сына. Каждый раз, глядя на эту сцену, он словно старался сохранить в памяти прекрасные воспоминания до конца дней своих. Хотя кожа и волосы Джонни были гораздо темнее, чем у матери, он мог вполне сойти за белого, особенно на Востоке, если, конечно, получит образование и оденется как джентльмен. Эта тревожная мысль преследовала Джесса с той минуты, как он согласился попробовать пожить в «Джей Бар».
Предчувствие неминуемого несчастья надвинулось на Джесса.
Мое время с ними истекает, и лишь я один понимаю это…
В начале вечера Лисса вынула специально приготовленный наряд, понесла его в комнату Клер и попросила маленькую горничную помочь ей одеться. Она хотела удивить Джесса и сейчас вертелась перед зеркалом, критически разглядывая свое отражение.
— Что ты думаешь, Клер? — нерешительно спросила она, разглаживая низкий вырез. Цвет и в самом деле был необычным.
— По-моему, вы там будете красивее всех, — призналась Клер, придирчиво оглядывая свою работу. Она сама сшила это платье, еще когда служила у мисс Дербин, но хозяйка еще не надевала это великолепное создание из мягкого переливающегося шелка.
— Вот… позвольте мне…
Клер взяла у Лиссы тяжелое литое колье из золота, застегнула на стройной шее госпожи. Золотые гребни того же узора, что и колье, скрепляли искусно уложенные блестящие локоны; так что только тонкие выбившиеся прядки вились на лбу, красиво падали на уши и щеки.
— Идите, покажитесь мужу. Лисса нервно кивнула.
— Сначала дай мне поцеловать Джонни. Уверена, что он проспит весь вечер? — спросила она, становясь на колени у колыбельки.
— Если проснется, я покормлю моего ягненочка кашкой. Не беспокойтесь, пожалуйста.
Клер не могла отвести от хозяйки очарованного взгляда.
— Лучше не заставляйте хозяина ждать. Набрав в грудь побольше воздуха, чтобы придать себе мужества, Лисса открыла дверь, вышла в гостиную и задохнулась, глядя на Джесса. Тот стоял у окна, не подозревая о ее приходе.
Белоснежный воротничок рубашки резко оттенял иссиня-черные волосы. Покрой фрака цвета древесного угля и жилета из серебристо-серой парчи идеально подчеркивали ширину плеч и стройность фигуры. Даже среди самого изысканного общества Сент-Луиса и Чикаго ей не приходилось видеть столь элегантного мужчину.
Почувствовав ее присутствие, Джесс обернулся, оценивающим взглядом смерил ее всю, от высокой прически до переливающегося наряда, с шелковистым соблазнительным шорохом льнущего к каждому изящному изгибу. Оттенок платья представлял нечто среднее между золотым и зеленым цветами, словно молодой листок в солнечных лучах. Большинство женщин этот цвет просто старил бы, но Лисса, с ее загорелой кожей, золотистыми глазами и темно-рыжими волосами выглядела словно принцесса из волшебной сказки.
Она нерешительно стояла в дверях, готовая мгновенно исчезнуть, остро ощущая его, испытующий взгляд.
Подойдя к жене, он коснулся золотого колье, погладил бархатистую шею.
— Ты невероятно прекрасна, — все, что смог сказать Джесс, поднося к губам ее руки.
— И ты тоже. Фрак идет тебе еще больше, чем я воображала. Все женщины будут вешаться тебе на шею, — весело улыбнулась Лисса.
— Чем меньше внимания я буду привлекать, тем лучше, — настороженно ответил Джесс, — но тем не менее, хочу поблагодарить тебя — за фрак и Клер — за прекрасное умение шить.
Лисса пробежала руками по его груди и, наткнувшись на какой-то странный предмет, замерла:
— Что…
Распахнув фрак, Джесс показал кольт тридцать восьмого калибра, в свисавшей с плеча кобуре.
— Знаю, в оперном зале не очень то одобряют револьверы, но я никогда никуда не выхожу без оружия, Лисса.
— Уверена, что на этот раз револьвер не понадобится, — воскликнула Лисса. убеждая скорее себя, чем его.
Один взгляд в эти холодные серые глаза заставил ее понять — всякие протесты бесполезны, — он навсегда останется человеком, живущим под защитой оружия.
Добравшись до угла Семнадцатой и Хилл-стрит, они увидели длинный ряд модных экипажей, из которых выходили пассажиры — дамы в сверкающих шелках всех цветов радуги и джентльмены в темных вечерних костюмах строгого покроя. Джесс нанял маленький кабриолет — от «Метрополитен-отеля» было совсем недалеко. Он помог Лиссе спуститься, и они наконец подошли к трехэтажному кирпичному чудовищу, открывшемуся с большой помпой в мае прошлого года.
Строители оперного зала хвастались, что в нем может разместиться тысяча человек, но ежегодный праздник, устраиваемый Ассоциацией, обычно проходил в роскошном зале на втором этаже, названном «Лайбрери-холл».
Не успели Лисса и Джесс пройти через главный вход, как за их спиной поползли шепотки; присутствующие награждали их оскорбленными взглядами исподтишка. Леди в дорогих драгоценностях обменивались преувеличенно вежливыми приветствиями, скотоводы с жесткими лицами пожимали мозолистые ладони друг друга, но ни один человек не подошел к Джессу и Лис-се — каждый знал, кто они. Некоторые отводили глаза или просто отворачивались. Многие скрытно глазели на пару, поднимавшуюся по широким ступенькам в большую залу.
— Уверена, что хочешь пройти через это? — вполголоса спросил Джесс Лиссу.
— Уйти и доставить этим змеям удовольствие? Лисса негодующе фыркнула и тут же улыбнулась мужу.
Тот хмуро уставился на солидную матрону в кричащем пестром шелковом платье, рассматривавшую его в лорнет.
Старая ведьма, словно обжегшись о взгляд этих глаз цвета кипящей ртути, едва не уронила претенциозное стеклышко, когда они появились в переполненном зале. Оркестр играл зажигательный вальс.
— Немного элегантнее, чем скрипки и гитары на танцах в «Джей Бар», правда? — спросила Лисса, казалось ничуть не обеспокоенная плохо скрытой неприязнью окружающих.
— А вот и Ивере! — воскликнула она, быстро оглядев комнату. Когда они пересекали пол из полированного клена, мужчины и женщины расступались, словно Красное море, перед евреями, спасавшимися от конницы фараона.
Джесс кивнул Сайрусу Иверсу и Джейми Макферсону. С ними был еще один скотовод, Нобл Уинтроп. Все трое приветствовали Джесса и смущенно поклонились Лиссе.
Эти трое были если не дружелюбны, то, по крайней мере, вежливы. Потом неприветливый шотландец, покончив с предварительными любезностями, бесцеремонно обратился к Джессу.
Намек на библейский исход евреев из Египта.
— Сай сказал, вы хотите послать ковбоев на осеннее клеймение.
— Да. И мы ожидаем к себе ковбоев со всех окрестных ранчо, — ответил Джесс. — А что, возникли какие-то проблемы?
Макферсон пожал плечами: — И главная — Лем Мэтис.
— Мэтис сделает так, как велят крупные скотоводы, — спокойно заметил Джесс.
Макферсон оттянул тесный воротничок сорочки в том месте, где над ним нависли складки красноватой кожи.
— «Эмпайр Ленд» и «Кэттл» пришлют своих ковбоев.
— Я ведь не собирался ни на какие танцы. У меня и вечернего костюма нет.
Так и знала, что ты попытаешься улизнуть под этим предлогом. Пойдем, у меня для тебя небольшой сюрприз.
Лисса ловко пробралась через забитый посетителями зал ресторана к лестнице, ведущей в номер. Джесс неохотно плелся сзади. Свежевыглаженный фрак висел в шкафу.
— Клер сняла мерки с твоей одежды. Она великолепная портниха. Ну, что ты думаешь? — взволнованно спросила Лисса, с таким нетерпеливым ожиданием в глазах, что Джесс не нашел в себе сил отказаться.
— Я попросила ее сшить и шелковую сорочку и выбрала галстук, но если тебе не нравится каштановый цвет, есть и темно-синий, и…
— Каштановый вполне сойдет, Лисса, — мягко ответил Джесс, забирая у нее костюм. Лучшего подарка он в жизни не получал… разве что, кроме того случая, когда богатая молодая вдова в Нью-Ормане купила ему золотые карманные часы. Но Джесс решил, что рассказывать об этом жене — по меньшей мере невежливо.
Моя жена…
Волна чувств неожиданно нахлынула на Джесса, когда он коснулся тонкой темно-серой шерстяной ткани. Подкладка была из серебристой парчи, в тон жилету, а работа была попросту великолепной. Настоящая одежда богатого скотовода, уважаемого столпа общества.
Джесс серьезно поглядел на Лиссу и хрипловато пробормотал.
— Фрак… танцы… балы для членов Ассоциации… Ты пытаешься ввести меня в мир, полностью мне недоступный, и боюсь… именно из-за того, что я из себя представляю, этот мир закроет ворота и для тебя.
Лисса покачала головой и погладила его по щеке.
— Дорогой муженек, твое благородство начинает действовать мне на нервы. Либо нас примут вместе, либо не желаю иметь с ними ничего общего, — решительно заявила она.
Джесс охотно вступил бы в спор, но крик Джонни из соседней комнаты заставил их забыть обо всем. Джесс готовился к празднику, словно осужденный к казни. Самому ему было все равно, если бал закончится неприятной сценой. Жизнь изгоя приучила его к изоляции от светского общества. Но Лисса была частью этого привилегированного круга, и Джесс знал: теперь этот круг закроется и для нее.
Джесс стоял в дверях ванной, наблюдая за Лиссой, прижимавшей к груди сына. Каждый раз, глядя на эту сцену, он словно старался сохранить в памяти прекрасные воспоминания до конца дней своих. Хотя кожа и волосы Джонни были гораздо темнее, чем у матери, он мог вполне сойти за белого, особенно на Востоке, если, конечно, получит образование и оденется как джентльмен. Эта тревожная мысль преследовала Джесса с той минуты, как он согласился попробовать пожить в «Джей Бар».
Предчувствие неминуемого несчастья надвинулось на Джесса.
Мое время с ними истекает, и лишь я один понимаю это…
В начале вечера Лисса вынула специально приготовленный наряд, понесла его в комнату Клер и попросила маленькую горничную помочь ей одеться. Она хотела удивить Джесса и сейчас вертелась перед зеркалом, критически разглядывая свое отражение.
— Что ты думаешь, Клер? — нерешительно спросила она, разглаживая низкий вырез. Цвет и в самом деле был необычным.
— По-моему, вы там будете красивее всех, — призналась Клер, придирчиво оглядывая свою работу. Она сама сшила это платье, еще когда служила у мисс Дербин, но хозяйка еще не надевала это великолепное создание из мягкого переливающегося шелка.
— Вот… позвольте мне…
Клер взяла у Лиссы тяжелое литое колье из золота, застегнула на стройной шее госпожи. Золотые гребни того же узора, что и колье, скрепляли искусно уложенные блестящие локоны; так что только тонкие выбившиеся прядки вились на лбу, красиво падали на уши и щеки.
— Идите, покажитесь мужу. Лисса нервно кивнула.
— Сначала дай мне поцеловать Джонни. Уверена, что он проспит весь вечер? — спросила она, становясь на колени у колыбельки.
— Если проснется, я покормлю моего ягненочка кашкой. Не беспокойтесь, пожалуйста.
Клер не могла отвести от хозяйки очарованного взгляда.
— Лучше не заставляйте хозяина ждать. Набрав в грудь побольше воздуха, чтобы придать себе мужества, Лисса открыла дверь, вышла в гостиную и задохнулась, глядя на Джесса. Тот стоял у окна, не подозревая о ее приходе.
Белоснежный воротничок рубашки резко оттенял иссиня-черные волосы. Покрой фрака цвета древесного угля и жилета из серебристо-серой парчи идеально подчеркивали ширину плеч и стройность фигуры. Даже среди самого изысканного общества Сент-Луиса и Чикаго ей не приходилось видеть столь элегантного мужчину.
Почувствовав ее присутствие, Джесс обернулся, оценивающим взглядом смерил ее всю, от высокой прически до переливающегося наряда, с шелковистым соблазнительным шорохом льнущего к каждому изящному изгибу. Оттенок платья представлял нечто среднее между золотым и зеленым цветами, словно молодой листок в солнечных лучах. Большинство женщин этот цвет просто старил бы, но Лисса, с ее загорелой кожей, золотистыми глазами и темно-рыжими волосами выглядела словно принцесса из волшебной сказки.
Она нерешительно стояла в дверях, готовая мгновенно исчезнуть, остро ощущая его, испытующий взгляд.
Подойдя к жене, он коснулся золотого колье, погладил бархатистую шею.
— Ты невероятно прекрасна, — все, что смог сказать Джесс, поднося к губам ее руки.
— И ты тоже. Фрак идет тебе еще больше, чем я воображала. Все женщины будут вешаться тебе на шею, — весело улыбнулась Лисса.
— Чем меньше внимания я буду привлекать, тем лучше, — настороженно ответил Джесс, — но тем не менее, хочу поблагодарить тебя — за фрак и Клер — за прекрасное умение шить.
Лисса пробежала руками по его груди и, наткнувшись на какой-то странный предмет, замерла:
— Что…
Распахнув фрак, Джесс показал кольт тридцать восьмого калибра, в свисавшей с плеча кобуре.
— Знаю, в оперном зале не очень то одобряют револьверы, но я никогда никуда не выхожу без оружия, Лисса.
— Уверена, что на этот раз револьвер не понадобится, — воскликнула Лисса. убеждая скорее себя, чем его.
Один взгляд в эти холодные серые глаза заставил ее понять — всякие протесты бесполезны, — он навсегда останется человеком, живущим под защитой оружия.
Добравшись до угла Семнадцатой и Хилл-стрит, они увидели длинный ряд модных экипажей, из которых выходили пассажиры — дамы в сверкающих шелках всех цветов радуги и джентльмены в темных вечерних костюмах строгого покроя. Джесс нанял маленький кабриолет — от «Метрополитен-отеля» было совсем недалеко. Он помог Лиссе спуститься, и они наконец подошли к трехэтажному кирпичному чудовищу, открывшемуся с большой помпой в мае прошлого года.
Строители оперного зала хвастались, что в нем может разместиться тысяча человек, но ежегодный праздник, устраиваемый Ассоциацией, обычно проходил в роскошном зале на втором этаже, названном «Лайбрери-холл».
Не успели Лисса и Джесс пройти через главный вход, как за их спиной поползли шепотки; присутствующие награждали их оскорбленными взглядами исподтишка. Леди в дорогих драгоценностях обменивались преувеличенно вежливыми приветствиями, скотоводы с жесткими лицами пожимали мозолистые ладони друг друга, но ни один человек не подошел к Джессу и Лис-се — каждый знал, кто они. Некоторые отводили глаза или просто отворачивались. Многие скрытно глазели на пару, поднимавшуюся по широким ступенькам в большую залу.
— Уверена, что хочешь пройти через это? — вполголоса спросил Джесс Лиссу.
— Уйти и доставить этим змеям удовольствие? Лисса негодующе фыркнула и тут же улыбнулась мужу.
Тот хмуро уставился на солидную матрону в кричащем пестром шелковом платье, рассматривавшую его в лорнет.
Старая ведьма, словно обжегшись о взгляд этих глаз цвета кипящей ртути, едва не уронила претенциозное стеклышко, когда они появились в переполненном зале. Оркестр играл зажигательный вальс.
— Немного элегантнее, чем скрипки и гитары на танцах в «Джей Бар», правда? — спросила Лисса, казалось ничуть не обеспокоенная плохо скрытой неприязнью окружающих.
— А вот и Ивере! — воскликнула она, быстро оглядев комнату. Когда они пересекали пол из полированного клена, мужчины и женщины расступались, словно Красное море, перед евреями, спасавшимися от конницы фараона.
Джесс кивнул Сайрусу Иверсу и Джейми Макферсону. С ними был еще один скотовод, Нобл Уинтроп. Все трое приветствовали Джесса и смущенно поклонились Лиссе.
Эти трое были если не дружелюбны, то, по крайней мере, вежливы. Потом неприветливый шотландец, покончив с предварительными любезностями, бесцеремонно обратился к Джессу.
Намек на библейский исход евреев из Египта.
— Сай сказал, вы хотите послать ковбоев на осеннее клеймение.
— Да. И мы ожидаем к себе ковбоев со всех окрестных ранчо, — ответил Джесс. — А что, возникли какие-то проблемы?
Макферсон пожал плечами: — И главная — Лем Мэтис.
— Мэтис сделает так, как велят крупные скотоводы, — спокойно заметил Джесс.
Макферсон оттянул тесный воротничок сорочки в том месте, где над ним нависли складки красноватой кожи.
— «Эмпайр Ленд» и «Кэттл» пришлют своих ковбоев.