Страница:
— Иди вари овсянку для своего отродья! Не могу больше слышать этот вой! — бросила она Лиссе.
Лисса медленно взвесила, успеет ли выхватить нож, но решила, что лучше не стоит — она не сможет сладить с сумасшедшей. Подняв открытую коробку, она приблизилась к плите и внезапно швырнула ее в физиономию Жермен и, не теряя времени, тут же схватила горшок с кипятком и вылила на голову Марка, пытавшегося вцепиться в ее рукав, и пока мамаша пыталась протереть глаза, засыпанные мукой, а сынок, не зная куда деваться, вопил от боли, Лисса бросилась к кухонной двери и впустила Кормака. Овчарка одним прыжком ворвалась на кухню, прежде чем Клер с Джонни успели скрыться в кладовой, и тут началась настоящая война. — Кормак ринулся на Марка и сбил его с ног, прежде чем тот успел вытащить кольт. Жермен, перед этим спрятавшая пистолет в карман юбки, все еще не могла проморгаться, хотя и пыталась извлечь оружие.
Заметив нож для разделки мяса, валявшийся на полу, Лисса наклонилась, но тут же в бок ей уперлось дуло револьвера.
— Отзови собаку, или я убью тебя! — взвизгнула старуха, перекрывая крики сына, старавшегося освободиться от огромной овчарки: та рвала его правую руку, пытаясь добраться до горла.
Но Лисса не собиралась терять единственный шанс на свободу. Она решила рискнуть и, ударив Жермен по руке, потянулась к висевшей на печи сковородке. Прогремел выстрел, пуля оцарапала руку Лиссы, но та, не обращая внимания на боль, опустила раскаленную сковородку на голову француженки.
Кормак, услыхав, как невольно вскрикнула раненная Лисса, оставил Марка и набросился на его мамашу. Оглушенная ударом, обожженная жиром, Жермен уронила пистолет и, невзирая на боль, с яростным визгом метнулась к Лиссе. Кормак кинулся между ними. Марк Шанно выхватил кольт, взвел курок и покатился по полу к кладовой, где Клер прятала Джонни. Он как раз успел распахнуть дверь, когда за спиной раздался неумолимо-беспощадный голос…
— Я здесь, Шанно.
— В дверях стоял Джесс.
Марк, молниеносно развернувшись, выстрелил: пуля засела в потолке. Джесс не промахнулся. Смертельно раненный в грудь, Шанно рухнул на пол.
Пронзительно выкрикнув имя сына, Жермен пыталась оторвать от себя Кормака. Лисса оттащила собаку, но сумасшедшая старуха успела схватить с пола нож.
— Ты убил то, — взвизгнула она, стараясь встать и броситься на Джесса. Но огромные челюсти пса сомкнулись на ее широкой юбке. Жермен упала, неловко подвернув руку, так, что лезвие ножа вонзилось ей в сердце по самую рукоятку.
Лисса отпрянула от окровавленного трупа и бросилась в объятия Джесса.
— Они сказали, что послали людей убить тебя! Она уткнулась лицом в грудь мужа, дрожа, прижалась к нему.
— Как ты узнал, что они будут здесь?
— Утром поехал в отель к старухе. Она оказалась настоящей любящей мамашей. Хранила все письма и отчеты сыночка относительно украденного скота. Не надо быть Наполеоном, чтобы сообразить: последний угон стада — просто средство завлечь меня в ловушку. Как только я узнал, что она уверена, будто ее сын имеет законные права на «Джей Бар», сразу же понял — вы в Джонни в опасности.
— Никто не пытался убить тебя из засады?
— Все могло случиться, не приведи я с собой людей с «Даймонд Е».
— Они согласились помочь?
— Сайрус Ивере послал. Они переловят разбежавшийся скот. Как только я отвезу тела Шанно в Шайенн к шерифу, бандиты сами постараются удрать. Думаю, все грабежи в «Джей Бар» кончились. Наследство Джонни сохранено.
Сердце Лиссы сжалось от ужасного предчувствия.
— Джесс…
Но как раз в этот момент Джонни издал громкий вопль. Клер, вцепившись в него смертельной хваткой, скорчилась в дальнем углу кладовой. Лисса отстранилась от мужа и направилась выручать несчастную горничную.
— Все в порядке, Клер. Выходи. Они не смогут причинить тебе зло. Все кончено, — успокаивала она девушку, осторожно беря сына на руки и вопросительно глядя на мужа.
Побелевшая от ужаса горничная задрожала и, отвернувшись от трупов, бросилась к задней двери, но едва успела добежать до крыльца, как ее начало выворачивать. Лисса прижала Джонни к себе, осыпая поцелуями надсадно оравшего малыша.
— Мне, пожалуй, нужно его покормить. Он ужасно проголодался, — сказала она Джессу.
Тот взял ее за руку, рассматривая рану, из которой сочилась кровь, и, заметив волдыри от раскаленной сковородки, покачал головой.
— По-моему, лучше сначала перевязать и смазать руки.
— Это всего-навсего царапина, и ожоги не так уж болят. Сначала нужно накормить Джонни.
— Ты справишься одна? Мне придется отвезти трупы к шерифу и кое-что сделать в городе. Думаю, к вечеру Тейт и Мосс успеют вернуться.
Джесс нежно коснулся щеки Лиссы, провел ладонью по темным волосам Джонни. Несколько мгновений они молча смотрели в глаза друг другу. Никто не произнес ни слова, но она все поняла, и он это знал. Малыш продолжал плакать.
— Мне нужно… — голос изменил Лиссе. Наконец, собравшись с силами, она спросила:
— Ты не вернешься, Джесс?
— Ранчо в безопасности. Мосс — прекрасный управляющий. Он все сделает для тебя.
— Для меня. Для Джонни. Но «Джей Бар» всегда будет стоять между нами, не так ли, Джесс?
Это был даже не вопрос, скорее утверждение.
— Это ради него, Лисса.
Он взглянул на сына, который, покраснев от натуги, только жалобно хныкал.
— Уезжайте на Восток, там можете прекрасно прожить на доход от ранчо. Начнешь новую жизнь. Где никто не назовет его ни полукровкой, ни ублюдком…
Лисса, смирившись, кивнула, и, поднявшись на цыпочках, не выпуская плачущего ребенка, нежно поцеловала Джесса в губы.
— Не лезь на рожон, Джесс, а если не можешь… будь по крайней мере осторожнее.
Боясь, что не выдержит и разрыдается, Лисса повернулась и, промчавшись мимо трупа Марка Шанно, взлетела по лестнице в свою комнату, больше не гадая: был ли убитый ее сводным братом.
Плач Джонни постепенно стих. Джесс отнес труппы в фургон, привязал Блейза к задку и начал долгое путешествие в Шайенн.
Как и предсказывал Джесс, Тейт и Мосс и большинство ковбоев к вечеру вернулись. Грабители, поняв, что силы неравны, разбежались. Кроме того, теперь, когда награда за убийство Джесса Роббинса ускользнула из рук, вообще не было смысла пытаться вступать в драку.
На следующее утро, едва рассвело, к дому подъехал Сайрус Ивере и, красный от смущения, не знающий, куда девать руки, постучал в дверь, нервно комкая шляпу. Лисса повела его на кухню и, чтобы вернуть старику самообладание, накормила плотным завтраком.
— Я знаю, почему вы здесь, Сай. и очень благодарна. — Лисса поколебалась и добавила: — Я… думаю… отец тоже был бы… вам признателен.
Она не очень-то верила в это, но Сай, возможно, почувствует себя спокойнее…
Но его следующие слова поразили Лиссу:
— Маркус был моим другом… но и большим глупцом.
Проницательные голубые глаза старика, казалось, видели Лиссу насквозь.
— Я крайне обязан тебе за спасение Деллии от этого негодяя Брюстера… Было время, когда я считал, что Джесс Роббинс того же поля ягода, если не хуже, — покаянно добавил он. — Но я ошибся. Вчера вечером он пришел ко мне. Сказал, что не имеет прав на все, созданное Маркусом. Никогда не претендовал на ранчо, но любил тебя и ничего не мог с собой поделать, хотя и жалеет о несчастье, которое принес тебе и мальчику. Пришлось признать, что и Маркус, и я, и все добрые люди Шайенна имеют прямое отношение к этим несчастьям. Я сказал, что очень сожалею.
— Он ведь попросил вас помочь с осенним клеймением и нанять профессионального управляющего, как в акционерных компаниях за границей, правда?
Сай видел, что Лисса успела смириться с судьбой, заметил боль, скрытую под этим напускным спокойствием.
Упрямая избалованная дочь Маркуса Джейкобсона стала взрослой. Оставалось только молить Бога, чтобы его собственное дитя выказало когда-нибудь хоть вполовину такого же мужества и самообладания.
— Да… и я сказал, что с великой радостью выполню просьбу.
Лисса нерешительно протянула ему руку, и он сжал маленькую нежную ладонь в своей мозолистой, шероховатой.
— Спасибо, Сай.
Клеймение прошло спокойно, и прибыль от продажи оказалась лучше, чем когда-либо. Новый управляющий Джек Эгерт оказался достаточно опытным, чтобы вести дела ранчо без помощи Лиссы.
Пришла зима, и они с Джонни и Клер оказались в снежном плену, хотя и успели нанять несколько молодых парней для выполнения самых тяжелых работ по дому.
Кормаку позволили спать на кухне, и Лисса часто брала его с собой, когда ходила навещать Уксусного Джо.
Иногда, когда метели немного унимались, приезжал Сайрус Ивере. Он отослал униженную и озлобленную Криделлию на Восток, в Ноксвилл, к дальним родственникам. В марте он прибыл поделиться радостной новостью: Деллия обручилась с пожилым состоятельным торговцем. Родственники заверили Сан, что тот — человек не злой, неглупый и питает искреннее чувство к молодой невесте.
Несколько раз Лиссу навещал доктор Хедли, не упускавший случая рассказать обо всем, что происходит в Шайенне. Лемюэл Мэтис женился на Эммелайн Уоттсон и купил небольшое ранчо «Секл Кью» к западу от «Джей Бар», какой контраст с его честолюбивыми устремлениями иметь самое большое ранчо на всей территории!
Весна начала медленное шествие по выжженным морозом равнинам, предупреждая о своем появлении теплым ветерком и нежной первой зеленью. Лисса улыбнулась. Ну что ж, она сделает Лемюэлу Мэтису предложение, — и такое, которое сможет помочь осуществить заветное желание их обоих.
Глава 26
Лисса медленно взвесила, успеет ли выхватить нож, но решила, что лучше не стоит — она не сможет сладить с сумасшедшей. Подняв открытую коробку, она приблизилась к плите и внезапно швырнула ее в физиономию Жермен и, не теряя времени, тут же схватила горшок с кипятком и вылила на голову Марка, пытавшегося вцепиться в ее рукав, и пока мамаша пыталась протереть глаза, засыпанные мукой, а сынок, не зная куда деваться, вопил от боли, Лисса бросилась к кухонной двери и впустила Кормака. Овчарка одним прыжком ворвалась на кухню, прежде чем Клер с Джонни успели скрыться в кладовой, и тут началась настоящая война. — Кормак ринулся на Марка и сбил его с ног, прежде чем тот успел вытащить кольт. Жермен, перед этим спрятавшая пистолет в карман юбки, все еще не могла проморгаться, хотя и пыталась извлечь оружие.
Заметив нож для разделки мяса, валявшийся на полу, Лисса наклонилась, но тут же в бок ей уперлось дуло револьвера.
— Отзови собаку, или я убью тебя! — взвизгнула старуха, перекрывая крики сына, старавшегося освободиться от огромной овчарки: та рвала его правую руку, пытаясь добраться до горла.
Но Лисса не собиралась терять единственный шанс на свободу. Она решила рискнуть и, ударив Жермен по руке, потянулась к висевшей на печи сковородке. Прогремел выстрел, пуля оцарапала руку Лиссы, но та, не обращая внимания на боль, опустила раскаленную сковородку на голову француженки.
Кормак, услыхав, как невольно вскрикнула раненная Лисса, оставил Марка и набросился на его мамашу. Оглушенная ударом, обожженная жиром, Жермен уронила пистолет и, невзирая на боль, с яростным визгом метнулась к Лиссе. Кормак кинулся между ними. Марк Шанно выхватил кольт, взвел курок и покатился по полу к кладовой, где Клер прятала Джонни. Он как раз успел распахнуть дверь, когда за спиной раздался неумолимо-беспощадный голос…
— Я здесь, Шанно.
— В дверях стоял Джесс.
Марк, молниеносно развернувшись, выстрелил: пуля засела в потолке. Джесс не промахнулся. Смертельно раненный в грудь, Шанно рухнул на пол.
Пронзительно выкрикнув имя сына, Жермен пыталась оторвать от себя Кормака. Лисса оттащила собаку, но сумасшедшая старуха успела схватить с пола нож.
— Ты убил то, — взвизгнула она, стараясь встать и броситься на Джесса. Но огромные челюсти пса сомкнулись на ее широкой юбке. Жермен упала, неловко подвернув руку, так, что лезвие ножа вонзилось ей в сердце по самую рукоятку.
Лисса отпрянула от окровавленного трупа и бросилась в объятия Джесса.
— Они сказали, что послали людей убить тебя! Она уткнулась лицом в грудь мужа, дрожа, прижалась к нему.
— Как ты узнал, что они будут здесь?
— Утром поехал в отель к старухе. Она оказалась настоящей любящей мамашей. Хранила все письма и отчеты сыночка относительно украденного скота. Не надо быть Наполеоном, чтобы сообразить: последний угон стада — просто средство завлечь меня в ловушку. Как только я узнал, что она уверена, будто ее сын имеет законные права на «Джей Бар», сразу же понял — вы в Джонни в опасности.
— Никто не пытался убить тебя из засады?
— Все могло случиться, не приведи я с собой людей с «Даймонд Е».
— Они согласились помочь?
— Сайрус Ивере послал. Они переловят разбежавшийся скот. Как только я отвезу тела Шанно в Шайенн к шерифу, бандиты сами постараются удрать. Думаю, все грабежи в «Джей Бар» кончились. Наследство Джонни сохранено.
Сердце Лиссы сжалось от ужасного предчувствия.
— Джесс…
Но как раз в этот момент Джонни издал громкий вопль. Клер, вцепившись в него смертельной хваткой, скорчилась в дальнем углу кладовой. Лисса отстранилась от мужа и направилась выручать несчастную горничную.
— Все в порядке, Клер. Выходи. Они не смогут причинить тебе зло. Все кончено, — успокаивала она девушку, осторожно беря сына на руки и вопросительно глядя на мужа.
Побелевшая от ужаса горничная задрожала и, отвернувшись от трупов, бросилась к задней двери, но едва успела добежать до крыльца, как ее начало выворачивать. Лисса прижала Джонни к себе, осыпая поцелуями надсадно оравшего малыша.
— Мне, пожалуй, нужно его покормить. Он ужасно проголодался, — сказала она Джессу.
Тот взял ее за руку, рассматривая рану, из которой сочилась кровь, и, заметив волдыри от раскаленной сковородки, покачал головой.
— По-моему, лучше сначала перевязать и смазать руки.
— Это всего-навсего царапина, и ожоги не так уж болят. Сначала нужно накормить Джонни.
— Ты справишься одна? Мне придется отвезти трупы к шерифу и кое-что сделать в городе. Думаю, к вечеру Тейт и Мосс успеют вернуться.
Джесс нежно коснулся щеки Лиссы, провел ладонью по темным волосам Джонни. Несколько мгновений они молча смотрели в глаза друг другу. Никто не произнес ни слова, но она все поняла, и он это знал. Малыш продолжал плакать.
— Мне нужно… — голос изменил Лиссе. Наконец, собравшись с силами, она спросила:
— Ты не вернешься, Джесс?
— Ранчо в безопасности. Мосс — прекрасный управляющий. Он все сделает для тебя.
— Для меня. Для Джонни. Но «Джей Бар» всегда будет стоять между нами, не так ли, Джесс?
Это был даже не вопрос, скорее утверждение.
— Это ради него, Лисса.
Он взглянул на сына, который, покраснев от натуги, только жалобно хныкал.
— Уезжайте на Восток, там можете прекрасно прожить на доход от ранчо. Начнешь новую жизнь. Где никто не назовет его ни полукровкой, ни ублюдком…
Лисса, смирившись, кивнула, и, поднявшись на цыпочках, не выпуская плачущего ребенка, нежно поцеловала Джесса в губы.
— Не лезь на рожон, Джесс, а если не можешь… будь по крайней мере осторожнее.
Боясь, что не выдержит и разрыдается, Лисса повернулась и, промчавшись мимо трупа Марка Шанно, взлетела по лестнице в свою комнату, больше не гадая: был ли убитый ее сводным братом.
Плач Джонни постепенно стих. Джесс отнес труппы в фургон, привязал Блейза к задку и начал долгое путешествие в Шайенн.
Как и предсказывал Джесс, Тейт и Мосс и большинство ковбоев к вечеру вернулись. Грабители, поняв, что силы неравны, разбежались. Кроме того, теперь, когда награда за убийство Джесса Роббинса ускользнула из рук, вообще не было смысла пытаться вступать в драку.
На следующее утро, едва рассвело, к дому подъехал Сайрус Ивере и, красный от смущения, не знающий, куда девать руки, постучал в дверь, нервно комкая шляпу. Лисса повела его на кухню и, чтобы вернуть старику самообладание, накормила плотным завтраком.
— Я знаю, почему вы здесь, Сай. и очень благодарна. — Лисса поколебалась и добавила: — Я… думаю… отец тоже был бы… вам признателен.
Она не очень-то верила в это, но Сай, возможно, почувствует себя спокойнее…
Но его следующие слова поразили Лиссу:
— Маркус был моим другом… но и большим глупцом.
Проницательные голубые глаза старика, казалось, видели Лиссу насквозь.
— Я крайне обязан тебе за спасение Деллии от этого негодяя Брюстера… Было время, когда я считал, что Джесс Роббинс того же поля ягода, если не хуже, — покаянно добавил он. — Но я ошибся. Вчера вечером он пришел ко мне. Сказал, что не имеет прав на все, созданное Маркусом. Никогда не претендовал на ранчо, но любил тебя и ничего не мог с собой поделать, хотя и жалеет о несчастье, которое принес тебе и мальчику. Пришлось признать, что и Маркус, и я, и все добрые люди Шайенна имеют прямое отношение к этим несчастьям. Я сказал, что очень сожалею.
— Он ведь попросил вас помочь с осенним клеймением и нанять профессионального управляющего, как в акционерных компаниях за границей, правда?
Сай видел, что Лисса успела смириться с судьбой, заметил боль, скрытую под этим напускным спокойствием.
Упрямая избалованная дочь Маркуса Джейкобсона стала взрослой. Оставалось только молить Бога, чтобы его собственное дитя выказало когда-нибудь хоть вполовину такого же мужества и самообладания.
— Да… и я сказал, что с великой радостью выполню просьбу.
Лисса нерешительно протянула ему руку, и он сжал маленькую нежную ладонь в своей мозолистой, шероховатой.
— Спасибо, Сай.
Клеймение прошло спокойно, и прибыль от продажи оказалась лучше, чем когда-либо. Новый управляющий Джек Эгерт оказался достаточно опытным, чтобы вести дела ранчо без помощи Лиссы.
Пришла зима, и они с Джонни и Клер оказались в снежном плену, хотя и успели нанять несколько молодых парней для выполнения самых тяжелых работ по дому.
Кормаку позволили спать на кухне, и Лисса часто брала его с собой, когда ходила навещать Уксусного Джо.
Иногда, когда метели немного унимались, приезжал Сайрус Ивере. Он отослал униженную и озлобленную Криделлию на Восток, в Ноксвилл, к дальним родственникам. В марте он прибыл поделиться радостной новостью: Деллия обручилась с пожилым состоятельным торговцем. Родственники заверили Сан, что тот — человек не злой, неглупый и питает искреннее чувство к молодой невесте.
Несколько раз Лиссу навещал доктор Хедли, не упускавший случая рассказать обо всем, что происходит в Шайенне. Лемюэл Мэтис женился на Эммелайн Уоттсон и купил небольшое ранчо «Секл Кью» к западу от «Джей Бар», какой контраст с его честолюбивыми устремлениями иметь самое большое ранчо на всей территории!
Весна начала медленное шествие по выжженным морозом равнинам, предупреждая о своем появлении теплым ветерком и нежной первой зеленью. Лисса улыбнулась. Ну что ж, она сделает Лемюэлу Мэтису предложение, — и такое, которое сможет помочь осуществить заветное желание их обоих.
Глава 26
Камелла Альварес со стуком уронила ложку на блюдце, оглядела почти пустой зал ресторана «Эсселборн», правда, не лучшего в Шайенне, но еда здесь была неплохой, а владелец соглашался обслуживать падших женщин вроде ее и Лиссы.
— Что это значит: вы продали «Джей Бар» Лему Мэтису?!
— Он взял кредит в банке тестя на льготных условиях. Хорэйс Уоттсон в восторге оттого, что зять станет владельцем самого большого ранчо на территории. Деньги пойдут на опекунский фонд для Джонни. Дядя Финеас положит их в банк в Сент-Луисе, — лукаво улыбнулась Лисса. Камелла улыбнулась в ответ.
— Кажется… вы с малышом не собираетесь возвращаться на Восток.
Лисса отрезала кусочек пирога из сушеных яблок.
— Ну, я подумала, что путешествие было бы совсем не плохой идеей после всех этих месяцев, проведенных словно в тюрьме. Джонни уже годик, от груди его отняли…
— И считаете, что лучше всего подойдет Техас, не права ли?
— И считаю, что лучше всего подойдет Техас, совершенно верно.
— Джесс на стенку полезет от злости! — озорно подмигнула Камелла, смахнув с подбородка крошки.
— Может быть, когда «Джей Бар» продано, мы приедем… и он не покинет нас, — нервно пробормотала Лисса. Ведь он все время повторял, что это мое ранчо, а он представляет мне делать как лучше для блага сына. Просто я решила, что для блага сына главное иметь отца, а не скотоводческую империю.
И вы хотите, чтобы я рассказала, как найти «Дабл Р», — кивнула Кэмми, видя решительный блеск в глазах подруги. — В Шайенне без вас станет совсем тоскливо. И я буду скучать…
Она начала рисовать карту.
Летнее солнце всегда было беспощадным к нагорным равнинам Вайоминга, но чем дальше на юг они продвигались, тем невыносимее становилась жара. Воздух был не только раскаленным, но к тому же тяжелым и влажным. Джонни, у которого резались зубки, беспрерывно капризничал и метался во сне, на коленях матери, задыхаясь в маленьком экипаже, колеса которого, подпрыгивая, катились по тому, что называлось дорогой в «Стране большой излучины». Кормак, втиснутый между сиденьями с высокими твердыми спинками, мирно дремал на полу. За дилижансом ехал Тейт Шеннон с небольшим табуном отборных лошадей, которых Лисса решила привести на «Дабл Р» в качестве приданого.
Раз в неделю от Персиммон Чэп отправлялся дилижанс до маленькой сонной деревушки Терлингуа, где жили в основном мексиканцы. Хотя Лисса говорила по-испански не так хорошо, как по-французски, когда-то, еще в школе, она немного изучала этот язык, а за время путешествия волей-неволей начала почти все понимать и общаться с местными жителями. В затруднительных случаях на помощь приходил Тейт.
Лисса была бесконечно благодарна старому другу Джесса, согласившемуся ее сопровождать. Клер не поехала с ними. По правде говоря, она всегда немного побаивалась Джесса, а перспектива жизни на границе, в сотнях миль от всего, кроме коррв, мексиканцев и индейцев, почти лишала ее разума, не говоря уже о путешествии в обществе чернокожего наемника. Лисса одолжила ей денег, сумму, достаточную, чтобы та смогла открыть собственное швейное заведение и стать конкуренткой бывшей хозяйке, Шарлей Дербин.
Лисса попрощалась со всеми, кого считала друзьями — Саем Иверсом, доком Хедли, Уксусным Джо, Моссом и даже Кэмми. Хотя ей будет не хватать их, ясно, что жизнь в Вайоминге никогда уже не будет такой, как была до появления Джесса Роббинса. Ни одна из так называемых порядочных женщин не допустит ее в общество. Джесс, несомненно, был в этом прав, зато ошибался, отчаянно ошибался, уговаривая Лиссу перебраться на Восток и скрывать от всех, кто был отцом Джонни.
Они и дальше продвигались в глубь Техаса, все чаще встречая людей смешанной крови. У большинства населения, говорившего в этом районе по-испански, были индейские предки. Ее сын сможет жить и расти здесь, не зная ненависти и предрассудков английского севера. Если ранчо маленькое и бедное — ну что ж, она привезет туда немного денег и готовность упорно трудиться.
Пустынный унылый пейзаж плоскогорья сменили буйная растительность, звенящие ручьи и величественные горы, как только дилижанс переехал границы «Страны большой излучины». Здесь, на огромных просторах, нигде не было видно ни жилья, ни людей. Правда, Тейт предупредил, что местность кишит бандитами, изгоями, убийцами и хищными животными, — несмотря на это, ничего более прекрасного Лиссе не приходилось видеть. Она предполагала, что Джесс поселился здесь именно из-за отдаленности от цивилизации, так жестоко обошедшейся с ним и его семьей.
— Это будет и моим домом. Мне все равно, даже если придется жить в крестьянской хижине, — бормотала Лисса, глядя в окна на окружающую красоту.
Добравшись до Терлингуа, Тейт купил старый расхлябанный фургон и быков. Все глазели на огненноволосую грингу с ребенком смешанной крови на руках, путешествующую в компании черного американца, но их любопытство казалось скорее почтительным и дружелюбным, чем неприязненным. Отсюда до ранчо братьев Роббинсов было всего несколько часов пути, так что Лисса и ее спутники должны оказаться гам еще до наступления темноты, что совсем не так уж плохо — в Терлингуа не оказалось ни одной гостиницы, если не считать комнат на втором этаже грязного кабачка, куда шлюхи водили клиентов.
Когда Лисса наконец остановила фургон перед домом Джесса, мысли ее были в полном расстройстве. Тейт поставил табун в маленький загон, а Лисса, спустившись на землю с хныкавшим Джонни на руках, осмотрела свой новый дом. Земля прекрасно подходила для пастбища: неподалеку протекал ручей и росла густая высокая трава. Ранчо было словно спрятано от окружающего мира высокими горами. По пути сюда они заметили много скота в идеальном состоянии — не тощих лонгхорнов (Порода скота.). Западной Виргинии, а величественных коров и быков херфордской породы, очевидно, очень дорогих, предназначенных для выведения отборных экземпляров.
Лисса внимательно осмотрелась и снова повернулась к зданию — маленькому, чуть побольше обычной хижины поселенца, приземистому и плоскому, с всего двумя маленькими окошками спереди. Участок вокруг дома был совершенно пуст — никаких признаков растений, за исключением одного виргинского дуба. Ветер гонял пыль на переднем дворе, собирая ее тонким серым покрывалом у негостеприимно закрытой входной двери.
— Выглядит так, словно здесь никто не живет, — нерешительно заметил подошедший Тейт. Он никогда не был здесь раньше, но из того, что когда-то рассказал друг, боялся самого худшего.
Лисса посадила Джонни прямо на голую бурую землю и велела Кормаку следить за непослушным малышом — обязанность, к которой пес относился крайне серьезно. Потом обошла вокруг здания.
— Наверное, брат где-то неподалеку, занимается скотом, — сказала Лисса Тейту, по-прежнему внимательно разглядывая унылый маленький одноэтажный кубик.
— Ну что ж… по крайней мере прочное, — добавила она.
Тейт что-то неразборчиво проворчал.
В задней стене тоже были прорублены два окошка и еще по одному на боковых стенах; во всех вместо стекла была вставлена промасленная бумага. Передняя и задняя двери были сделаны из тяжелых сосновых досок. Лисса заметила, что в двух шагах весело звенит ручей.
— Почему, ради всего святого, при таком изобилии воды они не завели хотя бы огород?!
Тейт смущенно фыркнул.
— Когда мужчины живут одни, они не очень-то думают об овощах.
Лисса могла поклясться, что под этой черной кожей разливается краска, и презрительно качнула головой.
— Должно быть, срубили все деревья в округе, чтобы построить эту проклятую лачугу. Ну что ж, поглядим, какова она внутри. Чувствую, что придется немедленно приниматься за работу.
Она подхватила с земли ребенка и отпустила Кормака, немедленно потрусившего к ручью напиться.
Сама Лисса подняла тяжелый железный засов — входная дверь с протестующим скрипом отворилась.
Лисса часто замигала, пытаясь что-то разглядеть в полутьме. Самая большая комната представляла собой нечто среднее между кухней и подобием гостиной, с большим каменным очагом, у выходящей на восток стены. На деревянном полу не видно грязи, зато он оказался сучковатым и щелястым, покрытым мелкой желтой пылью, нанесенной с улицы. Мебель самая примитивная — грубо сколоченный стол с четырьмя стульями, буфет более приличной работы, по-видимому довольно давно бывший в семье, и умывальник с выщербленным кувшином и тазиком.
Две двери вели в спальни, совсем одинаковые, где умещались только большая кровать и стул. В одной постель была смята, повсюду разбросаны грязная одежда. На крохотном комоде стояло несколько фотографий. Другая оказалась совершенно пустой; одеяло небрежно накинуто на жесткий матрац.
Комната Джесса. Очевидно, его давно не было дома.
Лисса вошла в спальню Джонаха, поднесла к глазам старый, выцветший снимок высокого светловолосого мужчины, с гордым видом стоявшего рядом с миниатюрной темноволосой молодой женщиной. Перед ними были двое мальчишек, один повыше, лет семи-восьми, другой — чуть постарше Джонни.
Жгучие глаза Джесса глядели в камеру с замкнуто-неприязненного лица. Цвет волос и кожи, очевидно, были унаследованы от матери, хотя скульптурно точеные черты лица носили отчетливое сходство с отцом. Маленький Джонах был светлокожим блондином. Он белый Роббинс.
Вздрогнув, Лисса поставила на место снимок как раз в тот момент, когда из соседней комнаты донеслись щелканье взводимого курка и неумолимый голос: — Брось револьвер на землю, незнакомец. Только помедленнее.
Тейт мгновенно повиновался, что, впрочем, и всякий сделал бы на его месте при виде нацеленного в живот винчестера, который держал светловолосый юноша.
— Ты, должно быть, Джонах. Джесс говорил, что ты чистая копия отца.
— Пожалуйста, мы не хотели так врываться, -пробормотала Лисса, смущенная, что ее застали в чужой спальне. — Но дома никого не было, а мы так долго ехали!
Джонах Роббинс поспешно поставил винтовку на предохранитель и прислонился к стене; лицо светилось юношески-неподдельным изумлением. Откровенно бесхитростно оглядев женщину с темноволосым малышом, он пролепетал:
— Вы… должно быть, жена и сын моего брата.
И с таким благоговейным восторгом уставился на Джонни, что Лисса улыбнулась.
— В жизни не думал, что когда-нибудь буду дядей.
Он покраснел и откашлялся:
— То есть… не думал, что вообще увижу его.
— Его зовут Джон Джесс Роббинс. Джонни — ответила Лисса, поднося сына поближе к Джонаху. — Ты его единственный дядя.
— Ты — Лисса, — повторил он, словно не в силах этому поверить.
— А это Тейт Шеннон, старый друг и партнер Джесса, который был так добр, что согласился поехать с нами.
Джонах протянул руку негру.
— Я слыхал о вас от Джесса. Добро пожаловать на «Дабл Р».
И перевел взгляд с Тейта на Лиссу, не совсем понимая, что делать дальше.
— Пойду выгружу вещи, а потом отвезу лошадей с фургоном в конюшню и распрягу их. Вы пока потолкуйте о семейных делах, — кивнул Тейт и поспешно вышел.
Хотя оба брата сильно различались цветом волос и кожи, оба унаследовали черты лица Джона Роббинса. Лисса протянула мальчика Джонаху, тот неуклюже взял малыша.
— Никогда раньше не брал на руки маленьких, — нервно заметил он. — Как поживаешь, Джонни?
— Он стал настоящим путешественником с тех пор, как покинули Вайоминг, — пояснила Лисса, ожидая реакции Джонаха.
Тот смущенно поглядел на нее:
— Джесс почти совсем ничего не говорил о женитьбе. Но я, похоже, прочел между строками все, что он не захотел сказать.
Лицо Джонаха мгновенно залилось краской.
— Джесс не хотел на мне жениться… и не стал бы, не будь Джонни, — тихо ответила Лисса. — Потом он уехал, оставил… ради нас же самих. Люди в Вайоминге не одобрили моего брака с человеком такой репутации, — горько добавила она.
— Ну да, наемный убийца, да еще к тому же полукровка, то ли индеец, то ли мексиканец, что еще хуже.
Молодое лицо Джонаха внезапно, словно на глазах, осунулось и постарело.
— Думаю, ты права. Он хотел уберечь тебя от всего этого.
— Я сама ничуть не меньше виновата в собственном падении. Нельзя во всем винить только Джесса, — чистосердечно призналась Лисса. глядя во встревоженные серые глаза. — Он хотел, чтобы я вернулась в восточные штаты, где смогла бы сойти за респектабельную вдову и выдать Джонни за белого.
— А вместо этого решила приехать сюда, — медленно проговорил Джонах, расплываясь в улыбке.
Волна облегчения охватила Лиссу. У нее появился союзник!
— Совершенно верно. Я люблю твоего брата и не хочу, чтобы наш сын вырос без отца. Ты получал от него весточки в последнее время? — забеспокоилась она.
— Вот уже несколько месяцев — ни строчки, но в этом ничего необычного нет. Джесс сейчас на индейской территории, преследует шайку грабителей. За их головы назначена большая награда. Мы стараемся купить лучших производителей, даже продаем наших лошадей армии, в форт Ситон, так что деньги нам позарез нужны.
— Ты, должно быть, заметил табун, который мы привезли. Когда я продала «Джей Бар», оставила лучших верховых коней.
— Да, настоящие красавцы, — взволновался Джонах, но только сейчас до него полностью дошли слова Лиссы: — Ты продала это огромное ранчо!?
— Оно всегда стояло бы между мной и Джессом. Я положила эти деньги в банк, на доверительный фонд для Джонни, и, пока он не вырастет, никто не сможет к ним прикоснуться.
Нервно улыбнувшись, Лисса пожала плечами:
— Так что теперь придется сесть на шею мужу и деверю.
Джонах изумленно воззрился на нее и, откинув голову, расхохотался.
— Лисса, вот это да!
В его глазах заплясали веселые искорки:
— Это называется — сожгла мосты! Обратной дороги нет! Джесс на стенку полезет!
Джонни, которому давно хотелось получше исследовать незнакомое место, начал вырываться и хныкать. Лисса взяла мальчика у Джонаха и посадила на пол. Тот сразу же поднял пухлую ручонку, почерневшую от пыли.
— Без женской руки здесь не обойтись. Давно пора взяться за вас! У тебя есть ведро и тряпка? — осведомилась Лисса, вновь оглядывая унылую маленькую комнату.
Джонах опять покраснел:
— Ведро есть, а тряпок никаких. Я, конечно, запустил дом, но уход за скотом отнимает так много времени.
— Тейт поможет тебе, если захочешь принять его. Он больше не хочет браться за оружие.
Если бы только Джесс последовал его примеру!
— Я был бы очень рад, только пока мы не можем много платить…
— Тейт станет работать за еду и жилье, пока ранчо не начнет приносить доход.
Услыхав облегченный вздох Джонаха, Лисса рассмеялась:
— Почему бы тебе не пойти и не взглянуть поближе на лошадей, пока я распакую веши и приберу немного, прежде чем начну готовить ужин?
— Ты умеешь готовить?!
Радость, осветившая бесхитростное лицо Джонаха, выглядела забавной, но одновременно и трогательной. Был когда-нибудь Джесс таким же открытым и простодушным? Лисса почему-то сомневалась в этом.
Не успел Джонах выйти, как появился Кормак, решивший выбрать этот момент для возвращения с прогулки.
— Иисусе! Я знал, что ты привезла лошадей, но такого жеребца еще видеть не приходилось!
Овчарка наклонила голову набок, нерешительно принюхиваясь — Джонах замер, припав к дверному косяку.
Лисса весело хмыкнула.
— Это Кормак. Ирландская овчарка. Их используют в Вайоминге для охоты на степных волков и койотов.
— Этому можно поверить, — отозвался Джонах, все еще не осмеливаясь оторваться от стены.
— Я бы поставил на него против парочки гризли!
Кормак еще раз принюхался и тут, к ужасу Джонаха, встал на задние ноги и оперся огромными лапами на широкие плечи молодого человека, с хлюпаньем облизав его лицо длинным языком.
— Что это значит: вы продали «Джей Бар» Лему Мэтису?!
— Он взял кредит в банке тестя на льготных условиях. Хорэйс Уоттсон в восторге оттого, что зять станет владельцем самого большого ранчо на территории. Деньги пойдут на опекунский фонд для Джонни. Дядя Финеас положит их в банк в Сент-Луисе, — лукаво улыбнулась Лисса. Камелла улыбнулась в ответ.
— Кажется… вы с малышом не собираетесь возвращаться на Восток.
Лисса отрезала кусочек пирога из сушеных яблок.
— Ну, я подумала, что путешествие было бы совсем не плохой идеей после всех этих месяцев, проведенных словно в тюрьме. Джонни уже годик, от груди его отняли…
— И считаете, что лучше всего подойдет Техас, не права ли?
— И считаю, что лучше всего подойдет Техас, совершенно верно.
— Джесс на стенку полезет от злости! — озорно подмигнула Камелла, смахнув с подбородка крошки.
— Может быть, когда «Джей Бар» продано, мы приедем… и он не покинет нас, — нервно пробормотала Лисса. Ведь он все время повторял, что это мое ранчо, а он представляет мне делать как лучше для блага сына. Просто я решила, что для блага сына главное иметь отца, а не скотоводческую империю.
И вы хотите, чтобы я рассказала, как найти «Дабл Р», — кивнула Кэмми, видя решительный блеск в глазах подруги. — В Шайенне без вас станет совсем тоскливо. И я буду скучать…
Она начала рисовать карту.
Летнее солнце всегда было беспощадным к нагорным равнинам Вайоминга, но чем дальше на юг они продвигались, тем невыносимее становилась жара. Воздух был не только раскаленным, но к тому же тяжелым и влажным. Джонни, у которого резались зубки, беспрерывно капризничал и метался во сне, на коленях матери, задыхаясь в маленьком экипаже, колеса которого, подпрыгивая, катились по тому, что называлось дорогой в «Стране большой излучины». Кормак, втиснутый между сиденьями с высокими твердыми спинками, мирно дремал на полу. За дилижансом ехал Тейт Шеннон с небольшим табуном отборных лошадей, которых Лисса решила привести на «Дабл Р» в качестве приданого.
Раз в неделю от Персиммон Чэп отправлялся дилижанс до маленькой сонной деревушки Терлингуа, где жили в основном мексиканцы. Хотя Лисса говорила по-испански не так хорошо, как по-французски, когда-то, еще в школе, она немного изучала этот язык, а за время путешествия волей-неволей начала почти все понимать и общаться с местными жителями. В затруднительных случаях на помощь приходил Тейт.
Лисса была бесконечно благодарна старому другу Джесса, согласившемуся ее сопровождать. Клер не поехала с ними. По правде говоря, она всегда немного побаивалась Джесса, а перспектива жизни на границе, в сотнях миль от всего, кроме коррв, мексиканцев и индейцев, почти лишала ее разума, не говоря уже о путешествии в обществе чернокожего наемника. Лисса одолжила ей денег, сумму, достаточную, чтобы та смогла открыть собственное швейное заведение и стать конкуренткой бывшей хозяйке, Шарлей Дербин.
Лисса попрощалась со всеми, кого считала друзьями — Саем Иверсом, доком Хедли, Уксусным Джо, Моссом и даже Кэмми. Хотя ей будет не хватать их, ясно, что жизнь в Вайоминге никогда уже не будет такой, как была до появления Джесса Роббинса. Ни одна из так называемых порядочных женщин не допустит ее в общество. Джесс, несомненно, был в этом прав, зато ошибался, отчаянно ошибался, уговаривая Лиссу перебраться на Восток и скрывать от всех, кто был отцом Джонни.
Они и дальше продвигались в глубь Техаса, все чаще встречая людей смешанной крови. У большинства населения, говорившего в этом районе по-испански, были индейские предки. Ее сын сможет жить и расти здесь, не зная ненависти и предрассудков английского севера. Если ранчо маленькое и бедное — ну что ж, она привезет туда немного денег и готовность упорно трудиться.
Пустынный унылый пейзаж плоскогорья сменили буйная растительность, звенящие ручьи и величественные горы, как только дилижанс переехал границы «Страны большой излучины». Здесь, на огромных просторах, нигде не было видно ни жилья, ни людей. Правда, Тейт предупредил, что местность кишит бандитами, изгоями, убийцами и хищными животными, — несмотря на это, ничего более прекрасного Лиссе не приходилось видеть. Она предполагала, что Джесс поселился здесь именно из-за отдаленности от цивилизации, так жестоко обошедшейся с ним и его семьей.
— Это будет и моим домом. Мне все равно, даже если придется жить в крестьянской хижине, — бормотала Лисса, глядя в окна на окружающую красоту.
Добравшись до Терлингуа, Тейт купил старый расхлябанный фургон и быков. Все глазели на огненноволосую грингу с ребенком смешанной крови на руках, путешествующую в компании черного американца, но их любопытство казалось скорее почтительным и дружелюбным, чем неприязненным. Отсюда до ранчо братьев Роббинсов было всего несколько часов пути, так что Лисса и ее спутники должны оказаться гам еще до наступления темноты, что совсем не так уж плохо — в Терлингуа не оказалось ни одной гостиницы, если не считать комнат на втором этаже грязного кабачка, куда шлюхи водили клиентов.
Когда Лисса наконец остановила фургон перед домом Джесса, мысли ее были в полном расстройстве. Тейт поставил табун в маленький загон, а Лисса, спустившись на землю с хныкавшим Джонни на руках, осмотрела свой новый дом. Земля прекрасно подходила для пастбища: неподалеку протекал ручей и росла густая высокая трава. Ранчо было словно спрятано от окружающего мира высокими горами. По пути сюда они заметили много скота в идеальном состоянии — не тощих лонгхорнов (Порода скота.). Западной Виргинии, а величественных коров и быков херфордской породы, очевидно, очень дорогих, предназначенных для выведения отборных экземпляров.
Лисса внимательно осмотрелась и снова повернулась к зданию — маленькому, чуть побольше обычной хижины поселенца, приземистому и плоскому, с всего двумя маленькими окошками спереди. Участок вокруг дома был совершенно пуст — никаких признаков растений, за исключением одного виргинского дуба. Ветер гонял пыль на переднем дворе, собирая ее тонким серым покрывалом у негостеприимно закрытой входной двери.
— Выглядит так, словно здесь никто не живет, — нерешительно заметил подошедший Тейт. Он никогда не был здесь раньше, но из того, что когда-то рассказал друг, боялся самого худшего.
Лисса посадила Джонни прямо на голую бурую землю и велела Кормаку следить за непослушным малышом — обязанность, к которой пес относился крайне серьезно. Потом обошла вокруг здания.
— Наверное, брат где-то неподалеку, занимается скотом, — сказала Лисса Тейту, по-прежнему внимательно разглядывая унылый маленький одноэтажный кубик.
— Ну что ж… по крайней мере прочное, — добавила она.
Тейт что-то неразборчиво проворчал.
В задней стене тоже были прорублены два окошка и еще по одному на боковых стенах; во всех вместо стекла была вставлена промасленная бумага. Передняя и задняя двери были сделаны из тяжелых сосновых досок. Лисса заметила, что в двух шагах весело звенит ручей.
— Почему, ради всего святого, при таком изобилии воды они не завели хотя бы огород?!
Тейт смущенно фыркнул.
— Когда мужчины живут одни, они не очень-то думают об овощах.
Лисса могла поклясться, что под этой черной кожей разливается краска, и презрительно качнула головой.
— Должно быть, срубили все деревья в округе, чтобы построить эту проклятую лачугу. Ну что ж, поглядим, какова она внутри. Чувствую, что придется немедленно приниматься за работу.
Она подхватила с земли ребенка и отпустила Кормака, немедленно потрусившего к ручью напиться.
Сама Лисса подняла тяжелый железный засов — входная дверь с протестующим скрипом отворилась.
Лисса часто замигала, пытаясь что-то разглядеть в полутьме. Самая большая комната представляла собой нечто среднее между кухней и подобием гостиной, с большим каменным очагом, у выходящей на восток стены. На деревянном полу не видно грязи, зато он оказался сучковатым и щелястым, покрытым мелкой желтой пылью, нанесенной с улицы. Мебель самая примитивная — грубо сколоченный стол с четырьмя стульями, буфет более приличной работы, по-видимому довольно давно бывший в семье, и умывальник с выщербленным кувшином и тазиком.
Две двери вели в спальни, совсем одинаковые, где умещались только большая кровать и стул. В одной постель была смята, повсюду разбросаны грязная одежда. На крохотном комоде стояло несколько фотографий. Другая оказалась совершенно пустой; одеяло небрежно накинуто на жесткий матрац.
Комната Джесса. Очевидно, его давно не было дома.
Лисса вошла в спальню Джонаха, поднесла к глазам старый, выцветший снимок высокого светловолосого мужчины, с гордым видом стоявшего рядом с миниатюрной темноволосой молодой женщиной. Перед ними были двое мальчишек, один повыше, лет семи-восьми, другой — чуть постарше Джонни.
Жгучие глаза Джесса глядели в камеру с замкнуто-неприязненного лица. Цвет волос и кожи, очевидно, были унаследованы от матери, хотя скульптурно точеные черты лица носили отчетливое сходство с отцом. Маленький Джонах был светлокожим блондином. Он белый Роббинс.
Вздрогнув, Лисса поставила на место снимок как раз в тот момент, когда из соседней комнаты донеслись щелканье взводимого курка и неумолимый голос: — Брось револьвер на землю, незнакомец. Только помедленнее.
Тейт мгновенно повиновался, что, впрочем, и всякий сделал бы на его месте при виде нацеленного в живот винчестера, который держал светловолосый юноша.
— Ты, должно быть, Джонах. Джесс говорил, что ты чистая копия отца.
— Пожалуйста, мы не хотели так врываться, -пробормотала Лисса, смущенная, что ее застали в чужой спальне. — Но дома никого не было, а мы так долго ехали!
Джонах Роббинс поспешно поставил винтовку на предохранитель и прислонился к стене; лицо светилось юношески-неподдельным изумлением. Откровенно бесхитростно оглядев женщину с темноволосым малышом, он пролепетал:
— Вы… должно быть, жена и сын моего брата.
И с таким благоговейным восторгом уставился на Джонни, что Лисса улыбнулась.
— В жизни не думал, что когда-нибудь буду дядей.
Он покраснел и откашлялся:
— То есть… не думал, что вообще увижу его.
— Его зовут Джон Джесс Роббинс. Джонни — ответила Лисса, поднося сына поближе к Джонаху. — Ты его единственный дядя.
— Ты — Лисса, — повторил он, словно не в силах этому поверить.
— А это Тейт Шеннон, старый друг и партнер Джесса, который был так добр, что согласился поехать с нами.
Джонах протянул руку негру.
— Я слыхал о вас от Джесса. Добро пожаловать на «Дабл Р».
И перевел взгляд с Тейта на Лиссу, не совсем понимая, что делать дальше.
— Пойду выгружу вещи, а потом отвезу лошадей с фургоном в конюшню и распрягу их. Вы пока потолкуйте о семейных делах, — кивнул Тейт и поспешно вышел.
Хотя оба брата сильно различались цветом волос и кожи, оба унаследовали черты лица Джона Роббинса. Лисса протянула мальчика Джонаху, тот неуклюже взял малыша.
— Никогда раньше не брал на руки маленьких, — нервно заметил он. — Как поживаешь, Джонни?
— Он стал настоящим путешественником с тех пор, как покинули Вайоминг, — пояснила Лисса, ожидая реакции Джонаха.
Тот смущенно поглядел на нее:
— Джесс почти совсем ничего не говорил о женитьбе. Но я, похоже, прочел между строками все, что он не захотел сказать.
Лицо Джонаха мгновенно залилось краской.
— Джесс не хотел на мне жениться… и не стал бы, не будь Джонни, — тихо ответила Лисса. — Потом он уехал, оставил… ради нас же самих. Люди в Вайоминге не одобрили моего брака с человеком такой репутации, — горько добавила она.
— Ну да, наемный убийца, да еще к тому же полукровка, то ли индеец, то ли мексиканец, что еще хуже.
Молодое лицо Джонаха внезапно, словно на глазах, осунулось и постарело.
— Думаю, ты права. Он хотел уберечь тебя от всего этого.
— Я сама ничуть не меньше виновата в собственном падении. Нельзя во всем винить только Джесса, — чистосердечно призналась Лисса. глядя во встревоженные серые глаза. — Он хотел, чтобы я вернулась в восточные штаты, где смогла бы сойти за респектабельную вдову и выдать Джонни за белого.
— А вместо этого решила приехать сюда, — медленно проговорил Джонах, расплываясь в улыбке.
Волна облегчения охватила Лиссу. У нее появился союзник!
— Совершенно верно. Я люблю твоего брата и не хочу, чтобы наш сын вырос без отца. Ты получал от него весточки в последнее время? — забеспокоилась она.
— Вот уже несколько месяцев — ни строчки, но в этом ничего необычного нет. Джесс сейчас на индейской территории, преследует шайку грабителей. За их головы назначена большая награда. Мы стараемся купить лучших производителей, даже продаем наших лошадей армии, в форт Ситон, так что деньги нам позарез нужны.
— Ты, должно быть, заметил табун, который мы привезли. Когда я продала «Джей Бар», оставила лучших верховых коней.
— Да, настоящие красавцы, — взволновался Джонах, но только сейчас до него полностью дошли слова Лиссы: — Ты продала это огромное ранчо!?
— Оно всегда стояло бы между мной и Джессом. Я положила эти деньги в банк, на доверительный фонд для Джонни, и, пока он не вырастет, никто не сможет к ним прикоснуться.
Нервно улыбнувшись, Лисса пожала плечами:
— Так что теперь придется сесть на шею мужу и деверю.
Джонах изумленно воззрился на нее и, откинув голову, расхохотался.
— Лисса, вот это да!
В его глазах заплясали веселые искорки:
— Это называется — сожгла мосты! Обратной дороги нет! Джесс на стенку полезет!
Джонни, которому давно хотелось получше исследовать незнакомое место, начал вырываться и хныкать. Лисса взяла мальчика у Джонаха и посадила на пол. Тот сразу же поднял пухлую ручонку, почерневшую от пыли.
— Без женской руки здесь не обойтись. Давно пора взяться за вас! У тебя есть ведро и тряпка? — осведомилась Лисса, вновь оглядывая унылую маленькую комнату.
Джонах опять покраснел:
— Ведро есть, а тряпок никаких. Я, конечно, запустил дом, но уход за скотом отнимает так много времени.
— Тейт поможет тебе, если захочешь принять его. Он больше не хочет браться за оружие.
Если бы только Джесс последовал его примеру!
— Я был бы очень рад, только пока мы не можем много платить…
— Тейт станет работать за еду и жилье, пока ранчо не начнет приносить доход.
Услыхав облегченный вздох Джонаха, Лисса рассмеялась:
— Почему бы тебе не пойти и не взглянуть поближе на лошадей, пока я распакую веши и приберу немного, прежде чем начну готовить ужин?
— Ты умеешь готовить?!
Радость, осветившая бесхитростное лицо Джонаха, выглядела забавной, но одновременно и трогательной. Был когда-нибудь Джесс таким же открытым и простодушным? Лисса почему-то сомневалась в этом.
Не успел Джонах выйти, как появился Кормак, решивший выбрать этот момент для возвращения с прогулки.
— Иисусе! Я знал, что ты привезла лошадей, но такого жеребца еще видеть не приходилось!
Овчарка наклонила голову набок, нерешительно принюхиваясь — Джонах замер, припав к дверному косяку.
Лисса весело хмыкнула.
— Это Кормак. Ирландская овчарка. Их используют в Вайоминге для охоты на степных волков и койотов.
— Этому можно поверить, — отозвался Джонах, все еще не осмеливаясь оторваться от стены.
— Я бы поставил на него против парочки гризли!
Кормак еще раз принюхался и тут, к ужасу Джонаха, встал на задние ноги и оперся огромными лапами на широкие плечи молодого человека, с хлюпаньем облизав его лицо длинным языком.