Херберт Мэри. Валориан (Леди Габрия - 3)

   - Что? - проговорил старик. - Но почему тогда эта бесполезная...
   Его перебила жена, положив руку на его плечо:
   - Сейчас это уже вряд ли имеет значение, супруг мой. Позволь нашему сыну отдать дань уважения лорду Сорсу.
   Когда она заговорила, Валориан наклонился и погладил ее волосы. Они были все такие же седые, как и в день ее смерти. Но лицо, которое она обратила к нему, светилось радостью и счастьем.
   - Мама, - спокойно сказал он, - может случиться так, что я не вернусь назад.
   - Но почему? - заплакала Адала. Его родители смотрели на него с немым вопросом в глазах.
   - Я направляюсь в Гормот, что у горы Илгодена, в качестве посланца богини Амары к горфлингам.
   Внезапно все вокруг стихло.
   - Нет, это невозможно, - наконец выдохнула Адала. Светившееся радостью лицо его матери вдруг увяло, омраченное страхом.
   - Валориан, не будь сумасшедшим, - закричал кто-то из его дядьев, никто из смертных не может взять верх над горфлингами.
   Его дедушка вышел вперед, яростно сотрясая руками и делая жесты в сторону гор:
   - Разве тебе не известно, что эти существа - олицетворение зла? Они уничтожат тебя!
   Только его отец продолжал молча смотреть ему в глаза взглядом старого мудрого орла.
   - Если Амара остановила свой выбор на тебе, - с нажимом в голосе проговорил он, - тогда ты должен идти.
   Охотник согласно кивнул, выражение его холодных голубых глаз было таким же, как и у его отца. Чтобы немного успокоить своих родителей, он сказал:
   - Богиня дала мне оружие. Так что я не совсем беззащитен.
   Старик сжал ему руку:
   - Тогда воспользуйся им с умом, и я уверен, что мы встретим тебя, когда ты вернешься.
   - Спасибо, отец, - ответил Валориан. Пора было ехать. Он боялся того, что не сможет бросить свою семью, несмотря на то что в его мозгу постоянно звучало предупреждение Амары. Он прощально взмахнул рукой перед своими родственниками и друзьями и пришпорил жеребца. Четыре молчаливых Посланника окружили его.
   - Да пребудет с тобой святой Шургарт! - отчаянно размахивая руками, прокричала Адала.
   - Да хранит тебя святая Амара! - присоединился к ней отец.
   И как-то вдруг очень быстро вся эта толпа, благожелательно махавшая ему руками, растаяла в бескрайних просторах зеленых полей, и Валориан вновь скакал один вместе со своей свитой. Зеленый луг мягкой волной переливался перед ним, разбивая свои волны у подножия священной горы, которая словно одинокий часовой подпирала небо.
   Даже издалека Валориан мог заметить, что эта гора была намного больше, чем любая известная ему из земного мира. Ее исполинские серо-черные склоны нависали над окружавшим ее пространством, словно крепостные стены. Массивные зубчатые скалы высоко вздымались в разреженном воздухе. Легкая завеса облаков и тумана скрывала вершину горы, где обитали боги и богини, но не мешала сиянию вечного яркого света.
   По мере того как Валориан и Хуннул приближались к священной горе, Валориан заметил в траве довольно широкую тропинку. Она прямо бежала к склону горы, и даже в ярком свете, который струился с вершины горы, можно было заметить, что она сама бледно светилась. Он понял, что они шли по одной из многих троп, проложенных душами умерших к трону великого Сорса. Он внимательно смотрел на нее, недоумевая, как он мог сойти с тропы, чтобы начать поиски пути в Гормот. Посланники не дадут ему уйти, да и убежать от них он точно не сумеет. Но, с другой стороны, Валориану совершенно не нравилась перспектива предстать перед судом лорда Сорса.
   По незыблемому закону, существовавшему в царстве мертвых, каждая новая душа должна была встретиться с лордом Сорсом, прежде чем занять свое место, и при обычных обстоятельствах именно так он и поступил бы. Но положение, в которое был поставлен он, никак нельзя было считать нормальным! Валориан опасался, что, если он встретится с Сорсом до того, как отправится на поиски короны Амары, бог смерти может задержать его, отвлечь или просто не позволить ему идти. Меньше всего на свете Валориану хотелось бы провести здесь бесконечно долгое время, препираясь с богом, в то время как его земля захлебывалась бы в потоках дождя. Он тихо свистнул сквозь зубы и устроился поудобнее в седле, приготовившись к ожиданию. Пока его сопровождали четыре всадника, он ничего не мог предпринять, разве что только следовать за ними, тайно надеясь на то, что ему удастся улизнуть.
   Спустя некоторое время Валориан понял, что по тропинке шли и другие люди. Неподалеку один-единственный Посланник сопровождал целую группу мужчин, судя по их одежде и смуглому цвету кожи, тарнишей. Все они шли пешком. Перед ними шествовала другая группа, состоявшая из мужчин, женщин и детей. Взглянув назад через плечо, Валориан заметил статную женщину, должно быть, чадарианку, ехавшую с ребенком на руках на серой кобыле. И они все, подобно Валориану, направлялись к Илгодену, чтобы встретиться с богом смерти.
   Тропинка начала медленно подниматься вверх. Цветущий луг остался позади, на смену ему пришли усыпанные камнями склоны. То тут, то там на них выступали гранитные вкрапления. Вскоре справа и слева возникли другие тропинки и слились с тропой, по которой следовал Валориан. Охотник увидел новых людей: несколько незнакомых охотников, несколько чадарианцев, сарсисианцев. И еще кто-то, чье происхождение он не мог определить, все они двигались вперед, сопровождаемые Посланниками. Он мрачно пошутил про себя, что у всадников смерти явно выдался тяжелый денек.
   И только тогда он вдруг с изумлением заметил, что его собственный эскорт куда-то исчез. Они словно испарились, не сказав ему ни слова и не дав никаких объяснений, оставив его в полном одиночестве на этой тропе. Теперь он вполне мог исчезнуть и приступить к поискам входа в подземелье, в обитель грозных горфлингов. Он пожалел, что богиня ничего не сказала ему, где надо было искать его. В этих грозных горах он мог быть запрятан где угодно.
   Хуннул испустил короткое ржание, отвлекая Валориана от его мыслей. Мимо проезжала молодая женщина с ребенком на руках. Она вежливо кивнула ему, ребенок проворковал что-то нежным голоском, но сопровождавший их Посланник не удостоил Валориана даже взглядом. Они проехали мимо и исчезли из вида за грудой валунов.
   Охотник подождал некоторое время, пока тропинка не стала пустой, а потом поднялся и сошел с ее светящейся поверхности.
   Ничего не случилось. Дорога была пуста, не было никаких сигналов тревоги, его свита не возвращалась. Заметно расслабившись, он направил Хуннула прочь от тропинки на поиски входа в царство горфлингов.
   * * *
   - Он пришел, лорд Сорс.
   Темное, ничего не выражающее лицо бога смерти повернулось в сторону коленопреклоненного Посланника. Бог чуть кивнул:
   - Так значит, Амара нашла своего посланца. Кто он?
   - Охотник по имени Валориан, - отозвался всадник.
   - Ах, да. Сын Далтора. Чтобы выполнить это задание, ему потребуется все мужество его отца и все хладнокровие его матери. Это должно быть интересным делом.
   Бог откинулся на спинку своего величественного трона и переплел пальцы рук:
   - Дай человеку некоторое время на поиски, а потом открой вход. Я дам ему шанс показать свой характер.
   Посланник низко поклонился и отступил прочь.
   Из сумрака, окутывавшего обитель Сорса, выступила Амара и подошла к брату. Казалось, что она вся светилась жизнью и переполнявшими ее эмоциями, ее контраст с могильной величавостью Сорса был разителен. Она была подобна солнцу в мрачной холодной пещере.
   - Ты ведь не будешь мешать? - спросила она.
   - Я не стану этого делать, если и ты будешь стоять в стороне.
   - Договорились.
   Сорс сделал знак другим божествам:
   - Шургарт и Крат, будьте свидетелями!
   Бог войны и покровительница судеб приблизились к трону и встали рядом с Амарой.
   - Вы все слышали! - провозгласил Сорс.
   Крат подтвердила:
   - Да, человек пойдет один.
   - Да будет так.
   * * *
   Валориан не имел ни малейшего представления, сколько времени прошло с тех пор, как он сошел с тропы умерших. Но все же, сколько прошло времени по меркам бессмертных? Он не мог найти ответа на свой вопрос, потому что здесь не было ночи и звезд, не было солнца и дня. Вместо этого все заливал золотой свет, и везде были только склоны светившейся горы, сквозь которые он никак не мог проникнуть.
   Охотник знал, что он с Хуннулом уже по меньшей мере три раза объехал всю гору кругом, то поднимаясь вверх, то скатываясь вниз, с трудом прокладывая себе путь сквозь нагромождения валунов. Пока что они ничего не нашли. Единственные попадавшиеся им дорожки все вели к трону Сорса. Не было никаких других следов, которые могли бы насторожить его и привести в конце концов ко входу в Гормот. Эта гора была такой же неприступной и загадочной, как и сам Сорс.
   Когда они в четвертый раз завершили объезд горы, Валориан слабо тронул поводья и заставил жеребца остановиться, а сам обвел взглядом склон. Он печально склонил голову. Это была самая странная изо всех известных ему гор. Ни ветерка, никаких следов животных, ни тепла, ни холода, ни льда. Только камни.
   Наверное, он смог бы без труда забраться на вершину горы, но Валориан еще не вполне освоился со странными преимуществами, которые ему давало бессмертие. Он не чувствовал своего тела, поэтому не был утомлен, хотя все же можно было предположить, что царство мертвых создавалось с учетом законов природы. Ведь он не просто объезжал гору. Ему с Хуннулом приходилось с трудом прокладывать себе путь по ее поверхности. После четырех кругов он был явно утомлен от их бесполезности.
   Валориану только оставалось надеяться, что им не нужно будет подниматься выше в своих поисках. Тропинка становилась слишком узкой и опасной для его коня, а они были всего лишь на полпути к вершине. Ему не хотелось оставлять своего коня, если только можно было идти вперед вместе. Во всяком случае, можно было не опасаться, что они разобьются. Он предполагал, что, даже если они и упадут, им придется просто заново проделать весь путь наверх.
   Охотник взял лошадь под уздцы и провел за собой по узкой тропинке до широкого выступа. Неподалеку извивалась та самая тропинка, которую они незадолго до этого покинули. Он посмотрел наверх, туда, где пелена облаков и тумана скрывала от глаз любопытных обитель богов. Заметил ли Сорс, что его не было среди новопреставленных душ перед его троном? Заметил ли кто-нибудь из других божеств, как он, подобно насекомому, ползал по стенам их жилища? Он прислонился к Хуннулу и пожалел, что находился сейчас именно в этом месте.
   Легкая дрожь пробежала по коже Хуннула, и это насторожило охотника. Он увидел Посланника, который спускался по тропе, сопровождая мужчину, по внешнему виду смахивавшего на сарсисианского мародера. Валориан с силой отодвинул жеребца в тень большого валуна, прячась от взгляда Посланника, затем осторожно высунул голову из своего укрытия. Посланники обычно сопровождали души умерших наверх, к Сорсу, если только... Валориан поближе подошел к тропинке как раз вовремя, чтобы увидеть, как сверкающий белый всадник свернул с нее в направлении, известном только ему одному. Умерший человек покорно следовал за ним.
   Валориан глубоко вдохнул воздух. Посланник, должно быть, сопровождал его ко входу в Гормот, владение горфлингов.
   Ему надо было просто последовать за ним, и это привело бы его в нужное место. Валориан быстро вывел Хуннула на горную тропу и спустился с ним до того места, где Посланник свернул в сторону. И тут в камнях Валориан наконец разглядел неясную тропинку, проложенную бессчетным количеством обреченных душ, прошедших этим путем. Тропинка резко изгибалась вверх по крутому склону и неожиданно обрывалась рядом с огромным утесом.
   Укрывшись за карнизом скалы, Валориан наблюдал, как Посланник и обреченная на муки душа остановились перед каменной стеной. Громким голосом Посланник выкрикнул одно-единственное слово. Раздался сильный шум, повторенный раскатистым эхом в скалах, и Валориан, раскрыв рот, увидел, как в каменной стене медленно появился широкий проход, А ведь он уже проезжал мимо этой скалы, но ничего не заметил тогда. Шум сменился скрежетанием, когда проход полностью раскрылся. В него могли свободно пройти сразу несколько лошадей. За проходом начинался туннель, полный адского мрака.
   Открытая дверь внезапно втянула в себя несчастного сарсисианца, стоявшего рядом с Посланником. Его отчаянный крик сотрясал скалы, когда он оторвался от земли в безнадежной попытке бегства.
   Но белый всадник оказался проворней. Из поднятой руки вдруг вырвался сноп огня и поймал беглеца, не успел тот сделать и двух шагов. Луч перехватил грудь умершего, прижав его руки к бокам. Осужденный яростно сопротивлялся, его лицо было искажено ужасом. Но Посланник не обращал на это ни малейшего внимания.
   Необъяснимым образом осужденный начал двигаться вперед к отверстию. Сарсисианец пытался сопротивляться, но волшебная сила неумолимо продвигала его к разверзнувшемуся отверстию. Когда он был уже внутри черного туннеля, сияние исчезло. Из темноты донесся веселый возглас. Душа замерла от ужаса.
   Посланник опустил руку и заговорил: - За совершенные тобою преступления ты навеки приговариваешься к обитанию в недрах Гормота. Оставь надежду всяк сюда входящий.
   И не успел сарсисианец понять, о чем шла речь, как тяжелая дверь с мрачным стуком захлопнулась у него за спиной, навсегда оставляя его в темноте. Все стихло. Казалось, что гора опять погрузилась в вечное молчание. Посланник торопливо проследовал мимо, не посмотрев на спрятавшегося в камнях охотника.
   Валориан бессильно откинулся на камень, парализованный страхом от увиденного. Не раз и не два все его существо восставало против самой идеи войти внутрь. Наконец он почувствовал себя настолько слабым и беззащитным, как должен себя чувствовать приговоренный к смерти.
   - Амара, - тихо простонал он, - почему ты выбрала именно меня, чтобы сделать это?
   Он заставил себя вскочить на коня и медленно приблизился к подножию каменной скалы. Он молча смотрел на серый камень, безуспешно пытаясь подавить в себе страх. Он дал слово богине и не мог теперь нарушить его. Но еще ничто в жизни не далось ему с таким трудом, как команда, произнесенная Посланником. Только когда он подумал о том, что сам принял решение отправиться в недра Гормота, он смог говорить.
   Собрав по крохам оставшееся у него мужество, Валориан попытался прояснить свои мысли и произнес слова странного приказа Посланника, надеясь, что у него все получится, как надо. Несколько минут он ждал, но дверь так и не открылась. Тогда он выкрикнул команду громким голосом, подражая интонациям Посланника, но стена оставалась по-прежнему каменно неподвижной. Его надежды сменились отчаянием. На что он мог надеяться, если ему не удавалось даже проникнуть внутрь?
   Он уже собрался слезть с коня и стучать по двери кулаками, как вдруг ему на ум пришла одна мысль. Посланник использовал странную силу, чтобы смирить сопротивление умершего человека, вполне возможно, что эта сила была порождена волшебством. Валориан предположил, что в таком случае всадник должен был воспользоваться волшебной силой и для того, чтобы открыть дверь.
   Валориан опустил голову. Стоило попробовать. Амара наградила его способностью к волшебству, и пора ему было начинать учиться пользоваться им. Как она сказала? "Проясни в сознании, что ты собираешься делать". Он закрыл глаза и всеми своими мыслями сосредоточился на двери, а затем отчетливо повторил приказ Посланника.
   Из его самых потаенных глубин возникла и вырвалась наружу незнакомая ему сила. Последовало долгое томительное молчание, а потом очень медленно огромный камень со скрипом отодвинулся в сторону. Темнота распахнула перед ним свои двери. Валориан, глядя в бездонные глубины темноты у своих ног, не знал, радоваться ему своему успеху или ужасаться. Но, по крайней мере, заклинание сработало.
   Валориан инстинктивно вытащил свой меч и сказал:
   - Пора, Хуннул.
   Впервые за все время огромный конь отказался выполнить его приказ. Его уши плотно прижались к голове, он дрожал и даже сделал несколько шагов в сторону.
   Охотник не мог винить своего коня. Из входа тянуло холодом и зловонием. Воздух был насыщен парами серы и запахом разложения. Внутри была абсолютная темнота.
   Валориан посмотрел на лежавший у его ног туннель, потом перевел взгляд на сияющую вершину горы. Уголки его губ тронула тень улыбки. Вдохновленный своим успехом с открыванием двери, он прикрыл глаза и сосредоточился на единственной мысли: он хотел, чтобы стало светло, пусть это будет маленький яркий подвижный огонек, который укажет ему путь сквозь туннель, успокоит Хуннула и, возможно, удивит горфлингов.
   Он вновь почувствовал странный прилив энергии и осторожно открыл глаза. Свет был, но не совсем такой, как ему хотелось бы. Он был слишком мал и слаб. Он постарался снова сосредоточиться на том, чего он хотел добиться, направляя странную энергию на достижение необходимого результата. К своему великому удовольствию, он увидел, как слабый огонек превратился в ярко сияющий шар, повисший над его головой.
   Хуннул подозрительно заржал. Однако, когда Валориан подвинул свет вглубь туннеля, жеребец послушно двинулся за ним. Шаг за шагом, осторожно, словно ступал по битому стеклу, Хуннул приблизился к отверстию. Они прошли через него и вступили в недра Гормота, и дверь сама по себе захлопнулась за ними.
   ГЛАВА 4
   Гулкое эхо шагов наполняло туннель. Казалось, что даже стены и пол дрожали от рокота. Хуннул замер как вкопанный, парализованный страхом. Успокаивая жеребца, Валориан и сам постарался набраться мужества. Он окинул взглядом гладкую поверхность пола, испещренные трещинами стены и нависающий над головой потолок. Однако ничто необычное не было выхвачено светом его луча. Впереди по-прежнему была темнота, спускавшаяся вниз, в недра горы. Ни малейшего шума, движения, вообще ничего, что свидетельствовало бы о наличии здесь жизни. Не было даже никаких следов того несчастного, который вошел сюда незадолго перед ними. Но Валориан все же чувствовал незримое присутствие какой-то силы. Воздух был пронизан холодом, который пробирал его до костей и заставлял волосы стоять дыбом. Насторожившись, Валориан вытащил меч из ножен, а затем мысленно послал свой светящийся шар вперед, сжав коленями бока Хуннула, побуждая его следовать за ним в непроницаемую темноту.
   Довольно долго они медленно спускались вниз. Туннель то вел прямо, то вдруг резко поворачивал направо и тут же делал изгиб влево. Валориан совершенно сбился со счета из-за этого постоянно меняющего свое направление движения и уже не мог сказать, где они находились. На их пути не встретилось никаких боковых ответвлений или тропинок. Казалось, что существовал только один путь, ведший их все время вниз, в направлении, известном лишь богам да горфлингам.
   Все было тихо и пусто. Только цокот копыт Хуннула нарушал тишину, и все же охотник знал, что они были не одни. Это чувство постоянного незримого присутствия кого-то неведомого росло и крепло в нем постоянно. Он был совершенно уверен, что за ним следили. Он ощущал это спиной, все его тело было напряжено, он яростно всматривался в темноту, пытаясь уловить хоть какие-то признаки движения. Ему казалось, что там, где кончалась освещенная полоса, он видел какое-то мелькание, словно кто-то ускользал из круга света. Он вдруг подумал, что горфлинги, если это, конечно, были они, должно быть, немало удивлены появлением в их владениях чьей-то души верхом на коне, с мечом в руках и светящимся шаром над головой. В глубине души он тешил себя надеждой, что их удивление не позволит им слишком близко приблизиться к нему хотя бы некоторое время.
   Холодное вонючее зловоние теперь было сильнее и казалось, что потолок угрожающе навис над их головами. Хуннул продолжал идти вперед и по-прежнему вниз, его глаза, словно глаза напуганного оленя, бегали по сторонам, ноздри стали красными от напряжения. Жеребец был настолько напряжен, что, казалось, даже шел на цыпочках.
   Валориан потерял счет времени. Он не знал, сколько времени они провели в этом холодном зловонном туннеле и насколько далеко спустились под землю. Его ощущение реальности теперь ограничивалось лишь узким кругом света, отбрасываемым светящимся шаром и со всех сторон окруженным невидимым злом и воображаемыми ужасами.
   Через некоторое время ему стало казаться, что он слышит чей-то грубый шепот в темноте у себя за спиной. В мрачной темноте туннеля эхом раздавался звук шагов, словно тысячи маленьких ножек бегали тут и там. Постоянно слышался звук передвигаемых камней. Один раз Валориану показалось, что он услышал душераздирающий вопль откуда-то из темноты, но он не смог бы сказать точно, откуда он долетел до его ушей. Этот крик внезапно замер, словно его и не было. Валориан проглотил застрявший в горле комок и подумал, где была душа того осужденного и где же были горфлинги?
   Хуннул шел вперед, почти что прыгал. Звук его копыт наполнял пространство вокруг них гулким эхом, но все же не мог заглушить перешептывания и чьей-то болтовни. Вдруг из темноты выскочило что-то небольшое и безжалостно дернуло Хуннула за хвост. Жеребец подскочил от боли и двинул копытом назад, но было поздно. Неведомое существо уже исчезло в темноте, а они так и не увидели его.
   Валориан приглушенно выругался. Он терял терпение. Ему претила сама мысль продолжать движение вперед, словно нелепому котенку, в то время как незримая опасность сжимала вокруг него кольцо. Он жаждал открытой схватки, хотел столкнуться со своими врагами лицом к лицу и повергнуть их в бегство. Но эти злобные твари в темноте оставались все время невидимыми, и ему ничего не оставалось делать, как двигаться вперед.
   Они продолжали свой путь, их чувства обострились до предела. Они прокладывали дорогу на ощупь. Существа за спиной все больше смелели. Их перешептывания сменились зловещим хохотом, который словно острым ножом разрезал так старательно возводимую Валорианом стену спокойствия. Из темноты летели камни, они ложились рядом с копытами Хуннула или врезались в спину Валориану, оставляя после себя ноющее ощущение боли. Повсюду мелькали тени.
   - Проклятые черви, выйдите и сразитесь со мной в открытом бою! направив меч в пляшущие тени, прокричал он.
   Но они лишь рассмеялись в ответ хором грубых безумных голосов.
   Так Валориан ехал, казалось, целую вечность, пока вдруг Хуннул резким движением не предупредил его об опасности.
   Не успел Валориан пошевелиться, как три маленьких существа скатились с потолка ему на голову и плечи. Они сняли с него шлем, отбросили его в сторону и вцепились ему в голову. Душа Валориана ушла в пятки от этих прикосновений. Их сильные пальцы раскаленным железом жгли его кожу и волосы, они злобно рычали. Они не могли высосать кровь или серьезно поранить его душу, но они причиняли ужасные страдания.
   Валориан со стоном выронил меч и, подняв руки, попытался оторвать злобных карликов от головы. Они визжали, пищали и кричали прямо ему в уши. Наконец ему удалось оторвать двух из них. Размахнувшись, он рывком швырнул их на стену. Но они как ни в чем не бывало соскочили со стены и с громкими воплями растаяли в темноте. Но третий по-прежнему висел у него на плече.
   Охотник обернулся, и всего лишь на долю секунды ему удалось увидеть высохшее, словно сморщенное яблоко, ужасное лицо горфлинга. Его голова была похожа на голову маленькой мумии. Глаза горфлинга были большими и пустыми, словно воплощенная смерть или ужас отчаяния.
   Валориан с отвращением всадил меч в это кривляющееся лицо. Острие глубоко вошло в голову горфлинга, он упал с плеч Валориана, но как ни в чем не бывало вскочил и с быстротой крысы растаял в темноте.
   - Горфлинги! - отрывисто выкрикнул Валориан.
   Откуда-то из невидимой глубины в ответ ему донесся грубый зловещий смех.
   Охотник не стал дожидаться повторного нападения. Он торопливо продолжил путь, затаив дыхание от страха. Повсюду слышались тоненькие насмешливые голоски.
   - Вы тупые смертные, можете играть в свои игры сколько вам вздумается, все равно вы будете наши! - шипели голоса.
   - Хуннул, они испытывают нас. Они не знают, что мы можем сделать.
   Вдруг он заметил, что его светящийся шар несколько потускнел, пока он был занят сражением с горфлингами. Он быстро сосредоточился на нем, направляя растущую в нем неведомую силу прямо в светившуюся сферу. К его большому облегчению, она снова вспыхнула ярким радостным светом.
   В этот самый момент он заметил в отблеске света чье-то движение. Перед ним в туннеле собиралась масса маленьких невнятно бормочущих существ. Если они все набросятся на него и Хуннула, он никогда больше не сможет от них освободиться.
   В голове всплыло воспоминание о молнии, созданной Амарой. Тогда Валориан, не мешкая, вскинул руку и послал свою собственную небольшую молнию прямо в гущу копошившихся существ. Она распалась, уродцы яростно орали.
   - Скачи! - крикнул он Хуннулу. Жеребец рывком помчался по туннелю, его глаза побелели от страха. Валориану ничего не оставалось, как пригнуть голову и вцепиться в гриву коня, молясь, чтобы на их пути вдруг не выросла какая-нибудь невидимая преграда или не разверзлась бы пропасть. Его свет летел с ними, словно путеводная звезда, и Валориан не переставал мысленно славить свою богиню за бесценный дар.