Страница:
Илай открыл уже рот, но его опередил человек из Иллинойса:
— Карты у меня нет, но мой кузен, который дважды проделал часть пути, говорил, что примерно миль сорок нужно идти до Санта-Фе, а там будет развилка с указанием на Орегон, — он пожал плечами. — Думаю, оттуда мы и пойдем на северо-запад.
— Это уже кое-что, — согласился Джон и вопросительно посмотрел на остальных.
— У Серены есть карта, Квейд, — наконец, подал голос Илай Лэндри. — Там все обозначено.
Джон чуть было не расхохотался. Надо же такому случиться, что из всех людей в лагере только у нее, которая так его ненавидит, есть карта!
Он усмехнулся:
— Ты думаешь, она даст мне ее?
— Конечно. Я передам тебе карту чуть позже.
— Буду очень обязан, — произнес Квейд с сомнением в голосе, зная, что вряд ли это произойдет. Он взглянул на заходящее солнце и предложил: — Идите к своим семьям и устраивайтесь на ночлег. После ужина поговорим.
Когда все разошлись, Илай подошел к Джону.
— Ты это хорошо придумал — взять с собой увеселительный фургон. Проститутки позаботятся об одиноких проказниках, и приличные женщины будут чувствовать себя спокойно. Шесть месяцев — долгий срок для мужчины.
— Хочу создать гармонию, — улыбнулся Джон, размышляя над тем, не имел ли Илай в виду, говоря о порядочных женщинах, свою попутчицу. Ну, уж за нее-то можно было не беспокоиться. Ее холодность оттолкнет любого, даже самого храброго мужчину. Когда они проходили мимо увеселительной повозки, из-под красной парусины вынырнула Джесси и дотронулась до руки Джона. Илай хитро подмигнул ему и загашал прочь.
Удивляясь самому себе, Джон раздраженно спросил:
— Чего тебе, Джесс?
— Ну… — Джесси замялась. — Я только хотела сказать, что ужин скоро будет готов.
Отводя в сторону взгляд, Джон солгал ей:
— Один из вновь прибывших уже пригласил меня поужинать со своей семьей, — он глуповато улыбнулся и повторил то, что сказал Илаю: — Знаешь, хочу создать гармонию.
— Надеюсь, что это так, — пробормотала Джесси и неожиданно переменила тему. А ты видел южную красавицу, которая присоединилась к нам?
Джон хитро посмотрел на девушку, в его глазах запрыгали чертики:
— Не уверен, что обратил на нее внимание.
— Брось Джон. Ее уже все заметили. У мужчин вовсю текут слюнки.
Проводник криво ухмыльнулся:
— В таком случае, я тоже должен взглянуть. В каком она фургоне?
Джесси стукнула его кулачком.
— Как будто ты не знаешь! Возможно, южанка и пригласила тебя на ужин. Наверное, с ними едет кухарка: молодая леди показалась мне совсем беспомощной…
— Да, она выглядит изнеженной, — мягко согласился Джон. — Интересно, что их связывает с Лэндри? Я не верю, что, они родственники. Илай всего лишь крестьянин, а девушка, судя по всему, из благородной семьи.
— Как бы там ни было, они очень близки. Он обращается с ней, как будто она — фарфоровая статуэтка, — Джесси решила подразнить Джона. — Я видела, что южанка наблюдала за тобой.
— Да? — удивился он. — Когда?
— Она стояла в тени деревьев, а ты обличал в это время Хансена. Судя по тому, как кривились ее губы, девушка о тебе не очень высокого мнения.
Джон усмехнулся.
— Да, можно сказать, что я ей не понравился. В его голосе было что-то странное, и Джесси подозрительно посмотрела на Квейда.
— Тебя это волнует?
— Да нет, возможно, она просто ненавидит всех янки.
— А мне кажется, что тебя это волнует, — Джесси хмыкнула. — Ты привык, что женщины увиваются вокруг тебя.
— Согласен с тобой, но ее отношение мне безразлично, потому что леди влюбится в меня к тому времени, когда мы приедем на место, — самодовольно заявил Джон.
— Ха, ты, действительно, так думаешь? — бросила ему вслед Джесси. — Вы совершенно разные!
— Но в постели мы будем просто мужчиной и женщиной, — возразил ей Джон.
Некоторое время Квейд бесцельно слонялся среди фургонов, стараясь выбросить из головы маленькую зеленоглазую ведьму. И почему его должно беспокоить то, что она может увидеть, как он ужинает с Джесси и ее девочками? Джесси права насчет того, что между ним и южанкой — огромная пропасть…
Лэндри подошел к фургону и нахмурился, увидев, что Серена так и сидит без дела возле угасающего костра. Она слабо улыбнулась Илаю и молча стала смотреть, как он бросает сухие ветки в тлеющие угольки. Когда костер снова разгорелся, Лэндри сел рядом с девушкой и произнес, показывая на других женщин, которые, весело переговариваясь, готовили ужин:
— Почему ты не подошла к ним, вместо того, чтобы проводить время в одиночестве?
— Я им не нравлюсь, — ответила Серена, по-прежнему глядя на огонь. — Кроме того, они действуют мне на нервы: говорят только о своих детях, о мужьях и об участках земли, которые у них будут.
Лэндри усмехнулся и ласково похлопал ее по руке:
— Это все, о чем эти женщины могут поговорить, Серена. До войны они и представления не имели о том мире, в котором ты жила. Их удел — нужда и работа, — он помолчал и серьезно добавил: — Поверь мне, это хорошие, достойные уважения люди, и ты с ними подружишься, если не будешь так неприступна.
— Я сказала тебе, По, — Серена нетерпеливо передернула плечами. — Я им не понравилась. Ты бы видел все эти взгляды, ухмылки, слышал бы их ржание! — она с раздражением разворошила костер. — Меня просто тошнит от них!
Некоторое время Илай молчал, потом нагнулся и, аккуратно поправив ветки, задумчиво произнес:
— Если все, сказанное тобою, — правда, я понимаю, почему ты так расстроена. Многое, конечно, объясняется их завистью, особенно со стороны одиноких женщин, — он печально посмотрел на Серену и мягко добавил: — Я думаю, милая, что главная причина все-таки в том, что они считают, что ты ничего не умеешь делать.
Заметив, что его слова причинили ей боль, Илай поспешил объяснить:
— Серена, не принимай все так близко к сердцу! Я-то знаю, что ты не лентяйка и даже работала на полях, чтобы прокормить себя и нянюшку с внуком. Но, понимаешь, дорогая, эти женщины свысока смотрят на тех, за кого мужчины выполняют работу. По их мнению, ты сама должна была развести костер, принести воды, приготовить еду.
— Да, северяне не слишком много требуют от своих женщин, — саркастически заметила Серена, глядя на пламя костра.
Лэндри рассмеялся, согласившись с тем, что южане воспитаны по-другому.
— Если ты постараешься, дочка, то быстро привыкнешь к походным условиям. Внимательно смотри, что я делаю, и постепенно всему научишься.
Серена гордо вскинула голову и ответила, что с радостью сделает все, о чем говорил Лэндри, но только, чтобы помогать ему. Ей безразлично, одобряют или нет ее поведение северянки!
Вздохнув, Илай поставил на огонь кофейник и стал поджаривать ломтики ветчины, успокаивая себя тем, что поведение девушки объясняется смертью Джереми. Со временем ей самой будет не хватать женского общества, всех этих пересудов, которые так любят представители слабого пола. Он был уверен, что Серена все-таки найдет общий язык с другими женщинами.
Все было быстро съедено, кофе выпито, когда Лэндри завел разговор о том, что обещал Джону:
— Квейд хочет взять на время твою карту, милая. Я сказал ему, что передам ее сегодня вечером.
Занятый костром Илай не видел, как напряглась Серена и какой холодный блеск появился у нее в глазах. Он подскочил от удивления, когда она тихо проговорила:
— Извини, По, но я оставила карту дома.
— Серена! — простонал Ландри. — Как ты могла забыть такую важную вещь?
Девушка неопределенно пожала плечами:
— Наверное, голова была занята совсем другим. А, кстати, что это за проводник, который пускается в путь без карты?
Лэндри не ответил на вполне справедливое замечание, а стал расспрашивать Серену, не помнит ли она какие-нибудь отметки на карте, но тут же замолчал, заметив ее почти торжествующий взгляд. Неужели так сильна ненависть этой девушки к северянам, что она даже злорадствует в такой ситуации?
Наступило долгое молчание, затем Илай тихо сказал:
— Возможно, война уже закончилась. Серена. Мы должны похоронить нашу ненависть и научиться прощать. Помни, что многие янки тоже погибли от пуль южан. И те, и другие должны примириться.
Серена в негодовании вскочила на ноги, глаза ее метали молнии.
— Ты уже забыл, По? — с вызовом спросила она. — Ты простил янки то, что они убили твоего сына? У тебя уже нет ненависти к тем, кто заставил нас покинуть свою землю?
Илай попытался утешить рыдающую девушку, но понял, что еще очень рано взывать к ее здравому смыслу: слишком свежи были нанесенные раны. Оставалась одна надежда на время…
Лэндри с озабоченным видом подошел к костру, возле которого собрались мужчины, и, подозвав к себе Квейда, сообщил ему неприятную новость. Илай почувствовал огромное облегчение, когда проводник кивнул головой и тут же перевел разговор на другую тему.
— Лэндри, твои лошадки не смогут постоянно бежать впереди нас. Главным образом, потому что это жеребцы, и они будут драться на каждом шагу. — Джон уперся ногой в ствол дерева и уставился куда-то в темноту. — Сможешь ли ты купить пару волов или мулов?
Илай с самого начала подозревал, что, в конце концов, встанет вопрос о его строптивых лошадях. Со стороны Джона было очень благородно поговорить с ним об этом с глазу на глаз.
Илай невесело рассмеялся.
— Я не могу себе позволить купить и пару шнурков. Деньги есть у Серены, и она обязательно даст их, если ей все толком объяснить. Кого ты посоветуешь: мулов или волов?
— Ну, — Джон задумчиво почесал затылок, — мулы, конечно, годятся, но я слышал, что индейцы очень любят этих упрямых животных и при первой возможности постараются украсть их. Волы медлительнее и глупее, но зато они самые сильные из всего крупного рогатого скота. Кроме того, волы меньше, чем лошади или мулы, впадают в панику.
Криво улыбнувшись, Квейд мрачно пошутил:
— В крайнем случае их всегда можно съесть как говядину.
Лэндри нервно хохотнул, надеясь, что им с Сереной не придется так голодать.
— Я шучу, Илай, — поспешил успокоить Джон, — но за волами тоже надо присматривать: их могут увести погонщики скота.
— Как ты считаешь, сколько волов мне потребуется?
— Твой фургон довольно большой. Я думаю, что четырех будет достаточно.
— Теперь вопрос о том, где их достать?
— Мы будем держать ухо востро. Может быть, кто-нибудь из обоза согласится продать пару-другую волов.
— Ладно, мне пора идти. Серена, наверно, уже изнывает от одиночества.
Джону хотелось спросить Илая: родственница ли она ему, но он не решился. Ох, эти гордые южане! Никогда не знаешь, как они воспримут твои слова?! «Ладно, со временем все выяснится», — подумал Джон, а вслух сказал:
— Нужно укладываться спать. В четыре утра весь лагерь должен быть уже на ногах.
Квейд отошел довольно далеко от костра, как вдруг услышал возбужденные голоса. Один принадлежал Илаю Лэндри, с которым они только что распрощались. Он остановился и прислушался.
— Ради Бога, Ньюкомб, о чем ты говоришь?! Серена никогда не собиралась выходить за тебя замуж! Ее брат, прежде чем уйти на войну, сказал, что она не должна делать этого.
Отношения между девушкой и Лэндри, наконец, перестали быть тайной для Джона, когда Илай язвительно произнес:
— Я еще скажу тебе кое-что, Ньюкомб. Серена полюбила моего Джереми еще совсем юной, и, что самое главное, когда Дорн уходил на войну, он разрешил Серене выйти за него замуж.
Образ Айры Ньюкомба отчетливо встал у Джона перед глазами. «Как этот негодяй нашел сюда дорогу?»
Квейд подоспел вовремя. Он схватил Ньюкомба за горло, когда тот уже был готов наброситься на Илая. Только когда Айра начал задыхаться, Джон отпустил его и сказал:
— Убирайся, Ньюкомб, твои дела с Лэндри закончены.
Удивлению Айры не было предела.
— Откуда, черт возьми, ты взялся, янки? А как же твои горы? — он подозрительно спросил: — Неужели ты путешествуешь с Сереной и этой «болотной крысой»?
— Я проводник обоза, так что можно сказать, что мы вместе. А ты собираешься присоединиться?
— Да. Здесь моя невеста, и я должен присматривать за ней.
Лицо Лэндри побагровела от гнева.
— Держись от Серены подальше! Только дотронься до нее хоть пальцем, и я всажу тебе нож в самое сердце!
Ньюкомб угрожающе шагнул в его сторону, но Джон встал между ними.
— Ты же слышал, Ньюкомб! Девушка не желает тебя знать. Держись от нее подальше.
Бросив на Джона ядовитый взгляд, Айра повернулся, чтобы уйти, но не удержался и бросил через плечо:
— Тебе не одурачить меня, Квейд! Я хорошо помню, что ты сказал мне при расставании, я буду следить за тобой.
Он скрылся за фургоном.
Немного помолчав, Илай спросил:
— Ты знал его раньше?
— Да, — ответил Джон и вкратце рассказал о том, как они встретились с Ньюкомбом и некоторое время вместе путешествовали.
— Серена говорила мне, что в последний раз, когда она его видела, Айру арестовали за убийство офицера. Не сдать ли этого негодяя властям, пока мы еще не отправились в путь? — предложил Лэндри.
Да, это было бы самое лучшее. От Ньюкомба ничего хорошего не жди, особенно после того, как Джон рассказал ему байку о том, что занимался с Сереной любовью. Он сделал большую ошибку… Но и сдать Айру властям Квейд тоже не мог, потому что и сам дезертировал, а Ньюкомб об этом прекрасно знал…
Джон снова подумал о Серене. Странно, почему его так взволновало то, что эта золотоволосая девушка любит сына Лэндри? Что с ним? Джону никогда раньше не нравились женщины подобного типа. Да он бы побоялся заняться с ней любовью, даже если ему и представилась бы такая возможность, из опасения причинить ей боль или сломать ее хрупкие косточки! Тем не менее Джону хотелось узнать эту странную утонченную леди с Юга как можно ближе…
Размышления Квейда были неожиданно прерваны Илаем. Тот покачал головой и шумно вздохнул:
— Хорошо еще, что я не сказал Ньюкомбу, что Джереми погиб перед тем, как сдали Виксбург.
При этих словах сердце Джона радостно забилось, хотя он и пытался убедить себя в том, что причиной тому было удивление. Во всяком случае, ему искренне хотелось этому верить…
Квейд пробормотал свои соболезнования и, неожиданно для самого себя, предложил:
— Может, мне стоит располагаться ночами возле вашего фургона?
Лицо Лэндри просветлело:
— Это было бы превосходно! Я как раз думал о тех двуногих шалопаях, которые шастают повсюду в неурочное время.
— Я уверен, что рядом со мной девушка будет в безопасности, да и собака защитит ее. А вот насчет сдачи Ньюкомба властям… Знаешь, Илай, давай подождем с этим. Лишнее ружье нам не помешает, а в случае чего, я его быстро вышвырну из обоза.
ГЛАВА 6
— Карты у меня нет, но мой кузен, который дважды проделал часть пути, говорил, что примерно миль сорок нужно идти до Санта-Фе, а там будет развилка с указанием на Орегон, — он пожал плечами. — Думаю, оттуда мы и пойдем на северо-запад.
— Это уже кое-что, — согласился Джон и вопросительно посмотрел на остальных.
— У Серены есть карта, Квейд, — наконец, подал голос Илай Лэндри. — Там все обозначено.
Джон чуть было не расхохотался. Надо же такому случиться, что из всех людей в лагере только у нее, которая так его ненавидит, есть карта!
Он усмехнулся:
— Ты думаешь, она даст мне ее?
— Конечно. Я передам тебе карту чуть позже.
— Буду очень обязан, — произнес Квейд с сомнением в голосе, зная, что вряд ли это произойдет. Он взглянул на заходящее солнце и предложил: — Идите к своим семьям и устраивайтесь на ночлег. После ужина поговорим.
Когда все разошлись, Илай подошел к Джону.
— Ты это хорошо придумал — взять с собой увеселительный фургон. Проститутки позаботятся об одиноких проказниках, и приличные женщины будут чувствовать себя спокойно. Шесть месяцев — долгий срок для мужчины.
— Хочу создать гармонию, — улыбнулся Джон, размышляя над тем, не имел ли Илай в виду, говоря о порядочных женщинах, свою попутчицу. Ну, уж за нее-то можно было не беспокоиться. Ее холодность оттолкнет любого, даже самого храброго мужчину. Когда они проходили мимо увеселительной повозки, из-под красной парусины вынырнула Джесси и дотронулась до руки Джона. Илай хитро подмигнул ему и загашал прочь.
Удивляясь самому себе, Джон раздраженно спросил:
— Чего тебе, Джесс?
— Ну… — Джесси замялась. — Я только хотела сказать, что ужин скоро будет готов.
Отводя в сторону взгляд, Джон солгал ей:
— Один из вновь прибывших уже пригласил меня поужинать со своей семьей, — он глуповато улыбнулся и повторил то, что сказал Илаю: — Знаешь, хочу создать гармонию.
— Надеюсь, что это так, — пробормотала Джесси и неожиданно переменила тему. А ты видел южную красавицу, которая присоединилась к нам?
Джон хитро посмотрел на девушку, в его глазах запрыгали чертики:
— Не уверен, что обратил на нее внимание.
— Брось Джон. Ее уже все заметили. У мужчин вовсю текут слюнки.
Проводник криво ухмыльнулся:
— В таком случае, я тоже должен взглянуть. В каком она фургоне?
Джесси стукнула его кулачком.
— Как будто ты не знаешь! Возможно, южанка и пригласила тебя на ужин. Наверное, с ними едет кухарка: молодая леди показалась мне совсем беспомощной…
— Да, она выглядит изнеженной, — мягко согласился Джон. — Интересно, что их связывает с Лэндри? Я не верю, что, они родственники. Илай всего лишь крестьянин, а девушка, судя по всему, из благородной семьи.
— Как бы там ни было, они очень близки. Он обращается с ней, как будто она — фарфоровая статуэтка, — Джесси решила подразнить Джона. — Я видела, что южанка наблюдала за тобой.
— Да? — удивился он. — Когда?
— Она стояла в тени деревьев, а ты обличал в это время Хансена. Судя по тому, как кривились ее губы, девушка о тебе не очень высокого мнения.
Джон усмехнулся.
— Да, можно сказать, что я ей не понравился. В его голосе было что-то странное, и Джесси подозрительно посмотрела на Квейда.
— Тебя это волнует?
— Да нет, возможно, она просто ненавидит всех янки.
— А мне кажется, что тебя это волнует, — Джесси хмыкнула. — Ты привык, что женщины увиваются вокруг тебя.
— Согласен с тобой, но ее отношение мне безразлично, потому что леди влюбится в меня к тому времени, когда мы приедем на место, — самодовольно заявил Джон.
— Ха, ты, действительно, так думаешь? — бросила ему вслед Джесси. — Вы совершенно разные!
— Но в постели мы будем просто мужчиной и женщиной, — возразил ей Джон.
Некоторое время Квейд бесцельно слонялся среди фургонов, стараясь выбросить из головы маленькую зеленоглазую ведьму. И почему его должно беспокоить то, что она может увидеть, как он ужинает с Джесси и ее девочками? Джесси права насчет того, что между ним и южанкой — огромная пропасть…
Лэндри подошел к фургону и нахмурился, увидев, что Серена так и сидит без дела возле угасающего костра. Она слабо улыбнулась Илаю и молча стала смотреть, как он бросает сухие ветки в тлеющие угольки. Когда костер снова разгорелся, Лэндри сел рядом с девушкой и произнес, показывая на других женщин, которые, весело переговариваясь, готовили ужин:
— Почему ты не подошла к ним, вместо того, чтобы проводить время в одиночестве?
— Я им не нравлюсь, — ответила Серена, по-прежнему глядя на огонь. — Кроме того, они действуют мне на нервы: говорят только о своих детях, о мужьях и об участках земли, которые у них будут.
Лэндри усмехнулся и ласково похлопал ее по руке:
— Это все, о чем эти женщины могут поговорить, Серена. До войны они и представления не имели о том мире, в котором ты жила. Их удел — нужда и работа, — он помолчал и серьезно добавил: — Поверь мне, это хорошие, достойные уважения люди, и ты с ними подружишься, если не будешь так неприступна.
— Я сказала тебе, По, — Серена нетерпеливо передернула плечами. — Я им не понравилась. Ты бы видел все эти взгляды, ухмылки, слышал бы их ржание! — она с раздражением разворошила костер. — Меня просто тошнит от них!
Некоторое время Илай молчал, потом нагнулся и, аккуратно поправив ветки, задумчиво произнес:
— Если все, сказанное тобою, — правда, я понимаю, почему ты так расстроена. Многое, конечно, объясняется их завистью, особенно со стороны одиноких женщин, — он печально посмотрел на Серену и мягко добавил: — Я думаю, милая, что главная причина все-таки в том, что они считают, что ты ничего не умеешь делать.
Заметив, что его слова причинили ей боль, Илай поспешил объяснить:
— Серена, не принимай все так близко к сердцу! Я-то знаю, что ты не лентяйка и даже работала на полях, чтобы прокормить себя и нянюшку с внуком. Но, понимаешь, дорогая, эти женщины свысока смотрят на тех, за кого мужчины выполняют работу. По их мнению, ты сама должна была развести костер, принести воды, приготовить еду.
— Да, северяне не слишком много требуют от своих женщин, — саркастически заметила Серена, глядя на пламя костра.
Лэндри рассмеялся, согласившись с тем, что южане воспитаны по-другому.
— Если ты постараешься, дочка, то быстро привыкнешь к походным условиям. Внимательно смотри, что я делаю, и постепенно всему научишься.
Серена гордо вскинула голову и ответила, что с радостью сделает все, о чем говорил Лэндри, но только, чтобы помогать ему. Ей безразлично, одобряют или нет ее поведение северянки!
Вздохнув, Илай поставил на огонь кофейник и стал поджаривать ломтики ветчины, успокаивая себя тем, что поведение девушки объясняется смертью Джереми. Со временем ей самой будет не хватать женского общества, всех этих пересудов, которые так любят представители слабого пола. Он был уверен, что Серена все-таки найдет общий язык с другими женщинами.
Все было быстро съедено, кофе выпито, когда Лэндри завел разговор о том, что обещал Джону:
— Квейд хочет взять на время твою карту, милая. Я сказал ему, что передам ее сегодня вечером.
Занятый костром Илай не видел, как напряглась Серена и какой холодный блеск появился у нее в глазах. Он подскочил от удивления, когда она тихо проговорила:
— Извини, По, но я оставила карту дома.
— Серена! — простонал Ландри. — Как ты могла забыть такую важную вещь?
Девушка неопределенно пожала плечами:
— Наверное, голова была занята совсем другим. А, кстати, что это за проводник, который пускается в путь без карты?
Лэндри не ответил на вполне справедливое замечание, а стал расспрашивать Серену, не помнит ли она какие-нибудь отметки на карте, но тут же замолчал, заметив ее почти торжествующий взгляд. Неужели так сильна ненависть этой девушки к северянам, что она даже злорадствует в такой ситуации?
Наступило долгое молчание, затем Илай тихо сказал:
— Возможно, война уже закончилась. Серена. Мы должны похоронить нашу ненависть и научиться прощать. Помни, что многие янки тоже погибли от пуль южан. И те, и другие должны примириться.
Серена в негодовании вскочила на ноги, глаза ее метали молнии.
— Ты уже забыл, По? — с вызовом спросила она. — Ты простил янки то, что они убили твоего сына? У тебя уже нет ненависти к тем, кто заставил нас покинуть свою землю?
Илай попытался утешить рыдающую девушку, но понял, что еще очень рано взывать к ее здравому смыслу: слишком свежи были нанесенные раны. Оставалась одна надежда на время…
Лэндри с озабоченным видом подошел к костру, возле которого собрались мужчины, и, подозвав к себе Квейда, сообщил ему неприятную новость. Илай почувствовал огромное облегчение, когда проводник кивнул головой и тут же перевел разговор на другую тему.
— Лэндри, твои лошадки не смогут постоянно бежать впереди нас. Главным образом, потому что это жеребцы, и они будут драться на каждом шагу. — Джон уперся ногой в ствол дерева и уставился куда-то в темноту. — Сможешь ли ты купить пару волов или мулов?
Илай с самого начала подозревал, что, в конце концов, встанет вопрос о его строптивых лошадях. Со стороны Джона было очень благородно поговорить с ним об этом с глазу на глаз.
Илай невесело рассмеялся.
— Я не могу себе позволить купить и пару шнурков. Деньги есть у Серены, и она обязательно даст их, если ей все толком объяснить. Кого ты посоветуешь: мулов или волов?
— Ну, — Джон задумчиво почесал затылок, — мулы, конечно, годятся, но я слышал, что индейцы очень любят этих упрямых животных и при первой возможности постараются украсть их. Волы медлительнее и глупее, но зато они самые сильные из всего крупного рогатого скота. Кроме того, волы меньше, чем лошади или мулы, впадают в панику.
Криво улыбнувшись, Квейд мрачно пошутил:
— В крайнем случае их всегда можно съесть как говядину.
Лэндри нервно хохотнул, надеясь, что им с Сереной не придется так голодать.
— Я шучу, Илай, — поспешил успокоить Джон, — но за волами тоже надо присматривать: их могут увести погонщики скота.
— Как ты считаешь, сколько волов мне потребуется?
— Твой фургон довольно большой. Я думаю, что четырех будет достаточно.
— Теперь вопрос о том, где их достать?
— Мы будем держать ухо востро. Может быть, кто-нибудь из обоза согласится продать пару-другую волов.
— Ладно, мне пора идти. Серена, наверно, уже изнывает от одиночества.
Джону хотелось спросить Илая: родственница ли она ему, но он не решился. Ох, эти гордые южане! Никогда не знаешь, как они воспримут твои слова?! «Ладно, со временем все выяснится», — подумал Джон, а вслух сказал:
— Нужно укладываться спать. В четыре утра весь лагерь должен быть уже на ногах.
Квейд отошел довольно далеко от костра, как вдруг услышал возбужденные голоса. Один принадлежал Илаю Лэндри, с которым они только что распрощались. Он остановился и прислушался.
— Ради Бога, Ньюкомб, о чем ты говоришь?! Серена никогда не собиралась выходить за тебя замуж! Ее брат, прежде чем уйти на войну, сказал, что она не должна делать этого.
Отношения между девушкой и Лэндри, наконец, перестали быть тайной для Джона, когда Илай язвительно произнес:
— Я еще скажу тебе кое-что, Ньюкомб. Серена полюбила моего Джереми еще совсем юной, и, что самое главное, когда Дорн уходил на войну, он разрешил Серене выйти за него замуж.
Образ Айры Ньюкомба отчетливо встал у Джона перед глазами. «Как этот негодяй нашел сюда дорогу?»
Квейд подоспел вовремя. Он схватил Ньюкомба за горло, когда тот уже был готов наброситься на Илая. Только когда Айра начал задыхаться, Джон отпустил его и сказал:
— Убирайся, Ньюкомб, твои дела с Лэндри закончены.
Удивлению Айры не было предела.
— Откуда, черт возьми, ты взялся, янки? А как же твои горы? — он подозрительно спросил: — Неужели ты путешествуешь с Сереной и этой «болотной крысой»?
— Я проводник обоза, так что можно сказать, что мы вместе. А ты собираешься присоединиться?
— Да. Здесь моя невеста, и я должен присматривать за ней.
Лицо Лэндри побагровела от гнева.
— Держись от Серены подальше! Только дотронься до нее хоть пальцем, и я всажу тебе нож в самое сердце!
Ньюкомб угрожающе шагнул в его сторону, но Джон встал между ними.
— Ты же слышал, Ньюкомб! Девушка не желает тебя знать. Держись от нее подальше.
Бросив на Джона ядовитый взгляд, Айра повернулся, чтобы уйти, но не удержался и бросил через плечо:
— Тебе не одурачить меня, Квейд! Я хорошо помню, что ты сказал мне при расставании, я буду следить за тобой.
Он скрылся за фургоном.
Немного помолчав, Илай спросил:
— Ты знал его раньше?
— Да, — ответил Джон и вкратце рассказал о том, как они встретились с Ньюкомбом и некоторое время вместе путешествовали.
— Серена говорила мне, что в последний раз, когда она его видела, Айру арестовали за убийство офицера. Не сдать ли этого негодяя властям, пока мы еще не отправились в путь? — предложил Лэндри.
Да, это было бы самое лучшее. От Ньюкомба ничего хорошего не жди, особенно после того, как Джон рассказал ему байку о том, что занимался с Сереной любовью. Он сделал большую ошибку… Но и сдать Айру властям Квейд тоже не мог, потому что и сам дезертировал, а Ньюкомб об этом прекрасно знал…
Джон снова подумал о Серене. Странно, почему его так взволновало то, что эта золотоволосая девушка любит сына Лэндри? Что с ним? Джону никогда раньше не нравились женщины подобного типа. Да он бы побоялся заняться с ней любовью, даже если ему и представилась бы такая возможность, из опасения причинить ей боль или сломать ее хрупкие косточки! Тем не менее Джону хотелось узнать эту странную утонченную леди с Юга как можно ближе…
Размышления Квейда были неожиданно прерваны Илаем. Тот покачал головой и шумно вздохнул:
— Хорошо еще, что я не сказал Ньюкомбу, что Джереми погиб перед тем, как сдали Виксбург.
При этих словах сердце Джона радостно забилось, хотя он и пытался убедить себя в том, что причиной тому было удивление. Во всяком случае, ему искренне хотелось этому верить…
Квейд пробормотал свои соболезнования и, неожиданно для самого себя, предложил:
— Может, мне стоит располагаться ночами возле вашего фургона?
Лицо Лэндри просветлело:
— Это было бы превосходно! Я как раз думал о тех двуногих шалопаях, которые шастают повсюду в неурочное время.
— Я уверен, что рядом со мной девушка будет в безопасности, да и собака защитит ее. А вот насчет сдачи Ньюкомба властям… Знаешь, Илай, давай подождем с этим. Лишнее ружье нам не помешает, а в случае чего, я его быстро вышвырну из обоза.
ГЛАВА 6
Джон проснулся, едва небо на востоке стало светлеть. Он ночевал под фургоном Лэндри, где устроился сразу же после того, как все в лагере улеглись спать.
Вокруг стояла тишина. Ночные звери уже вернулись в норы, а те, за кем они охотились, еще боялись выходить из своих укромных местечек. Джон пристально посмотрел на дно фургона, которое разделяло его и спящую наверху девушку. Сейчас там было тихо, но ночью он слышав как она ворочалась. Несколько раз до него доносились приглушенные рыдания. Наяву плакала девушка или во сне?
Скорее всего во сне, решил Джон. Серена Бэйн слишком горда, чтобы лить слезы. На людях она не показывает своего горя и только в уединении может оплакивать свою любовь.
Джон попытался вспомнить: любила ли его когда-нибудь так сильно хоть одна женщина? Горевала ли о нем? Он фыркнул, посмеиваясь над собой. Проститутки и индианки не любят. Они только предлагают свое тело. «Ладно, хватит этих рассуждений, — подумал Квейд, надевая мокасины. — Есть дела и поважнее». Сейчас для него самое главное — вытащить людей из-под теплых одеял.
— Это утро будет чертовски трудным, — пробормотал Джон, скатывая свои спальные принадлежности и перекидывая их через плечо.
Он аккуратно расправил на себе помятую одежду и собрался уйти, как вдруг его осенила отличная идея. В синих глазах зажегся озорной огонек. Джон поднял ружье и прицелился в небо. Палец проводника нажал на спусковой курок, и, прежде чем стихло эхо выстрела, тишину разорвал смешанный хор испуганных и разъяренных криков, лай собак и ржание лошадей. Шумно хлопая крыльями, вверх взмыла стая диких голубей.
Джон нырнул под фургон, сверкнув в полутьме белозубой улыбкой.
— Ну и шуму я наделал!
Выстрел заставил Серену подскочить на соломенном тюфяке. «Неужели опять война?!» — ужаснулась она. Однако раздраженное ворчание матерей, пытающихся успокоить своих детишек, вернуло ее к действительности. Снаружи послышался голос Илая:
— Ты проснулась, милая?
— Как тут не проснешься, — пробурчала Серена, — что за идиот выстрелил из ружья?
— Подозреваю, что это Квейд. Возможно, таким способом он дал нам понять, что уже четыре часа — время подъема.
— Очень похоже на этого дикаря.
— Ты не права. Квейд знает, что делает, — попытался защитить проводника Илай. — Кому это понравится каждое утро успокаивать детей и животных, а? Могу поспорить, что с этого дня все будут сами подниматься в четыре утра.
Когда Серена вышла из фургона, кругом уже вовсю разгорались костры. Поеживаясь от утренней свежести, она подошла к Илаю и стала внимательно наблюдать, как он крест-накрест укладывает поленья поверх сухих веточек перед тем, как разжечь огонь. Скоро ей придется все это делать самой, и девушка немного нервничала, спрашивая себя: справится ли она со своими обязанностями?
Илай ободряюще улыбнулся:
— Ты можешь умыться в ручье, а заодно принесешь воды для кофе.
Он пошел запрягать лошадей. Серена растерянно смотрела ему вслед, оказавшись предоставлена сама себе. Сумеет ли она приготовить еду на открытом огне? С чего начать? Девушка решила последовать совету Илая и принести воды для кофе.
Серена надеялась прийти к ручью первой, но там уже собрались женщины и дети. Одни умывались, стоя на коленях, другие наполняли чайники и ведра водой. Девушка хотела было повернуть обратно, но из лагеря доносился сочный баритон Илая, и она упрямо пошла вперед. Серена во что бы то ни стало решила приготовить завтрак для По, и эти невежественные северянки не смогут помешать ей!
Женщины встретили девушку удивленными взглядами, но молча посторонились, уступая место. Серена опустилась перед ручьем и до краев наполнила свое ведерко водой. Девушка хотела уже подняться, но перехватила насмешливые улыбки и решила доказать, что она такая же закаленная, как и они.
Серена зачерпнула рукой ледяную воду и умылась. От холода она чуть не задохнулась, но, зная, что на нее все смотрят, еще раз плеснула в лицо воды. Стараясь не стучать зубами, девушка не спеша вытерла лицо нижней юбкой. Взгляды женщин заметно потеплели. Что ж, если для этого требуется умываться ледяной водой, то она вполне может обойтись и без их снисхождения.
От росистой травы ноги Серены и юбки промокли насквозь. Дрожа от холода, девушка начала готовить завтрак. К приходу Илая все уже было готово.
— Ты прекрасно готовишь, милая, — похвалил он ее, с трудом разжевывая подгоревшую по краям, но непрожаренную посередине ветчину. Но кофе, действительно, оказался хорош, и Илай выпил целых три чашки.
Приготовления к отъезду были в самом разгаре, когда из-за вершины холма показалось солнце. Суетились матери, отыскивая своих детей; нервничали лошади, взбивая копытами пыль. Люди торопливо собирали свои пожитки и тушили костры.
Серена и Илай собрались в числе первых и теперь спокойно сидели в ожидании своей очереди в обозе. Джон как угорелый носился среди фургонов, выстраивая их в длинную линию. Он на ходу отдавал приказания мужчинам, успокаивал женщин.
Серена не могла оторвать глаз от широкоплечего всадника. Она чувствовала к нему какое-то смутное влечение, и это очень смущало ее. Неожиданно проводник подъехал к их фургону.
— Ты следующий, Лэндри, коротко распорядился Джон, даже не удостоив Серену взглядом. — Поторапливайся, ладно? Я хочу заставить шевелиться мулов Джесси.
Отрывистая команда Квейда окончательно вывела Серену из равновесия. Повернувшись к Илаю, она усмехнулась и холодным тоном, не терпящим возражений, произнесла:
— Некоторым людям власть ударяет в голову.
Джон напрягся, словно получил пощечину. Он подъехал совсем близко и наклонился к Серене. Девушка непроизвольно придвинулась к Илаю, но пальцы Джона как клещи сжали ее запястье. Закусив от боли губу, она молча ждала, что же этот синеглазый дьявол сделает дальше…
В этот момент что-то случилось с мулами Джесси, и Квейд резко отпустил ее руку. Серена потерла онемевшее запястье, провожая Джона растерянным взглядом.
Все ещё не придя в себя, она виновато посмотрела на Лэндри. Он предостерег ее:
— Серена, не дразни Джона Квейда! Он не из тех, кого можно оскорблять. На секунду мне показалось, что Джон вот-вот сбросит тебя с сиденья и хорошенько отшлепает. И я вряд ли смог бы помешать ему сделать это.
— Я не удержалась, По, чуть слышно сказала Серена. — Он действует мне на нервы, … отдавая приказы.
— Боже мой, Серена! Квейд — проводник! Это его обязанность! Представляю, что бы творилось, если бы каждый делал то, что ему вздумается… Да мы бы никогда не сдвинулись с места!
Серена с явной неохотой слушала его увещевания. В это время со стороны красного фургона донесся взрыв смеха. Девушка оглянулась через плечо. Илай проследил за ее взглядом и усмехнулся, увидев, как Джон в шутку отвесил Джесси звучный шлепок.
— Не замечаю, чтобы наш благородный проводник приказывал этим девицам, — съязвила Серена.
— А они и не нуждаются в его указаниях, — разоткровенничался Илай. — Они сами знают чего он хочет… и когда.
— Ты намекаешь, что он… — непроизвольно вырвалось у Серены. Она вдруг почувствовала, что ей не нравятся намеки Илая.
— Да, да, милая, — подтвердил Лэндри. — Особенно, это касается рыжеволосой Джесси.
Серена помолчала, прислушиваясь к себе. Почему ее так волнует, что Квейд спит с дюжиной проституток? Нет, он ровным счетом для нее ничего не значит! Девушка гордо вздернула подбородок.
— Меня это нисколько не удивляет, — в ее голосе слышалось презрение. — Я уверена, что приличные женщины даже не смотрят в его сторону.
Илай искоса взглянул на нее.
— Ты что, слепая, Серена? Да в обозе все одинокие девушки, включая и половину замужних, не сводят с проводника глаз. Черт возьми! Он может выбрать любую, — Лэндри указал кнутом на фургон впереди. — Посмотри, как индианка Хансенов пожирает его взглядом. Нетрудно догадаться, что она с радостью готова затащить Джона под одеяло.
Серена неохотно посмотрела на индианку. Она и раньше замечала, как Нину с жадным любопытством наблюдает за Квейдом; вот и сейчас ее черные глаза ловили каждое его движение.
— А что она делает в семье Хансена? Невеста одного из сыновей? — Серена решила продолжить разговор.
Илай громко рассмеялся.
— Где ты видела, чтобы священник позволил сыну жениться на индианке? По словам Хансена, девушка помогает его жене. Но по слухам, и он, и сыновья втихаря балуются с ней, — Лэндри придержал лошадей, успокаивая их, — но старая Хансен, видимо, что-то подозревает и зверски обращается с девушкой.
Словно в подтверждение его слов появилась Берта Хансен и со злостью вцепилась в длинные черные волосы Нину. Загремел ее мужеподобный голос:
— Иди и успокой детей, ты, никчемная потаскушка! Серена широко открыла от удивления глаза. Боже, даже с рабами так не обращаются! Она возмущенно повернулась к Илаю.
— Почему она позволяет так поступать с собой? Нину не рабыня и не слуга им. Почему индианка не уйдет от Хансенов?
— Наверное, чтобы не умереть с голоду. А может быть, ей нравится делить постель с этими святошами.
— Если причина только в этом, то индианке лучше перебраться в красный фургон позади нас. Она избавится от Берты Хансен и получит всех мужчин, которых захочет.
«Быстро Серена сообразила, что к чему», — подумал Илай и засмеялся:
— Прошлой ночью девушки были просто перегружены. Надо подбросить Джону идею насчет Нину. Серена пренебрежительно хмыкнула:
— Скорее всего, он заберет ее себе.
— Не думаю. Я заметил, что Джон избегает индианку. Кроме того, он предпочитает увеселительный фургон.
У Серены нервно дернулся уголок рта. Опять они вернулись к этим проституткам! Она с облегчением вздохнула, когда мимо промчался Квейд с криком: «Поехали!».
Двадцать шесть фургонов разных форм и размеров дружно тронулись с места.
Илай обхватил плечи Серены и бодро воскликнул:
— Вперед, Серена! Вперед, к новой жизни! Девушка широко улыбнулась. Может быть, в Орегоне ее ждет счастливое будущее!..
Серена повернулась к Илаю, чтобы сказать об этом, как слова замерли у нее на губах, а по спине пробежал холодок: в стороне она заметила знакомого всадника.
— По, — хрипло прошептала девушка. — Я только что видела Айру Ньюкомба. Это невозможно! Ведь его уже нет в живых!
Лэндри с беспокойством взглянул на испуганную Серену, сожалея, что не предупредил ее обо всем заранее. Пытаясь как-то успокоить девушку, он накрыл ладонью ее дрожащие руки:
Вокруг стояла тишина. Ночные звери уже вернулись в норы, а те, за кем они охотились, еще боялись выходить из своих укромных местечек. Джон пристально посмотрел на дно фургона, которое разделяло его и спящую наверху девушку. Сейчас там было тихо, но ночью он слышав как она ворочалась. Несколько раз до него доносились приглушенные рыдания. Наяву плакала девушка или во сне?
Скорее всего во сне, решил Джон. Серена Бэйн слишком горда, чтобы лить слезы. На людях она не показывает своего горя и только в уединении может оплакивать свою любовь.
Джон попытался вспомнить: любила ли его когда-нибудь так сильно хоть одна женщина? Горевала ли о нем? Он фыркнул, посмеиваясь над собой. Проститутки и индианки не любят. Они только предлагают свое тело. «Ладно, хватит этих рассуждений, — подумал Квейд, надевая мокасины. — Есть дела и поважнее». Сейчас для него самое главное — вытащить людей из-под теплых одеял.
— Это утро будет чертовски трудным, — пробормотал Джон, скатывая свои спальные принадлежности и перекидывая их через плечо.
Он аккуратно расправил на себе помятую одежду и собрался уйти, как вдруг его осенила отличная идея. В синих глазах зажегся озорной огонек. Джон поднял ружье и прицелился в небо. Палец проводника нажал на спусковой курок, и, прежде чем стихло эхо выстрела, тишину разорвал смешанный хор испуганных и разъяренных криков, лай собак и ржание лошадей. Шумно хлопая крыльями, вверх взмыла стая диких голубей.
Джон нырнул под фургон, сверкнув в полутьме белозубой улыбкой.
— Ну и шуму я наделал!
Выстрел заставил Серену подскочить на соломенном тюфяке. «Неужели опять война?!» — ужаснулась она. Однако раздраженное ворчание матерей, пытающихся успокоить своих детишек, вернуло ее к действительности. Снаружи послышался голос Илая:
— Ты проснулась, милая?
— Как тут не проснешься, — пробурчала Серена, — что за идиот выстрелил из ружья?
— Подозреваю, что это Квейд. Возможно, таким способом он дал нам понять, что уже четыре часа — время подъема.
— Очень похоже на этого дикаря.
— Ты не права. Квейд знает, что делает, — попытался защитить проводника Илай. — Кому это понравится каждое утро успокаивать детей и животных, а? Могу поспорить, что с этого дня все будут сами подниматься в четыре утра.
Когда Серена вышла из фургона, кругом уже вовсю разгорались костры. Поеживаясь от утренней свежести, она подошла к Илаю и стала внимательно наблюдать, как он крест-накрест укладывает поленья поверх сухих веточек перед тем, как разжечь огонь. Скоро ей придется все это делать самой, и девушка немного нервничала, спрашивая себя: справится ли она со своими обязанностями?
Илай ободряюще улыбнулся:
— Ты можешь умыться в ручье, а заодно принесешь воды для кофе.
Он пошел запрягать лошадей. Серена растерянно смотрела ему вслед, оказавшись предоставлена сама себе. Сумеет ли она приготовить еду на открытом огне? С чего начать? Девушка решила последовать совету Илая и принести воды для кофе.
Серена надеялась прийти к ручью первой, но там уже собрались женщины и дети. Одни умывались, стоя на коленях, другие наполняли чайники и ведра водой. Девушка хотела было повернуть обратно, но из лагеря доносился сочный баритон Илая, и она упрямо пошла вперед. Серена во что бы то ни стало решила приготовить завтрак для По, и эти невежественные северянки не смогут помешать ей!
Женщины встретили девушку удивленными взглядами, но молча посторонились, уступая место. Серена опустилась перед ручьем и до краев наполнила свое ведерко водой. Девушка хотела уже подняться, но перехватила насмешливые улыбки и решила доказать, что она такая же закаленная, как и они.
Серена зачерпнула рукой ледяную воду и умылась. От холода она чуть не задохнулась, но, зная, что на нее все смотрят, еще раз плеснула в лицо воды. Стараясь не стучать зубами, девушка не спеша вытерла лицо нижней юбкой. Взгляды женщин заметно потеплели. Что ж, если для этого требуется умываться ледяной водой, то она вполне может обойтись и без их снисхождения.
От росистой травы ноги Серены и юбки промокли насквозь. Дрожа от холода, девушка начала готовить завтрак. К приходу Илая все уже было готово.
— Ты прекрасно готовишь, милая, — похвалил он ее, с трудом разжевывая подгоревшую по краям, но непрожаренную посередине ветчину. Но кофе, действительно, оказался хорош, и Илай выпил целых три чашки.
Приготовления к отъезду были в самом разгаре, когда из-за вершины холма показалось солнце. Суетились матери, отыскивая своих детей; нервничали лошади, взбивая копытами пыль. Люди торопливо собирали свои пожитки и тушили костры.
Серена и Илай собрались в числе первых и теперь спокойно сидели в ожидании своей очереди в обозе. Джон как угорелый носился среди фургонов, выстраивая их в длинную линию. Он на ходу отдавал приказания мужчинам, успокаивал женщин.
Серена не могла оторвать глаз от широкоплечего всадника. Она чувствовала к нему какое-то смутное влечение, и это очень смущало ее. Неожиданно проводник подъехал к их фургону.
— Ты следующий, Лэндри, коротко распорядился Джон, даже не удостоив Серену взглядом. — Поторапливайся, ладно? Я хочу заставить шевелиться мулов Джесси.
Отрывистая команда Квейда окончательно вывела Серену из равновесия. Повернувшись к Илаю, она усмехнулась и холодным тоном, не терпящим возражений, произнесла:
— Некоторым людям власть ударяет в голову.
Джон напрягся, словно получил пощечину. Он подъехал совсем близко и наклонился к Серене. Девушка непроизвольно придвинулась к Илаю, но пальцы Джона как клещи сжали ее запястье. Закусив от боли губу, она молча ждала, что же этот синеглазый дьявол сделает дальше…
В этот момент что-то случилось с мулами Джесси, и Квейд резко отпустил ее руку. Серена потерла онемевшее запястье, провожая Джона растерянным взглядом.
Все ещё не придя в себя, она виновато посмотрела на Лэндри. Он предостерег ее:
— Серена, не дразни Джона Квейда! Он не из тех, кого можно оскорблять. На секунду мне показалось, что Джон вот-вот сбросит тебя с сиденья и хорошенько отшлепает. И я вряд ли смог бы помешать ему сделать это.
— Я не удержалась, По, чуть слышно сказала Серена. — Он действует мне на нервы, … отдавая приказы.
— Боже мой, Серена! Квейд — проводник! Это его обязанность! Представляю, что бы творилось, если бы каждый делал то, что ему вздумается… Да мы бы никогда не сдвинулись с места!
Серена с явной неохотой слушала его увещевания. В это время со стороны красного фургона донесся взрыв смеха. Девушка оглянулась через плечо. Илай проследил за ее взглядом и усмехнулся, увидев, как Джон в шутку отвесил Джесси звучный шлепок.
— Не замечаю, чтобы наш благородный проводник приказывал этим девицам, — съязвила Серена.
— А они и не нуждаются в его указаниях, — разоткровенничался Илай. — Они сами знают чего он хочет… и когда.
— Ты намекаешь, что он… — непроизвольно вырвалось у Серены. Она вдруг почувствовала, что ей не нравятся намеки Илая.
— Да, да, милая, — подтвердил Лэндри. — Особенно, это касается рыжеволосой Джесси.
Серена помолчала, прислушиваясь к себе. Почему ее так волнует, что Квейд спит с дюжиной проституток? Нет, он ровным счетом для нее ничего не значит! Девушка гордо вздернула подбородок.
— Меня это нисколько не удивляет, — в ее голосе слышалось презрение. — Я уверена, что приличные женщины даже не смотрят в его сторону.
Илай искоса взглянул на нее.
— Ты что, слепая, Серена? Да в обозе все одинокие девушки, включая и половину замужних, не сводят с проводника глаз. Черт возьми! Он может выбрать любую, — Лэндри указал кнутом на фургон впереди. — Посмотри, как индианка Хансенов пожирает его взглядом. Нетрудно догадаться, что она с радостью готова затащить Джона под одеяло.
Серена неохотно посмотрела на индианку. Она и раньше замечала, как Нину с жадным любопытством наблюдает за Квейдом; вот и сейчас ее черные глаза ловили каждое его движение.
— А что она делает в семье Хансена? Невеста одного из сыновей? — Серена решила продолжить разговор.
Илай громко рассмеялся.
— Где ты видела, чтобы священник позволил сыну жениться на индианке? По словам Хансена, девушка помогает его жене. Но по слухам, и он, и сыновья втихаря балуются с ней, — Лэндри придержал лошадей, успокаивая их, — но старая Хансен, видимо, что-то подозревает и зверски обращается с девушкой.
Словно в подтверждение его слов появилась Берта Хансен и со злостью вцепилась в длинные черные волосы Нину. Загремел ее мужеподобный голос:
— Иди и успокой детей, ты, никчемная потаскушка! Серена широко открыла от удивления глаза. Боже, даже с рабами так не обращаются! Она возмущенно повернулась к Илаю.
— Почему она позволяет так поступать с собой? Нину не рабыня и не слуга им. Почему индианка не уйдет от Хансенов?
— Наверное, чтобы не умереть с голоду. А может быть, ей нравится делить постель с этими святошами.
— Если причина только в этом, то индианке лучше перебраться в красный фургон позади нас. Она избавится от Берты Хансен и получит всех мужчин, которых захочет.
«Быстро Серена сообразила, что к чему», — подумал Илай и засмеялся:
— Прошлой ночью девушки были просто перегружены. Надо подбросить Джону идею насчет Нину. Серена пренебрежительно хмыкнула:
— Скорее всего, он заберет ее себе.
— Не думаю. Я заметил, что Джон избегает индианку. Кроме того, он предпочитает увеселительный фургон.
У Серены нервно дернулся уголок рта. Опять они вернулись к этим проституткам! Она с облегчением вздохнула, когда мимо промчался Квейд с криком: «Поехали!».
Двадцать шесть фургонов разных форм и размеров дружно тронулись с места.
Илай обхватил плечи Серены и бодро воскликнул:
— Вперед, Серена! Вперед, к новой жизни! Девушка широко улыбнулась. Может быть, в Орегоне ее ждет счастливое будущее!..
Серена повернулась к Илаю, чтобы сказать об этом, как слова замерли у нее на губах, а по спине пробежал холодок: в стороне она заметила знакомого всадника.
— По, — хрипло прошептала девушка. — Я только что видела Айру Ньюкомба. Это невозможно! Ведь его уже нет в живых!
Лэндри с беспокойством взглянул на испуганную Серену, сожалея, что не предупредил ее обо всем заранее. Пытаясь как-то успокоить девушку, он накрыл ладонью ее дрожащие руки: