Нора Хесс
Заклятые враги
ГЛАВА 1
4 июля 1863 года два ужасных события до глубины души потрясли Серену Бэйн: Виксбург пал под натиском северян, и ее возлюбленный, Джереми Лэндри, был убит. Два дня восемнадцатилетняя девушка не поднималась с постели. Стояла невыносимая жара, в спальне было душно, но все окна и стеклянные двери оставались плотно зашторенными. Убитая горем, Серена не могла выносить солнечного света; яркие краски вокруг напоминали о том, что жизнь продолжается, и заставляли мириться с тем, что Джереми больше нет.
Серена равнодушно повернула голову и прислушалась к приглушенному голосу нянюшки Хесси. Старая негритянка и ее внук были единственными, кто остался на плантациях Бэйна после провозглашения Декларации Линкольна об освобождении рабов.
«Интересно, что сегодня ели эти „освобожденные рабы“? — глубоко вздохнув, подумала Серена. — И где спали ночью? Под дверями городских домов, в опустевших амбарах или в лесных пещерах?» Она печально покачала головой. Смогут ли в таких условиях выжить их дети?
Серена еще раз вздохнула, на этот раз с сожалением. Девушка знала, что не везде с рабами обращались так же хорошо, как на их плантациях. В отличие от других рабовладельцев, Бэйны не клеймили своих негров, заботились об их здоровье. Но Серене доводилось видеть исхудавших от голода и непосильного труда рабов, чьи спины были исполосованы рубцами от ударов хлыстом. Нянюшка рассказывала ей о несчастных женщинах и об издевательствах, которые им приходилось терпеть от своих хозяев.
Взять, хотя бы, Аиру, кузена Серены. Перед глазами девушки возникло его удлиненное, смуглое лицо. При молчаливом согласии двух семей Аира намеревался жениться на ней. При одной только мысли об этом Серену пробирала дрожь. По словам старой Хесси, появление Аиры на свет из чрева матери таило в себе что-то зловещее; создавалось впечатление, что надвигается страшная буря. С годами эти опасения подтвердились.
Серена мысленно перенеслась в тот день, когда праздновали его день рождения. Как бы знаменуя тот факт, что сын совсем скоро станет взрослым, отец подарил ему рабыню, прелестное существо, на год моложе своего нового хозяина. Серена нахмурилась, вспоминая об этом. Аира тотчас же потащил насмерть перепуганную девушку в свою комнату, заставив родителей покраснеть от смущения. Буквально через минуту оттуда послышались душераздирающие крики, которые были услышаны на лужайке, где беззаботно веселились молодые гости. Чувствуя себя крайне неловко, все поспешили разойтись. В последующие недели Аира так часто избивал рабыню и так жестоко насиловал ее, что отец решил покончить с этим и отобрал у него девушку.
Но за это время Аира успел ощутить пьянящее чувство власти над беспомощными женщинами. Он вошел во вкус и удовлетворял свою похоть, когда ему вздумается. Ни одна чернокожая рабыня, невзирая на возраст, не избежала этой участи. Прошло время, и на свет стали появляться дети с более светлым цветом кожи, чем у их матерей. В это трудно поверить, но, подрастая, девочки часто становились жертвами Аиры. Дядюшка Ньюкомб, сгорая от стыда за своего развратника-сына, старался как можно скорее продать рабынь-мулаток, чтобы хоть таким образом избавить их от печальной участи.
Слава Богу, подумала Серена, что договор между их семьями утратил свою силу. Так решил ее брат Дорн после смерти родителей. Узнав о том, что вытворяет Аира, он как можно деликатнее сообщил дяде Ньюкомбу, что о свадьбе не может быть и речи. Бедному дядюшке оставалось только согласно кивать в ответ. Аира же был взбешен до предела и продолжал упрямо настаивать на том, что они с Сереной поженятся, когда он вернется с войны.
Но кузен не пришел с войны. Губы Серены скривились в презрительной усмешке при воспоминании об их последней встрече, которая произошла почти год назад.
Девушка помнила все до мельчайших подробностей, так как в этот день получила письмо от Джереми. Клочок бумаги был торопливо исписан неровными буквами. Серена дважды перечитала письмо и поспешила в лачугу, где вырос Джереми. Ему было всего три года, когда умерла мать, и с тех пор они с отцом так и остались жить на краю болота.
Илай Лэндри, которого Серена теперь называла По, жадно впился глазами в прыгающие строчки. Его пятнистая собака обнюхала письмо и завиляла хвостом, уловив запах молодого хозяина.
Седовласый отец Джереми вернул Серене измятый листок, и, как это уже вошло в привычку, они стали вспоминать счастливые времена. Девушка так увлеклась разговором, что не заметила, как сгустились сумерки. Илай предложил проводить ее домой, но Серена решительно тряхнула золотистыми волосами и храбро произнесла:
— Не думаю, что на болоте меня подстерегает опасность.
Она бодро пересекла освещенную лужайку и ступила на узкую тропинку, идущую по краю болота. Вся ее смелость разом улетучилась, и девушка пожалела, что так легкомысленно отказалась от предложения По. Причудливые очертания кустов и деревьев пугали Серену, казалось, что за каждым кипарисом кто-то прячется, поджидая ее.
Прошла целая вечность, прежде чем впереди замаячил большой белый дом. Девушка с облегчением вздохнула, но в ту же секунду между соснами заметила всадника. Подхватив юбку, она бросилась бежать, что было мочи. Покрытая ракушечником дорожка похрустывала под ее ногами. Запыхавшись, Серена взлетела на крыльцо веранды. Топот копыт приближался. Девушка схватилась за медную дверную ручку и повернула ее. «Заперто!» Кровь пульсировала в висках, в голове шумело… Стучать было бессмысленно, всадник окажется здесь раньше, чем неповоротливый нянюшкин внук откроет ей. Серена в ужасе бросилась бежать вдоль веранды, моля Бога о том, чтобы были открыты стеклянные двери, выходящие на лужайку. К счастью, они легко распахнулись от ее неистового толчка.
Серена захлопнула за собой дверь и бросилась в гостиную. Натыкаясь на стулья, она метнулась к окну. Сквозь неплотно сдвинутые занавески была видна лошадь, которая переступала с ноги на ногу возле ступенек. От неожиданности девушка чуть не закричала.
Затаив дыхание, она наблюдала, как всадник, тяжело спрыгнув на землю, начал рыться в походной сумке. Достав оттуда бутылку, он приложился к горлышку и стал жадно пить. В этот момент луна осветила его лицо. Кузен Аира!..
Мысли путались у Серены в голове. Что он здесь делает? Опасен ли Аира? Она вспомнила, как его похотливые глазки не раз жадно шарили по ее телу. Сомнений не было: Аира хотел овладеть ею. При мысли об этом Серену бросило в дрожь.
Между тем, Аира отшвырнул пустую бутылку в благоухающие кусты роз и взбежал по ступенькам. Стряхнув с себя оцепенение, девушка пронзительно закричала. Она отчаянно звала на помощь нянюшку, совершенно забыв о том, то дверь заперта. Но стеклянные двери?! Может быть, они открыты?
Серена ринулась к ним, продолжая звать старую негритянку. От страха ее ноги стали как ватные. Казалось, что она еле передвигается по зыбучим пескам.
Непослушными пальцами Серена едва успела справиться с задвижкой, как Аира схватился за ручку двери с другой стороны. Девушка с ужасом уставилась в лицо своего кузена, в лицо маньяка, который не остановится ни перед чем. Их разделяла только стеклянная дверь, но это вселяло надежду на спасение. Серена перевела дух, вдруг произошло непредвиденное — Аира схватил плетеный стул и занес его над головой.
Боже! Он собирался разбить стекло! Куда же все-таки запропастилась нянюшка?! Серена снова хотела закричать, но события резко изменились. Неожиданно Аира опустил стул и, повернув голову, прислушался…
Со стороны реки, все нарастая, донесся топот копыт и лай собак. Вскоре показались смутные силуэты всадников. Когда кони свернули на аллею, ведущую к парадному входу, Аира грубо выругался и, пригнувшись, сбежал с крыльца. Пока Серена размышляла над его странным поведением, кузен быстро вскочил на понурого жеребца и, пришпорив его, рванул к болоту.
Едва Аира успел раствориться в тумане, как группа всадников, окруженная сворой собак, остановилась у крыльца.
Серена испуганно вздрогнула, услышав за спиной шепот нянюшки:
— Это союзники или конфедераты?
— Слава Богу, конфедераты.
Девушка узнала униформу южан и, распахнув двери, вышла навстречу генералу с седеющей бородой. Он заговорил с нею резким голосом.
— Добрый вечер, мисс! Извините за вторжение, но мы преследуем сбежавшего офицера по фамилии Ньюкомб. Собаки привели нас сюда. Вы видели его?
— Что натворила эта белая дрянь? — внушительная фигура Хесси заслонила собой Серену.
Нахмурившись, офицер устало взглянул на старую негритянку и неохотно ответил:
— Убил своего командира.
— О, Господи! — Кровь отхлынула от лица Серены, и она указала в направлении болота. — Если вы поспешите, то схватите его. Он только что ускакал.
Солдаты пришпорили коней и устремились вслед за собаками. Через некоторое время послышалась пальба и яростный лай, затем все стихло.
Серена и старая нянюшка напряженно ждали, что же будет дальше. Наконец, показались всадники. Они медленно ехали друг за другом. Впереди — генерал, а рядом с ним скособочился в седле связанный Аира.
— Слава Богу! — воскликнула Серена, втайне радуясь тому, что мир, наконец-то, избавился от Аиры Ньюкомба.
— Аминь, добавила Хесси. — Его повесят за убийство офицера
Звон посуды за дверью прервал воспоминания Серены. Вслед за нянюшкой Хесси в комнату ворвался поток солнечного света. Негритянка поставила поднос у ног молодой госпожи и взбила подушки.
— Давай, деточка, сядь. Нянюшка принесла тебе горячие лепешки и мед.
Серена приподнялась и, взглянув на поднос, поняла, как сильно она проголодалась. Девушка взяла теплую лепешку и с улыбкой поддразнила старую няню.
— Интересно, где это ты прятала мед?
Хесси нахмурилась и, укоризненно покачав головой, проворчала:
— Тебя следует отшлепать за такие слова. Подумать только обвинить свою нянюшку! Мистер Илай принес это лакомство сегодня утром.
Серена виновато вздохнула, лицо девушки стало печальным.
— Бедный По! Как он? С ним все в порядке? Хесси снова покачала головой в белом тюрбане.
— По очень плохо выглядит. Мистер Илай ужасно переживает, — немного подумав, она добавила. — Даже старый пес загрустил.
Серена почувствовала угрызения совести. Какая же она эгоистка! Замкнулась в своем горе… Девушка хорошо помнила, что всегда находила утешение у По Лэндри. Он постоянно твердил ей, что и Джереми, и ее брат Дорн вернутся с войны; и, хотя от Дорна нет никаких вестей, это вовсе не означает, что он убит. А теперь, когда По так нуждается в ней, она заперлась в своей комнате. Серена смахнула слезу и тяжело вздохнула.
Девушка вспомнила своих родителей. Они, наверняка, не одобрили бы то, что она позволила горю сломить себя. Бэйны никогда не сдаются, несмотря на обстоятельства!
Серена собрала остатки сил и решительно произнесла:
— Унеси поднос, нянюшка! Я оденусь и немного посижу на веранде, подышу свежим воздухом.
Хесси тяжело поднялась и широко улыбнулась, блеснув белыми зубами.
— Сделай так, дорогая! Пусть на твоих щечках опять заиграет румянец!
Серена натянула на себя чистое платье, впервые не заботясь о том, что оно уже давным-давно вышло из моды и даже мало ей; взяла щетку для волос с ручкой из слоновой кости и вышла на веранду.
Серена была так погружена в свои унылые мысли, что даже не заметила, как к крыльцу подъехал запыленный незнакомец и остановился, натянув поводья. Она вздрогнула от неожиданности, когда он, наконец, смущенно откашлялся и вежливо произнес:
— Прошу прощения, но я ищу Серену Бэйн. Какое-то время Серена ошеломленно смотрела на незнакомца, затем кивнула.
— Это я.
Юноша соскочил с седла и вручил ей конверт. Едва взглянув на испачканный и измятый квадратик бумаги, Серена тотчас же узнала размашистый почерк.
— Наконец-то! Письмо от Дорна!
Девушка проводила голодного незнакомца в пристройку, где находилась кухня, и торопливо вскрыла конверт. Дрожащими руками она вынула три листка бумаги и с нетерпением пробежала глазами по строчкам.
2 января, 1863 Орегон Т.
Дорогая сестра!
Прости, что не написал раньше, с тех пор, как я ушел на войну, произошло очень многое. Провоевав всего два месяца, я попал в плен. Шесть долгих месяцев пришлось провести мне в этом аду. Но вот однажды к нам пришел генерал-янки и пообещал свободу тем, кто в течение двух лет будет отвоевывать у индейцев западные территории. Нетрудно предположить, что я сразу же согласился.
Мой срок уже истек, но я решил остаться на Западе и обосноваться в Орегоне. Серена, если бы ты знала, какой это дикий и удивительный край! Миллионные стада крупного рогатого скота свободно пасутся на сочных травах. Когда-то их завезли сюда испанцы. Я успел здесь кое с кем подружиться и собираюсь всерьез заняться скотоводством. Думаю, после всего того, что случилось, на Юге для нас нет будущего.
И поэтому, дорогая Серена, собери как можно больше денег и при первой же возможности отправляйся на Запад. Ты всегда можешь встретить обоз, направляющийся туда. Посылаю карту, которую нарисовал старый следопыт. Много раз проделывал он этот путь и знает как свои пять пальцев каждую ложбинку, каждый брод.
Однако должен предупредить тебя — не отправляйся в путешествие зимой. Пережди эти месяцы в каком-нибудь укрепленном форте. Весной я буду ждать тебя за последним горным перевалом и проверять каждый обоз. Не представляю, когда ты получишь это письмо, но не переживай — я буду терпеливо ждать того дня, когда снова увижу твое прелестное личико.
Любящий тебя брат Дорн.
На последнем листке был нарисован план. Долины, реки и горы оказались сплошь испещрены линиями и стрелками, а родники и броды отмечены крестиками,
Серена окинула печальным взглядом поля, тянувшиеся до самого горизонта. В памяти всплыло то время, когда они были снежно-белыми от хлопка… Неужели ее брат совсем лишился рассудка, собираясь бросить все это?
«Я не оставлю эту землю, — решительно подумала девушка, сжав кулаки. — Не откажусь от своего наследства!»
Мысли о переезде не давали Серене покоя весь день. После смерти Джереми она ко всему потеряла интерес. Здесь ее ничего не удерживало… Уже ближе к ужину
Серена знала, что постарается присоединиться к Дорну, чтобы вместе с братом обживать дикую местность, которую он расхваливал с таким энтузиазмом.
Но где взять деньги? Вздохнув, она села за скудный ужин, который состоял из картофеля и пучка зелени. Совершенно очевидно, что Дорн не имел ни малейшего представления о том, какая бедность царит сейчас на Юге.
Покончив с едой, Серена взяла свечу и прошла в небольшой кабинет брата. Она решила посмотреть все его бумаги и счета, надеясь обнаружить хоть какой-нибудь источник дохода.
Единственное, что удалось выяснить за целый час работы, это то, что у них был запас хлопка, который не удалось продать из-за блокады. Серена улыбнулась. Если, наконец, настанет мир, они получат хоть какую-то прибыль.
Девушка взяла свечу, собираясь покинуть кабинет, но негромкий стук во входную дверь остановил ее. Поставив свечу на стол, она поспешила в гостиную и осторожно посмотрела в окно. Прошли те времена, когда дверь открывали по первому же стуку. Слишком много проходимцев появилось вокруг.
Илай Лэндри стоял на освещенном луной месте, чтобы Серена могла сразу же узнать его. «Он выглядит таким несчастным», — подумала она, отодвигая засов.
— Входи, По, — пригласила Серена и повела гостя в кабинет Дорна. Когда Лэндри сел, вытянув длинные ноги, она спросила: — Принести тебе чай из трав?
Илай слабо улыбнулся.
— Такие вещи я не переношу. Что мне действительно нужно, так это чашка хорошего кофе.
— Может быть, скоро мы сможем себе это позволить, — Серена ободряюще улыбнулась человеку, который мог бы стать ее свекром. — Надеюсь, блокаду когда-нибудь снимут и возобновят торговые отношения с Европой.
Горько усмехнувшись, она добавила:
— Хотя немногое мы сможем купить с нашими-то деньгами.
— Я никогда в жизни не воровал, но чашка дымящегося ароматного кофе была бы для меня сильным искушением, — пошутил По.
Некоторое время они помолчали, думая о своем, потом Серена тихо сказала:
— По, сегодня я получила письмо от Дорна.
— Это же чудесно, девочка! — лицо Лэндри посветлело. — Я знаю, как ты волновалась за брата. С ним все в порядке?
— Да, сейчас у него все хорошо. Правда, он был в плену у янки, а потом его послали воевать против индейцев. Дорн отслужил два года и решил остаться в месте, которое называется Орегон. Он даже собирается стать хозяином ранчо, — Серена помолчала и, глядя Лэндри в глаза, тихо добавила: — Брат хочет, чтобы я приехала к нему.
Для Лэндри это известие оказалось страшным ударом. Наконец, справившись с собой, он хрипло произнес:
— Я буду скучать по тебе, дочка, — немного помолчав, он спросил: — Когда ты собираешься отправиться в путь?
Серена опустила глаза.
— Не знаю, — она нахмурилась. — Дорн хочет, чтобы я выехала как можно скорее, но, хоть убей, понятия не имею, как это сделать. Конечно, мне приходилось слышать об обозах, но для того, чтобы присоединиться к ним, нужно очень многое: лошади, фургон и все необходимое для долгого путешествия, — девушка покачала головой. — Боюсь, что это невыполнимо, По!
Лэндри положил свою загорелую руку на изящные пальчики Серены.
— Я хорошо знаю тебя, дорогая. Ты справишься, — он посмотрел на мотылька, порхающего вокруг свечи. — Твоя сила и решительность очень помогли бы моему сыну, будь он жив…
Серена пристально посмотрела в полные страдания глаза Лэндри. Внезапно ее осенило:
— По, если мне удастся как-то все уладить, я хочу чтобы ты поехал со мной.
В его удивительном взгляде появилось оживление, но оно угасло так быстро, что Серена засомневалась — было ли это вообще или ей показалось?
Бедный фермер благодарно улыбнулся девушке, которую любил словно родную дочь.
— С твоей стороны очень благородно заботиться о старике, но без Джереми я буду только мешать.
— Ты не старик, — живо возразила Серена. — А кроме того, у меня есть свой интерес. Ты нужен мне, По. Ты и Дорн — это все, что у меня осталось, — она лукаво улыбнулась и поддразнила его: — А кто же будет править фургоном?
Илай Лэндри долго вглядывался в открытое лицо девушки, стараясь убедиться, насколько искренне она говорит. Наконец, смущенная улыбка тронула его губы.
— Мне было бы ужасно одиноко без тебя, — он крепко сжал ее руки. — Я с удовольствием поеду с тобой, дочка.
Серена улыбнулась, показав ряд ровных белых зубов, потом поднялась и обняла По за плечи.
— Спасибо! Большое тебе спасибо!
Илай был очень тронут таким проявлением любви. Охрипшим от волнения голосом он спросил:
— А ты имеешь хоть какое-то представление о том, как добраться туда… в случае, если мы все-таки поедем?
— Дорн прислал мне вот это, — ответила Серена и расправила на столе карту. Придвинув поближе свечу, она посмотрела на По, приглашая его.
Илай поднялся со стула и склонился над картой. Сдвинув брови, он водил пальцем по извилистому маршруту. Серена терпеливо ждала, когда По заговорит.
Наконец, Илай сел и достал из нагрудного кармана черную трубку. Набивая ее табаком, он задумчиво произнес:
— Судя по карте, нам лучше всего сесть на пароход и плыть по Миссисипи до Индепенденса, Миссури. На днях я слышал, что там собираются все, кто едет на Запад.
Лэндри чиркнул спичкой о подошву сапога и раскурил трубку. Удовлетворенно вздохнув, он продолжал.
— В одиночку отправляться нельзя. Чем больше повозок и людей, тем лучше. Я слышал, что чем дальше на запад, тем коварнее индейцы.
С губ Серены сорвался вздох облегчения. По поедет с ней! Он принял решение! Но ее лицо тут же приняло озабоченное выражение. Теперь остается только раздобыть деньги…
Наступило тягостное молчание, и только мотылек продолжал кружиться вокруг свечи. Затем, словно угадав невеселые мысли Серены, Илай придвинул поближе к ней свой стул:
— Если это хоть как-то поможет, я знаю, где достать пару лошадей. Не думаю, что им приходилось когда-либо тянуть фургон, но они этому быстро научатся.
Серена удивленно вытаращила на него глаза:
— Ты знаешь, что где-то есть лошади? Я думала, что моя маленькая кобылка Бьюти — единственная в округе, которую еще не успели съесть офицеры той или другой армии. Но где же они?
— О, это длинная история, — уклончиво ответил Илай, хитро взглянув на девушку карими глазами.
— Мне некуда спешить, — улыбнулась Серена и уселась поудобнее, — так что, давай, рассказывай…
Усмехнувшись, Илай неторопливо начал:
— Однажды утром я решил попытаться поймать пару-другую рыб в ручье, что впадает в болото. Мне пришлось провозиться почти час. Неожиданно возле болота разыгралось самое настоящее сражение. Я поспешил спрятаться от греха подальше и притаился за огромным кипарисом, ожидая, когда все закончится. Это происходило так близко, что мне были видны лица солдат. Бедные мальчики, синие и серые, они стреляли друг в друга, падали, убегали…
Лэндри на секунду закрыл глаза, как бы отгоняя от себя страшную картину, затем продолжил:
— Это было похоже на какой-то кошмар! В конце концов, сражающиеся стали удаляться от меня, и вот тут-то я заметил двух кавалеристов, которые, выстрелив друг в друга, рухнули замертво. Когда все стихло, мне оставалось только выскользнуть из укрытия, схватить под уздцы лошадей и удрать оттуда со всех ног, — он улыбнулся. — Я держу их в своем старом сарае и каждый день даю по охапке травы. Они упитанные, веселые и рвутся в путь!
Серена звонко рассмеялась.
— Ах ты, старый плут, По! Ты наживешь себе на войне целое состояние! — затем она снова стала серьезной. — Но это не решает проблему денег… — девушка задумчиво потерла рукой лоб. — Помоги мне сказать няне Хесси о письме Дорна. Я что-то боюсь… Не знаю, как она отнесется к тому, что хочет от меня Дорн…
Илай сочувственно потрепал Серену по руке. Он не сомневался, что она сама найдет правильное решение, поэтому просто закрыл за собой дверь, когда за спиной Серены раздался нянин голос:
— Расскажи-ка мне о письме мистера Дорна и о том, что он хочет от тебя!
— Ах, нянюшка! — огорченно вздохнула девушка. — Я не хотела, чтобы ты именно так услышала об этом…
— Какая разница в том, как я услышу? Рассказывай!
Серена нехотя взяла письмо брата и вслух прочитала его. Прежде чем она дочитала до конца, нянюшкины слезы радости о том, что молодой хозяин жив, превратились в причитания.
— Что случилось с мальчиком? — рыдала старая женщина. — Он хочет остаться в том диком краю и, мало того, хочет, чтобы ты поехала к нему! — ее тяжелая рука опустилась на плечо Серены. — Напиши, чтобы Дорн возвращался. Здесь его место. Напиши, что нянюшка будет как всегда заботиться о нем и о тебе, — залитое слезами лицо Хесси сморщилось. — Не знаю, что я буду делать без вас?!
Серена нежно обняла старую негритянку.
— Пожалуйста, не плачь, няня, — ласково уговаривала она. — Дорн все твердо решил, и уже ничто не заставит его изменить свои намерения, — девушка еще крепче прижала к себе плачущую Хесси. — Мы знаем, что на Юге для нас все кончено, нянюшка. В любой день у нас могут отобрать дом — с тех пор как началась война, я была не в состоянии платить налоги. Мне больше ничего не остается, как попытаться добраться до Дорна… и там начать новую жизнь.
Слезы продолжали струиться по лицу Хесси. В порыве отчаяния Серена предложила:
— Почему бы тебе с Джебом не поехать со мной и По Лэндри? Ты знаешь, что вам всегда рады.
Рыдания старой негритянки прекратились так быстро, что девушке показалось, будто нянюшка ждала именно этих слов. Вытерев слезы и высморкавшись в огромный носовой платок, Хесси грустно сказала:
— С большим удовольствием, моя девочка, если бы твоя няня была помоложе; но я уже слишком стара для того, чтобы переехать в другое место.
Серена нежно улыбнулась ей. Хесси взяла руки девушки и прижала к своей груди.
— Не беспокойся обо мне. Я найду себе работу.
— Я бы уехала с легким сердцем, если бы знала, что ты как-то устроилась. Несправедливо именно сейчас покидать тебя.
Старая негритянка еще раз сжала пальчики Серены и отпустила ее.
— Храбрая моя девочка! Делай то, что считаешь нужным.
На следующее утро Серена сидела на веранде, погруженная в свои невеселые мысли. Прошло некоторое время, прежде чем девушка заметила на дороге клубы пыли. Прищурившись, она разглядела пару гнедых, запряженных в легкую повозку, и щегольски одетого молодого человека. Он плавно подкатил к крыльцу и натянул поводья. Спрыгнув на землю, незнакомец неторопливо подошел к Серене и снял широкополую шляпу. Безупречный покрой его белого льняного костюма, а также головной убор говорили о том, что у него водятся деньги.
Слегка поклонившись, молодой человек, в присущей северянам манере, отрывисто спросил:
— Это плантации Бэйна? Имею ли я удовольствие разговаривать с Сереной Бэйн?
«Он приехал, чтобы повесить на дом табличку „продается“, — сказал Серене внутренний голос. Ее сердце бешено забилось; судорожно сглотнув, она сухо произнесла:
— Я Серена Бэйн.
Легкая улыбка тронула губы незнакомца — он уловил недружелюбие в голосе девушки.
Серена равнодушно повернула голову и прислушалась к приглушенному голосу нянюшки Хесси. Старая негритянка и ее внук были единственными, кто остался на плантациях Бэйна после провозглашения Декларации Линкольна об освобождении рабов.
«Интересно, что сегодня ели эти „освобожденные рабы“? — глубоко вздохнув, подумала Серена. — И где спали ночью? Под дверями городских домов, в опустевших амбарах или в лесных пещерах?» Она печально покачала головой. Смогут ли в таких условиях выжить их дети?
Серена еще раз вздохнула, на этот раз с сожалением. Девушка знала, что не везде с рабами обращались так же хорошо, как на их плантациях. В отличие от других рабовладельцев, Бэйны не клеймили своих негров, заботились об их здоровье. Но Серене доводилось видеть исхудавших от голода и непосильного труда рабов, чьи спины были исполосованы рубцами от ударов хлыстом. Нянюшка рассказывала ей о несчастных женщинах и об издевательствах, которые им приходилось терпеть от своих хозяев.
Взять, хотя бы, Аиру, кузена Серены. Перед глазами девушки возникло его удлиненное, смуглое лицо. При молчаливом согласии двух семей Аира намеревался жениться на ней. При одной только мысли об этом Серену пробирала дрожь. По словам старой Хесси, появление Аиры на свет из чрева матери таило в себе что-то зловещее; создавалось впечатление, что надвигается страшная буря. С годами эти опасения подтвердились.
Серена мысленно перенеслась в тот день, когда праздновали его день рождения. Как бы знаменуя тот факт, что сын совсем скоро станет взрослым, отец подарил ему рабыню, прелестное существо, на год моложе своего нового хозяина. Серена нахмурилась, вспоминая об этом. Аира тотчас же потащил насмерть перепуганную девушку в свою комнату, заставив родителей покраснеть от смущения. Буквально через минуту оттуда послышались душераздирающие крики, которые были услышаны на лужайке, где беззаботно веселились молодые гости. Чувствуя себя крайне неловко, все поспешили разойтись. В последующие недели Аира так часто избивал рабыню и так жестоко насиловал ее, что отец решил покончить с этим и отобрал у него девушку.
Но за это время Аира успел ощутить пьянящее чувство власти над беспомощными женщинами. Он вошел во вкус и удовлетворял свою похоть, когда ему вздумается. Ни одна чернокожая рабыня, невзирая на возраст, не избежала этой участи. Прошло время, и на свет стали появляться дети с более светлым цветом кожи, чем у их матерей. В это трудно поверить, но, подрастая, девочки часто становились жертвами Аиры. Дядюшка Ньюкомб, сгорая от стыда за своего развратника-сына, старался как можно скорее продать рабынь-мулаток, чтобы хоть таким образом избавить их от печальной участи.
Слава Богу, подумала Серена, что договор между их семьями утратил свою силу. Так решил ее брат Дорн после смерти родителей. Узнав о том, что вытворяет Аира, он как можно деликатнее сообщил дяде Ньюкомбу, что о свадьбе не может быть и речи. Бедному дядюшке оставалось только согласно кивать в ответ. Аира же был взбешен до предела и продолжал упрямо настаивать на том, что они с Сереной поженятся, когда он вернется с войны.
Но кузен не пришел с войны. Губы Серены скривились в презрительной усмешке при воспоминании об их последней встрече, которая произошла почти год назад.
Девушка помнила все до мельчайших подробностей, так как в этот день получила письмо от Джереми. Клочок бумаги был торопливо исписан неровными буквами. Серена дважды перечитала письмо и поспешила в лачугу, где вырос Джереми. Ему было всего три года, когда умерла мать, и с тех пор они с отцом так и остались жить на краю болота.
Илай Лэндри, которого Серена теперь называла По, жадно впился глазами в прыгающие строчки. Его пятнистая собака обнюхала письмо и завиляла хвостом, уловив запах молодого хозяина.
Седовласый отец Джереми вернул Серене измятый листок, и, как это уже вошло в привычку, они стали вспоминать счастливые времена. Девушка так увлеклась разговором, что не заметила, как сгустились сумерки. Илай предложил проводить ее домой, но Серена решительно тряхнула золотистыми волосами и храбро произнесла:
— Не думаю, что на болоте меня подстерегает опасность.
Она бодро пересекла освещенную лужайку и ступила на узкую тропинку, идущую по краю болота. Вся ее смелость разом улетучилась, и девушка пожалела, что так легкомысленно отказалась от предложения По. Причудливые очертания кустов и деревьев пугали Серену, казалось, что за каждым кипарисом кто-то прячется, поджидая ее.
Прошла целая вечность, прежде чем впереди замаячил большой белый дом. Девушка с облегчением вздохнула, но в ту же секунду между соснами заметила всадника. Подхватив юбку, она бросилась бежать, что было мочи. Покрытая ракушечником дорожка похрустывала под ее ногами. Запыхавшись, Серена взлетела на крыльцо веранды. Топот копыт приближался. Девушка схватилась за медную дверную ручку и повернула ее. «Заперто!» Кровь пульсировала в висках, в голове шумело… Стучать было бессмысленно, всадник окажется здесь раньше, чем неповоротливый нянюшкин внук откроет ей. Серена в ужасе бросилась бежать вдоль веранды, моля Бога о том, чтобы были открыты стеклянные двери, выходящие на лужайку. К счастью, они легко распахнулись от ее неистового толчка.
Серена захлопнула за собой дверь и бросилась в гостиную. Натыкаясь на стулья, она метнулась к окну. Сквозь неплотно сдвинутые занавески была видна лошадь, которая переступала с ноги на ногу возле ступенек. От неожиданности девушка чуть не закричала.
Затаив дыхание, она наблюдала, как всадник, тяжело спрыгнув на землю, начал рыться в походной сумке. Достав оттуда бутылку, он приложился к горлышку и стал жадно пить. В этот момент луна осветила его лицо. Кузен Аира!..
Мысли путались у Серены в голове. Что он здесь делает? Опасен ли Аира? Она вспомнила, как его похотливые глазки не раз жадно шарили по ее телу. Сомнений не было: Аира хотел овладеть ею. При мысли об этом Серену бросило в дрожь.
Между тем, Аира отшвырнул пустую бутылку в благоухающие кусты роз и взбежал по ступенькам. Стряхнув с себя оцепенение, девушка пронзительно закричала. Она отчаянно звала на помощь нянюшку, совершенно забыв о том, то дверь заперта. Но стеклянные двери?! Может быть, они открыты?
Серена ринулась к ним, продолжая звать старую негритянку. От страха ее ноги стали как ватные. Казалось, что она еле передвигается по зыбучим пескам.
Непослушными пальцами Серена едва успела справиться с задвижкой, как Аира схватился за ручку двери с другой стороны. Девушка с ужасом уставилась в лицо своего кузена, в лицо маньяка, который не остановится ни перед чем. Их разделяла только стеклянная дверь, но это вселяло надежду на спасение. Серена перевела дух, вдруг произошло непредвиденное — Аира схватил плетеный стул и занес его над головой.
Боже! Он собирался разбить стекло! Куда же все-таки запропастилась нянюшка?! Серена снова хотела закричать, но события резко изменились. Неожиданно Аира опустил стул и, повернув голову, прислушался…
Со стороны реки, все нарастая, донесся топот копыт и лай собак. Вскоре показались смутные силуэты всадников. Когда кони свернули на аллею, ведущую к парадному входу, Аира грубо выругался и, пригнувшись, сбежал с крыльца. Пока Серена размышляла над его странным поведением, кузен быстро вскочил на понурого жеребца и, пришпорив его, рванул к болоту.
Едва Аира успел раствориться в тумане, как группа всадников, окруженная сворой собак, остановилась у крыльца.
Серена испуганно вздрогнула, услышав за спиной шепот нянюшки:
— Это союзники или конфедераты?
— Слава Богу, конфедераты.
Девушка узнала униформу южан и, распахнув двери, вышла навстречу генералу с седеющей бородой. Он заговорил с нею резким голосом.
— Добрый вечер, мисс! Извините за вторжение, но мы преследуем сбежавшего офицера по фамилии Ньюкомб. Собаки привели нас сюда. Вы видели его?
— Что натворила эта белая дрянь? — внушительная фигура Хесси заслонила собой Серену.
Нахмурившись, офицер устало взглянул на старую негритянку и неохотно ответил:
— Убил своего командира.
— О, Господи! — Кровь отхлынула от лица Серены, и она указала в направлении болота. — Если вы поспешите, то схватите его. Он только что ускакал.
Солдаты пришпорили коней и устремились вслед за собаками. Через некоторое время послышалась пальба и яростный лай, затем все стихло.
Серена и старая нянюшка напряженно ждали, что же будет дальше. Наконец, показались всадники. Они медленно ехали друг за другом. Впереди — генерал, а рядом с ним скособочился в седле связанный Аира.
— Слава Богу! — воскликнула Серена, втайне радуясь тому, что мир, наконец-то, избавился от Аиры Ньюкомба.
— Аминь, добавила Хесси. — Его повесят за убийство офицера
Звон посуды за дверью прервал воспоминания Серены. Вслед за нянюшкой Хесси в комнату ворвался поток солнечного света. Негритянка поставила поднос у ног молодой госпожи и взбила подушки.
— Давай, деточка, сядь. Нянюшка принесла тебе горячие лепешки и мед.
Серена приподнялась и, взглянув на поднос, поняла, как сильно она проголодалась. Девушка взяла теплую лепешку и с улыбкой поддразнила старую няню.
— Интересно, где это ты прятала мед?
Хесси нахмурилась и, укоризненно покачав головой, проворчала:
— Тебя следует отшлепать за такие слова. Подумать только обвинить свою нянюшку! Мистер Илай принес это лакомство сегодня утром.
Серена виновато вздохнула, лицо девушки стало печальным.
— Бедный По! Как он? С ним все в порядке? Хесси снова покачала головой в белом тюрбане.
— По очень плохо выглядит. Мистер Илай ужасно переживает, — немного подумав, она добавила. — Даже старый пес загрустил.
Серена почувствовала угрызения совести. Какая же она эгоистка! Замкнулась в своем горе… Девушка хорошо помнила, что всегда находила утешение у По Лэндри. Он постоянно твердил ей, что и Джереми, и ее брат Дорн вернутся с войны; и, хотя от Дорна нет никаких вестей, это вовсе не означает, что он убит. А теперь, когда По так нуждается в ней, она заперлась в своей комнате. Серена смахнула слезу и тяжело вздохнула.
Девушка вспомнила своих родителей. Они, наверняка, не одобрили бы то, что она позволила горю сломить себя. Бэйны никогда не сдаются, несмотря на обстоятельства!
Серена собрала остатки сил и решительно произнесла:
— Унеси поднос, нянюшка! Я оденусь и немного посижу на веранде, подышу свежим воздухом.
Хесси тяжело поднялась и широко улыбнулась, блеснув белыми зубами.
— Сделай так, дорогая! Пусть на твоих щечках опять заиграет румянец!
Серена натянула на себя чистое платье, впервые не заботясь о том, что оно уже давным-давно вышло из моды и даже мало ей; взяла щетку для волос с ручкой из слоновой кости и вышла на веранду.
Серена была так погружена в свои унылые мысли, что даже не заметила, как к крыльцу подъехал запыленный незнакомец и остановился, натянув поводья. Она вздрогнула от неожиданности, когда он, наконец, смущенно откашлялся и вежливо произнес:
— Прошу прощения, но я ищу Серену Бэйн. Какое-то время Серена ошеломленно смотрела на незнакомца, затем кивнула.
— Это я.
Юноша соскочил с седла и вручил ей конверт. Едва взглянув на испачканный и измятый квадратик бумаги, Серена тотчас же узнала размашистый почерк.
— Наконец-то! Письмо от Дорна!
Девушка проводила голодного незнакомца в пристройку, где находилась кухня, и торопливо вскрыла конверт. Дрожащими руками она вынула три листка бумаги и с нетерпением пробежала глазами по строчкам.
2 января, 1863 Орегон Т.
Дорогая сестра!
Прости, что не написал раньше, с тех пор, как я ушел на войну, произошло очень многое. Провоевав всего два месяца, я попал в плен. Шесть долгих месяцев пришлось провести мне в этом аду. Но вот однажды к нам пришел генерал-янки и пообещал свободу тем, кто в течение двух лет будет отвоевывать у индейцев западные территории. Нетрудно предположить, что я сразу же согласился.
Мой срок уже истек, но я решил остаться на Западе и обосноваться в Орегоне. Серена, если бы ты знала, какой это дикий и удивительный край! Миллионные стада крупного рогатого скота свободно пасутся на сочных травах. Когда-то их завезли сюда испанцы. Я успел здесь кое с кем подружиться и собираюсь всерьез заняться скотоводством. Думаю, после всего того, что случилось, на Юге для нас нет будущего.
И поэтому, дорогая Серена, собери как можно больше денег и при первой же возможности отправляйся на Запад. Ты всегда можешь встретить обоз, направляющийся туда. Посылаю карту, которую нарисовал старый следопыт. Много раз проделывал он этот путь и знает как свои пять пальцев каждую ложбинку, каждый брод.
Однако должен предупредить тебя — не отправляйся в путешествие зимой. Пережди эти месяцы в каком-нибудь укрепленном форте. Весной я буду ждать тебя за последним горным перевалом и проверять каждый обоз. Не представляю, когда ты получишь это письмо, но не переживай — я буду терпеливо ждать того дня, когда снова увижу твое прелестное личико.
Любящий тебя брат Дорн.
На последнем листке был нарисован план. Долины, реки и горы оказались сплошь испещрены линиями и стрелками, а родники и броды отмечены крестиками,
Серена окинула печальным взглядом поля, тянувшиеся до самого горизонта. В памяти всплыло то время, когда они были снежно-белыми от хлопка… Неужели ее брат совсем лишился рассудка, собираясь бросить все это?
«Я не оставлю эту землю, — решительно подумала девушка, сжав кулаки. — Не откажусь от своего наследства!»
Мысли о переезде не давали Серене покоя весь день. После смерти Джереми она ко всему потеряла интерес. Здесь ее ничего не удерживало… Уже ближе к ужину
Серена знала, что постарается присоединиться к Дорну, чтобы вместе с братом обживать дикую местность, которую он расхваливал с таким энтузиазмом.
Но где взять деньги? Вздохнув, она села за скудный ужин, который состоял из картофеля и пучка зелени. Совершенно очевидно, что Дорн не имел ни малейшего представления о том, какая бедность царит сейчас на Юге.
Покончив с едой, Серена взяла свечу и прошла в небольшой кабинет брата. Она решила посмотреть все его бумаги и счета, надеясь обнаружить хоть какой-нибудь источник дохода.
Единственное, что удалось выяснить за целый час работы, это то, что у них был запас хлопка, который не удалось продать из-за блокады. Серена улыбнулась. Если, наконец, настанет мир, они получат хоть какую-то прибыль.
Девушка взяла свечу, собираясь покинуть кабинет, но негромкий стук во входную дверь остановил ее. Поставив свечу на стол, она поспешила в гостиную и осторожно посмотрела в окно. Прошли те времена, когда дверь открывали по первому же стуку. Слишком много проходимцев появилось вокруг.
Илай Лэндри стоял на освещенном луной месте, чтобы Серена могла сразу же узнать его. «Он выглядит таким несчастным», — подумала она, отодвигая засов.
— Входи, По, — пригласила Серена и повела гостя в кабинет Дорна. Когда Лэндри сел, вытянув длинные ноги, она спросила: — Принести тебе чай из трав?
Илай слабо улыбнулся.
— Такие вещи я не переношу. Что мне действительно нужно, так это чашка хорошего кофе.
— Может быть, скоро мы сможем себе это позволить, — Серена ободряюще улыбнулась человеку, который мог бы стать ее свекром. — Надеюсь, блокаду когда-нибудь снимут и возобновят торговые отношения с Европой.
Горько усмехнувшись, она добавила:
— Хотя немногое мы сможем купить с нашими-то деньгами.
— Я никогда в жизни не воровал, но чашка дымящегося ароматного кофе была бы для меня сильным искушением, — пошутил По.
Некоторое время они помолчали, думая о своем, потом Серена тихо сказала:
— По, сегодня я получила письмо от Дорна.
— Это же чудесно, девочка! — лицо Лэндри посветлело. — Я знаю, как ты волновалась за брата. С ним все в порядке?
— Да, сейчас у него все хорошо. Правда, он был в плену у янки, а потом его послали воевать против индейцев. Дорн отслужил два года и решил остаться в месте, которое называется Орегон. Он даже собирается стать хозяином ранчо, — Серена помолчала и, глядя Лэндри в глаза, тихо добавила: — Брат хочет, чтобы я приехала к нему.
Для Лэндри это известие оказалось страшным ударом. Наконец, справившись с собой, он хрипло произнес:
— Я буду скучать по тебе, дочка, — немного помолчав, он спросил: — Когда ты собираешься отправиться в путь?
Серена опустила глаза.
— Не знаю, — она нахмурилась. — Дорн хочет, чтобы я выехала как можно скорее, но, хоть убей, понятия не имею, как это сделать. Конечно, мне приходилось слышать об обозах, но для того, чтобы присоединиться к ним, нужно очень многое: лошади, фургон и все необходимое для долгого путешествия, — девушка покачала головой. — Боюсь, что это невыполнимо, По!
Лэндри положил свою загорелую руку на изящные пальчики Серены.
— Я хорошо знаю тебя, дорогая. Ты справишься, — он посмотрел на мотылька, порхающего вокруг свечи. — Твоя сила и решительность очень помогли бы моему сыну, будь он жив…
Серена пристально посмотрела в полные страдания глаза Лэндри. Внезапно ее осенило:
— По, если мне удастся как-то все уладить, я хочу чтобы ты поехал со мной.
В его удивительном взгляде появилось оживление, но оно угасло так быстро, что Серена засомневалась — было ли это вообще или ей показалось?
Бедный фермер благодарно улыбнулся девушке, которую любил словно родную дочь.
— С твоей стороны очень благородно заботиться о старике, но без Джереми я буду только мешать.
— Ты не старик, — живо возразила Серена. — А кроме того, у меня есть свой интерес. Ты нужен мне, По. Ты и Дорн — это все, что у меня осталось, — она лукаво улыбнулась и поддразнила его: — А кто же будет править фургоном?
Илай Лэндри долго вглядывался в открытое лицо девушки, стараясь убедиться, насколько искренне она говорит. Наконец, смущенная улыбка тронула его губы.
— Мне было бы ужасно одиноко без тебя, — он крепко сжал ее руки. — Я с удовольствием поеду с тобой, дочка.
Серена улыбнулась, показав ряд ровных белых зубов, потом поднялась и обняла По за плечи.
— Спасибо! Большое тебе спасибо!
Илай был очень тронут таким проявлением любви. Охрипшим от волнения голосом он спросил:
— А ты имеешь хоть какое-то представление о том, как добраться туда… в случае, если мы все-таки поедем?
— Дорн прислал мне вот это, — ответила Серена и расправила на столе карту. Придвинув поближе свечу, она посмотрела на По, приглашая его.
Илай поднялся со стула и склонился над картой. Сдвинув брови, он водил пальцем по извилистому маршруту. Серена терпеливо ждала, когда По заговорит.
Наконец, Илай сел и достал из нагрудного кармана черную трубку. Набивая ее табаком, он задумчиво произнес:
— Судя по карте, нам лучше всего сесть на пароход и плыть по Миссисипи до Индепенденса, Миссури. На днях я слышал, что там собираются все, кто едет на Запад.
Лэндри чиркнул спичкой о подошву сапога и раскурил трубку. Удовлетворенно вздохнув, он продолжал.
— В одиночку отправляться нельзя. Чем больше повозок и людей, тем лучше. Я слышал, что чем дальше на запад, тем коварнее индейцы.
С губ Серены сорвался вздох облегчения. По поедет с ней! Он принял решение! Но ее лицо тут же приняло озабоченное выражение. Теперь остается только раздобыть деньги…
Наступило тягостное молчание, и только мотылек продолжал кружиться вокруг свечи. Затем, словно угадав невеселые мысли Серены, Илай придвинул поближе к ней свой стул:
— Если это хоть как-то поможет, я знаю, где достать пару лошадей. Не думаю, что им приходилось когда-либо тянуть фургон, но они этому быстро научатся.
Серена удивленно вытаращила на него глаза:
— Ты знаешь, что где-то есть лошади? Я думала, что моя маленькая кобылка Бьюти — единственная в округе, которую еще не успели съесть офицеры той или другой армии. Но где же они?
— О, это длинная история, — уклончиво ответил Илай, хитро взглянув на девушку карими глазами.
— Мне некуда спешить, — улыбнулась Серена и уселась поудобнее, — так что, давай, рассказывай…
Усмехнувшись, Илай неторопливо начал:
— Однажды утром я решил попытаться поймать пару-другую рыб в ручье, что впадает в болото. Мне пришлось провозиться почти час. Неожиданно возле болота разыгралось самое настоящее сражение. Я поспешил спрятаться от греха подальше и притаился за огромным кипарисом, ожидая, когда все закончится. Это происходило так близко, что мне были видны лица солдат. Бедные мальчики, синие и серые, они стреляли друг в друга, падали, убегали…
Лэндри на секунду закрыл глаза, как бы отгоняя от себя страшную картину, затем продолжил:
— Это было похоже на какой-то кошмар! В конце концов, сражающиеся стали удаляться от меня, и вот тут-то я заметил двух кавалеристов, которые, выстрелив друг в друга, рухнули замертво. Когда все стихло, мне оставалось только выскользнуть из укрытия, схватить под уздцы лошадей и удрать оттуда со всех ног, — он улыбнулся. — Я держу их в своем старом сарае и каждый день даю по охапке травы. Они упитанные, веселые и рвутся в путь!
Серена звонко рассмеялась.
— Ах ты, старый плут, По! Ты наживешь себе на войне целое состояние! — затем она снова стала серьезной. — Но это не решает проблему денег… — девушка задумчиво потерла рукой лоб. — Помоги мне сказать няне Хесси о письме Дорна. Я что-то боюсь… Не знаю, как она отнесется к тому, что хочет от меня Дорн…
Илай сочувственно потрепал Серену по руке. Он не сомневался, что она сама найдет правильное решение, поэтому просто закрыл за собой дверь, когда за спиной Серены раздался нянин голос:
— Расскажи-ка мне о письме мистера Дорна и о том, что он хочет от тебя!
— Ах, нянюшка! — огорченно вздохнула девушка. — Я не хотела, чтобы ты именно так услышала об этом…
— Какая разница в том, как я услышу? Рассказывай!
Серена нехотя взяла письмо брата и вслух прочитала его. Прежде чем она дочитала до конца, нянюшкины слезы радости о том, что молодой хозяин жив, превратились в причитания.
— Что случилось с мальчиком? — рыдала старая женщина. — Он хочет остаться в том диком краю и, мало того, хочет, чтобы ты поехала к нему! — ее тяжелая рука опустилась на плечо Серены. — Напиши, чтобы Дорн возвращался. Здесь его место. Напиши, что нянюшка будет как всегда заботиться о нем и о тебе, — залитое слезами лицо Хесси сморщилось. — Не знаю, что я буду делать без вас?!
Серена нежно обняла старую негритянку.
— Пожалуйста, не плачь, няня, — ласково уговаривала она. — Дорн все твердо решил, и уже ничто не заставит его изменить свои намерения, — девушка еще крепче прижала к себе плачущую Хесси. — Мы знаем, что на Юге для нас все кончено, нянюшка. В любой день у нас могут отобрать дом — с тех пор как началась война, я была не в состоянии платить налоги. Мне больше ничего не остается, как попытаться добраться до Дорна… и там начать новую жизнь.
Слезы продолжали струиться по лицу Хесси. В порыве отчаяния Серена предложила:
— Почему бы тебе с Джебом не поехать со мной и По Лэндри? Ты знаешь, что вам всегда рады.
Рыдания старой негритянки прекратились так быстро, что девушке показалось, будто нянюшка ждала именно этих слов. Вытерев слезы и высморкавшись в огромный носовой платок, Хесси грустно сказала:
— С большим удовольствием, моя девочка, если бы твоя няня была помоложе; но я уже слишком стара для того, чтобы переехать в другое место.
Серена нежно улыбнулась ей. Хесси взяла руки девушки и прижала к своей груди.
— Не беспокойся обо мне. Я найду себе работу.
— Я бы уехала с легким сердцем, если бы знала, что ты как-то устроилась. Несправедливо именно сейчас покидать тебя.
Старая негритянка еще раз сжала пальчики Серены и отпустила ее.
— Храбрая моя девочка! Делай то, что считаешь нужным.
На следующее утро Серена сидела на веранде, погруженная в свои невеселые мысли. Прошло некоторое время, прежде чем девушка заметила на дороге клубы пыли. Прищурившись, она разглядела пару гнедых, запряженных в легкую повозку, и щегольски одетого молодого человека. Он плавно подкатил к крыльцу и натянул поводья. Спрыгнув на землю, незнакомец неторопливо подошел к Серене и снял широкополую шляпу. Безупречный покрой его белого льняного костюма, а также головной убор говорили о том, что у него водятся деньги.
Слегка поклонившись, молодой человек, в присущей северянам манере, отрывисто спросил:
— Это плантации Бэйна? Имею ли я удовольствие разговаривать с Сереной Бэйн?
«Он приехал, чтобы повесить на дом табличку „продается“, — сказал Серене внутренний голос. Ее сердце бешено забилось; судорожно сглотнув, она сухо произнесла:
— Я Серена Бэйн.
Легкая улыбка тронула губы незнакомца — он уловил недружелюбие в голосе девушки.