Хейер Джорджетт. Испытание любовью

   Бовалле вышел из комнаты, посмеиваясь про себя.
   Вскоре в сопровождении Эдмунда Симон приблизился к замку. Мост был опущен, и они неторопливо проехали по нему во двор, где Бовалле спешился и передал лошадь слуге. Затем в одиночестве проследовал за управляющим, который провел его через пустой огромный холл в приемный зал графини. Откинув занавес у входа, управляющий торжественно объявил:
   – Милорд Бовалле!
   Симон вошел, шагая твердо, но по-кошачьи упруго. Оказавшись в зале, он быстро огляделся, положив руку на рукоятку меча. На возвышении, в кресле, напоминающем трон, сидела, как ледяная статуя, леди Маргарет. Она по-королевски гордо и высоко держала голову в рогатом головном уборе с золотой вуалью, украшенной жемчугом, из-под которой выбивались смоляные локоны. Ни один мускул не дрогнул на ее длинной белоснежной шее. Лицо графини напоминало бледную овальную маску, с тонкими, презрительно искривленными губами и черными глазами, сверкавшими из-под полуопущенных век. Длинные изогнутые ресницы отбрасывали тени на безупречную кожу. Короткий прямой нос с изящно вырезанными ноздрями слегка вздрагивал. Она была одета в шелковое платье винно-красного цвета, облегающее прекрасную форму ее груди и длинную линию бедер. Ткань свободно спадала к ногам, прикрывая их, и расширялась на кистях в огромные рукава, касавшиеся пола. Белые руки лежали на подлокотнике кресла, нервно их сжимая. На груди Маргарет сиял огромный рубин, оживляя ее неподвижную фигуру.
   Рядом с ней стоял франтовато одетый брюнет, смотревший на Симона с насмешкой на полных губах. Он теребил пальцами розу, изредка поднося ее к носу. Другие пышно одетые джентльмены, находящиеся в зале, с любопытством уставились на вошедшего. Позади графини замерли так же неподвижно, как и она, три придворные дамы.
   Симон решительно шагнул вперед. Его огромная фигура с льняными волосами, вся в золотом, за исключением развевающегося плюмажа и длинного зеленого плаща, казалась неуместной в этом элегантном собрании. Остановившись перед возвышением, он спокойно глянул на графиню из-под шлема.
   – Мадам, я пришел, чтобы принять вашу капитуляцию, – произнес Бовалле на грубоватом французском.
   Надменные губы изогнулись в усмешке. Графиня сделала жест правой рукой, и франтовый джентльмен вышел вперед. Он ответил Симону на ломанном английском:
   – Вы слишком торопливы, милорд. Моя кузина хочет предъявить вам свои условия.
   Маргарет слегка шевельнулась, и Симон заметил, как блеснули ее глаза.
   – Вот мои условия, – сказал он, обращаясь к ней. – Если вы передадите мне ключи от вашего замка и присягнете на верность моему королю Генриху, – он поднял руку к шлему, салютуя, – я обещаю вам его милосердие и защиту.
   На ее виске заметно забилась предательская жилка.
   – Кузен, – обратилась она тоже по-английски к джентльмену с розой, – скажите ему, что это я буду ставить условия. – Ее голос прозвучал ясно и холодно. При этом она даже не взглянула на Симона.
   Франтоватый джентльмен повиновался:
   – Согласитесь, милорд, графиня в более выгодной позиции, чтобы выставлять условия. Бовалле нахмурился:
   – Нет, сэр. Я не согласен. И мадам, и все вы в безвыходном положении.
   Француз улыбнулся, изящно приподняв розу:
   – Вы же один против сотни…
   Симон пронзил его острым, как рапира, взглядом, и, несмотря на свою самоуверенность, француз невольно сделал шаг назад.
   – Я пришел, сюда по законам перемирия, – резко проговорил Бовалле.
   Шевалье де Флериваль пришел в себя, небрежно пожав плечами:
   – Мы на войне, милорд… Явившись сюда, вы проявили неосторожность.
   – Если я не выйду отсюда через час, сэр Галледемейн умрет перед вашими воротами.
   Шевалье побледнел, но продолжал улыбаться.
   – Так вы, милорд, решили покорить этот замок в одиночку?
   – Через час.
   – Но что же делать? – Шевалье негромко засмеялся. – Мой отец сэр Галледемейн стар, милорд. Старики легко умирают.
   – Молодые тоже легко умирают. Слова упали тяжело, как камни, и графиня шевельнулась в кресле.
   – Это просто глупая угроза! – Шевалье залился веселым смехом. – А мы не глупцы, милорд.
   – Если вы не сдадите замок и не отдадите мне сэра Алана Монлиса, то вы действительно будете глупцами, – спокойно заявил Симон. – Вы увидите, как мои солдаты сожгут Белреми дотла и вырежут все его население. Это не пустая угроза.
   Шевалье деликатно понюхал розу, не сводя глаз с лица отважного полководца.
   – Но если вы умрете, милорд, для вас это ничего не изменит. Я уже слышал такие угрозы раньше.
   Симон улыбнулся:
   – Вы плохо знаете меня, сэр, если думаете, что мои капитаны не подчинятся моему приказу, жив я или мертв.
   – Вы не вежливы, милорд. Поверьте, графине не нужна ваша смерть, она предлагает вам вывести войска из Белреми и поклясться никогда не возвращаться сюда. Как только вы покинете город, графиня передаст сэра Алана Монлиса в ваши руки.
   – Я благодарю госпожу графиню! – повысил голос Симон. – Но она переоценивает свои силы.
   – Короче говоря, милорд, вы отказываетесь принять наши условия?
   – Да.
   Снова прозвучал ясный голос с трона:
   – Скажите ему, кузен, чтобы он хорошо подумал. Если он откажется принять мои условия, с сэром Аланом Монлисом будет очень скоро покончено, а потом и с ним тоже.
   Симон промолчал, а в глазах шевалье мелькнуло торжество.
   – У вас нашлась пища для размышления, милорд?
   Не обращая на него внимания, Бовалле посмотрел на леди Маргарет:
   – Это ваше последнее слово, мадам?
   – Да, мое последнее слово, – подтвердила она. Реакция Симона была молниеносной. Он выхватил меч из ножен, вскочил на помост и приставил острие меча к белой груди графини.
   Закричав от ужаса, мужчины бросились к нему, но остановились, когда Симон отвел меч для удара. Левой рукой он схватил графиню за кисть и, глядя в зал через плечо, произнес:
   – Еще один шаг – и графиня умрет. Перемирие окончено.
   Маргарет сидела неподвижно, устремив на него вызывающий взгляд.
   Шевалье уронил розу, побледнел и сказал, запинаясь:
   – Милорд, милорд! Как можно угрожать оружием женщине?
   – Она не женщина, а ведьма, достойная сожжения! – рявкнул Бовалле. – Я сожгу эту амазонку, если вы не вернете мне сэра Алана живым и невредимым.
   Шевалье вздрогнул, а одна из фрейлин громко зарыдала.
   Симон бросил взгляд на гордое лицо графини, полное презрения к нему.
   – Мой капитан уже заключил под стражу шестерых детей, мадам, – проговорил он. – Они скоро погибнут у вас на глазах.
   Ее ресницы невольно дрогнули, мышцы шеи напряглись.
   – Вы не посмеете! Симон расхохотался:
   – Если вы, мадам не отдадите приказ своим людям подчиниться мне, то скоро увидите, что я очень даже осмелюсь.
   – Негодяй! – Ее грудь вздымалась от гнева. – Как вы можете убивать детей?
   – Не я, а вы убьете их, мадам. Она стиснула пальцы.
   – Сначала я убью сэра Алана Монлиса! – И, сверкнув глазами, повернула голову: – Генрих Малинкур, пойдите и убейте этого англичанина!
   – Да, идите! – Симон приблизил меч к ее груди.
   Под его острием появилось крошечное красное пятнышко, но графиня не дрогнула, а только топнула ногой:
   – Идите, я сказала!
   Один из мужчин сделал шаг вперед.
   – Мадам, я не смею, – нерешительно сказал он.
   – Трус! Неужели никто из вас не подчинится моему приказу? Тогда не называйте меня своей госпожой, если отказываетесь повиноваться!
   Шевалье поднял дрожащую руку:
   – Всем оставаться на местах! Милорд, давайте решим это дело как мужчины. Отпустите мою кузину.
   Симон только крепче стиснул руку леди, и ее губы искривились от боли.
   – Прикажите вашим людям именем Бога поклясться, что они сдаются. Она яростно стиснула зубы:
   – Тебе придется сначала убить меня! Он еще сильнее сжал ее руку:
   – И ваших подданных? И детей Белреми? Графиня долго вглядывалась в его странные глаза, но так и не смогла ничего в них прочесть.
   – Вы думаете, что я сдамся из чувства жалости!
   – Только не я, клянусь Богом! Разве у вас есть это чувство, предательница?
   Маргарет снова обратилась к мужчинам, которые стояли перед ней неподвижно, будто вросли в землю:
   – Вас в десять раз больше! Он не осмелится убить меня! Нападайте на него, я вам приказываю!
   Меч вонзился несколько глубже, и красное пятнышко выросло в размерах. Симон угрюмо усмехнулся, глядя на своих врагов. Шевалье оглядел присутствующих в зале людей. В их лицах не было и намека на былое насмешливое высокомерие. Тогда он перевел взгляд на кузину и его губы дрогнули.
   – Графиня, придется уступить! Умоляю тебя не упрямиться!
   – Уступить? Этому английскому грубияну? Никогда!
   – Проявите благоразумие и прислушайтесь к словам вашего кузена, – посоветовал Симон. – Даю вам одну минуту, а потом мой меч пронзит ваше сердце.
   – И тогда вам тоже придет конец! – воскликнула она. – Как только я умру, на вас набросятся десять человек!
   – Это не имеет значения, – возразил Бовалле. – Если я умру, к утру в этом городе не останется ни одного живого француза. Минута проходит, мадам, подумайте как следует.
   Шевалье поднял руку:
   – Дорогая, ты сошла с ума! Я объявляю себя регентом на время твоего безумия. Все признают мое право взять власть на себя?
   Присутствующие в зале одобрительно зашумели.
   – Тогда, милорд, я сдаюсь от имени графини Маргарет!
   Графиня резко повернулась в кресле.
   – Никогда! – воскликнула она и попыталась броситься на меч Симона, но он быстро отвел его назад и слегка поклонился шевалье:
   – Поклянитесь перед Богом, что не будете сопротивляться и препятствовать мне ни сейчас, ни позднее.
   Шевалье, кусая ногти, лихорадочно искал какой-нибудь выход из создавшегося положения, но, не найдя его, бросил на Симона взгляд полный ненависти:
   – Клянусь перед Богом не сопротивляться и не препятствовать вам ни сейчас, ни позднее.
   – Вы клянетесь за всех ваших людей?
   – Клянусь за всех моих людей.
   – Ну вот и хорошо. – Симон рывком поднял графиню на ноги.
   – Сейчас, мадам, вы поведете меня к сэру Алану Монлису, а эти джентльмены пойдут перед нами.
   – Милорд! – Шевалье побагровел от гнева. – Зачем вы так? Отпустите мою кузину! Я же поклялся!
   – Нет уж, лучше я попридержу ее и тем самым подкреплю вашу клятву, – отозвался Бовалле.
   Регент скривился с видом оскорбленной невинности:
   – Кажется, вы не доверяете нам, сэр? Зеленовато-голубые глаза прищурились..
   – Сэр, я был бы глупцом, если бы доверял вашему слову. Но, как видите, я не глупец. Шевалье схватился за рукоятку меча.
   – Вы ответите мне за оскорбление! – прохрипел он.
   Симон заговорил суровым тоном:
   – Сэр, я пришел сюда один, как того пожелала графиня, по законам перемирия. Таковы были ее слова. Но как только я оказался в этом зале, и она, и вы все забыли об этих законах. Вы угрожали мне насилием, мне – пришедшему обсуждать условия мира. Я сражаюсь честно, сэр, когда для этого есть условия, и сражаюсь тем же оружием, что и мои враги. Но если враг действует предательски, то мне не до благородства. Идите вперед, шевалье!
   Кузен графини направился к двери, вне себя от ярости. Придворные по одному последовали за ним. Последним шел Бовалле, ведя впереди себя Маргарет. Сопротивляясь, она попыталась ударить его по лицу свободной рукой, но Симон вовремя отклонился. Она шла, гордо и высоко подняв голову, с королевским достоинством, шурша длинным платьем.
   Они прошли через огромный холл, мимо перепуганных лакеев, к узкой лестнице. Поскольку лестница была слишком узкой, чтобы идти рядом, Симон пустил графиню вперед. Наверху, в комнате на башне, он снова взял ее за руку, а когда она поморщилась, слегка ослабил захват.
   Алан лежал на диване под узким окном, опираясь на локоть и положив голову на руку. Его лоб пересекала повязка, была перевязана и одна рука. Взглянув на приближающихся людей, он плотно сжал губы.
   – Значит, лорд Бовалле не поддался на уговоры? А вы были так уверены! – Он рассмеялся и, несмотря на слабость, в его смехе чувствовалась гордость. Потом добавил: – У него крепкие нервы, он отлично знает, что жизнь на ваших условиях была бы для меня позором!
   Когда Бовалле вышел вперед, Алан опешил:
   – Симон! – На его лице отразился ужас. – Нет, Симон! Только не это! Уж лучше смерть!
   – Неужели ты думал, что я оставлю тебя здесь умирать? – спросил его друг. – Я захватил этот замок в одиночку.
   Алан упал на подушки, сотрясаясь от хохота:
   – Ну, ты просто невозможен! Я в тебе ни минуты не сомневался! Джеффри в безопасности?
   – Да, я пришел, чтобы убедиться, что ты жив и за тобой хорошо ухаживают. А сейчас я ухожу вместе с леди Маргарет, она будет заложницей твоей безопасности.
   – Боже мой, не может быть! – взорвался шевалье. – Неужели вы подвергнете мою кузину такому унижению?
   – Этот храбрец умеет воевать только с женщинами! – отрезала графиня. – Делай что хочешь, но берегись, если ты хоть на минуту зазеваешься, я убью тебя! Клянусь, ты за все заплатишь!
   – Куда ты сейчас направляешься, Симон? – поинтересовался Алан.
   – К Мальвалле. Если я не вернусь, он уничтожит город. Но не беспокойся, я еще приду сюда со своими воинами. Ты в безопасности, Алан, потому что, если с тобой что-либо случится, леди Маргарет умрет от моего меча.
   Графиня выпрямилась, ее грудь бурно вздымалась. Гневно сверкая глазами, она остановила взгляд на лице лорда Бовалле.
   – Я не успокоюсь, пока не отомщу, – тихо произнесла она. – Ты, грязное английское животное!

Глава 5
ЛЕДИ МАРГАРЕТ – ПЛЕННИЦА СИМОНА

   Симон скакал по улицам Белреми, мимо глазеющих зевак и салютующих воинов. Рядом с ним на белом коне, держась в седле очень прямо, ехала женщина в плаще и под вуалью. За ним следовал Эдмунд еще с одной женщиной, тоже под вуалью. Подъехав к Дворцу правосудия, все спешились.
   Навстречу им вышел Мальвалле в панцире, но без головного убора. Его темные глаза были озабочены.
   – Слава Богу, Симон! – с жаром воскликнул он. Увидев высокую женщину рядом с ним, он невольно отступил назад. – А это что такое?
   Заметив любопытствующие взгляды часовых, Бовалле не ответил. Он неловко поклонился своей спутнице:
   – Входите, мадам.
   Не находя слов от изумления, Мальвалле посторонился, чтобы дать женщине пройти. Она быстро проследовала мимо него в роскошный зал, где Симон устроил временный штаб, а сейчас здесь сидел Бернард Талмейн, что-то дело-, – вито записывая. Удивленный внезапным появлением двух женщин в сопровождении хозяина, Бернард встал.
   Леди Маргарет быстрым, нетерпеливым движением откинула вуаль. При виде ее гордой красоты у Джеффри перехватило дыхание. Ее компаньонка также сняла вуаль. Это оказалась шатенка невысокого роста, с большими голубыми глазами. И хотя сейчас они смотрели чрезвычайно высокомерно, Джеффри показалось, что в их глубине мерцал огонек.
   – Это мой капитан, мадам, сэр Джеффри Мальвалле, – представил Симон друга. – А это графиня Маргарет, Джеффри.
   Джеффри вздрогнул, бросив на Симона удивленный взгляд, но тут же, скрывая свое удивление, пододвинул стул.
   – Прошу вас, садитесь, мадам, – поклонился он, становясь по-светски любезным.
   Графиня заколебалась, глядя на Бовалле, затем села, скинув с плеч плащ. Ее ножка нетерпеливо постукивала.
   – Ну и что дальше, сэр?
   Невысокая женщина подошла к графине и встала позади ее кресла, любезно улыбаясь Джеффри, как бы благодаря его за галантность.
   Симон постучал по столу, за которым, как завороженный, сидел Бернард.
   – Иди приготовь две комнаты наверху, – распорядился он. – И пусть Уолтер Сантой поставит около них стражу из моих людей, так, чтобы даже мышь туда не пробралась незамеченной. Поторопись!
   Пробормотав что-то неразборчивое, Бернард поспешил из зала. Симон повернулся к пленнице:
   – Не беспокойтесь, мадам, я сделаю все, чтобы обеспечить вам здесь комфортное пребывание. Алан в безопасности, Джеффри.
   Мальвалле кивнул, затем энергично хлопнул в ладоши и приказал появившемуся слуге принести вина. А когда его принесли, опустился на одно колено и предложил графине рог, полный вина.
   – Не нужно, – холодно отказалась она. Ее компаньонка поспешила вперед и забрала рог из рук Джеффри.
   – Нет, мадам, вам нужно немного выпить! – принялась она уговаривать графиню и шепнула ей что-то на ухо.
   Леди Маргарет слабо улыбнулась и приняла рог. Джеффри поспешно наполнил еще один рог для фрейлины, получив в награду ее улыбку и книксен.
   – Благодарю вас, мсье.
   – Милорд Бовалле, как долго вы собираетесь держать меня в плену? – холодно поинтересовалась графиня.
   – Вы вернетесь в замок завтра в полдень, мадам, – коротко буркнул Симон.
   Сверкающие черные глаза посмотрели на него с вызовом.
   – Как хозяйка или как пленница, сэр?
   – Решение зависит от вас, мадам. Вы вернетесь хозяйкой, если присягнете на верность королю Генриху.
   – Меня нелегко согнуть, милорд, – усмехнулась она.
   Симон сжал губы:
   – Тогда, мадам, придется вас сломать. Графиня улыбнулась сквозь стиснутые зубы:
   – Вы не знаете Маргарет Белреми, сэр!
   – А мне кажется, это вы не знаете Симона Бовалле, – парировал он с сияющей улыбкой.
   В зал вернулся Бернард:
   – Все готово, милорд. Сантой уже здесь. Графиня встала, завернулась в плащ и тихо сказала, обращаясь к Бовалле:
   – В наших отношениях должна быть ясность, сэр.
   – Я тоже за это, леди.
   – Тогда запомните мои слова. Я не даю никаких обещаний и никому не присягаю на верность. Между нами война не на жизнь, а на смерть. Я еще не побеждена и не буду побеждена! Опасайтесь моей мести, лорд Бовалле!
   – Благодарю за предупреждение, – ответил Симон, откидывая занавес у двери. – Прошу вас, мадам.
   Через некоторое время он вернулся в зал и сменил панцирь на длинную зеленую тунику, которая достигала колен и была разрезана по бокам для большей свободы движений. Его голова была обнажена, светлые волосы курчавились на шее и надо лбом, но на ногах полководец оставил тяжелые сапоги со шпорами. Бовалле хмурился, однако, встретив вопросительный взгляд Джеффри, просветлел, глаза его заискрились.
   – Ах, Симон, Симон, какой же ты пес! – поддразнил его Мальвалле. – Что же ты наделал?
   Уголки рта Бовалле печально опустились.
   – Я привел в наш дом дикую кошку, – ответил он. – Белреми еще не покорен, хотя я захватил и город и замок.
   Схватив сводного брата за плечи, Джеффри толкнул его в кресло:
   – Садись, дамский угодник, и расскажи, что произошло в замке.
   – Не так уж много. Я пришел один, меня провели к миледи в зал аудиенций, где она сидела в окружении придворных, а рядом с ней стоял ее кузен.
   – Кузен?
   – Да, я уже знал о нем от его отца сэра Галледемейна. Ничтожное создание с розой в руке. Одного взгляда на него достаточно, чтобы понять, что это за человек. Они пытались запугать меня, считая за глупца, поскольку я беспечно вошел в их ловушку.
   – Я же говорил, что это ловушка!
   – Но я догадывался об их намерениях. Они хотели захватить меня в плен, возможно, убить. Трудно сказать.
   – Что?! – возмутился Джеффри. – Ведь было же перемирие!
   – Я тоже так думал, но подозревал возможное предательство, поэтому был готов ко всему. Сначала мы вели переговоры. Миледи была очень горда и высокомерна. Затем они начали угрожать мне, и я положил этому конец.
   – Симон, из тебя слова клещами не вытянешь! Как же ты положил этому конец?
   – Приставил меч к груди леди Маргарет, и ее люди сдались.
   – Вот так благородный рыцарь! – Джеффри расхохотался. – французы и представить себе такого не могли!
   – Только не эти придворные шаркуны. А дальше все было просто. Они повели меня к Алану, которому отведена вполне приличная комната в башне. Он ранен, но не тяжело. А я вернулся сюда, взяв миледи в заложницы. Шевалье поклялся не препятствовать мне, но я не доверяю ему. Я захвачу замок, и в нем будет наш штаб. В городе все спокойно?
   – Да. Жители поражены твоим милосердием. Вся Франция считала нашего короля чудовищем.
   Симон встал:
   – Я должен повидаться с Хантигдоном. Где он?
   – У южных ворот. Его люди подвозят в город провиант. Где ты думаешь разместить своих людей, Симон?
   – Некоторых здесь, а остальных распределю сегодня же. Джеффри, подбери полсотни надежных людей из моих и своих воинов, отправляйся с ними в замок и сделай все необходимые приготовления. Там не окажут тебе сопротивления, потому что боятся, что я могу убить графиню.
   Джеффри надел шлем.
   – Ты не поедешь в замок сам?
   – Нет, у меня много работы здесь. Возьми столько оружия, сколько считаешь необходимым, Джеффри. И внимательно наблюдай за придворными. Я бы арестовал шевалье, но он не оказал сопротивления. Следи за ним, а я приеду позже. Возьми с собой доктора Хьюберта для Алана, – добавил Симон. – Я не доверяю их французскому костолому.
   Зевая, Мальвалле направился к выходу.
   – И когда только мы покинем этот беспокойный город? – У двери он остановился, взглянув на Бовалле. – А она очень мила, хоть я и не люблю красивых ведьм.
   Симон пододвинул к себе чернильницу.
   – Ты говоришь, мила?
   – А ты что, даже не заметил? – Недоверчивая улыбка скользнула на губах Джеффри. – Смотри, как бы она не променяла тебя на Алана!
   Перо Бовалле замерло на бумаге. Он засмеялся:
   – Святая Богоматерь! Да она убьет Алана одним взглядом. Она и меня убьет, если я зазеваюсь.
   – Разве ты не восхищаешься тигрицей, брат мой?
   – Нет, хотя она и очень отважна, – задумчиво добавил он, прекратив писать.
   – Она ведь хотела предательски убить тебя, – мрачно напомнил Джеффри.
   – Да, миледи настоящая женщина. А теперь убирайся отсюда, Джеффри! Иди собирай своих воинов.
   – Иду, иду! И оставляю тебя наедине с мечтами об амазонке. Симон улыбнулся.
   – Ты оставляешь меня с проблемами по размещению моих людей, – уточнил он.

Глава 6
НЕУДАЧНОЕ ПОКУШЕНИЕ

   Леди Маргарет сидела на возвышении, поглядывая в окно своего замка на поблекшие сады. В дальнем конце комнаты горел камин, у которого собрались несколько ее фрейлин, о чем-то болтая и вышивая на куске полотна. Графиня, отвернувшись от них, подперла голову тонкой рукой. Она была одета во все желтое, а две ее черные толстые косы лежали на плечах. Золотая сетка, покрывающая голову, свисала ниже колен. Вздохнув, леди Маргарет нетерпеливо повернулась.
   – Убирайтесь отсюда! – капризно приказала она. – От вашей глупой болтовни у меня разболелась голова. Жанна, останься со мной.
   Фрейлины покорно удалились забрав с собой вышивание. Невысокая девушка, которая улыбалась Джеффри в день их первой встречи, присела к креслу госпожи и серьезно посмотрела на нее.
   Маргарет нервно потеребила пальцами платье. Ее ноздри трепетали, а огромные черные глаза были печальны.
   – Ну что ты молчишь? – внезапно набросилась она на компаньонку. – Подскажи, как мне справиться с этим английским грубияном!
   Жанна скрестила руки и с улыбкой ответила:
   – Ну что сказать, Марго? Он выглядит настоящим мужчиной.
   – Ну конечно, он мужчина! К тому же грубиян и невежа!
   – Но прежде всего мужчина, – повторила Жанна де Факур. – Он достоин тебя, дорогая Марго.
   – Ты думаешь, я с ним не справлюсь? Ты действительно так думаешь?
   – Не знаю. Все возможно. Пока на твоем пути еще не встречались настоящие мужчины. Марго вскочила и сошла с возвышения:
   – Ну да, конечно! Ты заодно с этим грубияном! Джеффри Мальвалле околдовал тебя! Жанна густо покраснела:
   – Нет, мадам!
   Графиня сердито усмехнулась:
   – Думаешь, я ничего не вижу? Ты – и англичанин!
   – Он… он очень обходителен, Марго, – умоляющим тоном произнесла Жанна.
   – Очень обходителен! Ворваться в мои владения, обезоружить моих подданных и распоряжаться в моем замке в канун Рождества! Да, он очаровал тебя своими комплиментами, я не сомневаюсь! Ты, наверное, скоро покинешь меня?!
   – Мадам! – Вздрогнув, Жанна встала. Бросившись к ней, Маргарет крепко обняла девушку:
   – Нет, я не то хотела сказать! Я… я ужасно расстроена! Жанна, забудь мои слова! Я не знаю, что со мной!
   Фрейлина осторожно усадила ее в кресло и, склонившись, погладила по руке.
   – Бедняжка Марго! Бедняжка Марго! – нашептывала она, прижав гордую голову к своему плечу.
   Графиня, рыдая, приникла к ней, но тут же отстранилась и вытерла глаза рукой.
   – Неужели я плачу? Со мной такого никогда не случалось, Жаннетта.
   – Ты слишком агрессивна, – упрекнула ее Жанна, встав на колени рядом с креслом. – Марго, смирись! К чему бороться с лордом Симоном? Он сильнее тебя, потому что он мужчина и захватил твои земли. Будь умнее, малышка! Будь умнее!
   – Если бы я могла бежать! – взволнованно проговорила Маргарет. – Только бы добраться до Туринселя!
   – Туринсель? Но, дорогая, до него же целых десять лиг!
   – Ну и что? Если я доберусь туда, Фернан де Туринсель поможет мне! Он прогонит этого Бовалле из моих владений!
   – Да, Марго, конечно. Но ты не можешь убежать и не можешь преодолеть десять лиг одна.
   Темная головка гордо поднялась.
   – Нет, могу! Ты забыла, насколько я сильна!
   – И все же ты женщина, дорогая, – напомнила Жанна.
   – Амазонка! – Маргарет вскочила, сверкая глазами. – Так меня называет этот английский тиран! Я ему покажу, на что способна амазонка!