Хмелевская Иоанна. Бега

   - Конь от Дерчика, конь от Дерчика... - с явным отчаянием сказала девушка, что сидела за мной. - Проше пани, простите меня, пожалуйста, это что, производитель? Я о таком коне не слышала.
   - Дерчик - это жокей, - немного рассеянно ответила я в спешке, потому что меня стал интересовать наш идущий к концу триплет. - Такой из него жокей, как из меня, пардон, гейша. Он первый раз не едет на своих лошадях, так вот и делайте выводы.
   - О Господи. Попробую. Я в лошадях как таковых очень неплохо разбираюсь, но о бегах не имею ни малейшего представления. Я абсолютно ничего не понимаю из того, что тут говорится и что делается.
   Я еще на миг задержалась по дороге к кассам.
   - Место лошади у финиша во всем мире зависит от жокея примерно на одну десятую, - торопливо объяснила я. - Может быть, в исключительных случаях на одну четверть. У нас обратная пропорция, место коня на финише зависит от жокея наполовину как минимум, а если бы не то обстоятельство, что лошадь скотина сильная и капризная, зависело бы на все сто процентов. Дерчик поехать просто не умел, а лошади его не любили. Когда вернусь, расскажу вам о Луанде.
   Я оставила девушку недопросвещенной и помчалась вниз. Джубар стал фаворитом, на нем висели блоки ставок. Я не верила в ученика Мязгу почти в той же степени, что и в покойного Дерчика, в триплете из-за ошибки Марии у нас стояла Теренция, первым фаворитом она не была. На самом-то деле фаворитом должен был быть Свинг, а сразу после него Криста; триплет мог быть вполне приличным, при условии, что эта Теренция выиграет. Для того чтобы отвести порчу и не сглазить, я поставила на всех со Свингом и на всех с Кристой, поганой метлой изгнав из ставок Джубара, потом передумала и поставила на него приоритетно, хотя это во всех отношениях было лишено всякого смысла. Потом я вернулась наверх.
   Моя новая знакомая подкарауливала меня с явным упорством.
   - Вы мне хотели рассказать о Луанде, - напомнила она, едва я успела сесть. - Я лично знала Луанду, это была прекрасная, сильная, выносливая и быстрая кобыла. А сейчас она на конезаводе.
   Я обернулась к ней.
   - Расскажу, только с сокращениями, потому что сейчас у меня просто нет времени. Луанда прибыла откуда-то, не помню откуда, по-моему, из Чехословакии...
   - Верно, из Чехословакии.
   - Она всегда приходила на турфе последней, ну, может, предпоследней, во второй группе, ниже съехать ей просто не удавалось. И тут ехал на ней какой-то совсем чужой жокей, тоже не помню, по какому случаю, соревнования какие были или что-то там еще... Неважно что, но только этот чужой жокей на нее сел, как Луанда сразу стала лидировать, потому что этот жокей обыкновенным образом поехал - и привет! Никаких штучек не пробовал. Никто на это в первый момент внимания не обратил, потому что все знали, что Луанда отпадет, лошадь-то безнадежная. Дистанция была довольно короткая, множество лошадей ехало, и Луанда мало того что шла, так еще и удлиняла разрыв и пришла первой как фукс сезона. Оказалось, что на лошади просто надо уметь поехать! Она прямо клинический пример, на ней никогда раньше не ехали, а тут в первый раз случилось. Больше невозможно было ее в заезде прятать, даже наша техническая комиссия все увидела бы, и перешла она в первую группу - Луанда, конечно, а не техническая комиссия. А теперь ее дети точно так же выигрывают, если на них умеют поехать. Луанда ясно показала, сколько зависит от езды, и до сего дня этот пример - самый наглядный.
   Девушка, наверное, начала уже сама все понимать и делать выводы, потому что оставила меня в покое. Тут я вспомнила, что она ведь была здесь в обществе какого-то типа, тип пропал с глаз долой, и она теперь сидела одна. Меня немало удивило, что такой заурядный мужчинка не следит ревностно за такой красавицей, но мне было не до нее, я занялась программками и вычислением лошадей на завтрашние бега.
   Начался шестой заезд. Мария упала в кресло рядом со мной в момент старта.
   - Что осталось? - вяло спросила она.
   - Липецкий, - ответила я коротко, одним глазом погладывая в бинокль, а вторым пытаясь следить, что я себе на чем записываю. - И Цеста отпала.
   - А ну ее, Цесту, - буркнул Юрек.
   - Где Теренция?!
   - Третья. Она еще держится...
   - Давай, Цеста! - предложил Метя.
   - Убей его! - яростно попросила я Марию.
   - На прямую выходит Джубар, - продолжал динамик. - Гусля отстает...
   Свинг перешел на большую дорожку и потерял преимущество.
   - Занесло его! - завопил Вальдемар. - Идиот жокей, паралитик!
   - Лидирует Джубар, второй идет Теренция, потом Свинг, Джубар, Теренция, Джубар, Теренция...
   - Давай, Джубар! - ревело пол-ложи.
   - Давай, Теренция! - заорали мы с Марией одновременно.
   Теренция выдвинулась вперед на полкорпуса, пришла с Джубаром, а Свинг был третьим. Я, разумеется, ставила на Теренцию со Свингом. Джубара я поставила исключительно на первое место, проиграла последовательность, но меня это не очень огорчало. Теренция заканчивала нам триплет.
   - Кажется, ты выигрываешь по ошибке в восемнадцатый раз? - обратилась я к Марии. - И я к тебе примазалась по случаю.
   - Есть! - победно заорал Юрек. - У меня закончился триплет!
   - И у нас тоже. Интересно, сколько дадут.
   - Да уже с четвертого заезда известно было, что Дерчик не едет, напомнила Мария. - На Болека ставили. Ну, может, еще на Теренцию...
   За триплет дали девятьсот семьдесят тысяч, почти миллион, так что мы немного обогатились. Кроме того, Теренция начинала у меня последний триплет, дальше у меня был Фавор, абсолютный фаворит, и в конце еще четыре лошади. Метя своей Фонтаной довел до сумасшествия всех, я упрямо объявила, что на эту падаль ставить не собираюсь, но меня соблазнил нулевой билет на табло, я не выдержала и поставила. Это была последовательность пять-шесть, Фавор с Фонтаной.
   Девушка за моей спиной, по-моему, приросла к креслу, потому что с места не двинулась.
   - Я начинаю кое-что понимать, - доверительно сказала она мне. - Я вижу, что на лошади номер шесть, на Фонтане, садит парень, Осика, я его знаю. Он первый раз едет?
   Фонтана до сих пор вызывала во мне глухое омерзение, и я старалась ею не интересоваться. Теперь я посмотрела в программку и на табло.
   - Осика, - подтвердила я. - Первый раз. А что это за парень?
   - Ну, парень как парень. Он был на конезаводе, его отец - директор конюшен, а сам он обожает коней, просто преклоняется перед ними. Он ездит, похоже, с самого рождения, страшно хотел бы стать жокеем, и, как я вижу, он начал свою карьеру. Как вы думаете, он мог бы выиграть?
   - Ни в коем разе, абсолютно нет. Во-первых, Фонтана - самый худший конь в этом заезде, правда, она трехлетка, и, может, ее прятали, но.., минутку... Она четыре раза шла, три раза последней, а один - предпоследней Во-вторых, на арабской лошади надо уметь поехать. А в-третьих, в первом в жизни заезде каждый, говорят, дуреет и только начиная с пятого заезда отдает себе более-менее отчет в том, что делает. Если бы лошадь его сама собой вынесла, это другое дело, но Фонтана его не вынесет, будьте покойны.
   - Почему? У нее такая хорошая бабка... Обе бабки, по жеребцу и по кобыле.
   Я почувствовала к девушке интерес.
   - А вы действительно лошадей знаете. Откуда это у вас?
   - Мой отец - ветеринар. Матери у меня нет, она умерла, когда мне был всего год. Я воспитывалась возле отца в разных конезаводах и в прошлом году тоже пошла на ветеринарию. Но я знаю коней, так сказать, с противоположной стороны, понимаете, у меня есть собственный, он пока еще жеребенок. На бегах я первый раз в жизни, хотела посмотреть, как это выгладит.
   - Ас вами был один пан, - вспомнила я. - Я его тут и раньше видела. И он вам ничего не рассказал? Ведь вы вроде как с ним приехали?
   - Да, это знакомый моей тетки. Случайно так совпало, и он сказал, что может меня сегодня сюда привезти, хотя у меня есть право бесплатного прохода от конезавода... Ну вот, он и привез меня сюда. А после четвертого заезда этот тип куда-то пропал. Я должна его подождать.
   - Он выиграл на атом четвертом заезде? - поинтересовалась я.
   - Не знаю. Наверное, да, потому что он покраснел весь и как-то так.., засиял. Но ничего не сказал и просто пропал с моих глаз. Хотя ему, казалось бы, должно быть все равно, потому что он жутко богатый.
   - Нет на свете такого богатого типа, чтобы его не потряс выигрыш как проигрыш на бегах, - безапелляционно сообщила ей я. - Человек или вовсе не играет, или всякий раз переживает потрясение. Это страсть. Бзик, пунктик, хобби, называйте как хотите. Игроки - это особая раса, не имеет значения, во что они играют.
   - Наверное, да, - признала она мою правоту. - Судя по тому, что я тут вижу... Меня это не притягивает, мне коневодство больше нравится, тренировки, соревнования... Этого парнишку, Осику, я очень люблю и желаю ему всяческих благ. О, шестерка! Это Фонтана! Да что вы мне такое говорили, это же очень хорошая кобылка!
   Кони отбывали пробный галоп перед трибунами, и я посмотрела на это с большим сомнением. Ну да, Фонтана двигалась очень неплохо, но что толку, она всегда производила хорошее впечатление, а приходила последней. Я проверила, кто на ней ездил: раз Ковальский, два раза ученик Лейба, а один раз - жокей-любитель Котяковская. Ну нет, караул, Фонтана имела право обидеться раз и навсегда! Ковальский вообще не должен был бы ездить, он слишком большим вырос, ему приходилось голодать, чтобы сохранить вес, а набирал он его, по слухам, от листика салата. Его мать все причитала, что он беспрерывно голодный ходит и от голода ослабел, а от ослабевшего индивида трудно требовать, чтобы он грамотно погонял коней. Ученик Лейба до сих пор выказывал поразительный антиталант, то же самое относилось к любительнице жокейства Котяковской. Может, девушка права, может, эта Фонтана совсем не такая плохая, просто ездили на ней всякие недоумки...
   - Давай, Фонтана! - радостно верещал Метя с самого начала седьмого заезда.
   Я отказалась от мысли перерезать ему горло. Фонтана вырвалась вперед и лидировала все с большим отрывом. Я подумала, что, если она придет первой, я наплюю себе на туфли - ну что бы мне было поговорить с этой девушкой с самого начала, сыграть с Фонтаной триплет или хоть бы ее одну...
   - Не догонишь ее уже! - пророчествовал в ужасе пан Эдя.
   - Давай, Фонтана!!! - драл глотку Метя.
   - Ты смотри, она ведь убегает! - крикнул Юрек.
   - На прямую выходит Фонтана, - информировал лишенный человеческих страстей динамик. - Второй Эскимос, потом финиширует Фавор-Фавор догнал чертову Фонтану в последний момент. Она ослабела после такого напряженного лидирования, и Фавор обошел ее на три четверти корпуса. Третьим был Эскимос, отставший на голову.
   - Слишком резво принял, - высказалась девушка за моей спиной. - Он, наверное, был на нервах, не почувствовал расстояния. Надо было дать ей передохнуть на полдороге и только потом поехать как следует. Но я и так очень рада, вы увидите, Зигмусь Осика еще станет жокеем!
   Зигмуею Осике я от всего сердца желала всего наилучшего. Я поставила именно так. Фавор с Фонтаной, Пять-шесть, правда, только потому, что это был последний нулевой билет с Фавором, но все-таки. Наполовину фукс, кроме того, у меня складывался триплет. Я почти забыла о Дерчике.
   В конце концов триплеты я выиграла, правда, весьма средненько, по сто пятьдесят тысяч. Я и так посчитала это огромным успехом, потому что в середине у меня был избитый фаворит. Метя куда-то пропал перед концом заездов. Мария заинтересовалась лошадьми на завтра. Дерчик должен был ехать четыре раза, и, по крайней мере, две из его лошадей могли пройти в финиш. До объявления выплаты мы занимались исключительно программками...
   ***
   Полиция была в моем распоряжении частным образом, в виде одного человека, жившего на одной лестничной клетке со мной и питавшего ко мне огромные чувства. Не исключено, что и взаимные. Мне всегда так невероятно везло...
   - Я каждые четверть часа проверяю, пришла ты или нет, - возвестил он мне через пять минут после моего возвращения. - Заходи поболтать. Если, конечно, не хочешь прямо тут.
   - Лучше у тебя. После таких развлечений человеку хочется отдохнуть, вот ты и чай заваришь, и стаканы вымоешь. Я приду через десять минут.
   Когда я пришла, то оказалось, что у Януша гость: там сидел какой-то незнакомый тип. Я остановилась на пороге, и меня чуть ли не силой втянули внутрь.
   - Иди сюда, мы оба хотели с тобой поговорить. Это мой приятель, коллега по профессии, в прошлом майор, а теперь это называется младший комиссар, Юзек Вольский.
   - А взрослый комиссар? - вырвалось у меня. - Не младший?
   - Это был бы полковник, - ответил Юзек Вольский. - Продвижение по служебной лестнице. Продвинуться очень хочется, и мне начинает казаться, что до некоторой степени это зависит от вас.
   - То есть, в виде исключения, на этот раз я не вхожу в число подозреваемых? - уточнила я и уселась в самое удобное кресло Януша, с облегчением думая, что я тут вроде как гостья и ничего не должна делать.
   - В виде исключения вы представляете собой неоценимую помощь общественности, - проинформировал меня майор Вольский одновременно и торжественно, и грустно. - Януш утверждает, что не стоит пытаться заморочить вам голову, поэтому я сразу скажу правду. Это как раз мне сунули дело об убийстве на бегах.
   - А-а-а!.. - исчерпывающе прокомментировала я.
   - Ну вот именно. О бегах я ровно столько же знаю, сколько о загробной жизни. Я вас просто умоляю...
   - Только спокойно! - заранее предупредила я. - Начните сами задавать вопросы, потому что о бегах я могу разглагольствовать бесконечно. У меня сложилось смутное впечатление, что вас не интересуют подробности того, как проходил Великий Пардубицкий стшшьчез, наверное, вас не очень волнуют датские рысаки, и киевские наверняка тоже, и вас не касаются подробности скачки, которую Сакраменто прошел один, без жокея. А вот что именно вас интересует, я не знаю. Я вас прошу самым обыкновенным образом меня на эту тему допросить и гарантирую вам, что это будет самый легкий допрос за всю вашу профессиональную жизнь. Подозреваемый, пардон, свидетель с энтузиазмом даст показания.
   - Великолепно - обрадовался Юзек Вольский. - То, что бежит лошадь, а на ней сидит человек, я уже знаю. Я бы хотел услышать, как нужно ставить па них.
   - Пригодилась бы программка...
   - Сиди, я принесу, - сказал Януш - Любую, ты же знаешь, где они лежат. Могу начать немедленно. Вот, значит, проще пана.., совсем как в школе, там всегда любое предложение начинаешь с "вот, значит"...
   На миг я сбилась с темы. В средней школе у меня была гениальная во всех отношениях учительница истории, которую я смогла оценить только по upoute-ствии многих лет, так она каленым железом выжигала всякие "вот, значит". Она задавала вопрос, жертва вставала и произносила:
   - Вот, значит...
   Учительница сразу ее перебивала:
   - Предложение не начинают с "вот, значит". Начни по-другому.
   Жертва долго думала и говорила.
   - Вот, значит...
   - Нет, - безжалостно обрывала учительница. - Без "вот, значит".
   После очередной длинной паузы раздавалось:
   - Значит, вот.'..
   - Послушай, деточка, - говорила учительница с каменным терпением. Скажи себе это "вот, значит" мысленно, а со мной начинай разговаривать со следующего слова.
   - Ну вот, значит...
   А все-таки учительница хоть чему-то нас научила. Она, правда, довела все классы до нервного расстройства, но, по крайней мере, от половины учащихся сумела добиться правильного употребления родного языка. Знание истории ей также удалось навеки вколотить в растрепанные девчоночьи мозги.
   Воспоминание отвлекло меня секунды на три. Я совладала с сантиментами и вздохнула.
   - Ставки делаются в кассе...
   - Об этом я догадался...
   - Очень хорошо. Ставки бывают следующие, начиная с самых простых: одинарные, или "верх", это означает, что вы ставите на одну лошадь, и эта лошадь должна прийти первой. Иначе вы проиграете. Потом можно ставить последовательность, то есть две первые лошади на финише, независимо, кто из них придет первым, а кто вторым, например, вы ставите два-шесть, и не имеет значения, придет ли два-шесть или шесть-два, если, конечно, бежит больше лошадей, чем пять. Платят и в том случае, и в другом. Но если бежит пять лошадей или меньше, то платят только в одном случае. То есть вы должны угадать, кто придет первым, кто вторым. Если вы поставили наоборот, то проиграете. Это у нас так. В других странах все считается только в одну сторону, даже если вдут двадцать четыре лошади, вы все равно должны угадать именно один-восемнадцать, а восемнадцать-один - это уже проигрыш и кукиш с маслом...
   Юзек Вольский робко, вежливо и с оттенком отчаяния в голосе перебил меня:
   - Если вы пока могли бы ограничиться в рассказе только тем, что можно у нас... А про другие страны я потом послушаю...
   - О Большом Пардубицком и о Сакраменто ты ему тоже потом расскажешь, вставил вернувшийся с программкой Януш, который был в курсе моих приключений на бегах. - Сперва технические детали.
   - Ты можешь меня, если что, тормозить, - милостиво позволила я. - Я и сама буду стараться, но что меня не занесет - не ручаюсь. Это - страсть.
   - Понятно, - сказал Юзек. - Мы остановились на последовательности, в обе стороны или в одну. Принципиальный критерий - это количество лошадей, если бежит меньше пяти, то платят только за правильно угаданную последовательность первого и второго на финише. Правильно?
   - Очень хорошо, - похвалила я. - Вы себе не представляете, какое удовольствие иметь дело не с беговым кретином. А есть и такие. Одинар, то бишь "верх" и последовательность мы прошли, теперь на очереди триплет. Как указывает само название, речь идет о трех заездах подряд, нужно угадать победителя в каждом заезде. Например...
   - Нет, лучше я сам приведу пример, тогда ясно станет, правильно ли я понял. Например, в первом заезде выигрывает лошадь номер два, во втором лошадь номер один, в третьем лошадь номер пять. И тогда триплет будет два-один-пять. Правильно?
   - Первоклассно. Триплет двести пятнадцать. Сейчас, минуточку... Двести пятнадцать? А что, идея, завтра так и поставлю...
   Выражение лица майора Юзека Вольского явно указывало на то, что он усомнился, можно ли со мной разговаривать.
   Януш счел нужным вмешаться.
   - Не обращай внимания на эти отступления. Она когда-то ставила на номер жетона сберкассы, знаешь, такой жетон, который дает контролер, чтобы ты получил деньги в кассе. Один тип ставит на номер своей старой машины, а одна баба - на номер квартиры. Номера автобусов тоже в ходу. Это специфика помешательства.
   Юзя Вольский несколько успокоился. Я вернулась к теме.
   - Теперь у нас остается квинта.
   - Давайте квинту.
   - Отлично, я ее тоже люблю. Это обыкновенный vifaif по-датски, vcinq по-французски, этакий расширенный триплет, а у нас называется квинтой, потому что мы издревле обожаем латынь. Надо угадать первых лошадей в пяти заездах. У нас С первого по пятый...
   - Минутку. А триплет с которого?
   - Триплет - с любого. Первый-второй-третий. Или второй-третий-четвертый. Четвертый-пятый-шестой. И так далее. А квинта только от первого по пятый, что является безграничным кретинизмом, ведь во всем мире вифайф - от второго по шестой.
   - Почему?
   - Что почему?
   - Почему "кретинизм"?
   - Потому что люди не успевают. Ясное дело, что надо успеть поставить перед первым заездом, за двенадцать минут до заезда закрывают кассы. Кто придет позже, может повесить свои билеты на гвоздик в сортире. Содом и Гоморра, потому что одновременно ставят и два первых триплета. У них точно такие же ограничения. Если бы начинали со второго заезда, то успели бы все, для ипподрома чистая прибыль, а так - чистый убыток. Не знаю, какой кретин выдумал, что должно быть с первого заезда, и у меня в глазах темнеет при мысли о том, что это какой-то нездешней силы дебил или враг бегов, общества и государства! Я разговаривала на эти темы с директором, он признал, что я права, сказал, что попробует что-нибудь сделать, но ему ничего не удалось... Так что же за скотина это выдумала, какая сволочь, у козьего орешка и то в голове мозгов больше!
   - Вы и вправду считаете, что у козьего орешка где-нибудь есть голова? - так живо поинтересовался Юзя Вольский, что я сразу опомнилась.
   - Не знаю. Наверное, есть: такая же, как у того олуха царя небесного, что решил насчет квинты! Не случайно же во всем мире ее начинают со второго заезда, так его распротак, неужели мы не можем учиться на чужих ошибках, а должны их совершать сами?! Впрочем, о политике я из принципа не разговариваю...
   - И вы не знаете, кто решал этот вопрос?
   - Понятия не имею. Если уж директор повлиять не смог, так что это значит?! Кто, тупы его в качель, решает вопросы бегов, если директор этих же бегов ничего не может сделать?!!
   - За здоровье лошадей! - быстренько предложил Януш тост, сунув мне в руку рюмку вина.
   Я выпила, не успев успокоиться, и только чудом вино не выплеснулось на юбку. Я немного пришла в себя.
   - Зловредный кретин, - мстительно пробормотала я.
   - Все понятно, квинта, - деловым тоном сказал Юзек Вольский, - стало быть, пока мы обсудили "верх", последовательность, триплет и квинту. Есть что-нибудь еще?
   - У нас нет, - ответила я, подумав. - В Канаде есть квадриплет.
   - Что-что?
   - Ну, не знаю, как еще это назвать. Квадриплет, или кварта. Четыре лошади, что-то среднее между триплетом и квинтой. Я забыла, как они это называют, потому что потеряла программку, а выражение квадриплет пошло от того, что когда-то Мария, моя подружка с гениальной способностью к математическим ошибкам, именно так заполнила купон на триплет, у нее получилось четыре лошади вместо трех. И она меня в тоске спросила, что у нее тут, черт подери, вышло? Квадриплет, что ли? А потом оказалось, что такое существует - в Канаде.
   - Не хочу быть свинтусом, - очень решительно заметил Юзя Вольский. Вы догадываетесь, что я все это записываю на магнитофон?
   - Нет, но мне это без разницы. Записывайте сколько хотите.
   - Я, разумеется, из записи потом выкопаю то, что мне нужно, но хотелось бы это как-нибудь заранее упорядочить. Квадриплет, насколько я понял, нас не касается?
   - Пока нет.
   - Так, что там еще?
   - Ничего. С азартом покончено. А вам еще мало?
   - Нет, нет, что вы, для меня так даже чересчур...
   - В Пардубицах есть еще ставка на четыре лошади, - бесцеремонно перебила его я, потому что мною овладели воспоминания. - Ах, заешь ее корова, забодай ее комар, холера чертова...
   Наверное, прозвучали мои слова интригующе, потому что заинтересовались оба. Я не выдержала.
   - Или вы позволите мне об этом рассказать, или вообще с вами разговаривать не стану, - пригрозила я. - Это нечто настолько незабываемое, что душу распирает. Или позволите мне рассказать о Большом Пардубицком стипльчезе, или фигу с маком!
   Позволили рассказать - это слабое выражение! Они на коленях молили рассказать о Большом Пардубицком стипльчезе.
   Ах, Пардубицкие стипльчезы... Сумасшедшая гонка, зрелище, достойное боя быков, вызывающее тысячи противоречивых эмоций, это проверка на выносливость, в которой столько участников отпадает, а с честью выдерживают ее только лучшие из лучших! По мнению директора Пардубиц, в этом есть свой смысл, это верх возможностей лошади, кто попало за это не берется. Страшная скачка!
   Первый раз Большой Пардубицкий стипльчез я смотрела после дождя, когда турф был тяжелый, скользкий. Упали три лошади и один жокей. Тогда-то и возник Англичанин.
   Он отличался уже на представлении участников, ведь во всех пардубицких лошадях была видна их мощная сила: полукровки или чистокровки, они, казалось, состояли только из мышц, красавцы! И один англичанин на лошади, которая на фоне других выглядела как куколка: нежная, стройная, изящная... На трибунах поднялся крик - что, дескать, эта скотиняка тут делает, ведь она совершенно не годится, тренер с ума сошел, да и жокей тоже! Англичанин даже без скакуна в глаза бросался: белые перчатки, камзол в золотых звездах и бородка-эспаньолка. Один Господь ведает, что он с ним происходило на первых четырех препятствиях, во всяком случае объявился он перед Большим Таксисом, когда все лошади уже прошли, если только можно так выразиться о том, что в яму с водой одна за одной валились лошади, а с ними люди. Которые выкарабкались, пошли дальше, и тогда появился Англичанин.
   Накинулся он с разбегу на Большой Таксис как положено, а лошадь отказалась прыгать. Он развернулся и разогнался снова. Видно было, что конь-то прыгнул бы, но на сей раз испугался всадник. Снова поворот и разгон. Остальные участники пропали за лесочком, смотреть было не на кого, только один этот конь и остался, так что весь ипподром сосредоточился на нем. Уже на второй попытке все стали свистеть, кричать, аплодировать. Поэтому в третий раз Англичанин разогнался как следует, взыграла в нем амбиция, и он прыгнул. Но как! В тот момент, когда конь оторвал от земли передние копыта, всадник вырвал ноги из стремян, и препятствие они взяли вместе, но как бы по отдельности. Англичанин это сделал тигриным прыжком, руки вперед, ноги растопырены, летел он лягушкой. Оба рухнули в ров, весь ипподром вопил и выл, потому что за живой изгородью виднелась только куча мала, потом Англичанин вылез, за поводья вытянул коня и сел в седло. Конь страшно на него обиделся и неохотной рысцой поплелся к следующему препятствию. Это был Большой Вал. Вот влез он на этот Большой Вал и встал. Застыл в полной неподвижности. На фоне неба - вылитый памятник кондотьеру Коллеони на постаменте. Трибуны совсем взбесились, а конь с Англичанином стоял, словно решил остаться там навсегда. Англичанин его похлопывал по холке, что-то шептал ему в ухо, наконец, убедил его, что слезть все же надо, и конь в конце концов соизволил тронуться с места. Слез с вала и направился в лесочек отдохнуть.