Хмелевская Иоанна. ТТ, или Трудный труп

   От такого наскока даже я начала заикаться.
   - Ма... Мартуся, к-какой дом?
   - Да тот самый! Наш! Из сценария! Сказать, что я была поражена, значит ничего не сказать.
   - Окстись! Никогда ничего не поджигала, а в сценарии даже не дошла до этой сцены! Марта, опомнись! Я такого не делаю, я только о таком пишу!!! Погоди, ты говоришь - что-то сгорело? - наконец дошло до меня.
   - Пока еще горит. Кайтек помчался с камерой.
   - Чудесно, у нас будет настоящий пожар!
   Оторвавшись наконец от ручки входной двери, Марта не останавливаясь промчалась в кухню и открыла холодильник.
   - У тебя вроде где-то было виски... Ага, вот. Можно? Да что там, иначе не выдержу. Немедленно одевайся, и ходу! Так это не ты подожгла? Правда?
   Видимо, дело серьезное, от Марты толку не добьешься, а она от меня не отвяжется. Бросилась одеваться, позабыв о мокрой голове. Вспомнила, лишь когда застряла в вырезе кофты, голова в бигудях не пролезала. Спешно извлекла другую, на пуговицах (я о кофте), к черту прическу. Колготки порвались? Сойдут и такие. Марта уже тянула меня за руку. Снимать бигуди было некогда.
   - Нет времени! Прикрой чем-нибудь! Едем, не то сгорит!
   - Погоди, оставь шляпу, в нее я с ними не влезу! А далеко горит?
   - Недалеко, улицу забыла, не до того. То ли Кленовая, то ли Каштановая...
   Я замерла с косынкой в руках.
   - Решайся, подруга. Они в разных концах города. Если уж мне мчаться как на пожар, так по крайней мере скажи куда. И откуда знаешь, что еще горит? Может, уже одни угольки остались?
   - Какие угольки, я там минуту назад была, только началось. Погоди, спрошу Кайтека... Хотя нет, летим, некогда!
   Обмотав всю голову косынкой, схватила сумочку - ох, кажется, вечером вытряхнула из нее содержимое в поисках зажигалки, к черту сумочку, ключи в кармане куртки, от машины тоже. Заперла квартиру, хотя Марта и пыталась мне помешать, помчались вниз по лестнице. На ходу Марта нажимала кнопки своего сотового.
   - Это Кайтек? А, Павел. Почему не может? Обе руки заняты? Спроси, какая это улица. Кленовая? Пока! Кленовая! - повторила мне Марта, словно я не слышала. - Знаешь, где это? Да что с тобой?
   - Езус-Мария! - только и вымолвила я.
   Еще бы не знать, ведь это дом на Кленовой, тот самый, который показался мне подходящим для сценария и даже для поджога, если только его поджечь изнутри. Я еще обставила его антикварной мебелью! И даже описала Марте, но про улицу точно не упоминала, ведь наш особняк все равно построят в павильоне, а потом сожгут.
   - Откуда ты вообще узнала о пожаре? - поинтересовалась я на бегу.
   - От Павла. Он задумал репортаж о работе пожарных и был у них в депо, когда пришло сообщение о пожаре на Кленовой. Звякнул Кайтеку, чтобы с камерой мчался, а сам увязался с пожарными на их транспорте. Представляешь, как повезло парню? Ведь это тот самый дом, о котором ты говорила? Я правильно поняла? И действительно не ты... Молчу, молчу!
   Мне удалось не увязнуть в пробке на Бартицкой и прямиком выехать к Кленовой по бездорожью и ухабам, ведь этот отрезок улицы лишь теоретически существовал на карте, в действительности же оказался пригодным лишь для танков.
   А поскольку Марта продолжала пялиться на меня с суеверным ужасом, сочла необходимым дать пояснения:
   - Не я, и перестань нести чепуху. Просто у меня инстинкт, как и у всех животных низшего порядка. Кто в том доме жил?
   Марта наконец отвела от меня всполошенный взгляд и, вздохнув, ответила:
   - Не знаю. На месте выясним. И если даже для нас не подходящий, пожар все равно пригодится, правильно я рассуждаю? Сэкономим на смете, используем пленку Кайтека, смонтируем нужные куски, - смотришь, и отпадет необходимость самим поджог устраивать.
   Улица Кленовая была перекрыта, подъехать ближе нам не разрешили, хотя Марта и размахивала своим удостоверением. Но мне и отсюда стало ясно - горит избранный мною особняк. Самую тяжелую часть работы пожарные уже успели провернуть, огонь догорал.
   Машину я припарковала на значительном расстоянии от пожара, на огородных участках, пристроившись за какой-то уже там стоявшей. Марте велела пешком пробиваться поближе к интересующему нас объекту, затесаться в толпу зевак и собирать сплетни. То есть послушать, о чем народ болтает. Сама же я не рискнула общаться с людьми, уж очень дико выглядела в своей косынке на бигудях, ну прямо черт с рогами. Наверняка человек стал бы пялиться на мою голову, вместо того чтобы отвечать на вопросы, рожки кого угодно собьют с толку.
   Сидя в машине, я старалась убедить себя, что действительно никак не причастна к пожару. Может, бросила окурок, от искры занялось, ведь всякое бывает? Господи, вот дура: я же была здесь несколько дней назад, из машины даже не вылезала, а бросать окурки в окошко давно перестала. И силой воли дом тоже не поджигала, хотя бы потому, что пока мне это не требовалось.
   Угрюмые размышления нарушил водитель машины, в хвост которой я ткнулась. Поскольку впереди у него было довольно места, сел в машину и свободно выехал с огорода. Я постаралась хоть его запомнить, на всякий случай, раз уж от меня никакой пользы... Итак, довольно высокий мужчина, не толстый, не лысый, темные волосы сзади связаны в хвостик, отсталый тип, мужские хвостики давно вышли из моды, мужики, к счастью, вернулись к нормальной мужской стрижке. С усами, нос с горбинкой. Последнюю деталь я особенно хорошо рассмотрела, так как вообще видела незнакомца в профиль. В короткой кожаной курточке, если не ошибаюсь, темно-коричневой. Машина марки "тойота", точно такая же, как моя предыдущая, и даже цвета такого же. На всякий случай записала номер машины: в сценарии сменю всего одну цифру, а житейские реалии останутся. Пристрастие к этим житейским реалиям у меня уже стало какой-то манией!
   Незнакомец уехал, я продвинулась на его место - оттуда лучше просматривалось все происходящее перед догоравшим домом.
   И только тогда в дальнем уголке моей зрительной памяти что-то засветилось. Что именно? Ага, вот эта самая линия, которую образовывала нетипичная горбинка носа с упрямой щеточкой усов. Видела я где-то этот профиль, ой видела. Вот только где и когда? Вроде бы недавно.
   Как ни мучилась, не могла вспомнить.
   Марта вернулась не скоро. С ней пришел и Павел, у него кончились кассеты, о чем он и сокрушался. Зато располагал интересной информацией.
   - Пожар начался внутри дома, - возбужденно рассказывал он, - люди говорят, что-то там взорвалось. На втором этаже, это пожарники сразу установили. Три комнаты разлетелось, одна целиком, остальные две частично, от мебели остались одни угольки...
   - Антикварная? - вырвалось у меня. - Мебель-то?
   - Откуда пани узнала? - удивился Павел.
   - Да ничего я не знаю, просто предположила, ведь сухое дерево лучше горит.
   - Пожарные мне сказали - ив самом деле мебель в доме в основном антикварная, но не только, вперемешку с самой современной, стекло и алюминий. Или хромированная сталь, потом уточнят. А его вообще нет.
   - Кого?
   - Да хозяина же. Только супруга, волосы на себе рвет. Но сейф уцелел, вылетел из стены целеньким, закоптился изрядно, но на куски не развалился. Однако все равно открыть невозможно. Она на всю округу причитает, теперь каждая собака знает - в сейфе порядочно купюр, причем зеленых, и ее драгоценности, главным образом брильянты. Кто-то из пожарных, не подумав, брякнул, что брильянты отлично горят, ну она и вовсе впала в истерику. Шифр помнит, но он не действует, сейф явно от огня покоробился, а муж уехал по делам в город, и неизвестно, где его искать. Пытаются по сотовому...
   - Надо же, сколько всего удалось пану узнать. Каким образом?
   - Так я же увязался за пожарными и с ходу принялся снимать пожар. А поскольку при них крутился, волей-неволей слышал, о чем говорили. Меня они не прогоняли, я еще до пожара успел им рассказать, какой репортаж отгрохаю об их героических подвигах, они даже нарочно позировали и создавали фотогеничные моменты. Теперь материал получится - пальчики оближешь!
   - Сейф снял? - живо перебила репортера Марта. - Тот самый, закопченный?
   - Его уже Кайтек снял, у меня пленка закончилась на рухнувшем балконе. Хотя сейф вылетел еще раньше балкона. На стену пожарники пустили струю воды, тут-то он и обвалился. Я о балконе говорю, отличные кадры должны выйти!
   - А о чем в народе говорилось? - затеребила я Марту.
   - Да о многом, - радостно отвечала та. - У нас теперь столько жизненных реалий - девать некуда! Будешь довольна. Детишки петардами баловались...
   - Во время пожара?
   - Нет, это я уже перешла на версии причин пожара.
   - Ага, продолжай.
   - Детишки, значит, петардами баловались, кто-то бомбу подложил, так ему и надо - это о владельце особняка, свинья он законченная и мерзавец, каких мало. И еще - он сам и подложил бомбу, чтобы от жены избавиться.
   - А где эта жена находилась, когда взорвалось?
   - В кухне, на первом этаже. Болтала с подружкой по сотовому, ее отшвырнуло аж к холодильнику, там кухня громадная, прямо с сотовым отшвырнуло, она и заорала - пожар! У подружки хватило ума разъединиться и позвонить пожарным. И соседи принялись названивать, так что пожарные скоро приехали.
   Я высказала предположение:
   - Если бы этот свинья и мерзавец хотел избавиться от жены, взрывчатку подложил бы в кухне.
   - Я бы на его месте подложила и в кухне, и в ванной - везде. Для верности, - рассуждала Марта.
   - Да откуда ему столько взять? - вступился за мерзавца Павел. - Сто лет на телевидении работаю, а не имею понятия, откуда раздобывают взрывчатку и во сколько это обходится. Но, наверное, одно дело, если сам изготавливаешь бомбы, и совсем другое - закупать их уже готовыми. Правда, у него, может, хобби такое...
   - А я вообще не верю в жену, - возразила Марта. - Видела я ее, очень интересная блондинка, хоть и не первой молодости, секонд хенд. Обновленная, после пластической. Погоди, Павел, не сбивай меня. Иоанна, это еще не все. Взломщик - а там предполагается наличие взломщика, - так вот, взломщик собирался взломать сейф, именно на сейф нацелился, ну и переложил взрывчатки. Одна версия. Дальше. У хозяина были какие-то жутко важные бумаги, кому-то они покоя не давали, вот и подожгли, чтобы они сгорели вместе с сейфом. А еще многие слышали, как хозяин неоднократно ссорился с каким-то мужчиной, который приходил к нему в дом, а окна открытые. Значит, был у него враг, он и поджег. Другие считают - просто газ взорвался, баллон с газом. Но это ерунда, тогда бы взорвалось внизу, а не на втором этаже. Вообще, должна тебе сказать, общественное мнение настроено резко отрицательно по отношению к хозяину особняка, так что там выдвигалось много и других версий. К сожалению, всех я не запомнила...
   Я успокоила Марту:
   - И без того достаточно, есть из чего выбрать.
   - О, - вспомнила Марта, - вот еще одна интересная. В толпе заметили какого-то типа, который и раньше бывал в этом доме, но он только наблюдал, тушить не помогал и быстренько смылся. Это одна баба пронзительная рассказала, голос у нее такой, что невольно расслышишь, любой шум перекроет. А удрал этот подозрительный куда-то в эту сторону, к тебе.
   Очень даже перспективная версия, наверняка тот горбоносый. У меня сразу сложился в уме план, как именно присобачить мужика с хвостиком к уже написанному тексту. А о том, чтобы подобрать на эту роль подходящего артиста, пусть беспокоится Марта, это по ее части. И вообще, такие вопросы отложим на потом, сейчас, пока не забылось, установим конкретные вещи.
   - Так кто же хозяин дома? - спросила я Павла.
   - Какой-то экономист. Советник. Точно не знаю, вроде подвизается сразу в нескольких учреждениях, везде советует по своей части. И жена подтвердила, я слышал, как отвечала на вопрос пожарных.
   - А экономист нам подойдет? - встревожилась Марта.
   Я ее успокоила - о лучшей кандидатуре и мечтать нечего. Экономист понятие очень широкое, можно приспособить ко всему на свете, а тем более советник. "Советник по экономическим вопросам" - каково звучит! Ему мы можем приписать все, что угодно. Никаких финансовых секретов, равно как и злоупотреблений для него не существует, я имею в виду - от него ничего не скроется, сразу раскусит, да и сам может с успехом заниматься злоупотреблениями, будучи во всеоружии знаний и возможностей.
   - Вот увидишь, как хитро мы с тобой внедрим его на телевидение, оказывается, он туда давно проник, обжился, все к нему привыкли, ни в чем не подозревают, а он действует - ну прямо как вражеский агент...
   - А в какой роли он подвизается на телевидении?
   - Ну уж конечно не комментатор или там ведущий, а на незаметной роли советника какого-нибудь директора. Всегда остается в тени, на свет не вылезает, забился в щель. Видишь, не светлая личность; получается отрицательный персонаж, а такому сам бог велел шантажом заниматься.
   - А потом этот человек подаст на нас в суд и потребует с телебоссов возмещения морального ущерба, - встревожилась Марта.
   - Мы же его выдумаем! Хотя я бы даже и этого не побоялась. Представляешь, какая для телевидения дармовая реклама, не будет слишком свирепствовать. Да и телевидение ваше не обеднеет из-за каких-то десятков тысяч...
   - Не обеднеет, факт.
   - А мы с тобой согласимся дать в прессе покаянное опровержение, дескать, он не такой, и лично от себя выплатим тысячу злотых в Фонд бездомных собак. Тебе что, собачек не жаль?!
   - Ну что ты! Да я ради них...
   Тут нашу творческую дискуссию нарушил запыхавшийся Кайтек, у которого наконец тоже вышла вся кинопленка. Парень так и сиял.
   - Раз в жизни повезло, можно сказать, как слепой курице, что нашла зерно, - возбужденно делился он впечатлениями. - Вот жаль только, что не поспел к самому началу, когда рвануло. Говорят, там крыша изящно взлетела в воздух и опустилась обратно на место, а стены наверху развалились...
   Тут я моментально сочинила конструкцию нашего особняка, сообразила, из каких стройматериалов были возведены его стены (аукнулось мое архитектурно-строительное образование) и как именно они разлетелись на части. А Кайтек просто лопался от профессиональной гордости и в себя не мог прийти от свалившейся удачи:
   - И не сразу рухнули, не разлетелись в одно мгновение, а постепенно разрушались, так что я аккурат поспел все заснять. К тому же отлично действовали пожарники, нанятые статисты не позировали бы лучше, да и собравшаяся толпа подыгрывала им, словно на отрежиссированном представлении. Только вообразите, одна баба в соседнем доме принялась выбрасывать в окно перины и подушки, сосед напротив бегом выносил стулья и даже попытался протолкнуть в дверь пианино...
   - Пианино? - удивилась Марта. - Не телевизор и другую технику?
   - Вот именно, ведь человеческая глупость не знает границ! К тому же и ежу было ясно - его дому ничто не угрожает. У меня пленка как раз кончилась на кадрах, где это пианино застряло в дверях, и особенно хорошо получилась ребятня, которая принялась через него перелезать в дом и обратно, устроив себе дополнительное развлечение.
   Павел похвастался:
   - Мы с Кайтеком работали в паре, действовали с умом, то я снимал огонь, а он всех вокруг, то наоборот. Потом смонтируем и материальчик получим любо-дорого смотреть!
   Я знала, что Павел с Кайтеком были отлично сработавшимися операторами, с которыми любила иметь дело Марта, отбивая их у других режиссеров зубами и когтями, против чего оба парня отнюдь не возражали. И уже было ясно - мы просто не имеем права не использовать в нашем сценарии так кстати подвернувшийся пожар, нельзя же допустить, чтобы пошла псу под хвост отличная работа. Ну и экономия в смете, конечно.
   Какая жалость, что я собственными глазами не видела пожара! Вон сколько интересного.
   - Уж постарайтесь поскорее, - завистливо попросила я. - Или нет, монтаж займет много времени, дайте мне просто так взглянуть на отснятые кадры. Это несправедливо, все видели, а я торчу здесь, на задворках, как последняя идиотка!
   Марта вдруг что-то вспомнила и спросила операторов:
   - А жена тоже что-то выбрасывала или выносила из дома? Жена погорельца? Как она причитала и хваталась за голову, я видела.
   - А как же! - вспомнил Павел. - Выскочила на улицу с сотовым и клеткой для кошки.
   - С чем? - не поверила своим ушам Марта.
   - С клеткой для кошки, честное слово, знаешь, в таких возят кошек, когда берут с собой в дорогу. В машине, скажем.
   - Так в клетке была кошка?
   - В том-то и дело, что выскочила с пустой! Ну что ты удивляешься? Баба голову потеряла, схватила первое, что подвернулось под руку. А сотовый у нее был в руке еще до взрыва, должно быть, как зажала, так и не выпускала.
   Тут и я внесла свою лепту:
   - Хозяин дома совсем недавно приобрел компьютер, бедняга! Сама видела, как доставка его привозила. Интересно, успел ли застраховать?
   - Ты видела? - удивилась Марта. - Когда?
   - Я же тебе рассказывала, как наметила этот дом. А когда его выбирала, это было несколько дней назад, сюда как раз привезли компьютерный набор, судя по фургону доставки и надписях на коробках. Мне еще пришлось притормозить перед домом, потому что стоял компьютерный пикапчик и как раз ехала встречная машина...
   И вдруг вспомнила. Меня аж в жар бросило. Ну конечно же, Езус-Мария, ведь коробки с компьютерными причиндалами в дом носил сотрудник фирмы в белом комбинезоне, тот самый, с горбатым носом! Сразу не сообразила, все же одежда здорово меняет человека. Правда, тогда, несколько дней назад, я не присматривалась особо к горбоносому, только бросила на него взгляд, но нос все же запомнила.
   Поскольку все трое выжидающе смотрели на меня, пришлось пояснить:
   - Значит, невольно задержалась, но все внимание посвятила дому, уж очень он казался мне подходящим для нас, а вот человека как следует не рассмотрела. Знаю только, что он в комбинезоне фирменном переносил в дом какие-то большие ящики, а на пикапе была компьютерная фирма...
   Марта попросила уточнить:
   - Так ты не уверена, что он переносил коробки именно с частями компьютера, а, скажем, не телевизоры?
   - Конечно, не уверена, ведь я сужу лишь по надписям на коробках и пикапе, такие электронные надписи... вайфляйфы, зипы, йети...
   - Что?!
   - Не придирайся, может, и "Интернет" или "Телеком", "Самые современные", "Самые дешевые", "Звоните сейчас" или еще что, ручаться не могу. Говорю тебе - у меня создалось такое общее впечатление, что компьютер, и все! Отстань! Главное, ведь он здесь был!
   - Кто?
   - Ну, один из тех, что тогда вносили коробки в этот дом. Головой не поручусь, но вообще-то уверена - это он.
   И опять все трое уставились на меня, и опять пришлось рассказать о мужчине из стоявшей только что на этом месте машины.
   - И что нам это дает? - привязалась Марта. - Конкретно!
   - Пока не знаю. Но ведь он мог внести в дом и бомбу.
   Павел встрял некстати:
   - Обычно такие поставщики поставляют заказанное оборудование.
   Ну кто будет спорить? Я и не стала, а себе на заметку взяла. Потом все обдумаю.
   Кайтек почему-то тоже взял под защиту погорельца:
   - Вот мы даже не знаем, успел ли он застраховать новенький компьютер, вещь-то жутко дорогая, а вы, сдается мне, еще хотите сделать из него преступника.
   Сердце Марты сразу смягчилось, и она успокоила парня:
   - Да мы точно не решили, может быть, сделаем из него жертву.
   И на этом, собственно, пожар для нас закончился.
   ***
   Основная сюжетная линия моего сценария вдруг начала что-то слишком извиваться и путаться. И темп, и логика развития действия меня вполне удовлетворяли, персонажи тоже были людьми живыми, и их взаимоотношения, в том числе и любовные связи, опять же меня вполне устраивали. А вместе с тем я испытывала глубокое творческое неудовлетворение и ничего не могла с этим поделать. Ведь все эти острые повороты сюжета, захватывающие дух приключения и прорва хитроумных интриг были вызваны наличием у кого-то из действующих лиц колоссальных денег и желанием других персонажей этих денег его лишить. Ясное дело, деньги могли быть лишь у того, кто заправлял всем огромным коллективом телевизионщиков. Вот и не укладывалась у меня в мозгу такая простая вещь: как человек, который платит этакой массе сотрудников, может быть колоссально богатым? На чем он тогда зарабатывает свои миллионы?
   В близкой мне области книгоиздания все было ясно. Издатель платит автору, наборщику, редактору, верстальщику, типографии, потом продает читателям готовый продукт - и пожалуйста, затраченные деньги возвращаются с прибылью. Или возьмем рекламную фирму. Получив заказ, она платит художникам-графикам, типографии и тем людям, которые расклеивают плакаты по всему городу или малюют картинки на трамваях, а фирме за это платят заказчики. Все просто, ясно и любому дураку понятно. Но вот телевидение...
   Ну ладно, поступления от продажи абонементов, хотя я совсем не представляю, как они выглядят. Государственные дотации. Для меня эти государственные субсидии - чрезвычайно подозрительная статья дохода, уж не из моих ли налогов они складываются? Реклама, разумеется, за рекламу хорошо платят заказчики, и тут все очень зависит от пресловутого рейтинга популярности передачи, ее смотрибельности, попросту говоря. Марта раз восемь пыталась растолковать мне, каким образом они у себя на телевидении высчитывают эту популярность в процентах, из чего у них складывается высокий или низкий коэффициент смотрибельности каждой передачи, но до меня так и не дошло. Как они ее, эту смотрибельность, определяют и как ее вообще можно определить? Допустим, я включила свой телевизор, а сама отправилась на кухню готовить и жарить дранцы, котлеты такие из сырого картофеля. Это теоретически - на практике я покупаю их готовыми, ну да это неважно. Или включила телевизор, а сама читаю книжку, грызя при этом соленый миндаль. На телевизор даже не смотрю, какая же тут смотрибельность? Да и на кой мне черт выступление молодежного ансамбля из Верхних Мослов, если от одного вида кривляющихся рож и оглушительного треска, стука и завываний зубы ноют и голова пухнет! И что, выходит, я повысила Мослам рейтинг популярности?
   А если повысила, мне с Мослов еще и причитается.
   Нет, не понять мне этого. С рекламой все ясно. Вот за нее и ухвачусь. Наверняка много желающих рекламировать себя, когда знают, что вся Польша уселась перед телевизорами и пялится на экран. И что, телезритель станет увлеченно выслушивать, как телевизионный Аполлон с умилением сначала расписывает потрясающие свойства маргарина какой-то фирмы, а потом любоваться, как он в экстазе пожирает кусок булки с восхваляемым маргарином, изображая на лице неземное блаженство? Невольно закрадывается в голову мысль - чем же бедолага питался до того?!
   Да нет, не станет телезритель тратить время на рекламу, у него уже давно выработалась привычка использовать рекламные паузы в своих целях. Кто торопится в туалет, кто в кухню за чайком, кто позвонить по срочному делу, кто еще что другое полезное сделать для дома, для семьи.
   Однако наивные владельцы рекламируемых продуктов, вещей и услуг продолжают обольщаться и выплачивать телевидению огромные суммы. В таком случае логично предположить, что из-за рекламных вставок телебоссы должны расхватывать интересные передачи, а самые интересные обычно посвящены нашей действительности, если, разумеется, сделаны профессионально и увлекательно. Тем временем информированные источники сообщают нам, что происходит совсем не так. Талантливые режиссеры, актеры, сценаристы сидят без работы, закупаются же набившие оскомину латиноамериканские мыльные оперы с кошмарным количеством серий, а по телевизору крутят то, что приняли от шурина телешишки, даже от племянника этого шурина, а то и вовсе от никому не известного графомана, спонсировавшего какую-то из передач и затем оставившего в собственность телеканала предоставленное для передачи оборудование, включая и "роллс-ройс", выставленный якобы для премирования.
   И опять непонятно, неужели такие подарки превышают доходы от реклам? А ведь я сколько твердила Марте - не могу писать о том, чего не понимаю! Она мне каждый раз обещала, что необходимые технические обоснования мы с ней вставим потом, общими силами. Я верила и занималась разработкой фабулы с ее человеческими и криминальными аспектами, хотя нет-нет да подумывала: а не наняться ли мне на временную работу на телевидение, ну хотя бы уборщицей, недельки на две? Больше меня не вытерпят, погонят за профнепригодность, но вдруг за это время я проникну в тайну за семью печатями, пойму нечто главное?
   А пока что творила. Один из моих персонажей нещадно рубил на корню отечественные сериалы, давал зеленый свет отечественным же халтурным поделкам, закупал сотни километров аргентинских и бразильских солитеров, за что получал баснословные взятки... пардон, положенные проценты от сделки, держал всех окружающих в ежовых рукавицах и купался в роскоши. Я с удовольствием предназначила бы эту роль Доминику, давши ему, ясное дело, другое имя, но, во-первых, Марта ни за что бы не согласилась, во-вторых, Доминик не очень и соответствовал. Как исполнитель приказов еще бы сошел, причем исполнителем был бы не больно-то охотным, так что его пришлось бы чем-то или припугнуть, или шантажировать, что и объясняло все эти его постоянные истерики и депрессии. Уж намного лучше смотрелся бы в этой роли Пух, наверняка и в действительности у него рыльце в пуху, но к Пуху я испытывала личную и ничем не обоснованную симпатию, так что мне его было жаль. Поэтому и Пух оставался в стороне, настоящих же телевизионных злодеев-мошенников я не знала ни одного, они существовали лишь в моем воображении, не было у них ни конкретного лица, ни фигуры, то есть внешности, и никаких чисто человеческих черточек характера. И мне нахально лезли в голову злодеи и мошенники из другой области, из области скачек, бегов, ипподромных страстей и конюшен, - короче, лошадники всевозможного пошиба и калибра. Взять бы, скажем, пана Хельту и переделать в телебосса... или пана Таньского, или, еще лучше, бывшего зампремьера Ягелиньского... Какой роскошный телемафиози получится! Нет, они в телевидении - как свинья в апельсинах, да и какая сила заставит их податься на телевидение? Разве что Мартуся, она девушка броская, на нее каждый клюнет. Только тогда уж выбрать того, что покрасивей...