На нее посыпались вопросы на смеси английского и португальского. Она разобрала слова «анзар»и «амазонка»и бросила растерянный взгляд на Бена. По его милости она выглядела идиоткой. Он собрал сюда всех этих людей, но раз у нее нет никаких доказательств существования племени анзар, она станет просто посмешищем.
На возвышении стояло рядом несколько микрофонов, столик и два стула. Бен усадил ее и сел рядом.
— Садитесь, — сказал он в микрофон. Его глубокий низкий голос прогремел по залу. — Чем скорее вы усядетесь, тем скорее получите ответы на ваши вопросы.
Вскоре в зале наступила относительная тишина.
— Здесь находятся представители Бразильского департамента древностей, — сказал он. — А также представители прессы. Мисс Шервуд сделает краткое сообщение о своем открытии. Затем ответит на вопросы, и в первую очередь представителей правительства. Таким образом, господа журналисты, вы получите полную информацию об экспедиции.
Он повернулся к Джиллиан и кивнул. Она не стеснялась говорить перед большой аудиторией, потому что ей приходилось выступать и раньше, но все-таки голова немного кружилась. Сначала она рассказала легенду, а затем о том, как нашла записки отца о затерянном городе и забытом племени анзар; о том, как они с братом организовали экспедицию, чтобы пройти по зашифрованному отцом маршруту; о том, как ее брат и их спутники погибли в сельве во время экспедиции.
Видеокамеры жужжали не переставая.
— Мы нашли его. Нашли Каменный Город племени анзар. Он буквально вырезан из камня и способен вместить тысячи людей. Пока там найдено немного вещей, и это говорит о том, что по каким-то причинам жителям пришлось покинуть город и, уходя, они унесли свои пожитки с собой. Но остался великолепный храм. В нем находится каменная гробница. Единственная. На крышке ее — барельеф, изображающий мужчину. Вдоль храма выстроились в два ряда статуи женщин-воительниц…
Она не успела договорить, потому что зал взорвался шумом, словно зажужжал потревоженный рой. Как она и думала, репортеры опередили представителей департамента.
— Мисс Шервуд, вы считаете, что нашли амазонок? — спросил один из журналистов.
— На это должны ответить историки. Каменный Город еще придется долго изучать. Я только сообщаю, что мы нашли статуи женщин-воительниц.
— А эти статуи большого размера?
— С пьедесталом около десяти футов высотой.
— А каким шифром пользовался ваш отец? — крикнул другой репортер. — Он не был связан с военной разведкой?
— Нет. Он был профессором археологии.
— Сайрус Шервуд?
— Да, — ответила она и приготовилась к нападкам.
— Это его звали полоумным Шервудом?
— Да, его. Но наша экспедиция доказала, что он вовсе не был полоумным. Он был прав.
— Что за шифр он использовал?
— Шифр, который сам изобрел, когда я была еще ребенком. Он основан на молитве «Отче наш».
Она почувствовала на себе изумленный взгляд Бена.
— Сеньорита Шервуд, — произнес бородатый джентльмен в строгом костюме. Она сразу поняла, что это представитель департамента древностей. — Какие доказательства этой сказочной находки вы привезли?
В зале воцарилась тишина.
— Может быть, фотографии? — настаивал джентльмен. — Какие-то образцы? — И, когда она не ответила, со вздохом добавил:
— Сеньорита, возможно, это история… в духе вашего отца?
— Возможно, — мягко прервал его Бен, — но вы должны принести извинения мисс Шервуд. У нас есть доказательство.
Джиллиан побелела. В это мгновение она все поняла. Она потрясение обернулась к Бену, а он наклонился и достал какой-то сверток.
Отвернувшись от микрофонов, она прошептала: «Бен!»
Он подмигнул ей и бережна стал разворачивать сверток. Под ослепительными вспышками фотоаппаратов засиял удивительным теплом красный камень.
— Это Царица, — произнес Бен. — Красный алмаз, одна из редчайших драгоценностей мира.
Фотокамеры щелкали как бешеные, репортеры возбужденно переговаривались. Джентльмен из департамента древностей стоял разинув рот.
— Хотя, — продолжал Бен, — по моему мнению, его следует переименовать в «Джиллиан Шервуд».
— Я не могу поверить, что ты это сделал, — растерянно проговорила Джиллиан, когда они снова оказались в своем номере.
Бену удалось наконец вызволить ее из окружения репортеров. Царицу теперь охранял сам департамент древностей. Уже началась подготовка к организации следующей экспедиции, а телефон буквально раскалился от звонков археологов, жаждущих, чтобы их в нее включили. Сегодня в дневных новостях весь мир узнает о Царице.
— Несколько драматично, — согласился он. — Но прекрасно подано. Это потрясло их гораздо больше, чем если бы наш камешек с самого начала лежал на столе.
— Не то, — сказала она. У нее был такой вид, словно она вот-вот заплачет.
Бен не хотел ее слез и переживаний. Быстро подняв на руки, он отнес ее на постель и, бросившись следом, накрыл своим большим телом.
— Не такое уж это было трудное решение, — признался он. — После наших разговоров я понял, что мне надо выбирать между тобой и этим проклятым камнем. Я лучше останусь с тобой… Вот и все.
— Но деньги…
— Да, этот камешек стоит прилично, но я и так не беден, ведь у меня в банке что-то около четверти миллиона.
Она уставилась на него во все глаза и еле прошептала:
— Долларов?
— Ну конечно. Я строил вообще-то кое-какие планы, связанные с Царицей, а теперь просто буду продолжать работу проводником и лоцманом. Да я, пожалуй, без работы затосковал бы от скуки.
Она обвила руками его шею. Затуманенные глаза ее оживились, и он успокоился. Почти.
— Похоже, и на этот раз отдыха между поездками не получится, — продолжал он. — Как ты думаешь, сколько понадобится времени этим парням, чтобы собрать всю свою амуницию?
— Может быть, неделя, а может, и меньше.
— Как ты насчет новой экспедиции?
— Я «за».
— Но в этот раз мы возьмем двойную палатку.
— Я тоже «за».
Он бросил взгляд на часы.
— У нас назначена еще одна встреча. Проклятие, я не хотел измять твой костюм…
— Господи, что еще? — взмолилась она. — Бен, я больше не могу, не надо сюрпризов.
— Мы женимся, — объявил он, поднимаясь и поднимая ее. — Ну, может, не прямо сегодня. Я никогда раньше этого не делал, так что не знаю, сколько это занимает времени, и если это волокита, то, по крайней мере, начнем сегодня.
Она замерла:
— Женимся?
Он нежно обнял ее.
— Да, женимся. Я так же потрясен, как и ты. Я собирался сделать тебе предложение, но тут ты нашла этот дурацкий алмаз, и я понял, что не услышу «да», пока этот булыжник будет стоять между нами. Так что пришлось от него отделаться. — Тревожное выражение появилось на его лице. — Ты ведь выйдешь за меня? Правда? Я знаю, что далеко не лучший из женихов… но со мной не соскучишься.
— Это уж точно, — кивнула она. У нее было впечатление, что ноги ее не держат, голова упала ему на грудь.
— Ну, и какой ответ?
— Да.
Она почувствовала, как поднялась его грудь, когда он с облегчением вздохнул, и добавила:
— Я ведь, знаешь ли, люблю тебя.
— Да, знаю, — он погладил ее по спине и поцеловал в макушку, — я тоже тебя люблю. Я, должно быть, очень сильно тебя люблю, раз пожертвовал ради тебя таким камешком. Вспомни об этом, когда захочешь закатить мне скандал.
Зазвонил телефон, Джиллиан сидела по-турецки на постели с пачкой газет на коленях. Растянувшийся рядом Бен сосредоточенно смотрел по телевизору футбол. Она взяла трубку.
— Джиллиан Шервуд… Льюис, — добавила она, подумав.
Она еще не привыкла к своему новому имени: они были женаты всего один день. Она сначала хотела оставить свою фамилию, потом решила взять двойную. Бену это было совершенно безразлично. Он получил то, что хотел, и она могла называть себя, как ей вздумается. В конце концов она решила, что Джиллиан Шервуд-Льюис звучит очень привлекательно.
Какую-то минуту она слушала, что ей говорят, затем сказала:
— Я пыталась заинтересовать Фонд этой экспедицией, но надо мной посмеялись.
Послушала еще.
— Но я здесь не как представитель Фонда Фроста. Мне пришлось взять отпуск и самой организовать эту экспедицию.
Она продолжала слушать.
Бразилия выиграла, и болельщики визжали от восторга.
Затем она сказала:
— Одну минуту. Я должна посоветоваться с мужем.
С лукавым блеском в глазах она отняла трубку от уха и, отведя ее немного в сторону, спросила:
— Бен, это директор Археологического фонда Фроста. Так как я формально еще числюсь у них на службе, они хотят, чтобы я объявила, что экспедиция была организована под эгидой Фонда. За это я, разумеется, получу прекрасное продвижение по службе. Что ты об этом думаешь?
Не сомневаясь, каким именно будет его ответ, она пододвинула ему трубку. Он этого не заметил и, не отрывая глаз от телевизора, сказал:
— Пошли их куда подальше.
С трудом сдерживая смех, она снова приложила трубку к уху и торжественно, с достоинством ответила:
— Мой муж эту идею не одобряет. До свидания, мистер Этчсон. Я пошлю вам по почте заявление об уходе… Да, я считаю это необходимым. Всего доброго.
Она повесила трубку, сияя от удовольствия, и продолжила чтение газет.
Когда позднее они собрались спать, Бен поинтересовался:
— Ты не жалеешь, что ушла оттуда?
— Ничуточки. Я люблю археологию и бросать ее не собираюсь. Бразильский департамент древностей предложил мне должность, и я собираюсь ее принять. Как ты думаешь, тебе будет интересно съездить еще на какие-нибудь раскопки?
— Почему бы нет? — лениво отозвался он. — От моей первой археологической экспедиции я до сих пор балдею.
— И еще, мы будем ходить в экспедиции по реке.
— Да, — пробурчал он. — Чтобы развеяться. — Он зевнул и вдруг вспомнил то, что хотел спросить еще с утра. — Так, говоришь, шифр твоего отца был основан на молитве «Отче наш»?
— Я тебе утром все расскажу, — отозвалась она, уткнувшись носом в его плечо. Ей хотелось сильнее прижаться к нему, и, как бы поняв это, Бен по-хозяйски привлек ее к себе. — Утром, утром. Ее довольно трудно запомнить.
— «Отче наш»? Да я знаю это с детства.
— Ну, этот вариант ты никогда не слышал.
— Это почему же?
— Он на старошотландском.
— На старошотландском? — растерялся он. — Господи Боже!
Она улыбнулась в темноте:
— Именно!
Эпилог
На возвышении стояло рядом несколько микрофонов, столик и два стула. Бен усадил ее и сел рядом.
— Садитесь, — сказал он в микрофон. Его глубокий низкий голос прогремел по залу. — Чем скорее вы усядетесь, тем скорее получите ответы на ваши вопросы.
Вскоре в зале наступила относительная тишина.
— Здесь находятся представители Бразильского департамента древностей, — сказал он. — А также представители прессы. Мисс Шервуд сделает краткое сообщение о своем открытии. Затем ответит на вопросы, и в первую очередь представителей правительства. Таким образом, господа журналисты, вы получите полную информацию об экспедиции.
Он повернулся к Джиллиан и кивнул. Она не стеснялась говорить перед большой аудиторией, потому что ей приходилось выступать и раньше, но все-таки голова немного кружилась. Сначала она рассказала легенду, а затем о том, как нашла записки отца о затерянном городе и забытом племени анзар; о том, как они с братом организовали экспедицию, чтобы пройти по зашифрованному отцом маршруту; о том, как ее брат и их спутники погибли в сельве во время экспедиции.
Видеокамеры жужжали не переставая.
— Мы нашли его. Нашли Каменный Город племени анзар. Он буквально вырезан из камня и способен вместить тысячи людей. Пока там найдено немного вещей, и это говорит о том, что по каким-то причинам жителям пришлось покинуть город и, уходя, они унесли свои пожитки с собой. Но остался великолепный храм. В нем находится каменная гробница. Единственная. На крышке ее — барельеф, изображающий мужчину. Вдоль храма выстроились в два ряда статуи женщин-воительниц…
Она не успела договорить, потому что зал взорвался шумом, словно зажужжал потревоженный рой. Как она и думала, репортеры опередили представителей департамента.
— Мисс Шервуд, вы считаете, что нашли амазонок? — спросил один из журналистов.
— На это должны ответить историки. Каменный Город еще придется долго изучать. Я только сообщаю, что мы нашли статуи женщин-воительниц.
— А эти статуи большого размера?
— С пьедесталом около десяти футов высотой.
— А каким шифром пользовался ваш отец? — крикнул другой репортер. — Он не был связан с военной разведкой?
— Нет. Он был профессором археологии.
— Сайрус Шервуд?
— Да, — ответила она и приготовилась к нападкам.
— Это его звали полоумным Шервудом?
— Да, его. Но наша экспедиция доказала, что он вовсе не был полоумным. Он был прав.
— Что за шифр он использовал?
— Шифр, который сам изобрел, когда я была еще ребенком. Он основан на молитве «Отче наш».
Она почувствовала на себе изумленный взгляд Бена.
— Сеньорита Шервуд, — произнес бородатый джентльмен в строгом костюме. Она сразу поняла, что это представитель департамента древностей. — Какие доказательства этой сказочной находки вы привезли?
В зале воцарилась тишина.
— Может быть, фотографии? — настаивал джентльмен. — Какие-то образцы? — И, когда она не ответила, со вздохом добавил:
— Сеньорита, возможно, это история… в духе вашего отца?
— Возможно, — мягко прервал его Бен, — но вы должны принести извинения мисс Шервуд. У нас есть доказательство.
Джиллиан побелела. В это мгновение она все поняла. Она потрясение обернулась к Бену, а он наклонился и достал какой-то сверток.
Отвернувшись от микрофонов, она прошептала: «Бен!»
Он подмигнул ей и бережна стал разворачивать сверток. Под ослепительными вспышками фотоаппаратов засиял удивительным теплом красный камень.
— Это Царица, — произнес Бен. — Красный алмаз, одна из редчайших драгоценностей мира.
Фотокамеры щелкали как бешеные, репортеры возбужденно переговаривались. Джентльмен из департамента древностей стоял разинув рот.
— Хотя, — продолжал Бен, — по моему мнению, его следует переименовать в «Джиллиан Шервуд».
— Я не могу поверить, что ты это сделал, — растерянно проговорила Джиллиан, когда они снова оказались в своем номере.
Бену удалось наконец вызволить ее из окружения репортеров. Царицу теперь охранял сам департамент древностей. Уже началась подготовка к организации следующей экспедиции, а телефон буквально раскалился от звонков археологов, жаждущих, чтобы их в нее включили. Сегодня в дневных новостях весь мир узнает о Царице.
— Несколько драматично, — согласился он. — Но прекрасно подано. Это потрясло их гораздо больше, чем если бы наш камешек с самого начала лежал на столе.
— Не то, — сказала она. У нее был такой вид, словно она вот-вот заплачет.
Бен не хотел ее слез и переживаний. Быстро подняв на руки, он отнес ее на постель и, бросившись следом, накрыл своим большим телом.
— Не такое уж это было трудное решение, — признался он. — После наших разговоров я понял, что мне надо выбирать между тобой и этим проклятым камнем. Я лучше останусь с тобой… Вот и все.
— Но деньги…
— Да, этот камешек стоит прилично, но я и так не беден, ведь у меня в банке что-то около четверти миллиона.
Она уставилась на него во все глаза и еле прошептала:
— Долларов?
— Ну конечно. Я строил вообще-то кое-какие планы, связанные с Царицей, а теперь просто буду продолжать работу проводником и лоцманом. Да я, пожалуй, без работы затосковал бы от скуки.
Она обвила руками его шею. Затуманенные глаза ее оживились, и он успокоился. Почти.
— Похоже, и на этот раз отдыха между поездками не получится, — продолжал он. — Как ты думаешь, сколько понадобится времени этим парням, чтобы собрать всю свою амуницию?
— Может быть, неделя, а может, и меньше.
— Как ты насчет новой экспедиции?
— Я «за».
— Но в этот раз мы возьмем двойную палатку.
— Я тоже «за».
Он бросил взгляд на часы.
— У нас назначена еще одна встреча. Проклятие, я не хотел измять твой костюм…
— Господи, что еще? — взмолилась она. — Бен, я больше не могу, не надо сюрпризов.
— Мы женимся, — объявил он, поднимаясь и поднимая ее. — Ну, может, не прямо сегодня. Я никогда раньше этого не делал, так что не знаю, сколько это занимает времени, и если это волокита, то, по крайней мере, начнем сегодня.
Она замерла:
— Женимся?
Он нежно обнял ее.
— Да, женимся. Я так же потрясен, как и ты. Я собирался сделать тебе предложение, но тут ты нашла этот дурацкий алмаз, и я понял, что не услышу «да», пока этот булыжник будет стоять между нами. Так что пришлось от него отделаться. — Тревожное выражение появилось на его лице. — Ты ведь выйдешь за меня? Правда? Я знаю, что далеко не лучший из женихов… но со мной не соскучишься.
— Это уж точно, — кивнула она. У нее было впечатление, что ноги ее не держат, голова упала ему на грудь.
— Ну, и какой ответ?
— Да.
Она почувствовала, как поднялась его грудь, когда он с облегчением вздохнул, и добавила:
— Я ведь, знаешь ли, люблю тебя.
— Да, знаю, — он погладил ее по спине и поцеловал в макушку, — я тоже тебя люблю. Я, должно быть, очень сильно тебя люблю, раз пожертвовал ради тебя таким камешком. Вспомни об этом, когда захочешь закатить мне скандал.
Зазвонил телефон, Джиллиан сидела по-турецки на постели с пачкой газет на коленях. Растянувшийся рядом Бен сосредоточенно смотрел по телевизору футбол. Она взяла трубку.
— Джиллиан Шервуд… Льюис, — добавила она, подумав.
Она еще не привыкла к своему новому имени: они были женаты всего один день. Она сначала хотела оставить свою фамилию, потом решила взять двойную. Бену это было совершенно безразлично. Он получил то, что хотел, и она могла называть себя, как ей вздумается. В конце концов она решила, что Джиллиан Шервуд-Льюис звучит очень привлекательно.
Какую-то минуту она слушала, что ей говорят, затем сказала:
— Я пыталась заинтересовать Фонд этой экспедицией, но надо мной посмеялись.
Послушала еще.
— Но я здесь не как представитель Фонда Фроста. Мне пришлось взять отпуск и самой организовать эту экспедицию.
Она продолжала слушать.
Бразилия выиграла, и болельщики визжали от восторга.
Затем она сказала:
— Одну минуту. Я должна посоветоваться с мужем.
С лукавым блеском в глазах она отняла трубку от уха и, отведя ее немного в сторону, спросила:
— Бен, это директор Археологического фонда Фроста. Так как я формально еще числюсь у них на службе, они хотят, чтобы я объявила, что экспедиция была организована под эгидой Фонда. За это я, разумеется, получу прекрасное продвижение по службе. Что ты об этом думаешь?
Не сомневаясь, каким именно будет его ответ, она пододвинула ему трубку. Он этого не заметил и, не отрывая глаз от телевизора, сказал:
— Пошли их куда подальше.
С трудом сдерживая смех, она снова приложила трубку к уху и торжественно, с достоинством ответила:
— Мой муж эту идею не одобряет. До свидания, мистер Этчсон. Я пошлю вам по почте заявление об уходе… Да, я считаю это необходимым. Всего доброго.
Она повесила трубку, сияя от удовольствия, и продолжила чтение газет.
Когда позднее они собрались спать, Бен поинтересовался:
— Ты не жалеешь, что ушла оттуда?
— Ничуточки. Я люблю археологию и бросать ее не собираюсь. Бразильский департамент древностей предложил мне должность, и я собираюсь ее принять. Как ты думаешь, тебе будет интересно съездить еще на какие-нибудь раскопки?
— Почему бы нет? — лениво отозвался он. — От моей первой археологической экспедиции я до сих пор балдею.
— И еще, мы будем ходить в экспедиции по реке.
— Да, — пробурчал он. — Чтобы развеяться. — Он зевнул и вдруг вспомнил то, что хотел спросить еще с утра. — Так, говоришь, шифр твоего отца был основан на молитве «Отче наш»?
— Я тебе утром все расскажу, — отозвалась она, уткнувшись носом в его плечо. Ей хотелось сильнее прижаться к нему, и, как бы поняв это, Бен по-хозяйски привлек ее к себе. — Утром, утром. Ее довольно трудно запомнить.
— «Отче наш»? Да я знаю это с детства.
— Ну, этот вариант ты никогда не слышал.
— Это почему же?
— Он на старошотландском.
— На старошотландском? — растерялся он. — Господи Боже!
Она улыбнулась в темноте:
— Именно!
Эпилог
— Сеньор Льюис!
Бен обернулся, всматриваясь в запруженную людьми пристань и силясь отыскать того, кто его зовет.
Джиллиан уже была на борту лодки, готовой к отплытию в Каменный Город.
Она присматривала за погрузкой снаряжения. Подняв голову, она вдруг с радостным возгласом выпрыгнула из лодки и промчалась мимо Бена. Он мрачно насупился при виде того, как она радостно обняла какого-то мужчину, однако тут же узнал не только этого человека, но и стоявшего за ним.
Джиллиан уже отпустила Жоржи и принялась обнимать Пепе. К тому времени Бен успел подойти и пожал им руки.
— Когда вы вернулись?
— Прошлым вечером, — ответил Жоржи, все еще смущенный приветствием Джиллиан. — На причалах только и разговоров, что о вас и сеньоре. Мы узнали, что у вас на пристани лодка, и решили, что сегодня застанем вас здесь.
— Давайте поищем тихое место, где можно будет поговорить и выпить пива, — произнес Бен, и по молчаливому общему согласию они ни слова не сказали о своих приключениях, пока не уселись в полутемном баре.
— Вы все сумели вернуться? — спросила Джиллиан. Жоржи кивнул:
— Кроме Висенте. Мы похоронили его и вашего брата, сеньора, перед тем как тронуться в обратный путь. А о Кейтсе мы не стали беспокоиться.
— Что случилось с Кейтсом? — поинтересовался Беи.
— Дутра убил его еще в лагере.
— А я гадал, что же произошло? Судя по тому, что Дутра был один, когда догнал нас, я рассудил, что Кейтс или мертв, или ранен и Дутра бросил его. В любом случае я больше о нем не думал.
Темные глаза Жоржи смотрели серьезно.
— А как насчет Дутры, сеньор?
Бен пожал плечами:
— О нем я тожебольше не думаю.
Из этого Жоржи сделал вывод, что Дутру больше никто никогда не увидит. Новость эта, казалось, весьма его обрадовала.
— Мы снаряжаем лодку, чтобы снова туда вернуться, — мягко проговорила Джиллиан. — Я хотела попытаться вывезти оттуда тело Рика, но теперь думаю, что оставлю его там, где вы его похоронили.
Именно там, в Каменном Городе, брат наконец-то признал ее. Там он единственный раз в своей жизни проявил заботу о сестре. Профессор не добрался до Каменного Города, но дети его туда дошли, И теперь один из Шервудов был похоронен там, став частью легенды, увлекшей их.
Рука Бена лежала на спинке ее стула, и она почувствовала, как он поглаживает ее по плечу, Последние дни перед отплытием проходили в лихорадочной суете.
Все, казалось, усложнилось еще больше оттого, что к организации экспедиции подключились официальные власти.
Иногда от усталости и досады Джиллиан готова была все бросить. И в эти минуты ее всегда поддерживал Бен, и она понимала, что не одинока.
— Я собираюсь расширить дело, — сказал Бен, — и у меня есть для вас постоянная работа. Если вы захотите. — Он ухмыльнулся:
— Последняя поездка была не совсем типичная…
— Спасибо, сеньор, — отозвался Жоржи. On явно был доволен предложением. — Я передам остальным.
Пепе в основном молчал и теперь, что-то сказав Бену на своем языке, соскользнул со стула и покинул бар.
— Что сказал Пепе? — спросила Джиллиан. Бен откинулся на стуле:
— Что ж, Пепе работал со мной несколько раз. Смысл его слов в том, что он благодарит, но предпочитает работать на реке. А если я хочу помогать тебе в розысках пустых мертвых городов, то он останется здесь.
Все рассмеялись, и разговор перешел к воспоминаниям. Вскоре Жоржи заторопился по делам, а Бен и Джиллиан отправились на пристань.
— У меня для тебя сюрприз, — сказал Бен по дороге.
Она насторожилась:
— Ты же знаешь, что я не люблю сюрпризы.
— Разве до сих пор я тебя разочаровывал?
Она засмеялась, и Бен крепко ее поцеловал. Потом он обнял ее за плечи и спросил:
— Ты когда-нибудь делала «это»в гамаке?
Но она не попалась на эту приманку и простодушно переспросила:
— Что ты имеешь в виду?
Он объяснил подробно.
— Ты и так знаешь, что я отвечу.
У него был довольный вид.
— Сегодня попробуешь.
— Неужели? — Так как сегодня утром они погрузили гамаки в лодку, она резко остановилась и скрестила руки на груди. — Сегодня я в лодке ночевать не буду.
— Разумеется, нет. Мы будем ночевать дома.
Дома — это на квартире у Бена. Жизнь в гостинице была чересчур дорогой, к тому же Бен был недоволен, что им почти не удавалось побыть вдвоем. Его жилище, конечно, никогда не украсит страниц светских журналов, но там было все необходимое.
— Разъясни-ка мне все как следует, — продолжала она. — Что именно будет дома?
— Гамак. Я велел, чтобы мне его привезли домой.
— Ах вот оно что… — Воображение ее разгоралось. Один взгляд на лицо Бена сказал ей, что его воображение тоже не бездействует. — Но зачем возиться с гамаком, когда у нас есть чудесная большая кровать?
Он схватил ее в охапку и поцеловал снова. На этот раз без всякой спешки.
— Мы начнем в гамаке, — объявил он. — А там посмотрим…
Закинув голову, она радостно засмеялась: с Беном вся жизнь превращалась в прекрасное приключение.
Бен обернулся, всматриваясь в запруженную людьми пристань и силясь отыскать того, кто его зовет.
Джиллиан уже была на борту лодки, готовой к отплытию в Каменный Город.
Она присматривала за погрузкой снаряжения. Подняв голову, она вдруг с радостным возгласом выпрыгнула из лодки и промчалась мимо Бена. Он мрачно насупился при виде того, как она радостно обняла какого-то мужчину, однако тут же узнал не только этого человека, но и стоявшего за ним.
Джиллиан уже отпустила Жоржи и принялась обнимать Пепе. К тому времени Бен успел подойти и пожал им руки.
— Когда вы вернулись?
— Прошлым вечером, — ответил Жоржи, все еще смущенный приветствием Джиллиан. — На причалах только и разговоров, что о вас и сеньоре. Мы узнали, что у вас на пристани лодка, и решили, что сегодня застанем вас здесь.
— Давайте поищем тихое место, где можно будет поговорить и выпить пива, — произнес Бен, и по молчаливому общему согласию они ни слова не сказали о своих приключениях, пока не уселись в полутемном баре.
— Вы все сумели вернуться? — спросила Джиллиан. Жоржи кивнул:
— Кроме Висенте. Мы похоронили его и вашего брата, сеньора, перед тем как тронуться в обратный путь. А о Кейтсе мы не стали беспокоиться.
— Что случилось с Кейтсом? — поинтересовался Беи.
— Дутра убил его еще в лагере.
— А я гадал, что же произошло? Судя по тому, что Дутра был один, когда догнал нас, я рассудил, что Кейтс или мертв, или ранен и Дутра бросил его. В любом случае я больше о нем не думал.
Темные глаза Жоржи смотрели серьезно.
— А как насчет Дутры, сеньор?
Бен пожал плечами:
— О нем я тожебольше не думаю.
Из этого Жоржи сделал вывод, что Дутру больше никто никогда не увидит. Новость эта, казалось, весьма его обрадовала.
— Мы снаряжаем лодку, чтобы снова туда вернуться, — мягко проговорила Джиллиан. — Я хотела попытаться вывезти оттуда тело Рика, но теперь думаю, что оставлю его там, где вы его похоронили.
Именно там, в Каменном Городе, брат наконец-то признал ее. Там он единственный раз в своей жизни проявил заботу о сестре. Профессор не добрался до Каменного Города, но дети его туда дошли, И теперь один из Шервудов был похоронен там, став частью легенды, увлекшей их.
Рука Бена лежала на спинке ее стула, и она почувствовала, как он поглаживает ее по плечу, Последние дни перед отплытием проходили в лихорадочной суете.
Все, казалось, усложнилось еще больше оттого, что к организации экспедиции подключились официальные власти.
Иногда от усталости и досады Джиллиан готова была все бросить. И в эти минуты ее всегда поддерживал Бен, и она понимала, что не одинока.
— Я собираюсь расширить дело, — сказал Бен, — и у меня есть для вас постоянная работа. Если вы захотите. — Он ухмыльнулся:
— Последняя поездка была не совсем типичная…
— Спасибо, сеньор, — отозвался Жоржи. On явно был доволен предложением. — Я передам остальным.
Пепе в основном молчал и теперь, что-то сказав Бену на своем языке, соскользнул со стула и покинул бар.
— Что сказал Пепе? — спросила Джиллиан. Бен откинулся на стуле:
— Что ж, Пепе работал со мной несколько раз. Смысл его слов в том, что он благодарит, но предпочитает работать на реке. А если я хочу помогать тебе в розысках пустых мертвых городов, то он останется здесь.
Все рассмеялись, и разговор перешел к воспоминаниям. Вскоре Жоржи заторопился по делам, а Бен и Джиллиан отправились на пристань.
— У меня для тебя сюрприз, — сказал Бен по дороге.
Она насторожилась:
— Ты же знаешь, что я не люблю сюрпризы.
— Разве до сих пор я тебя разочаровывал?
Она засмеялась, и Бен крепко ее поцеловал. Потом он обнял ее за плечи и спросил:
— Ты когда-нибудь делала «это»в гамаке?
Но она не попалась на эту приманку и простодушно переспросила:
— Что ты имеешь в виду?
Он объяснил подробно.
— Ты и так знаешь, что я отвечу.
У него был довольный вид.
— Сегодня попробуешь.
— Неужели? — Так как сегодня утром они погрузили гамаки в лодку, она резко остановилась и скрестила руки на груди. — Сегодня я в лодке ночевать не буду.
— Разумеется, нет. Мы будем ночевать дома.
Дома — это на квартире у Бена. Жизнь в гостинице была чересчур дорогой, к тому же Бен был недоволен, что им почти не удавалось побыть вдвоем. Его жилище, конечно, никогда не украсит страниц светских журналов, но там было все необходимое.
— Разъясни-ка мне все как следует, — продолжала она. — Что именно будет дома?
— Гамак. Я велел, чтобы мне его привезли домой.
— Ах вот оно что… — Воображение ее разгоралось. Один взгляд на лицо Бена сказал ей, что его воображение тоже не бездействует. — Но зачем возиться с гамаком, когда у нас есть чудесная большая кровать?
Он схватил ее в охапку и поцеловал снова. На этот раз без всякой спешки.
— Мы начнем в гамаке, — объявил он. — А там посмотрим…
Закинув голову, она радостно засмеялась: с Беном вся жизнь превращалась в прекрасное приключение.