Худ Даниел. Наследник волшебника (Лайам Ренфорд - 2)

   - Эй, дуралеи! Половина заходит с Боултом слева, половина со мной справа! И смотрите, не покалечьте друг друга, а то я вам задам!
   Какое-то время стражники, неуклюже стукаясь древками копий, разбирались, кому куда встать, затем деление все же произошло, и они побежали к дерущимся. Лайам примкнул к отряду эдила. Он с такой силой сжал дубинку в кулаке, что у него побелели костяшки пальцев. Пробегая мимо храма Лаомедона, Лайам успел заметить, что на его ступенях стоит, улыбаясь, женщина в черном одеянии и облегающем голову капюшоне, окруженная толпой служителей в черных рясах.
   "Мастер, куда ты?"
   Лайам отмахнулся, у него не было времени отвечать.
   "Это небезопасно, мастер".
   Лайам только крякнул. Он уже успел потерять Кессиаса из виду, - и на него летел чей-то меч. Лайам развернулся, пытаясь дубинкой выбить клинок из рук нападавшего, потерпел неудачу, но зато его увесистое оружие двинуло противника по уху. Враг зашатался и рухнул на соседа, однако ноги его сплелись с ногами Лайама.
   Лайам принялся высвобождаться из ножного захвата, но тут над его головой снова сверкнул меч. Лайам ухватил дубинку за оба конца и вскинул навстречу удару, мысленно взывая ко всем богам, чтобы металл ее стержня оказался достаточно прочным. Удар был так силен, что руки Лайама чуть не выскочили из плечевых суставов. Он повалился спиной на человека, которого только что сшиб. Второй нападавший стал яростно дергать рукоятку меча, чье лезвие увязло в дубинке, в это время какой-то стражник треснул его по голове древком копья.
   Все было закончено.
   Стражники расшвыривали дерущихся, ловко орудуя копьями и дубинками. Каждый удар сопровождался ругательствами, способными вогнать в краску даже бывалого человека. Раненые, пошатываясь, отходили к своим храмам - кого-то поддерживали товарищи, кого-то несли на руках. Лайам с трудом поднялся на ноги и огляделся по сторонам, облегченно переводя дыхание. Краем глаза он заметил, как в воздухе мелькнула дубинка эдила. Послышалась площадная брань, затем - треск костей. Служитель храма Беллоны взвыл и выронил меч.
   - А ну, разойдитесь, ублюдки!
   Лайам никогда прежде не видел Кессиаса таким разъяренным. Сейчас он никому, и особенно иерарху храма Беллоны, не посоветовал бы к нему подходить. Но Клотен уже шел навстречу эдилу, грубо расталкивая своих подчиненных.
   - Ну, мастер эдил, - произнес иерарх с сильным кэрнавонским акцентом. - Надеюсь, теперь вы довольны?
   Кессиас двинулся к иерарху - и Лайам отвернулся. Интересно, какую кость в первую очередь сломает Клотену разъяренный эдил?
   Лайам зажмурил глаза в ожидании звука удара, а когда открыл их, то с изумлением обнаружил, что смотрит прямо в лицо женщины в черном, стоящей на ступенях храма Лаомедона, и что та тоже глядит на него. Женщина явно выделяла Лайама из людей, столпившихся возле фонтана. Убедившись, что он заметил ее взгляд, она улыбнулась и поклонилась. Улыбка была понимающей, а поклон - едва заметным, но они обеспокоили Лайама больше, чем вся драка в целом. Он смутился и отвернулся, уставившись на Клотена и Кессиаса.
   - Что... - произнес эдил, раздувая ноздри. Кончик его дубинки чуть шевельнулся. - Что вы хотите этим сказать, иерарх?
   - Я хочу сказать, - отозвался Клотен, вскидывая подбородок, - что если бы вы потрудились арестовать людей, повинных в нападении на меня, ничего этого не произошло бы.
   Пурпурное одеяние иерарха Беллоны охватывал боевой нагрудник, но сам он был безоружен. Волосы, подстриженные под горшок, тонкие бескровные губы, острый, выпяченный вперед подбородок, - нет, этот человек определенно Лайаму не нравился.
   - Я полагаю, - холодно произнес новый голос, - что вы ведете речь не о моих братьях.
   Это заговорил Гвидерий, видный плотный мужчина в скромном коричневом одеянии. Борода его, аккуратно подстриженная, но достаточно пышная, уже начинала седеть. В руке иерарх храма Раздора держал тяжелую булаву. Он поклонился Кессиасу:
   - Я вынужден извиниться за служителей нашего храма, мастер эдил. Но их втянули в это побоище.
   Кессиас оскалился в недоброй усмешке и поглядел на Клотена. Тот немедля откликнулся:
   - Нет, я говорю именно о ваших братьях, Гвидерий, которые, как известно, уже пытались меня убить...
   "Мастер".
   Мысль Фануила была настойчивой, но Лайам отогнал ее прочь.
   - ...а теперь завязали драку на улице!
   "Мастер!"
   - Тихо! - прикрикнул Лайам на фамильяра, но тем самым лишь привлек внимание соседей к себе.
   Гвидерий едва заметно улыбнулся, Клотен вытаращил глаза.
   - Эдил, вам не кажется, что... что ваши стражники ведут себя чересчур дерзко? - спросил он язвительным тоном.
   - Это не стражник, - проскрежетал Кессиас, одарив Лайама свирепым взглядом. - Это квестор, слуга герцога, и вам, сэр, лучше бы это запомнить. Более того, - продолжал эдил уже громче, - вы оба сейчас же отправитесь восвояси и будете ожидать там моих распоряжений. И чтобы никто из ваших людей больше не смел нигде появляться с оружием - иначе ослушников ждет кутузка! А вы, - он ткнул в сторону Клотена дубинкой, так что тот вынужден был отскочить на шаг, - вы не высунете носа из своего храма, пока я не выясню, кто прав, кто виноват, и не приду сообщить вам свое решение. Ясно?
   Клотен принялся хватать воздух ртом, словно вытащенная на берег рыба.
   - Вам ясно? - повторил Кессиас низким, зловеще рокочущим голосом.
   - Ясно, - пробормотал иерарх и зашагал к храму Беллоны.
   Кессиас развернулся к Гвидерию. Гнев его все еще не охладел, но голос уже звучал не столь угрожающе:
   - Простите, мастер Гвидерий, я вынужден просить вас о том же. Через какое-то время я навещу и вас.
   - Конечно, - с легкой заминкой произнес жрец. - Я все понимаю, Кессиас.
   Он поклонился и повернулся, чтобы уйти, жестом повелевая своим людям следовать за собой. Служители в коричневых рясах, двигаясь четко и слаженно, словно военный отряд, забрали своих раненых и скрылись во дворе храма Раздора. Служители же Беллоны, возможно потому, что их предводитель уже ушел, выглядели не столь собранно и брели к своему святилищу нестройной толпой. Лайам краем глаза заметил Сцеволу: тот помогал какому-то кэрнавонцу подняться вверх по ступеням - точнее, практически тащил его на себе.
   "Интересно, участвовал ли он в драке?" - подумал Лайам и тут же решил, что вряд ли. Люди Гвидерия попросту не смогли бы выстоять против юноши. "С его-то подвижностью? Да он обратил бы всех в бегство и в одиночку".
   На миг перед внутренним взором Лайама возникла картина: Сцевола, словно маленький смерч, кружится возле фонтана, меч его мелькает, как молния, а люди вокруг валятся, как снопы. Но тут Кессиас изверг из себя что-то вроде лая, должного означать смех, и опять дал о себе знать Фануил.
   - Ну и ну, Ренфорд! Вы чуть меня не оглушили! С чего это вдруг вам вздумалось требовать тишины?
   "Мастер!!!"
   "В чем дело?" - послал раздраженно вопрос Лайам, пытаясь одновременно улыбнуться эдилу. Если первое получилось, то второе вышло из рук вон плохо.
   Кессиас покачал головой. Похоже, он сам толком не понимал, позабавило его вмешательство Лайама или возмутило.
   - Чего вы этим хотели добиться, а?
   - Да в чем, собственно, дело?
   Раздражение прорвалось наружу непроизвольно, точно так же, как и недавний выкрик, столь изумивший Клотена. К счастью, Кессиас уже отвернулся к стражникам - на данный момент площадь возле фонтана заполоняли только они.
   "Я нашел ковер".
   Лайам глубоко вздохнул и напомнил себе, что разговор необходимо вести только мысленно.
   "Где?"
   "На крыше храма Беллоны. Хочешь на него посмотреть?"
   "Да".
   Стражники собирали брошенное противниками оружие и разгоняли зевак, Кессиас был занят тем, что ставил охрану возле каждого из враждующих храмов.
   Лайам присел на бортик фонтана. Знакомое головокружение - и вот он уже парит над Храмовой площадью, а крохотные фигурки людей копошатся внизу. В одной из них - сиротливо недвижной - Лайам опознал и себя самого. Потом он увидел ковер. Тот был раскатан и лежал на крыше храма Беллоны прямо около купола.
   "Ты уверен, что это ковер Тарквина?"
   Этот вопрос Лайам задал, когда к нему снова вернулось свое зрение. Он сидел, вцепившись руками в коленки, бессмысленно разглядывая костяшки собственных пальцев.
   "На нем выткан орел. И цвет совпадает".
   - Дурацкий вопрос, - пробормотал Лайам сам себе и вновь обратился к дракончику.
   "Ты можешь его забрать?"
   - Ренфорд! С вами все в порядке?
   Голос Кессиаса звучал обеспокоенно.
   Лайам вдруг осознал, насколько нелепо выглядит со стороны его абсолютная отрешенность. Он проворно вскочил на ноги:
   - Да-да, со мной все в порядке. Меня просто несколько взволновала эта... хм... драка... Обеспокоенность эдила значительно возросла.
   - О боги, Ренфорд, вам не следовало в нее ввязываться! Что вы о себе возомнили? Вы же совсем не годитесь для этаких дел!
   Лайам стряхнул руку приятеля со своего плеча:
   - Не волнуйтесь. Все обошлось, и кончим на этом. Но мне нужно с вами кое-что обсудить.
   - Конечно-конечно. Вы уверены, что все хорошо?
   - Нет, - подумав, сообщил Лайам. - Не все. Нам нужно поговорить, причем немедленно. По поводу всего этого дела, - и он повел рукой, указывая на храмы.
   "Мастер, разумно ли это?"
   "Неважно, - отозвался Лайам. На этот раз он послал мысль быстрее и увереннее, чем когда бы то ни было. - Я должен потолковать с ним прямо сейчас - до того, как он отправится к иерархам".
   Вслух же Лайам произнес:
   - Есть ли тут поблизости место, где мы могли бы поговорить без помех и откуда можно забраться на крышу?
   Эдил вытаращил глаза, потом сделал умильное лицо и почти ласково произнес:
   - Конечно-конечно!
   - Не смотрите на меня так! - огрызнулся Лайам. - Я вовсе не свихнулся. Просто украденный у меня ковер сейчас лежит на крыше храма Беллоны, и я уверен, что его пытались как-то использовать люди, напавшие на Клотена.
   - Ренфорд... - начал было эдил, но тут же остановился и пожал плечами. - Ладно, не буду с вами спорить. Вы точно в этом уверены?
   - Да.
   - И вы хотите забраться на крышу? На любую или именно на крышу храма Беллоны?
   На любую, но так, чтобы нас там не было видно с улицы.
   - Ну, тогда крыша здания суда вполне подойдет, милорд, способный выкинуть все, что угодно.
   Кессиас прозвал так Лайама во время поисков убийцы Тарквина, и теперь он, как видно, припомнив прежние времена, развернулся и без лишних расспросов зашагал по Храмовой улице.
   Лайам двинулся за ним, продолжая беседовать с Фануилом.
   "Ты можешь перенести ковер туда?" "Да, но люди могут это увидеть". "Пусть себе смотрят. Они уже повидали достаточно странных вещей и примут тебя за очередное знамение". "Как будет угодно мастеру".
   "Вот именно", - подытожил беседу Лайам, но обнаружил при этом, что ему не удалось сдобрить последнюю фразу достаточной долей иронии.
   - Придется над этим как следует поработать, - сказал он, уже скорее себе, и осознал, что опять говорит вслух.
   Впрочем, Кессиас его не слышал, он тоже что-то вполголоса бормотал.
   - Кидается в потасовку, словно берсерк... нашел ковер там, куда и вороны не залетают... покрикивает на иерархов... и никто ему не указ!..
   Лайам также не вслушивался в бормотанье эдила, он торопливо прикидывал, что следует и чего не следует его спутнику знать. Как ни крути, а выходило, что ему придется сказать приятелю о фамильяре, точнее об узах, которые связывают Лайама с уродцем. Иначе не объяснишь, как был обнаружен ковер и отчего это вдруг дракончику вздумалось перетащить его в другое местечко.
   Конечно, можно было бы поступить проще: велеть, например, Фануилу после наступления темноты отнести ковер домой, а назавтра объявить Кессиасу, что ему удалось выкупить часть краденого через третье лицо. Но это заняло бы слишком много времени, а эдил, судя по всему, вознамерился поговорить с иерархами уже сегодня. Нет, Кессиаса следовало известить о ковре, теперь ход его расследования может существенно измениться.
   "Нашего расследования", - поправил себя Лайам, поскольку обрел уверенность, что оба дела сливаются воедино. Однако зачем бы людям, способным проходить сквозь защитные заклинания, пользоваться летучим ковром? Такие искусники могут проникнуть в любой храм и без вспомогательных средств.
   Продолжавший бурчать себе что-то под нос Кессиас размашисто шагал в сторону городской площади. Взволнованные распространившимися по Саузварку слухами горожане бросались к нему с расспросами, но эдил небрежно отмахивался от них, как от надоедливых мух:
   - Не беспокойтесь. Все уладилось. Прочь с дороги!
   Они пересекли площадь и поднялись на крыльцо здания суда. Кессиас, не проявляя ни капли почтительности к столь серьезному заведению, двинул кулаком по дубовой двери и, когда та отворилась, бесцеремонно оттер привратника в сторону.
   - Мы идем наверх и не желаем, чтобы нас беспокоили! - Он вытянул руку. - Ключи от колокольни!
   - Они у звонаря, - буркнул привратник.
   - Он что, наверху?
   - Так ведь уже почти час, или это вам не известно?
   Кессиас зарычал и поднял дубинку. Привратник отскочил за колонну.
   - Нечего делать, пошли наверх.
   "Фануил, - окликнул Лайам, - ты знаешь, куда мы идем?"
   "Я уже тут, мастер".
   Лайам инстинктивно взглянул; на потолок вестибюля.
   "Я тебя не вижу".
   "Я много выше", - пришел ответ.
   Мужчины уже поднимались по лестнице.
   "Тебя кто-нибудь видел?"
   "Не думаю".
   Они одолели три лестничных марша. После третьего этажа камень стен сменился деревом - темными массивными балками. Узкие окна, похожие на бойницы, не давали царившему здесь полумраку превратиться в кромешную тьму.
   "Ковер при тебе?"
   "Он здесь. Но звонарь тоже здесь. Он меня не видел", - добавил дракончик прежде, чем Лайам успел задать ему новый вопрос.
   Они добрались до верхней площадки, и Кессиас открыл дверь, ведущую в небольшой коридорчик. Через несколько ярдов коридорчик расширился и превратился в длинный чердак со скошенными просмоленными стенами. Грубый дощатый пол под ногами был покрыт толстым слоем пыли. К колоколам вела дорожка следов. Там кто-то двигался, тщательно полируя бока саузваркских глашатаев времени. Ноги незнакомца были уродливо искривлены, он казался сутулым даже когда приподнимался на цыпочки. Зато его руки бугрились от мускулов, отчего звонарь производил впечатление очень сильного человека. На оклик эдила мужчина не отреагировал, и Кессиасу пришлось хлопнуть его по широкой спине.
   Приземистая фигура медленно развернулась.
   - Мастер эдил! - произнес врастяжку звонарь. На лице его проступила улыбка.
   - Да, Тандел! - заорал эдил. - Мне нужно, чтобы ты на минутку ушел!
   Тандел был глуховат, но отнюдь не глуп. Он указал на песочные часы, стоящие рядом. Верхняя их емкость почти опустела.
   - Скоро час дня, мастер эдил. Мне нужно звонить.
   Говорил звонарь еле слышно, почти шептал.
   - Я знаю, Тандел. Но мы не отнимем у тебя много времени. Колокола подождут.
   Звонарь пожал плечами и вышел, вежливо кивнув по дороге Лайаму. Он двигался странной, подпрыгивающей походкой - видимо, сказывался порок ног. Как только звонарь скрылся за дверью, Кессиас повернулся к Лайаму:
   - Нам ведь не понадобится много времени, верно?
   - Не понадобится, - заверил его Лайам, быстро оглядывая чердак.
   "Фануил, твой выход".
   Звонница располагалась посреди чердака, там, где - еще на два этажа над кровлей - начинала вздыматься красавица башня. Ставни башенных окон были открыты, в одно из них и влетел дракончик, держа в когтях скатанный в трубку ковер. Он плавно развернулся и опустился на пол перед пораженным эдилом.
   "Как ты его свернул?" - поинтересовался Лайам.
   "Лапами", - коротко ответил дракончик, и в этой реплике явно угадывалось: "А чем же еще?"
   - Фамильяр Тарквина? - спросил Кессиас, указывая на Фануила. Он явно ожидал объяснений.
   - Мой фамильяр, - поправил его Лайам, несколько удивленный, что в словарном запасе эдила имеется это слово.
   - Так вы все-таки маг!
   В голосе бравого стража порядка прорезалось ликование, но Лайам тут же его охладил.
   - Нет, - поспешно сказал он. - Никакой я не маг.
   Но тем дело не кончилось. Ему пришлось коротко описать, как в ночь смерти Тарквина умирающий уродец его укусил, чтобы присвоить часть души незадачливого пришельца, как они после общались, как учились смотреть глазами друг друга, - в общем, эдилу стало известно многое из того, о чем Лайаму не хотелось бы говорить, но без чего не стоило и пытаться объяснить, как был обнаружен ковер.
   - Так это он его отыскал? - уточнил в конце концов Кессиас.
   - Да. И я хотел рассказать вам все прямо сейчас, потому...
   - Потому что мы ищем одного и того же вора, - подытожил эдил, и на губах его заиграла торжествующая улыбка. - А это значит, что звание квестора достойно ваших талантов. Теперь против Клотена мы будем работать вдвоем! И, разумеется, его одолеем. На миг Лайам словно бы онемел. Да, конечно, он собирался предложить свою помощь эдилу, но никак при том не ожидал, что тот превратит возможную услугу с его стороны в нечто само собой разумеющееся. Впрочем, он не чувствовал себя уязвленным, - скорее его поразила способность Кессиаса быстро и четко мыслить и приходить к верным выводам там, где другой человек только разводил бы руками от удивления.
   - А вы точно не маг? - спросил эдил еще раз, хитро прищурясь.
   - Я устал вам об этом твердить, - отозвался Лайам удрученно.
   - А он? - поинтересовался Кессиас, указывая на Фануила.
   - Трудно сказать. Эй, отвечай, ты, случайно, не маг?
   Дракончик несколько мгновений смотрел на Лайама, полуприкрыв желтые, как у кошки, глаза.
   "Мастер, ты же прекрасно знаешь, что я никакой не маг", - сообщил он наконец.
   - Нет, он утверждает, что ни в чем таком не замечен.
   - Жаль, - произнес раздумчиво Кессиас. - Маг мигом бы во всем разобрался. А так нам опять придется ломать свои головы. Вы, кстати, не хотели бы перекусить? Пойдемте, я что-то проголодался.
   Сунув ковер под мышку, Лайам двинулся следом за Кессиасом к лестнице. Тандел, проворно прошмыгнув мимо них, ударил колокола, надеясь порадовать горожан раз уж не точностью, так хотя бы звонкостью боя. Интересно, догнал ли этот звон Фануила, взмывшего в небо со скоростью сорвавшегося с привязи пса?
   Они уселись за тот же столик все в том же заведении Хелекина. Ничто там со времени прошлого их визита не изменилось - ни вид за окном, ни пиво, ни пироги, - но аппетит в каждом прорезался волчий. Мужчины молча набросились на еду.
   - Я не хочу выяснять, почему вы ринулись в свалку с пылом берсерка, заговорил наконец Кессиас, отстраняя тарелку. - Я не буду также расспрашивать, где это вы обучились так ловко управляться с дубинкой, как и о том, почему вы не соизволили мне ничего сообщить о вашем тайном осведомителе еще тогда, когда мы гонялись за сумасшедшей девицей...
   "Сумасшедшая девица" убила Тарквина, а Лайам хранил свой секрет по многим причинам. Впрочем, он и сейчас промолчал, ожидая, чем заключит свою столь цветистую тираду эдил.
   - Но мне совершенно необходимо знать, - не замедлил продолжить Кессиас, - что вы разузнали насчет вашего вора. Вы ведь меня понимаете?
   - Понимаю, - серьезно отозвался Лайам. - Это вполне логично.
   Он поспешно принялся приводить мысли в порядок, соображая, как выйти из положения. Он не хотел, чтобы его откровения подставили гильдию под удар.
   - Вы ведь вступили в контакт с местным ворьем - верно?
   Лайам кивнул и хотел было заговорить, но Кессиас остановил его жестом:
   - Не нужно лишних слов, они лишь мешают. Давайте я буду спрашивать, а вы отвечать. Так будет легче и нам обоим, и тем, кого вам хочется оберечь.
   Лайам облегченно вздохнул, вновь поразившись, как быстро Кессиас вник в суть его затруднений.
   - Так вы знаете, кто вас обокрал?
   - Думаю, да, - ответил Лайам, - но я не могу найти этого человека.
   - А если за дело возьмутся мои люди, это поможет?
   - Увы, нет, но настоящая трудность не в этом, а в том, что он, боюсь, уже мертв.
   Стараясь упоминать как можно меньше конкретных деталей и не называть имен, Лайам пересказал приятелю то, что ему удалось узнать о своем деле. Кессиас внимательно его выслушал и после непродолжительной паузы принялся размышлять вслух:
   - Так, значит, эти двое - ваш вор и моряк - взяли в порту лодку, обокрали ваш дом, а затем вернулись в Саузварк, чтобы с помощью ковра забраться на крышу храма Беллоны. Моряк остался где-нибудь ждать, а вор взлетел на ковре, затем спустился уже самостоятельно к алтарю, попытался поднять сундук с сокровищами наверх, но тут совсем некстати появился Клотен.
   Вор сшиб иерарха с ног и удрал, а ковер так и остался там, где он его бросил. А потом, вы говорите, моряк укокошил напарника и сбежал со своей мнимой сестрицей?
   - Мне так кажется, - сказал Лайам, - но тут имеются неувязки. Прежде всего, почему он бросил ковер?
   - Ну, это несложный вопрос. Вор не смог им воспользоваться, потому что ушел не через крышу.
   - Возможно, но зачем ему вообще понадобился ковер? Опытный вор и так с легкостью заберется куда угодно.
   - Ковер был нужен ему, чтобы забрать тяжелый сундук, - высказал предположение Кессиас, но тут же осекся. - Но как же он собирался влезть с таким грузом на крышу?
   - Это тоже вопрос. Впрочем, он мог воспользоваться жезлом, лишающим веса тяжелую кладь, но тогда опять получается, что ковер вроде бы и не нужен. И зачем ему вдруг понадобилась книга заклятий? Ей может воспользоваться лишь чародей. Кстати, если на то пошло, очень сомнительно, что жезл и ковер просты в управлении. Я-то уж точно не сумел бы пустить их в ход. Но при этом все вокруг в один голос твердят, что в Саузварке сейчас нет ни единого мага.
   - Я готов подтвердить, что это действительно так.
   - Тогда почему мой вор не обчистил меня до нитки? Он ведь мог вынести из дому все.
   - Или не брать вообще ничего, раз уж он ничего не смыслит в магических штучках. Нет, приходится предположить, что ваш вор мог управляться с украденными вещами.
   - Или намеревался продать их человеку, знающему в них толк. Но мы сейчас вновь упремся в вопрос, как моему вору удалось преодолеть охранное заклинание, наложенное Тарквином. Фануил говорит, что оно по-прежнему действует...
   Это был удивительный разговор, и мозг Лайама работал сразу в трех направлениях. С одной стороны, его занимала головоломка, части которой упорно не желали сходиться в единое целое. С другой стороны, он внимательно следил за своей речью, избегая всяческих упоминаний о гильдии. А еще Лайам пытался понять, чего можно ждать от Кессиаса. Его поражало, с какой легкостью тот вникал в новые для себя обстоятельства.
   В конце концов, потратив на поиски единственно правильной версии около получаса, они сошлись на том, что дальнейшее обсуждение пока что следует прекратить.
   - Нам нужно выбраться на твердую почву, Кессиас. Мы ходим по кругу.
   - Это верно. Но где она - эта почва? И в какой стороне? Вокруг сплошная трясина. Меня, например, ждут иерархи. Может, начнем с них?
   - Ладно, - покладисто согласился Лайам, но внутренне состроил гримасу. Ему совершенно не улыбалось встречаться со жрецами, и он пустил еще один шар, - Впрочем, у нас ведь имеется и другая зацепка: женщина и моряк. Думаю, мы можем с уверенностью предположить, что они покинули Саузварк.
   - А так ли это? - возразил Кессиас. - Вы в том уверены?
   - Думаю, да. По крайней мере, я полагаю, что мы можем принять эту версию для начала. Нужно же с чего-то начать?
   Эдил буркнул что-то невнятное, и Лайам продолжил:
   - Нетрудно также предположить, что они сбежали на корабле. Из-за недавних снегопадов путешествовать по суше было бы затруднительно, а поскольку этот малый - моряк, для него более чем логично искать убежища в море.
   - Согласен. Ну и что с того?
   - Нам нужно узнать, какие корабли покидали гавань в последнее время. Поскольку сейчас зима, их список наверняка невелик.
   - Невелик, - кивнул Кессиас и, оживившись, добавил: - Взять хотя бы навязшего у меня в зубах "Удальца"! Впрочем, вряд ли они успели бы сесть на посудину, посреди ночи бежавшую от кредиторов. Ну да в любом случае - что нам это даст?
   - Это может дать нам имя - а может, еще что-то. Не знаю. Какую-то незначительную деталь, которая позволит хоть что-нибудь прояснить. Пожалуй, я похожу по порту и поспрашиваю: возможно, кто-нибудь видел того, кто мне нужен. К бухте подходили на лодке, а жители Саузварка понимают разницу между лодками и кораблями. Есть вероятность, что мой вор еще до того, как встретиться с моряком, пытался сам что-то такое нанять...
   - Хотите, я отправлю в портовую канцелярию человека разузнать насчет недавно убывших кораблей?
   - Было бы неплохо. Но у меня только что возникла еще одна версия, только она нуждается в подтверждении. Магов тут, вы говорите, не наблюдается, но нет ли в Саузварке ученых людей, хоть сколько-нибудь понимающих в магии?
   Кессиас скривился.
   - Кроме вас - никого. Что делать ученому там, где проживают одни торгаши? - Затем он просиял. - Хотя нет, есть один человек - только его сейчас нет в городе. Акрасий Саффиан - вот кто сведущ в этих делах. А зачем он вам?